Возвращение к прошлому

Барри Сьюзен

Шарлотта Вудфорд получает сказочное наследство – роскошное старинное поместье «Тремарт». О чем еще мечтать современной Золушке? Только вот новый знакомый Ричард совсем не похож на прекрасного принца – богатого аристократа интересует только «Тремарт», родовое гнездо его предков, и он намерен завладеть им любой ценой. Кто знает, как далеко зашла бы борьба юной красавицы и упрямого миллионера, если бы не страшная автокатастрофа?

 

Глава 1

Шарлотта замерла, пытаясь уловить хотя бы один звук, но тишина, царящая в старом доме, была самой поразительной в ее жизни. Дом производил тягостное впечатление, словно пустующий столетиями замок, с напряжением ждущий чего-то, способного пробудить его от вечного сна. Сквозь мрачную пустоту дома понемногу просачивался, гулко отдаваясь в безмолвии, торжественный рокот волн, лениво омывающих пляж, начинающийся всего в нескольких метрах от утеса, на котором когда-то, очень давно, построили «Тремарт». Этот шум казался непременным фоном, без которого была бы неполной музыкальная пьеса, где дом исполнял некое подобие погребальной песни, звучание которой менялось лишь с переменой погоды.

Шарлотта взглянула на портрет знаменитой тетушки Джейн, висящий над камином в конце зала. Наверняка эту картину писали в те годы, когда прославленная красавица, потеряв надежду на удачное замужество, отказалась от всех радостей жизни. Но горькая улыбка говорила о неудачной судьбе Джейн Вудфорд больше, чем ужас и недоумение ее современников. Несомненно, эта женщина была создана для любви, и ее чудесная атласная кожа, чувственный рот и прекрасные карие глаза, обрамленные шелковистыми густыми и длинными ресницами, передались по наследству ее очаровательной внучатой племяннице.

Шарлотта подошла ближе, продолжая внимательно рассматривать портрет. Она помнила свою родственницу очень смутно, но теперь, приложив совсем немного усилий, мысленно вернулась в прошлое. Тетушка Джейн, уходя, оставляла легкий аромат лавандовой воды; всегда снисходительная, она прощала все шалости пятилетней девочке, вечно кружившейся вокруг нее, но, несмотря на это, казалась далекой и неприступной. Она постоянно дарила Шарлотте всякие сласти и почему-то при этом иногда покачивала головой. Иногда она хмурилась, начинала очень громко говорить и внезапно выбегала из комнаты, с жутким грохотом захлопывая дверь. Тетя жила в таком мире, где паркет покрывали пушистые ковры, а бархатные шторы, висящие на окнах, приглушали, словно спрятав в себе, окружающие звуки. Больше всего она ненавидела шум отъезжающих машин и гвалт, доносившийся с пляжа во время купального сезона. Вообще Джейн Вудфорд недолюбливала то, что нарушало ее одиночество.

Она всегда яростно возражала против шумных вечеринок или отдыха на природе, поэтому, выходя из дома, очень злилась, если замечала, что кто-то загорает на пляже. Слава Богу, в округе почти все считали пляж возле «Тремарта» неприкосновенным. Иногда около воды бродили коллекционеры, собирающие всякую ерунду, выброшенную на берег, или случайные туристы, остановившиеся в домах по соседству. К этим людям она относилась спокойно, они ведь не шумели, а следовательно, не могли побеспокоить ее.

Теперь «Тремарт» принадлежал ее прекрасной племяннице, Шарлотте Вудфорд. А сама наследница в эту минуту любовалась портретом своей удивительной тетушки, украшенным золотой каймой с натуральным жемчугом.

«Бедная тетушка Джейн», – вздохнула Шарлотта. Прежняя хозяйка годами одна жила в своем неприступном имении, больше напоминающем огромную гостиницу, но сейчас, после ее смерти, дом перешел к новой владелице, которая с нескрываемым восторгом вслушивалась в его тишину.

Девушка нетерпеливо обошла свое новое жилище, начав с огромной кухни, где громадный сервант на редкость нелепо смотрелся среди остальной мебели, выполненной в японском стиле. Интерьер казался настолько громоздким и даже претенциозным, что Шарлотта задалась нешуточным вопросом – что же ей со всем этим делать? Здесь так много комнат, все они прекрасно обставлены старинной мебелью, и практически из каждой открывается чудесный вид на море. «Тремарт» мог бы стать великолепным пансионатом или гостиницей, но Шарлотта никогда не занималась ничем подобным, к тому же она догадывалась, что тетушка Джейн не одобрила бы такое в своем доме, мало того, она бы категорически возражала!

Шарлотта заметила телефон и решила позвонить в Лондон своей лучшей подруге Ханне Кутс, чтобы предложить той собрать чемодан и купить билет на ближайший поезд до Корнуолла.

– Это как раз один из тех домов, от которых ты без ума, – восторгалась Шарлотта. – Но он такой большой, что я даже боюсь ночевать в одиночестве. Ханна, здесь в каждой комнате столько моря! Ты понимаешь, что я имею в виду? Солнечные зайчики, отраженные от морских волн, прыгают по потолку, а чудесный запах легкого бриза витает в воздухе. А еще здесь настоящая коллекция старинной посуды и другого антиквариата. Но только я очень боюсь, что часть деревянной мебели источена жучком.

– Какая жалость… То есть как это прекрасно! – С энтузиазмом воскликнула Ханна на другом конце провода.

– Ты имеешь в виду древоточцев? – удивилась Шарлотта.

– Да нет же, море… и дом, конечно, тоже. У меня сейчас куча всевозможных дел, но они вполне могут подождать. А какие у тебя планы? Мне интересно, что ты сделаешь с домом. Останешься там?

– Поживу здесь какое-то время, но пока ты не приехала, лучше переночую в местной гостинице.

– Ты меня даже заинтриговала! Я уже представляю, как ты наслаждаешься отменным ужином в уютном маленьком ресторанчике среди мужественных красавцев контрабандистов.

– Вряд ли в этих прибрежных местах остались контрабандисты, но кто знает, вдруг мне повезет? – рассмеялась Шарлотта. – Впрочем, хозяин «Трех моряков», гостиницы, в которой я собираюсь ужинать, не похож на любителя романтических ужинов при свечах. Кстати, это место знаменито своими лобстерами, и я не упущу случай их попробовать. Ханна, а ты успеешь на утренний поезд?

– Свою работу мне тоже захватить?

– Конечно! У тебя будет отдельная комната, и никто тебя не побеспокоит, пока сама этого не захочешь. Решайся!

– Я обязательно приеду, – пообещала Ханна.

– Отлично! Я встречу тебя на станции Труро, – с облегчением воскликнула обрадованная Шарлотта. – Пожалуй, нам пора прощаться, а то здесь становится страшновато. Портрет моей тетушки так мрачно смотрится над камином! Ее лицо совсем как живое. Отправлюсь-ка я в «Три моряка».

– Я думала, в этом доме часто бывают гости, – весело заметила Ханна.

– Конечно нет! – горячо возразила Шарлотта. Потом она решила, что призрак ее тетушки вполне мог посещать свой дом, и изменила мнение.

Подруги рассмеялись, но Шарлотте тем не менее стало не по себе. Как только Ханна попрощалась и телефон умолк, дом вновь погрузился в мрачную тишину, а Шарлотта стала торопливо собираться в гостиницу. Холл, стены которого украшали потемневшие картины, с его огромным каменным камином и высоченными окнами, напоминающими военные бойницы, безропотно сдавался под напором наступающих сумерек и наполнялся угрюмыми страшными тенями. Девушке казалось, что они преследуют ее, и она облегченно вздохнула, когда выскочила из дома, попав в ласковые объятия теплого вечера. Изумрудная лужайка спускалась прямо к пологому берегу моря, а яркий цветочный бордюр словно ограждал этот очаг тишины и покоя, отделяя «Тремарт» от шумного мелочного мира.

Море, искрящееся под лучами заходящего солнца, раскрасило бриллиантовыми бликами старый утес, превратив его гладкую поверхность в затейливую разноцветную мозаику, и отбрасывало золотисто-бирюзовые блики на облака. Белоснежные чайки носились над водой, словно растворяясь в синеве неба… Они манили ее, настойчиво звали к себе. Шарлотта на бегу натянула перчатки и помчалась через прекрасный сад к своей машине, которую она оставила прямо на подъездной аллее. Главный въезд на территорию тетушкиных владений представлял собой что-то вроде огромных ажурных ворот, на вид очень легких, а в действительности собранных из прочнейших чугунных прутьев. Отъезжая на огромной скорости от поместья, молодая хозяйка даже не оглянулась, чтобы посмотреть, все ли окна «Тремарта» закрыты, и, только проехав несколько километров, она поняла, что в этом паническом бегстве из пустого мрачного дома, заполненного устрашающими тенями, виновата ее усталость и напряжение последних дней, и, осознав это, она понемногу начала успокаиваться.

На заднем сиденье машины сидел Ватерлоо, черный спаниель, с которым Шарлотта никогда не расставалась. Сейчас хозяйка рассказывала ему об огромных садах, где он теперь сможет играть хоть сутки напролет начиная с завтрашнего дня, когда они переедут в этот чудесный особняк. Затем она сообщила четвероногому другу, что завтра они встретят на перроне Ханну, их самую близкую подругу, с которой проведут довольно много времени. Ватерлоо был по-настоящему старой собакой и больше интересовался людьми, чем садами, поэтому он радостно завилял хвостом, услышав имя Ханны Кутс, от которой был без ума.

Хозяин «Трех моряков» уже подобрал для Шарлотты очаровательную комнату. Его жена проводила туда новую постоялицу, а горничная, жизнерадостная уроженка Корнуолла, помогла девушке устроиться и разложить вещи. Она предупредила Шарлотту, что ужин приготовят через полчаса. В меню отсутствовали лобстеры, но жареный цыпленок был просто великолепен, так что Шарлотта не была разочарована трапезой.

После ужина она взяла чашечку кофе и спустилась в маленькую и немного душную гостиную, где постояльцы могли спокойно выпить или просто пообщаться друг с другом. Шарлотта минут двадцать посмотрела телевизор, затем вспомнила о Ватерлоо и вернулась в бар, чтобы узнать, где здесь можно достать собачьей еды. Там ее заверили, что хозяин гостиницы уже обо всем позаботился, ужин давно ждет ее питомца, осталось только забрать корм.

Вскоре к Шарлотте подошел и сам хозяин, он сообщил, что его жена уже покормила Ватерлоо. После разговора Шарлотта осмотрелась и заметила молодого мужчину, очень отличающегося от остальных присутствующих. Девушка не могла рассмотреть его внимательно, так как большинство посетителей курило и весь зал наполнился немного едким дымом, из-за которого все люди казались бесформенными тенями, медленно плавающими в тусклом свете засиженных мухами ламп. Впрочем, несмотря на некоторую мрачность помещения, здесь царила довольно веселая атмосфера. Шарлотта от нечего делать решила немного выпить, заказала напиток и по совету хозяина гостиницы перешла в ресторан, чтобы не привлекать излишнего внимания здешнего общества.

В ресторане к ней подсел странный незнакомец, так заинтересовавший ее в баре. У него было немного скучающее выражение лица, и Шарлотта почему-то решила, что он сильно изнурен. Его улыбка казалась язвительной и какой-то немного искусственной, а от серых как сталь глаз веяло непередаваемым холодом.

– Вы мисс Вудфорд, не так ли? – предположил он, доставая из кармана портсигар, затем неторопливо выбрал сигарету и аккуратно прикурил.

– Да, вы не ошиблись, – ответила Шарлотта. Удивленно приподняв красиво изогнутые брови, она с интересом взглянула на незваного собеседника. – Откуда вы знаете мое имя?

– Я просматривал списки новых постояльцев. – Его странная улыбка стала какой-то тревожной и определенно неестественной. – Это очень удобный и недорогой способ получить полезную информацию.

– Значит, вы интересовались мною, не так ли? И что же полезного вы узнали?

– Вы правы, я выяснил кое-что, но я и раньше знал о вас много вещей. – Он предложил ей сигарету, но девушка отрицательно покачала головой:

– Я не курю.

– И не пьете? Или пьете, но очень мало. Капельку слабенького хереса за обедом, шампанское или вино по праздникам – не более того. Я угадал?

– Но… как вы узнали? Откуда?

Шарлотта почувствовала себя не в своей тарелке и даже испугалась, что сейчас начнет заикаться от смущения, но затем без всякой причины она почувствовала себя раздраженной. Вступать в разговоры с незнакомыми мужчинами, а тем более обсуждать с ними вещи, касающиеся ее жизни и привычек, было абсолютно не в ее правилах. Но почему этот нахальный тип продолжает насмешливо смотреть ей в лицо с таким надменным видом?!

Этот удивительный незнакомец был очень прилично одет, судя по всему, он прямо-таки купался в деньгах. Шарлотта подумала, что блестящий, дорогой на вид портсигар, который он до сих пор рассеянно вертел в руках, наверняка сделан из настоящего золота, а изящные буквы, выгравированные на его крышке, скорее всего, инициалы владельца. Манжеты его рубашки казались ослепительно-белыми, а галстук выглядел именно так, как того требовала последняя мода. Благодаря своей одежде, а именно строгому безупречному костюму, в этом ресторане ее собеседник выглядел очень оригинально, но вместе с тем представительно.

– Мне кажется, что вы только что не могли решить, выпить ли вам, изменив тем самым своей привычке, или остаться верной себе и отказаться от этой идеи. Вы не так уж часто посещаете бары, очень отзывчивы, внимательны к чувствам других людей. Хозяин гостиницы очень добр и во всем старается вам угодить, поэтому вы конечно же не сомневаетесь в его искренности и полностью отрицаете возможность подвоха с его стороны. А это говорит о том, что вы очень доверчивы.

– Да неужели?

Шарлотта заметно напряглась. Незнакомец же с удовольствием рассматривал ее изящную фигуру и прекрасную головку, покрытую роскошной копной сверкающих песочно-медных волос. В свете старинной лампы они казались огненно-красными и полыхали, как самый настоящий огонь, способный обжечь, если к нему прикоснешься.

– Но я не думаю, что хозяин к вам слишком внимателен, он ведь должен быть услужливым, – продолжал незнакомец. – Это просто часть его работы. К тому же, мисс Шарлотта Вудфорд из «Тремарта», вы очень хороши собой, уж простите мне эти слова.

Хозяин гостиницы в этот момент занимался кем-то из посетителей, но, несмотря на это, он заметил, что Шарлотта внимательно смотрит на него, озадаченно прикусив губу. После недолгих колебаний девушка подозвала его и сделала заказ.

– Я бы хотела еще одну чашечку кофе и, если это вас не затруднит, принесите ее, пожалуйста, не сюда, а на тот столик в углу, у окна, – попросила она чистым звонким голосом.

– Конечно, мисс… Обязательно, мисс! – заторопился хозяин.

Теперь Шарлотта не сомневалась, что в этой гостинице к ней относятся как к самой популярной клиентке.

А темноволосый незнакомец в элегантном сером костюме, явно сделанном на заказ, проследовал за ней к столику, где уже стояла на удивление быстро принесенная чашка с горячим ароматным кофе.

– Простите за дерзость, не разрешите ли вы мне представиться? – спросил он так серьезно, будто знакомство с Шарлоттой было главной целью его жизни и он вознамерился достичь ее при любых обстоятельствах.

Девушка немного удивленно взглянула на настырного незнакомца, и из-за царящего здесь полумрака ему показалось, словно ее глаза сияют теплым таинственным светом.

– Представьтесь, – рассмеялась она.

Когда он улыбнулся в ответ, она увидела два ряда идеально ровных белых зубов.

– В этом нет особой необходимости, мы давно знакомы, хотя, похоже, вы меня забыли. Впрочем, в этом нет ничего удивительного, ведь с нашей последней встречи много воды утекло, вам тогда было лет пять. Я частенько носил вас на плечах по фруктовым садам «Тремарта» изображая лошадку, и вам это очень нравилось… Помните?

Шарлотта открыла рот от изумления и уставилась на него. В тот момент она просто не могла оторвать глаз от таинственного незнакомца. Не слишком ли много впечатлений для одного вечера? Но как девушка ни старалась, ее память хранила молчание. Люди плохо запоминают тех, с кем им доводилось встречаться в пятилетнем возрасте, но такое лицо нельзя просто забыть, оно должно было сохраниться где-то в глубинных тайниках ее памяти. Может быть, Шарлотта обманывала себя, но она почему-то не хотела признать, что знает собеседника. Однако воспоминания постепенно оживали, медленно всплывая в сознании, и все это очень напоминало пробуждение от длительного, похожего на транс сна. Наконец-то девушка поняла, почему эти холодные серые глаза под идеально расчерченными бровями так быстро выбили ее из колеи. Ведь этот человек заинтриговал Шарлотту против ее воли! Теперь она, по крайней мере, знала, почему внешне незнакомый человек взволновал ее.

– Не может быть, что это вы! – возбужденно воскликнула она, все еще пристально вглядываясь в его лицо. – Вы ведь гораздо старше меня?

– Мне тогда было всего пятнадцать, – напомнил собеседник. – А вам, если мне не изменяет память, исполнилось пять лет.

– Вы отпросились из школы на несколько недель, чтобы навестить своего дядюшку… – Наконец-то к Шарлотте начала возвращаться память.

– Совершенно верно, а вы тогда отдыхали у прекрасной Джейн Вудфорт.

– Тетушка вас почему-то не любила и всегда сердилась, когда вы приезжали.

– И я даже знаю причину ее нелюбви. Все очень просто – когда-то ваш особняк со всеми прилегающими землями принадлежал моей семье, и мисс Вудфорт совсем не нравилось чувствовать себя узурпатором. Она очень старалась казаться гостеприимной, но не могла скрыть своей истинной сущности. Ко всему прочему, она даже не из Корнуолла родом!

– Значит, вы Ричард Тремарт!

– Он самый. – Он галантно, хоть и немного насмешливо поклонился и добавил: – А еще я один из самых первых ваших поклонников! Ну как, заслужил я возможность присесть рядом с вами и немного поболтать о прошлом?

Шарлотта не смогла найти убедительной причины, чтобы тактично отказать ему. Как можно было так поступить после столь очаровательной просьбы? Правда, оставались воспоминания, маленькие легкие эльфы, – очень-очень старые, неясные и поблекнувшие воспоминания. Он пробудил что-то давнее, но неприятное. Маленькой Шарлотте не так уж и нравилось кататься вокруг «Тремарта», сидя на шее соседского мальчишки и вцепившись ему в волосы. Да и интуиция, которой она обладала с рождения и которая ее никогда не подводила, подсказывала девочке, что ее обожаемая тетушка Джейн была довольно враждебно настроена к молодому Тремарту. Именно это, без сомнения, повлияло на ее собственное отношение к Ричарду, полное довольно плохо скрываемой холодности и недоверия. Он был племянником местного доктора и приезжал в «Тремарт» два-три раза в год – его родители, люди очень богатые, редко жили дома, постоянно путешествуя где-нибудь за границей. Ричард в юности был очень внимателен к пятилетней девочке, хотя для той он оставался всего лишь ненормально вежливым мальчиком, почти юношей, которого интересовали только плавания да «Тремарт».

Теперь она начала вспоминать, как страстно он любил «Тремарт». Ричард постоянно снимал особняк и прилегающие территории своей жутко дорогой немецкой камерой. Потом он забирал снимки в школу, заботливо складывая их вместе с фотоаппаратом в свой чемодан из натуральной кожи. Юноша часами торчал на террасе, безуспешно пытаясь перенести на мольберт великолепный вид, открывавшийся с утеса на море. Но он не был художником, а его жалкие результаты вызывали у пятилетней Шарлотты приступы обидного смеха, с которыми она не могла справиться – да не очень-то и пыталась, если честно. Только сейчас она со стыдом поняла, насколько жестока была к мальчику. Они казались такими разными! Хорошенькую девочку все баловали; у нее были светло-каштановые волосы, иногда отливающие то бронзой, то медью, то настоящим золотом, смотря какой свет на них падал, и темные красивые глаза. Хотя она и испытывала невольный трепет перед старшими, но абсолютно не боялась загорелого и сильного племянника местного доктора. Она без стыда дразнила Ричарда, хотя с удовольствием принимала от мальчика сладости или отправлялась с ним на морскую прогулку в его собственной лодке, но все-таки никогда не благодарила за подобные услуги.

Однажды она в сердцах, но абсолютно серьезно заявила, что ненавидит Ричарда. Теперь, воскресив в памяти события давно минувших дней, девушка готовилась к неприятным сюрпризам… Юный Тремарт постоянно твердил, что поместьем должен владеть он, а ее тетушка не имеет абсолютно никакого права жить здесь, и что когда-нибудь он обязательно выкупит его обратно. Он вынуждал Шарлотту признать, что она воспитана на традициях его семьи, – а как он гордился, что сам принадлежит роду Тремартов! Он хвалился, будто это важнее, чем быть чистокровным англичанином. Она просто не в состоянии была понять, почему он так презрительно говорит об англичанах. Ричард настаивал, что быть истинным корнуолльцем – большая честь, чем родиться просто англичанином.

Однажды он даже заявил, что непременно поселится в этих местах, а еще лучше в «Тремарте», вернется к своим корням, к истокам своей семьи.

Это была главная цель его жизни… его навязчивая идея.

– Это удивительно! – воскликнула Шарлотта, внимательно наблюдая, как изящно он усаживается за столик. – Жизнь странная штука, не правда ли? Я и представить не могла, что когда-нибудь вернусь сюда, в Корнуолл, встречу часть своего прошлого и смогу вспомнить с вами детство в «Тремарте».

Ричард был довольно высокий, примерно шести футов ростом, и гибкий, как породистая борзая. Заметив ее оценивающий взгляд, он мило улыбнулся.

– Вы мне очень льстите, называя меня частью своего прошлого, – заметил он.

– Но вы же понимаете, что я имела в виду… – Девушка вновь почувствовала досаду. – Если честно, я совсем не вспоминала о вас. Но разве это не удивительно, что мы встретились спустя столько лет? Может быть, это судьба? А знаете, я все-таки кое-что припоминаю, несмотря на то, что тогда была совсем ребенком. И вообще, я даже не предполагала, что когда-нибудь произойдет нечто подобное… похоже, я вас совсем запутала. Вы ведь не были просто мальчиком, с которым я могла играть, но еще не были и настоящим мужчиной. Вы были… как бы это поточнее сказать… ни то, ни другое, а что-то среднее, промежуточное, и это сбивало меня с толку.

– Будь у вас братья или сестры, я бы так не смущал вас.

– Но у меня нет ни братьев, ни сестер! Я единственный ребенок в семье, и теперь, наверное, уже ничего с этим не сделаешь, – вздохнула Шарлотта.

– Я тоже единственный ребенок в семье, – признался Ричард.

Девушка изучала его с возрастающим интересом. Он казался ей невероятно красивым и близким, но вместе с тем суровым и мрачным. Его глаза были великолепны, они просто завораживали ее. Шарлотте хотелось отвернуться, чтобы спрятаться от этого чуть насмешливого взгляда, не видеть тревожащих ее душу глаз, но Ричард словно загипнотизировал ее, и она не могла пошевелиться. Они смотрели друг на друга. Краска медленно прилила к нежным щекам девушки, когда она догадалась, что эти глаза поддразнивают ее. Она, бесспорно, знала о мужчинах достаточно, чтобы не сомневаться, что Ричард находит ее привлекательной. Но уголки его губ были скорбно, а скорее всего, цинично опущены. Его округлый подбородок выступал немного угрожающе, и Шарлотта, отметив это, задумалась, как Ричард будет выглядеть, если сильно рассердится или огорчится.

И тут она с ужасом поняла, что покраснела как рак. Скорее всего, это случилось от неожиданности – она начала оценивать человека как абсолютно незнакомого, потом сделала открытие, что раньше хорошо его знала, и все это произошло за несколько минут! Она просто не могла собраться с мыслями.

Как девушка ни старалась, она не могла согнать краску со своего лица. А Ричард тем временем продолжал допрос.

– Значит, вы не приезжали в Корнуолл много лет?

– Ни разу с тех пор, как мне исполнилось пять лет. – Очаровательная ямочка появилась на ее щеке, когда Шарлотта улыбнулась, но тут же исчезла. – Здоровье моей милой тетушки Джейн тогда заметно пошатнулось, и я ее больше не видела. Прошло какое-то время, она умерла, оставив особняк с прилегающими территориями моему отцу. Но он, к сожалению, тоже вскоре умер.

– Сочувствую, – тихо сказал Ричард.

Шарлотта склонила голову, опустив немного покрасневшие глаза, и пожала плечами.

– Как и ваш отец, он практически всю жизнь путешествовал, я очень редко его видела, – объяснила она. – Он даже умер вне дома: как-никак папа был археологом.

– А ваша мать?

– Мне очень грустно вспоминать своих родителей, потому что они всегда жили порознь. Они развелись. Вскоре после папиной смерти моя мама тоже умерла.

Рассказывая о себе, Шарлотта заметила, что лицо ее собеседника немного помрачнело, а его серые глаза стали еще выразительнее.

– Значит, мы с вами в одинаковом положении, – заметил он после недолгого молчания. – Только я стал сиротой много лет назад и за столь долгое время научился жить с этим, и даже привык.

– А как же ваш дядюшка? – поинтересовалась Шарлотта. – Если я не ошибаюсь, он был лечащим врачом моей тетушки Джейн.

– Он, к сожалению, тоже умер. С ним у меня связаны самые светлые воспоминания юности. Я очень его любил.

– Мне очень жаль, – машинально пробормотала Шарлотта.

К их столику подбежал официант и предложил еще кофе. Шарлотта с благодарностью протянула ему свою чашку, но Ричард Тремарт отказался как раз в тот самый момент, когда официант уже поднес кофейник к его чашке.

– Большое спасибо, но я не хочу кофе, – сказал он немного расстроенно. – Честно говоря, терпеть не могу этот напиток.

Он немного нахмурился, неторопливо доставая новую сигарету и прикуривая ее.

– Вы слишком много курите, – заметила она абсолютно без нажима, так как прекрасно понимала, что Ричард давно не маленький мальчик, к тому же чужие пристрастия – не ее ума дело.

Ричард пожал плечами:

– Не секрет, что у каждого из нас есть хотя бы одна вредная привычка, и моя – курение.

Шарлотта наблюдала, как струйка дыма от сигареты поднимается все выше и выше, пропадая на фоне его прекрасных черных волос.

– Я узнал, что мисс Джейн Вудфорд умерла, и приехал сюда, чтобы воскресить прошлое. Тоска по этому дому уже давно одолевала меня. Вы, наверно, помните, с какой уверенностью я однажды заявил, будто «Тремарт» когда-нибудь обязательно станет моим?

– Да, – согласилась она. – Я прекрасно это помню.

– У каждого человека есть мечта. Я говорю сейчас не о тех людях, которые хотят невозможного. Хотя, кто знает, может, и такие мечты имеют право на существование, они ведь порой сбываются. Кажется, я отвлекся… – прервался он, почувствовав на себе ее недоуменный взгляд. – Скажите, вы не против того, чтобы я посетил особняк, раз уж мы оба оказались здесь?

– Никаких возражений, – заверила Шарлотта.

– Я думаю, что вы, скорее всего, не останетесь жить в «Тремарте»?

– Я пока не решила… – Ее голос в тот момент звучал неуверенно и даже немного растерянно. – Сейчас слишком рано принимать решение. Раз уж у нас такой откровенный разговор, признаюсь, я даже не вполне верю в то, что такой огромный особняк и все эти земли принадлежат мне.

– А содержимое дома? – нетерпеливо выпалил он. – Ваша тетушка все оставила конечно же вам?

– Все, кроме поступлений на поддержание этого великолепия. Я боюсь, что у бедняжки не было возможности позаботиться об этом – ее смерть была слишком внезапной и ужасной.

Она удивилась, заметив, как сильно изменилось выражение его лица, как только они заговорили про дом.

– Значит, у вас нет выбора – не намереваетесь же вы жить там самостоятельно?

– Я уже сказала вам, что пока не строила определенных планов.

– Но как же так? Я просто не могу поверить! Молодая девушка в доме вроде этого в полном одиночестве! Огромное здание, требующее времени, заботливого ухода и, скорее всего, капитального ремонта, не говоря уже о банальном усовершенствовании – как вы с этим справитесь одна? Я имею в виду, что вы еще даже не замужем. Или я ошибаюсь? – Подозрение, с которым была произнесена последняя фраза, слышалось не только в его голосе, но и ясно читалось в глазах. Горячность Ричарда поразила Шарлотту. Его рука, до этого спокойно лежащая на столе, сжалась в кулак, да так сильно, что костяшки пальцев побелели. – Неужели вы называете себя мисс Вудфорд потому, что просто не живете с мужем, или еще по другой подобной причине?

– Вам это действительно так интересно? – Шарлотта даже открыла рот от изумления.

– Ответьте мне, замужем вы или нет? – с бешеной настойчивостью продолжал Ричард, скрипнув зубами.

– Конечно же нет. – Шарлотте показалось, что еще никогда в жизни она так не удивлялась. – Я не знаю ни одной причины, по которой супруги могут жить отдельно друг от друга. И если это вам так важно, то я даже не обручена.

– Это же замечательно!

Ричард воскликнул это с таким невообразимым облегчением, что девушка подивилась тому, как быстро меняется его настроение. Она вновь залюбовалась его великолепными жемчужно-белыми зубами, осветившими окружающий их полумрак, когда он улыбнулся ей, наверное, самой радостной улыбкой, на какую только был способен. Тепло этой улыбки согрело ее даже на большом расстоянии, а он тем временем продолжал:

– Значит, у вас нет никого, кто говорит вам, что делать, а что не делать? Нет человека, чьим советам вы должны следовать? Вы руководствуетесь исключительно своим собственным желанием?

– Я на это очень надеюсь.

– И у вас наверняка есть работа?

– Я работаю в небольшом издательстве вместе со своей лучшей подругой; кстати, она как раз собирается взять несколько выходных и приехать сюда.

Ричард выглядел таким довольным, словно она сообщила ему очень важную информацию, в которой он сильно нуждался.

Он неожиданно вскочил из-за стола.

– Вы должны простить меня за то, что в самый неподходящий момент я пожелаю вам доброй ночи, – извинился он. – Видите ли, я приехал сюда по делам и совсем ненадолго. Мне нужно все успеть, поэтому я вынужден придерживаться своего, если честно, не слишком строгого и даже плавающего графика. А сейчас уже поздно, насколько можно предположить, солнце давно село, и буквально через несколько минут взойдет луна. – Он взглянул на часы. – А я еще хотел немного прогуляться перед сном. Но несмотря на мою занятость, посещение «Тремарта» остается для меня самым важным делом, а значит, я непременно выберу время, чтобы посетить те места, где резвился в счастливом детстве.

Она изумленно уставилась на Ричарда. Даже под ярким светом корнуолльской луны посещение местных достопримечательностей выглядело поступком довольно экстравагантным, если не сказать больше.

– Хорошей охоты, – немного иронично пожелала Шарлотта. Она налила себе новую чашечку кофе, отказавшись от предложения Ричарда проводить ее до номера. – Надеюсь, у вас зрение как у кошки. Или вы уже привыкли устраивать прогулки, когда нормальные люди предпочитают отходить ко сну?

Он довольно серьезно посмотрел на нее:

– Если завтра вы поедете в «Тремарт», позволите составить вам компанию? Боюсь показаться назойливым, но все, чего я хочу, – это еще раз взглянуть на наше фамильное гнездо.

– Конечно, у вас есть на это полное право, – не раздумывая ответила Шарлотта. – Если вам интересно, я собираюсь перебраться туда сразу после завтрака, так что можете ко мне присоединиться. Думаю что я останусь в «Тремарте» надолго, по крайней мере на неделю или около того. Скоро ко мне присоединится моя давняя подруга.

Ричард с огромным вниманием продолжал смотреть на нее.

– Огромное вам спасибо, – поблагодарил он наконец. – Пожалуй, вам не стоит завтра дожидаться меня – я просто поеду за вами на своей машине, как только увижу, что вы отправились в путь. – После этих слов он откланялся и удалился.

У Шарлотты мелькнула мысль позвонить Ричарду в номер и извиниться за то, что завтра в «Тремарте» она не сможет предложить ему достойный обед, так как не успела купить никаких продуктов. Впрочем, еще вечером в баре особняка она заметила неплохие вина, подумав при этом, что кто-то давным-давно позаботился о том, чтобы в «Тремарте» всегда можно было угостить приятеля. Шарлотта уже перестала думать о Ричарде как о незнакомце – теперь он стал для нее чем-то вроде старого друга, которого она просто долго не видела.

Шарлотта наконец отчетливо вспомнила маленького Тремарта и все их совместные проделки. Она, бесспорно, была довольно противным ребенком, но, несмотря на это, Ричард с удовольствием тратил на нее свое, уже тогда драгоценное время. В детстве, как, в принципе, и сейчас, Ричард никому не льстил, и Шарлотта не могла даже представить ситуацию, в которой он свернул бы с намеченного пути только ради того, чтобы угодить кому-то, – он просто не был на это способен. Ричард казался очень последовательным человеком, и у девушки сложилось впечатление, что он не стал бы приезжать в другую часть света, бросив все свои дела, лишь из-за приступа ностальгии. Это исключено. Значит, если он все-таки приехал в «Тремарт», у него здесь есть какие-то интересы, кроме тоски по дому. Скорее всего, тут замешаны деньги.

Обуреваемая довольно противоречивыми мыслями, Шарлотта пожелала спокойной ночи хозяину гостиницы и поднялась в свой номер. Она впервые в жизни ночевала в заведениях такого рода. Конечно же здесь не было ничего плохого, но старая гостиница напоминала средневековый замок и от этого казалась немного зловещей. Кровать Шарлотты была застелена чистым бельем и прикрыта с виду очень теплым стеганым одеялом; вообще вся комната выглядела очень уютной и располагала к отдыху. Но Шарлотта выключила свет и прошла через всю комнату к окну. За толстым стеклом девушка увидела очень милую сельскую улочку, в конце которой она даже смогла рассмотреть море.

Ричард Тремарт был абсолютно прав, утверждая, что ночью здесь светло как днем из-за яркой луны. Ее мерцающий холодный свет лился на черепичные крыши домов и пустынные улицы бесконечными сияющими потоками. А через перламутровую дымку лунного света море казалось нежно-бирюзовым даже в столь поздний час. Шарлотта смогла различить знакомую бухточку, маленький пляж с белым искрящимся песком и мрачный замшелый утес, нависающий над ним. Кроме этого, невдалеке она заметила фигуру высокого человека.

Отметив неповторимую красоту здешних мест, она вспомнила о Ричарде, который все еще оставался для нее загадкой. Если они были такими прекрасными друзьями, почему же он никогда не пытался разыскать ее? Странно, что он так хорошо помнит их веселые поездки вокруг «Тремарта», во время которых все окрестности оглашались звонким детским смехом.

Как Шарлотта ни старалась, она не могла доказать себе, что встреча с Ричардом для нее не больше, чем просто возможность воскресить приятные воспоминания о детстве. Но несмотря на это, она получила огромное удовольствие, проведя несколько минут в его обществе после стольких лет разлуки.

 

Глава 2

Следующим утром в «Тремарте» Шарлотта наслаждалась солнцем, заливавшим террасу, когда на подъездной аллее рядом с домом остановилась красивая машина. Это был серебристо-серый итальянский автомобиль обтекаемой формы, словно созданный для быстрой езды. Когда из него неторопливо вышел Ричард, тоже в сером, Шарлотта с недоумением отметила, что не может оторвать от него глаз, и в который раз подумала, что он изящен, как породистая борзая.

Гость стремительно поднялся по нагретым солнцем ступеням террасы и застыл как вкопанный, заметив хозяйку, освещенную золотыми солнечными лучами. Он поздоровался и улыбнулся той же странной ироничной улыбкой, так заворожившей се вчера в ресторанном мраке.

– Я видел, как вы отъезжали, – заметил он. – Надеюсь, вы не почувствовали себя лакомой добычей?

Она с удивлением взглянула на него:

– Милостивый Боже… Конечно же нет! А должна была?

Шарлотта не могла понять, чем она вызвала эту холодную неприязнь, застывшую в его глазах, – для этого не было никаких причин. Может, ей показалось? Она сразу занервничала и почувствовала себя немного неуклюжей. В тот день Шарлотта без особой причины потратила кучу времени, тщательно подбирая наряд, а само утро показалось ей необычным и напряженным. Она долго критически разглядывала в зеркале свою нежную кожу и золотисто-рыжие волосы, принявшие на солнце необычный красноватый оттенок.

Теперь девушка поняла, что, сама того не сознавая, она все утро готовилась к обороне; именно поэтому непривычные нотки зазвучали в ее голосе, более звонком и уверенном, чем обычно. Шарлотта очень старалась выглядеть элегантно и непринужденно. После долгих сомнений она выбрала изящное платье из небесно-голубого шелка, а на ноги надела сандалии из тонких полосок мягкой оленьей кожи. Небольшая бежевая сумочка дополнила образ. Пока она одевалась, ее неотрывно преследовала мысль, что для Ричарда эта поездка – всего лишь обычный деловой визит, часть четкого делового плана. Поэтому новая хозяйка «Тремарта» хотела выглядеть деловой женщиной, и у нее это неплохо получилось.

