Глава 1

Какая трогательная сцена: мирный деревенский пейзаж, двое всадников подъезжают к старинным железным воротам, опорой которым служат исполинские каменные столбы, и попадают под арку из склонившихся деревьев. Липовая аллея тянется от самых ворот и по праву считается самой красивой в графстве. Липы сплелись кронами, и в дневные часы солнечные лучи, пробившиеся сквозь густую листву, походят на свисающие с веток золотые нити.

Девушка взглянула на небо. День угасал. Через пару часов станет совсем темно, а надо еще упаковать вещи. Дел невпроворот, а времени, как она поняла, осталось мало.

— Мне пора, — вздохнула девушка. — У меня масса дел, а я не знаю, с чего начать. Невероятно, каким количеством вещей я обзавелась за два года.

— Если потребуется помощь при переезде в коттедж, дай мне знать. — Ее спутник отворил створку ворот и стоял, поглядывая снизу вверх на девушку. Он гладил лоснящиеся, бархатистые бока лошади, уверенными движениями знатока растирая уставшие мышцы животного. Молодой человек явно рассчитывал задержать на какое-то время наездницу. — К концу недели я буду порядком занят, но завтра смогу тебе помочь. В конце концов, тебе же понадобится крепкая спина, чтобы перетащить тот чайный столик. И я, как никто другой, умею толкать пианино. Я так понял, ты забираешь пианино с собой?.. То, что подарил тебе сэр Джеймс…

— Да, конечно. Но мебелью займется Диксон. Если потребуется помощь, он позовет садовника. Сэр Люк появится не раньше субботы, так что он ни о чем и не узнает. А даже если бы и узнал, не думаю, что стал бы возражать.

— Да, не стал бы. — Молодой человек с надеждой взглянул на собеседницу. — Тем не менее, я бы хотел тебе помочь.

— Конечно… когда въеду в коттедж. Ты мог бы развесить картины. Я уверена, Мартин, у тебя точный глаз. — Она нежно провела по его щеке кончиком охотничьего хлыста.

Мартин ухватился за хлыст и потянул на себя.

— Почему бы нам не поужинать сегодня вдвоем? — В его голосе звучала мольба. — Я бы заскочил домой переодеться и…

— Нет, Мартин.

Ее голос был мягок и спокоен, но в нем появился холодок. Так бывает, когда в теплый летний день вторгается прохладный ветерок с озера, скрытого липовыми аллеями. В ее взгляде сквозило предупреждение… ах, этот решительный взгляд самых прекрасных на свете женских глаз! Глаза девушки темнели, как темнел мир вокруг вслед за уходящим солнцем. Но юноша знал — в свете дня ее глаза отливают небесной синевой… а у горящего камина они подобны двум сверкающим звездочкам, такие добрые, искренние…

Молодой человек чувствовал нарастающее нетерпение спутницы, ее желание поскорее переехать. Это его огорчало.

— Тогда, может быть, завтра?

— Я же сказала, у меня не будет минуты свободной до переезда.

— Но если дело лишь в том, чтобы упаковать вещи, я могу приехать помочь…

Девушка решительно покачала головой. На ее щечках алел прекрасный румянец после долгой скачки.

— Нет, Мартин. Ты невероятно любезен, но я обещала миссис Эдгерли помочь ей и девушкам подготовить поместье к приезду сэра Люка. Мы не знаем, сколько гостей с ним прибудет. Надеемся, что приедет его мать…

— Он что, не поставил вас в известность?

Она вновь покачала головой:

— Нет. Кажется, сэр Люк не видит причины, почему надо предупреждать нас заранее.

— Уверен, миссис Эдгерли не согласится с ним. Должно быть, у нее сейчас полно хлопот.

— Да. Она нервничает. Из-за того, что не встречалась с ним раньше. После того как он вырос, я хотела сказать.

— Кажется, никто из здешних не знаком с сэром Люком. — Мартин нахмурился. — Но кое-кто из моих знакомых слышал о нем. К слову сказать, много чего о нем интересного.

— Правда?

Неожиданное, заметное нетерпение в ее голосе заставило юношу ухмыльнуться. Он с любопытством глянул на нее. Девушка сидела в седле в непринужденной позе опытной наездницы. Мартин мог часами любоваться ею. Но нынешний разговор вызывал в нем смутную тревогу.

— Мелани, ты гадаешь, каким сэр Люк окажется на самом деле? Много ли времени ты размышляешь об этом с тех пор, как мы узнали, что он приезжает?

— Нет. С чего это вдруг? — рассерженно буркнула девушка.

Мартин пожал плечами:

— Холостяк, необычайно богатый человек… баронет! Мне вдруг пришло в голову, что ты можешь заинтересоваться им.

— Он мне интересен еще меньше, чем миссис Эдгерли и горничным из поместья. — Но легкая тревога в ее голосе не ускользнула от слуха собеседника. — Ты же знаешь, как я любила старого сэра Джеймса. Мне неприятна сама мысль, что кто-то прибудет сюда и… Ну, словом, начнет здесь хозяйничать, — горестно добавила Мелани. — Это так неправильно… совершенно неправильно!

— Но сэр Люк — законный наследник. Я хочу сказать, у него есть полное право распоряжаться поместьем.

— Да. Он племянник сэра Джеймса. Бедный старый сэр Джеймс, у него никогда не было детей. Я знаю, как он переживал, что не завел сына-наследника. Люк ведь ему совершенно чужой. И останется чужим для всех обитателей дома. Вот почему все сейчас на нервах!

— Включая тебя?

— Нет. Наши пути не пересекутся. Ко времени его приезда я буду вести хозяйство в собственном коттедже!

— Надейся!

Широко улыбнувшись, Мартин выпустил узды и отошел от лошади.

— Не переусердствуй с работой, красавица. И если я тебе понадоблюсь… только позвони, и я приду!

— Спасибо, Мартин.

Девушка была ему очень благодарна… искренне благодарна. Ведь юноша говорил правду. Он, в самом деле, готов был примчаться к ней по первому зову. И он очень нравился Мелани.

Молодой человек стоял под липой и смотрел, как удаляется девушка. Но она ни разу не обернулась, не помахала на прощание. Мартин разочарованно отвернулся, вскочил в седло и направил лошадь на дорогу к деревне. На западе резали небосклон красные языки заходящего солнца, бросая алые блики на фигуру стройного, привлекательного молодого мужчины. Наездник желал иметь больше убедительности в споре с девушками, давно все про себя решившими.

Мелани свернула с дороги прежде, чем оказалась на освещенной территории поместья. Кобыла привычно затрусила в сторону конюшни, где было безлюдно в вечерние часы. К огромному удивлению девушки, двор конюшни оказался заставленным автомобилями. Наездница так резко остановила лошадь, что едва не вылетела из седла.

Двор занимал немалую площадь и использовался для выездки лошадей. Рядом с каретным домом располагались конюшни со стойлами для лошадей и амбаром. На втором этаже находились жилые комнаты для конюхов. Каретный дом использовался теперь как гараж, а недавно появились еще два новеньких гаража. Заметив, что двери всех гаражей закрыты, Мелани решила, что нежданная делегация не останется в поместье на ночь. Возможно, это группа туристов, решившая ознакомиться с исторической достопримечательностью, каковой, несомненно, является Вроксфордское аббатство.

Девушка соскочила на землю и осторожно провела лошадь сквозь плотные ряды машин до стойла. Мелани разнуздала кобылу, напоила свежей водой, добавила в люльку овса и, потрепав любимицу по бархатистой холке, закрыла стойло на щеколду.

Пробираясь сквозь скопище авто, девушка вдруг осознала, что поздновато для туристов осматривать дом. Гортон, дворецкий, любивший перед ужином провести тихий часок в буфетной, будет недоволен.

Мелани бросила взгляд на стену дома и вновь поразилась. Чересчур много света! Будь дом заселен, она бы не удивилась ярко освещенной прихожей, гостиной, кабинету и спальням. Но сейчас там жила лишь прислуга и она сама. А теперь они ждали приезда нового хозяина. Так-так-так… Отдельные факты, как фрагменты мозаики, сложились в целостное панно.

Оказавшись внутри, Мелани была готова к царящему в доме хаосу. Миссис Эдгерли, в состоянии близком к истерике, кричала на горничную, с кухни доносились требовательные возгласы поварихи. Она стремилась узнать, послали кого-нибудь в деревню с просьбой об экстренной помощи или нет. Повариха распространялась насчет того, что у нее лишь две руки и, дабы ужин был подан в срок и не поступило жалоб на качество блюд, ей понадобится помощь — надо нашинковать овощи. Обе горничные и кухонная прислуга были отправлены наверх готовить спальни к приему гостей, а на бедную женщину свалили непосильную работу.

— Где Гортон? — возмущалась повариха. — Почему не позвонил матери Бетти Кларк? Я уверена, она бы пришла.

— Гортон занят подбором вин к ужину, — ответила миссис Эдгерли. Судя по ее раздраженному тону, терпение пожилой экономки было готово лопнуть в любую минуту.

Мелани вышла на свет, и в глазах миссис Эдгерли зажглась надежда.

— Он здесь, мисс Мелани! — дрожащим голосом воскликнула экономка. — Сэр Люк уже здесь. И с ним полно гостей. Но портьеры в гостиной еще не повешены! Их только утром принесли из прачечной. Я собиралась заняться этим завтра… но теперь придется всю ночь вешать портьеры на окна. — Она картинно заламывала руки. — И некому мне помочь!

— Не тревожьтесь, миссис Эдгерли, — улыбнулась Мелани. — Я вам помогу.

К счастью, сэр Люк обосновался в кабинете, а большинство его друзей поспешили в спальни — принять душ и переодеться к ужину. Гостиная была любимой комнатой Мелани. Настоящий оазис спокойствия, созданный контрастом. Изысканные гобелены и парча подчеркивали лоск старинной мебели и паркетной мозаики на полу.

Помощник садовника принес садовую лестницу. Но, поднявшись на верхнюю ступеньку, Мелани поняла, что ей до карниза не дотянуться. Нашли новую лестницу, повыше. Вскоре девушка окончательно запуталась в складках бархатной ткани. Миссис Эдгерли находилась на грани нервного срыва, и помощи от нее не предвиделось. С появлением Гортона дело пошло на лад благодаря его дельным советам.

Управившись с портьерами, экономка убежала наверх помогать горничным прибираться в спальнях. Мелани критично осмотрела гостиную, протерла пыль с мебели, взбила подушки на диванах и решила развести огонь в камине. Весенним вечером в доме прохладно. Несомненно, дамам захочется погреться у огонька после ужина.

Девушка надела фартук и со щипцами в руке опустилась на колени перед мраморным камином. Вдруг дверь распахнулась. В гостиную вошел мужчина и бесцеремонно обратился к ней:

— Хоть кто-нибудь в этом доме приходит на звонок? Я звонил и звонил в библиотеке, но, по-видимому, никто не считает своим долгом прийти на мой зов. Что, система звонков в аббатстве вышла из строя?

— Н-нет. — Мелани привстала с колен и откинула с лица непослушную прядку волос. Измазанная сажей рука оставила черную полосу на щеке девушки. — Н-нет…

Мужчина нахмурился. Высокий, стройный, смуглая кожа, темные волосы, глаза, так похожие на глаза сэра Джеймса Чарнока… Новый баронет! Его сходство с покойным дядей оказалось столь поразительным, что девушка на мгновение лишилась дара речи.

— Тогда почему никто не появился? — продолжал наседать сэр Люк. — Почему я должен бродить по дому в поисках прислуги, когда мне всего лишь требуется переговорить с дворецким? Кстати, где он, этот Гортон?

— Полагаю, он занят, как и все остальные, — мгновенно отозвалась Мелани.

Девушка укорила себя за необдуманные слова, но было поздно. Она не желала показаться грубой, но своим ответом создала именно такое впечатление. Мужчина нахмурился еще сильнее, в его карих глазах отразились мрачные раздумья. Он устал от слуг, вечно испытывающих его терпение, — словно говорил он своим видом.

— Дом в полном беспорядке, — спешно пояснила Мелани. — Все пытаются делать несколько дел одновременно, в результате что-то остается недоделанным. Боюсь…

— Вы боитесь? — Сэр Люк подавил смешок, когда его взгляд остановился на испачканной щеке девушки. — Разве не входит в ваши обязанности содержать дом в порядке и быть готовыми принять хозяина, когда тот внезапно приезжает с парочкой друзей? В конце концов, здесь полно слуг. Вдобавок к Гортону. Старый хитрец, несомненно, свил себе тут неплохое гнездышко за годы, что мой дядя жил в почти полной изоляции без развлечений и общения с внешним миром. Есть еще экономка, повар, я не знаю, сколько у нее помощниц на кухне… Когда я проходил под окнами, они трещали как сороки. А теперь я нахожу здесь вас, тщетно пытающуюся развести огонь…

— Он разгорится, — заверила Мелани, но мужчина подошел к камину и носком дорогой туфли повалил тщательно составленную девушкой пирамидку из угля. — Пожалуйста, сэр Люк! — принялась умолять девушка. Она хотела ухватить его за рукав, но в последний момент спохватилась — руки-то испачканы… — Оставьте все как есть. Клянусь, огонь разгорится.

— Возможно, вы и правы, — произнес мужчина с ноткой сомнения в голосе. — Но мне кажется целесообразнее включить электрообогреватели и как следует прогреть комнату. Две мои гостьи недавно вернулись из Южной Африки, им будет здесь холодно.

— Как скажете, сэр Люк.

Мелани обошла гостиную, включая обогреватели. Затем занялась камином, и через пару секунд язычки пламени медленно охватывали куски угля. К тому времени, как ужин подойдет к концу, в камине будет гореть настоящий, мощный огонь. Надо попросить помощника садовника принести еще одну корзину угля.

Сэр Люк отошел на пару шагов и скрупулезно осмотрел комнату.

— Я отлично помню эту гостиную, — кивнул он. — Я любил приходить сюда, когда был мальчишкой. Приезжал к тете на время каникул. Тогда она была жива, и дом не казался мертвым, как сейчас. Здесь было многолюдно. Тетя любила большие компании и веселые вечера. Именно после ее смерти дядя стал затворником.

— О да, — вежливо согласилась Мелани.

— Вроксфордское аббатство кажется мне идеальным загородным домом. Поместье не очень велико, вокруг прекрасные охотничьи угодья. И до Лондона близко.

Казалось, хозяин дома размышляет в слух, и на сей раз, девушка воздержалась от замечаний.

— Конечно, без ремонта не обойтись. Ванные надо переоборудовать. Система отопления никудышная. В спальнях необходимо сменить обои и мебель. Да, по всему дому придется менять внутреннюю отделку. Полагаю, здесь не проводилось ремонта десятки лет… четверть века, как минимум.

Мужчина придирчиво постучал по панелям из белого ясеня. Мелани считала их самым лучшим декоративным решением комнаты.

— Сэр Джеймс делал здесь ремонт всего два года назад, — холодно возразила она. — И две ванные в доме были модернизированы. Его собственная ванная… теперь она ваша, сэр Люк.

— О, неужели? — Он повернулся и встал напротив девушки. До этого Мелани тайком сняла с себя фартук и стояла сейчас в брюках для верховой езды и в желтом свитере-поло. Вероятно, такой наряд для горничной показался мужчине странным.

— Как давно вы здесь, юная леди?

— Уже много лет.

— Много лет? — изумился хозяин дома.

— Хочу сказать, я… я уезжала, конечно.

— Но очарование этого места заставило вас вернуться?

— Ну… можно и так сказать.

Мужчина вынул из кармана золотой портсигар и закурил. Он изучал девушку пытливым взглядом сквозь облачко дыма, окружающее его лицо.

— Как вас зовут?

— Мелани.

— Что ж, Мелани, — он кивнул в сторону двери, — вы поможете заменить неисправную систему звонков в доме и найти мне Гортона. Передайте ему, что мои вещи надо распаковать до ужина. И если он еще не сделал этого, пусть приступает немедленно. А когда найдется время, принимая во внимание его любовь к буфетной, — пусть предложит свои услуги моим друзьям. Уверен, его помощь потребуется им как сейчас, так и перед отъездом.

— Да, сэр Люк. — Мелани попыталась представить себе выражение лица Гортона, когда тот услышит приказ нового хозяина.

— И если вы не намереваетесь присоединиться к кухонной челяди, не могли бы вы помочь гостьям наверху? Распаковать чемоданы, я хотел сказать.

— Д-да, конечно.

Девушка неуверенно двинулась к двери, пытаясь подобрать необходимые слова, чтобы разъяснить ее положение в доме, как сэр Люк спросил:

— Вы всегда так одеваетесь? Как конюх?

— П-прошу прощения, сэр?

От сигареты, что он курил, исходил приятный терпкий запах, несомненно, дорогого табака. Мужчина продолжал без стеснения разглядывать Мелани, слегка прищурившись.

— Сапоги и брюки для верховой езды! — пояснил он. — Вряд ли это подходящая форма для горничной, экономки, или кто вы там… И кстати, на чьей лошади вы катались?

— На своей собственной.

Сэр Люк заметно удивился.

— И стойло для вашей лошади находится здесь?

— Да, конечно…

Дверь приоткрылась, и миссис Эдгерли заглянула в гостиную.

— Мисс Мелани, если вы закончили с гостиной, не могли бы вы помочь на кухне? Надо всего лишь присматривать за кастрюлями и время от времени помешивать соус. Еще так много надо сделать. Боюсь, ужин откладывается… — Экономка заметила хозяина, смутилась и поспешила с извинениями: — О, прошу меня простить, сэр Люк, за вторжение!

Он тут же выпроводил ее… выпроводил обеих.

— Идите, решайте свои проблемы и оставьте меня в покое, — приказал новый владелец поместья. — И, Мелани, — крикнул он в след, — не забудьте передать мои распоряжения Гортону!

На кухне царил форменный кавардак. Даже мать Бетти Кларк, пришедшая из близлежащей деревушки, не смогла оказать существенной помощи. Миссис Кларк работала в Вроксфордском аббатстве поваром несколько лет до замужества. Естественно, оказавшись теперь на вторых ролях, она не сумела поладить с новой поварихой. Их споры о рецептах блюд, ингредиентов и специй не прекращались ни на секунду. Сейчас в центре дебатов находилась жареная индейка, точнее выбор правильной подливы. И только своевременное вмешательство Гортона спасло кухню от разгрома.

Гортон служил дворецким в Вроксфорде уже много лет и посему умел улаживать конфликты. От сэра Джеймса ему передались чопорность и манеры джентльмена. И его — седого и подтянутого, в безупречном костюме, с правильной английской речью — вполне можно было принять за аристократа.

Гортон прошествовал на кухню и быстро навел порядок. Мелани, оказавшись не удел, прошла за ним в буфетную, где дворецкий подбирал серебряные приборы к ужину. Девушка передала, что сэру Люку требуются его услуги наверху. На аристократическом лице Гортона отразилась мировая скорбь. Он счел своим долгом напомнить Мелани, что в его обязанности не входит прислуживать господам.

— Но, — тут же добавил дворецкий, — раз уж новый хозяин решил завести в доме свои порядки, придется как-то смириться.

Мелани предложила перебрать серебро, но Гортон заявил, что справится сам. Самая тяжелая, по его мнению, обязанность вечера — выбор вин — выполнена. Осталось лишь добавить парочку финальных штрихов к сервировке обеденного стола.

С юных лет Мелани привыкла расставлять букеты в комнатах. И по пути наверх она заглянула в столовую — убедиться, что впопыхах кто-нибудь не нарушил ее прекрасно составленных букетов.

Девушка осталась довольна эффектом, производимым пышными массами ее любимых чайных роз. Она также отметила про себя, что Гортон выставил лучшие бокалы из венецианского стекла, которые подавались на стол только по большим праздникам. Необычайно красивые бокалы, привезенные из Венеции много лет назад, добавляли особую утонченность к белоснежной скатерти, шелковым салфеткам и сверкающим серебряным приборам времен короля Георга. Мелани осторожно щелкнула по стенке бокала. Послышался протяжный мелодичный звон. Звук эхом прокатился по столовой, вернулся назад и пропал в складках тяжелой бархатной портьеры.

Мелани сосчитала количество стульев, отметив, что Гортон накрыл стол на шестерых… значит, с сэром Люком пожаловало пятеро гостей. По сведениям миссис Эдгерли, прибыли две леди и три джентльмена. Мелани вздохнула. Если не суждено присоединиться к компании за ужином, то лучше вообще никому из них не попадаться сегодня на глаза.

Было уже слишком поздно предлагать свои услуги дамам. «Важнее убедиться, что ужин подадут в срок, — подумала Мелани. — Гостьи способны сами разобраться со своими чемоданами. Во время ужина я зайду в их спальни и приберусь».

Но, поднявшись наверх по старинной дубовой лестнице, девушка почувствовала, что ей не помешает хорошая ванна. Она улыбнулась, представив, что подумал сэр Люк, увидев пятно сажи у нее на щеке. Гортон аккуратно стер след кончиком полотенца, когда Мелани зашла к нему в буфетную. Но до того она успела глянуть в зеркало. Черное пятно было очень заметным. Измазанная сажей девушка в фартуке — неудивительно, что сэр Люк принял ее за горничную.

Мелани быстро избавилась от фартука, но тем самым привлекла внимание нового баронета к своему костюму для верховой езды. Конечно же, сэр Люк ничего не знал о ней. Значит, придется все ему объяснить при первой же возможности. Иначе вдобавок к вопросам о лошади и стойле он начнет интересоваться и ее коттеджем.

Девушка заглянула в ближайшую ванную. Ею недавно пользовались. Воздух был насыщен теплым паром, и зеркала запотели. Здесь творился полный разгром: мокрые полотенца валялись, как попало, пол залит водой, а шкафчик усыпан тальком. Мелани тяжело вздохнула и пошла дальше. Вероятно, придется еще и вычистить ванную.

Дом, при жизни сэра Джеймса всегда тихий в эти часы, был сейчас полон шума. Девушка на ходу ловила отрывки разговоров, доносившиеся из гостевых комнат. Всюду горел свет.

Вроксфордское аббатство представляло собой огромный особняк. Два корпуса давно пустовали. В особняке имелось огромное количество комнат — даже миссис Эдгерли не могла назвать их точное число. Но спален, оборудованных и готовых принять жильцов, было не так много. Мелани не могла представить, как экономке удалось разместить всех гостей.

В раздумьях девушка добралась до своей комнаты (через пару дней она съедет отсюда) и в изумлении остановилась. Дверь спальни была распахнута, и две незнакомые женщины, похоже, обосновались в ее пристанище. Одна, в красивом вечернем платье из розового шелка с перламутровым отливом, стояла перед кроватью и сбрасывала на пол простыни. Она разговаривала с другой женщиной. Та выглядела значительно старше и с некоторым сомнением взирала на молодую.

— Мама, конечно же, я права! Тебе не следует спать в комнате, окна которой выходят на восток. Ты сама прекрасно понимаешь. От слуг я узнала, что здесь никто не живет. Половина вещей уже упакована. Вероятно, этой комнатой пользовались при жизни сэра Джеймса. Должно быть, здесь жила медсестра…

Мелани бесшумно вошла в свою комнату.

— Вы ошибаетесь, — возразила девушка. — Это моя комната. Если вам не нравятся предложенные спальни, экономка подберет вам другие!

 

Глава 2

Девушка в очаровательном вечернем платье выпрямилась и обернулась. При виде Мелани она недоуменно вскинула брови, затем нахмурилась, и ее взгляд стал надменным.

— О, неужели? — протянула она. — Можно мне узнать, кто вы такая?

— Безусловно. — Мелани постаралась, чтобы ее голос звучал спокойно, хотя… она еще ни разу в жизни не испытывала такой ярости.

Прекрасное постельное покрывало из голубого атласа (его подарил сэр Джеймс, когда Мелани только поселилась здесь) валялось на полу. Скомканные простыни закинуты в другой конец спальни. И даже наволочки сдернуты с подушек. А расчески и косметика сметены с туалетного столика в открытый ящик комода. Его содержимое — носовые платочки и перчатки — теперь перемешаны с духами и баночками с кремом! Там же лежала фотография родителей Мелани, которая раньше красовалась на прикроватном столике.

Мелани побагровела от гнева и готова была растерзать нахалок. Но потом оправилась, заставила себя сосчитать до десяти и успокоиться. В конце концов, эти женщины — гостьи нового баронета. Она не должна проявлять грубость. Теперь дом принадлежит сэру Люку, у Мелани нет здесь больше никаких прав.

— Я Мелани Гренджер, — ровным голосом произнесла девушка. — Через пару дней я переезжаю. Я надеялась оставить эту комнату за собой до отъезда. Но если она вам так нужна, я сейчас же перенесу свои вещи в другое помещение. Но в таком случае вам придется подождать до вечера. Я собиралась принять ванну и привести себя в порядок.

Мелани устремила полный решимости взгляд сначала на одну захватчицу, потом на другую. Пожилая дама, весьма приятная на вид женщина, с добрым открытым лицом, сконфузилась. Молодая, необычайно красивая натуральная блондинка, явно скандинавка, на мгновение опешила. Скудное освещение комнаты только добавляло ей шарма. В глазах у незнакомки появился неприятный кошачий блеск. Ее недовольный взгляд из-под густо накрашенных ресниц словно говорил — эта девушка не привыкла, чтобы ей прекословили.

— Но моя мама устала, — возразила она, — и мы не желаем ждать! — В ее речи скользил легкий, но ощутимый акцент, полностью гармонирующий с ее обликом иностранки. — В доме не хватает прислуги. Мне пришлось самой готовить ванну! И маме никто не помог распаковать вещи! Я не могу понять, о чем только думает сэр Люк! Почему содержит такой дом без слуг…

— Сэр Люк прибыл в особняк впервые за много лет, — объяснила Мелани, стараясь изо всех сил остаться вежливой. — Я полагаю, большинство людей согласятся, что в наше время возможность держать дворецкого и экономку, а также приходящих горничных и повара — это большая удача. Если бы миссис Эдгерли знала, что вы прибудете сегодня, а не в конце недели, уверяю вас, дом был бы полностью готов к приему гостей. Но все получилось неожиданно. Вам необходимо принимать это в расчет.

— Если миссис Эдгерли служит здесь экономкой, боюсь, она не компетентна. Иначе дом всегда был бы готов к приезду гостей!

Мелани нервно закусила губу.

— Вы не совсем понимаете. Здесь проходил ежегодный весенний ремонт. Он просто еще не закончен.

— Хорошо управляемый дом ухожен и не нуждается в весеннем ремонте. Но речь сейчас не о том. Моя мама пожелала поменять комнату. Ваша показалась нам подходящей… ну, почти подходящей. — Молодая женщина брезгливо поморщилась. — Вы говорили, будто съезжаете через пару дней. Так что ничего страшного, если съедете прямо сейчас. Но вы так и не ответили, что вы здесь делаете. — Взгляд зеленых с кошачьим прищуром глаз, как шпилька, вонзился в Мелани. — Мне требуется ясность, дабы избежать неловкости. Вы ведь не из числа прислуги?

— Нет, — тихо подтвердила Мелани.

— Но у вас была какая-нибудь должность? Вас нанял сэр Джеймс? Вы работали у него сиделкой?

— Нет.

