От автора

В наше время многие девочки мечтают покорить Москву и стать моделями. Но не для того, чтобы самоотверженно работать – выдерживать многочасовые кастинги на каблуках, изнурительные репетиции, многочисленные показы – и, в результате, блистать на подиуме и на страницах глянцевых изданий. Чаще всего моделями мечтают стать для того, чтобы прикоснуться к красивой жизни, к роскоши московских тусовок и бутиков. Многие манекенщицы считают свою работу отличной саморекламой на пути к сердцу олигарха. Их профессия кажется им привлекательной и престижной. Но только на первых порах. Столкнувшись с суровой действительностью, многие девушки осознают, что красива только внешняя сторона модельного бизнеса, а внутри – материально богатые, но духовно бедные люди – седовласые толстопузы и наглые, избалованные папенькины сынки. Модный мир – это не только дефиле и фотосессии, это и грязные предложения, и опасные связи, и лицемерные, и товарно-денежные отношения вместо любви. К такой жизни быстро появляется отвращение, но отказаться от нее практически невозможно. Девушки убеждают себя, что счастливы, но внутри у них возникает пустота. Лишь единицам – таким как главные героини романа, удается сохранить в себе личность и не утонуть в болоте безликого гламура.

 

«Paint»

Монотонный гул девичьих голосов распространился по всему периметру модельного агентства «Paint». Стройные, длинноногие девушки, откровенно скучая, толпились в коридоре. Многие ревностно изучали красоток с обложек глянцевых изданий, висевших в стеклянных рамках в фойе агентства, мечтая поменяться с ними местами. В душном, недавно отремонтированном помещении смешались запахи краски и цемента с ароматами духов, косметики и лака для волос, словно здесь решили объединить магазин строительных товаров с парфюмерной лавкой.

Когда в один день в одном агентстве назначалось сразу несколько кастингов, для девушек предполагался реальный шанс удачно пройти хотя бы один из них. К тому же, это было очень удобно – не нужно мотаться по городу, бегать с кастинга на кастинг. Правда, требовалось немало сил и терпения, чтобы отстоять даже одну очередь – слишком много было желающих пройти эти кастинги. Но амбициозные красавицы быстро привыкали стойко переносить многочасовые ожидания. Прислонившись к холодной стенке, они переминались с ноги на ногу, тяжело и устало постукивая высокими каблуками. Все сидячие места давно были заняты довольными или расстроенными девушками, которые уже прошли один или несколько кастингов.

Мальчиков – моделей в этих очередях было немного, поэтому они всегда привлекали к себе внимание. Юноши, как правило, придерживались псевдометросексуального стиля, явно желая быть похожими на Дэвида Бэкхэма. Правда, большинство из них скорее напоминали Боя Джорджа, заблудившегося, к своему несчастью, где-то в районе Северного Бутова.

Позвякивая цепочками на джинсах, заправленных в жокейские сапоги, сверкая полудрагоценными камнями и бесцветным блеском на губах, эти молодые петушки расхаживали по агентству, свысока поглядывая на девчонок. Весь их внешний вид говорил о том, что таким нереально сексуальным парням наскучило изо дня в день находиться в обществе моделей, которых они вовсе не считают красавицами.

Между тем, девчонки, работая в модельном агентстве, давно устали гадать, кто из мальчиков гей, а кто – натурал. Ни один из них не соответствовал тому образу, который рисовали в своих мечтах девушки, когда представляли себе мужчин, достойных их внимания – галантных и мужественных, без этих цепей и длинных волос. Хотя некоторые модели все же встречались с коллегами по цеху. Чаще всего это были девочки, недавно приехавшие из провинции и уставшие от излишне брутального, грубого мужского внимания у себя на малой родине.

Такие важные в модном мире мероприятия, как Russian fashion week и Moscow fashion week, на некоторое время обеспечивали работой большое количество моделей, хотя и предполагали ежедневные многочасовые кастинги во всех модельных агентствах Москвы.

Этим событиям особенно были рады начинающие старлетки, такие, как Николь (по паспорту Нина). Эта блондинка с длинными нарощенными волосами, накладными ресницами и бирюзовыми линзами обожала кастинги и вообще все, что связано с миром моды.

Она часто фантазировала, представляя себя на шопинге в Третьяковском проезде с безлимитной кредитной картой. Одежда от всемирно известных дизайнеров была предметом ее мечтаний и основной составляющей смысла жизни. И, конечно, как и большинство ее коллег по работе, она грезила о принце, который оплатит ее мечту.

«В самом деле, – думала Николь, – к чему тратить время на учебу и просиживать модные брючки в офисе, если я рождена для того, чтобы блистать и сражать всех наповал своей неземной красотой?»

Эта мысль так приятно грела Николь-Нину, что ей было совсем не сложно простоять несколько часов на каблуках, гордо прижимая к груди тяжелый бук с круглой эмблемой агентства «Paint» на обложке. Его содержимое всегда оставалось загадкой для окружающих. Девчонки, теряя в очередях на кастинги много часов, любили полистать буки конкуренток. Но Николь никогда никому свой не показывала, мотивируя это тем, что новые фотографии еще как следует не отретушированы.

На самом деле, новые работы появлялись в ее портфолио крайне редко, поскольку длинноволосые блондинки с кукольным лицом – не редкость. Ее в основном приглашали работать на показах и промо-акциях, где требовались однотипные девушки. Фотографии с такой работы удавалось заполучить совсем нечасто.

Кастинги на фотосессии удачно проходили девушки с нетипичной внешностью. Красота роли не играла, просто лицо должно было быть запоминающимся и отличаться от других.

Бук Николь пустовал, скрывая в себе ее первое портфолио, несколько фотографий с показов и прошлогоднюю fashion – съемку для журнала «Лиза».

Несмотря на частые отказы, молодая блондинка не страдала комплексом неполноценности. Она уже научилась поднимать себе самооценку.

Стоило только ее мобильнику жизнерадостно заиграть модную клубную мелодию, как Николь с нескрываемым удовольствием сообщала собеседнику или собеседнице, что она в данный момент на кастинге. На том конце провода обязательно раздавалось либо уважительное, либо завистливое мычание.

Всего этого было достаточно, чтобы Николь засветилась безграничным счастьем, ведь так приятно лишний раз дать понять кому-то, что ты – настоящая модель. И уже неважно, возьмут тебя на этот показ или нет. Гораздо важнее вечером встретиться с подругами в каком-нибудь модном кафе и устало, по-московски пафосно растягивая слова, произнести: «У меня был такой тя-яжелый день – столько ка-астингов! Мне срочно нужен клубничный ма-ахито».

Других напитков она не пила с тех пор, как на одной из вечеринок после показа заметила зеленовато-розовые бокалы в руках у более успешных и узнаваемых моделей с настоящими «Луи Вьюитонами». Николь была уверена – чтобы иметь такую сумку, нужно обязательно пить клубничный мохито, а логика блондинок – железна.

 

Подруги

Чтобы пробить себе дорогу в мир высокой моды и поскорее заполучить хотя бы полуолигарха, Николь, немного поразмыслив, пришла к выводу, что ей непременно нужно завести дружбу с продвинутыми, раскрученными моделями и почаще тусоваться в тех местах, где они бывают, в их, такой привлекательной для мужчин, компании.

Ей очень нравились две подруги – Лида и Полина. Появившись в агентстве, они выгодно отличались своей природной красотой и ощущением принадлежности к высшему свету.

Лида – зеленоглазая шатенка с высокими скулами и пухлыми губами. Она совсем не пользовалась косметикой вне работы, благо, могла себе это позволить. Природа наградила ее густыми темными ресницами, высокими аккуратными бровями, смуглой оливковой кожей.

Она неплохо владела искусством макияжа, но работа на показах и фотосессиях напрочь отбила у нее любовь в мэйк-апу.

Очень неприятно осознавать, что ты – следующая у визажиста, который сейчас работает с прыщавой, неопрятной моделью. Когда тебя, в числе десятка других девушек, красят одними и теми же косметическими средствами, – а это и тушь, и помада, и румяна, и спонжи, и кисти, – хочется раз и навсегда как следует очистить свою кожу и больше никогда не отдаваться на съедение отвратительной «штукатурке».

На кастинги Лида приезжала лишь с прозрачным блеском на губах. Прическа – всегда высокий «конский» хвост. Одежда – темно-синие узкие джинсы и белая майка-«алкоголичка».

Больше внимания доставалось обуви – всегда яркая, необычная, обязательно на высоком каблуке или танкетке. По мнению Лиды, обувь, сумочка и изысканное нижнее белье – основные составляющие гардероба девушки с хорошим вкусом. Украшений тоже минимум. Как правило, что-то одно – либо серьги, либо браслет, либо колье.

Удивительно, но скромность в одежде и макияже только усиливали эффект от природной красоты. Чистая кожа, правильные черты лица, королевская осанка, неприступный взгляд заставляли расфуфыренных сутулых девиц с испорченными краской волосами подолгу завистливо разглядывать таких уникальных созданий, как Лида.

Ее подруга Полина была не менее хороша. Высокая сероглазая брюнетка обладала роскошными, слегка вьющимися волосами, осиной талией и тонкими лодыжками. Ее движения были гармоничными и грациозными, а манера говорить – спокойной и рассудительной.

Девушки вместе учились в одном институте. Обе были из небогатых, но интеллигентных семей.

Родители Лиды жили в Воронеже и всю жизнь работали в школе. Мама преподавала русский язык и литературу, а отец – географию. Денег все время не хватало, а девочке так нравилась одежда от именитых дизайнеров. Особенно она восхищалась Роберто Кавалли, «Кензо» и «Этро». Сногсшибательные наряды этих дизайнеров она изредка могла видеть в модных журналах, которые приносили в школу ее одноклассницы.

Лида с замиранием сердца листала страницы с произведениями искусства от великих кутюрье и мечтала получить достойное образование, чтобы в дальнейшем найти высокооплачиваемую работу и позволить себе носить всю эту роскошь.

После окончания школы она, не раздумывая, уехала в столицу и поступила в институт, где и познакомилась с подругой.

Полина была родом из Саратова. Ее отец работал хирургом в районной больнице. А мать – бухгалтером в небольшой торговой компании.

В школе Полину дразнили каланчой за высокий рост и длинные худые ноги. Но обзывались только девочки, а мальчики табуном ходили за ней, пытаясь ухаживать, как умели. Фигура у девушки сформировалась рано и уже в восьмом классе напоминала песочные часы. В целом, ее образ был близок к Софи Лорен в молодости – высокая темноволосая красавица со стремительно развивающимся бюстом, тонкой талией и чуть округлившимися бедрами не могла оставить мужчин равнодушными.

Но, несмотря на то, что поклонников было хоть отбавляй, на выпускной вечер девушка пришла одна. Да, она принимала ухаживания и знаки внимания от прыщавых похотливых юнцов, которые были ниже ее на целую голову, не отличались интеллектом и чувством юмора, но заводить романтические отношения ни с кем из них не собиралась.

Полина прекрасно осознавала все свои достоинства и мечтала об образованном, по-мужски привлекательном джентльмене, от которого она узнает много нового и интересного. Таких в Саратове было не найти, поэтому сразу после выпускного она поехала в Москву – учиться и ждать свою настоящую любовь.

Девушки, подружившись на курсе и испытывая недостаток денежных средств, решили отнести свои непрофессионально сделанные портфолио в столичные модельные агентства. Раз уж природа подарила рост в сто восемьдесят сантиметров, стройное тело и красивое лицо, почему бы этим не воспользоваться?

Подруги занялись изучением модельных агентств, которые были указаны на страницах с fashion-съемкой в их любимых журналах. В итоге, они решили попробовать силы в каждом из четырех крупнейших агентств Москвы.

Первым подруги посетили «Fusion». После продолжительного собеседования с директрисой их фамилии были занесены в базу данных, но с условием, что девушки сделают новое портфолио, стоимостью в тысячу двести долларов, воспользовавшись услугами фотографа агентства. Лида и Полина переглянулись, прочитав в глазах друг друга: «Да уж, знать бы, где найти такие деньги», но обещание дали и уже на следующий день пришли на кастинг.

Несмотря на многообещающее начало, работа в этом агентстве не заладилась. Система была такова, что кастинги удачно проходили девушки, которые уже успели зарекомендовать себя как успешные модели. Чем больше работы за плечами, тем больше шансов получить приглашение на престижные и высокооплачиваемые проекты. Новичков хорошими предложениями не баловали, посылая, в основном, на промо-акции, выставки, презентации и другие низкооплачиваемые мероприятия, на которых надо было находиться с утра до вечера.

Лида и Полина учились на дневном отделении и не имели времени на подобную практику, впрочем, как и денежных средств на хорошее портфолио. К тому же, девушки считали, что работа модели состоит в показах одежды от известных дизайнеров, а также в рекламных и fashion-съемках для модных журналов или билбордов. И уж совсем они не видели себя – прилежных студенток – в роли зайчиков «Плэйбоя» или промо-девушек в вульгарных нарядах, открывающих и закрывающих двери шикарных выставочных автомобилей.

Было решено попытать счастья в агентстве «Paint».

Менеджеры провели собеседование, обмерили объемы, раскритиковали портфолио, но внесли обеих в базу данных.

К удивлению девушек, на первом же кастинге их, в числе еще пятнадцати моделей, пригласили на съемку рекламного ролика джинсовой компании.

С тех пор карьера моделей пошла в гору. Девушки участвовали в показах на Российской и Московской Неделях моды, снимались для глянцевых изданий, их часто приглашали для съемок рекламных роликов.

Лида и Полина были зачислены и в агентство «Premier», которое, также как и «Paint», открывало дорогу в мир моды начинающим талантам. В четвертое крупнейшее модельное агентство подруги обращаться не стали, так как кастинги от него были на ту же работу, что и в предыдущих двух.

Девушек стали приглашать на закрытые премьеры, презентации ювелирных изделий, открытия модных бутиков. Они больше не испытывали нужды в деньгах. Лида и Полина приобрели в кредит автомобили – обе предпочли внедорожники. Конечно, они по-прежнему не могли регулярно обновлять свой гардероб предметами из новых коллекций Haute Couture, но позволяли себе регулярные посещения спа-салонов и хороших ресторанов. И хотя личная жизнь ни у Лиды, ни у Полины по-прежнему не складывалась, они уже практически покорили Москву своей природной красотой и целеустремленностью, став настоящими «столичными штучками».

Как ни странно, настоящих красавиц среди моделей очень мало. Без работы визажистов и стилистов – это просто тощие создания с непропорционально длинными ногами, угловатые и асексуальные, а их, спровоцированные диетами и нездоровым образом жизни, гипотония и гастрит обеспечивают им проблемную кожу, вечно голодный взгляд и стервозный характер.

Добродушная и приветливая модель с позитивным настроем – это такой же нонсенс, как и холостой бездетный олигарх, совсем не испорченный деньгами. Поэтому и те, и другие вечно ищут друг друга, ведь два сапога – пара.

– Ну, как твой деспотичный хомячок? – спросила Лида у подруги, встретившись с ней в агентстве.

– Скорее – крыса. Представляешь, просыпаюсь сегодня, а его уже нет. Прихожу на массаж, а расплачиваться нечем – в кошельке пусто. Хорошо, хоть кредитку спрятала накануне вечером в потайной карман.

– Ну, эта история не первый раз повторяется. Не надоело быть вечной кормящей мамашей? Он же взрослый мужик, пусть найдет себе нормальную работу в какой-нибудь приличной организации. Ах, ну да, это же придется рано вставать, много работать и торчать в пробках. А как же кальяны в «Prado», футбол в «Технике молодежи», я уж не говорю про выходные – он же у тебя из клубов не вылезает. Тебе не обидно, что ты себе подобные мероприятия часто не позволяешь, потому что с утра надо то в институт, то на кастинг?

– Лид, ну чего ты завелась? Ты же знаешь, как он меня любит. Я не могу отказаться от такой роскоши, как любящий и любимый человек. Вот ты уже, наверное, привыкла засыпать в одиночестве…

– Знаешь, Полин, если нет достойных партнеров, то лучше уж одной, чем с кем попало.

– А мне страшно представить, как я приду вечером в пустую квартиру, и никто меня не встретит объятиями и поцелуями, никто не прижмет нежно к себе и не спросит, как прошел мой день, не сделает мне расслабляющий массаж и не согреет ночью своим горячим телом. Я привыкла засыпать и просыпаться в объятиях и не могу без этого. У меня в голове не укладывается, как тебе удается так долго находиться в одиночестве? Я, конечно, понимаю, что никто тебя не достоин, но все же…

– Ты права, я, действительно, настолько завысила планку, что все мужчины не вызывают у меня ничего, кроме жалости и раздражения. А почему я – девушка из интеллигентной семьи, красивая, образованная, патологически верная, страстная и нежная должна размениваться на отвратительных толстосумов? Они не красивы, не молоды, не остроумны, не сексуальны, зато имеют кучу комплексов, проблемы со здоровьем и целый выводок тараканов в голове. А много ли среди олигархов порядочных людей, великодушных, интеллигентных, настоящих джентльменов? Ты же знаешь, я хожу на эти дурацкие вечеринки, закрытые мероприятия. Не хочется, а хожу. По мне бы, лучше книжку почитать дома на диване, но ведь с потолка в гостиной на меня не свалится мужчина моей мечты. Я честно пытаюсь устроить свою личную жизнь. Мужского внимания хватает, а вот поддержки и заботы – нет. Да и самой очень хочется о ком-нибудь заботиться, дарить подарки, вместе отмечать семейные праздники, устраивать романтические свидания. Но кого мы с тобой встречаем на вечеринках? Одних и тех же лысеющих пузатиков, у которых все разговоры сводятся к одному – кто сколько выпил, что съел, из какого заведения приехал и в какое собирается. Ну, еще – с кем из моделей они лично знакомы, а с кем планируют познакомиться. Ну разве можно найти родственную душу среди этих людей?

– А, может, стоит поменять круг общения?

– Ой, Полин, да я только «за». Но не представляю, куда сначала бежать – к слесарям, сантехниками или дворникам.

– Ну, знаешь, мой Вадик – не слесарь и не дворник…

– Знаю, он вечно пьяный фрилансер, который бьет тебя и ворует твои деньги. Извини за прямоту.

– Лида, ну что ты говоришь такое? Он лишь однажды ответил мне пощечиной на пощечину, когда явился с утра, а я устроила ему скандал. А деньги, которые он у меня берет, возвращает. Почти всегда. Ну, мы же не чужие люди. Я вполне могу ему помочь, если есть такая возможность. Он тоже не лежит на диване без дела, его статьи периодически печатает спортивная газета, еще, он подрабатывает промоутером. Да, неприятно, когда твой мужчина практически ничего не зарабатывает. Чувствуешь себя не девушкой, а рабочей лошадью. Зато я знаю, что кто-то меня ждет, что я не одна, что есть человек…

– …который поможет только разговорами и то, если трезвый. Полин, ты не обижайся, но лично мне такого счастья не надо. Я лучше буду дольше ждать, искать, чем хватать все, что плохо лежит.

– Девчонки, вы на «Дикую Орхидею» стоите? – появилась запыхавшаяся Николь, – я спешила, даже не посмотрела, какие сегодня кастинги.

– «La Perla», – хором ответили подруги.

– Ну да, я же помню – показ какого-то белья. А у меня, представляете, чуть эвакуатор машину не утащил. Выхожу из спа-салона, а она уже в воздухе висит. Думаю, не надо было спешить, лучше бы выйти попозже, чтобы наверняка утащили.

– Зачем?

– Я бы тогда сказала своему, что «Федора» угнали, чтобы он мне приличную машину купил. А то – поучись пока, говорит, на «Форде», а потом я тебе «Мерседес» подарю, когда ездить нормально будешь. А я уже давно нормально езжу, только до сих пор стыдно парковаться у приличных заведений. Я вот уже задумываться стала, может, мне не машину менять надо, а мужчину? Как вы думаете?

– Попробуй, потом расскажешь.

Николь обиженно замолчала и стала рыться в сумочке, делая вид, что ищет что-то важное. Разговор с подругами в очередной раз не клеился. Она никак не могла понять, что делает не так. В своем представлении девушка полностью соответствовала образу среднестатистической модели – разговаривала о машинах, ресторанах, одежде и олигархах, даже завела себе йоркширского терьера. Почему Лида и Полина так сухо и неохотно с ней общаются? Она считала, что главное – не отступать. Рядом с этими девушками всегда обеспеченные мужчины, причем в большом количестве. Их окружение такое элитное и недоступное для простых смертных. Она обязательно должна в него попасть. Только вот пока никак не может понять, как это сделать. Наверное, придется брать измором. Лида и Полина будут вынуждены часто с ней общаться и, в конце концов, привыкнут к ней, а уж тогда не откажут, если она попросится с ними на закрытое мероприятие.

– Слушай, Полин, а что этой Нинке все время от нас надо? Тут что, других девчонок нет? С чего это вдруг она так усердно набивается к нам в подруги? Ей бы лучше подружиться вон с теми модельками – Ленкой, Машкой и Светкой, – размышляла на кастинге Лида, – с ними у нее гораздо больше общего, олигархи и собачки – их тема. Лично мне кажется, трудно подобрать себе более дешевый и вульгарный образ, чем блондинка с собачкой под мышкой, особенно с йоркширом. По-моему, уже каждая проститутка завела себе эту породу.

– Ну что ты, Ленка же у нас только что из Парижа. И ничего, что там у нее было всего два показа за целый год и жила она в маленькой квартирке без телевизора и холодильника вместе с другими десятью манекенщицами. Зато, теперь она ни за что не опустится до дружбы с моделями, которые не работали в Европе.

– Это точно, хотя понтов у них с Нинкой – одинаковое количество.

– Машка-наркоманка всегда осторожничает, подпускает к себе только тех, кто в теме. Зачем ей Нинка-малолетка, которая еще ничего в жизни не пробовала? С алкоголем и то, наверное, недавно познакомилась.

– Ну да, это как у Высоцкого: «Я люблю загульных, но не пьяных». Это точно про Машку. Ну, а Светка-то чем Нинке не подружка, у нее ведь тоже вечно глупая йоркширская морда из подмышки выглядывает?

– А Светка так запугана Очкариком, что ни на какие тусовки не ходит. Ее папа – достаточно известный бизнесмен, очень строгий. Он сказал, что если ее хоть раз с этим сутенером увидит, домой она может не приходить.

– Ты что, присутствовала при этом разговоре?

– Да мы как-то со Светкой вместе из агентства выходили, а ее папашка на улице ждал у машины с водителем. Увидел ее, схватил за руку и стал запихивать на заднее сидение, одновременно читая нотации на тему того, что может сделать Петя-Очкарик с девушкой модельной внешности, оказавшись с ней в одном помещении.

– А с чего это Светкин папашка такой просвещенный, сам, что ли, пользуется услугами Очкарика? Неужели он тоже любитель молоденьких моделек? Интересно, Светкина мама в курсе?

– Не знаю, любитель или не любитель, а то, что Очкарик с телевидения не вылезает – это факт. Да еще плюс Интернет, журналы и даже книги авторов современной прозы. В общем, про него не слышал только глухой и ленивый, а Светкин папа – ни к тем, ни к другим точно не относится.

– Да-а, бедная Нинка. Если разобраться, то девчонок – море, а дружить не с кем. Даже как-то жалко ее. Ходит тут неприкаянная, вечно в мобильнике роется. Взять, что ли, ее как-нибудь с собой в клуб?

– Я не против, только ты же сама на вечеринках держишься подальше от блондинок с собачками.

– Ну да, терпеть не могу всякую пошлость. Мне кажется, что рядом с ними я выгляжу так же глупо и вульгарно. А вдруг мужчина моей мечты в этот момент смотрит прямо на меня, а я в окружении пустышек?

– Лида, ты не сойдешь за пустышку, даже если нарастишь и обесцветишь волосы. Просто уже по первым фразам будет понятно, что ты – интеллектуалка. Хотя бы потому, что у тебя, в отличие от Нинки, абсолютно отсутствуют слова-паразиты, говоришь ты четко и ясно, и голос – не противный – писклявый, а низкий, грудной…

– Спасибо, дорогая. Я тоже тебя люблю.

Как и следовало ожидать, подруги получили работу на показе белья марки «La Perla», а Николь ничего не оставалось, как с невозмутимым видом изучать расписания кастингов на следующую неделю.

В день показа Полина явилась с красными глазами и с синяками на руках.

– Боже мой! Слушай, подруга, это уже совсем ни в какие ворота не лезет! Что он с тобой сделал?

Лида бросилась к Полине. У нее выступили слезы.

– Лид, мне кажется, я сама себе придумала эту любовь, а ведь нет ее на самом деле. Посмотри на это, – всхлипывая, Полина показала свои руки, – он был пьяный и пытался отобрать у меня кредитку. В клуб собрался, а у подъезда его друзья ждали в машине. Я ему объясняла, что у меня показ с утра, а перед ним обязательный массаж, иначе после всех репетиций спина будет ныть весь вечер, и что мне нужно выспаться, а он уже нажрался, как свинья, и ничего не хотел слушать…

– А что ты хотела, сама посадила мужика себе на шею. Сколько раз я тебе говорила: «Снимай его оттуда, пока он ножки не свесил». А ты все: «Не выношу одиночества». Вот Вадик твой любимый и обнаглел вконец.

– Да знаю я, что ты права. Просто жалко мне было выгонять его на улицу. Ему ведь жить негде. Да и хорошо мне с ним было в минуты затишья. Но я не могу больше позволять так над собой издеваться. Я всю ночь не спала – сначала эта потасовка, а потом я плакала до самого утра. Как сегодня работать буду – не знаю.

Лида взяла подругу за руку и решительно усадила в кресло к визажисту.

– Вот. Она сегодня первая на мэйк-ап. Это может занять немного больше времени, чем с другими, – удрученно сказала Лида, указав на синие руки девушки. Затем она принесла ей крепкий кофе и печенье.

– Завтра же соберу все его вещи – трусы, носки и зубную щетку и выставлю за дверь все это богатство.

– Да ладно, Полин, кого ты обманываешь? Мы же обе знаем, что завтра твой Вадик, как ни в чем не бывало, нежно тебя обнимет, поцелует, попросит прощения, и ты в очередной раз растаешь и все ему простишь.

– Лид, ты знаешь, я правда устала от его выходок. Я живу, как на вулкане. Сама убеждаю себя в том, что у меня в отношениях пусть не все гладко, зато стабильно. Но, судя по тому, как часто я проливаю слезы в последнее время, мне будет гораздо лучше без него.

– Не переживай, дорогая. Даже если ты будешь страдать по этому придурку первое время, я обещаю вытаскивать тебя на вечеринки хоть каждый день, лишь бы ты не плакала. А хочешь, в Париж махнем, в «Евро-Дисней Лэнд»? Сессию мы сдали удачно. Сейчас неделя моды закончится, и можно будет устроить себе небольшой отпуск.

