— Это будет У" ст, — скороговоркой произнёс К" ле, приближаясь к могильщику. — Мне удалось посмотреть список. Ваша дуэль будет первой.

Велион пожал плечами и снова принялся помахивать непривычным тренировочным мечом. Ему было плевать, кто это будет. Главное, чтобы его не изуродовали слишком сильно, иначе У" ри будет плохо. Она и так чуть не рыдала вчера, когда они прощались.

"Хорошо, что её не будет среди зрителей, — угрюмо подумал Велион. — Пусть будет рыдать, накладывая мне повязку, это лучше, чем смотреть, как её мужчину уродуют. Что это будет? Глаз? Ухо? Пожалуй, лучше ухо. И уж точно не подбородок".

Последние дни промелькнули чередой тренировок с вернувшимся К" ле, коротких свиданий с У" ри, во время которых они обменивались лишь улыбками и взглядами, да бессонных "ночей", во время которых могильщик вспоминал те два дня, что он от самого утра до вечера провёл с любимой.

"Хорошо, что её не будет", — повторил могильщик про себя.

Хотя зрителей его позора будет предостаточно. Семьдесят мастеров и их учеников и ещё почти полсотни воинов. Часовые покинули свои посты, а командам патрульных кораблей разрешили пришвартовать корабли в порту, сами моряки сидели в задних рядах. Даже грузчикам, два дня напролёт разгружавшим прибывшие с материка корабли, разрешили посмотреть на схватки. Они толпились у входа на арену.

— Волнуешься? — буркнул К" ле, потирая подбородок.

Велион снова пожал плечами. Чего волноваться? Сорок мужиков в одних штанах с тренировочными мечами в руках сидели отдельно, совсем рядом с могильщиком. На него бросали взгляды, больше любопытные, чем враждебные, но могильщик не собирался вставать к ним. В любом случае он здесь лишний. Ненависть сквозила только в глазах Н" до, расположившего своё жирное тело в огромном кресле с укреплёнными ножками. Толстые пальцы главы клана беспрестанно извлекали из большой глубокой тарелки ягоды клубники и засовывали их в рот. Вино и более серьёзные закуски пока были отставлены. Наверное, до того момента, когда выскочка с материка умоется своей кровью.

Чёрный могильщик сплюнул на песок.

— У" ст сильный и быстрый, — начала говорить К" ле. — Куда лучше владеет мечом, я видел одну его тренировку. Старайся сократить расстояние, но на рожон сильно не лезь…

— А смысл? — буркнул Велион.

Старик поморщился.

— Действительно, — сухо сказал он. — Но постарайся не опозориться слишком сильно, хорошо? Иначе тебе придётся смывать позор кровью…

— Которую мне и так сегодня прольют, — резко прервал мастера могильщик. — Поэтому, конечно же, я постараюсь сильно не позориться.

Он тяжело вздохнул. Ему казалось, что сейчас перед ним совершенно другой народ, нежели люди, с которыми он познакомился на Столе. Нет, они не слишком отличались по внешнему виду. Такие же высокие и светловолосые, преимущественно со светлыми глазами и бледной кожей. На Епсхо, правда, встречалось куда больше темноволосых, наверное, виной тому относительная близость материка. Но почему, чёрт возьми, так отличаются нравы? Честь, слава, доблесть — на юге эти слова не имели смысла. Тот, кто выжил, тот и прав. Поэтому Иргур не гнушался грабить корабли. Все, кто не с ним — чужие, а с чужими можно делать что угодно. Здесь же… Сколько ограничений усложняли жизнь этих людей?

Жаль, что ни одно из них не запрещало сейчас изуродовать черноволосого незнакомца, выглядевшего среди собравшихся вороной, случайно залетевшей к голубям. Могильщик ощущал себя примерно как эта ворона.

Н" до облизал красные пальцы и громко хлопнул в ладоши. Звук был такой, будто два бегемота столкнулись посреди реки.

— Все мои дорогие подданные в сборе! — звучным голосом произнёс Н" до. Наверное, когда-то этот голос великолепно звучал в драке, заглушая даже звон мечей и вопли раненых. Люди с такими голосами просто должны были вести за собой людей. Голос — это последнее, что осталось у него от воина и предводителя. — Конечно, лучшая их часть — наши великолепные воины! Мастера меча! Лучшие на островах! И сегодня вас ждёт развлечение. Лучшее для мужчины. Бой! Звон мечей и шорох песка под сапогами, прерывистое дыхание и пот, заливающий глаза. Песня стали бьющейся о сталь! Это лучшая песня на этом свете… Конечно, если не считать вопли убиваемых врагов, — на жирные губы главы клана Голг выползла улыбка. — Но сегодня этой песни, увы, нам не услышать. Потому что в бою будут участвовать друзья, братья по оружию, семья. Но и в семье бывает разное, — короткий взгляд на могильщика, — так что, думаю, кто-то сегодня прольёт кровь и закричит от боли. В ближайшие дни мы узнаем, кто же лучший среди равных. Чей меч будет петь песнь смерти врагам впереди других. Ведь наградой за победу в турнире будет звание капитана на новом корабле "Бессмертный"!

Зрители, поутихшие во время речи, разразились такими воплями, что заглушили даже звучный голос Н" до. Глава клана улыбаясь делал успокоительные жесты руками, но зрители затихли ещё не скоро.

— Да, — хмыкнул К" ле. — Действительно, отличная награда. А больше всего оптимизм внушает то, что новым кораблём, рассчитанным на восемьдесят солдат, будет командовать сопляк, едва ли хоть раз участвовавший в настоящем бою.

— Вообще-то, — рявкнул Н" до, сумев, наконец, перекричать трибуны, — вообще-то, я уже закончил. Хотел сказать только одно… — он выдержал паузу. — Да начнётся турнир!

Ещё один взрыв воплей, на сей раз, правда, более тихий и менее долгий. Пока толпа кричала, глава клана взял у стоящего рядом мужчины — единственного безоружного здесь — золочёный свиток.

"Как будто не знает имена первой пары", — зло подумал Велион. Его колени уже начали свою пляску. Что тому виной, предвкушение драки или страх, могильщик даже не думал. Конечно же, страх. Пусть его жизнь в безопасности, когда тебя уродуют — это не очень приятно. Но больше всего его беспокоило то, как поведёт себя У" ри, когда ему отрубят нос или щёку.

На арене воцарилась гробовая тишина. Собравшиеся сидели в ожидании потехи.

— Первая пара, — объявил Н" до. — У" степсхоголг, учитель Х" лоепсхоголг, и Велион, учитель К" леепсхоголг.

— Это бой на мечах, — бубнил рядом К" ле. — Удары кулаком, подножки, пинки — можно всё, но до мордобоя не опускаться, это бой на мечах.

Велион не слушал мастера, он был занят — судорожно старался сглотнуть слюну, которая мгновенно исчезла из его рта. Тем более, правила он знал. У" ст тоже слушал наставления учителя. Наверное, тот говорит ему, что лучше отрубить этому выскочки с материка.

