Павших кавалеристов Деррика сожгли на специально сложенных погребальных кострах. Ученики лордов-колдунов, стража и висминцы сгорели вместе в одном из углов площади.

Генерал Деррик и Вороны ждали наступления полудня возле пирамиды, которая, по словам магов Деррика, стояла в самом центре Парве. Быстрый обмен мнениями — и наступила полнейшая тишина.

Зловещая тень разрыва, изуродовавшего безоблачное небо, пала на залитые кровью каменные мостовые Парве. Она прикрыла собой площадь, равняющуюся пятистам шагам в более длинной стороне, тремстам в короткой — если про неровную тень можно сказать, что у нее есть стороны. Своими размерами она примерно в десять раз превосходила сам разрыв. Безымянный, за действиями которого внимательно наблюдали два мага-связиста из Додовера, находившиеся в отряде Деррика, обозначил углы тени на земле.

Безымянный выпрямился.

— Ну вот. Сегодня, разумеется, мы ничего не узнаем. Завтра тоже, поскольку нам неизвестно, с какой скоростью растет разрыв. Мы получим необходимые нам данные только через неделю или около того. Все согласны с тем, как проводить замеры?

Маги и Деррик кивнули. За ними Уилл. Фрон лишь пожал плечами.

— Хирад?

— Пошутить решил? — Хирад не сумел скрыть раздражения.

Безымянный подошел к нему.

— Извини. Что-то случилось?

— Ничего особенного. Просто сегодня мы расправились с самой страшной угрозой для Балии — так мы, по крайней мере думали. А в самый разгар ликования обнаружили, что нас поджидает еще более ужасная опасность. Так что ничего особенного не случилось, верно?

Безымянный положил руку на плечо Хираду и повернул его спиной к Уиллу и Фрону.

— Верно. Но есть ведь что-то еще… Хирад уставился на могучего воина.

— Послушай, Хирад, мы знакомы десять лет. Нечего прикидываться, что тебя беспокоит только это.

Хирад посмотрел на трех магов Воронов и Стилиана, которые беседовали у костра.

— Придется туда идти, — нахмурившись, проговорил он. — Ша-Каан сказал, что разрыв необходимо закрыть со всех сторон. Ирейн поняла. Но…

— Знаю, — перебил его Безымянный.

— Безымянный, я не уверен, что смогу это сделать.

— Я буду рядом с тобой. Мы тебя не оставим. Мы же Вороны.

— По крайней мере, я умру в хорошей компании, — с нервным смешком сказал Хирад.

— Никто из нас не умрет. И уж конечно, не ты. У тебя жизней больше, чем у кошки.

— Это моя судьба.

Безымянный спокойно на него посмотрел.

— Ты ничего не знаешь про судьбу. — Его безжизненный голос прозвучал едва слышно.

Хирад прикусил язык, ругая себя за несдержанность. Для Безымянного это слово имело особое, горькое значение.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.

— Я чувствую пустоту и одиночество, — ответил Безымянный. — Словно потерял что-то очень дорогое. — Он наблюдал за отрядом Протекторов Стилиана, которые изучали мертвого дракона. — Ты и не представляешь, каково это. Я их ощущаю, но не могу находиться рядом с ними. Они знают, что я из их числа, но им не дано со мной даже заговорить. Как будто я ни Протектор, ни живой человек. — Безымянный снял перчатку и почесал указательным пальцем лоб. — Пока не потеряешь душу, не знаешь, что она такое.

— Но ты не хотел бы снова стать одним из них?

Хирад тоже смотрел на Протекторов. Воинов Зитеска призвали на службу университету и превратили в рабов, вынув из тела душу. Души оставались живыми и хранились в особом хранилище, в подземельях Зитеска, где демоны могли до них добраться и покарать, если они вели себя неподобающим образом.

Безымянный как-то сказал, что стать Протектором почетно, но одновременно это страшная трагедия и несчастье. Никогда еще он не чувствовал столь сильную связь со своими товарищами, чьи души содержались в хранилище, позволяя им действовать как единое живое существо, наделенное плотью, — понимание человеческой сущности на ее глубинном уровне и делало Протекторов могучей силой.

