Мелани постучала в дверь кабинета и получила разрешение войти. Сэр Люк рылся в ящиках письменного стола. Пол устилали бумаги, письма и выпотрошенные папки. Сейф для бумаг был открыт, а его содержимое перемешано.

Чтобы пройти к сэру Люку, девушке пришлось поднимать бумаги с ковра. Она также расчистила небольшую площадку возле стола, где ей придется стоять, ожидая обвинений или осуждения от нового баронета. На самом деле сэр Люк казался скорее рассеянным, нежели недовольным или возмущенным.

— Зачем люди хранят столько хлама? — воскликнул он, склонившись над планом поместья. — Эта карта датируется 1720 годом. У нее никакой практической ценности. Может, служащие музея ею заинтересуются, но только не я. В сейфе лежит порядка дюжины отличных современных карт, и, по крайней мере, они целы.

Мелани с интересом взглянула на карту:

— Никогда раньше такой не видела. Здесь Вроксфорд показан без пристроек. Восточное крыло достроили в 1740 году. А раньше дом был значительно меньше, что и показано на карте. Конечно, изначально здесь располагалось аббатство, очень обширное и важное. Основано оно было французами, как мне кажется, в 1482-м.

— В 1483-м, — поправил сэр Люк.

— О да. Я припоминаю наш спор с сэром Джеймсом. Он был противником такой поздней датировки. Он считал, будто аббатство основали на пятьдесят лет раньше официальной даты.

Сэр Люк достал портсигар и закурил.

— Садитесь. — Он кивнул в сторону стула. — Я хотел с вами побеседовать. Если честно, мне о многом надо с вами поговорить. — Его карие глаза блеснули. — Но сначала позвольте выразить восхищение вашими знаниями о древних постройках. Вдобавок к умению разводить камин, быть на побегушках, заменяя перезагруженную работой прислугу, играть на пианино и выпрашивать лошадей и коттеджи у впечатлительных старых джентльменов вроде моего дяди, скажите, есть у вас другие способности, о которых стоит упомянуть? Как я понял, вы год отучились в Сорбонне. Миссис Эдгерли искренне полагает, что вы должны были унаследовать Вроксфордское аббатство, а не просто иметь возможность содержать лошадь в конюшне… не считаясь с моими желаниями!

Мелани зарделась от смущения.

— О, я уверена, миссис Эдгерли совсем иное имела в виду, сэр Люк. Она знает меня почти всю мою жизнь и, естественно, интересуется моей дальнейшей судьбой. Но когда вы приехали вчера в поместье, я знаю, миссис Эдгерли была счастлива. Вы Чарнок, а род Чарноков жил здесь с тех самых пор, как аббатство превратилось в замок баронета.

— О, неужели? — довольно сухо осведомился сэр Люк. — Скажите, продолжение рода Чарноков для вас так же важно, как и для миссис Эдгерли?

Мелани опустила взгляд на карту поместья:

— Вполне.

Мужчина затушил окурок в пепельнице и встал с кресла. Он принялся ходить взад-вперед по кабинету, наступая на разбросанные бумаги, карты и папки, ничуть не заботясь об их важности или ценности.

— Вы меня обманули! — воскликнул сэр Люк. — Намеренно ввели меня в заблуждение прошлым вечером. И я не вижу в том иной причины, кроме как посмеяться надо мной. Я принял вас за горничную, а вы не сказали и слова протеста! Помимо всего прочего вы передали мое поручение дворецкому. В результате Гортон снизошел до моей просьбы, и я смог облачиться к ужину в смокинг.

— Рада за вас, — так же сдержанно заметила Мелани.

— Неужели? — Мужчина устремил на нее тяжелый взгляд.

У девушки сложилось впечатление, что новый баронет всерьез недоволен. Но за его гневом скрывались и другие чувства. Мелани пока не могла угадать какие.

— А если бы у Гортона не хватило времени, чтобы погладить смокинг, — продолжил сэр Люк, — вы бы сделали это сами?

— Могла бы.

— Скажите, вы оказывали подобные услуги и сэру Джеймсу в благодарность за невероятную его щедрость к вам?

Мелани покраснела от гнева.

— Я никогда и ни о чем не просила сэра Джеймса, — ледяным тоном отозвалась она. — Для меня мой опекун всегда был образцом доброты и благородства. Я никогда не смогла бы отблагодарить сэра Джеймса за все, что он для меня сделал. Но если вы спросите, почему он был так щедр, у меня нет ответа! Я до сих пор теряюсь в догадках. Но мне кажется, сэр Джеймс симпатизировал моему отцу. Он был сыном старого друга баронета. А когда умер — мой отец, я имею в виду, — а вскоре я потеряла и мать, сэр Джеймс и леди Чарнок взяли меня на воспитание. Леди Чарнок, как вам известно, умерла много лет назад, и сэр Джеймс был только рад компании.

— Вы говорите о себе? — резко спросил сэр Люк.

