Ямайка

— Какая замечательная идея пришла тебе в голову! — воскликнула довольная Рамона. Они наблюдали, как "Александрия" выходила из порта навстречу солнечному закату, направляясь на Кубу. Они не сели на теплоход, решив сделать для себя небольшой перерыв в круизе. Через пару дней они присоединятся к пассажирам "Александрии", когда она войдет в очередной на своем маршруте порт, добравшись туда самолетом.

Все следующее утро они провели в гостиничном номере в постели, спокойно занимаясь любовью. После позднего завтрака они приступили к выполнению дневной программы. Дэмон отказался сообщить ей, куда они поедут, и вот теперь, когда он, выключив двигатель машины, повернулся к ней, его глаза лукаво блестели. За последние несколько дней он забыл обо всем на свете — об акциях Маркхэма, о Джо Кинге, даже о своем теплоходе. Теперь самое главное для него — Рамона.

— Приехали, цыпленок, — сказал он.

Рамона в ответ возмущенно зарычала.

— Мы еще увидим, кто из нас цыпленок, — процедила она сквозь зубы. Расправив плечи, она вылезла из автомобиля. Вместе они вошли в спортивный комплекс, на котором красовалась вывеска: "Плавание на плотах по горным долинам", и сразу все уладили. Им объяснили, что реке Лете течет на протяжении многих миль, минуя пейзажи первозданной, никем не тронутой красоты. Обрядившись в спасательные жилеты ярко-оранжевого цвета, они подошли к группе туристов, собравшихся здесь из разных мест. Все они внимательно слушали объяснения гида о мерах безопасности в пути. Испытывая в душе легкий трепет, они вслед за своим симпатичным проводником приблизились к овальному ярко-желтому плоту, который мирно, словно в летаргическом сне, покачивался на небольших волнах.

— Леди первыми, — прошептал чуть слышно Дэмон, и она, бросив на него пронзительный взгляд, криво ему улыбнулась.

— Как вы добры, — медоточивым тоном ответила она, отважно ступая на плот. Неустойчивое, покачивающееся на воде плавсредство вначале их слегка нервировало, а от мысли, что от холодной речной воды их отделяет всего лишь тонкий слой резины, становилось жутковато, но вскоре все к этому привыкли. Дэмон, вполне естественно, взошел на резиновый кругляш последним, не поднимая никаких брызг. Рамона в отместку показала ему язык.

— Ты, конечно, бывал на таких плотах и раньше, — сказала она, не скрывая подозрений. На самом деле он был ловким человеком. Может, все дело в его длинных, загорелых руках. Может, в темных волосах и таких же темных, светящихся доверием глазах. Что бы там ни было, но он действительно отличался удивительным хладнокровием, а это качество просто необходимо для вожака волчьей стаи. Поэтому проводник без всяких колебаний посадил его сзади, на самом ответственном месте.

— Это несправедливо! Я впервые на такой посудине, — пытался отнекиваться Дэмон, но в конце концов занял указанное ему место с уверенным достоинством. Проводник, убирая веревки, взял в руки весло и выжидательно оглядел всю компанию. Каждый из них торопливо схватил по веслу, и они отплыли.

Этот новый для них опыт им никогда не забыть. Большей частью прогулка протекала тихо и спокойно, и даже самые шумные и неугомонные туристы умолкали, когда гид рассказывал им о местных растениях и цветах, птицах и некоторых водных животных, которых они и в глаза прежде не видывали. Быстро несущаяся вода под ногами вполне естественно повышала концентрацию адреналина в крови, и Рамона разрумянилась, а в ее глазах вспыхивали голубые искры всякий раз, когда она смеялась. Дэмон гораздо больше времени наблюдал за ней, чем за красотой окружающей его природы.

"Александрия" мягко и плавно бежала по волнам. Стоя на мостике, Грег слушал сводку погоды из Гаваны. Порывистые сильные ветры, как ожидалось, должны вызвать волны до восьми баллов по шкале Бофорта. Этот прогноз нисколько не удивил Грега — он уже давно заметил на небе все угрожающие приметы.

— Передайте инженерному составу, что сегодня стабилизаторам придется потрудиться на славу, — сказал он вахтенному офицеру. Тот кивнул, поднося к губам радиомикрофон.