– «Дисней Лэнд», говоришь… Да-а, там весело. Ты знаешь, а это неплохая идея, потому что на каких-нибудь островах, где почти всегда романтическая обстановка, мне захочется утопиться в океане от тоски.

– Утопиться в океане тоски или в океане виски?

– Ну, или так.

Девушки улыбнулись друг другу и направились к подиуму.

 

Afterparty

После показа состоялся фуршет в «Сангейте», на котором все ожидали приезда какого-то знаменитого ди-джея из Лондона. Полина уехала домой, сославшись на усталость и недосып. Она действительно казалась бледной, а припухлость и темные круги под глазами не смог скрыть даже толстый слой грима, наложенный профессионалом.

«Только бы за рулем не уснула, бедняжка», – подумала Лида и, чтобы отвлечься от грустных мыслей, взяла бокал шампанского и направилась к Николь, которая одиноко стояла у барной стойки.

Та присутствовала на фуршете в качестве гостя, но старательно изображала из себя модель, только что спустившуюся с подиума. На ней было розовое облегающее мини-платье с декольте до талии. В руках она держала клубничный мохито, а под ногами у нее жалобно повизгивала лохматая собачка в розовой одежке, обделенная вниманием хозяйки. Николь усердно стреляла глазами по проходящим мимо мужчинам. Но представители противоположного пола лишь кратковременно задерживали на девушке взгляд. Возможно, оценив ее внешние данные, они отмечали про себя, что познакомиться с ней поближе они успеют и в конце вечеринки, когда подойдет время выбрать спутницу для продолжения вечера в более приватной обстановке. А может, их отпугивала собачка, норовившая ткнуться носом в дорогие брюки.

– Привет, Нин…. Ой, прости, Николь. Ты давно здесь?

– Привет. На показе успела только к финальному выходу.

– Ну и как?

– Вы с Полиной, как всегда, лучше всех! Самые красивые. А я со своим засиделась в «Грине». Прикинь, приехала, чтобы сказать, что ухожу от него, чтоб забирал этот уродливый Форд и передарил его какой-нибудь лохушке. А он мне, представляешь, браслет подарил. Смотри какой – «Graff», с бриллиантами и сапфирами. Ну, думаю, ладно, потерплю его еще немножко, но на будущее кого-нибудь присмотрю, а то с ним особо не разгуляешься. Он меня все время «завтраками» кормит.

– Здорово, красавицы! – неожиданно между Лидой и Николь втиснулся какой-то изрядно подвыпивший парень. На вид ему было не больше двадцати пяти.

Наглый взгляд и пухлые капризные губы выдавали в нем среднестатистического мажора. Его раскрасневшееся лицо украшали стильные очки в дорогой оправе, но даже они не смогли придать ему интеллигентности, скорее, наоборот, подчеркивали излишнюю самоуверенность и бесцеремонность. Обычно подобные представители «золотой молодежи» живут клубами и вечеринками, а всем женщинам предпочитают исключительно моделей, причем много и разных. В руке он держал стакан с виски, явно демонстрируя кольцо с крупным бриллиантом на среднем пальце и толстый золотой браслет. Его рубашка была расстегнута почти до самого ремня, на загорелой груди нескромно блестела массивная золотая цепь и крест с драгоценными камнями. Парень приобнял обеих девушек за талии.

– Что будем пить? Как насчет вискарика?

– Я за рулем, – сухо ответила Лида, высвобождаясь из объятий и бросив на нахала высокомерный взгляд. Его левая рука осталась на талии Николь.

– Ухты, какая серьезная крошка! Тебе это очень идет. А я вот смотрел на тебя, когда ты вышагивала по подиуму в кружевном белье. Ты мне, кстати, больше всего понравилась в леопардовом с красными атласными ленточками. Я видел тебя именно такой – непокорной, неукротимой. А ты, оказывается, просто тигрица! Только обещай не кусать меня сильно, ок? – он игриво щелкнул зубами, – А то съешь меня сразу и не получишь всего удовольствия. Я тебя уже боюсь, р-р-р…

– Не бойся, я вегетарианка. Мелкие хищники меня не интересуют. Удачной охоты! – произнесла Лида и отошла от новоиспеченной парочки.

Пожелание могло относиться как к нахальному парню, так и к Николь. Вместе они так трогательно смотрелись в своих сильно декольтированных нарядах и с похожими толстыми золотыми браслетами.

«Вот и встретились два одиночества, не считая собаки. Прямо, как пазл сложился. Идеальная пара, – подумала Лида, – по крайней мере, стиль в одежде у них одинаковый. Интересно, если я по таким же критериям буду искать свою половинку, это как же он должен выглядеть?»

Лида посмотрела в большое зеркало на стене.

«Та-ак… сапоги на высокой платформе, узкие брюки, гламурная укладка с начесом… И по этому образу и подобию нужно представить мужчину… Просто Сергей Зверев какой-то получается. Может, он – моя судьба?»

Лиде стало смешно от собственных мыслей – от самой этой идеи, что спутника жизни можно выбирать себе, как подходящий по стилю аксессуар. Она улыбнулась и направилась к барной стойке. По дороге она заметила краем глаза, что ей улыбаются в ответ. Бросив взгляд в сторону входной двери, Лида увидела мужчину лет пятидесяти, который только что вошел в кафе и откровенно разглядывал ее. Чуть позади стояли два его охранника. Поймав взгляд Лиды, мужчина уверенно направился к ней, но через пару шагов был вынужден остановиться, – мобильный телефон в кармане его брюк заиграл мелодию из «Лебединого озера». Звонок, видимо, был чрезвычайно важным, потому что охраняемый объект полностью погрузился в разговор. В это время Лиду кто-то осторожно потянул за руку. Она повернулась и увидела Лену.

– Слушай, Лидок, я с этим типом еще до показа познакомилась, даже телефон ему свой оставила. Между прочим, это я сказала ему, где и во сколько будет afterparty. Я его жду, жду, и только он заходит, как ты ему издалека уже улыбаешься, строишь глазки и бежишь навстречу. Как-то это нечестно – у своей, можно сказать, подруги мужиков отбивать. Нам же бок о бок еще работать и работать. Короче, дорогая, я буду тебе очень признательна, если ты перестанешь совать мне палки в колеса.

С удивлением выслушав Лену, Лида собралась было ответить, но не успела, потому что мужчина с охраной неожиданно подошел к ним.

– Добрый вечер, девушки. Прекрасно выглядите. Позвольте представиться – Юрий Дмитриевич, – не отрывая взгляда от Лиды, произнес он.

– Очень приятно, Лидия. С Еленой вы, кажется, уже знакомы. Ну, не буду вам мешать, тем более, что меня ждут за столиком, – с этими словами Лида оставила охраняемую парочку и направилась к туалету, уловив разочарование на лице мужчины.

«Не все коту масленица», – подумала она и тут же ощутила наваливающуюся скуку.

«Опять одно и то же. Эту вечеринку организаторам надо было назвать «Очередная ярмарка тщеславия», а на флаерах написать «Приезжаете в рестораны не для того, чтобы есть? Посетите afterparty модного показа. Новые лица гарантированы. Играет ди-джей из Лондона».

У туалета с тонкими сигаретами в руках столпились девчонки-манекенщицы.

– Лидочка, как ты? Веселишься? – спросила томная девушка, похожая на мультяшную красотку из «Кролика Роджера».

– Да что-то сегодня не очень получается. Я вот думаю, домой поехать или еще куда-нибудь. В караоке никто не собирается?

– Лид, ну какое караоке? Подожди, я сейчас быстро в туалет, а ты пока садись за наш столик, он второй у окна. Выпьем, поболтаем. В агентстве ты все время с Полинкой тусуешься, не поговоришь с тобой лишний раз. А где она, кстати? Я ее после показа вообще не видела.

– У нее суперромантичное свидание.

– Ну, слава Богу, хоть кому-то повезло. Я уж и забыла, что такое настоящая романтика. Все какие-то товарно-денежные отношения. А у тебя-то как с этим делом? Мне кажется, уж кто-кто, а ты-то точно не страдаешь без мужского внимания.

– Без внимания не страдаю, но и своего принца еще не встретила.

– Ну вот, а ты собралась уходить, когда самое интересное еще не начиналось. Сейчас сюда столько принцев прискачет, бери – не хочу. Ты же знаешь, что бельевые модели – самые желанные принцессы.

– Ладно, принцессы, я буду за столиком.

В ожидании подруг Лида принялась рассматривать интерьер «Сангейта». Дизайн для этого заведения, как и для многих других известных московских ресторанов, разработал модный дизайнер Марат Ка. Лиде очень нравился этот роскошный стиль. Цветовая гамма – красное с золотом – придавала заведению торжественно-праздничное настроение. В таком интерьере всегда заряжаешься позитивом. Никаких унылых черно-белых деталей, серых полутонов. Только теплые яркие краски, сверкающие позолотой. Шик и блеск.

Хотя этот стиль в интерьере московских ночных клубов и ресторанов уже настолько распространен, что, перемещаясь из одного модного заведения в другое, практически не чувствуешь разницы. Заходишь, к примеру, в «Prado» и сразу ощущаешь дежавю. Красное с золотом – это очень по-русски, хотя голубое с серебром смотрится не менее роскошно. Но холодные оттенки не так часто используются в интерьерах подобных заведений, ведь, согласно науке о цветах, синий и голубой – успокаивают психику, а красный – возбуждает, а посетителя дорогого ресторана нужно именно завести и разбудить его аппетит.

А еще очень радуют большие окна. Невозможно насмотреться на игривые огни ночного мегаполиса. Москва ночью – это одна сплошная вечеринка, пикантным элементом которой является трудность в определении, как в сказке Марка Твена, кто настоящий принц, а кто нищий.

Философские размышления Лиды прервала Николь. Она неожиданно откуда-то появилась и села напротив.

– Лидочка, ты что грустишь? – и, не дожидаясь ответа, продолжила, – Ты представляешь, этот мальчик так на меня «запал»!

Лида безразлично посмотрела на нее. Николь надула губки:

– Ну, помнишь того симпатичного, в очочках, с цепью на шее? За ним друзья приехали – у них сегодня столик в «Prado» заказан, а он уезжать не хотел, боялся меня здесь оставить. Говорил, что будет дико ревновать.

– А чего они тебя с собой не взяли?

– Да ты что? Неужели я поеду куда-то вот так сразу с малознакомым мужчиной. Да я бы никогда…

– Что, не пригласили?

– Ну, как сказать, вообще-то нет. Но это неважно. Представляешь, он обещал мне оплатить съемку для обложки журнала «Она».

– Это он тебе сам предложил или ты попросила? – Лида со скучающим видом поддерживала разговор.

– Да мы с ним просто выясняли, где он мог меня видеть, и я сказала, что снимаюсь в рекламе для огромного количества журналов…

– И он поверил?

– Лид, ну подожди, ты не дослушала. Так вот, я сказала ему, что пока не попала ни на одну обложку, а он пообещал мне ее купить…

– И ты поверила?

– А у него друзья работают в издательстве журнала «Она». В общем, завтра у нас свидание, – у Николь от волнения сбилось дыхание. Она сделала большой глоток мохито, выдохнула и продолжила тараторить.

– Он такой классный! А главное, молодой. А еще у него есть яхта, почти такая же большая, как у Абрамовича, а в гараже – 8 машин, он коллекционирует редкие автомобили, а его гордость – розовый роллс-ройс, как у Элвиса Пресли.

– Не знала, что на том свете ездят на роллс-ройсах…

– Да при чем тут это? Просто скажи, что ты рада за меня. По-моему, мне сегодня наконец-то повезло по-настоящему. Я так хочу, чтобы у нас завязались серьезные отношения. Он такой… просто супер!

Лида слушала Николь, подперев кулаком подбородок и ради приличия изобразив интерес на лице. Она хотела ответить, что, имея такую яхту и гараж, можно купить не только обложку, но и несколько издательств глянцевых журналов, но Николь так самозабвенно и радостно щебетала, что было определенно бессмысленно ее прерывать.

А еще Лида подумала о том, что этот восторженный визг отчетливо напоминает ей лай маленькой собачки. Она посмотрела на Николь, потом на ее йоркшира и заметила их схожесть не только в одежде, но и в прическе, и в тембре голоса. «Да-а, настоящие блондинки!» – усмехнулась про себя Лида.

Но тут монотонное щебетание стали прерывать голоса за соседним столиком. Это была пара, которая, как сначала показалось Лиде, нежно ворковала друг с другом. Она даже успела немного по-хорошему позавидовать им.

Девушка подумала, что, наверное, это так приятно, когда твой мужчина встречает тебя после показа, целует, дарит цветы, приводит в кафе, угощает шампанским. И как грустно сидеть одной за большим пустым столом и ждать таких же одиноких подруг, которые невыносимо долго находятся в туалете.

Откуда вообще взялась эта чисто женская манера – коллективное посещение дамской комнаты? Если девушка идет в туалет не одна – все, пиши «пропало». Можно просто не дождаться. Сначала им нужно подправить прическу и макияж, а затем перемыть косточки тем знакомым, которые находятся по ту сторону двери и временно не могут слышать. Грех не воспользоваться такой ситуацией. Вот и стоят девчонки часами у зеркала в туалете – не могут оторваться от сплетен и своего отражения.

Переключившись вновь на молодую пару, Лида узнала Марину – одну из моделей – всегда милую и доброжелательную девушку. Та о чем-то спорила со своим бойфрендом – нагловатым типом лет сорока, сильно упитанной комплекции, с трехдневной щетиной и лысеющим затылком, который вальяжно развалился на диване, зажав пухлыми пальцами толстую сигару. Точнее, спорил только он, так как слышен был лишь его голос, который становился все громче.

– Слышь, коза, ты че, попутала? Мы с тобой где договаривались встретиться? В «Сохо», так? Так. И только потом сюда должны были поехать, так? Так! Поворот она проехала! Кого ты лечишь? Меня в «Сохо» братаны ждали. Все с телками, а я, как лох, один пришел. Что я им должен был сказать? Что моя – такая дура, что не может ездить научиться? Такое известное место не найти! На хрена я тебе вообще машину купил? Может тебе лучше опять на такси ездить? Ты же ни на одну стрелку нормально приехать не можешь. То на два часа опоздаешь, а то вообще заблудишься. А эту машину я б еще какой-нибудь глупой курице подарил, вон, сколько девок голодными глазами смотрят, – он кивнул в сторону сидящих напротив подруг своей девушки, – а, девки? Кому тачку?

Марина сидела молча, не смея возразить. Казалось, что она вот-вот расплачется, но девушка пока справлялась со своими эмоциями. Ее щеки полыхали от унижения и стыда перед подругами, которые тоже молчали, смущенно опустив глаза. Но слышали эту речь не только они, а, похоже, почти все присутствующие. Лида заметила, как несколько молодых девушек, сидящих у окна, сверлили Марину откровенно-насмешливыми взглядами, не скрывая своего злорадства.

Сцена была настолько отвратительной, что ей стало не по себе. Она почувствовала сильную обиду за свою знакомую. Такая эффектная девушка редкой красоты и скромности не заслуживает подобного отношения. Хотя, как раз скромность в данном случае и мешает.

Ее бой-френд уверен, что может говорить что угодно и как угодно и что ему за это ничего не будет. Возможно, ему не хватает эмоций на работе. Это можно понять. Когда тебя целыми днями окружают деловые люди в солидных костюмах, с умными лицами и лживыми улыбками, хочется накала страстей, бурного выяснения отношений. А если он не офисный работник и привык к неформальному общению, что, исходя из его сленга, больше похоже на правду, ему тем более сложно держать себя в руках и соблюдать, столь непривычные для него, правила приличия.

В любом случае – пятница, вечер – и мужчина чувствует потребность выплеснуть накопившийся за неделю негатив. И почему бы не на свою девушку? От нее не убудет. А для чего она еще нужна? Только для секса? Маловато для отдачи вложенных в нее средств – квартира, машина, шопинг. Пусть тогда уж и стресс снимает.

Лида и не заметила, как в ожидании подруг от скуки выпила достаточно много виски. Изрядно охмелев и осмелев, она подошла к Марине, на несколько секунд задержав презрительный и насмешливый взгляд на ее бой-френде.

– Марин, объясни мне, пожалуйста, почему такая красавица, можно сказать, женщина-мечта сидит с таким кислым лицом? Ой, какой милый старичок – пухленький, лысенький – просто прелесть! Простите мою бесцеремонность, вы, наверное, чей-то папа? Слушай, Марин, поехали в «Рай», найдем тебе молодого симпатичного мальчика.

Жертва в состоянии шока беспомощна. Мужчина именно так и выглядел. Он застыл от такой неожиданной наглости и, забыв вынуть изо рта сигару, глупо хлопал глазами.

Марина тоже выглядела обескураженно. Она по-прежнему не могла произнести ни звука, но ее глаза уже начинали улыбаться.

– Какие-то вы не компанейские, ребята. Значит, в «Рай» не едем? – разочарованно спросила заплетающимся языком Лида и, как бы случайно, неловко повернувшись, вылила остатки виски из своего бокала на брюки мужчины.

От этого он начал приходить в себя. Его лицо стало пурпурным от злости. Лида, заметив это, поспешно выскочила из кафе, на бегу обронив: «Sorry».

 

Кабриолет

Первая мысль, посетившая Лиду на свежем воздухе, была о том, что она давно так сильно не напивалась.

«До чего же мерзопакостно от всех этих «пати»! – с отвращением подумала девушка. – Так и спиться не долго. Все, для меня сейчас «пати» – только на своей кровати».

Вечер был теплым, и она решила немного пройтись.

Ловить машину на Тверской – не лучшая идея, учитывая время суток и Лидино состояние. Можно было вызвать такси и дождаться его в каком-нибудь близлежащем баре.

Минут десять она шла, задумавшись и наслаждаясь ночным воздухом, а затем услышала сигнал автомобиля чуть позади себя.

«Началось! Точно надо такси вызывать как можно скорее», – подумала Лида и, не глядя на машину, полезла в сумочку за телефоном.

– Лида! – услышала она женский голос со стороны дороги.

Это была Лена. Поравнявшись с Лидой, она припарковала свой красный кабриолет у обочины.

– О! Ленчик! Какими судьбами? – Лидин язык явно заплетался.

– Та-ак, все ясно. Лид, а ты чего такая трезвая? Дорогая, ты с ума сошла? В таком виде разгуливать ночью по Тверской!

– Да ладно тебе, Лен, время детское. Выходи из своего «Запорожца», вместе погуляем. Посмотри, какая красота вокруг! А воздух какой! Ты, вообще, когда последний раз гуляла по улице пешком, а? Признавайся!

– Лид, ты что, ищешь приключений на свою задницу? Быстро садись в мою машину! И я не собираюсь ничего слушать.

Лена вышла на тротуар, взяла под руку Лиду и практически затолкала ее в машину. Та и не думала сопротивляться.

– А твой «Запорожец-то» ничего, симпатичный. И кто же его тебе купил – твой бывший или настоящий? А может – будущий?

– Лид, я тебя домой отвезу. Ну, в качестве благодарности, что не увела у меня того мужчину в кафе. Ты где живешь?

– Воробьевы горы, – Лида икнула, – смотровая площадка. Московская достопримечательность, между прочим.

– Лид, я серьезно, куда ехать?

– Я же говорю, Воробьевы горы. Езжай, там покажу.

– Ок, поехали. В хорошем районе живешь. Зелени много, воздух чистый. Я в Париже когда жила, у нас тоже был зеленый район. Только там еще и цветов много – красота сказочная. А здесь, в Москве, задохнуться можно, пока сто метров проедешь.

– Лен, а ты не пробовала ездить в закрытой машине?

– Ой, да мне все это говорят. Понимаешь, меня так мучает ностальгия по Парижу, что очень хочется хоть как-то оживить воспоминания об этом городе. У моего французского бой-френда был кабриолет, вот такой же красный, и мы часто катались с ним вечером по набережной. Ночной центр Парижа – это чудо! Особенно набережная Сены. Везде светятся гирлянды – на деревьях, на домах, а Эйфелева башня в свете прожекторов – вообще фантастика! Так вот, было очень удобно вдыхать воздух ночного Парижа и наслаждаться этой незабываемой красотой без всяких стекол, окон и лишнего железа. Когда я вернулась в Москву, меня такая тоска охватила, стало невыносимо грустно от этой серости! И, чтобы от этого депресняка избавиться, я стала упрашивать своего бывшего подарить мне кабриолет на день рождения. А он – хитрожопый такой, быстро смекнул, что можно воспользоваться случаем и бедной девушкой.

– Бедная ты моя, – Лида придала лицу жалостливое выражение и погладила Лену по голове, – бедняжечка.

– Да уж, явно не богатая. Я же сама себе не могу кабриолет купить. Если бы ты знала, чего мне стоила эта машина! Мой согласился мне ее купить только с условием, что до своего дня рождения я буду выполнять все его прихоти и желания. Я не буду вдаваться в подробности, не хочу травмировать твою психику. В общем, я почти полгода надеялась, что у него фантазия иссякнет. Но он все умудрялся фантазировать до самого дня рождения. Иногда такое приходилось вытворять, стыдно даже вспоминать об этом. Было похоже, что этот фантазер хренов просто издевается и никакой кабриолет мне не светит. Но он, как видишь, выполнил обещание. Но до того мне стал противен, что я практически сразу после того, как машина была оформлена на меня, помахала ему ручкой. Пусть ищет себе другую козу отпущения. А мне этот сегодняшний мужчинка с охраной сразу понравился. И, ты знаешь, по-моему, у нас все налаживается. И денег у него раз в пять больше, чем у моего бывшего. Кабриолет, кстати, если честно, для Москвы малопригоден. Это так, понты. Надо будет мне этого нового ухажера развести на более пригодную для наших дорог машину. Ты как думаешь, что лучше – Кайен или Ауди 07? – Лена посмотрела на Лиду. Та ехала с полузакрытыми глазами. – Ладно, не отвечай, у меня есть еще время подумать. Но все-таки перспективный вариант я поймала, так что, Лидка, спасибо еще раз. Ты – настоящий друг.

– Да на здоровье! – Лида встряхнула головой и неожиданно включилась в разговор. – Обращайся, если что. Лен, а скажи честно, тебе не надоели такие отношения? Не тянет на романтику с кем-то молодым, красивым и здоровым? А? Не надоел этот рынок? Тебе же не пятнадцать лет, ты должна понимать, что все олигархи – это просто старые больные люди, а эти приблатненные заядлые тусовщики, на самом деле – далеко не интеллектуалы, а только строят из себя таких циничных, уставших от жизни, умудренных опытом крутых парней. Некоторые из них даже книжки пишут, считают, что им есть чем поделиться с подрастающим поколением. А если написать свое «высокохудожественное» произведение матом – оно точно станет бестселлером. Кстати, так оно и есть. Сейчас это модно. Натусовался в свое время – напиши об этом книгу, расскажи все в мельчайших подробностях. Пусть этот грязный опыт разделит как можно больше людей. А подсмотреть в замочную скважину желающих всегда хоть отбавляй. Спрос на чужое грязное белье был, есть и будет, – Лида набрала в легкие воздуха и продолжила с новой силой, она почувствовала, что хочет выговориться, – ох, Ленка, в какое жуткое время мы с тобой живем! Неужели мы больше никогда не встретим благородных людей с чистой душой – настоящих мужчин, сильных духом, способных пойти за любимой женщиной на край света, бросить все звезды к ее ногам и прожить всю жизнь с ней одной, носить ее на руках, защищать, оберегать, относиться, как к нежному, хрупкому, прекрасному цветку…

– Лид, я чуть на красный не проехала! Заслушаешься твоих сказок на ночь… Шехерезада, блин, – Лена усмехнулась. – А я и не знала, что у тебя бывает такое лирическое настроение. Лидок, я так тебе скажу: хочешь настоящего женского счастья – бери и работай с тем, что есть, а то, знаешь ли, так можно до старости прожить в ожидании чуда. Будешь кряхтеть, как старая бабка – это мне не то и это мне не так. И кому ты будешь нужна на старости лет, – сварливая старуха? И чем тебе не нравится время, в которое мы живем? По-моему, оно, как раз, самое удобное для самореализации. Можно достичь каких угодно высот. Было бы желание и внешность. Мужчины тебя не устраивают? Так это, смотря как их использовать. Говоришь, богатых любить невозможно, ну так тебя никто и не заставляет. Разводи этих кроликов по полной программе. Больше они все равно ничего не заслуживают. Жалко тебе их, что ли? А жен их не жалко? Где твоя женская солидарность? Ты только подумай, ведь эти бедняжки не сразу заполучили готовеньких олигархов, а прошли с ними весь длинный тернистый путь от нищего студента до преуспевающего бизнесмена, помогли им подняться, может, даже не один раз были с ними и в бедности, и в болезнях, томились в одиночестве и неизвестности, рожали детей, а все ради чего? Ради того, чтобы их любимые толстопузики ударились в разврат на старости лет вместо благодарности, вместо того, чтобы взять верную супругу за руку, и вместе вступить во вторую половину жизни, и прожить с ней бок о бок, любя друг друга и поддерживая? Так нет, мужчины не могут жить без острых ощущений. А от этих острых ощущений больше всего страдают их жены и дети. А мужикам наплевать, так что зря ты их, Лидка, жалеешь.

– Да нужны мне они были – их жалеть. Просто я так не хочу! Не хочу оказаться на месте их жен, и бесправной любовницей быть не хочу!

– Не хочу, не хочу! Ну, поживи с бедным. Вот тогда я послушаю, как ты запоешь!

– Бедные – они не испорченные. Хотя, не все. Знаю я одного Вадика – альфонса. Это – просто ужас.

– Вот, вот. Будешь с бедным жить – будешь ты в семье мужиком. Тебе это надо?

– Ну не все же альфонсы. Главное, что когда денег не так много, мужчина еще способен думать о прекрасном. Его вряд ли подставят, закажут или посадят. Значит, он живет не в стрессе, а в гармонии с собой. У такого вполне хватит сил сделать свою женщину счастливой.

– Это как же, интересно? Сводить в «Макдональдс»? – Лена расхохоталась в полный голос, – Лид, ты, оказывается, еще пьянее, чем я думала. О чем ты вообще говоришь? Ты ведь сама привыкла к красивой жизни, к тусовкам, вечеринкам…

– В том-то и дело, что просто привыкла, а хочется совсем другого, – Лида вздохнула и, помолчав немного, продолжила уже тихим голосом, – мне интересны только те люди, с которыми легко и не надо никого из себя строить. Хочу открыто говорить то, о чем думаю, а не то, что хотят от меня услышать. Хочу, чтобы мужчине было приятно проводить со мной время не потому, что я – модель и меня можно показывать друзьям в журналах и по «Fashion-TV», а просто потому, что я – хорошая девушка, интересный собеседник, душевный человек.

Голос Лиды совсем задрожал. Ее глаза стали влажными. Она внезапно замолчала и отвернулась. Лена остановилась на светофоре и посмотрела на подругу.

