Шестьдесят три всадника Ариама укрылись в крошечной ложбине, чуть дальше чем в ста шагах от тропы, по которой люди Бантора следовали обратно в Аккад. Ариам галопом промчался до этой тропы и знал, что его всадники смогут покрыть это расстояние за несколько мгновений, задолго до того, как их жертвы сумеют спешиться и натянуть луки. В конном же бою, лошадь против лошади, его люди на свежих верховых будут иметь все преимущества.

Ложбина скрывала пятьдесят людей Ариама, вытянувшихся в ряд. Остальные образовали маленькую группу позади главной линии верховых. В его отряде было двадцать несгибаемых бойцов — большинство он набрал сам, хотя Кортхак добавил полдюжины своих египтян, вероятно наказав им следить за командиром.

Прикусив нижнюю губу, Ариам ожидал сигнала разведчика, который следил за приближающейся колонной.

Они заметили людей Бантора несколько часов назад, и скоро отряд должен был очутиться здесь. Все складывалось против аккадцев: их лошади устали, они будут подниматься вверх по склону, ожидая, что через несколько часов достигнут ворот Аккада и окажутся в безопасности.

Ариам знал, что аккадцы больше месяца следовали за отступающими алур мерики. Выполнив это задание, Бантор и его воины в приподнятом настроении возвращались к своим женщинам, к рекам эля и к возможности выспаться в собственных постелях. Последнее, чего они могли ожидать, — это засада так близко от дома.

Ариам ухмыльнулся при мысли о том, что возвращающиеся воины вместо безопасного пристанища встретят смерть прямо здесь, а в открытые ворота Аккада въедут люди Ариама.

Кортхак тщательно все спланировал, Ариам должен был это признать, хотя терпеть не мог отдавать должное египтянину.

Ариам и его люди хорошо справились в недавней ночной битве, захватив речные ворота почти без боя. Что было не менее важно, он захватил суда на реке, не потеряв груза, и ни одному судну не удалось ускользнуть вверх или вниз по Тигру. Теперь, когда оба входа в город были захвачены, а местные дороги находились под контролем Кортхака, пройдет по крайней мере несколько дней, прежде чем округа узнает, что случилось в Аккаде.

Единственное, что прошло не совсем успешно, — это то, что Такани ухитрился уцелеть. Ариам хитроумно заставил тупоголового египтянина возглавить сражение за казармы, где произошел самый ожесточенный бой, но тот выжил, не получив ни единой царапины.

— Ты хорошо справился, Ариам, — проворчал после Кортхак, одобрив результаты действий своего нового младшего командира. — Теперь возьми людей и уничтожь аккадцев, возвращающихся с юга. Тогда тебя ждет награда.

Довольный похвалой, Ариам вежливо поклонился, собрал своих людей и уехал: ему так же, как Кортхаку, не терпелось покончить с возвращающимися воинами.

Он разбил лагерь на ночь недалеко от города и выслал разведчиков, чтобы те искали приближающихся аккадцев.

Если засада на Бантора и его отряд удастся, это укрепит уверенность Кортхака и обеспечит Ариаму еще большую часть награбленного при возвращении в Аккад.

Момент, чтобы заслужить эту награду, настал.

Люди из Аккада, ничего не подозревая, двигались навстречу своей судьбе. Через несколько мгновений Ариам уничтожит воинов Бантора, и тогда не останется организованной силы, способной подняться против Кортхака. Пригоршня людей Эсккара в Биситуне будет легко побеждена. Ариам знал, что он может набрать и обучить столько же людей, сколько есть у Эсккара, в течение тех семи-десяти дней, которые понадобятся Эсккару, чтобы добраться до Аккада.

А если Кортхаку хоть немного сопутствует удача, варвар уже мертв, сраженный наемными убийцами.

Как только Ариам вернется в Аккад с известием о поражении Бантора, власть Кортхака станет прочной и надежной. Египтянин провозгласит себя хозяином города, и Ариам будет стоять рядом с ним. А когда у них будет достаточно людей, чтобы защищать стены, никакая воинская сила не сможет изгнать их из города.

Если Ариам сумеет удержать своих людей в узде, напомнил он себе.

Он устроил засаду больше часа назад. Даже после вчерашнего успеха в Аккаде многие из его людей тревожились, на многих лицах был написан страх. Чем скорее он бросит их в битву, тем лучше. Ариам желал бы, чтобы у него было еще несколько недель, чтобы поднатаскать людей, но Кортхак не хотел ждать. Весть о приближении Бантора заставила Кортхака приступить к действиям немного раньше, чем он собирался. Город следовало захватить за день до возвращения Бантора. Пока все шло в точности, как задумал египтянин.

