Амбивалентность Локи.

Гипотеза о Локи—Лодуре как боге огня. Гипотеза о Локи как родном брате Одина. Общемифологический мотив противопоставления бога–культурного героя и бога–трикстера как противников, взаимодополняющих друг друга. Двуединство вредоносного и полезного в деяниях Локи. Женовидность Локи (рождение им Слейпнира) как показатель божественной сверхмощи.

Гибель Бальдра как прообраз гибели мира. Непосредственный убийца Бальдра Хёд как ипостась бога смерти. Гибель Бальдра как залог его возрождения царём обновлённого мира; гибель Бальдра как инициация. Архаические мотивы в описании похорон Бальдра и поездки Хёрмода в Хель. Сопоставление Локи с патроном инициации.

«Перебранка Локи» и её трактовка А. Я. Гуревичем: похвальба нарушением человеческих табу как показатель божественности. Завязка собственно перебранки — оскорбление, нанесённое Локи Одином: убийцу Бальдра должен приветствовать мститель за Бальдра и будущий убийца сына Локи Фенрира. Сюжетные совпадения «Перебранки» с ирландским «Сказанием о кабане Мак Дато».

 

Три мировых чудовища.

Общеевропейское мифологическое тождество волка и змея. Ёрмунганд: негативная трактовка образа дракона–хранителя мировых вод; положительные аналоги образа. «Основной индоевропейский миф» применительно к Змею и Тору, Фенриру и Одину.

Общемифологический мотив враждебности воспитателя и ученика в сюжете связывания Фенрира. «Волчья природа» Одина как бога смерти и противника Волка (мотив гибели от себе подобного).

Хель как богиня смерти в противопоставление Одину: оба собирают воинства мёртвых для битвы во время гибели мира.

Таким образом, Локи и его порождения образуют реальное противостояние асам, формируя дуальность мира, которая снимается в результате Рагнарёк.

 

Рагнарёк (гибель мира).

Эсхатологичность скандинавской мифологии: абсолютное большинство мифических событий развёртывается в перспективе Рагнарёк. Героическая смерть как высшая ценность, цель жизни (в мифе и эпосе). Индоевропейское представление о решающей битве, в результате которой обновляется и улучшается мир.

Приметы близящейся Рагнарёк — распадение Космоса в изначальный Хаос: прекращение смены времён года (зима великанов), снятие моральных запретов, нарушение границ миров (великаны и мертвецы проникают в срединный мир). Приём контраста в описании крушения мира.

Ход Последней Битвы. Инициатические мотивы в гибели Одина: смерть через поглощение, что может быть сопоставлено с инициатической гибелью мира, за которой следует возрождение.

Возрождение мира. Безупречный Бальдр как царь справедливого мира; его убийца и брат Хёд как возможный «новый Локи» при «новом Одине». Вопрос о христианском влиянии на описание возрождённого мира.

 

Литература

Снорри Стурлусон. Младшая Эдда: Раздел «Видение Гюльви».

Старшая Эдда:

Эдда. Скандинавский эпос / Пер., предисл. и ком. С. Свириденко.

Гуревич А. Я. «Эдда» и сага. С. 72–89.

Мелетинский Е. М. «Эдда» и ранние формы эпоса. М., 1968.

 

Семинар

Анализ «Прорицания вёльвы» и «Перебранки Локи».

 

Лекция 11. Скандинавский эпос

«Песнь о Вёлунде»

Представление о кузнеце как маге. Одиночество Вёлунда и его брак с валькирией как черта первопредка. Вёлунд и индоевропейский миф о хромом кузнеце (см. ). Вёлунд как владыка альвов (иномирных мастеров).

 

Цикл Хельги.

Миф о вечной любви воина и валькирии, перевоплощающихся вновь и вновь. Мотив смерти от любви (уход в курган заживо). Соединение цикла Хельги с циклом Сигурда.

 

Цикл Сигурда.

Сигурд как архаизированный герой: его сиротство, воспитание альвом, получение неуязвимости, знание языка животных, магические способности и т. д. — черты первопредка, возможно, возникшие в результате «вторичной архаизации» континентального эпического героя.

Общеэпический мотив враждебности учителя и ученика, кузнеца и воина: мечом работы Регина Сигурд рассекает его наковальню, затем Регин пытается погубить Сигурда, но сам гибнет от его меча (мотив гибели через самого себя: мастер сражён своим произведением). Сигурд и Регин в сопоставлении с нартским героем Сосруко и его наставником, богом–кузнецом Тлепшем. Отражение мотива «меч, рассекший наковальню» в легенде о короле Артуре.