– Да-а, алкоголь дает о себе знать. Лид, ну чего ты сама себя накручиваешь? Да не переживай ты так. Найдешь ты себе душевного олигарха. Неужели ты правда думаешь, что стоит тратить свои лучшие годы на бедных? Это же неблагодарное занятие. Подумай о женах олигархов, что они пережили и что в результате получили. Не лучше ли сразу и без переживаний получать то, что нужно тебе.

– Не хочу больше слышать ни про каких олигархов! Не могу!

– Не можешь, значит? Ок, давай поспорим, ну так, для прикола, что ты построишь счастливую семейную жизнь с первым попавшимся лохом. Вот смотри, скоро мы будем проезжать метро, там полно этих, как ты говоришь, неиспорченных – выбирай любого. Или все твои речи о высоком и прекрасном – пустой звон?

Некоторое время Лида ехала молча, разглядывая рекламные щиты вдоль дороги. На одном из них она узнала себя. Но вот показалось метро.

– На что? – спросила она.

– Что – на что? – не поняла Лена.

– Спорим на что?

– Лид, ты что, серьезно будешь спорить?

– Я тебе докажу, что лохи – это твои олигархи.

– Ну ладно, давай на пять тысяч долларов.

– А что, тебе твои олигархи так мало платят? Я думала, ты способна на большее.

– Ах, вот мы как заговорили. Трезвеем, что ли? Ну ладно, давай на полтос.

– Чего?

– Естественно, бакинских рублей.

– Странно, что ты до сих пор не в курсе, но весь мир давно перешел на евро.

– Ну и хрен с тобой! Спорим на пятьдесят тысяч евро. Завтра проснешься – обжалеешься. Уверена, что ты с утра мне позвонишь и включишь «заднюю». Проспишься и скажешь: «Лен, прости, спор по-пьяни не считается».

– Не волнуйся, все считается.

– Отвечаешь?

– Отвечаю, – сказала Лида и показала распальцовку.

– Ок. Ну, держитесь, лохи, мы идем! Модели в городе – спасайся, кто может!

 

Метро

Лена припарковалась возле станции метро, чем привлекла всеобщее внимание.

Три подростка с пивными бутылками в руках замерли на месте, увидев кабриолет. Молодой мужчина с портфелем в руке, который минуту назад ходил взад-вперед, увлеченно разговаривая по телефону, уставился на девушек, на автомате продолжая отвечать собеседнику. Еще двое небритых мужчин вскочили со своих насиженных мест и стали обсуждать между собой редкую для них картину.

Только один ссутулившийся и что-то читающий мужчина никак не отреагировал на эффектное появление Лиды и Лены, – он так и остался сидеть на месте. Кажется, тот человек был увлечен изучением каких-то бумаг, к тому же сидел спиной и не мог видеть всей этой потрясающей картины. Товарищи пытались отвлечь его, пару раз слегка толкнув в плечо, но он даже не пошевелился.

– Ну что, выбирай! Смотри, сколько неиспорченных неудачников. Ты все еще готова променять «Хенесси» на пиво? – насмешливо спросила Лена. Она была уверена, что сейчас этот спектакль закончится, и они спокойно поедут дальше.

– Ты знаешь, а я обожаю пиво, – неожиданно весело и смело ответила Лида, – просто в тех местах, куда мы ходим, его пить не принято. Я даже уверена, что твои любимые олигархи в летнюю жару предпочли бы кружечку – другую холодного вкусного пивка, а вынуждены пить дорогой коньяк, а то друзья не поймут. Вот тебе и дисбаланс души и тела. Не могут олигархи себе позволить простых человеческих радостей, поэтому не могут быть счастливыми. И женщину свою никогда счастливой не сделают, а когда поймут это, начнут на ней отыгрываться за несбывшиеся мечты.

– Лид, у меня от твоей философии уже голова раскалывается. Тебя послушать, так получается, что счастливы только подруги любителей пива. Ты сама-то себя слышишь? Тогда тебе надо не в гламурные, а в байкерские клубы заглядывать. Ну а пока мы возле метро, я тебя спрашиваю в последний раз: лоха будешь брать? Если да, то какого? – Лена повысила голос и строго посмотрела на подругу.

Лида ничуть не смутилась.

– Ой, Лен, да мне все равно, какого. Любой будет лучше твоих пузатых упырей.

– Значит, ты полагаешься на мой выбор? Ладно, чего ради тебя не сделаешь! Даже как-то неудобно, ты мне олигарха сегодня уступила, а я с тобой лохами расплачиваюсь. Ну ладно, раз ты так хочешь…. Так, посмотрим, что тут у нас, – Лена устремила взгляд в ту сторону, где были их потенциальные жертвы. – Ну, этим прыщавым птенцам еще рано с моделями знакомиться. Ты у нас из школьного возраста вроде как уже вышла. Так, мужчина с портфелем и мобильником имеет слишком много для бедного, по крайней мере – портфель и мобильник, и вообще, для тебя – это слишком простая задача. А эти двое – ничего так, брутальные, небритые, живенькие, крепенькие. Отдашь тебе одного из них, ты же его просто переоденешь и все, нормальный мужик получится. Давай-ка лучше вон того попробуем, который спиной сидит. Это, по-моему, какой-то ботаник-неудачник. Он даже не понял, что в паре метров от него в шикарном кабриолете находятся достаточно известные модели. Я уже представляю, как тебе с ним будет весело и интересно, – Лена смотрела хитро, как лиса. Прищурив глаза, она ласково щебетала, – вот так вечером сядете вдвоем на диване, укроетесь шерстяным пледом и уткнетесь в «Поле чудес» или еще в какое-нибудь веселенькое шоу типа «Жди меня». Пара будет – просто загляденье! Так что, все, я определилась. Берем этого. Ну что, действуй, сестра! – и указала рукой направление, где, по мнению Лиды, затерялось ее женское счастье.

Лида некоторое время пыталась разглядеть очертания людей у метро, но взгляд, блуждая в темноте, упорно не фокусировался.

– Слушай, Лен, их там много, а я – одна. Я так не могу. Нет, я не отказываюсь, просто надо придумать, с чего начать.

– А ты представь, что ты – мужик, а у метро тусуются девчушки-лохушки, и одна тебе приглянулась. Ну, что мужики в таких случаях говорят?

– Мм… «Девушка, вы не меня ждете?»

– Ну да, или: «Вашей маме зять не нужен?»

– Так, значит, в перерасчете на мужика это получается, надо сказать: «Вашей маме сноха не нужна?»

– Лид, нуты что, с ума сошла? Ты серьезно вот так подойдешь и спросишь про сноху?

– М-да, ты права. Первый вариант лучше: «Вы не меня ждете?». Ну все, я пошла.

Лида решительно открыла дверь машины и уверенной походкой (насколько это было вообще возможно в ее состоянии) направилась в сторону метро. Лена прикрыла лицо руками и тихо произнесла ей вслед:

– Совсем крыша поехала. Да-а, модельный бизнес мозг выносит так, что мало не покажется.

Тем временем, люди, стоящие у метро, оживились, и все, как один, уставились на красотку в дорогом платье и на высоченных шпильках.

Лида, не обращая внимания на восторженные взгляды и присвист, почти вплотную подошла к мужчине, который сидел все так же, не отрываясь от изучения своих бумаг.

– Э-э… молодой человек… – она собиралась произнести тот самый банальный текст, но тут незнакомец поднял на нее глаза.

Взгляд у него был ироничный, усталый и грустный одновременно. От этого взгляда у азартной девушки мгновенно пропало желание по-идиотски шутить, да еще в присутствии зрителей. Лиде почему-то не хотелось выглядеть в его глазах глупой пьяной мажоркой, которая развлекается, издеваясь над людьми. Хотя, кроме глубокого, проникновенного взгляда, в мужчине ничего привлекательного не было. Потертые джинсы, сильно заношенная куртка цвета хаки с множеством карманов, ботинки, больше подходящие не для города, а для похода в горы. Его волосы были растрепаны, на бледном лице красовалась трехдневная щетина. Весь он был какой-то скукоженный, как будто высохший, хотя совсем не старый – лет сорока, не больше. Но вид у него был уж больно потрепанный.

– Простите, можно вас на минуточку? – спросила Лида, уже смущенно глядя на незнакомца. Она почему-то почувствовала, что именно так нужно разговаривать с этим человеком – спокойно и вежливо.

– Слушаю вас внимательно, – так же вежливо ответил он, глядя на девушку по-доброму, даже как-то по-отечески.

Лида в замешательстве огляделась по сторонам. В ее голове пронеслось: «Невозможно разговаривать в такой обстановке. Это быдло стоит и нагло «греет уши».

– Давайте немного пройдемся, – сказала она мужчине.

– Как скажете.

Мужчина собрал свои бумаги, засунул их во вполне соответствующую своему образу потрепанную сумку и с готовностью поднялся, как будто был ее личным водителем и не считал возможным не слушаться.

Они медленно пошли вдоль дороги.

Лида отчетливо ощущала на себе хищные взгляды. Они скользили колючим холодком по ее затылку, спине, открытым ногам. Эта ситуация ее, привыкшую к всеобщему вниманию и восхищению, ничуть не смутила, даже наоборот, придала еще больше азарта. Лида вдруг решила во что бы то ни стало выиграть это пари. Она посмотрела на своего спутника:

– Вы меня извините, я тут мимо проезжала, и вы привлекли мое внимание, – Лида на ходу соображала, что же такое сказать, чтобы заинтересовать совершенно незнакомого человека.

– Не знал, что обладаю таким редким даром – привлекать внимание красивых девушек в темноте, издалека и со спины.

Лида, осознав абсурдность своих слов, почувствовала, что краснеет, и решила перевести разговор на другую тему:

– Просто мне необходим мужской совет, – по какому поводу она еще не придумала и поэтому решила немного потянуть время. – Скажите, а вы всегда читаете на улице в темноте?

– Девушка, признайтесь, вы заключили какое-то пари с подругой, которая сейчас ожидает вас за рулем той красивой машины? Скажите сразу, что я должен сделать? Я так понимаю, что вам от меня нужно именно действие, а не слова, ведь если это пари, то ваша подруга с такого расстояния может лишь что-то увидеть, но никак не услышать – от дороги до нас – метров сто, не меньше. Или вы как раз в эту минуту и выполняете условия пари – пройтись с незнакомцем?

Лида почувствовала себя полной идиоткой, глупой малолеткой, пытающейся «повесить лапшу на уши» взрослого умного мужчины. Незнакомец показался ей мудрым старшим товарищем, который знает о жизни то, чего не знает она. Как ни странно, это чувство было приятным, и Лида подумала: «Я, наверное, соскучилась по отцу, надо будет завтра позвонить родителям».

– Какое пари? – как можно натуральнее удивилась она, – мы ни о чем не спорили, честное слово, – сказала Лида, а про себя подумала: «Оправдываюсь тут перед ним, как школьница перед учителем. Я же, вроде, гордая и независимая…. По крайней мере, была. С утра».

Свойственная ей уверенность куда-то испарилась, да и действие алкоголя тоже почти закончилось.

– Послушайте, девушка, вы ставите меня в неудобное положение. Я чувствую себя каким-то строгим директором школы.

«Он еще и мысли читает, – испуганно подумала Лида. – Все, надо уходить».

– Знаете что, сейчас уже поздно, я немного устала, да и вас, наверное, друзья уже заждались. Вы мне оставьте свой номер телефона, я вам позвоню, и мы пообщаемся в более удобное время.

– Если вам так будет угодно…

Мужчина достал из внутреннего кармана куртки ручку и маленький блокнот, в котором, как оказалось, осталась всего одна чистая страничка. Вырвав ее, он что-то быстро написал и отдал девушке.

– Вот, пожалуйста. Только я на девяносто девять процентов уверен, что вы не позвоните. Но все равно было приятно с вами пообщаться.

– До свидания.

– Всего доброго. Будьте осторожнее на дороге.

Лида максимально быстрым шагом направилась к машине. Она уже почти протрезвела и с ужасом начала осознавать всю нелепость происходящего.

– Быстро ты, – сказала Лена, изнутри открывая дверцу машины, – передумала на полпути?

– Вот, – вместо ответа Лида протянула ей записку.

– Ни фига себе! Уже до любовных писем дошли? Так, посмотрим, что тут у нас, – Лена выдернула из рук Лиды бумажку и, включив лампочку, поднесла ее к свету, – ой, какая прелесть – это у него такая визитка. Имя и телефон. Естественно, «Мегафон», федеральный номер, кто бы сомневался. Ни должности, ни места работы, хотя, если бы была нормальная работа, была бы и нормальная визитка. Значит, я не ошиблась – он полный лох. Нет, просто король лохов! И, кстати, имя у него соответствующее – Семен – вполне подходит к его статусу. Лидия, я тебя поздравляю – на редкость удачный улов.

– Лен, я спать хочу. Отвези меня домой, уставшим голосом попросила Лида.

– Конечно, дорогая, за пятьдесят тысяч хоть на край света!

 

Альфонс

На следующее утро вместе с похмельным синдромом Лиду преследовали воспоминания о вчерашнем незнакомце.

Его потрепанный вид, заношенная одежда, старомодные ботинки вызывали не раздражение, а чувство, будто треснула оберегавшая ее скорлупа. Лида думала о том, что Семен – совершенно из другого мира, который не лучше и не хуже того, в котором она жила, просто он совсем другой.

Лучики солнца, прокравшись сквозь плохо задернутые занавески, грели комнату и душу. Лида нежилась в постели, размышляя: «Давненько я в народ не выходила. Там все по-другому. Я думала, мне будет сложно общаться на языке быдла, а оказалось, что это после нашего тусовочно-модельного быдла трудно перестроиться на разговор с интеллигентным человеком. Как его зовут? Семен… Сема, значит. У меня никогда не было знакомых с таким именем. Да-а, все по-другому», – Лида улыбнулась сама себе. Ей было отчего-то очень хорошо и приятно.

Мысли прервал телефонный звонок.

– Лидочка, доброе утро. Я тебя не разбудила? – это была Полина, – можно я к тебе приеду и останусь на ночь? – ее голос заметно дрожал.

– Конечно, можно! Я буду только рада. Полин, что-то случилось? – Лида отвлеклась от своих мыслей и переключилась на подругу.

– Может случиться страшное, если я останусь дома.

– Ты не одна?

– У меня тут морская звезда на ковре. В общем, мне сейчас не очень удобно разговаривать. Все подробности при встрече, ладно? Я буду через час. У тебя все нормально?

– Да, нормально. Вчера поспорила с Ленкой на пятьдесят тысяч евро, что построю любовь с первым встречным.

– Ну и кто выиграл?

– Пока все в моих руках.

– Значит, кандидат уже есть?

– Да, зовут Семен.

– Ничего себе! И что ты с ним будешь делать?

– Понятия не имею. Если честно, я вчера была просто «в хлам». Приезжай, вместе подумаем.

Вчера уставшая после показа и бессонной ночи Полина приехала в свою съемную квартиру, которую, к слову, оплачивала она одна, и застала следующую картину: в гостиной, удобно расположившись на большом диване, сидели пять человек – Вадик, трое незнакомых Полине молодых парней и вульгарная девица в ультра-мини. Они курили кальян и сигареты, пили виски и закусывали тем, что нашли в холодильнике, а именно: черной икрой, французским сыром с трюфелями, консервированной фуа-гра и другими деликатесами, которые Полина купила в гастрономическом бутике к приезду своей мамы, чтобы порадовать ее и отметить мамин день рождения. Сама она к этим продуктам не притрагивалась и Вадика предупредила, что это – для мамы.

Увидев кучу открытых коробок и банок, Полина позвала Вадика на кухню и вежливо попросила его отправить незнакомых ей людей по домам и возместить ущерб, нанесенный ее кошельку в очередной раз. После чего Вадик, не удостоив ее ответа, вернулся в комнату и, прервав оживленный спор своих изрядно подвыпивших друзей на тему, как правильно ставить ударение в слове «трюфели», тоном глубоко оскорбленного человека, но при этом сильно заплетающимся языком произнес:

– Дорогие гости! Приношу свои извинения, но эта девушка, которую я сильно любил, холил и лелеял, относился к ней со всей душой… хотя, после того, что я сейчас услышал, могу назвать уже своей бывшей… Так вот, эта милая девушка попросила вас убраться отсюда, а меня – оплатить наше скромное дружеское застолье. Полиночка, солнце мое, ну как же ты дошла до такого – выгонять друзей своего мужчины? Ты же говорила, что любишь меня, почему же ты не любишь моих друзей?

Полина, которая целый день мечтала о том, как бы поскорее приехать домой, принять душ и упасть на кровать, почувствовала животную ярость.

Неожиданно для самой себя она бросилась к гостям со словами:

– Пошли вон из моей квартиры, придурки!

Полина вдруг ощутила такой прилив сил, что она одна запросто могла бы вышвырнуть их всех на лестничную площадку. Она принялась выталкивать их по одному с дивана.

Вадик в состоянии шока застыл на месте со стаканом виски в одной руке и почти догоревшей сигаретой в другой. Он просто остолбенел.

Когда последний гость оказался за дверью, Полина закричала:

– У меня в доме не курят, не водят без спроса гостей, не пьют напитки из моего бара, не жрут продукты за пятьсот баксов! Понял, ты, дорогой, любимый человек?! Убирайся к своим придуркам и зубную щетку захвати, больше здесь твоего ничего нет. Трусы и носки на тебе. Все. Пошел вон!

Внезапно Вадик упал на колени, заплакал, вцепился ей в щиколотки и, захлебываясь слезами, стал причитать:

– Прости меня, прости, родная, я очень тебя люблю, я все тебе верну, за все заплачу. Пожалуйста, не выгоняй меня, ты же знаешь, что я без тебя не могу. Я, правда, никого не приглашал. Эти идиоты сами сюда приперлись, начали шарить по холодильнику, развалились на диване с сигаретами. Я просто не мог один за всем уследить. Честное слово, любимая, этого больше не повторится. Обещаю тебе! А если повторится, я сам уйду. Даю слово. Только не надо меня сейчас выгонять! Куда я пойду? Ты же знаешь, мне некуда идти.

Полина, «выпустив пар», немного успокоилась и холодным, равнодушным тоном объявила:

– Между нами все кончено. Мое терпение лопнуло. Я больше не хочу тебя видеть. Можешь даже не возвращать долги. Просто уходи. Я хочу отдохнуть. Я устала.

Но Вадик, не отпуская ее щиколотки, продолжал:

– Бедненькая моя, красавица моя, любимая, я тебя не оставлю. Я сейчас все здесь уберу, помою посуду, приготовлю тебе ванну, сделаю твой любимый расслабляющий массаж. Ты только не нервничай, спокойно ложись спать, а я лягу в другой комнате, да хоть на коврике в коридоре, я только хочу быть с тобой, не надо меня выгонять!

У Полины больше не было сил с ним спорить. Она приняла душ и уснула, едва дойдя до постели.

Утром она с удивлением обнаружила, что в квартире была произведена генеральная уборка. От визита вчерашних гостей не осталось и следа.

Вадик спал на диване, скромно укрывшись пледом. Услышав возню на кухне, он вскочил и подошел к Полине, разглядывающей содержимое холодильника.

– Полиночка, солнышко, ну как ты? Хорошо спалось?

Полина действительно прекрасно выспалась, и ей совершенно не хотелось портить себе настроение беседами с мужчиной, который стал ей по-настоящему противен. Больше всего на свете в это утро ей хотелось побыть одной в своей квартире, расслабиться, почитать книгу, послушать любимую музыку и, главное, чтобы при этом никто не напрягал ненужными разговорами и не раздражал своим присутствием.

Молча выпив стакан воды с выжатым лимонным соком, она заварила ароматный зеленый чай, залила овсяные хлопья кипятком, не спеша положила в них курагу и чернослив. Проделывала она все это очень медленно и самозабвенно – так, как будто Вадика и не было рядом.

Между тем, он находился на кухне, стоял «над душой» и с видом побитого пса ждал ее вердикта.

Полина села за обеденный стол, собираясь завтракать. Вадик следил за каждым ее движением. Наконец, она равнодушно спросила:

– Ты сам уйдешь или тебе помочь?

Глаза Вадика, который минуту назад смотрел на Полину, как кролик на удава, стали наливаться кровью. Он с силой ударил кулаком по стене и заорал:

– Твою мать! Ты че творишь, родная? Я тут полночи ползал, убирался, всю посуду перемыл, полы натер до блеска! Корячился тут! Уснул под утро, просто вырубился от усталости. Ты посмотри на мои руки – они чуть волдырями не покрылись! Чтобы тебя не беспокоить, я сам искал, где тут у тебя ведра, тряпки, моющие средства. Тебя не будил, хотел, чтобы любимая моя выспалась. А любимая даже ничего не заметила! Что, трудно спасибо сказать? Ты – просто тварь неблагодарная. Вчера хороших людей выгнала, я же тебе ничего за это не сделал! Какая же ты стерва! Знаешь что, я здесь спину гнул всю ночь, все отдраил, и я отсюда никуда не уйду! Можешь выгонять, можешь кричать, мне все равно, – с этими словами Вадик лег на ковер в гостиной, широко раскинув руки и ноги, чем стал похож на морскую звезду, – я спать хочу, – сказал он и закрыл глаза.

Полина почувствовала, что у нее вот-вот начнется истерика.

Утро, предназначавшееся для расслабления и медитации, ее прекрасное утро, которое она заслужила, было безнадежно испорчено.

«Если я не уйду отсюда сейчас же, я его убью», – пронеслось у нее в голове.

Некоторое время она сидела, не шевелясь, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями, усмирила дыхание, достала мобильный телефон и позвонила Лиде.

Полина изо всех сил постаралась говорить спокойным голосом:

– Лидочка, доброе утро. Я не разбудила?

Через полтора часа девушки сидели на Лидиной кухне, пили зеленый чай с маленькими японскими пирожными из суши-бара. Лида без лишних вопросов выслушала рассказ подруги.

– Да-а, Полин, ты правильно сделала, что приехала ко мне. Неизвестно, что бы сейчас было с твоей квартирой, если б у вас опять случился скандал. Я вот только теперь не могу сообразить, как его оттуда выгнать.

– В этом вся проблема. Я не хочу идти домой, пока он там, – Полина все еще нервничала, она даже не притронулась к угощению.

– Понимаю. Я бы на твоем месте тоже не хотела. Парень абсолютно неадекватный. Неизвестно, что у него на уме: то ли он кинется ноги целовать, то ли с кулаками полезет. Социально опасный тип. Как ты с ним жила все это время? И как тебе удавалось так долго терпеть все выходки этого альфонса? Хотя, я вижу – как. Захочешь с таким расстаться – еще и не выгонишь. А он у тебя любит «дурака включать». Прямо кот в сапогах из «Шрека», – посмотрит жалостливо невинными глазами, и язык не повернется слово грубое сказать в его адрес. А уж если про любовь запоет, ты вообще готова все простить и в миллионный раз поверить, что он изменится. А он не изменится ни-ког-да. Это такой подвид скрытого тирана, да к тому же – пассивный халявщик. Он пальцем о палец не ударит, чтобы заработать хотя бы себе на пропитание. Если я не ошибаюсь, он – коренной москвич?

– Да, у него тут и родители, и бабушки с дедушками.

– Ну вот, что и требовалось доказать. Он же никогда не голодал, всегда имел крышу над головой, да еще и не одну. Он не привык крутиться в этой жизни. Он привык, что о нем всегда есть кому позаботиться – мама, бабушка, любимая женщина. Он всегда будет сидеть у тебя на шее, есть, пить, развлекаться за твой счет, пока не выгонишь.

– Да, я давно уже это поняла, просто терпеть не могу скандалы, боялась бурного выяснения отношений. Но вчера просто не выдержала. Если честно, сама от себя такого не ожидала. И откуда силы взялись, ведь я еле доехала до дома, такая была уставшая и измученная? И до сих пор я себя чувствую еще на подъеме. И мне это нравится. Ощущение – как будто скинула тяжелый груз.

– Я рада, что ты первый раз не повелась на его сопли. Помнишь, когда мы с тобой купили машины, и, пока ездить по Москве сами боялись, взяли себе водителей? Ведь они оба были коренные москвичи. Всю жизнь просидели в своих спальных районах, ни одной улицы в центре не знали и с коробкой «автоматом» первый раз имели дело. Я на их фоне себя таким профессионалом ощущала, подсказывала каждый поворот. А помнишь, как твой водитель в карту пялился на каждом светофоре, все ему сигналили, а он оторваться не мог? В итоге ты сама ему показывала, куда ехать. Причем, маршруты были все время одни и те же. Вот такие они – коренные москвичи – ленивые и бестолковые. Одним словом – неудачники.

– Да, я помню это чувство позора на светофорах. Но я не согласна, что все москвичи – неудачники. Я знаю многих, кто имеет хорошее образование, а чаще – не одно, зарабатывает огромные деньги…

– Ну да, потому что родители в свое время дали хорошего пинка в престижный институт со словами: «Не позорь семью, а то наследства лишим». Вот они от страха потерять комфортные условия и закончили свои МГИМО и МГУ. К хорошему быстро привыкаешь, а кому захочется терять то, к чему с детства привык? Их родители заставляли учиться, а потом пристраивали на престижную работу. Ну ладно, что с твоим бывшим делать будем? Может, каких-нибудь знакомых попросить, чтобы его вынесли из твоей квартиры?

– Ну да, а он мне потом машину подожжет из мести. Он же, мягко говоря, психически не уравновешенный. С ним надо как-то поделикатнее и похитрее. Может, дождаться, когда он сам из квартиры выйдет и поменять замки?

– А если он в запой уйдет и неделю из дома выходить не будет, ты что, все это время в подъезде будешь жить и его караулить? У тебя же алкоголя – полный бар.

– Уже не полный. Согласна, плохая идея. Что же делать? – Полина обхватила голову руками. Ей казалось, что они никогда не найдут выхода из сложившейся ситуации, в которой она винила только себя.

– Я предлагаю с утра не пороть горячку. У нас целый день впереди. Кастингов сегодня нет. Показ только завтра вечером. Есть еще время подумать, тем более, что ты сегодня у меня ночуешь.

Лида была гораздо спокойнее. Полина посмотрела на подругу, вздохнула и согласилась:

– Хорошо, давай подождем, может, что-то умное в голову придет. А теперь рассказывай, в какой спор ты ввязалась?

– Сейчас…, – Лида пошла в коридор, вернулась со своей вечерней сумочкой, высыпала ее содержимое на журнальный столик.

– Она где-то здесь была… Ага, кажется, нашла, – она подсела поближе к подруге, гордо держа в руке клочок бумаги.

Полина развернула записку.

– Семен. Номер телефона. Смешное имя. И что все это значит?

– Это значит, что если я буду встречаться с этим Семеном, стану богаче на пятьдесят тысяч евро.

– Круто! А как он выглядит?

– Ну, примерно, как дворник или чернорабочий. В общем, Семен – он и в Африке – Семен.