Ариам услышал, что его люди снова принялись разговаривать, их голоса звучали все громче, угрожая сорвать весь план. Они продолжали испытывать его терпение. Встав, они шептались с соседями и хвастали тем, что совершат в предстоящей битве.

Рука Ариама дернулась на рукояти меча, он подавил искушение убить одного в назидание остальным. Но, хотя эти люди и были полуобученными и недисциплинированными, он работал и с худшими, и сейчас ему нужны были все до последнего человека.

— Демоны вас всех забери, — сказал Ариам. — Молчать!

Скрипя зубами на дураков, которые не могут вести себя тихо, он ходил взад-вперед вдоль шеренги, побуждая всех оставаться наготове, держать рты закрытыми и приглядывать за лошадьми. Не то чтобы Ариама заботило, что его люди дергаются и беспокоятся, но он не хотел, чтобы лошади заразились страхом хозяев.

Два дня тому назад Ариаму пришлось убить дурака-тугодума, который слишком часто нарушал его приказы, и он надеялся, что память об этом еще не выветрилась из голов остальных. Ариаму было плевать, как сильно его люди боятся врагов, лишь бы его самого они боялись еще больше.

И все-таки большинство из этих разбойников имели мало опыта нападения на закаленных в боях воинов. После недавнего взятия Аккада они воображали себя бесподобными бойцами. Почти все они и вправду достаточно часто дрались или грабили фермы и маленькие караваны, чтобы убедить себя в собственной храбрости, но Ариам знал: они никогда не выстояли бы против алур мерики. Даже встав лицом к лицу с воинами из Аккада, большинство из этого сброда погибли бы через несколько мгновений. И все-таки у Ариам имелось более чем достаточно людей, чтобы выполнить порученное дело, а, если он сможет застать Бантора врасплох, численный перевес и внезапность обеспечат ему победу.

Люди заговорили еще громче, и Ариам, повернувшись, увидел, что разведчик рысцой скачет к ним. По крайней мере этот человек, один из командиров Кортхака, помнил отданный ему приказ не поднимать пыли и позаботиться о том, чтобы его не заметили. Ариам снова повернулся к своим людям, которые все еще болтали, и снова положил руку на рукоять меча. Под его грозным взглядом все замолчали. Чем скорее начнется атака, тем лучше.

— Что, Небиби, они идут?

Ариам заговорил на египетском, даже не дожидаясь, пока всадник спешится.

— Да, Ариам. Я обогнал их всего на несколько минут. Их лошади кажутся усталыми, и люди ничего не подозревают. Все едут с луками через плечо.

— Ты уверен? Они не выслали разведчиков вперед и по флангам?

— Ни одного, — ответил Небиби. — Только тыл охраняют три человека. Они следуют на порядочном расстоянии за колонной — но это все.

Ариам облегченно хмыкнул. Если бы его отряд заметили… Кортхак предупреждал: не надо бросать вызова аккадским лукам. Если Ариам не сможет смять противников до того, как те пустят в ход луки, ему придется возвращаться в Аккад и брать новых людей.

— Хорошо потрудился, Небиби. Возвращайся к своим людям и позаботься о том, чтобы они знали, что надо делать. Попытайся заставить этих дураков сидеть тихо.

Небиби командовал одной третью отряда. Рихат, второй младший командир Ариама, командовал оставшейся третью.

— Рихат, — Ариам окликнул своего второго командира, на этот раз на родном языке. — Приготовь людей. Аккадцы почти здесь.

В последний раз Ариам прошелся взад-вперед вдоль шеренги, глядя каждому человеку в глаза, убеждаясь, что каждый помнит отданные приказы. Ветераны, рассыпанные по шеренге, будут подбадривать дураков и посылать их вперед. Все построили лошадей почти плечо к плечу, и рядом с каждой лошадью с ожидании стоял человек. Ариам все еще слышал шепот. Он выругался про себя, но ничего не сказал. Все, что он мог бы теперь сделать, напугало бы лошадей больше, чем разговоры. Кроме того, животные, похоже, привыкли к непрерывной болтовне.

Тем не менее сейчас не время было рисковать.

— Небиби, Рихат, мне нужна полная тишина. Убейте того, кто следующим откроет рот.

Оба командира обнажили мечи, и Ариам удовлетворенно кивнул.

— Помните, мы будем за вами наблюдать. Любой, кто вырвется вперед слишком рано или ослушается приказов, умрет на месте. А теперь — по коням, и приготовьте оружие.

Улыбки исчезли, в отряде наконец-то воцарилось молчание.

