Они молчали до тех пор, пока Гудсон не принес Чарлзу бренди. Дворецкий с непроницаемым лицом поставил на стол поднос с хрустальным графином и бокалом на ножке, уже наполненным темным напитком. Рядом стояла чашечка с чаем и блюдечко с лимонным мармеладом.

Поблагодарив Гудсона, Чарлз тщательно закрыл за ним дверь и протянул руку к бокалу с напитком с таким видом, с каким несчастный путник, мучимый жаждой в пустыне, тянет руку в сторону ручья. Дафна взяла чашечку и села с ней на диван. Чарлз даже не пытался оценить букет своего напитка, просто сразу же сделал большой глоток и на несколько секунд прикрыл глаза.

Бренди обожгло горло и согрело желудок. Судорожно выдохнув, Чарлз повернулся к Дафне, которая изящно держала чашечку и осторожно отщипывала мармелад:

— Расскажи мне все без утайки.

Дафна так и сделала. Ее удивило, насколько легко слова соскальзывали с языка. Когда она закончила, по лицу Чарлза было невозможно догадаться, о чем он думает, но он точно не посмеивался над ней и не смотрел со скепсисом. Что ж, похоже, жених не считал ее впечатлительной девицей, склонной к истерии.

— Это случилось в первую же вашу ночь в замке? — уточнил Чарлз.

Дафна качнула головой:

— Не в первую. Кажется, во вторую. — Она нахмурилась, припоминая. — Да! Это случилось во вторую ночь, женщина явилась мне после встречи с мистером Винтоном.

— Ты совершенно уверена в том, что это женщина? Дафна пожала плечами:

— Она мне не представилась, и вообще это был полупрозрачный призрак, так что невозможно утверждать наверняка. Однако что-то мне подсказывает, что это была женщина. Она плакала и стонала.

Чарлз принялся задумчиво ходить по комнате, бренди болталось в бокале, словно расплавленное золото. Иногда он делал глоток и снова начинал мерить шагами гостиную.

— Конечно, считается, что в любом старинном замке есть привидения. Существуют легенды, поверья, которые передаются из поколения в поколение. — Он остановился у камина и задумчиво посмотрел на серую золу в уголке. — Даже в Стоунгейте можно услышать об убиенной деве, которая не может найти покоя и жаждет отмщения. Что-то в этом роде, точно не помню — кто уж ее убил и за что. Про Уиндем-Мэнор — поместье моего брата — судачат, будто в нем поселился дух одного из рыцарей Генриха VII. Кстати, он бродит по ночным коридорам и ищет отрубленную голову. — Чарлз сделал глоток бренди. — Но это всего лишь досужие россказни впечатлительной прислуги: в любом старинном здании якобы обитают привидения. Когда мы с Джулианом были маленькими, все время надеялись встретить безголового рыцаря, Даже выбирались ночами из своих спален и шастали по коридорам. Увы, ничего не обнаружили. Сомневаюсь, что хотя бы один обитатель Стоунгейта или Уиндем-Мэнора встречал жаждущую мести даму или призрака без головы. Это всего лишь байки, страшные сказки на ночь. — Прикончив бренди одним глотком, Чарлз подошел к столику и налил себе новую порцию, еще более щедрую, чем предыдущая. — Но сэр Уэсли — нечто совершенно другое. Мы наблюдали его появление с того света собственными глазами. Я убежден, что это именно его призрак, а не чей-то другой. И коль скоро я самолично видел призрака сэра Уэсли, вынырнувшего из камина, то с легкостью верю в то, что и призрачная плачущая дева тоже существует…

Дафна вздохнула с облегчением. Конечно, после ужасных событий прошлого вечера она почти не сомневалась, что Чарлз будет на ее стороне и поверит в рассказ о плачущем призраке. Однако легкая неуверенность все же терзала ее, ведь речь шла даже не об одном, а о целых двух призраках.

— И больше плачущая дева не появлялась, так? — продолжал расспрашивать Чарлз.