– Подожди, но ты же не сможешь с таким даже общаться, не то, что встречаться, я тебя знаю. Ты любишь культурных, воспитанных, образованных…

– Ты знаешь, вот как раз с культурой у него оказалось все в полном порядке. И еще, он очень вежливый, даже местами смахивает на интеллигента, – выражение лица Лиды приняло мечтательный вид. Она поймала себя на мысли, что ей приятно рассказывать о Семене.

– Это какими местами, интересно? – Полина подняла кверху брови. Она даже на секунду забыла о своих проблемах – афера, в которую ввязалась ее подруга, показалась ей забавной.

Лида, даже не услышав ее вопроса, продолжала свой рассказ.

– … но выглядит, как полный лох. С таким не то, что встречаться, мусор выносить вместе будет стыдно. Коты на помойке со смеху помрут.

– Так давай его приведем в порядок. Отведем в хороший магазин, расскажем про все московские злачные места, покажем наших знакомых в светской хронике, там же их фамилии и профессии написаны, пусть выучит, кто есть кто. Купим ему поддельный «Роллекс», пообещаем небольшую часть от твоего полтинника – ему хватит, я думаю. А Ленке скажем, что у вас любовь с первого взгляда.

– Ой, Полин, что-то мне не по себе от всего этого. Нет, в принципе, план вполне нормальный. Но, ты понимаешь, глаза у него какие-то чересчур умные, такое ощущение, что он тебя насквозь видит. Я с ним общалась всего минут десять, но ощущения были очень странные. Я ведь сначала хотела просто поприкалываться, но, ты знаешь, разговор с ним получился удивительно задушевный. Мне кажется, этот человек не из тех, кто поведется на призрачную сумму, которую ему пообещала какая-то взбалмошная девчонка.

– Откуда ты знаешь? Может, именно сейчас этот человек остро нуждается в деньгах. Да и тебе они не помешают. Пятьдесят тысяч на дороге не валяются. И всего лишь нужно его переодеть.

– Слушай, Полинка, я, кажется, придумала, как избавиться от Вадика! – Лида даже вскочила со стула, окрыленная восторгом от собственной идеи. – Давай этого Семена переоденем и скажем твоему мучителю, что это – твой муж, который вернулся из затяжной командировки. Пусть Семен откроет дверь твоим ключом и выкинет этого придурка из квартиры. Ты же боишься, что Вадик отомстит, так я думаю, что он теперь будет бояться Семена, то есть твоего мужа, и перестанет приходить с целью помириться и доставать тебя своим нытьем.

– Неплохая идея. Только почему ты думаешь, что Семен согласится помогать нам?

– А мы ему заплатим.

– Точно. Можно даже моим эксклюзивным алкоголем. Надеюсь, Вадик еще не все выпил. Ну, давай, звони, – Полина пододвинула к Лиде ее мобильный телефон. – Мне уже не терпится избавиться от этого тяжелого груза. Мне кажется, я становлюсь стервой. Это мужчины делают нас такими. Невозможно с ними всегда быть нежными и беззаботными, все равно рано или поздно вынудят проявить стервозность.

– Успокойся, до настоящей стервы тебе еще далеко. За это я тебя и люблю. А твои мысли и действия – это просто вынужденные меры, защитная реакция, вполне здоровый эгоизм, ведь тебе приходится самой себя защищать, раз уж больше некому. Все, я звоню.

Лида набрала номер и замерла в ожидании.

Наконец в трубке послышался мужской голос. «Какой приятный, низкий тембр», – отметила Лида. Но тут же переключилась на деловой лад и быстро заговорила:

– Алло, Семен? Здравствуйте. Помните, вы оставили мне свой номер телефона поздно вечером у метро? Я еще была с подругой на красном кабриолете. Меня, кстати, зовут Лидия… Да, мне тоже очень приятно. Скажите, Семен, мы не могли бы с вами сегодня встретиться по одному важному делу?.. Нет, у меня пока ничего не случилось, но если честно, мне очень нужна ваша помощь. Я заплачу за ваше время…. Не надо? Но, поймите, мне неудобно просить вас о помощи просто так, ведь вы меня даже не знаете толком. Во сколько освободитесь? Отлично, давайте встретимся у «Академической». Заранее благодарю вас. До встречи.

– Приедет? – Полина, не моргая, смотрела на подругу.

– Обещал. В пять часов вечера мы должны быть у метро «Академическая». Давай продумаем сценарий встречи.

Они обе, возбужденные своей задумкой, стали обсуждать детали предстоящего разговора, чувствуя себя совсем юными девчонками, которых ждет какое-то необычное приключение.

Ровно в пять часов вечера девушки были в условленном месте.

В полшестого Семена все еще не было. Все это время подруги звонили ему, сидя в Лидиной машине, но абонент постоянно был недоступен.

Семен появился, когда на часах было уже без десяти минут шесть. Он выбежал из метро, тяжело дыша и оглядываясь по сторонам. Он явно переживал, что сильно опаздывает. Вид у него был очень встревоженный. Лида приоткрыла окно и позвала его.

– Простите! Я заставил вас ждать, – Семен виновато улыбнулся.

– Не переживайте, все в порядке, – Лида не хотела тратить время на обсуждение его пунктуальности и сразу перешла к делу, – Знакомьтесь, это – Полина, моя подруга, можно сказать, – сестра. Вообще-то, если честно, помощь нужна ей, а не мне. Сейчас у нее в квартире находится ее бывший молодой человек – щупленький такой, истеричный тип. Словом – альфонс, от которого она никак не может избавиться. Мы хотели бы попросить вас разыграть сцену ревности. Как будто вы – ее муж, который вернулся из продолжительной загранкомандировки и обнаружил, что Полина все это время ему изменяла. В общем, надо будет выставить этого типа за дверь. По-хорошему он отказывается покидать квартиру. Она, в буквальном смысле, не может воспользоваться собственным жилищем. Находиться с ним в одном помещении невозможно, он – психически неуравновешенный, наглый тип, с ним рядом нельзя чувствовать себя в безопасности.

Лида тщательно подбирала слова. Ей казалось, что такой официально-деловой стиль речи лучше всего подойдет для того, чтобы объяснить Семену суть происходящего. В конце монолога она сделала паузу, улыбнулась и сказала совсем другим, уже более ласковым тоном:

– Помогите моей подруге вернуться домой. Очень вас прошу. Ну как, вы согласны?

– Пожалуйста, соглашайтесь, – Полина не выдержала и решила вступить в разговор, – мы просто больше не можем придумать, как его оттуда выгнать, а вас он никогда не видел. К тому же вы его лет на десять старше, я думаю, что проблем не возникнет. Пожалуйста, вы – наша последняя надежда, – она жалобно смотрела на Семена, который в растерянности переводил свой взгляд с одной девушки на другую.

– М-да…. Значит, тогда в темноте вам показалось, что я со спины похож на человека, который мог бы быть мужем вашей подруги? – несмотря на то, что Полина тоже включилась в разговор, слова Семена были по-прежнему обращены только к Лиде.

– Да, именно так, – она поспешила согласиться с ним, но тут же смущенно опустила глаза. Врать этому человеку опять не получалось.

– Вы извините, Лидия, но я так не думаю.

– Значит, вы отказываетесь? – разочарованно и обреченно спросила Лида.

Мужчина минуту подумал.

– Вы знаете, я чувствую за собой вину. Я почти час заставил себя ждать двух молодых красивых девушек. Это как-то не по-джентльменски. Поэтому я соглашусь.

– Ой, слава Богу! – выдохнула Полина.

– Помогать практически незнакомым людям – это настоящий мужской поступок, – заключила Лида, помня, что любое позитивное мужское намерение обязательно нужно закрепить похвалой. – Только сначала нам нужно вас переодеть, нам ведь надо, чтобы вы внушили Вадику чувство благоговейного страха, а не вызвали приступ гомерического смеха…. Ой, простите, я не хотела вас обидеть.

– Да нет, ничего, мне самому смешно. Только вот денег у меня нет.

– За это не переживайте. Мы сейчас поедем в магазин мужской одежды, а после проведения операции вещи можете оставить себе. По крайней мере, нам они точно не нужны.

– Подождите, вы хотите сказать, что мне предстоит шопинг за счет женщины? Вернее, за счет двух женщин? Минуточку. Дайте мне прийти в себя. Одно дело – помочь разобраться с мужчиной и совсем другое – стать альфонсом. Получается, один альфонс пришел выгонять другого. Девчонки, вы что, издеваетесь? Я на это никогда не пойду. Вы уж извините. До свидания, – Семен намеревался выйти из машины.

– Стойте. Подождите, – Полина схватила Семена за рукав его поношенной куртки.

– Хорошо, не хотите шопинг – не надо. Может, у вас есть свой приличный костюм? – Лида поддержала подругу в нежелании сдаваться.

– Ну…, если честно…, вообще-то нет, тем более настолько приличного, чтобы вам понравиться, – Семен смущенно улыбнулся.

– Ну вот, видите, надо ехать в магазин. Поймите, это нужно для дела, а без этого оно не имеет смысла. Ваше человеческое достоинство ничуть не пострадает. И потом, вы ведь уже согласились нам помочь. Не отказывайтесь от такой мелочи, как костюм, прошу вас, – Лида подключила все свое женское обаяние и уже не сомневалась, что Семен никуда от них не денется.

– Ладно, девчонки, обещал помочь – значит, слово свое сдержу. Не зря же вы меня целый час ждали.

– Ой, спасибо вам большое! – Полина опять не выдержала и вставила свою реплику, хотя изначально они договорились с Лидой, что переговоры будет вести только она.

– Да пока не за что.

Они втроем направились за покупками.

В «Крокус-Сити-Молл» для Семена были приобретены: костюм, рубашка, галстук, носки, ботинки и запонки. Подруги так же настояли на салоне красоты и кардинальной смене имиджа.

– Ни фига себе! Лидка, да он просто красавец! Ты посмотри на него! Джордж Клуни отдыхает. Если бы Ленка сейчас видела, какого лоха она тебе подсуетила! Я думаю, теперь тебе не трудно будет выполнить все условия пари. И деньги получишь, и красавчика впридачу, да и сам он – настоящий джентльмен, о котором ты мечтала. – Полина открыто любовалась Семеном, а Лида почувствовала что-то похожее на ревность, что ее саму сильно удивило.

Девушки не верили своим глазам – перед ними был солидный, элегантный, стильно одетый молодой человек по имени Семен. Он сидел в парикмахерском кресле, неторопливо пил кофе и изучал какую-то финансовую газету на английском языке.

Наконец, стилист нанес последний штрих и все трое направились домой к Полине.

Решено было первым впустить Семена, благо, ключей было два – Лида тоже имела доступ к квартире подруги, так, на всякий случай. Случай настал.

Первое, что увидел Семен, открыв дверь, был совершенно пьяный Вадик, который все так же валялся на ковре, только вокруг него стояло несколько бутылок с алкоголем. Пепельница была переполнена окурками, рядом валялись вскрытые консервные банки с деликатесными закусками. Светлый дорогой ковер был непоправимо испорчен.

Услышав звон ключей, Вадик очнулся.

– Кто это там? – спросил он, приоткрыв один глаз, – A-а, люди в штатском? Имейте в виду, я здесь проживаю законно, со своей женой. Имею полное право делать все, что захочу!

Семен наклонился к нему.

– Слышь, мудила, я – муж Полины. Только что из Нью-Йорка. А ты откуда здесь взялся и с какой такой женой ты проживаешь на моей жилплощади?

Вадик на всякий случай отодвинулся. Несмотря на свое состояние, он быстро сообразил, что происходит что-то угрожающее его безопасности.

– Чего? Какой еще муж? Муж – это я. Правда, гражданский, но любимый. А ты – не любимый и не гражданский…. Так, стоп. Что-то я запутался. Все-таки, третий день бухаю. Или пятый. Не помню. Да и какая разница, если белая горячка пришла в виде мужа. Скажи, ты – это она, то есть, он? А хочешь, я тебе налью? Присаживайся, не стесняйся. Вдвоем бухать веселее, чем одному.

Входная дверь снова открылась, на пороге появились Лида и Полина.

– Дорогой, что ты здесь делаешь? Ты ведь должен быть в Америке, – изобразила удивление Полина, больше поражаясь тому, что стало с ее гостиной. Повсюду валялись окурки, пустые и недопитые бутылки, еда лежала прямо на ковре, который, к тому же, был залит алкоголем.

– Так, дорогая, я не понял, это что за червяк? – Семен подошел к Полине. Лида, с трудом сдерживая смех, наблюдала эту картину из коридора. Все выглядело очень натурально.

– Да я сама не знаю, кто это и как он сюда попал, – Полина уже с азартом вошла в роль, почувствовав себя Надей из «Иронии судьбы».

– Что?! – Вадик попытался встать.

Все терпеливо ждали. У него это получилось только с третьей попытки.

– Значит, ты мне врала, что не замужем? А со мной, значит, просто развлекалась, пока муж был в командировке? Ах ты, проститутка! Шалава! А ты, значит, и вправду, муж? Пойдем, муж, я тебе покажу, чем твоя жена зарабатывает себе на черную икру, пойдем! – он схватил Семена за рукав и попытался потянуть за собой. Семен брезгливо отмахнулся от него.

Тогда Вадик пошел в спальню один и вернулся с пачкой фотографий, на которых Полина позировала в кружевном белье. Это была съемка для каталога «Дикой орхидеи». Снимки еще не прошли обработку в «Фотошопе» и пока больше походили на любительские, чем на профессиональные.

– Вот, полюбуйся, муженек, чем твоя Полина промышляет в твое отсутствие. Весь Интернет в этих эротических фотках, есть даже еще намного откровеннее. Ты зайди на порносайты, поищи свою жену.

Семен молча взял Вадика за шкирку, вывел за дверь, затолкал в лифт и нажал кнопку первого этажа, после чего вернулся в квартиру.

Лида протянула ему конверт.

– Что это? – спросил Семен.

Девушкам показалось, что он чем-то озадачен или расстроен.

– Небольшое вознаграждение за блестяще проведенную работу.

– Нет, спасибо, вы и так на меня потратились.

– Но почему Вы отказываетесь? Вам что, деньги не нужны?

– Я не могу принять то, что вам, Лидия и Полина, достается с таким трудом, – сказав это, он кинул взгляд на фотографии, потом посмотрел на девушек таким укоризненным и разочарованным взглядом, что Лиде почему-то стало стыдно.

– Семен, вы что, поверили этому придурку и подумали, что мы – проститутки?

– Извините, мне пора. Всего хорошего.

Не глядя на девушек, Семен потянул на себя дверную ручку.

Лида подбежала к нему и заслонила спиной входную дверь, преградив ему выход.

– Послушайте, мы – не проститутки, мы – модели!

– А в чем разница? – с детской непосредственностью спросил Семен.

Полина потеряла дар речи и в растерянности застыла посреди гостиной.

Лида почувствовала, что краснеет от дикого возмущения. Она с ужасом подумала о том, что ее румянец сейчас можно принять за краску стыда. Совершенно не ожидая подобного оскорбления от этого человека, она не понимала, как себя вести. Начать оправдываться – значит признать свою вину. Промолчать – значит согласиться с обвинением. Ей снова почему-то не хотелось выглядеть в глазах этого мужчины в невыгодном свете. От безысходности она вдруг начала кричать:

– Да почему вы постоянно вынуждаете меня оправдываться и извиняться?! Почему я должна доказывать вам, что я не верблюд?! Почему я вообще вам что-то должна? Кто вы такой? Почему вы считаете себя вправе судить о том, в чем не разбираетесь?!

Семен взял Лиду за плечи и, все еще не глядя ей в глаза, осторожно подвинул ее в сторону.

– Извините, мне пора.

Семен вышел. Дверь громко хлопнула.

Лида вздрогнула. Она почувствовала, как ком подступает к горлу.

Полина первая пришла в себя.

– Нет, все-таки Вадик – конченный ублюдок. Мало того, что квартиру испоганил, так еще с таким хорошим человеком нас поссорил, – сказала она, поднимая с пола свои фотографии.

– Полин, а что это сейчас было? – Лида все так же стояла у входной двери и влажными глазами беспомощно смотрела на подругу.

– Все ведь шло хорошо. Почему он стал так со мной разговаривать? А я с ним? Почему он ушел?

– Э-э, подруга, да ты, кажется, влюбилась. Я тебя такой растерянной и несчастной давно не видела. Так, для начала давай-ка успокоимся, придем в себя. У меня тут полная разруха, да к тому же вонища нереальная. Надо срочно открывать все форточки. Поехали сейчас к тебе. Все обдумаем. Завтра показ. Подъем в шесть утра. Сначала – в салон, потом – на репетицию.

Всю дорогу девушки ехали молча. Полина видела, что ее подруга сильно расстроена внезапным уходом Семена, даже не столько самим уходом, сколько негативом, исходящим от него в сторону Лиды.

Дома Лида нарезала сыр, налила два бокала сухого белого вина. Она решила, наконец, прервать тяжелое молчание. Ей все-таки хотелось поговорить о случившемся.

– Слушай, Полин, зачем я так на него кричала? Честное слово, не знаю, что на меня нашло. Почему я не могла спокойно ему объяснить, что к чему?

– Да, действительно, поговорили бы спокойно. Он, вроде, не дурак. Я думаю, что он понял бы, где правда, а где ложь. Боюсь, ты отдалила свою победу в споре. Так и проиграть недолго, – теперь Полина чувствовала себя совершенно спокойно, а Лида была как на иголках.

– Тьфу ты, Полин, ну какой спор? Я и забыла про него. Мне сейчас не до этого. Меня другое волнует. Почему я так переживаю о том, что этот Семен обо мне подумает? Он же – практически бомж. Да, мы его одели и причесали, но он все равно человек не нашего круга. Я вообще не понимаю, что происходит. Почему мне так плохо?

– Боже мой, сколько эмоций! Сначала безудержная радость, потом гнев, потом депрессняк. Дорогая, поздравляю, это – любовь! Сколько тебя знаю, ни разу не видела, чтобы мужчина вызывал в тебе такую бурю эмоций.

– И что мне теперь с этим делать? Мне кажется, я даже работать завтра не смогу, – Лида действительно потеряла душевное равновесие. Она сама себя не узнавала.

Но именно работа вернула Лиде жизненный тонус. Ранний подъем, долгая изнуряющая репетиция, привычное волнение перед выходом на подиум, свет прожекторов, вспышки фотокамер, фуршет после показа. Времени на депрессивные мысли не было.

Когда Лида и Полина освободились и, уставшие, вышли из душного помещения на свежий воздух, было около полуночи.

– Ну, как ты, подруга? – спросила Полина.

– Нормально. Устала только. Сил нет вообще. Но зато мозги на место встали. Вчера у меня явно крыша покосилась. Знаешь, что я решила? Выкидываю из головы всю эту историю с Семеном. Скажу Ленке, что отказываюсь от спора. Пусть думает, что мне слабо. Мне все равно. Главное, что этот Семен помог тебе, наконец-то, избавиться от Вадика. Надеюсь, на этот раз – окончательно. Кстати, ты заметно посвежела, твоя печаль куда-то улетучилась. Так что мы правильно использовали Семена. А что? Как говорит Ленка, мужчины используют нас и взамен должны получать то же самое. Мы должны использовать их и точка. Так что, все. Семен – пройденный этап. Наверное, Ленка все-таки права. Надо общаться только с теми людьми, которые входят в зону твоих интересов. Хотя я уже и сама не знаю, в чем мои интересы. Все. Хватит грузиться. Что у нас завтра?

– Два кастинга в «Paint», один – в «Premier», вечером показ в «Jazz-town». Лид, только дай мне слово, что Ленке ты пока ничего говорить не будешь. Вообще ничего.

– Ладно, как хочешь. Мне все равно. Да она, мне кажется, сама не прочь забыть о споре. Я же ей уже продемонстрировала свою безбашенность. Думаю, она убедилась, что я способна на безрассудные поступки и в любом пари могу пойти до конца. Хотя, что касается спора, я до сих пор не согласна с ней в том, что предел мечтаний – это богатые понторезы. Думаю, что жизнь сама столкнет нас с нашими половинками. И вообще, не надо специально никого искать и зацикливаться на личной жизни. От судьбы все равно никуда не уйдешь, а если уйдешь, значит – не судьба. В жизни столько всего интересного помимо мужчин! Лично мне вообще сейчас не до них. К сессии надо готовиться, да и работы много предстоит, – с такими правильными мыслями Лида и закончила этот день. И ей было хорошо от того, что в ее голове все сложилось так, как надо.

 

Встреча

Прошло три месяца.

Плотный рабочий график Лиды и Полины, наряду с загруженностью в институте, практически не оставлял времени на отдых.

Правда, они все-таки слетали в Париж, выкроив одну свободную неделю, из которой два дня провели в «Диснейленде». Этот волшебный мультяшный городок поистине творит чудеса с психикой и настроением.

Лишь однажды Лиде немного взгрустнулось.

Подруги сидели в кафе на Монмартре, пили кофе с необыкновенно вкусными марципановыми пирожными, когда взгляд Лиды привлек смутно знакомый мужской силуэт. Рост, походка, прическа заставили ее на мгновение забыть о том, где она находится – все очень напоминало Семена, правда, только со спины. Когда мужчина повернулся, Лида увидела среднестатистического француза с утонченными чертами лица и, ввиду специфики произношения, чуть вытянутыми губами. Девушка справилась с мимолетной грустью, благо, в Париже невозможно долго грустить.

В Москву подруги вернулись отдохнувшими и полными жизненных сил.

Выпал первый снег. Москва погрузилась в бесконечные пробки. Водители, как всегда, не успели поменять резину. Скользкая дорога плюс плохая видимость и, как результат – многочисленные аварии: такая ситуация – обычное явление для последних дней московской осени.

Как-то темным хмурым утром Лида опаздывала на репетицию показа. Проехав за рулем несколько метров, она поняла, что и к вечеру не доберется до назначенного места – музея имени Пушкина, хотя расстояние было не таким уж и большим.

Девушка бросила машину у ближайшего метро и спустилась в подземку.

Опоздав минут на пять, она увидела, что в дефиле принимает участие и Николь.

– Поздравляю, – от души сказала Лида, имея в виду, что Нину взяли на такой шикарный показ, – российские дизайнеры с мировым именем представляли свои меховые коллекции. Все участвующие модели, без сомнения, попадут на страницы многих глянцевых изданий.

– Спасибо, дорогая. А кто тебе сказал? Впрочем, какая разница? Ты – в списке гостей.

– Каких гостей? Куда?

– Ну, как же! На торжество, посвященное моей помолвке. Ресторан «Кич Кок», двадцать пятое ноября. Сбор гостей в семь вечера.

– А с кем у тебя помолвка, ни с тем ли мальчиком из «Сангейта»?

– С ним, – Николь светилась от гордости и счастья.

– А кто будет?

– С его стороны – его друзья, а с моей – почти весь «Paint» и «Premier».

– Я обязательно приду. Скажи, а это твой жених попросил тебя пригласить столько моделей?

– Да, а что?

– Ничего… Я очень рада за вас. Правда. Искренне надеюсь, что у тебя все удачно сложится.

Что-то в интонации Лиды насторожило Николь, но она не стала заострять на этом свое внимание.

Лида ушла на примерку.

Она уже поняла, что к чему. Тот наглый, хамоватый парень решил развлечь своих друзей, воспользовавшись наивностью молоденькой блондинки, мечтающей о принце на белом коне.

По обычной практике, ужин в обществе моделей можно себе обеспечить, заплатив кругленькую сумму. Но далеко не все девушки соглашаются, даже, несмотря на то, что это всего лишь ужин, причем в известном дорогом ресторане.

Молодой фраерок решил устроить вечеринку с большим количеством прекрасных тел, не утруждая себя, при этом, хотя бы устным договором с менеджером модельного агентства или непосредственно с девушками. Да и зачем, ведь Николь сама всех позовет. И поскольку место модное и пафосное, а повод более чем приличный, вряд ли кто откажется потусить нахаляву в обществе обеспеченных молодых мужчин. Те же не откажут себе в удовольствии лишний раз посмеяться, а поводом будет то, что «бабы дуры не потому что дуры, а потому что бабы». Конечно, никакой свадьбы не будет, ведь помолвка по закону ни к чему не обязывает. Естественно, это предложение руки и сердца, но ведь мало ли, что может случиться до назначенной даты? Зато секс будет точно. Почти законный.

Лида не стала ничего объяснять Николь, она бы все равно не поверила.

«Пусть девочка учится на своих ошибках. Раз ее так тянет к толстым кошелькам, пусть увидит, чем могут обернуться красивые обещания», – размышляла она перед выходом на подиум.

После показа Лида не поехала на вечеринку.

В десять часов вечера пробкам все еще не было видно конца, и девушка, немного поразмыслив, на чем ехать до места, где она бросила свою машину, решила отправиться на метро, а не на такси.

Ее высокий рост, необычные прическа и макияж, оставшиеся после показа, буквально приклеили к ней взгляды абсолютно всех попутчиков.

Если бы Лида не была такой усталой и окинула взглядом пассажиров в вагоне, она бы заметила стоявшего возле двери Семена. Он, конечно, сразу узнал ее, но отвернулся, хотя из-под высоко поднятого воротника куртки краем глаза все-таки наблюдал за ней.

На одной из станций, когда народ неорганизованной толпой повалил из вагона, Семен заметил, что какой-то парень в черной кожаной куртке и кепке слишком близко подошел к Лиде, практически прижавшись к ней. Ему показалась подозрительной странная возня возле сумки, которая висела на плече у девушки. Люди вышли, но парень остался. Решил остаться и Семен, ему очень не хотелось, чтобы Лиду ограбили.

Парень в кепке доехал до Лидиной станции и вышел вслед за ней. Он часто оглядывался по сторонам, его глаза суетливо бегали.

Семен не отставал, продолжая оставаться незамеченным.

Поднявшись вверх по эскалатору, все трое вышли на улицу. Неожиданно парень приблизился к Лиде и схватился за ремешок ее сумки. Его тут же сбил с ног подбежавший Семен и нанес пару ударов по корпусу.

Все произошло очень быстро. Девушка, почувствовав, что кто-то пытается стянуть с ее плеча сумку, отреагировала двумя ударами ноги. Сначала острым мыском сапога – по ногам, а когда мужчина упал на колени – в подбородок.

– Вообще-то, грабитель немного левее, – с трудом выговорил Семен, поднимаясь на ноги.

Лида посмотрела в указанную сторону и увидела парня в кепке, который прихрамывая и оглядываясь, удалялся прочь.

– Боже мой! Это вы? Как вы здесь оказались? – она узнала Семена и почувствовала легкое головокружение.

– Случайно, – ответил Семен, шепелявя и держась за подбородок, – хороший удар, – он попытался улыбнуться.

Сделав пару шагов, мужчина схватился за колено.

– Какой ужас! Стойте здесь! Умоляю, никуда не уходите! Я сейчас, я быстро!