Однако «Цепь демонов», соединяющая каждое тело с сущностью души, являлась источником нескончаемой боли. Ни один Протектор не мог вернуться к прежней жизни, хотя помнил все, что с ним происходило до того, как у него отняли душу. Маска из черного дерева, за которой прятались их лица, служила напоминанием и предупреждением одновременно. Протекторы принадлежали Зитеску. У них не было индивидуальности — одно из условий сделки, заключенной черными магами с демонами.

Хирада передернуло. Безымянный был одним из Протекторов, пока Ларион, ученый из Зитеска, считавший, что Призыву следует положить конец, не пожертвовал жизнью, чтобы освободить воина, ставшего Вороном.

Однако ничто не проходит бесследно. Его связь с остальными Протекторами, которых насчитывалось около пятисот, не прервалась. И хотя его душа снова вернулась в тело и он мог больше не носить маску и не бояться наказания демонов, Хирад знал: Воитель никогда не познает настоящей свободы. Он видел это в его глазах. Да, Безымянный смеялся, радовался и страдал, как и сам Хирад… но чего-то в нем все-таки не хватало. Его лишили братских уз, и Хирад сомневался, что эта рана когда-нибудь затянется. А значит, Безымянному вечно суждено нести в душе боль потери.

— Что? — Безымянный не слышал вопроса.

— Ты не хотел бы снова стать Протектором? — спросил варвар.

— Вряд ли мне удастся описать, чего я лишился, когда моя душа вернулась в тело… Зато я получил назад свою прежнюю жизнь. Нет, я не хотел бы снова стать Протектором, однако никогда не буду требовать, чтобы тем, кто связан узами Призыва, вернули свободу. Не все сумеют справиться с болью. Они слишком много времени провели в хранилище, и прежняя жизнь потеряла для них смысл. Они должны захотеть обрести свободу.

Хирад кивнул и посмотрел на дыру в небе. Ее испещренная белыми пятнами поверхность напоминала глаз злобного бога, взирающего на Балию.

— Наверное, это дело будущего, — сказал он. — Пойдем, посмотрим, что придумали маги.

Тессея почти не спал ночью, хотя ему следовало погрузиться в спокойный счастливый сон победителя, которого ждут славные походы и дела. Он испытывал необъяснимое беспокойство; слова толстого солдата не давали уснуть, разрушали сладостные мечты.

Деррик. Он доставил висминцу массу неприятностей, когда девять лет назад захват Андерстоунского ущелья был всего лишь мечтой. И принял участие в сражении, в котором висминцы пали жертвой водяной магии, обрушившейся на Андерстоунское ущелье за несколько дней до сражения.

Деррик миновал ущелье и проник в самое сердце земель Висмина, в Парве, где лорды-колдуны были особенно сильны. Увы, это не помешало им потерпеть поражение. Конечно, Тессея рад, что лорды-колдуны уничтожены. Несмотря на то что их могущество объединило племена, этот союз нельзя было назвать равным. Лорды-колдуны требовали, чтобы вожди племен подчинялись их законам. Теперь же, когда древних изгнали, а шаманы снова стали всего лишь духовными наставниками и лекарями, вожди племен могут вернуть себе положение, принадлежащее им по праву.

Однако того, кто сумел прогнать лордов-колдунов, следует рассматривать как серьезную угрозу, значимости которой не понимает только глупец.

Сидя в кровати с чашкой воды в руках и надеждой, хотя бы чуть-чуть унять отчаянную головную боль, Тессея слушал тишину раннего утра, окутавшую Андерстоунское ущелье, и невольно испытывал уважение к тому, кто справился с могущественными колдунами.

Он испытывал уважение к Деррику, его кавалеристам и Воронам. Последние были ненамного моложе его самого и множество, раз бросали вызов смерти, противопоставляя ей мастерство и отвагу. Тессея улыбнулся. Такого врага он понимал, а следовательно, мог победить. Это его козырь, и он обязательно разыграет его, постаравшись не допустить ошибок.

Он знал, где они должны находиться. До Парве от Андерстоуна всего десять дней пути. Более того, попасть на восток чрезвычайно трудно, скорее всего, просто невозможно. Тессея снова улыбнулся и наконец немного успокоился. За Дерриком следует присматривать, но сейчас по крайней мере за ним можно наблюдать на расстоянии.

