– Кажется, у вас гости, – сказала Изабелла, когда Энтони собирался усадить ее в экипаж.

Они с мистером Чилкоттом договорились отвезти дам домой, а потом отправиться к мистеру Робертсу. Герцог обернулся, проследил за взглядом Изабеллы и тут же ощутил невероятное раздражение, заметив подъезжающую к дому леди Харриет. «Какого черта ей здесь нужно?»

Он быстро усадил Изабеллу в экипаж, спрятав ее от оценивающего взгляда леди Харриет, и отошел от экипажа как раз в тот момент, когда к нему подбежала лошадь леди Харриет.

– Ваша светлость, – произнесла женщина с приятной улыбкой, противоречившей ее истинной натуре. – Я заехала к вам, чтобы обсудить предстоящий сезон.

«У нее, наверно, не все в порядке с головой», – подумал Энтони.

– Мне казалось, я достаточно ясно выразился во время нашей последней встречи. Я не имею ни малейшего желания находиться в вашем обществе.

Энтони заметил, как она разозлилась, но тут же взяла себя в руки. Впрочем, улыбка леди Харриет стала немного натянутой, когда она ответила:

– Примите мои извинения, ваша светлость. Я лишь надеялась исправить недоразумение. Но, по всей видимости, вы заняты… Мне остается пожелать вам всего хорошего.

Леди Харриет развернула лошадь и поскакала прочь, и Энтони вздохнул с облегчением. Ей пора понять, что все ее двусмысленные попытки завоевать его вызывают у него только ярость. Оставалось лишь надеяться, что в конце концов леди Харриет уяснит себе: у нее нет шансов соперничать с девушкой, которая в данный момент находилась в экипаже.

Забравшись внутрь, Энтони виновато улыбнулся Изабелле, занимая свободное место напротив нее, рядом с ее отцом. По ее настороженному взгляду он видел, что леди Харриет удалось опять выбить ее из колеи, но девушка изо всех сил старалась не подавать виду.

– Как поживает ваша сестрица? – поинтересовался герцог в надежде переключить внимание Изабеллы на более приятные темы, чем мысли о возмездии.

Она широко улыбнулась.

– Как обычно, озорничает.

– В воскресенье, когда мистер Робертс заглянул на чай, она поменяла местами соль и сахар, – пробормотал сидящий рядом с Энтони мистер Чилкотт. – И должен сказать, что яблочный пирог уже не показался гостю таким же вкусным, как обычно.

Энтони нелегко было сдержать улыбку. Юная Джеми явно вносила свою лепту в то, чтобы помочь ему отвадить мистера Робертса от дома Чилкоттов.

Однако миссис Чилкотт не находила в этом ничего забавного, и, несмотря на то что Энтони от души радовался тому, что мистер Робертс давился невкусным пирогом, он слишком хорошо понимал ее чувства: выходки Джеми не нравились ее матери.

– Стоит ли говорить, что за свои проделки Джеми была наказана, – ей запретили выходить из комнаты. К тому же она обязана была помогать Марджори в кухне.

– Жаль, что меня там не было. Вот бы увидеть выражение лица мистера Робертса! – усмехнулась Изабелла. Ее глаза радостно блестели.

– А вас не было за столом? – удивился Энтони.

При мысли об этом он вздохнул с облегчением. Он испытывал ужасное раздражение, когда представлял, как они вдвоем с мистером Робертсом сидят за столом и пьют чай.

Изабелла несколько неловко заерзала на сиденье и наконец упрямо повернулась к окну, явно не желая отвечать.

– В тот день Изабелле нездоровилось и она оставалась в своей комнате, пока мистер Робертс не ушел, – объяснила миссис Чилкотт, подозрительно глядя на дочь.

Энтони вспомнил, в каком настроении Изабелла выбежала из книжной лавки, – и на душе у него потеплело. Не сводя глаз с девушки, щеки которой стали пунцовыми, он произнес:

– Какое счастье, что мисс Чилкотт так быстро поправилась.