— Тогда… — Аккуратные дуги бровей изогнулись еще сильней. — Вы личный секретарь? Ассистентка?

Мелани собиралась произнести «нет» в третий раз, когда гонг возвестил о начале ужина. Вообще-то первый звук гонга означал лишь то, что в кабинете подают коктейли, но мать златокудрой красавицы забеспокоилась.

— Инга, нам пора, иначе опоздаем к ужину! Сэру Люку это может не понравиться. — Пожилая дама обернулась к Мелани и смущенно улыбнулась. — Мне нет нужды менять комнату, — заверила она, — и мне неприятна мысль, что вам придется покинуть собственную спальню из-за мнения Инги, будто мне полезнее спать в комнате на южной стороне. Правда, я страдаю от ревматизма, мне необходимо тепло. Да и в комнате, где меня поселили, не оказалось ванной…

Мелани прервала ее.

— Вы останетесь в моей комнате, — пообещала она, улыбнувшись в ответ. — А я перееду в вашу… как только буду готова притронуться к вещам. — Девушка посмотрела на испачканные сажей руки. — Я разжигала камин. — Боюсь, выгляжу ужасно…

Инга уже спустилась на две ступени лестницы.

— Мама, пойдем. — Она с вызовом игнорировала Мелани. — Нам пора в столовую. Мы же не хотим разрушить остатки порядка в этом доме!

Но ее мать задержалась ненадолго, чтобы перекинуться парой слов с Мелани.

— Прошу прощения за ваши вещи, дорогая. Та фотография… я не хотела ее трогать, но Инга была уверена, что она не имеет значения. Моя дочь немного перевозбуждена. Видите ли, она впервые оказалась в таком огромном особняке. — Пожилая женщина огляделась вокруг с тревогой. Окружающая роскошь, по-видимому, была ей в новинку. — Очень красивый дом, не правда ли? Настоящий английский замок! В Швеции, откуда мы родом, все совсем иначе.

— Значит, вы из Швеции? — прошептала Мелани, зная, что Инга с возрастающим нетерпением ждет мать на лестнице.

— Да. Хотя я и англичанка. Я вышла замуж за Олафа Ларсена совсем юной. Тогда я не понимала, что делаю. Конечно же, муж забрал меня в Швецию. После его смерти мы с Ингой много путешествуем. Она красивая девушка, согласны? — Ее голос был наполнен материнской гордостью. — Все говорят, что она необычайно красива. А я готова истратить последний пенни, лишь бы купить ей подходящий наряд. Кстати, мы недавно были в Париже и прикупили замечательные вещички. А до этого ездили в Дурбан. Какая там стояла жарища!

Женщина напомнила вновь о том, почему так важно для нее южное расположение комнаты, и пояснила, мол, после Южной Африки она мерзнет. Мелани убедила даму, что переезд не составит труда, и собиралась уже уйти, как та вдруг ухватила девушку за руку и доверительно зашептала:

— Что вы думаете о сэре Люке? Я нахожу его весьма приятным. Несомненно, он очень богат. И полагаю, увлечен Ингой. Они вместе провели два Рождества в Швеции. Сэр Люк глаз с моей дочки не сводит, с тех пор как они знакомы. И то, что мы как бы случайно встретились в Дурбане, кажется мне подозрительным. Он наполовину американец, знаете ли. Его мать просто потрясающая женщина и невероятно образованная. Мне думается, она сильно повлияла на сына… Знаете, Инга призналась мне, будто сэр Люк хочет на ней жениться.

— А-а… неужели? — Мелани не смогла подобрать нужных слов. Ее сразило откровение пожилой дамы.

— Да. Чудесно, не правда ли? Мне приятно думать, что моя дочь станет хозяйкой всего этого!

И миссис Ларсен обвела восхищенным взглядом коридор с высокими каменными арками, украшенный дорогими коврами и портретами в золотых рамах. Коридор упирался в галерею, где было еще больше картин на стенах, а резные столики уставлены статуэтками, вазами и другими предметами роскоши.

Второй удар в гонг напомнил пожилой женщине об обязанностях гостьи. Виновато улыбнувшись Мелани, она поспешила вслед за дочерью. Инга к тому времени уже стояла у входа в библиотеку и с нетерпением следила за приближением матери. Миссис Ларсен неуклюже семенила по коридору в туфлях на высокой шпильке, дорогих, по последней парижской моде, но совершенно неудобных для ходьбы по толстым коврам. Мелани представила, какая сцена разыграется в библиотеке с появлением двух припозднившихся дам.

Если сэр Люк вознамерился жениться на Инге, девица, безусловно, важная гостья. Как и ее мать — будущая родственница. Несмотря на кажущуюся мягкость и радушие миссис Ларсен, новый хозяин, вероятнее всего, заключит невыгодную сделку, женившись на ее дочери. Во взгляде пожилой женщины мерцал алчный блеск. Мелани надеялась, что сэр Люк знает, с кем имеет дело.

Девушка пожала плечами и двинулась дальше по коридору. В конце концов, это не ее дело. Миссис Ларсен нравилась ей… в какой-то степени. Она приняла ванну и вернулась в свою старую комнату забрать вещи. Мелани почти не испытала сожаления, в последний раз оглядывая свое жилище. Она привыкла к мысли, что через пару дней навсегда покинет Вроксфорд. Без привычных вещей помещение приобрело жалкий вид.

Мелани решила помочь пожилой женщине устроиться в новой комнате. Она положила горячие грелки в постель миссис Ларсен, повесила ее одежду в гардероб, а белье аккуратно разложила по ящикам комода. Девушка была поражена огромной коллекцией обуви известных марок, стоившей, судя по всему, немалых денег.

Затем она спустилась на кухню по черной лестнице, соорудила себе подобие ужина и отправилась в новую спальню. Впервые в жизни девушка почувствовала себя одинокой в огромном Вроксфордском аббатстве. Мелани знала, что сейчас в поместье находится множество людей. Внизу собрались за ужином гости, но девушка не могла к ним присоединиться. А у прислуги много дел, не стоит отвлекать их от работы пустой болтовней. Чтобы развеять тоску, она включила радио.

В некотором роде Мелани была здесь посторонней… но никогда раньше она не чувствовала себя настолько чужой и никому не нужной.

Девушка встала рано, задолго до того, как мисс Ларсен оторвала златокудрую голову от подушки, чтобы выгулять Леди — свою молоденькую гнедую кобылу. По привычке Мелани позавтракала в дубовой столовой, где при жизни сэра Джеймса семья собиралась по утрам за столом. Миссис Эдгерли придерживалась старых традиций. Буфет в дубовой столовой ломился от блюд — жареный бекон, яйца, сосиски, говяжьи почки, омлет с грибами.

Мелани заставила себя съесть яйцо и тост с малиновым джемом, затем налила себе чаю из миленького серебряного чайника. Почти вся столовая утварь в доме была из серебра и дельфтского фаянса.

Девушка проверила почту. Два письма были адресованы ей. Она собралась прочесть их прямо в столовой, где через большие окна падал приятный утренний свет. Но тут Мелани заметила одного из вчерашних гостей — молодого мужчину с длинными светлыми волосами, в ультрамодной одежде. Он улыбнулся и приветливо помахал ей рукой. Очевидно, вознамерился перекинуться с Мелани парой слов.

Девушка решила по быстрому ретироваться. Подняться по второй лестнице наверх и запереться в комнате. Ей не хотелось мешать завтраку гостя нового баронета. Мелани поспешно допила чай и ушла, прихватив письма с собой. В коридоре на втором этаже она столкнулась с экономкой.

— Я рада, что нашла вас, мисс Мелани. — Женщина широко улыбнулась. После волнений вчерашнего дня к ней вернулось хорошее настроение. — Сэр Люк сказал, что желает вас видеть сразу после завтрака. Лично он завтракать не намерен. Гортон уже отнес ему чашку крепкого кофе в кабинет. Боюсь, сэр Люк недоволен вами. Я-то знаю, вчера вы были очень вежливы с гостями… даже когда миссис Ларсен выставила вас из спальни, что кажется мне возмутительным. — Миссис Эдгерли возмущенно поджала губы. — Я заявила Гортону, что меня никто не сможет выжить из собственной комнаты!

— Но в моем случае все по-другому, — заверила Мелани, хотя и была безмерно благодарна за поддержку. — У меня нет больше никаких прав в Вроксфорде. Я занимала одну из гостевых комнат.

— Сэр Джеймс всегда говорил, что эта комната — ваша, — настаивала экономка. Казалось, она расценивала любое слово покойного баронета как закон. — «Комната мисс Мелани», — называл он ее. И даже когда вы уехали во Францию, эта комната оставалась за вами. Только горничные заходили, чтобы протереть пыль. Теперь представьте выражение моего лица, мисс, когда я, как обычно в семь утра, вошла в комнату с завтраком на подносе и обнаружила миссис Ларсен в вашей кровати!

— О боже! Вы ее разбудили?

— Она велела мне забрать чай и принести кофе. Не понимаю, как люди могут пить кофе с утра пораньше! Это кощунство!

— Дело вкуса. Некоторые любят кофе, другие предпочитают чай. — Мелани решила иначе составить букет в вазе, стоящей на столике у окна, и вынула цветы. — Вы говорили, сэр Люк мной не доволен?

— Он с утра в плохом настроении… по крайней мере, мне так показалось. Он задал мне много вопросов о вас.

— И вы рассказали ему обо мне?

— Конечно, мисс. — Пожилая женщина смутилась. — Я сказала, что сэр Джеймс был вашим опекуном и завещал вам коттедж и то пианино в гостиной. Что вы уезжаете через пару дней. Он заявил, что никогда раньше о вас не слышал.

— Неудивительно, — заметила Мелани, втыкая розу между желтым и красным тюльпанами. Новый букет тоже не понравился девушке, и она решила переоформить его позднее. — Официально сэр Джеймс не был моим опекуном, — пояснила она. — Просто однажды взял меня к себе на воспитание, а затем отправил в школу. Я удивлена, что сэр Люк не прочел моего имени в завещании. Адвокаты должны были сообщить ему, что коттедж и некая сумма денег переходят ко мне. Сумма небольшая, но я смогу прожить на эти деньги, пока решусь стать ветеринаром или пианисткой. — Она рассмеялась. — Некоторые, слушая мою игру на пианино, настойчиво советуют мне стать ветеринаром!

— Какая чушь, мисс! — взволнованно воскликнула миссис Эдгерли. — Вы чудесно играете. Много раз Гортон и я слышали чудесные мелодии в вашем исполнении. К тому же сэр Джеймс не послал бы вас в Париж учиться в музыкальной академии, если бы не считал вас хорошей пианисткой.

— Он послал меня в Сорбонну, предполагая во мне талант. Я надеялась, что однажды стану такой, как мама, — буду разъезжать по миру, собирая огромные залы. Но беда в том, что таланта у меня нет. Я играю неплохо… только и всего. — Девушка нахмурилась. — Вам не кажется, что сэр Люк недоволен из-за пианино? Оно очень хорошее… великолепный инструмент. Возможно, он не желает с ним расставаться. Мне показалось вчера, кто-то играл… Может, мисс Ларсен?

— Не думаю. Скорее этот блондин с длинными волосами. Всю ночь у него из комнаты доносилась танцевальная музыка. А утром он разбудил меня, включив радио на полную мощность. Его комната расположена как раз над моей, — с отвращением произнесла экономка.

Мелани вздохнула с облегчением:

— Вы уверены, что не мисс Ларсен? Играла вчера на пианино, я хотела сказать… Музыка не походила на классическую, скорее на популярную. Но многие любят поп, и я в том числе.

Миссис Эдгерли презрительно фыркнула:

— А я нет. И если это мисс Ларсен вчера «музицировала» в гостиной, я буду только признательна, мисс, если вы заберете пианино. Из того, что мне удалось узнать от сэра Люка, ясно, что дамочки решили остаться здесь надолго.

Мелани кивнула:

— Да. Мне кажется, одна молодая особа решила остаться здесь очень надолго! Насчет остальных — я их не видела. Молодой человек с длинными волосами показался мне забавным. Полагаю, он покупает одежду на Карнаби-стрит.

— Не слышала о такой улице. Мне больше по душе двое других джентльменов, прибывших с сэром Люком, — призналась экономка. — Оба пожилые, представительные. Один очень мил. Несомненный джентльмен. Я всегда могу распознать настоящего джентльмена! — И она фыркнула вновь, на сей раз от гордости.

— Вы сноб, миссис Эдгерли, — укоризненно заметила Мелани. Она взглянула на часы. — О, мне пора. Сэр Люк велел прийти сразу после завтрака. А я закончила завтракать минут десять назад. — Она задумчиво посмотрела на пожилую женщину. — Я нагрубила вчера мисс Ларсен, — призналась Мелани. — Во-первых, не стала ничего рассказывать о себе. Вероятно, она решила, что я чересчур надменна. Ее мать была так искренне очарована Вроксфордом! Женщина понравилась мне… хотя и выселила меня из собственной комнаты! Вернее, не она, а ее дочь. Я застала мисс Ларсен швыряющей мои вещи по всей комнате, но не посмела и слова сказать!

Миссис Эдгерли закрыла глаза и произнесла фразу, которую обитатели поместья часто слышали из ее уст последние недели две:

— Если бы только сэр Джеймс был с нами!

 

Глава 3

Мелани постучала в дверь кабинета и получила разрешение войти. Сэр Люк рылся в ящиках письменного стола. Пол устилали бумаги, письма и выпотрошенные папки. Сейф для бумаг был открыт, а его содержимое перемешано.

Чтобы пройти к сэру Люку, девушке пришлось поднимать бумаги с ковра. Она также расчистила небольшую площадку возле стола, где ей придется стоять, ожидая обвинений или осуждения от нового баронета. На самом деле сэр Люк казался скорее рассеянным, нежели недовольным или возмущенным.

— Зачем люди хранят столько хлама? — воскликнул он, склонившись над планом поместья. — Эта карта датируется 1720 годом. У нее никакой практической ценности. Может, служащие музея ею заинтересуются, но только не я. В сейфе лежит порядка дюжины отличных современных карт, и, по крайней мере, они целы.

Мелани с интересом взглянула на карту:

— Никогда раньше такой не видела. Здесь Вроксфорд показан без пристроек. Восточное крыло достроили в 1740 году. А раньше дом был значительно меньше, что и показано на карте. Конечно, изначально здесь располагалось аббатство, очень обширное и важное. Основано оно было французами, как мне кажется, в 1482-м.

— В 1483-м, — поправил сэр Люк.

— О да. Я припоминаю наш спор с сэром Джеймсом. Он был противником такой поздней датировки. Он считал, будто аббатство основали на пятьдесят лет раньше официальной даты.

Сэр Люк достал портсигар и закурил.

— Садитесь. — Он кивнул в сторону стула. — Я хотел с вами побеседовать. Если честно, мне о многом надо с вами поговорить. — Его карие глаза блеснули. — Но сначала позвольте выразить восхищение вашими знаниями о древних постройках. Вдобавок к умению разводить камин, быть на побегушках, заменяя перезагруженную работой прислугу, играть на пианино и выпрашивать лошадей и коттеджи у впечатлительных старых джентльменов вроде моего дяди, скажите, есть у вас другие способности, о которых стоит упомянуть? Как я понял, вы год отучились в Сорбонне. Миссис Эдгерли искренне полагает, что вы должны были унаследовать Вроксфордское аббатство, а не просто иметь возможность содержать лошадь в конюшне… не считаясь с моими желаниями!

Мелани зарделась от смущения.

— О, я уверена, миссис Эдгерли совсем иное имела в виду, сэр Люк. Она знает меня почти всю мою жизнь и, естественно, интересуется моей дальнейшей судьбой. Но когда вы приехали вчера в поместье, я знаю, миссис Эдгерли была счастлива. Вы Чарнок, а род Чарноков жил здесь с тех самых пор, как аббатство превратилось в замок баронета.

— О, неужели? — довольно сухо осведомился сэр Люк. — Скажите, продолжение рода Чарноков для вас так же важно, как и для миссис Эдгерли?

Мелани опустила взгляд на карту поместья:

— Вполне.

Мужчина затушил окурок в пепельнице и встал с кресла. Он принялся ходить взад-вперед по кабинету, наступая на разбросанные бумаги, карты и папки, ничуть не заботясь об их важности или ценности.

— Вы меня обманули! — воскликнул сэр Люк. — Намеренно ввели меня в заблуждение прошлым вечером. И я не вижу в том иной причины, кроме как посмеяться надо мной. Я принял вас за горничную, а вы не сказали и слова протеста! Помимо всего прочего вы передали мое поручение дворецкому. В результате Гортон снизошел до моей просьбы, и я смог облачиться к ужину в смокинг.

— Рада за вас, — так же сдержанно заметила Мелани.

— Неужели? — Мужчина устремил на нее тяжелый взгляд.

У девушки сложилось впечатление, что новый баронет всерьез недоволен. Но за его гневом скрывались и другие чувства. Мелани пока не могла угадать какие.

— А если бы у Гортона не хватило времени, чтобы погладить смокинг, — продолжил сэр Люк, — вы бы сделали это сами?

— Могла бы.

— Скажите, вы оказывали подобные услуги и сэру Джеймсу в благодарность за невероятную его щедрость к вам?

Мелани покраснела от гнева.

— Я никогда и ни о чем не просила сэра Джеймса, — ледяным тоном отозвалась она. — Для меня мой опекун всегда был образцом доброты и благородства. Я никогда не смогла бы отблагодарить сэра Джеймса за все, что он для меня сделал. Но если вы спросите, почему он был так щедр, у меня нет ответа! Я до сих пор теряюсь в догадках. Но мне кажется, сэр Джеймс симпатизировал моему отцу. Он был сыном старого друга баронета. А когда умер — мой отец, я имею в виду, — а вскоре я потеряла и мать, сэр Джеймс и леди Чарнок взяли меня на воспитание. Леди Чарнок, как вам известно, умерла много лет назад, и сэр Джеймс был только рад компании.

— Вы говорите о себе? — резко спросил сэр Люк.

— Ну… да, — в замешательстве произнесла Мелани. Во взгляде ее пронзительных голубых глаз, устремленном на мужчину, была трогательная смесь искреннего удивления и недоумения. Девушка небрежным движением откинула волосы со лба, и в мягком утреннем свете ее каштановые локоны осветились золотистыми бликами. — Мы же сейчас обо мне ведем речь?

— Вас зовут Мелани Гренджер? — перешел к делу новый баронет.

— Да.

— И вы были друзьями с моим дядей? Близкими друзьями?

Девушка недоуменно нахмурилась:

— Не понимаю, что стоит за вашим вопросом, но могу сказать… мы восхищались друг другом. Точнее, я восхищалась сэром Джеймсом. Полагаю, я заменила ему ребенка, которого у него никогда не было. Также у нас оказалось много общих интересов. Мы вместе ходили наблюдать за птицами, а еще на рыбалку. Сэр Джеймс советовал, какие книги мне следует прочесть, а потом мы их обсуждали. И он же дал мне первые уроки игры на пианино.

— Ах, пианино! — воскликнул сэр Люк, хлопнув себя по лбу. — Мы к этому еще вернемся! Что сейчас требует разъяснений, так это почему я никогда с вами не сталкивался во время нечастых приездов в Вроксфорд. Мне случалось гостить у тети с дядей крайне редко. Я жил в Америке. Но когда учился в Итоне, приезжал сюда во время каникул.

— Вероятно, потому, что я тоже училась в это время. — Мелани задумчиво посмотрела на стоящего перед ней мужчину. Она попыталась представить сэра Люка школьником, приезжающим погостить в аббатство. Кажется, он гораздо ее старше. На вид ему за тридцать. А Мелани не исполнилось и двадцати трех. Разница в возрасте должна все объяснить. — В общем, мне кажется, мои школьные годы наступили гораздо позже ваших, — с легким ехидством отметила она.

Сэр Люк неодобрительно хмыкнул:

— Я достаточно молод, чтобы помнить Гортона и его любимые вечера в буфетной — вдвоем с молоденькой горничной, я полагаю, — и то, как миссис Эдгерли инспектировала мне уши, прежде чем отправить спать, а миссис Эйплбай будила по утрам. Она многие годы проработала в Вроксфорде няней. — В его темно-карих глазах появился блеск злорадства. — Я уверен, мисс Гренджер, этого вы не припомните. Могу поспорить, вы даже и не слышали о миссис Эйплбай!

Мелани вынуждена была согласиться.

— Тогда вы не все знаете о Вроксфордском аббатстве. Ведь она многие годы была непременным его атрибутом!

Сэр Люк отошел к французскому окну. Он окинул взглядом сад — аккуратные прямоугольники клумб, деревца причудливых форм, небольшие пруды и живую изгородь из кустов роз. Затем подошел к Мелани, словно навис над ней, суровый, как судья, готовый вынести приговор.

— Почему вы позволили выставить себя из комнаты прошлым вечером? — требовательно спросил он.

Девушка была озадачена. В словах сэра Люка прозвучал укор.

— Ах, это, — как можно небрежнее ответила Мелани, — ничего страшного.

— Но эта комната была вашей многие годы. Неужели вы не испытали шока когда вас вышвырнули?

Мелани равнодушно пожала плечами:

— Я упаковала уже половину вещей. Говорю вам, ничего страшного не произошло.

— Прежде чем строить из себя мученика и переселяться в комнату, приготовленную для миссис Ларсен, почему вы не пришли ко мне и не попросили разобраться?

— Но… я не хотела вас беспокоить.

— Почему?

Мелани долго думала, что ответить.

— Тогда мы еще не были знакомы.

— Целиком ваша вина!

— К тому же проблема показалась мне незначительной.

— Вы собирались известить меня сегодня, что имеете определенное право на эту комнату?

— Честно говоря — не знаю. Я могла сообщить вам, если бы решила, что это важно. Но, с другой стороны, я понимаю, теперь это мало что меняет.

Мужчина вернулся за стол и уселся в кресло.

— Есть один аспект этого дела, который мне следует обсудить с вами, мисс Гренджер. Мисс Ларсен полагает, что вы нагрубили ей прошлым вечером… точнее, она уверяет, что вы были непростительно грубы! Она крайне удивилась, обнаружив, что вы занимаете одну из лучших комнат в доме без видимого на то права. А когда мисс Ларсен попыталась узнать, кто вы и чем здесь занимаетесь, вы, мисс Гренджер, не дали вразумительного ответа. Она утверждает, будто вы вели себя нагло и дерзко. Ее мать заявляет, что вы были сдержанны… необычайно сдержанны в сложившихся обстоятельствах. Я не вижу причины, почему вы должны были утаивать информацию о себе.

— Она собиралась занять мою комнату. Слова здесь излишни, — возразила Мелани.

Сэр Люк нахмурился:

— Мисс Ларсен, несомненно, устала, сидя за рулем автомобиля от самого Лондона. Конечно, ей было не до выслушивания длинных объяснений в доме, куда она приглашена в качестве моего гостя, — веско возразил новый владелец Вроксфорда. — Должен заметить, я очень удивился, узнав, что мой покойный дядя был вашим опекуном… причем тайно. Он не представил вас даже ближайшим родственникам. Иначе вы бы решительно заявили мисс Ларсен, что вы — подопечная сэра Джеймса! А не смущающее приличных людей дополнение к поместью.

Мелани побагровела от негодования.

— Я уеду сегодня же, сэр Люк, — пообещала она срывающимся от обиды голосом. — Я искренне сожалею, что мне не пришло в голову уехать сразу после вашего прибытия. Мы ожидали вас только к концу недели. Если позволите воспользоваться вашим телефоном, я позвоню в гостиницу и закажу себе комнату. Уверена, там полно свободных номеров, с жильем проблем не будет. — Мелани встала. — Боюсь, не сумею забрать все свои вещи до завтра, а может, и до послезавтра…

— Сядьте, — властным тоном приказал он. — Я не требую от вас сделать это немедленно. Вы можете переехать в любое время, когда вам будет удобно.

Мелани все еще не могла прийти в себя. Именно сейчас, а не вчера вечером она почувствовала, что ее выставляют из дома.

— Конечно же, мне удобно. Удобно прямо сейчас!

Какие суровые у него черты лица, неожиданно подумала девушка. И как смягчаются эти жесткие линии приветливой улыбкой и открытым взглядом карих глаз, когда сэр Люк доволен и в хорошем настроении. Например, прошлым вечером, когда он прибыл сюда вместе с будущей женой и наслаждался ролью хозяина огромного поместья. Но выслушивание жалоб мисс Ларсен этим утром резко ухудшило расположение его духа.

— Поймите, я не прогоняю вас… лишь хочу пояснить, что вам стоило проявить большее уважение к моим гостям и не скрывать своего положения в этом доме! Я еще поговорю с адвокатами насчет последней воли дядюшки… о деталях, я имею в виду. В частности, о том, что вы намерены лишить гостиную одного из лучших инструментов…

— Вы о пианино?

— Да… пианино. — Сэр Люк хмуро взирал на девушку. Мелани так и не присела. — Оно действительно принадлежит вам?

— Сэр Джеймс сказал, что я могу его забрать. Полагаю, это оговорено в завещании. — В ее голосе отразилась тревога. Мелани не предполагала, что новый владелец аббатства откажет ей в праве на пианино.

— Если такова воля дяди, я не стану противиться. — Однако, судя по его тону, именно так сэр Люк намеревался поступить при малейшей возможности. — Но, безусловно, мне еще предстоит разобраться. Поэтому я не могу позволить вам забрать пианино до выяснения всех обстоятельств. На следующей неделе я поеду в Лондон и загляну к нотариусу — мистеру Харкнессу из конторы «Харкнесс и Дэлафилд». — Сэр Люк внимательно следил за реакцией Мелани. — Затем вопрос о коттедже. Это тоже предсмертная воля сэра Джеймса или он передал вам коттедж еще при жизни? Не уверен, что вы в курсе.

— Отнюдь, — возразила девушка, поджав губы. — Я избавлю вас от необходимости консультироваться с нотариусом о коттедже, — заверила она, смерив собеседника надменным взглядом. — Я уверена в своем праве на этот дом и могу потребовать соответствующие бумаги из банка в любое время.

— Благодарю. Верю вам на слово. — Сэр Люк принялся складывать карту. — Но насчет пианино… сложнее. Я недавно вступил во владение поместьем. Естественно, у меня возникли идеи о смене интерьера в доме. «Это всего лишь пианино», — скажете вы, но это великолепный инструмент. Я помню еще, как моя тетя играла на нем по вечерам. И пианино хорошо смотрится в гостиной… без него комната станет неуютной. Я мог бы купить новое, но на это уйдет время, а мне необходимо чем-то развлекать друзей именно сейчас. Вам придется набраться терпения, если так уж хочется забрать его, пока гости уедут и я смогу подобрать инструменту замену.

— Да, конечно.

Мелани хотела покинуть кабинет и сам дом как можно скорее. Раньше она и представить себе не могла, что однажды будет сгорать от желания незамедлительно оказаться по ту сторону каменной стены Вроксфордского аббатства. Но такой день настал, и девушка мечтала закончить сборы, сесть в свою машину и переехать в местную гостиницу.

— Как я поняла, сэр Люк, вы хотите оставить у себя пианино на некоторый срок? — спросила она, стараясь говорить разумно и спокойно.

— А как вы смотрите на то, чтобы продать его мне?