Вождь Палеонских племен успокоился и с трудом прогнал желание закрыть глаза и уснуть. Приближался рассвет, впереди много дел. Тессея хотел владеть всей Балией, а для этого ему требовалось организовать связь между своими армиями.

Теперь, лишившись поддержки лордов-колдунов, шаманы не могли отправлять послания. Тессея вдруг понял, что снова улыбается: вернулись старые добрые времена, придется вспомнить прежние методы связи. Дым, флаги и птицы.

Тессея предвидел, что такое может произойти, и, несмотря на усилия шаманов разубедить его, взял с собой почтовых птиц, настояв на том, чтобы генералы сделали то же самое. Значит, связь с остальными армиями будет быстрой и эффективной. Но сначала его людям придется доставить птиц во все висминские крепости в Восточной Балии, а это рискованно.

Впрочем, если он прав, и армии востока сильно потрепаны на всей территории вдоль Блэксонских гор, его всадники без проблем доберутся до места назначения. Тессея приказал стражнику позвать разведчиков, надел рубашку и кожаные штаны и встретил их у входа на постоялый двор.

Утро было ясным и удивительно прозрачным, с гор, чьи черные силуэты тянулись далеко на север и юг, дул легкий ветерок. Тессея ненавидел горы. Если бы не они, висминцы давно бы захватили восток, и магия никогда не появилась бы на свет. Однако Духи не проявили к висминцам благосклонности, и горные хребты продолжали преграждать им путь к вожделенным завоеваниям.

Тессея услышал шаги у себя за спиной и оторвался от созерцания ненавистных гор. К нему приближались его доверенные всадники в сопровождении шамана Арноана. Тессея усилием воли заставил себя сдержать гнев. Он уважал Арноана, но времена изменились, шаманы больше не будут участвовать в принятии важных — да и вообще каких бы то ни было — решений. Война — дело воинов, а не лекарей-колдунов.

— Милорд, — проговорил Арноан, склонив перед Тессеей голову.

Тессея едва заметно кивнул ему и повернулся к своим воинам. Шесть кавалеристов — сильных, выносливых, опытных, для которых искусство наездника традиционно являлось правом мужчины благородной крови.

— Трое отправятся на север, чтобы встретиться с лордом Сенедаем, трое — на юг, к лорду Таоми, — без предисловий объявил Тессея. — Разделите между собой птиц. Даю вам четыре дня на то, чтобы найти армии. Не подведите меня. Ваши имена будут увековечены в будущих славных сражениях.

— Мы вас не подведем, милорд, — сказал один из всадников.

— Идите. Я подготовлю послания. Жду вас через полчаса.

— Слушаемся, милорд. — Воины поспешили к конюшням, расположенным в восточной части города.

— Арноан, мне нужно с тобой поговорить.

— Разумеется, милорд.

Тессея жестом показал старому шаману, чтобы он следовал за ним на постоялый двор. Они уселись за стол, за которым сидели накануне.

— Желаете отправить послания, милорд?

— Да, и в состоянии справиться с этой задачей самостоятельно.

Арноан вздрогнул, словно получил пощечину.

— Тессея, традиции Висмина требуют, чтобы шаманы наставляли военных вождей, поскольку они обладают верховной властью в племенах.

Старый шаман сердито хмурился, его тонкие седые волосы трепал ветер, который проникал внутрь сквозь открытую дверь.

— Совершенно верно, — не стал спорить Тессея. — Но в данном случае мы говорим о вопросах, не имеющих никакого отношения к делам племени. Идет война, и командиры будут самостоятельно принимать решения и выбирать, кто и когда должен давать им советы.

— После возрождения лордов-колдунов шаманы добились огромного уважения во всех племенах, — запротестовал Арноан, невольно вцепившись в край стола.

— Лордов-колдунов больше нет, а уважение к вам основывалось на страхе перед вашими господами. Вы уже не обладаете магией, не владеете оружием, не знакомы с военным искусством.

— Вы меня прогоняете, милорд?

Тессея позволил себе немного смягчиться.