— Ну… да, — в замешательстве произнесла Мелани. Во взгляде ее пронзительных голубых глаз, устремленном на мужчину, была трогательная смесь искреннего удивления и недоумения. Девушка небрежным движением откинула волосы со лба, и в мягком утреннем свете ее каштановые локоны осветились золотистыми бликами. — Мы же сейчас обо мне ведем речь?

— Вас зовут Мелани Гренджер? — перешел к делу новый баронет.

— Да.

— И вы были друзьями с моим дядей? Близкими друзьями?

Девушка недоуменно нахмурилась:

— Не понимаю, что стоит за вашим вопросом, но могу сказать… мы восхищались друг другом. Точнее, я восхищалась сэром Джеймсом. Полагаю, я заменила ему ребенка, которого у него никогда не было. Также у нас оказалось много общих интересов. Мы вместе ходили наблюдать за птицами, а еще на рыбалку. Сэр Джеймс советовал, какие книги мне следует прочесть, а потом мы их обсуждали. И он же дал мне первые уроки игры на пианино.

— Ах, пианино! — воскликнул сэр Люк, хлопнув себя по лбу. — Мы к этому еще вернемся! Что сейчас требует разъяснений, так это почему я никогда с вами не сталкивался во время нечастых приездов в Вроксфорд. Мне случалось гостить у тети с дядей крайне редко. Я жил в Америке. Но когда учился в Итоне, приезжал сюда во время каникул.

— Вероятно, потому, что я тоже училась в это время. — Мелани задумчиво посмотрела на стоящего перед ней мужчину. Она попыталась представить сэра Люка школьником, приезжающим погостить в аббатство. Кажется, он гораздо ее старше. На вид ему за тридцать. А Мелани не исполнилось и двадцати трех. Разница в возрасте должна все объяснить. — В общем, мне кажется, мои школьные годы наступили гораздо позже ваших, — с легким ехидством отметила она.

Сэр Люк неодобрительно хмыкнул:

— Я достаточно молод, чтобы помнить Гортона и его любимые вечера в буфетной — вдвоем с молоденькой горничной, я полагаю, — и то, как миссис Эдгерли инспектировала мне уши, прежде чем отправить спать, а миссис Эйплбай будила по утрам. Она многие годы проработала в Вроксфорде няней. — В его темно-карих глазах появился блеск злорадства. — Я уверен, мисс Гренджер, этого вы не припомните. Могу поспорить, вы даже и не слышали о миссис Эйплбай!

Мелани вынуждена была согласиться.

— Тогда вы не все знаете о Вроксфордском аббатстве. Ведь она многие годы была непременным его атрибутом!

Сэр Люк отошел к французскому окну. Он окинул взглядом сад — аккуратные прямоугольники клумб, деревца причудливых форм, небольшие пруды и живую изгородь из кустов роз. Затем подошел к Мелани, словно навис над ней, суровый, как судья, готовый вынести приговор.

— Почему вы позволили выставить себя из комнаты прошлым вечером? — требовательно спросил он.

Девушка была озадачена. В словах сэра Люка прозвучал укор.

— Ах, это, — как можно небрежнее ответила Мелани, — ничего страшного.

— Но эта комната была вашей многие годы. Неужели вы не испытали шока когда вас вышвырнули?

Мелани равнодушно пожала плечами:

— Я упаковала уже половину вещей. Говорю вам, ничего страшного не произошло.

— Прежде чем строить из себя мученика и переселяться в комнату, приготовленную для миссис Ларсен, почему вы не пришли ко мне и не попросили разобраться?

— Но… я не хотела вас беспокоить.

— Почему?

Мелани долго думала, что ответить.

— Тогда мы еще не были знакомы.

— Целиком ваша вина!

— К тому же проблема показалась мне незначительной.

— Вы собирались известить меня сегодня, что имеете определенное право на эту комнату?

— Честно говоря — не знаю. Я могла сообщить вам, если бы решила, что это важно. Но, с другой стороны, я понимаю, теперь это мало что меняет.

Мужчина вернулся за стол и уселся в кресло.

— Есть один аспект этого дела, который мне следует обсудить с вами, мисс Гренджер. Мисс Ларсен полагает, что вы нагрубили ей прошлым вечером… точнее, она уверяет, что вы были непростительно грубы! Она крайне удивилась, обнаружив, что вы занимаете одну из лучших комнат в доме без видимого на то права. А когда мисс Ларсен попыталась узнать, кто вы и чем здесь занимаетесь, вы, мисс Гренджер, не дали вразумительного ответа. Она утверждает, будто вы вели себя нагло и дерзко. Ее мать заявляет, что вы были сдержанны… необычайно сдержанны в сложившихся обстоятельствах. Я не вижу причины, почему вы должны были утаивать информацию о себе.

— Она собиралась занять мою комнату. Слова здесь излишни, — возразила Мелани.