Выругавшись в полголоса, могильщик ступил на песок арены. Прямоугольная площадка, имеющая почти сотню шагов в длину и сорок в ширину, вдруг стала очень маленькой. Буквально, она сузилась до размеров одного огромного детины, вышагивающего сбоку от тотенграбера. Велион едва-едва не дотягивал до шести футов, но по сравнению с противником он выглядел просто цыплёнком.

На негнущихся ногах могильщик вышел на середину арены и повернулся к У" сту. Несмотря на устрашающий вид, ему не было ещё и двадцати. Шрамы от прыщей на щеках, лбу и подбородке, едва пробивающаяся и неумело выбритая мягкая бородка, чистые мальчишечьи глаза. Могильщик чувствовал себя старым и опытным по сравнению с противником. Но его опыт ничто по сравнению с мастерством мальчишки. Если бы не дурацкие правила…

— Приветствую! — напыщенно произнёс У" ст. — Рад чести драться с учеником самого К" ле.

— Приветствую, — буркнул Велион. "Чести изуродовать меня, так ты, наверное, хотел сказать". Подумав, он добавил: — Рад чести драться с учеником известного мастера Х" ло.

— Начнём, — весело крикнул Н" до. В его правой руке уже был бокал с вином.

И У" ст начал. Он двинулся в бок, мягко, по-кошачьи ступая босыми пятками по песку. В его движениях чувствовалась сила и скорость. Чувствовалась даже больше, чем об этом говорил Г" ра. Могильщик немного отступил, чтобы увеличить расстояние от противника, и тоже пошёл вбок. Конечно, ему хотелось закончить всё поскорее, но пропустить первую же атаку, значит, опозориться.

И что, чёрт возьми, делать?

У" ст первый показал могильщику, что делать. Он перешёл в атаку быстро, сбивая Велиона с толку великолепными вымеренными движениями меча, и уже через секунду оказался рядом. Слишком рядом. Велион двинулся чуть вбок, намереваясь отбить выпад меча и продолжить сближение, чтобы ткнуть локтём противнику в печень. Грязный приём, но преимущество сейчас не на его стороне.

Но удар оказался таким сильным, что могильщик чуть не выронил меч и, потеряв равновесие, упал на одно колено. Его зубы клацнули с такой силой, что чуть не вылетели. Велион каким-то чудом умудрился отбить два последующих выпада и, кое-как поднявшись, начал отступать, но меч его противника, казалось, был везде сразу. Отступая, тотенграбер скакал по песку как угорелый, стараясь обойти У" ста, но его непомерная длина рук и хорошая скорость не позволяли сделать этого — на пути могильщика всё время возникал то меч, то торс противника. Зрители яростно орали, подбадривая дуэлянтов. Велион вспотел, отступая спиной вперёд, он рисковал потерять равновесие и упасть, но к счастью песок арены был чистым.

"Чистый, пока моя кровь на него не пролилась, — угрюмо подумал могильщик. — А это произойдёт скоро".

Выругавшись про себя, Чёрный могильщик решил атаковать. Бегать по арене можно долго, всё-таки в скорости противника он превосходил. Но всё это бесполезно. Проигрывать, так проигрывать.

Велион атаковал. Не сдерживаясь, на всей скорости, которую мог из себя выжать. Если атака пройдёт, то У" ст рисковал лишиться жизни.

Но, конечно же, атака не прошла. Меч могильщика со звоном улетел куда-то к трибунам, а сам он неуклюже ткнулся лицом в голую грудь противника. У" ст сориентировался мгновенно. Бросив меч, он схватил Велиона в могучие объятия.

"Неужели я проиграл и не остался уродом?", — облегчённо подумал тотенграбер, даже не пытаясь сопротивляться.

Но У" ст сжимал могильщика всё сильнее, а Н" до не спешил объявлять победителя. Велион услышал, как начинают трещать его рёбра. Дыхание спёрло, в глазах потемнело, а долгожданной команды закончить поединок всё не было.

— Это не по правилам! — услышал могильщик крик К" ле.

— Ну, мы же здесь не в игрушки играем, — насмешливо ответил ему Н" до. — Это же мужчины, не дети! Или ты совсем размяк, а, К" ле?

Послышались редкие смешки, но их почти сразу заглушило недовольное гудение. Кажется, мнение главы клана разделяли немногие.

— Мне жаль, — с искреннем сожалением в голосе произнёс У" ст и сжал могильщика ещё сильней.

— Мне… тоже… — прохрипел Велион.

Удар пяткой в ступню. Это чертовски больно, если ударить, как следует, а могильщик бил как следует. Противник слегка ослабил объятья. Этого было достаточно, чтобы Велион выпрямился. И нанёс три удара головой в челюсть У" ста. Громила отшатнулся назад, стараясь задрать голову как можно выше. Из его разбитых в кашу губ лилась кровь. Могильщик вывернулся из его ослабевшей хватки. Теперь дело за малым. Подсечка. Противник начал неуклюже заваливаться назад, но Велион не позволил ему сделать это, схватив за правую руку.

— Мне правда жаль, — сухо сказал он и мощным движением выбил руку У" ста в локте.

Парень взвыл, падая на колени. Велион, ссутулившись, стоял рядом, вытирая кровь, струящуюся по его лицу. Кажется, он рассёк лоб. Плевать. Н" до продолжал бы поединок до тех пор, пока могильщик не проиграл бы. Теперь, когда У" ст не может продолжать поединок, толстяку придётся объявить его поражение.

— Что случилось? — рявкнул Н" до, вскакивая с кресла, его щёки тряслись от ярости. Вино расплескалось из бокала, запачкав одежду.

— Кажется, у одного из противников вывихнута правая рука, и он не может продолжать поединок, — насмешливо ответил ему Г" ра. Калека с довольным видом сидел по левую руку от Н" до. — Придётся объявить победу Велиона.

— У" ст! — рявкнул глава клана.

Но стоящий на коленях громила ничего не ответил. Кажется, вся его сила воли уходила на то, чтобы не закричать и не разрыдаться. Но по его побледневшему лицу, перепачканному потом и кровью, и так всё было видно.

— Объявляю поединок аннулированным, — прохрипел толстяк, наоборот, краснея, как помидор. Когда зрители разразились недовольным воплями, он лишь обвёл трибуны тяжёлым взглядом и продолжил: — Из-за нарушения правил с обеих сторон. Двое лучших из проигравших далее составят им пары.

Могильщик кивнул. Его ноги подгибались от усталости. Но вместо того, чтобы покинуть арену, он приблизился к У" сту.

— Давай руку.

Громила закусил распухшую и окровавленную нижнюю губу, но протянул правую руку. Велион аккуратно взял её и, улыбнувшись, чтобы отвлечь парня, резко дёрнул. У" ст вскрикнул от боли, но на его лице почти сразу появилось выражение облегчения.

— Ещё раз извини, — сухо сказал могильщик.

Когда он подошёл к К" ле, мастер даже не улыбнулся. Велион встал рядом, чувствуя косые взгляды.