— Нет, Арноан. Ты старый и верный друг, и потому я дам тебе возможность занять принадлежащее тебе по праву место. Я буду спрашивать твоего совета, когда возникнет необходимость. Постарайся не навязывать мне своего мнения, время, когда шаманы обладали властью в племенах, ушло вместе с лордами-колдунами. Зря вы думаете, что по-прежнему имеете влияние на висминцев. Такое заблуждение может оказаться опасным и будет дорого вам стоить.

— Вы уверены, что лорды-колдуны побеждены. Я в этом сомневаюсь, — сказал Арноан.

— Все видели, что с ними произошло, все видели страх, который появился в ваших глазах, когда вы лишились магии. И не пытайся меня убедить, что дело обстоит иначе.

Арноан вскочил, оттолкнув стул. Его глаза неожиданно запылали гневом.

— Без шаманов вы по-прежнему топтались бы к западу от Андерстоунского ущелья, мечтая о славе и победах. Теперь, получив то, что хотели, вы пытаетесь отодвинуть нас в сторону. Это тоже может оказаться ошибкой, которая будет дорого вам стоить.

— Ты мне угрожаешь, Арноан? — резко спросил Тессея.

— Нет, милорд. Но простые люди нас уважают и верят нам. Прогоните нас, и вы лишитесь их поддержки.

— Никто не собирается прогонять шаманов, — фыркнул Тессея. — И я вам верю, как и остальные висминцы. Я благодарю тебя и других шаманов за помощь. Просто вы свое дело сделали. И теперь всего лишь возвращаетесь на законное место духовных наставников племен. Власть принадлежит не шаманам, а вождям, для нее рожденным.

— Молитесь за то, чтобы Духи продолжали вас поддерживать, лорд Тессея.

— Мне не нужны Духи. Мне нужны искусство, тактика и храбрость в сражении. Все это у меня есть. Займись теми, кто в тебе сейчас нуждается, Арноан, а я позову тебя, когда возникнет необходимость. Можешь идти.

— Порой наступают времена, когда мы все нуждаемся в поддержке Духов, милорд. Не стоит от них отворачиваться, вы рискуете впасть в немилость.

— Можешь идти, — повторил Тессея, в глазах которого появилось ледяное выражение.

Он смотрел вслед Арноану, шагавшему прочь от постоялого двора. Старый шаман гордо выпрямил спину и возмущенно тряс головой. Тессея пожалел о своей резкости, подумав о том, что, возможно, нажил себе нового врага. Будет ли это иметь какое-то значение, он не знал. Впрочем, вряд ли стоит опасаться старика…

Через несколько минут он уже выдавал указания разведчикам, готовым отправиться в путь.

— Мне необходимо узнать о состоянии наших и неприятельских крепостей, передвижениях врага, военных действиях в других районах, надежности и организации поставок оружия и всего необходимого, а также о магической защите противника. Все это указано в моих записках, которые вы должны выучить наизусть на случай, если вы разделитесь или кто-нибудь из вас погибнет. И еще. Передайте в армии мой приказ: я должен незамедлительно узнавать все, что касается Воронов, генерала Деррика и Протекторов. Вы все поняли?

— Да, милорд.

— Отлично.

Тессея кивнул каждому из посланников в отдельности, демонстрируя уважение отваге этих людей. Некоторое время он раздумывал над тем, не послать ли их через ущелье, а затем на север и юг к переправам у пролива Гайернат и залива Триверн. Но тогда им придется провести в пути на два дня больше, а лишнего времени у Тессеи не было

— Помните, что вы сражаетесь за племена Висмина. Да пребудут с вами Духи.

Последние слова прозвучали несколько фальшиво в устах Тессеи, и он представил себе, какое выражение появилось бы на лице Арноана, если бы старик их услышал.

Всадники развернули коней и помчались в сторону дороги, где разделились на два отряда — трое направились на север, в сторону университетских городов, трое — на юг, к Блэксону.

Тессея занялся организацией обороны Андерстоуна.

* * *

— У меня появилась идея, — сказал барон Блэксон.