Дафна покачала головой:

— Нет, больше не возникала. До этого дня по крайней мере. Но не забывай, Эйприл и Эйдриан слышат по ночам звуки, похожие на плач. Должно быть, это она, но я могу и ошибаться. Понимаешь, даже если двое видят или слышат нечто странное, это повод задуматься, а уж если трое… нет причин не верить в то, что призрак существует, правда?

Он кивнул:

— Я понимаю, о чем ты. И вот еще что… Сколько бы призраков ни блуждало в стенах замка, они наверняка как-то связаны между собой. Кстати, стоны, услышанные твоими близкими, мог издавать некто третий, если уж в замке так оживленно. Интуиция подсказывает мне, что между этими привидениями есть связь. — Чарлз тяжело вздохнул. — До тех пор пока вы не переехали в Бомон-Плейс, тут не видели никаких призраков, да?

— Кажется, нет. Разве что та история про юную невесту сэра Хаксли, что спешно вернулась в Лондон после того, как встретила привидение.

— В этом случае речь идет не о призраке сэра Уэсли. К тому же юная леди не жила в замке, как ты и твои родные. Она была просто гостьей и быстро ретировалась, чтобы уже никогда не вернуться. Возможно, она просто не хотела выходить замуж за сэра Хаксли, поэтому выдумала всю эту историю от начала до конца. — Чарлз ненадолго задумался. — Примечательно, что, кроме этого единственного случая, никто никогда не слышал о призраках. Ни слуги, ни гости, ни хозяева замка. Никаких странных явлений и визитов из потустороннего мира.

Дафна пожала плечами:

— Может, мы просто не знаем, что они имели место. Ведь бабка и прабабка миссис Дарби предупреждали своих родных о необычных вещах, некогда творившихся в комнатах замка. — Она грустно улыбнулась: — Пойми, не всякий человек открыто признается, что видел привидение. Люди боятся, что их сочтут лжецами или сумасшедшими. Думаю, если сэр Хаксли и знал о том, что делит жилище с его давним хозяином, а ныне призраком, сэром Уэсли, едва ли он рассказывал об этом соседям и знакомым. Лично я бы точно хранила такой секрет.

— Согласен. Но невозможно молчать вечно, не так ли? Однажды правда всплывает, — заметил Чарлз. — Даже сейчас, пока мы неспешно беседуем, твои брат и сестра разносят по округе свежую сплетню. Мисс Китти, должно быть, донесла свою версию случившегося до Гудсона и миссис Хаттон, возможно, очень искаженную полудетским восприятием или предубеждением.

Спорить было бесполезно, хотя Дафне этого и хотелось. Было непросто принять мысль, что, переехав вместе с близкими в Бомон-Плейс, она разбудила дремлющие тут потусторонние силы. Дафна передернула плечами. Выходит, это ее вина, что в замке стали появляться призраки? Неужели именно она подвергает брата и сестру неведомой опасности?

Словно прочитав ее мысли, Чарлз произнес неторопливо:

— Что-то заставило потусторонние силы явиться в наш мир. — Он не отрывал глаз от ее лица. — И я боюсь, дорогая, что причиной их внезапного появления стала ты. Пока ты не поселилась в замке, жизнь здесь была спокойной и размеренной, но стоило тебе занять одну из спален, как в нее тотчас наведалось привидение.

Побледнев, Дафна воскликнула:

— Не говори так! Ведь я не сделала ничего, что способно его пробудить. А уж тем более как я могла хотя бы косвенно навредить Эйдриану и Эйприл?!

Выражение его лица смягчилось.

— Я знаю, милая, и верю, что ты не совершала ничего дурного. Но не исключено, что само твое присутствие будоражит потусторонние силы. — Пожелав чуть приободрить ее, Чарлз улыбнулся и заметил: — И мне вполне понятно, почему присутствие красивой девушки может пробудить ото сна старого сэра Уэсли.

Дафне шутка забавной не показалась. Она вскочила с дивана и даже топнула ногой от возмущения.

— О чем вообще мы ведем речь? Духи, призраки, потусторонние силы. Мы оба сошли с ума!