— Теперь будет ещё хуже, — буркнул мастер. — Конечно, ты выиграл у одного из главных претендентов на победу, но, чёрт возьми, тебя одолеет здесь почти каждый. И уж точно твой следующий противник не допустит такой ошибки.

— Жирный уёбок, — сухо выразил могильщик своё мнение.

— Согласен. Но он здесь главный. У тебя есть ещё день, чтобы хоть чему-то научиться, так что пошли-ка в лес.

Но уйти им не удалось. Когда раскрасневшийся Н" до объявил вторую пару, у входа на арену возникла какая-то суматоха. Сквозь толпу грузчиков прорвался невысокий мужичок, по виду пастух.

— Тревога! — завопил он, выбегая на песок. — Тревога! Южане!!! Десять кораблей южан у бухты!

— Вот и отпустил две трети солдат отдыхать, — хмыкнул К" ле. Его голос едва пробивался через шум суматохи, воцарившейся на арене. Он не выглядел испуганным, наоборот, его глаза блестели от возбуждения. — Десять кораблей… Четыре-четыре с половиной сотни. Надеюсь, среди них Иргур.

Велион выругался. Он надеялся, что как раз Иргура-то там и нет.

И надежды одного из них оправдались.

— …Лосось — герб ярла Сторва. Лодка с пятью вёслами — герб ярла Ивара. Весло скрещенное с мечом — герб ярла Громана. Стол, пронзённый мечом… — У" ст на миг замялся и перевёл взгляд на своего учителя, стоящего сбоку от могильщика. — Иргур?

— Иргур, — кивнул Х" ло. — Но ни в коем случае не произноси это имя при К" леепсхоголге. Давай дальше.

"При мне тоже это имя произносить не стоит", — угрюмо подумал Велион, сжимая кулаки. Выругавшись вслух, он отвернулся от залива и пошёл прочь со стены. Эту вспышку ярости никто не заметил — больше половины стоящих на стене людей практически беспрестанно ругались, кто в полголоса, а кто и в полный.

Рассечённый лоб саднил, отсутствие меча, который К" ле забрал у него, пока У" ри заматывала ему голову, вызывало ещё большее раздражение, и, наконец, в полное бешенство его приводила дюжина кораблей, скопившаяся у входа в залив. По ним пробовали стрелять из баллист, повёрнутых к морю, но ни один камень не долетел до цели, а пара или тройка снарядов даже попала в один из двух дозорных кораблей. Впрочем, никакого вреда это не принесло — у южан на ладьях тоже были баллисты и зажигательные снаряды, и дозорные корабли Н" до уже с час бодро горели у причалов, а половина оставшегося в крепости гарнизона старалась сделать так, чтобы не загорелся и сам причал, заливая его морской водой.

Шагая по стене, Велион угрюмо наблюдал за копошащимися в прозрачных клубах пара, поднимающегося от воды, фигурками. Всё бесполезно. Пусть уж лучше этот причал горел. Лучше сгорело бы всё. Могильщик нырнул в люк, ведущий во внутренние помещения крепости. Здесь было пусто — часть защитников Н" до сконцентрировал на стенах ближней к морю башне, другая должна была оборонять ворота в крепость. Но и это бесполезно. Две сотни человек оказались в огромной каменной мышеловке.

Когда корабли южан подожгли дозорные ладьи защитников крепости, Н" до отправил десяток конных во все концы владений клана Голг, чтобы те собрали силы для обороны Лепестка Вишни. По словам К" ле у Н" до было около четырёх с половиной сотен старших учеников и мастеров, причём, сотня располагалась совсем недалеко. Возможно, главе клана удастся дождаться помощи от других кланов, которые через несколько дней приедут на ярмарку. Но могильщик сомневался и в этом. Защитников слишком мало, чтобы выдержать так долго. А восемь из десяти посланников перехватили южане, высыпавшие им навстречу из рощи. Их было не так много, около полусотни, но выводить сейчас часть гарнизона, чтобы отбить их, слишком рискованно. Да и толку? Придут новые. А ещё эти полсотни южан у ворот замка мешали вывести из крепости женщин и грузчиков. Впрочем, два десятка грузчиков вооружили, несмотря на протесты, и в сопровождении десятка мастеров заставили патрулировать границы вишнёвых зарослей, от которых их отделял только невысокий частокол — мало кто угрожал замку с суши. А если и угрожал, то не с такими силами…

Велион выругался сквозь зубы и вошёл в комнату, где теперь располагался. С ним в комнате жили К" ле, У" ри и Г" ра. Чёрный могильщик предпочёл бы жить только с У" ри, но этого ему никто бы не разрешил. Впрочем, лучше всего было бы, если бы девушку вывели из замка. Но Н" до, этот жирный ублюдок, не хотел рисковать замком ради жизней трёх десятков женщин и детей, что сейчас здесь находились. Сейчас в комнате располагались все три его сожителя. У" ри была бледна, как полотно, тотенграберу показалось, что она всё время пыталась спрятаться за спину К" ле — Г" ра был в стельку пьян и посапывал на своей лавке.

— Как дела в заливе? — сухо улыбнувшись, спросил мастер. Он был напряжён, тотенграбер видел это. Напряжён, но и обрадован.

"Этому старому ублюдку плевать на всё, — угрюмо подумал могильщик, — лишь бы отомстить". Вслух он сказал:

— Прибыли ещё два корабля, наверное, их команды сейчас прячутся в лесу.

— Вот именно — прячутся, — раздражённо произнёс старик. — Я ещё пять лет назад говорил, что роща разрослась и её надо вырубить до старых границ, но Н" до меня не послушал. А теперь все наши баллисты, повёрнутые на сушу бесполезны.

— Пригодятся, когда южане пойдут в атаку, — пожал плечами Велион, глядя только в испуганные глаза У" ри.

— Н" до тогда ответил мне примерно так же.

— Что он собирается делать?

К" ле фыркнул.

— Что-что? Жрать и пить, пока не подойдут основные силы. Он уверен, что башни южанам взять не удаться. Зато спалят частокол и летнюю усадьбу, но сейчас его, кажется, это не беспокоит, только его жирная задница.

"Всё могло бы быть по-другому, — устало подумал Велион. — Я мог бы остаться у Иргура. К этому времени мне бы уже наскучил один-единственный могильник на столе, и он предложил бы мне пограбить более крупные могильника острова Епсхо. Только сначала мы бы взяли штурмом неизвестный мне замок Лепесток Вишни. Что лучше — быть домашним могильщиком молодого и амбициозного ярла, который внушат страх и уважение, или погибнуть, воюя за жирного ублюдка, которого ненавидят даже свои?". Тотенграбер не знал ответа. Он пытался найти его в морщинистом лице К" ле и больших светлых глазах У" ри, но ответа так и не было. "По крайней мере, я умру, защищая её". Нет, он не был в отчаянье, наоборот, надежда, пусть она ускользающее мала, теплилась в нём. Возможно, во время битвы могильщик наткнётся на людей Иргура, тогда ему удастся сдаться и спасти У" ри. Пусть его называют трусом, пусть проклинают, он упросит ярла Стола, чтобы он позволил им остаться. Или уплыть на материк — предательства не прощают ни здесь, ни на юге. Но это спасёт У" ри… Велион почувствовал непреодолимое желание прижаться к ней, поцеловать её мягкие губы, стиснуть нежную грудь и остаться так навсегда. Чтобы она тяжело дышала ему на ухо и постанывала, что-то неразборчиво бормоча, а он жадно целовал её.