В тот день он разбередил ее раны – Энтони не сомневался в этом, потому что Изабелла тоже выбила его из колеи. Поэтому теперь он испытал невероятную радость, узнав, что она не стала развлекать мистера Робертса, как будто между ней и Энтони ничего не произошло.

С каждым сказанным словом, с каждым прикосновением связь между ними крепла. Радовало и то, что Чилкотты наконец стали относиться к герцогу благосклонно. Он предпочитал не думать о том, что они толкают свою дочь к побегу, – в его голове уже не раз появлялась эта мысль. Нет, будет намного проще, если он станет официальным женихом Изабеллы, и, насколько он понимал, больше с этим сложностей не возникнет.

* * *

На следующее утро Энтони проснулся – и увидел за окном голубое небо. Лучи солнца проникали в спальню. Его вчерашняя беседа с мистером Робертсом оказалась гораздо проще, чем он ожидал, и теперь Энтони пребывал в невероятно приподнятом настроении. На самом деле он был приятно удивлен тем, как легко мистер Робертс отказался от Изабеллы, едва Энтони сообщил ему о том, что сам заинтересован в женитьбе на ней. Зная мистера Робертса, можно предположить, что он, вероятнее всего, захотел избежать осложнений, которые могла повлечь за собой борьба за женщину. Он вел себя с Энтони и мистером Чилкоттом чрезвычайно гостеприимно и обходительно, даже предложил им свои лучшие сигары и коньяк.

Камердинер помог Энтони облачиться в светло-коричневый сюртук, бежевые бриджи и темно-коричневые ботфорты. Жилет он надел в тон сапогам. Герцог положил часы в карман и спустился вниз, где его уже ожидала герцогиня.

– Ты сегодня такой красивый! – восхитилась она, откладывая газету, и отхлебнула чаю. – Уверена, леди Изабелла будет покорена.

Ее таинственная улыбка заставила Энтони улыбнуться в ответ.

– Очень на это надеюсь, матушка. Не знаю, что я сделаю, если она и на сей раз мне откажет.

– Она не откажет тебе, мой дорогой, – заверила его мать. – Всем очевидно, что она к тебе неравнодушна.

– Я тут же дам тебе знать, как только получу ответ, – сказал герцог. – Когда я буду делать ей предложение, ты, вероятнее всего, уже будешь на пути в Лондон.

В десять часов герцогиня в сопровождении Гударда выехала из дома. Энтони велел Фелпсу сказать конюхам, чтобы те седлали его любимую лошадь, – через полчаса он выезжает. Он закончил чаепитие, ненадолго встретился с секретарем и в конце концов отправился в Моксли. Сегодня он не будет спешить. Он обдумает то, что скажет Изабелле, будет смаковать каждую секунду, чтобы потом иметь возможность вспомнить этот день в мельчайших подробностях.

Когда Энтони, погруженный в мечты (рядом с ним Изабелла, а вокруг резвятся их ребятишки), въехал в городок, он совершенно не обратил внимания на неодобрительные взгляды. Как не обратил внимания и на нежелание продавщицы помочь ему в покупке темно-синих перчаток, которые приглянулись Изабелле, когда мистер Робертс настоял на том, чтобы она купила зеленые; на выражение лица цветочницы, когда он выбирал большой букет нарциссов. Если эти женщины желают сидеть с кислыми минами, это их право. Ему никто настроения не испортит.

Но, казалось, половина города стала перешептываться за его спиной, когда он открыл калитку дома Изабеллы и направился по дорожке к входной двери, и герцога охватило беспокойство, словно плащом укутало. Он попытался стряхнуть его, пытаясь уверить себя, что, скорее всего, по городу поползли слухи о его предстоящем предложении руки и сердца, поэтому все жители Моксли с нетерпением ждут ответа мисс Чилкотт. Возможно, ему и удалось бы убедить себя в этом, если бы неожиданно кто-то не крикнул.

– Шлюха! – раздался вопль, и его тут же подхватили остальные.

Энтони почувствовал, как в его венах закипела кровь. Этому могло быть только одно объяснение, и имя ему – леди Харриет.