Ариам одобрительно улыбнулся, видя страх своих людей. Этот страх погонит их вперед, как он того и желал. Уничтожить отряд Бантора было крайне важно, и он готов был добиться этого любой ценой. Вдоль ряда некоторое время слышались негромкие звуки, издаваемые людьми и лошадьми, потом отряд снова застыл. Ариам в последний раз осмотрел шеренгу; люди, лошади, оружие — все было наготове.

Ариам взобрался на низкий склон, лег плашмя и стал смотреть сквозь высокую траву.

Перед ним лежала пустая тропа, по которой должен был следовать Бантор. На тропе не видно было других путешественников, нигде не поднималась пыль. Ариам повернулся к югу и стал ждать. Проверив, высоко ли стоит солнце, он проклял медленное движение врага. До сумерек оставалось чуть меньше часа.

Наконец появилась голова колонны, словно постепенно поднявшись из земли. Аккадцы ехали по два в ряд, люди спокойно переговаривались, их луки висели поперек спин. Они, должно быть, устали, были голодны и хотели пить. Наверняка все они предвкушали ужин и эль, ожидающие их в Аккаде.

Ариам услышал за спиной тихий шепот своих младших командиров: они следили за людьми; каждый воин занимался своей лошадью, делая все, чтобы она не заржала, почуяв или услышав приближающихся всадников. Ветра не было, и все замерло.

Ариам сосчитал появившихся людей — их оказалось сорок шесть, а еще трое охраняли тыл. Ариам знал, что несколько недель назад вместе с дураком Бантором на юг ушли пятьдесят три человека. Отсутствовавшие воины, наверное, вернулись в Аккад раньше или, скорее всего, сбежали.

Теперь Ариам мог слышать голоса аккадцев и топот их лошадей. Ему хотелось вернуться к своей лошади, но он решил не двигаться до самого последнего момента, чтобы ни один из его людей не ринулся вперед раньше, чем колонна окажется прямо перед ними. Ариам выждал эти последние мгновения, потом скользнул назад, вниз по склону, встал и спокойно пошел к своей верховой.

Рванув за узду, он взметнулся на спину лошади.

По шеренге пробежало движение, лошади начали рыть копытами землю и фыркать, но теперь это было уже неважно. Ариам сжал коленями лошадиную спину.

— В атаку! — прокричал он — и вся линия бойцов взорвалась движением.

В мгновение ока они доскакали до верха склона и ринулись на застигнутую врасплох вражескую колонну.

Бантор ехал рядом с Клексором в голове колонны, в то время как Алексар, второй командир, следовал позади, вместе с охраной тыла. Раньше все говорили о возвращении домой, о женщинах, о теплых постелях, о горячей еде, о густом эле… Но ближе к концу дня люди, в основном, ехали молча, держа мысли при себе. Если бы Аккад не находился всего в нескольких часах езды отсюда, они бы разбили лагерь прямо здесь.

Завтра они получат свою плату, и у каждого в кошельке заведется много серебра. Харчевни будут полны дешевого вина и улыбающихся людей, которые с радостью встретят вернувшихся воинов. Они отсутствовали в городе пять недель, тенью следуя по пятам до сих пор опасной и куда большей воинской силы, и все эти дни ни разу не ослабили бдительности. До сегодняшнего дня. Сегодня, так близко от дома, они ехали вольно.

Две передовых лошади одновременно вскинули головы, дергая ушами и кося влево. Глаза Бантора обратились в ту сторону, и в тот же миг оглушительный шум покатился им навстречу.

Отряд вопящих всадников появился слева как из-под земли; верховые гнали лошадей к колонне, в их руках мелькали мечи. Земля задрожала от стука копыт, тучи пыли и травы взметнулись высоко вверх.

На один-единственный момент люди Бантора застыли. Внезапная атака застала их полностью врасплох.

— Спешиться! Натянуть луки!

Бантор услышал, как Клексор эхом повторил его приказы, когда оба они повернули лошадей навстречу нападавшим.

— Стройся в линию!

Несколько лошадей в ужасе попятились, некоторые воины закричали, а атакующие уже пролетели половину расстояния, отделявшего их от отряда Бантора.

Бантор увидел, что паника не захлестнула его людей с головой. Даже наблюдая за тем, как алур мерики отходят к югу, эти аккадцы тренировались, готовясь именно к такой внезапной атаке врага. При виде приближающейся опасности люди среагировали без колебаний.

Они слетели с лошадей и быстро натянули луки. Все недели и месяцы упражнений им снова и снова твердили одно и то же. Они не могут победить алур мерики, сражаясь верхом. Поэтому их учили спешиться, приготовить оружие к бою и всем выстрелить разом.

