Могло быть и хуже, — сказала себе я, прикалывая брошку со встроенной камерой к своей одежде. Лия подалась вперед и позвонила в дверь дома городской сплетницы. — Лия могла сделать и что-то похуже, чтобы отвлечься от своих проблем.

— Я могу вам помочь? — дверь открыла женщина чуть старше сорока. Ярко-рыжий цвет её волос не выглядели бы натуральным, даже будь она младше на пару десятков лет. Она явно очень любила обтягивающую и блестящую одежду.

Вы красите губы ярко-розовой помадой, даже когда вы дома. Дом выглядит классическим, сдержанным — ваша полная противоположность.

— Если вы — Марцела Уэйт, думаю, это мы можем помочь вам, — прошептала Лия.

Даже способностей Естественной лгуньи было недостаточно. И хоть я ненавидела эту идею, мне пришлось заговорить.

— Меня зовут Кэсси Хоббс. Вы знали мою мать, Лорелею. Она помогала вам связываться с дорогими вам людьми на другой стороне.

В глазах Марцелы мелькнуло узнавание.

— Сорок четыре процента медиумов верят в НЛО, — выпалила Слоан. — Но в два раза больше верят в пришельцев.

— Мир духов говорит со Слоан числами, — таинственно произнесла Лия.

— В вашем дворе похоронено четыре собаки, — Слоан покачнулась на пятках. — В прошлом году вы заменили четыреста семьдесят девять пластинок гонта на крыше.

Рука Марцелы взлетела к груди. Ей явно не пришло — и не могло прийти — в голову, что Слоан была попросту хороша в математике и очень наблюдательна.

— У вас есть для меня послание? — с горящими глазами спросила Марцела.

— Несколько лет назад умерла моя мать, — сказала я, придерживаясь истории, которую мы рассказали Ри. — Я приехала в Гейтер, чтобы развеять её прах, но сначала…

— Да? — затаив дыхание, произнесла Марцела.

— Её дух попросил меня прийти сюда и погадать вам.

Я — ужасный человек.

Когда Марцела Уэйт подала нам чай в своей гостиной и села напротив меня, я оттолкнула чувство вины и заставила себя сосредоточиться на её П.Л.О… Поведение. Личность. Окружение.

Этот дом принадлежал вашему мужу. Он родился в богатой семье. Вы — нет. Он никогда не заставлял вас меняться, вот вы и не изменились — но всё же вы не стали менять интерьер дома. Я чувствовала, что она любила его.

— Вы — очень духовный человек, — я давно не чувствовала себя так сильно похожей на свою мать. — Я ощущаю, что у вас есть малая толика Дара.

Большинству людей нравилось считать себя экстрасенсами, а девяносто процентов этой работы заключалось в том, чтобы сказать клиенту то, что он хотел услышать.

— Вы видели сны, — продолжила я. — Расскажите мне о них.

Пока хозяйка дома описывала сон, приснившийся ей прошлой ночью, я гадала о том, как моей матери удавалось заниматься этим столько лет.

Ты делала то, что должна была, — подумала я. — Ты делала это ради меня. Но в глубине души мне пришлось признать: Тебе нравилось играть в эту игру. Тебе нравилась власть.

Я не сразу осознала, что Марцела замолчала.

— В вашем сне есть две стороны, — машинально произнесла я. — Они символизируют два пути — выбор, который вам предстоит сделать.

Одной из хитростей профессии моей матери было оставаться абстрактной, пока клиент не даст тебе подсказку.

— Новое или старое, — продолжила я. — Прощать или не прощать. Извиниться или прикусить язык, — реакции не последовало, так что я перешла к более личным фактам. — Вы думаете о том, чего бы хотел ваш муж.

Эти слова заставили Марцелу заговорить.

— Его сестра так ужасно ко мне относится! Она смотрит на меня свысока, хоть сама замужем в четвертый раз!

Сестра вашего мужа всегда считала, что вы недостаточно хороши для него — и она всегда давала вам это понять.

Слоан прочистила горло.

— Существует пятьдесят шесть анаграмм имени Марцела, включая «карамель», «терпение» и «кружевной рукав».

Марцела потрясенно выдохнула.

— Карамель была любимой сладостью Гарольда, — она нахмурилась. — Гарольд хочет, чтобы я была терпеливее? Терпеливее с его сестрой?

Лия посчитала это сигналом.

— Я чувствую запах карамели, — произнесла она, глядя вдаль. — Гарольд здесь. Он с нами, — она схватила меня за руку и тяжело взглянула на Марцелу Уэйт. — Он хочет, чтобы вы знали, что он знает, какой бывает его сестра.

— При жизни он не всегда это замечал, — добавила я, чтобы слова Лии лучше совпадали с моим профилем Марцелы. — Но теперь он всё видит. Он знает, что вам сложно, но он надеется, что вы будете великодушны. Он знает, что вы на это способны.

— Он так сказал? — мягко спросила Марцела.

— Он не слишком много говорит, — ответила я. — Но в духовной форме, он и не должен.

Марцела закрыла глаза и склонила голову. Вам нужно было услышать, что он вас поддерживает. Вам нужно было вспомнить, что он тоже вас любил.

Мне почти удалось поверить, что мы делаем доброе дело, но затем Лия изогнула спину, изгибаясь в неестественной позе.

— Помогите, — голос Лии превратился в высокий, резкий шепот. — Я не могу найти своего сына. Кровь. Столько крови…

Я сжала руку Лии в предостережении. Я бы постаралась завести разговор о Кайлах иначе, но Лия — как и всегда — не оставила мне выбора.

Я заставила себя не закатывать глаза.

— Назови своё имя, дух, — произнесла я.

— Анна, — прошипела Лия. — Меня зовут Анна.