Всё рухнуло.

— Схожу на стену, — кашлянув, сказал К" ле. Они с могильщиком встретились взглядами. Старый мастер улыбался. — Г" ра спит крепко. — Он вышел.

Велион перевёл взгляд на У" ри. Девушка поднялась сама и, быстро приблизившись, рухнула ему на колени. Могильщик сжал её талию, прижался губами к щеке…

У" ри разрыдалась ему в плечо, и тотенграбер сидел на своей лавке, баюкая её. Глухая чёрная тоска, захлёстывающая Чёрного могильщика, стала просто непреодолимой. Отчего-то ему вспомнился рогатый демон, пожирающий фейри.

Он не знал, сколько это продолжалось. Возможно, минуту, а может, час. Но сквозь рыдания У" ри и пьяный храп Г" ра прорезались другие звуки из коридора. Ласково поцеловав девушку, которой признавался в любви, Велион осторожно ссадил её с колен и, прошептав что-то успокоительное и чмокнув в щёку, вышел из комнаты.

— Что случилось? — спросил могильщик, хватая пробегающего мимо У" ста за здоровую руку.

— Переговорщики от южан у ворот, — буркнул громила, — требуют Н" до. Все бегут туда.

— Они не нападут с моря, пока все у ворот?

В ответ могильщик получил полный недоумения и удивления взгляд. Кажется, переговоры здесь — святое. Не то что на материке…

— Он с материка, — проворчал подошедший К" ле. — Южане высылают переговорщиков со своей стороны. — Пояснил он своему ученику. — Если их условия устроят Н" до, возможно, обойдётся без крови. Если нет — у нас есть сутки до нападения. Ну, и у Н" до есть сутки, чтобы передумать… Но я бы на это не надеялся. Но посмотреть всё равно стоит, может, на него удастся повлиять… Так что не стой.

Тотенграбер кивнул и последовал за мастером. Несмотря на невысокий рост, К" ле умел ходить очень быстро, и могильщик едва поспевал по ним. Именно благодаря этому они и успели к началу переговоров.

У ворот уже скопились все защитники замка — жалкая горсть людей численностью в четырнадцать десятков. Когда они услышали о нападении, многие были напуганы — а чего ещё ждать от людей, половина из которых мальчишки пятнадцати лет и обычные работяги, не привыкшие к постоянному кровопролитию? — но сейчас в их глазах появилась надежда.

"Пусть Н" до подарит её им… — молил могильщик. — Им, мне и У" ри". К" ле, кажется, только сильней разволновался. Тотенграбер вздрогнул про себя, поняв, что мастер будет уговаривать Н" до не сдаваться, а не наоборот, как он думал раньше. Что ж, как К" ле и сказал, на главу клана Голг повлиять будет сложно.

Ворота замка растворили, из них высыпалась примерно половина защитников Лепестка Вишни, другая половина заняла более удобные позиции для наблюдения на частоколе. Велион и К" ле оказались в самом хвосте толпы у ворот, но, как здраво рассудил могильщик, на переговоры можно и не смотреть, главное слышать. Поэтому он не стал работать локтями, чтобы пробраться вперёд. К тому же, это было практически бесполезно.

— Н" до уже там? Уже там? — вопрошал К" ле, стараясь подпрыгнуть и заглянуть выше голов высокорослых учеников и солдат, как ребёнок. Картина была презабавная, но Чёрному могильщику смеяться не хотелось совершенно.

— Там-там, — откликнулся, наконец, кто-то. — Сейчас сойдутся.

Сойдутся? Значит, никаких шансов услышать разговор…

И тут зазвучал громкий голос переговорщиков южан. Велион вздрогнул, узнав его. Это был Иргур.

— А ты похудел, Н" до, — насмешливо прокричал ярл Стола. — Или просто так съёжился от страха.

Ему в ответ послышался гогот и вопли южан.

— Зелен ты ещё, — не менее зычным голосом ответил ему глава клана Голг. — Мужская стать не в мышцах, а в мозгах.

Теперь начали орать уроженцы Епсхо. Значит, переговоры здесь что-то типа драки на словах. Здесь у более опытного Н" до, возможно, больше шансов, но, в любом случае, всё упирается в условия, которые предложит Иргур.

— Мозги у человека в голове, а не в брюхе. Да и мозгов больше со временем не становится, а мышц… — Послышался рёв южан. Наверное, ярл хвастал мышцами. — И уж точно их не будет больше от сидения за стенами.

— За стенами мудрость и правда, скрытая в книгах. А в море вода и дохлая рыба. То-то я гляжу штаны у вас мокрые, а запах… Или это не рыба?

Дружный гогот защитников крепости поддержали даже южане.

— Смотри, чтобы твои штаны не стали мокрыми от каменной сырости, — ответил Иргур, но реакции не последовало. — И тем более от моего предложения.

— Что же ты мне предложишь? Пустить всю вашу ватагу во двор, чтобы штаны подсушить? Боюсь, нам никаких дров не хватит.

— Хватит двух горящих в порту кораблей! — заорал ярл, едва перекрикивая вопящих людей Н" до. — Но моё предложение не такое. Я предлагаю поединок.

У ворот замка стало тихо, как в гробу. Все знали, что Иргур скажет дальше.

— Я и ты, Н" до, — продолжал южанин в воцарившейся тишине. — Завтра на рассвете, на мечах, голые по пояс. Победишь ты — мы уберёмся восвояси. Если выиграю я — мы разграбим твой замок, но не тронем твоих людей, нам не нужна кровь, мы пришли за товарами с материка. Если же ты откажешься… Мы вырежем всех, от мала до велика, изнасилуем женщин и сожжём крепость.

— И как же ты, интересно, собрался взять крепость, которую никто когда не мог покорить? — прошипел Н" до. Весь его пыл утих так же быстро, как и крики защитников замка.

Велион выругался сквозь зубы. Он знал, что ответил Н" до. Знал это и К" ле. На губах старика играла улыбка.

— Ты подарим мне её, старик. Когда распустил солдат, чтобы не платить им. Когда позволил патрулям причалить. И даже ещё раньше, когда запретил двум моим друзьям, ярлам Увару и Сторву, приехать на ярмарку. Подумай, жирный старик. Погибнуть и спасти жизнь всем своим людям, оставить своим сыновьям наследство и оставаться сильнейшим кланом на Епсхо. Или отказаться и лишиться наследников, лишить сотен своих людей всего — жизни и чести. Подумай!

— Я отказываюсь. Вы сломаете свои жёлтые зубы о стены моей крепости, а обо мне будут вспоминать как о величайшем победителе южных ярлов. Ваши кости в морской воде будут глодать рыбы и крабы, а я буду есть мраморную говядину и запивать её нежным вином с материка. Убирайтесь! Вы прослывёте трусами, но свою жалкую жизнь сохраните!

