Лоб и скулы артиллерийского капитана были совершенно коричневого цвета. Так, как будто бы он специально загорал где-либо на пляже. Только от уголков глаз веером разбегались светлые лучики морщинок, оттого, что ему приходилось всё время щуриться на солнце. Ввалившиеся щёки и подбородок несколько более светлые, но тоже загорелые, были тщательно выбриты. Покрасневшие глаза, тёмная от пота и пыли гимнастёрка, перехваченная солдатским ремнем с трофейным парабеллумом на боку, такие же тёмные брыжжи и пыльные солдатские яловые сапоги — всё говорило о том, что капитан уже многие сутки не имеет времени полноценно отдохнуть и привести свой туалет в порядок. Непрерывные бои и марши, более похожие на беспорядочное бегство, нежели на организованное отступление, вносили свои коррективы в повседневный распорядок и, тем более, в форму одежды.

Когда сержант Соловей доложил ему, что в лесу в расположении дивизиона задержаны трое красноармейцев, капитан сидел на пеньке и изучал по трофейной карте маршрут движения дивизиона к новым позициям прикрытия арьергардов, выходившей в резерв дивизии только что изрядно потрёпанной немцами южнее Коростеня.

Небольшие группы и даже отдельных красноармейцев, которые в последние дни часто выходили из окружения в расположение его подразделения, капитан охотно зачислял в дивизион, компенсируя свои потери в личном составе. Таким же образом, где только можно, он «прихватывал» технику, боеприпасы и снаряжение. Уже почти треть его дивизиона была вооружена трофейным оружием. Он считал, что в сложившейся ситуации, когда высшее командование кроме постановки боевой задачи ничем её выполнению помочь не может, его долг, боевого командира, изыскать какие возможно средства на месте, чтобы выполнить эту задачу.

— Веди сюда задержанных, сержант, — сказал капитан, складывая карту в планшет.

Уже с первого взгляда ему стало ясно, что это необученное необстрелянное пополнение, непонятно каким образом попавшее в эти глухие места.

— Кто такие? — строго спросил капитан.

— Красноармеец Андрей Корсаков! — сделал шаг вперед Андрей.

— Красноармеец Сергей Котко…

— Красноармеец Михаил Гур.

— Ваши документы! — продолжал капитан.

— Нам не выдали документов. Военком сказал, что получим по прибытии в часть. Общий список был у старшего по команде. — Ответил за всех Андрей.

— В какую часть вы должны были прибыть?

— Мы не знаем.

— Почему же вы оказались здесь, в лесу, а не с командой?

— Вчера утром на наш эшелон напали немецкие танки. — И Андрей рассказал всё, что произошло на лугу после разгрома танками эшелона.

Капитан нахмурился.

— Где это было?

— Точно сказать не можем. Накануне наш эшелон стоял в Коростене. А утром поезд шел на юг. — продолжал Андрей.

— Понятно. Куда же путь держите?

— Ищем какую-нибудь нашу часть… Возьмите нас к себе, товарищ капитан.

— Посмотрим.

Он уже знал, что пополнение на фронт зачастую отправляют без оружия, совершенно не представляя положения вещей. Да и было ли это оружие? Кто его знает. По собственному опыту он знал, что следует полагаться только на себя. И раз эти ребята выжили, не струсили, не растерялись, то и будут из них хорошие солдаты.

— Каким военкоматом мобилизованы?

— Киевским горвоенкоматом. Мы — добровольцы. Сразу после школы. — ответил Андрей.

— Значит сами киевляне?

— Так точно!

— Какую же вы школу кончали?

— 54-ю.

— Где она находится? На какой улице?

— На Ленина… Ленина,6. Угол Ленина и Пушкинской.

— Какой маршрут трамвая ходит по улице Ленина?

— Н-нет там трамвая… Троллейбус ходит. Двойка. От площади Сталина до вокзала. Но раньше ходил трамвай.

— Правильно он отвечает? — обратился капитан к Сергею.

— Правильно, товарищ капитан. Трамвай действительно ходил. Но лет пять, как сняли. Мы ходили тогда помню в шестой класс. И в Испании война началась.

— Хорошо. Сержант! — обратился капитан к Соловью, — Определи их в батарею к лейтенанту Петрову. Дай им карабин на троих. Остальное оружие добудете. Всё понятно?

— Так точно, товарищ капитан! Спасибо!

— Стрелять-то хоть умеете?

— Так точно! «Ворошиловские стрелки», товарищ капитан!

— Раз «Ворошиловские стрелки», дай им ещё винтовку.

— Есть, товарищ капитан! — козырнул сержант. — Пошли за мной, добровольцы.