Мелани изумленно взглянула на него, потом гордо развернулась и пошла к выходу. Ей пришлось повозиться с дверной ручкой, прежде чем дверь открылась. Уже на пороге девушка обернулась и с легкой дрожью в голосе произнесла:

— Я уеду из этого дома так скоро, как только смогу. Я… это не займет много времени!

 

Глава 4

Первым делом Мелани отправилась на конюшню, чтобы позаботиться о переводе Леди в стойла Мартина Вайдала. Они уступали по комфорту и чистоте вроксфордским, но девушка знала, с каким рвением Мартин станет заботиться о ее лошади.

Затем она отыскала Диксона. Тот обещал помочь вынести вещи из дома и доставить по новому адресу на машине. Девушка нашла его в гараже лежащим под одним из автомобилей гостей. Мелани окликнула его, и Диксон вылез с инструментами в руках, перепачканный маслом, но с улыбкой до ушей. Дело в том, что он никогда раньше не работал с «феррари», и сейчас ему представилась счастливая возможность изучить эту машину.

— Я сделаю все возможное, мисс Мелани, — пообещал Диксон, когда девушка напомнила о его обещании. Но в голосе мужчины она уловила сомнение. Под пытливым взглядом Мелани он признался: — Сейчас так много людей понаехало! Столько машин, а я сразу и шофер, и механик. И помощи ждать не от кого…

— Конечно, Диксон. Я не собиралась отрывать тебя от работы. Но если ты поможешь мне донести вещи и оставишь часть где-нибудь в гараже до моего возвращения, буду тебе крайне благодарна. А потом я уж найду, кто довезет мое добро до коттеджа…

— Нет, мисс, я дал вам слово, и я его сдержу. Но немного позднее. Когда закончу с работой. — Диксон окинул хозяйственным взглядом, «феррари» и «роллс-ройс». — Красавец, правда? — Он, любовно похлопал по серебристому капоту «роллса». — У сэра Джеймса не было такого автомобиля. Не понимаю почему… при его-то деньгах. Я постоянно давил на него, уговаривал продать старый «остин-мартин», но он даже слушать не хотел. Он был сентиментальным. И «остин» все еще здесь! Не думаю, что сэр Люк станет на нем ездить.

— «Роллс-ройс» принадлежит сэру Люку? — поинтересовалась Мелани.

— Да. По крайней мере, хоть эта машина теперь под моей опекой, — с гордостью добавил Диксон.

Девушка подошла к гоночной машине и провела рукой по бледно-голубой крыше.

— А эта?

— Принадлежит леди, что приехала вместе с сэром Люком… молодой леди, — пояснил шофер.

Мелани грустно улыбнулась:

— Старый уклад жизни уступил место новому, я права, Диксон? Моя машина и старый «остин» выдворены из гаража и жарятся сейчас на солнышке. А их место заняли более совершенные машины!

Девушка села за руль своей малолитражки и подъехала к крыльцу дома. Заглушив мотор, Мелани выскочила наружу и направилась в свою комнату, стараясь не встретить по пути ни одного из гостей. Она понимала, что избежать внимания можно было, подогнав машину со стороны кухни. Но Мелани так долго прожила в Вроксфорде, что гордость не позволяла ей уходить из дома тайком, через черный ход.

Это был своего рода жест протеста… и она пошла на это из-за сэра Джеймса, так много сделавшего для девушки в ее жизни.

Но, спускаясь по лестнице с чемоданом в руке, Мелани столкнулась с тем самым длинноволосым юношей, что пытался заговорить с ней сегодня утром.

— Ах! — воскликнул он и, вместо того, чтобы как истинный джентльмен дать даме пройти, перегородил девушке путь.

Мелани сменила вчерашний костюм для верховой езды на купленное в Париже коротенькое платье. Ее наряд выдавал хороший вкус и словно кричал о дороговизне. Туфли на небольшом каблучке гармонировали с платьем, и девушка даже надела перчатки по особому поводу отъезда, который будет вспоминать до конца своей жизни. Мелани тщательно уложила волосы. Прическа удивительно шла ей. Не забыла она и о макияже. Мелани намеренно оставила машину прямо посреди проезда, чтобы ее заметили. И теперь гордо спускалась по лестнице.

— Значит, вы не плод моего воображения! — радостно воскликнул молодой человек.

Мелани с любопытством посмотрела на незнакомца в брюках из армейского твида и свободном, чересчур ярком свитере, резко контрастирующем с бледным лицом юноши. Эта бледность — результат бессонных ночей или врожденная, Мелани затруднялась сказать. Однако следы загара на руках, стройность и подтянутость юноши говорили о том, что он вовсе не неженка. Девушка решила, что незнакомец занимается серфингом или горными лыжами. Но все же он был не в ее вкусе. И Мелани испугалась, что по кислой мине ее лица молодой человек мог об этом догадаться.

— Я очень спешу, — нетерпеливо пояснила девушка. — Разрешите пройти?

— Конечно же, нет. — Он сердечно улыбнулся, обнажив прекраснее белые зубы. — Видите ли, я не получил удовлетворительного ответа на вопрос, кто вы и чем здесь занимаетесь. Инга, кажется, приняла вас за гувернантку… Но на гувернантку вы не похожи, это я вам точно говорю. И я не видел здесь никаких детей.

— Вы абсолютно правы, — вежливо ответила Мелани. — В доме нет детей.

Незнакомец подхватил ее чемодан и, не смотря на протесты девушки, донес до холла. Он остановился перед распахнутой парадной дверью и выжидающе посмотрел на Мелани.

— Спасибо, мистер…

— Винслоу, — отозвался юноша, — Кристофер Винслоу.

— Что ж, большое вам спасибо, мистер Винслоу, но дальше я сама справлюсь.

— И вы не позволите мне оказать еще одну любезность?

Девушка решительно покачала головой:

— В этом нет необходимости.

— Значит, вы уезжаете?..

Из другого конца холла донеслись голоса, и Мелани, подхватив чемодан, ринулась на улицу. И тут же столкнулась с небольшой компанией, собравшейся в нескольких шагах от ее крошечного автомобиля. Двух дам в непрактичных для загородных прогулок, но крайне модных и дорогих нарядах девушка узнала сразу. Мелани ответила вежливым кивком на приветствие миссис Ларсен. Инга проигнорировала девушку, резко отвернувшись и заговорив с престарелым джентльменом, стоявшим рядом. Тот был крайне озадачен неожиданным появлением юной дамы, которая собиралась, по-видимому, пройти мимо, даже не представившись, кто она такая.

Но хозяин дома, — вероятно, к нему вернулось отличное настроение, — покинул своих друзей и подскочил к Мелани. Сэр Люк помешал девушке быстренько сеть в машину и уехать. Он фамильярно обхватил Мелани за плечи, будто они знакомы много лет, а не пару часов, и повел к гостям.

— Ах, Мелани, — воскликнул сэр Люк, — ты не можешь уехать, не познакомившись с моими друзьями! С миссис и мисс Ларсен ты уже встречалась, но они не имеют понятия о том, кто ты. Инга, — обратился он к своей невесте, — это подопечная моего дядюшки, мисс Мелани Гренджер…

Скандинавская красавица одарила девушку натянутой улыбкой.

— Полковник Анструвер, — продолжил сэр Люк. — Я удивлен, что ты не знакома с лучшим другом сэра Джеймса…

Полковник галантно поцеловал Мелани ручку.

— Я удивлен не менее, — признался тот — Как только Джеймс мог лишить нас общества такой очаровательной юной леди!

Затем к ее руке припал мужчина за пятьдесят, с сединой на висках. Он походил на финансового магната, и звали его Ричард Калдроуз. Его отличали безупречные манеры. И Мелани угадала в мужчине «истинного джентльмена», о котором недавно упоминала миссис Эдгерли.

Девушка была не в настроении мило болтать с друзьями сэра Люка Чарнока. Поэтому она, к недовольству престарелых джентльменов, подошла к машине и забросила чемодан на заднее сиденье. Сидя за рулем и прогревая двигатель, Мелани поймала на себе пытливый взгляд хозяина дома. Казалось, он не мог спокойно перенести то, что творилось у него на глазах. Девушка многое бы отдала, лишь бы узнать, о чем сейчас думает сэр Люк.

Только теперь Мелани остро осознала, что навсегда покидает Вроксфордское аббатство, на долгие годы ставшее ей домом. Она опустила боковое стекло и подождала, пока сэр Люк подойдет к машине.

— Ты же не намерена всерьез уехать? — с тревогой в голосе спросил он. — Ведешь себя по-детски, а все из-за…

Мелани невинно улыбнулась:

— Я ускорила сборы и могу теперь уехать на пару дней раньше, чем собиралась. Полагаю, мы все от этого выиграем, — приторно-сладким голосом заявила девушка. — Боюсь, однако, что многие мои вещи останутся в вашем гараже. До завтрашнего вечера я не смогу их перевезти.

— Это глупо, — решительно произнес мужчина. Он наклонился и просунул голову в окно дверцы. Его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от лица девушки. В нос Мелани ударил аромат его утреннего лосьона, смешанный с запахом табака. — Ты обиделась на меня из-за этого чертова пианино!

— Я уже позабыла о нем, — заверила Мелани с дразнящей улыбочкой на губах. — Между прочим, я могу вообще отказаться от пианино. Поэтому мисс Ларсен может играть для вас сколько душе угодно!

— Где ты остановишься? — резко спросил сэр Люк.

— В гостинице «Бель». Там отменно кормят. Вам стоит как-нибудь отведать местных блюд. — Мелани пристегнула ремень. Ее лицо омрачилось. — Спасибо вам за гостеприимство, сэр Люк, — съязвила она.

— Я настаиваю, чтобы ты и дальше пользовалась моим гостеприимством.

— Его качество не соответствует стандарту. — Девушка с усмешкой взглянула на собеседника. — Судя по неуютной комнате, приготовленной для миссис Ларсен!

Отъезжая от дома, Мелани наблюдала за баронетом в зеркало заднего вида. Она видела, как Инга, в бежевом платье, невероятно коротеньком и обтягивающем, сделала шажок и буквально повисла на руке у сэра Люка. А вокруг них уже увивалась миссис Ларсен, довольная, как кошка, объевшаяся свежими сливками.

Приехав в гостиницу «Бель», Мелани тут же позвонила Мартину Вайдалу. К счастью, он оказался дома — готовил скромный ленч на своей древней кухне. Мартин отбросил листья латука, которыми пытался украсить салат, и поспешил снять трубку. Услышав Мелани, он так искренне обрадовался, что девушка мысленно пообещала себе почаще звонить старому другу.

— Я в гостинице, — сообщила она. — Решила, что не откажешься присоединиться ко мне за ленчем. Конечно, если найдется свободное время, — добавила Мелани, вспомнив, что Мартин работает на ферме.

Юноша издал радостный вопль:

— Время? Конечно, я могу выкроить время… для тебя! Буду в гостинице через двадцать минут!

Мелани только уместилась в мягком кресле, попивая грейпфрутовый сок, как ее друг уже стучался в дверь. Он сразу предложил добавить в сок джин, чтобы немного разнообразить жизнь, но девушка отказалась.

— У меня нет повода для веселья, — грустно пояснила она. — Сегодняшний день навсегда останется в моей памяти… день, когда я сказала «прощай» Вроксфордскому аббатству!

Мартин сочувственно покивал:

— Значит, ты ушла насовсем?

— Да. Я больше не вернусь в Вроксфорд. Разве что за вещами, но это дело нескольких часов.

— Но ты вроде не собиралась уезжать так скоро?

— Не собиралась. — Мелани допила сок и задумчиво изучала дно стакана. — Но сэр Люк прибыл раньше времени, да еще с кучей гостей, я объяснила тебе по телефону, когда просила временно переправить Леди в твою конюшню. Мы с ними повздорили, и я решила не задерживаться в поместье. В аббатстве не проводилось больших вечеринок уже давно, да и дом не совсем подходит для подобных увеселений. Но, как оказалось, сэр Люк любит окружать себя друзьями. А одна гостья гораздо больше, чем друг, — сама будущая леди Чарнок!

— Серьезно?

Девушка кивнула. Если кто скажет, что в этот момент на лице Мартина не отразилось величайшего облегчения, она ему не поверит.

— Очень красивая, — продолжила Мелани, — она из Швеции. Ее мать исконная англичанка. И сейчас она уже поздравляет себя с тем, что заполучила в зятья самого сэра Люка Чарнока!

Молодой человек внимательно глянул на собеседницу.

— А ты? — спросил он, прищурясь. — Что ты о нем думаешь?

— Мне он не нравится. — Девушка закусила губу. Она до сих пор не оправилась от обиды. — Сэр Люк не желает отдавать мне пианино!

— О нет!

— О да! — Мелани выдавила из себя улыбку. — Но естественно, пианино принадлежит мне, и у него не будет выбора. Между прочим, мне показалось странным, что столь незначительный факт, как потеря пианино, мог сильно его расстроить. Я сказала, что он может оставить его себе в таком случае. Вероятно, так он и поступит.

Мартин казался сбитым с толку.

— Трудно поверить, — пробормотал он. — Сэр Джеймс был совсем иным…

— Сэр Джеймс был совершенно другим человеком, — с чувством подтвердила Мелани.

— А что с твоей лошадью? Это правда, что новый баронет отказал тебе в стойле для Леди?

— Не то чтобы отказал… но выказал недовольство.

— Невероятно! — Юноше потребовался еще один стакан джина с соком, чтобы переварить услышанное. — Но ты не все мне рассказала. Боюсь, стряслась и другая неприятность, иначе ты бы не стала спешить с отъездом.

Мелани рассказала про коттедж и про то, как ее спальню заняла миссис Ларсен. Она подчеркнула, что пожилая дама была очень мила и не намеренно выставила ее из комнаты, а из-за досадной ошибки. Но Мартин слишком хорошо знал подругу, чтобы понять — та лишь обманывает себя. Он мог представить, какие неприятности пришлось пережить девушке с минуты их расставания у ворот Вроксфордского аббатства.

Молодой человек уговорил Мелани спуститься в ресторан и постарался взбодрить ее во время ленча. Он заявил, что ей все равно предстояло покинуть особняк, а она обошлась без болезненных прощаний, сразу оборвала все нити с прежней жизнью. И скоро поселится в собственном коттедже, начнет новую жизнь, полную и интересную, и быстро забудет все неприятности.

Мартин заказал самые лучшие блюда и шампанское, предложив выпить за нынешнюю независимость Мелани. Тем временем девушка взгрустнула: она вспомнила, что в спешке забыла попрощаться с миссис Эдгерли, поварихой и стариной Нортоном. Отныне ее жизнь будет идти по другую сторону ограды старого парка.

Но к тому времени, как с жареным цыпленком было покончено и друзья принялись за отменный кофе с пирожными, Мелани пришла в себя. Обидная негостеприимность сэра Люка Чарнока больше не казалась девушке странной. Она решила, что тот попросту скупой. И факт, что он унаследовал титул, обширное поместье и кругленькую сумму, но при этом препирался из-за мелочей (пианино не так дорого купить, и сколько овса может съесть небольшая лошадь?), лишь укрепило мнение девушки на его счет. И если мисс Ларсен выйдет замуж за лорда Чарнока, то придется ей об этом пожалеть.

«Ну и ладно, мне-то что! Теперь у меня начнется своя жизнь. И не важно, что придется расстаться с пианино… Или все-таки важно?..»

Мелани вспомнила, как часто сэр Джеймс заверял, будто инструмент принадлежит ей.

И она не могла понять, почему мужчина, джентльмен по происхождению и положению, запретил ей забрать пианино из своей переполненной людьми гостиной.

И даже предложил выкупить у нее инструмент!

Щеки девушки порозовели от неприятных воспоминаний. Мелани решилась: при первой же возможности, когда вновь возникнет вопрос о пианино, она откажется принять его! Скажет сэру Люку, что он может оставить инструмент себе. Теперь одна-единственная мысль не давала ей покоя: не попросить ли нового хозяина поместья оставить себе и коттедж?

После ленча Мартин заявил, что свободен до самого вечера, и предложил наведаться в коттедж. Так они и поступили. Друзья осмотрели дом и сад, обсудили, какой ремонт необходимо сделать. Сейчас в коттедже невозможно жить. Они долго спорили, смогут ли несколько слоев краски полностью закрыть трещины на стенах или придется замазывать их цементом.

В доме раньше жил один из садовников поместья. Окруженный прекрасным садом, прочный, с высокими окнами, с большим камином, дом не был подготовлен принять жильцов. Сэр Джеймс, проживи он немного дольше, приказал бы полностью отремонтировать коттедж для своей любимой подопечной и обставил бы его по своему вкусу. Но опекун умер, и теперь Мелани придется справляться самой, располагая довольно незначительной суммой. Один взгляд на проржавевший кран на кухне убивал надежду на легкий и скорый ремонт.

Мелани оглядела свои владения и с показным оптимизмом произнесла:

— Дом определенно будет выглядеть очень мило, когда я завершу всю работу.

Мартин с сомнением взглянул на девушку и пожал плечами. Казалось, он не разделял ее энтузиазма.

— Неужели тебе действительно придется здесь жить?

— Конечно. Я сказала сэру Джеймсу, что буду жить в этом коттедже. И именно так я и собираюсь поступить.

— Но трубы все проржавели…

— Приглашу сантехника и попрошу заменить всю систему.

— Но здесь нет ванной… — настаивал Мартин.

— Куплю и поставлю в комнате. — Она вдруг рассмеялась. — Это будет весело, правда! Я буду делать то, чего не делала никогда раньше. Вот увидишь, какой у меня летом будет сад!

Юноша зашел в дом и недовольно нахмурился:

— Допустим, ты сумеешь вернуть себе пианино. Но в этой комнате негде разместиться тебе вместе со всеми вещами. Не говоря уж об огромном пианино!

Мелани, оптимистка по характеру, продолжала улыбаться.

— Я могу снести стену и построить новую, — предложила она. — Кстати, именно так хотел сделать сэр Джеймс.

— Но у тебя нет банковского счета сэра Джеймса. — Мартин сочувственно покачал головой. — Мелани, я не могу представить, как ты будешь жить в этом доме, совсем одна. Ты не должна переезжать сюда. Хотя бы по той причине, что здесь небезопасно. Подумай, какое это уединенное место…

— И что ты предлагаешь?

Услышав ответ, девушка поняла, что поспешила с вопросом.

— Выходи за меня замуж, — тихо произнес Мартин.

У Мелани слезы выступили на глазах. Он впервые делал ей предложение. Но девушка понимала, что это должно было случиться рано или поздно. И вся беда в том, что она не могла ответить «да».

— Нет, Мартин.

— Но почему?

— Потому что… я не влюблена в тебя!

— Но я безумно люблю тебя, Мелани, милая! — Его открытое, загорелое лицо от страдания исказилось. — Со временем ты сможешь меня полюбить. Давай рискнем…

Она покачала головой:

— Мы не должны рисковать, Мартин. — Ее ладонь легко, как маленькая белая птичка, опустилась на плечо юноши в знак утешения. — Жаль, но… Когда я решусь выйти замуж, я хочу быть уверенной. Более чем уверенной!

— То есть должна сгорать от любви?

— Что-то вроде того.

Он улыбнулся с трогательной грустью:

— А что, если он никогда не появится? Ну, тот, в кого ты собираешься втюриться по уши? Видишь ли, это невозможно предугадать. Возможно, такого мужчины и нет!

— Тогда мне придется быть всю жизнь одной. Разве не так? — с улыбкой произнесла Мелани. — Без мужа я буду разводить кошек… или собак! Да, думаю, что заведу собак. В любом случае мне придется купить себе собаку. Ты сам сказал, здесь безлюдно и опасно.

Мартин не отреагировал на шутку. Он обхватил девушку за плечи и притянул к себе:

— Если твой мужчина не объявится, Мелани, и ты передумаешь, помни — поблизости всегда буду я!

 

Глава 5

Путь в гостиницу лежал мимо «Ивовой фермы», где жил и работал Мартин, как и много поколений Вайдалов до него. Впервые Мелани пожалела, что не может выйти за Мартина замуж. У юноши много достоинств, из него выйдет по-настоящему надежный и заботливый муж. Дом, в котором жил Мартин, считался одним из самых красивых в районе, а легкая женская рука могла сделать его еще уютнее и милее.

Этот дом, старый, добротный, построенный столетия назад, сочетал в себе надежность и комфорт. Мартин унаследовал от родителей огромную коллекцию превосходного фарфора из Рокингема, Врочестера, Стаффордшира и Минтона, а также роскошное льняное постельное белье с мережками вдоль края, кружевом и монограммой. А старинная мебель и сияющее столовое серебро (домработница Мартина отличалась особой педантичностью) могли быть проданы за баснословную сумму, если бы молодой человек решил выставить их на аукцион.

Его ферма приносила стабильный высокий доход. Мартин не мог пожаловаться на отсутствие наличных. Его будущая жена, не испытывая недостатка в финансах, станет лучшей хозяйкой в округе на фоне такого великолепия. Пианино Мелани прекрасно впишется в интерьер гостиной.

Но даже если удастся вернуть пианино, вздохнула Мелани, что на сегодня казалось сомнительным, оно никогда не окажется под красной черепичной крышей «Ивовой фермы».

Тем не менее, Мелани искренне сожалела. Она сожалела о своем отказе, сидя в мягком кресле в гостиной Мартина, ожидая, пока тот приготовит чай. Юноша нарезал ломтиками восхитительный лимонный кекс и предложил кусочек подруге, стараясь ободрить ее. Но у девушки пропал аппетит.

Мелани пыталась представить, что ждет ее дальше. Скоро придется расстаться с гостиничным номером и переехать в коттедж. Как же ей будет одиноко! В коттедже даже нет телефона!

Вечером Диксон не появился. Но утром шофер связался с девушкой и сообщил, что привезет в коттедж вещи, оставленные под его присмотром, уже завтра, как только покончит с работой. Мелани не хотелось ждать Диксона полдня в доме, где даже электричества не было. Поэтому девушка сообщила ему, где спрятан ключ от входной двери. Шофер поклялся вернуть ключ на его законное место — под вторую от лестницы половицу на веранде, сразу как занесет, вещи внутрь.

Весь день Мелани разбирала жажда деятельности. Зачем попусту тратить время в гостинице, учитывая немалый счет, что выставят ей к оплате в конце недели, когда имеешь собственный дом? Конечно, на ночь в нем пока не останешься, но днем вполне можно заняться ремонтом самостоятельно и тем самым приблизить время переезда.

Но Мелани не любила одиночество. Мысль о том, что предстоит оказаться совсем одной в незнакомом окружении, вызывала у нее дрожь. Поэтому девушка, предупредив хозяина гостиницы, что останется еще максимум на неделю, отправилась на поиски домашнего питомца, способного скрасить ее уединение.

«Я пообещала Мартину, что куплю собаку для защиты, — размышляла Мелани. — Значит, необходима большая и злобно выглядящая собака, чтобы сидела в будке на цепи. Ее можно выдрессировать для охраны дома, и тогда я буду чувствовать себя в безопасности».

Но чувства заглушили голос разума, и щенок, которого она приобрела, скорее, походил на маленький белый комочек меха, чем на грозного защитника. Владелец питомника заверил Мелани, что у щенка великолепный экстерьер и, когда тот вырастет, будет своим лаем перекрывать вой пожарной сирены. Девушка с первого взгляда влюбилась в своего питомца и назвала его Шерри… он навевал ей мысли о вкусном десерте со множеством взбитых сливок и шерри.

В питомнике ее заверили, что оставят там щенка, пока Мелани не въедет в коттедж. Девушке не хотелось расставаться с новым любимчиком надолго, и она решила покончить с ремонтом как можно скорее. Вот так Шерри стал еще одним стимулом для исполнения последней воли сэра Джеймса. Мелани сожалела, что раньше всеми силами старалась отложить «ужасный момент» переезда в собственный дом. Если бы только опекун был жив, тогда все проблемы разрешились бы!

Весь следующий день Мелани решила посвятить своим новым владениям. Она усердно взялась за уборку. Но вскоре поняла, что одной ей не управиться. Надо бы попросить помощи у матери Бетти Кларк. Мелани также решила принести два ведерка с краской и старую садовую лестницу, чтобы покрасить стены.

Девушка вернулась в «Бель» на ленч, окрыленная идеей с краской, и обнаружила в своем номере нежданного гостя.

Он попивал пиво в углу, сидя на очень неудобной софе, — видимо, полагал, что присоединиться в баре к простому люду ниже его достоинства, — и стряхивал пепел от сигары в цветочный горшок. Мелани отметила про себя, что гость брезгливо оглядывает ее временное пристанище, ерзая в своем дорогом костюме на неуютной софе.

Имя посетителя Мелани не сообщили. Хотя она сразу заметила озабоченность на лице горничной, сообщившей, что «джентльмен» ждет ее в номере более получаса. Посему для девушки не было неожиданностью встретить в своей комнате сэра Люка Чарнока.

Мужчина поднялся и поприветствовал Мелани поклоном.

— Как, ты уже покончила со своими делами? — с нескрываемой иронией спросил он. — И вернулась в «Бель», свою штаб-квартиру? Горничная, проводившая меня до твоего номера, сообщила, что у тебя много дел и что ты можешь не вернуться к ленчу.

Мелани стояла посреди комнаты на потрепанном паласе и выжидающе смотрела на сэра Люка, молчаливо требуя объяснения причины его неожиданного появления.

— И что же? — наконец не выдержала она. — Вы уверены, что пришли повидать меня?

— Вполне.

— Надеюсь, вы не намерены обвинить меня в краже столового серебра или иных ценностей?

— Насколько мне известно, из буфета и столовой ничего не пропало, — заверил сэр Люк с усмешкой. — Неужели ты действительно собираешься здесь остаться? — вдруг спросил он. — Я справился насчет цены за номер у владельца гостиницы. И, честно говоря, она великовата для такой грязной дыры.

— Ах, видите ли, — с наигранным участием пояснила Мелани, — здесь, в «Бель», мне попытались создать все условия, чтобы я чувствовала себя как в Вроксфорде. Посему цены и завышены. Но не волнуйтесь. У меня еще осталось несколько фунтов на почте.

— На почте?

— И несколько сотен фунтов в банке. — Девушка мило улыбнулась. — В местном отделении банка ваш покойный дядя открыл счет на мое имя.

Сэр Люк принялся ходить из угла в угол по комнате, хмурый и недовольный.

— Я все еще полагаю, что ты поступила глупо, сбежав в гостиницу. — Он резко остановился и уставился на Мелани тяжелым взглядом. Она поразилась в очередной раз, какие у него невероятно темные, почти черные глаза… Мелани никак не могла к ним привыкнуть. Она бы не удивилась, узнав, что в роду сэра Люка были испанцы или итальянцы. — Ты прекрасно понимаешь, что можешь занять в аббатстве прекрасную комнату, — продолжал тем временем мужчина. — Пусть и пришлось отдать свою миссис Ларсен. Но ты можешь взять любую другую. Вероятно, не такую роскошную, — сухо добавил он, — как ту, что предложил тебе мой дядя, но не менее комфортную. Я уверен.

