Проблемы изучения русского язычества: отсутствие фиксации высшей мифологии, которая лишь реконструируется по поучениям против язычества, спорадическим упоминаниям богов в летописях и «Слове о полку Игореве», данным сравнительно–исторической лингвистики и фольклора. Несостоятельность представлений о «русских Ведах», «Велесовой книге» и т. п.
Тотемические верования.
Культ волка («лютого») как прародителя: племена лютичей; Геродот о неврах (славянах), превращающихся на зимнее солнцестояние в волков (т. е. рядящихся в шкуры). Волколак (ю. — сл. вурдалак) — волк–оборотень, языческий жрец. Этимологическая близость слов «волк» и «волхв». Волк как пожиратель чертей. Волки в свите светлого бога Ярилы (позднее — св. Георгия; ср. греч. Аполлона Ликейского—Волчьего).
Медведь как хозяин иного мира. Табуированность его имени («медведь» — «медоед», другая форма имени — «бер», т. е. «бурый» в слове «берлога»). Медведь как воплощение жизненных сил природы (в частности, по материалам сказок типа «Медвежье Ушко»), медвежья лапа в хлеву как оберег скота. Черты медведя у лешего и бога Велеса.
Рогатая олениха (лосиха) как воплощение солнечного света: общеевропейский миф о двух оленихах, подательницах света и жизненных благ. Миф об оленёнке, приводимом оленихой на заклание, в сопоставлении с греческим мифом об Артемиде и Ифигении. Оленьи рога как оберег на кровле дома или в сенях. Рогатая кика (кичка) русских женщин — уподобление себя богине.
Конь–солнце, его отражение в убранстве русской избы: «конёк» на крыше символизирует полуденное солнце, подкова в сенях как оберег. Амулет в виде двух конских голов, означающий дневное и ночное движение солнца, защита в течение всех суток. Белый конь Ярилы и св. Георгия.
Бык как общемифологический символ мужской силы, новогодняя игра «в бычка»; бык как ипостась Громовержца, «ильинский бык».
Петух, его соотнесение с огнём и любовной страстью.
Заяц — «женишок», заяц в «Повести о Петре и Февронии»; заяц как воплощение злого духа, черта.
Собака, её связь с миром мёртвых и мудростью, приобщение к мудрости через её мясо («собаку съел»).
Заимствованный из финно–угорской мифологии образ утки как творца мира и его отражение в белокаменной резьбе.
Противопоставление сокола и ворона как света (молнии) и тьмы, молодости и старости (смерти), военной силы и мудрости.
Белая лебедь как символ девушки, невесты; лебединые крылья русалок–вил, Девы Обиды в «Слове о полку Игореве».
Малые божества.
Домовой как обобщённый образ умерших предков. Чуры как изображения умерших, их типологическая связь с гермами и Шивой Лингамурти (см. лекции и ); мольба к предку «чур меня (защити)!». Место обитания домового — печь, подпечье; роль печи как канала между миром живых и иным.
Другие малые божества дома; особенности образа овинника–сварожича. Банник, его связь с навьями, заложными покойниками, т. е. умершими преждевременной, неестественной смертью. Д. К. Зеленин о заложных покойниках и русалках.
Б. А. Рыбаков о символике мироздания в серебряных уборах русских княгинь XII в., о резьбе на фронтоне русской избы.
Б. А. Рыбаков о славянских капищах, их расположении, устройстве и проводимых ритуалах.
Литература:
Баркова А. Л. Верования древних славян // Энциклопедия для детей: Религии мира. Т. I. М., 1996. С. 266 – 278.
Зеленин Д. К. Очерки русской мифологии: Умершие неестественной смертью и русалки. М., 1995.
Клингер В. П. Животное в античном и современном суеверии. Киев, 1911.
Рыбаков Б. А. Язычество древних славян. М., 1981.
Рыбаков Б. А. Язычество Древней Руси. М., 1987.