На этот раз никакого почетного караула в космопорту не было. Обдумывая всю ту мешанину, к которой привели его попытки в дипломатии, джедай был рад тому, что ему вообще позволили уехать.
Охранники, сопровождавшие его в космопорт, не сказали ни слова, пока они не прибыли на место. Один из них повернулся, словно хотел заговорить, затем остановился, глядя вниз. Он ушел, качая головой.
Оби-Ван поднялся по трапу на республиканский корабль. За ним полз Снойл, оставляя легкий липкий след.
— Оби-Ван, — жалобно сказал он. — Что случилось?
— Я не уверен, друг мой, — ответил он и, когда дверь за ним закрылась, пристегнулся. Его ум всё ещё пребывал далеко. Что-то было неправильно, неправильно, начиная с самого прибытия. Нет. Не тогда. Но вскоре. Что послужило причиной? Он не знал. Если бы только знать источник обличительной записи! Он повернулся к адвокату.
— На Корусканте, — сказал он, — расскажите всё, что вы узнали. Вы отлично потрудились. Виноват только я… — Он осекся; смутное, неопределенное подозрение зашевелилось в его уме. — Или может быть…
— Что?
Оби-Ван вздохнул.
— Я не знаю, но я кое-что чувствовал. С самого начала здесь имели место факторы выше моего понимания. Я пропустил что-то, и эта грубая ошибка изменила всё.
— О звезды, — простонал Снойл. — Все эти планы и работа. Я никогда не думал, что всё может пойти так… неправильно.
Оби-Ван покачал головой, но не сказал ничего. У него не было слов, чтобы утешить обезумевшего от горя друга. Это был, как не крути, полный провал.
Как только Зуту сделал основные приготовления, корабль взлетел. Оби-Ван повернулся к Снойлу.
— Я принял решение, — сказал он. — Вам больше не безопасно оставаться на Цестусе. Вы уедете, но я должен остаться. Моя работа здесь не закончена. Я собираюсь присоединиться к мастеру Фисто.
Глаза-стебельки Снойла изумленно задрожали, когда джедай начал проводить подготовку сброса спасательной капсулы.
— Но вам велели уезжать! Это был прямой приказ, и любое отклонение станет нарушением кода четыре-девять-семь-точка-восемь…
— Я уже зашел слишком далеко, чтобы волноваться о таких мелочах, — ответил джедай. — У нас здесь другие минокки. — Он выдавил улыбку. — До свидания, Дулб. Вы — хороший друг. Теперь возвращайтесь домой. Адвокату здесь больше делать нечего.
— Но… сэр!
Оби-Ван повернулся к Зуту и положил руку ему на плечо.
— Доставь его домой благополучно.
— Да, сэр.
Оби-Ван нажал на несколько выключателей, и капсула закрылась. Казалось, она утонула в стене. Секундой позже раздался легкий свист, и джедай улетел.
Корабль только что достиг верхней атмосферы, направляясь к вакууму. Наземные и орбитальные сканеры отслеживали каждый маневр корабля, но в тот момент, когда два датчика частично перекрыли друг друга, было легче всего скрыться.
Перед ним мигнул красный предупредительный свет, указывая на то, что аварийная система собралась начинать проверку. Оби-Ван выключил её: компьютерный голос будет только отвлекать. Он собирался управлять судном с помощью навыков и инстинкта. Спасательная капсула имела как ручное, так и автоматическое управление и могла проложить путь к передатчику на земле, но Оби-Ван пока не решался запустить репульсоры: их излучение слишком легко обнаружить.
Поэтому он просто падал, рассчитывая на защиту капсулы от жара и простую аэродинамику, слегка изменив угол скольжения, направляясь вниз к горам Дашта.
Он должен был очень, очень тщательно рассчитать время, выждав, пока он не окажется достаточно низко, чтобы его появление на сканере не связали с кораблем опозоренного дипломата. Пусть они думают, что его капсула — просто не имеющее лицензии прогулочное судно.
Пока Оби-Ван отсчитывал секунды, жара становилась всё более и более угнетающей. Противоударная пена — дополнительная изоляция и защита — вздымалась до плеч. Когда температура внешнего слоя защиты поднялась до тысяч градусов, он осознал, что падает вслепую, вверив свою судьбу неизвестным изготовителям капсулы. Он ненавидел эту зависимость даже больше, чем полеты, предпочитая доверять собственной глубокой связи с Силой. Но этого не избежать. На этот раз ему придется довериться.
Пора. Его пальцы нашли кнопку репульсоров и …
Ничего не произошло.
Пока земля неслась навстречу ему, он наблюдал за альтиметром, борясь с нахлынувшей паникой. Что-то было не так. Его металлический гроб мчался к земле с такой скоростью, что, если произойдет столкновение, то от него не останется мидихлориан даже на амебу-джедая.