— Ошибаетесь, сэр Люк, — таким же приторно-сладким голосочком произнесла Мелани. — В гостинице очень удобные спальни. Не стоит судить по этой неуютной комнате. — Девушка только теперь осознала, что в комнате пахнет сыростью, смешанной с запахом воска для мебели. Она подивилась, почему в гостиничных номерах всегда ставят так много горшков с цветами — от них одна сырость. — И, по крайней мере, я сама плачу за жилье и еду. В мой последний вечер в Вроксфорде я позволила себе воспользоваться вашим гостеприимством и отнесла поднос с едой в спальню. И я уверена, узнай мисс Ларсен, кто я такая, она бы оставила меня без ужина.

— Чепуха! — воскликнул сэр Люк, возвышаясь над Мелани как скала. — Мисс Ларсен самый разумный человек из всех, как и ее мать… успевшая невероятным образом к тебе привязаться. А миссис Эдгерли очень обеспокоена. Экономка полагает, что с тобой обошлись несправедливо. И даже Гортон сегодня утром выразил недовольство по поводу твоего отъезда. Полковник Анструвер на сто процентов на стороне покойного сэра Джеймса, а Ричард Калдроуз полагает, что такая щекотливая ситуация была решена чересчур поспешно. Ты вернешься со мной в аббатство?

— Что, в Вроксфорд?

— Да.

— И надолго?

— Пока не закончится ремонт. Я так понимаю, твой коттедж еще не совсем готов?

Такое преуменьшение вызвало у Мелани улыбку. Однако в душе она негодовала. Оказывается, ее уход за глаза обсудили малознакомые люди и повлияли на решение сэра Люка. Раньше он был непоколебим в своем отношении к ней. И зашел так далеко, что начал оспаривать предсмертную волю своего дяди и не дал Мелани забрать пианино. А теперь, под давлением слуг и друзей, решил оказать ей любезность, разрешив пожить немного в своем доме. Хотя сам он, наверное, не чувствовал угрызений совести и давно выкинул все мысли о девушке из головы.

Во взгляде голубых глаз Мелани, устремленном на сэра Люка, было одно лишь отвращение.

— Спасибо, сэр, — сдержанно произнесла она. — Но я решила поселиться в коттедже завтра же. В любом случае я не намерена возвращаться в Вроксфорд. Моих счастливых дней в аббатстве не возвратить.

— Ты отказываешься только из упрямства. — Мужчина нахмурился.

Мелани равнодушно пожала плечами:

— Возможно. Думайте что хотите.

— Как я понял, ты забрала свою лошадь из конюшни? Где она сейчас?

— У друга… очень близкого друга. — Тут девушка потупила взор. — Лошадь в его конюшне, и он за ней ухаживает.

— Понятно, — многозначительно протянул сэр Люк. — И ты готова и дальше затруднять своих друзей?

— Этого друга ни одна моя просьба не затруднит.

Сэр Люк отвернулся. Он вновь начал обеспокоенно мерить шагами комнату. Судя по его хмурому лицу, мужчина был крайне недоволен. Еще бы. Он проявил неслыханную щедрость, предложив свое гостеприимство, а девчонка вздумала ответить отказом! Сэр Люк не привык к такому!

— Этот твой коттедж, — вернулся он к прежней теме, — ты же не собираешься жить там одна?

— Собираюсь.

— Он не в деревне?

— Да, но до нее совсем близко. У меня есть машина, и я купила себе собаку. Как только заберу все свои вещи, заживу счастливо в собственном доме.

— А сейчас некоторые твои вещи все еще находятся в аббатстве? — уточнил сэр Люк.

— Да.

Мелани без утайки рассказала ему о том, что попросила Диксона подержать пару ее чемоданов в гараже. Сэр Люк воздержался от комментариев. Это показалось девушке странным, ведь шофер не только хранил ее вещи в гараже аббатства, но и, будучи на службе, обещал привезти их в коттедж на машине, которая являлась собственностью баронета. У нового хозяина Вроксфорда был повод возмутиться.

— Если ты все для себя решила, мне нечего больше сказать. — Сэр Люк взял со столика, где стоял стакан с недопитым пивом, свой золотой портсигар. — Но твой коттедж находится на территории моего имения. И как я понял, сэр Джеймс намеревался потратить некоторую сумму на его обустройство. Поэтому дай мне знать… точнее, дай знать моим агентам, какой ремонт необходим и в какие сроки его надо провести. Можешь сделать со своим домом все, что угодно. Расходы меня не волнуют. А теперь мне действительно пора, — он посмотрел на часы, — иначе не успею к ленчу.

— Спасибо, сэр Люк, — спокойно отозвалась Мелани. — Вы необычайно щедры.

По-видимому, мужчина заподозрил насмешку. Он устремил на девушку опасный взгляд своих темных глаз.

— И если тебе понадобится еще что-то, например мебель, смело покупай и отсылай счета мне.

Он добился своего — Мелани действительно была потрясена.

— Вы действительно очень щедры, сэр Люк! — бросила она ему вдогонку.

У двери мужчина обернулся и неожиданно спросил:

— Да, кстати, как называется твой коттедж?

— «Море роз». Летом все его стены увиты стеблями плетистой розы.

Сэр Люк цинично усмехнулся:

— В таком случае все кирпичи в трещинах. Хорошо хоть, что стены не поросли плесенью! — пробормотал он и ушел.

Мелани проснулась и позавтракала рано. Она сообщила хозяину гостиницы, что, хотя и оставила за собой номер на неделю, может иногда не ночевать. В таком случае не стоит ее дожидаться, можно смело запирать двери на ночь.

Мать Бетти Кларк с сомнением покачала головой, когда девушка попросила ее помочь с уборкой коттеджа.

— Я подумаю, — пообещала пожилая женщина. — Но у меня много работы в «Бель», и в собственном доме тоже.

Однако миссис Кларк проследила, чтобы Мелани захватила с собой сверток с ленчем, и снабдила ее всем необходимым для уборки. Узнав, что в коттедже нет даже чайника, пожилая женщина от чистого сердца подарила его Мелани, дабы девушка могла позволить себе чашечку чая после работы.

Приехав на место, Мелани вдруг осознала, насколько плохо оснащен ее дом. Здесь не было элементарных вещей, необходимых для нормальной жизни.

Девушка вынула из багажника машины банки с краской, кисти и валики. В скобяной лавке она заказала лестницу, ее обещали доставить сегодня с утра. Занеся свое нехитрое оборудование на кухню, Мелани понуро оглядела стены. Да, плачевное зрелище ей открылось: стены все в трещинах, с потолка осыпалась штукатурка, а деревянный пол жалобно скрипит при каждом шаге. В кухне предстояло много работы.

Бесполезные попытки зажечь плиту быстро привели девушку в уныние. Хорошо хоть, в гостиной разжигается камин. Можно вскипятить чайник прямо над огнем. И Мелани поспешила в гостиную — проверить свою новую теорию и заварить чашку чая.

Пока вода греется, можно сходить в другие комнаты и осмотреться. На втором этаже располагались две крохотные спальни. Девушка признала, что, если она хочет иметь ванную, придется отказаться от одной из комнат. От такой мысли Мелани впала в уныние. Нельзя приглашать друзей в гости, не имея второй спальни. Неужели придется стать затворницей в своем «Море роз»?

Не все так безнадежно, подумала девушка. Когда куплю мебель и расставлю по комнатам свои любимые вещички, сразу почувствую себя лучше… хотя бы немного. Но сегодня Мелани с трудом верила в это. День выдался пасмурный, а в доме, несмотря на растопленный камин, было сыро и холодно. К тому же усилился мерзкий запах гнили, что не добавляло радости.

Минуточку! Если доски прогнили, значит, придется их заменить. На это уйдет куча денег! Конечно, сэр Люк предложил сделать необходимый ремонт за его счет. Но вряд ли он обрадуется, если Мелани отстроит весь коттедж заново.

Впервые девушка задумалась… А почему сэр Джеймс из всех домов, которыми он владел, избрал для своей подопечной именно «Море роз»? Вероятно, опекун собирался полностью перестроить дом, прежде чем подарить его Мелани. Конечно же, сэр Джеймс вложил бы в новый коттедж уйму денег. Девушка вспомнила, как он обещал построить два денника для лошадей.

Мелани была безмерно благодарна своему покровителю. И она решила доказать его племяннику, что сможет обустроить жилище, не прибегая к чьей-то помощи.

Я не стану обращаться ни к сэру Люку, ни к его агентам, твердила она про себя. Пусть и взвалю на свои хрупкие плечи тяжелую ношу. Но когда завершу ремонт, смогу в полной мере гордиться собой.

Как только доставили из магазина лестницу, она установила ее в гостиной и аккуратно расставила рядом банки с краской, полная решимости покрасить стены. Конечно, сначала следовало бы снять прежний слой краски, как следует отшлифовать деревянные панели, а уж потом заново красить. Но все в гостиной казалось таким обветшавшим, что косметический ремонт не мог спасти ситуацию. Это лишь временная мера. Вскоре придется менять сами деревянные панели. Но чтобы поселиться в коттедже поскорее, следовало хотя бы замаскировать трещины и освежить цвет стен и потолка.

Перед работой она выпила еще чашечку чаю и съела пару сандвичей с ветчиной. Потом Мелани переоделась в старые джинсы и футболку, которые не страшно было испачкать краской. Она предусмотрительно запаслась в лавке бутылкой скипидара. Как ей объяснил продавец, скипидаром можно удалить любое пятно краски как с одежды, так и с кожи. И резкий запах не смущал девушку.

Мелани вот уже целый час уверенно водила кистью по стене. Красить оказалось на удивление легко. Сам процесс был завораживающим, и девушка получала огромное удовольствие, любуясь результатами проделанной работы — гладкими белыми стенами будущего жилья. Мелани также покрасила обе двери гостиной и оконные рамы. Взобравшись на верхнюю ступеньку лестницы, она потянулась кистью к лепнине у потолка. По-хорошему, ее вообще нужно убрать — лепнина в крохотной комнате смотрелась вычурно. Но этим она займется позже. Сейчас надо только нанести пару слоев свежей краски.

Было уже три часа пополудни. Окрыленная первыми успехами, Мелани потеряла бдительность. В излишней самоуверенности и желании поскорее закончить ремонт в гостиной девушка забыла позаботиться о том, чтобы осмотрительнее устанавливать шестифутовую лестницу на неровном полу. Мелани потянулась к очередной завитушке лепнины, как вдруг лестница закачалась. Девушка не удержала равновесие и упала на холодный жесткий пол гостиной.

Мелани уже приходилось падать с лошади, когда училась кататься верхом. И все обходилось без последствий. Но сегодня… она отчетливо услышала хруст в районе лодыжки. Первое время Мелани не могла прийти в себя от шока. Ей не верилось, что это действительно произошло. Чуть отдышавшись, девушка попыталась приподняться на локтях, оглядеться… и тут нестерпимая боль настигла ее. Мелани вскрикнула, с отчаянием подумав: «Только бы не перелом!»

Однажды она уже ломала ногу. Тогда Мелани, совсем еще юная особа, полезла на яблоню в саду и сорвалась. Мигом прибежали слуги и садовник. Они отнесли рыдающую девчушку на руках в дом.

А здесь сейчас ни души.

Впервые в жизни Мелани оказалась на грани паники. Она не могла подняться без посторонней помощи. Стоило ей слегка напрячь ногу, как боль впивалась в тело тысячей острых иголок. Она даже не могла как следует рассмотреть лодыжку. Для этого необходимо выпрямить и приподнять ногу. Но боль не позволяла. Чтобы не расплакаться, Мелани до крови закусила губу.

Вдобавок к боли накатил слепой ужас. Девушка не могла встать и пойти за помощью. Сколько времени предстоит ей здесь пролежать, прежде чем ее обнаружат? Мелани сама втолковала хозяину гостиницы, что может не вернуться ночевать. Значит, он не станет беспокоиться.

Оставалась одна, довольно слабая, надежда — миссис Кларк зайдет навестить ее на обратном пути из гостиницы домой. Женщина вполне могла добраться до «Моря роз» из простого любопытства. Хотя этот дом стоит на отшибе деревни, но сюда ведет хорошая новая дорога. На велосипеде миссис Кларк могла доехать до «Моря роз» за пару минут… если бы захотела.

Ну а вдруг она устала и отправится прямиком домой после работы? Или забудет, что Мелани просила помочь с ремонтом? Девушка поморщилась от новой волны боли. Да, невероятно глупое положение. Слезы навернулись на глаза и покатились по раскрасневшимся щекам девушки. И хотя Мелани все равно ничего не могла поделать, ей стало стыдно за свою беспомощность.

Она предприняла ещё несколько попыток подняться, но безуспешно. Не на что опереться. Лестница-предательница валялась в нескольких футах. Единственный стул находился в противоположной стороне комнаты. Поблизости не было даже палки. Нет, самостоятельно ей ни за что не подняться.

Огонь в камине погас. Девушке казалось, что в гостиной сразу сделалось темно и холодно. Через крохотные окна в помещение и в лучшие времена попадало мало дневного света. Сейчас же пыль на стеклах отменно играла роль плотных штор.

Лежа на холодном полу, Мелани еще сильнее ощущала запах прогнивших досок и сырости. От резкого запаха мутило… или это голова кружится от боли?

По комнате пробежала мышь и юркнула в норку в плинтусе. Впервые в жизни Мелани не отреагировала на появление мыши, как все женщины. То есть не впала в истерику. Какое теперь ей дело до маленького грызуна? Раньше девушка содрогнулась бы при мысли о таком соседстве, но сейчас даже обрадовалась хоть какой-то компании.

Солнце начало свой величественный уход за горизонт, окрашивая стены в пурпурные тона. Мелани потеряла всякую надежду. Ей стало страшно и одиноко. От холода зуб на зуб не попадал, и все отчетливее грозила перспектива всю ночь пролежать на жестком, ледяном полу.

Вдруг в абсолютной тишине девушка различила звук мотора. Нет сомнения, автомобиль приближается к дому. Вот он останавливается у ворот. Мелани затаила дыхание в надежде, что это не игра ее воображения. Еще минута — и заскрипели доски крыльца под тяжестью чужих ног. Кто-то взялся за медное кольцо двери и отрывисто постучал.

Звук эхом прокатился по комнате. Мелани казалось, это кровь стучит в ее висках. Испугавшись, что неожиданный посетитель за дверью уйдет, не получив ответа, девушка глубоко вздохнула и что есть мочи закричала:

— Входите! Умоляю, входите! Нужно лишь отодвинуть засов!

В ответ послышался нетерпеливый стук. Вероятно, ее не услышали, как Мелани ни старалась.

Девушка в который раз попыталась приподняться, но, к счастью, входная дверь заскрипела, послышалась тяжелая поступь нежданного гостя. Шаги затихли рядом с дверью в гостиную. Радостный всхлип сорвался с губ Мелани, когда дверь открылась.

Позднее она пыталась представить себе, как поступила бы, столкнись с вором. Или просто с человеком, имеющим нехорошую привычку бродить по безлюдным домам на ночь глядя. В конце концов, Мелани пришла к выводу, что это не так уж и важно. Она бы встретила вора с такой же радостью и благодарностью, как и человека, стоящего сейчас в дверном проеме. Даже при плохом освещении девушка мгновенно узнала высокую стройную фигуру племянника своего опекуна — сэра Люка Чарнока.

В первое мгновение он так удивился, что застыл на месте, не в силах проронить ни слова… но вскоре оправился от потрясения и оказался на коленях перед распластавшейся на полу Мелани.

— Ради всего святого, что здесь произошло? — с искренней тревогой воскликнул сэр Люк. — Только не говори, что залезла на эту древнюю лестницу…

— Так и было. — Губы Мелани скривились в жалком подобии ее обычной жизнерадостной улыбки. — И вовсе она не старая. Я купила ее этим утром!

— Надо было покупать такую, что не падает, когда на нее взбираешься. Или ты решила испытать судьбу с тем ведерком краски и кистью? — Он кивнул в сторону кисти, валяющейся недалеко от девушки. Сэр Люк окинул взглядом выбеленные стены, опрокинутую лестницу и сосредоточил взгляд на ноге девушки. — Что заставило тебя заняться сменой интерьера в таком безлюдном местечке, где некому поймать тебя, если вдруг свалишься?

— Возможно, я надеялась, что появитесь вы и успеете меня подхватить. Но несчастье немного ошиблось временем — произошло чересчур рано, — попыталась отшутиться Мелани и тут же скривилась от острой боли.

— Болит? — участливо спросил сэр Люк и как можно осторожнее осмотрел ногу. Заметив, что нога пострадала, он прицокнул языком, но тут же взял себя в руки.

Стараясь не казаться встревоженным, мужчина изрек:

— Боюсь, мне придется тебя поднять, а это чертовски больно. Но я не возражаю, если ты повиснешь на мне. И можешь кричать громко. Если тебе от этого станет легче.

— Я не буду кричать, — твердо заявила Мелани.

— Я же сказал, что не возражаю.

Сэр Люк внимательно вглядывался в бледное лицо, аккуратно приподнимая девушку с пола. Он встал посреди комнаты и смотрел по сторонам в бесполезной попытке отыскать мебель, куда можно положить бесценный груз. Но таковой не оказалось, и пришлось нести пострадавшую сразу к машине.

Ему удалось добраться до ворот, с тщательной осторожностью открыть их, затем дверцу машины, не причиняя Мелани существенной боли. Сэр Люк нес ее на руках с легкостью, будто девушка была невесомой как перышко. Уложив страдалицу на заднее сиденье автомобиля и укрыв пледом, он уселся за руль. Нащупав в кармане пиджака флягу, мужчина предложил Мелани сделать глоток отличного бренди, но та отказалась.

— Хорошо, не будем терять времени, — решительно произнес сэр Люк. — Постараюсь доставить тебя домой как можно скорее.

— Домой? — переспросила девушка.

— Во Вроксфорд, я хотел сказать. Куда же еще? — Он включил зажигание. — Тебе, правда, комфортно? Я не имею в виду твою ногу.

Мелани пыталась отдышаться после нестерпимой боли, не отпускающей тело, пока спаситель нес ее к машине. Тогда ей хотелось кричать, но Мелани сдерживалась. А теперь ей стало так тепло и уютно на мягком сиденье, укутанной теплым шерстяным пледом!.. Девушка чуть не заплакала от благодарности. Она промурлыкала в ответ как довольный котенок:

— О да. Все замечательно… после жесткого пола мне комфортно, как никогда!

Легкая улыбка тронула его губы. Но стоило мужчине взяться за руль, его взгляд ожесточился.

— Знай я, что твой коттедж «Море роз» окажется на самом деле мерзкой развалиной, я бы ни за что на свете не позволил тебе здесь поселиться, — заявил сэр Люк. — Я слышал, ты уже хвасталась, что имеешь собственный дом. Но куда ты спешишь? Нельзя молодой женщине селиться в обветшавшем коттедже. Это же безрассудство! А ты еще рассказывала о розочках вокруг дома!..

— Неправда, — вырвалось у девушки. Машина стремительно неслась вперед по безлюдной дороге. Впервые за несколько часов Мелани было тепло, ее зубы не выбивали нервную дробь, и даже лодыжка болела довольно терпимо.

«Он сказал, что отвезет меня домой, — размышляла Мелани, — и чудесно! Вроксфордское аббатство — мой настоящий дом!» А вслух она произнесла:

— Неправда. Я говорила, что дом усыпан розами, но только летом. — У нее был весомый аргумент в запасе. — А сейчас еще не лето.

Машина въехала в ворота аббатства и двинулась вдоль липовой аллеи.

— Нет, еще не лето, — отозвался сэр Люк. Необычайная теплота его голоса поразила девушку. — Сейчас весна. А весной возможно все!

 

Глава 6

Миссис Эдгерли заварила крепкий чай и отнесла в библиотеку, где Гортон сунул в камин столько дров, что полыхающий внутри огонь казался пугающим. Сэр Люк уложил Мелани на диван. И даже повариха влетела в открытую дверь с ледяным компрессом в руках. Все столпились вокруг раненой в ожидании доктора. Мелани беспокоилась за свое беспардонное вторжение в жизнь обитателей поместья. Она недоумевала, куда делись гости баронета. Девушке была неприятна мысль, что своим появлением она заставила их потесниться и покинуть библиотеку.

Она тут же принялась извиняться за то, что доставила сэру Люку массу досадных неприятностей и подняла в доме переполох, он нахмурился и велел не говорить чепухи. Хозяин дома приветствовал появление экономки с подносом в руках. Однако настаивал заменить чай на что-нибудь покрепче для улучшения самочувствия пострадавшей. Мелани выглядела очень бледной, когда сэр Люк обнаружил ее на полу в коттедже, и это не давало ему покоя. Девушке же казалось, будто мужчина излишне беспокоится. И она заявила ему об этом, когда тот в очередной раз наклонился, поправляя ей подушку. Но баронет не принял возражений. Он отобрал поднос у миссис Эдгерли и протянул Мелани, чьи щечки вновь порозовели от тепла и переизбытка внимания. Она попыталась твердо отказаться, сохраняя при этом благодарную улыбку на губах. В итоге сэр Люк убедил ее сделать пару глотков из чашки.

— У вас гости в доме, сэр Люк. Им может не понравиться, что хозяин их игнорирует. Миссис Эдгерли присмотрит за мной. Вам нет, нужды караулить меня. — Она сделала большой глоток обжигающе горячего чая.

Взгляд магнетически притягательных глаз хозяина Вроксфорда словно говорил о том, что сэр Люк заподозрил, будто от его присутствия хотят избавиться.

— Я намерен остаться до приезда врача, — упрямо заявил он. — Пусть осмотрит твою ногу и вынесет решение. Я не уверен, что это банальное растяжение. Какого черта ты полезла на эту лестницу в одиночку, да еще в полуразваленном доме!..

Сэр Люк задавал этот вопрос каждые пять минут. Мелани устала отвечать и посему мирно попивала чай. Вскоре приехал доктор. Он знал девушку почти со дня ее рождения и потому не удивился, застав в поместье. По его разумению, именно здесь ей и нужно находиться. Врач настороженно воспринял рассказ Мелани о коттедже, но, в конце концов, принял это за девичью блажь. Настоящим домом своей пациентки он считал Вроксфордское аббатство.

— Ну что ж, я загляну к вам завтра, — сообщил доктор, осмотрев поврежденную ногу и наложив повязку. — Я все еще не уверен, что перелома нет. Но повреждения серьезные. Когда спадет отек и вам станет лучше, необходимо будет сделать рентгеновский снимок. Отек скоро пройдет, и уже завтра боль будет терпима. Если только вы не станете тревожить ногу или пытаться встать. Боюсь, вам придется полежать пару денечков в постели, мисс. Учитывая перенесенный шок, вам это пойдет только на пользу.

— Но доктор… — запротестовала Мелани.

Сэр Люк немедля согласился с врачом в необходимости постельного режима. Если есть перелом или разрыв связок, то нагружать ногу в таком случае — преступная неосмотрительность.

— Вы правы. — Доктор Биннс одобрительно кивнул. — Нам ведь не нужны осложнения, да? — Он улыбнулся и, наклонившись, чмокнул пациентку в щечку. Пожилой врач делал так, еще когда Мелани была совсем ребенком. — Мелани, я знаю, ты молодая и активная женщина. Тебя трудно заставить лежать в постели, но я вынужден настаивать…

— Но доктор, вы не понимаете! — Она хотела ему все объяснить, в то время как экономка за спиной доктора активно жестикулировала и строила гримасы, а сэр Люк нетерпеливо мерил шагами комнату. Он вдруг заговорил о своих планах на Вроксфорд, где собирается теперь проводить много времени, о переоборудовании поместья, самым беспардонным образом перебивая Мелани. Хозяин дома расспрашивал мистера Биннса о местных делах и событиях нынешнего года, которые он пропустил. Оказалось, сэр Люк желает побольше узнать о соседях. К тому времени как Мелани оставила попытки разъяснить старому другу и семейному доктору нынешнее положение вещей, мистер Биннс оказался вовлеченным в беседу и с радостью принял приглашение хозяина перейти в гостиную и выпить рюмочку коньяку.

Перед уходом он ободряюще улыбнулся девушке и помахал ей рукой:

— До завтра, юная леди. Надеюсь обнаружить вас мирно лежащей в постели, а не скачущей по всему дому! Я оставлю вам таблетки. Они снимут боль и помогут уснуть. Пусть миссис Эдгерли поможет вам подняться в спальню. Или лучше пусть Гортон отнесет вас наверх! — И доктор подмигнул дворецкому, вошедшему в эту минуту в библиотеку. Так он пытался подначить Гортона, стремящегося всегда казаться моложе, чем он был на самом деле. Доктор предлагал своего рода проверку — отнести молодую женщину, даже такую худенькую и легкую, как Мелани, по главной лестнице наверх, а потом еще несколько коридоров до ее комнаты… нелегкая задачка.

До комнаты, которая когда-то была ее!

Как только сэр Люк и врач ушли, Мелани умоляюще посмотрела на экономку:

— Но я не могу здесь остаться! Мне придется вернуться в гостиницу рано или поздно. Может, Диксон меня отвезет?

— Ни в коем случае! — тут же возразила миссис Эдгерли, поджав по обыкновению губы. — Сейчас вы здесь, и здесь останетесь, мисс Мелани, пока не поправитесь. Уверена, сэр Люк расстроится, если вы попытаетесь уехать! Он уже принял решение, что вы останетесь здесь. Вот почему отвлек доктора разговором и повел выпить, а не дал ему дослушать вашу басню о том, что нет у вас больше прав в аббатстве! Потому как сэр Люк добр… он же привез вас сюда, разве не так?

— Д-да, правда…

— Желай он от вас избавиться, повез бы сразу в гостиницу. А сейчас я поднимусь наверх и приготовлю вам комнату. Только не ту, что заняла миссис Ларсен с таким скандалом. Позже Диксон может завезти некоторые ваши вещи из гостиницы «Бель». И тогда вы, наконец, почувствуете, что вернулись домой!

С довольным видом экономка удалилась. Миссис Эдгерли считала само собой разумеющимся, что Мелани, она же подопечная сэра Джеймса, вернулась во Вроксфордское аббатство, которое пожилая женщина считала истинным домом девушки.

Но Мелани не была рада возвращению. Она лишь ощущала вину за причиненное беспокойство обитателям дома. К тому же грандиозные планы насчет собственного жилища рухнули в одночасье. Как тут не злиться! И боль в лодыжке превратилась в надоедливое неудобство. Отчего Мелани порой становилось дурно.

Сэр Люк не стал тратить много времени на выпроваживание доктора. Он вернулся в библиотеку через десять минут после ухода экономки. Девушка с тревогой взглянула на него и пояснила, что миссис Эдгерли отправилась наверх готовить для нее комнату по собственному желанию.

— Не совсем так, — поправил хозяин поместья. — Я дал ей инструкции немного раньше. Она только выполняет их. Но уверен, с наслаждением!

Он придвинулся к дивану и с нескрываемой теплотой, даже сочувствием, посмотрел на опечаленное лицо девушки. Однако в его взгляде была и непоколебимая решимость.

— Перестань беспокоиться, Мелани, — велел сэр Люк. — Благодари судьбу, что дала тебе шанс вернуться в Вроксфорд. Я знаю, ты считаешь аббатство самым очаровательным местом на земле!

Мелани кивнула.

