Лента давно не чувствовала себя такой растерянной. Она вернулась в отдел. Постепенно подтянулся народ. Всего у них было пятнадцать человек в отделе. Пять отделов. Все связные были разного класса и все работали на государство. Выплатить кредит, который давали в обязательном порядке на обучение, удавалось только годам к сорока. Некоторые так и работали за небольшую зарплату в государственных учреждениях. Это было выгодно стране. Предприимчивые и хваткие все равно пробивались в люди, остальные работали на страну. Не было безработных и тунеядцев. Все при деле. Когда люди заняты, то меньше преступность. Единственное, что наплыв беженцев сильно менял положение дел. Лента понимала, что Радж добьется разрешение на деятельность Драга. И что? Теперь ей придется с ним работать? Это пугало. Да, впервые она не знала, что делать. Отказаться? А получится? Не первый раз клиенты хотели работать только с тем или иным связным и им шли на встречу. Скорее всего, здесь будет так же. Обычно просто доплачивали, если связной не хотел работать с клиентом.

Может все не так и плохо? Может он ее дразнил специально? Понял, что она прощупывала его, вот и решил так ее по носу щелкнуть. Это ему удалось сделать. Непонятно только как он это смог провернуть. Слишком реальные картинки, слишком реальные чувства.

А рабочий день продолжался. Она пока развлекалась мелкими заказами. Проверяла изменяет ли муж у одной истерично настроенной дамы, да искала куда пропал пес у одной девочки. Это обычная рутина, за которую платили мало. Только все равно ведь платили. В шесть вечера она пошла домой.

Лента любила свой город, в котором жила всю жизнь с самого рождения. Прямые улицы с ровными в рядок посажеными деревьями, что делили проезжую часть на две полосы были выверены до математической точности. Одинаковые двухэтажные домики, выкрашенные разноцветной краской, редкие машины, и ветер, что гулял по городу — все это было знакомым и родным. Лента знала все уголки каждого района. Ведь это часто нужно было в работе, когда приходилось выезжать или следить за кем-то. У нее даже мыслей не было куда-то переезжать. Если знакомые часто мечтали уехать, то Лента лишь удивлялась. Разве могло быть где-то лучше чем в ее городе? Здесь все было под рукой, да она и не любила перемены. Больше ей нравилась стабильность и постоянство.

Дома ее встретил привычный шум. Две младшие сестры и брат чего-то никак не могли поделить. Ее это раздражало. Лента хотела приходить с работы и отдыхать, а не мирить детвору. Но съехать она не могла. До свадьбы было принято жить с родителями, а потом уезжать с мужем в свою квартиру. Но Лента не стремилась к замужеству, пока не выплатит кредит и не начнет работать на себя. Она не хотела повторять судьбу родителей, которые поженились по молодости, а потом пошли на поводу правительства, поверив лозунгу “плодитесь и размножайтесь”. Тогда еще были планы по освоению горных территорий. Заселение их. Но пару лет назад программу закрыли. Посчитали, что понадобиться слишком много денег на ее реализацию. Долины пригодные для жизни находились слишком далеко. Чтоб наладить сообщения между ними и страной нужно было вложить много ресурсов как технических, так и людских. Пока это было невыгодно. Хотя после появления “лишних” людей может правительство со временем и вернется к этой программе. Ленту это особо не волновало. Она не любила засорять голову лишней информацией. Ей этого хватало и на работе.

— Как прошел день? — мама готовила ужин. Маленькая, худенькая женщина с темными кругами под глазами. Ей приходилось работать по ночам швеей. До кризиса за ее кредит платило государство, так как у нее было много детей, плюс были еще выплаты за каждого ребенка. Но теперь денег у правительства не хватало. Выплаты отменили, а кредит остался. Отец работал на двух работах, но денег все равно не хватало. Поэтому маме пришлось начать работу на дому.

— Намечается большой заказ. Надеюсь с него получу хороший процент, — ответила Лента, помогая матери чистить овощи.

— Я сегодня разговаривала с Катериной. У нее муж мясную лавку держит. Она приглашает тебя в выходной на ужин.

— Опять меня сватаешь? — Лента насмешливо посмотрела на мать.

— Нет. Просто у нее дочь собирается выбирать куда поступать. У девочки небольшие способности связного и аналитический склад ума.

— А еще у нее есть сын, который старше меня на три года. Работает он на ферме недалеко от города. Ездит туда каждый день. Мы с ним около остановки автобуса здороваемся. Видимо теперь он хочет мне не только привет говорить, но и спокойной ночи желать.

— Что в этом плохого? У тебя сейчас вся жизнь зациклена на работе. Нужно же и отдыхать. Ты девушка. А ведешь себя как старая бабушка.

— Не знала бы, что ты желаешь мне добра, подумала бы, что хочешь от меня избавиться, — сказала Лента.

— Лента, ты теряешь лучшие годы.

— Ничего я их не теряю. Скорее вкладываю в будущее.

— Не понимаю я твоего маниакального желания уйти в частный бизнес.

— Я не хочу всю жизнь считать крошки и переживать смогу ли в этом месяце заплатить взнос или пойдут пения. Не нужны мне такие переживания. Лучше подождать.

— Необязательно же сразу детей рожать.

— Да, но они не всегда спрашивают разрешения появиться на свет. Мам, мы эту тему с тобой поднимаем каждый месяц. Думаешь, что мое мнение поменяется?