— У тебя есть время до рассвета, — насмешливо сказал Иргур. — Но, думаю, ответ не изменится. Приготовьтесь к смерти, люди труса!

Царила такая же напряжённая тишина. Могильщику казалось даже, что он слышит яростную одышку Н" до. Но тут К" ле снова принялся проталкиваться вперёд.

— Это я вызываю тебя на поединок, трус! — заорал он. — Я! Слышишь?!

— Кто это там блеет? — расхохотался ярл. — Ребёнок?

— Нет! — Н" до, наконец, прорвался через толпу. — Нет! — повторил он, задыхаясь от ярости. — Ты знаешь меня, детоубийца!

— Уважаемый мастер К" ле, — учтиво проговорил южанин. — Это честь — скрестить с тобой мечи, и ты в своём праве. Но как я, свободный ярл, могу позволить вызвать себя на поединок слуге какого-то труса, отказавшегося ценой своей жизни спасти всех своих людей? Не бывать тому. Вот если бы Н" до согласился драться со мной, после этого поединка можно было бы сразиться с тобой. Но…

— Плевать! Встретимся на поле брани! Помни, что я жду тебя!

— Помню. И тоже жду со всем уважением.

Велион тяжело вздохнул и сжал кулаки. В бою они могут не встретится, а вот если Н" до согласится…

Возможно, у всех собравшихся здесь появился призрачный шанс на жизнь.

К" ле, исчезнувший сразу после переговоров, не появлялся до утра. Не в силах уснуть, Велион бродил по комнате из угла в угол, вслушиваясь в пьяный храп Г" ра и тихое прерывистое посапывание У" ри. Калека просыпался один раз, уже ночью, когда высокое южное солнце клонилось к горизонту. Но, проснувшись, Г" ра выдул ещё половину штофа вина и снова заснул.

— Я не могу защищать свой дом, — бубнил он, напиваясь, — поэтому лучше мне сдохнуть во сне.

Что ж, это по крайней мере позволило могильщику и У" ри насладиться последней, такой короткой, ночью. Два бокала вина после любви помогли ей уснуть, но тотенграбера секс и выпитое только взбодрили, приведя в то лихорадочное состояние, когда сон вроде бы и идёт, но сил закрыть глаза нет. Возможно, ему тоже стоило напиться. Плевать на то, что придётся драться с похмелья, во всеобщей мясорубке, которую пообещал защитникам Лепестка Вишни Иргур, от него толку всё равно будет мало. Но взявшись за штоф, могильщик мгновенно передумал. Возможно, твёрдая рука и крепкие ноги спасут им с У" ри жизнь.

Старый мастер ввалился в комнату уже через два часа после рассвета. Он был пьян и, судя по выражению лица, доволен.

— Н" до решил сдаться? — угрюмо спросил Велион, глядя как старик стягивает сапоги.

— Хера с два, — хмыкнул К" ле. — Этот жирный ублюдок решил оборонять ворота, а не запираться с гарнизоном в крепости. Я пытался его убедить, что так мы дольше продержимся, но он визжал, как огромный боров, когда его старший сын предположил какими будут расходы, если эти южные варвары спалят летний замок и пристройки. А они сделают это. После того как разграбят, конечно.

— Ты, кажется, не выглядишь расстроенным.

Старик рухнул в пастель и рассмеялся.

— Я с половиной гарнизона пойду на ворота, — пояснил он. — И буду командовать их обороной. Встречусь в драке с Иргуром и отомщу за сына. Зачем мне горевать? Если мы продержимся до обеда, придёт подкрепление из полутора-двух сотен человек, тогда никто — никто! — не сможет взять Лепесток Вишни, даже если бы здесь стояла пятитысячная армия.

— Так, значит, план — дождаться подкрепление? — сумрачно спросил могильщик. Он не слишком-то рассчитывал на это. Если половина гарнизона замка погибнет на воротах, у них не хватит людей, чтобы оборонить обе башни. А если к этому времени успеет подойти флот…

К" ле снова рассмеялся.

— Нас просто так не взять. У Иргура от силы полторы сотни человек, просто так он ворота не возьмёт. Корабли мы встретим баллистами, баллисты же обеспечат южанам кровавый подход к стенам башен. Здесь много арбалетов и камней, слуги ещё с вечера развели на вершинах башен костры и кипятят масло и морскую воду. А если мы продержимся до полудня…

— Ты забываешь про берсеркеров. Они…

— Они бездумные животные, — жёстко прервал могильщика старик. — Да, они не боятся боли и дерутся, пока не умрут, но с отрубленной головой может бегать только курица, не человек. Спи, трус с материка.

— Я не трус, — сухо сказал Велион, наливая себе вина. На самом деле слова К" ле немного его успокоили. Но он предпочитал учитывать всё, что можно учесть. "И когда шёл в Имп всё учёл? — насмешливо спросил у себя могильщик. — И в Хельштен, и в Крено? Нет. Я шёл умирать. Все три раза. Но, чёрт возьми, могильщик должен сложить кости в могильнике, а не в крепости, защищая её от людей человека, которого с натяжкой мог назвать другом". — "Нет, сейчас всё по-другому, — сказал себе тотенграбер, пристально глядя на спящую У" ри. — Не так, как было раньше. Просто сейчас я слишком сильно хочу жить".

К" ле, видимо проследил его взгляд. Старик усмехнулся и, поднявшись с кровати, похлопал Велиона по плечу.

— Ты останешься в башне и будешь защищать её, я договорился с Н" до, убедив его, что от тебя всё равно слишком мало толку в бою, а победа в поединке — всего лишь случайность. Береги её крепко, ученик, и постарайся сделать так, чтобы шальная стрела или тупой берсеркер тебя не свалили.

Договорив, старик лёг на кровать и практически сразу уснул. Могильщик ещё глотнул вина, но сразу отставил полупустой бокал. Всё-таки твёрдые руки и крепкие ноги нужные ему больше, чем успокоение в вине. Раздевшись, Велион лёг в кровать, намереваясь отдохнуть хотя бы с открытыми глазами, но практически сразу провалился в сон.

Ему снились фейри. Они устилали траву. Их оторванные крылья поблёскивали в крови, залившей всю землю. У половины не было голов, а вторая половина тянули к нему свои окровавленные ручки. Те, у которых они были.

Могильщик шагнул назад, но, услышав писк, остановился и поглядел вниз. Фейри с оторванными ручками и ножками устилали землю, сколько видел глаз. И он растоптал не меньше десятка, когда отступил назад.

Пошёл снег. Падая на землю, он пропитывался кровью и прикрывал покалеченные тельца фейри. Переведя дыхание, могильщик развернулся и бросился прочь.

Теперь на фейри наступать было куда проще.

Выбравшись из вишнёвой рощи, могильщик понял, что это был не снег, а лепестки вишни. Он вспомнил У" ри, её слова о том, как здесь прекрасно, когда вишни цветут. И могильщик был с ней согласен: когда лепестки опадают, можно не думать о том, что на земле может быть что-то ещё.