Сэр Люк нахмурился:

— Мисс Ларсен, несомненно, устала, сидя за рулем автомобиля от самого Лондона. Конечно, ей было не до выслушивания длинных объяснений в доме, куда она приглашена в качестве моего гостя, — веско возразил новый владелец Вроксфорда. — Должен заметить, я очень удивился, узнав, что мой покойный дядя был вашим опекуном… причем тайно. Он не представил вас даже ближайшим родственникам. Иначе вы бы решительно заявили мисс Ларсен, что вы — подопечная сэра Джеймса! А не смущающее приличных людей дополнение к поместью.

Мелани побагровела от негодования.

— Я уеду сегодня же, сэр Люк, — пообещала она срывающимся от обиды голосом. — Я искренне сожалею, что мне не пришло в голову уехать сразу после вашего прибытия. Мы ожидали вас только к концу недели. Если позволите воспользоваться вашим телефоном, я позвоню в гостиницу и закажу себе комнату. Уверена, там полно свободных номеров, с жильем проблем не будет. — Мелани встала. — Боюсь, не сумею забрать все свои вещи до завтра, а может, и до послезавтра…

— Сядьте, — властным тоном приказал он. — Я не требую от вас сделать это немедленно. Вы можете переехать в любое время, когда вам будет удобно.

Мелани все еще не могла прийти в себя. Именно сейчас, а не вчера вечером она почувствовала, что ее выставляют из дома.

— Конечно же, мне удобно. Удобно прямо сейчас!

Какие суровые у него черты лица, неожиданно подумала девушка. И как смягчаются эти жесткие линии приветливой улыбкой и открытым взглядом карих глаз, когда сэр Люк доволен и в хорошем настроении. Например, прошлым вечером, когда он прибыл сюда вместе с будущей женой и наслаждался ролью хозяина огромного поместья. Но выслушивание жалоб мисс Ларсен этим утром резко ухудшило расположение его духа.

— Поймите, я не прогоняю вас… лишь хочу пояснить, что вам стоило проявить большее уважение к моим гостям и не скрывать своего положения в этом доме! Я еще поговорю с адвокатами насчет последней воли дядюшки… о деталях, я имею в виду. В частности, о том, что вы намерены лишить гостиную одного из лучших инструментов…

— Вы о пианино?

— Да… пианино. — Сэр Люк хмуро взирал на девушку. Мелани так и не присела. — Оно действительно принадлежит вам?

— Сэр Джеймс сказал, что я могу его забрать. Полагаю, это оговорено в завещании. — В ее голосе отразилась тревога. Мелани не предполагала, что новый владелец аббатства откажет ей в праве на пианино.

— Если такова воля дяди, я не стану противиться. — Однако, судя по его тону, именно так сэр Люк намеревался поступить при малейшей возможности. — Но, безусловно, мне еще предстоит разобраться. Поэтому я не могу позволить вам забрать пианино до выяснения всех обстоятельств. На следующей неделе я поеду в Лондон и загляну к нотариусу — мистеру Харкнессу из конторы «Харкнесс и Дэлафилд». — Сэр Люк внимательно следил за реакцией Мелани. — Затем вопрос о коттедже. Это тоже предсмертная воля сэра Джеймса или он передал вам коттедж еще при жизни? Не уверен, что вы в курсе.

— Отнюдь, — возразила девушка, поджав губы. — Я избавлю вас от необходимости консультироваться с нотариусом о коттедже, — заверила она, смерив собеседника надменным взглядом. — Я уверена в своем праве на этот дом и могу потребовать соответствующие бумаги из банка в любое время.

— Благодарю. Верю вам на слово. — Сэр Люк принялся складывать карту. — Но насчет пианино… сложнее. Я недавно вступил во владение поместьем. Естественно, у меня возникли идеи о смене интерьера в доме. «Это всего лишь пианино», — скажете вы, но это великолепный инструмент. Я помню еще, как моя тетя играла на нем по вечерам. И пианино хорошо смотрится в гостиной… без него комната станет неуютной. Я мог бы купить новое, но на это уйдет время, а мне необходимо чем-то развлекать друзей именно сейчас. Вам придется набраться терпения, если так уж хочется забрать его, пока гости уедут и я смогу подобрать инструменту замену.

— Да, конечно.

Мелани хотела покинуть кабинет и сам дом как можно скорее. Раньше она и представить себе не могла, что однажды будет сгорать от желания незамедлительно оказаться по ту сторону каменной стены Вроксфордского аббатства. Но такой день настал, и девушка мечтала закончить сборы, сесть в свою машину и переехать в местную гостиницу.

— Как я поняла, сэр Люк, вы хотите оставить у себя пианино на некоторый срок? — спросила она, стараясь говорить разумно и спокойно.

— А как вы смотрите на то, чтобы продать его мне?

Мелани изумленно взглянула на него, потом гордо развернулась и пошла к выходу. Ей пришлось повозиться с дверной ручкой, прежде чем дверь открылась. Уже на пороге девушка обернулась и с легкой дрожью в голосе произнесла:

— Я уеду из этого дома так скоро, как только смогу. Я… это не займет много времени!