— Еще будет время обсудить, что ты намереваешься делать, когда нога подзаживет… да и выглядеть будешь получше, чем сейчас. — Он наклонился, положил руку ей на плечо и тихо спросил: — Болит, правда?

Девушка вновь ограничилась кивком.

— Что ж, Биннс оставил таблетки, они уменьшат боль. А, оказавшись в постели, ты почувствуешь себя намного лучше, будь уверена!

— Но я не имею права здесь находиться! — взорвалась девушка.

Дразнящая улыбка тронула губы мужчины. Он окинул Мелани внимательным взглядом, склонив голову набок:

— Неужели?

— А мисс Ларсен и ее мать решат, что я… причиняю им неудобства!

— Не думай о мисс Ларсен и тем более о ее матери. Не беспокойся ни о чем.

Вернулась миссис Эдгерли. Сэр Люк взял девушку на руки и поднял с такой легкостью, будто она мотылек.

— Готово, миссис Эдгерли? Тогда ведите! Я не перенапрягусь, ежели отнесу мисс Гренджер в ее комнату… или какую вы там ей приготовили.

— Старую детскую, сэр. — Экономка, казалось, была весьма довольна своей затеей. Она развернулась и направилась из библиотеки с гордым видом. По-видимому, считала себя невероятно находчивой. — Комнату всегда проветривали, она очень уютная. Я распорядилась перенести туда самую удобную кровать в доме. Уверена, мисс Мелани будет чувствовать себя комфортно. И нам не придется выселять миссис Ларсен…

Прижавшись к груди сэра Люка, который осторожно нес девушку по ступенькам наверх, Мелани с открытом ртом следила за разговором миссис Эдгерли. Она не на шутку встревожилась за пожилую женщину.

Не придется выселять миссис Ларсен! Как воспримет эти слова сэр Люк?

Но незаметно для Мелани баронет улыбался, шагая по ступенькам вековой лестницы.

— Вы поступили разумно, миссис Эдгерли, — только и сказал он.

Дверь в комнату, расположенную в дальнем крыле дома, была открыта. Именно здесь проживала постоянная прислуга поместья, поэтому больной будет обеспечен должный уход. Миссис Эдгерли об этом позаботится. Все-таки выбор комнаты — удачной ход с ее стороны.

Мелани давно не наведывалась в старую детскую. И хотя помнила, что комната исключительно мила, теперь она могла убедиться в этом воочию.

В камине за резной решеткой полыхал огонь. Акварели в деревянных рамках на белых стенах придавали комнате изысканность и ощущение покоя. На потолке отблески огня словно отплясывали дикий танец. В углу стояло старинное мягкое кресло с высокой спинкой. Низкая софа с покрывалом из китайского шелка расположилась рядом с камином. Узор занавесок на высоком окне соответствовал рисунку обивки мебели. Ваза с нарциссами на туалетном столике напоминала о приходе весны.

Сэр Люк со всей осторожностью положил девушку на софу и отошел, разглядывая комнату. Судя по довольному взгляду, ему понравился выбор миссис Эдгерли.

— Здесь уютно, — вздохнул хозяин дома. Он улыбнулся Мелани. — Тебе так не кажется? Миссис Эдгерли действительно очень умна!

Утром Мелани проснулась с незнакомым ощущением, хотя понимала, что давненько так хорошо не спала.

Вероятно, дело в старой пуховой перине, оказавшей на девушку такое благотворное влияние. И конечно, таблетки доктора Биннса внесли свой вклад — Мелани спокойно спала всю ночь, не просыпаясь. И лодыжка совсем не болела. Осмотрев ногу, девушка с радостью отметила, что опухоль почти спала. И если бы не предупреждение доктора, Мелани рискнула бы встать на ноги.

Вдруг девушка с ужасом осознала, что проспала. Впервые за много лет. Обычно она вставала еще засветло. Повернув голову, Мелани заметила Бетти Кларк. Горничная на коленях вычищала камин.

Старая детская — одна из тех комнат в доме, куда не провели электричество. Следовательно, в комнате не было электрообогревателей. Но Мелани больше устраивал камин. Когда горит огонь, комната, кажется еще краше. Не случайно много лет назад ее выбрали детской. Даже сейчас здесь сохранилась атмосфера тепла и уюта.

Девушка попыталась остановить Бетти:

— Я чувствую себя лучше и сама справлюсь… разведу в камине огонь. И незачем было нести сюда столько угля. Сейчас на улице тепло, и его понадобиться гораздо меньше.

Бетти с улыбкой выслушала протесты девушки, не отрываясь от работы:

— А что вы хотите на завтрак?

— Завтрак в постель? — изумилась Мелани. — Я не завтракала в постели с детства. С тех самых пор, как болела корью. Под крышей этого самого дома, между прочим!

Но горничная твердо вознамерилась выполнить свои обязанности. Бетти доложила миссис Эдгерли, что с обитательницей старой детской, так все еще называли комнату, у них будут серьезные проблемы. Экономка сама поднялась к Мелани с подносом в руках и пригрозила непокорной, что нажалуется сэру Люку, если та не позавтракает.

— Доктор наказал оставаться в постели до его прибытия, — напомнила миссис Эдгерли. — И сэр Люк настаивал, чтобы вы не покидали комнату.

— Но я не могу беспокоить всех по каждому пустяку, — возразила Мелани.

— Вы станете причиной еще большего беспокойства, если не будете слушаться предписаний врача, — вкрадчиво объяснила пожилая женщина.

Тем не менее, девушка не собиралась сдаваться. Она настояла, что после завтрака самостоятельно доберется до ванной. И действительно допрыгала до ванной, располагавшейся, к несчастью, в противоположном конце коридора. Когда в одиннадцать часов подъехал доктор Биннс, Мелани, уже одетая и причесанная, чинно восседала на софе возле камина. Она с наслаждением разглядывала картины на стенах, выбранные для интерьера комнаты с единственной целью — радовать детский взгляд.

Мелани была уверена, что мисс Ларсен, предложи ей поселиться в детской, возненавидела бы комнату. Здесь не было зеркал, да и шкаф маленький. Куда бы красавица дела все свои роскошные туалеты? Но Мелани была счастлива находиться в комнате, где сохранилась атмосфера прошлого, когда по дому носилась детвора.

Доктор Биннс выразил удовлетворение, сняв повязку и осмотрев поврежденную ногу пациентки. Хотя лодыжка и сохраняла некоторую припухлость и на поверку оказалась мерзкого фиолетового с коричневым цвета, о переломе не шло речи. Доктор настоял на сохранении постельного режима, полного покоя и отсутствии нагрузок на ногу.

— Как жаль, что в доме нет лифта, — заметил он после осмотра. — Но я уверен, вы справитесь с лестницей уже завтра… или когда найдете в себе силы спуститься по ней.

Мелани предприняла еще одну попытку объяснить доктору, что после смерти сэра Джеймса ей вообще не следовало находиться в аббатстве, но именно эту минуту избрал сэр Люк для своего появления. Он пришел справиться о здоровье девушки. Вслед за ним в комнату внесли огромный букет оранжерейных цветов. Цветы посылал Мартин Вайдал с горячими пожеланиями выздоровления, как устными, переданными с его слов миссис Эдгерли, так и письменными на прилагающейся к букету карточке. Еще он передал целую корзину свежих фруктов. Экономка лучилась от удовольствия, передавая посылку Мелани.

Сэр Люк недоуменно уставился на цветы, в то время как старый доктор ничуть не удивился, узнав, что отправитель этого роскошества — его давний пациент. Казалось, он даже одобрял подобные проявления внимания со стороны юноши.

— А, юный Вайдал! — воскликнул доктор Биннс. — Вчера вечером я проведал его по пути домой. Он так расстроился, услышав о приключившемся с вами несчастье, Мелани! Сказал, что незамедлительно позвонит…

— Кстати, он действительно звонил, — заметила Мелани, бросив полный подозрения взгляд на экономку. — И миссис Эдгерли передала мне его сообщение. Какие чудесные цветы! — поспешно добавила она, пряча лицо за букетом.

Сэр Люк, облокотившись на белый мрамор камина, смотрел на девушку с удивлением и затаенной усмешкой.

— Поклонник, мисс Гренджер? — небрежно поинтересовался он.

Его голос вернул девушку к действительности.

— Ну… нет, не совсем, — заверила она, прекрасно сознавая, что говорит неправду. От смущения ее щеки залились румянцем. — Я знаю его много лет…

— Поклонник, поклонник, — с чувством закивал доктор, не взирая на смущение пациентки. — Я вас уверяю, сэр Люк, — обратился он к баронету, — вся окрестность с нетерпением ждет, когда Мелани Гренджер и Мартин Вайдал объявят о своей помолвке. Мы ждем уже пару лет и все еще не теряем надежды.

Он по-отечески нежно потрепал Мелани за щечку и посоветовал миссис Эдгерли поставить букет в воду.

— Уверен, молодой человек нанесет вам визит в ближайшее время, — продолжил доктор. — И весть о том, что вам не грозит стать инвалидом, несомненно, обрадует его.

Доктор Биннс горячо распрощался с сэром Люком, которого считал потенциальным пациентом, помахал рукой Мелани, обещав заглянуть на следующий день, и проследовал вслед за экономкой из комнаты. Сэр Люк остался с Мелани. Подбросил угля в камин, вытер руки о белый льняной платок, что достал из кармана пиджака, и обратил критичный и слегка недовольный взгляд на возлежащую на софе девушку. Он язвительно поинтересовался, почему та солгала насчет своего поклонника, в то время как вся деревня в курсе их отношений.

Мелани в ответ объявила деревенские слухи несусветной чепухой. «В конце концов, — сердито подумала девушка, — мои сердечные дела не касаются владельца поместья. Я не собираюсь замуж за Мартина Вайдала, так что присланные фрукты и цветы не играют большой роли».

— Мартин мой старый друг, — пояснила девушка. — И кстати, это он ухаживает за Леди, моей лошадью, пока я не подберу ей подходящее стойло. Он очень добрый, — заметила она, разглядывая свои руки, — не знаю, что бы я без него делала, когда пришлось срочно уводить Леди из вашей конюшни.

Сэра Люка, судя по всему, не впечатлили ее трудности.

— Ты прекрасно знаешь, Леди могла остаться там, где провела большую часть жизни, — возразил он.

Мелани изумленно уставилась на мужчину:

— Не такое впечатление у меня создалось, когда вы впервые услышали о моей лошади.

Сэр Люк пожал плечами… похоже, в раздражении. И как всегда, когда был раздражен, принялся ходить из угла в угол.

— Если юный Вайдал посылает цветы и обещает наведаться в гости, значит, он тобой интересуется, — неожиданно выдал баронет. — Но зачем взваливать на него заботы о твоей лошади? Если хочешь, я сам с ним свяжусь и попрошу перевести Леди обратно. В поместье огромная конюшня и полно свободных стойл. Кстати, я ничего не знаю о твоем финансовом положении. Мне думается, содержать лошадь в чужих конюшнях для тебя непозволительная роскошь. Но если ты, конечно, можешь себе это позволить…

— Нет, не могу, — вынуждена была признать девушка.

— Тогда мы вернем Леди обратно в аббатство. Я сам позвоню Вайдалу.

— Не стоит, — возразила Мелани.

Баронет удивленно взглянул на Мелани:

— Почему?

— Я полностью могу положиться на Мартина. — Заметив взгляд мужчины, она залилась краской смущения. — Я не хотела сказать, что не могу положиться на вас, сэр Люк, — поспешно добавила девушка. — Но причина, по которой я уехала так… стремительно… в том, что я не могу злоупотреблять вашим гостеприимством. В будущем я должна сама о себе заботиться. Я не хочу ни от кого зависеть. И потому вынуждена буду вернуться в «Бель», как только доктор Биннс позволит мне вставать. — Она осторожно вытянула ногу. — Я буду вам невероятно признательна, если вы вызовете для меня такси…

— Нет! Ничего подобного я делать не собираюсь, — твердо заявил сэр Люк. — Ты останешься здесь, пока нога окончательно не заживет.

Мелани начала терять терпение.

— Но это же глупо! В гостинице мне обеспечат хороший уход… по крайней мере, когда я туда доковыляю.

— А потом доковыляешь и до коттеджа?

Девушке не пришлось разочаровывать его с ответом.

— Конечно! А куда мне деваться? Я не могу себе позволить постоянно проживать в гостинице. Я поселюсь в своем коттедже. Там будет очень уютно, когда я вложу в дом деньги и закончу ремонт. И примите к сведению — никто и ничто не заставит меня передумать. Я буду жить в «Море роз»!

По выражению лица сэра Люка мало что можно было понять. Но Мелани уловила во взгляде темно-карих глаз отблеск гнева. Она уже сделала вывод, что этот мужчина не любит, когда ему противоречат. Он привык, что с его мнением всегда считаются.

Как Мелани ни хотелось продолжить спор, она все же была гостьей сэра Люка Чарнока, который проявил к ней такую доброту. Девушка сердечно улыбнулась.

Мужчина смерил ее долгим испытующим взглядом.

— Если тебе что-нибудь понадобится, — наконец обронил он, — попроси миссис Эдгерли. И послушайся моего совета: старайся беречь ногу. Мы пока точно не знаем, насколько серьезны повреждения. Так что о нагрузках не может быть и речи.

Он вышел, а вскоре заглянула миссис Эдгерли с видом обеспокоенной наседки, пришедшей проведать своего любимого цыпленочка. Она сообщила, что повариха приготовила на ленч особенное блюдо специально для Мелани. И если девушка желает присоединиться к гостям вечером в гостиной, пусть только скажет Диксону, и тот отнесет ее вниз. Возможно, сэр Люк полагал, будто Мелани заскучает, оставшись вечером одна в комнате. И решил, что девушка может немного развеяться, присоединившись к веселой компании хотя бы ненадолго.

Мелани ответила на предложение изумленным взглядом.

— И как только сэр Люк мог представить себе, — воскликнула она с наигранным возмущением, — что я могу пожелать присоединиться к друзьям хозяина дома в гостиной… единственной комнате, куда заказан путь всяким инвалидам с больной лодыжкой. Что за сакраментальная мысль?

Но на следующий день, рано утром, приехал доктор Биннс. Он так обрадовался улучшениям состояния ноги девушки, что опрометчиво позволил ей при желании побродить по дому. Под «побродить по дому» доктор подразумевал коридор, где располагалась детская, а теперь — комната Мелани. Вероятно, ему и в голову не приходило, что упрямая пациентка сумеет, прихрамывая, спуститься по лестнице и добрести до сада.

На самом деле Мелани направилась на южную террасу. Раннее весеннее утро было таким чудесным, что усилия девушки не пропали даром. Она наслаждалась первыми теплыми лучами солнца, полной грудью вдыхая свежий утренний воздух. С террасы открывался чудесный вид на лабиринт кустарников и небольшой пруд с искусственным островком. А за широкими кронами деревьев парка виднелась рваная кромка далекого леса, обширные фермерские угодья словно сжимались кольцом вокруг Вроксфордского аббатства. Мелани этот вид всегда дарил воодушевление. А, проведя двое суток в постели, девушка чувствовала себя теперь птицей, внезапно получившей свободу после томления в клетке. Она наслаждалась красотой природы с таким нетерпением, будто не видела белый свет пару веков.

Но в то же время ее не покидало беспокойство. Каждый раз, перенося вес на раненую ногу, она мучилась от резкой боли. Девушка понимала, что доктор Биннс, возможно, не зря заподозрил перелом. Он сказал, что организует ей рентген. И Мелани замирала от страха перед возможным результатом рентгеновского снимка. Сейчас ее лодыжка была стянута упругой повязкой, и девушка могла спокойно передвигаться. Но что будет, если на ногу наложат гипс? Сколько пройдет времени, прежде чем кость срастется?

Чуть раньше Мелани обзавелась тростью и сейчас, опираясь на нее, побрела к большому плетеному креслу в углу террасы. Она только собиралась усесться в него, как из-за угла дома показался сэр Люк в сопровождении двоих гостей. Заметив девушку, он так искренне изумился, что Мелани непременно бы рассмеялась, не будь острой боли в растревоженной ноге, заставившей ее буквально повалиться в кресло.

— Какого черта ты тут делаешь? — закричал сэр Люк, бросая дам и, устремляясь на террасу. Вцепившись в подлокотники кресла, он завис над упрямицей.

Она вжалась в спинку мягкого удобного кресла и попыталась робко улыбнуться.

— У меня все прекрасно, — заверила Мелани. — Я хотела немного размяться. С ногой все в порядке… кажется.

Но ее голос дрожал, а сама она словно уменьшилась под гневным взором владельца поместья.

— Ты самая абсурдно независимая молодая женщина из всех, кого мне довелось знать, — едва сдерживаясь, проговорил мужчина. — Я отдал четкие распоряжения миссис Эдгерли, чтобы она не позволяла тебе выходить из комнаты в одиночку. Тебе же могла потребоваться помощь. И она дала мне слово, что проследит за тобой. И вот ты здесь… Знаешь, ты сама виновница своих бед. Лично я считаю тебя крайне безответственной!

 

Глава 7

Мелани отдыхала, комфортно расположившись в уютном кресле. Боль утихла, и здоровый румянец вернулся на щеки. Миссис Ларсен отошла от дочери и с искренним участием поинтересовалась здоровьем Мелани.

На миссис Ларсен было очень красивое шерстяное платье, даже слишком красивое для раннего утра, — известный французский кутюрье рекомендовал его как идеальное для загородных прогулок. Ее дочь блистала еще в более шикарном наряде, который с трудом вписывался в туманное английское утро. Прически обеих дам были безукоризненны, как и макияж. Инга выглядела особенно очаровательной — стройная блондинка с огромными глазами цвета изумруда. Глядя на нее, Мелани ощущала себя дурнушкой. Одно девушка знала точно — ей никогда не иметь платья нежного кремового цвета, собольего манто, аккуратной собольей шапочки и полусапожек из кожи питона с золотыми пряжками — тех, что были сейчас на блондинке.

Днем раньше из окна девушка видела мисс Ларсен, разгуливающую под руку с сэром Люком, в алых сапожках на высоком каблуке и в алом же пальто с норковым воротником. Она была без шляпки, ее отливающие золотом волосы свободной волной рассыпались по плечам. Инга показывала свои безупречно белые зубы, смеясь и прижимаясь к плечу сэра Люка.

Мелани она порой казалась куклой… красивой фарфоровой куклой с золотыми волосами, в самом красивом наряде. И не впервые девушка пожелала стать блондинкой, чтобы носить вещи красного цвета. Блондинка может смело опираться на плечо мужчины, когда тот его предлагает. А не заявлять о своей независимости, тем самым теряя в глазах мужчины свою привлекательность.

Если бы у нее был мужчина, который мог подставить свое плечо!..

Усталая, измотанная ноющей болью в ноге, да еще сэр Люк ею недоволен, Мелани вдруг заметила, что Инга пристально смотрит на нее. Настроение у Мелани упало. С миссис Ларсен еще можно поладить, в ней сильны материнские чувства. Но поладить с ее дочерью… нет!

«Сто раз нет!» — подумала Мелани, ощущая, как холодный, словно у василиска, взгляд блондинистой красотки скользит по ее лицу. Девушка знала, что Инга не рада ее присутствию на террасе. А еще больше красавицу раздражало, что сэр Люк покинул ее общество и бросился заботиться о Мелани.

— Вы выглядите чахлой, должна заметить, — небрежно обронила миссис Ларсен, после того как Мелани заверила ее, что чувствует себя хорошо. — Вы, должно быть, серьезно повредили ногу при падении. И могло быть еще хуже, не найди вас сэр Люк и не привези сюда.

И она одарила мужчину взглядом, полным восхищения, словно убеждая его в том, что давным-давно признала выдающиеся человеческие качества будущего супруга дочери.

Мисс Ларсен вмешалась в разговор:

— Вам, несомненно, повезло, что сэр Люк вас обнаружил. Но люди, рискующие жизнью на высоких лестницах, в долгу перед собой.

Мелани могла поклясться, она имела в виду «в долгу перед другими».

Сэр Люк, не обращая внимания на женские пикировки, продолжал гнуть свое:

— Как вам удалось спуститься вниз без посторонней помощи?

Мелани показала трость, сделавшую возможным спуск по лестнице, и сообщила, что доктор Биннс снял свой запрет на выход из комнаты.

— Он сказал, я могу передвигаться, — уверенно добавила она.

Однако сэр Люк недоверчиво поджал губы и покачал головой:

— Полагаю, он не имел в виду хождение по лестнице. Придется переброситься парой слов с доктором Биннсом при ближайшей встрече. А сейчас тебе необходим глоток спиртного. Ты выглядишь, как верно подметила миссис Ларсен, немного «чахлой».

Миссис Ларсен, направившаяся было в парк, живо заинтересовалась его предложением. Сообщив, что тоже не отказалась бы от рюмочки, она вспорхнула на террасу и уселась в соседнее с Мелани кресло. На террасе было уютно, и все согласились, что лучше расположиться именно здесь. Инга проследовала в дальний угол и, облокотившись на перила, устремила задумчивый взор вдаль. Она все еще сохраняла вокруг себя ауру отстраненности, когда появился Гортон с подносом в руках. Дворецкий передал напитки хозяину дома, и сэр Люк первым делом поинтересовался у Мелани, что она предпочитает.

Девушка чувствовала неловкость. Она позволила себе оказаться в центре внимания, чего хотела меньше всего на свете… и чего не хотела Инга — Мелани была в этом уверена. Потому скромно попросила напиток полегче.

— Ерунда, — возразил сэр Люк. — Тебе необходим бренди.

— Лучше шерри.

— Бренди, — не принимающим возражений тоном настоял он.

Гортон принес девушке бокал спиртного, рекомендованного хозяином.

Мелани сделала небольшой глоток и сразу почувствовала себя гораздо лучше. Миссис Ларсен, откинувшись на спинку удобного плетеного кресла, распространялась о деревенских красотах, отдельно подчеркивая шарм Вроксфордского аббатства и его обширных угодий. При каждом упоминании о Вроксфорде она бросала многозначительный взгляд в сторону дочери, стоящей в отдалении. Правда, сэр Люк, покончив с обязанностями хозяина, вскоре присоединился к ней. В голосе миссис Ларсен послышались назидательные нотки. Она как бы давала понять дочери, что той следует уделять больше внимания восхвалению аббатства, дабы угодить великодушному хозяину.

Но, несмотря на болтовню миссис Ларсен, их приватная беседа текла своим чередом. Инга небрежно облокотилась о каменную вазу, и сэр Люк взирал на нее с восхищением, как на изумительную декорацию его террасы. Инге не было нужды прилагать усилия, чтобы угодить ему. По крайней мере, так думала Мелани.

Вскоре к их компании присоединилась мужская составляющая гостей Вроксфорда. Все трое незамедлительно окружили Мелани своим вниманием. А Ричард Калдроуз — тот и вовсе не отходил от девушки.

Он предложил отнести ее в комнату, когда Мелани изъявила желание вернуться к себе. В эту минуту к дому подъехала машина Мартина, затормозив очень близко от ступеней террасы. Юноша выскочил из автомобиля и, проигнорировав компанию, взлетел по ступенькам и бросился к Мелани. Он даже не кивнул присутствующим, а сразу опустился перед девушкой на колени. В его взгляде было столько боли и беспокойства, а голос даже дрожал от тревоги, когда Мартин обратился к возлюбленной:

— Ты кажешься больной! А Эдгерли говорила, что тебе лучше!

— Мне, правда, лучше. — Мелани одарила его теплой улыбкой. — Я теперь могу ходить. И даже спустилась самостоятельно по лестнице сегодня утром.

Мартин нахмурился. Такая информация его не обрадовала.

— Но разве это разумно? — спросил он. Юноша обернулся, отыскивая взглядом сэра Люка. И их взгляды скрестились будто острые шпаги. — Неужели доктор Биннс разрешил тебе спускаться по лестнице? — с вызовом бросил Мартин, не отрывая глаз от хозяина поместья.

Тот вышел вперед и спокойным, но решительным тоном заявил:

— Нет.

— Но тогда почему?..

Мартин обращался непосредственно к сэру Люку. Тот ответил, и его темные глаза сверкнули.

— А вы когда-нибудь пробовали отговорить мисс Гренджер от поступка, на который она уже решилась? Ну, отвечайте!

Юноша слегка смутился. Он посмотрел на Мелани, невинно изучающую свои ногти, потом пожал плечами и произнес неуверенно:

— О… Если так… Но обычно мне удается ее образумить, если речь идет о важных делах.

— Неужели?

Мартин вновь, заметив его взгляд, вынужден был признать:

— Иногда.

Мужчины дружно рассмеялись. А миссис Ларсен протянула юноше руку в знак расположения и знакомства.

Мистера Вайдала представили остальным гостям. И когда очередь дошла до Инги, Мелани вдруг заметила, как напрягся ее старый друг. Сначала она подумала — игра воображения. Но в ближайшие пять минут подозрения девушки подтвердились.

Не то чтобы Мартин рухнул на землю при виде совершенной красоты шведки, но был близок к этому. Казалось, юноша не мог поверить, что Инга не призрак. И когда девушка улыбнулась в ответ на приветствие, блеснув белыми зубками, и при этом ее шелковые ресницы трепетали, как оперенье птицы на ветру, Мелани вдруг поняла, что Мартин тоже произвел на нее сильное впечатление.

Мисс Ларсен даже оторвалась от созерцания каменной вазы и шагнула навстречу юноше, протягивая свою белую ручку. А ее глаза изумрудного цвета лучились от любопытства.

— Вы близкий друг мисс Гренджер? — звонким голосочком поинтересовалась красавица.

Ее мать недоуменно сдвинула брови.

— Мы хорошие друзья, правда, — отозвался Мартин, и его голос звенел от воодушевления. И затем он, видимо, решил прояснить ситуацию: — Мы знакомы уже много лет.

— А! Друзья детства? — проворковала Инга.

— Можно и так сказать.

Он все еще держал ее ладонь в своей. И они неотрывно глядели друг другу в глаза.

Несмотря на то что кругом люди, а может, используя их присутствие как предлог, миссис Ларсен подчеркнуто громко кашлянула, давая понять дочери, что не одобряет ее поведение. Блондинка звонко рассмеялась и отдернула руку.

Мартин залился краской смущения, осознав абсурдность ситуации.

Сэр Люк, менее недовольный, нежели миссис Ларсен, но еще более хмурый, чем прежде, обратился к нему:

— Могу я предложить вам выпить? Прошу меня простить, но я не знал, что вы такие большие друзья с мисс Гренджер. Иначе держал бы вас в курсе состояния ее здоровья.

Юноша не сразу понял, о чем он.

— Здоровья?.. Ах да! — Он бросил полный сожаления взгляд на Мелани. — Не помню, говорил ли я, что отлучался в Лондон по делам. Иначе давно бы навестил тебя. Между прочим, я считаю ужасной глупостью с твоей стороны переехать в коттедж… или попытаться переехать. — Он обернулся к хозяину дома: — С ней могло случиться все, что угодно! Все, понимаете? Это очень уединенное место.

— Полагаю, с нее и так хватило происшествий, — тихо заметил сэр Люк.

Мартин недовольно нахмурился:

— Именно это я имел в виду. А то, что вы ее обнаружили там… всего лишь стечение обстоятельств. Не будь вас там в тот момент, она так и осталась бы лежать… и могла умереть! — Его голос дрогнул.