Через пять минут Лида вернулась на своей машине и, максимально отодвинув назад переднее пассажирское сидение, помогла Семену усесться так, чтобы он смог вытянуть пострадавшую ногу.

– Мы недалеко от моего дома. Надо срочно приложить лед. У меня есть проверенное средство от синяков и ушибов – бодяга. Правда, запах не очень, да и цвет, если честно, тоже, зато помогает на сто процентов. К завтрашнему дню все пройдет. Надо только действовать немедленно.

В прихожей своей квартиры Лида уступила гостю место на банкетке.

– Вот так вам будет удобнее. Раздевайтесь, разувайтесь, чувствуйте себя как дома.

Сама она прислонилась спиной к стене и попыталась стянуть свой сапог.

Вдруг резкая боль, как молния, пронзила ее поясницу. Лида поняла, что не может разогнуться.

– Что с вами? Что случилось? – Семен подскочил, забыв про собственную травму.

Он усадил девушку на банкетку и помог разуться.

– Сейчас пройдет. Это обычное явление. Проклятые каблуки! Я же целыми днями на ногах, на шпильках. Кастинги, репетиции, показы, фуршеты. Я в сидячем положении нахожусь только за рулем, да и там правая нога все время в напряжении, – Лида схватилась за поясницу.

– А со спиной-то что?

– Профессиональная болезнь всех моделей. А вы думаете, легко позвоночнику выдерживать такую нагрузку? Мало того, что рост – метр восемьдесят, так еще и высокие каблуки. От них центр тяжести смещается и позвоночник искривляется. Отсюда и сколиоз, и остеохондроз, и боли в пояснице – обычные явления для всех высоких девушек. Да вы не беспокойтесь, мне просто надо прилечь на пять минут и закинуть ноги на стенку.

– Давайте я вам помогу. Держитесь за меня.

Лида медленно поднялась, опираясь на плечо Семена.

– Направо? Налево? Куда вас вести? Вам придется быть штурманом.

– Вперед!

Они оба, прихрамывая и кряхтя, направились прямо по коридору.

Семен одной рукой поддерживал Лиду за талию, а другой держался за собственное колено. Сделав пару шагов, они одновременно посмотрели друг на друга и тут же разразились хохотом. Они смеялись несколько минут, не в силах произнести ни слова и оба держались уже не за больные места, а за животы.

– Лида, вам на вид лет восемьдесят пять…

– А вам-все сто!

– Вы мне этим своим «Вперед!» напомнили раненного Суворова…

– Напомнила? Значит, вы его помните? Выходит, я сделала вам комплимент, сказав, что вам сто лет!

Они продолжали смеяться, прислонившись к противоположным стенам коридора.

Наконец, отдышавшись, Семен подошел к Лиде и, подставив локоть, предложил взять себя под руку.

– Держитесь крепче, штурман. Куда дальше?

– Пойдемте на кухню. Мне, кажется, уже полегчало.

– Мне, кажется, тоже.

Усадив гостя за стол, Лида достала из морозилки несколько кусочков льда и распределила их между двумя маленькими кухонными полотенцами. Получилось два мешочка со льдом. Один она приложила к подбородку Семена, а другой, закатав штанину, к его колену, которое уже заметно распухло и имело сине-красный оттенок.

– Ну вот. Посидите так, а я пока налью нам виски, чтобы снять напряжение. День сегодня выдался веселенький. Вам со льдом?

– Ну, раз я уже сам весь со льдом… давайте, как себе.

Лида налила в бокалы немного виски, достала закуски из холодильника, зажгла свечу и села напротив.

– Ваше здоровье, Семен.

– И ваше, Лидия.

Они выпили и, взяв по кусочку сыра, поняли, что сильно проголодались. Семен, не стесняясь, буквально набросился на еду. Лида не отставала, время от времени выставляя на стол новые закуски из холодильника.

Через некоторое время они практически полностью его опустошили, не забывая при этом делать по глотку виски и произнося короткие тосты.

Наконец, сытые и довольные, они, улыбаясь, посмотрели друг на друга. Лида подняла бокал:

– Семен, простите меня за то, что я вас сегодня покалечила. Я и сама не знала, что владею приемами самообороны. Честно говоря, никогда ни от кого не приходилось обороняться.

– Что ж, всегда приятно быть первым. Да ерунда. Что на кольце Соломона было написано?

– «Все пройдет, пройдет и это».

– Вот именно. А вы простите меня за тот случай. Я, наверное, оскорбил вас, мне потом было очень стыдно. Я тут в метро наткнулся на ваш рекламный плакат. У вас там такая улыбка – невозможно оторвать глаз. А еще я вас видел в новостях по первому каналу. Там был какой-то скандал, связанный с мехами, кажется, партия зеленых сильно возмущалась.

Лида улыбнулась. Ей было очень хорошо.

– Не знала, что это в новостях показывали.

– Наверное, интересная история?

– Да не то, чтобы уж очень интересная…. Был показ меховых изделий. Очень красивые, роскошные вещи от наших российских дизайнеров. Он проходил в музее имени Пушкина, в галерее частных коллекций. Так вот, между выходами смотрим мы с девчонками в окно второго этажа, а внизу – какие-то люди с плакатами и транспарантами. Много их было. Милиции подъехало несколько машин. Нам потом сказали, что на этих плакатах – голливудские звезды, протестующие против использования меха в одежде – обнаженная Памела Андерсон, еще кто-то…. В общем, милиция велела никого не впускать и никого не выпускать для безопасности моделей и дизайнеров. Мы долго не могли выйти оттуда, ждали, когда митинг закончится.

– Интересная у вас работа. А вы только этим занимаетесь?

– Я еще в институте учусь. На юриста. Уже немного до диплома осталось. Модельный бизнес – далеко не предел моих мечтаний и возможностей. Это совсем не то дело, к которому стоит сильно стремиться и посвящать лучшие годы своей жизни. Для меня это просто временный способ заработка. Да и самолюбие потешить, тоже приятно, самооценку поднять. Я ведь не из такого большого города, как Москва. Я красивую жизнь видела только на обложках журналов в киосках «Союзпечать». У меня даже денег не было, чтобы их купить. Когда мне становилось совсем тоскливо, я подходила к киоску и часами могла разглядывать эти яркие обложки. Девушки на них были из какой-то другой – красивой жизни. Мне казалось, что они живут в другом измерении, на другой планете, где нет этой серости, убогости, грязных улиц, хамов в общественном транспорте, китайско-турецкого рыночного шопинга. В том, другом мире люди одеваются не в черно-серо-коричневое и зимой, и летом – они не боятся ярких цветов. Их будни наполнены интересными событиями. Они знают, чего хотят, и получают от жизни все. Поэтому я смотрела на девушек с обложек и представляла себя на их месте. Мне нравилось то, что я видела. Я была уверена, что на их месте я бы смотрелась не хуже, а то и лучше.

– Да уж, поистине, мысль материальна, – Семен смотрел на Лиду с восхищением, и она это чувствовала.

– Со временем я даже стала замечать недостатки во внешности некоторых моделей. У одних, несмотря на худобу, совершенно не было талии, у других – кривые ноги, еще у кого-то – некрасивые пальцы, короткая шея, оттопыренные уши, испорченные волосы. Я стала часто разглядывать себя в зеркале и поняла, что обладаю вполне модельной внешностью, причем без этих недостатков. Но те девушки – уже на обложках, а я – в сером, унылом, бесперспективном городе. Меня неудержимо тянуло в столицу. Я была уверена, что по энергетике – это мой город. Мне хотелось, чтобы у меня была насыщенная, интересная жизнь, и мне очень хотелось помочь родителям, отблагодарить их за то, что они воспитали меня в любви, внимании и заботе, постоянно демонстрировали уважение друг к другу. Они у меня такие интеллигентные и добрые! Я очень хочу, чтобы родители ни в чем не нуждались… Вам налить еще виски?

Семен сидел напротив, о чем-то глубоко задумавшись. Лиде показалось, что он заскучал, слушая ее.

– Простите, что я так много о себе рассказываю…

– Ну что вы! Продолжайте, пожалуйста. Давайте лучше я поухаживаю, – Семен взял бутылку виски и налил им обоим. – Ваша подруга Полина с вами приехала покорять столицу?

– В Москве я сначала жила в институтском общежитии, там и познакомилась с Полиной. Общага – это ужасно. Насекомые в комнате, на кухне, а каждую ночь кто-нибудь из студентов устраивал пьянки-гулянки. К нам пьяные пацаны по ночам частенько вламывались, приходилось целые баррикады сооружать, а с утра, не выспавшись толком, на пару тащиться. В общем, мы с Полинкой решили, что общага – не место для нас и решили снять квартиру на двоих. А для этого нужны были деньги. Пошли в модельное агентство – там график работы свободный, вполне можно совмещать с учебой. Постепенно модельная карьера пошла в гору. Мы сняли разные квартиры, купили по машине.

– Апартаменты – что надо, со вкусом, – Семен осмотрелся.

– Спасибо. Я сама обставила эту квартиру, она была без мебели. Я постоянно интересуюсь новинками дизайна интерьеров. Мне это нравится. Я мечтаю оформить свой собственный дом по своему вкусу, в соответствии с личной дизайнерской мыслью.

– Вы живете одна?

– Да, я предпочитаю жить одна. Так я могу спокойно готовиться к экзаменам и отдыхать после работы. А вообще, я люблю одиночество. Мне никогда не бывает скучно наедине с собой. Звучит как-то эгоистично, но я совсем не эгоистка. Всегда готова отдать другу последнюю рубаху. Наверное, это просто из-за того, что я – единственный ребенок в семье. У меня всегда была своя отдельная комната. Родители много работали, и я привыкла быть наедине с собой.

– А может, просто до сих пор вам никто по-настоящему не нравился?

– Это действительно так. Как говорят мои подруги, у меня слишком высокие требования к кандидатам в спутники жизни.

– Я думаю, дело не в этом.

– А в чем?

– Если бы вы кого-нибудь полюбили, то сразу забыли бы о своих требованиях.

Лида смущенно улыбнулась. Неужели Семен намекает на то, что она испытывает к нему нежные чувства? Вообще-то, мужчины чаще всего рассуждают логически, а по логике получается, что одинокая, весьма успешная модель привела в дом человека совсем не своего круга, действительно забыв обо всех своих требованиях, ранее предъявляемых к кандидатам в бой-френды. Попахивает романтикой. Лида почувствовала, что краснеет.

– Здесь так душно. Я открою форточку. Семен, я вам уже всю свою жизнь изложила, а о вас мне по-прежнему ничего не известно.

– Лидия, вы – самая красивая женщина, которую я когда-либо встречал в жизни. Вы – жизнерадостная, энергичная, но сейчас вы очень грустная. Поверьте, мне совсем не хотелось бы утомлять ваши нежные ушки рассказами о моих серых буднях. Сомневаюсь, что вам будет это интересно. Да и рассказчик я не очень хоро…

Лида неожиданно для самой себя села к Семену на колени и поцеловала его в губы. И тут же ощутила, как долго она ждала этого поцелуя. Нет, не поцелуя. Она ждала этого мужчину.

Ей было все равно, кто он, сколько зарабатывает, из какой он семьи. Лида думала только о том, что он – настоящий, и она могла быть с ним настоящей. Первый раз, уставшая от двусмысленных взглядов и фальшивых улыбок гламурных мачо, девушка смогла полностью расслабиться. Она могла быть такой, какой хотела быть она сама, а не другие. Ей хотелось быть честной и откровенной с этим малознакомым, но уже таким близким человеком. Она чувствовала, что в его компании можно искренне смеяться, грустить, жить эмоциями, а не расчетливым разумом. Она забыла обо всем на свете, ощущая всем телом, как они растворяются друг в друге. Ей хотелось, чтобы поцелуй длился вечно, но она сама его прервала.

– Пойдем в душ, – шепнула Лида на ушко Семену. Тот повиновался, не отрывая от нее завороженных глаз.

Поцелуй продолжился под горячим душем, который, казалось, смывает с молодых людей все, что было с ними до этого момента. Смывает все прошлое, оставляя только настоящее и пробуждая надежду на счастливое будущее.

Семен завернул Лиду в большое полотенце и на руках отнес в спальню.

…Первое, что ощутила Лида, проснувшись утром – это абсолютная гармония с миром. Она почувствовала, что улыбается и, открыв глаза, увидела, что Семен улыбается, глядя на нее.

– Привет, – сказал Семен, и Лида отметила про себя, какой у него с утра чуть хриплый сексуальный голос.

– Привет.

– Я любуюсь тобой и утром. Оно сегодня такое ясное и солнечное. Почти как ты.

– Я так хорошо спала. Мне снилось море. И ты. А сколько времени?

– Одиннадцать тридцать.

– Ой, мне нужно было быть сегодня с утра в институте, – она посмотрела в его серые глаза.

Лучики солнца переливались, играя, в его волосах, на щеках появилась очаровательная щетинка. Он был невероятно обаятелен.

– Хотя, откуда мы можем знать, где мы должны быть. Я думаю там, где мы есть в данный момент. Хочешь насмешить Бога – расскажи ему о своих планах, – размышляла она вслух, при этом расслабленно улыбаясь и потягиваясь.

– А ты по утрам – философ.

– А ты по утрам – красавец.

В милое щебетание влюбленных ворвался сигнал домашнего телефона.

– Я сделаю нам кофе, – Семен обернул бедра полотенцем и деликатно направился в сторону кухни.

Лида сняла трубку.

– Дорогая, что случилось, мы же договаривались встретиться сегодня в институте? – это была Полина.

– Ой, Полин, тут такое! – прикрыв рот рукой, прошептала Лида.

– Это он?

– Да.

– Я так и подумала. Раз ты не предупредила, что не придешь, значит, в деле явно замешан мужчина. У тебя все нормально?

– Да.

– Ладно. Как только станет удобно разговаривать, сразу звони.

– Договорились, пока.

Лида направилась вслед за манящим ароматом кофе.

На кухонном столе она обнаружила горячие тосты, джем и мед.

– Я не знаю, чем обычно завтракают такие красавицы, но, надеюсь, это подойдет. Для меня, по крайней мере, в самый раз.

– Первый раз прихожу на собственную кухню, а завтрак уже готов. Ты не представляешь, как мне приятно. Хотя обычно по утрам я пью зеленый чай и ем овсянку с медом и сухофруктами. Но в такое исключительное утро и завтрак должен быть исключением из правил.

– Все ясно. Любите вы, женщины, разные психологические приемчики на мужчинах отрабатывать. Перед критикой – обязательная похвала. В следующий раз я обязательно учту твои предпочтения, дорогая, – Семен поцеловал руку Лидии.

– Да нет, я серьезно рада, что ты внес разнообразие в мое утреннее меню. И в мою жизнь.

– Я знал, что мы еще не раз встретимся. Я это понял еще тогда, ночью у метро, когда ты подошла ко мне вся такая загадочная. В тебе, действительно, была какая-то загадка, даже тайна, которую мне до сих пор хочется разгадать.

– Ну, знаешь, в тебе загадок не меньше. Что ты там, кстати, делал ночью у метро с бородатыми мужиками?

– Послушай, мы же с тобой не в последний раз видимся, зачем же сразу все тайны друг другу выдавать? Давай постепенно будем их разгадывать. К тому же, мне пора. Ты извини, но у меня, действительно, неотложное дело.

Когда Семен ушел, Лида позвонила подруге:

– Слушай, Полин, он, конечно, классный, но какой-то странный. Ни слова о себе не говорит, как будто боится, что я узнаю какую-то правду о нем.

– Лид, ты сильно не заморачивайся. Смотри на все проще. Лучше расскажи мне, как вы встретились и как все прошло.

– Хорошо, приготовься услышать самую романтическую историю в мире.

…Семен позвонил Лиде только через неделю.

Они встретились в парке и долго гуляли, подбрасывая ногами, кое-где прикрытые снегом, желтые и красные листья, которые ярким ковром застилали весь тротуар.

И на этот раз вышло так, что Лида говорила, в основном, о себе. Она чувствовала, что делать это ей легко. Ей хотелось рассказать Семену все, поделиться своими мыслями, переживаниями, радостью, страхами. Она была счастлива от того, что рядом с ней человек, который понимает ее с полуслова.

Лиде было весело и спокойно рядом с Семеном. Она и не заметила, как пролетело несколько часов. На улице стало темнеть.

Семен, как и в прошлый раз, вдруг сказал, что ему пора бежать по делам и ушел, оставив Лиде на прощание лишь горячий поцелуй. О себе он опять не сказал ни слова.

Появился он через полторы недели. На этот раз свидание проходило, по желанию Лиды, на «Винзаводе».

Они прогуливались между экспонатами сюрреалистической выставки, в которой были задействованы говорящие облака и танцующие растения, но наслаждались они не странными объектами, а исключительно общением друг с другом.

Правда, однажды им пришлось ненадолго прерваться, так как у Семена зазвонил телефон. Он извинился и вышел на лестницу.

Лида побродила пару минут между экспонатами в одиночестве, затем не выдержала и пошла к Семену. Она увидела его со спины, говорящим по телефону и поняла, что у нее появился шанс хоть что-нибудь о нем узнать.

Девушка притаилась за приоткрытой дверью и стала внимательно слушать.

– Да, Иван Николаевич, так все и происходит. Сначала смена власти в регионе, затем участившиеся проверки со стороны контрольных служб. Я еще подумал, что-то они требуют слишком большой объем документов о нашей производственной деятельности. И ведь именно требовали! Просто каждую бумажку обмусоливали. Даже в мусорные корзины не побрезговали залезть. А Богдана никогда в такие моменты на месте не было. Как отмазывался? Мне говорил, что секретарша ему сообщала о проверке, хотя они всегда запрещали пользоваться телефонами… Да тут, Иван Николаевич, уже не подозрения. Я готов выдвинуть конкретные обвинения в суде. Вот как получилось! А ведь мы со школы дружили. Столько раз друг друга выручали! За одной партой просидели не один год. Да, я понимаю, с каждым может случиться кризис личности, особенно на фоне мирового финансового кризиса, но это же не повод товарищей подставлять. Тем более, что я не мстить ему хочу, а просто вернуть то, что по праву принадлежит мне, что создавал своими руками и головой. Я уверен, что смогу противостоять их атакам. Нечистоплотные бизнесмены и грязные на руку чиновники должны понести наказание. Маловероятно? Согласен. Однако несколько высокопоставленных госслужащих федерального и регионального уровня уже лишились своих постов. И даже если бы не лишились, я не смог бы оставить все, как есть. Я понимаю, что защита от враждебного поглощения бизнеса требует немалых средств. Но если б они были… А так – руки чешутся, а средств нет. И Богдана мы выследили. Да, только поздно вечером его застать дома можно, он после работы, как обычно – по телкам и почти всегда в разных местах. Так что, висит груша – нельзя скушать. Но я обещаю – деньги в ближайшее время будут. Я уже устал от роли жертвы нечистоплотного бизнеса. Все, Иван Николаевич, спасибо за беспокойство, держите меня в курсе. Всего доброго.

Лида еле успела отскочить от двери, когда вернулся Семен. На секунду ей показалось, что он как-то подозрительно посмотрел на нее, но ничего не сказал.

Они еще немного походили по выставке и пришли к выводу, что все это – не больше, чем наркоманская фантазия на заказ. В конце концов, они решили уйти.

На выходе они столкнулись с Леной.

– Привет, – сказала Лида, – знакомьтесь, Лена. Семен. Ты знаешь, мы совсем не в восторге от этой выставки. А ты что, одна?

Лена обескураженно застыла, широко раскрыв глаза.

– Лен, я говорю, ты одна или как? – Лида пощелкала пальцами у нее перед глазами.

– Я-я… это… я одна, то есть, пока одна. А мой подъедет. Попозже.

– Ну ладно, увидимся.

Лена, не веря своим глазам, так и осталась стоять, глядя вслед уходящей в обнимку парочке.

– Что это так шокировало эту девушку? – спросил Семен.

– Понятия не имею, – ответила Лида и улыбнулась, внутренне торжествуя.

 

Кастинг

Вечером Лида позвонила Полине и попросила приехать на Новый Арбат в ресторан «Весна».

Сидя за столиком в глубине зала, они оживленно беседовали.

– Представляешь, мы были на «Винзаводе» и встретили Ленку. Честное слово, я ничего не подстраивала. Это получилось случайно, – Лида эмоционально рассказывала последние новости.

– Да верю я тебе. А дальше-то что? Потребуешь с нее свой полтинник?

– Пока не знаю. Полтинник никуда не денется. Ленка не сбежит. После неудачи в Париже она вряд ли заключит контракт с иностранным модельным агентством. Ты знаешь, во всей этой истории с Семеном обнаружилось кое-что интересное. Я еще с первой нашей встречи поняла, что он не так прост, как кажется на первый взгляд. Его осанка, манера держаться и говорить очень характерны для преуспевающего бизнесмена, во всяком случае, человека с хорошим культурным багажом.

– Ну, знаешь… У нас в России каждый второй бомж – с высшим образованием, а в Питере, говорят, каждый первый. Ни разу не слышала, как питерские бомжи разговаривают? Я тоже не слышала. По телевизору видела. Так вот, по общению – сплошь профессора и доценты. А что тут удивительного? В нашей стране скучать не приходится. Ты и сама говорила, что не променяешь Москву ни на Лондон, ни на Париж, ни на Нью-Йорк, потому что здесь все равно больше драйва, и без этого ускоренного ритма уже не можешь. Но обратная сторона такой ритмичности – нестабильность, хаос и неопределенность. То один кризис заскучать не даст, то другой. Вот и пошла волна увольнений, а ряды бомжей пополнились бывшими интеллигентами – врачами, учителями и так далее. Ну, или не бомжей, а разнорабочих. Скорее всего, твой Семен просто «попал под раздачу» именно из-за финансового кризиса, а ты голову ломаешь, сделала из него Мистера Икс, мужчину-загадку. У тебя воображение разыгралось от долгого отсутствия личной жизни.

– Да, и в моих сексуальных фантазиях стал появляться Зорро, с которого мне в порыве страсти захотелось сорвать маску.

– Нет, я думаю, все-таки – Всадник без головы.

– Да, Полин, ты права, без головы – гораздо сексуальнее.

Подруги рассмеялись.

Стройная девушка-хостесс провела в зал ресторана мужчину средних лет в клетчатом пиджаке и усадила его за столик спиной к девчонкам.

Лида уставилась на его затылок.

– Ой, ну похож, похож, но это точно не он, – слегка раздраженно сказала Полина. – Слушай, ты так на каждого мужика засматриваешься, который со спины Семена напоминает? Тогда в Париже чуть не разревелась – похожего увидела, сейчас опять – этот одержимый взгляд. Кстати, почему ты всегда так смотришь на их спины и затылки – это что, твой фетиш?

– Причем тут фетиш? Я же первый раз Семена увидела, когда он ко мне спиной сидел. Наверное, этот образ так и остался в памяти.

– Значит, любовь с первого взгляда в затылок.

– Полин, если серьезно, тут опять же не все так просто. Любовь приходит и уходит. Ты прекрасно знаешь, что я уже много раз влюблялась, а потом всегда приходило разочарование. Помнишь, я чуть замуж не вышла, целых два раза? Хорошо, глаза вовремя открылись, а то сидела бы сейчас в золотой клетке, понимая, что меня снимают видеокамеры, а каждый мой шаг контролируется, и давала бы отчет за каждый потраченный рубль. Зато сейчас я на девяносто девять процентов уверена, что умею контролировать свои эмоции и влюблюсь только тогда, когда захочу себе позволить эту слабость. Но пока у меня такого желания не возникало. К Семену у меня что-то другое. Я даже не знаю, как описать это чувство. Понимаешь, у меня очень развита интуиция, впрочем, как и у большинства женщин. Так вот, я интуитивно чувствую, что этот человек в моей жизни не случаен, что наша встреча рано или поздно должна была состояться. Мне даже кажется, что ему предназначено сыграть важную роль в моей судьбе. Только я пока не знаю, какую. Я как будто вижу свое будущее, только самую маленькую его часть, самое начало, а что потом – неизвестно.

– Да, Лид, если бы все женщины обладали такой интуицией, могли бы хоть чуть-чуть заглядывать в будущее, такие рестораны, как «Галерея» и «Золотой», просто разорились бы, потому что девушки точно знали бы, где находится их суженый, адрес его коттеджного поселка и местоположение его припаркованной «Бентли». Не просиживали бы свои одинокие задницы за барной стойкой и не просили бы официанта весь вечер подливать кипяточку в чайник с зеленым чаем.

– Это точно. В общем, я хотела сказать, что даже не переживаю, когда он не звонит, потому что уверена, что судьба нас еще не раз сведет. Но это точно не любовь. По крайне мере, пока.

– Ну ладно, убедила. Не любовь, не любовь, – Полина напела песню группы «Гости из будущего».

– Значит, тебя к нему влечет какая-то таинственная сила.

– Вот это, пожалуй, наиболее точное определение – таинственная сила и непреодолимое желание эту тайну разгадать.

– Девушки, я прошу прощения. Не помешаю? – за столик к подругам подсел тот самый мужчина в клетчатом пиджаке.

– Можно к вам присоединиться?

– Вообще-то, вы уже помешали и присоединились, – надменно ответила Полина.

– Еще раз извините. Меня зовут Дмитрий Поланский. Я – кастинг-директор в съемочной группе Федора Бондарчука. Мы собираемся снимать фильм по книге Виктора Пелевина. Нам нужны две девушки-брюнетки для одной из сцен. Думаю, что вы вполне подходите. Если вам это интересно, я запишу ваши телефоны.

– Подождите, не так быстро, – в разговор вступила Лида, и Полина заметила в глазах подруги озорной огонек.

– Давайте во всем разберемся по порядку. Значит, вы говорите, что вам нужны две девушки для одной из сцен. Всего лишь для одной?

– Ну, пока да, но все зависит от вашего усердия на кастинге. На главную роль актрису уже нашли, а вот на второстепенные – места пока вакантны, – зазвонил Vertu, который мужчина демонстративно выложил на столик перед собой.

– Извините, я должен ответить. Да, все по плану. Да, в разработке. Петь, я перезвоню через пятнадцать минут, ок? Девушки, еще раз прошу прощения. На чем мы остановились?

– Вы приглашали нас на кастинг. Кстати, а кто будет его проводить? Лично Бондарчук?

– Совершенно верно. Моя задача – лишь найти интересные и подходящие образы, а окончательный отбор будет производить лично Федор и приглашенный на одну из главных ролей Гоша Куценко.

– О, вы зря это сказали, Дмитрий. Это бросает тень на репутацию всей картины.

– Не понял.

– Я о том, что Гоша Куценко в хороших фильмах не снимается.

– Простите, как ваше имя?

– Лидия.

– А подругу как зовут?

– Полина.