Всей душой герцог желал обернуться и встретиться лицом к лицу с обидчиками Изабеллы, но здравый смысл одержал верх. Если он станет всех бить (как чешутся кулаки!), ничего хорошего из этого не выйдет. Таким образом он защитит лишь свое имя. Изабелле же будет еще более неловко. Должен быть другой выход.

Энтони постучал, и дверь ему тут же открыла служанка.

– Слава богу, вы пришли, ваша светлость! – воскликнула она дрожащим голосом, принимая у него шляпу и перчатки. – С господином и госпожой все в порядке, а вот бедняжка мисс Чилкотт заперлась в своей комнате и отказывается выходить!

– Надеюсь, что смогу ей помочь, – как можно более спокойно заверил Марджори герцог. – Будьте так любезны, поставьте цветы в воду, а я пройду в гостиную, поговорю с Чилкоттами.

Служанка кивнула, принимая из рук Энтони огромный букет, поклонилась и тут же убежала. Когда Марджори скрылась из виду, герцог глубоко вздохнул, поправил сюртук и шагнул к двери гостиной. Он постучал, и мистер Чилкотт пригласил его войти.

Энтони увидел в руках хозяина дома большой бокал с бренди. Миссис Чилкотт в бешенстве расхаживала по комнате. Джеми сидела в уголке на стуле, опустив глаза. Она выглядела просто жалко.

Когда Энтони вошел в комнату, миссис Чилкотт повернулась к нему, как-то разом обмякла и вздохнула с облегчением.

– Слава богу! Вы представить себе не можете, как мы рады вас видеть, ваша светлость. Вы уже успели убедиться в том, что ситуация совершенно вышла из-под контроля. Почему Изабелла окружена оскорбительными слухами? Люди называют ее… шлюхой!

Энтони положил подарок для Изабеллы на стол, стоявший в углу, взглянул на мистера Чилкотта, который в очередной раз приложился к бокалу. Черт, это плохо. Слухи могут навсегда запятнать репутацию человека, даже если на самом деле ни на чем не основаны. Того, что все с готовностью в них поверили, достаточно, чтобы окружающие качали головами каждый раз, когда Изабелла будет переступать порог своего дома. Что-то необходимо было предпринять.

– Вам известно, почему они так говорят? Что заставило их предъявить мисс Чилкотт столь серьезное обвинение? – спросил он.

– Наша служанка, Марджори, недавно ходила в город, чтобы купить кое-что для меня. Она подслушала разговор женщин, из которого поняла, что одна из них видела, как Изабелла кувыркалась с каким-то мужчиной, предположительно с одним из ваших конюхов или рабочих. А поскольку это прелюбодейство, как они утверждают, происходило на земле Кингсборо, – точнее сказать, на одном из ваших сеновалов… – Миссис Чилкотт шмыгнула носом и промокнула глаза скомканным носовым платком. – Все в городе знают, что за ней ухаживает мистер Робертс. Но это еще не все. Хуже всего, что сплетницы уверяют, будто Изабелла взяла у того мужчины деньги в обмен на как будто бы доставленное ему удовольствие. Невозможно представить себе более грязного оскорбления, не говоря уже о том, что все мужчины, которых нам пришлось прогнать, надеялись переспать с ней. Это просто омерзительно!

Энтони казалось, что у него из ушей вот-вот повалит пар. Ему хотелось что-нибудь сломать, кого-то избить, но он заставил себя сдержаться ради Изабеллы, Джеми и их родителей. Задача была не из легких.

– Сегодня последняя пятница месяца, не так ли? – спросил герцог, поворачиваясь к мистеру Чилкотту.

Отец Изабеллы угрюмо кивнул.

– Да. – На его лице было написано отчаяние.

– Сегодня вечером состоится заседание городского совета?

Энтони пару раз посещал подобные собрания, поскольку полагал, что необходимо знать, не возникли ли какие-то насущные проблемы. Чаще всего во время них обсуждали финансовые вопросы, поэтому, если бы он намеревался оставаться в стороне, он бы понятия не имел, процветают ли жители Моксли.

Миссис Чилкотт кивнула.