Чарлз хмыкнул:

— В любой другой ситуации я бы согласился с тобой, но не можем же мы делать вид, что вчера вечером ничего не произошло. Я и сам не из тех, кто верит в общение с иным миром, однако отрицать очевидное просто нелепо. Конечно, услышь я о появлении призрака сэра Уэсли из камина из чьих-либо других уст, я бы посчитал рассказчика лжецом или безумцем. Но у меня нет оснований не доверять собственным глазам.

Дафна смотрела на него с надеждой.

— Возможно, это все-таки был какой-то фокус, обман? Эйдриан и Эйприл ведь сочли случившееся своего рода театральной постановкой? А что, если правы они, а мы ошибаемся? Быть может, миссис Дарби все же создала правдоподобную иллюзию?

— Ваша плачущая дева — тоже ее рук дело? — хмыкнул Чарлз. — Миссис Дарби пробралась тайком в замок, чтобы пощекотать вам нервы? Из озорства?

— О, конечно, нет! В таком случае я не знаю, что и думать. — Дафна нахмурила лоб, пытаясь найти хоть одну подходящую версию. — Я была очень усталой. Странная спальня, малознакомое место. Возможно, мне почудилось. Да, мне точно почудилось!

— Чего ты ждешь? Чтобы я согласился с тобой? Сказал, что ты просто трусиха, которой мерещатся призраки? — Правая бровь Чарлза насмешливо изогнулась, приподнявшись. — Ну давай оба сделаем вид, что тебе привиделось то, чего не существует. И что вчера мы стали жертвой иллюзии, созданной местной ведьмой. Отчего нет? Тебе станет от этого легче? Ты этого хочешь?

Дафна медленно покачала головой:

— Нет. Если я приму такую версию, я решу, что теряю рассудок.

Отставив бокал, Чарлз подошел к невесте и приподнял пальцами ее подбородок. Заглянув ей в глаза, он мягко произнес:

— Нравится тебе это или нет, но мы оба увязли в этой странной истории. Даже если один из нас станет притворяться, что ничего не случилось, второй все равно будет знать правду. В этом замке действительно творится нечто странное. И пока не поздно, нам стоит выяснить, что именно. Пока неизвестность не свела нас с ума или события не вышли из-под контроля.

Дафна печально вздохнула, а затем благодарно улыбнулась жениху:

— Спасибо, что поверил в мой рассказ об этой… плачущей деве. Я так боялась, что схожу с ума и вижу то, чего не существует, боялась рассказать хоть одной живой душе о том, что видела своими глазами, даже Эйдриану и Эйприл, хотя это самые близкие мне люди. — Она осторожно коснулась ладонью его щеки. — Ты очень добр к нам. Сначала рисковал жизнью, спасая меня из пещеры, затем сделал мне предложение, как истинный джентльмен, а теперь веришь мне, что я общалась в этой спальне с призраком. Ты хороший человек, Чарлз, и я у тебя в долгу. В неоплатном долгу.

Чарлз мысленно послал все внутренние запреты к чертям и принялся целовать Дафну. Ее губы были такими приятными на вкус, сладковатыми после мармелада, что внутри Чарлза немедленно всколыхнулось необузданное желание. Ему стоило невероятного труда отступить назад.

— Ни о каком долге не может быть и речи. О чем ты говоришь, дорогая? И вот еще что. Пока я не передумал, проводи меня в свою спальню.

Дафна, которая как раз делала глоток чаю, поперхнулась.

— В спальню? — Она вспыхнула. — Ты же возражал… Чарлз усмехнулся:

— Речь не о твоей постели и не о нас с тобой в этой постели. Я должен осмотреть место, где ты видела первый призрак. Особенно меня интересует, существует ли потайная дверь из твоей спальни.

Дафна стояла не двигаясь и смотрела на жениха с испугом.

— Но ты же не можешь вот так запросто подняться по лестнице и войти в мою спальню! — прошептала она наконец. — Прислуга подумает, что мы… пойдут слухи, сам знаешь…

— Я с тобой полностью согласен, однако попасть туда мне совершенно необходимо. Что ты можешь предложить? Хочешь, я проскользну в твою спальню ночью, когда все будут спать?

— Боже правый, нет!