– Вообще-то, Лидия, Гоша Куценко – один из самых востребованных и дорогих российских актеров, а насчет плохих фильмов – это только ваше личное мнение. В общем, я предлагаю вам двоим все же подъехать на кастинги попробовать свои силы в интересном проекте.

– А о какой сцене из фильма вы говорили, надеюсь, она не слишком откровенная?

– Нет, в кадре – две девушки и главный герой. Все вполне прилично. Ну, так что, вы подъедете?

– Дмитрий, ваше предложение очень заманчиво, но, знаете, о чем я подумала? Почему Федор, с которым мы дружим семьями столько лет, а он – старый приятель моего мужа, и даже Света, с которой мы виделись буквально вчера, ничего не сказали мне о своем новом проекте, ведь мы встречаемся довольно часто? Думаю, что прямо сейчас мы это и узнаем. Я позвоню Феде и сама обо всем расспрошу, – Лида сделала вид, будто листает записную книжку мобильника.

– Да-да, конечно, – Дмитрий вскочил, схватил свой телефон.

На его щеках вспыхнул румянец.

– Извините, я на минутку отойду, мне срочно нужно сделать важный звонок, а здесь слишком шумно.

– Хорошо, хорошо, вы не торопитесь.

Мужчина с прижатым к уху телефоном удалился. Девушки заметили, что перед тем, как выйти за пределы ресторана, он на пару секунд задержался, чтобы «незаметно» отвести в сторону официантку и оплатить свой счет.

– Слушай, Лид, мы вот так с тобой всех отшиваем, а представляешь, если среди них окажется настоящий режиссер, и мы проморгаем свою самую настоящую роль в каком-нибудь новом модном фильме. Мы ведь с тобой только в рекламе снимались и в сериалах, ну еще в паре телешоу, а роль в кино – это совсем другое. Лично я хотела бы увидеть себя на большом экране крупным планом. Я бы привела на премьеру всех своих друзей и родственников.

– Полин, не будь такой наивной. Хороших режиссеров ты знаешь в лицо и по имени, а всех остальных нужно беспощадно посылать куда подальше. Ты ведь слышала, что этот, так называемый, Дмитрий Поланский с каким-то Петей по телефону разговаривал. Как думаешь, с каким? Мы с тобой сидим такие нарядные вдвоем за столиком в Новиковском ресторане. Понятное дело, что Петины агенты постараются не упустить такую добычу. К тому же, он так быстро сбежал, когда я стала «искать» в своем телефоне номер Бондарчука, что не оставил никаких сомнений в том, кто его босс. Или ты думаешь, что он правда вышел позвонить, потому что ему музыка мешала, и скоро вернется?

– Лид, ну конечно, я так не думаю, он же расплатился по счету.

– Да-а, а вот если бы ему попалась Нинка, они быстро нашли бы общий язык. Он через пять минут ушел бы с ее номером телефона, а она визжала бы от радости.

– И на следующий день всем бы растрезвонила, что будет сниматься у Федора Бондарчука.

…На следующее утро подруги стояли в очереди, ожидая кастинг на показ купальников будущего сезона, когда к ним буквально подлетела Николь, сияя довольной улыбкой.

– Девчонки, я за вами, ок? Представляете, я буду сниматься у Федора Бондарчука!

– По Пелевину? – спросили Лида и Полина в один голос.

– Да! Вы тоже слышали об этом фильме?

– Слышали. А кастинг ты уже прошла?

– Вы не поверите, меня взяли без кастинга! – Николь просто светилась от счастья.

– Вчера в ресторане меня заметил кастинг-директор этой картины. Он подошел ко мне и сказал, что искал именно такой образ – голубоглазой блондинки с длинными волосами. Хорошо, что я была именно в этих линзах. Они вообще у меня счастливые. В общем, девочки, поздравьте меня, на следующей неделе я уезжаю в Питер, – она сказала это с интонацией любовницы режиссера Якина из фильма «Василий Иванович меняет профессию».

– А почему не в Гагры?

– А причем тут Гагры? – не поняла Николь.

Подруги переглянулись. Лида приблизилась к обескураженной блондинке.

– Слушай, Николь, хорошая ты девчонка, только глупая. Не езди никуда. Это был агент не Бондарчука, а Листермана.

– С чего ты взяла?

– Просто поверь моему опыту.

– А откуда ты знаешь про кастинг? Ты тоже там была? Ты, наверное, удачно его прошла, едешь в Питер на последний отборочный тур и тебе не нужны лишние конкурентки?

– Нелогично. Ты же говорила, там требуются блондинки. А ко мне это, как видишь, не относится.

– Ну, мало ли, может, тебе другую роль дадут.

– Это тебе другую роль дадут. И кина не будет. А в Гаграх тебя встретит Якин – толстый очкарик с сигарой. В общем, делай, что хочешь, я тебе не мама и не папа. Просто по-дружески тебя предупредила.

– Ладно. Спасибо. Я отойду ненадолго, если что – я за вами.

Николь, так и не сообразив, при чем тут Гагры, но заметно расстроившись, пошла по длинному коридору, на ходу чмокнув в нос своего йорка, лохматая голова которого торчала из сумки-переноски, висящей на ее плече.

Появилась Лена.

– По-моему, это отвратительно, – сказала она, поморщившись.

– Что именно?

– Целовать собаку в нос. Мне даже страшно подумать, где этот нос успел побывать. Кстати, мужчины в последнее время стали чересчур чистоплотными, курить, все как один, побросали и терпеть не могут девушек с собачками. Вслух, конечно, они этого не говорят, но за спиной фыркают и плюются. Да и вообще, эта мода давно в прошлом. У Николь, видимо, запоздалая реакция. Или она специально мужчин распугивает?

– Да ты у нас знаток мужской психологии, – усмехнулась Лида, – хотя, надо признать, количество собачек в последнее время действительно заметно уменьшилось.

– Сейчас дети в моде. Год Семьи как-никак, – важно ответила Лена.

– Выходит, мы отстали от моды?

– Выходит, так.

– Это неправильно, – сказала Лида. – Объявлять Год Семьи и не разъяснять, что это значит. По-моему, народ не так понял мысль президента, – кинулись рожать все, кому не лень, – и двадцатилетние, и пятидесятилетние. Семья – это не ребенок, семья – это муж и жена, любящие и уважающие друг друга, и только потом уже дети, рожденные в этой любви. А то – родили и разводятся, родили и разводятся. Ну, появился ребенок, но после развода все трое стали несчастными. Получается – год несчастной семьи. Я не понимаю, как можно так необдуманно подходить к таким серьезным вопросам. До 25–30 лет вообще рожать нельзя. Девушка до этого возраста еще ничего не успела – ни сделать карьеру, ни научиться правильно выстраивать отношения с противоположным полом. А если она ничего не умеет и не имеет, что она может дать своему ребенку? Чему она может научить, когда она сама – еще незрелая личность?

– А мне кажется, это хорошо, когда мама молодая. Дочка подрастет и станет маминой подружкой, – возразила Полина, – а взрослый сын – это вообще супер! Можно будет постоянно время проводить в компании любимых мужчин – муж и сын.

– Ну, это не факт, – махнула рукой Лида. – Некоторые мамашки уже в свои двадцать пять так обабились, из бигуди и халатов не вылезают и совсем не горят желанием тусоваться в ресторанах и клубах со своими дочками и сыночками. Да и дочки вряд ли их воспринимают, как подруг. А есть женщины, которым за пятьдесят, но они – роскошные, модные, с продвинутым чувством юмора, сексапильные. Такими мамами дети гордятся и не упускают случая выйти с ними в свет. Лично я сначала найду все-таки свою половинку, создам абсолютную гармонию в семье, а уж потом у меня появятся дети – любимые и долгожданные. И мужа я меньше любить не стану.

– Прямо, идиллия какая-то, – скривилась Лена.

– А она у нас максималистка-идеалистка, – заметила Полина, – Ей много не надо. Достаточно самого лучшего.

– А, ну тогда понятно. Слушай, Лид, а как твой лох поживает? Я на «Винзаводе» не могла на выставке сконцентрироваться, все думала, с ним ты была или нет? Потом подумала – нет, не может быть, уж больно хорош собой был твой кавалер, хотя мне показалось, что в чертах лица есть сходство с тем ботаником.

– Лен, ты же в машине сидела, ночь была, как ты его лицо могла разглядеть? – Лида посмотрела на нее с подозрением.

– А у меня в бардачке театральный бинокль валяется. Как-то была в «Ленкоме» и забыла вернуть. Оказалось, очень полезная вещица. Ну, так все-таки, он или не он?

– Он.

– Да ладно! А что ты с ним сделала? Отвела в имиджевое агентство?

– Просто в парикмахерскую.

– Зверев? Тодчук? Лисовец?

– Да нет, обычная парикмахерская.

– Да, надо признать, он стал настоящим красавчиком. Я бы даже сказала: сексуально-привлекательным мужчиной. У тебя хороший вкус, раз ты смогла разглядеть в нем глубоко запрятанную элегантность. До богемного шика ему, конечно, далековато, но, тем не менее… Хотя, нет, это у меня отличный вкус, это же я его для тебя выбрала.

– А никто и не возражает. Лен, скажи честно, ты хочешь отказаться от пари?

– Ни в коем случае. Мне очень интересно, что будет дальше. Ты ведь не думаешь, что достаточно было привести его в божеский вид? Это любая девушка могла бы сделать, даже Николь. И это не стоит пятидесяти тысяч. Теперь, дорогая, ты должна построить с ним реальные отношения, то есть жить вы должны вместе. И вот если после этого ты все еще будешь настаивать на том, что с милым рай и в шалаше, получишь свои деньги.

– То есть, ты серьезно отдашь мне пятьдесят тысяч евро, если я буду жить с Семеном?

– Не просто жить, а чувствовать себя при этом счастливой, – так, чтобы даже я позавидовала.

– Понятно.

Заиграла красивая полифоническая мелодия. Лена достала телефон из сумки.

– Ой, Богданчик! Привет, любимый. Да, я в агентстве. Вечером? Да пока не было никаких планов. Куда сходим? Ах, ты мой пупсик, хочешь послушать, как я пою? Ты же знаешь, от караоке я никогда не откажусь. А ты заодно и поужинаешь. Заведение с хорошей кухней? Да, знаю. Есть одно гламурное местечко, расположено удобно – на Малой Ордынке, «Кислород» называется. Недавно открылось. Очень стильное заведение и кухня там отличная – итальянская, авторская. Моему избалованному котику точно понравится. Хорошо, встретимся там в девять вечера. Ты его легко найдешь. Над входом – портрет красивой девушки с микрофоном в руке, кстати, она – моя хорошая знакомая, тоже в «Paint» работает, – Лена подмигнула Лиде, – Слушай, пупсик, а ты не против, если я с собой подруг возьму? Нет, не много. Только двух. Хорошо, пока, любимый. До вечера. Целую!

Лена небрежно бросила телефон в сумочку.

– Ну, что, девчонки, переплюнем «ВИА-гру»?

– Легко! Лен, а этот твой пупсик тот самый мужчина с охраной?

– Да, тот самый. Мы встречаемся. Ты не представляешь, какие роскошные подарки он мне делает!

– Глядя на твое счастливое лицо, могу представить.

– Лидочка, а ты теперь не завидуй. Никто тебя не заставлял лохов подбирать. Теперь ты видишь, кто из нас счастливей?

– Зная тебя, Леночка, подозреваю, что это – кратковременное явление.

– То есть у тебя более долгосрочные инвестиции?

– Можно и так сказать.

– Слушай, а твой Семен был когда-нибудь в караоке? Возьми его с собой сегодня вечером, посмотрим, на что он способен.

– Ммм… хорошо, постараюсь.

 

Караоке

Весь день Лида безрезультатно пыталась дозвониться до Семена. Он упорно не снимал трубку.

Вечером они с Полиной приехали в «Кислород», где их уже ждала ехидно улыбающаяся Лена. Она навалилась своим внушительным бюстом, созданным с помощью корректирующего белья с эффектом пуш-ап, на Богдана, который действительно напоминал и пупсика, и котика одновременно, настолько умиротворенным и расслабленным он выглядел. По имени его Лена вообще не называла и не стала представлять любовника подругам, зная о его высокомерии.

– А где ваша доблестная охрана? – шепнула Лида на ушко Лене, присаживаясь рядом с ней.

– Побыли здесь минут десять, сейчас в машине сидят. А где твой красавчик?

– Не знаю. Так и не смогла до него дозвониться.

– Ладно, так и быть, сделаю вид, что поверила.

– Хочешь, покажу в своем телефоне набранные номера, оставшиеся без ответа? Их штук пятнадцать на номер Семена.

– Не стоит. Мне это ничего не докажет. Я даже не думала, что ты придешь с ним. Рановато еще в свет выводить, правда? А тем более знакомить с серьезными людьми. Да, мой пупсик? – Лена мягко поцеловала Богдана в губы.

– Ну ладно, Лида, не обижайся. Нет, так нет. На нет и суда нет. Девчонки, хватит грузиться. Давайте выпьем и «взорвем» этот зал!

Лена подняла бокал с мартини и «чокнулась» с Лидой и Полиной.

– Слушай, подруга, мы, кажется, тебя теряем, – Полина посмотрела на Лиду, которая была мрачнее тучи.

– Отвлекись ты от мыслей о своем Семене хоть ненадолго, а то на тебя уже без слез не взглянешь. Давай выпьем и споем. Лен, с чего начнем?

– Предлагаю «Good morning, papa», в качестве распевки, а потом Лида нам исполнит свою коронную – «Вишневую девятку».

Передав листок с номером песни администратору, девушки вышли в центр зала.

Заиграла энергичная, бьющая в самое сердце, мелодия.

Все трое выглядели сногсшибательно и смотрелись вместе очень органично. Длинноногие красотки с роскошными фигурами, но, при этом, в достаточно закрытых и строгих нарядах, двигались в такт музыке. Каждая исполняла по куплету, припев пели все вместе.

Их выступление никого не оставило равнодушным. Сексуальные флюиды распространились по всему залу.

Абсолютно все мужчины, включая официантов и менеджеров, были не в силах оторвать взгляд от прекрасного трио.

Раздались аплодисменты с криками «браво». Женщины, сидящие за столиками, нервно сжимали губы и недовольно поглядывали на своих спутников.

Как это часто бывает в караоке, после веселой, зажигательной песни следующий столик заказал сложную и печальную композицию. Ее исполняла не слишком привлекательная худощавая блондинка. Она была очень маленького роста и всем своим видом пыталась показать, что, не имея модельных внешних данных, поет намного лучше этих «длиннющих выскочек».

Было видно, что ее голос профессионально «поставлен», но тембром она обладала не очень приятным, слишком высоким.

Слушать ее всем быстро надоело, к тому же песня была слишком грустная. По лицам присутствующих было видно, что они с нетерпением ждут окончания этого затянувшегося выступления. Многие закурили.

Маленькая блондинка старалась петь как можно лучше, пытаясь произвести более сильное впечатление, чем предыдущее трио, но от этого она вызывала не восхищение, а жалость. Всем было ясно, что равняться с чувственными низкими голосами фантастически красивых девушек совершенно бессмысленно.

Наконец, лебединая песня была допета. Аплодировал лишь спутник блондинки.

Лена облегченно выдохнула и подняла бокал.

– Давайте выпьем за то, чтобы было поменьше таких обломщиков на наших тусовках! И как только некоторые не понимают, что люди пришли сюда повеселиться, оторваться. А подобные народные страдания лучше дома исполнять. Сесть с бутылкой водки на кухне и драть горло, сколько влезет. Мы же публике дарим праздник своим пением, а не грузим заунывными балладами о несчастной любви и тяжелой жизни. Я бы вообще исключила из меню все эти колыбельные песни.

– Лучше поставить фейс-контроль и пускать только позитивно настроенных людей, – заметила Полина.

– Не прокатит. В караоке все приходят на позитиве, а потом начинают друг перед другом выделываться, кто больше октав осилит, вот и заказывают заунывные страдания. Как только они не понимают, что слушать их невыносимо скучно? Ведь все остальные сидят и ждут, когда это безобразие закончится. Да, пупсик? – Лена чмокнула в щеку Богдана и погладила его объемный живот.

Тот сидел, развалившись на диване, и самодовольно улыбался. За все это время он не удостоил компанию девушек даже парой фраз.

Лида и Полина не придавали этому значения.

Такой тип мужчин встречался довольно часто среди бой-френдов их знакомых моделей. Эти люди были достаточно богаты и иногда щедры на дорогие подарки. Они считали ниже своего достоинства опускаться до разговоров на публике со своими сексуальными партнершами. Девочка ведь и так уже получила свои бриллианты, квартиру или, по крайней мере, хорошую машину. Он совершенно не обязан еще и развлекать ее шутками-прибаутками. Не по статусу это. Солидный взрослый мужчина общается на равных лишь с себе подобными. Любовница и так должна быть счастлива, что он согласился появиться с ней в публичном месте.

Он так важен и горд собой, что ему невдомек, как смешно и нелепо смотрится толстый «котик», развалившийся на диванных подушках, в окружении длинноногих молодых красоток, которые развлекаются за его счет, не обращая при этом практически никакого внимания на своего спонсора. А тот и рад, ему достаточно видеть рядом с собой красивые девичьи тела в дорогих нарядах и украшениях, слышать их милое щебетание, неважно о чем, лишь бы эти звуки лились мягким бальзамом в его уставшие от деловых переговоров уши. Ему на это денег не жалко.

Богдану было так хорошо, что он забыл обо всем на свете и даже не заметил, что уже давно потухла сигара, зажатая в его пухлых пальцах.

В этой компании грустно было только Лиде. Она никак не могла выбросить из головы сотни разных «почему».

Почему Семен не подходит к телефону? Он не может или не хочет с ней разговаривать? Может, она что-то сделала не так, или ему опять что-то нашептали доброжелатели типа Вадика? А если он не может подойти к телефону, то почему? Чем он занят? Почему он не сказал, что перезвонит, когда освободится? Почему он все время куда-то надолго пропадает? Может, он женат? Почему она вообще так много думает о нем, и почему он везде ей мерещится? Почему ей так плохо без него? Что она в нем нашла?

Лида не знала ответа ни на один из мучивших ее вопросов. Да и не хотела думать о Семене. Но у нее не получалось.

Она решила спеть «Вишневую девятку», которая всегда поднимала настроение и ей, и всем окружающим.

Подруги, отдыхая в караоке, часто просили ее исполнить эту песню. Это уже стало традицией.

Но на этот раз Лида, снова сорвав аплодисменты, погрустнела еще больше. Ей очень хотелось увидеть Семена или хотя бы услышать его мягкий баритон, действующий на нее так успокаивающе. Его образ заполнил весь ее разум.

Когда очередь вновь дошла до их столика, она, несмотря на пожелания Лены, не стала бороться со своим настроением и заказала «Белый танец» Софии Ротару.

Ее голос отчетливо напоминал оригинал. Песня в ее исполнении получилась очень красивой, романтичной и совсем не грустной, несмотря на медленный темп.

Лида пела, глядя на большой экран, но перед ее взором стоял Семен.

Вот он подходит к ней – высокий, стройный, с небольшой щетиной на лице – и, протягивая руку, приглашает на танец. Она приближается к нему так близко, что видит, как мерцают огоньки в его бездонных серых глазах. Он смотрит чуть исподлобья, она – чуть свысока. Он – изучающе, она – слегка надменно, но заинтересованно. Они медленно двигаются в танце, не сводя друг с друга глаз. Музыка льется бесконечной рекой, и они плывут по течению, постепенно превращаясь в единое целое. Их чувства и мысли сливаются в одну красивую мелодию. Им не нужно ничего говорить. Они понимают друг друга без слов.

– Браво! – шум толпы и аплодисменты вернули Лиду в реальность. Она, все еще задумчивая, вернулась за свой столик.

– Ну, просто супер! Как тебе удается так имитировать голос оригинала? – Лена искренне восхищалась Лидиным вокалом.

– Кстати, у тебя телефон звонил.

Дисплей выдавал информацию о двух пропущенных вызовах и одном непрочитанном сообщении – все они были от Семена.

Лида, не веря своим глазам, открыла смс: «Ты где?»

«От него даже банальности приятно читать», – подумала она, но уже совершенно счастливая писала ответ: «В караоке «Кислород» на Малой Ордынке. Приедешь?»

Тут же раздался сигнал сообщения: «Буду через полчаса. Очень соскучился».

Лида облегченно выдохнула и посмотрела на Полину. Та улыбнулась:

– Ничего не говори. Дай угадаю. Семен нашелся?

Лида смущенно кивнула.

– Ну, слава Богу! А то твое лирическое настроение уже и мне начало передаваться. Я же не могу веселиться, когда ты грустишь. Он приедет?

– Да, – глаза Лиды светились счастьем.

– Та-ак, кажется, вечер перестает быть томным, – оживилась Лена.

– Пупсик, тебе не скучно? Сейчас приедет один Лидин знакомый, и ты немного развлечешься. Я думаю, мы все повеселимся.

Лида периодически бросала взгляд на вход в караоке и через какое-то время заметила знакомый силуэт.

На этот раз ей не показалось – это был действительно Семен. Она встала и махнула ему рукой.

Он шел ей навстречу, чуть улыбаясь и глядя в глаза. Так же, как в своих мечтах, Лида застыла в ожидании поцелуя, но вместо этого Семен вдруг кинулся с кулаками на Богдана.

Первый удар пришелся в челюсть, второй – в скулы, вернее в толстые щеки, которые их скрывали.

Шокированные девушки застыли в растерянности, не понимая, что происходит и что им следует делать.

Семен уже практически вбил Богдана в диван, когда двое охранников оттащили его от своего босса. Один из них ударил Семена в правый бок и, крепко ухватив, вместе с напарником повел к выходу.

Звукорежиссер остановил музыку, и все услышали, как удаляясь, Семен крикнул, ехидно улыбнувшись:

– Это от меня тебя охраняют? Правильно делают. Найми еще человек пять-десять, пригодятся!

Первой пришла в себя Лена.

– Боже мой, котик, ты жив? Лида, что это было? – зашипела она на подругу.

Вместо ответа Лида схватила свою сумку и кинулась прочь из зала.

Ее трясло от непонимания происходящего. Еще секунду назад она была так счастлива, теперь же все это ей казалось кошмарным сном.

Выйдя на улицу, она увидела, как два здоровенных амбала бьют Семена. Вернее, добивают. Он лежал на земле и прикрывал руками голову, получая беспощадные удары ногами.

– Семен! – Лида бросилась к нему, – оставьте его! Вы же его убьете!

Телохранители Богдана оглянулись на нее, нанесли еще по одному удару и, оставив Семена лежать прямо на дороге, удалились. Один из них зашел в клуб, а другой сел в «Брабус», припаркованный у входа.

Лида наклонилась к Семену.

– Семен, ты жив? – ей в эту минуту было все равно, чем было вызвано его неадекватное поведение, все равно, прав он или нет.

Ей было важнее всего знать, что его жизни ничего не угрожает.

– Жив, – кряхтя и кашляя, ответил он.

– Держись за меня, нам надо уйти с дороги. Могут машины поехать, а здесь темно. Я помогу тебе подняться.

– Ничего, я сам, – Семен действительно самостоятельно поднялся – сначала на четвереньки, потом на одно колено, на другое и, держась за Лидину руку, встал на ноги.

Они отошли на тротуар.

– Ты на чем приехал?

– На такси.

– Я тоже. Ничего, здесь недалеко до Пятницкой. Пойдем, я поймаю машину.

Семен, согнувшись и хромая, приблизился к Лиде и взял ее под руку. Они уже почти скрылись в темноте Малой Ордынки, когда из клуба, опираясь на своего охранника, вышел Богдан, а за ними Лена и Полина.

– Это вам на такси. Я поеду один, – Богдан отсчитал три стодолларовые купюры и протянул их Лене, затем сел в «Кайен», стоящий перед «Брабусом».

Обе машины двинулись в сторону Пятницкой.

Семен, услышав шум мотора, шепнул Лиде: «Пригнись» и, схватив ее в охапку, присел вместе с ней на корточки.

Они спрятались за одним из припаркованных у обочины автомобилей.

Появился «Кайен», за ним «Брабус». Раздался выстрел. Машины, тут же развернувшись, поехали в обратном направлении.

– Пугай, пугай, как бы сам от страха не обделался, – пробормотал Семен.

Не выпуская Лиду из рук, он посмотрел ей в глаза.

На ее лице застыл ужас. Даже в темноте было заметно, как она побледнела. Лида не чувствовала ни рук, ни ног, казалось, она вот-вот упадет в обморок.

– Девочка моя, да ты в шоке. Этот гад тебя напугал. Успокойся. Все хорошо. Я с тобой. Это был холостой выстрел, честное слово. Я этого Богдана давно знаю. Это он от страха продемонстрировал оружие и охрану. Не бойся, – Семен поцеловал ее ладони и подышал на них.

Лида смотрела на него широко открытыми глазами, не в силах вымолвить ни слова. Он помог ей подняться и они, обнявшись, продолжили путь.

 

Вместе

Семен поймал такси. Он назвал водителю адрес Лиды и сел на заднее сиденье вместе с ней. Всю дорогу он не выпускал ее из объятий, иногда гладя по голове и по-отечески целуя в макушку.

Пробок уже не было, и через полчаса молодые люди вошли в Лидину квартиру.

Когда дверь захлопнулась, девушка понемногу стала приходить в себя. Она все еще была бледной и выглядела испуганной.

– Ну как ты, тебе лучше? – спросил Семен.

– Да. Главное, что мы уже дома.

– Хочешь, я останусь с тобой сегодня?

Не ответив, Лида крепко прижалась к Семену и обхватила его шею обеими руками. Больше всего на свете она хотела, чтобы он никуда не уходил. Никогда.

Семен обнял ее в ответ. Казалось, он снова прочитал ее мысли.

– Девочка моя. Не бойся ничего. Я тебя не оставлю.

Лида почувствовала себя маленьким котенком в его руках. Она подняла на него глаза и еле слышно спросила:

– Виски или коньяк?

– Виски, – ласково шепнул Семен и поцеловал ее в нос.

Держа в руках бокалы, молодые люди расположились на диване.

– Семен, если ты мне и сейчас ничего о себе не расскажешь, клянусь, я сама все узнаю. Только, боюсь, я могу сделать неправильные выводы, как и ты в самом начале нашего знакомства.

– В таком случае, придется во всем признаться, – Семен, улыбнувшись, подмигнул Лиде.

– Я серьезно, мне сейчас не до шуток.

– Да я и не собирался ничего скрывать. Разве что в самом начале, когда плохо тебя знал.

– А сейчас хорошо знаешь?

– Сейчас я знаю о тебе все. Прости, так было нужно. Не знал только, с кем встречается твоя подруга Лена. В караоке это было для меня полной неожиданностью, поэтому я и повел себя так неадекватно.

– Объясни, пожалуйста, свою неадекватность.

– Вообще-то, я решил приехать, потому что понял, что хочу быть с тобой. А чтобы захотела этого ты, мне действительно придется многое объяснить.

