А я не знал, что я расту Все время, каждый час. Я сел на стул — Но я расту, Расту, шагая в класс. Расту, Когда гляжу в окно, Расту, Когда сижу в кино, Когда светло, Когда темно, Расту, Расту я все равно. Идет борьба За чистоту, Я подметаю И расту. Сажусь я с книжкой На тахту, Читаю книжку И расту. Стоим мы с папой На мосту, Он не растет, А я расту. Отметку ставят мне Не ту, Я чуть не плачу, Но расту. Расту и в дождик, И в мороз, Уже я маму Перерос!

Мы не заметили жука И рамы зимние закрыли, А он живой, Он жив пока, Жужжит в окне, Расправив крылья… И я зову на помощь маму: — Там жук живой! Раскроем раму!

Один щенок Был одинок, Бродил он Неприкаянно. И наконец Решил щенок: Найду себе Хозяина! С утра собаки Всех пород С людьми Выходят из ворот. С людьми Побыть мне хочется! Зачем мне Одиночество? В каком-то Дворике пустом Один остался С детства я… И стал щенок Мечтать о том, Как будет он Вилять хвостом, Хозяина Приветствуя. И вот щенок Пустился в путь. Бежал он За прохожими, Но хоть спросил бы Кто-нибудь: Ты что Такой встревоженный? Нет, у людей Свои дела: Куда-то школьница Прошла, Прошли два длинных Паренька… Никто не смотрит На щенка. И, грустный, Озабоченный, Бежит он Вдоль обочины. Малыш В коляске Катится! Малыш В пушистом Платьице. Наверно, он Возьмёт Щенка? Нет, он улёгся Спать пока. Бежит девчонка, Что-то ест. Щенок — за ней! Она — в подъезд! Тоска Напала На щенка… Догнал он Деда, старика. Но и у деда Много дел, Он на щенка Не поглядел. И так расстроился Щенок, Что он завыл Отчаянно: «Я одино-о-ок, Я одино-о-о-ок, Не нахожу-уууу Хозяина!..» Как вдруг Увидели щенка Две девочки, Две Катеньки, Они зовут Издалека: — Иди сюда, Кудлатенький! Одна кричит, Всплеснув рукой: — Ты нужен мне Как раз такой! Другая бросилась К нему: — Дай лучше я Тебя возьму! — Кудлатенький! — Косматенький! — Его ласкают Катеньки. Обнюхал девочек Щенок, Как завизжит Отчаянно… Сдержать он Радости не мог: Вдруг сразу — Два хозяина!

Никому не верится: Чудо из чудес — За цветами дéвица Ходит в зимний лес. Он стоит не в зелени, Как в июльский зной, Он, снежком побéленный, Блещет белизной. Но смеётся девица: — Если вам не верится, Показать могу Яркий кустик вереска Прямо на снегу. Летом он не ценится, — Скромное растеньице. Но зато как весело Увидать самой Огонёчки вереска На снегу зимой!

Жил на свете Ванечка. И должно ж случиться, — Начал этот Ванечка Чваниться, кичиться! — Я букварь, товарищи, Прочитал до корочки! У меня, товарищи, В дневнике пятёрочки. Ванечка, Ванечка, Перестал бы чваниться! Нечего кичиться, Все должны учиться!

Черёмуха, черёмуха В овраге расцвела. Черёмуха, черёмуха Стоит белым-бела. Ходили за черёмухой Девчонки вчетвером, Да оборвать черёмуху Им не позволил гром. Сначала он не полный, Не полный пóдал голос, Потом от жёлтых молний Всё небо раскололось. Всё громче, громче слышится, Гремит через огонь: «Черёмуху, черёмуху, Черёмуху не тронь!»

До чего же хороши В нашей реченьке ерши! Хороши-то, хороши, Да разборчивы ерши! Хлебный мякиш не клюют, На червей они плюют… Хороши-то, хороши, — Несговорчивы ерши! Обращаюсь я к ершу И добром его прошу: — Всё равно ты, дурачок, Попадёшься на крючок, Так давай плыви ко мне… — Нет, он прячется на дне. Третий день болит душа: Не могу поймать ерша.