— Тогда придумай предлог, который я могу использовать, чтобы туда пробраться.

Внезапно Дафну осенило.

— Я же не обязана идти с тобой в свою спальню сама, — задумчиво сказала она. — Возможно, кто-то из слуг — да хотя бы Гудсон — может проводить тебя. Я покажу, какую стену осматривать.

— А ты весьма сообразительна, — похвалил Чарлз. — Давай скажи, какую стену я должен осмотреть, и зови дворецкого.

Все прошло как по маслу. Пока Дафна потягивала чай в гостиной, Чарлз в сопровождении Гудсона поднялся наверх и осмотрел ее спальню. Распахнув перед ним дверь, дворецкий сдержанно сказал:

— Буквально вчера я и миссис Хаттон обсуждали необходимость смены драпировок в этой комнате. Они слишком яркие. — Они вошли в просторную спальню. — Возможно, вам и вовсе не понравится здесь. Ведь для супружеской четы спальня маловата. Мы могли бы подобрать более просторную комнату, если пожелаете. Рассмотрите также вариант со смежными спальнями и маленькой чайной комнатой посередине.

Чарлз промычал в ответ что-то невнятное, тараща глаза на огромную кровать, накрытую пурпурного цвета покрывалом с золотыми кистями. Ах, как роскошно будет на ней смотреться обнаженное тело Дафны!

Деликатное покашливание Гудсона заставило его отвести взгляд от огромного ложа, он начал осматривать комнату. Она оказалась достаточно просторной и вполне подходящей для супружеской пары, и Чарлз решил, что в ней можно ночевать в те дни, когда они с Дафной будут наезжать в Бомон-Плейс. В первые ночи они, должно быть, и вовсе не будут спать. Эта мысль заставила его довольно ухмыльнуться.

Пройдя к дальней стене, о которой говорила его невеста, Чарлз остановился у драпировки из китайского шелка.

— Как изящно, — заметил он, наклоняясь вперед, чтобы получше изучить ткань.

— Полагаю, драпировку повесили сюда, когда в Бомон-Плейс перебралась мать сэра Хаксли, тогда еще невеста хозяина. Сейчас никого не удивить восточными орнаментами, но в те годы мать сэра Хаксли была одной из первых дам, окруживших себя подобными вещицами.

Чарлз старательно вглядывался в стену, жалея, что день клонится к концу и быстро темнеет. Увы, он не видел ничего, что могло бы указывать на скрытый проход или потайную дверь.

— А мать сэра Хаксли внесла много изменений в замок Бомон-Плейс? — спросил он, продолжая осмотр.

Гудсон улыбнулся:

— Мой дед рассказывал, что первые несколько лет она постоянно затевала какие-то перестановки и даже перестройки.

— И в этой комнате тоже?

— Вообще-то да, — кивнул дворецкий. — Мы как раз обсуждали вчера этот вопрос с миссис Хаттон. Изначально эта комната была частью хозяйских покоев. Леди Бомон расширила комнату, в которой нынче живет сэр Эйдриан. А здесь была дверь в смежную гостиную и туалетную комнату. Сейчас она не используется, но ее можно вновь открыть, если вы с будущей миссис Уэстон пожелаете иметь смежные комнаты.

Чарлз ощутил укол разочарования. Объяснение оказалось слишком банальным и ничуть не связанным с потусторонним миром. Всего лишь смежная комната за тонким слоем обоев и китайской драпировкой.

Он вздохнул:

— Что ж, покажите мне, что там.

Гудсон пересек спальню и пошарил рукой за большим гардеробом.

— Леди Бомон не стала закладывать проход камнем. Собственно, его просто закрыли мебелью. Она предполагала, что однажды кто-нибудь из потомков пожелает без помех перейти из одной комнаты в другую.

Чарлз изумленно смотрел на дворецкого. Гардероб стоял у противоположной стены комнаты — совсем не у той, о которой говорила Дафна. Дверь в смежную комнату находилась вовсе не за шелковой драпировкой. Могли он просто неверно истолковать объяснения невесты? Нет, все правильно, вот и картина с портретом какого-то предка сэра Хаксли на стене. Очень странно!