– Проходите, – приветливо предложила Шарлотта, проходя через высокую стеклянную дверь и показывая своему спутнику дорогу.

Он последовал за ней, и они оказались в просторной гостиной. Это была самая красивая комната в доме, и Шарлотта не сомневалась, что Ричард запомнил ее. Она наблюдала, как его задумчивые серые глаза неторопливо проходят по всем предметам, отмечая даже мельчайшие детали. Закончив осмотр, удовлетворенный гость с благодарностью кивнул хозяйке. Эта комната располагалась с той стороны дома, куда солнце не попадало до полудня, поэтому сейчас здесь царил полумрак, странным образом очень подходивший к обстановке. Гостиная казалась неким оазисом спокойствия, чему способствовали беленые стены и пушистый серый ковер, толстым слоем покрывающий весь пол.

Здесь стояли украшенные парчой и бархатом удобные кресла и кушетки, на которые так и хотелось прилечь, а водопады бархатных штор скрывали высоченные окна. Украшали комнату прекрасные гравюры со сценками из средневековья. Этот особняк представлял собой удивительное смешение разных стилей и эпох, тем не менее все предметы непостижимым образом прекрасно сочетались друг с другом. Например, кабинеты были заполнены китайскими украшениями, моментально переносившими посетителя на тысячи километров к далекому таинственному Востоку. На одном из очаровательных низких столиков гостиной лежала шахматная доска с начатой неизвестно когда партией. А в углу комнаты у стены стояло маленькое пианино.

Ричард подошел к нему и попробовал взять несколько нот. Скорее всего, ему это понравилось, потому что его губы тронула довольная улыбка.

– Я помню это! – рассмеялся он. – Мы часто бренчали на этом пианино всякие глупые мелодии, если рядом не было вашей тетушки, конечно.

Шарлотта продолжал молчать.

– Комната так же прекрасна и уютна, как и в далеком прошлом. – Это была единственная фраза, которую она произнесла.

После нескольких минут полной тишины Шарлотта развернулась и провела своего гостя в столовую, которая находилась за украшенной резными ангелочками дверью гостиной. Эта комната тоже была в прекрасном состоянии, впрочем, здесь ничего не изменилось со времен их детства. Не хватало только нескольких картин, проданных за последние годы, и у Шарлотты защемило сердце, когда она увидела светлые пустые квадраты, оставшиеся на стенах. Посреди комнаты красовался ужасно длинный резной обеденный стол из ценнейшего красного дерева, над которым трудились наверняка уже умершие мастера. Буфет, заполненный настоящим георгианским серебром, навеял девушке грустные мысли, так как вся эта изысканная посуда потускнела, словно устав ждать ценителя, который вернул бы ей былой блеск.

Над чудесным старинным камином висела потемневшая картина в золотой раме. Словно завороженный, Ричард Тремарт медленно приблизился к ней, присмотрелся, затем отодвинулся на несколько шагов назад и замер. Похоже, изображение на какое-то время полностью завладело его вниманием. Заинтригованная Шарлотта очень тихо подошла к Ричарду, догадавшись, что это портрет какого-то его дальнего предка.

На картине был изображен весьма представительный мужчина в завитом парике, какие носили в прошлом веке, а по его обмундированию можно было безошибочно определить, что данный джентльмен – адмирал. Ричард казался пригвожденным к месту, так поразил его этот неизвестный человек со смуглым лицом и светло-серыми глазами. Сразу бросалось в глаза, как Ричард похож на адмирала. Без сомнения, оба очень любили мерцание морских волн. Шарлотта предположила, что бравый моряк, скорее всего, предпочитал нюхательный табак и был очень галантен с дамами… Ричард Тремарт внезапно повернулся к ней, вернув девушку из мира ее фантазий в реальность.

– Моя милая тетушка Джейн, должно быть, купила этот особняк не только вместе с землей, но и со всей обстановкой, – неуверенно предположила Шарлотта. – Мелкие вещи и безделушки, скорее всего, ее приобретения, но большинство предметов осталось от прежних хозяев.

Выслушав ее версию, Ричард ответил довольно резким тоном, по крайней мере так показалось Шарлотте.

– Вы не ошиблись, – горько усмехнулся он. – Мисс Вудфорд приобрела наше поместье полностью укомплектованным и готовым к приему посетителей. У моего старенького дядюшки Джозефа были серьезные финансовые затруднения, иначе бы он никогда не продал «Тремарт».

– Мне так жаль, – немного лицемерно вздохнула Шарлотта, на самом деле не чувствующая ни капли жалости по этому поводу.

Ватерлоо неизменно следовал за ними из одной комнаты в другую, пока они обходили этот отнюдь не маленький дом. Шарлотта очень любила своего веселого кокер-спаниеля, но раньше не могла обеспечить тому достойное существование. Сейчас же девушка радовалась, проходя по особняку, что у ее верного спутника начинается настоящая жизнь. Теперь у него есть поля, где песик сможет вволю порезвиться, и тенистые фруктовые сады, где он будет прятаться от жары. Все это время Ватерлоо семенил позади них, не показываясь на глаза, но, когда они стали подниматься по лестнице, спаниель решил познакомиться поближе со спутником своей хозяйки. Этот странный мужчина заинтересовал его с той самой минуты, как незнакомая блестящая машина появилась на подъездной аллее. Ватерлоо бесшумно подбежал к Ричарду и внезапно ткнулся холодным мокрым носом в теплую мужскую ладонь, намереваясь застать врасплох незваного гостя, о котором его никто не предупредил. Но Ричард совсем не испугался, увидев это милое существо, а его лицо осветила улыбка.

– Привет, собачка. – Он почесал спаниеля за ухом. – Как тебя зовут?

– Ватерлоо; – ответила Шарлотта за четвероногого друга.

От широкой улыбки глаза Ричарда засияли, а идеально ровные зубы показались ослепительно-белыми на фоне смуглой кожи лица.

– Довольно необычное имя для собаки, – заметил он, все еще тепло улыбаясь. – Но оно превосходно подходит для этого великолепного дома.

Шарлотта догадалась, что Ричард сейчас вспоминает портрет адмирала, который они только что рассматривали в столовой, или других джентльменов, изображения которых висят на стенах по всему дому. А может быть, он думает сейчас о благородных дамах, чьих портретов гораздо меньше, да и нарисованы эти средневековые красавицы не на темном фоне, а в деталях интерьера, чаще всего спускающимися по мраморной лестнице. Художник, наверное, обладал великим талантом, раз столь реально воспроизвел каждую складку их роскошных бальных платьев.

Шарлотта проводила гостя в детское крыло, где располагались их комнаты, когда они отдыхали в «Тремарте», и показала свою бывшую спальню. Девушка призналась, что эта комната запомнилась ей огромным камином, так как в детстве она любила смотреть на укрощенные языки пламени, пока засыпала. А еще там было старинное кресло, почти вплотную придвинутое к камину. Но особенно отчетливо Шарлотта помнила, что у многих книжек на нижней полке должны быть загнутые страницы. Маленькая хулиганка очень любила рисовать на полях, а потом она загибала уже испорченные странички.

Ричард с тем же отрешенным видом, с каким недавно пробовал звук у пианино в гостиной, выбрал на полке книгу и осторожно взял ее в руки. Медленно провел рукой по сафьяновому переплету, затем с удивлением прочитал название: «Алиса в Зазеркалье». Эта книга, оказавшаяся ранней копией оригинала, обладала огромной антикварной ценностью. Листая издание, он обнаружил страничку, исчирканную цветными мелками. Заметив, что ее спутник что-то очень внимательно рассматривает, Шарлотта подошла поближе и заглянула ему через плечо. Не сомневаясь, что Ричард наверняка осуждает ее за глупые детские проделки, она вызывающе выпалила:

– Это сделала я!

Он повернулся к ней, и, к своему глубочайшему изумлению, Шарлотта увидела, что Ричард улыбается. И она поняла, что это, наверное, самая искренняя и добрая улыбка, которую она видела у него на лице.

– Да неужели? – Казалось, он хотел развеселить ее. – Хотя, скорее всего, это соответствует действительности. Я прекрасно помню прилежную девочку с карандашом в руке. Только вот беда, эта девочка не очень тщательно выбирала бумагу для рисования!

Осмотрев верх дома, они вновь спустились на первый этаж. Шарлотта сообразила, что наконец-то пришло время узнать истинную причину появления Ричарда Тремарта в Корнуолле одновременно с новой хозяйкой поместья. Новое ощущение не давало девушке покоя, и только сейчас она осознала, что этот вопрос занимал ее с первой их встречи, а теперь она не в состоянии сдерживать любопытство.

Ричард нетерпеливо прохаживался взад-вперед по холлу, залитому солнечным светом. Шарлотта тем временем открыла несколько высоких французских окон, и блеск утра стремительно проник в комнату. По поведению Ричарда было видно, что он пытается начать разговор, но не знает, с чего начать. Он довольно долго беспокойно метался по ковру, а мягкие струи света играли на его красивом напряженном лице. Шарлотта вопреки себе восхищалась блеском его шелковых, превосходно уложенных волос и любовалась солнечными зайчиками, которые с величайшим удовольствием прыгали по его темным кудрям. Внезапно она улыбнулась, заметив, что от ожидания устала не одна она. С одного из портретов на Ричарда смотрело очень серьезное лицо, которое тоже, казалось, нетерпеливо ждет чего-то.

– Ну что ж, – решился наконец Ричард, поворачиваясь к девушке. – Я отнял у вас массу времени и теперь просто обязан объяснить причину моего визита. Вы наверняка уже догадались, что это не простое желание вновь увидеть «Тремарт» и вспомнить детство. Хотя, должен признаться, эти причины тоже были очень важны.

– Нет? – Шарлотта озадаченно взглянула на собеседника, машинально поглаживая Ватерлоо, который был безмерно рад уделенному вниманию.

– Нет, – холодно подтвердил Ричард. Из его голоса внезапно ушла вся доброта и пропали дружеские нотки – теперь это был деловой, довольно бесчувственный и безразличный голос, которым, наверное, мистер Тремарт договаривался о сделке. – Давайте, наконец, поговорим о деле, чтобы не тратить без толку ваше и мое драгоценное время. Я намерен купить у вас «Тремарт» и хотел бы обсудить все детали продажи так быстро, как только возможно.

– Что вы сказали?

Шарлотте показалось, что она ослышалась.

Он повторил.

– Я знаю, что это довольно неожиданно для вас, но я давно мечтал купить «Тремарт», поэтому заплачу любую цену, которую вы назначите. Может быть, вы пока еще не знаете, но я совсем не бедный человек, и деньги для меня значат довольно мало. Поэтому просто назовите свою цену, какой бы высокой она ни была, и получите столько денег, сколько захотите. Я бы хотел подчеркнуть, что покупаю «Тремарт» со всей обстановкой, во всяком случае, с той ее частью, которая была продана вашей тетушке. Поэтому, называя сумму, прикиньте, покроет ли она все расходы. Вряд ли вы сталкивались с такого рода делами, поэтому, я думаю, вам стоит обратиться за помощью к профессионалу. Для этой цели прекрасно подойдет моя же фирма, специализирующаяся на продаже и оценке антиквариата, то есть на самых разных сделках. Филиалы фирмы разбросаны по всему миру, и мои люди быстро оценят все поместье, и это не будет стоить вам ни цента. И я даю слово, что все подсчеты будут проведены точно и непредвзято, поэтому ваши интересы ни в коем случае не пострадают. Я уверен в честности своих сотрудников и обещаю, что заплачу ту цену, которую они вам назовут. И можете мне верить, это будет самая настоящая, реальная цена за поместье такого рода. Итак, когда же я могу послать за своими оценщиками?

Шарлотта была ошарашена этими словами; даже поняв, что именно Ричард имел в виду, она все еще не знала, как отреагировать на его предложение. Они закончили осмотр дома в полной тишине, которую нарушали всего лишь несколько фраз, адресованных Ватерлоо, но и к нему они обращались очень редко. Шарлотта продолжала осмысливать эту резкую перемену в Ричарде и его абсолютно дикое предложение. И несмотря на то, что ее мысли бешено крутились в голове, девушка продолжала внимательно наблюдать за своим гостем.

Шарлотта аккуратно взяла Ватерлоо за шкирку и отнесла пса на террасу. Потом она спокойно объявила Тремарту, что лучше им вернуться в гостиную и продолжать беседу там. Довольно нетерпеливо даже для человека, стремящегося вернуть себе фамильное гнездо и понимающего, что от этого разговора зависит исполнение его желания, Ричард проследовал за ней.

Как только они вошли, Шарлотта постаралась сделать невозмутимое выражение лица и перешла на деловой тон, подобный тому, которым буквально несколько минут назад говорил ее гость, хотя внимательный слушатель уловил бы неуверенные нотки в ее голосе.

– Давайте поговорим о деле, мистер Тремарт. Я не могу понять, почему вы решили, будто у меня есть хотя бы идея, не говоря уже о желании, продать этот особняк. Спешу вас заверить, что я ни в коем случае не собираюсь с ним расставаться. Положение вещей не изменится ни сейчас, ни потом. Несколько месяцев назад я действительно не знала, что мне делать со всем этим великолепием; возможно, тогда я могла по ошибке продать его вам, но вы упустили подобную возможность. На сегодняшний день я не намерена продавать это поместье кому бы то ни было, мало того, я даже попробую жить здесь, хотя и признаю, что это будет немного сложно.

– На самом деле это будет ужасно сложно, тем более для вас. – Его угрожающе сдвинутые брови удивленно приподнялись, словно он надеялся, что все услышанное было не более чем плохой шуткой. Ричард просто не верил своим ушам. – Один тот факт, что этому дому требуется серьезная модернизация, должен испугать вас; к тому же я предполагаю, что у вас нет ни средств, ни навыков в таких делах. Я прав?

– Надеюсь, что с приходящей домработницей из поселка, которая присматривала за особняком до моего приезда, вымыла здесь окна и привела все в божеский вид, я не пропаду. – Она улыбнулась ему так, словно была полностью уверена в своей правоте. Как ни странно, в эту минуту Шарлотта действительно не сомневалась, что справится с поместьем практически в одиночку. Но потом поняла, что подобное утверждение может вызвать лишь скептическую улыбку, и добавила: – Скоро сюда приедет моя давняя подруга, она останется здесь на несколько недель. Ханна уже сталкивалась с такими задачами, и вместе мы устроим превосходную весеннюю генеральную уборку.

Она прошла через всю комнату к пианино и провела по его крышке указательным пальцем. Затем подняла его на уровень глаз и придирчиво рассмотрела. Палец был идеально чистым, на нем не осталось ни пылинки.

– Видите? Эта домработница не так уж плоха.

– Не так уж плоха? – повторил он срывающимся голосом. – Вы что же, собираетесь пользоваться услугами человека, который не имеет отношения к этому особняку и не знает его истинной исторической ценности? Тогда вы не сможете содержать «Тремарт» так, как он того заслуживает.

– Вы не правы. Именно этим я и собираюсь заняться. – Она продолжала смотреть на него со сладкой улыбкой на устах. – Вот почему я с нетерпением жду прибытия своей подруги Ханны Кутс. Думаю, в эту самую минуту она как раз направляется сюда из Лондона на поезде, и мне нужно поторопиться, так как я должна ее встретить на железнодорожной станции в Корнуолле как раз в полдень.

– Значит, вы отказываетесь продавать поместье? – повторил Ричард свой вопрос ледяным тоном.

– Я уже сказала вам, что не собираюсь с ним расстаться, во всяком случае, сейчас. Если вы так хотите получить «Тремарт», давайте заключим договор. Дайте мне три месяца, и, если после ремонта никто не захочет его купить, особняк – ваш.

– Могу поклясться вам прямо здесь и сейчас, что нигде и никогда вы не найдете такого щедрого и великодушного покупателя, как я, можете мне поверить!

– Да неужели? – Шарлотта вновь провела рукой по пианино, и насмешливый взгляд ее сверкающих глаз вновь остановился на Ричарде. Она улыбнулась и добавила: – Конечно же это прекрасно, что вы невероятно богаты и что благодаря своим деньгам не станете превращать этот изумительный особняк, скажем, в гостиницу. Но могу вас заверить, что найдется огромное количество желающих, которые отдадут любые деньги, чтобы получить в свое владение такое прекрасное место для бизнеса. «Тремарт» – это как раз то, что им нужно. Такое имущество может озолотить своего владельца. Деньги, вложенные сюда, окупятся с лихвой. Вы ведь понимаете, какой чудесный отель или частный загородный клуб получится из «Тремарта»?

Она так увлеклась своим монологом, что, только замолчав, заметила, как изменился в лице ее собеседник.

– Если вы превратите «Тремарт» в нечто подобное, я… – Он задыхался от возмущения, а его глаза яростно сверкали. – Я вам не позволю!

– Это не в вашей власти, – напомнила Шарлотта со снисходительной улыбкой.

Пытаясь успокоиться, Ричард встал и несколько раз медленно обошел комнату, потом он вернулся к Шарлотте, держа в руках портмоне. Оттуда он достал аккуратный, украшенный сложным серебристым орнаментом листок бумаги и положил на крышку пианино, рядом с рукой своей собеседницы. Этот листок оказался его визитной карточкой. Шарлотта взглянула на красиво напечатанные витиеватые прописные буквы такого же серебристого цвета, из которых складывались его имя и адрес: Лондон, Гросвенор-сквер…

– Я абсолютно уверен, что и вы, и ваша подруга очень скоро поймете – нет ничего веселого в том, чтобы содержать в порядке подобный особняк. Здесь, как минимум, двадцать спален. – Он заговорил на повышенных тонах, так что Шарлотта без труда поняла, как трудно ему сдерживаться, чтобы не закричать. – Можете мне поверить, вы разочаруетесь буквально через пару недель. В знак того, что наш разговор не окончен, я оставляю свою визитную карточку, теперь вы в любое время сможете связаться со мной. Не смею больше досаждать вам своим присутствием; но покидаю эти места, не сомневаясь, что вы перемените свое решение и свяжетесь со мной в ближайшем будущем. Очень возможно, что это произойдет в ближайшие сорок восемь часов. Думаю, что вскоре услышу что-нибудь от вас или о вас. Должен сказать, что вам очень повезло: я действительно по-настоящему терпеливый человек, особенно когда сам заинтересован в чем-то.

Но в данный момент Ричард менее всего напоминал терпеливого человека. Взглянув на него, Шарлотта заметила, что тот не просто переменился в лице – теперь перед ней стоял абсолютно незнакомый человек. Губы его презрительно кривились, зрачки неестественно расширились, в глазах словно плясали огоньки пламени. Но больше всего ее поразило выражение его лица, оно было просто непередаваемо. А румянец, выступивший на его щеках, по яркости мог соперничать с цветом ее волос.

– Боюсь, вам очень не понравится то, что я сейчас скажу, мистер Тремарт, – подчеркивая каждое слово, заявила Шарлотта. – Скорее всего, вы не услышите обо мне ни в ближайшие сорок восемь часов, ни через шесть месяцев, ни позже. Поэтому лучше вам забыть о своей идее.

Он нервно схватился за голову и взлохматил волосы.

– Я предупредил вас, что умею ждать.

Поняв, что у него нет больше шансов и он только напрасно теряет время, Ричард направился к выходу, но неожиданно замер на полпути. Казалось, гость забыл сказать что-то очень важное, без чего просто не мог покинуть этот особняк, и он вновь повернулся к Шарлотте, задумчиво смотрящей ему вслед. После недолгого колебания Ричард все-таки сумел выдавить скупые слова благодарности.

– С вашей стороны было очень любезно показать мне дом, – почти спокойно, но все еще срывающимся голосом произнес Ричард. – Я очень рад, что это поместье осталось таким, каким я запомнил его, включая даже расположение пианино и его звучание. Вряд ли мисс Джейн Вудфорт, которую мы с вами прекрасно помним, хорошо разбиралась в мебели или вообще в чем-либо, но в прошлом это была ее проблема, в то время как сейчас она стала вашей головной болью. Думаю, у вас впереди много работы.

Закончив, он быстро преодолел оставшееся расстояние до двери в холл. Шарлотта медленно последовала за ним. Перед тем как выйти под сверкающие лучи солнца, заливающие террасу, он небрежно пригладил растрепавшиеся волосы и улыбнулся хозяйке на прощание.

Шарлотта машинально ответила ему:

– До свидания, – а потом с грустной улыбкой тихо добавила: – Ричард.

Тремарт на секунду удивленно застыл, когда ветер донес до него слова Шарлотты, а затем стремительно направился к машине.

Проводив посетителя, Шарлотта быстро собралась, посадила в машину Ватерлоо и отправилась на железнодорожную станцию Корнуолла Труро. Она приехала туда ровно к полудню. Через пару минут к перрону прибыл поезд из Лондона. Среди вышедших из вагона пассажиров Шарлотта сразу заметила знакомую фигуру.

Ханна Кутс была не просто ее сотрудницей: они дружили еще со школьной скамьи и уже тогда понимали друг друга без слов. Они были ровесницами, однако Ханна выглядела гораздо старше своей подруги. Эта девушка, бесспорно, относилась к тем людям, которые поражают окружающих, а тем более работодателей, своим удивительным благоразумием. Ханна была очень привлекательной, ее не портила даже легкая полнота; свои прекрасные темные волосы она коротко стригла, а из-за своей работы постоянно носила очки. У нее было прекрасное хобби – она великолепно рисовала миниатюры. Благодаря настойчивости и трудолюбию Ханна всего за пару лет завоевала уважение маститых художников, а теперь сама стала очень компетентной в этих вопросах. Шарлотта очень любила давать ей советы по части одежды, но больше всего ей нравилось сооружать на голове у подруги замысловатые прически. Ханна всегда прислушивалась к мнению своей довольно легкомысленной приятельницы и с удовольствием соглашалась играть роль подопытного кролика в разнообразных экспериментах с косметикой. Зная все это, Шарлотта очень удивилась, увидев на Ханне немного испачканный краской старый комбинезон, в котором та обычно работала в Лондоне. Весь багаж прибывшей составлял небольшой чемоданчик.

Стараясь не выдавать своего изумления, Шарлотта бережно взяла чемодан из рук Ханны и заверила, что счастлива ее видеть.

Та извинилась за свой внешний вид, столь не подходящий для посещения роскошного корнуолльского особняка.

– У меня не было другого выхода, иначе я бы не успела на последний поезд, а мне страшно хотелось тебя увидеть, – объяснила она и добавила: – А ты, как всегда, выглядишь просто великолепно! Никогда не понимала, зачем ты губишь себя в этом издательстве. С такой внешностью надо заниматься модельным бизнесом.

Шарлотта с улыбкой выслушала комплимент.

– На свете полно девушек, которые прекрасно выглядят в любой одежде, – заверила она скептически настроенную подругу. – Тем более, что в офисе я практически не занимаюсь бумажной работой, только отвечаю на письма читателей, вот и все мои обязанности. Читая эти послания, я узнаю жизнь со всех сторон, к тому же ты знаешь, как я люблю помогать людям. Но сейчас мои планы на будущее, похоже, кардинально изменились. Вряд ли я вернусь к своей прежней работе. Скорее всего, мне придется продать свою долю в издательстве, а вырученные деньги куда-нибудь пристроить.

– Ну и ну! – Ханна смотрела на свою подругу широко распахнутыми глазами. От столь неожиданного заявления она просто потеряла дар речи, но быстро справилась со своими эмоциями и поинтересовалась: – Куда, если не секрет?

Шарлотта открыла дверцу машины, приглашая подругу садиться.

– В «Тремарт», – коротко ответила она. – У меня сегодня утром появилась прекрасная идея. Скажу больше, я даже знаю, как сделать так, чтобы этот старый особняк начал вновь приносить доход.

По дороге в «Тремарт» Ханна безуспешно пыталась выведать, в чем заключается идея Шарлотты, но та хранила загадочное молчание. Гостья узнала лишь то, что поместье некогда принадлежало тетушке ее подруги, но больше Шарлотта не добавила ни слова, хотя, по ее мнению, план был идеальным. Увидев «Тремарт», Ханна просто онемела от восхищения. У нее захватило дух от великолепного творения средневековых мастеров. Это старинное поместье на фоне окружающей его прекрасной природы так и просилось на холст. Девушка даже огорчилась, что из подобной красоты Шарлотта собирается выкачивать деньги. Она не могла взять в толк, как можно искусство использовать для собственного обогащения.

– Какой чудесный старинный особняк! – воскликнула она. – Я вспомнила, что сто лет ничего не рисовала, а ведь для моего хобби важна именно практика, иначе я рискую забыть все, чему меня научили! Завтра же я беру мольберт, усаживаюсь на той прелестной террасе и начинаю новую картину. К счастью, я догадалась захватить холсты, они чудом влезли в машину. Ну и конечно же я взяла свои краски. Не сомневаюсь, что я великолепно проведу здесь время. Неужели это твое поместье?

Шарлотта улыбнулась восторгу подруги и в приподнятом настроении повела ту в дом. Энтузиазм Ханны только возрос, когда девушка разглядела старенький камин в холле и панели с картинами. Они прекрасно подходили ко всей обстановке дома и были просто великолепны.

– Если бы этот дом принадлежал мне, – заявила она не терпящим возражений тоном, укоризненно взглянув на подругу, – то я ничего не стала бы с ним делать, а просто поселилась бы здесь и ни за что не возвращалась в этот вечно спешащий сумасшедший Лондон.

– Не сомневаюсь, что ты бы так поступила. Ведь ты художник, творческая личность, – напомнила Шарлотта, – а художники могут осесть практически в любом месте – главное, чтобы им нравились окрестности и они могли творить. В этом отношении я совсем не похожа на тебя. Я, в сущности, очень практичный человек и считаю, что этот дом полон всевозможных недоделок и проблем. Кухня, например, не перестраивалась со времен моей тетушки, а это было довольно давно, там столько всего придется поменять… Но я не буду тебя расстраивать прежде времени, сейчас сама все увидишь.

Они поднялись по лестнице на второй этаж, где Шарлотта уже приготовила Ханне комнату по соседству с собственными апартаментами. Обе комнаты были просто великолепны и очень уютны. Из окон открывался чудесный вид на море, а к каждой спальне примыкала комфортная ванная комната.

Ханна довольно долго с любопытством осматривала мебель. На то было несколько причин: последний раз всеми этими предметами пользовались много лет назад, к тому же многие из них обладали огромной ценностью, так что надо было очень внимательно проверить их состояние. Ханна, неплохо разбиравшаяся в антиквариате, могла с уверенностью об этом судить. После тщательного осмотра подруги спустились на кухню, чтобы поставить чайник. Ватерлоо весело сопровождал их: этот день казался ему превосходным. Он бурно радовался встрече с подругой хозяйки. Ватерлоо был очень умной собакой, и он знал, что Ханна приехала надолго, потому что видел, как та принесла чемодан. Шарлотта всегда подозревала, что ее любимая собака и лучшая подруга питают друг к другу теплые чувства, хотя и не понимала, чем это вызвано.

Попав в кухню, Ханна поразилась ее размерам. Девушка была просто в шоке, так как никогда в жизни не видела настолько нелепого помещения. Она пошутила, что здесь без особых проблем можно устроить пастбище для табуна лошадей, и никому не будет тесно. Кухня производила довольно унылое впечатление. Приходящая домработница просто не в состоянии была управиться здесь. Краска, покрывающая стены, местами облупилась, и кухня, некогда оформленная в восточном стиле, потеряла прежний шик. Шарлотта достала чашки, тщательно вымыла их под струей горячей воды и насухо вытерла полотенцем.

Ханна тем временем осмотрела столовую, отметив все ее недостатки, и подвела итог:

– Теперь мне ясно, что ты имела в виду, когда говорила о необходимости ремонта. – Она подошла к огромному столу, стоящему в центре комнаты. – Но я буду стоять на своем: это поместье, несмотря на все недостатки, – прекрасное место, и тебе крупно повезло, что оно твое. Можешь мне поверить, немного краски сотворит настоящие чудеса. Я, конечно, не дизайнер по интерьерам, но все-таки очень люблю всевозможные ремонты. Не совру, если скажу, что у меня это неплохо получается. Ты наверняка помнишь, что я сделала с деревянными покрытиями в собственной квартире; неужели, увидев всю эту красоту, ты сомневаешься в чудесных свойствах обыкновенной краски? Или не уверена в моих способностях?

– Ты абсолютно права, я видела твою квартиру, – согласилась Шарлотта. – Это было в один из выходных, я тогда еще застала тебя с малярной кистью в руках. Вынуждена признать, ты настоящая волшебница в этом деле!

– Значит, ты согласна, чтобы я привела кухню и столовую в божеский вид? – обрадовалась Ханна. – Не станешь возражать, если я сделаю все на свой вкус, нет? Как ты думаешь, когда мы сможем купить немного краски, чтобы поскорее приступить к работе?

– Можно съездить завтра на станцию Труро или поискать в здешних магазинчиках.

– Ну и чудесно. Тогда, пока не наступило завтра, мы сделаем что-нибудь сегодня.

Но вместо этого они устроили чаепитие за тем самым длиннющим столом и наслаждались булочками с маслом и клубничным джемом. Шарлотта решила предупредить подругу, что ремонт одной кухни – это капля в море. Она конечно же начала издалека. В первую очередь отметила, что краски потребуется очень много, ведь обновлять придется практически все подряд, к тому же для начала нужно счистить остатки старой побелки, на что тоже потребуется несколько дней. И это все на одну только кухню! Нельзя забывать, что они будут жить в особняке, значит, без кухни им не обойтись. Как же они смогут провести несколько дней в замкнутом пространстве, да еще постоянно ощущая запах краски?

Ханна молча достала вторую булочку, она медленно намазала ее маслом и аккуратно положила на масло немного клубничного джема. Все это девушка делала немного задумчиво; приготовив бутерброд, она наконец окинула подругу немного настороженным взглядом.

– Но ведь ты хотела вложить деньги в особняк? Значит, ремонт все же необходим, – напомнила Ханна.

Шарлотта грустно улыбнулась собеседнице.

– Это всего лишь глупая мечта… Я полностью уверена, что осуществить мой план невозможно. И если честно, я с этим почти смирилась, – объяснила она.

– Тем не менее у тебя был какой-то план. Ты даже назвала его великолепной идеей?

– На самом деле…

– Ты совсем ненормальная, если сразу сдаешься, даже не попытавшись окупить затраты по восстановлению этого дома!

– Зачем спрашивать, если ты сама прекрасно понимаешь, что я не смогу этого сделать.

– Но ты хотя бы можешь объяснить, в чем именно заключался твой план?

Шарлотта задумчиво отломила кусочек купленного в Труро торта и отдала его Ватерлоо, который очень обрадовался, что о нем наконец-то вспомнили.

– Я сразу откинула идею сделать из этого особняка гостиницу; многие мечтают превратить собственный дом в отель, чтобы получить от него прибыль. А мне очень не хочется быть такой, как все, это абсолютно не оригинально, – неуверенно заговорила Шарлотта. – Ну, я подумала и решила, что смогу получить такой же доход, если организую здесь частный пансионат для ухода за больными.

– Ты в своем уме?

Немного обиженное выражение скользнуло по прекрасному лицу молодой хозяйки.

– Не представляю, чем вызвана твоя реакция, – возмутилась Шарлотта. – В конце концов, ты же училась на медсестру, у тебя даже есть опыт. Я имею в виду, что твой испытательный срок длился больше двух лет, не так ли? Кроме того, ты не побоялась писать миниатюры, а ведь это гораздо серьезнее, ведь тебе пришлось начинать с нуля. Конечно, я абсолютно ничего не понимаю в медицине, поэтому буду просто смотреть за состоянием дома, следить за чистотой комнат; в конце концов, можем нанять людей! Для начала одного или двух вполне хватит, а если дела пойдут в гору, то мы найдем более квалифицированных рабочих. Согласись, что это великолепная идея: мы начнем с выздоравливающих и будем пока принимать только таких.

– Интересная мысль, – язвительно фыркнула Ханна, словно окатив подругу холодным душем. Это была не наигранная реакция, так как Ханна не умела лгать. – Не забывай, что, забрав свою долю в издательстве, ты могла бы вложить деньги в действительно доходное дело и получать от него настоящую, реальную прибыль. Перестроить этот особняк так, чтобы здесь можно было бы ухаживать за больными людьми, нельзя. Но я допускаю, что это поместье – просто идеальное место для восстановления сил, потраченных на борьбу с недугом. Пусть даже дом для этого не совсем подходит, это только вершина айсберга: все-таки здесь прекрасный климат и великолепная природа. А это решающий фактор с точки зрения данной ситуации.

– Что же тогда тебе не нравится? – раздраженно и даже немного сердито воскликнула Шарлотта.

Ханна вздохнула:

– Ты как ребенок, не понимаешь простых вещей. Во-первых, я не квалифицированная медсестра, а во-вторых, ничем не могу тебе помочь, так как у меня уже есть работа. А самое главное, что пансионат с такой неопытной хозяйкой, как ты, да еще с начинающей медсестрой никогда не будет пользоваться успехом у пациентов, если таковые появятся.

– Я могла бы оплатить рекламу, – упрямо предложила Шарлотта.

– И все равно не получишь ни одного больного. Мне очень интересно, знаешь ли ты хоть что-нибудь о местных врачах, и вообще, есть ли они здесь?

– Я еще не успела разузнать. Но какой-нибудь врач должен жить неподалеку. К тому же… – Она запнулась и замолчала.

– Ну же, договаривай!

– Здесь внизу, у бухты, раньше жил доктор Тремарт. Я, наверное, еще не говорила тебе, что именно он лечил мою покойную тетушку Джейн. Кстати, его предкам когда-то принадлежало это поместье.

– В самом деле?

– А когда я была девочкой, то дружила с его племянником, он приезжал к доктору на каникулы.

– Становится все интереснее и интереснее, – произнесла Ханна без особого энтузиазма в голосе. – И весьма познавательно, но, если честно, я давно потеряла нить смысла твоего рассказа. Ты что, надеешься, будто этот доктор до сих пор в состоянии принимать больных, да еще в этом особняке?

– Конечно же нет. Он давно умер.

Ханна удивленно вскинула брови.

– Лечащее привидение? – предположила она. – Или это тонкий намек, что молодой племянник занял его место?

Шарлотта встала и задумчиво прошлась по кухне. Через несколько минут она замерла перед огромной холодной и старой плитой, сомневаясь, рассказывать ли Ханне о Ричарде Тремарте. Решившись, она подробнейшим образом поведала подруге о странном госте, который навестил ее ранним утром. Объяснила, что этот мужчина оказался ее старым знакомым. Когда-то он катал пятилетнюю девочку по окрестностям «Тремарта» на шее и с удовольствием помогал ей очищать фруктовые деревья от избытка еще не созревших плодов. А еще он так изменился за истекшие годы, что она не узнала в этом самоуверенном красавце того мальчика, с которым провела почти все детство, точнее, самую веселую его часть. Шарлотта отметила, что, будь она в то время чуть старше, Ричард непременно стал бы ее идеалом.

Девушка подробно описала почти все проказы, особенно в которых она выставляла мальчика в самом невыгодном свете. Маленькая вредина постоянно третировала его своим высокомерием и напускным безразличием. Она часто дергала его за волосы или била своими крошечными кулачками, когда была не в духе. Это случалось довольно редко, но в эти минуты молодой Тремарт превращался в настоящую боксерскую грушу, он почти что был у нее под каблуком. Все это было правдой, особенно то, что порой он выглядел так, словно по-настоящему хотел отшлепать несносную девчонку, но так ни разу и не поднял на нее руку.

Даже сейчас, когда его серые глаза останавливались на ее лице, они светились той теплотой и заботой, как и в детские годы. В такие минуты Шарлотта чувствовала, что ни одна женщина на ее месте не устояла бы перед этим взглядом. Да и она сама, как ни старалась, не могла выбросить его из головы.

– Он хочет купить у меня «Тремарт», – закончила Шарлотта со странной жесткостью в голосе, которая сделала ее слова почти грубыми, а это было очень непохоже на вежливую и воспитанную мисс Вудфорт. – Это поместье, можно сказать, родовое гнездо Тремартов, вот он и хочет его вернуть. Ко всему прочему, у него куча денег, поэтому он не моргнув выложит любую сумму, которую я назову.

Ханна немного подалась вперед, словно все ее внимание сконцентрировалось на подруге.

– И что ты решила? – нетерпеливо выпалила она.

– Я не позволить ему получить поместье обратно. Ни за что не продам «Тремарт»!

Ханна облегченно вздохнула. Судя по ее виду, девушка была очень довольна.

– Слава Богу! – с невинным видом воскликнула она. – Если ты продашь особняк, то как я смогу сюда приезжать, а тем более остаться так долго, как хочу… Я ведь уже решила провести здесь все свои выходные в ближайшие десять лет. Пока я рассчитываю только на десять лет, а там посмотрим. Может быть, потом я отправлюсь в Борнмот или другое какое-нибудь местечко вроде этого.

Шарлотта испытующе взглянула на подругу, словно проверяя, шутит та или говорит серьезно.