Никто на борту не волновался. "Александрия" могла выдерживать любую погоду, даже двенадцатибалльный шторм.

Грег еще раз внимательно посмотрел на экран радара. Пара грузовых судов направляется в порт, большой танкер следует по правому борту. Ничего опасного. Ничего такого, с чем не справилась бы его команда.

— Эрик, я отлучусь на полчасика. Если понадоблюсь, то буду в медчасти…

Как он и ожидал, Джон наблюдал за действиями медсестер, раздававших драмамин группе гогочущих, как гуси, юных неопытных пассажиров.

— Надеюсь, капитан не испытывает особого беспокойства? — спросил Джон в основном только для пассажиров, бросавших на Грега удивленные взгляды.

— Такой старый морской волк, как я? Ты, очевидно, шутишь, Джон? Я хотел бы взглянуть на судовые декларации.

Джон тут же смекнул, в чем дело.

— Хорошо. Но они в моем кабинете. Сестра! — обратился он к очень спокойной сестре, чья хладнокровная манера поведения могла вселить уверенность в любого труса. — Займитесь людьми!

Когда они оказались одни в его кабинете, Грег сразу приступил к делу.

— Ну, ты еще не звонил ему?

Джон отрицательно покачал головой.

— Я решил немного подождать, пока время не расставит все по местам. Но сейчас он должен быть на рабочем месте. — Грег, кивнув, сел, нервно теребя в руках фуражку. Он следил, как доктор набирает номер.

— Слушаю! — Гордон сам снял трубку. Голос у него был резкий, порывистый.

— Гордон? Это говорит Джон Гарднер.

Там, у себя в больнице, Гордон крепко сжал трубку.

— Джон? Чем могу служить?

— Вчера у Верити случился припадок. Коллапс. Не могли бы вы объяснить, по какой причине?

Несколько секунд Гордон молчал.

— Она… Этого не могло произойти… — Когда он в последний раз ее осматривал, то не обнаружил никаких признаков, могущих вызвать обморок, а так как она по его совету прекратила принимать лекарство, то и причин для коллапса не могло быть никаких.

— Но тем не менее она потеряла сознание, — мрачно продолжал Джон. — Более того, мы тут обнаружили… кое-что весьма интересное, какое-то белое вещество, завернутое в маленькие пакетики. Вам ничего об этом не известно?

На сей раз тишина продолжалась куда дольше. С расстояния тысяч миль Джон услыхал в трубке тяжелый вздох.

— Значит, она все еще принимает его, — наконец глухим голосом с трудом вымолвил Гордон. — Ах, черт возьми! Если бы я мог быть… — Он осекся, вдруг вспомнив, что говорит по открытой линии. — Послушайте, Джон. Мне требуется какое-то время. Думаю, мне удастся выяснить причину покраснений и обмороков. Все объясняется очень просто. Я не мог ее обнаружить до тех пор, покуда…

— Гордон… — угрожающим тоном произнес Джон. Грег Хардинг настойчиво сверлил его глазами.

— Джон, прошу вас, мне нужно немного времени, — закричал на том конце провода Гордон. — Всего двадцать четыре часа, одни сутки, и я все выясню. Выясню, так или иначе. Ничего не говорите Верити, я прежде должен убедиться во всем сам.

Джон вздохнул. Итак, Драйер контрабандным путем вывез экспериментальный медицинский препарат из страны. Верити принимала его. С точки зрения закона они оба преступники.

— Черт подери, парень, разве вы не представляете себе, насколько все это серьезно? — рявкнул он.

— Да, конечно, — кисло ответил тот. — Может, стоит действовать поосторожнее? Особенно, если пациент мой лучший друг и к тому же замечательный хирург?

Джон резко откинулся на спинку стула. Тяжело вздохнул. Он понимал, что зарвался.

— Да, вы правы. Простите меня. Ну, а что конкретно нужно делать сейчас, в данный момент?

— Кажется, она все еще принимает этот… — ответил далекий приглушенный голос. — Уберите эту дрянь подальше от нее, из ее каюты, заприте где-нибудь в надежном месте. Совершенно ясно, что побочные действия этого лекарства весьма опасны…

— Но содержание белых кровяных телец снова сократилось на четыре процента. Я сам вчера исследовал ее кровь.