Он притворился, что объяснения дворецкого пришлись ему по душе.

— Да, отличная задумка со смежными комнатами. Дверь за шкафом, да? — Чарлз заглянул в щель между стеной и гардеробом.

Гуд сон кивнул:

— Понимаете, эти комнаты пустовали десятилетиями, им все равно не повредит небольшой ремонт и смена обстановки. Но поверьте, ко дню вашей свадьбы все будет готово. Хотите взглянуть на смежную и туалетную комнаты?

Задумчиво оглядев большой шкаф из прочного дуба, Чарлз кивнул:

— Пожалуй.

Покинув спальню Дафны, Гудсон повел Чарлза по холлу. Оказавшись у большой двери, он открыл ее, снял со стены канделябр со свечами и сделал приглашающий жест. Чарлз вошел вовнутрь.

В комнате пахло пылью и отдавало какой-то общей заброшенностью. Хорошая влажная уборка и чистка мебели с коврами за пару дней могли решить проблему. Глазам предстала комната с лепниной на потолке и небольшим количеством мебели, накрытой пыльными чехлами. Гудсон торопливо прошел к одному из окон, отдернул тяжелую занавеску, подняв облако пыли, и в помещении стало светлее. Однако и окна оказались невероятно тусклыми, а дорогой круглый ковер, лежавший на полу, буквально утопал в серой пыли. Поводив по полу носком туфли, Чарлз обнаружил отличный паркет из орехового дерева. Камин в комнате был облицован зеленым мрамором, а на одной из стен висело большое зеркало в золотой раме. Рядом в стене находилась дверь, которая, очевидно, и вела в смежную спальню. Чарлз поделился своей догадкой с Гудсоном, и тот с готовностью ее подтвердил:

— Вы правы, сэр, смежная комната, которую занимает мисс Дафна, раньше принадлежала хозяину, а в этой спала его жена.

Дворецкий провел Чарлза в еще одну комнату, туалетную. Здесь тоже было пыльно, а мебель накрывали плотные чехлы. Воздух был спертым и тяжелым.

Чарлз лишь бегло окинул помещение взглядом. Он не собирался проводить много времени в туалетной комнате. Вернувшись в спальню, он подошел к двери, ведущей в покои Дафны, отдернул тонкую кисейную занавеску и покрутил прозрачную стеклянную ручку двери. После некоторого усилия дверь поддалась и открылась на Чарлза. В проеме маячила пыльная задняя стенка шкафа. Тонкие волокна паутинок заколебались в воздухе, когда из спальни Дафны потянуло сквознячком.

— Неплохо было бы тут все прибрать и хорошенько проветрить помещения, — сказал Чарлз.

— Конечно, сэр. Я сообщу о вашем решении миссис Хаттон, и она пришлет слуг для генеральной уборки. Что вы скажете о мебели? Конечно, она несколько старомодна, но элегантна и сделана весьма качественно. Можно поменять обивку, а то и всю мебель, если пожелаете.

— Не стоит, — отмахнулся Чарлз. — Просто позаботьтесь о том, чтобы здесь все почистили.

Гудсон заверил Чарлза, что все будет в полном порядке, и тот неторопливо покинул спальню и спустился на первый этаж. Когда он вошел в гостиную, где его ждала невеста, вид у него был задумчивый.

Дафна поднялась с дивана, в глазах застыл вопрос.

Чарлз покачал головой.

— Увы, — сказал он. — Я все осмотрел, но не нашел и следа потайной двери.

Она разочарованно вздохнула:

— Уверен, что смотрел там, где надо?

Чарлз кивнул и наполнил свой бокал.

— Поверь, я был очень внимателен. Более того, тщательно изучил стену. Никаких следов потайного хода. Ничего!

Дафна стиснула зубы.

— Ты мне не веришь, да?

Чарлз медленно покачал головой:

— Не о том речь. Но не исключено, что волнение и страх заставили тебя видеть вещи не такими, какие они были на самом деле. Тебе подумалось, что в стене возле портрета есть дверь, на которую указывал призрак. Твоя догадка не подтвердилась.