Змееборчество Сигурда: трансформация мотива рассечения чудовища изнутри (яма как чрево), мотива убийства змея–поглотителя вод (Фафнир ползёт к водопою). Змееборчество как инициация: получение Сигурдом неуязвимости и знания звериной речи.

История Сигурда и Сигрдривы в сопоставлении с рассказом о женитьбе Святогора (см. ). Сон Сигрдривы как аналог шаманского сна (душа странствует по иным мирам, набираясь мудрости).

Образ Брюнхильд: «радость из гнева» как специфически скандинавская черта. Потеря валькирией богатырской силы после замужества, но сохранение героиней ярости нрава. Месть как цель жизни. Неслыханная смерть как цель жизни. Мотив «смерть–свадьба».

Немое горе Гудрун как проявление героического характера, архаической анормальности.

 

Цикл Гудрун

Стремление к героической смерти как цель жизни. Матриархальный счёт родства: месть мужу за убийство братьев, а не братьям за убийство мужа; дочь «роднее» сыновей.

«Гренландская песнь об Атли», её анализ А. Я. Гуревичем. Королевская честь превыше жизни. Мифологические образы в «Песни»: Вальхалла — чертог, где пирует дружина, обречённая на смерть, Мюрквид — лес, через который проходит путь к смерти, Гудрун как валькирия, встречающая обречённого на смерть мужа, пожар усадьбы Атли как мировой пожар в Рагнарёк. Расточение Гудрун сокровищ Атли как лишение его и дружины жизненной силы (золото и серебро — воплощение силы и удачи воинов; см. также ).

Демифологизация Хёгни по сравнению с континентальным Хагеном: Хаген как получеловек–полуальв, архаический герой. Яростность нрава Хагена, стремление к беспричинным убийствам, жестокость и похвальба ею. Благородство и благоразумие Хёгни. Гуннар и Хёгни, Хаген и Гунтер (ср. Роланд и Оливье, Ахилл и Патрокл, Илья и Добрыня) как общеэпические пары героев, где один яростен, другой — разумен.

Эпизод «Гуннар в змеином рву» в сопоставлении с нартским эпосом. Осетинское сказание о закалке железнотелого Батрадза в горниле бога–кузнеца, где углём служат пережжённые змеи; перед выходом из горнила герой просит арфу поиграть, а в результате закалки уязвимой остаётся только его печень, что в итоге служит причиной гибели. Закалка–инициация Батрадза во всех деталях совпадает с обстоятельствами гибели Гуннара (в змеином рву играет пальцами ног на арфе и умирает от укуса змеи в печень), так что следует предполагать не типологическое сходство, а заимствование. Таким образом, гибель Гуннара есть трансформированный мотив его инициации (причина такой трансформации — доминирование в скандинавском эпосе мотива «смерть–становление», корни которого уходят, в частности, в инициатические мифы), Смерть–инициация героев связана со змеями, следовательно, герои имеют змеиные черты, что обычно выражается в магической маркированности ног (уязвимости, хромоте и т. п.) — Гуннар играет на арфе ногами. В инициатическом мифе игра на арфе есть средство выхода из иного мира (музыка — одна из сил, открывающих границу мира смерти).

Архаические мотивы в «Речах Хамдира»: неуязвимость героев для человеческого оружия и гибель от камней (восходящая к представлениям о каменнотелом герое, гибнущем от камня); каждый из трёх братьев может нанести только определённую рану врагу—Змею (трансформация исторического имени Эрманарих в Ёрмунрекк, где читается корень «орм» — «змея»), причём решающий удар должен принадлежать младшему брату (младшему не только по возрасту, но и по социальному статусу — сыну рабыни); убийство старшими братьями младшего — скандинавский мотив жажды славы, нежелания ею делиться, общеэпический мотив враждебности к лучшему. Специфический скандинавский образ матери, посылающей сыновей на смерть.

 

Сопоставление циклов Сигурда и Гудрун с «песнью о Нибелунгах»

Трансформация сюжета и её причины. А. Хойслер об эволюции сюжета.

 

Литература

Старшая Эдда: Песни о героях.

Гуревич А. Я. «Эдда» и сага.

Мелетинский Е. М. «Эдда» и ранние формы эпоса.

Хойслер А. Германский героический эпос и сказание о Нибелунгах. М., 1960.