— Потрясающе! — завопил Гордон. Обнадеживающий результат появится только после того, как ему удастся подавить побочные действия. Ему казалось, что это уже удалось, но он еще не был до конца уверен. Он мог и ошибаться.

— Значит, вы считаете, что она должна прекратить принимать лекарство? А теперь расскажите мне об этих странных приступах, вызывающих покраснения.

Сидевший напротив него Грег побледнел. Он припомнил все ее поспешные прощания, уходы. Ее странное поведение. Перепады настроения. А он-то полагал, что все это объясняется только тем, что он ей наскучил, что она не находит себе места и ищет лишь удобного предлога, чтобы покончить с их судовым романом. Ну как он мог так ошибаться?

Джон внимательно слушал рассказ Гордона о печальной судьбе Геркулеса. Дослушав до конца, тяжело вздохнул.

— Мне все это тоже не нравится. Так что будем делать? Продолжать или ждать, пока процент белых кровяных телец снова рванет вверх, как ракета?

Гордон молчал. Что он может сказать?

— Решать это предстоит только ей самой! — наконец пробормотал он.

— Но она ведь уже сделала выбор, — напомнил ему Джон.

— Вы правы, — послышался далекий хмурый голос. — Вы правы. Все же это ее жизнь. Оставьте лекарство на месте. Думаю, мы не имеем право вмешиваться в ее личные дела на этом этапе. — Джон был целиком с ним согласен. Глядя на Грега, он думал, как ему все подоходчивее объяснить. Ну а если посмотреть на все с другой стороны?

Ему не хотелось в это верить.

После чудесной прогулки на плоту Рамоне с Дэмоном хотелось продолжить "речную тему". Дивный вечер на реке — как гласил буклет — сулил им не только увлекательную поездку вверх по течению на большой лодке с горящими факелами, но и настоящий обед по-ямайски, местное фольклорное "шоу", а также танцы в стиле регги.

Рамона надела изящное белое платье из чистого шелка в греческом стиле. Оно доходило ей до пят, спадая почти до земли, словно переливающийся шелковый водопад, оставляя открытым одно плечо. Для полного соответствия греческому образцу она должным образом уложила волосы, собрав их в высокий, красивый пучок. В ушах поблескивали платиновые серьги с бриллиантиками, шею украшала простенькая серебряная цепочка. На Дэмоне был черный вечерний костюм, подчеркивающий его мужскую красоту, силу и элегантность.

Появление на лодке такой необыкновенной пары заставило многих повернуть голову в их сторону. Когда они, устроившись на палубе, наслаждались теплой тропической ночью при ярком свете горящих факелов, к ним подошел официант. Протянув меню, он поспешил оставить двух любовников наедине в созданном ими для себя особом мире. Она заказала традиционный ямайский "герб" — мясное блюдо, которое готовилось с красными бобами, кокосовым молоком, луком-пореем и различными приправами. Дэмон выбрал знаменитый местный суп — острая смесь из соленой свинины, говядины, окры и островной зелени калладу. После того как он его попробовал, она весело рассмеялась и налила ему воды в стакан, и ее смех все нарастал, когда она глядела в его подозрительно заблестевшие глаза.

— Ну, это сделает тебя настоящим мачо! — бросила она ему вызов.

Вечер пролетел быстро. Опершись на борт и глядя на проплывающий мимо сумеречный растительный пейзаж, освещенный горящими факелами, они любовались темной магической ночью. Такая ночь, как эта, предназначена только им двоим. Ночь любовников. Такую ночь ничто на свете не может испортить…

Джо Кинг следил за лодкой, чувствуя, как гнев подступает к нему из-за его полного бессилия. Что это задумала Рамона? Почему она не отвязалась от Александера, чтобы передать отцу акции Маркхэма? Лодка растворялась в ночной мгле, а к Кингу явилось странное ощущение, что все от него бежит, выскальзывает из рук. Вздохнув, он приказал водителю возвращаться в отель. Теперь все решится на Кубе. Кинг нервничал, но наверняка нервничал бы куда больше, знай он в эту минуту, что кто-то внимательно следит за ним из безопасного, укромного местечка, расположенного рядом с пристанью.