— Ах вот как! — фыркнула она. — Может, и призрак плачущей женщины мне тоже почудился? Ведь ее ты тоже в моей спальне не обнаружил! Нет двери, нет и женщины, не так ли? — Дафна сверкнула глазами. — Либо ты мне веришь целиком и полностью, либо не веришь вовсе. Я действительно видела абрис двери. И не потому, что была напугана, не потому, что склонна к истерии! Я видела дверь, и я видела женщину.

В словах Дафны прослеживалась логика. Чарлз принял как факт то, что по ее спальне блуждало привидение, однако такую банальную вещь, как скрытая в стене дверь, подвергал сомнению.

— Прости меня, — сказал он. — Ты совершенно права. Тайная дверь — составная часть всей этой странной истории. — Он нахмурился: — Быть может, контур двери так же призрачен, как и плачущая дева? Видимо, эта дверь имеет для призрака большое значение, с ней связана какая-то тайна. — Чарлз озадаченно поскреб подбородок. — А ты знала, что твоя спальня — часть хозяйских смежных спален, к которым примыкает и туалетная комната? По словам Гудсона, мать сэра Хаксли приготовила опочивальню для сына и его невесты. Она же оформила спальню китайскими обоями. Я также выяснил, что за большим дубовым шкафом скрывается дверь в смежную спальню и туалетную комнату. Миссис Хаттон распорядится, чтобы мебель передвинули и освободили проход. У нас будут смежные спальни, Дафна. — Чарлз глотнул коньяка. — Мы станем жить в них, когда будем приезжать в Бомон-Плейс.

Дафна расправила подол платья, размышляя над новой информацией. С одной стороны, было не слишком приятно узнать, что она ночевала в помещении, которое имело потайную дверь. С другой — ей понравилась мысль, что Чарлз не заставляет ее переехать в более просторную и более подходящую для молодоженов общую спальню, которую придется заново обживать. Однако неизвестно, как часто Чарлз намерен бывать в Бомон-Плейс, подумала Дафна.

Они с Чарлзом еще не успели обсудить, как и где именно будет протекать их супружеская жизнь. Конечно, Чарлз не мог отказаться от своего родового поместья, Стоунгейта, в пользу Бомон-Плейс, однако и Эйдриану стоило больше времени проводить на своих землях, нежели быть гостем Чарлза. Конечно, вся семья будет выезжать в Лондон на время сезона балов, особенно после того, как Эйприл будет официально выведена в свет, но в те месяцы, когда никаких событий не предвидится, где они будут жить?

Дафна кинула взгляд на Чарлза. Конечно, он обещал, что не разлучит ее с близкими после свадьбы, а с Бомон-Плейс, ставшим уже таким знакомым и даже родным? Замок все больше нравился Дафне, несмотря на тайны, которые скрывал, и мысль о возможной разлуке с ним омрачала душу. А новые друзья, викарий и его семья, Гудсон, миссис Хаттон? Останется ли прислуга жить в Бомон-Плейс или переедет в Стоунгейт? У Чарлза в замке наверняка полно слуг, так что дворецкому и экономке нет смысла переезжать. А ведь в Стоунгейте Бомоны будут новичками, им придется заново обживаться в чужих комнатах, привыкать к звукам, запахам и шорохам. Новый дом… В Стоунгейте они будут не гостями, а хозяевами. Она, Дафна Бомон, станет хозяйкой Стоунгейта и женой Чарлза.

Перемены волновали и пугали. Конечно, после свадьбы Дафне предстоит думать прежде всего об интересах мужа, но она не могла забыть и о своих близких, которых опекала. А как же земли Эйдриана? Возможно, Чарлз собирается поручить управление ими мистеру Винтону, чтобы следить за событиями со стороны и лишь изредка наносить визит в Бомон-Плейс?