Бантор спрыгнул с лошади, плашмя стукнул животное мечом по крестцу, послав его в сторону приближающихся всадников. Оставшиеся без седоков лошади начали бегать по кругу; их пугали со всех сторон, и некоторые поскакали навстречу атакующим.

Это слегка замедлило продвижение нападавших, так как разбойникам пришлось менять направление, чтобы не врезаться в обезумевших от страха животных. Но все равно лишь горстка людей Бантора сумела выпустить стрелы, прежде чем на них обрушилась волна врагов.

Бантор с ужасом ждал убийственного полета стрел, выпущенных из луков алур мерики, но стрелы так и не взмыли в воздух. Вместо этого нападавшие появились с громом копыт, который потряс землю, — кошмарный звук для пеших, оказавшихся лицом к лицу со всадниками.

Мечи блеснули, устремившись на людей Бантора; некоторые из них все еще пытались натянуть луки, другие вытаскивали мечи. Вопли раненых смешались с воинственными криками атакующих. И все-таки у аккадцев не было времени, чтобы подготовиться, и нападавшие промчались через отряд Бантора. Некоторые из воинов бросились на землю, пытаясь избежать разящих мечей.

Поскольку ничто не мешало разбойникам, поскольку строя всадников, способных задержать атаку, не было, большинство атакующих галопом пронеслись прямо сквозь остатки колонны, рубя мечами всех, до кого могли дотянуться — и животных, и людей. Несколько лошадей перепрыгнули через распростертых аккадцев, следуя животному инстинкту стараться не наступать на то, что движется.

Не все воины сумели растянуться плашмя на земле, и многие из них получили удары мечом или были раздавлены лошадиными копытами.

Бантор наконец понял, что перед ним не алур мерики. Бросившись вниз лицом на траву, он увидел, что нападавшие похожи на разбойников, а не на воинов-варваров из степей.

Человек, орудующий мечом со спины лошади, не может наклониться так низко, чтобы ударить лежащего на земле. Варвары носили пики, чтобы справляться с этой задачей. Хорошо обученный всадник может пронзить пикой любого, присевшего или лежащего плашмя, или метнуть пику в человека, вжавшегося в землю. Но эти нападавшие не имели ни луков, ни пик, и некоторые из людей Бантора не получили ни царапины; больше половины отряда поднималось на ноги, после того как через них промчалась волна конников.

Левое плечо Бантора мучительно горело. Его задело конское копыто, и он гадал, не размозжена ли у него рука. Не обращая внимания на боль, он заставил себя встать и здоровой рукой нащупал рукоять меча.

— Стройся в линию. Быстрей, пока они не повернули. Быстрей!

У атакующих ушло некоторое время, чтобы приостановить разогнавшихся лошадей, повернуть и поскакать назад для нанесения смертельного удара. Но сама скорость атаки унесла их слишком далеко — теперь они были в шестидесяти-семидесяти шагах за рассыпавшейся колонной.

Не успел первый всадник направить свою лошадь на аккадцев для новой атаки, как стрела ударила его в грудь, потом вторая и третья.

— Ждите! — закричал Бантор, когда выжившие сбились вместе, построившись в ряд, лицом к атакующим. — Натянуть луки… Прицелиться…

Он ждал до тех пор, пока каждый из его людей не оттянул тетиву к уху.

— Стреляй!

Когда нападающие кончили заворачивать лошадей и снова помчались в атаку, на них обрушилось двадцать стрел.

Люди и животные падали, вопя от боли, и вторая атака захлебнулась. Меньше чем через три секунды в полет устремилась новая туча стрел, и теперь у некоторых разбойников на уме было лишь одно — убраться подальше от этих несущих смерть лучников. Несколько храбрецов, продолжавших скакать к аккадцам, погибли от третьей тучи стрел; выпущенные менее чем с двадцати шагов, стрелы ударяли в цель с такой силой, что могли остановить на скаку даже лошадь.

Лошади и люди падали на землю между двумя отрядами, и лежащие повсюду трупы и умирающие мешали быстро налететь на выстроившихся в ряд лучников.

И вновь Бантор приказал своим людям стрелять, и снова стрелы ударили в середину отряда разбойников, пытающихся организовать еще одну атаку.

Нападавшие свернули влево и вправо и проскакали мимо отряда лучников, изо всех сил погоняя своих лошадей. Но они все еще оставались в пределах досягаемости выстрела, и еще несколько лошадей и людей погибли, прежде чем последние конники галопом умчались на безопасное расстояние.

Бантор и раньше видел, как бегут разбитые отряды, и понял, что эти люди уже не вернутся, по крайней мере, не вернутся скоро. Он послал им вдогонку проклятие, воткнул своей меч в землю, а потом опустился на колени.