Оби-Ван старался дотянуться до меча, но мягкая густая пена, заполнившая капсулу, превращала каждое усилие в борьбу. Когда, наконец, его руки сомкнулись на серебристой рукояти, он направил её в сторону от себя и активировал клинок. Пена тлела. Узкое пространство заполнили искры и дым. Капсула тряслась, ветер срывал внешнюю защиту, начиная с того места, где её повредил клинок светового меча. Медленно тянулись решающие секунды, пока внешние слои срывало прочь. Но он достиг желаемого эффекта: цепи запуска репульсоров вылезли из оболочки капсулы — прямо возле его плеча. Если он не сможет послать сигнал, нажав кнопку, энергетическое поле светового меча может напрямую активировать эту цепь.
Опять ничего. Ладно, тогда… на несколько сантиметров влево. Он попробовал снова, выжигая вторую дыру в капсуле. Почти всю внешнюю защиту снесло, но к счастью, на этот раз цепь сработала.
Один мощный толчок, а затем другой. Проклятье, поврежденная внешняя защита начисто снесена. Капсула разделилась, словно две половинки ореховой скорлупы, и Оби-Ван оказался в тонкой, прозрачной, снабженной крыльями капсуле. Ветер свистел в проделанных мечом дырах, но внутренняя капсула жизнеобеспечения, сконструированная из почти неразрушимого моноволокна, держалась даже лучше, чем внешняя оболочка.
После первых нескольких секунд воздух заструился свободно. Глядя на куски металла, летящие вокруг него, Оби-Ван затаил дыхание, когда капсула мягко заскользила на автоматических репульсорных цепях. Несколько неприятных секунд — и он полетел по длинной, широкой дуге. Его спуск начал замедляться. Снаружи завывал ветер. Пустынное пространство внизу было бесконечно тянущимися коричневыми и тускло-зелеными пятнами. Далеко впереди, словно темные складки под облаками, лежали горы Дашта. Через несколько минут он будет достаточно близко, чтобы разглядеть подробности. Самое время подумать, составить план и позволить своему разочарованию перейти в чистую энергию. Оби-Ван наблюдал за куском обшивки капсулы, слегка задевшим его. Другие куски кувыркались туда-сюда, уносясь прочь. Ничего страшного не случится, если на сканере появится изображение. Не так уж всё и плохо, подумал он. Если за этим кто-то стоит, и если они повредили мою спасательную капсулу, то они могут следить за небом. И если они увидят обломки металла, то сразу сделают вывод, что их план сработал…
Кем бы они ни были. И чего бы ни хотели.
* * *
Дулб Снойл смотрел на экран, когда их корабль поднялся, вырываясь из гравитационного поля Цестуса. Освободившись, корабль остановился, пока навигационные компьютеры рассчитывали прыжок в гиперпространство. Снойл уже начинал скучать по своему другу Оби-Вану и составлять объяснение для канцлера. Что ему сказать? Возможно ли было как-то привести это бедствие к благоприятному концу? Он сомневался в этом, но…
Голос Зуту нарушил его грезы.
— Сэр, похоже, у нас проблема.
Было в его голосе нечто такое, что Снойл распознал слишком хорошо: контролируемая паника.
— Проблема? Проблема? Мастер Кеноби обещал, что не будет никаких проблем!
— Вряд ли он принял это во внимание, сэр.
— Что?
Между двумя лунами Цестуса появился небольшой корабль, несущийся, словно хищная птица, и направился к ним. Он был маленьким и черным, со зловеще экономичным и чисто практичным дизайном. Беспилотный корабль. Охотник-убийца.
Лихорадочно соображая, Снойл пытался рационально объяснить присутствие корабля. Возможно, он только что прилетел на Цестус, и его курс полета по ошибке совпал с нашей отправной точкой… Затем столь оптимистичные предположения развеялись. Корабль выпустил в их сторону дроид-зонд. Оружие-разведчик описало круг, зафиксировалось на цели и вернулось, словно крутящийся шар смерти. Приветствие от Пяти Семей?
Как настоящий профессионал, Зуту сохранял голос спокойным, тогда как Снойлу хотелось вопить во всю силу своих легких.
— Я начал маневры уклонения, но вряд ли это надолго. Сэр, я предложил бы вам последовать примеру генерала Кеноби и эвакуироваться.
Всё, что смог сказать Снойл, было: «А-а-а»!
Корабль начал делать петлеобразные уклончивые маневры. К первому дроиду-зонду присоединились другие, и они носились туда-сюда и стреляли, пока Зуту совершал чудеса пилотирования.
— Сэр, — повторил Зуту, — я предлагаю вам уходить.
— Нет. Я останусь здесь с тобой. Мастер Кеноби обещал, что я буду в безопасности.
— Я не могу заставить вас идти, сэр, но сейчас я сброшу все оставшиеся спасательные капсулы, чтобы попытаться отвлечь ракету.
Неестественное спокойствие Зуту каким-то образом повлияло на защитные механизмы Снойла, как будто и не было никаких взрывов. Что — не будет спасательных капсул? Этого он уже не выдержал.
— Нет! Нет! Подожди меня!
Заставляя себя двигаться с чрезвычайной скоростью, примерно соответствующей спокойному шагу человека, Снойл втиснулся в спасательную капсулу. Он нажал автоматическую последовательность кнопок, и его стебельчатые глаза переплелись от боли.
