Открытая дверь

Нам открыта дверь; это дверь в «прекрасный рай». 11ричина этого не в том, что Господу так необходимы маши рассказы о том, что отравляет нашу жизнь, отягощает ее, ложится на нее черной тенью — но в том, что нам, Его детям, позволено в простоте сердца говорить с Ним обо всем, что с нами происходит: о большом и малом, о важном и неважном, об умном и глупом. «Открывайте свои желания перед Богом». 11ам позволено говорить с Ним о том, как трудна наша жизнь; о том, насколько странным и непонятным кажется нам порой все, что нас окружает; о том, что мы не можем понять и принять людей, которые встречаются нам на нашем пути; о том, что совесть I iaiiia нечиста. Нам позволено открыть это в молитве — то есть в момент полного и искреннего смирения; в момент, когда мы с детской настойчивостью и доверием обращаем к Богу свои просьбы; в момент, когда сердце наше исполнено благодарности за то, что 1осподь держит все — в том числе и нашу жизнь — в Своих руках, и за то, что нам позволено знать это и обращаться к Нему Мы просим Его о том, чтобы черные тени, которые окружают нас, не заслоняли от нас Его лица; о том, чтобы мы не уставали надеяться па то, что Он разгонит, рассеет все тени и тучи — и тогда мы увидим лицо Его во всем свете, во всем сиянии.

 

Тихий вздох

Есть ли люди, которые могут с полным правом сказать о себе: «Я умею молиться»? Боюсь, что именно те, кто так говорят, на самом деле молиться не умеют. И наоборот — тот, кто мучается тем, что не умеет молиться, в действительности наиболее близок, наиболее способен к искренней молитве. Настоящая молитва — это не то, что совершаем мы, но то, что совершается с нами по воле Бога — Бога, который любит всех детей Своих. Мы — Его дети; поэтому нам позволено обращаться к Нему, взывать к Нему. Библейские заповеди призывают нас: «Молитесь!» Помни о Господе нашем Иисусе Христе, Который и на кресте молился за нас! Ты должен принять милость Его — только это и требуется от тебя. Если ты принимаешь милость Господа, то ты отвечаешь на Его призыв; тогда ты молишься. Тихий вздох, с которым мы говорим Богу: «Да», с которым мы предаем себя Его воле — это и есть главная молитва; это источник всех других молитв. В нем — «Отче наш», и «Miserere», и «Gloria», и все молитвы, которые знает Церковь. В этом вздохе заключен весь мир творения, обращенный к Творцу. Не существует особого искусства молитвы. Есть лишь детское чувство — чувство, что нам позволено призывать Господа нашего. Сохраняй это чувство в душе! Помни о нем всегда — даже тогда, когда ты не можешь молиться.

 

Вера

Что такое вера? Что происходит с человеком, который уверовал? Слово Божье освобождает такого человека, ибо он находит в этом слове утешение и помощь — для всего мира, для своих близких, для самого себя; он находит свое место в мире, он узнает о своей задаче. Для распускающегося цветка естественно поворачиваться навстречу солнцу; для ребенка естественно смеяться, когда он видит что-то хорошее и смешное; для всех нас естественно верить. И неважно, что вера наша хрупкая и нестойкая, как мерцающий огонек. Тот, кто верит, знает, что он приобрел эту веру не своими силами и не своим умом. Он верит, зная, что неверие не оставило его полностью. Он не думает, что вера находится в его полном владении — нет! Но как евреи находили спасительную манну в пустыне, так и он благоговейно принимает веру как великий дар — в каждый день своей жизни. Вопрос о том, есть ли люди, которым легче уверовать, которые, так сказать, более приспособлены к вере — вопрос легкомысленный. Серьезный вопрос звучит иначе: позволительно ли нам упорствовать в неверии, омрачающем нашу жизнь, когда Господь являет каждому из нас Свое слово и Свои дела; когда каждый из нас в своей жизни испытал власть Духа Святого? Хотим ли мы оставить бессмысленное заигрывание с собственным неверием и жить в свободе — свободе, которая нам дана?

 

Новички

Из христианина едва ли может получиться строгий, бескомпромиссный и беспощадный защитник своих убеждений. Христианином нельзя быть; им можно только вновь и вновь становиться: вечером, стыдясь и раскаиваясь в грехах прошедшего дня, и утром, глядя с отвагой и радостью на день, который предстоит прожить — с надеждой, с утешением, с близкими, со всем тем, что этот день принесет с собой. Христианская община едина в том, что вся она состоит только из новичков; огромное благо для нас, что мы можем снова и снова начинать все с начала, идти вперед и не останавливаться, не считать нашу задачу завершенной. В этом — единство истинной веры. Вера здесь главное, ибо во всем мы полагаемся на Иисуса, Который подарил нам эту радость — быть маленькими и неразумными, быть глупыми птенцами, которые пищат во славу Его — быть вечными новичками. Вера здесь главное, ибо должно свершиться чудо, чтобы человек почувствовал себя освобожденным от законов, от принуждения, от напыщенной торжественности, от мрачной серьезности всех убеждений — при том, что убеждения у него могут и оставаться. Возможно, поэтому христиан так мало. Все сказанное выше никак не говорит против них — было бы очень страшно, если бы на земле жили только бескомпро

миссные люди, до самой смерти не меняющие своих убеждений. А у христиан есть прекрасная задача — показать другим, что на свете есть не только убеждения, но и вера.