– Значит, ты не считаешь меня совсем сумасшедшей, раз я отказалась продавать поместье за огромные деньги?

– Конечно нет… К тому же у тебя наверняка еще есть куча времени чтобы понять, нравится ли тебе здесь. Продать особняк ты сможешь всегда. Этот Тремарт, скорее всего, не отступится. Но я уверена, что твоя тетушка Джейн наверняка огорчилась бы, что ты продаешь дом, который достался ей с таким трудом, совершенно незнакомому человеку. Хорошо, что тебя не ослепили его деньги.

– Но Тремарта нельзя назвать незнакомым человеком, – возразила Шарлотта. – Его предки когда-то действительно жили в этом поместье.

– Ты мне об этом уже все уши прожужжала. Допустим, его семье действительно был так дорог свой фамильный особняк, я даже охотно верю, что они жили там веками. Почему же они тогда продали «Тремарт»?

– У них были проблемы с деньгами…

– Но ты говорила, что этот молодой человек очень богат!

Шарлотта вспомнила, что Ричард даже в детстве выглядел ребенком из очень состоятельной семьи, хотя тогда ей это было абсолютно безразлично. К тому же он никогда не отрицал этого.

– Думаю, поместье просто принадлежало другой ветви их фамильного древа. И я точно знаю, что моей тетушке Джейн этот особняк продал его дядя.

– Значит, твоя тетушка была членом семьи или просто очень дальней родственницей. Поэтому и получила возможность купить «Тремарт»!

Шарлотта растерялась.

– Такого не может быть! Тетушка Джейн даже не из Корнуолла родом!

Ханна улыбнулась ей и высоко подняла руки в притворном отчаянии.

– Не будь такой доверчивой! – с чувством воскликнула она. – Запомни, деловая сделка – это всего лишь деловая сделка, и ничего больше. К тому же не забывай, что сейчас этот великолепный особняк принадлежит тебе. Хочешь бесплатный совет? Держись за поместье обеими руками так долго, как только возможно. Я прекрасно понимаю, что на содержание огромного дома, а тем более на жизнь здесь требуются большие деньги, но у тебя их наверняка нет. Однако твоя тетушка была точно в таком же положении и не продала «Тремарт». Почему же ты должна делать это только потому, что кто-то на тебя давит? Мне почему-то кажется, что Ричард Тремарт не очень хороший человек. А судя по вашему последнему разговору, он просто не оставил тебе шансов. Но уясни простую вещь: такому деловому человеку нечего здесь делать. Значит, он следил за тобой с самого Лондона. Скажи, он уже остановился в местной гостинице, когда ты приехала сюда?

– Я узнала это немного позже, когда он заказывал комнату. Ричард приехал за полчаса до моего приезда, и вряд ли у него была возможность за мной следить.

Ханна немного забеспокоилась:

– Надеюсь, ты не оставила ему никакой, даже крохотной надежды, что изменишь свое решение?

– Конечно нет.

– Значит, если он вновь явится сюда, рассчитывая получить твое согласие, я сама с ним разберусь.

Больше в этот вечер о Ричарде Тремарте и о планах превращения поместья в пансионат не было сказано ни слова. Шарлотта помогла подруге разобрать чемодан, и, только перед тем как лечь спать, Ханна подошла к подруге, нежно погладила ее волосы, шутливо взлохматив их.

– Пока у тебя есть сомнения, ничего не предпринимай, – посоветовала она немного менторским тоном. – Забудь все проблемы, а если что-то пойдет не так, обращайся к доброй тетушке Ханне. Я не оставлю тебя в беде и постараюсь избавить тебя от трудностей. Но знаешь, мне кажется, нам лучше обсудить все завтра, на свежую голову, а сейчас я еле на ногах стою. Этот влажный морской воздух так действует, что я, похоже, сразу засну и просплю, наверное, часов двенадцать. Кстати, советую тебе последовать моему примеру, ведь утро вечера мудренее.

Девушки еще немного поболтали, потом Ханна отправилась проверить температуру в ванной, она собиралась немного понежиться в теплой воде перед сном. Шарлотта тем временем подошла к окну и замерла, вглядываясь в очертания огромного утеса. Прекрасные фруктовые сады «Тремарта» окружали утес, а некоторые деревья росли у самой воды.

Ночь была на удивление холодной, и легкий морской бриз казался пронизывающим, так что все живые существа стремились к теплу. К тому же в этот час луна еще не взошла. Шарлотта вспомнила, как прошлой ночью Ричард признался, что с нетерпением ждет лунного света, чтобы пройтись по памятным местам, где он когда-то бродил, будучи еще мальчиком.

Она даже заметила его, выглянув из окна своего номера. В тот момент Ричард выходил из отеля, отправляясь на ночную прогулку. Тогда Шарлотте очень хотелось знать, что же побудило этого загадочного человека в столь поздний час окунуться в темноту, неужели только детские воспоминания? В чем же причина странного желания пройтись по молчаливым мрачным лесам, наполненным запахами мха и прелых листьев, или по пещерам, которыми просто переполнялись утесы, спускавшиеся к самому берегу моря? Почему-то она была полностью уверена, что в юношеские годы он обожал все эти леса с пещерами и проводил там большую часть свободного времени. Тогда она действительно поверила, что их одновременный приезд в Корнуолл был простым совпадением, а причина его визита заключалась лишь в тоске родным местам. Этим объяснялось и его стремление попасть в «Тремарт»… Но теперь лишь тусклый свет ледяной луны напоминал девушке о прошедшем вечере и о словах Ричарда.

Шарлотта уже собралась задернуть занавески, когда краем глаза заметила какое-то неясное движение на самом краю утеса. Сначала она подумала, что ей что-то померещилось, но, чтобы развеять подозрения, девушка приоткрыла окно и пристально вгляделась в ночную мглу. Не увидев ничего подозрительного, она догадалась, что это движение было игрой света от фар проезжающей по дороге машины. Она еще немного постояла возле окна, вслушиваясь в спокойный мерный рокот волн, разбивающихся об утес; в это время свет фар переместился. Неизвестная машина продолжала двигаться в ночи, пока совсем не исчезла в темноте.

Шарлотта лишь успела заметить, что свет этих фар казался каким-то двойным: один его слой был ярче другого. Тогда ей показалось, что этот свет немного напоминает грозовые облака, когда из-за серой мутной и темной массы показывается яркая полоска света – молния. Потом девушка взглянула на небо и заметила, как на удивление светлые облака весело бежали в сторону моря.

Эти облака были похожи на легкий пух, гонимый резкими порывами ветра. Холодная луна ни разу не показалась из-за облаков, но слегка подсвечивала их. И все они ровным покрывалом отражались в поверхности неспокойного моря.

Сады «Тремарта» казались особенно красивыми и беззащитными среди мрачной пустоты ночной мглы. В холодном ночном воздухе разливался нежный аромат роз. Сквозь приоткрытое окно он медленно наполнял комнату Шарлотты. Поддавшись импульсу, идущему из самой глубины ее сердца, девушка распахнула окно, и ее прекрасное лицо, обрамленное тяжелым облаком медных волос, окунулось в море лунного сияния. Она задумчиво смотрела на вековые деревья.

Шарлотта думала о «Тремарте»… Величественный дом, стены которого помнят прекрасную семью, жившую здесь веками. Она пыталась представить себе, каково родиться и жить здесь, быть настоящей уроженкой Корнуолла. Девушка внезапно вспомнила свое самое заветное желание – стать модельером. Она представила, как знаменитые манекенщицы выходят на подиум, демонстрируя ее одежду, и не какие-нибудь безделицы, популярные от силы один сезон, нет! Это настоящие модели «от кутюр»… Но вернувшись из мира грез, навеянного бриллиантовым лунным светом, Шарлотта отчетливо поняла, что, если бы ей пришлось выбирать между блистательным существованием парижского кутюрье и полной забот жизни в сельском поместье, она бы не колебалась.

– Я бы выбрала «Тремарт», – шепнула Шарлотта, ощущая, как легкий бриз нежно играет ее волосами. Увидев падающую звезду, она могла загадать только одно желание: – Я хочу, чтобы моя жизнь прошла здесь, в «Тремарте»!

 

Глава 3

На следующий день девушки отправились в местный магазинчик, торгующий хозяйственными товарами, и запаслись огромным количеством всевозможных красок. Еще перед походом за покупками они решили, что по возвращении сразу же займутся всеми деревянными покрытиями, которые только найдут в особняке. На все вопросы любопытных старых леди, прогуливающихся по единственной в этом городке довольно длинной и широкой улице, подруги отвечали довольно уклончиво. Они лишь сообщили местным сплетницам, что только что переехали, будут здесь жить, а пока занимаются ремонтом.

Шарлотта начала с уборки гостиной. Она осторожно, чтобы не надышаться пылью, сняла с окон тяжелые шторы, тщательно прополоскала и высушила их в стиральной машине, потом вновь повесила на законное место. В итоге шторы, к изумлению хозяйки, посветлели почти на два тона. Девушка с поразительным энтузиазмом атаковала пылесосом давно не видевшие влажной чистки ковры, а потом незамедлительно принялась за полировку мебели, тоже требующую повышенного внимания. Миссис Рикс, приходящая домработница, занималась чисткой ванных комнат. Из кухни доносился резкий запах, там трудилась Ханна. Шарлотта позволила подруге поступать по своему усмотрению, и та никого к себе не подпускала. Это, впрочем, только обрадовало домработницу и хозяйку, которые не выносили запаха краски. К огромной радости Шарлотты, работа над кухней была полностью завершена уже на следующий день.

Миссис Рикс, будучи прекрасной поварихой, с гордостью продемонстрировала свое умение девушкам, приготовив им сытный ужин. Обе приняли ванну, немного расслабились, выпив по чашечке горячего какао, и с удовольствием перекусили. Но уставшим подружкам требовалось нечто большее, чем скромные местные блюда, и Шарлотта, уже свыкшаяся с мыслью, что она теперь хозяйка поместья, предложила устроить маленький праздник. Они решили посетить ресторанчик «Три моряка», где Шарлотта провела свой первый вечер в Корнуолле, и побаловать себя изысканным ужином в более приятной обстановке. Поэтому девушки поднялись в свои комнаты и сменили рабочую одежду на очень милые вещицы, прекрасно подходящие для выхода в свет.

Ханна, всегда потакающая своей подруге, и в этот раз позволила Шарлотте подобрать для себя наряд. Она надела очаровательное черное платье для коктейля, которое очень ей шло. Шарлотта уложила ее короткие волосы в экстравагантную прическу и помогла сделать вечерний макияж. Теперь только слепой принял бы Ханну за чопорную медсестру. Это платье молодило девушку, мало того, она выглядела в нем даже немного вызывающе. Этот элегантный наряд, казалось, был создан для большего, чем банальный ужин в ресторане, пусть даже при свечах, со старой подругой. Шарлотта же втайне надеялась, что Ричард Тремарт еще не уехал, и рассчитывала увидеть его в ресторане – должен же он где-то ужинать! Поэтому она выбрала для себя золотистое вечернее платье из тончайшего шелка. Этот прелестный туалет, по мнению Шарлотты, был самым лучшим ее нарядом, так как изысканное платье подчеркивало все достоинства высокой стройной фигуры. На плечи девушка накинула легчайший газовый шарф – эту эффектную вещицу она купила во время летнего отпуска в Италии.

Две прямо-таки сногсшибательные красавицы вышли из машины перед ресторанчиком, и хозяин «Трех моряков» встретил их у входа с услужливой улыбкой. Он заверил прекрасных посетительниц, что буквально через несколько секунд предоставит в их распоряжение самый лучший столик. К счастью, этим вечером меню оказалось более разнообразным и содержало огромное количество сравнительно недорогих деликатесов. Кроме всех этих морских блюд подруги заказали немного хорошего вина и за вечер выпили почти половину бутылки, считая те бокалы, которые им посылали восхищенные джентльмены с соседних столиков, и те, которые преподнес хозяин ресторана, объяснив, что ему впервые довелось обслуживать таких красивых девушек. После ужина они выпили еще немного ликера.

Шарлотта напомнила подруге, что им не стоит увлекаться алкоголем, так как им предстоит возвращаться в «Тремарт» на машине, значит, они должны быть трезвыми. Но хозяин полностью развеял их опасения, уверяя, что в своем ресторанчике он подает качественное, но не слишком крепкое вино. К тому же они выпили совсем немного, следовательно, никакой опасности не существует. Чтобы совсем успокоить посетительниц, хозяин, убрав со столика посуду, принес девушкам по чашке горячего кофе с французскими круассанами, подарком от заведения. Когда он разливал кофе, Шарлотта неожиданно для себя поинтересовалась, живет ли мистер Тремарт до сих пор в отеле или уже съехал.

Если хозяин и удивился вопросу очаровательной посетительницы, то ничем этого не выдал; он любезно ответил, что мистер Ричард Тремарт пока еще не освободил номер.

– Этот мистер Тремарт – довольно странный джентльмен. Он приходит и уходит когда ему вздумается, – тихо сообщил он. – Я даже не знаю, придет ли он сегодня на ужин. Насколько мне известно, в данный момент его здесь нет. Сам мистер Тремарт сказал, что он «открывает Корнуолл заново», – добавил он немного заговорщицким тоном, наклонившись к самому уху Шарлотты, чтобы никто из сидящих в зале его не расслышал.

Шарлотта кивком поблагодарила хозяина, а потом объяснила Ханне, что справлялась о мистере Тремарте лишь потому, что он выглядел очень расстроенным во время их последней встречи и теперь она немного волнуется за него. Шарлотта говорила немного равнодушным тоном, чтобы хозяин не понял ее превратно. Она не сомневалась, что тот прекрасно помнит, как совсем недавно она мило беседовала с Ричардом за этим самым столиком. И после подобного вопроса он мог догадаться, что у нее сложились не слишком хорошие отношения с мистером Тремартом.

По дороге в «Тремарт» Ханна на удивление точно озвучила то, о чем думала в эту минуту Шарлотта, осторожно ведущая машину по самому краю утеса. Через ровный рокот двигателя до них доносился голос неспокойного угрюмого моря, словно пенистые недружелюбные волны спорили с холодными прибрежными камнями.

– Этот твой друг, мистер Тремарт, наверняка уже догадался, что он не получит поместья, раз ты не хочешь его продавать. Значит, твое решительное «нет» наверняка гвоздем засело в его голове. Я думаю, что он примет какие-нибудь меры, если ему так нужен этот особняк. – Ханна перевела взгляд с лица подруги на неровную ленту дороги и испуганно вскрикнула: – Аккуратней, Шарлотта! Ты что, не видишь ограничителей дороги?!

– Извини. – Шарлотта будто очнулась от оцепенения и нажала на тормоза.

Она хотела как можно быстрее миновать этот участок пути. Девушка не отличалась суеверностью, но темная пустынная дорога, зловещий грохот моря и медленно ползущий от воды туман испугали бы кого угодно. Она старалась не смотреть по сторонам, так как ей казалось, что прозрачные перья тумана, кружащиеся в воздухе, на самом деле были призраками, которые зачем-то хотят вытащить ее из машины. Она даже боялась взглянуть в зеркало заднего вида, так как их машину словно догонял черный мрачный монстр, через которого не пробивался ни единый лучик света.

– Хороший же мы выбрали вечер, чтобы устроить себе праздник, не так ли? Если, конечно, можно считать торжеством наш поздний ужин из морских деликатесов, дополненный вином и ликером. Правда, я не знаю, что называется праздником в этой части мира.

Желтый свет противотуманных фар их машины внезапно вырвал из темноты очертания встречного автомобиля. Здесь был довольно ровный и прямой участок дороги, так что подруги без проблем смогли рассмотреть, что вторая машина несется слишком быстро. На такой огромной скорости здесь было опасно ездить даже днем, а в ночном тумане по неровной дороге так мчаться мог только самоубийца. Шарлотта чудом увернулась от этой машины.

– Водитель, верно, не в своем уме. Очевидно, очень торопится на тот свет, – выдохнула Ханна.

– Это был Ричард Тремарт! – воскликнула Шарлотта, не успевшая толком разглядеть сидящего за рулем человека. Но эта машина… очень дорогая, она напоминала красивый итальянский автомобиль Ричарда. – Он, наверно, проголодался и надеется успеть на ужин в «Три моряка».

– Боюсь, что на такой скорости он вряд ли доберется до ресторана живым, – неодобрительно заметила Ханна, пытаясь разглядеть через заднее стекло свет задних фар машины Тремарта. Внезапно ей показалось, что стремительно удаляющийся автомобиль свернул в пустоту, и девушка в ужасе закричала: – Его машина чуть не упала с обрыва!

– Только не это…

Шарлотта похолодела, вспомнив, как сама едва успела нажать на тормоза, когда бдительная подруга вытащила ее из оцепенения. Тогда они проезжали по краю обрыва, а величественный утес возвышался над ними, как неприступная крепость, и подруги с ужасом поняли, что в любой момент их машина может рухнуть в бушующее море. Проехав совсем немного, они оказались перед чугунными воротами «Тремарта» и наконец почувствовали себя в безопасности, так как здесь дорога расширялась.

Машина въехала на территорию поместья и остановилась только у самой кирпичной стены особняка, потому что тормозной путь при такой скорости оказался очень длинным. Теперь с одной стороны от них высился особняк, а с другой доносился громкий плеск морских волн, разбивающихся о скалу. Сквозь густой туман было сложно рассмотреть тот самый утес, который не зря считался самым опасным участком дороги. Голос моря казался каким-то жестоким, словно допотопное чудовище лязгало челюстями, требуя новых жертвы. Внезапно эти мрачные звуки перекрыл оглушительный рев, смешанный с настоящим грохотом. Это был звук взрыва.

Ханна озадаченно посмотрела на свою подругу и с нескрываемым волнением спросила Шарлотту:

– Как ты думаешь? Что… что это было?

– Звук такой, словно что-то взорвалось.

– Что может взорваться в таком месте, как ты думаешь? И вообще, может ли что-нибудь случиться здесь?

– А если это автомобильная катастрофа?

Их глаза встретились, и они какое-то время смотрели друг на друга, потом не сговариваясь выскочили из машины и бросились к утесу.

– Здесь бессмысленно разворачивать машину, – заметила Шарлотта, – да я бы и не рискнула сделать это. В таком тумане мы сами можем упасть в море.

– Тогда даже не пытайся: два года больниц, дорогостоящее лечение и воспоминания на всю жизнь обеспечены, можешь не сомневаться!

Но что бы Ханна сейчас ни говорила, подруги знали одно: необходимо как можно скорее добраться до места предполагаемой аварии. Догоняя более быструю подругу, Шарлотта представила себе, что это ее машина упала туда, в бездушное холодное море, и она словно наяву чувствовала, как холодная черная пустота медленно завладевает ее душой. Девушка даже вообразила, как на следующий день волны вынесут ее мертвое тело на берег, но тут мозг взбунтовался против столь неуместной и мрачной картины, и Шарлотта окликнула Ханну, чтобы как-то вернуться в реальный мир.

– Держись подальше от края утеса. Это очень опасно, ты можешь сорваться, край утеса осыпается.

Голос эхом вернулся к ней сквозь густую вязкую тьму туманной ночи, и она наконец поняла, что в данный момент ей оставалось только следовать за Ханной и надеяться на ангела-хранителя. Только с Божьей помощью она сможет выжить и спасти пострадавшего в этой катастрофе человека. Шарлотта старалась не думать о том, что этим пострадавшим может оказаться Ричард Тремарт.

Если действительно случилась авария, им потребуется вся их сообразительность и мужество. Шарлотта не сомневалась, что Ханна не поддастся панике. Несмотря на то, что ее подруга считала себя художником, она все-таки работала медсестрой и наверняка хоть что-то помнит из своего обучения.

Нервы Шарлотты были натянуты как струна, а колени дрожали, чего раньше с ней не случалось. Она боялась даже подумать о том, как ужасно может закончиться этот так славно начавшийся и не суливший ничего плохого вечер. Только теперь Шарлотта осознала, как сильно она отличается от своей решительной и уверенной подруги, и ей стало совсем плохо.

Прямо перед лицом девушки начиналось почти непрозрачное бархатное одеяло мрака, и вдруг эту темную дымку пронзил яростный столб света. Немного подумав, Шарлотта решила, что этот свет напоминает огонь костра, немного размытого ночной мглой. Это было довольно далеко, но она не сомневалась, что источник непонятного света находился не на пляже, а ближе к утесу.

Итак, если машина, промчавшаяся им навстречу с огромной скоростью, неудачно развернулась, скатилась по утесу и в конце концов взорвалась, то именно этот звук они слышали из машины, а теперь внизу, должно быть, остались только догорающие останки автомобиля…

– Но если там действительно был такой пожар, то!..

Голос Ханны был едва слышен.

– Оставайся там, где стоишь! Теперь, к сожалению, мы ничего не сможем сделать… огонь слишком сильный, а из-за высокой температуры невозможно приблизиться к обломкам.

Шарлотта сделала еще пару шагов и остановилась в нескольких метрах от подруги. Почувствовав нестерпимый жар, она прижала ладони к лицу, пытаясь хоть немного защититься от подступающего пекла, а в ее ушах звучал зловещий рокот, какой возникает в пустой трубе, куда бросили небольшой камень. Этот шум нарастал, и вскоре он заглушил все окружающие звуки.

– Это… это та машина, которая ехала нам навстречу? – с надрывом крикнула Шарлотта, но рев пожара заглушил ее стон.

Прошла минута.

– Боюсь, он погиб, – донеслись до нее слова Ханны. – Я могу ошибаться, но, скорее всего, машина пробила ограждения на дороге, но не упала в море, а несколько раз перевернулась и потом взорвалась.

При этих словах девушка внимательно осмотрелась, пытаясь уловить хоть какое-то движение. В ее сердце все теплилась слабая надежда, что водитель, которым мог быть только Ричард Тремарт, чудесным образом остался невредим и что в данный момент ему требуется лишь внимание и дружеская поддержка. Но ее глаза снова и снова возвращались к обломкам горящей машины, и надежда умирала. Умом она понимала, что человек, попавший в такую ужасную катастрофу, не смог бы выжить.

Шарлотта продолжала кричать что-то в пустоту ночи, прижимая руки к лицу, и Ханна испугалась, что ее подруга сошла с ума.

– Почему? Ну почему же он ехал на такой огромной скорости? – Ее крик, полный боли и отчаяния, постепенно затих, растворяясь в трясине ночи.

Но Ханна ничего не могла ответить.

– Мы должны найти его, – все-таки проговорила она после недолгого молчания. – Я постараюсь осмотреть место катастрофы и утес, а ты оглядись, нет ли чего-нибудь странного там, где ты сейчас стоишь. Если ничего не обнаружим, то встретимся у бордюра, пройдем вместе до места нашей встречи и поищем водителя там.

Шарлотта автоматически развернулась, чтобы начать осмотр с той стороны, откуда она пришла, как вдруг услышала слабый голос, доносящийся откуда-то снизу, из темноты, скрывающей землю. Этот голос был приглушенным, но все-таки достаточно громким.

– Вам не придется искать! Я здесь. К счастью, я не пристегнул ремень безопасности, так что меня выбросило из машины прямо перед взрывом. Со мной все в порядке. Я прополз уже несколько метров в надежде на помощь… – Живой и невредимый Ричард Тремарт лежал на траве прямо у ног Шарлотты; он даже нечаянно задел ее щиколотку, но так быстро извинился, что Шарлотта даже не успела отреагировать на это прикосновение.

Подбежавшая Ханна решительно взяла инициативу в свои руки, вспомнив свое недавнее прошлое, когда она работала медсестрой и даже собиралась стать ординатором. Сначала девушка проверила дыхание пострадавшего, затем внимательно осмотрела Ричарда и спросила, болит ли у него что-нибудь. Получив отрицательный ответ, она велела подруге присматривать за пациентом, пока она подгоняет машину к тому месту, где находятся Шарлотта и Ричард.

– Может, лучше не беспокоить его, пока не приедет «скорая помощь»? – робко запротестовала Шарлотта, припомнив курс первой помощи пострадавшим, который она прослушала пару лет назад.

Ханна незамедлительно ответила на ее вопрос:

– Если мы так поступим, он, скорее всего, умрет от пневмонии. К тому же, судя по его состоянию, мистер Тремарт практически не пострадал, просто немного контужен. А если мы дотащим его до машины, то с ним вообще все будет в порядке, ведь мы сможем отвезти его в «Тремарт».

– Слава Богу, в «Тремарте» есть телефон, – с облегчением прошептала Шарлотта. – Мы сможем вызвать ему врача.

Ханна не стала продолжать этот разговор, исход которого был ясен с самого начала, а развернулась и направилась сквозь дым к тому месту, где совсем недавно они с Шарлоттой припарковали автомобиль. Огонь по странному стечению обстоятельств стал медленно потухать, поэтому, когда девушка добралась до машины, дым почти рассеялся, и теперь над ее головой расстилалось чистое небо с мерцающими яркими звездами. Призрачный лунный свет протыкал тонкими изумрудными пальцами ночную мглу, прикасаясь к самому краю утеса. Ханна решила рискнуть и направила машину прямо к утесу, вместо того чтобы оставить ее на проезжей части. Шарлотта не помнила себя от радости, наблюдая, как свет фар пусть медленно, но все-таки приближается к ним. Такого облегчения она не чувствовала никогда в жизни.

Она постаралась устроить пострадавшего как можно удобнее. Шарлотта доверяла своей подруге, поэтому не сомневалась, что с Ричардом все в порядке. Однако ее беспокоило, что тот не издавал никаких звуков после одного-единственного «Извините», когда случайно задел ногу Шарлотты. Теперь же несчастный лежал совсем без движения.

Бриллиантовый блеск луны осветил бледное лицо Ричарда, и Шарлотта осторожно положила его голову себе на колени. Его прекрасные черные волосы намокли от росы, поэтому девушка достала свой итальянский шарф, надушенный перед злополучной поездкой в ресторан, и аккуратно промокнула его лоб.

Новая волна ужаса накрыла ее душу, когда Шарлотта вспомнила первый вечер, который они провели вдвоем с Ричардом. Тогда он казался человеком другого круга, снизошедшим до нее, как потом выяснилось, лишь потому, что с ней была связана его давнишняя мечта… Что же теперь будет? Шарлотта поняла, что не сможет справиться со страхом без вечного оптимизма своей подруги. Она в отчаянии смотрела на лицо своего старого друга, которое сейчас было так близко. Его ноздри чуть раздувались, а черные зрачки расширились от шока. Вечная улыбка, которая ей так нравилась, исчезла с побледневших губ, и их уголки скорбно опустились, хотя в целом он не казался несчастным и беспомощным.

Шарлотта придвинулась поближе, пытаясь согреть его. Все-таки они провели в детстве столько времени вместе! Ричард всегда был очень вежлив и, здороваясь, часто улыбался своей немного странной светящейся улыбкой. Кстати, тетушка Джейн считала его очень красивым мальчиком, но у Шарлотты вечно не было времени на него. Теперь же, рассматривая лежащую у нее на коленях голову, Шарлотта мысленно согласилась с мнением покойной тетушки. Даже то, что он был сложным человеком, хотевшим купить ее особняк, а значит, выставить ее за дверь, было уже не важно.

Когда вернувшаяся Ханна попыталась приподнять Ричарда, чтобы отвести его в машину, Шарлотта вновь запротестовала:

– Ты абсолютно уверена, что безопасно трогать его сразу после аварии?

– Конечно же я уверена. Ты ведь не хочешь оставить его здесь, чтобы он узнал, что такое пневмония?

Девушки с огромным трудом добрались вместе с пострадавшим до машины. Отрывки из просмотренных фильмов, которые вспомнила Шарлотта, подсказали ей, что теперь им надо доставить Ричарда в «Тремарт» и обеспечить ему полный покой. Но надо было еще добиться, чтобы он не испытывал неприятных ощущений при поездке. Поэтому подруги постарались с максимальным комфортом устроить его на заднем сиденье.

Поглощенная заботой о Ричарде, Шарлотта незаметно для себя перестала нервничать. Она даже почувствовала себя счастливой, когда Ханна объявила, что сама поведет машину, так они быстрее и спокойнее доберутся до «Тремарта». Шарлотта не стала возражать и села рядом с потерпевшим, чтобы присмотреть за ним во время поездки. В тот момент она даже не задумывалась, почему ее так волнует дальнейшая судьба Ричарда.

Несколько минут поездки пролетели мгновенно, так как до поместья они ехали просто на бешеной скорости. Слава Богу, Ханна оказалась очень осторожным водителем. Зайдя в дом, она сразу же бросилась звонить доктору. Тот быстро приехал, помог перевести пострадавшего в дом и уложил его на кушетку в гостиной. Похоже, он очень удивился, заметив, что дамы стоят у него за спиной и напряженно ловят каждое слово. В особенности доктора поразил внешний вид Шарлотты. Ее вечернее золотистое платье совсем не сочеталось с умоляющим выражением лица и дрожащими руками. Осмотревшись, врач понял, что находится в гостиной «Тремарта», и по его лицу расплылась удовлетворенная улыбка.

– Действительно, – заметил он, – здесь очень красиво.

Ричард, до этого лежавший без движения на кушетке, повернул голову и довольно наглым образом нарушил запрет врача разговаривать.

– Не будьте смешным, доктор, – заявил он. – Надеюсь, вы настоящий доктор?

На вид прекрасно знающий свое дело молодой человек, так быстро приехавший по вызову и, кстати, получивший практику умершего доктора Тремарта, невозмутимо обернулся к пациенту и наградил того обезоруживающей задорной улыбкой.

– Если вам от этого станет легче, могу заверить, что я вполне квалифицированный специалист, – парировал он. – И вот мой вам приговор: у вас на голове шишка внушительных размеров, и довольно болезненная, она будет беспокоить вас еще несколько дней. И еще я боюсь, что ваша левая рука сломана. Вы позволите сделать вам перевязку?

Тремарт поморщился.

– Может быть, у меня еще что-нибудь сломано? – недовольно поинтересовался он.

– Насколько можно судить по первичному осмотру, все остальное у вас в порядке. Но я бы посоветовал вам не отказываться от тщательного осмотра при более ярком освещении.

Тремарт снова поморщился. Шарлотте показалось, что у него болят глаза от яркого света в гостиной. Заметив это, девушка выключила огромную хрустальную люстру и вместо нее зажгла небольшую лампочку у кровати.

– Так что же со мной случилось? – вдруг спросил пострадавший с неподдельным интересом.

– Вы попали в автомобильную аварию на своей машине. Боюсь, что вы уже не сможете на ней прокатиться.

Глаза Ричарда с надеждой посмотрели в сторону Шарлотты.

– Машина… – задумчиво повторил Тремарт, потом явно вспомнил что-то, так как его глаза блеснули. – Да, конечно, я куда-то уехал, а когда возвращался, уже стемнело. Я надеялся вернуться в гостиницу к ужину, поэтому немного превысил скорость.

– По словам этих милых леди, ваша скорость составила, как минимум, шестьдесят миль в час.

Ричард широко улыбнулся, продемонстрировав белоснежные зубы.

– Думаю, они преувеличивают, – хрипло заявил он. – Это случилось прямо на утесе. Вряд ли я рискнул бы ставить рекорды скорости на такой дороге ночью, да еще в тумане. Хотя туман, помнится, уже стал оседать на траву и камни.

– В любом случае, вы стерли с лица земли еще одну прекрасную машину, и я боюсь, что ваше самочувствие в ближайшее время не улучшится, – философски заметил доктор. – Мисс Вудфорд уже приготовила комнату для вас, но я считаю, что вам пока лучше остаться здесь, в этой гостиной. Неизвестно, насколько серьезно вы пострадали, да и подниматься по лестнице вам пока опасно. С моей точки зрения, везти вас прямо сейчас в больницу – не самая лучшая идея. Конечно же очень важно сделать рентген и провести полное обследование, да и постоянный присмотр квалифицированной медсестры вам не помешает, но не стоит перемещать вас так часто за одну ночь.

– Конечно, не стоит, – вскинулась Шарлотта и тут же замолчала, сама удивленная тем, как сильно взволновал ее этот вопрос. – К тому же вам не понадобится искать сиделку. Моя подруга Ханна – профессиональная медсестра, по крайней мере она знает все, что нужно. Значит, Ричард, то есть мистер Тремарт, – быстро поправилась Шарлотта, – может остаться здесь сегодня, завтра… короче, столько, сколько потребуется, а мы с удовольствием присмотрим за ним. Тем более, что здесь очень много пустых комнат, а в больницах обычно все палаты переполнены.

Она закончила свой монолог и вопросительно посмотрела на доктора. Тот одобрительно улыбнулся в ответ.

– Вы очень убедительны, и я не стану возражать, – мягко заметил он, – но пострадавший останется здесь только на сегодняшнюю ночь, так как я сомневаюсь, что он здесь получит должный уход. К тому же ему потребуется полное обследование. – Доктор огляделся в поисках Ханны, окинул взглядом ее элегантное черное платье, удивленно и даже немного заинтересовано приподняв брови. – Расскажите, пожалуйста, о вашей карьере медсестры, – попросил он. – Думаю, ваши знания пригодятся сегодняшней ночью, только я бы посоветовал вам переодеться во что-нибудь более удобное. Вам придется проветрить гостиную и устроиться на ночь в этой же комнате, только на другой кушетке.

Ханна коротко рассказала ему о себе:

– Я училась на медсестру в Лондоне в течение двух лет, а потом целый год практиковалась в городской больнице, но потом решила оставить медицинскую карьеру. Если честно, сейчас я не уверена, что тогда сделала правильный выбор. Ведь оставался всего лишь шаг до получения квалификации. Но несмотря на это, моих знаний хватит на то, чтобы побыть этой ночью сиделкой мистера Тремарта, если конечно же вы доверите его мне.

Доктор благодарно посмотрел на нее и заметил:

– Без всяких сомнений. В любом случае, у меня не такой уж большой выбор. – Затем он вновь обратился к пациенту: – Мистер Тремарт, я оставляю вас в надежных руках. Но завтра мне все-таки придется перевезти вас в больницу. Этой ночью вам будет очень удобно на этой кушетке, – он выразительно посмотрел на Шарлотту, – если принести сюда пару подушек, одеяло и еще что-нибудь в этом роде. А теперь, когда все уже получили указания, я займусь сломанной рукой.

Шарлотта почувствовала на себе требовательный взгляд Ханны и отправилась искать постельное белье, одеяло и подушки. К счастью, ночь оказалась довольно теплой, поэтому она оставила стеклянную дверь, ведущую на террасу, открытой. Вернувшись, Шарлотта узнала, что молодого врача звали Джеймс Маккей.

Рыжие волосы нового знакомого, почти такого же цвета, как у Шарлотты, свидетельствовали, что доктор – истинный шотландец. Ханна внимательно наблюдала, как Маккей делал перевязку сломанной руки Ричарда. После этого она воскликнула, что он очень хороший доктор.

Шарлотта отправилась на кухню и поставила на плиту свежее молоко. Она не понимала, зачем это делает, у нее все получалось механически. Девушка решила, что перед сном всем неплохо бы выпить по стакану теплого молока; также она позаботилась о горячей воде для кроватных грелок. Она принесла их к двери в гостиную и, выждав пару минут, бесшумно вошла в комнату.

Ричард Тремарт с перевязанной рукой не шевелясь лежал на кушетке. Казалось, что он заснул от всего пережитого. Ханна с доктором что-то увлеченно обсуждали у открытой двери террасы. Шарлотта подошла к кушетке и затаив дыхание взглянула на Тремарта, отметив для себя, что его недавно мертвенно-бледная кожа чуть порозовела. Сначала девушке показалось, что его глаза закрыты, но, как только она подошла, Ричард сразу же поднял веки.

– Спасибо, сестра, – пошутил он, и в его бархатных темно-серых глазах появилось знакомое лукавое выражением, которое ей так нравилось. – Пусть вы не столь квалифицированны, как ваша подруга, но все же наверняка прекрасно справитесь с заданием, которое дал вам доктор на эту ночь. Кстати, о нашем маленьком споре. Несмотря на все ваши старания, я никогда не откажусь от борьбы за это поместье.

Шарлотта промолчала, аккуратно подсунув под его голову подушку, и бережно накрыла Ричарда одеялом. Он перестал дрожать и затих, словно начал наконец проваливаться в долгожданный целительный сон.

Ханна подошла к Шарлотте и тихо предупредила:

– Доктор Маккей сделал ему укол снотворного, поэтому он будет спать. Конечно же я останусь здесь на всю ночь, несмотря на этот укол. А тебе стоит отправиться в постель, хотя бы немного прийти в норму после всего случившегося. Утром ты меня сменишь минут на пятнадцать, тогда я приму душ и перекушу. А сейчас, я думаю, будет нелишним предложить доктору чашечку кофе.

– Конечно! – Шарлотта сейчас все делала как автомат, словно это у нее, а не у Ричарда наступил шок после аварии. Она разожгла камин, чтобы пострадавший согрелся, потом подошла к кушетке и подоткнула одеяло, отчего Ричард беспокойно пошевелился. Потом девушка отправилась на кухню варить кофе, вернувшись буквально через пятнадцать минут.