Позади раздался шорох. Обернувшись, тотенграбер увидел демона. Его рога походили на оленьи, но в пасти торчали клыки. Чётырёхпалые лапы демона загребали лежащих на земле фейри и отправляли их в рот. Демон улыбался, когда жрал, и покалеченные тельца вываливались из его рта. "Я доберусь до тебя", — будто бы говорили его глаза. И тогда могильщик снова побежал.

Но дорогу ему преградил Лепесток Вишни. Башни замка были обрушены, а от частокола остались лишь обугленные пеньки, покрытые кровью. Около башен лежали груды тел. Вспомнив об У" ри, тотенграбер побежал к башням.

Но все были мертвы. Он видел К" ле с распоротым животом, видел У" ри в оборванной и окровавленной одежде. Её груди были отрезаны, а горло будто грызли собаки. Но это сделали не собаки. Повернувшись, могильщик увидел Иргура. Его глаза вылезли из орбит, а изо рта текла кровавая слюна. Брюхо ярла вздулось, но он продолжал пожирать чью-то жирную ногу.

Это нога Н" до, — понял могильщик.

— Кажется, Иргур заглотил слишком много, а, друг могильщик?! — крикнул с набитым ртом молодой ярл. Он тоже был мёртв — из его брюха торчал меч, когда принадлежавший могильщику. Из раны в животе вываливались куски тела Н" до — целый глаз, обглоданные пальцы, ломти окровавленного жира. — Но Иргур сожрёт этот кусочек! — весело продолжал Иргур и снова принялся вгрызаться в ногу бывшего главы клана Голг.

"Здесь одни трупы", — понял могильщик и побежал дальше.

Но кто-то схватил его за ногу. Пытаясь вырваться, он посмотрел вниз. Это была У" ри. Её окровавленные губы растягивались в улыбке.

— Возьми меня с собой, — невнятно проклокотала она своим разорванным горлом. — Я же люблю тебя.

— Ты мертва, — пробормотал могильщик.

— Разве это помешает нам любить друг друга? Поцелуй меня, любимый. — Её губы раскрылись, по ним пробежал язык. Могильщик увидел, что половина языка девушки откушена. — Поцелуй. Да, у меня нет груди, но есть всё остальное.

— Убей его! — взревел К" ле, поднимаясь. Он шагнул к могильщику, но ноги запутались в собственных кишках, и мастер упал. — Убей его! Я — твой учитель! Отомсти за моего сына!

— Он мёртв! — закричал могильщик. — Ты убил его! А он убил тебя! И ты мертва! — крикнул он в лицо У" ри, но та старалась снять с него штаны и тянулась губами к паху, одновременно задирая себе юбку и стимулируя себя пальцами. Её вагина была разорвана чуть ли в клочья, по внутренней стороне бёдер обильно стекала кровь, но мёртвую это не останавливало.

— Если мы мертвы, то почему мы ещё двигаемся? — спросил Г" ра. Он вышел из башни, держа половину наискосок срубленной головы в руках. Вторая половина ещё покоилась на плечах. Глаза, один снизу, второй сверху, пристально смотрели на могильщика. — Если мы мертвы, почему ты с нами разговариваешь? Просто уйди. Или тебе нужны лепестки вишни, чтобы ты наступил на нас?

— Нет… — прошептал могильщик, глядя на У" ри. Она, поднявшись на ноги и склонившись, уже практически завладела его членом, продолжая ласкать себя, но тотенграбер резким движением высвободился из её хватки и подтянул штаны.

И тут его догнал демон. Но чудовище, не обращая внимания на тотенграбера, схватило К" ле и принялось его поедать.

— Ты нам не нужен, — сказал Г" ра и пошёл навстречу демону.

— Иргур тебе не друг, — сказал Иргур и пошёл навстречу демону.

— Я тебя больше не люблю, — сказала У" ри и пошла навстречу демону.

Закричав, тотенграбер побежал прочь, стараясь не оборачиваться. Но он слышал, как смеются трупы. Бросив взгляд назад, он увидел их в пасти чудовища. У" ри совокуплялась с Г" ра, Иргур продолжал поедать ногу Н" до, а К" ле одной рукой душил ярла, второй — себя.

Отвернувшись, могильщик увидел, что он уже на берегу моря. Он огляделся в поисках корабля, чтобы уплыть прочь, но ничего пригодного для плаванья на берегу не было.

— Значит, ты готов, — рассмеялся кто-то сбоку.

Это была странная тварь с человеческим телом и собачьей головой. Она казалась тотенграберу смутно знакомой, но где бы он видел такую тварь? За плечами Собаки маячило ещё несколько фигур, но могильщик не мог их различить.

— Мне надо убежать, иначе демон сожрёт меня, — сказал могильщик.

— Он жрёт только мёртвых. Но что ты потерял на материке? Кто ты?

— Я - Велион, — вспомнил тотенграбер. — Бывший убийца. Возлюбленный У" ри. Ученик К" ле. Любовник Марвы, Свиши, Элаги, Крами и других женщин, чьи имена не помню. Враг Карпре. Друг Епсхо и Истро. Друг Валлая.

— Неверный ответ, — покачала головой Собака. — Может, поищешь другой?

— Я - Чёрный могильщик. Проклятый выродок. Могильный червь. Мародёр, вор и убийца.

— А вот это правильно, — рассмеялась Собака. — Ступай.

— Но как…

— Иди по воде. Она тебя выдержит.

Чёрный могильщик шагнул в воду, но она поглотила его с головой. Но теперь это была не вода, а прах.

Что-то передавило его горло. Дёрнувшись, Велион почувствовал что-то мягкое. Оно лежало на нём. Могильщик панически задёргался и высвободился, лежащее на нём существо свалилось с него, с мягким звуком грохнувшись на пол. Послышался сонный стон, но Велион не обратил на него внимания, он судорожно вдыхал вожделенный воздух.

Царила удушающая жара, непривычная для островов. С него градом катился пот. Дурной знак, — понял могильщик.

— Чего дерёшься? — пробормотала У" ри. Её голова возникла у бедра тотенграбера, и он дёрнулся, вспоминая сон. Но крови на губах девушки не было, а маленькие грудки были на месте, они проступали через ночную рубашку. Велион почувствовал возбуждение, но сон ещё был слишком рядом, он впивался в его мысли, вызывая тошноту. И возбуждение пропало так же быстро, как и возникло.

— Дурной сон, — пробормотал могильщик в ответ. — Просто дурной сон.

Но объяснение это напугало У" ри.

— Что ты видел? — прошептала она.

"Смерть", — чуть не сорвалось с губ Чёрного могильщика, но он с трудом выдавил из себя усмешку и сказал:

— Мне снился козёл, который забежал в мужскую баню, и принялся на всех прыгать.

Она не поверила, но со страхом, кажется, справилась.

— Оденусь и принесу тебе завтрак, — сказала девушка, поднимаясь и оправляя рубаху.

— А где остальные? — спросил Велион, оглядывая пустую комнату.