– Да, да, конечно, будет собрание. Это самое главное событие месяца, а учитывая все, что испекут хозяйки, оно превратится в светский раут.

– Вот и отлично, – пробормотал Энтони, мысленно прокручивая возможные варианты.

Он мог придумать всего один способ, как спасти репутацию Изабеллы, хотя вполне вероятно, что мистер Чилкотт после этого поймает и убьет его. Одного этого было достаточно, чтобы не озвучивать свои планы. Вместо этого герцог спросил:

– Вы не могли бы передать своей дочери записку?

* * *

Изабелла была вне себя от гнева. Она понятия не имела, откуда пошли эти сплетни, но если бы даже ей это было известно, ей не стало бы от этого легче. Всем рот не заткнешь. Сплетни распространяются с огромной скоростью, и если они уже возникли, то их не остановить. Мысли Изабеллы вернулись к Энтони, к тому, что он о ней подумает, и от этого она злилась еще больше. Господи, как она его любила! Она знала, что сейчас он сидит у них в гостиной с родителями и Джеми, потому что слышала, как он приехал. Но Изабелла понимала, что ей следовало взять себя в руки, прежде чем она спустится к ним, потому что она боялась выплеснуть свое раздражение на первого, кто попадется ей навстречу, а это было бы несправедливо.

Она уперла руки в бока и вздохнула, чтобы успокоиться. Последний раз, когда Изабелла видела Энтони, он смотрел на нее глазами, полными восхищения. Она боялась даже представить, как он будет смотреть на нее теперь, и не потому что она думала, будто Энтони поверит клевете – нет, он выше этого и умнее, – а потому что теперь, скорее всего, он не сможет на ней жениться: как же, герцог Кингсборо берет в жены шлюху!

Нет, это невозможно, и что хуже всего – на мистера Робертса надеяться тоже не приходилось: недавно он заехал к ним и освободил ее от всех обязательств по отношению к нему, поскольку узнал, что ее чувства принадлежат другому. Тогда Изабелла была просто счастлива, а уже через час ее встревожило будущее ее семьи. Одно было совершенно ясно: если это месть леди Харриет, то ей удалось ранить свою жертву прямо в сердце.

За дверью спальни раздались шаги. Изабелла была не готова никому открывать. Но никто и не постучал. Послышался шорох – под дверь просунули сложенный вдвое листок бумаги. Долгое время Изабелла не шевелясь сидела на кровати и смотрела на лежавшую на полу записку. Разумеется, девушка знала, от кого она, но не решалась прочитать, опасаясь худшего.

В конце концов любопытство взяло верх. Изабелла схватила записку, опять села на кровать, устроилась на подушках, развернула послание и прочла:

« Моя дорогая Изабелла!

Энтони».

Какой бы ужасной ни казалась Вам ситуация, я верю, что с легкостью смогу разрешить ее, если только Вы мне доверитесь.

Буду терпеливо ждать Вас в гостиной.

Навечно Ваш,

Со вздохом облегчения девушка прижала письмо к груди и расслабилась. Энтони не позволит лжи встать между ними. Внезапно ей стало стыдно за то, что она могла подумать о нем плохо, – он уже не раз доказывал ей, что готов сделать все, чтобы она стала его женой. На губах Изабеллы заиграла улыбка. Девушка обула домашние тапочки, направилась к двери и повернула ключ в замке. Если герцог продолжает верить, что у них есть шанс быть вместе даже в такой ситуации, тогда и она будет в это верить.

* * *

Энтони заметно нервничал, входя в зал для собраний под руку с Изабеллой (рука которой была затянута в подаренную герцогом синюю перчатку). Родители девушки следовали чуть позади. Они приехали последними, и теперь взгляды присутствующих были прикованы к ним. Чилкотты и герцог заняли скамью у двери. Энтони почувствовал, как руки у него стали липкими, а сердце учащенно забилось. Боже, он чувствовал, что сейчас с ним случится сердечный приступ.

– Вы в порядке? – тихим шепотом спросила его Изабелла, наклоняясь ближе.

– Все хорошо, – выдавил он из себя. Слова с трудом пробились через стоявший в горле ком.