Это — город. Как высок он! Сколько крыш! И сколько окон! Смотрит голубь сверху вниз, Он уселся на карниз. А на самом первом плане Нарисован человек. Выше всех высотных зданий Получился человек. Он стоит, такой красавец, В рыжей шубе меховой, Голубых небес касаясь Непокрытой головой. Почему он выше крыши? Он высокой башни выше, Возвышается над ней! Он зачем такого роста? Всё понятно, очень просто: Человек-то всех главней!

По новому Арбату Гуляет старый дед, Идёт неторопливо, По-зимнему одет, И маленькому внуку Внушает по пути: — Не прыгай! Дай мне руку! Не пой и не свисти. Будь осторожен, внучек, Когда выходишь в путь… — Так он мальчишку учит. — Нет, — отвечает внучек, — Ты осторожен будь! Дед удивлён: — А ну-ка, Сейчас же замолчи! Мне поручили внука, А взрослых не учи! Теперь в обиде внучек: — Тогда пойдём домой. Не я тебе поручен, А это ты поручен Мне бабушкой самой. Твердит мне то и дело, Чтоб я не забывал, Что мне она велела, Чтоб ты не уставал. Она и за обедом Твердит: «Не позабудь, Присматривай за дедом, Когда идёте в путь. Вернитесь, если вьюга, — Она ему во вред». Поручены друг другу, Замолкли внук и дед.

Мы ходили по грибы, Забирались под дубы. Вдруг — дождь! Да какой! Стала просека рекой! Я гляжу из-под плаща, Как, треща и трепеща, Гнутся ветки на весу. Дождь в лесу! Дождь в лесу! Нету больше тишины. Мы стоим оглушены: Ливень с ветром пополам Бьёт по веткам, по стволам! Ветер, ветер захлестал, Листья все перелистал. Дождь в лесу! Дождь в лесу! Не грибы домой несу — Одни дождинки на носу.

В холодном парке, Среди льдин, Зимует лебедь. Он один. Не повредил ли Он крыло? Сломал, быть может? Бедняга! Вот не повезло — Летать не может. Я возле лебедя Стою. Я знаю всю его Семью. С большим семейством Лебедят Он плыл куда-то, И вдруг над парком Как взлетят Все лебедята! В холодном парке, Среди льдин, Остался лебедь. Он один. А я всё думаю о нём, Бегу к нему на водоём. Решил я Притвориться: Я тоже Лебедь-птица. Я тоже белый, Весь в снегу. Я выгнул шею, Как могу. Заносит снегом Водоём, А я кричу: — Послушай, Мы будем плыть С тобой вдвоём, Но только я — На суше! Я поднял руку, Как крыло. Но ничего Не помогло. В холодном парке, Среди льдин, Скучает лебедь. Он один.

Темно и тихо за окном, И люди спать должны… Сама себе я перед сном Придумываю сны. Замолкли в доме голоса, Но будут птицы петь, Потом приснится мне лиса И даже сам медведь… Идёт медведь, Идёт, бредёт, Меня он по лесу ведёт, Он мне даёт отведать мёд, И я сижу и ем. Он угощает медвежат, Они волнуются, визжат: А вдруг не хватит всем? Но тут как начал мой медведь Звериным голосом реветь! И наступила сразу тьма. Ревёт сердитый зверь… Я сон придумала сама, Но не засну теперь.

Лопаты не при деле — Работы нет в саду. И рано поредели Дубы в этом году. Скворечники — пустые, В них больше нет скворчат, Скворечники пустые Среди ветвей торчат. И понимает каждый, Что тёплым дням конец. Но осенью однажды К нам в сад летит скворец. Скворец! Смотрите, вот он! Ему пора на юг, А он перед отлётом Домой вернулся вдруг. К нам прилетела птица Проститься.

На юге, на юге, В республике горной, С утра распевают Горластые горны. На каждую гору, На берег скалистый Выходят горнисты. Горнисты, горнисты. На каждую гору, На каждый пригорок Выходят горнисты, Не тридцать, не сорок, А двести и триста, А двести и триста… Выходят горнисты, Горнисты, горнисты… У этих горнистов Особые горны, Они запевают Над морем Над Чёрным. Ведут перекличку, Несут эстафету От Чёрного моря По белому свету.

