Антон карабкался по стволу до тех пор, пока на том берегу, за полосой развалин. не проступила радужная кромка Оазиса.
Да, красотища. Медяк был прав… И главное — совсем рядышком… Надо провести рекогносцировку… Кратчайший маршрут получается через мертвый город… Серьезное препятствие — лишь река, но переправа без технического обеспечения слишком опасна… Впрочем, этого дерева с лихвой хватило бы на мост… К сожалению, между берегами не просматривается ничего похожего… А на дальней излучине?..
Антон поднялся выше, но махина шара по-прежнему перекрывала обзор.
Может, сбросить пару таких созревших плодов?.. Выйдет неплохой плот…
Антон залез на ветку, с которой свисал шар. Натянутый черенок поднывал басовой струной. Антон вцепился в поперечный сук и ударил каблуками в основание черенка. Тугая оранжевая оболочка чавкнула. Шар просел, черенок лопнул. Антон попытался поджать ноги, но подошвы крепко приклеились к слизлой кожуре. Шар увлек Антона за собой.
Влип, как муха…
Антон плюхнулся на живот.
Только бы не перевернуло… А то расшибешься в лепешку или утонешь…
Шар благополучно покинул крону.
Ветер, кажется, в нужном направлении?.. Вдруг приводнение состоится вблизи противоположного берега?..
Шар накренился.
Тащит к реке и довольно споро… Не шлепнуться бы на развалины…
Антон оторвал правую ладонь от кожуры — за пальцами потянулись оранжевые сосульки.
Клейкость вроде уменьшилась… При желании освободиться можно… Резко нырнуть — и к берегу…
Шар начал диагонально снижаться. Замелькали разломы крыш, перекрестья балок, ребра стен, сквозные проемы окон, сугробы дробленого стекла.
Антон закрыл глаза.
Шар обрывисто ухнул, напоролся на что-то и, самортизировав, сочно затрещал. Тугая струя ударила Антону в живот, отодрала его с клочьями кожуры от плода и опрокинула на ровную, шершавую поверхность…
Антон повернулся набок.
Повезло так повезло… Точнехонько на бетонную плиту… Если бы правее каюк…
Антон приподнялся.
Вокруг кучно желтели штампованные диски семян реактивного рассева.
Антон сел и провел еще липкими пальцами по кителю — сплошная крупная чешуя.
А зря дерево обстреливает развалины — ни одного ростка… Город упорно сопротивляется…
Расстегнув ремень, Антон стянул китель, швырнул его в проем ощетинившейся ржавой арматуры, закатал рукава изжульканной рубахи и принялся плоскостью гаечного ключа очищать брюки.