Последствия бюрократизации управления Церковью по своим последствиям, утверждает Л. Тихомиров «оказались едва ли не более вредны, чем бюрократизм гражданских управительных властей, потому что лишить церковь живого духа — это значит подорвать в народе самую основу, на которой держится монархическая власть» («Монархическая государственность»). Эволюция управления церковью после Петра I состояла в том, что последующие монархи еще больше ухудшали содеянное Петром, ставя во главе ее то масонов, то вольтерьянцев атеистов, то европейского типа мистиков, то бездушных бюрократов.

Дух бюрократизма развившегося в России благодаря Петру отразился и на Церкви. Управление Церковью неуклонно развивалось в сторону все большего развития бюрократизма. Епископы, только временно вызываемые Синодом, никакой роли в управлении Церковью фактически не имели, вся власть принадлежала обер-прокурору и чиновникам Синодской канцелярии.

Вместо патриарха православной Церковью стал управлять чиновник. В докладе митр. Антония «О свободе» на Предсоборном Присутствии, находим следующие справедливые упреки:

«…Наше правительство, точнее — государство, увлекшись во времена Петра и после целями чисто внешней культуры и государственной централизации, сузило, обезличило и даже наполовину затмило религиозное сознание и религиозную жизнь православного народа. В XVII веке последнему нечего было бояться какой угодно пропаганды «кроме старообрядческой, конечно «потому, что если не каждая крестьянская семья, то каждая деревня имела своих начетчиков, живших тою же мужицкою жизнью, что и все деревенские жители да и церковно-бытовая дисциплина была так сильна как у евреев хасидов или, возьмем ближе, как у современных единоверцев, которым то же, благодаря указанным условиям, вовсе не опасна никакая пропаганда. Но правительство XVIII века оторвало духовенство от народа, загнало первых в рамки отдельной касты, воспитывало ее не в понятиях и бытовой дисциплине народного православия, а в традициях латинской школы и теоретической богословской схоластики; народ отстранялся все далее и далее от церковной книги и от церковного клироса, и, что еще печальнее, остался одиноким в своем религиозном быту, в своих постах, богомолениях, паломничестве. Духовенство делалось все ученее, все культурнее, а народ все невежественнее и менее освоенным с православной дисциплиной. Так было с народом исконно православным, великороссийским, а что сказать о забитых порабощенных западных малороссах, белорусах, или потомках старокрещенных инородцев Заволжья и Сибири». А в статье «Восстановление Патриаршества» митрополит Антоний писал: «Совершенно справедливо говаривал покойный архиепископ Савва, что историю Русской Церкви за 16 век приходится писать по митрополитам, за 17 век — по Патриархам, за 18-й — по государыням, а за 19-й — по обер— прокурорам»