Бой продлился всего несколько мгновений, но больше половины людей Бантора были мертвы, и лошади его отряда разбежались по всей округе.

Когда к Бантору подошел Клексор, он увидел, что командир его, вздрагивая от боли, бормочет вновь и вновь одно и то же слово:

— Ариам!

Наконец Ариам и его младшие командиры сумели остановить и перестроить людей. Некоторые устремились прямо в Аккад, другие просто рассыпались в разные стороны, торопясь убраться прочь от длинных стрел, которые жужжали вокруг их голов, как пчелы, и поражали их товарищей. Воины сделали круг, и Ариам наконец-то смог собрать их вместе.

— Спешиться! — крикнул он. — Слезайте с лошадей!

Некоторые отказались подчиниться, все еще боясь аккадских лучников. Большинство продолжало оглядываться назад, туда, где они недавно ждали в засаде.

— У них нет лошадей, чтобы гнаться за нами, дураки! — взвыл Ариам. — Кто вы такие — кучка трусов, удирающих от противника, который вдвое малочисленнее вас? Небиби, Рихат, соберите людей. Убейте каждого, кто ослушается.

Ариам быстро сосчитал всадников и так хлопнул себя по ноге, что его лошадь испуганно подпрыгнула.

Ариам напал на колонну Бантора, имея шестьдесят человек, потерял всего одного или двух, прежде чем два отряда столкнулись, и вряд ли потерял хоть одного, когда они скакали сквозь ряды аккадцев. Еще одна атака могла бы завершить все дело. А теперь Ариам насчитал в своем отряде меньше сорока человек, да и у тех был такой потрясенный вид, что вряд ли он смог бы бросить их в еще одну атаку. Он потерял столько же лошадей, сколько людей, но эту потерю можно будет с лихвой возместить, потому что почти все лошади Бантора поскакали за отрядом Ариама.

Ариам перестал проклинать своих людей, спешился и опустился на корточки, чтобы хорошенько все обдумать. Небиби и Рихат присоединились к нему. Остальные начали приходить в себя, переводя дыхание и успокоившись настолько, что принялись зализывать раны и рассказывать своим товарищам, как храбро они вели себя во время боя.

— Мы убили большинство из них, — сказал Рихат. — И нам достались почти все их лошади.

— Мы здесь не для того, чтобы воровать лошадей, ты, дурак! Ты должен был… — Ариам сделал глубокий вдох.

Если он начнет орать на подчиненных, это ему не поможет. И Рихат был прав, они убили большинство людей Бантора.

— Сколько, по-твоему, уцелело?

Рихат закрыл глаза, чтобы лучше вспомнить то, что видел.

— Двадцать, а может, меньше. Но не больше двадцати.

У Ариама выходило так же. Итак, он убил больше половины людей Бантора. Может, некоторые из уцелевших были ранены. Проклятый Бантор! Ариам хорошо все спланировал, но он не ожидал, что ему не удастся одержать победу даже наполовину. Что он скажет Кортхаку? Как он объяснит, что оставил в живых двадцать аккадцев, когда у него самого все еще было вдвое больше людей, способных драться?

— И сколько в точности людей мы потеряли, Рихат?

Рихат пожал плечами, потом встал и начал считать. На это ушло некоторое время, потом он вернулся и снова сел на траву.

— У нас остался сорок один человек, не считая нас. Двое раненых, но легко. Они могут ехать верхом.

Только двое раненых, но больше двадцати убитых и пропавших. Это число не улучшило настроение Ариама. Стрелы били с такой силой и с такого близкого расстояния, что сметали людей с лошадиных спин. Он сомневался, что выжил хоть один из его отряда, потерявший лошадь, раненый и отставший. Стрелы аккадцев уже добили всех уцелевших.

Ариам потерял примерно столько же человек, сколько убил.

Не то чтобы его заботили такие потери. С помощью золота Кортхака они всегда смогут завербовать новых людей. Но, что было куда важнее, люди Бантора были воинами, и их нелегко будет заменить. Да и новых лошадей раздобыть Бантору будет нелегко. Ариаму пришлось прочесать западные земли, чтобы набрать лошадей. А от пеших аккадцев не будет большой беды.

Ариам вспомнил, как Бантор упал под копыта, и не смог припомнить, чтобы тот встал. Бантор запомнился ему тугодумом и дураком; и вновь Ариам подивился: что нашел в этом человеке Эсккар? Как бы то ни было, глупость Эсккара обернулась для Ариама удачей.

Он разбил людей Бантора и оставил их без лошадей. Их луки будут бесполезны против стен Аккада, и с этих стен Кортхак и его люди пустят в ход собственные луки.