Непонятно, кто из нас Поступает в первый класс: Мама или я — Новиков Илья? Наш букет уже готов. Кто не спит из-за цветов? Кто глядит чуть свет: — Не завял букет? Мама, а не я — Новиков Илья. Рассказала всем чужим: — Скоро в школу побежим! — Мама, а не я — Новиков Илья. Перед первым сентябрём Мама сбилась с ног: — Ну-ка, книжки соберём!.. Что на завтрак мы берём?.. Не проспи, сынок! Непонятно, кто из нас Поступает в первый класс: Мама или я — Новиков Илья?!

Решили два Ивана Меняться без обмана. А что менять — Не в этом суть, Хоть что-нибудь На что-нибудь. Игрушечного зайку На гвоздики и гайку, А гвоздики и гайку Потом опять на зайку. Друзья не ищут выгод, Им пошуметь, попрыгать, Кричать: — Меняю кошку На сломанную брошку, А сломанную брошку Потом опять на кошку! Решили два Ивана Меняться без обмана. А что менять — Не в этом суть, Хоть что-нибудь На что-нибудь. Так целый день менялись И при своем остались.

Я была в стране Суóми, Там, где лыжи в каждом доме, Где стремглав слетают с вышки Шестилетние мальчишки. Мчится лыжник лет шести — Коренастый Тóйво. Не успел он подрасти, Но пока еще в пути Не догнал никто его. Прыгнул — раз, Потом — второй… Не сробел Перед горой. Снова лыжник лет шести — Синеглазый Мáтти… Словно ласточка летит, Попробуйте поймайте! А кругом громады снега, Серебром сверкает лед, Прямо с неба, прямо с неба Начинается полет.

Город солнцем переполнен, Белизна глаза слепит. Я смотрю — в морозный полдень Под горой девчонка спит. Спит на санках Чья-то дочка, Чья-то дочка — Одиночка… Почему тут мамы нет? Только длинный лыжный след… Мама прыгает с трамплина, И бежит за мамой вслед Длинный, длинный Лыжный след… А девчонке горя мало — Спит спокойно на спине, Под пушистым одеялом Закаляется во сне.

Я была в стране Суоми… Вспоминаю часто: Снежный лес, И низкий домик, И девчонка — Аста. Она была глазаста, Ходила в теплой блузке И только слово «здрасте» Могла сказать по-русски. Всего одно словечко, А как нас выручало! Потрескивала печка. Девчонка не молчала. Пирог со свежей рыбой Разрéзала на части И на мое «спасибо», Смеясь, сказала: — Здрасте! Я улыбнулась Асте, Она мне снова: — Здрасте… Всего одно словечко, А как нас выручало! Мы вышли на крылечко. Девчонка не молчала. И на прощанье снова Как пожеланье счастья Звучало это слово: — Здрасте…

Купила бабушка пугач, Не отдала Серёже в руки. — Нет, — говорит, — с тобой хоть плачь! Ты слишком дерзок и горяч, Мне не нужны такие внуки. Ты слишком дерзок и горяч, Вот я и спрятала пугач. Серёжа взрослый: восемь лет, И даже восемь с половиной. И вот, проснулся он чуть свет, Явился к бабушке с повинной: — Я знаю, где лежит пугач. Его ты лучше перепрячь, А то возьму его, пожалуй! Он был и дерзок и горяч, Но был он честный малый.

Сад городской — Пионерская зона. Мне поручили Охрану газона. Целое утро Стою я на страже. Жду я: когда же, Когда же, когда же Кто-то пройдет По весеннему всходу? Если мальчишка Затопает с ходу, Крикну ему: «Осторожно, приятель! Это газон, Он для глаза приятен». Если с портфелем Какой-нибудь дядя Вдруг по траве Зашагает не глядя, Остановлю Гражданина такого И разъясню ему Скромно, толково: Мол, по газону Ходить не резонно, — Каждый пройдет, И не будет газона. Мог бы пугнуть я Отсюда девчонку, — Нет ни одной, Все отходят в сторонку, Все, как нарочно, Идут по дороге. Вдруг чей-то голос Послышался строгий. Кто-то кричит: — Осторожно, приятель! Это газон, Он для глаза Приятен. Кто же нарушил Запретную зону? Я, зазевавшись, Иду по газону, И на меня Укоризненно глядя, Мне разъясняет Разгневанный дядя: Мол, по газону Ходить не резонно, — Каждый пройдет, И не будет газона.