Мелани решительно вмешалась в разговор:

— Но это смешно! Диксон обещал завезти мои вещи тем вечером. И если бы не он приехал, то кто-нибудь мог запросто зайти ко мне в гости. Мать Бетти Кларк, например.

— Но ты битый час пролежала на полу, пока сэр Люк не обнаружил тебя!

— О-о… ну… да, — вынуждена была признать девушка. И добавила с извиняющей улыбкой: — Довольно жесткий пол.

Инга вновь вступила на сцену.

— Кстати, Люк, дорогой, — нежно проворковала она со своим изысканным шведским акцентом. — Зачем ты поехал к мисс Гренджер в коттедж? Она покинула нас, как ты сам мне сказал, следуя минутному импульсу. Ты считал ее поведение неразумным… или даже обескураживающим, как мне казалось. — Беспрерывно хлопая ресницами, она уперла в мужчину пристальный взгляд зеленых глаз, в которых скользило любопытство. — И, тем не менее, ты не поленился съездить к ней и убедиться, что она неплохо разместилась в своем коттедже! Зачем? После того, как она отказалась от помощи?

Сэр Люк слушал с легкой усмешкой на губах.

— Могу ответить тебе так: я не люблю незавершенные истории, — наконец произнес он. — Коттедж когда-то был частью имения. Я хотел передать его во владение мисс Гренджер подобающим образом. — Мужчина взглянул на Мелани. — К тому же мне казалось, что она поспешила с переездом. Я волновался.

— Волновался? Из-за поспешного переезда или из-за мисс Гренджер? — медово-сладким голосом поинтересовалась Инга.

Миссис Ларсен встретила слова дочери с неодобрением, в то время как сэр Люк улыбнулся.

— Из-за мисс Гренджер, — без смущения признал он. — Я получил доклад о состоянии коттеджа от моего агента тем днем. И боялся, что мисс Гренджер затаскает меня по судам, ежели крыша дома вдруг обрушится.

— Что вполне могло произойти, если вы так ничего и не предприняли бы, — вновь завелся Мартин. — Этот коттедж — один из худших на территории аббатства. Я не могу взять в толк, почему сэр Джеймс выбрал именно его для Мелани.

— Он не выбирал. Это сделала я, — вступилась за покровителя девушка.

— Из-за роз вокруг дома? — с ехидной усмешкой поинтересовался сэр Люк.

Мартин не унимался. Он решил выяснить все опасности, подстерегающие Мелани, пока была такая возможность. Юноша впервые встретился лицом к лицу с новым владельцем Вроксфорда. И то, что он увидел, ему решительно не понравилось. Сэр Люк оказался не простым сельским парнем, как Мартин, которому не требовался агент, дабы узнать, что крыша дома представляет опасность для жильцов. К тому же этот новый баронет отвратительно повел себя с Мелани, вынудив девушку перевести лошадь в другую конюшню и оспорив ее несомненное право на пианино, заверенное завещанием прежнего баронета.

Приняв воинственную позу, Мартин пошел в наступление.

— А как насчет пианино, Мелани? — спросил он. — Ты пришла к какому-нибудь соглашению с сэром Люком? В коттедже некуда его поместить. А тебе наверняка захочется играть на нем время от времени. Давай перевезем пианино ко мне, на «Ивовую ферму». Я присмотрю за ним… как присматриваю за твоей лошадью.

Его глаза орехового цвета метали молнии, когда Мартин устремил свой взор на владельца поместья.

Сэр Люк ответил прежде, чем Мелани сумела вставить слово. Они пока даже не касались темы пианино.

— Мисс Гренджер может играть на пианино здесь, в аббатстве, когда пожелает, — возвестил баронет учтиво. — Я буду последним, кто позволит оказаться пианино в коттедже… пусть даже оно там уместится, в чем я сильно сомневаюсь. И раз уж вы взяли на себя заботу о лошади, не думаю, что вам захочется беспокоиться еще и об инструменте. — С вежливой улыбкой на губах и с вызовом во взгляде он повернулся к девушке.

— Да какая разница, перевезем мы пианино сейчас или после… — Юноша не рискнул продолжить.

Послышался звук гонга, приглашающий гостей к ленчу. Инга подошла к Мартину и с ласковой улыбкой на устах пригласила его присоединиться к ним.

— Даже если мисс Гренджер отправится наверх в свою комнату, у вас нет причин не остаться. Я не права? — спросила она.

Ее светлые волосы переливались на солнце золотым дождем.

Загипнотизированный взглядом зеленых глаз, юноша долго молчал, а потом словно очнулся.

— Полагаю, нет, — ответил он. И только тогда осознал, что Мелани не будет присутствовать со всеми за столом. — Но почему вдруг мисс Гренджер должна отправиться наверх? — в который раз с гневными нотками в голосе обратился он к хозяину дома.

Тот не стал подтверждать приглашение мисс Ларсен. Возможно, считал такой ход само собой разумеющимся.

Сэр Люк даже не потрудился ответить юному Вайдалу. Он склонился над Мелани, взял ее на руки и внес через французское окно в библиотеку.

— Я прослежу, чтобы поднос с ленчем доставили сюда, — сказал сэр Люк на пороге. — Убежден, здесь тебе будет спокойнее и удобнее, нежели в столовой с остальными.

Мужчина осторожно опустил ее на мягкий диван, усыпанный маленькими, пухлыми бархатными подушками.

— Здесь тебя никто не побеспокоит. Можешь свободно вытянуть ноги, не опасаясь, что кто-нибудь о них споткнется.

Сэр Люк отступил на шаг и наблюдал за девушкой, не скрывая улыбки. Мелани последовала совету и удобно развалилась на подушках, расслабившись. И не вполне сознавая, что делает, она одарила мужчину теплой, полной благодарности улыбкой.

— Все хорошо? — мягко поинтересовался он, прежде чем вернуться к гостям на террасе.

— Чудесно, — ответила девушка, расслабленно вздыхая.

Интересно, подумала она, останется, в конце концов, Мартин на ленч или нет?

Позже она обнаружила, что Мартин принял приглашение мисс Ларсен. Но вот решил он зайти попрощаться с Мелани или нет, девушке так и не довелось узнать. К тому времени, как ленч в большой столовой Вроксфордского аббатства подошел к концу и гости собрались в гостиной за традиционным кофе, Мелани уже отставила поднос с едой и, несмотря на данное сэру Люку обещание не предпринимать ничего подобного, похромала в коридор. А оттуда добралась до своей комнаты, охая от боли.

Она страшно устала, пока сумела, наконец, добраться до старой детской. Пришлось приложить массу усилий, чтобы взобраться вверх по лестнице. Трость в этом случае была абсолютно бесполезна. Мелани пришлось приседать и затем прыгать со ступеньки на ступеньку на одной ноге. Достигнув верхней площадки лестницы, девушке оставался еще путь в два коридора. Но она преодолела его, невзирая на боль. Неудивительно, что Мелани чувствовала себя унылой и впервые в жизни опустошенной. Она с огромным облегчением опустилась в кресло и вытянула ноющие ноги.

И тут только задумалась над своим будущим. Все казалось таким простым и ясным, когда Мелани собиралась переехать в коттедж. Но теперь она не имела ни малейшего представления, как жить дальше. Речь не о том, что у нее больная лодыжка. Остается главная и серьезнейшая проблема — каким образом содержать себя в дальнейшем? Всевозрастающие затраты готовы были сожрать и без того скромную сумму денег на ее счете в банке.

Конечно же, Мелани не собиралась поселиться в коттедже, сидеть сложа руки и ждать, когда деньги повалятся на нее с неба. Она хотела пойти учиться в ветеринарную академию, а потом работать ветеринарным врачом. Еще можно разводить щенков. Или… это, конечно, вряд ли… стать пианисткой и выступать с концертами.

Но как это сделать без пианино?

Девушка уже не надеялась обрести инструмент, завещанный ей покойным сэром Джеймсом. Требовать пианино у нового владельца аббатства казалось ей невероятной наглостью. Особенно теперь, когда она в долгу у сэра Люка — доставила ему массу хлопот и пользуется его гостеприимством без права на то.

Больше всего Мелани смущало, что она злоупотребляет чужим гостеприимством и ставит как баронета, так и себя в неловкое положение. Чем раньше она перестанет нахально пользоваться добротой хозяина дома, тем лучше… для всех. В особенности для мисс Ларсен, которая даже не пыталась скрыть своей неприязни к Мелани. Шведке казалось, будто девушка использует сэра Люка в своих интересах. Инга воспринимала мисс Гренджер как досадную, но временную помеху.

Мелани задумчиво оглядела свою многострадальную лодыжку. Интересно, есть перелом или нет? Девушка знала, что уверенность доктора Биннса именно в переломе возрастала теперь день ото дня. Если это так, то пройдут месяцы, прежде чем Мелани сможет нормально передвигаться. С другой стороны, если перелома нет, то можно спокойно вернуться в гостиницу.

Ей стало лучше при мысли, что доктор Биннс завтра намеревается лично отвезти любимую пациентку до ближайшей больницы на рентген. Чем раньше она узнает результат, пусть и плохой, тем лучше. По крайней мере, доктор Биннс ее старинный друг, и не придется чувствовать неловкость оттого, что воспользовалась его помощью.

Кроме миссис Эдгерли, больше никто не заходил проведать Мелани вечером. Экономка не знала, когда ушел Мартин Вайдал. Девушка с уверенностью могла сказать, что ее друг попал под чары скандинавской красавицы. Но поскольку мисс Ларсен собиралась замуж за сэра Люка Чарнока, Мелани надеялась, что Мартин не стал задерживаться и уехал сразу после ленча… если у него осталось хоть немного такта.

Мелани очень привязалась к Мартину за время их знакомства. Но не переживала оттого, что он мог попасть под чары симпатичной Инги Ларсен. В конце концов, он всего лишь мужчина, а Мелани никогда не давала ему надежды. И запросто могла простить увлеченность Ингой.

Вечером миссис Эдгерли вызвалась посидеть с больной, и та обрадовалась хорошей компании. В комнату принесли телевизор, и дамы провели вечер у голубого экрана. Экономка отлучалась только раз — приносила поднос с крепким чаем и домашним печеньем. Ближе к ночи Мелани отправилась спать… на свою любимую пуховую перину.

Но, засыпая, Мелани слышала, как лилась веселая залихватская музыка откуда-то в доме. И осознала вдруг, что это звуки ее пианино. И играет, несомненно, Инга Ларсен.

«Прощай, мое любимое пианино», — вздохнула девушка, откинулась на подушку и уснула.

В десять часов утра пришел доктор Биннс. Мелани поджидала его, и они, не откладывая, отправились на машине до ближайшего городка, где находилась больница. Доктор передал свою пациентку в заботливые руки медсестры и обещал вернуться через пару часов. Мелани согласилась подождать.

— Не переживай, — улыбнулся доктор Биннс. — Я уверен в хорошем результате рентгена. Так что не вешай нос!

Чмокнув девушку в щечку на прощание, он удалился.

И после процедуры, занявшей совсем немного времени, Мелани вернулась в комнату ожидания. Она купила себе чай и уселась на кушетку. Попивая чай, девушка с нетерпением ожидала результата. Если все хорошо, она сможет в ближайшее время сесть за руль своего автомобиля, и проблема передвижения отпадет. Ее размышления прервал приход медсестры. А за ней в дверном проеме появилась высокая мускулистая фигура, ставшая слишком хорошо знакомой протеже сэра Джеймса Чарнока за последние несколько дней, — сэр Люк Чарнок собственной персоной.

Медсестра залилась смущенным румянцем, узнав, кто перед ней. Сэр Люк, облаченный в дорогой костюм светло-серого шелка, ловил на себе восхищенные взгляды женского и завистливые — мужского персонала больницы. Медсестра с сияющей улыбкой проводила его к Мелани.

Сэр Люк выглядел встревоженным. Он обратился к девушке довольно резко:

— Почему не дождалась меня? Я сам хотел отвезти тебя в больницу. Скажи мне, зачем затруднять доктора Биннса, заставлять его прерывать напряженный рабочий график, когда я мог подвезти тебя? Разве миссис Эдгерли тебя не предупредила?

— Н-нет… — Мелани недоуменно уставилась на мужчину и, не выдержав, отвела взгляд.

Экономка действительно упоминала, что сэр Люк изъявил желание самолично отвезти девушку на рентген. Поэтому Мелани пришлось пробираться через вторую лестницу и черный ход, чтобы не нарушить договоренности с Биннсом. Только теперь Мелани сообразила — сэр Люк мог запросто уволить миссис Эдгерли, решив, что та забыла передать указание хозяина. Поэтому поспешила уверить его, что экономка на самом деле говорила об обещании сэра Люка предоставить себя и машину в распоряжение больной. Но Мелани к тому времени уже договорилась с доктором Биннсом и не могла ничего отменить.

Сэр Люк недоверчиво поджал губы, как делал уже не раз, общаясь с Мелани, и буркнул что-то об ослином упрямстве. Затем спросил у медсестры, может ли забирать пациентку. На лице сестры отразилось разочарование. С томным вздохом она отпустила их. Сэр Люк взял девушку под руку и, отказавшись от приготовленного специально для него кофе, вывел наружу.

Как только двери больницы за ними закрылись, мужчина бросил на Мелани недовольный взгляд.

— Ты невозможна! — с упреком воскликнул он.

Девушка с невинным видом взглянула на него:

— Почему?

— Сама прекрасно знаешь. Ты была бы сейчас в полном порядке, если бы не старалась так активно избегать моего внимания. Ты все равно повредила ногу и вынуждена теперь пользоваться моим безграничным гостеприимством.

— Так уж и безграничным? — Ее глаза блеснули бездонной синевой из-под пушистых ресниц. Она с трудом сдерживала усмешку. — «Безгранично» — слишком расплывчатое понятие. Вам не кажется? Оно может означать любой промежуток времени.

— Именно. — Мужчина еще сильнее поджал губы.

Его машина стояла недалеко от дверей больницы. Но не потрясающий «роллс-ройс» — любимец Диксона. Не менее шикарный спортивный автомобиль, двухместный, поэтому Диксона не было за рулем. Эту машину сэр Люк водил сам. И сейчас он подвел к ней Мелани с величайшей осторожностью, не отпуская девушку ни на минуту. Но она не нуждалась в его поддержке.

Сэр Люк хмуро смотрел на Мелани, помогая усесться на сиденье. Затем обогнул машину спереди и сел на место водителя. Они немного помолчали, и вдруг мужчина спросил:

— А где ты предпочитаешь обедать?

— Предпочитаю обедать? — удивленно переспросила Мелани. — Но вы же не собираетесь?..

— Собираюсь. Я намерен покормить тебя, прежде чем отвезу домой. Если не хочешь отобедать в моей компании, так и скажи… в таком случае я поеду прямиком в аббатство!

Девушка потупилась, затем решилась взглянуть на своего спутника, робко улыбаясь:

— Я не могу позволить себе подобную неблагодарность, сэр Люк, и раз я все равно голодна, то с радостью приму ваше предложение накормить меня.

— Куда посоветуешь поехать?

— «Джордж» — лучший ресторан, — с готовностью ответила Мелани. — Это…

— Я знаю, знаю. — Он улыбнулся, заметив ее недоумение. — Именно туда водил тебя сэр Джеймс, когда ты оказывала ему честь своим присутствием. Но сэра Джеймса больше нет, и только его сомнительный племянник предлагает тебе душевную поддержку.

— Вы правы, — с улыбкой согласилась Мелани. — «Джордж» — любимый ресторан сэра Джеймса.

От больницы до центра города путь был близкий, особенно на такой мощной машине, как у сэра Люка. Но на эту пару минут девушка могла расслабиться и отвлечься от забот. Она даже пожалела, что машина оказалась у дверей «Джорджа» так скоро.

Для Мелани поездка в больницу оказалась своего рода испытанием. Ей не с кем было поделиться своими опасениями, поэтому девушка начала жалеть себя. Конечно, она с нетерпением, но и с некоторой долей опаски ожидала результатов рентгена. От них зависело, будет она ходить или нет в ближайшем будущем. И то, что сэр Люк не поленился съездить за ней в больницу и придумал пригласить на обед, чтобы немного развлечь, бесконечно радовало Мелани. Должно быть, у него полно своих забот, а сэр Люк, тем не менее, нашел время позаботиться о несчастной девушке. Он мог спокойно оставить ее на попечение доктора Биннса. Но не сделал этого.

Он оказался, как однажды заметила миссис Эдгерли, очень добрым. Конечно, с ним временами трудно, например, невозможно спорить… Но зато у сэра Люка доброе сердце!

Ресторан «Джордж» пользовался популярностью и имел множество постоянных посетителей благодаря отменным блюдам. Вскоре Мелани уселась за столик, стоящий чуть поодаль от других столиков в зале. На белоснежной скатерти сверкали отполированные серебряные столовые приборы. Подошел официант, он работал здесь уже много лет, и предложил посетителям аперитив. Пока сэр Люк изучал карту вин, Мелани заглянула в меню и заказала жареную утку под апельсиновым соусом. Ее компаньон заказал ростбиф.

— Я всегда заказываю ростбиф, оказавшись в этих краях, — улыбнулся мужчина.

Сэр Люк вернул официанту меню и согласился, что суп на первое не помешал бы.

Мелани интересовало, как ему удалось отделаться от мисс Ларсен и ее матери в особенности. И любопытство победило — она отважилась задать ему этот вопрос.

Сэр Люк отломил хрустящую корочку хлеба и улыбнулся:

— Полагаешь, я обязан посвятить все свое время гостям?

Мелани тоже отломила кусочек румяного хлеба и отправила в рот.

— Но я думала, мисс Ларсен — особый гость. Разве я не права?

— Особый? — переспросил мужчина, продолжая улыбаться. — Ах да! — с чувством воскликнул он. — Инга особая девушка, согласен!

— Она очень красивая…

— Невероятно красивая, — кивнул мужчина.

— Скандинавская красавица.

— Именно — скандинавская красавица.

К столику подошел официант. Он принес суп. Сэр Люк с наслаждением вдохнул аромат кушанья.

— Вероятно, тебе интересно будет узнать… я встретил ее в Швеции, на рождественской вечеринке. Я был так очарован, что несколько дней думал лишь о ней. В сверкающем, серебристого цвета платье, она такие любит, Инга походила на ангела, что красовался на верхушке рождественской елки. Единственное отличие — она не сидела на верхушке елки. Именно это я ей и сказал и тем самым вызвал ее интерес. Потом мы много времени проводили вместе — катались на лыжах и тому подобное. Затем случайно встретились в Южной Африке всего пару недель назад. Мне кажется, Инга считает атмосферу Вроксфордского аббатства достаточно приятной, чтобы поселиться здесь. Ты так не думаешь?

Сэр Люк интересовался ее мнением, и Мелани пришлось ответить… вполне правдиво, хотя ей было это неприятно:

— О да. Я уверена, ей у вас нравится.

— И ее мать полагает, что Инге здесь неплохо. Ты разделяешь мнение миссис Ларсен?

Девушка кивнула с ложкой у рта:

— Да, конечно.

— Отлично, — подытожил мужчина.

Откупорили вино, сэр Люк сделал пробный глоток и кивнул с одобрением. Алая жидкость заплескалась в их бокалах.

— Я иногда задумываюсь, как мама отнеслась бы к Инге, увидев ее. Моя мать вышла замуж во второй раз, ты знаешь… или нет? Она живет сейчас в Риме. Вошла в одну из знатнейших итальянских семей. Умный ход. Мама представила мне целый список юных дам, на одной из которых, по ее мнению, мне следовало бы жениться. Но, боюсь, она зашла слишком далеко! Порой мне кажется, я так и останусь холостяком. Однако мне не безразлично ее мнение об Инге.

Мелани удивилась еще сильнее:

— То есть вы хотите услышать мнение матери о будущей жене до свадьбы?

Ее провокационный вопрос вызвал у собеседника ухмылку.

— А что плохого?

— Ничего… если вы хотите быть счастливы…

— Хочу, конечно, — подтвердил сэр Люк.

— Но не стоит слушаться совета матери, если вы влюблены!

— А! Вот оно что! Влюбленный мужчина — счастливый мужчина. И если он однажды решил, что действительно любит девушку, ему не требуется одобрения родителей, чтобы жениться на ней. Даже мнение такой умной и проницательной матери, как моя?

Принесли основное блюдо. Официант убрал со столика тарелки из-под супа. Мелани спросила, сгорая от мучительного нетерпения:

— А ваши гости не обидятся… в особенности мисс Ларсен, что вы не обедали с ними сегодня? Я хочу сказать, если из-за меня вы пренебрегли обязанностями хозяина…

— Ничего подобного. — Сэр Люк принялся за ростбиф под красным соусом с гарниром из жареного картофеля. — Кстати, полковник Анструвер повел всех на экскурсию по окрестностям. Я сомневаюсь, что мы увидим их в Вроксфорде до ужина. Что напомнило мне, — добавил сэр Люк, доверительно наклоняясь к Мелани, — кое о чем важном. Я хочу что-то тебе сказать. В будущем ты не должна прятаться в комнате или юркать по углам дома, боясь показаться нам на глаза. Ты будешь ужинать за столом со всеми. И если тебе трудно пока ходить по лестнице, что ж, я согласен относить тебя на руках. Дай мне только знать через горничную, что оделась к ужину, и я тут же явлюсь исполнять роль транспорта!

— Но я не могу… не могу вас беспокоить…

Он пожал плечами:

— Если не хочешь беспокоить меня, я стану беспокоить тебя! Буду постоянно тебе надоедать, появляясь в твоей комнате с вопросом, почему ты не хочешь присоединиться к нашей компании за столом. И если пожелаешь обрести покой, то должна найти интерьер гостиной таким же милым для себя, как и в старой детской.

Мелани натянуто улыбнулась.

— Вы очень добры, сэр Люк, — проговорила она немного сухо.

Собеседник покачал головой:

— Ничего подобного.

Сэр Люк между тем отказался от десерта, заказав вместо него сыр и соленые крекеры. Мелани же предпочла сладкое.

— Меня не покидает чувство вины, — продолжил мужчина. — Я сказал что-то не то… или не тем тоном, когда мы с тобой беседовали впервые. И в результате ты бросилась бежать из аббатства и от меня, как от чумы. И в результате травмировалась. Я чувствую свою вину в том, что ты страдаешь.

— Понятно, — сухо отозвалась Мелани.

Сэр Люк задумчиво взглянул на девушку.

— И опять я, кажется, сказал что-то не то… — с грустью заметил он. Затем накрыл ладонь Мелани своей и нежно пожал. — Мне ужасно жаль, что ты вынесла столько боли, Мелани… из-за меня. — В его голосе скользило искреннее раскаяние. — И я волнуюсь за результаты рентгена, как и ты.

Девушка проглотила комок, подступивший к горлу.

— Доктор Биннс полон оптимизма, — заметила она не поднимая головы. — Надеюсь, он окажется прав.

— Я тоже надеюсь.

— И если новости будут неутешительными… я переживу.

— Плохие новости или хорошие, ты не вернешься в «Море роз», — вдруг резким тоном заявил сэр Люк. — Ты не переедешь туда, пока весь коттедж не будет тщательно осмотрен, отремонтирован, а может, и снесен, а потом отстроен заново. Вчера утром я отдал распоряжения управляющему. Он проследит за работами. О том, чтобы жить в гостинице, также не может быть речи. Ты останешься в аббатстве, пока коттедж не будет готов. Все ясно?

Мелани медленно подняла голову, и привычный протест был готов сорваться с ее губ.

— Но я не…

Сэр Люк предостерегающе поднял руку:

— Но придется! И если мысль о том, чтобы принять мои благодеяния, стоит у тебя поперек горла, можешь отрабатывать свое проживание… если пожелаешь. Можешь помогать миссис Эдгерли, когда потребуется… никакой тяжелой работы, конечно. Ты могла бы составлять букеты и тому подобное. Мне казалось, при жизни сэра Джеймса составление букетов вменялось тебе в обязанность.

— Ему нравились мои букеты.

— Значит, и мне понравятся. И я хочу, чтобы ты присматривала за горничными и делала им проверки. Или тебе это все не по душе?

Мелани попыталась сдержать выступившие на глазах слезы.

— Вовсе нет, — заверила она. — Но я осознаю… вы просто хотите помочь мне найти работу…

— Я стану платить тебе жалованье, — вставил сэр Люк.

— Я его не приму.

Мужчина проигнорировал последнее замечание.

— Только одна просьба — проследи, чтобы этот парень… Мартин Вайдал… вернул твою лошадь на конюшню аббатства. — Мелани показалось, будто в его взгляде мелькнула неприязнь. — И ты должна практиковаться в игре на пианино!

— Я решила… будет нечестно увозить его из Вроксфорда.

— Сейчас речь не идет о пианино и его перемещении, — сухо заметил сэр Люк.

— Ну… — Девушка потупила взор. — Вы же…

— Еще сомнения по поводу моего грандиозного плана на твое ближайшее будущее?

Неожиданно Мелани вспомнила одну очень важную деталь. Улыбка осветила лицо девушки, смыв остатки сомнений.

— Есть кое-что, — начала она с воодушевлением. — Я приобрела щенка и обещала заводчику забрать его через пару дней. Он белый и пушистый. Я назвала его Шерри.

— Ты и твой домашний скот, — недовольно пробурчал мужчина. — Надеюсь, ты понимаешь, щенок будет грызть все подряд. А в аббатстве полно старинной и дорогой мебели, ковров, гобеленов…

— Я понимаю… — Девушка сидела как в воду опущенная.

— Если дашь мне адрес заводчика, я разъясню ему твои трудности и попытаюсь найти другого владельца для Шерри. — В его голосе слышалось раздражение. Казалось, хозяина Вроксфорда не радовала перспектива иметь в доме белого пушистого щенка, грызущего дорогую мебель.

Не впервые довелось Мелани видеть суровое выражение его лица. Он мог быть добрым… очень добрым. Но на самом деле сэр Люк Чарнок жесткий, суровый и практичный. Он мог пожертвовать пальцем или даже целой рукой, потребуй того обстоятельства.

Мелани вспомнила об Инге Ларсен. Ее бы тоже озаботило состояние мебели. Которая, впрочем, могла вскоре оказаться в полном ее распоряжении.

Девушка не могла представить Ингу — холодную светскую красавицу — изображающей любовь к домашним животным. Может, у нее и была слабость к щенкам, кто знает? Будь они ее собственностью, Инга вполне могла проявлять к ним благорасположение. Но не к щенку мисс Мелани Гренджер, которую шведка презирала, и не скрывала этого.

— Конечно, я понимаю, что не могу сейчас завести щенка, — с грустью произнесла девушка, открывая сумочку. — Вот адрес псарни. — Она передала визитку сэру Люку.

— Отлично! — воскликнул мужчина, будто это подтверждало согласие Мелани с остальными пунктами его плана. Он положил визитку во внутренний карман пиджака. — А теперь я отвезу тебя домой.

 

Глава 8

Получить рентгеновский снимок лодыжки Мелани для доктора Биннса труда не составило. И ложась спать тем вечером, Мелани уже знала — перелома нет. Доктор заверил, что боль и неприятные ощущения в ноге — результат падения с лестницы — полностью исчезнут в течение ближайших дней. Если, конечно, девушка обеспечит ноге должный покой.