Рассвет залил розовым светом склоны горы, где расположились на ночь его люди. Лучи утреннего солнца осторожно подбирались к пещере под каменным уступом и командному пункту. Постепенно становилось теплее, сырость ночи уступила место свежей прохладе утра. Впереди был ясный сухой день без дождя, и Блэксон радовался этому дару богов.

Гресси повернулся к нему. Старый барон продолжал сидеть на своем месте, синяк от удара по голове черным пятном расползся по лбу и вискам. На бледном лице выделялись покрасневшие усталые глаза.

— Интересно, этот мерзкий грохот у меня в ушах когда-нибудь прекратится? — спросил он слабым, едва различимым голосом.

— Боюсь, что нет, — улыбнувшись, ответил Блэксон. — Зато он поможет нам быстрее добраться до моего родного города.

— Да, хорошая постель мне сейчас не повредила бы, — заметил Гресси. — Я немного староват, чтобы чувствовать себя удобно на жестких камнях.

Блэксон почесал густую черную бороду и посмотрел на Гресси, чувствуя, как его переполняет восхищение старым бароном, которого он уже считал своим другом. Среди представителей Торгового союза Корины — совершенно бесполезной организации, занимавшейся разжиганием распрей между баронами вместо того, чтобы выполнять свои прямые обязанности и гасить разногласия, — он единственный увидел опасность, исходящую от Висмина. Более того, только ему хватило храбрости заявить об этом вслух, и только он настолько верил в собственные силы, что отправился на защиту Балии.

Гресси бесстрашно сражался рядом со своими солдатами и воинами Блэксона, зная, что его земли подвергаются разграблению близорукими, жадными людьми, вроде барона Понтойса. Он чудом остался жив, когда черный огонь шаманов превращал людей и животных в кучки серого пепла. Под ним погибла лошадь, сбросив его прямо на скалы, в результате чего старик получил ранения. И Блэксон поклялся богам сделать все, чтобы сохранить ему жизнь и вернуть земли.

— Насколько я понял, мы отправляемся в Гайернат? — спросил Гресси.

— Да. Висминцы доберутся до Блэксона намного раньше нас, мы не сможем организовать осаду или отобрать у них город собственными силами. В Гайернате найдем команду и поплывем в Пролив, прихватив с собой достаточное количество людей, чтобы перекрыть врагу пути поставки продовольствия и оружия. Через некоторое время к нам присоединятся пешие и конные отряды, и мы войдем в Блэксон через неделю после того, как прибудем в Гайернат.

— Если армия в Гайернате согласится нам помогать, — промолвил Гресси.

— Мой дорогой Гресси, — взглянув на него, заявил Блэксон, — я ведь не просто так аннексировал город. Армия будет послушна.

— Хотел бы я сказать, что меня удивили ваши слова, — проговорил Гресси. — Гайернат всегда казался свободным городом.

— А он и есть свободный город, — заверил Блэксон. — Внутри его стен я не обладаю никакой властью.

— Но… — начал Гресси, и тут же улыбка коснулась его почерневших губ.

— Но путешествие вовсе не будет безопасным… Боги, Гресси, не заставляйте меня произносить вслух очевидные вещи.

— Значит, вы собираетесь заключить несколько сделок.

— Конечно. Я действительно не управляю городским советом, однако в торговом сообществе у меня есть определенное влияние.

— Так я и знал, — сказал Гресси, в голосе которого уважение заняло место раздражения. — Торговый союз Корины упорно отказывался вмешиваться в ваши отношения с лордом Арленом. Теперь я понял почему.

— У меня полно денег, если вы это имеете в виду. Точнее, было полно. До некоторой степени все зависит от того, что удалось обнаружить висминцам.

Блэксон опустился на корточки рядом с Гресси. Старик качал головой и улыбался.

— Похоже, кроме меня, честных баронов больше не осталось…

Блэксон расхохотался и похлопал левой рукой по бедру товарища.

— Данный вид баронов давно вымер. Как бы вы ни старались, вам никогда не удастся меня убедить в том, что вы являетесь его единственным, чудом сохранившимся представителем. Мои люди не раз сталкивались с вашими представлениями о честности в ущелье Танцующих скал.

— Какое неприятное и опасное место, — широко улыбаясь, заявил Гресси.