Я знаю, где живут моржи — Не только на воде. Я знаю, где живут моржи, — Они живут везде. Есть архитекторы-моржи — Сидят, уткнувшись в чертежи, И есть водители-моржи, И есть родители-моржи. И я знаком С одним моржом. Где он живет? На суше. Над нами, Выше этажом. Его зовут Андрюшей. Он взрослый, ходит в институт, И у него усы растут. Бегут прохожие дрожа, Подняв воротники, А для Андрюши, для моржа, Все это пустяки. Не зря зовут его моржом: В мороз, в любую пору, Толпой мальчишек окружен, Он — раз! — с разбегу В прорубь! А мы любуемся моржом, Его одежду стережем. Он вылезать не хочет, нет! Не холодно Андрюше. А я стоял, тепло одет, И отморозил уши.

Пришел я в гости к Павлику (Недавно с ним знаком). У них прибита вешалка Под самым потолком. А Павлик тащит лестницу И говорит: — Ну лезь! Напрасно удивляешься: Пальто свое повесь. Резиновые ботики, Сапожки на меху Не на полу красуются, А где-то наверху. Калоши класть на полочку — Дотянешься с трудом! Тут кверху все подвешено, Какой-то странный дом! Зачем тут все подвешено?.. И вдруг влетает в дверь И лает как помешанный Смешной, лохматый зверь. Он на меня кидается И мой башмак грызет. А Павлик объясняет мне: — Тебе еще везет! Пришла к нам в гости бабушка, Он так меня подвел: Он любит юбки длинные, Как вцепится в подол! — Пусти! — кричу отчаянно. — Грызи башмак хозяина, Не трогай мой башмак! Но Павлик объясняет мне: — Башмак — это пустяк! Боюсь, диван подвешивать Придется нам пока! Ты видишь — зубки режутся У нашего щенка.

Захотел иметь усы Маленький Геннадий: — Отращу себе усы, Сразу стану дядей. Если буду я усат, Не пойду я в детский сад. Отпущу себе усы, Сделаюсь взрослее, Буду целые часы Прыгать по аллее. Для чего мне детский сад, Если я теперь усат? Скажут люди про меня: — Ну, с какой же стати Должен мальчик среди дня Отдыхать в кровати? Посудите сами, Он уже с усами! Мчится к маме он чуть свет, Шепчет с важным видом: — Я тебе один секрет По секрету выдам, Ничего я до сих пор Не сказал ребятам: Скоро выйду я во двор Взрослым и усатым. Говорит она в ответ, Соглашаясь с сыном: — Что ж, пройдет немного лет, И пойдут усы нам!

Мы до сих пор не поняли: О чём же вышел спор? К нам кошка посторонняя Вчера пришла во двор. А мамы из окошек Бранят нас из-за кошек: — Не подходи к ней близко, Тебя царапнет киска! — Тут ходят кошки разные… А вдруг они заразные? И пошло, как говорится, Расшумелся весь подъезд, А у мам такие лица, Будто к нам пришла тигрица И вот-вот кого-то съест! Кричит с балкона бабушка, Старушка в темной шали: — Ну чем, скажи, пожалуйста, Вам кошки помешали? — Но мы её не гоним прочь! — Тут все затараторили. — Пускай сидит хоть день и ночь На нашей территории. Вы нас неверно поняли, Ей не желаем зла… Но кошка посторонняя Обиделась, ушла.

Мчится поезд под луной. Он особенный. Грибной. Хорошо в грибное лето В лес приехать до рассвета. Когда нет еще теней, Гриб заметней. Он видней. Вышел поезд на пригорок, Замелькали огоньки. А в вагонах звон ведерок, А в вагонах — грибники. Тут грибник седобородый Поучает молодежь: — Если ты, к примеру, лодырь, Ничего ты не найдешь! На опушке или в чаще Нагибайся до земли, Лесу кланяйся почаще, Чтоб грибы к тебе пошли. Мчится поезд под луной. Он особенный. Грибной. Здесь у каждого окошка Кто-то спит, обняв лукошко.