— Вон он едет, — сказал Фрэнк, посасывая ямайское пиво из высокой банки.

— Ты заешь, как туда ехать? — спросил Ле Фортном.

Фрэнк знал. Вечерняя прогулочная лодка причалила у пристани возле небольшого клуба в нескольких милях вверх по течению, где должно было состояться фольклорное шоу и танцы.

Ле Фортном, выйдя из-за столика, бросил на него несколько ямайских долларов.

— Пора нам все уладить с доктором Кинг.

— Ну а что с Александером? — спросил Фрэнк, когда оба сыщика уселись в машину. Ле Фортном молчал. Он не знал, вписывается ли Дэмон Александер в придуманную им схему.

Верити, вытащив из сумки купальник, быстро переоделась. На палубе никого не было, холодный ветер загнал всех в закрытые помещения. Поверх купальника она надела толстый пляжный халат и в таком одеянии приготовилась бросить вызов разбушевавшейся стихии, открыв дверь, ведущую на палубу "Серенада". Вместе с сильными порывами ветра до нее донеслись обрывки музыки.

Помня о вчерашнем обмороке, она опасалась подходить близко к борту и поэтому отправилась к самому безопасному месту — к солярию. Она легла на топчан, закрыв глаза. Как же здесь приятно. Как хорошо вновь оказаться на свободе, а не в закрытой каюте изолятора. Она вздрогнула от неожиданности, когда чья-то густая тень упала на нее. Подняв взгляд, она увидела знакомое лицо, почувствовала, как сильно у нее забилось сердце.

— Зачем вы пришли сюда? — мягко упрекнул ее Грег. — Здесь холодно, слишком ветрено.

Верити, стараясь не выдать волнения, небрежно пожала плечами.

— Мне нравится, когда капризничает природа. Так я острее ощущаю жизнь. — Грег поморщился от ее слов, но он стоял спиной к солнцу, и она этого не заметила.

— Верити…

— Что с тобой, Грег? — тихо спросила она. Ей так хотелось прикоснуться к нему, успокоить, утешить его. Она чувствовала, что он страдает и что эту боль ему причинила она, Верити. — Ах, Грег, — тихо извиняющимся тоном продолжила она. — Я вовсе не хотела приносить тебе такие страдания. Разве ты не можешь забыть о моем существовании?

Он вздрогнул, словно от удара плеткой. Нет, он не может этого сделать, особенно когда она смотрит на него широко раскрытыми глазами, такая нежная, такая уязвимая, незащищенная. Теперь он наконец понял мотивы ее поведения: она хотела защитить его самого. Он, конечно, мог бы выпалить ей сейчас, что ему все известно о ней, и потом только наблюдать, как она будет отдаляться от него, уходить в себя, как раненый зверь находит убежище в надежной норе. Но имеет ли он право портить ей этот круиз, который может стать последним…

— Ничего, не волнуйся, — сказал он отрывисто. — Просто хотел предупредить тебя, что погода портится. А ветер скоро задует во всю мощь. Не лучше ли тебе на самом деле укрыться от непогоды в помещении?

Верити медленно встала.

— Слушаюсь… капитан.

Грег молча наблюдал за тем, как она, резко повернувшись, быстро зашагала прочь.

Они сошли с прогулочной лодки и теперь с увлечением смотрели шоу, которое оказалось вполне приличным. Перед тем как пойти на танцы, они решили, что неплохо бы и подзаправиться горючим. В клубе было полно людей, сильно накурено, стоял обычный галдеж. Дэмон начал пробираться через толпу к стойке бара. Рамона следила за ним.

— Доктор Кинг?

Повернувшись, Рамона увидела перед собой спокойные зеленые глаза полицейского, и в мгновение ока эта очаровательная ночь утратила всякую магию. Инспектор Ле Фортном показывал пальцем на выход. Она вздохнула и последовала за стражем закона. Они вышли в сад при клубе и уселись на скамейке, стоявшей под большим цветущим деревом.

Ле Фортном сразу взял быка за рога.

— Я пришел сюда, доктор Кинг, чтобы попросить вас об одолжении.

— О каком? — на всякий случай спросила она, хотя отлично знала, о чем речь.