Несмотря на усталость, внезапно навалившуюся на плечи, Шарлотта заметила, как сильно переменилась ее подруга за последние несколько часов. Когда она принесла кофе, доктор и Ханна снова о чем-то шептались. Машинально прислушавшись, хозяйка догадалась, что темой их разговора была отнюдь не карьера Ханны как медсестры: слишком уж блестели глаза у молодого доктора. К тому же с таким счастливым лицом Ханна вряд ли стала бы обсуждать деловые вопросы. Волнение о пациенте порой брало над ними верх, и тогда доктор Маккей продолжал расспрашивать Ханну о ее учебе. Он задавал всевозможные вопросы по поводу ее действий в разнообразных и даже критических ситуациях, которые могут возникнуть во время ее ночного дежурства. К концу их разговора он полностью убедился, что Ханна справится со своей задачей. Допив кофе, доктор собрался уходить. Перед уходом он сказал то, что говорят все врачи своим медсестрам.

– Ну что ж, сестра, теперь я вас оставляю наедине с больным. Утром первым же делом позвоните мне. Разумеется, вы можете связаться со мной в любое время, если с вашим подопечным что-нибудь случится. Как бы то ни было, я уверен, что вы справитесь, тем более что ваш пациент очень мил и, скорее всего, родился в рубашке. Трудно поверить, что он выжил в такой жуткой катастрофе!

Он пожелал спокойной ночи Ханне и Шарлотте, которые проводили его до машины.

– Как только доберусь до больницы, тут же свяжусь с полицией, – пообещал он. – Я должен был сделать это сразу же, как только получил вызов. Но больной для врача важнее. В любом случае они уже ничем не помогут, тем более не вернут машины. Кстати, как вы думаете, у хозяина «Трех моряков» записан его домашний адрес?

– Возможно.

Шарлотта сразу же задумалась о том, существует ли человек, которому следует сообщить о несчастье. Вдруг кого-то действительно взволнует известие об автомобильной аварии, жертвой которой стал Ричард. Она помнила, что у старого знакомого нет родителей, и шестым чувством догадывалась, что жены у него тоже нет. Но должны же были быть у него друзья, коллеги, любимая девушка, наконец?

Возвращалась в гостиную она в глубокой задумчивости, практически не замечая ничего вокруг. Это состояние напоминало сон. Ханна тем временем налила себе большую чашку кофе и медленно короткими глотками пила его, пристально разглядывая языки пламени, пляшущие в камине. Несмотря на то что ночь выдалась довольно теплая, туман, поднимавшийся от моря, пронизывал до костей, ощущение было не из приятных. Особенно это сказывалось в гостиной: комната была большая, а терраса выходила в сторону моря, поэтому холодный морской воздух без особого труда проникал в помещение. Вот почему горячее питье, толстый плед и камин стали единственным спасением от простуды.

Ханна допила кофе, встала и передвинула свое кресло ближе к больному.

– Думаю, что лучше всего мне расположиться здесь, – объявила она. – Хорошо, что я очень чутко сплю и смогу проснуться, если это будет необходимо. Но на всякий случай я все-таки возьму книгу и постараюсь не уснуть.

– Если хочешь, я заменю тебя на вторую половину ночи, – предложила Шарлотта.

– Нет, – уверенно отказалась Ханна. – Я пообещала доктору, что проведу с пострадавшим всю ночь, на всякий случай, а ты не волнуйся и спокойно иди спать. Это всего лишь обычная предосторожность.

– Он не слишком серьезно пострадал во время аварии? – воскликнула Шарлотта со страхом в голосе и бросилась к кушетке, где мирно посапывал ее друг детства Ричард Тремарт.

Ханна заверила подругу, что знает столько же, сколько и Шарлотта, но доктор предупредил бы, если с Ричардом случилось что-нибудь действительно серьезное.

– Ты, наверное, права, но я никогда не смогу забыть, как этот автомобиль взлетел на воздух. Я так испугалась! Ханна, этот страх, наверное, будет жить во мне до самой смерти.

Ханна понимающе кивнула. Когда-то и она оказалась в похожей ситуации, но только как пострадавший, а не очевидец.

– Ты согласишься со мной, если я скажу, что все это очень странно, – заметила она. – До поездки в ресторан мы говорили о нем. И знаешь, я руку даю на отсечение: ты бы ни капельки не расстроилась, если бы в тот момент узнала, что Ричард прыгнул со скалы в море или попал в аварию.

Шарлотта грустно улыбнулась.

– Ты помнишь, о чем мы говорили вчера? – спросила вдруг Ханна и, не услышав ответа подруги, продолжила: – Нет? Тогда я напомню. Ты предложила устроить в этом поместье пансионат по уходу за выздоравливающими людьми. Похоже, у нас появился первый пациент!

 

Глава 4

Когда Шарлотта наконец добралась до постели и устроилась поудобнее, она почувствовала, что не в силах заснуть. Сначала девушка пыталась себя обмануть, объясняя мучительную бессонницу тем, что грелка, лежащая у нее в кровати, успела остыть. Но вскоре она поняла истинную причину того, что сон не шел к ней: события этого вечера оказались настолько неожиданными и ужасными, что она еще не оправилась от шока.

Ее мозг отчаянно боролся с уставшим телом. Небольшой очаг в голове бодрствовал, в то время как плоть требовала хотя бы небольшого отдыха. Шарлотта надеялась, что если отвлечется немного, то потом, может быть, ей удастся уснуть. А так как лежать в темноте она больше не могла, то решила спуститься в гостиную и проведать подругу.

Сев на кровати, девушка взглянула в окно на бриллиантовую полоску лунного света, струящегося с неба на иссиня-черное море. Волшебное зрелище ее по-настоящему заворожило, и она любовалась ночным пейзажем почти пятнадцать минут, и все-таки ее не оставляло какое-то внутреннее беспокойство. Шарлотта бросила последний взгляд за окно, вышла из комнаты и тихо спустилась по лестнице. Она очень осторожно и почти беззвучно, чтобы не испугать подругу, приоткрыла дверь в гостиную и заглянула в щелку. Шарлотта смогла разглядеть Ханну, сидящую в кресле с небрежно раскрытой книгой на коленях, и ее подопечного, мирно посапывающего на кушетке.

Шарлотта немного успокоилась и решила, что теперь наконец сможет заснуть, однако, поднявшись в спальню, изменила свое решение. Девушка надела поверх пижамы толстый теплый свитер и отправилась на кухню, чтобы заварить себе чай. На полпути она заметила, что в одной из дальних комнат горит свет. Сначала молодая хозяйка не придала этому особого значения, но внезапно вспомнила, что лично проверила на ночь все комнаты. Осознав это, Шарлотта помертвела от ужаса. Она чувствовала, как ее руки холодеют от страха, а сама она не может двинуться с места. В эту минуту полосу света закрыла чья-то тень.

Ее страх мгновенно улетучился, так как эта тень могла принадлежать только одному человеку, а именно – Ричарду Тремарту.

– Ради всего святого, что вы здесь делаете? – Девушка старалась говорить громко и уверенно, но недавно пережитый ужас все-таки сказался на ее голосе. – И как, скажите на милость, вы ухитрились подняться по лестнице?

Ричард даже и не думал оправдываться, он по своему обыкновению одарил хозяйку все той же насмешливой улыбкой:

– Пешком, разумеется.

Он старался говорить с Шарлоттой как можно мягче, так как был не на шутку обеспокоен реакцией своей спасительницы. Мужчина прекрасно понимал, как испугалась беззащитная девушка, заметив мрачную угрожающую тень ночью в темном коридоре. Поэтому двигался он с величайшей осторожностью, а голос его звучал довольно приветливо.

– На кушетке было просто невозможно спать, и я понадеялся, что смогу здесь подыскать вполне приличную спальню.

– Ну конечно же, – облегченно вздохнула Шарлотта, поблагодарив в душе его ангела-хранителя: ослабевший Ричард вполне мог упасть с лестницы и разбиться, так что ей было о чем беспокоиться. Видимо, Ханна так давно не практиковалась в медицине, что, должно быть, совсем потеряла квалификацию, только этим можно было объяснить ее неурочный сон. – Подходящая комната совсем близко, я отведу вас туда. Но только обязательно обопритесь на мое плечо! – Она говорила непреклонным тоном, прочитав явное недовольство в глазах Ричарда, который не особенно хотел, чтобы девушка помогала ему. – Я не слишком сильная, но все-таки могу быть опорой, – заверила Шарлотта.

В конце концов Ричард согласился с ее доводами, и его лицо осветила благодарная улыбка, моментально согревшая сердце Шарлотты. К тому же Тремарт сам чувствовал, что после пережитой аварии и сильнодействующих снотворных его походка стала немного неустойчивой, а в коридоре сейчас было темно, как на улице в безлунную ночь. Шарлотта тоже отметила это и решила, что завтра же купит яркую лампу.

– Знаете, я просто поражен вашей отвагой, – подкалывал ее Ричард по пути. – Мне казалось, что вы никогда не отличались особой храбростью. Хотя нет, погодите, в пять лет Шарлотта Вудфорт казалась очень смелой девочкой.

– Нам сюда, – довольно невежливо оборвала его монолог Шарлотта, с трудом затаскивая гостя в комнату. Оказавшись внутри, Ричард сразу отметил необычность здешней обстановки. Никто бы не усомнился, что тут обитает юная девушка. Поняв причину его замешательства, Шарлотта смутилась и попыталась немного прибраться, запихнув часть вещей в стенной шкаф. Для нового постояльца комната сразу стала более приемлемой, поскольку ни один мужчина не смог бы жить в помещении, где на стенах развешаны фотографии знаменитых актеров, на туалетном столике красуются какие-то баночки с кремом и склянки духов, а на кресле у окна лежит кружевное нижнее белье. Осмотревшись по сторонам, Ричард без особого труда пришел к верному выводу.

– Но это же ваша комната! – с настоящим негодованием воскликнул он.

– Это не имеет значения, – отрезала Шарлотта. – К вашему счастью, кровать еще не остыла, но я все равно принесу вам пару новых грелок и заодно разбужу Ханну. Она, скорее всего, просто задремала.

– Оставьте ее в покое, пусть поспит хоть немного, – запротестовал Ричард, обессиленно откидываясь на мягкие взбитые подушки.

Но Шарлотта не услышала его просьбы, так как уже спускалась в гостиную. Она подошла к креслу вплотную и коварно пощекотала подругу, чтобы та проснулась. Ханна вздрогнула, открыла глаза, удивленно уставившись на Шарлотту, и внезапно вскочила с кресла. Нерадивая сиделка была огорчена до слез своим промахом.

– Только не говори, что я уснула! – в ужасе воскликнула она.

– Именно это ты и сделала, – ответила Шарлотта, немного озадаченная поведением подруги. Но еще больше ее волновало состояние несчастного Ричарда, оставшегося в комнате наверху. Если бы пару недель назад Шарлотте сказали, что она будет так сильно переживать из-за малознакомого человека, девушка бы в лучшем случае недоверчиво улыбнулась. Да она и сейчас не могла понять природу отношений, которые начинали складываться между ними. – Но к счастью для тебя и конечно же для мистера Тремарта, я не могла уснуть и помешала нашему больному скатиться по лестнице и свернуть себе шею. Вместо этого я помогла ему подняться в свою комнату. Кстати, я бы посоветовала тебе удостовериться, что с ним все в порядке.

Ханну не пришлось долго уговаривать, она взлетела по лестнице быстрее ветра и ворвалась в бывшую комнату хозяйки, даже не постучавшись. Шаги Шарлотты тем временем раздавались где-то вдалеке: как та ни старалась, догнать резвую подругу ей было не под силу.

Ричарду Тремарту наверняка было страшно неудобно спать на старинной кушетке в гостиной, поэтому он с таким удовольствием променял ее на обыкновенную кровать, тоже, впрочем, являющуюся антиквариатом. Он смирился даже с тем, что его новая комната выглядела довольно оригинально. Огромная кровать, на которой он с удобством устроился, красовалась посреди спальни, а пушистый серо-бежевый ковер украшали причудливые яркие розы цвета раннего заката. Всего этого Ричард даже не заметил, так как моментально провалился в глубокий сон. Ханна осторожно проверила его пульс, стараясь не разбудить больного. Свои манипуляции девушка проделала очень быстро, и, судя по всему, результат ее вполне удовлетворил. Она отошла от кровати Ричарда и уселась в кресло, стоявшее возле туалетного столика. У бедняжки было очень растерянное выражение лица.

– Боже мой, доктор Маккей подумает, что я ни на что не гожусь! – обреченно всхлипнула она.

Шарлотта, увидев, как сильно расстроилась ее подруга, решила приободрить ее:

– Да брось ты обвинять себя во всех грехах. Нет причин говорить ему об этом происшествии, доктор даже не узнает, что ты заснула на дежурстве. Ты так давно работала медсестрой, что вполне могла потерять квалификацию или даже что-нибудь забыть. Не хочу показаться занудой, но в ресторане ты слишком много выпила, да к тому же наверняка еще не привыкла к здешнему морскому воздуху, потому и заснула. Но самое главное – с нашим подопечным все в порядке, он всего-навсего самостоятельно поднялся по лестнице. Вот если бы Ричард упал и разбился, тогда у нас появились бы причины для раскаяния. Но ты ведь его осмотрела и убедилась, что он совсем не пострадал!

– Да, ты права, похоже, с ним и правда все в порядке.

Несмотря на заверения Шарлотты, Ханна продолжала предаваться самобичеванию.

– Для любой, даже самой неопытной медсестры заснуть во время дежурства непростительно! И со мной никогда такого не случалось, можешь мне поверить. Даже в те дни, когда я была студенткой и спала от силы два часа в день… К тому же я тогда так боялась старшей медсестры!

– Знаешь, здесь вообще-то нет старшей медсестры, – с улыбкой напомнила Шарлотта. – Поэтому мы просто-напросто позвоним завтра доктору Маккею и скажем, что ты отлучилась из комнаты на пару минут. А во время твоего отсутствия Ричард, то есть мистер Тремарт, по какой-то неизвестной нам причине встал с кровати и самостоятельно поднялся по лестнице.

Ханна слушала ее с широко открытыми глазами.

– Но мой подопечный, бесспорно, видел, что я сплю. Даже в дрожь бросает, как представлю, что могло бы произойти, не проснись ты вовремя!

– Да я просто замерзла и не смогла заснуть. Сама знаешь, как трудно в таком случае расслабиться! – Воспоминания о холодной комнате заставили девушку вспомнить об обещанных грелках для Ричарда. – И тем не менее это обстоятельство сыграло нам на руку. Я считаю, что, раз мы обе не спим и теперь уже вряд ли ляжем, самое важное – проявить к нашему первому пациенту как можно больше внимания. – Шарлотта одарила подругу обезоруживающей улыбкой. – Тебе сейчас лучше всего принять ванну и немного успокоиться, а я пока схожу на кухню, наполню грелки горячей водой, отнесу их больному. А потом мы с тобой выпьем по чашке травяного чая. Кстати, я как раз собиралась его заварить, когда увидела Ричарда. Не знаю почему, но у меня просто язык не поворачивается назвать его мистером Тремартом.

Последнюю фразу она сказала скорее для себя, нежели для Ханны.

Тем временем забрезжил рассвет. Солнце, казалось, выплывало прямо из моря, окрашивая все вокруг в нежно-розовые тона. Шарлотта стояла на кухне у самого окна и с восхищением смотрела на обновленный и чистый, медленно просыпающийся мир. Она невольно залюбовалась всей этой красотой: насквозь пропитанными росой цветами и украшенными белыми барашками изумрудно-бирюзовыми волнами, игриво набегающими на берег. Как невинно выглядел при свете дня зеленый утес у дороги, с которого этой ночью упала в ненасытное бушующее море машина Ричарда! Первые горячие лучи восходящего солнца нежно коснулись лица Шарлотты и развеяли мрачные воспоминания как страшный сон. Несмотря на это, девушку все больше интересовало, что заставило Ричарда нестись по опаснейшей дороге с бешеной скоростью. Неужели он тогда не осознавал, что ведет себя как глупый безрассудный юнец? Шарлотта не сомневалась, что Ричард не относился к тем людям, которые способны на столь рискованные поступки только ради ужина. Ну по крайней мере, он уверял, что именно это стало причиной аварии. Конечно же он мог испытывать здоровый аппетит, но стоило ли рисковать жизнью из-за подобного пустяка? Девушка вспомнила утверждение хозяина «Трех моряков», что мистер Тремарт не приедет ужинать. И это было не просто предположение, ведь подруги собственными глазами видели, как хозяин запирал кухню.

В любом случае хозяин гостиницы был слишком услужлив, чтобы оставить голодным своего постояльца, в этом Шарлотта была полностью уверена.

Шарлотта чувствовала, что разгадка этой тайны где-то совсем рядом. Она раздраженно тряхнула своей золотой головкой, все еще пытаясь найти достоверное объяснение. Ей так хотелось получить ответ прямо сейчас! Девушка подумала о том, какая все-таки удивительная штука – жизнь. То, что является ядом для одного человека, прекрасно служит привычной пищей другому. Всего лишь пару дней назад подруги с жаром обсуждали идею открытия пансионата в этом особняке, и вот теперь при довольно странных обстоятельствах они получили первого пациента. Кто знает, может быть, это знак судьбы? Хотя неизвестно, останется ли Ричард в «Тремарте», ведь доктор собирался рано утром отвезти его в больницу, чтобы предотвратить неприятные последствия аварии.

Что ж, прощайте, Ричард Тремарт! Может быть, действительно согласиться на ваше предложение, продать поместье и вернуться к нормальному образу жизни? Отправиться в Лондон, окунуться в старую привычную суету?

Но когда мистер Маккей наконец появился, в его голосе не чувствовалось прежнего оптимизма, а тем более уверенности в том, что пациента, пусть не очень пострадавшего, но все-таки в стрессовом состоянии, стоит перевозить в больницу сразу после тяжелой аварии. По словам доктора, в эти дни палаты были переполнены, и каждая свободная кровать ценилась на вес золота.

Вечером Ричард Тремарт выглядел, бесспорно, неплохо. Он был немного не в своей тарелке, но как, скажите на милость, может еще вести себя человек, чудом оставшийся в живых? Со сломанной рукой пострадавший уже примирился, а для большего удобства ему сделали новую повязку. Доктор был вполне удовлетворен результатами анализов, взятых у пациента сразу после аварии. Главное, что, кроме сломанной руки, у Ричарда не оказалось серьезных повреждений, а это было настоящей удачей. По мнению доктора, все, что сейчас требовалось пострадавшему, это повышенное внимание и здоровый отдых. Если доктор и удивился тому, что больной ночью улучил момент, когда его новоиспеченная сиделка вышла на пару минут, самостоятельно поднялся по лестнице и даже комфортабельно устроился в комнате Шарлотты, то ничем не выдал своего недоверия.

Все объяснение по поводу отсутствия Ханны в гостиной преподнесла врачу Шарлотта. Она бросила заговорщический взгляд в сторону Ричарда, и тот сразу понял, как важно девушке защитить свою подругу, и ничего не сказал.

Ханна тихо поблагодарила Шарлотту, как только они остались наедине.

– Тебе не стоило обманывать доктора, – добавила она, пока подруги чаевничали. – Твой драгоценный Ричард прекрасно знает, что я спала во время дежурства. Когда-нибудь он почувствует себя настолько хорошо, что без всяких сомнений выложит все доктору Маккею. Впрочем, мне это абсолютно безразлично, – закончила она с бравадой в голосе. – У меня и в мыслях не было возвращаться к работе медсестры, поэтому меня не беспокоит мнение местного врача.

Но Шарлотта уже давно заметила, как Ханна старается угодить доктору Маккею, чьи огненно-рыжие кудри так и горели в лучах восходящего солнца, когда тот поднимался по ступенькам, ведущим в особняк. Девушка тихонько улыбнулась сама себе, подумав, как часто люди занимаются самообманом. Ведь решение всех проблем человека находится в. его же руках, размышляла Шарлотта, мысленно возвращаясь к судьбе своего первого пациента и к тому, принесет ли тому пользу забота двух милых девушек.

Ханна же в это время думала о том, что вся ответственность за неудачное дежурство лежит на самом докторе, доверившем серьезного пациента неопытной девушке, практически ничего не зная о ней. Он был обязан послать за настоящей медсестрой, но почему-то не сделал этого.

– Я не мог прислать сюда сиделку, – объяснил ей доктор. – Вы наверняка уже заметили, что это место – настоящая дыра, глушь, вернее, и то и другое, вместе взятое. Понимаете, у нас очень много пациентов, и в большинстве своем это уже пожилые люди, поэтому все медицинские работники здесь наперечет. Не сомневаюсь, что в Лондоне все бы сложилось совсем иначе.

Он повернулся к пострадавшему.

– У вас есть какие-либо возражения против общества мисс Вудворд и мисс Кутс? – с улыбкой поинтересовался он.

Ричард, который после приема лекарств плохо владел собой, попытался изобразить на лице некое подобие улыбки.

– Я-то не против, только этот вопрос стоит задавать не мне, а мисс Вудфорд и мисс Кутс, – озабоченно предположил он. – Тем более, что это на их хрупкие плечи вы собираетесь переложить всю ответственность. Думаю, что самым верным решением было бы спросить у хозяек, хотят ли они моего присутствия.

Шарлотта, услышав эти слова, с жаром заверила, что с того самого момента, как доктор сообщил, что пациента не стоит перевозить в больницу, они сразу решили оставить его в «Тремарте» так долго, как потребуется.

– А именно – в вашей кровати? – иронично спросил он, взглянув на нее снизу вверх и улыбнувшись уголком рта. Бесспорно, Ричард прекрасно понимал, что вокруг него происходит.

– В этом доме целая куча комнат, – сказала она, машинально поправив уголок его одеяла, – и я без особых проблем выберу себе другую спальню, ничем не хуже этой.

– Как долго я могу здесь остаться?

– Так долго, как только пожелаете.

Он довольно улыбнулся, зевнул и перевернулся на другой бок, уткнувшись носом в стену.

– В таком случае мне стоит стать инвалидом навсегда, – шутливо пробормотал он.

Вскоре больной заснул под действием лекарства, которое ему вколол доктор Маккей, это средство оказалось чем-то средним между успокоительным и снотворным. Ричард не нуждался во внимании своих верных сиделок до тех пор, пока не очнется от сна. Но Ханна сразу же заняла вахту около изголовья, попросив Шарлотту сменить ее где-нибудь через пару часов после полудня, чтобы она успела выспаться перед ночным дежурством. Доктор сам советовал Шарлотте помогать подруге, правда, он велел девушке не слишком увлекаться новой ролью, так как у нее совсем не было опыта и она по незнанию могла сделать что-нибудь не так. После этих наставлений доктор напомнил, чтобы личной гигиеной мистера Тремарта занималась Ханна. Ведь Шарлотта в последний раз общалась с пациентом, будучи пятилетней девочкой, а это говорит о том, что они остаются фактически незнакомыми людьми. Ко всему прочему, Шарлотта была незамужней девушкой, а это накладывало особый отпечаток на их отношения с мистером Тремартом.

Шарлотта согласилась с доктором, и все-таки ей очень хотелось знать, как бы доктор выкрутился из столь щекотливой ситуации, не имей Ханна медицинского образования.

Маккей предупредил девушек, что лекарство, которое он дал их подопечному, немного сильнее предыдущего и Ричард проспит до самого вечера, так что днем им можно не беспокоится за своего пациента. И все-таки подруги решили, что для большей верности им стоит подежурить у кровати пострадавшего во избежание всевозможных недоразумений.

Когда Тремарт очнулся, в комнате находилась только Шарлотта. Больной недоуменно огляделся, словно не мог понять, где он, и немного поморщился, когда на его лицо упал солнечный луч, непонятно как пробившийся из-за закрытых штор. Несколько минут мужчина пролежал в полной тишине, прислушиваясь к монотонному плеску волн за окном. Шарлотта заметила, что Ричард проснулся, и распахнула окно. Теперь свежий морской воздух и теплые золотистые лучи могли беспрепятственно проникать в комнату. Ричард какое-то время рассеянно наблюдал за солнечными зайчиками, прыгающими по белому потолку его комнаты, потом повернул голову к Шарлотте и тихо спросил:

– Сколько сейчас времени?

– На моих часах примерно половина девятого.

– Вечера?

– Да.

Его серые глаза растерянно оглядели комнату и вновь остановились на лице собеседницы.

– Где я? Почему я здесь? И кто я на самом деле?

– Это «Тремарт»… поместье «Тремарт». Неужели вы не помните, как попали на своей машине в жуткую аварию, когда возвращались в гостиницу позавчера ночью?

Его глаза потемнели, а по напряженному лицу было видно, что Ричард мучительно пытается что-то вспомнить, но ему это никак не удается. Шарлотта немного испуганно смотрела на него, борясь с желанием броситься за Ханной, ведь только та могла подсказать, что делать. Но она боялась оставлять Ричарда одного.

– Не помню… Я ничего не могу вспомнить, – прошептал он, и его лицо побелело как подушка, на которой покоилась его голова. Шарлотта подошла к кровати и склонилась над Ричардом:

– Но вы должны помнить «Тремарт». Это же ваше любимое поместье!

– Нет, я не помню абсолютно ничего, – еле слышно прошептал тот, безнадежно качнув головой.

– Как же так? Неужели вы не помните, как мечтали выкупить этот особняк?

– Нет.

– Вы хоть представляете, что с вами случилось два дня назад?

– Понятия не имею.

Шарлотта в полной растерянности стояла у изголовья старинной кровати, которую недавно с такой радостью обнаружила в доме. Она не знала, что делать в такой сложной ситуации, и все больше склонялась к мысли, что стоит позвать на помощь Ханну.

Несмотря на все сомнения, Шарлотта хотела бы кое-что выяснить, и она решила не упускать такую удобную возможность.

– Но вы же знаете меня? – нежно поинтересовалась она. – Вы должны хорошо меня помнить. Всего лишь за ночь до этой ужасной катастрофы вы приставали ко мне с разными вопросами.

Ричард немного удивленно поднял на нее глаза.

– У вас рыжие волосы, – заметил он. – Этот цвет очень вам идет, да и выглядит он естественно.

– Вы же знаете, что это настоящий цвет моих волос, – терпеливо напомнила Шарлотта.

– Мне очень приятно, что за мной присматривает такая милая леди, но, к сожалению, я даже не представляю, кто вы. Но вы утверждаете, что мы прекрасно знакомы?

– Меня зовут Шарлотта Вудфорд, – немного раздраженно ответила она.

Он медленно опустил веки:

– Простите, Шарлотта, но с тем же успехом вы могли назваться Флоренс Нотингем, я бы поверил. Мне кажется, что я никогда не был знаком ни с одной Шарлоттой Вудфорд.

Шарлотта извинилась и предупредила, что ей надо отлучиться на пару минут. Она спустилась вниз с перекошенным от ужаса лицом и выложила все Ханне. Та почти не испугалась, объяснив Шарлотте, что такое происходит довольно часто, особенно после аварий, и что она сама была свидетелем подобного случая, когда проходила практику. Поэтому в том, что Ричард Тремарт, чудом выживший в автомобильной катастрофе, потерял память, не было ничего удивительного. Это всего лишь одна из форм амнезии, являющейся защитной реакцией организма на стресс. Скорее всего, виновата огромная шишка на его голове, и теперь несколько дней пострадавший будет жить как в тумане.

Шарлотта не разделяла оптимизма своей подруги, страшно беспокоясь за состояние Ричарда, не в силах понять, как можно за каких-то несколько часов забыть абсолютно все и всех. Это просто не укладывалось в ее голове.

– Сегодняшним утром Ричард прекрасно меня узнавал, – в сотый раз растерянно повторяла она. – Он самостоятельно поднялся по лестнице и даже сразу сообразил, что я привела его в собственную комнату! Конечно же я ему объяснила, что без проблем выберу себе другую спальню, и его это так обрадовало, что он сразу же успокоился и уснул. Я абсолютно уверена, что тогда с ним все было в порядке.

– Да, ты права. Но с того момента он проспал почти сутки!

Ханна отправилась на второй этаж, чтобы проверить состояние своего подопечного. Шарлотта ринулась за ней, но вовремя появившийся доктор Маккей недвусмысленно намекнул, что лучше бы ей покинуть спальню больного. Пока врач проводил полное обследование пострадавшего и брал новые анализы, хозяйка бледной тенью слонялась по дому, не имея даже возможности разузнать, что происходит за заветной дверью.

– Вы чересчур эмоциональны, мисс Вудфорд. Ведь Тремарт для вас всего лишь случайный знакомый, не так ли? – отмахнулся доктор от ее вопросов. – Уверяю, если вы действительно превратите этот особняк в пансионат, то очень скоро разочаруетесь в медицине. Лечить больных должны профессионалы, вам же совсем не обязательно вникать в детали.

– Но он же мой давний друг, – заартачилась Шарлотта.

Мистер Маккей удивленно приподнял брови.

– Я имею в виду, что мы были очень близкими друзьями много лет назад, – пояснила девушка. – Если он узнает меня, то вспомнит и все остальное, не так ли?

Доктор улыбнулся:

– Это не исключено. Но ведь вы говорите об очень старой дружбе, значит, тогда вы были еще маленькой девочкой?

– Да, совсем ребенком.

Доктор пожал плечами.

– Насколько я понял, между играми детей и нынешней встречей давно выросших людей лежит довольно большой отрезок времени. Значит, вы все-таки не очень хорошо знаете мистера Тремарта, он остается для вас всего лишь человеком из прошлого, не так ли? – довольно логично предположил врач, и Шарлотта не нашла что возразить.

Она наконец-то поняла, что тот пытался ей втолковать. Девушка неохотно признала, что Ричарда интересовала только покупка поместья, а вовсе не встреча со старой знакомой, поэтому шансов вернуть больного в нормальное состояние у нее было не больше, чем у доктора Маккея или Ханны.

Шарлотта отпустила доктора к больному, несколько ошеломленная тем, что совершенно незнакомый человек так легко разрешил вопрос, терзавший ее несколько дней. Вернувшаяся вскоре Ханна пересказала свой разговор с врачом Шарлотте, нетерпеливо ожидающей конца осмотра. Доктор не особенно тревожился о состоянии Ричарда, полагая, что временная амнезия продлится пару-тройку дней, не больше, если, конечно, какое-либо событие не ускорит процесс. Таким событием может стать встреча с близкими друзьями или родственниками.

– Но почему? – спросила Шарлотта со странной для нее настойчивостью.

Казалось, что Ханна, несмотря на свой вечный скептицизм, была по-настоящему заинтригована. Она пожала плечами.

– Честно говоря, не знаю. Я вообще ничего не понимаю, кроме того, что его память можно разбудить, если напомнить ему какое-то яркое или, наоборот, трагическое событие из его жизни.

Шарлотта продолжала внимательно слушать подругу с нарастающим интересом.

– А вдруг у Тремарта связаны с тобой какие-нибудь приятные воспоминания? Что-нибудь, что отложилось у него в памяти? Может, у вас было что-нибудь вроде тайного свидания? – с надеждой поинтересовалась Ханна.

Шарлотта не ожидала такого бестактного вопроса от лучшей подруги, поэтому нежные щечки девушки покрылись очаровательным нежным румянцем, пока она пыталась сформулировать вразумительный ответ.

– О нет, конечно же нет! С чего ты это взяла? – добавила она немного наигранно. – Мы даже не нравились друг другу.

– Ты хочешь сказать, что терпеть его не могла?

– Вовсе нет. Но особой любви к Ричарду я не испытывала!

– Но он ведь по какой-то причине надоедал тебе несколько дней! Не из-за приятных же воспоминаний о детстве?

– Он хотел получить «Тремарт»…

– Как я понимаю, он просто помешался на идее вернуть этот особняк. Возможно, именно это желание заставило этого сумасшедшего давить на газ в ту ночь, когда он чуть не погиб в своей дорогой машине. Значит, Тремарт интересовался поместьем, а не тобой… Что же, тогда ему крупно повезло, раз он проведет в столь желанном для него месте так много времени. Ведь выздоровление продлится несколько недель.

– Ты серьезно?

– Ну, я немного преувеличила, конечно, это будет не так уж долго. Но можешь не сомневаться, одну-две недели он обязательно проведет здесь. Кстати, а ты в состоянии содержать его? Потребуются немалые деньги, чтобы обеспечить все необходимое больному человеку.

– Наверное, – произнесла Шарлотта не очень уверенно, переваривая доводы, которыми ее обрадовала подруга. Все обдумав, девушка подтвердила свое согласие уже без колебаний: – Конечно!

Ханна как-то странно улыбнулась и пошла по своим делам. Сделав несколько шагов, она вновь повернулась к Шарлотте и пояснила свой неожиданный уход:

– Если ты мне позволишь, я взгляну на нашего милого беспамятного пациента.

Шарлотта тоже не стала терять времени даром и решила проверить, есть ли в особняке все необходимое для содержания больного. Она обшарила кухню, затем проверила все ванные комнаты и чуланы, которых в доме оказалось предостаточно. После этой трудоемкой работы девушка составила список того, что им предстоит купить. В список поменьше она включила то, что уже есть. Вся работа отняла у нее довольно много времени. Закончив, удовлетворенная Шарлотта гордо продемонстрировала результат подруге. Ханна ознакомилась с этим весьма внушительным перечнем и с нескрываемым изумлением обнаружила там среди прочего заливное из цыпленка и свежую клубнику. Прочитав эту строчку, она заметила, что клубника растет в саду, и они вполне могут выбрать время, чтобы поискать созревшие ягоды. Затем рассудительная Ханна предложила экономически более выгодный вариант заливного. Идея состояла в том, что лучше не ездить в город за уже готовым блюдом, которое к тому же стоит недешево, а купить цыплят у местного мясника и приготовить заливное самим. А еще лучше взять обычных кур, из которых можно приготовить еще кучу всяких блюд, например тушеное мясо в горшочке.

– А лучше всего съездить в Труро, – закончила Ханна, – особенно если тебе в самом деле нужны все эти продукты. Хоть убей, не пойму, зачем больному клубника, но, если она так уж необходима, ты легко найдешь ее в Труро. Там же можно купить неплохое вино.

Шарлотта с вопросом в глазах уставилась на подругу. Идея Ханны просто великолепна, но разве они могут оставить больного в одиночестве? Девушка осторожно поинтересовалась:

– Мы же не можем бросить его одного, не так ли?

– Ты права, я не имею права покидать его, а вот ты можешь сделать это без особых проблем. – Ханна мягко улыбнулась подруге. – Не забывай, я в ответе за мистера Тремарта. А ты вольна делать то, что считаешь нужным.

Шарлотта возмутилась и долго настаивала на том, что она не менее ответственный человек, чем Ханна, и поэтому может наравне с подругой ухаживать за пострадавшим. И все-таки, несмотря на огромное количество доводов, которые она приводила, доктор Маккей и Ханна словно сговорились: у мисс Вудфорд нет достаточного опыта для подобного времяпрепровождения и лучше ей заняться обустройством поместья. Единственное, что ей позволяли делать, это сидеть у кровати больного во время его сна. После нескольких минут ожесточенного спора Шарлотта сдалась.

– Хорошо, уговорили. Я отправлюсь в Труро завтра утром. Кстати, если вам понадобятся какие-нибудь медикаменты, напишите список, и я обязательно их куплю. Я захвачу ваш перечень вместе с тем, куда я занесла все необходимое для комфортной жизни Ричарда в этом поместье.

Ханна вновь улыбнулась, намного ласковей, чем раньше.

– Подружка, смотри не потрать все свои деньги, – дала она мудрый совет. – Запомни, Ричард Тремарт – очень богатый человек, он все воспримет как должное, а ты всего лишь молодая девушка, которая сама зарабатывает себе на жизнь.

Внимательно выслушав наставления подруги, Шарлотта довольно разумно предположила:

– Как только он поправится, я смогу предъявить ему счет с полным списком вещей, потраченных на его лечение.

Ханна великодушно позволила Шарлотте немного посидеть с пациентом до того, как удалиться на ночь – в одну из двадцати спален «Тремарта», которую девушка уже полностью приспособила для себя, пока Ричард спал, и даже перенесла туда свои вещи. Когда Шарлотта зашла к больному, глаза его были закрыты. Комнату освещала только одна лампа, на которую Ханна накинула темный атласный шарф, чтобы приглушить ее довольно яркий свет.

Сначала Шарлотта решила, что больной действительно спит. Она даже подошла поближе к кровати, чтобы убедиться в этом, и немного наклонилась над Ричардом, как вдруг в этот самый момент он поднял ресницы и повернул голову к поздней посетительнице.

– Ах, это вы! – пробормотал он.

Ее сердце дрогнуло, а к горлу подкатил комок. Неожиданно для себя она почувствовала огромное облегчение и немного надтреснутым голосом воскликнула:

– Значит, вы меня все-таки помните!

Ричард без всякого интереса взглянул на нее еще раз, затем о чем-то задумался. Через несколько секунд он вдруг вспыхнул от радости, словно вспомнив что-то важное. Все это время Шарлотта не спускала с него глаз.

