Работать в паре с Генри Маркеттом над проектом, посвященным выбору замены для его дедушки, скрывая подозрения о том, что его дедушку могли убить, чтобы заменить его — не лучший момент моего дня.

Я была уверенна, что этот момент был не лучшим и для Генри.

— Значит, договорились, — резко произнёс он. — Я займусь первой половиной списка. Ты — второй.

Смерть твоего дедушки была не случайностью. Я произнесла это мысленно, потому что не могла заговорить об этом вслух. Вовлечено как минимум два человека. Возможно, три. Я вспомнила о втором телефонном номере — том, который был отключен.

— Я знаю, что вы с Ашером что-то задумали, — слова Генри вернули меня в настоящее. — И, помоги нам Господь, в этом замешана Эмилия.

Он произнёс имя Эмилии так, словно говорил о силах природы — возможно, цунами или урагане.

— Не знаю, чем вы занимаетесь, — Генри сверлил меня взглядом. — И почти уверен, что не хочу об этом знать.

Он действительно не хотел.

— Если сейчас ты собираешься посоветовать мне держаться подальше от твоих друзей, — произнесла я с ничего не выражающим лицом, — можно сразу перейти к той части, где ты начнешь отпускать завуалированные комментарии о моей сестре, а я скажу тебе, что я — не она?

Генри внимательно уставился на меня, изучая выражение моего лица. Я понятия не имела о том, что творилось в его голове.

— Вообще-то, — наконец ответил он, — это та часть, где я говорю, что ты не хочешь быть такой, как твоя сестра, — прозвенел звонок, и он собрал свои учебники. — Поверь тому, кто знает.

В коридоре меня поймала Вивви.

— Что ты сказала Генри Маркетту? — тут же спросила она.

Я потянула её в женский туалет и проверила кабинки. Пусто.

— Я ничего ему не рассказала. Ни о твоём отце, ни о том, что мы нашли.

Несколько секунд Вивви усваивала информацию.

— Прости. Просто… вы работали в паре… и…

— Вивви, дыши.

Она облокотилась на входную дверь.

— Может, ты всё неправильно поняла, — негромко произнесла она. — Чтобы тот человек не сказал тебе по телефону, возможно, ты всё неправильно поняла. Возможно, я всё неправильно поняла. Может быть всё это — совсем не то, чем кажется.

Мне было больно слышать отчаянную надежду в её голосе. Я знала, каково так сильно хотеть, чтобы что-то оказалось правдой. Он не болен. Он просто запутался. Сколько раз я говорила это себе ещё в Монтане? Я знала, каково было балансировать на грани правды, зажмурившись и надеясь на то, что, когда ты откроешь глаза, всё будет по-другому.

А ещё я знала, что так не бывает.

— Мы должны кому-нибудь рассказать, — мягко произнесла я. — Ты же знаешь, что должны, Вивви.

— Кому? — выпалила она. Её волосы рассыпались по её груди. — Твоей сестре? Ещё на прошлой неделе ты даже не знала, чем она зарабатывает на жизнь, — губы Вивви дрожали. — Вы явно очень близки.

Ауч.

Вивви прижала ладонь к губам.

— Прости, — запинаясь, произнесла она сквозь пальцы. — Я не это имела в виду. Это же я попросила о помощи. Я попросила тебя это сделать. Я не имею права ненавидеть тебя за это, — она приобняла себя руками и склонила голову. — Я знаю, что не могу просить тебя сохранить это в секрете, — её темно-карие глаза встретились с моими. — Знаю, Тэсс.

И всё же она просила.

— Если бы мы знали, — негромко произнесла Вивви, — если бы мы были уверенны, если бы мы смогли узнать, с кем он разговаривал… всё изменилось бы.

Ситуация никогда не изменится. Её отец всегда будет её отцом. Судя по тому, что она рассказала мне накануне, он был её единственным родителем.

— Ты сможешь узнать голос? — спросила у меня Вивви. — Если ты снова услышишь его, ты сможешь его узнать?

Я подумала о списке, который выдала нам доктор Кларк. Потенциальные кандидаты на должность судьи.

— Возможно.