– Знаешь, после такого бурного вечера мне вряд ли захочется спать в ближайшее время. Так что я готова выслушать все. Признаюсь, давно этого ждала.

Семен добавил виски в бокалы, положил лед. Протянул один из них Лиде, второй поставил на журнальный столик перед собой. Подперев кулаком подбородок, он, задумавшись, уставился на свой бокал.

Лида видела, что ему трудно начать говорить о себе. Она не торопила его, понимая, что он уже решился на этот откровенный и непростой разговор, а значит, больше не считает ее посторонним человеком. Он признал в ней родную душу, которой можно доверять. Это не могло ее не радовать, она ведь тоже считала его близким человеком и от того страдала в разлуке с ним.

– Мы с Богданом – оба из Подольска. Были лучшими друзьями еще со школы. Вместе в «Плехановский» поступили. Мы считали себя закоренелыми холостяками. Думали только о карьере. Договорились даже не заводить семьи, пока не добьемся грандиозного успеха. Планов было много, чуть ли не ежедневно появлялась какая-то новая бизнес-идея. Не дождавшись госэкзаменов, мы открыли собственное дело в Подольске.

– Дело какого рода?

– Инвестиционно-строительная организация. Наняли секретаршу – коренную москвичку. Она все время мне глазки строила, а я – мужчина свободный, темпераментный – повелся. Мы с ней нечасто встречались, в основном, после корпоративов или удачной сделки. Она очень старалась мне понравиться, всегда оказывалась в нужное время в нужном месте. Я не заметил, как привык к ее постоянному вниманию и заботе, мне даже казалось, что я уже не смогу обходиться без нее, ведь она действительно приложила руку к тому, что мы заключили немало выгодных контрактов. Все шло замечательно до тех пор, пока она не объявила мне о своей беременности. Она рыдала и говорила, что не хочет обременять меня никакими узами, но ее незаконнорожденный ребенок обязательно станет причиной раздора с ее родителями – людьми старой закалки с пуританскими взглядами на жизнь. А жила она с ними и уверяла меня в том, что окажется на улице, как только станет заметен живот. В общем, пришлось жениться. Богдан меня отговаривал, говорил, что ей нельзя доверять, но я бы не смог спокойно жить, думая о том, что поступил не по совести, не по-мужски, оставив бедную девушку на произвол судьбы, а если бы она сделала аборт, – я точно себе этого не простил бы никогда. Первое время все было нормально и в семье, и на работе. Я радовался жизни, можно сказать, был счастлив, правда, чувствовал, что Богдан затаил обиду, ведь он потерял в моем лице товарища по тусовкам. Да, я не сказал, что еще до свадьбы мы переехали в мою новую пятикомнатную квартиру в Подольске. Естественно, беременная жена больше у нас не работала и стала требовать от меня слишком многого – и повышенного внимания, и денег, причем с каждым месяцем все больше и больше. Я купил ей машину, на которой она каждый день ездила то на шопинг, то в салон красоты. Когда у нее появились эти «интересные» занятия, она начала меня просто игнорировать. Мы жили вместе, но почти не виделись. Она встречала меня скромным ужином, приготовленным на скорую руку, и то только тогда, когда я давал ей очередную пачку денег. Я такое поведение списывал на беременность. Думал, хрен с ней, пусть ездит по своим магазинам с утра до вечера, раз ей этого так хочется, чем бы дитя ни тешилось – лишь бы не плакало. Вот, думал, родит и снова станет нормальным человеком. Родился сын. Я был счастлив и не очень обращал внимание на то, что жена не только не изменилась, но еще больше отдалилась от меня. Разговаривала со мной как-то раздраженно и только по поводу денег. Богдан стал заключать сделки – одну за другой – без моего участия. Меня это, конечно, настораживало, но я был абсолютно уверен, что могу ему доверять, ведь мы были не только партнерами, но и друзьями с детства. Одна из таких сделок оказалась крайне неудачной. Возникла неприятная ситуация. Появилась необходимость убрать наши с Богданом имена из учредительских документов, а также переписать мою квартиру на другого человека. Жена убедила меня оформить дарственную на сына. Богдан тем временем осуществил дарение одной нашей акции третьему лицу – якобы дружественному нам ЗАО, которое также нуждалось в поддержке, как и мы. На предприятии начались многочисленные проверки. Богдан в это время всегда отсутствовал, приезжал немного позже. Говорил, что ему наша новая секретарша об этом сообщала, мол, влюбилась и поэтому только его предупреждала. В общем, в один из таких дней я попал на «маски-шоу». Ворвались рейдеры. Я успел закрыться в своем кабинете. Дверь, естественно, выломали. Меня положили лицом на ковер, обыскали, надели наручники, сказали, что сейчас повезут в отделение. Но тут зашел их главный и начал трясти перед моим лицом учредительскими документами. Орал: когда я успел их переоформить и почему я нахожусь в кабинете директора, когда мое имя на бумаге уже не значится. В результате, меня просто вышвырнули на улицу, не дав ничего взять из офиса, даже ключи от квартиры. Мобильный телефон тоже забрали и за руль не дали сесть. Я поймал машину и поехал домой. Там мне никто не открыл. Я подумал, что жена с ребенком, как всегда, где-то на шопинге или в салоне. Решил подождать до вечера. Бродил вокруг дома, но даже ночью никто не появился. Я несколько раз поднимался к квартире, прислушивался, и мне показалось, что я слышу голос своего ребенка. Но свет ни в одном из окон не горел. Тогда я поехал к одному другу, ко второму – никто не открывал. Я решил, что все спят, ночь все-таки, а я без звонка. Как ни странно, впустил к себе только наш электрик с фирмы. Кстати, ты его видела. Помнишь, тогда у метро со мной стоял бородатый такой мужичок?

– Помню. Их было двое – бородатых.

– Да, двое. Второй – его брат. Отношения к нашей фирме он не имеет, но взялся помочь. Мы несколько месяцев выслеживали Богдана, следили за всеми его действиями и передвижениями. Оказалось, что они с моей женой давно решили использовать меня для накопления солидного капитала, а потом просто убрать с дороги за ненадобностью. Богдан один не справился бы с нашим предприятием, да и открыть бы его не смог. Мозговым центром всегда был я, а он – скорее исполнителем, помощником, обеспечивающим надежный тыл и поддержку.

– А женился ты не с его подачи?

– Именно так. Это он привел секретаршу к нам в офис. В результате она, воспользовавшись связями Богдана в паспортном столе и подделав мою подпись, выписала меня из квартиры, которая уже была оформлена на сына, и прописалась там сама.

– Но ведь это же – чистая уголовщина. И ей, и сотрудникам паспортного стола грозит немалый срок.

– Четыре года, но те сотрудники там больше не работают.

– И что, ты отправишь ее за решетку?

– Сначала я был готов сделать это, злой был очень. Все-таки столько сил, нервов и здоровья я вложил в свой бизнес, а оказался на улице. Но сейчас уже остыл немного, да и не по-человечески это – разлучать мать с ребенком. Она ведь всего лишь алчная женщина, каких много, что ж теперь каждую такую в тюрьму сажать? Человечество вымрет. Думаю, условного срока было бы достаточно.

– А это реально?

– Вполне. Я проделал немалую работу за это время, так сказать, операцию по возвращению своего бизнеса и квартиры. Богдану придется ответить по всем статьям.

– А когда суд?

– Вот это – единственный, пока не решенный вопрос.

– А в чем проблема?

– Как это ни банально – в деньгах. Моим вопросом занимаются солидный правовой холдинги анти-рейдерское агентство. Это требует немалых вложений. Плюс еще кое-какие расходы по делу. Но, главное, я доволен своим адвокатом, он – настоящий профессионал.

– И какова цена вопроса?

– Да всего-то пятьдесят тысяч евро.

У Лиды зазвонил телефон.

– Извини, – она сняла трубку.

Это была Николь. Она рыдала.

– Лидочка! Помоги мне, умоляю! Я в Питере. Здесь нет никакого режиссера. Только один жирный ублюдок. Он просто огромный!

– Подожди, успокойся. Я помогу тебе. Только сейчас возьми себя в руки и коротко объясни, что случилось.

– Я поехала в Питер. Ну, помнишь, я кастинг прошла на съемки у Бондарчука? Так вот, нет здесь никаких съемок, есть только эскорт-услуги. Секс не подразумевался, но надо было сопровождать одного жирного олигарха, пока он будет встречаться со своими друзьями и партнерами в ресторанах и казино. Он такой отвратительный! Я когда его увидела, меня чуть не стошнило прямо на все его «Brioni». Он похож на гигантское говорящее желе, а лицо – все в каких-то бородавках. Я в таком шоке была, что, ничего не соображая, приехала с ним в ресторан, а там еще пять примерно таких же, как он. Представляешь, куча страшных незнакомых мужиков, и я одна. В общем, я оттуда сбежала, поймала машину и поехала на московский вокзал. Я была так напугана и растеряна, что водитель, сволочь, это заметил и уехал вместе с моей сумочкой! Атам все – и паспорт, и деньги. Телефон только в кармане лежал, слава Богу! Я не знаю, что делать! Я одна в чужом городе. Уже поздно. Мне страшно. Лида, помоги мне!

– Конечно, помогу. Ты, главное, перестань реветь, постарайся успокоиться, а то ты сейчас к себе лишнее внимание привлекаешь, а оно тебе на вокзале ни к чему. Говори тише, а телефон держи крепче.

– Он у меня на браслете, – еле слышно всхлипнула Николь.

– Можно чуть громче, а то тебя почти не слышно. Шептать не обязательно. Подожди, одну минутку, хорошо? – Лида прикрыла телефон рукой и обратилась к Семену:

– У тебя есть знакомые в Питере?

– Как раз именно в Питере у меня очень хорошие и знакомые, и связи.

– Мне нужна твоя помощь. У моей приятельницы украли деньги и документы. Надо вернуть ее в Москву.

– Пара пустяков. Вот, – Семен указал на дисплей своего мобильника, – дай ей этот номер. Зовут Валера. Он из органов, старый приятель. Пусть срочно ему звонит. Он ее сегодня же в Москву отправит.

Лида продиктовала номер по телефону.

Восторгу Николь не было предела. Она чуть ли не визжала от радости.

– Спасибо! Спасибо! Спасибо! Лидочка, ты – просто золото. Я такая глупая, не послушала тебя, а ведь ты меня предупреждала, что не будет никаких съемок. Лида, ты настоящая подруга! Приеду – расцелую. С меня – ресторан, выбирай любой. Хочешь «Мост» или лучше «Турандот»?

Лида усмехнулась и устало посмотрела на Семена, взглядом давая понять, что разговор ее утомил, но договорить придется.

– Послушай, Николь, еще раз тебе повторяю, возьми себя в руки. Укроти хоть немного свои эмоции. Ты сначала дозвонись Валере, а уж потом будешь ресторан выбирать. Все, я тебя целую. Срочно звони Валере. Пока.

Лида положила телефон на столик и сделала глоток из своего бокала. Она вздохнула и облокотилась о спинку кресла.

– Да, ничего себе денек! Насыщенный, мягко говоря. Сначала кастинги, потом – караоке, потом – перестрелка, потом – питерская заложница. Как же интересно жить!

В дверь позвонили.

– Еще не вечер, – вздохнул Семен.

Лида нажала кнопку видеодомофона и попыталась разглядеть, что за личность прячется за шарфом и шапкой-ушанкой.

– А этот-то что здесь забыл? – вслух удивилась Лида, узнав Вадика.

– Ты ждешь гостей? – спросил Семен.

– Да нет, это Вадик, бывший Полинкин гражданский муженек. Он, кажется, шатается. Пьяный, как всегда.

– И часто он к тебе захаживает?

– Первый раз. Может, Полину ищет? Не знаю, что ему нужно, но открывать не буду. Его проблем мне только сегодня не хватало.

– Правильно, не открывай. Лучше иди ко мне.

Они вернулись в комнату, где было так тепло и уютно. Запах виски и шоколада приятно обволакивал и уносил в зимнюю сказку.

Семен полулежа устроился на диване. Он чуть отвел в сторону одну руку, приглашая Лиду. Она тут же юркнула к нему подмышку и, удобно устроившись, взяла свой бокал.

– Семен…

– Да, любимая.

– Мне так хорошо с тобой. Я даже забыла обо всем, что сегодня произошло. Вернее, не забыла, но меня больше это не беспокоит. Мне кажется, меня сейчас вообще ничего не может вывести из этого равновесия. Такое ощущение, что у меня все хорошо.

Семен нежно поцеловал ее в висок. Лида, почувствовав его горячее дыхание и чуть шершавую щеку, в блаженстве закрыла глаза.

– Родная моя, ты не представляешь, какое счастье слышать твои слова. Я люблю тебя.

И в этот самый романтичный миг в жизни Лиды в дверь снова позвонили. На этот раз звонки последовали один за другим. Они не прекращались. Не обращать на них внимания стало невозможно.

– Нет, ну бывают же противные люди, – возмущенно вздохнула Лида, – Неужели заняться больше нечем?

– Ты знаешь, а ведь отсюда я его еще не вышвыривал. Пойдем, откроем?

– Ох, придется открыть.

Совершенно пьяный Вадик стоял на пороге и, прищурив один глаз, пытался понять, мужчина, открывший дверь – муж Полины или ему кажется? В недоумении он даже снял шапку и немного ослабил замотанный вокруг шеи шарф, как будто ему это помогало лучше сосредоточиться. Покачиваясь, он оперся рукой о стену.

– Нич-че не понимаю, – Вадик икнул, – я куда попал?

– Это, смотря, куда ты целился, – ответил Семен.

– Целился я, кажется, к Лиде.

– Зачем?

– Так это… надо еще вспомнить. А! Полина у нее? А ты, кажется, муж…

– Муж, муж. Слушай, если ты еще хоть раз на сантиметр приблизишься к Лиде или к Полине, я тебя из-под земли достану и туда же закопаю. Ты понял?

– Все, все, понял. Хотя… ничего не понял. Только без рук, пожалуйста, – он отошел на безопасное расстояние и крикнул:

– Ну и живите, как хотите, хоть втроем, хоть впятером. Нужны вы мне были! Тоже мне, шведы. Извращенцы!

Вадик, споткнувшись, вошел в открывшиеся двери лифта.

Семен и Лида, захлопнув дверь, устало улыбнулись друг другу.

– Слишком много событий на сегодня. Я дико устала. Пойдем спать?

Лида взяла Семена за руку и повела в спальню. Она уже знала, где взять деньги на его дело.

Утром, позавтракав, Лида предложила:

– Сем, оставайся у меня. В смысле – насовсем.

– Милая, спасибо тебе, но это не в моих правилах – жить у женщины. Потерпи немного, я закрою свой вопрос, и мы будем жить вместе. Квартиру я свою продам. Хочу купить дом. Или ты предпочитаешь жить в городе?

– Дом… Я всегда мечтала о собственном доме. Детишки бегают, собака во дворе, розы…. Послушай, ведь все это будет не завтра, а мне так не хочется с тобой расставаться. Да ты и сам видел, что мне жить одной опасно. Вот если бы вчера, например, тебя со мною не было, я бы сама не справилась ни с Николь, ни с Вадиком.

– Да уж, я сам вчера подумал, как это ты до сих пор одна жила, тебя же охранять надо днем и ночью. Ты знаешь, пожалуй, ты права. Мне действительно стоит остаться у тебя. Да и расставаться каждый раз уже невыносимо. Я же на делах сосредоточиться не мог, все думал, когда же тебя в следующий раз увижу и увижу ли вообще? Все. Сейчас съезжу по делам и вечером вернусь. С вещами.

Как только Семен вышел, Лида набрала номер Лены.

– Алло, Лена, поздравляю, ты проиграла.

– Да ладно!

– Мы живем вместе, любим друг друга и абсолютно счастливы. А в планах у нас – дом и куча детишек. Так что, приезжай в гости.

– Ты хочешь сказать, что он живет у тебя?

– Именно. Ну, это пока он со своей недвижимостью разбирается.

– У него есть недвижимость? Но ведь тогда получается, что он не совсем лох. Так нечестно.

– Да нет, как раз все очень даже честно. Ты мне сама указала на первого встречного и, прошу заметить, не самого приятного мужчину. Ты хотела, чтобы я с ним жила, строила планы на будущее и была счастлива. Так вот. Дела обстоят именно так. Приезжай, сама все увидишь.

– А может, ты просто ему денег заплатила, чтобы он временно побыл твоим гражданским мужем? Так, для виду.

– Лен, ты довольна своей жизнью? Ну, хотя бы личной?

– А причем тут я?

– Просто, по-дружески, решила спросить.

– Ну, ты же сама прекрасно знаешь, что мне, как, в принципе, почти всем девчонкам из наших модельных агентств, еще далеко до удовлетворенности своей личной жизнью. В противном случае, мы строили бы уютное семейное гнездышко вместо того, чтобы бегать по кастингам изо дня в день. Я бы, например, предпочла проводить вечера вместе с любимым, обнявшись и попивая красное вино у камина, ну или хотя бы у телевизора. А так, я его вообще не включаю. Некогда. Надо везде успеть – кастинги, показы, вечеринки, и в клуб, и в ресторан, и на все пафосные мероприятия. Глаза б мои их не видели. Слушай, а ты это, вообще, к чему?

– Да к тому, что я впервые в жизни по-настоящему счастлива. И это, кстати, благодаря тебе. Лен, спасибо огромное, от всего сердца!

– Лид, я, конечно, стараюсь, но все равно не могу поверить в то, что ты говоришь серьезно. Неужели ты себя нормально чувствуешь с человеком не своего круга?

– А что это за круг? И где его границы?

– Бизнесмены, олигархи, владельцы крутых тачек, яхт, домов, коллекционеры антиквариата, редких машин…

– Да с чего ты взяла, что закомплексованные, неуверенные в себе, несчастные люди – это мой круг общения? Они все страдают комплексом Наполеона и оттого стремятся компенсировать свои внутренние проблемы внешними атрибутами якобы успешной жизни. С ними что, весело? Интересно? Они бросили своих жен или изменяют им, потому что не в состоянии сделать их счастливыми и просто сбежали от проблем. Они не умеют строить счастливые гармоничные отношения. Счастливая семейная жизнь – не их конек, вместо этого они ищут быстрого кайфа, который легко достать – алкоголь, наркотики, молоденькие девочки. Но этот кайф, хоть и легкодоступный, всегда кратковременный. Цепляет он сильно, но отпускает быстро. А за ним следует обычный отходняк – опустошение, раздражение, злость на весь мир, неудовлетворенность своей жизнью. И бесит их больше всего то, что они столько времени, сил, здоровья положили, чтобы заработать свой капитал, а сейчас, когда пришла пора им воспользоваться в собственное удовольствие, которое, как они считают, по праву заслужили, выясняется, что это удовольствие – ну очень кратковременное, а счастья в жизни как не было, так и нет. И зачем нужны были эти деньги? И что теперь с ними делать? Не пропадать же добру. Надо что-нибудь такое купить, чтобы ни у кого такого не было. Вот тогда все обзавидуются! Вот это будет кайф! Но это, в принципе, невозможно, всегда найдется кто-то круче, богаче, быстрее. А женщины ждать не будут, потому что не в толстые щеки и волосатую спину влюблены, а в подарки и в красивую жизнь. Чуть что не так – болезнь, тюрьма или банкротство, и останется человек один: друзья куда-то испарятся, любовница уйдет к более удачливому спонсору, бывшая верная жена уже давно в новом браке или вовсю наслаждается свободной жизнью. Кому он нужен? Никому. А мне тем более. Так что, не мой это круг, Лена. Точно не мой.

– Да, Лида, это все понятно, Но ведь у твоего Семена ничего нет. А как же шопинг, спа-салоны и рестораны? Ты что, ради него откажешься от всех удобств современной жизни?

– Это у него сейчас ничего нет. Но я уверена, что наша любовь преодолеет все преграды на пути к нашему счастью, как ни банально бы это звучало. Да мы уже счастливы!

– Ладно, когда в гости зовешь?

– В любое время.

– Ок, я позвоню. Целую.

Вечером Семен, как и обещал, явился с небольшой спортивной сумкой, набитой личными вещами. К радости Лиды, они были хоть и не дорогими, не брендовыми, но весьма приличными и даже модными, и совсем не походили на те, в которые Семен был одет в первый день их знакомства у метро.

– Тогда был камуфляж. Для слежки, – сказал он, когда заметил в Лидиных глазах удивление.

Она с удовольствием раскладывала его вещи в своем шкафу.

…Они стали жить вдвоем.

Лида все реже и реже ездила на кастинги, вместо этого она больше внимания уделяла учебе.

Семен каждое утро уезжал по своим делам, возвращался только к вечеру. Теперь он довольно часто делился с Лидой своими успехами на пути к возвращению незаконно захваченного бизнеса. Параллельно он работал консультантом по финансированию и продвижению бизнеса в одной, недавно открывшейся торговой компании, с директором которой его познакомила Полина. Семен обеспечивал их с Лидой быт, позволяя любимой тратить заработанные ею деньги исключительно на себя.

Вечера они проводили дома, не в силах надышаться друг другом.

Лида совсем перестала появляться на вечеринках, от чего почувствовала большое облегчение. Как будто она долго пыталась избавиться от вредной привычки, но только сейчас смогла это сделать.

 

Афера

Полина радовалась за подругу, а на вечеринки стала приглашать Николь, к которой испытывала искреннюю жалость после ее неудачной и опасной поездки в Питер. Девушка подумала, что пора бы уже кому-то научить эту блондинку уму-разуму, показать ей, кто есть кто, научить разбираться в людях. А то она так и будет топтаться на месте без всякого развития и набивать себе шишки, мечтая об идеальном олигархе. Полина ощутила необходимость сделать что-то полезное для неопытной, наивной девочки, поделиться с ней своим умением держаться на публике, привить хороший вкус и манеры, поспособствовать ее духовному развитию, чтобы она перестала искать счастье только в материальных благах.

Николь была счастлива. Она не задавала лишних вопросов, но про себя радовалась тому, что Лида и Полина, скорее всего, рассорились, и теперь она займет почетное место лучшей подруги одной из самых успешных моделей.

Девушки вместе ездили на кастинги, вместе появлялись на вечеринках.

Николь во всем слушалась Полину, стараясь перенять ее манеру одеваться и вести беседу.

Однажды на одной из вечеринок после показа к ним подошел очень привлекательный мужчина. Высокий, широкоплечий, короткостриженный, в элегантном пальто и дорогих ботинках.

Николь тут же расправила спину, выпятив грудь, попыталась изобразить загадочную улыбку, но быстро вернулась в исходное положение, когда увидела, что его взгляд устремлен лишь в сторону Полины.

Мужчина был действительно очень хорош собой. Его солидность и элегантность притягивали и завораживали.

Полина, всего лишь раз взглянув на незнакомца, утонула в его необыкновенно красивых глазах.

– Михаил, – представился мужчина, не отрывая взгляда от высокой шатенки.

Николь приспустила одну из бретелей своего гиперсексуального топа. Она все еще надеялась привлечь внимание этого мужчины, хотя его взгляд ни разу даже не скользнул по ней.

– Полина, – ответила Полина, с трудом возвращаясь в реальность.

Такого с ней никогда еще не происходило. Это было похоже на гипноз.

Они, не обращая внимания на Николь, завели непринужденную беседу. У них обнаружилось много общих интересов и тем для разговора.

Часа два или три они оживленно болтали, не замечая ни времени, ни людей вокруг. В конце концов, они обменялись телефонами, и мужчина направился к выходу.

Полина, провожая его взглядом, к своему удивлению заметила, как Николь, которая уже давно обиженно сидела в одиночестве у барной стойки, тоже попрощалась с Михаилом. При этом она эротично сползла с высокого стула, подошла к нему практически вплотную и, страстно глядя в глаза, шепнула: «До свидания», а ее рука небрежно скользнула вдоль кармана его пальто.

Когда мужчина удалился, Полина подошла к Николь.

– Тренируешься в соблазнении?

– Ну что ты, Полин, просто попрощалась, чтобы быть вежливой. Ты ведь сама говорила, что уважающая себя девушка должна обладать хорошими манерами. Вот я и вспомнила об этом. Слушай, а он так на тебя запал! Просто ничего вокруг не замечал. А он тебе понравился?

– Не знаю! Я на этом не зацикливаюсь.

– Хотела бы я оказаться на твоем месте!

Через два дня Полина позвонила Лиде.

– Лида! Тут такое! Я в шоке!

– Что случилось?

– Лида! У меня под окнами «Кадиллак»! Белый! Перевязан красной лентой! На крыше огромный бант! Только что ушел курьер. Он доставил мне большую корзину с белыми розами и сказал, чтобы я посмотрела в окно. А в розах – записка: «Надеюсь, ты любишь белый цвет. Михаил». Лида! Я ничего не соображаю. Что делать?

– Ну, по крайней мере, это очень приятно, согласись. А если рассуждать трезво, то тут два варианта. И ты их прекрасно знаешь.

– Лид, я в таком шоке, что трезво мыслить сейчас не могу. Ты сама мне лучше скажи, как поступают в таких случаях. У тебя же опыт есть.

– Да все предельно просто. Есть два варианта: принять дорогой подарок или отказаться. Принять – значит поставить себя в зависимость от дарителя. Если он тебе приятен и ты готова на все, чтобы быть с ним, тогда все нормально. Если он тебя в чем-то не устраивает или ты его еще плохо знаешь, тогда лучше пока отказаться, потому что потом ты не сможешь ему предъявить никаких претензий. Придется самой сглаживать все углы вашего недопонимания или его недостатков, если они обнаружатся. Да и «спрыгнуть» с этих отношений, когда захочется, уже не получится. Ведь он вложил в тебя немалые средства, а значит, ты принадлежишь ему. Короче, плясать придется под его дудку. Если это тебе в удовольствие – прекрасно, бери подарок и не грузи себя ненужными мыслями, а если ты не готова отдаваться ему целиком и полностью, тогда нечего обременять себя лишними обязательствами. Вот станет твоим мужем, тогда ты будешь иметь полное право получать от него и машины, и дома. А пока не торопись. Подумай. Эта машина тебе не с неба упала. Это всего лишь очередной поклонник пытается протоптать дорожку к твоему сердцу. Или к телу. Видимо, такой вариант ему кажется беспроигрышным.

– Ты знаешь, мне уже гораздо легче. Все встало на свои места. Спасибо тебе. Ты знаешь, а ведь этот Михаил нереально обаятелен. Даже красив. Все девчонки на него внимание обратили. Николь вообще из кожи вон лезла, вернее, из одежды. А он смотрел только на меня. Сказать, мне было приятно – ничего не сказать.

– Ой, ну просто принц на белом коне.