Изабелла не поверила герцогу, потому что тут же встревоженно нахмурилась.

Энтони старался думать о чем-нибудь другом, чтобы успокоить нервы. Его мысли переключились на Изабеллу, на трудности, с которыми ей пришлось столкнуться. Даже сейчас, когда они сидели рядом, изо всех сил пытаясь держать себя в руках, Энтони слышал шепот. Все взгляды были направлены на Изабеллу. Даже самому уверенному в себе человеку захотелось бы броситься к ближайшей двери, которая находилась справа от Изабеллы. Просто чудо, что девушка продолжала сидеть.

– Что ж, начнем, – произнес отец Грин, местный приходской священник, выходя перед собравшимися в роли председателя. – Как я понимаю, Флемминги хотели бы выступить с предложениями…

– Если хотите знать мое мнение, то мы не можем продолжать это собрание, пока его не покинет падшая женщина, – здесь присутствуют дети! – Это произнес незнакомый Энтони мужчина.

Раздались одобрительные возгласы и аплодисменты.

– Она позорит наше общество! – добавила какая-то дама, подливая масла в огонь. – Можно лишь поблагодарить Господа за то, что мистер Робертс узнал правду, пока не стало слишком поздно.

– Как ты можешь такое говорить, Милли?

Энтони повернул голову, услышав голос Изабеллы. В нем было столько негодования. Девушка вздернула подбородок – пусть эта Милли заберет свои слова назад. Черт побери, как же Изабелла была прекрасна, когда стояла, защищаясь, перед горожанами! По ее глазам было видно, какую боль она испытывает.

– Ты же знаешь меня всю жизнь, – продолжала Изабелла, – и все же с легкостью, без всяких доказательств поверила гадостям обо мне.

Милли тут же почувствовала себя неловко, но в этот момент еще одна женщина возразила:

– О вашем постыдном поведении стало известно из достоверного источника, мисс Чилкотт. А что касается отсутствия доказательств, тут вы ошибаетесь. Есть свидетель, который видел, как вы за свои услуги брали деньги.

– И кто это? – спросила Изабелла, не сдвинувшись с места, но крепко сжав руки в кулаки. – Кто это видел, миссис Гаррисон? Я хотела бы сама поговорить с этим человеком.

В зале зашептались. Кое-кто пожал плечами. Но тут миссис Гаррисон вновь заговорила:

– Это не важно. Дело в том, что ваша репутация подмочена. А кто это видел, совершенно не имеет значения.

– Я сидела с вашими детьми, когда у них было воспаление легких, миссис Гаррисон, а вы не могли оставить работу и сидеть с ними сами, – прошептала Изабелла. – Как вы можете быть такой жестокой? – Она заговорила громче: – Как вы все это можете?

К чести собравшихся горожан, теперь они устыдились по-настоящему.

Энтони сжимал и разжимал кулаки. Ему не было нужды смотреть на Изабеллу, чтобы видеть, что она вся дрожит, потому что он чувствовал ее дрожь всем телом, однако смелости ей было не занимать. Она оставалась на своем месте. Он повернул голову, чтобы найти взглядом ее родителей, и увидел, как они побледнели. Энтони ободряюще улыбнулся им, но, казалось, это нисколько их не успокоило. Кто-то еще что-то добавил. Энтони изучал присутствующих. Он нашел глазами мистера Робертса. Его губы были угрюмо сжаты, глаза потемнели от злости. А потом герцог увидел самодовольную ухмылку леди Харриет. Он заметил, как радостно блестели ее глаза. Энтони вскочил и бросился вперед. С него хватит!

* * *

Изабелла, дрожа всем телом в присутствии обвинявших ее людей, наблюдала за тем, как Энтони приближается к отцу Грину. Подходя к председателю, герцог выглядел как человек, готовый на все, даже на убийство. Когда они прибыли сюда, Энтони казался очень взволнованным, именно поэтому Изабелла решила уберечь его от обращения к присутствующим и заговорила с ними сама. Теперь она смотрела на Энтони как на человека, готового ради нее убить дракона. Ее охватило простое и сильное чувство – Изабелла ощутила, что ее сердце вот-вот разорвется от любви к нему. Какие бы сомнения ни одолевали герцога по пути сюда, казалось, теперь они уступили место злости, настолько сильной, что она могла испугать даже самого храброго из мужчин.