Мелани была рада до безумия. Когда миссис Эдгерли передала девушке послание от доктора Биннса и удалилась, та разрыдалась от облегчения. Глаза у Мелани были красными от слез, когда сэр Люк зашел поздравить ее с хорошими новостями. Он довольно сурово взглянул на девушку и убедил хорошенько выспаться ночью, позабыв обо всех переживаниях.

Мелани позволила ему отнести себя на руках в столовую к ужину. И все, кроме Инги Ларсен, охотно расступились, давая им дорогу. А Ричард Калдроуз и Кристофер Винслоу с охотой предложили помощь хозяину поместья.

Миссис Эдгерли не смогла сдержать радости, услышав, что Мелани останется жить в аббатстве. Экономка тут же помчалась сообщить радостное известие Гортону и поварихе. Они также остались довольны таким положением дела.

— Как только миссис Ларсен уедет, вы вновь поселитесь в старой комнате. Я ее приготовлю для вас, — сообщила миссис Эдгерли.

Но Мелани заверила добрую женщину, что не намерена возвращаться в старую комнату и останется жить в детской.

Немного мебели, и комната станет не только спальней, но и гостиной. Однако у миссис Эдгерли родилась идея получше. Она обратилась к хозяину дома с просьбой передать смежную и совмещенную дверью с детской комнату в распоряжение мисс Гренжер.

Сэр Люк как-то странно взглянул на экономку, прежде чем дать ответ.

— Да, неплохая мысль, — согласился он. — Но, видите ли, миссис Эдгерли, есть большая вероятность, что детская может понадобиться в ближайшее время по назначению. Не стоит об этом забывать.

Миссис Эдгерли сперва недоумевала. Но потом сообразила, что хозяин намекает на скорую свадьбу с мисс Ларсен и возможные плоды их брака.

Экономка отправилась наверх — превращать свободную пока комнату во временную гостиную для Мелани — не в лучшем расположении духа. Пожилая женщина не решилась передать слова сэра Люка девушке.

Мелани посчитала возможность получить еще одну комнату отличной новостью. Боль в лодыжке почти прошла, хотя нога еще ныла, и девушка нашла в себе силы помочь экономке. Через несколько часов унылая пустая комната превратилась в уютную гостиную. Из разных комнат огромного дома собрали мебель. На окна повесили новые льняные занавески с цветочным орнаментом. Их извлекла из своих закромов миссис Эдгерли. Мелани постелила на пол пушистый ковер. Она купила его на свои деньги, когда еще только мечтала о том, что поселится в коттедже.

Они наполовину подготовили комнату, когда позвонил Мартин и поздравил подругу с хорошими результатами рентгеновского снимка. Мелани все еще дулась на юношу — оставшись в тот день на ленч в аббатстве, он не потрудился даже зайти и попрощаться с ней. Поэтому Мелани холодно разговаривала с другом по телефону. Мартин расстроился. Он попросил девушку отужинать с ним, если, конечно, она чувствует себя хорошо. Но Мелани осталась непреклонной. Она соврала, что нога жутко разболелась, и отвергла его предложение. И попросила Мартина отвести Леди в конюшню Вроксфордского аббатства.

Поначалу юноша недоумевал, но потом вдруг изъявил желание немедля доставить лошадь. Мелани такая поспешность показалась подозрительной. Девушка не была уверена, что нетерпение Мартина вызвано желанием увидеться с ней. Скорее с Ингой Ларсен. Он даже не зашел попрощаться тогда! Поэтому в голосе девушки звенела зимняя стужа, когда она посоветовала Мартину поступить как считает нужным. Мелани уведомила его, что сейчас занята перестановкой в комнате и не сможет увидеться с ним. Правда, не стала сообщать другу, что остается жить, в аббатстве.

Позже Мелани узнала, что Леди была переведена в конюшню Вроксфорда тем же вечером… но узнала от Инги. Та распространялась за ужином о достоинствах маленькой гнедой кобылы.

Мисс Ларсен устремила взгляд на девушку поверх вазы с фруктами и взбитыми сливками, поданными на десерт, по-кошачьи прищурила глаза и заявила, что мисс Гренджер повезло владеть такой чудесной лошадью.

Мелани с благодарностью приняла из рук полковника Анструвера очищенный от кожуры апельсин — полковник любил за столом ухаживать за дамами таким образом. При этих словах она удивленно вскинула брови и поинтересовалась, когда Инге довелось увидеть лошадь.

— Да сегодня, — ответила та. — Молодой человек, ваш друг Мартин Вайдал, привел ее со своей фермы. Кажется, «Ивовая ферма», так она называется? Я встретилась с ним на аллее и проводила до конюшни. Мистер Вайдал при мне завел лошадь в стойло и передал на руки конюху. — В глазах блондинки появился хищный блеск. — Мистер Вайдал очень красивый юноша… истинный англичанин! — заключила она.

— Ой, да ладно! — воскликнул сэр Люк, восседающий во главе стола. — Мы все здесь англичане. Нельзя же нас исключать.

— Разве? — Инга сидела по левую руку от хозяина дома, а ее мать — по правую. Мисс Ларсен выдала ослепительную улыбку, грациозным жестом поправляя локон золотистых волос. — Но, вероятно, не всех англичан можно назвать истинными… как мистера Вайдала. Он такой уличный, со здоровым румянцем от пребывания на свежем воздухе. Он шатен. У него честное, открытое лицо! Ты, Люк, совсем иной. Прости, дорогой, но это так, — извиняющимся тоном произнесла Инга. — Ты такой черный, что тебя легко можно принять за итальянца.

— Спасибо, — буркнул сэр Люк.

— Ты дилетант во всем, кроме путешествий по цивилизованным уголкам мира. В то время как друг мисс Гренджер — хороший фермер. Мне кажется, «Ивовая ферма» — потрясающе романтичное название. Я узнала сегодня, что предки мистера Вайдала жили на этой земле много веков. Как мило…

— Но Инга, — вмешалась миссис Ларсен, встревоженная недовольством хозяина дома. — Род сэра Люка также жил здесь много поколений. Род Чарноков традиционно владеет Вроксфордским аббатством.

Инга через стол невозмутимо взирала на мать.

— Ну и что из того? — Она пожала изящными покатыми плечиками. — Я не пытаюсь провести сравнение между Мартином Вайдалом и сэром Люком. К тому же Люк наполовину американец, — возразила красавица, непринужденно отправляя виноградину в очаровательный ротик.

Сэр Люк встал и отодвинул стул, давая возможность дамам покинуть обеденный стол. Инга еще не закончила ужин, поэтому с недоумением воззрилась на потенциального жениха. Но тот, ответив ей холодным взглядом, заметил:

— Будь осторожнее в сравнениях, Инга. Я могу сказать, что ты и мисс Гренджер не похожи друг на друга как два совершенно разных сорта сыра.

Блондинка состроила недовольную гримаску:

— Мне не нравится сравнение с сыром!

— Тогда иди и позволь мужчинам отведать портвейна. Мы присоединимся к тебе, как только прикончим бутылочку.

На самом деле джентльмены очень скоро присоединились к дамам. Миссис Ларсен успела только усесться в кресло с чашкой кофе в руках и отчитать в довольно резкой манере дочь за неподобающие замечания за столом. Инга молча выслушала мать и двинулась к пианино.

Она пробежалась тонкими пальцами по клавишам. Девица явно капризничала, не желая замечать столпившихся вокруг нее джентльменов. Шведка великолепно смотрелась в платье из белоснежного атласа, расшитом серебряной нитью. Мелани не удивляло, что мисс Ларсен частенько не обращала внимания на присутствующих мужчин. Они все как один преклонялись перед ее ослепительной красотой, и Инга была пресыщена мужским, вниманием.

Появление Мелани за ужином тем вечером не вызвало никаких трудностей. Она расположилась на полосатой кушетке среди вороха атласных подушек, вытянув перебинтованную ногу на пуфике. Девушка ощущала болезненную усталость. Ее маленькое черное платье подчеркивало бледность кожи. После несчастного случая в коттедже и нескольких дней, проведенных в закрытой комнате, лицо девушки потеряло былой румянец. Если Мартина Вайдала назвали уличным парнем, то ее смело можно было окрестить домашней девочкой.

Сэр Люк безостановочно мерил комнату шагами, неотразимый в великолепном белом фраке, но мрачный и угрюмый. Женщина, на которой он собирался жениться, посмела сравнить его с молодым человеком не из его сословия, обычным деревенщиной, без связей, власти и денег. При обычных обстоятельствах сэр Люк не снизошел бы даже до знакомства с ним. Так размышляла Мелани, наблюдая за хозяином дома.

Он баронет, сэр Люк Чарнок — владелец Вроксфордского аббатства. Он мог облагодетельствовать любую женщину, взяв ее в жены. И какой-то там Мартин Вайдал…

Сэр Люк подошел к камину и долго стоял, глядя на горящий огонь. Инга за его спиной музицировала. Но он, казалось, не замечал ее присутствия. Обеспокоенная, миссис Ларсен лично отнесла ему кофе. Сэр Люк, коротко поблагодарив пожилую даму, поставил чашку на ближайший столик и направился к Мелани. По пути ему пришлось задержаться на минуту — Кристофер Винслоу и Ричард Калдроуз попытались вовлечь хозяина дома в разговор. Сэр Люк отделался парочкой замечаний и подошел к Мелани.

— Если ты устала, Мелани, я могу отнести тебя наверх. — Он протянул к ней руки.

Мелани такой способ передвижения казался смешным до абсурда. Но невыносимая усталость действительно давала знать, и ей пришлось уступить. Она неосознанно прижалась головой к плечу сэра Люка и чуть не уснула по дороге. Может, ей не хватало сил, чтобы отнять голову, а может, она и не захотела. Его плечо было таким теплым и уютным… Неведомая магнетическая сила влекла к нему.

Когда сэр Люк вошел в комнату, ему показалось, что девушка уснула.

Мужчина тихонько зашептал:

— Бедняжка. Бедная малютка Мелани. Мой приезд сюда принес тебе одно горе. Неудивительно, что твой выбор пал на Мартина. — Он двинулся в комнату и уложил девушку на диван.

Черные пушистые ресницы вспорхнули над бледными скулами — Мелани открыла глаза.

— Мартина? — переспросила она. — Но Мартин только друг.

— Неужели?

Столько сомнения в голосе! Очевидно, мужчина не поверил.

И внезапно для Мелани стало важным, чтобы сэр Люк понял, что между нею и Мартином ничего не было, нет и не будет. Они всего лишь хорошие друзья… друзья с детства. И когда мужчина повернулся, чтобы уйти, девушка окликнула его.

Она резко вскочила, бросилась к нему, прихрамывая, и заглянула в бездну темных глаз.

— Это правда, — уверенно произнесла Мелани. — Он просил меня выйти за него замуж… но я отказалась.

Сэр Люк долго смотрел на нее.

— Спокойной ночи, — наконец произнес он ласково и ушел, тихонько прикрыв за собой дверь.

Мелани чувствовала, как горят от стыда щеки. «Какого черта, — думала она, — я призналась ему… да еще в такой час!»

 

Глава 9

Два события следующей недели заставили Мелани пересмотреть мотивы поступков некоторых людей. С первого взгляда она признала в сэре Люке Чарноке человека с железным сердцем, сурового и способного на жестокость. Поэтому не удивлялась некоторым его замечаниям.

Например, когда он велел распрощаться с Шерри, ее щенком. И девушка послушалась. Ведь право остаться в аббатстве надо было заслужить, исправно выполняя требования нового хозяина и заботясь о его имуществе. Во времена сэра Джеймса таких правил не существовало, и на памяти Мелани не один щенок запускал зубы в старинную мебель.

Но стоило девушке утвердиться во мнении, что сэр Люк сильно отличается, в худшую сторону, от ее ныне покойного опекуна, как вдруг он… приносит ей большую плетеную корзину, накрытую бархатным покрывалом…

Мелани сидела на террасе, удобно разместившись в просторном кресле, и грелась на солнышке.

— Держи. — Сэр Люк протянул ей корзину. — Он весь твой. Надеюсь, ты отучишь его скрести когтями мебель… хотя бы в библиотеке. Это мое единственное требование.

Девушка не удержалась и завизжала от восторга. На дне корзинки свернулся клубочком Шерри — белый щенок с огромными карими глазами. Он мирно жевал край покрывала. Когда девушка выудила его на свет, щенок заморгал и потянулся к ней мордочкой, как бы говоря: «Вот мы и встретились вновь! Я уж думал, ты забыла обо мне».

Сэр Люк с удовольствием наблюдал за умилительной встречей. Удивление и радость смыли болезненную бледность с лица Мелани, и ее щечкам вернулся прежний цвет — спелого персика. Девушка не могла поверить своему счастью. Она прижала белый комочек к груди и готова была затискать бедную животину. В ее взгляде, обращенном на хозяина дома, было столько восторженной благодарности, что тот не выдержал и заулыбался.

— Какое счастье! — воскликнула Мелани. — Но я думала, вы отправитесь к заводчику, чтобы вернуть мой чек.

— Я так и сделал. — Сэр Люк помахал чеком у нее перед носом. — На, возьми… и порви! Или ты настолько любишь своего щенка, что готова заплатить двойную цену?

— Но…

— Это подарок, — обыденным тоном изрек мужчина, изучая высаженные в каменную вазу цветы. — Я говорил, что меня гложет совесть… А жить с нечистой совестью не так просто.

Мелани была так увлечена щенком, что не заметила особой теплоты в смеющемся взгляде мужчины. Однако отметила про себя, что сэр Люк сегодня в отличном расположении духа.

И хотя ничто не могло заставить Мелани теперь отказаться от Шерри, она не видела причин, по которым сэр Люк должен преподносить его в подарок.

Девушка только начала объяснять, почему должна вернуть за собаку деньги, как лицо у мужчины вытянулось, в глазах появился опасный блеск, и Мелани мгновенно замолчала.

— Если ты собираешься смотреть дареному коню… в данном случае — собаке, в зубы, лучше будет отправить его назад на псарню, — заявил он, поджав губы. — Я думал ты обрадуешься… но я опять не угодил!

— Но я рада, сэр Люк, безумно рада, — затараторила девушка, комкая слова и от этого испугалась, что мужчина так и не смог понять, что она его благодарит. — Но вы были так добры ко мне, проявили невиданную щедрость…

Только сегодня прямо с утра он дал ей чек с месячным жалованьем вперед, хотя девушка еще не приступала к своим обязанностям. И в любом случае, больная лодыжка не позволяла пока справляться со всеми делами как должно. И вряд ли позволит в ближайшие дни.

— Что за чушь! — возразил сэр Люк.

— Но тогда эта прекрасная переносная корзина для щенка, позвольте мне расплатиться за нее!

Он издал звук, похожий на стон отчаяния, и Мелани сдалась. Она одарила мужчину сияющей улыбкой, полной искренней благодарности.

— Спасибо вам огромное, сэр Люк, — выдохнула девушка.

Он хмыкнул:

— А сколько слов благодарности я заслужу, если преподнесу тебе в подарок бриллиантовое колье?

Мужчина уселся рядом и принялся играть со щенком. Мелани вдруг задрожала. Но не от холода. Весеннее утро, хоть и влажное, было теплым и солнечным. Легкий ветерок доносил аромат желтофиоли, обвивающей стены и каменные перила террасы. А на клумбах стройные стебли нарциссов раскачивались на ветру словно в ритме вальса. За деревьями, вдали, серебрилось озеро. Солнечные блики порой мерцали меж стволов, словно играли в прятки.

Мир вокруг был светел и прекрасен. Мелани ощущала безраздельное счастье. Она хихикнула в ответ, как ей казалось, на удачную шутку сэра Люка.

— Маловероятно, что вы подарите мне бриллиантовое колье. И незачем считать мои слова благодарности.

Мужчина резко обернулся и выпрямился. Его движения стали резкими и агрессивными.

— Почему маловероятно?

Девушка недоуменно заморгала:

— Вы сами знаете почему.

— Ничего я не знаю. И почему ты считаешь маловероятным, что я сделаю тебе дорогой подарок? Если тебе не нравятся бриллианты, можно заменить их рубинами, сапфирами… или изумрудами!

Мелани залилась раскатистым смехом.

— А почему не жемчугом? — решила пошутить она. — Я давно мечтала о нити крупного, бесценного жемчуга!

— Тогда однажды я подарю тебе жемчужное ожерелье, — торжественно произнес сэр Люк.

Она не менее торжественно поклялась принять драгоценность.

— Придется хранить его в сейфе в библиотеке, — хихикнула Мелани.

— Так и поступим, — кивнул мужчина. — Тебе также понадобятся жемчужные серьги, кольца, возможно браслеты в комплект к ожерелью. Их мы тоже будем хранить в сейфе.

— Кроме случаев, когда я буду надевать их, отправляясь на шикарный бал.

— Конечно! Как только ты соберешься на бал, я достану драгоценности из сейфа и передам тебе. Уверен, ты будешь неотразима. На балу ослепишь всех своим совершенством. В сравнении с тобой остальные дамы станут казаться серой посредственностью.

Мелани рассмеялась звонко, от души. Сэр Люк откинулся на спинку кресла. Он сидел так близко от девушки, что их плечи почти соприкасались. А в темно-карих глазах баронета мелькали искорки веселья, особенно когда он смотрел на Мелани.

— А где мисс Ларсен? — поспешно спросила она, опасаясь возникнувшей близости. — И где миссис Ларсен? Я обещала помочь ей смотать клубок шелковых ниток. Она сказала, что оставит клубок в своей комнате на комоде. Наверное, мне надо сходить за ним.

— Ничего подобного ты не сделаешь! — вдруг взорвался мужчина. Затем, словно осознав, что причин для резкости нет, добавил более сдержанно: — Тебе надо где-то разместить питомца. Предлагаю твою новую гостиную.

— Да, хорошая мысль.

— Но я предупредил: держи щенка подальше от библиотеки!

— Я также не думаю, что мисс Ларсен обрадуется, споткнувшись о Шерри где-нибудь в гостиной или коридоре.

— Забудь о мисс Ларсен! — велел сэр Люк.

— Кстати, ты спрашивала, где она, по-моему, может находиться. Так вот, Инга отправилась на «Ивовую ферму» повидать твоего приятеля Вайдала. Он хочет продать Инге лошадь. Уверял, что та ей понравится. Этот юноша движется в правильном направлении, вынужден признать. — Он уставился на кончик только что зажженной сигареты.

Мелани ушам своим не верила.

— Но если мисс Ларсен желает кататься верхом, то почему не взяла одну из принадлежащих вам лошадей, сэр Люк?

Девушка оказалась в крайнем замешательстве. В последний раз, когда она виделась с Мартином, тот не горел желанием расстаться с любимой серой в яблоках кобылой. А теперь собирается продать ее Инге… вернее Люку Чарноку. Нет сомнений, платить за лошадь придется именно ему. Пусть даже кобыла будет фактически принадлежать Инге Ларсен.

— И, кроме того…

— Да? — ледяным тоном поинтересовался он.

— Мне казалось, мисс Ларсен не любит кататься верхом. Я не права? Я слышала, как она призналась однажды полковнику Анструверу, что побаивается лошадей.

— А что, если и так? — Его голос будто наполнила арктическая стужа.

Мелани немного поразмышляла… Так вот в чем причина, по которой сэр Люк отважился обсуждать мисс Ларсен. Во-первых, он знал о неприязни Инги к лошадям, за последние дни резко сменившейся пламенной любовью к этим животным. А во-вторых, она отправилась на «Ивовую ферму»… возможно, правда, из чистого любопытства, желая осмотреть ферму с «романтичным» названием, как скандинавская красавица назвала ее однажды. И лишенный общества будущей супруги, сэр Люк вынужден убивать время на террасе с Мелани.

Девушка поспешно встала, решив закончить разговор. Она с обидой взглянула на мужчину, сидевшего перед ней. Весь его вид выражал недовольство… он не смог удержать Ингу, свою скандинавскую красавицу…

Мелани было немного жаль его… но только немного. И впервые она по-настоящему разозлилась на Мартина. Девушка привыкла смотреть на него как на свою собственность… да, несмотря на то, что не собиралась за него замуж. Его собачья преданность воспринималась Мелани как само собой разумеющееся. Теперь она была ее лишена. Мартин, так долго хранивший верность ей одной, повстречав Ингу, начисто забыл о Мелани. Несомненно, он был потрясен, впервые увидев мисс Ларсен в то злополучное утро. А теперь даже предпринял безумную попытку увести холодную красавицу из-под носа у самого сэра Люка Чарнока!

Что было невероятно смешным и глупым, а главное — бесполезным шагом с его стороны. У сэра Люка все карты на руках — богатство, красота, положение в обществе… Ни одна девушка в здравом уме, и уж точно не Инга Ларсен, привыкшая к комфорту, не променяет баронета на обычного фермера, а жизнь светской львицы — на затворничество в деревенской глуши. На очаровательного, молодого, честного, но все же фермера. Правда, очень трудолюбивого.

Мелани никогда не ждала подобного от Мартина. Ей казалось, что почва уходит у нее из-под ног.

Вечером у Мелани создалось впечатление, будто Инга пытается спровоцировать Люка. Каждый раз, заговаривая с ним, блондинка не могла скрыть недоброго блеска глаз. Мелани могла бы сказать, что сэр Люк и Инга, как говорится, «не поделили кость». Шведка то и дело пускала шпильки в адрес хозяина дома, а порой открыто выказывала презрение к нему.

Случилась ли между ними размолвка до ужина, Мелани не знала. Но все указывало на то, что парочка рассорилась. Скорее всего, Инга использовала Мартина Вайдала, чтобы вызвать ревность у сэра Люка.

Но, кажется, ей не удалось в том преуспеть. Сэр Люк казался на удивление спокойным и даже слегка отрешенным.

После ужина, когда гости расселись в гостиной, он попросил Мелани сыграть.

— Если тебе не трудно, конечно, — добавил он. — Не знаю, в состоянии ты нажимать на педали?

— О да, — заверила девушка. Но все же она не сразу решилась подойти к пианино.

Обычно играла Инга. Она развлекала гостей несложными мелодиями. Видимо, шведке казалось, что она неплохо смотрится за инструментом, решила Мелани. Нет сомнений, миссис Ларсен потратила уйму денег на уроки музыки для дочери. Которые, правда, дали малоутешительный результат.

— Пожалуйста, — попросил сэр Люк более твердо на сей раз, решительно глядя Мелани прямо в глаза.

Инга, мило беседовавшая с Кристофером Винслоу в уголочке, моментально выпрямилась.

— Я иду в библиотеку смотреть телевизор, — объявила она. — Ты идешь, Крис?

Винслоу последовал за ней, как пес на поводке.

Миссис Ларсен ощущала неловкость. Как будто она отвечала за манеры дочери! Полковник Анструвер и Ричард Калдроуз находились тем временем в оружейной — курили традиционные после ужина сигары. Так что в гостиной остались трое.

Сэр Люк решительно направился к инструменту и открыл крышку:

— Пианино в полном твоем распоряжении. Сыграй… что тебе больше нравится. Вот ноты.

Но ей не нужны были ноты. Девушка села за пианино и двадцать минут играла по памяти. Она исполняла отрывки из любимых произведений. Вальсы Шопена, Дебюсси, «Лунную сонату» Бетховена. Некоторые вещи Мелани не играла уже много лет. Но сейчас воспроизводила их точно, легко, без усилий… и удивительно хорошо. «Лунная соната» была ее любимым произведением. И Мелани забылась, следую чарующим звукам музыки. Она оказалась не в уютной гостиной старого английского поместья, а где-то в ином, волшебном мире. Мире, где молочный лунный свет падает сверкающим дождем с благословенных небес, где царят гармония и покой. Она словно плыла по волнам музыки прочь от суеты и забот.

Но дивный миг прошел. Исчез покой, сменившись неуверенностью и смущением. Мелани ощутила, как чудесное блаженство намывается волной смущения. Девушке почудилось, будто ее швырнули в ледяной океан и властью волн тело ее вынесло на берег в ночь. Но не в волшебную, безмятежную, наполненную лунным светом, а в мрачную и холодную из грубой реальности.

Сэр Люк, простоявший все это время в центре гостиной напротив камина, обошел пианино и приблизился к Мелани. Он завороженно наблюдал, как изящные пальчики нежно касаются клавиш.

Мелани посмотрела на него. Мужчина стоял не шевелясь и словно не дыша, будто высеченная из гранита статуя. Его темные бездонные глаза следили за каждым движением девушки, за каждой черточкой ее лица. Он казался околдованным ею.

Но не только восхищение увидела Мелани в его глазах… она заметила и поняла что-то, что заставило сердце девушки замереть от странного предвкушения. Ее руки дрогнули, и прозвучала фальшивая нота… но девушка автоматически продолжила играть. С комком в горле, с полуоткрытым от изумления ртом…

Ее руки, казалось, двигались сами по себе. Все внимание Мелани было привлечено к сэру Люку. Она неотрывно смотрела ему в глаза. Они словно притягивали ее, наполняя ее сердце доселе неведомым чувством. Девушка ощущала, как под страстным взглядом баронета в жилах у нее вскипает кровь. А у камина с пяльцами в руках восседала в дамасском кресле миссис Ларсен, тревожась все больше и больше.

Ничто не укрылось от проницательных глаз пожилой дамы. Она поняла — ее тщательно выношенный план в опасности…

Открылась дверь, и в комнату заглянули полковник Анструвер и Ричард Калдроуз.

— Бог мой! — воскликнул изумленный полковник. — Это невероятно! Потрясающе!

— Да, правда, — откликнулся Калдроуз. — Я теперь понимаю, почему сэр Джеймс завещал пианино вам, мисс Гренджер.

Девушка лишь скромно пожала плечами в ответ на похвалы. Она сидела притихшая, руки на коленях и чувствовала себя полностью опустошенной. Сэр Люк пришел ей на помощь.

— Полагаю, ты достаточно развлекла нас сегодня, — тихо произнес он. Мужчина подошел и встал рядом с Мелани. — Тебе лучше отправиться спать. Ты выглядишь усталой!

Мелани действительно ощущала себя усталой… усталой, смущенной и опустошенной. Она знала, что это ощущение связано с сэром Люком. Будучи достаточно взрослой, она понимала и потому пугалась его значения. Девушка поспешно распрощалась с гостями и приподнялась со стула. Сэр Люк прошел вперед. Он придержал дверь для нее, и Мелани, когда проходила мимо, заглянула ему в глаза.

Она промолчала. А все, что он сказал, так это одно слово:

— Спасибо.

 

Глава 10

Прошла неделя, а миссис Ларсен с дочерью все еще оставались в аббатстве. Хотя Кристофер Винслоу уехал, как и Ричард Калдроуз. Полковник Анструвер остался. Мелани начала подозревать, что отставной военный всерьез интересуется миссис Ларсен. Неудивительно, во внешности вдовы сохранились следы былой привлекательности.

Они вдвоем совершали длительные прогулки. Любовались деревенским пейзажем. И впервые с тех пор, как миссис Ларсен приехала во Вроксфордское аббатство, будущее дочери перестало ее волновать. По крайней мере, исчезла прежняя одержимость идеей выдать Ингу за сэра Люка Чарнока.