– Точно. Но ты знаешь, меня что-то тревожит. Уж как-то все слишком идеально и гладко. Я не могу расслабиться и принять все, как есть. Не знаю, как это объяснить, но интуитивно я почти уверена, что в этой бочке меда спрятана большая ложка дегтя. Самое главное, держать себя в руках и не садиться в этот «Кадиллак», потому что, если я окажусь внутри, меня будет очень сложно оттуда вытащить. Это уже буду не я, а зомби. Представляешь, светлый кожаный салон, ковер с длинным ворсом, панель приборов, как в машинах из голливудских фильмов… В общем, можно легко ощутить себя суперзвездой и купиться на эту роскошь. Но я, конечно, откажусь. Надо еще узнать, что это за человек.

– Я не сомневалась, что ты – умная девочка. Хотя, я искренне надеюсь, что человек он хороший. Раз он тебе действительно понравился, то пусть у вас все прекрасно сложится.

– Спасибо. Ну а у тебя что нового?

– Вчера приезжала Лена. Мы втроем посидели, выпили, поговорили, и она обещала в течение двух недель отдать мой выигрыш.

– Да ты что? Серьезно? Это же большие деньги! И что, она вот так просто согласилась?

– А мы ей рассказали, что ее Богдан – бывший друг и деловой партнер Семена, который его подставил и разорил. А у нее, оказалось, с Богданом свои счеты. Я сейчас не буду вдаваться в подробности, но, в общем, он очень некрасиво с ней обошелся. И не раз. Ты бы видела, как у нее глаза загорелись, когда она поняла, что есть возможность ему отомстить. Она сама начала проявлять инициативу.

– Вечно она от своих олигархов страдает. И без них она не может, и с ними ей не везет. Ну, так что, значит, деньги она отдаст?

– Думаю да, ведь это теперь и ее интерес.

– А где она возьмет такую сумму?

– Слушай, Полин, я думаю, что нам лучше не обсуждать эту тему по телефону. С недавних пор это стало небезопасно. Я все тебе расскажу при личной встрече, ок?

– Ладно. Желаю тебе удачи.

– И тебе.

Богдан очень обидел Лену, до глубины души.

Однажды он попросил сопровождать его на деловых переговорах в неформальной обстановке. По пути в ресторан они заехали в меховой салон, где Богдан оплатил ее выбор – роскошный норковый жакет с рукавами из кружевной замши и с отделкой из соболя. А потом просто подложил ее под одного из своих партнеров – вот такую красивую, в новом меховом жакете.

Тот партнер попросил ее выйти с ним на пару минут для личного разговора. При этом Богдан шепнул ей на ухо: «Если здоровье дорого, ни в чем не отказывай».

Лена поняла смысл этой фразы уже в туалете ресторана, куда ее тот самый партнер и затащил. Она не посмела кричать и звать на помощь. У нее просто не хватило мужества дискредитировать компанию солидных господ в солидном заведении.

Когда она, краснея от стыда, вернулась за стол, Богдан сказал: «Умница», но смотрел на нее уже как на совершенно постороннего человека. А через пять минут и вовсе перестал обращать на нее внимание, как будто она – пустое место.

Так Лена и просидела весь вечер в компании мужчин, которые, казалось, даже не замечают ее присутствия. Она чувствовала себя использованной и больше не нужной.

Даже официант ее игнорировал. За ней никто не ухаживал, не подливал вина, не предлагал заказать что-нибудь из меню. Сама она не осмеливалась нарушать обстановку важных деловых переговоров глупыми вопросами о еде и напитках. Само ее присутствие в этом ресторане казалось ей верхом глупости.

Лена чувствовала себя настолько униженной, что впала в какой-то ступор. Она ничего не пила и не ела, только ждала, когда закончится этот кошмар, и она уедет домой.

С этого дня начались ее мучительные игры с совестью.

Через неделю они с Богданом по пути в ресторан заехали в Третьяковский проезд. Богдан проводил ее до бутика «Gucci» и сказал, что вернется за ней через час, а пока она может выбрать себе все, что захочет.

Ровно через шестьдесят минут он появился в бутике и начал быстро отсортировывать по своему вкусу выбранные Леной вещи, оставив самые элегантные из них – те, которые соответствовали деловому стилю.

В голову Лены закрались подозрительные мысли, но они тут же сменились чувством благодарности к Богдану за новенькую роскошную одежду от «Gucci».

В ресторане все повторилось. Ее снова попросили удалиться с важным деловым партнером. На этот раз в специальную комнату. И снова она не посмела сопротивляться.

Вернувшись за стол, Лена не смогла сдержать слез обиды и унижения, за что получила от Богдана взгляд с таким немым укором, что слезы как-то сами сразу высохли.

Эскорт повторялся еще два раза. И каждый раз Лена должна была выглядеть в соответствии со вкусом деловых партнеров Богдана.

Один из них жил на юге Италии. Перед встречей с ним она посетила бутик Роберто Кавалли.

Второй сам предпочитал неформальный, но броский стиль в одежде. Он жил в Лондоне и часто посещал ночные клубы.

Перед встречей с ним Лена, по просьбе Богдана, оделась с ног до головы в «Dolce and Gabbana». Она, конечно, мечтала одеваться в этих бутиках, но никогда не думала, что это занятие будет казаться ей таким отвратительным и мерзким.

Дальше – больше. Бутики закончились. Богдан посчитал, что Лена и так прекрасно выглядит и, продолжая водить ее с собой на деловые переговоры, обещал преподнести роскошный презент немного позже. Он не только перестал делать ей подарки, но и вообще давать деньги, оплачивая только квартиру, расходы по машине и спа-салоны.

Лена спала с его партнерами, что позволяло Богдану заключать очень выгодные сделки. Она совершенно не понимала, как это прекратить. И дело было даже не в том, что Лена материально зависела от своего мучителя, в конце концов, она легко могла найти себе другого спонсора, а в том, что ей было страшно идти наперекор Богдану. Он хотел ее запугать, и ему удалось это сделать. Посоветоваться с кем-то из подруг на эту тему она бы никогда не решилась, ведь пришлось бы рассказать о своих неблагочестивых действиях. А если сплетни разнесутся по городу, не видать ей личного счастья, как своих ушей, ведь тусовка, на самом деле, очень маленькая, и в ней всегда одни и те же люди. Поэтому, когда Лена узнала от Лиды и Семена, что Богдану грозит не только полное разорение, но и приличный срок, она загорелась идеей поспособствовать этому процессу.

Так она рассчитывала убить сразу двух зайцев – и избавиться от ставшего уже ненавистным спонсора, и отомстить ему за все унижения и обиды.

Лена прямым текстом заявила Богдану, что она и дальше готова «помогать» ему в деловых переговорах, но так как ее помощь уже и так достаточно ощутима, ей хотелось бы получить в качестве благодарности некоторую сумму денег на открытие собственного бизнеса.

Как она и предполагала, Богдан действительно был заинтересован в продолжении сотрудничества с ней, уж очень хорошо у него пошли дела после введения его «ноу-хау». Он даже сначала дал утвердительный ответ, а уже потом поинтересовался ценой вопроса и видом бизнеса.

Лена ответила, что хочет открыть хороший ресторан с авторской кухней и добавила, что в этом заведении Богдану будет очень удобно проводить свои переговоры, так как оно будет полностью для этого оборудовано: специальные комнаты с душем, хорошая шумоизоляция, подготовленный персонал и так далее.

Эта идея настолько понравилась Богдану, что он попросил Лену предоставить ему бизнес-план в кратчайшие сроки.

Девушке и самой не терпелось поскорее начать процесс уничтожения олигарха.

Через два дня она передала ему подробный бизнес-план и смету, в которой была указана начальная сумма – пятьдесят тысяч евро.

На следующий день Лена получила деньги, а вечером уже была в гостях у Лиды и Семена.

– А Семен в курсе нашего спора? – спросила она у Лиды шепотом.

– Вообще-то, да. Ты знаешь, ведь он мне честно рассказал обо всем, что с ним произошло, и я решила ответить ему тем же – честно признаться в нашем споре.

– И какова была его реакция?

– Сначала эта ситуация его немного смутила и заставила задуматься, но потом он мне признался, что сам по молодости часто спорил и на деньги, и на девушек.

– Серьезно?

– Да, он тебе сам сейчас расскажет. Семен, ты ведь не злишься на меня за то, что я с Ленкой поспорила?

– Любимая, ты же знаешь, что нет. Лен, а тебя что, совесть мучает? Да это – нормально. Ну, поспорили девчонки между собой, а разменной монетой оказался я. Но зато мы с Лидой нашли друг друга, чему я безмерно рад. Так что, спасибо тебе, Лена, что приложила руку к построению нашего личного счастья. Ты – настоящий друг. А хочешь, я расскажу тебе о своем самом идиотском споре?

– Хочу! – оживилась Лена, – а почему он идиотский?

– Идиотами в этой ситуации оказались я и один мой приятель. Когда я был холостым и богатым…

– Красиво звучит, – улыбнулась Лида.

– Да, мне самому понравилось. Так вот, были деньги, были женщины, и как-то мы с приятелем задумались, а что, если противоположный пол интересует только наша наличность, а мы сами для женщин совершенно непривлекательны? Мы решили поменять места знакомства. Оделись попроще и спустились в метро. Мы поспорили на ящик виски, кто из нас соберет больше номеров телефонов симпатичных девушек. Мы целый день провели в метро, на разных станциях, конечно. И что ты думаешь?

– Ты победил? – спросила Лена.

– Да никто не победил. В отличие от ресторанов и клубов, в метро ни мне, ни ему не удалось взять ни одного телефона. Никто не захотел с нами знакомиться. Мы тогда весь оставшийся вечер провели в баре, напиваясь с горя и называя друг друга закомплексованными неудачниками.

– Да, круто вас девчонки сделали! Зато Лида, наверное, с лихвой компенсировала твои неудачи. Скажи, она избавила тебя от комплекса неполноценности?

– Вот тут ты права. Несмотря на то, что с того спора прошло несколько лет, я вспомнил о нем, когда увидел Лиду. Ведь я тогда выглядел как бомж, а она не только ко мне подошла, но и сама попросила мой номер телефона. Такого опыта знакомства с девушками у меня еще не было. Тем более, в таком виде и в таком месте. Ощущение было такое, что я не только выиграл тот спор, но и превзошел всех мужчин в мире. Где еще найдешь того, кто привлек известную модель, находясь в образе полного лоха?

– Да уж, такого второго точно не найдешь.

– Эта ситуация меня просто окрылила. Хотя тот период был для меня очень сложным, и я временами сомневался в положительном исходе своих дел. Но встреча с Лидой придала мне столько жизненных сил и оптимизма, что все сомнения развеялись и дела действительно пошли в гору. Я понял, что эта встреча не случайна. Я вообще считаю, что в жизни ничего случайного не происходит.

– Ты ее любишь?

– Не просто люблю. Любовь – это слишком обобщенное понятие. Для каждого оно несет свой смысл. Я тебе так скажу: Лида – это тот человек, с которым я готов идти по жизни до конца своих дней, – он обнял Лиду и поцеловал ее в губы, – и это – та самая единственная, неповторимая и родная, моя судьба.

– Да уж, на вас действительно без зависти не взглянешь. Но это белая зависть. Я очень хочу, чтобы у вас сложилось все как можно лучше. Семен, теперь, когда у тебя на руках необходимая сумма денег, как ты думаешь, сколько времени тебе понадобится, чтобы закрыть свой вопрос?

– Точно не отвечу. Завтра поговорю с адвокатом. Могу сказать только, что теперь процесс пойдет намного быстрее. – А как ты поступишь, когда Богдан потребует от тебя отчет о проделанной работе? А ведь он потребует, я его знаю.

– И я знаю. Все нормально. Я найму агента по недвижимости и мы с ним честно начнем искать подходящую площадь для аренды. А искать я могу долго – и полгода, и год. Что поделаешь, ресторан – дело серьезное, а я как раз продемонстрирую всю ответственность, с которой подхожу к его открытию. Думаю, Богдан будет мной доволен и проблем с ним не возникнет. Я только надеюсь, что решение твоих вопросов не затянется надолго.

– Не переживай. Все решит суд, который состоится совсем скоро.

…Спустя несколько дней Лида и Полина договорились пообедать в уютном кафе на Кутузовском проспекте.

– Как поживает твой поклонник? – поинтересовалась Лида у подруги.

– Звонит каждый день. Все время куда-то приглашает: то в ресторан, то за город, то на курорт. Два раза присылал курьера с цветами. Ты знаешь, все-таки он дьявольски красив, дьявольски обаятелен и, если конечно не пускает пыль в глаза, дьявольски богат.

– Что-то слишком много дьявольского.

– Вот именно. К такому мужчине так и хочется упасть в объятия и согласиться на все. Не понимаю, как мне до сих пор удается держать себя в руках.

– Полин, ну если он такой прекрасный, что тебя сдерживает?

– Интуиция. Я не знаю, как это объяснить, но мне кажется, что я поступаю правильно, а стоит мне согласиться на одно свидание с ним, как я тут же об этом пожалею. Это похоже на искушение. Вот такое непонятное чувство. Я и сама не знаю, откуда оно взялось и что с ним делать.

– Я так понимаю, что от «Кадиллака» ты отказалась?

– Конечно, отказалась. Это у меня сначала перед глазами стоял туман, наверное, от неожиданности. Но он быстро рассеялся. Ни о каких подарках, даже недорогих, не может быть и речи. Этот человек не так прост, как кажется. Хотя он и не кажется слишком простым. Я уже и сама запуталась. Знаю только – здесь что-то нечисто.

– Где-то я уже это слышала…. Да это же были мои слова, когда я познакомилась с Семеном, помнишь? Может, этот Михаил – мужчина твоей мечты?

– Да, действительно, есть схожесть в наших формулировках, но ведь ощущения совсем разные. Помнишь, как ты говорила, что в Семене есть какая-то загадка и как ты хочешь ее разгадать? Тебе было интересно разобраться в этом человеке.

– А тебе не интересно?

– В том-то и дело, что нет. Мне даже как-то неприятно думать об этом. Меня его загадочность не притягивает, а, наоборот, отпугивает. Я вообще жалею, что познакомилась с ним. У меня даже бессонница началась. До того боюсь развития дальнейших событий, связанных с ним.

– Да он просто тебя вампирит. Ты же знаешь, энергетические вампиры очень обаятельны, но чересчур навязчивы. И вроде не говорят и не делают ничего отталкивающего, но общаться с ними почему-то не хочется, а когда приходится это делать, чувствуешь физическое недомогание.

– Не знаю, может ты и права. Все прекрасно, но не лежит у меня к нему душа. Ничего не могу я с собой поделать. И как с ним себя вести, не знаю. Ох, подруга, посоветуй мне что-нибудь.

– Думаю, совет здесь может быть один: никогда не делай того, что тебе не нравится. Не стоит переступать через себя даже ради белого «Кадиллака». Просто расслабься и поступай так, как чувствуешь. Женская интуиция – великая сила. А время все расставит по своим местам.

Время, действительно, расставило все по местам.

Полина продолжала придумывать причины для отказа Михаилу в свиданиях, а вскоре начала игнорировать и его звонки. Через неделю они прекратились.

«Наконец-то», – с облегчением подумала Полина, при этом, к своему удивлению, она вовсе не испытала ощущения, что упустила момент и теряет что-то важное.

Однажды они с Николь почти целый день провели на кастингах, а когда закончился последний из них, блондинка как-то слишком быстро с ней попрощалась, небрежно чмокнула в щеку и, практически бегом, выскочила из агентства.

Полина удивилась, ведь обычно Николь горела желанием как можно больше времени проводить с новой подругой, повсюду ходила за ней, постоянно звонила, навязывала свою дружбу.

Что-то заставило Полину подойти к окну. Она увидела, как Николь быстрым шагом направилась к машине, которая ждала ее не у самого входа в здание, а почти за углом, как будто спрятавшись. Но пятый этаж агентства «Premier» позволял увидеть все.

Это был белый «Кадиллак».

Все встало на свои места. Полина вдруг поняла, почему Николь от нее отдалилась именно в тот момент, когда прекратились звонки Михаила. «Ну и слава Богу. Баба с возу – кобыле легче», – подумала она и облегченно вздохнула.

На следующий день Николь не пришла на кастинг. Она не появлялась ни в одном из модельных агентств в течение недели.

Полина забеспокоилась и позвонила ей на мобильный. Трубку взяла какая-то женщина.

– Простите, я могу услышать Николь, то есть, Нину?

– Она в больнице. А кто спрашивает?

– Ее подруга. Меня зовут Полина. Что с ней?

– А! Еще одна из этих моделек? Что ж вы теперь названиваете? Вам ведь лишь бы по богатеньким мужичкам скакать да прыгать. И доченьку мою туда же тащите. Говорила я ей: оставь ты эту модельную работу, не доведет она тебя до добра. А она мне все твердила: нет, мама, я буду богатой и знаменитой, и муж у меня будет олигарх, все девчонки об этом мечтают. А теперь мать ночами не спит. Все дежурит в больнице у доченьки. Она ведь у меня одна-единственная. Довели ее ваши олигархи, чуть не погибла.

– Что случилось? Какой диагноз?

– Диагноз-диагноз…. Изнасиловали ее и избили до полусмерти. Да не один, а трое их было – «солидных господ». Она целую неделю почти не шевелилась. В себя только начинает приходить. Вот чем эти ваши игры с олигархами заканчиваются. И не вздумайте, девушка, сюда приходить, я сейчас если какую модель увижу, за себя не отвечаю. Оставьте в покое мою Нину. И нечего ей названивать. Больше никаких модельных дел. Все. Хватит. Наигралась.

– Бедная Нинка! – сказала Лида, узнав о случившемся.

– Так вот в чем было дело! Вот что тебя удерживало от Михаила все это время! Хорошо, что тебя Бог отвел. А Нинка вечно на амбразуру бросается, не разобравшись толком. Но ты ведь с ней проводила много времени, объясняла, как себя вести в той или иной ситуации. Неужели все ваше общение прошло даром? Неужели она так ничего и не поняла?

– К сожалению, похоже, что так. Я действительно потратила на нее много сил и терпения. Она перестала слишком вульгарно одеваться, оттопыривать локти за столом, разговаривать за обедом с набитым ртом, сняла свои акриловые ногти, вынула бирюзовые линзы, в общем, стала похожа на приличную девушку. Еще не до конца, конечно, но я была уверена, что она на правильном пути. Но вот что касается мужчин, мне никак не удавалось вбить в ее блондинистую голову, что не в деньгах счастье и что нужно все тщательно взвесить, прежде чем соглашаться на приватное свидание с очень обеспеченным мужчиной. Теперь я чувствую свою вину в том, что с ней так обошлись. Надо было лучше объяснять.

– Нет, Полин, винить себя в этом точно не стоит. Ты ведь совершенно посторонний для нее человек. Ты вообще ничего не должна была ей объяснять. Но ты это все равно делала, стараясь для нее. А Нинка даже не поняла, какого ангела-хранителя в твоем лице она получила. Она воспринимала тебя как проходной билет в мир красивой жизни, куда самостоятельно попасть ей не удавалось.

– Да, но ведь человек-то она хороший, добрый, хотя и в облаках летает постоянно. Мне искренне хотелось ей помочь. Мне казалось, что она слушает меня и слышит. А оказалось, что не нужно ей было все это.

– Не знаю, по глупости она к твоему поклоннику в постель прыгнула, или ее дружба с тобой была обыкновенным лицемерием. Кстати, как она вообще на него вышла?

– Нинка ему свой телефон сунула в карман пальто в тот день, когда я с ним познакомилась.

– Что, прямо при тебе?

– Нет, она это сделала почти незаметно, когда он уходил. Но я увидела ее, скользящую по его карману руку, и кусочек белой бумаги.

– И он тебе об этом не сказал…. Все понятно, оставил более легкий вариант в качестве запасного. На всякий случай.

– Да, все именно так и получилось. «Кадиллак» был хорошей приманкой. Одна рыбка сорвалась, а другая сама на крючок прыгнула.

– Интересно, хоть это ее чему-нибудь научит?

– Думаю, теперь мама ее научит. Я так поняла, что ее, так толком и не начавшейся, модельной карьере пришел конец.

 

Приговор

Прошло четыре месяца и несколько судебных разбирательств.

Семен по-прежнему жил у Лиды.

Вдвоем им было настолько комфортно, что девушка совсем перестала участвовать в модельной жизни, целиком и полностью посвятив себя реализации планов любимого.

Много ценной информации о Богдане она узнавала от Лены, которая уже переквалифицировалась из моделей в их личного шпиона-разведчика, за что получила прозвище Лена Бонд. К ее радости, с началом подготовки к открытию ресторана ужины с ненавистным спонсором прекратились.

Она говорила Богдану, что ее работа над проектом длится до позднего вечера, не забывая подтверждать свои слова липовыми чертежами и постоянно изменяющимся планом помещения.

Он, в свою очередь, ничего не подозревая, часто ставил ее в курс своих перемещений по увеселительным заведениям города, о которых она тут же сообщала Лиде.

Поведение Богдана заметно изменилось. Его расстройство от неудач в суде выливалось в литры дорого алкоголя и огромные суммы денег, которые он оставлял в казино чуть ли не каждую ночь. Он отрывался, как в последний раз, будто специально пытаясь избавиться от как можно большего количества своего капитала.

Наконец, состоялось последнее, решающее заседание суда.

Приговор по делу Богдана, а также изрядное количество алкоголя, выпитого им накануне в казино и энергетических напитков, выпитых утром, довели его до сердечного приступа. К тому же, за эту бессонную ночь и утро он выкурил не одну пачку сигарет. Прямо из зала суда его на «скорой» доставили в больницу.

Вечером того же дня Семен, Лида, Полина и Лена встретились в ресторане «Паризьен».

– Эх, девчонки, хотел отпраздновать нашу победу шампанским, но посчитал, что пока Богдан в больнице и неизвестно, выкарабкается он или нет, это будет выглядеть негуманно. Поэтому предлагаю вино, но самое лучшее в этом заведении.

– Ты только что отсудил свою фирму, а у тебя уже замашки олигарха, – улыбнувшись, заметила Лида.

– Семен, так ты теперь полноправный владелец прибыльного бизнеса, а Богдан – банкрот? И что же с ним теперь будет? – спросила Лена.

– Прошу заметить, собственного бизнеса. Я вложил в него столько души, времени и сил, что не мог вот так просто взять и отдать свое детище. Уж очень я дорожу этой компанией. А что касается Богдана, если поправится, поменяет больничную кушетку на нары. Но, надо признать, адвокату него все же сильный, от того и судов было так много. Думаю, следующий его шаг – апелляция, а затем он будет стараться максимально скостить Богдану срок. Но это меня мало волнует. Теперь я абсолютно юридически защищен, а значит, практически, вооружен. Главное, что фирма вернулась к своему настоящему хозяину, за что и предлагаю выпить.

– За правосудие! – девушки подняли бокалы.

– Семен, и как тебе только удалось провернуть такое? Как ты вообще вышел на Богдана? Как ты догадался, что рейдеры – его рук дело? – спросила Полина, – Я так, на всякий случай интересуюсь. Вот окончу институт и открою свое дело. Не век же в моделях ходить. Надо как-то расти, развиваться, добиваться успеха в более серьезных делах. Я и так уже скрываю ото всех, что работаю моделью. Этот бизнес – ниже моего достоинства. Не хочется, чтобы меня воспринимали, как безмозглую вешалку.

– Уважаю. Спрашиваешь, как догадался? Дело в том, Полина, что любая теория начинается с предположений и догадок. А для внедрения ее на практике нужны доказательства. Вот я и занимался их сбором. А когда собрал – подал в суд. А уже в его положительном исходе был уверен. Этому способствовали достаточно сильный правовой холдинг и антирейдерское агентство. Нерешенным оставался только финансовый вопрос. И тут судьба, наверное, справедливости ради, послала мне Лиду. Я был, мягко говоря, шокирован, когда узнал, что Лена, ее подруга, встречается с Богданом. У меня отпала необходимость в слежке за ним. Я больше не беспокоил бородатых братьев. Ну, а итог вы все прекрасно знаете. Ленка – молодец, развела Богдана на деньги, которые его и погубили. Я вернул себе компанию и… – он крепко обнял Лиду, – по уши влюбился.

– За молодых! Горько! – сказала Лена и подняла бокал.

– Горько! – подхватила Полина.

Семен обхватил Лиду двумя руками и страстно поцеловал в губы.

– Я тоже так хочу, – наигранно капризно протянула Полина.

Лида быстро чмокнула ее в губы.

Девушки рассмеялись и «чокнулись» бокалами.

– Кстати, в связи с реорганизацией компании, я буду проводить набор новых сотрудников. Я смотрю, девчонки вы – смышленые, с высшим образованием. Как насчет того, чтобы сменить подиум на работу в инвестиционно-строительном бизнесе с реальными стабильными доходами?

– Я только «за»! – оживилась Лена, – тем более, я и так уже триста лет в агентстве не появлялась. И вообще, надоело знакомиться с олигархами в качестве модели – это так унизительно. Мне бы хотелось стать бизнес-леди, чтобы мужчины-бизнесмены видели во мне равного партнера, а не люксовую проститутку. Все, ребята, я решила – хватит с меня подиума. Там особо не разбогатеешь и любовь свою не найдешь. Надо менять и место работы, и места знакомства.

– Да уж, подиум – не место для любви, – задумчиво протянул Семен.

– Точно. Это место – для чего угодно, но только не для любви, – согласилась Лида, – я бы тоже в твоей компании поработала. Полин, а ты что думаешь?

– Ну, институт я пока не окончила. Но если возьмете, для начала, на полставки, буду очень признательна. Хотя, ради такого дела, могу и на заочный перевестись. А в моделей я тоже наигралась – надоело и уже стыдно только этим заниматься, как будто у меня мозгов больше ни на что не хватает. Но я-то знаю свой потенциал. Я мечтаю открыть собственную компанию, а пока с удовольствием поработала бы в твоей, Семен, набралась бы опыта.

– Тут, Полина, главное – твое желание. С институтом разберемся, да и с графиком работы тоже.

– А если опять рейдеры нагрянут? Вдруг еще какие-нибудь слабые стороны у твоего предприятия обнаружатся? – спросила Полина.

– Понимаешь, у любого предприятия есть слабые стороны, которые создают соблазн для рейдеров поживиться лакомым кусочком. Но ты не переживай, этому беспределу в Москве уже пришел конец. Я, можно сказать, последний из могикан. Мне «повезло» застать последние отголоски этого безобразия. Рейдеры – это уже, слава Богу, история. Будет, что детям рассказать, да, любимая?

Семен и Лида снова отвлеклись на долгий поцелуй.

– Ну, за успех нашего предприятия! – подняла бокал Лена.

Ее тут же поддержала Полина.

Поднял бокал и Семен:

– А я хочу выпить за вас, девчонки – красивых, умных и смелых, чтобы все у вас в жизни сложилось удачно. И за мою любимую. Лида – ты самая большая удача в моей жизни. Надеюсь, ты всегда будешь со мной. Я приложу все усилия, чтобы ты была счастлива.

– Горько!