Вот это случай редкий! В весенний полдень жаркий Сидит мальчишка в клетке В Московском зоопарке. Сидит в халате новом, А мы стоим, глазеем: — Он, может, заколдован Злодеем-чародеем? За что попал он в клетку? За скверную отметку? Он с кем-то дрался где-то? Он убежал с урока? Но наказанье это Безжалостно, жестоко! У нас и в самом деле Растерянные лица… И тут мы разглядели: В углу сидит лисица. Слезая с табуретки, Смеется мальчик в клетке, На нас бросает взгляд: — Я попросту юннат. Ведем мы наблюденья В свободные часы. Сегодня целый день я Дежурю у лисы.

Поселился в нашем доме Человек лет сорока. Все мальчишки удивились: — Не похож на старика! Коренастый, невысокий, Он сидит на солнцепеке, На жаре, без козырька. Он взбирается без лифта На двенадцатый этаж. Говорят ему соседи: — Как дела, кормилец наш? Почему его кормильцем Называет весь подъезд? Никого же он не кормит, Сам мороженое ест. Почему же он кормилец? Все мальчишки удивились. — Почему вы на припеке, На жаре, без картуза? — Молодой вы или старый? — Задают вопрос в глаза. Непонятен был ответ: — Я не очень юных лет, Но до старости далёко. Что касается припёка, То, как старый хлебопёк, Уважаю я припёк. Нам на солнышке не жарко, У печей погорячей… Тут мальчишки закричали: — Хлеб печёт для москвичей!

В огороде, в огороде Вот беда — Появилась, поселилась Лебеда. Бабка ахнула: — Поди-ка, И не видно, Где клубника! Я повыдергаю трáву, Уничтожу лебеду, На нее найду управу — Сорок внуков приведу! Сорок внуков, ровно сорок, Засучили рукава: — С ней расправишься не скоро Ох и цепкая трава! Но повыдергали Трáву, Поработали На славу. Бабка ахнула: — Поди-ка! Ишь какая благодать! Только где Моя клубника? Что-то ягод Не видать!

Поди узнай, Поди пойми, Что стало с парнем Лет восьми! Он всех, в один несчастный день, Чуть не довёл до слёз. Его зовут — стоит как пень, Как будто в землю врос. — Смотри не пей воды сырой! — Советует сосед. Один стакан, потом второй Андрюша пьёт в ответ. Поди узнай, Поди пойми, Что стало с парнем Лет восьми! — Придешь обедать к трём часам, — Ему сказала мать. Он пробурчал: — Я знаю сам… — А сам явился в пять. — Ну что с тобой, Андрюшенька? — И сын признался ей: — Когда я вас не слушаюсь, Я выгляжу взрослей!

Из серебряного горла Раздавались звуки горна, И гимнасты на лугу Гнулись в легкую дугу. Тут купались, и плескались, И в далекий путь пускались. День прошел своим порядком, Затихает птичий свист… — Спа-а-ать, спа-а-ать, по палаткам… Под луной поет горнист. Спать девчонкам неохота, И мальчишкам не до сна. — Ну когда ж, — вздыхает кто-то, — Будет ночь отменена? Принимаются подружки Перекладывать подушки, Начинают их трясти, Чтобы время провести. Футболисты-непоседы Еле движутся и те, Расшнуровывают кеды Долго-долго в темноте. Разговор идет в потёмках О футболе и о том, как Хорошо гулять в лесу На заре, в шестом часу… Но уже, зевнув украдкой, Кто-то шепчет: — Замолчи… — Спят, спят… по палаткам… И по чьим-то голым пяткам Ходят лунные лучи.

Старый дуб-великан, Чуть не в три обхвата, Ты тянулся к облакам, Зеленел когда-то. Старый дуб-великан, Ты бедняга просто! Нету веток по бокам, Только черный остов. Ураган тебя не снёс, Буря не свалила. Может быть, в одну из гроз Молния спалила? Нет, взобравшись на откос, Ты, могуч и строен, Боевую службу нёс И погиб, как воин. Партизаны на привал Шли к тебе с разведки, Ты собой их прикрывал, Наклоняя ветки. Зеленеть бы до сих пор, Зеленеть тебе бы, Но в ветвях скрывал дозор Ты под самым небом. И глядел дозорный, Будто с вышки горной. Старый дуб-великан, Чуть не в три обхвата, Ты, спасая партизан, Ранен был когда-то. Летним утром ранним Был смертельно ранен.