Его окутала противоударная пена, и он ничего не видел. Несколько секунд он едва мог вдохнуть. Затем он отыскал аварийный мундштук, и в его легкие хлынул воздух.
Затем всё стало черным — капсула втянулась в стены корабля. Он почувствовал движение, а затем толчок… сменившийся внезапной глубокой тишиной. Потом — ощущение плавания.
Снойл ничего не делал — всем управляла автоматическая аварийная программа. Перед глазами появился экран — компьютеризированный обзор, показывающий то, что находится снаружи корабля. Мимо проплыли шесть других спасательных капсул.
Две из них отвлекли внимание дроидов-зондов от Снойла, и он начал падать в атмосферу. Экран показал, что корабль избежал одного… двух… трех дроидов, и он почувствовал себя более оптимистично.
И тут экран стал очень-очень ярким. Когда свет потускнел, остались только дым и осколки. Зуту и корабль были уничтожены.
Он не мог отвести взгляд, почти потеряв дар речи от ужаса, глядя, как ракеты пронеслись за оставшимися капсулами.
Снойл застыл от страха, когда капсула стала снижаться. Остальные безумно закружились, когда программы уклонения начали давать сбои. Один из дроидов пронесся мимо кружащей капсулы — и направился прямо к нему.
Он смотрел, как капсулы одна за другой взрывались в небе, которое постепенно голубело, так как они глубже погружались в атмосферу. Он услышал в эфире какое-то лепетание и с ужасом понял, что этот звук был его собственным голосом, словно пытающимся отсрочить неизбежный момент ужасного конца.
— Я предъявлю иск! Или мои… мои наследники предъявят иск! За физический и моральный ущерб…
Зонд прошел слева, совсем близко от него, в погоне за одним из запрограммированных в его капсуле отвлекающих маневров. Взрыв окрасил небо желтым и заставил капсулу вильнуть вправо, а другого дроида, по совпадению, — промахнуться.
— О звезды, это было близко, и… — Последовал еще один жуткий взрыв, и Снойл издал булькающий, визжащий звук. — И… о нет!
Он повернулся, чтобы посмотреть вверх, — он сумел определить, где именно был верх, — и увидел еще одну ракету, нацеленную прямо на него.
— Нет, нет, я пошутил! Я отзову эту жалобу! Я представлю полное признание вины или… А-а-а!
И за миг до того, как его речь превратилась в полный бред, одна из оставшихся спасательных капсул внезапным маневром перехватила ракету.
Когда Снойл зажмурился и вручил свой дух Хозяину выводка, новый взрыв разнес все остальные, и Снойл понял, что, когда всё это закончится, его раковине очень понадобится основательное мытье.
Затем снаружи вдруг стало тихо. К собственному удивлению, он осознал, что уцелел в этой буре. Теперь оставалось только приземлиться.
На панели управления вспыхнул красный предупредительный свет, и капсула запросила серии ручных действий, предупредив спокойным женским голосом, что некие «взрывчатые воздействия повредили автоматические системы капсулы. Пожалуйста, не волнуйтесь, так как ручные резервные системы прекрасно работают. Выполняйте следующие функции в порядке запроса».
И он по порядку выполнял задания, как было запрошено, одновременно глядя на землю под ним. Альтиметр приближался к нулю с тошнотворной быстротой. «…теперь освободите внешние щиты…» — Щёлк. — «…а теперь, пожалуйста, в пределах пяти секунд освободите каждый из первоначальных исходных узлов, направляя всю их мощность к вторичной капсуле…» — Какой выключатель? Альтиметр вызывал головокружение, но он не отваживался ни посмотреть на него, ни мельком глянуть на землю, несущуюся на него, словно огромная рука, готовая прихлопнуть его в небе.
«А сейчас, пожалуйста, запустите главный репульсор».
Вот и всё. Конечно, что бы он ни делал, разницы не будет. Несомненно, следующий момент будет его последним. Несомненно… Сильный толчок в сторону заставил желудок Снойла скрутиться. Капсула подпрыгнула, когда репульсоры включились, и воздух снаружи расцвел розовым. Снойл сумел снова вздохнуть, его глаза-стебельки прекратили свой дикий и неистовый танец, пока он дрейфовал к земле.
* * *
Далеко внизу и западнее Оби-Ван Кеноби откатил свою спасательную капсулу в тень и засыпал её песком и камнями. Он инстинктивно вглядывался в небо, где расцвели полоски красного и белого цвета. Он нахмурился, пытаясь разглядеть очертания чего-то кружащегося в небе, а затем понял, что это такое: куски взорванного корабля. На сердце у него было тяжело; он испугался, что его неумелая миссия стоила жизни Зуту и ни в чём не повинному блестящему адвокату Снойлу. Как это случилось? Что за тайные силы противостояли им здесь…?
Затем он увидел пурпурное сияние репульсорного огня и чуть-чуть расслабился. Кто-то спасся с корабля. А Снойл был везучим. Более чем вероятно, что его старый друг остался в живых.
И это было бы хорошо. Здесь, на Цестусе, можно было точно быть уверенным в одном: в ближайшее время им понадобится каждая сильная рука и проворный ум.