— И вы не взимаете плату с тех, кто идет в Корину через Танцующие скалы.

— Не могу сказать, что она чрезмерна.

— Благодарение богам. Да и платят ее не все.

— Все зависит от груза и отношений со мной. — Гресси постарался устроиться поудобнее. — Не забывайте, я обеспечиваю безопасность по всему пути следования вдоль ущелья.

— Понтойс, вне всякого сомнения, полной мерой познал, что представляет собой ваша не слишком чрезмерная плата за проезд.

— Его поведение не позволило мне заключить с ним честную сделку, — не стал спорить Гресси. — Но если нам удастся выбраться из этой передряги живыми, он узнает, что такое настоящая плата за дурное поведение.

У входа в пещеру появился солдат.

— Милорд?

— Да? — Блэксон встал на ноги и отряхнул пыль с одежды.

— Мы готовы и ждем вашего приказа начать марш. — Прекрасно, — сказал Блэксон. — Гресси, вы сможете ехать верхом?

— Я сижу на заднице, а не на голове. Солдат с трудом сдержал смех, а Блэксон покачал головой.

— Полагаю, ваш ответ можно расценивать как утвердительный. — Он повернулся к солдату. — Будет что рассказать у костра вечером, верно? Итак, направляемся в Гайернат. Пусть разведчики поскачут вперед и проследят, как висминцы возвращаются в Блэксон. У мыса Варок выйдем на Юго-Восточную дорогу. Выступаем через час.

— Слушаюсь, милорд.

Блэксон подошел к входу в пещеру. На склонах холма кипела жизнь. Вот солдат-посыльный помчался к своему начальству передать приказ… Повсюду раздавались громкие голоса, люди, подхватив ранцы, вскакивали на ноги; оставшиеся в живых маги собрались вместе, лошадей подвели к всадникам. Солдаты, стараясь не терять времени, складывали свое немудреное имущество. Тут и там гасили костры, которые разожгли специально для раненых и умирающих, чтобы хотя бы немного облегчить их страдания.

Барон улыбнулся, довольный тем, как идет подготовка к маршу. Теперь уже было почти невозможно отличить простых крестьян от бывалых солдат из гарнизона. Ими двигала одна цель, один общий приказ — они готовились к маршу. Следующие несколько недель решат судьбу всего баронетства Блэксон. Если удастся привести в состояние боевой готовности Гайернат, защитить берега пролива и вернуть себе город, юг получит надежный оплот на своих собственных землях и сможет нанести удар по Висмину.

Улыбка покинула лицо Блэксона. Балия в ужасающем положении. Андерстоун и ущелье, вне всякого сомнения, удерживают висминцы; университеты могут пасть, несмотря на то что шаманы лишились магии; он, барон Блэксон, самый могущественный землевладелец в Восточной Балии, лишился крова, болтается среди скал с горсткой горожан, крестьян и раненых уставших солдат.

Кроме того, Вороны оказались в ловушке на западе; большая часть вооруженных сил востока занята защитой гарнизонов, могучая армия разбита на отряды, которые воюют вместе с баронами, старающимися отстоять границы своих владений. Им глубоко наплевать на судьбу Балии. И в довершение всего Корина, не доверяющая магам и их разведке, ничего не желает слышать об угрозе со стороны Висмина. Даже если гарнизон Андерстоуна отправил сообщение на восточное побережье, оно прибудет лишь через семь дней — если вообще прибудет. Орды висминцев могут захватить все земли вплоть до океана на востоке, и в настоящий момент их никто не в силах остановить.

— Боги, плохо наше дело.

— Точно подмечено, — проворчал Гресси из глубины пещеры.

— Я имею в виду не только нас. Я говорю о Балии.

— Точно подмечено.

— Что нам делать? — спросил Блэксон, которого вдруг оставили уверенность в себе и надежда на победу; неожиданно показалось, что ему на голову обрушилась снежная лавина, сошедшая с самого высокого горного пика.

— Все, что в наших силах, друг мой, — ответил Гресси. — Нужно действовать не спеша, осторожно, и все будет хорошо. Пожалуйста, помогите мне подняться. По-моему, не следует больше откладывать наше путешествие в Гайернат.