– Вроде бы я видел вас немного раньше, да? – неуверенно спросил он. – Вы та рыжеволосая девушка, которая разбудила меня утром и назвалась Шарлоттой Как-ее-там…

– Вудфорд, – напомнила Шарлотта, осторожно присаживаясь на край кровати. Она заботливо поправила ему одеяло и повторила свое имя: – Шарлотта Вудфорд.

– Ну да, точно. – Ричард внимательно рассматривал свою собеседницу, а в его зрачках загорелся очень задорный огонек. Казалось, Тремарт смеется одними глазами, не издавая ни единого звука, но тем не менее Шарлотта догадалась, что ему весело. – Вы тогда спросили меня, видел ли я вас когда-нибудь раньше, и получили в ответ чистую правду. Видите ли, среди тех людей, которых я помню, вас нет. Значит, мы с вами не знакомы. Также я не припомню той девушки, что ухаживает за мной как профессиональная сиделка. Я узнал о ее существовании, так же как и о вашем, только сегодня.

– Она… Мы с ней подруги, – объяснила Шарлотта.

Ричард кивнул и тут же поморщился от резкого движения, так как его голова все еще сильно болела.

– Она сказала мне то же самое. Эта девушка была очень внимательна ко мне, но она слишком молода для настоящего врача. Она действительно сиделка?

– Моя подруга училась на медсестру.

– Она удивила меня своей компетентностью. Почему-то она заявила, что мне нельзя разговаривать, а тем более задавать какие-либо вопросы. – Тут Ричард отвлекся и озадаченно осмотрел комнату. – Я не могу понять почему, но мне кажется, будто это женская комната. Сейчас уже ничего не осталось, но когда я проснулся, здесь была масса женских вещиц вроде флаконов духов и всевозможной косметики.

– Это были мои вещи. – Шарлотта наклонилась к нему и, не удержавшись, очень тихо и мягко добавила: – А совсем недавно это была моя комната.

Недоумение, появившееся в его глазах, не на шутку встревожило девушку. Было видно, что Ричард прилагает титанические усилия, чтобы все осознать. Шарлотте даже показалось, что старания вот-вот увенчаются успехом, но все попытки несчастного вспомнить хоть что-нибудь из прошлого оказались тщетными. Ричард только почувствовал ужасную боль, куда более сильную, чем в сломанной руке.

– Ваша? Но почему же вы не выгнали меня отсюда?

– Потому, что я очень счастлива, что вы можете остаться здесь так долго, как пожелаете… Потому, что вы попали в автомобильную катастрофу и врач посоветовал вам остаться здесь, а мы уложили вас сюда.

– Но почему? Почему именно в вашу комнату?

– Хотите верьте, хотите нет, но вы сами ее выбрали.

Ричард нахмурился и какое-то время смотрел на нее исподлобья, а затем вновь недоуменно обвел глазами помещение:

– Прелестная комната, действительно, очень милая. И у меня такое ощущение, будто отсюда видно море.

– Так и есть, – подтвердила Шарлотта.

– И я был здесь раньше?

– Конечно были!

– Когда? – Он требовательно взглянул на девушку ясными и блестящими глазами. – Скажите, когда?

– Много раз.

Ричард осторожно взял холодную руку Шарлотты, легонько сжал ее, затем поднес к своему лицу и поцеловал, с наслаждением втянув ноздрями тонкий аромат духов, исходящий от нежной кожи.

– Здесь откуда-то пахнет лавандой, – мечтательно произнес он. – Я думаю, от старинных кружев. Нет, от вручную вышитых наволочек! Кто-нибудь в этом особняке любил лаванду?

– Моя тетя.

– А я знаю вашу тетушку?

Ханна осторожно просунула голову в дверь, затем зашла в комнату и неодобрительно покачала головой, заметив, что Шарлотта сидит на кровати ее подопечного и мешает ему заснуть.

– Я очень надеюсь, что ты не слишком побеспокоила мистера Тремарта своим присутствием, Шарлотта, – заявила она подчеркнуто официальным тоном. – У пострадавшего впереди достаточно времени, чтобы выяснить, кто он и откуда, а сегодня ему лучше отдыхать! – Строгая сиделка еще сильнее нахмурилась, отметив, что пациент не сводит глаз с лица Шарлотты. – Пожелай мистеру Тремарту спокойной ночи и оставь нас, – велела она.

Шарлотта даже не осознавала, что делает, когда выходила из комнаты и медленно спускалась по лестнице, – она двигалась как автомат. Девушка прекрасно понимала, что Ричард очень серьезно болен, а может быть, просто еще не отошел от шока, но она не могла обращаться с ним как с увечным: даже забыв свое прошлое, Тремарт остался самим собой.

Она ведь, несомненно, почувствовала, как зашевелились раздробленные частички памяти в голове у Тремарта, когда он держал ее руку, вдыхая знакомый аромат духов! Ах, как не вовремя Ханна вошла тогда в комнату! Возмущенная Шарлотта даже не вспомнила, что Ханна как-никак была медсестрой и считала своим долгом заботиться о состоянии пациента, к тому же девушка получила целую кучу инструкций от местного доктора. Поэтому, когда Ханна освободилась, она сразу направилась к подруге с твердым намерением расставить все точки над «i».

– Ты бы хоть подумала немного, прежде чем задавать мистеру Тремарту какие-либо вопросы, – выговаривала она растерявшейся Шарлотте. – Как ты не понимаешь, что человек, потерявший память, возвращает ее по крупицам, словно складывая огромную картину из мельчайших частей! А для этого нужны время и силы, поэтому больной должен отдыхать как можно дольше, чтобы восстанавливать здоровье. Я только что дала ему лекарство, которое оставил доктор Маккей, и он проспит под его действием всю ночь. Я прекрасно понимаю, что Ричард может снова устроить себе прогулку по дому, как прошлой ночью, поэтому собираюсь просидеть возле его кровати всю ночь. И я заранее прошу тебя разбудить меня в шесть часов утра, если я вдруг засну. – Впрочем, Ханна нисколько не сомневалась, что ее предыдущая ошибка не повторится. – После этого, если захочешь, посиди с ним пару часов, я же тем временем приму ванну и немного отдохну. А потом отправляйся в Труро, чтобы сделать запланированные покупки.

Несмотря на довольно ворчливый тон подруги, который к концу монолога немного смягчился, Шарлотта не сомневалась в ее правоте.

– Ты же не выдержишь, – не удержавшись, все же заметила упрямица.

Ханна возразила, что она уже готова практически ко всему, да и за сегодняшний день неплохо отдохнула.

– Я справлюсь, – заверила она Шарлотту. – В конце концов, я не раз делала такое раньше. Но если завтра ночью мне придется вновь присматривать за больным, тебе придется сменить меня на пару часов после полуночи. Но я не сомневаюсь, что утром ему станет гораздо лучше.

– Я надеюсь на это! – воскликнула Шарлотта, а Ханна ласково посмотрела на подругу, немного удивившись ее горячности. – Я так на это надеюсь!

 

Глава 5

После полудня Шарлота возвращалась из Труро, вполне довольная своим посещением магазинов. Она тратила деньги настолько свободно, насколько могла себе позволить, покупая все деликатесы, которые, по ее мнению, могли понравиться больному. В обычной жизни Шарлотта бы даже не взглянула на виноград по здешней цене, но она так хотела порадовать Ричарда Тремарта, что даже покупка дорогих фруктов показалась девушке чудесной идеей. К винограду тут же присоединились авокадо, сливы и персики, а так как для всех этих фруктов был не сезон, то и стоили они далеко не дешево. В довершение всего она купила пару куропаток, что нанесло весьма ощутимый урон ее кошельку, но не остановилась на достигнутом, решившись приобрести немного копченого лосося и несколько яиц кулика. Шарлотта не могла вразумительно объяснить, почему ей так захотелось купить именно эти дорогущие яйца, она просто решила, что это тоже очень хорошая идея. Ведь если аппетит Ричарда стал таким же непредсказуемым, как и его память, то он наверняка потребует каких-нибудь соблазнительных или изысканных блюд, и тогда его заказ будет полностью удовлетворен.

В самом конце поездки, перед тем как развернуть машину и отправиться домой, Шарлотта заглянула в канцелярский магазин за конвертами, а заодно купила несколько журналов для Ричарда и, наскоро сверившись со списком, отправилась домой. По дороге она любовалась живописными окрестностями Корнуолла, окружавшими Труро, настоящую столицу этого крошечного сонного царства. Небольшой пирс из настоящего гранита, словно защищающий этот прекрасный мир от вторжения, очень красиво отражался в зеркальных волнах лазурного моря. Открывающееся зрелище было столь прекрасным, что Шарлотта даже сбавила скорость. Она медленно ехала вдоль этого бесконечного пирса, едва справляясь с желанием запеть какую-нибудь веселую песенку.

Цветы… как же она забыла про цветы? Шарлотта даже не включила цветы в свой список, хотя прекрасно понимала, что комнату Ричарда должны украсить самые лучшие весенние цветы. Но тут девушка вспомнила, что в «Тремарте» есть великолепный сад, где растут чудесные розовые кусты. Ни один, даже самый дорогой букет не сравнится с только что распустившимися розами. Шарлотта с удовольствием предвкушала, как возьмет ножницы, спустится в сад и будет срезать эти дивные цветы, пока не заполнит розами ту огромную серебряную вазу, что стоит в холе. А потом она водрузит ее на туалетный столик возле кровати Ричарда, и как только он проснется, то сразу увидит эти розы. А несколько изящных ваз с самыми красивыми цветами она поставит так, чтобы они со всех сторон окружали больного. Шарлотта представляла, как изменится выражение его глаз, когда он очнется среди цветов, как он поблагодарит ее за заботу и как приятно ему будет находиться среди этого благоухающего великолепия.

Вскоре Шарлотта миновала тот злополучный утес, с которым у нее теперь были связаны не самые приятные воспоминания. В этот час утес был изумрудно-зеленым, он сверкал в солнечных лучах из-за крошечных капелек, вырвавшихся из морского плена и искрящихся на его поверхности. Сейчас утес казался красивым и безопасным, но девушка не успокоилась, пока не увидела впереди знакомую ажурную решетку «Тремарта». В сотый раз Шарлотта отметила, что этот величественный особняк красивее всех, которые ей когда-либо доводилось видеть. Девушка наконец поверила, он принадлежит ей, и теперь чувствовала себя как рыцарь, возвращающийся из дальних и тяжелых походов по чужим краям в родной замок, где его любят и ждут.

Конечно же «Тремарт» совсем не походил на замок, но зато он был гораздо более удобным и полезным, и это был самый настоящий дом. Ее дом! И больше всего Шарлотте нравилось то, что она никогда и никому его не отдаст.

Ватерлоо, обидевшийся на Шарлотту из-за того, что она не взяла его с собой и даже не попрощалась, сначала обрадовался, завидев издалека машину хозяйки, а затем демонстративно уселся чуть поодаль. Спаниель изумленно наблюдал, как Шарлотта вытаскивает из машины разнообразные деликатесы, фрукты и овощи, затем он все-таки подошел к девушке и уткнулся носом в ее ботинок. Ханна встречала подругу на ступеньках лестницы. Девушка выглядела необыкновенно привлекательно в голубом льняном платье и белоснежном накрахмаленном переднике, который она когда-то оставила на память о курсах медсестер и зачем-то взяла с собой в эту поездку. Шарлотта заметила, что особый шарм ее лицу придавали румяна и капелька перламутрового блеска на губах. Такое внимание к собственной внешности по-настоящему изумило Шарлотту, ведь в повседневной жизни Ханна никогда не пользовалась косметикой.

Шарлотта отошла от машины, прямо-таки навьюченная всевозможными пакетами яств, перед покупкой которых она не смогла устоять. Подгоняемая немалым весом своей ноши, девушка устремилась к входу в дом, прямо на бегу решив поинтересоваться у подруги, с чего это та вдруг вырядилась и накрасилась, но вырвался у нее совсем другой вопрос.

– Надеюсь, с Ричардом ничего не случилось? Я имею в виду, ему не стало хуже?

– Нет, он в порядке.

– А доктор уже звонил?

– Да, он позвонил тотчас после твоего отъезда и сказал, что анализы говорят об удовлетворительном состоянии пострадавшего. Но, к несчастью, сразу же после его звонка кое-кто попросил увидеться с Ричардом и… она еще здесь! Наверху, в комнате больного: сидит около его кровати и ведет себя так, словно этот особняк ее дом!

От неожиданности Шарлотта разжала руки, и все ее сумки посыпались на пол. Она немного отдышалась и, осознав последние слова Ханны, с ужасом уставилась на подругу.

– Она? – неуверенно переспросила она.

– Мисс Клер Браун, по крайней мере, так представилась эта особа. Судя по всему, она личный секретарь мистера Тремарта.

– Да неужели! – Шарлотта посмотрела на подругу с негодованием. Этот взгляд вполне мог испепелить парочку городов, но Ханна выдержала его не моргнув глазом. Подруги постояли так какое-то время, затем молча собрали сумки и занесли их в дом. Ханна сказала, что сама отнесет покупки на кухню и приготовит чай. Потом она словно невзначай заметила, что Шарлотте как хозяйке дома стоит подняться на второй этаж и познакомиться с той дамочкой, что уселась у кровати Ричарда Тремарта.

– По выражению лица Тремарта я поняла, что он ее совсем не помнит, значит, его амнезия распространяется на всех. Но мне показалось, что ему приятно ее присутствие. Ты знаешь, лучше прямо сейчас выпроводить эту девицу, пока она не напросилась на ночевку! – закончила Ханна с негодованием. Она заглянула в один из пакетов и достала оттуда две птичьи тушки – Это еще что? – Девушка с интересом взглянула на Шарлотту. – Я считала, что охотничий сезон уже закончился!

– Это куропатки.

– Интересно, сколько денег ты за них выложила?

– Я… не помню точно, – неуверенно соврала Шарлотта, поправляя перед зеркалом непослушный локон, норовивший упасть ей на глаза. – Как ты думаешь, я прилично выгляжу, чтобы представиться гостье?

– Ну разумеется! Но может, сначала пойдем на кухню и немного отдохнем, выпьем чайку?

– Нет, спасибо, лучше почаевничаем потом, а сейчас я просто обязана подняться и взглянуть на эту молодую даму. – Шарлотта отвернулась и спросила нарочито равнодушно: – Она красивая?

– Не то слово! Ты знаешь, если бы я встретила эту девушку на улице, то ни за что не догадалась бы, что это секретарша. И у нее наверняка огромная зарплата, если судить по одежде, – костюмчик на ней явно не из дешевых. Если честно, эта Клер Браун выглядит как фотомодель. Хотя это всего лишь мое мнение, – закончила Ханна, прекрасно понимая, что это самое мнение в данный момент для Шарлотты очень важно, и со вздохом добавила: – Таких женщин я видела только на обложках дорогих глянцевых журналов.

Шарлотта захватила виноград и персики, которые она купила для Ричарда, сказав Ханне, что собирается отнести фрукты в комнату больного. Проходя мимо зеркала, она окинула свое отражение быстрым придирчивым взглядом, пытаясь определить, может ли кто-нибудь подумать о ней самой, будто она девушка с обложки модного журнала. Девушка отослала Ватерлоо на кухню к Ханне, после этого в последний раз поправила прическу и медленно поднялась по лестнице. Оказавшись перед комнатой Ричарда, Шарлотта непроизвольно прислушалась к монотонному звучанию незнакомого голоса. Затем она решительно постучалась и повернула ручку двери.

Комната, ее бывшая комната, была просто завалена всевозможными цветами! Шарлотте и в голову бы не пришло покупать цветы, знай она, что тут творится. Мисс Браун наверняка потратила целое состояние, чтобы купить все эти действительно редкие и дорогие цветы. Бедной Ханне, похоже, пришлось побегать, чтобы найти подходящие вазы и кувшины – по комнате сейчас были расставлены все вазы особняка. И над всем этим красочным великолепием парило душистое облако аромата лилий, роз и экзотических цветов, о существовании которых Шарлотта даже не подозревала.

Теперь не было никакой необходимости выходить с ножницами в сад и срезать свежие цветы для пострадавшего. Даже если бы Шарлотта все-таки это сделала, ее жалких роз никто бы просто не заметил.

Ричард Тремарт сидел на кровати, опершись о груду подушек. Он все еще выглядел немного болезненно из-за кожи, походившей цветом на пергамент, но глаза его казались яркими и живыми, и он с явным удовольствием рассматривал свою собеседницу. Шарлотта могла поклясться, что даже если Ричард и не смог вспомнить новую посетительницу, то от скуки он в любом случае не страдал. Девушка догадалась, что хозяин «Трех моряков» переправил багаж бывшего постояльца в «Тремарт», а Ханна, похоже, переодела Ричарда в свежую чистую пижаму, которая очень красиво оттеняла его иссиня-черные волосы. Эта шелковая пижама высочайшего качества, украшенная ярко-красным кантом, подчеркивала стальной оттенок его серых глаз и добавляла немного таинственности его облику.

Казалось, что Ричард был по-настоящему заворожен, околдован прекрасной посетительницей. Когда Шарлотта заметила, как он смотрит на нее, сердце девушки предательски дрогнуло.

Мисс Браун расположилась в самом удобном кресле совсем рядом с его кроватью. Она звонко заразительно смеялась, когда Шарлотта вошла в комнату, и все еще улыбалась, приветствуя хозяйку дома. Ее голубые русалочьи глаза искрились весельем, в них просто прыгали искорки удовольствия. Нежная розоватая кожа гостьи напоминала молодой персик, а на щеках от смеха появился едва заметный румянец. Клер нежно взяла Шарлотту за руку, откинув с гладкого лба роскошные, цвета белого золота волосы, сверкающие как нимб.

– Вы, наверное, мисс Вудфорд, я вас сразу узнала! Ричард говорил, что у вас рыжие волосы, и, скажу по секрету, он еще добавил, что у вас самые рыжие волосы, какие ему только доводилось видеть у женщин. Кстати, позвольте мне заметить, такой цвет говорит о горячем темпераменте. Но я уверена, что вы показались ему настоящим ангелом. Он безгранично благодарен вам за уход, и я, конечно, тоже. Я прекрасно его знаю, поэтому могу смело утверждать, что дорогой Ричард чудесно выглядит.

Шарлотта, как ни старалась, не могла придумать достойного ответа на слова этой красотки. Она продолжала держать за руку эту мисс Браун и растерянно лепетала, что они с Ханной сделали все возможное и постарались сделать это как можно лучше, что конечно же очень постарался доктор Маккей, который, как она надеется, переправит счет мистеру Тремарту, закончив свою работу. Шарлотте совсем не нравилась приехавшая девушка. Небольшое отступление, касавшееся ее волос, не особенно расположило ее к мисс Браун, ведь когда та делала этот довольно двусмысленный комплимент, ее прекрасные русалочьи глаза недобро сверкнули.

– Мне сообщили, что вы секретарь мистера Тремарта, не так ли? – спросила Шарлотта. – Я очень надеюсь, что он вас сразу же узнал! – добавила она с едва заметной скептической ноткой в голосе.

Мисс Браун на секунду замялась.

– Знаете ли, нет, – пришлось ей ответить. – Я была в самом настоящим шоке, когда впервые вошла в эту комнату, а Ричард посмотрел на меня так, словно впервые видит. Но мы поговорили, и, если честно, мне кажется, будто я немного помогла проснуться его памяти. – При этих словах она повернулась в сторону пациента с очень теплой ободряющей улыбкой, затем поправила свое ожерелье, продемонстрировав тем самым безупречный французский маникюр. – Ричард, дорогой, я права? – нежно спросила она. – Ты же знаешь о себе теперь гораздо больше, чем до моего прихода!

В глазах Ричарда появилось лукавое выражение, свидетельствующее, что все происходящее его по-настоящему забавляет.

– Если ты имеешь в виду, что я узнал кое-что о своем бизнесе, я просто обязан с тобой согласится. Ты рассказала мне о нем очень подробно, за что большое тебе спасибо. – Он сел поудобнее и, развалившись на подушках, искоса взглянул на Шарлотту. – Но одна вещь меня удивляет. Насколько я знаю по собственному опыту, обычно секретари не называют своих нанимателей «дорогой». Но, может быть, ты не совсем обычная секретарша?

Шокированная Клер немного удивленно взглянула на него, все еще продолжая улыбаться.

– Я думаю, дело в том, что я не совсем безобразная обычная секретарша? – предположила она. – Во мне сосредоточены все необходимые качества.

Шарлотта решила изменить тему разговора и сообщила, что она только что вернулась из местного центра торговли Труро, где купила немного винограда и других фруктов. Она аккуратно передала Ричарду пакет и извинилась, что вынуждена покинуть их на несколько минут, чтобы принести с кухни поднос для винограда.

– Надеюсь, вам понравятся эти фрукты.

Шарлотта заметила, как изменилось выражение его лица. Теперь Ричард смотрел на девушку с теплой благодарностью, согревшей ее сердце.

– Вы невероятно добры ко мне, – заметил он.

– Я тоже так считаю, – все-таки влезла в разговор Клер Браун. – Но я просто не в силах понять, как в вашей милой головке могла родиться безумная отвратительная мысль превратить этот великолепный особняк в какой-то пансионат.

– Вздор! – Шарлотта одарила гневным испепеляющим взглядом незваную собеседницу, потом повернулась в сторону больного и совсем другим тоном спросила, любит ли он рыбу.

– Я купила вам несколько яиц кулика и немного копченого лосося, его мне очень рекомендовал продавец.

– Святые небеса! – воскликнула в свою очередь мисс Браун. – Вы же определенно хотите избаловать его!

Шарлотта проигнорировала ее заявление.

– Надеюсь, вам понравится сегодняшний ужин и вы почувствуете себя немного лучше, – выпалила она на одном дыхании, не давая вставить сопернице ни слова. – Видите ли, я нашла новый рецепт. На кухне моей тетушки обнаружилась просто великолепная поваренная книга, написанная специально для больных и выздоравливающих, и я собираюсь приготовить сегодня по ней несколько блюд. Поэтому я очень рассчитываю, что к вам вернется хваленый тремартовский аппетит, иначе вы не сможете оценить мою работу!

– Огромное вам спасибо, – сказал он очень-очень мягко. – Вы действительно настоящий ангел.

– Если честно, я не особенно сильна в готовке. Но я очень постараюсь быть на высоте, – пообещала Шарлотта, присаживаясь на край кровати и заботливо поправляя край одеяла, к которому уже протягивала руку Клер.

Мисс Браун подошла к огромного окну с видом на море и остановилась около самой большой вазы с цветами, которую поставила туда Ханна, поправила несколько цветков, нежно притронувшись к их лепесткам.

– Я купила эти цветы в Лондоне, – немного огорченно произнесла она. – Они очень капризны, им нужно как можно больше воды: обидно будет, если они скоро завянут. Такие цветы всегда нравились Ричарду, и я бы хотела, чтобы они подольше радовали его. Я боюсь, им здесь тесно. Как вы думаете, можно ли найти другую вазу, побольше? – Привередливая красавица раздраженно поправила прядь волос. – Если вы покажете мне ближайшую ванную комнату, я с удовольствием сама займусь цветами.

– Не беспокойтесь, – холодно ответила Шарлотта. Девушка подошла к Клер и внимательно осмотрела вазу, в которой красовались яркие душистые цветы. – Скорее всего, Ханна очень торопилась, раз так неосторожно поставила букет. Мисс Браун, а вы не находите, что больному вредно, когда рядом с ним так много людей? Мне кажется, некоторые из них могли бы покинуть комнату.

– Я не против, если, конечно, эти лишние люди себя назовут. И кстати, где они должны находиться? – поинтересовалась Клер.

– Например, за дверью в коридоре.

– Надеюсь, Ричард не будет возражать, – с надеждой в голосе произнесла Клер, выходя за дверь.

Она подошла к кровати и взглянула на Ричарда, который с той же усмешкой наблюдал за происходящим, с наслаждением вдыхая аромат экзотических цветов. Шарлотта чувствовала себя немного виноватой из-за того, что так и не принесла больному даже розы из сада, в то время как эта шикарная секретарша скупила целый цветочный магазин. Чтобы как-нибудь загладить свою вину, о которой Ричард, похоже, даже не подозревал, Шарлотта ласково спросила, не устал ли он.

– Ни капельки. – Он взглянул на нее искрящимися глазами. – И с чего бы мне устать, скажите на милость, если я вот уже который день почти без движения лежу в кровати. Или, по вашей мысли, я должен был устать от безделья?

– Конечно же нет, – нежно заверила Шарлотта, вновь аккуратно подоткнув уголок одеяла и немного поправив подушки. – Я не могу понять, как некоторые люди не понимают, сколько именно цветов должно быть в комнате больного человека. Если хотите, я прикрою шторы? – заботливо предложила она, заметив, что Ричард поморщился, когда солнечный луч, упавший на потолок, отразился на его лице. – Закат над морем всегда такой яркий.

– Нет, спасибо, лучше оставьте все как есть, – отказался он, откинувшись на подушки. – Я надеюсь, вы не станете возражать, если я немного посплю?

– Конечно же нет, вам полезно отдыхать. А ближе к вечеру я принесу вам ужин.

В комнату вновь зашла Клер Браун, она подошла к кровати и наклонилась к Ричарду.

– Завтра мы снова встретимся, дорогой. – Ее голос стал еще нежнее, чем обычно. – Я забронировала номер на неделю в той гостинице, где ты жил до автомобильной катастрофы. Я буду приезжать к тебе каждый день, и наши долгие милые беседы, бесспорно, помогут тебе вернуть память.

Тремарт смотрел на нее с усмешкой, словно пытаясь понять, что скрывается за этими словами.

– Беседы, – задумчиво повторил он и поспешно, чтобы его ответ не прозвучал недовольно, добавил: – Я хотел бы узнать побольше о некоторых вещах, которые ты упоминала.

В дверь заглянула Ханна.

– На сегодня хватит, больному нужно немного тишины и покоя. – Она недовольно взглянула сначала на гостью, потом на хозяйку. – Если вы конечно же обе не против, – добавила Ханна многозначительно, затем окинула взглядом цветы и горестно вздохнула: – Это все придется вытащить из комнаты на ночь.

Из гостиной Шарлотта позвонила в местный таксопарк и заказала машину на имя Клер Браун. Дожидаясь такси, гостья сидела на кушетке в гостиной, а подруги прогуливались взад-вперед по террасе. Через несколько минут Клер присоединилась к ним. Немного сдвинув изогнутые выщипанные брови, она придирчиво осмотрела окружавшие особняк сады, утес и море, освещенное красными лучами заходящего солнца.

– Так вот какое поместье хотел купить Ричард? – насмешливо поинтересовалась она. – А вы, значит, та самая девушка, что отказалась продать особняк.

Шарлотта ответила довольно недружелюбно:

– Вы заблуждаетесь, мистер Тремарт никогда не задавал каких-либо вопросов по поводу покупки «Тремарта». Он знал, что я никогда не продам дом.

Клер Браун снисходительно улыбнулась.

– Вы не знаете Ричарда, – объяснила она. – Ваши уверения, что поместье не продается, для него пустой звук. Если он действительно хочет что-то получить, то делает все возможное.

– Сомневаюсь, что он собирается получить «Тремарт» любой ценой, – отрезала Шарлотта еще более холодным и уверенным тоном.

Мисс Браун грациозно уселась в подъехавшее к воротам поместья такси и подтвердила свое намерение приехать утром. Небрежно помахав белой ручкой с отполированными ноготками, она повторила последнюю фразу:

– Я собираюсь провести с моим дорогим Ричардом весь завтрашний день. Не сомневаюсь, что это пойдет ему на пользу.

 

Глава 6

Тем вечером Ханна еще раз позволила Шарлотте зайти в комнату Ричарда. Тот казался очень веселым, да и подруги были в восторге от того, что больному понравился приготовленный специально для него ужин из лосося. Тремарт проспал несколько часов после того, как уехала его странная секретарша. Ханна, решившая бодрствовать все ночи у постели Ричарда, завела будильник, звонивший каждые два часа.

Шарлотта выглядела немного расстроенной – ей пришлось битый час уговаривать подругу, чтобы та разрешила ей провести хоть несколько минут с Ричардом. Ханна заявила, что визиты молодых женщин очень вредны в его положении.

– Но ты ведь тоже молодая! – возмутилась Шарлотта.

Ханна снисходительно ответила:

– Ты забываешь, что я, кроме всего прочего, еще и медсестра, – и добавила с улыбкой: – Которой не посчастливилось родиться такой красавицей, как ты.

– Зря ты так говоришь, я уверена, что доктор Маккей считает тебя прекраснейшей девушкой на свете, – отпарировала Шарлотта, без стеснения высказывая свое мнение. – Но больше всего ты ему нравишься в том беленьком накрахмаленном фартучке, который ты получила, когда проходила практику, и который с таким удовольствием носишь сейчас.

Ханна немного покраснела и стала от этого еще милее.

– Скорее всего, доктор Маккей женат, – предположила Ханна, хотя сама она была уверена в обратном. – В любом случае, он истинный шотландец, – добавила она.

Шарлотта с загадочной улыбкой достала красивый серебряный поднос. Ханна ничего не заметила или просто промолчала, когда Шарлотта поставила на поднос вазочку с розами. Девушка только что вернулась из сада, где срезала несколько еще не раскрывшихся бутонов, надеясь, что к утру они распустятся. Она специально выбрала оригинальную японскую вазочку, которую заметила, когда впервые показывала Ричарду дом.

– Ты не думаешь, – не выдержала Ханна, – что у мистера Тремарта в комнате уже столько цветов, что впору вынести их в коридор?

Обиженная Шарлотта ничего не ответила.

Ханна незаметно улыбнулась и впустила с улицы Ватерлоо, где тот совершал традиционный пробег перед сном.

Утром Шарлотта отнесла поднос Ричарду, пока Ханна наслаждалась теплой ванной, расслабляясь после длинной спокойной ночи, во время которой больной мирно спал. Тремарт выглядел очень хорошо, даже лучше, чем в тот момент, когда Шарлотта впервые увидела его в баре «Трех моряков». Но вскоре девушке пришлось убедиться, что память к больному пока не вернулась.

– Прекрасное утро, – восторженно сказала она, одаривая его лучезарной улыбкой. – Вы выглядите так, словно у вас была прекрасная ночь. Я права?

– Да, ночь была просто великолепной. – Он сквозь полуопущенные ресницы наблюдал, как девушка раздвигает шторы. – Я так крепко спал, что даже не помню своих снов, хотя один был каким-то тревожным.

– Серьезно? – огорченно воскликнула Шарлотта, передавая ему чашечку чая. – Это, должно быть, просто ужасно. Я ненавижу кошмары.

Ричард улыбнулся ей.

– Такой очаровательно юной леди могут сниться только хорошие сны, – сделал он комплимент хозяйке. – Вам очень к лицу это розовое платье, она подходит даже к вашим волосам!

– А не должно?

– Но у вас же рыжие волосы. – Склонив голову на плечо, Ричард разглядывал ее с нескрываемым интересом. – Если честно, я не очень разбираюсь в женской одежде и вещах такого рода, но мне всегда казалось, что рыжеволосые люди должны очень осторожно подбирать одежду. Ведь рыжий сочетается далеко не со всеми цветами?

Девушка села в кресле, посмотрела на больного, потом поправила подушку под его головой.

– У меня никогда не было с этим особых проблем, – улыбнулась она.

Ричард немного удивился, увидев на подносе розы.

– Надеюсь, я вас не обидел? – забеспокоился он, рассеянно прикоснувшись к лепестку розы. – Видите ли, по определенным причинам этот цвет мне очень нравится. Мне кажется, что рыжие волосы связаны с моим прошлым, но я даже не представляю себе, к чему это относится.

– Значит, ваши воспоминания до сих пор недостаточно ясные?

Ричард кивнул, и выражение его глаз немного напугало девушку.

– Я не помню абсолютно ничего, и это ужасно, – пробормотал он.

– Согласна…

– Вы говорили мне однажды, что мы знакомы, а я до сих пор ничего не помню. Это меня очень беспокоит.

– Я не позволю вам беспокоиться, – сказала Шарлотта очень нежно. Девушка очень изменилась с момента аварии, и теперь она с искренним раскаянием вспоминала, как грубо когда-то отказала Ричарду в продаже поместья. – Сейчас ваши воспоминания не имеют никакой важности, вы в любом случае рано или поздно все вспомните.

– Уж лучше рано, чем поздно, – с улыбкой заметил Ричард.

– Доктор Маккей утверждает, что ваша амнезия закончится так же внезапно, как и началась.

Шарлотта произнесла эти слова с умным видом, но при этом она очень беспокоилась, как бы больной не попросил ее объяснить все поподробнее: она не смогла бы этого сделать, так как сама ничего не понимала.

– А кто этот мистер Маккей, местный доктор? Он хороший врач?

– Ханна говорит, что он прекрасный специалист.

– Ханна? – Он нахмурился, словно стараясь что-то вспомнить. – Ах да, та молодая девушка в форме медсестры, которая постоянно напоминает, что на самом деле она не медсестра. Но, если честно, она кажется очень квалифицированной. Мне нравится Ханна… – закончил он таким тоном, словно этот разговор не имеет ровно никакого значения.

– А как насчет мисс Браун? – осторожно поинтересовалась Шарлотта. – Она просто невероятно привлекательна. Ее-то вы помните?

Девушка очень давно хотела задать этот вопрос, но никак не могла решиться. И вот теперь она с нетерпением ждала ответа, который не замедлил последовать.

– Вы правы, Клер очень хороша собой. Она утверждает, что последние полгода была моей секретаршей.

– Но разве вы не можете вспомнить работу с ней?

– Я вообще ничего не могу вспомнить, тем более работу. Но вроде бы вы говорили, что офис моей фирмы находится в Лондоне. Вы были там?

– Нет, но именно там мисс Браун работала на вас.

Шарлотта не стала говорить о том, что они с Ханной наводили справки о Клер. Им рассказали, что эта девушка занималась только мелкой работой, иногда отвечала на телефонные звонки, словом, не имела никакого веса в компании. Другими словами, мисс Браун оказалась бесполезной во всех отношениях особой. По крайней мере, только такой вывод можно было сделать из объяснений женщины, с которой Ханна утром беседовала по телефону.

– Я уверена, что вы ждете не дождетесь, пока увидите снова прекрасную мисс Браун, – с каменным лицом выпытывала Шарлотта, наблюдая, как Ричард поглощает яичницу. – Вы, наверное, знаете, что она остановилась в «Трех моряках»?

– Серьезно? – произнес он без всякого интереса в голосе. Он прикоснулся к своему небритому подбородку. – Как вы думаете, могу я сейчас с этим что-нибудь сделать?

– Конечно же можете. Для этого вам необходимо встать и найти электрическую бритву. Она у вас наверняка есть, не так ли?

– Только если все мои вещи доставили из «Трех моряков».

Шарлотта, протирающая пыль в комнате, залитой солнечным светом, удивленно повернулась к нему:

– Значит, вы помните, что вы остановились в «Трех моряках»? А вы, случайно, не помните, что у нас с вами был очень важный разговор, связанный главным образом с покупкой этого поместья? Вы в курсе, что, если бы не этот особняк, вы бы даже не узнали о существовании «Трех моряков»?

– Серьезно? – вновь спросил Ричард, глядя на девушку с вежливым интересом.

Шарлотта рассчитывала поймать его на этих словах, но блестящая затея с треском провалилась, когда больной пояснил, что о местной гостинице ему рассказала Ханна. А еще добровольная сиделка в деталях поведала Ричарду о причинах его пребывания здесь, а также упомянула о перевозе багажа из «Трех моряков».

– Судя по количеству вещей, я сюда приехал надолго, – предположил он.

Немного позже из поселка прибыл мистер Маккей. После того, как доктор минут двадцать просидел с Ричардом, он заявил, что пациенту требуется свежий воздух. Кроме того, больному давно пора хотя бы на несколько минут в день вылезать из кровати и понемногу начинать ходить.

– Мне кажется, что сегодня вам стоит просто посидеть в кресле рядом с открытым окном, а потом недолго походить по комнате. А завтра вы уже сможете спуститься по лестнице, выйти на террасу и подышать свежим воздухом там. У мисс Вудфорд прекрасные сады, и, если вы немного погуляете среди зелени, это только пойдет вам на пользу. А с террасы открывается отличный вид на море, так что вам очень повезло. – Доктор с улыбкой закончил: – Я бы сам не отказался побыть пациентом в таком поместье, как «Тремарт», тем более под присмотром двух очаровательных девушек.

При этих словах он украдкой взглянул на Ханну, и глаза его заблестели, как драгоценные камни. Никто из присутствующих не сомневался, что причиной оживления доктора стала Ханна.

Через несколько минут доктор Маккей уехал по своим делам, сославшись на крайнюю занятость. Сразу же после его отъезда Ричард встал с кровати, переоделся, побрился и довольно уверенно спустился по лестнице. Довольный своими успехами, он объявил, что не собирается дожидаться завтрашнего утра, а отправится на террасу прямо сейчас.

Перепуганная Шарлотта конечно же отчаянно протестовала, уверяя, что Ричард еще не полностью оправился и что доктор говорил про следующий день. Но ее любимый «инвалид» и слушать ничего не хотел. Он очень вежливо попросил ее покинуть комнату и разыскать Ханну, так как сам одеться он был не в состоянии. Похоже, больной был вполне доволен своим физическим состоянием – единственной проблемой оставалась сломанная рука.