Разумеется, громкие голоса обвинителей стихли, когда горожане увидели, как герцог направляется к председателю. Один за другим они шарахались от него, садились на место и отводили взгляд, опасаясь навлечь на себя его гнев. Но Изабелла боялась, что, как бы жители Моксли ни боялись герцога, мнение собравшихся о ней останется неизменным. Честно говоря, она радовалась, что здесь нет позорного столба, поскольку была уверена, что присутствующие испытали бы дикую радость, глядя на то, как она горит на костре.

Что бы Энтони ни сказал, что бы ни сделал, ничего уже не изменишь. Слухи расползались по городу. Леди Харриет выиграла. Господи боже! Изабелла сама слышала, как какая-то женщина уверяла, будто она увела у нее мужа и будто он не смог купить еды, потому что все свои деньги отдал Изабелле, расплатившись за доставленное удовольствие. Слухи множились. Она погибла.

Не сводя глаз с Энтони, Изабелла затаила дыхание, не в силах угадать, что он затеял. Герцог стоял неподвижно, обводя своими темными глазами зал. Он встретился с ней взглядом. Энтони держался с уверенностью настоящего герцога, но Изабелла не верила в его спокойствие, – его волнение выдавало то, что он едва заметно раскачивался с пятки на носок. Энтони нервничал так же, как и в ту минуту, когда они приехали сюда, возможно, даже сильнее, потому что сейчас он стоял на виду у всех и взгляды присутствующих были прикованы к нему. Это была его ахиллесова пята – больше всего герцог боялся публичных выступлений. Именно по этой причине он отказывался занять место в парламенте.

Сердце Изабеллы затрепетало. Ей хотелось вскочить и броситься к Энтони, поддержать в его смелой попытке выступить перед собравшимися. Он делал это ради нее. Изабелла никогда не думала, что сможет полюбить его еще сильнее, но ошибалась, – этого самоотверженного поступка оказалось достаточно, чтобы растопить ее сердце. Однако, когда девушка инстинктивно подалась к нему, он едва заметно качнул головой, чтобы ее остановить.

– Удивительно, как быстро распространяются слухи, – сказал Энтони, оглядывая собравшихся перед ним людей. – Особенно когда они порочат кого-то, являясь порождением людской злости. Кто-нибудь из вас потрудился разобраться? Насколько я понимаю, многие из вас знакомы с мисс Чилкотт лично. Неужели вам не приходило в голову, что такая скромная, порядочная девушка не могла погрязнуть в грехе? Да, ее семья переживает трудности, и она надеялась выйти замуж за мистера Робертса, чтобы улучшить свое положение. Но могу сказать, что мисс Чилкотт скорее умрет с голоду, чем станет делать то, что вы имеете в виду. – Его глаза заблестели, и Изабелла не смогла не заметить, что он стоит не шевелясь. – Вы можете спросить, откуда мне об этом известно и как я могу быть уверен в том, что она не занимается тем, на что намекают слухи?..

О боже!

Откуда же ему об этом знать? Изабелла ухватилась руками за скамью и, затаив дыхание, ждала, что Энтони скажет дальше. Она была не в силах его остановить.

– Я точно знаю это, – стальным голосом продолжал он, – потому что именно со мной она была на сеновале. Это был не какой-то там конюх или рабочий, как некоторые из вас говорят, а я, герцог Кингсборо.

Толпа ахнула, а потрясенная Изабелла продолжала сидеть, не решаясь повернуться и посмотреть на своих родителей, чтобы не видеть стыда в их глазах.

– Но, – продолжал Энтони, – о чем бы вы ни подумали, между нами не было ничего предосудительного. Я всего лишь хотел поговорить с мисс Чилкотт с глазу на глаз, чтобы обсудить нашу будущую свадьбу.