Нет, чем больше Ариам думал, тем менее мрачной казалась ему сложившаяся ситуация. По крайней мере, так она будет выглядеть, когда он доложит обо всем Кортхаку. Ариам пообещал Кортхаку уничтожить всех аккадцев, а не половину их отряда. Он стал думать, что же ему сказать новому правителю Аккада.

Теперь, и это было очень важно, Ариам не мог больше потерять ни одного человека. Если у него не будет подчиняющегося ему внушительного отряда, Такани отодвинет его в тень, и Ариам, командир конников, полностью утратит влияние на Кортхака. Нет, решил Ариам, он уже потерял больше людей, чем ожидал. Потерять еще кого-либо будет несчастьем, даже если сам он переживет еще одну атаку.

— Мы должны вернуться и покончить с ними, Ариам, — отвлек Ариама от размышлений Небиби. — Кортхак сказал, что мы должны…

— Кортхака здесь нет, Небиби, — перебил Ариам. — Ты хочешь снова ринуться в атаку на этих лучников?

Выражение лица Небиби говорило красноречивее слов. Египтянин был очень храбр, но они оба знали, каких людей они возглавляют.

— У нас нет луков, Небиби, — начал Ариам, понизив голос и говоря теперь на языке Египта. — Даже если мы бы смогли погнать этот сброд в еще одну атаку… Даже если бы она нам удалась, мы потеряли бы слишком много людей. И помни: эти лучники будут целиться в тех, кто посылает в атаку других.

Небиби открыл рот, потом снова его закрыл. Хотя он и боялся ярости Кортхака, Небиби никогда еще не видел таких стрел, способных бросить лошадь на колени.

— Мы сделали то, что должны были сделать, Небиби. Мы сломили силы Бантора. Немногие выжившие, те, что спаслись, — скажем, меньше дюжины — теперь беспомощны и лишены командира. Кортхак будет доволен, когда услышит наш доклад.

Небиби поразмыслил об этом, без сомнения, сравнивая, что будет опаснее: сказать Кортхаку приукрашенную правду или снова встретиться с людьми Бантора. Наконец он неуверенно кивнул.

— Да, Ариам, только немногие спаслись. Меньше дюжины. Кортхак будет доволен.

Ариам удовлетворенно улыбнулся и повернулся к Рихату.

— Собери людей.

Несколько мгновений спустя весь отряд собрался вокруг своих командиров.

— Люди! Сегодня мы одержали великую победу. Мы разбили нашего врага, оставив в живых меньше дюжины, большинство из выживших врагов ранены и лишены лошадей. Вы сражались храбро!

Эта речь заставила бойцов разразиться приветственными криками, хотя некоторые из них гадали, как это они могли только что быть дураками и трусами, а в следующий миг стать героями.

— Теперь мы возвращаемся в Аккад. Мы присоединимся в людям Кортхака и будем наслаждаться роскошью города, который захватили вчера. Золото, женщины, лошади — все лучшее, что есть в Аккаде, будет вашим!

Все снова приветственно закричали, поняв, что больше не надо будет сражаться. Ариам увидел на лицах улыбки и понял: к его людям вернулась самоуверенность, они снова считают себя отчаянными бойцами. И будут себя такими считать, пока им не придется вновь встретиться лицом к лицу с этими лучниками.

Вот так он и объяснит все Кортхаку. Небиби подтвердит его рассказ, в противном же случае египтянину придется признать свое поражение. Кроме того, несколько человек без командира, рассыпанные по округе, все равно ничего не значат. Их окружат и поймают спустя несколько дней.

— Обратно в Аккад! — крикнул Ариам, садясь на лошадь. — Обратно в Аккад, к нашему золоту!

Новые радостные крики на сей раз прозвучали громче. Небиби посмотрел на Ариама, сжал губы и кивнул, нехотя соглашаясь. Их донесение удовлетворит Кортхака, по крайней мере, пока.

К тому времени, как следующие за колонной три разведчика ее догнали, бой был уже закончен.

Бантор снова стоял на ногах, дрожа от ярости, и клялся, что Ариама ждут пытки и казнь. Половина его людей никогда раньше не слышала этого имени.

— Тише, Бантор, — сказал Клексор, пытаясь успокоить своего командира. — Дай-ка мне посмотреть твое плечо.

Подошел Алексар, неся флягу с водой.

— Нас застали врасплох, но мы отогнали их и убили больше их людей, чем потеряли своих.

Он и остальные двое, охранявшие тыл, ринулись вперед, как только увидели засаду, но ни один из нападавших не проскакал от них ближе чем на расстоянии ста шагов. Алексар ухитрился спешиться и привязать свою лошадь к кусту. Он был одним из первых, кто начал стрелять по атакующим, когда те промчались мимо.