– Вам лучше не спешить, – продолжала Шарлотта бесплодные протесты.

Но Ричард Тремарт не собирался отступать.

– По-моему, у нас есть все причины для спешки, – возразил он. – Скоро приедет мисс Браун, и я не хочу принимать ее в комнате. К тому же вы сами слышали слова доктора, мне очень полезен морской воздух, а значит, он не помешает и Клер. – Он немного расстроенно развел руками. – Мне совсем не хочется лежать в кровати, когда рядом сидит такая женщина, как мисс Браун, и чуть ли не с руки кормит меня виноградом или зачитывает последние новости, – добавил он. – К тому же это несправедливо по отношению к ней.

– Почему же это несправедливо? – возмутилась Шарлотта. – По-моему, единственная причина ее присутствия в том, что вы себя плохо чувствуете.

– Вы действительно так думаете? – Ричард весело улыбнулся, впустив Ханну, которая принесла его халат. Потом он надел тапочки. – Вы не считаете, что я счастливчик, раз меня посещает настолько привлекательная особа, как мисс Браун? По-моему, я должен быть благодарен этой удивительной девушке, нужно хоть как-то отплатить ей за участие.

Шарлотта чувствовала себя по-настоящему потрясенной, а Ханна смогла только удивленно улыбнуться. Она проводила растерянным взглядом выбежавшую подругу и поинтересовалась у Ричарда, не хочет ли тот принять теплую ванну перед тем, как одеться. Потом она попросила некстати вернувшуюся подругу спуститься и встретить мисс Браун, которая должна была вот-вот приехать.

Шарлотта побрела на кухню и села за стол, чтобы составить меню на обед. Ей помогала миссис Рикс, приходящая домработница. Они увлеченно обсуждали, что лучше приготовить выздоравливающему человеку, и пришли к полному согласию по поводу основных блюд, но никак не могли решить, что предложить на десерт: желе или рисовый пудинг. Именно в этот момент к дому подъехало такси. Из машины выплыла Клер Браун и прошествовала к входу в особняк.

Этим утром она облачилась в голубые одежды. Любому человеку, не слишком хорошо знающему эту красотку, Клер показалась бы сейчас ангелом во плоти. Шофер такси, похоже, не собирался уезжать. Его машина продолжала стоять у входа, пока водитель любовался Клер, которая прямо около двери неожиданно развернулась и попросила его заехать за ней к шести часам вечера.

– К этому времени наш больной уже немного устанет, по крайней мере мне так кажется, – заявила она Шарлотте, только что появившейся у двери, чтобы встретить гостью. – Кстати, как он? – вежливо осведомилась она. – Очень надеюсь, что лучше.

– Да, выглядит он неплохо. А чувствует себя, по его словам, намного лучше, – немного скованно ответила хозяйка поместья. Шарлотта беспокоилась, что ее щеки перепачканы мукой, к тому же она только что обнаружила, что забыла снять фартук. Водитель недоуменно переводил глаза с одной девушки на другую, и фанатичная преданность, с которой он смотрел на Клер, сменялась насмешкой при взгляде на Шарлотту.

– Это просто великолепно! – Клер действительно казалась обрадованной. – Я так переживала, что слишком утомила Ричарда вчера!

После этой фразы девушки проследовали в дом.

– Я, наверное, слишком рано, – извинилась Клер. – Но я очень хочу провести с моим дорогим Ричардом весь день. Можно мне сразу же пройти в его комнату? – Не дожидаясь ответа, Клер начала подниматься по лестнице.

Но Шарлотта попросила ее спуститься. Девушка пару секунд злорадно наблюдала, как меняется прямо на глазах лицо удивленной посетительницы, потом произнесла сладким голосом:

– Вам нет смысла подниматься в комнату больного. Доктор посоветовал мистеру Тремарту провести немного времени на ногах, поэтому он спустится. Если вы так хотите его видеть, то подождите в гостиной. Я могу предложить вам кофе, или, если желаете, погуляйте пока по саду.

Мисс Браун медленно спустилась по дубовой лестнице, не скрывая своего огорчения. Она бросила недовольную фразу в адрес современных докторов, которые порой делают очень странные вещи, а потом все-таки направилась в гостиную. Через несколько минут Шарлотта принесла поднос с кофе и вазочку с печеньем, которое она сама испекла рано утром. От выпечки мисс Браун отказалась, а маленькие глотки горячего кофе она чередовала с сигаретными затяжками.

– Судя по всему, вы собираете коллекцию антиквариата, – заметила гостья. – Я плохо разбираюсь в таких вещах, но мне кажется, что часть вашей мебели очень ценная, если не сказать эксклюзивная. Вот, например, тот стол из розового дерева, – она кивнула в сторону прелестного столика, – явно работа Шератона. И мне очень нравится картина в нише. Если захотите, вы можете получить за все это большие деньги.

Шарлотта холодно взглянула на Клер.

– Мистер Тремарт тоже об этом говорил. Он просто мечтал получить «Тремарт», – заметила она.

Мисс Браун выглядела немного удивленной.

– Но вы же отрицали это? Хотя я была уверена, что он собирался купить какую-то недвижимость здесь, в Корнуолле. Он же родом отсюда, не так ли? – Клер с интересом посмотрела на Шарлотту. – Конечно, мне бы не хотелось поселиться в подобном месте, я слишком ценю блага цивилизации, но для отдыха эта провинция просто великолепна. – Она задумчиво тряхнула золотыми локонами, словно подтверждая свои слова. – При определенных обстоятельствах я бы сама согласилась жить в этом доме.

– Каких обстоятельствах? – похолодела Шарлотта.

Мисс Браун вскинула на нее бирюзово-голубые глаза и немного провокационно улыбнулась.

– Почему вы так волнуетесь, мисс Вудфорд? – поинтересовалась она. – Какое вам дело до личной жизни Ричарда? Судя по всему, вы любите совать нос в чужие дела. И как по-вашему, почему он собирался все это купить? Вот эту смесь довольно хорошей и отвратительной мебели, смешение стилей и вкусов. – Она обвела взглядом комнату. – Пожалуй, стоит удовлетворить ваше любопытство. Я еще вчера сказала, что раньше Ричард интересовался поместьем, но вы отказались продавать этот особняк. И если вы хотите узнать, почему я тоже в этом заинтересована, могу сказать только одно. Я думаю, что вы уже догадались, что я не совсем обычная секретарша Ричарда. На самом деле я вообще ему не секретарша.

– Да неужели? – Шарлотта пришла в полное замешательство.

Мисс Браун выпустила облачко табачного дыма.

– Вообще-то я раньше работала на него. Это было примерно год назад, – пояснила она. – Мне нужна была работа, и Ричард любезно предложил ее мне. Но мы познакомились задолго до этого. Пожалуй, это говорит, что мы очень близкие друзья.

Пока девушки так мило общались, они даже не заметили, что Ричард уже спускался по лестнице, причем так тихо, чтобы его присутствия никто не заметил. Его сопровождала Ханна, следившая, чтобы больной не споткнулся. Как только Клер заметила Тремарта, она сразу же вскочила и бросилась ему на шею.

– О, дорогой! – воскликнула она. – Ричард, как я рада тебя видеть! Я так боялась, что вчера утомила тебя, но теперь понятно, что наша встреча тебе только на пользу.

Казалось, что Ричард очень обрадовался, когда наконец-то добрался до кресла на террасе. Он с чувством поблагодарил Шарлотту, когда та подложила ему под голову диванную подушку. Теперь он мог спокойно откинуться на спинку кресла. Ханна же заботливо обмотала его шею теплым шарфом, так как очень беспокоилась за самочувствие больного, ведь утренний морской ветер оставался довольно холодным.

– Какая красота! – сказал он и посмотрел в сторону горизонта. – Отсюда открывается просто удивительный вид.

В это время Клер заняла второе, очень удобное кресло и переместилась поближе к Ричарду. Шарлотта поняла, что она здесь лишняя, и вернулась в дом. Ханна последовала ее примеру немного позже, так как опасалась за здоровье своего пациента. Спустя пару минут подруги встретились на кухне. И, похоже, обе были не в восторге от присутствия назойливой мисс Браун.

– Она действительно хорошо его знает, – заметила Ханна. – Но я совсем не уверена, что ему нравится ее компания настолько, насколько она об этом говорит.

Шарлотта сидела за длинным кухонным столом и машинально пила остывший кофе, почти не чувствуя вкуса напитка. Она-то не сомневалась, что Ричард в восторге от мисс Браун.

– Эта девушка достаточно красива, чтобы завоевать сердце любого мужчины. Что здесь можно говорить о больном человеке, таком, как Ричард. Конечно же он безумно рад ее видеть, – высказала она свое мнение.

Ханна испытующе взглянула на подругу.

– Ты действительно думаешь, что Ричард настолько рад ее видеть? – удивилась она. – Странно, у меня совсем другое мнение.

Шарлотта поставила свою чашку на стол.

– Если тебе интересно, я точно знаю, – сказала она упавшим голосом, – что они собираются пожениться. Мисс Браун сообщила мне это совсем недавно, когда мы сидели с ней в гостиной. Она сначала восхищалась мебелью, и, если бы Ричард не появился в тот момент, его красотка точно бы объявила о предстоящей свадьбе. Судя по всему, венчание намечается очень скоро.

– Неужели? – с чувством воскликнула Ханна. – И с чего это ты взяла?

– Клер дала мне понять, что они с Ричардом не просто друзья. Она прекрасно знает, что Ричард мечтал купить этот дом. Эта нахалка даже заявила, что ей понравится здесь жить.

– Ты шутишь?! – опешила Ханна.

– А еще она считает, что это прекрасное место для каникул или отпуска. Поэтому она сказала, что «Тремарт» ей по душе. Она даже сообщила, что ей нравится часть мебели! Нет, ты только подумай, она явно намерена обосноваться в этом доме и все здесь изменить.

Ханна неожиданно подошла к ней и быстрым движением руки немного взлохматила волосы подруги.

– По-моему, твое воображение слишком уж разыгралось! – Ее голос звучал очень наставительно. – Позволь ему немного отдохнуть! Ты не должна забывать, что у медали две стороны, поэтому стоит рассматривать их обе. Не принимай все так легко на веру и помни, что для Ричарда Клер Браун сейчас всего лишь незнакомка, какой была ты несколько дней назад.

Шарлотта немного утешилась, услышав слова подруги, но сомнения не покидали ее.

– Наверное, так оно и есть. А ты в этом уверена? – спросила она, ободренная слабой надеждой.

Действительно, если они даже собирались пожениться, вряд ли он сейчас поведет под венец девушку, которую совсем не помнит! Скорее всего, Ричард откажется под тем предлогом, что им нужно заново узнать друг друга или дождаться, пока память не вернется.

– Между прочим, если в ближайшие дни память не вернется к Ричарду, то его амнезия может продолжиться несколько недель, а то и месяцев, – заметила Ханна.

Шарлотта решила любым способом продлить амнезию еще на пару дней, но сделать это нужно было так, чтобы подруга ни о чем не догадалась.

Немного позже Шарлотта спустилась в сад поместья, чтобы собрать немного клубники. Когда корзиночка наполнилась, она решила вернуться в особняк через террасу и, поднимаясь по лестнице, с удивлением обнаружила Ричарда и Клер, в полной тишине наблюдающих за ленивым движением морских волн. Присмотревшись, она обратила внимание, что Ричард теперь ничем не напоминал человека, попавшего в аварию. На его лице не осталось даже следа от той болезненной бледности, которую Шарлотта каждый раз отмечала, заходя в его комнату. У Клер Браун на лице играла загадочная улыбка, красотка была определенно чем-то очень довольна. В тот момент Шарлота бы отдала полжизни, лишь бы узнать, что так взволновало эту девицу. Почему-то хозяйке показалось, что ее гостья радовалась событию, которое должно произойти в недалеком будущем.

Шарлотта старалась как можно тише проскользнуть за креслами, чтобы не беспокоить сидящих, но спустя минуту поняла, что ее план остаться незамеченной с треском провалился. Ричард, похоже, услышал ее осторожные шаги, повернул голову, и до ушей Шарлотты донеслись его слова.

– Это вы, мисс Вудфорд? – тихо спросил он.

Шарлотта не отвечала, пока не подошла к ним вплотную.

– Да, это я. Может, вам что-нибудь нужно? – спросила она вежливым и заботливым голосом.

Тремарт запрокинул голову, чтобы увидеть ее лицо, и их глаза встретились. Шарлотта изумилась тому, что она увидела. Девушка даже не могла себе представить, что у Ричарда бывает столь признательное выражение лица.

– Не хотел вам в этом признаваться, но мне действительно нужна помощь, – почти шепотом признался он. – Я бы хотел вернуться в свою комнату.

– Конечно, я вам помогу, но зачем?

– Здесь, на террасе, намного холоднее, чем я думал. Солнце казалось таким теплым, когда я смотрел на него через стекло! А этот пронизывающий морской ветер почти превратил меня в ледяную глыбу, поэтому я очень рад вашему появлению. Ну как, поможете мне вернуться в комнату?

Клер всполошилась, услышав его последние слова.

– Почему же ты так хочешь этого, Ричард? Дорогой, ведь всего несколько минут назад ты сам сказал, что чудесно наслаждаться таким великолепным видом на море, не выходя из дома! И если тебе действительно хочется вернуться в дом, то я помогу тебе подняться по лестнице. Могу даже уложить тебя в кровать, если ты так уверен, что это необходимо.

– Разве тут кто-то говорил о том, чтобы вернуться к бесполезному лежанию в кровати?

Ричард с вызовом взглянул на свою молодую посетительницу. Шарлотта не могла поверить своим ушам, ведь всего минуту назад он говорил обратное! Клер же уселась обратно в кресло, моментально успокоившись.

– Похоже, что он не настолько здоров, как вы говорили, – с издевкой обратилась она к Шарлотте. При этом она немного наклонилась, чтобы эти слова достигли ушей Ричарда.

Ричард отреагировал незамедлительно.

– Что за вздор! Столько шуму из-за того, что у меня разболелась голова! – воскликнул он раздраженно, затем пристально взглянул на Шарлотту. – Должен заметить, что мисс Вудфорд приглядывает за мной с момента аварии вместе со своей очень образованной по медицинской части подругой. И я боюсь, что все это время использовал их как простых сиделок. Простите меня за это, мисс Вудфорд… Шарлотта.

Закончив, Ричард попытался улыбнуться, но у него получилась лишь гримаса – больной все еще с трудом управлял мышцами лица, и лишняя мимика причиняла ему болезненные ощущения. Шарлотта поняла это по глазам мужчины, и в эту минуту у нее впервые в жизни сработал настоящий материнский инстинкт.

– Я вполне могу самостоятельно подняться по лестнице. И все же я прошу вас пойти со мной, но не в качестве опоры, а как собеседник. Еще раз повторяю, что я не собираюсь ложиться в постель, просто хочу немного посидеть в кресле у окна.

– Вы абсолютно уверены, что не хотите посидеть в гостиной, чтобы не подниматься по лестнице? – обеспокоенно спросила Шарлотта.

– Нет, спасибо. Я предпочитаю свою комнату, и хотел бы остаться там один до обеда.

Клер оторопела. Казалось, что, если бы Ричард причинил девушке физическую боль, она бы выглядела менее возмущенной и задетой за живое. Чтобы не остаться в гордом одиночестве, гостья поспешно собрала свои вещи: пару белоснежных перчаток и элегантную дамскую сумочку.

– Конечно, мы все сделаем, как ты хочешь. Пожалуй, лучше я пойду, – тихо сказала она. – Возможно, ты чувствуешь себя гораздо хуже, чем мы думали. Небольшой отдых только пойдет тебе на пользу, поэтому сейчас я вернусь в гостиницу, а завтра утром снова тебя навещу.

– Конечно, так будет гораздо лучше для всех, – ответил Ричард на ее монолог. Он прекрасно понимал, какое унижение заставил пережить Клер, поэтому мягко добавил, смягчая удар: – Извини, что так вышло. Завтра все сложится совсем по-другому, я уверен, поэтому с нетерпением буду ждать наступления следующего дня.

Клер с достоинством кивнула на прощание:

– Тогда до свидания, мой дорогой Ричард. – Обернувшись, она грациозно отправила ему воздушный поцелуй. – Выпей таблетку снотворного или то лекарство, что прописал тебе доктор, и увидишь, какие чудеса может сотворить с человеком долгий спокойный сон. Если честно, после того, что сейчас произошло, я очень сомневаюсь, будто прошлой ночью ты хорошо выспался.

Ричард пробурчал что-то, что могло означать его согласие, а Шарлотта в это время осторожно поправила ему шарф и помогла встать с кресла. Спустя минуту они покинули залитую солнцем террасу и шли по направлению к заветной лестнице, ведущей к его комнате. Клер недобро наблюдала, как они скрылись за дверью второго этажа, затем она как фурия ворвалась на кухню и сердито спросила у Ханны, где в этом ужасном особняке можно найти телефон, если, конечно, он вообще здесь есть. Затем она потребовала номер телефона того милого водителя, который обещал забрать ее отсюда в шесть часов.

Ханна отвлеклась от приготовления обеда и любезно предоставила гостье номер телефона, по которому та могла заказать такси. После этого она еще какое-то время с насмешливой улыбкой наблюдала за действиями этой красотки. Наконец Клер Браун убралась восвояси, а еще через несколько минут по лестнице спустилась Шарлотта. Она сообщила подруге, что Ричард очень утомился и просил, чтобы его не беспокоили до обеда.

– Ничего странного, – заметила Ханна. – Похоже, эта Клер Браун не в силах понять своими птичьими мозгами, что она – отнюдь не единственное средство от амнезии Ричарда. Ну ничего, когда она явится в следующий раз, я постараюсь ей доходчиво объяснить, что травмы Ричарда настолько серьезны, что после них к больному нельзя допускать посетителей дольше, чем на пять минут.

Шарлотта прошла на кухню и задумчиво уставилась на соусницу, стоящую в самом центре стола. Она размышляла, стоит ли рассказать подруге только что услышанную новость или лучше оставить Ханну в неведении. Конечно же девушка прекрасно понимала, что Ханна – по-настоящему ответственный человек, который отвечает за все, что касается здоровья Ричарда. Но все-таки Шарлотту что-то смущало, хотя при желании все сомнения можно было списать на нервную обстановку, царившую в доме.

– Я должна сказать тебе одну вещь, – неуверенно начала она, медленно помешивая соус невесть откуда взявшейся ложкой. – Теперь все равно, будут разрешены визиты к Ричарду или нет. По крайней мере, визиты одного человека… Всего несколько минут назад, когда я усаживала Ричарда в кресло у окна, он сделал мне одно признание. Ханна, они с мисс Браун собираются пожениться!

Судя по всему, заявление Ричарда так сильно подействовало на Шарлотту, что бедная девушка чувствовала себя полностью уничтоженной. Она впала в какое-то странное оцепенение, не осознавая, что творится вокруг. Наверное, именно поэтому Шарлотта продолжала машинально помешивать соус, с той же скоростью и той же ложкой, словно это была самая важная вещь на свете. Она как во сне вспомнила о делах, которыми собиралась заняться до обеда, но в то же время понимала, что в нынешнем состоянии ни на что не способна. Казалось, от прежней Шарлотты Вудфорд осталась только пустая оболочка, словно неизвестный злоумышленник похитил ее душу.

– Пожениться?! – Ханна не верила своим ушам. – Неужели он сам сказал, что собирается вести эту Клер Браун под венец? Правильно я тебя поняла?

– Именно так. – Шарлотта смотрела на подругу ничего не выражающим взглядом, а ее голос казался абсолютно безжизненным. – Смешно было надеяться, что между ними ничего не было!

– Очень странно. Мне кажется, что Клер Браун не удержалась бы от соблазна сообщить нам о своем замужестве в первый же вечер! – Но Ханна напрасно старалась вразумить подругу. Она не понимала, что Шарлотта в шоке от этой новости и вряд ли скоро придет в себя. – Послушай, – продолжала она выпытывать подробности, – а с чего это Ричард вдруг тебе доверился? Ну, я имею в виду, вдруг ты неправильно его поняла? И кроме всего прочего, – напирала Ханна, – он хоть понимает, кто она такая?

– Что ты имеешь в виду? – Шарлотта уставилась на подругу все теми же безжизненными пустыми глазами. – Конечно же он знает, кто она. Разве иначе он хотел бы жениться на ней?

– Вспомни, еще совсем недавно мы считали, что Ричард вышел из-под чьего-либо, тем более женского влияния. Помнишь? А решили мы так потому, что он потерял память, – размышляла Ханна. – Я никак не могу взять в толк: если он собирается жениться на этой красотке, значит, он ее узнал? Но это ведь означает, что он вернул себе память. Я правильно говорю?

– Нет, все совсем не так, – запротестовала Шарлотта, продолжая размешивать соус. – Если быть честной, то я не уверена, – растерянно закончила она.

Ханна взглянула на подругу как на умалишенную.

– Так. Насколько я поняла, ты пытаешься втолковать мне, будто Ричард Тремарт собирается сковать себя узами брака с абсолютно незнакомой ему девицей? И в результате этого безумного брака он будет безгранично счастлив?

Шарлотта, до которой наконец-то дошел смысл сказанного, совсем запуталась. Но зато в ее глазах мелькнула крошечная искорка надежды.

– Я вовсе не уверена, что он будет безгранично счастлив, – заметила она. – К тому же…

– Продолжай, – поторопила подругу Ханна.

– Мне почему-то кажется, что он и сейчас не очень-то счастлив.

– Интересно, в какой глухой уголок его мозга закралась безумная идея жениться на этой красотке?

– Я говорю тебе чистую правду: он был полностью уверен в своих словах и, кажется, чувствовал себя обязанным жениться на ней, – пояснила Шарлотта.

– Не паникуй раньше времени. Если хочешь знать мое мнение, ты поняла его слова по-своему, в романтическом смысле. Значит, ты вполне могла исказить смысл сказанного. Сделаем так: я сейчас покину тебя буквально на несколько минут, поднимусь в «палату» к нашему больному и перекинусь с ним парой слов, – объявила Ханна. Она вскочила с места, затем, внезапно остановившись, спросила: – Ты хоть помнишь, какими именно словами Ричард сообщил тебе, что собирается жениться на Клер Браун?

– Конечно. Он сказал так: «Это мой долг, Шарлотта. Конечно, только свадьба подведет под всем черту».

– Вот значит как! – Ханна стремительным белым облачком упорхнула за дверь, и лишь обрывки ее последней фразы долетели до Шарлотты. – Мне действительно надо переговорить с твоим драгоценным Ричардом!

 

Глава 7

Но Ханна вернулась ни с чем. Разговаривая с Ричардом, она, как ни старалась, так ничего и не поняла. Самое удивительное, что, с какой бы стороны девушка ни подбиралась к нужной теме, Ричард ловко переводил разговор, и через минуту они уже начинали говорить о погоде. Тогда Ханна решила применить самую действенную, по ее мнению, тактику. Она просто сказала Ричарду, что все волнения обязательно скажутся на его здоровье, а это очень огорчит их с подругой. В эту минуту в комнату вошла сама хозяйка, в руках она держала поднос с обедом для Ричарда. Она казалась очень печальной, Ханна даже заметила, как вздрагивает ее нижняя губка – верный признак того, что Шарлотта вот-вот расплачется. Но она прошла к столу и водрузила на него поднос, продолжая держать себя в руках. Ханна тем временем продолжала объяснять Ричарду, что ему вредно засиживаться с посетителями.

И все-таки ее слова звучали более чем странно, если учесть, что единственным посетителем, с которым довелось встретиться обеим подругам, была невеста Ричарда. Шарлотта немного подождала, надеясь услышать ответ больного, но тот промолчал. Подруги решили пока не касаться этого вопроса, но прекрасные глаза Шарлотты наполнялись слезами, как только она вспоминала про Клер Браун.

В течение сорока восьми часов они ничего не слышали о Клер Браун. Та появилась неожиданно, одетая в роскошное белое платье, немного напоминающее подвенечное одеяние. Красотка едва удерживала в руках огромную корзину самых дорогих фруктов и целую гору всевозможных сумок, коробок и бумажных свертков. К этому времени Ричард почти поправился, поэтому мог без особых проблем подниматься и спускаться по лестнице. Когда она приехала, он как ни в чем не бывало грелся на солнышке, развалившись в кресле на террасе. К величайшему удивлению Клер, ее никто не встречал – да и как хозяева могли знать о ее прибытии, если они даже не видели подъезжающего такси? Шарлотта чистила одну из ванных комнат на втором этаже, а Ханна писала письма родным и друзьям у себя в комнате. Шарлотту удивило поведение прибежавшего с улицы Ватерлоо, который как-то странно крутился и безудержно лаял. По этим признакам девушка догадалась, что кто-то приехал в гости, и решила удостовериться во всем сама. Спускаясь по лестнице, она уже слышала звуки голосов, один из которых не смогла узнать. Выйдя на террасу, она застала такую картину: Клер Браун что-то втолковывает Ричарду, а тот очень внимательно слушает, угрюмо сдвинув брови.

Теперь Ричард выглядел гораздо лучше, он уже стал походить на того элегантного мистера Тремарта, с которым Шарлотта познакомилась в баре «Трех моряков», он вновь стал аккуратным и ухоженным. Забавно, что именно элегантность незнакомого мужчины когда-то заинтриговала хозяйку «Тремарта».

Когда на террасе послышался звук шагов, Ричард стремительно обернулся и облегченно вздохнул, заметив подбегающего к ним Ватерлоо. Этот милый песик искренне полюбил нового соседа по поместью и каждый раз бурно приветствовал его. Мисс Браун по своему обыкновению курила, стоя у самого парапета и стряхивая пепел на землю. Как только вошла Шарлотта, Клер, до этого смотревшая на носок своей идеально белой туфельки, подняла глаза на хозяйку особняка и смерила ее враждебным взглядом.

– Надеюсь, что я не причиню вам особых хлопот, если останусь сегодня в поместье на обед? – довольно холодно поинтересовалась она.

– Совсем нет, мы будем даже рады, – солгала Шарлотта.

Клер продолжала хмуриться.

– Как наш больной? – спросила она Шарлотту, как только Ричард немного отвлекся. – Есть ли прогресс в его выздоровлении? Я действительно очень обеспокоена тем, что он до сих пор ничего не вспомнил.

– Не забывай, что у меня как-никак амнезия! – Несмотря на старания Клер, Ричард все-таки услышал их разговор и не преминул высказать свою точку зрения. Он уже не жаловался на здоровье и стремительно шел на поправку, поэтому единственной его проблемой в данный момент оставалась амнезия.

Клер раздраженно поджала свои губки.

– Да, милый, я все прекрасно понимаю… Но можно же хоть что-нибудь сделать, чтобы немного ускорить этот процесс? – воскликнула она с такой надеждой в голосе, будто действительно верила в подобное средство. – Ты же знаешь, я сделаю все от меня зависящее, чтобы как можно скорее помочь тебе. Я уже познакомилась со здешним врачом и попросила его в случае надобности обращаться прямо ко мне. А если твое состояние не улучшится, я приглашу одного очень известного специалиста, чтобы он осмотрел тебя. Если у тебя есть хоть небольшие повреждения мозга, то лучше не запускать болезнь, а заняться всем этим как можно скорее.

– Повреждения мозга? – удивилась Шарлотта. – Но у мистера Тремарта нет никаких повреждений мозга! – возмущенно запротестовала она. – У него вообще нет серьезных травм, если не считать сломанной руки. Временная потеря памяти – всего лишь реакция организма на внешний раздражитель, которым стала автомобильная катастрофа. К тому же доктор Маккей утверждает, что его память может восстановиться в любой момент.

– Доктор Маккей! – презрительно фыркнула Клер, и всем стало ясно, что она, бесспорно, совсем не доверяет знаниям этого врача. – Вы имеете в виду местного гения медицины, не так ли? Скорее всего, у него слишком мало опыта вообще, а тем более в подобных ситуациях. Я уверена, что просто опасно оставлять Ричарда на попечение этого «доктора» и его абсолютно неопытной помощницы.

– А я уверена, что доктор Маккей достаточно образован, чтобы лечить мистера Тремарта, пусть даже это первый случай в его практике! – настойчиво защищала Шарлотта интересы местного врача, который так приглянулся ее подруге.

Ричард с улыбкой прислушивался к разговору двух девушек, но потом все-таки решил высказать свое мнение по этому поводу.

– Этот Маккей, по-моему, отличный парень! – не без удовольствия согласился он с Шарлоттой. – Если честно, я всегда с нетерпением жду времени его приезда. А что касается медсестры Ханны, то я просто не могу понять, почему такая сообразительная девушка, у которой все замечательно получается, бросила медицину.

– А как насчет мисс Вудфорд? – немного раздраженно поинтересовалась Клер. – Разве справедливо по отношению к молодой девушке, что она тратит так много драгоценного времени – да что я говорю, практически все свободное время! – на то, чтобы заниматься тобой, готовить тебе, развлекать тебя и заботиться о том, чтобы ты ни в чем не нуждался? Зачем ей все это нужно?

– Это верно, – согласился Ричард, продолжая смотреть на Шарлотту с улыбкой, чем очень смущал девушку, заметившую в его глазах какое-то необычное выражение. – Я надеюсь, вы не против моего общества, Шарлотта? – К удивлению окружающих, он неожиданно назвал ее по имени. – Ну, я имею в виду, вам не в тягость заниматься всеми этими мелочами, пока я не поправлюсь?

– Конечно же я не против! – обрадовалась Шарлотта.

Ричард благодарно пожал ей руку.

– Вот видишь, Клер, ты получила ответ на свой вопрос, – заметил он. – Шарлотта не возражает.

– Глупости! Мисс Вудфорд просто слишком вежлива и скромна, чтобы прямо в лицо сказать, что не хочет заниматься тобой, – насмешливо бросила Клер. Особенно важным в этот момент было то, что она назвала хозяйку поместья не по имени, как Ричард, а очень официально, «мисс Вудфорд». – С тех пор, как я имела счастье присоединиться к вам, я довольно много узнала о твоей хозяйке. Она получила это поместье в наследство от своей тетушки, приехала сюда, чтобы отдохнуть от городской суеты и немного расслабиться на берегу моря. А вместо этого ей пришлось ухаживать за больным! И это только вершина айсберга: разве ты забыл, как они с подругой рисковали жизнью, вытаскивая тебя из-под горящих обломков?

– Вы на самом деле откапывали меня из-под обломков? – немного насмешливо спросил Ричард удивленную Шарлотту. – Или версия, что меня выбросило из машины и я самостоятельно дополз до ваших прекрасных ног, больше похожа на правду?

– Вы действительно выбрались сами после взрыва, – тихо призналась Шарлотта. – Если честно, я так испугалась за вас, что была просто не в состоянии здраво рассуждать.

Мисс Браун вздрогнула, услышав эти слова.

– Как это ужасно! – воскликнула она, потом взглянула на Ричарда так, словно никак не могла поверить, что он все-таки остался в живых. Она наклонилась и нежно положила холеную ручку на колено больного. – Бедный Ричард! – шепнула она очень-очень ласково. – Что за чудовищная вещь произошла с тобой.

– Как видишь, я жив, – ответил он коротко и немного отодвинулся, так что рука мисс Браун соскользнула с его колена. – Я думаю, ты должна понимать, что своей жизнью я обязан этим двум милым девушкам. Я очень благодарен мисс Вудфорд и сестре Кутс за их помощь, понимание и заботу, в которых я так нуждался.

Мисс Браун вновь недовольно сдвинула светлые изогнутые брови, и между ними образовалась очень тонкая морщинка, похожая на настоящее ущелье.

– Ты знаешь, сейчас меня больше всего волнует твоя память, – резко изменила она направление беседы. – Не стоит прислушиваться к мнению таких людей, как этот доктор Маккей. По-моему, глупо надеяться, что в один прекрасный момент память сама собой вернется к тебе. Если честно, то лучше всего, если я отвезу тебя в Лондон. Мы устроим тебя в самый настоящий медицинский пансионат с настоящими квалифицированными врачами и медсестрами, тогда я смогу вплотную заняться подготовкой к нашей свадьбе. К тому же этот переезд решит все наши проблемы, мы быстро поженимся, и я сама с удовольствием буду приглядывать за тобой.

– В медицинском пансионате? – насмешливо спросил он, откинулся поудобнее в кресле, грустно и немного горько улыбнувшись будущей жене. Затем в его глазах мелькнула искорка злорадного интереса. – Дорогая, какая прекрасная идея родилась в твоей головке! Ты собираешься выйти за меня замуж и провести медовый месяц в обществе квалифицированных врачей и медсестер в этом пансионате, не так ли? Интересно, как положено вести себя в подобных заведениях молодоженам и как персонал отреагирует на свадьбу в пропитанных лекарствами стенах.

– Не будь глупым, дорогой! – попыталась оправдаться Клер, но, поняв, что никакие ее доводы не изменят мнения Ричарда, она решила сменить тактику и вновь стала настаивать на переезде в Лондон. – Ты прекрасно знаешь, что именно я имела в виду, когда говорила, что собираюсь ухаживать за тобой. Я ведь поселюсь в твоей квартире, как только мы поженимся. А до тех пор мне придется навещать тебя в пансионате или здесь, пока ты не вернешь себе силы и память. Но я чувствую себя очень неловко из-за того, что мы докучаем мисс Вудфорд своим присутствием.

С той же улыбкой Ричард снова неторопливо повернулся к Шарлотте.

– Я вам действительно так надоел, Шарлотта? – поинтересовался он. – Только, пожалуйста, я вас очень прошу, не стесняйтесь сказать мне правду.

– Абсолютно не согласна. – Она даже покачала головой, подчеркивая свое несогласие. – Я хочу, чтобы вы оставались здесь, пока не поправитесь. Я уверена, и доктор подтвердит мои слова, что морской воздух заметно идет вам на пользу. – Шарлотта уже не думала о том, что такой горячностью она выдает свою заветную мечту – быть рядом с Ричардом. Девушка слишком долго лелеяла это желание, чтобы поставить под угрозу его исполнение. Ее совершенно не волновала реакция Клер, которая явно не ожидала, что Шарлотта попытается оставить Ричарда в «Тремарте», так как была слишком озабочена амнезией Ричарда. – Вы так мало находились под влиянием щадящего режима, что у вас не было времени даже набраться сил, а тем более вернуть память после такой аварии. Мы с Ханной не сомневаемся, что с некоторыми вещами лучше не спешить.

– Уж не мое ли супружество вы имеете в виду? Похоже, вы считаете, что с этим надо немного подождать, если я вас правильно понял. По крайней мере, стоит отложить его до тех пор, пока я не смогу полностью встать на ноги, пока не срастется моя рука, словом, пока я, абсолютно здоровый и укрепленный морским воздухом, не смогу вернуться в свою лондонскую квартиру?

Шарлотта просто оторопела: она никак не ожидала, что Ричард поймет ее слова так буквально.

– Я имела в виду, что, хотя вы уже достаточно здоровы и даже немного окрепли, будет только лучше, если вы еще на какое-то время останетесь здесь, придерживаясь того распорядка, к которому успели привыкнуть. Еще вы должны понимать, что слишком большой объем информации о вас самих только повредит возвращению вашей памяти.

– Или моему супружеству, если, конечно, дело до этого дойдет.

Возмущенная Клер отказалась как-либо реагировать на эту словно невзначай брошенную фразу.

– Вам, бесспорно, гораздо лучше никуда не переезжать, а просто остаться в «Тремарте» на неделю-другую, а мы с Ханной позаботимся о вас.

Бирюзово-голубые русалочьи глаза Клер просто искрились от негодования, когда она попыталась поставить точку в этом разговоре.

– Значит, мы без особых проблем сможем сыграть свадьбу в Корнуолле, а также провести здесь медовый месяц. Если, конечно, у мисс Вудфорд не будет каких-либо возражений по этому поводу. Когда мы поженимся, то я помогу ей и мисс Кутс обеспечить тебе наилучший уход. Под нашим общим заботливым присмотром ты наверняка выздоровеешь быстрее, и память вернется к тебе очень скоро.

Шарлотта сама не понимала, почему ее так испугали слова Клер, она лишь надеялась, что Ричард все-таки закончит этот неприятный разговор, расставив все по своим местам. Как ни странно, она не ошиблась.

– Клер, ради Бога, – прервал Ричард свою невесту, – перестань говорить обо мне так, словно я источник всех существующих земных проблем. Очень прошу, как-нибудь постарайся донести до своего мозга ту простую мысль, что я не собираюсь менять свой статус холостяка, по крайней мере уж точно не сейчас! И никто не заставит меня изменить решение, слышишь, никто. Ты хорошо меня поняла? Я женюсь на тебе, когда верну память, и тогда мне не придется выслушивать глупых советов по поводу моего здоровья. – Он прищурился, глядя куда-то далеко в море. – А теперь у меня вопрос: смотрите, там, случайно, не танкер? Мне кажется, что он плывет слишком близко к берегу. Будем надеяться, что капитан не собирается выбрасываться на скалы. Ему очень не повезет в этом случае – это самая ужасная часть побережья!