Поведение Инги в последнее время казалось странным. То она стремилась всеми силами угодить владельцу поместья, то вдруг проявляла непонятную холодность. Красавица часто в одиночку бродила по дому, поглядывая в окна, словно стремилась увидеть там кого-то. Или же отправлялась на прогулки по обширным угодьям Вроксфорда.

Мартин Вайдал нашел два предлога заехать в аббатство. И хотя оба случая касались непосредственно Мелани, девушка не сомневалась, что все дело в Инге. Юношу, как магнитом, влекло к скандинавской красавице. Инга также радовалась встрече и всегда провожала Мартина до ворот поместья.

Однажды мисс Ларсен отсутствовала целый день. Оказалось, Мартин устроил ей экскурсию по своей ферме. Удивительно, что шведка проявляет столько интереса к ведению сельского хозяйства в Англии. Что до «Ивовой фермы», она могла говорить о ней часами. Это потрясающий дом, сообщила Инга матери, комфортный и уютный, по-настоящему английский. Она даже пообещала Мартину подобрать новую обивку для кресел и дивана в его гостиной. И еще девушку потрясла огромная коллекция старинного столового серебра, которую собирали несколько поколений Вайдалов.

В аббатстве была не менее ценная коллекция серебра, но Ингу почему-то она не впечатляла. Вероятно, в поместье о нем заботились, у Мартина — нет. Столько возможностей перебрать, почистить, отполировать серебро открывалось перед шведкой! Так объяснила Мелани ее энтузиазм.

Миссис Ларсен даже не взглянула на дочь. На ее лице застыло отрешенное, мечтательное выражение. Она ничего не ответила. Полковник Анструвер, член знаменитого лондонского клуба, недавно рассказывал вдове о своем «гнездышке» в Сомерсете, которое, теперь об этом можно говорить с уверенностью, вскоре посетит миссис Ларсен. Полковник, большой любитель путешествий, побывал во многих недоступных уголках земного шара. И вдова, посвятив себя и всю свою жизнь дочери, могла позволить себе только помечтать.

Мелани постепенно шла на поправку. И через неделю, как получила подтверждение из больницы, что перелома и серьезных повреждений нет, девушка смогла нормально передвигаться. Она каждый день составляла букеты и выполняла мелкие поручения, тем самым, облегчая жизнь миссис Эдгерли и горничных. Мелани уже могла водить машину и в ближайшее воскресенье отправилась в церковь. И была поражена, встретив в часовне рода Чарноков самого сэра Люка. Девушка никогда не считала его набожным и до последней минуты не могла предположить, что тот окажется в церкви. Получив благословение священника, Мелани заслушалась музыкой старого органа и, лишь когда обернулась, увидела в дверном проеме знакомую высокую фигуру.

Сэр Люк поджидал девушку, собираясь проводить ее домой. Мелани вышла наружу. Дорогой льняной костюм безумно ей шел, широкополая шляпка кокетливо скрывала глаза. Сэр Люк в роскошном синем костюме и старом итонском галстуке был под стать ей.

Викарий лучезарно заулыбался, заметив их. А Мелани ухватилась за возможность, следуя внезапному порыву и молчаливой мольбе в глазах викария, напомнить владельцу Вроксфорда о нуждах церкви. Она рассказала, в каком бедственном состоянии находится орган и что новый не помешал бы. Также упомянула о возможной дотации на реставрацию церкви.

Сэр Люк скупо улыбнулся и обещал подумать. Он также отметил готовность, с какой Мелани откликнулась на безмолвный призыв викария.

Девушка оставила автомобиль у подъезда к церкви. Сэр Люк сообщил, что Диксон заберет машину позднее, и повез Мелани домой, почему-то избрав длинный путь. Возможно, ему надо было подумать. Девушка сидела молча, наблюдая за водителем. Тот уверенно вел машину, устремив взгляд на дорогу.

Отныне Мелани не осмеливалась смотреть ему в глаза. С того вечера, как сэр Люк попросил девушку сыграть на пианино, ее чувства к нему резко изменились. И от этих новых ощущений сердце Мелани замирало… то от восторга, то от боли. Она прекрасно понимала, что сэр Люк собрался жениться на Инге. И как бы холодная красавица ни стремилась избежать свадьбы — возможно, она не была еще готова к серьезным отношениям, — сэр Люк ни за что не отпустит ее. Он настроен серьезно и решительно. А Мелани теперь почти уверилась в том, что он влюблен в Ингу. Возможно, его любовь была иной, не такой, как понимала ее Мелани. Но мужчина твердо намеревался сделать Ингу своей супругой. В этом не было сомнений.

Шведка станет великолепной хозяйкой Вроксфордского аббатства. И скованная однажды узами брака, превратится в саму покорность.

Но сэр Люк не казался счастливым… И Мелани понимала почему. Он был несчастен, он гневался, потому что не сумел пока усмирить будущую жену, подчинить ее своей воле. Все очень просто. Сэр Люк должен главенствовать. А как иначе? Такой мужчина не преклоняется, а повелевает.

Или же нет?.. Мелани мучили сомнения. Девушка вспоминала, каким теплым, нежным, восторженным был его взгляд, когда она играла на пианино. И каждый раз, когда девушка об этом думала, ее дыхание будто замирало, а сердце начинало колотиться.

Парадокс.

Однажды утром позвонил Мартин. Он напомнил подруге, что некоторые ее вещи все еще хранятся у него в доме. И предложил завезти их в аббатство. Мгновенно осознав, что это лишь еще один предлог повидаться с Ингой, Мелани велела ему не беспокоиться. Она сообщила, что сама заберет вещи завтра. Но в тот же день от ощущения бесполезности для этого мира — теперь все в жизни ей казалось бессмысленным — девушка передумала насчет завтра. Она вывела автомобиль из гаража и отправилась на «Ивовую ферму».

Мелани ехала по давно знакомой дороге и пыталась вспомнить, сколько раз ездила этим путем. Воспоминания были так или иначе связаны с Мартином Вайдалом. Они так долго были вместе! Юноша всегда нравился Мелани. И еще больше Мелани нравилась ему. В действительности она всегда могла положиться на старого друга.

Но теперь все круто изменилось. Мартин проявил полную беспомощность, когда девушка повредила ногу. Даже не предложил отвезти подругу в больницу на рентген. Что так не похоже на прежнего Мартина. Он изменился в тот миг, когда взглянул на Ингу… И до сих пор не оправился.

Мелани иногда задумывалась: что, если бы они с Мартином успели пожениться, но он все же встретил бы Ингу? Произвела бы скандинавская красавица на него такое впечатление? И что сталось бы тогда с Мелани?

Девушка уныло вздохнула. А к той минуте, когда она добралась до «Ивовой фермы», уныние только возросло. Она ненавидела любые перемены. А за последние недели много чего изменилось. Конечно, ей повезло вернуться в Вроксфордское аббатство. Но как долго она сможет там оставаться, Мелани не знала. Вот только сэр Люк и Инга поженятся… При мысли о том, что сэр Люк женится, даже безоблачное весеннее небо казалось серым и угрюмым, а сочная свежая зелень лугов желтела и жухла на глазах. Такой трава становится поздней осенью, в преддверии первых зимних холодов. И сейчас Мелани зима казалась намного ближе, чем месяц назад.

«Ивовая ферма» показалась из-за поворота, и через минуту Мелани подъехала к воротам. К дому вела недлинная аллея, и вскоре девушка остановила машину у каменного порога. Она нахмурилась, приметив бледно-голубой кабриолет, стоящий в тени дома. Мелани настолько хорошо знала дорогой спортивный автомобиль Инги Ларсен, что с первого взгляда узнала его.

Между прочим, она помнила, что Инга уехала сразу после ленча. Подразумевалось, в ближайший город за покупками. Она обещала купить матери несколько мотков шерсти. Миссис Ларсен вязала свитер полковнику Анструверу в подарок и беспокоилась, что не хватит ниток. Использовала Инга просьбу матери лишь как предлог или собиралась отправиться за покупками после недолгой остановки у дома Мартина, трудно сказать. В одном Мелани теперь убедилась — миссис Ларсен не доведется заняться вязанием сегодня вечером. Было уже четверть шестого, до города оставалось ехать не менее двадцати минут, а большинство магазинов закрывались ровно в пять тридцать. Некоторые из них, правда, оставались открытыми и до семи, но не магазин тканей.

Мелани не могла решиться зайти в дом, пока там находилась Инга. И тогда она вспомнила про сэра Люка… Про четыре недели бесплатного проживания, еды и развлечений для шведки и ее матери. Хозяин Вроксфорда проявил необычайную щедрость. Ему ничего было не жалко для гостей. Но, тем не менее, мисс и миссис Ларсен задержались в аббатстве долго благодаря тому, что сэр Люк ожидал нечто взамен. И единственное, чего он не предполагал, — что девушка, которой он оказывал столько знаков внимания, будет искать развлечения на стороне, поставив под угрозу их отношения.

Поэтому Мелани выскочила из машины и поднялась по ступенькам к входной двери. Дверь всегда оставалась приоткрытой, Мелани помнила об этом. Пес Мартина Адам, золотистый ретривер, выбежал ей навстречу. Девушка потрепала его за ухом, как делала всегда, и была вознаграждена энергичными взмахами хвоста осчастливленного пса.

Дверь в гостиную тоже оказалась приоткрыта. В доме стояла непривычная для этого часа тишина. Обычно домработница Мартина энергично звенит посудой на кухне, готовясь подать ужин хозяину на стол. К тому же пожилая женщина не оставалась в доме на ночь и вечером всегда убиралась в комнатах перед уходом. Сейчас ее не было видно.

Мелани одолели сомнения. Она немного засомневалась, прежде чем пройти в гостиную. Тихонько открыв дверь, девушка заглянула в большую длинную комнату с низким потолком, куда из громадных окон поступало много дневного света.

Мелани не могла решить, хорошо это или плохо, что она крадется почти бесшумно. Тем не менее, она ничем не выдала своего присутствия. Уже много позже девушка удивилась, что шум двигателя мотора ее автомобиля не привлек внимания… но так оно и было.

Это лишний раз доказывало, насколько глухи могут быть двое к внешнему миру, находясь в объятиях друг друга.

Они стояли возле камина, застыв в долгом страстном поцелуе. Они видели лишь друг друга. И никого более.

На Инге были голубые брюки и голубая ветровка. Ее светлые с золотым отливом волосы рассыпались по плечам. Инга стояла на цыпочках, поскольку была гораздо ниже Мартина. И пока Мелани соображала, что делать, скандинавская красавица заговорила с удивительной теплотой и нежностью в голосе:

— О милый, я люблю тебя!

Мелани застыла на месте, боясь пошевелиться. Ее чувства были настороже, поэтому девушке удалось услышать звук приближавшейся машины раньше влюбленной парочки. Она знала, что сейчас такой момент, когда необходимо срочно действовать. Но как? Что могла сделать Мелани, оказавшись в такой щекотливой ситуации? Она пребывала в нерешительности.

Предупредить этих двоих, чтобы они со стыдливым выражением на лицах разбрелись по углам?

Но девушке не пришлось ничего решать. Сэр Люк уже припарковал машину и в один миг оказался в холле. Мелани едва успела обернуться, а он уже решительным шагом приближался к ней. Звук его тяжелой поступи эхом прокатился по дому. И когда мужчина подошел к гостиной, любовники встрепенулись и почти успели разжать объятия.

Но только почти.

Красивое белое лицо Инги сделалось в одночасье пунцовым. Взгляд изумрудных глаз словно буравил сэра Люка. Мартин же, как истинный англичанин, застыл от ужаса и смятения, пойманный в щекотливой ситуации. Он даже не мог подобрать слов в свое оправдание.

А вот Инга смогла. Ее шведский акцент стал очень заметен, когда неверная красавица обратилась к сэру Люку:

— Мне жаль, Люк… мне, правда, очень жаль, но я выхожу за Мартина замуж! Я люблю его!

Она говорила так, будто своей внезапной честностью пыталась вызвать у того чувство вины.

Сэр Люк не собирался винить себя ни в чем. Он моментально развернулся и ушел. А Мелани бросилась за ним. Мужчина шел быстро, и ей пришлось бежать. Девушка вдруг ощутила острую тревогу за него. Какой шок ему довелось только что пережить!..

— Сэр Люк! Сэр Люк! — звала она.

Но тот игнорировал девушку. Он сел в машину и выехал на аллею. Мелани последовала за ним на своем автомобиле. Возле ворот «Ивовой фермы» сэр Люк внезапно затормозил. Девушка едва не врезалась в его машину. Она решила, что он остановился переговорить с ней. Поэтому выскочила из авто и побежала к нему.

Сэр Люк смотрел на девушку с искорками веселья в темных глазах.

— В чем дело? — спросил он. — Пытаешься спасти меня от самоубийства?

— Нет, я…

— Пойди, заглуши двигатель! — скомандовал мужчина. — Оставь машину здесь, я позже заберу… кажется, у меня вошло в привычку забирать за тобой машину! И пересаживайся ко мне. — Он указал на свободное место.

— Н-но…

— Делай, как я сказал!

Девушка мигом повиновалась. Правда, один тревожный факт беспокоил Мелани: ее машина перекрывала въезд к дому Мартина. Но девушка не осмелилась возразить хозяину Вроксфорда. Она заглушила мотор авто и пересела в спортивный автомобиль сэра Люка.

Мелани была шокирована. Ее руки тряслись от волнения, хотя сэр Люк, похоже, не очень волновался. Девушка смотрела на мужчину со смесью жалости и тревоги. Она готова была излить на него свою симпатию как успокаивающий душу бальзам. Но Мелани, как оказалось, нуждалась в успокоении больше, чем он. Сэр Люк рассмеялся и дружески сжал ладошку девушки.

— Ну, давай, — подначил он. — Говори! Скажи, как тебе жаль меня!

— Мне жаль, мне ужасно жаль!

— Потому что ты решила, будто у нас с Ингой обязательно будет свадьба?

— Вы прекрасно знаете, что все…

Мужчина усмехнулся:

— Если под «все» подразумевать миссис Ларсен, ты не далека от истины. — Он хмуро сверлил взглядом приборы. Затем вдруг выключил двигатель. И они остались вдвоем под сенью вековых деревьев в абсолютной тишине. — Миссис Ларсен необычайно практичная женщина… по крайней мере, была до встречи с полковником Анструвером! Она видела во мне прекрасного зятя. О, моя милая, дорогая, Мелани, я никогда не обманывался насчет намерений миссис Ларсен. Но, как ты знаешь, я очень предусмотрительный. Несмотря на это, вынужден признать, одно время я тешил себя мыслью сделать Ингу леди Чарнок. Ведь моя мама устала просить меня о внуке, и мне трудно угодить. Еще несколько недель назад я и не думал, что могу влюбиться по-настоящему. Я принимал в расчет лишь практическую сторону брака. Но один прекрасный вечер переменил все. Это случилось примерно месяц назад, когда одна молодая особа с пятном сажи на щеке отказалась сказать мне, кто она!

Мелани с ошарашенным видом уставилась на него:

— Не… не может быть. Вы хотите сказать, я каким-то образом изменила ваше решение?

Он доверительно наклонился к ней, сжимая ее ладошку. Маленькую ладошку с тонкими пальчиками и коротко остриженными ногтями. Не такими ухоженными, как покрытые блестящим лаком длинные ногти мисс Ларсен.

— В тот вечер именно твое лицо было испачкано сажей, — напомнил сэр Люк.

— Да, но…

— Ты полна предрассудков. И ты очень глупая особа. Кажется, ты и не догадывалась, что я у твоих ног с тех самых пор, как прибыл в Вроксфорд.

Девушка отчаянно тряхнула головой, стараясь избавиться от наваждения.

— Но это неправда. Вы попросили меня уйти…

— Это ты собралась уходить! Никто тебя не прогонял.

— И вы не отдали мне пианино!

— Я не видел смысла в том, чтобы его перевозить, а затем вернуть на место, в аббатство.

Мелани сидела в полном недоумении, и никак не могла унять дрожь. Она вспомнила вечер, когда играла на пианино в гостиной. Как он тогда смотрел на нее!

Нет, скорее всего, сэр Люк подался внезапному порыву из-за измены Инги. Он просто хочет найти ей замену. Но с Мелани этот номер не пройдет!

— Сэр Люк, — подчеркнуто твердо заявила она, — вы пока не можете быть полностью уверены, что потеряли ее. Еще есть время. Она может передумать! Или: Мартин одумается.

Девушка осмелилась взглянуть на сэра Люка и резко отпрянула, увидев его перекошенное гневом лицо.

— А-а! — воскликнул он. — Значит, все дело в Мартине! Я и забыл — он твой возлюбленный с детства…

— Ничего подобного! Мы хорошие друзья, только и всего!

— Очень близкие друзья.

Мелани никогда бы не подумала, что его прекрасные бархатные глаза могут метать такие молнии от ревности… Была ли это настоящая ревность?

— Хочешь, чтобы я вернулся и щелкнул его по носу? — тем временем продолжал сэр Люк. — Или хочешь, скажу Инге, что я о ней думаю?.. Что я в действительности о ней думаю? Что она грубая, глупая, безмозглая кукла! — Его взгляд сохранил остатки былого гнева. — Я могу назвать тебе случаи, когда она не справлялась о твоем здоровье, в то время как другим хватало на это тактичности. Инга не только старалась тебя игнорировать, она еще положила глаз на твоего парня! Я могу признаться тебе, сколько раз я не отваживался спросить, когда она, наконец, уберется из моего дома. И знаешь, только мысль о ее матери останавливала меня! О ее глупой, но такой обаятельной матери! Она бы ужасно расстроилась, заяви я нечто подобное Инге. А случай, когда она выставила тебя из комнаты?..

— Но тогда вы еще не могли злиться на нее, — возразила Мелани, тяжело дыша от волнения.

— Это почему? Мелани, ты вела затворническую жизнь. И, кажется, не совсем понимаешь, что значит влюбиться. Любовь не имеет отношения к друзьям детства, таким, как Мартин Вайдал. Однако ты можешь принадлежать к тому типу людей, что влюбляются рано, один раз и на всю жизнь. Я же был необычайно осторожен в молодости. И старательно берег свои чувства от потрясений. Если молодой Вайдал — твоя истинная любовь и смысл существования…

— Не говорите глупости! — неожиданно взорвалась девушка. — Вам прекрасно известно, что это не так.

Мужчина улыбнулся:

— Порой мне начинало казаться, что я не прав. Кстати, я не уверен, что ты хорошо обращалась со своим поклонником… Иначе, он не стал бы заглядываться на Ингу. Его собачья преданность сыграла с тобой злую шутку, Мелани. Ему захотелось поискать в другом месте. И на сей раз, кажется, удача ему улыбнулась.

— Надеюсь, — буркнула девушка. Но потом смягчилась: — Я, правда, на это надеюсь. Мартин мне очень нравится. Я хочу, чтобы он был счастлив.

— Нравится — не то же самое, что люблю, — произнес сэр Люк. — Я бы не хотел услышать, как ты однажды скажешь, что я тебе «нравлюсь».

Мелани умиленно захлопала ресницами. Ее щечки окрасились симпатичным румянцем.

— Вы говорили, — постаралась она вернуть разговор в прежнее русло, — что возражали, когда мисс Ларсен выставила меня из комнаты.

— Ах да. — Мужчина непринужденно откинулся на спинку сиденья и закурил. Он смотрел на горящий кончик сигареты, словно искал в этом вдохновение. — Я так понимаю, ты требуешь от меня разъяснить некоторые ситуации, смысла которых не поняла. Что ж, я готов посмеяться над тобой. И выдать тебе каждодневный отчет о том, что происходило со мной с первой минуты, как я оказался в аббатстве. Меня встретили в полном смущении. А потом я повстречал тебя. Я решил — ты горничная, раз у тебя щека перепачкана сажей. Ни что другое в жизни не потрясло меня больше, чем это пятно сажи. Знаешь ли ты, — произнес он с внезапным задорным блеском в глазах, — как я мучился желанием стереть его.

— Правда? — Мелани откинулась назад и посмотрела на него с внезапной нежностью.

— Что бы ты подумала тогда, предложи я стереть пятно?

— Сочла бы за дерзость… — с легкой усмешкой призналась девушка.

— Дерзость к горничной?

— Но я не думала о себе как о горничной. Я лишь пыталась протянуть руку помощи. И к тому же у меня было одно преимущество — я знала, кто вы.

— Да, знала? — Мужчина нахмурил брови. — А я не имел ни малейшего представления о том, кто ты.

— Мне очень жаль, — в раскаянии произнесла девушка. — Но мне показалось тем вечером, что вы слегка перегибаете палку.

Он с внезапной тревогой посмотрел на Мелани:

— Хочешь сказать, что сразу возненавидела меня?

— Нет, нет. — Девушка покачала головой. — Возможно, я посчитала вас немного испорченным.

— И когда ты решила, что я испорченный?

— На следующее утро. Когда сочла вас невероятно надменным… Я решила тогда, что вас баловали всю жизнь!

Сэр Люк нахмурился еще сильнее. Он затушил сигарету в пепельнице и наклонился к девушке.

— Мелани, — начал он. — Надменный или избалованный и, испорченный… я такой, какой есть. Я хочу покончить со всей этой ерундой и просто попросить тебя выйти за меня замуж. Я бы сделал тебе предложение тем же утром, когда ты ушла от меня… в «Бель». Но тогда я был почти уверен, что ты ответишь отказом. И когда я обнаружил тебя в коттедже и вернул домой, то решил, что удача на моей стороне. Но я не видел улучшений в твоем отношении ко мне. У тебя на лице так и оставалось вежливо-холодное выражение. Я ждал иного. Тогда я пошел на подлый трюк, дав тебе повод думать, будто собираюсь жениться на Инге. Ты была уверена в этом. Фактически я использовал Ингу, но мне ее совсем не жаль. Вот уж кто испорченный, так это она. Представить себе не мог, что она окажется настолько глупа и будет относиться к тебе, как к ничтожеству… Она даже просила меня отослать тебя в гостиницу, лишь бы избавиться! И если ты примешь ее поведение за приступ ревности, то окажешься не права. Даже тогда она продолжала флиртовать с Крисом Винслоу. Я пригласил его погостить в аббатство лишь потому, что Инга настояла. И Ричард Калдроуз был одним из ее ухажеров. Он умеет веселить женщин. Умеет льстить и пользуется лестью как оружием. Кстати, он очень увлекся тобой!

— Неужели?!

Но Ричард Калдроуз девушку сейчас не интересовал. Сэр Люк сделал ей предложение… о таком Мелани и не осмеливалась даже мечтать. И все же у девушки не было уверенности в искренности его чувств. Если он все время любил только ее, то почему сегодня последовал за Ингой?

— Скажи, пожалуйста, — тихо спросила она, не заметив, что перешла на «ты», — зачем ты сейчас отправился на «Ивовую ферму». Собирать улики?

Он улыбнулся:

— Отчасти. Хотел удостовериться, насколько серьезно Инга относится к Вайдалу. Если это настоящая любовь — я готов был им дать свое благословение. Но ты тоже оказалась там. И я решил сначала разобраться с тобой.

— Значит, сейчас ты со мной «разбираешься»? — спросила Мелани.

Сэр Люк кивнул.

Она повернулась, собираясь выйти из машины.

— Лучше будет, если сначала разберешься с Ингой, — сухо заметила девушка, открывая дверцу машины.

Мужчина резко подался вперед и сжал Мелани в объятиях. Он держал ее так крепко, что девушка с трудом могла дышать. Он провел рукой по ее волосам и наклонил ей голову, вынуждая смотреть прямо ему в глаза.

— Ты думаешь, это неправда?! — со злостью закричал он. — По-твоему я — лжец?

— Я… я…

— Ты настолько неопытна, что не можешь различить, когда мужчина влюблен в тебя? Так? Дело лишь в этом? Или же Вайдал?..

— Нет, нет. — Она с трудом могла говорить, но сумела выдавить из себя ответ. — Ты знаешь, что это не так.

— Ты говорила и раньше! Но не дала доказательств. У тебя также нет доказательств, что я… — Он вдруг отпустил девушку. — Хорошо, мы вернемся в дом и посмотрим, как обстоят дела у той парочки. Возможно, у тебя есть шанс… возможно, он есть и у меня!

— Люк! — воскликнула в отчаянии Мелани.

Мужчина открыл дверцу машины и выскочил на дорогу. Девушка немедля последовала за ним. Она ухватилась за рукав его пиджака.

— Люк! — умоляла она. — Я не сомневаюсь в тебе!

Но на его лице отражалась стальная решимость. Он отвернулся и двинулся через распахнутые ворота к «Ивовой ферме». Мелани побежала за ним. Но не сделала и пары шагов, как неуклюже подвернула ногу и начала падать.

Мужчина мгновенно обернулся. Мелани никогда раньше не видела его таким испуганным. Он бросился к ней, подхватил в последний момент и крепко прижал к груди.

— Милая моя, — воскликнул он, — ты опять повредила ногу!

Не переставая улыбаться, Мелани обвила руками его за шею и прижалась к самому его сердцу.

— Если и так, я очень рада, — прошептала она. — С тобой трудно справиться. Еще много неприятностей случится, пока я окончательно не приручу тебя!

— Что значит приручишь? — Он посмотрел прямо в лучащиеся счастьем глаза Мелани. — Так это был трюк! Проверка!

— Вполне возможно. — Но во взгляде ее синих как море глаз не было места сомнению. — Поставь меня на землю, и мы выясним.

По дороге из деревни к ним приближалась машина. И они молча ждали, пока та скроется из вида. Шофер едва не свернул себе шею, сгорая любопытством узнать, почему мужчина и девушка ведут себя вызывающе посреди общественной дороги.

— Я так и сделаю, как только вернемся в аббатство. — Сэр Люк отнес девушку к машине и бережно усадил на сиденье. Затем занял место за рулем. — Там мягкие ковры. Тебе не будет больно, если я тебя уроню. Но имей в виду — я не намерен выпускать тебя из рук, по крайней мере часа два, когда мы вернемся во Вроксфорд. И первым делом, как только мы останемся наедине, я намерен… поцеловать тебя! Мелани, тебя когда-нибудь по-настоящему целовали? — будничным тоном спросил мужчина, в то время как девушка прижалась к его плечу. — Я не имею в виду тот клевок, что ты получала от Мартина Вайдала!

Девушка вздрогнула и взглянула на возлюбленного бесконечно счастливыми глазами.

— Нет, Люк, — призналась она.

— Люк, дорогой, — проинструктировал мужчина с нетерпением.

— Люк, дорогой, — вторила ему Мелани.

— Тебе нетрудно потерпеть до возвращения в аббатство?

Девушка ответила с радостным вожделением в голосе:

— Да, дорогой.

— Тогда, моя милая, имей терпение, мы уже почти на месте. Ох, Мелани, любовь моя, мы почти дома!

КОНЕЦ

 

Внимание!

Данный текст предназначен только для ознакомления. После ознакомления его следует незамедлительно удалить. Сохраняя этот текст, Вы несете ответственность, предусмотренную действующим законодательством.

Любое коммерческое и иное использование кроме ознакомления запрещено. Публикация этого текста не преследует никакой коммерческой выгоды. Данный текст является рекламой соответствующих бумажных изданий.

Все права на исходный материал принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.