Торремолинос, Испания

26 августа 1979 года

Этот человек решил провести остаток жизни на солнечном испанском курорте. Американский дедушка с коротко стриженными седыми волосами и с огоньком в глазах цвета бирюзы. В свои 70 он еще строен и бодр. У него высокие скулы и острый подбородок, а очки без оправы делают его похожим на провинциального университетского преподавателя. Большую часть времени он сидит в своей захламленной квартире: смотрит Би-би-си по мигающему черно-белому телевизору, в окружении бутылок из-под виски «Джек Дэниелс», пилюль и воспоминаний. Если бы вы встретили его на пляже, он показался бы вам славным малым: он так добродушно смеется. Да, можно держать пари, что из всех бандитов и убийц, которых вы когда-либо видели, этот самый милый.

Десять лет назад, когда он только приехал в Испанию, ему поначалу показалось здесь скучновато. Правда, длилось это недолго, вскоре он нашел себе развлечение. Тогда с ним была эта старая растрепа-разведенка из Чикаго. Они катались на ее спортивном автомобиле вдоль берега, потягивали текилу, забыв о лекарствах, и устраивали громкие скандалы.

Теперь ее больше нет. Нет больше и писателей, и киношников-документалистов, приезжавших послушать его рассказы о прежних деньках. Из всей этой братии хуже других были канадские ребята — они заставляли его позировать на фоне стоящих на рейде кораблей в окружении актеров, на которых напяливали фетровые шляпы, а в руки им давали муляжи автоматов Томпсона. Он соглашался не только ради денег, но и из тщеславия — это для него всегда было не последнее дело. Ну а теперь… Теперь он много пьет. Сидя вечером в кафе после пары кружек пива, он становится очень словоохотлив. Но громкие имена, которые он небрежно роняет, испанцам ничего не говорят. А британцы и изредка попадающиеся американцы думают, что старик спятил: сидит себе и бормочет в свою кружку.

Когда он говорит, что был гангстером, они улыбаются: «Да, конечно был, отец!» Когда он говорит, что был «врагом общества номер один» — сразу после Джона Диллинджера, Красавчика Флойда и своего крестника Малыша Нельсона, — то люди поворачиваются к нему спиной и перемигиваются. А когда он говорит, что это он со своими ребятами создал Джона Эдгара Гувера и современное ФБР, — ну, тогда окружающим становится все ясно, они встают и пересаживаются за другой столик: старик точно с приветом. Посудите сами: вы бы поверили тому, кто хвастается, что он — единственный в мире человек, который встречался и с Чарльзом Мэнсоном, и с Аль Капоне, и с Бонни и Клайдом?

Очень немногие в Торремолиносе знают, что старик говорит правду. В 1960-е годы в тюрьме на Терминал-айленд он учил Мэнсона играть на гавайской гитаре. А до этого он провел двадцать одну сырую зиму в Алкатрасе. В 1963 году это место прикрыли, но еще раньше, за несколько лет до того, его перевели в Левенуэрт. Он был заключенным, который отсидел самый длинный срок в истории Скалы. Он знавал и Птичника и этого болтуна Автомата Келли. Он видел Аль Капоне во время одного из припадков, вызванных застарелым сифилисом, когда тот извивался на полу в тюремной столовой, как окунь на разделочной доске.

Было время, когда он был знаменит. И не «пятнадцать минут», а по-настоящему знаменит — так, что его имя печатали в «Нью-Йорк таймс» на первой странице самыми крупными буквами. Это было давно — еще до Нила Армстронга, до «Битлз», до «Американской эстрады», до войны. Это было, когда Гитлера считали всего лишь беспокойным психом с дурацкими усиками, а Франклин Делано Рузвельт еще не до конца усвоил расположение ванных комнат в Белом доме. Вот в те годы он и был самым знаменитым из американских налетчиков. А теперь никто и не знает, что такое настоящий налетчик. Вот Диллинджер — это был самый лучший из всех налетчиков. Красавчик Флойд был неплох. Бонни и Клайд старались, конечно, но у них не все получалось.

А что теперь? Теперь и он сам, и все его ровесники-бандиты стали персонажами мультиков или карикатурными гангстерами из идиотских фильмов, выходящих один за другим. Посмотрите на ту бодягу которую показывают вечером по ящику. Уоррен Битти в роли педика-заики Клайда Бэрроу и Фэй Данауэй в роли красотки Бонни Паркер (вот уж не сказал бы, что она была хороша). А вот Ричард Дрейфус, который представляет Малыша Нельсона болтливой задницей (ну ладно, здесь они правы). А вот Шелли Винтерс изображает, как Мамаша Баркер перевозила оружие, а рядом молодой Роберт де Ниро в роли одного из ее сыновей. Нет, это все — смешные голливудские фантазии, куклы из выдуманного мира.

Старик качает головой. Раздвигая на ночь свой диван, он прихлебывает виски и встряхивает таблетки. Желчь не дает ему спать: да поймите же, все это было на самом деле! Все это было! Не в вымышленном мире, не в кино, а прямо посреди Соединенных Штатов — в Чикаго, в Сент-Поле, в Далласе, в Кливленде. Все это было тогда, а теперь забыто так же прочно, как и он сам. Диллинджер, Флойд, Нельсон, Бонни и Клайд, Мамаша Баркер — он знал их всех. И всех их пережил. Он пережил даже самого Гувера.

Гувер.

Долбаный Гувер.

Старик наклоняется к столику и тянется к баночке с таблетками.