 

Последователи

Этот призыв — призыв к решительному действию, призыв к поступку — величайшая милость, оказанная людям. Эта милость исходит от Бога, поэтому она обладает абсолютной свободой: ее невозможно заслужить, ее нельзя выбрать, ее можно только принять — принять полностью, без оговорок. Призыв «Следуй за Мною» связывает человека с Тем, Кто его призывает. «Следуй за Мною» — не программа действий, не идеал, который нужно воплотить; это призыв Иисуса к доверию. Человек становится последователем Иисуса в тот момент, когда он предает свою жизнь в Его руки, когда вера человека воплощается в решимости пойти за Иисусом туда, куда Он поведет. Иисус призывает человека вырваться из круга привычной жизни, отвергнуть все то, что еще недавно казалось важным, разумным и нужным; человек также должен преодолеть инерцию своей внутренней жизни, вырваться из скорлупы умозрительных построений, которыми он довольствовался в своем бездействии. Призыв «Следуй за Мною» подразумевает рывок, разрыв — разрыв с тем, что было до этого. В этом призыве

открывается Царство Божье — революция Бога, исполнившаяся в Человеке Иисусе Христе. Мы должны принять это откровение, ответить на этот призыв; оставив прошлое, мы должны сделать решительный шаг вперед; это первый шаг в вере. Тот, кто не возьмет на себя этой трудной ноши, этой огромной ответственности — стать последователем и учеником Иисуса — тот потеряет душу свою.

 

Не робеть!

Христиане — это люди, которые нашли своего Господа, ибо прежде Он нашел их. Им не нужно искать себе других господ. Это не значит, что они никого не уважают. Это значит другое: раз и навсегда они освободились от любого рабства, от любой диктатуры: над ними не властны ни газетные статьи, ни людской суд, ни общественное мнение; нет такой сильной личности, такой идеологии, таких принципов, которые могли бы поработить их. Им не угрожает опасность стать рабами своих собственных убеждений. Всегда — даже в моменты слабости, кажущейся или реальной, — у них есть сила — сила бояться Бога и любить Его превыше всего. Поэтому они — люди, которых может печалить и тревожить только одно: что они слишком мало уповают на милосердие Божье, на всемогущество Божье; что в послушании Господу и Его заповедям они слишком робки, слишком нерешительны. В остальном же у

них нет никаких причин бояться: бояться будущего, бояться злой воли других людей — и своей собственной; бояться одиночества, старости, смерти; бояться судьбы и дьявола. Конечно, они часто забывают о своей силе — такие мгновения случаются каждый день; конечно, страх не хочет отпустить их и раз за разом испытывает свою власть над ними. Но у них есть сила — сила, чтобы победить страх, победить все темные силы.

 

Встать и идти

6 Мгновения

Христианин — создание Господа, раньше всех понявшее свое ничтожество перед Ним, — в своей вере (если в этом жалком существе может быть хоть крупица истинной веры) пребывает вместе с Богом; его не может поглотить бурное море — мир, в котором он живет. Он пребывает с Богом, он — сын Отца Небесного, наследник Его величия; здесь и сейчас он — свободный повелитель всего. Он видит — видит даже там, где ничего не видно; он смеется над ложными представлениями о мире — даже там, где они имеют силу. Он встает и идет — даже тогда, когда все (и он сам) думают, что он падает в пропасть. Он смел, терпелив и радостен — даже тогда, когда окружающая реальность отнимает у людей эти качества. Он упорствует; его упорство — не судорожные усилия религиозного фанатика, но сознание того, что Господь дает ему упорство и силы противостоять злу в мире и в самом себе. У него есть Господь — поэтому он смеет упорствовать, продолжает упорствовать. Его упорство, его движение наперекор всему имеет причину, смысл и цель. Он ждет, ждет с волнением и покорностью — ждет, когда Господь его явит Себя Господом мира и всех событий в нем; когда его упорство принесет плоды. Это и значит — жить в вере.