Послышался очередной вздох, и сердце Изабеллы забилось часто-часто. Кто-то из присутствующих заговорил, стал задавать вопросы, но Энтони предостерегающе поднял руку. Господи, оказалось, что он хочет еще кое-что добавить.

– Я знаю, что мистер Робертс некоторое время ухаживал за мисс Чилкотт, но он не любит ее, а я люблю.

Неужели те женщины, которые еще минуту назад хотели вышвырнуть Изабеллу из зала, на самом деле вздохнули? Девушка прикрыла глаза. До нее дошел смысл его слов. Он любит ее. Господи всевышний, он только что в этом признался при всех! Изабелла сидела как в тумане. Ее сердце пело от счастья, внутри все трепетало от предвкушения. Энтони любит ее!

– Теперь, когда мистер Робертс отказался от своих притязаний и мисс Чилкотт свободна от данных ему обязательств, я наконец могу произнести вслух единственный вопрос, который мне не терпится ей задать.

Их взгляды встретились. Герцог улыбнулся и протянул ей руку, приглашая подойти к нему.

Изабелла не двигалась. Во рту у нее пересохло. Она сидела, не сводя с него глаз, как будто он упал с неба. Разве не этого она хотела? Ее больше не связывают обязательства перед мистером Робертсом, не только потому, что он пошел на попятный, а еще и потому, что ее родители признали за ней право самой выбирать мужчину, с которым она проведет свою жизнь.

Ее мать поняла, что ошибалась, не позволяя ей встречаться с Энтони из-за собственного неприятного опыта. Ее отношение к герцогу изменилось. Она даже сказала Изабелле, что считает его очень добрым человеком. К тому же следует принимать во внимание чувства девушки. Изабелла любила Энтони и хотела быть вместе с ним с тех самых пор, как впервые увидела, как он шагает к ней через бальный зал в вечер их знакомства.

Казалось, это было так давно, между ними столько всего произошло. Сказка, о которой Изабелла всегда мечтала, вот-вот воплотится в жизнь, и хотя в ее мечтах признание в любви выглядело по-другому, девушка почувствовала себя очень счастливой. Это чувство охватило ее целиком – ей стало тепло, у нее закружилась голова. И когда мать легонько подтолкнула Изабеллу, напоминая ей о том, что Энтони стоит и ждет, когда она подойдет, девушка поняла, что, должно быть, выглядит глупо с мечтательной улыбкой на губах.

Каким-то образом Энтони удалось все уладить – он развеял дурные слухи, спас ее репутацию, предложив ей свое имя и защиту. Конечно, если бы кто-нибудь узнал правду, его честь была бы серьезно запятнана. Изабелла видела, что леди Харриет сидит справа от нее. Девушке так хотелось посмотреть на соперницу, но она не сводила глаз с Энтони. Леди Харриет не заслуживала того, чтобы она замечала ее присутствие. Изабеллу по-прежнему раздражало то обстоятельство, что именно эта женщина стала свидетельницей их с Энтони встреч и распустила о них гнусные сплетни.

Отмахнувшись от этой неприятной мысли, Изабелла улыбнулась Энтони, когда он взял ее за руку и опустился на одно колено. Повисло молчание. Все присутствующие затаили дыхание и не сводили глаз с герцога и его избранницы.

– Изабелла, вы же знаете, что я вас люблю. Думаю, я уже доказал вам, что сделаю все возможное, чтобы завоевать ваши руку и сердце. Окажите мне честь, станьте моей женой, моей герцогиней. Вы сделаете меня самым счастливым человеком на свете.

Девушка стояла, глядя на его красивое, исполненное надежды лицо. Ее глаза затуманились, в горле застрял ком, не давая ей ответить «да», поэтому Изабелла радостно закивала. По ее щеке потекла слезинка. Через секунду эту слезинку смахнул поцелуем Энтони, который вскочил и сжал девушку в объятиях. Весь зал взорвался аплодисментами.

Наконец Изабелла обрела дар речи и тихо прошептала ему на ухо:

– Я тоже люблю тебя, Энтони. Очень сильно люблю.