Он настроил бинокль, который принесла ему Шарлотта, чтобы выяснить, что же там творится, а обе девушки с двух сторон склонились к его лицу, пытаясь хоть что-нибудь рассмотреть. Они тут же помирились, точнее, заключили пакт о ненападении, и теперь обе проявляли неудержимый интерес к морской жизни. Шарлотте показалось, что Клер на время утихомирилась… Сама же она знала только одно: сейчас всего лишь короткая передышка. Девушка вознамерилась держать при себе этого больного как можно дольше, и даже его предполагаемое супружество на столь неприятной особе больше не смущало Шарлотту.

Вечером того дня она лично принесла Ричарду стакан теплого молока после ужина, причем умудрилась сделать это до того, как Ханна дала ему его успокоительные таблетки. С невинным видом она завела разговор на ту самую тему, которую они обсуждали утром на террасе.

– Вся проблема моего нынешнего положения в том, что мне необходимо вернуть память, причем нужно сделать это как можно быстрее, ведь без нее я просто не в состоянии принимать важные и даже не очень важные решения, – объяснил Ричард Шарлотте. Он немного нахмурился. – Сам не понимаю, как мне пришло в голову сделать предложение такой девушке, как эта Клер, – немного подумав, добавил он.

– Ей, наверное, было очень трудно отказать вам, по крайней мере мне так кажется, – призналась Шарлотта, смущенно теребя край простыни.

– А может, она все придумала? – предположил Ричард.

– Ну, вряд ли такая девушка, как мисс Браун, пошла бы на это. Наверняка в мире полно мужчин, которые почтут за честь жениться на такой красавице, и это будут по-настоящему красивые и состоятельные мужчины.

– Вы считаете ее настолько привлекательной? – удивился Ричард.

– Но вы же сами признались совсем недавно, что она невероятно хороша собой.

– Да, и сказал истинную правду. – Он вновь откинулся на подушки и улыбнулся, чтобы приободрить собеседницу. Казалось, он сам не верит в то, что говорит. – Наверное, я, мягко говоря, безумно удачливый мужчина, если такая девушка настаивает на свадьбе со мной.

– Вы это серьезно?

Он улыбнулся еще шире:

– Сам не знаю. Мне кажется, что я пытаюсь разглядеть что-то в бесконечном тумане. А ведь сейчас вся моя жизнь покрыта таким туманом, поэтому я воспринимаю только внешность Клер. Вернее, я ее вижу, разговариваю с ней, но все равно не могу ее узнать по-настоящему. Сейчас мне кажется, что когда-то она очень сильно запала мне в сердце.

– Когда я впервые увидела вас в баре «Три моряка», вы были очень заинтересованы в покупке этого поместья. Вполне возможно, что это так беспокоило вас из-за того, что вы собирались жениться, а особняк должен был стать семейным гнездышком, куда бы вы после свадьбы привезли Клер Браун?

Он поник головой и замолчал.

– Не знаю, что и сказать… – Его глаза потемнели. – Я знаю только одно: когда я впервые увидел этот особняк, он меня действительно поразил в самое сердце. Я догадываюсь, что бывал здесь раньше, и не один раз. И еще я знаю, что мне почему-то всегда хотелось вернуться сюда, в «Тремарт».

– А вы помните, как приезжали, когда учились в школе?

Он угрюмо покачал головой, и это был достаточно красноречивый ответ на ее вопрос.

– Значит, вы не можете вспомнить и мою тетушку! Я думаю, что вы всегда немного побаивались ее, но, несмотря на это, я уверена, что она вам очень нравилась, так же как и мне. Она была самым необычным человеком из всех, кого я знала.

– А когда я приезжал сюда, вы радовались встрече со мной?

– Да, но только потому, что появлялось новое лицо. А вообще я обращалась с вами отвратительно. В детстве я была настоящим маленьким вредным тираном. Зато вы всегда оставались добры ко мне, хотя я над вами постоянно издевалась. – Шарлотта выглядела немного озадаченной; казалось, она пытается вспомнить пример зверств, которые когда-то согревали душу несносной девчонке. – Даже тетушка Джейн порой ворчала, что я слишком уж вас мучаю.

– А теперь вы наотрез отказываетесь продать это поместье, когда я прошу вас сделать это?

Она с величайшим изумлением уставилась на него:

– Так вы помните это?

Их взгляды на секунду встретились, но Ричард резко отвернулся к окну и посмотрел на залитое лунным светом море.

– Я этого не говорил, вы же сами об этом упомянули! – нахмурился он. Призрачный свет падал из окна на его вздымающуюся грудь; серебристо-бриллиантовый меч луны пронзал синие сонные волны, неспешно катившиеся на вечный покой в Атлантику. – Может быть, вы и правы, я могу помнить какие-то незначительные детали, но не в состоянии сложить их в единое целое. Поэтому я и считаю такие частичные воспоминания лишь редким исключением, случайностью. Хотя некоторые вещи я действительно помню.

– Какие именно вещи? – В сердце Шарлотты затеплилась слабая надежда.

Ричард очень внимательно посмотрел на нее.

– Я помню маленькую девочку с огненно-рыжими волосами, – признался он.

– Меня? – Шарлотта даже задохнулась от волнения.

– С тех пор цвет ваших волос немного изменился, он стал более спокойным и благородным, сейчас он не так бросается в глаза… Но в детстве у вас, бесспорно, были самые яркие волосы на нашей голубой планете.

– Как я рада! Ваша амнезия проходит, раз вы начинаете вспоминать такое далекое прошлое!

Он вновь откинулся на подушки. Судя по выражению лица, он не разделял восторга своей собеседницы.

– Мне жаль вас разочаровывать, но, когда люди становятся старше, они не всегда помнят в мельчайших деталях свое детство, а иногда даже и юность, все эти милые нашему сердцу воспоминания прячутся очень глубоко. Я говорю это потому, что, кроме этого, не помню абсолютно ничего, даже из последнего года, то есть из моего ближайшего прошлого. Я даже не помню, как я хотел купить это поместье, а вы отказались продать его.

Ее радость почти испарилась от неопровержимых аргументов, которые только что были предоставлены ее вниманию.

– Но может быть, если вы хоть немного постараетесь…

– Вы думаете, что я вообще не старался ничего вспомнить, не пытался выбраться из этого густого тумана беспамятства? – перебил ее Ричард. – Просто все мои попытки были тщетны… – разочарованно прошептал он, и Шарлотта поняла, насколько она заблуждалась. – Вы хоть представляете себе, каково жить, забыв все на свете? И ко всему этому я оказываюсь без пяти минут женатым мужчиной, ведь всего через пару недель, если не меньше, я пойду под венец.

– Значит ли это, что вы не хотите этого… Ну, я имею в виду, жениться на мисс Браун?

И вновь его стальные глаза потускнели, и из них исчезла та искорка юмора, которая присутствовала там всегда, и это немного насторожило Шарлотту.

– А что вам даст мой ответ? – усмехнулся Ричард. – Неужели вам мало моего признания о невероятности того, что за меня хочет выйти замуж такая девушка, как мисс Браун? Я считаю, что это настоящее чудо. А как же мои слова, что она самая привлекательная молодая леди из всех, которых я когда-либо видел? Услышав все это лично от меня, вы сомневаетесь, что я мечтаю женится на ней? Или что я не могу дождаться момента нашего бракосочетания? Неужели меня так трудно понять?

Шарлотта почувствовала себя настоящей идиоткой. Как она могла задать столь некорректный вопрос? Она ощущала, как краска смущения горячей волной прилила к ее лицу. Если Ричард и удивился ее реакции, то ничем не показал этого. И все-таки Шарлотта не могла понять, зачем он ее так унизил. Пока она обдумывала все это, он не спускал с нее глаз. Девушка не знала, что, пока Ричард смотрел на нее, он вспоминал обо всем, что она сделала для него за последние несколько дней. Он не упустил даже того, что фактически выгнал хозяйку из ее законной комнаты. Все это было, мягко говоря, несправедливо по отношению к Шарлотте, но она ни в чем не упрекнула его.

И тут она вдруг посмотрела на Ричарда с критической усмешкой. Она подумала о том, как много он вспомнил о своем детстве, и решила проверить его память. Может, она сама просто когда-то говорила ему о том, что они не раз играли здесь вместе, а также о том, что у нее в детстве были огненно-рыжие волосы.

– Я была очень упитанной маленькой девочкой, – заявила она с ноткой иронии в голосе. – А еще у меня была полная мордашка ярко-рыжих веснушек.

– Может, не я, а вы потеряли память? Насколько я помню, вы были очень энергичной девчушкой без единой веснушки, да еще к тому же тонкой и прозрачной, как сказочный эльф.

– За день до аварии вы приходили посмотреть на этот дом, – не унималась Шарлотта, – тогда вы очень не понравились моему любимцу Ватерлоо. Он вас чуть не искусал!

– А вот и нет, все было совсем не так, – сказал Ричард, обрадовавшись, что может высказать свое мнение. – Он был настроен очень дружелюбно.

Так и закончился их вечерний разговор, потом Шарлотта взяла из его рук пустой стакан, забрала поднос, на котором она принесла ему молоко на ночь, и направилась к двери.

– Спокойной ночи, мистер Тремарт! – нежно сказала она, выходя из комнаты. – Надеюсь, ваш сон будет спокойным и глубоким и ничто вас не побеспокоит. А также надеюсь, что завтра утром вы проснетесь в прекрасном настроении и будете чувствовать себя гораздо лучше!

Немного позже она отнесла поднос с посудой на кухню и присоединилась к Ханне, которая все это время безмолвно сидела в гостиной. Обе подруги казались очень задумчивыми. Каждая из них думала о своем, а Ханна в это время умудрялась еще и смотреть телевизор. Может быть, именно поэтому она отвечала немного невпопад, когда Шарлотта попыталась заговорить с ней.

– Сядь поудобнее, расслабься и забудь все проблемы, – посоветовала она. – И если хочешь, чтобы тебе стало совсем уютно, возьми вон тот пуфик и положи на него ноги. Присматривать за больными в домах вроде этого гораздо сложнее, чем просто работать в больнице, и, если мы действительно собираемся открыть пансионат, придется установить здесь лифт.

Шарлотта проигнорировала ее совет и спросила, сложно ли это будет сделать. Самое интересное было в том, что ей даже не очень хотелось разговаривать со старой подругой, просто она чувствовала, что ей надо обязательно о чем-то спросить, чтобы отвлечь Ханну от скучной мыльной оперы, которую та смотрела. Ханна сидела в кресле в своем медицинском фартуке, сняв туфли, и чем-то напоминала школьницу, у которой наконец-то кончились занятия. И именно в этот момент в гостиную через стеклянную дверь террасы вошел доктор Маккей. Не дожидаясь приглашения, пересек гостиную, подошел к окну и зашторил его, в общем, вел себя как дома, или, точнее сказать, он чувствовал себя как у старых друзей.

– Не правда ли, сегодня чудесная ночь, а луна просто восхитительна! – заметил он с воодушевлением. – Я вот тут подумал, может быть, вы захотите составить мне компанию и пойти со мной на прогулку, немного подышать свежим ночным воздухом? Я конечно же понимаю, что под вашим присмотром находится очень важный пациент, но совсем необязательно вам обоим сидеть рядом с кроватью больного и держать его за руку. К тому же мне кажется, что он уже давно крепко спит в своей мягкой и теплой постельке, не так ли? – И он с надеждой посмотрел на Ханну.

Шарлотта очень быстро догадалась, к чему клонит доктор, поэтому она улыбнулась и подумала про себя, что он слишком уж прямолинеен, хотя его вполне можно понять. После этого она согласилась с ним, что сегодня они с Ханной сделали для их подопечного все возможное. Несмотря на это, он наверняка расстроится, если внезапно очнется в полном одиночестве, а затем предположила, что Ханне сейчас было бы очень полезно немного размять ноги. При этом она с сомнением взглянула на Ханну, которая, скорее всего наоборот, больше всего на свете сейчас хотела немного отдохнуть.

– В этот час в саду можно прекрасно провести время, – добавила Шарлотта, немного подумав. – Но если вы хотите выбраться куда-нибудь подальше, то я бы посоветовала вам отправиться в ресторанчик «Три моряка». Там прекрасное обслуживание и хорошая обстановка, – заверила она их.

Ханна неуверенно посмотрела на нее.

– Ты правда так думаешь? – спросила она.

– Ну конечно! Кстати, можешь за меня не беспокоиться, ведь в доме есть мужчина, пусть даже он ничего не помнит. Так что можешь развлекаться с чистой совестью.

Ханна отправилась в свою комнату, чтобы принять ванну, переодеться, причесаться и подкраситься – короче, сделать все, чтобы преобразиться для столь неожиданного приглашения или, лучше сказать, свидания. Хозяйка тем временем смешала для гостя коктейль. Доктор Маккей с благодарной улыбкой принял из рук Шарлотты бокал и присел на край дивана.

– У меня сегодня что-то вроде выходного в больнице, – объяснил доктор свое неожиданное появление. Затем он пригубил напиток и поднял брови. – Надеюсь, что если процентное содержание алкоголя в моей крови превысит норму, то Ханна сможет отвезти меня обратно, я живу совсем недалеко отсюда, – неуклюже пошутил молодой человек.

– Я надеюсь, вы простите меня за этот шерри, он просто ужасен, – искренне извинилась Шарлотта. Не зная, как еще поддержать разговор, она стала разглядывать рисунок на ковре жемчужно-серого цвета и вдруг, будто бы опомнившись, воскликнула: – Доктор Маккей!

– Да? – откликнулся тот, незаметно отодвигая бокал; он мысленно согласился с хозяйкой по поводу качества шерри, но, будучи от рождения человеком очень вежливым, не стал комментировать его вкус. Не услышав продолжения, он сам спросил: – Могу я чем-то вам помочь?

– Надеюсь, что можете, но помощь требуется не мне… – Казалось, что Шарлотта сомневается, стоит ли продолжать этот разговор, но все-таки она решилась. – Доктор Маккей…

– Вы же знаете, что если вам что-то понадобится, то я всегда к вашим услугам, – искренне воскликнул доктор. – Даже если вам нужен самый обычный совет по медицинской части, можете мне довериться, я никому не скажу ни слова. И разумеется, не потребую никакой оплаты! Но вы очень привлекательны, а так как любой знает, что без хорошего здоровья не бывает красивой внешности, то я не сомневаюсь, что с вами все в порядке.

– Вы не поняли. Я… – Она взяла со столика небольшую фарфоровую вазочку с имбирным печеньем и, повертев ее недолго в руках, поставила обратно. – Я тут ни при чем, мой вопрос о мистере Тремарте. Мне кажется, что он начинает что-то вспоминать, но у меня все-таки есть сомнения по поводу его амнезии. Так вот, я немного запуталась в этой его болезни. Он помнит кое-какие вещи, а другие вспомнить просто не в состоянии! Разве мужчина может забыть о предстоящей женитьбе?

Доктор немного насмешливо улыбнулся:

– Скорее всего, он вспомнит о том, что собирался жениться, после того как поймет, что с ним происходило в последние дни. Понимаете, память может возвращаться постепенно. Очень может быть, что в данный момент ему лучше отказаться от этого брака, но мистер Тремарт поступает как настоящий джентльмен. Он по натуре благородный человек, поэтому решил не нарушать обещания, данного своей невесте.

– Но женщина, на которой он женится, очень привлекательна.

– Не стану спорить. Я видел мисс Браун, она приходила ко мне сегодня утром, чтобы справиться о здоровье своего жениха.

– Вы согласны, что она редкостная красавица?

Доктор Маккей вдруг тихонько рассмеялся. Он поставил свой многострадальный бокал на столик рядом с фарфоровой вазочкой, которую недавно вертела Шарлотта, потом наклонился к девушке и с заговорщическим видом прошептал:

– Она так же привлекательна, как и многие другие. Боюсь, что мисс Браун будет довольно трудно установить точный день свадьбы, хотя стоит ей приложить совсем немного усилий, и оборона мистера Тремарта сломается. Поэтому я, пожалуй, поговорю с больным и предложу ему отложить ненадолго церемонию венчания, по крайней мере до полного его выздоровления. Согласитесь, глупо брать в жены юную красотку, толком не зная, кто она такая: трудно сказать, что из этого может получиться. Я уверен, что наш больной одумается и примет единственно верное в данный момент решение. Да, нелегкая у меня задача, – заметил хитрый шотландец, – уговорить мужчину отказаться от брака, даже если он сам об этом только и мечтает. Но мне почему-то кажется, что мистер Тремарт не в восторге от своей суженой, и это нам только на руку. Ну ладно, не будем забегать вперед паровоза, подождем, что он мне ответит.

Шарлотта даже зарумянилась от переполнявшей ее радости, а в карих глазах девушки загорелись неподдельные искорки надежды.

– Ричард может быть очень упрямым, – предупредила она.

– Можете мне поверить, я тоже! – заверил мистер Маккей, а его огненно-рыжая шевелюра и квадратный подбородок подсказали Шарлотте, что доктор отнюдь не преувеличивает.

– Мне очень важно, чтобы мистер Тремарт остался здесь подольше. – Заметив его удивленный взгляд, девушка пустилась в объяснения: – Мы пару раз говорили с Ханной, что поместье можно превратить в пансионат, и решили, что это неплохая идея и нам вполне это под силу. Поэтому нам бы совсем не хотелось потерять первого и пока единственного нашего пациента.

– Понимаю, – ответил мистер Маккей.

– Нам бы очень хотелось, чтобы мистер Тремарт уехал отсюда в прекрасной физической форме, это станет великолепной рекламой.

– Наверное, – вновь согласился доктор.

И тут появилась Ханна. Она выглядела настолько эффектно, что у присутствующих просто перехватило дыхание. Девушка казалась такой красавицей, что пресловутая Клер Браун ей просто в подметки не годилась. Ханна была великолепна. Шарлотта глазам своим не верила: неужели эта элегантная особа – ее подружка-скромница? Ханна наложила очень скромный макияж, но эта капля грима неузнаваемо изменила внешность девушки, а со вкусом подобранное черное вечернее платье подчеркивало все достоинства ее фигуры. Доктор Маккей, увидев свою избранницу, буквально потерял дар речи. Бедняга, наверное, полностью забыл все то, чему учился в медицинском университете. Он не мог оторвать взгляд от Ханны, словно собирался съесть ее глазами. После минутного молчания он широко улыбнулся, продемонстрировав два ряда сверкающих белоснежных зубов.

– И все это великолепие ради ужина в «Трех моряках»? – изумился он. – Хозяин этой забегаловки просто обязан будет поставить нам выпивку.

Шарлотта проводила их до двери и даже постояла на террасе, пока свет от фар их машины не исчез за поворотом дороги. Потом девушка поспешно вернулась в гостиную, так как ощутила пронизывающий холод морского бриза, который прикоснулся к ее щекам, словно ледяное лезвие широкого турецкого кинжала. Но даже в помещении она не могла согреться, зато вместе со сквозняком в гостиную с улицы залетел тонкий аромат роз, смешанный с солоноватым дыханием моря.

Сады, окружавшие «Тремарт» со всех сторон, открывали свою загадочную летнюю красоту призрачному лунному свету и холодному мерцанию далеких созвездий. Шарлотта подошла к окну и посмотрела на звезды, мерцающие в глубине огромного, спокойного и безразличного неба; они сверкали в черном бархате ночи, как маленькие драгоценные камни, и их бриллиантовое сияние заставило ее особенно остро почувствовать свое одиночество. Девушка в полной мере ощутила, как невыносимо одиночество души, больно ранящее сердце. Еще острее Шарлотта осознавала это из-за того, что ее лучшая подруга нашла замечательного человека, который был ей прекрасной парой. Очень может быть, через несколько недель или месяцев эта столь удачно зародившаяся дружба перерастет в любовь, а потом эти двое поженятся. Врачам необходимы понимающие жены, а Ханна станет действительно идеальной супругой для доктора Маккея. Шарлотта не сомневалась, что если доктор решится предложить Ханне руку и сердце, то та не раздумывая скажет «да».

Имея прекрасную возможность выйти замуж за такого вежливого и образованного человека, ее подруга конечно же не упустит свой шанс стать счастливой.

А Ричард, не важно, поговорит с ним доктор или нет, конечно же женится на златовласой Клер Браун, и это тоже, скорее всего, произойдет в ближайшие дни. Пусть даже он помнит маленькую огненно-рыжую девчушку, но женится неподражаемый мистер Тремарт на той сногсшибательной красавице, которая проделала огромный путь из Лондона, затратив кучу времени и уж наверняка денег, чтобы привезти сюда целые охапки экзотических цветов, как только узнала, в какую страшную аварию попал Ричард.

Размышляя обо всем этом, Шарлотта, сама не зная зачем, вышла на террасу из уютной теплой гостиной, спустилась по лестнице и попала в сад перед особняком. Точнее, это был не сад, а небольшой цветник с клумбами, заросшими сорняками, но все-таки не потерявшими своей изумительной природной красоты. Оказавшись в центре небольшой лужайки, девушка почувствовала, что начинает дрожать от холода, и медленно побрела обратно к дому. В мягкой ночной тишине Шарлотта всегда чувствовала себя одиноким странником, но все-таки ей очень нравилась темнота корнуолльских ночей. Она полюбила ее еще тогда, когда впервые приехала к тетушке в «Тремарт», и теперь напряженно и страстно пыталась впитать ее в себя…

Если этот Ричард вновь предложит ей продать это великолепное поместье, она опять откажется. И как бы он ни настаивал на продаже, она будет отказываться раз за разом!

Когда Шарлотта наконец-то добралась до стеклянных дверей террасы, она была очень озадачена тем, что в гостиной явно что-то изменилось после ее ухода. Во-первых, как только уехали Ханна с доктором, девушка сразу же выключила звук телевизора, а теперь он снова работал; во-вторых, в комнате стало немного темнее, то есть горели две-три маленьких лампочки вместо огромной люстры. Но самое удивительное, что одно кресло перед телевизором было определенно занято.

Как она вскоре удостоверилась, там расположился Ричард Тремарт собственной персоной. Он накинул домашний халат, а на шее повязал очень элегантный шелковый платок в пеструю крапинку. Его чисто вымытые прекрасные черные волосы были аккуратно причесаны, а его подбородок идеально выбрит. На ногах больного красовались кожаные марокканские шлепанцы, расшитые блестящим бисером, а из-под халата выглядывала шелковая фиолетовая пижама. На руке Ричарда поблескивали золотые часы, на которые он как раз и смотрел, когда недоумевающая Шарлотта осторожно заглянула в комнату.

– Мне кажется, что такой милой девушке поздновато гулять в полном одиночестве, – заметил он довольно строго. – И не только потому, что ваши туфельки слишком тонки, а трава уже превратилась в полное холодной росы болото, так что вы можете замочить ножки и простудиться. Но главное, мне очень не нравится, что вы где-то бродите одна, пусть даже вас это вполне устраивает.

– Именно поэтому вы решили спуститься из своей комнаты и составить мне компанию? – осведомилась Шарлотта, усаживаясь в кресло напротив.

– Безусловно, но это всего лишь одна из причин, – ответил Ричард. – Позвольте, я выключу телевизор, вам ведь не очень-то хочется смотреть вечерние программы? Наконец-то у нас появилась прекрасная возможность поговорить. Есть несколько довольно важных вещей, которые я бы хотел вам сказать.

– Да, я вас слушаю. – Заинтересованная Шарлотта устроилась поудобнее.

– Сестра Кутс и доктор Маккей, к счастью для нас, вернутся нескоро, их романтическое свидание, скорее всего, затянется. Поэтому не станем тратить драгоценное время впустую, раз друзья любезно предоставили нам кучу времени, чтобы мы могли обсудить все наши планы.

– Наши планы?

– Да, именно планы, – с улыбкой повторил Тремарт. Он прекрасно понимал, что в данный момент его прелестная собеседница находится в полном неведении, и боялся спугнуть ее. Поэтому Ричард улыбнулся Шарлотте так ласково, словно успокаивал перепуганную маленькую девочку.

 

Глава 8

Прошла неделя пребывания Ричарда Тремарта в старом, некогда принадлежавшем его семье поместье. За это время Ричард набрался сил, окреп и снова стал веселым и жизнерадостным. Лишь одно обстоятельство омрачало радость Шарлотты – память к больному так и не вернулась. В остальном же он прекрасно себя чувствовал, наслаждаясь приятной праздностью и с удовольствием принимая заботы окружающих.

И даже потеря памяти, из-за которой он прежде так убивался, казалось, совсем перестала его беспокоить. В конце концов, он прекрасно знал, что зовут его Ричард Тремарт, что поместье, где он провел столько времени, построили когда-то его предки и что совсем недавно сам он прилагал массу невероятных усилий, пытаясь вернуть этот дом. Но больше он не досаждал Шарлотте просьбами продать ему особняк, словно навсегда утратил к нему интерес. Теперь Ричарда гораздо больше занимали другие мысли.

Он объяснился со своей подружкой Клер Браун по поводу их свадьбы и недвусмысленно дал понять девушке, что не намерен торопиться с принятием столь важного решения, а тем более с осуществлением ее планов. Но даже после выяснения отношений он внимательно выслушивал все предложения Клер по поводу предстоящей церемонии, ведь у капризной красавицы каждый Божий день возникали новые блестящие идеи. Шарлотта не сомневалась, что Ричард просто обожает свою прекрасную невесту. Иногда девушка с досадой говорила подруге, что Клер определенно не заслуживает подобного отношения. Но, если начистоту, она не могла привести убедительных доводов, почему Ричард должен отказать себе в удовольствии ухаживать за очаровательной мисс Браун, а тем более жениться на этой красотке.

Ведь Клер была божественно хороша собой! Как Шарлотта ни старалась, она так и не смогла найти ни единого изъяна в прелестной внешности своей соперницы. Прическа Клер всегда оставалась в идеальном состоянии, и ни один волосок не нарушал чудесной гармонии. На точеном носике этой небожительницы никогда не появлялся противный жирный блеск, с которым обычные смертные девушки вынуждены бороться с помощью пудры. Она никогда не накладывала слишком много помады на свои пухлые выразительные губки, и никто ни разу не видел облезшего лака на ее острых ноготках. А великолепная одежда Клер стоила целого состояния. Бесчисленные костюмы и платья прекрасно сидели на ее безупречной фигуре, и Шарлотта сразу определила наметанным глазом, что весь этот гардероб – дело рук известного парижского кутюрье. И если бы Клер действительно решила стать фотомоделью, то она с легкостью бы прославилась. Словом, мисс Клер Браун была самим совершенством…

Шарлотте иногда приходило в голову, что, куда бы Клер ни направлялась, вокруг нее немедленно начинали распространяться в воздухе магические флюиды, заставляющие окружающих влюбляться в нее без памяти. Шарлотта даже подозревала, что совсем недавно она сама легко попала бы под чары этой красавицы, но это было тогда, когда девушка еще не знала некоторых вещей. Хозяйка «Тремарта» не могла поверить, что столь прекрасная во всех отношениях девушка когда-то работала, пусть даже не совсем обычной, но секретаршей. Интересно, как ее вообще угораздило наняться в фирму Тремарта?

Шарлотта знала, у Ричарда в Лондоне остался какой-то секретарь, который иногда звонил ему по делам фирмы. Но девушка еще ни разу не видела, чтобы больной разговаривал о бизнесе со своей будущей супругой и бывшей сотрудницей, такого просто нельзя было представить! В то же время он уже полностью выздоровел и больше ни на что не жаловался. Судя по всему, единственной причиной, по которой Ричард все еще не покинул «Тремарт» и не вернулся в Лондон, было то, что он просто не хотел уезжать. Он с такой радостью проводил большую часть дня на террасе, любуясь ослепительным небом и наслаждаясь свежестью и чистотой морского бриза, приносящего с собой ароматы сада, что казался самым счастливым человеком на свете. К удивлению Шарлотты, ему никогда не надоедало наблюдать за размеренным спокойным движением лазурных волн, искрящихся под теплым солнцем. Он с нескрываемым удовольствием часами гулял по прекрасным садам «Тремарта». Не уставая восхищаться красотой цветов и кустарников, он не раз замирал в восторге перед розовыми клумбами или живой изгородью, образованной переплетающимися вьющимися и парковыми розами всевозможных сортов. Постояв возле этого шедевра, созданного стараниями нескольких поколений садовников, Ричард бережно срезал распустившийся бутон, вставлял его в петлицу пиджака, а потом целый день с наслаждением вдыхал тонкий нежный аромат. Иногда он подолгу стоял в гостиной перед портретом тетушки Джейн, мечтательно вглядываясь в изображение. Шарлотта знала, что эта картина, повешенная напротив входа, над камином, неизменно привлекала внимание каждого посетителя, но девушку поразили слова Ричарда, произнесенные, когда Шарлотта однажды застала его за этим занятием.

– Жаль, что я не могу ее вспомнить, – задумчиво сказал он тогда, – судя по всему, Джейн Вудфорд была удивительным человеком.

Гость достал из петлицы розу и положил ее на камин, как бы отдавая дань давно умершей женщине, которую не смог сохранить в памяти.

– А еще у нее самая необычная племянница из всех, кого я когда-либо знал, – добавил он, взглянув на Шарлотту.

Шарлотта не могла выкинуть из головы эту фразу; она размышляла над ней, даже когда чистила овощи к обеду. Но тот день вообще был полон удивительных событий. Утром мисс Браун приготовила жениху сюрприз – она привезла с собой список приглашенных на свадьбу. У Шарлотты сложилось впечатление, что Клер приехала только затем, чтобы спросить Ричарда, не желает ли тот дополнить список. Ричард проигнорировал этот животрепещущий вопрос и попытался перевести разговор на обсуждение местных достопримечательностей, но Клер вновь вернулась к списку. И тогда ее будущий супруг неожиданно заявил, что в данный момент он и слышать не хочет о гостях, тем более что не помнит ни единого человека из упомянутых. Клер раздосадовал такой ответ, и это никого не удивило: какой же невесте понравится, если ее суженый наотрез отказывается пригласить на свадьбу родственников, а тем более друзей? Конечно, это очень обидно, ведь этим он показывает, что не спешит показывать окружающим свою жену, словно стыдится ее. Клер чуть не плакала: неужели Ричард не хочет, чтобы близкие люди разделили его радость, когда он наконец-то расстанется с надоевшим статусом холостяка и поведет под венец свою избранницу? Что может быть прекраснее, когда гости бросают рис вслед уезжающей машине новобрачных?

После этого в высшей степени странного разговора Клер несколько забеспокоилась, но быстро утешила себя мыслью, что через некоторое время Ричард придет в себя. И действительно, немногим позже, когда они вдвоем безмолвно сидели на террасе, прислушиваясь к шелесту листьев, с которыми ненавязчиво заигрывал теплый морской бриз, Ричард казался полностью умиротворенным и счастливым.

Клер придвинула свое кресло совсем близко, чтобы держать жениха за руку. Не выдержав довольно продолжительного молчания, она со вздохом спросила, когда же ее любимый станет наконец прежним Ричардом, которого она знала и за которого собиралась замуж, – ведь он так изменился после аварии, что кажется совсем другим человеком.

– Что ты говоришь? – Он обернулся к девушке с таким выражением лица, словно не слышал ее вопроса. Потом он вновь взглянул в сторону моря, прикрыв глаза от слепящего солнца, которое в этот час щедро роняло уже довольно горячие лучи на террасу. – Я в полном порядке.

– Скажи, ты до сих пор ничего не помнишь или на самом деле просто скрываешь что-то от меня? – Она пытливо и напряженно ловила взгляд жениха, пытаясь уловить его реакцию.

– Скрываю что?

Зрачки его стальных глаз немного расширились, но взгляд Ричарда оставался холодным и насмешливым, это очень насторожило Клер. Теперь она чувствовала себя уже не просто униженной, а буквально раздавленной. Но упрямая красавица не сдавалась, продолжая гнуть свою линию.

– Ты вспомнил что-нибудь о себе? Ну конечно же кое-что ты и сейчас знаешь, ведь мы уже объяснили, что зовут тебя Ричард Тремарт, что у тебя есть отличная квартира в Лондоне (кстати, очень уютная). А еще ты владеешь фирмой, которая приносит неплохой доход. И мы не просто рассказали тебе об этом, а даже подтвердили это документально, так что ты уже в курсе, чем занимается твоя фирма. Но ты и сам, скорее всего, прекрасно понимаешь, что в таком состоянии нельзя заниматься бизнесом, тебе придется сначала немного освоиться и только потом приступать к работе. Сейчас же можешь не волноваться – пока ты не поправишься, о фирме заботятся твои заместители, они люди вполне надежные. А я на днях переговорила с твоим младшим партнером, и он очень хотел переговорить с тобой до нашей свадьбы, поэтому он скоро приедет сюда. Между прочим, он является твоим доверенным лицом, поэтому я так заинтересована в вашей встрече. Он говорит, что ты должен заверить какие-то неотложные бумаги. Оказывается, никто не имеет права их подписывать, кроме тебя, а сделать это нужно срочно, не позже следующей недели. Ничего сложного в этом нет, тебе даже не придется вникать в детали – поставишь свою подпись, и все дела.

– Отлично, – лениво и отрешенно пробормотал Ричард. – Ты почти так же полезна и надежна, как банковский управляющий, и я в тебе это очень ценю, моя сладкая. Черт возьми, да я просто счастливчик, что женюсь на такой разумной, деловой и при этом безумно привлекательной молодой женщине! Для меня ты настоящий ангел-хранитель, Клер. Не скромничай, милая, ведь только благодаря твоим детальным и четким пояснениям я получаю информацию и о работе моей фирмы, и о приближающейся свадьбе. Я даже доволен, что у тебя в этом есть какой-то свой интерес.

Клер немного покраснела:

– Ну, раз уж ты сам заговорил на эту тему, то я надеялась сохранить финансовую независимость после нашего брака. Я имею в виду свой крошечный доход, ты понимаешь? Но мне очень трудно объяснить тебе это в нескольких скупых словах…

– Да ладно тебе! – оборвал ее Ричард довольно сухо. – Не сомневаюсь, что ты с легкостью найдешь нужные слова и без проблем скажешь все, что хочешь.

– То же самое говорил и Том. А еще он добавил, что…

– Какой Том?

– Как какой? Твой партнер, Том Армитейдж! Поверить не могу, что ты забыл Тома. Ну ничего, как только вы встретитесь, ты сразу же поймешь, что он за человек, а может, даже вспомнишь, какими близкими друзьями вы были до аварии.

– Тогда почему же он до сих пор не приехал сюда, ко мне?

– Я думаю, он был занят, причем заботами о твоих же интересах, так что ты опять же в выигрыше. Но если ты считаешь нужным, я позвоню ему, и у вас будет возможность пообщаться в ближайшие дни. Ты правда этого хочешь?

– Постой-ка! Ты же только что говорила, будто он уже и так собирается привезти мне бумаги на подпись, неужели не помнишь?

– Да. – Если бы Ричард посмотрел на нее в эту минуту более внимательно, то заметил бы, как Клер изменилась в лице, когда он поймал ее на лжи. – Тебе на самом деле необходимо побеседовать с ним с глазу на глаз об этих документах. Том действительно усердно печется о твоих интересах, ведь от этого зависит, сколько он сам получит прибыли. А еще он будет так же заботиться о моих делах, как только я стану твоей женой.

– А ты действительно уверена, что мне так уж необходимо подписывать эти документы? Может, ты для начала объяснишь, что это за бумаги и насколько выгодно мне их подписание? Пойми, не собираюсь заниматься делами вслепую.

– Дорогой, не забивай голову всякой ерундой! Это самые обычные текущие бумаги, раньше ты подписывал такие, что называется, не глядя.

– Это даже к лучшему. Ведь с тех пор, как я потерял память, мне очень трудно ориентироваться в финансовой документации. Боюсь, я уже успел потерять деловую хватку. Но ничего, как только моя память вернется, я сразу стану таким, как раньше. А пока я рассчитываю на твою помощь! Я уверен, что с такой светлой головой ты прекрасно справишься со всеми делами. Не сомневаюсь, что вы с Томом окажетесь прекрасной командой.

Клер чуть не подскочила от удивления при этих словах и несколько секунд не могла выговорить ни слова.

– Надеюсь, ты прав, – вынуждена была согласиться Клер, так как Ричард практически не оставил ей выбора. – И все-таки странно, что ты теперь настолько равнодушен к своей работе, за которую совсем недавно так переживал. Но это и понятно, ведь очень трудно разобраться в делах, когда понимаешь, что просто залезаешь в болото. Ты можешь пойти на поводу у любого афериста, не догадываясь, что тебя хотят обвести вокруг пальца! Ты ведь даже не помнишь политики, которой придерживался, заключая все сделки, а как продолжать руководство компанией без знания такого важного аспекта своей рабочей деятельности? Да, тебе сейчас непросто разбираться во всем этом. Ты даже не сможешь понять, что пойдет на благо компании, а что во вред. Не сомневаюсь, что тебе стоит прислушаться к мнению Тома, он рад будет тебе помочь!