 

Христианское знание

 

Христианин лучше других знает то, как Бог правит миром. Как и все другие, христианин каждый день в изумлении останавливается перед бесконечностью загадок мирового устройства, перед неожиданными взлетами и падениями, ослепительными огнями и кромешной тьмой событий в сотворенном мире. Конечно, он не может разгадать все загадки, все тайны, которыми исполнена жизнь. Наоборот: он как раз знает, что стремление получить некий универсальный ключ — разгадку всего происходящего — бессмысленно и неосуществимо. Он никогда не будет пытаться предугадать будущее. Он больше других, сильнее других способен удивляться, радоваться, пугаться — как ребенок, оказавшийся в лесу или у рождественской елки; все события, которым суждено случиться, все задачи и заботы, которые будут на него возложены, он примет серь

езно, искренне, без предубеждений; он готов начать путь с начала — в любой момент. Он таков именно потому, что он знает, Кто истинный Господин всего; потому, что он знает, откуда приходят к нам все события; потому, что в душе у него всегда согласие — согласие сына с волей Отца, согласие создания с волей Создателя. Это и есть христианское знание о том, как Бог правит миром.

 

Чужое бремя

Мы не в силах устранить то бремя, которое несут те, кто нас окружает; мы также не в силах избавиться от беспокойства и хлопот, которые доставляют нам те, кто нас окружает. Но мы и не должны стремиться к этому! Нести бремена друг друга — значит терпеливо и кротко выносить беспокойство, хлопоты и огорчения, которые мы доставляем друг другу. Нести бремена друг друга — значит прощать обоюдные обиды, значит — по-доброму обходиться друг с другом, не ждать зла от другого, но относиться к нему с жалостью и терпением, как будто все мы — пациенты в одной палате больницы. Нести бремена друг друга — вовсе не значит быть слепыми и равнодушными к обоюдным ошибкам и грехам; но это и не значит — впадать в бешенство и злобу, увидев эти ошибки и грехи. Несение бремени другого — это помощь, это приятие другого человека вместе со

всем грузом его проблем, грехов, несчастий — приятие в спутники и готовность пройти с этим спутником весь путь — от начала до конца. Когда мы несем бремена друг друга, нам нужно обращать больше внимания на бревно в своем собственном глазу, чем на соринку в глазу нашего спутника и брата. Только так мы должны идти по этому пути, только так нести это бремя — иначе не получится ничего, кроме обоюдных мучений. Те, кто несет бремена друг друга, по мере своих слабых сил повторяет подвиг Христа, Сына Божия и нашего Спасителя, Который принял — и принимает сейчас — бремя наших грехов.

 

Любовь

Христианская любовь — это отражение, пусть слабое и мутное, Божьей любви. Любовь истинна постольку, поскольку в ней отражается свет Царства Божия. Тот, кто любит, испытывает потребность не брать, но давать. Эрос алчен, он берет и стремится взять еще; тот, кто любит, отдает. Это не значит — отдает, ничего не получая, отдает, лишаясь того, что у него было — нет! Он счастлив, ибо он удостоен лучшего дара на свете. Отдавая и ничего не требуя взамен, он обретает себя. Он как будто вышел из пещеры на свет Божий — лучи солнца ослепляют его, ветры и грозы пугают его, но он вышел и не вернется обратно. Центр его жизни заключен отныне не в нем самом; круг, замкнутый на нем, разомкнулся. Он узнает, что

такое преданность — это готовность отдать добровольно все — деньги, время, саму жизнь.

Бог всегда присутствует там, где есть любовь, даже если Его хижина и стоит посреди грешников. Тот, кто любит по-настоящему, радуется; тот, кто носит радость в душе — это любящий человек. В любви он уподобляется Богу — Богу, Который никогда не оставит его Своей любовью. Это великое счастье любящего — даже если тот, к кому устремлены его чувства, отвергает его любовь или отвечает на нее недостойно. Он любит не ради того, чтобы добиться взаимности; он любит, ибо Господь вложил любовь в его душу.

 

Единение

Созидать — значит объединять. У людей есть потребность в объединении — в единении с другими людьми. Люди сами по себе — это толпа слабых созданий, которых обуревают противоречивые желания. Люди могут объединяться для достижения конкретной цели, но это объединение никогда не будет полным и никогда не насытит их духовную жажду. Когда они объединяются в общину, они стремятся достигнуть главной цели, высшей цели, цели, лежащей за пределами этого мира; поэтому их объединение — это объединение полное и безусловное. Люди объединяются тогда не в коллектив, где каждый человек теряет свою самостоятельную волю и ценность; нет, их единение — это единение в свободе! Из камней образуется здание — да, у этого здания есть швы, но эти швы соединяют камни неразрывной связью, связью, крепче которой не бывает. Здание стоит, ибо камни несут друг друга, поддерживают друг друга. Где двое или трое соберутся во имя Христа, там они познают друг друга в единении. Любовь — фундамент общины. Любовь проявляется в том, что люди, объединенные Иисусом, объединяются и сами, — по своему выбору и по своей воле — объединяются, чтобы принести большую пользу окружающему миру. Как человек не был бы человеком сам по себе, без других людей, так и христианин, оторванный от общины, не может быть христианином. Царственная свобода его веры — это свобода правильно распорядиться своим достоянием и честно выполнить свой долг вместе со своими братьями и сестрами.