— Ушли. Дед, наверное, напивается, а К" ле на воротах. Скоро полдень, они не велели тебя будить, пока не начнётся бой — К" ле сказал, что ты долго не мог уснуть.

"Южане тянут себе на погибель", — подумал Велион, но сам себе не поверил — сон был ещё слишком близко.

— Драться на пустой желудок, — ещё раз улыбнулся он, на этот раз более уверенно и искренне. — Спасибо им за это.

— Пока южане штурмовали бы ворота, ты бы поел. И… — на щёки У" ри бросилась краска… — не только.

Она нуждалась в успокоении, пусть даже таком слабом. Но могильщику хватило сил только на то, чтобы обнять её и поцеловать в щёку.

— Когда всё закончится, мы поженимся, — прошептал он. — И будем делать всё, что нам захочется, и когда захочется.

У" ри с надеждой улыбнулась в ответ и, одевшись, вышла. Через четверть часа она принесла завтрак — вино с материка, говяжью отбивную, ломти пареной репы и кусок пшеничного хлеба. Наверное, Н" до хотел поднять этим боевой дух защитников. Что ж, по крайней мере, это подняло боевой дух могильщика. Он поделился с У" ри завтраком и почувствовал себя другим человеком. Сон будто бы ушёл. Поев, Велион усадил У" ри себе на колени и долго целовал, а после оделся и ушёл на стену.

Южане пока не торопились, и это вселяло всё больше и больше надежд. "Если мы продержимся до обеда, придёт подкрепление из полутора-двух сотен человек, тогда никто — никто! — не сможет взять Лепесток Вишни, даже если бы здесь стояла пятитысячная армия", — сказал ему вчера К" ле. Значит, всё будет просто прекрасно.

Велион уверил себя в этом.

А когда со стороны ворот послышался зов труб, он рассмеялся.

— Наши! — крикнул кто-то рядом, и ему в ответ зазвучали радостные крики.

Защитники башни бросились на другую сторону крыши, чтобы увидеть, как подходит подкрепление.

— Эти южные ублюдки сдались, даже не вступив в бой, — рычал незнакомый могильщику мальчишка лет пятнадцати. — Чёртовы трусы, только могли что хвастать.

Велион улыбнулся про себя. Наконец, он пересёк крышу башни, протолкнувшись к зубцам, уставился на ворота. Тишина, воцарившаяся на башне, ему не нравилась, но стяг клана Голг — ветвь вишни на белом фоне — на миг вселил ему надежду. Которая растаяла, едва Чёрный могильщик разглядел, что стяг изорван и покрыт кровью. А две сотни людей, шествующих за знаменем, явно были южанами — слишком бородаты и растрёпаны.

— Они разбили подкрепление, — прошептал тот самый паренёк, что обвинял южан в трусости. Он побледнел так, что его светлые волосы стали практически рыжими на фоне зеленоватой кожи.

— Им надо бежать с ворот к башням! — крикнул кто-то.

— Если они сейчас побегут, их вырежут на подходах…

Слова говорящего заглушили вопли. Дикие, нечеловеческие. Долгий продолжительный вой, вибрирующий и жуткий, срывающийся то на визг, то на низкий рёв.

"Берсеркеры, — мелькнуло в голове могильщика. — А это их песнь".

К двум сотням южан, вышедшим к воротам, присоединились ещё полторы сотни из рощи. Со скрежетом распрямились баллисты, повёрнутые в сторону острова, но несколько камней, пусть и угодившие в самую гущу атаковавших, даже не сломали ряды.

— Нам крышка, — едва слышно прокричал островитянин, стоящий рядом. Все звуки глушили вопли берсеркеров.

Могильщик бросился к противоположному концу башни. Корабли по-прежнему стояли вне зоны досягаемости баллист, даже не пытаясь сдвинуться. Это ловушка. Отвлекающий манёвр, настолько глупый, что даже никто о нём не подумал. Южане не хотели штурмовать замок с моря, как это делали обычно. Благодаря тому, что Н" до отменил патрули, они высадились на остров, разбились на два отряда. Один встал у ворот, второй разгромил подходящее к замку подкрепление. Глава клана Голг сам сдал свой замок. Бежать некуда — с берега им преграждают путь основные силы южан, с моря — корабли. Им действительно крышка. Только если не попробовать пересечь частокол с флангов и затеряться в роще… Наверняка, там патрули — Иргур обещал вырезать всех обитателей замка, но шанс есть.

Велион снова бросился к противоположному концу крыши. Ворота рухнули, остатки защитников были окружены, а большая часть двигалась к башне. К башне, на крыше которой сейчас стоял могильщик. К" ле поместил их сюда, думая, что башня, расположенная ближе к морю, куда опасней. Как он ошибся.

Выругавшись, могильщик бросился к люку. Плевать на всех. К" ле мёртв. Надо спасаться самому и спасать У" ри. Чёрный могильщик буквально свалился с лестницы и бросился к своей комнате.

В дверях он столкнулся с пьяным вдрызг Г" ра. Калека стоял, опираясь на свой костыль.

— Счастье, — сказал он и икнул. — Счастье, — повторил он, — было так близко. Беги, могильщик, беги.

— Заберу У" ри и убегу, — резко произнёс Велион, пробуя пройти мимо старика, но тот загородил дверь.

— Ты её не заберёшь. Её никто не заберёт.

— О чём ты?! Пусти!

— Ты не знаешь, что эти сволочи делают с женщинами, — сказал Г" ра.

Велион вздрогнул.

— Что?.. — прошептал он.

— Насилуют, едят заживо, отрезают…

Могильщик оттолкнул калеку и ворвался в комнату. Г" ра упал на пол и с руганью копошился сзади, а Велион стоял в дверях, не в силах шагнуть в комнату.

У" ри лежала на скамье. Её глаза были широко раскрыты, изо рта вытекала струйка крови. Но больше всего крови вылилось из перерезанного горла.

— Я оказал ей услугу, — пьяным голосом проговорил Г" ра. Он с трудом поднялся и стоял, опираясь на косяки. — Ты не знаешь, что эти сволочи…

Он не договорил. Ему помешал меч, разваливший его голову пополам. Г" ра обрызгал его кровью, и завалился назад. Кусок мозга калеки вывалился из обрубка головы, и могильщик наступил на него, выходя из комнаты. Он бил наискосок не специально, но сон вернулся к нему.

Выйдя из комнаты он столкнулся с белобрысым пареньком, которого так напугало нападение. Увидев могильщика и тело Г" ра, он открыл рот, чтобы закричать, но Велион заткнул его, вонзив в открытый рот меч. Кто-то бросился на него с мечом, но Чёрный могильщик даже будто не заметил этого. Он ушёл от удара и, выхватив из-за пояса кинжал, разделал нападавшему живот. Когда Велион переступил его, он увидел перебинтованную руку. Это был У" ст.

Больше ему никто не встретился. Наверное, остальные всё-таки остались защищать крышу. Или уже убежали. Могильщику было плевать на это. Он хотел убивать. Вцепиться в глотку Н" до или Иргура, другие жертвы его бы не успокоили. На крайний случай подошёл бы К" ле.