— А вдруг? — Лента заметила промелькнувшую на губах матери улыбку. Раньше мама часто улыбалась, теперь все реже и реже. Вот и сейчас она вновь стала серьезной. — Тебе двадцать пять лет. Ты планируешь выплатить кредит через шесть — восемь лет. К тому времени все твои ровесницы уже будут замужем. За кого ты замуж пойдешь? Всех хороших и перспективных ребят разберут.

— Я найду такого же глупца, который будет придерживаться моих взглядов, — ответила Лента. — И давай мы оставим эту тему.

Она видела, что мама осталась недовольна, но продолжать не стала. Почему мама не хотела ее понять? Лента не видела смысла жизни в семье и детях. Она не хотела посвящать себя мужу. Ей не хотелось привязывать себя к дому. Независимость была слишком сладкой, чтоб ее менять на сомнительное удовольствие с кем-то вечером поговорить, да пожелать спокойной ночи.

Ужин. Потом мама загнала детвору доделывать домашнее задание, а сама села шить. Отец приходил часов в одиннадцать. Лента могла его днями не видеть. Вечер проходил спокойно. Она занималась вязанием, слушала музыку, а потом ложилась спать. Обычно Лента ложилась спать часов в девять, чтоб утром встать со свежей головой, а не мучится после бессонной ночи, как ее коллеги, которые могли спокойно протанцевать до трех ночи, а наутро опоздать на работу. Так было и сегодня.

Она спала в одной комнате с сестрами. Брат занимал комнату, которая служила еще и гостиной. Порой Ленте хотелось иметь свою спальню, особенно когда сестры начинали перешептываться, но у нее была хорошая способность быстро засыпать, поэтому хихиканье сестер ее не особо и беспокоили.

Темная комната. Свет был лишь у стола. Лампа выхватывала небольшое пятно, в котором видны были мужские руки. Только приглядевшись, Лента заметила и силуэт мужчины, который почти сливался с темнотой.

— Не стесняйся. Проходи, — весело сказал он.

— Как я здесь оказалась? — Лента помнила, что уснула в своей кровати.

— Наверное я не стер твой код из памяти. Подумал о тебе, а ты посчитала за приглашение. Вот и пришла.

— Я сплю.

— Но мозг твой работает. Знаешь, было раньше такое поверье, что у человека есть душа. Тебе известно понятие душа?

— Нет. В первый раз слышу, — честно ответила Лента.

— Это из той же области, что любовь. Потрогать нельзя, но она есть.

— Любовь — это инстинкт размножения, помноженный на нервное возбуждение и желание переделать человека.

— Надо же было так раскритиковать светлое чувство! — хмыкнул Драг. Он поддался вперед. Пятно света выхватило его черты. — Душа подразумевалось как жизнь. То, что заставляло человека чувствовать, творить, мыслить.

— Это все физиологические процессы, основанные на различных навыках, опыте…

— Какая ты зануда, — прервал ее Драг. — Ты мою сказку слушать будешь или собираешься спорить?

— Мне не надо рассказывать сказки. Вроде не пять лет.

— А сколько тебе?

— Двадцать пять.

— Да, самый возраст научные диссертации строчить и исследованиями заниматься. Эх, молодые годы… — он мечтательно вздохнул.

— Я не занимаюсь наукой. Если вы забыли, то я связной.

— Странная профессия, но я и не такое в своей жизни видел, — он опять развеселился. — Ты хотела получить ответ как получилось, что ты здесь, хотя должна спать в своей кровати? Так слушай. Было такое поверье, что душа улетала “погулять” отдельно от тела, тогда она могла оказаться в совершенно разных местах. Например, прийти в гости к кому-то, а потом вернутся в свое тело.

— Глупо.

— Какая ты категоричная! — он покачал головой. — Иди сюда. Познакомимся поближе.

— Мне и здесь неплохо.

— Не в моих принципах женщину, да еще и приглашенную в гости заставлять на ногах стоять.

Лента не поняла, как оказалась лежащей на кровати. Он был рядом и довольно нагло лапал ее за грудь.

— Как?!

— Это же сон, а во сне нет границ, — весело сказал он, расстегивая пуговицы на ее рабочей куртки. Да, это был сон. Ложилась спать она в ночной рубашке.

— Все равно — это неправильно. И не знакомится никто в кровати! — у нее перехватило дыхание, когда он коснулся чашечки бюстгальтера, который ощущался сквозь ткань блузки.

— Очень даже хорошо знакомятся. В ногах правды нет, — хмыкнул Драг. Она действительно ощущала его руку, которая продолжала неторопливо исследовать ее тело. Все было слишком реально.

— Мне такое знакомство не нравится. И способ.

— Верю. Это очень заметно, — он наклонился к ее губам. Мягкий поцелуй. Нежный и невесомый, но он был сладкий. На который хотелось ответить. Он отстранился. — Извини, малышка, но меня отвлекают. Продолжим в другой раз.

Рывок. Лента резко села. Ее комната. Сестры спят. Два часа ночи. Сердце готово выпрыгнуть из груди. Губы горят огнем. Лента дотронулась до них. Это ведь был всего лишь сон. Но как он походил на реальность! А если он и правда играл с ее сознанием? Как она с ним сможет работать?