Дафна смотрела на Чарлза. Привлекательный, сильный мужчина, человек слова, готовый из соображений чести жениться на ней. А что на самом деле она о нем знала? Они были едва знакомы. Конечно, даже одного прикосновения Чарлза хватало, чтобы у Дафны перехватило дыхание. Он был добр к людям и щедр душевно. К тому же владел немаленьким состоянием и приходился двоюродным братом графу. Но всей этой информации было недостаточно для того, чтобы в нужной мере узнать человека. Дафна доверяла Чарлзу на каком-то инстинктивном уровне, в противном случае она бы ни за что не дала согласие выйти за него замуж. А вскоре Чарлз будет на законном основании распоряжаться ее жизнью. Заслуживал ли он такого доверия?

Заметив ее взгляд, Чарлз спросил:

— Что случилось? Ты так смотришь, словно у меня внезапно выросли полуметровые рога.

Дафна покраснела.

— Я просто… хотела узнать: как часто мы будем жить в Бомон-Плейс после свадьбы?

— Опасаешься, что я запру тебя в подвале Стоунгейта и выброшу ключ? — с некоторой горечью спросил Чарлз.

— Это несправедливый упрек, — возразила Дафна. — Мы же ни разу не обсуждали подобных частностей, и будущее видится мне довольно размытым. У нас будет целых два поместья — со слугами, землями и прочим. Одно твое, другое принадлежит Эйдриану. Когда мы поженимся, моя судьба будет в твоих руках, равно как и будущее моего брата до момента достижения им совершеннолетия. То же самое касается Эйприл до тех пор, пока она не выйдет замуж.

Очевидно, Дафна не слишком ему доверяет, подумал Чарлз. То, что благополучие брата и сестры для нее важнее собственного, тоже ясно. Эйприл и Эйдриан занимали столь важное место в ее сердце, что Чарлз внезапно с грустью задумался: а настанет ли день, когда и для него там найдется хотя бы крохотное местечко? Неужели он всегда будет на втором, нет, на третьем месте для собственной жены?

Он потер переносицу.

— Я понял. Нам следует обсудить, сколько времени мы будем проводить в Лондоне и обоих имениях. Поступим так — когда я буду необходим в Стоунгейте, мы будем жить там. Когда будет требоваться присутствие Эйдриана в Бомон-Плейс, будем находиться здесь. Я не могу указать четкие временные рамки, уж извини. — Он развел руками. — Все будут решать обстоятельства. Стоунгейт — мой родной дом, и я бы хотел, чтобы ты полюбила его. Твои родные могут переезжать с нами или проводить время в Бомон-Плейс, здесь о них позаботятся. Однако я буду рад, если они станут жить там же, где и ты, ведь у вас такие близкие отношения.

Дафна все еще смотрела с беспокойством, однако слова Чарлза звучали убедительно.

— Хорошо. Спасибо за прямоту и твердость намерений. Чарлз улыбнулся:

— Ты мне льстишь, дорогая. Если бы ты знала меня чуть лучше, то поняла бы, что я очень мягок и уступчив.

Спустя какое-то время после отъезда Чарлза в Ланьон-Холл Дафна все еще продолжала размышлять над его словами. Судя по всему, за обаянием и мягкостью скрывался железный характер, это напоминало ей стальной клинок, спрятанный в бархатных ножнах. Не скрывал ли Чарлз свою истинную натуру за фальшивым фасадом из обходительных слов и мягких улыбок?

Дафна хмурилась и то нервно вставала с места и начинала ходить по комнате, то снова забивалась в уголок дивана. Она выходила замуж, что принуждало ее ставить интересы другого человека выше своих собственных, к тому же она его почти не знала. И особенно боялась, что не сможет теперь уделять достаточно внимания брату с сестрой!

Уже вечером, пожелав им спокойной ночи, Дафна прошла в свою спальню, все еще вспоминая детали разговора с Чарлзом. Отправив горничную, которая помогала ей переодеться ко сну, она подошла к большому гардеробу и попыталась углядеть за ним силуэт двери, о которой говорил Чарлз. Увы, никаких следов проема заметно не было.

Пожав плечами, Дафна задула свечу, и спальня погрузилась во тьму. Чарлз говорил, что раньше ее комната была составной частью системы смежных спален для хозяев Бомон-Плейс…

Дафна села в кровати, испуганно зажав рот рукой. Оказывается, она занимала спальню проклятого сэра Уэсли.