– Странно… – пробормотал задумчиво Тремарт. – Я предполагал, что у меня есть адвокат. Но конечно же я его не помню. Постарайся с ним связаться, Клер, пусть приедет сюда и поможет мне разобраться с бумагами Тома. Это же прямые обязанности адвоката, он не должен прохлаждаться, пока я не у дел.

– Не смеши меня, дорогой! – Она стиснула его руку холеными тоненькими пальчиками и торопливо заговорила каким-то странным напряженным тоном, выдающим ее волнение. – Никто не должен оставаться в тени, тем более твой адвокат. Скорее всего, сейчас он сейчас делает все возможное, чтобы на работе компании не сказалось твое отсутствие. А если тебе так уж необходимо переговорить с ним, то я позвоню в Лондон, и он приедет сюда первым же поездом. Но сегодня воскресенье, поэтому, боюсь, с ним будет сложно связаться. Насколько я помню, твой адвокат немного младше тебя, а у молодых холостяков обычно заранее намечены планы на уик-энд. Но позже я обязательно свяжусь с ним и передам твою просьбу, и вы сможете перекинуться парой слов.

– А как же остальные члены моей фирмы?

– Да ты действительно потерял память! Они все просто старые развалины. В здравом уме тебе бы и в голову не пришло с ними советоваться!

– Как ты думаешь, может, пригласим моего адвоката на нашу свадьбу? – неожиданно спросил Ричард.

– Дорогой, не будь таким глупым! – Она терпеливо улыбнулась. – Какой смысл посылать ему приглашение в такую даль? Это просто нелепо.

Тремарт вдруг улыбнулся и расслабился.

– Действительно, это не слишком хорошая идея. Наверное, я правда немного поглупел. Ну, раз я сейчас полностью завишу от тебя с Томом, то без опаски разрешаю вам распоряжаться моим имуществом. Ведь я могу вам доверять?

– Конечно же, милый, разве могло быть иначе? – Она склонилась совсем близко к лицу Ричарда и подарила ему самый уверенный взгляд, на который была способна, чтобы убедить жениха в том, что у него нет ни единой причины беспокоиться о судьбе своей фирмы и о собственном состоянии. – Ты в надежных руках. Я даю тебе слово, что, пока мы вместе, ничего плохого не произойдет.

– Как мне повезло, – заметил Ричард почти безразлично.

Он посмотрел в ее чистые голубые глаза, такие же безмятежные, как лазурное небо над его головой. Но лицо жениха не выражало особой радости, даже несмотря на золотистые лучи солнца, его глаза оставались на удивление темными и даже мрачными, а красивые губы сжались в тонкую линию, словно он чем-то очень недоволен. Лицо Ричарда так исказилось, что на мгновение утратило всю свою привлекательность, словом, его реакция не сулила ничего хорошего.

– Что случилось, Ричард, дорогой? – Клер вопросительно взглянула на него, заметив, что происходит что-то неладное.

– Если честно, то очень многое. – Ричард небрежно, почти грубо стряхнул ее руку и отвернулся, словно лицо невесты стало ему противно. Тонкие пальцы Клер скользнули по его руке и беспомощно застыли в воздухе. – Знаешь, твои успокаивающие заверения вызывают у меня сомнения. Ты что-то напутала, дорогая! В моей фирме нет младшего партнера, о котором ты так долго сейчас рассказывала и который еще к тому же оказался моим поверенным. Сейчас фирмой управляют два довольно молодых джентльмена, которых я назначил приглядывать за делами в мое отсутствие. В этом нет никаких сомнений: всего пару дней назад я получил от одного из них очень интересное большое письмо, в котором он рассказывает о том, что творится в моей фирме. Этот добросовестный человек даже приложил к письму всевозможные отчеты, так что я в курсе всех дел. Ты ошиблась, милая, Том Армитейдж давно не является моим партнером. Я разорвал контракт с ним еще до отъезда в Корнуолл, и если он до сих пор не удосужился освободить кабинет, а продолжает заниматься делами моей компании, то мне надо без промедления вернуться к работе. Я не стану дожидаться, пока сюда пришлют всю документацию на те затраты и перемены, которые он ввел за время моей болезни. Боюсь, что если ты уверяешь, будто он до сих пор имеет право управлять компанией, то вы оба занимаете не свое место. – На секунду Ричард замолчал, затем решительно продолжил: – А теперь скажу пару слов по поводу нашей свадьбы, на которой ты так настаиваешь. Ты знаешь, что я ненавижу говорить на подобные темы, но ты меня вынуждаешь быть грубым. Боюсь, что по известным тебе причинам, если мы когда-нибудь и попадем на какую-нибудь свадьбу, то она будет точно не нашей!

Клер от изумления открыла рот, не в силах сдержать отвратительное глубокое чувство страха и разочарования.

– Ты совершаешь огромную ошибку, Ричард! Не торопись с решением, дорогой, подожди, пока вернется твоя память! – воскликнула она, хватаясь за последнюю надежду.

Он повернулся к девушке с холодной презрительной улыбой на устах и посмотрел ей прямо в глаза.

– Я рад, что ты сама затронула эту тему. Видишь ли, Клер, моя память давно вернулась. Странно, что ты сама об этом не догадалась. Я прекрасно вспомнил все через пару дней после того, как ты явилась в «Тремарт», ошеломив меня своей навязчивой доброжелательностью и заботливостью. Но мне так захотелось узнать, насколько изворотливой и сообразительной ты становишься, когда пытаешься достичь своей цели, что я решил сыграть эту роль. К счастью, ты не сомневалась в том, что у меня самая настоящая амнезия. – Ричард горько улыбнулся. – А ведь я когда-то любил тебя, Клер, пусть недолго, но искренне. Но даже тогда я был полностью уверен, что никогда не женюсь на тебе. Это, наверное, Том надоумил тебя на такой гнусный план, не так ли? А ты, судя по всему, собиралась выйти за него замуж после того, как провернешь это нехилое дельце. После твоей обработки я должен бы остался с несколькими тысячами долларов в кармане, а вы бы сделали себе маленький пасхальный подарок в виде моей фирмы, не так ли? Прости, не вышло – я догадался о планах Тома. Он с легкостью смог бы взять верх, подпиши я хотя бы одну из его заранее приготовленных и великолепно составленных бумаг. Должно быть, этот аферист решил, что Ричард Тремарт потерял рассудок, а не память! Я очень недоверчивый, подозрительный и упрямый человек, и все эти качества не могли пропасть из-за амнезии.

Клер словно превратились в соляной столп, расстроенная и ошеломленная тем, как обернулась для нее эта ситуация. Залитая щедрыми лучами корнуолльского солнца, она не шевелилась несколько минут, устремив взгляд на плитку, покрывавшую пол террасы.

– Ты самый настоящий… Будь ты проклят! Как ты можешь быть таким жестоким, таким подлым. – Ее нежная персиковая кожа покрылась отвратительными красными пятнами от переполнявшей девушку злости. – Как ты смел притворяться, что все забыл, если на самом деле помнил абсолютно все?!

– Слишком уж хорошо все складывалось, прямо по твоему плану, не так ли? Ты получила именно то, что заслуживаешь, – презрительно сказал он, окидывая Клер насмешливым взглядом.

Она так сильно поджала свои пухлые губки, что они побелели.

– Я потратила на тебя слишком много времени, – процедила она сквозь зубы.

– Конечно. А еще ты спустила на этот план кучу денег: все эти цветы, экзотические фрукты и другие вещицы наверняка стоили целого состояния, не так ли? Но если хочешь знать, они мне действительно понравились, – издевательски заверил ее Ричард и победоносно улыбнулся, обнажив белоснежные ровные зубы.

Она внимательно изучала его в течение нескольких секунд, а потом внезапно переменилась в лице, и это насторожило Ричарда. Самым необъяснимым было то, что теперь она смотрела на него с триумфом!

– Но мы уже обручились, так что тебе придется жениться на мне! – напомнила интриганка.

– Не строй иллюзий, дорогая, это была лишь моя маленькая ошибка. Не забывай о том, что для венчания нужно согласие не только невесты, а еще и жениха. Видишь ли, когда ты обрисовала все обстоятельства, события, а также свои личные качества в таком выгодном для себя свете, я согласился на обручение лишь потому, что в тот момент мне это было только на руку.

– Ты отвратительный мерзкий тип с расчетливым умом и ледяным сердцем!

– Зато, к счастью, свободный.

– О нет! – победоносно воскликнула Клер. – Мы публично объявили о нашей помолвке, мисс Вудфорд и сестра Кутс были свидетелями, этого ты не можешь отрицать! К тому же я сама посвятила их в наши планы по поводу свадьбы. Можешь отрицать сколько угодно, но ты обещал жениться на мне. А тот факт, что в тот момент ты все еще был в состоянии амнезии, не имеет ровно никакого значения. Самое главное, что ты сам, лично, предложил мне выйти за тебя замуж.

– Я никогда не делал тебе предложения, Клер. Насколько я помню, это именно ты завела разговор о браке, я же просто не стал возражать, здесь ты права.

– Вот ты и прокололся! Не все ли равно, как это произошло, раз мы уже помолвлены? Теперь ничего не попишешь, дорогой!

– О нет. Я без особых проблем докажу твою ложь, если, конечно, нам придется встретиться в суде. А еще я смогу обвинить тебя и Тома Армитейджа в сокрытии фактов и подлоге документов, а может, Даже и в финансовых махинациях. – И по тому, насколько холодной и безразличной была его улыбка, Клер поняла, что Ричард действительно способен сделать это. – И кроме этого…

В эту секунду у входа на террасу появилась Шарлотта, только что вышедшая из гостиной. За своей дискуссией они даже не заметили ее присутствия, но, как только Ричард увидел девушку, он радостно воскликнул:

– Шарлотта, присоединяйся к нам!

Клер остолбенела от изумления, услышав, как Ричард обратился к ее сопернице на «ты». Та же пошла на зов Тремарта так покорно и кротко, будто давно привыкла исполнять его желания и приказы моментально, не колеблясь ни секунды.

– Шарлотта, пожалуйста, объясни мисс Браун сложившуюся ситуацию, расскажи ей о своем давнем требовании и о маленькой хитрости с моей памятью, к которой мы прибегли! Мы же знаем друг друга довольно много лет, не так ли? И никто не усомнится в правильности нашего решения, если мы решим пожениться. Зачем мне еще столько времени проводить здесь, в Корнуолле, если я работаю в таком крупном городе, как Лондон?

На Клер Браун его слова произвели непередаваемое впечатление. Она была в таком шоке от столь сенсационной новости, что даже позволила Ричарду взять ее за руку или просто не заметила, как он это сделал. Шарлотта же, абсолютно спокойно и даже со снисходительной улыбкой глядя на очаровательное лицо Клер, невозмутимо сказала то, о чем они условились с Ричардом в тот вечер, когда Ханна с доктором Маккеем развлекались в ресторане.

Она спокойно подтвердила, что Ричард сказал самую настоящую правду. Они действительно знают друг друга долгие годы и действительно собираются навсегда связать свои судьбы в законном браке. К сожалению, их план нарушился из-за удара, который получил Ричард, когда попал в аварию и потерял память. Мисс Браун прибыла как раз в тот момент, когда он даже не помнил, кто он такой, и даже не догадывался о том, что собирался жениться. То было время испытаний для Шарлотты. Но она и подумать не могла, что Клер Браун имеет виды на Ричарда. Они обе не могут выйти за него замуж и стать миссис Ричард Тремарт, не правда ли? Значит, одной из них придется оставить его в покое.

– Вы что, издеваетесь? – Оскалившаяся от гнева Клер сейчас выглядела просто отвратительно, от ее былой красоты не осталось и следа. – Не надейтесь обвести меня вокруг пальца. Вы думаете, что я не могу распознать, когда человек говорит правду, а когда нагло лжет?

Ричард посмотрел на Шарлотту с блеском в глазах.

– Ты же не хочешь, чтобы мисс Клер решила, будто наша пожизненная привязанность ни на чем не основана, – подначивал он девушку.

Шарлотта почему-то чувствовала себя на высоте положения, только что открывшийся в ней источник энергии продолжал питать ее уже ослабевающие силы обмана и изобретательности.

– Что тут непонятного! – очень натурально удивилась она. – Я думаю, мне было около шести лет, когда Ричард впервые попросил меня стать его женой, и после этого мы долгие годы помнили нашу смешную детскую клятву. И конечно же как только мы узнали, что это поместье по наследству от тетушки переходит ко мне, то оба незамедлительно решили осуществить свою давнюю мечту и переехать сюда, ведь лучшего места для уютного семейного гнездышка не найти! А для этого надо было просто узаконить наши отношения, тем более что мы уже давно решили быть вместе. Мы как раз обсуждали время и место предстоящей церемонии венчания, когда с Ричардом случилась эта трагедия. Мы тогда направлялись в ресторан, чтобы пообедать там втроем, то есть я, Ричард и моя подруга Ханна, и именно в тот момент и произошла эта ужасная авария. Причина катастрофы тоже абсолютно ясна, – сказала она, с нежным укором улыбнувшись Ричарду. – Ведь он так увлекся этой беседой!

– Не старайтесь, я уже успела пообщаться с хозяином «Трех моряков». Он мне рассказал, что в тот вечер видел только двух девушек – мисс Вудфорд и Ханну Кутс, – а ужин для Ричарда Тремарта был оставлен на кухне, так как жилец по какой-то причине задерживался, – холодно заявила Клер с каменным, ничего не выражающим лицом. – Кстати, я навела справки: Ричард был записан как постоялец гостиницы, также мне сказали, что до аварии он не успел освободить номера.

Шарлотта немного нервно поправила волосы.

– Не судите строго, если память подводит меня после того, что случилось. Эти дни были так ужасны, что я вполне могла что-то напутать или упустить, – объяснила она, исправив тем самым неточность, допущенную ранее.

– Не держите меня за дурочку! – Сейчас Клер была просто-напросто вульгарна. – Вы все это могли спокойно придумать, а в то, что вы решили пожениться, когда были еще детьми, может поверить только умалишенный. Хотела бы я посмотреть, как вы докажете в суде, что собирались пожениться! Присяжным вы тоже скажете, что ваши детские, если не сказать младенческие, чувства перешли во взрослую осмысленную жизнь?

Ричард вновь требовательно посмотрел на Шарлотту.

– Расскажи ей, – попросил он.

– Мы это сделали в согласии с последней волей моей тетушки Джейн и по собственному желанию. – Шарлотта облизнула губы, готовясь произнести очередную беспардонную ложь. – Только став моим мужем, Ричард сможет завладеть «Тремартом». Дело в том, что по условиям завещания я получу это поместье в собственность, только легально выйдя замуж.

Клер праздновала свой триумф.

– Так это же просто великолепно! – издевательским тоном заявила она. – У Ричарда предостаточно денег, чтобы содержать нас обеих на полном пансионе так, чтобы мы ни в чем не нуждались. Понимаешь ли, мой отец тоже довольно богатый человек, но он не горит желанием обеспечивать меня. Несносный старик считает, что каждый должен самостоятельно зарабатывать себе на жизнь. – Она ухмыльнулась Ричарду. – Может, немного приостановим наш тройной разговор и перейдем к нашим с тобой планам на будущее? – предложила она.

Его мужественное лицо стало безразличным и даже немного ожесточившимся.

– Сколько ты хочешь? – холодно осведомился он.

– Чтобы ты смог откупиться от меня, не так ли? – оживилась Клер.

– А ты ждала чего-то другого?!

Холодная тень сомнения скользнула по ее лицу, но она быстро взяла себя в руки.

– Ладно, я знаю, что мне уже ничего не светит. Должна признать, вы выбрали очень удачную тактику и просто великолепно воплотили ее в жизнь, получилось даже как-то по-джентльменски. Надеюсь, наша малышка Шарлотта не пожалеет, если все-таки выйдет за тебя замуж. – После недолгих колебаний Клер назвала такую сумму, что Шарлотта от изумления потеряла дар речи. А потом красотка добавила: – Больше никаких дел с Томом Армитейджем. Слава Богу, теперь не будет никакого кретина, нашептывающего на ухо, что надо делать. Ведь именно из-за его дурацкого плана я влипла в эту историю!

Ричард дождался, когда она закончит свой монолог, и кивнул, соглашаясь с ее выбором. Но выражение его лица казалось чуть брезгливым, а голос стал ледяным как сталь.

– Это просто ничтожная сумма, если учесть, что мне грозило супружество с тобой. Кстати, я очень хотел бы заодно утрясти все дела с Армитейджем, думаю, ты сможешь это устроить? Итак, только что я разом избавился от двух проблем, пусть не самых больших, но изрядно отравлявших мне жизнь.

– Всего лишь один росчерк пера навсегда избавит тебя от нас обоих, – заверила Клер. А потом она улыбнулась, правда, немного кривовато. – Знаешь, это первый и, очень надеюсь, последний раз, когда красота меня подвела, – продолжила она. – Обычно я могу крутить как захочу аж несколькими мужчинами одновременно, тут же не удалось прибрать к рукам даже одного. Ты оказался на удивление неприступным, хотя обычно джентльмены готовы идти за мной на край света.

Потом она аккуратно надела свою белоснежную широкополую шляпу и тонкие перчатки, бережно подняла изящную дамскую сумочку с сиденья плетеного кресла и вновь повернулась к присутствующим.

– Мы увидимся с тобой в гостинице, Ричард, – предупредила она. – Но если ты все еще чувствуешь себя не очень хорошо, можешь не трудиться приезжать, просто пришли мне туда чек.

Шарлотта все это время стояла за креслом Ричарда и наблюдала, как уходит Клер. Ее почему-то не покидало ощущение, что они только что незаслуженно оскорбили эту милую и элегантную девушку. Эту красавицу с золотистыми сверкающими волосами и стройными ножками, покрытыми ровной матовой кожей, к которым так и хочется прикасаться, которые хочется любить… Клер Браун должна жить по правилам, и тогда она найдет себе мужа, такого, как Ричард Тремарт, и тот будет ее просто обожать. И кто знает, может быть, тогда она наконец остепенится и осядет, нарожает детей и сможет создать самую настоящую счастливую семью… И ее муж купит уютный беленький домик на берегу моря, где они проживут полную радости жизнь…

Но, как это ни грустно, Клер выбрала другой путь, и Шарлота с содроганием отметила про себя, что более печальную участь трудно даже вообразить – настолько эта нечестная и довольно-таки подлая жизнь не соответствовала чистой, действительно ангельской красоте Клер. Да еще ее тяга к наживе… И все-таки Ричард нашел брешь в ее обороне и смог использовать ее в своей игре.

Неужели многим мужчинам понравилось бы исполнять роль слуги этой женщины? Скорее всего, нет, но сама Клер достаточно красива для подобной роли. Интересно, что ей готовит судьба? Так размышляла Шарлотта, пока не осознавшая того, что интриганка Клер Браун, похоже, навсегда покинула «Тремарт».

– А если бы она не попала так легко в расставленную тобой ловушку? Если бы она прислушалась к своей гордости и не пожелала бы взять деньги, то есть нашла бы в себе достоинство отказаться, ты… ты бы простил ее? – спросила Шарлотта, наблюдая, как Клер Браун вышла на площадку у дома, а всего через несколько минут уже отъехала от особняка.

– Конечно же нет. Я много думал об этом и давно предполагал, что у меня возникнут какие-то проблемы с этим Томом Армитейджем. Каким-то дальним уголком мозга, даже когда моя память выделывала эти трюки, скрывая от меня часть прошлого, я все-таки всегда осознавал, что между Томом и Клер должна быть какая-то связь. И я не сомневался, что это обернется против меня.

– Осталась еще одна вещь, которая меня давно интересует, – призналась Шарлотта. Они все еще стояли на террасе, заливаемые солнечными лучами, падающими с неба бесконечным потоком, а сияющие блестки бирюзового моря продолжали слепить их. – Когда именно твоя память вернулась? Это событие совпало с приездом Клер или ты начал вспоминать что-то еще до этого?

Ричард повернулся к ней с лукавой улыбкой на устах.

– Я знал и помнил все о нас с тобой еще задолго до приезда Клер, поэтому, боюсь, у меня было большое преимущество перед тобой. Я не хотел, чтобы ты догадалась, как именно и когда ко мне вернулась память, потому что мне очень нравилось жить в этом чудесном вакууме. Ощущать себя человеком, которому так помогают, о котором так заботятся, было очень ново и восхитительно. Ты была настолько осторожна, скрывая свои истинные чувства, что я даже с трудом мог поверить, будто они существуют на самом деле. А когда я наконец-то уверился в том, что мне это не пригрезилось, то…

– То что? – ошеломленно спросила Шарлотта.

– То это был великолепный эксперимент, особенно после того, как ты приняла в штыки мою просьбу продать «Тремарт». Я тогда очень хорошо понял, что напор здесь ни к чему не приведет, зато я сделал очень важное открытие: в тебе есть удивительная нежность и отзывчивость. Сначала я просто не мог себе этого представить, ведь ты относилась ко мне сурово, почти враждебно. И все-таки оставалась для меня чем-то вроде девушки-мечты, ведь первой любви никто и никогда не забывает.

– Ты сошел с ума, – растерялась Шарлотта. Почувствовав себя очень неловко, она попыталась отшутиться. – Знаешь, огненно-рыжие волосы и веснушки по всему лицу вряд ли могут быть частью портрета девушки-мечты, и к тому же ты всегда знал, что я чересчур самонадеянна. Теперь мне очень жаль, что я отказалась тогда продать тебе поместье, но, если ты хочешь, можешь приезжать сюда в любое время. Начиная с этого момента.

– Я обязательно дам знать, если соберусь сюда приехать. – Но эту официальную фразу он произнес совсем не официальным тоном.

Смущенная Шарлотта немного отошла от кресла, показывая ему тем самым, что ей уже пора заниматься своими делами.

– Боюсь, что мы поступили с Клер слишком жестоко. Зачем была нужна вся эта ложь, что ты сможешь приобрести это поместье, только женившись на мне, будто такова была воля моей тетушки Джейн? Я согласна с тем, что это был хороший план, хоть я и не очень уважаю ложь. И все-таки даже после того, как мы обговорили все детали, наша версия звучала не слишком убедительно и Клер могла с легкостью догадаться об обмане. Ты не думаешь, что она станет опасна, если поймет, что мы обвели ее вокруг пальца?

Ричард ответил так, словно отражал ее словесную атаку:

– Я очень сомневаюсь, что эта парочка мошенников может мне навредить. Но перед тем как отдать Клер чек, я заставлю ее подписать один листик бумаги, и именно этот документ обеспечит мне будущее, в котором я буду встречать их обоих разве что в кошмарном сне. – Он отрешенно достал сигарету, медленно ее прикурил, с удовольствием затянулся и стряхнул пепел в стоявшую у каблука его туфли керамическую раковину. – Да ладно, все уже кончилось, большое спасибо, что подыграла мне. И раз уж мы перешли к благодарностям, то я очень благодарен тебе за все, что ты для меня сделала.

– Я ведь не делала ничего особенного. – Шарлотта тем не менее смущенно покраснела и опустила голову, переведя взгляд на свои длинные нежные пальцы, немного потемневшие от фруктового сока, так как всего за несколько минут до этого разговора она перебирала клубнику. – Мне нужно идти, вдруг варенье уже закипело. Там собралось немного пенки, и очень может быть, что Ханна разрешит тебе ее попробовать.

– Очень на это надеюсь, – в тон ей ответил он.

– Я думаю, что очень скоро ты покинешь нас и вернешься в Лондон, – предположила она, в глубине души опасаясь, что Ричард сейчас подтвердит ее слова; разговор на этом закончится, и в будущем ее не ожидает ничего, кроме приготовления варенья из фруктов. – Скажу только одно: если ты до сих пор хочешь вернуть «Тремарт», у тебя есть такая возможность. Я, пожалуй, продам его тебе, причем за умеренную цену. У меня такое чувство, будто это поместье просто создано для тебя. Ты из рода Тремартов, в особняке даже сейчас все стены увешаны портретами твоих предков и…

– Шарлотта, перестань нести всякую ерунду! – воскликнул Ричард, разворачивая к себе Шарлотту.

Его серо-стальные глаза вновь пронзили ее сердце, но теперь они были полны доброго смеха и нежности, заставляющей дрожать каждую ее нервную клеточку, словно именно этой минуты она и ждала всю свою жизнь. Ричард ласково смотрел на девушку, долго не отводя взгляда. Затем он прикоснулся смуглыми тонкими пальцами к подбородку Шарлотты и немного приподнял ее голову.

– Перестань говорить глупости, особенно если сама знаешь, что это глупости. Мы с тобой действительно собирались пожениться, пусть даже это было в далеком детстве. В пятнадцать лет я был от тебя без ума… Я без ума от тебя и сейчас, ты ведь сама это знаешь. Я полюбил тебя еще больше с тех пор, как я узнал, насколько хорошо ты умеешь ухаживать за больными. И если ты считаешь, будто я устроил эту возню с Клер лишь потому, что счел ее очаровательной и неотразимой, то должен сообщить: эта особа тебе и в подметки не годится. Я сознательно позволил ей объявить о нашей помолвке во всеуслышание, и если это заставило тебя ревновать, то это был именно тот результат, на который я надеялся. До этой аварии, так хорошо сыгравшей мне на руку, ты казалась прекрасной, твердой и холодной, как знаменитый корнуолльский гранит, и только благодаря этому происшествию я получил над тобою хоть какую-то власть. Мало того, тебе пришлось даже ухаживать за мной! И все-таки неподражаемая Шарлотта Вудфорт не изменилась, продолжая оставаться спокойной и невозмутимой. Вот я и решил проверить наши чувства, хотя бы с помощью Клер Браун.

– О, Ричард! – воскликнула она с невообразимым облегчением, подарив ему теплый взгляд огромных медово-карих глаз, самых красивых из тех, которые он когда-либо видел или мечтал увидеть на свете. – Неужели ты говоришь правду?

– Правда в том, что со мной произошло чудо. Наконец-то все встало на свои места, и теперь мне ничего не страшно. – Он взглянул на Шарлотту с хитрой улыбкой. – Видишь ли, я отношусь к тем редким, можно сказать, вымирающим мужчинам, людям, которые знают истинную цену блондинкам. Такие представители сильной половины человечества, как я, почему-то не подпадают под колдовские чары этих женщин. Ну, теперь тебе все стало ясно, ведь Клер действительно натуральная блондинка. А если оставить в стороне все эти неприятные темы, я хочу, чтобы ты знала: всю жизнь меня больше всего привлекали именно рыжие девушки.

Шарлотта оттолкнула Ричарда и несколько секунд испытующе всматривалась в его лицо, пытаясь понять, шутит он или говорит правду, а потом со смехом спрятала лицо в складках его халата, скрываясь от назойливых солнечных лучей, которым не терпелось увидеть развязку этой истории. Прижавшись к этому острослову покрепче, Шарлотта задала вопрос, который просто вертелся у нее на языке:

– С чего ты взял, что из-за аварии мое отношение к тебе так сильно изменится?

– Каждый раз, когда я видел, как ты ведешь себя в присутствии Клер, Мое сердце начинало учащенно биться. Ты выросла такой милой и кроткой, что не могла себе позволить быть агрессивной по отношению к кому бы то ни было. Но я не сомневался, что ее подлость сильнее твоей воспитанности и что ты просто не сможешь переварить столько отрицательных эмоций, – и вскоре ты попалась в мой маленький капканчик. После этого я и сам был не прочь избавиться от нее и не просто намекал тебе на это, а сказал прямым текстом. Вот так, примерно неделю назад я уже видел тебя насквозь.

– То есть практически с того самого момента, как мы перенесли тебя сюда? Я еще боялась, что тебя увезут в больницу.

– Именно так.

– А ты помнишь, как открыл глаза на маленьком диванчике в гостиной, а мы с Ханной стояли, склонившись, над тобой? За день до этого мы говорили с ней о том, что было бы просто великолепно превратить это поместье в пансионат. Получилось так, словно ты стал нашим первым пациентом.

– Правильно, я и сейчас им остаюсь, до тех пор, конечно, пока доктор Маккей не скажет, что с моей физической формой все в порядке, и не разрешит мне покинуть этот гостеприимный дом.

Ричард мягко приподнял лицо Шарлотты, нежно придерживая ее за подбородок, и посмотрелся в ее широко распахнутые глаза. Потом он ласково провел по ее мягкой упругой щеке своим длинным указательным пальцем.

– Есть еще кое-что. Я очень хорошо помню ту ночь, когда попал в аварию. Особенно ярко врезалось в память, как я, кажется, лежал на холодном мокром утесе, а потом, через несколько минут, вдруг произошло настоящее чудо и я очутился у твоих ног. Ты помнишь этот момент?

Ее лицо немного опечалилось, когда она кивнула в ответ.

– Это действительно было самое настоящее чудо. В какой-то момент я уже не сомневалась, что ты погиб в пылающих, искореженных взрывом обломках своей машины! – воскликнула она и вцепилась в его руку. – И вдруг я слышу твой спокойный голос, и ты вполне разумно и даже слишком уж невозмутимо говоришь, что с тобой все в порядке и что тебе крупно повезло, так как ты опять забыл пристегнуться ремнями безопасности. У меня чуть сердце не разорвалось от радости в то мгновение.

Сильная мужская рука нежно обняла Шарлоту за талию и притянула ее к себе.

– Я очень рад, что мне посчастливилось тогда упасть к твоим ногам, кстати, это было довольно удобно.

– И в то же время ужасно: ночь, ледяной каменный утес, мокрая от росы трава…

– Давай забудем про этот утес, родная! Я могу сослаться на один, пусть недоказуемый, но зато очевидный факт: сама судьба свела нас в этом месте. И поэтому мы с тобой постоянно сталкивались, я уверен, что это знак судьбы. Я никогда не забуду выражения твоего лица, когда я очнулся и открыл глаза в гостиной уже здесь, в «Тремарте». Ты казалась смертельно бледной, а твои огромные глаза были полны искреннего ужаса. Ты так переживала за меня! Вскоре я обнаружил, что ко всему прочему тебя замучила совесть, а это было просто поразительно. Ты доказала это, когда, не колеблясь ни секунды, отдала мне собственную спальню, позволив уставшему больному заползти в тепло твоей кровати. Я, наверное, никогда в моей жизни не забуду, как уютно я чувствовал себя там после по-настоящему ужасной кушетки в гостиной. А как мне понравился запах простыни, на которой ты спала! – Он смешно наморщил нос, словно принюхиваясь. – Мне так хотелось помешать тебе, когда на следующий день ты застилала новое постельное белье.

Она откинула голову и взглянула на него с внезапным подозрением:

– А той ночью, когда ты заявил, будто совсем не помнишь ни меня, ни себя и вообще не представляешь, что с тобой произошло… ты действительно считал, что над тобой склонился совершенно незнакомый человек?

Буквально на одно мгновение Ричард постарался избежать взгляда Шарлотты, потом он все-таки тепло улыбнулся и с наслаждением вдохнул аромат огненных волос, шелковые завитки которых мягко лежали на ее щеках.

– Уверяю тебя, эти двадцать четыре часа я действительно не мог разобраться в том, что тогда окружало меня. Но ты, наверное, заметила, как я обрадовался, когда приехала Клер со всеми этими цветами. Так вот, только тогда я стал более ясно представлять, что вокруг меня происходит. А пробудило мою память столь настойчивое стремление этой незнакомой девушки обладать мною. Что-то до такой степени насторожило меня, что мой разум наконец-то пришел в движение. Я довольно быстро понял, что единственное, к чему стремится эта хладнокровная красотка, это деньги. Тогда я решил сделать так, чтобы она более или менее поверила в мое положение, но долгое время оставался подозрительным и очень осторожным, так как опасно было говорить ей, будто моя намять вернулась. Кроме того, мне представилась прекрасная возможность убить одним ударом двух зайцев: выяснить, что на самом деле нужно Клер, и заставить тебя немного поревновать. Интересно, сознавала ли ты, что в тот момент, когда увидела это огромное количество цветов в моей комнате и сразу же постаралась как можно скорее убрать их оттуда, ты полностью себя раскрыла? Представляю себе твое состояние: ты покупаешь мне кучу всяких разностей во время поездки в Труро, а вернувшись, обнаруживаешь меня в некоем подобии цветочной беседки любезничающим с юной красоткой. Да, слишком много для одного дня!

Шарлота рассмеялась, представив нарисованную Ричардом картину, но воспоминание о тогдашних страданиях и неодолимом отвращении к Клер Браун, возникшем в тот день, когда она увидела эту особу рядом с Ричардом, быстро отрезвило ее.

– Я ненавижу ее, – призналась Шарлотта, прижимаясь к Ричарду еще сильнее.

Мужчина издал какой-то удивленный смешок, а потом девушка почувствовала, как его рука нежно гладит ее волосы. Он говорил немного хрипло, Шарлотта никогда не слышала у него такого голоса, а еще ей показалось, будто он дрожит всем телом.

– У тебя нет абсолютно никаких причин ненавидеть ее, – нежно прошептал Ричард прямо ей в волосы. – Для тебя никогда не было необходимости ревновать к кому-то, а тем более к ней. Всю свою жизнь я любил и желал лишь одну девушку, и эта девушка передо мной…

Шарлотта немного вздрогнула, а он еще крепче обнял девушку, прижимая ее к себе.

– Это правда, Ричард? – Она не верила своим ушам.

– Ты сама знаешь, что да.

Золотисто-карие и серо-стальные глаза пристально смотрели друг на друга; они были так близко, что мужчина мог слышать прерывистое дыхание девушки.

– Но ты же не мог по-настоящему любить меня, когда мы были детьми? Я слишком плохо к тебе относилась! К тому же ты не видел меня так много лет, что даже не мог представить, какой я стала.

– Я знал тебя достаточно хорошо.

– Тогда ты должен был…

– Ждать тебя? А я так и делал. Я ждал долгие годы, пока ты наконец-то не войдешь в мою жизнь, и когда мне сказали, что «Тремарт» переходит по наследству к племяннице хозяйки, то сразу же приехал сюда, в Корнуолл. Ведь это был сигнал, который подсказал, что теперь у меня есть возможность не только увидеть тебя, но и начать осаду, в результате которой ты должна стать моей. На самом деле «Тремарт» был не настолько важен для меня. Я никогда не лгал тебе в этом, но на самом-то деле причиной моего приезда была именно ты. Только ты была мне нужна, и я отдал бы все на свете, лишь бы получить тебя! А ты тогда отвергла меня с холодной жестокостью и неприступностью. Но теперь все недоразумения позади, ты собираешься стать моей женой, а «Тремарт» будет нашим семейным гнездышком.

– Серьезно… Собираюсь?!

Ее ротик приоткрылся, глазки недоверчиво распахнулись. Ричард немного полюбовался этой чудесной картиной, затем наклонился и поцеловал сначала нежные веки, прикрывающие сияющие медово-карие глаза, а потом прикоснулся к ее влажным и теплым губам. Он даже немного задыхался от счастья, и с нескрываемым наслаждением принимал ласки своей любимой, руки которой робко обвили его шею.

Появившаяся на пороге террасы Ханна застыла, не решаясь прервать их долгий поцелуй. Немного подождав, она деликатно постучалась и с улыбкой принесла им свои поздравления.

– Я очень надеюсь, что вы оба будете по-настоящему счастливы, – пожелала она. – Джеймс не сомневался, что вы в конце концов поженитесь, и оказался прав. Кстати, я, к вашему сведению, собираюсь замуж за Джеймса. Удачно все складывается, не правда ли? Мы останемся друзьями, ведь вы поселитесь в этом особняке, значит, мы будем соседями.

Шарлотта с открытым ртом уставилась на подругу:

– Что ты сказала?! Джеймс…

Она просто не могла поверить в реальность всего происходящего.

– Ну да, ты не ослышалась, доктор Джеймс Маккей предложил мне стать его женой еще вчера вечером, но я отказалась давать согласие до тех пор, покуда эта несносная Клер Браун не уберется восвояси. Надеюсь, что мы никогда ее больше не увидим, – выразила Ханна общее желание, а ее доброе привлекательное лицо так сияло, словно девушка не сомневалась в том, что Клер действительно навсегда исчезла из их жизни.

Шарлота попыталась встать, но Ричард ласково удержал свою невесту, а потом взглянул на мир сквозь легкую тень ее пламенеющих волос.

– Надеюсь, вы смиритесь с тем, что я увезу Шарлотту и она никогда не вернется в «Тремарт», – улыбнулся он. – У меня появилось ощущение, что знаменитый корнуолльский воздух плохо влияет на молодых девушек, слишком уж быстро они все влюбляются и выскакивают замуж… Как бы кто-нибудь не украл мое сокровище!

Ссылки

[1] Английский фут равен 30,48 см. (Здесь и далее примеч. ред.)

[2] Изделия из серебра, относящиеся к георгианскому периоду развития английского декоративного искусства (1710–1830), знамениты особым изяществом и разнообразием стилей, начиная от ранних, наиболее простых по форме, до весьма сложных и витиеватых.

[3] Гросвенор-сквер – большая площадь в центре Лондона где находятся американское посольство и дипломатические представительства многих стран. Часто ее называют Маленькой Америкой.

[4] Шератон Томас (1751 – 1805) – английский дизайнер-мебельщик, создавший утонченный строгий классический стиль; делал элегантную мебель, инкрустированную золотом.