— В вашей пляжной сумке, в той, которая была у вас в Пуэрто-Рико, лежит подслушивающее устройство. Я хочу, чтобы вы взяли эту сумку на Кубу, где встретитесь со своим отцом, — объяснил Ле Фортном, уставившись с хмурым видом в невидимую точку. Он затаил дыхание, ожидая взрыва гнева. Но его не последовало. Он заставил себя посмотреть на собеседницу, ожидая, что она влепит ему пощечину. Но в ее голубых с электрическими искорками глазах он видел только ледяное спокойствие.

— Понятно, — сказала она равнодушным тоном, стараясь не выдать своих эмоций. — Весьма находчиво с вашей стороны, инспектор, но, как я полагаю, в некотором противоречии с законом. Остается только надеяться, что все сказанное миссис Александер не будет принято во внимание.

Ле Фортном угрюмо улыбнулся.

— Да, вы правы. Мы не станем вникать… ну… в некоторые шероховатости, отмечаемые в деле об убийстве Майкла Александера. Обвинение ясно дало понять, что у них нет никаких доказательств.

Рамона почувствовала облегчение.

— Таким образом, что вам конкретно нужно от меня?

— Доктор Кинг, я хочу, чтобы вы встретились с вашим отцом в каком-нибудь общественном месте. Мы с Фрэнком Глессом будем рядом, в нескольких ярдах от вас. Следствие не располагает прямыми доказательствами, которые позволили бы упрятать Джо Кинга за решетку. Профессиональное чутье подсказывает мне, что он здорово рассчитывает на ваши родственные чувства. Думаю, мистер Кинг весьма раним в отношении всего, что касается вас, доктор Кинг.

— Ах, вот оно что! — тихо ответила Рамона, а Ле Фортном только мрачно вздохнул. Ей трудно пойти на такое, и он не вправе осуждать ее. Ведь он просит дочь завлечь в расставленную ловушку родного отца.

— Мы полагаем, что он собирается шантажировать Гарета Десмонда с тем, чтобы заставить его продать свои акции.

— Каким образом? — с любопытством спросила Рамона.

— Его дочь Фелисити учится в Оксфордском колледже, — намекнул Ле Фортном, но Рамона все поняла.

— Оксфорд из-за злоупотреблений наркотиками пользуется дурной репутацией, — сказала она безразличным тоном. — Хорошо. Вы хотите, чтобы я помогла вам захлопнуть капкан?

— Совершенно верно. Но это не такое пустяковое дело, предупреждаю.

Она помолчала.

Ле Фортном, считая, что ему как сыщику нужно быть честным до конца, тихо сказал:

— На суд по делу об убийстве вас вызовут как свидетельницу и вам придется подтвердить тот разговор, который будет записан на пленку.

— Понятно.

— Надеюсь, доктор Кинг, вы сделаете все как надо. Мы располагаем массой косвенных доказательств о преступлениях, совершенных вашим отцом, к тому же считаем, что Дойл расколется, когда мы его возьмем, что произойдет скорее всего после окончания круиза.

Вдруг через распахнувшуюся дверь до них долетела громкая музыка, и Рамона увидела Дэмона, вышедшего в сад.

— Рамона! Где ты?

Ле Фортном, дернув головой, резко вскочил на ноги.

— Вам решать, доктор Кинг. Нам нужен ваш отец, который обвиняется в убийстве вашего жениха. Что вы на это скажете?

После этих больно резанувших ее слов он, повернувшись, торопливо зашагал прочь.

Дэмон медленно направился к ней. Поставил два стакана на находившийся рядом со скамейкой деревянный столик.

— Кто это? — спросил он нарочито безразличным тоном.

Рамона небрежно пожала плечами.

— Так, никто. Просто хотел меня закадрить. Ты ревнуешь?

— Ничуть, — улыбнулся он в ответ.

— Лжец, — засмеялась она.

Передав ей стакан, он немного отпил из своего, наблюдая за ней потемневшими глазами. Он чувствовал, что ей не по себе, и ему очень хотелось узнать, кто это был. Может, еще один держатель акций, которого она решила прозондировать?

Какой все же он глупец! Как можно забыть о ее тайных планах? Похоже, сейчас самое время об этом вспомнить.