На лестнице, ведущей на второй этаж, шёл бой. Велион видел спины обороняющихся, но их было слишком мало — всего-то пятеро. Ещё двадцать должно было лить кипячёное масло и морскую воду с крыши. Интересно, человеческое мясо пахнет так, как и та говядина, что он съел на завтрак? Надо выйти и понюхать.

Но эта пятёрка мешает ему.

Чёрный могильщик… нет… убийца Велион вонзил меч в спину одного из них, стоящего позади всех. Спину жертвы прикрывала кольчуга, но меч прошёл сквозь неё, как через растопленное сливочное масло. Второму убийца смахнул голову, третьему вонзил в затылок нож. Кровь, хлынувшая ему в лицо, попала в рот. Она казалась сладкой и горячей. Как та, что мальчик Велион пил в детстве, когда после пятидневных блужданий по лесу и болотам всё-таки догнал свою первую жертву.

Убийца рассмеялся. Да, это не похоже на работу ключника, но приносит ему куда большее удовлетворение.

А их больше, чем пять. Отступая, защитники показали ещё три спины. Что ж…

Он не успел додумать. Один из защитников с воплем отлетал назад и врезался в него. Ловко высвободившись из-под тела, Велион сел. Но только для того, чтобы поймать на меч второго падающего. Его голова представляла собой сплошную мешанину из кости, крови и мозга.

И тут в его уши ворвался дикий вопль, ещё более громкий в замкнутом помещении. На второй этаж ворвалось окровавленное нечто, однорукое, с рассечённым лицом, но сжимающее в правой руке огромную булаву. Взревев ещё раз, оно обрушило булаву на последнего оставшегося на ногах защитника, а после бросилось вперёд, на могильщика.

Нет, не на могильщика, на того, что он держал на своём мече. Берсеркер обрушился на него сверху с такой силой, что Велион ударился о пол затылком.

В глазах померкло. Но окончательно из него выбил дух и желание сопротивляться раздавшийся вопль чудовища.

"Песнь берсеркера", — мелькнуло в затуманенном разуме полу оглохшего тотенграбера. Что-то надавило на него сверху, а после нечто твёрдое чиркнуло ему по виску. В правом глазу взорвались искры, после чего наступила тьма.

Голоса…

— Дохлый?

— Нет, живой. Давай добью.

— Стой-стой… Что-то у него лицо больно знакомое.

— Может, к нам на Стол ездил, чтобы выебнуться своим мастерством владения меча?

— Нет. Погоди, не трогай, надо показать ему Иргуру. Может, это наш информатор?

— Да и хрен с ним, предателю так и надо.

— Нет! Покажем Иргуру. Если что он сам его казнит. Хватай за руки…

Тьма…

Очнулся могильщик в кресле. Его голову стягивала повязка, но даже она не помогала от боли, пронзившей всю правую сторону черепа. Перед глазами плыло, но тотенграбер умудрился различить лицо, стоящего перед ним.

— Иргур… — прошептал Велион. За это короткое слово он поплатился вспышкой головной боли.

— Положите его.

В голову вбили гвоздь, и Чёрный могильщик снова погрузился во тьму.

Опять то же кресло. Запах мочи, дерьма и рвоты.

— Тебя почистят, — сказал Иргур.

Он всё ещё сидит напротив? Что в его руках? Меч?

Велион выдавил из себя смешок. Да. Бастард, который ярл подарил ему.

— Зачем? — прошептал он. — Ты же меня казнишь…

— Зачем? — переспросил ярл. — Ты оказался в ненужном месте в ненужное время. К тому же, ты убил несколько человек Н" до. Это ведь бы ты?

— У" ри… — прошептал Велион, не слушая Иргура. — Г" ра убил её… — Эти слова причиняли ему боль, но куда большие муки он испытывал, когда вспоминал её окровавленное лицо и отрезанные груди. Или это было в другой жизни? Могильщик перевёл взгляд на Иргура. Тот хмуро смотрел на него. — Ты должен пожирать Н" до. Он слишком толстый, тебе надо постараться.

— Да, — хмыкнул ярл. — Я его и пожираю. Пожираю его товары. И ты прав, кусок слишком большой, несмотря на то, что мне придётся делиться с другими.

— Что с ним?

— Его сыновья убили его и вынесли тело. Они надеялись, что это спасёт им жизнь. Но берсеркеры, шедшие в первых рядах моего… нашего войска думали иначе.

— К" ле?

— Тот старик? Я убил его. И, чёрт побери, я бы не справился, если бы у него в животе не было дырки. Но я её расширил. Откуда у него твой меч?

— Это меч его сына… Ты… — Велион не договорил. Его вырвало желчью, а вспышка боли в голове вновь чуть не лишила сознания.

— Да, я убил паренька, только что вспомнил. Кто был тебе К" ле?

Прежде, чем ответить тотенграбер закрыл глаза. Стало немного легче. По крайней мере, лицо ярла перестало кружится перед ним.

— Учитель. Он не убил меня, и решил учить…

— … чтобы ты убил меня. Так?

— Я отказался… У" ри…

Иргур долго молчал. Велион сидел с закрытыми глазами, чувствуя дурноту. Но молодой ярл, наконец, заговорил:

— Ты оказался в ненужное время в ненужном месте. Можно сказать, что ты дрался против меня, хотя я считал тебя своим другом. Но ты не лжёшь, и, как я помню, тоже немного привязался ко мне. Думаю, У" ри мертва. И в этом виноват именно ты. Те два десятка берсеркеров, что брали замок, были сделаны благодаря тебе. И это достаточное наказание за то, что ты стал жертвой обстоятельств. Но на островах тебе места нет. Тебя убьёт любой. За то, что предал меня. За то, что убивал своих. Ты бешеная собака, могильщик, и убьют тебя как собаку. Поэтому, в благодарность за этот лакомый кусочек, что я не смог заглотить, я отправлю тебя домой. Тебя довезут живым до материка. Знаю, что ты бежал оттуда, но там у тебя есть хотя бы шанс выжить. Впрочем, это можно считать так же отсроченной казнью, если твои проблемы так велики, как мне расписывала Марва. Уведите его.

— Зачем ты так долго ждал? — прошептал могильщик, когда его подхватили за руки. — Ждал напротив?

— Хотел увидеть твои глаза.

— И что ты увидел? Предательство?

— Нет. Бешеную собаку, лишившуюся хозяина.

Пока его вели к бухте, он открыл глаза лишь раз. Чтобы увидеть тело У" ри, выброшенное из окна. Её платье превратилось в лохмотья, юбки были задраны, груди отрезаны, а горло растерзанно. Но это не было сном — из ран на груди и между ног не текла кровь.

Потом, спустя вечность, его швырнули на что-то твёрдое и принялись обливать тёплой солёной водой. Когда это прекратилось, он остался в темноте.

Но даже сюда до него долетал непрекращающийся нечеловеческий вой.

Песнь берсеркера. Песнь смерти.

— Больше не останавливайся, или ты знаешь, что будет, — сказал ему кто-то.