Засада, в которую они попали, пробудила во всех людях палящую жажду, и они выпили всю оставшуюся воду, не думая приберечь ее на потом. Все равно они не смогли бы нести ее на себе, двигаясь пешком.

— Кто-нибудь знает, кто это были такие? — Алексар отшвырнул прочь пустую флягу. — Это не алур мерики, иначе мы были бы уже мертвы.

— Если бы это были алур мерики, — предположил Клексор, — они прикончили бы нас пиками, как принято у варваров, а не промчались бы сквозь наши ряды, словно кучка старух, неспособных справиться с лошадьми.

— Их возглавлял Ариам, бывший начальник стражи Орака, — сказал Бантор, глядя в землю.

Он ощупал свое плечо, осторожно пошевелил рукой; боль была уже не такой сильной, как раньше. Может быть, кость все-таки не сломана. Бантор сделал глубокий вдох, все еще стараясь овладеть собой.

— Этот трус, Ариам, сбежал, когда узнал, что варвары идут к Аккаду, тогда Эсккар и начал командовать селением.

Бантор не сказал о том, что за несколько месяцев до своего бегства Ариам послал Бантора в патруль, а сам велел Аннок-сур явиться к себе в постель, чтобы та доставила ему удовольствие. Аннок-сур никогда не говорила об этом, но Бантор слышал, как шептались люди.

Бантор ничего не мог поделать, кроме как пырнуть Ариама в спину, а потом покончить с собой за то, что убил своего командира. Поэтому он проглотил свою гордость и притворился, что ни о чем не догадывается. Он знал, что Аннок-сур не пошла бы к Ариаму по доброй воле, что она поступила так лишь для того, чтобы защитить мужа и дочь.

Сжав пальцы в кулак, Бантор невольно вспомнил то время, когда в течение нескольких месяцев не успевал оправиться от одной раны, как тут же получал другую.

— Что ж, кем бы они ни были, они двинулись в сторону Аккада, — ответил Алексар, — значит, они уверены, что смогут войти в город.

— Они не смогут войти в Аккад. Их слишком много, и они вооружены, — ответил Бантор, пытаясь понять, что же случилось.

Ни один большой вооруженный отряд не смог бы войти в Аккад, если только…

— А не могли они захватить город? — спросил Клексор. Его мысли следовали по тому же пути, что и мысли его командира.

— Они, должно быть, взяли Аккад, — сказал Бантор. — Они знали, что мы идем, и не хотели, чтобы мы добрались до ворот.

— Около сорока разбойников недостаточно, чтобы захватить Аккад, — заметил Клексор. — Внутри города должны быть еще их люди.

— Итак, они устроили нам засаду как раз перед тем, как мы добрались до Аккада и узнали, что произошло в городе, — сказал Алексар.

Бантор решил, что это вполне разумно. Взять город, потом по частям разбить его воинов. Он гадал: не придет ли потом черед отряда Эсккара на севере, если тот отряд уже не разбит.

— Будь прокляты все подземные демоны! — выругался Бантор. — Мы не можем просто подойти к воротам и спросить, какого разэтакого там происходит! Может, у этих бандитов было достаточно бойцов, чтобы взять Аккад изнутри!

— Ну и что тогда нам делать? — обеспокоенно спросил Клексор. — Если Ариам захватил Аккад, он может вернуться с новыми людьми. Мы не можем тут оставаться.

«Хороший вопрос», — подумал Бантор. Но он не знал, как на него ответить. Что бы сделал на его месте Эсккар? Эсккар всегда знал, что делать на поле боя. Некоторое время Бантор об этом размышлял, потом отрывисто спросил:

— Сколько у нас людей и лошадей?

Алексар уже подсчитал.

— Включая нас, двадцать пять человек, шесть из них ранены, и семь лошадей.

Он посмотрел на воинов, собравшихся вокруг своих командиров. Все держались начеку, несколько человек заботились о раненых, в то время как остальные забирали то, что могло пригодиться, у своих погибших товарищей и разбойников.

— Мы можем изловить еще лошадей, если повезет, но надвигается темнота…

Бантор задумался. У него уходило больше времени на размышления, чем у некоторых из его воинов, но он пережил множество битв и одно знал наверняка: ему известно слишком мало, чтобы решить, что делать. Если он выберет неверный путь, к завтрашнему полудню все они могут погибнуть. Поэтому сперва он раздобудет необходимые сведения.

Бантор поднял глаза и обнаружил, что его люди наблюдают за ним и ждут, когда он подаст голос.

— Вот как мы поступим. Алексар, возьми четырех лучших лошадей и еще одного верхового. Немедленно отправляйся на север, в Биситун. Мы должны сообщить Эсккару и Сисутросу о том, что случилось. Уберитесь как можно дальше отсюда, прежде чем остановиться на ночь, потом продолжайте скакать изо всех сил, как можно чаще меняя лошадей. Загоните их, если придется. У вас должно уйти на путь до Биситуна пять или шесть дней, может быть, меньше, если на каждого из вас будет по две лошади. Расскажите Эсккару о том, что произошло, и о том, что нападавших возглавлял Ариам. Запомните хорошенько это имя: Ариам. Возьмите все, что вам может понадобиться в дороге.

Бантор подождал, пока Алексар кивнет в знак того, что все понял, и повернулся к своему второму младшему командиру.

— Клексор, остальные три лошади повезут раненых. Пошли их на юг, туда, откуда мы пришли. Несколько часов назад мы проехали мимо каких-то крестьянских домов. Может, крестьяне смогут спрятать наших раненых до тех пор, пока те поправятся.

— А мы, остальные, куда двинемся мы? — спросил Клексор.

Бантор шевельнул плечом, вздрогнув от боли. Но все-таки он мог им двигать, поэтому надеялся, что плечо заживет само через несколько дней.

— Мы возьмем все, что сможем унести, и двинемся на север, так, как если бы тоже направлялись к Биситуну. Будем идти всю ночь и все завтрашнее утро. Потом свернем к реке. Если кто-нибудь последует за нами, он решит, что мы хотим переправиться на западный берег. Увидим, сможем ли мы найти лодки, которые доставили бы нас на юг, к Аккаду.

— А Аккаду! — воскликнул Клексор. — Что могут сделать меньше двадцати человек против целого города?

— Ничего. Не беспокойся, в Аккад мы не пойдем, только к фермам к северу от города. Ферма Реббы — вот куда мы направимся. У него есть пристань на реке и много места, чтобы спрятать не только двадцать, а вдвое больше людей. Он может сказать нам, какого демона там происходит.

Бантор снова посмотрел на Алексара.

— Скажи Эсккару, что мы будем там, и пусть он пошлет нам весточку на ферму Реббы. Приготовься отправиться в путь.

Они подняли свое оружие, собрали все лишние стрелы, какие смогли унести. Алексар выбрал молодого лучника ростом с мальчишку, который отправится вместе с ним, отобрал четырех самых сильных лошадей. Легким галопом они пустились на север.

Спустя несколько минут раненые двинулись на юг, их лошади шли шагом, чтобы избежать тряски.

Остальные люди собрались вокруг Бантора, ожидая приказа.

Клексор первым нарушил молчание.

— Почему этот Ариам не вернулся, чтобы покончить с нами?

Все придвинулись ближе, им не терпелось услышать ответ командира.

— Потому что этот трус знал: мы убьем большинство его людей, прежде чем они нас одолеют.

Бантор вытащил меч из земли, стряхнул с него грязь и вернул клинок в ножны. Ему не нравилось признавать себя побежденным, как и не хотелось признавать, что у Ариама все еще оставалось достаточно людей, чтобы закончить начатое.

— Но я точно знаю одно. Я сам его убью, даже если это будет последним, что я сделаю. Я вырву из груди его сердце!

Никто не ответил, и Бантор продолжал, говоря не столько своим людям, сколько самому себе:

— Нам придется ждать, по крайней мере до тех пор, пока Эсккар не получит весточку о том, что случилось. Если мы сможем соединиться с его отрядом, у нас будет достаточно людей, чтобы встретиться лицом к лицу с Ариамом, и я смогу растянуть его кишки сушиться на солнышке.

Люди переглянулись. Бантор редко говорил с таким жаром. Все видели, что им овладела ненависть и жажда мести, это слышалось в его голосе. Все они тоже хотели отомстить. Попавшие в засаду, подобно зеленым новичкам, они видели, как были убиты их друзья, их товарищи-воины. Хуже того, убитым пришлось остаться без погребения, в то время как их товарищи бежали, спасая свою жизнь.

Руки сжались на рукоятях мечей и на луках. Считая Бантора, их осталось семнадцать. Они посмотрели друг на друга. Бой был еще не кончен. Для этих людей битва только началась.

Бантор взглянул на опускающееся солнце, наполовину соскользнувшее за горизонт. Скоро наступит темнота. Он подумал, что к этому времени они все уже пили бы в харчевне.

— Ладно, люди. Забирайте все нужное и пошли. У нас впереди долгий путь.

Не обращая внимания на боль в плече, Бантор поднял лук и полный колчан и двинулся на север.