Работа. В ней хорошо раствориться от всех бед. Она помогала не думать о плохом. Теперь я радовалась, что приходилось работать так много. А еще заболела одна медсестра и пришлось остаться на две смены подряд. Тяжело, но это к лучшему. Не придется разговаривать с Мариной. Я понимала, что она хотела как лучше, но недаром говорят, что благими намерениями выстелена дорога в ад. Моя напарница отказалась работать на мужской половине. Поэтому мне пришлось перейти. Какая разница где работать? Все равно. Да и конфликтовать я не любила. Было проще сделать, чем спорить.
А на мужской половине был Саша. Правда, он проспал почти весь день. Как я не зайду, он дрых. Это даже хорошо. С ним я тоже не была готова разговаривать. К вечеру второго дня я уже готова была свалиться. Устала. Кружилась голова. Слабость. Крепкий чай и дальше работать. Все равно за меня мою работу никто не сделает. Я раздавала градусники. Пришлось разбудить Сашу. Ему-то точно надо было мерить температуру. Его сосед лежал, заткнув уши наушниками и смотрел по телефону фильм. Воткнул градусник под мышку и отвернулся к стенке.
— Малышка, постой немного. — попросил Саша. Ловя меня за руку.
— Мне нужно работать.
— Всего пять минут. — сказал он. Зевнул. — Не знаю, чем меня накачали, но спать хочу постоянно.
— Тебе рассказать?
— Не надо. Можешь мне что-то из вещей принести? Ногу на днях загипсуют. Я бегать начну. А у меня даже трусов нет. Я тебе потом верну.
— Позвонил бы родным…
— Они далеко. — оборвал он. Его большой палец ласково гладил мою руку. Простое прикосновение, а стало жарко. — Поможешь? Малышка, я тебя спрашиваю.
— Не надо меня так называть.
— Я же не виноват, что у тебя имя сложное. Мне его сложно называть. — он опять зевнул. — Это ведь не было сном. Мы с тобой повязаны. Сама меня вытащила. Сама согласилась. Или забираешь свои слова назад? Все равно уже поздно.
— Саш…
— Угу. Меня так зовут. Так вещи принесешь? Еще костыли нужны на время. И все остальное. А то я выйду из больницы совсем зарасту. — он отпустил мою руку и провел рукой по подбородку, на котором уже вовсю красовалась щетина.
— Ты всегда такой наглый?
— Да.
— Давай градусник. Температуры нет.
— Это хорошо. Тебе легче? Или еще поболтаем?
— Да. — как-то рассеянно ответила я.
— И как понять? — серьезный взгляд голубых глаз словно пытался проникнуть в мои мысли.
— Нормально все со мной.
— Так мы договорились?
— Договорились. Принесу я тебе апельсины.
— Терпеть их не могу. Лучше яблоки.
Надо же было быть таким наглым. Я еще возмущалась про себя, когда до меня дошли его слова про сон. Стало страшно. Наверное, это нормальная реакция на что-то необъяснимое, что не поддается логике. Да я его почти не знаю, а теперь по каким-то законам мы теперь муж и жена? Захотелось зажмуриться, потом открыть глаза и проснуться. Но это был не сон.
Следующие два дня я провела в каком-то странном состоянии. После тяжелой смены сразу пошла домой спать. Потом еще одна смена на женской половине, поэтому с Сашей я не общалась. Можно было бы к нему заглянуть, но я боялась. Просто трусила. А потом у меня было два выходных. Первый прошел в кровати. Потому что смена была тяжелой. А второй… Надо было навестить Сашу.
Я проснулась рано. Марина собиралась на работу. Не спеша пила кофе, который очень любила. Мы почти не разговаривали все эти дни. Но долго в молчанку играть я не могла. У меня не получалось долго обижаться и мне нужны были ответы на вопросы.
— Марин, как думаешь, стоит ли ему одежду помогать купить и яблоки? — спросила я, садясь за стол, напротив нее.
— Смотря кому? — она бросила на меня любопытный взгляд. При этом она оставалась само спокойствие.
— Саше. Просит ему помочь. А я не знаю.
— Так это дело твое. Хочешь помогай, хочешь нет.
— Он мне такой список составил всего необходимого.
— Охотно верю. Сразу скажу, денег у него нет. Так что не вернет. Но так как ты сама решила, что тебе такой муженек подходит, то думаю яблоки купить надо.
— Ты смеешься?
— А тут только смеяться и остается или плакать. Но мы вроде и так наплакались с тобой, давай хоть улыбнемся.
— Ничего смешного не вижу. — ответила я, кладя голову на руки.
— Посмотри на это с моей точки зрения. Твой жених… Или уже муж? — спросила она. Я лишь пожала плечами.
— Как я поняла. Ритуал до конца незавершен.
— Значит, недомуж. Он попал в больницу. Твои действия? Ты же не будешь сомневаться помогать ему или нет. Навещать или нет.
— Но я его почти не знаю.
— Заодно и познакомишься. — хмыкнула Марина. — Тебе с ним жить жизнь. Ничего тут не поделать. Верно я говорю, блохастый?
Пес показался в коридоре. Рыкнул на нее, подошел ко мне и лизнул руку. Я машинально погладила его по голове.
— Ты права. Пора признать правду. И бегать от нее глупо.
— Ну не глупо, тут бегай не бегай, а все равно принять придется. У тебя деньги-то есть на яблоки?
— Хочешь подкинуть?
— Одолжить. С возвратом. Этого нищеброда я кормить не буду.
— Как скажешь. — я тяжело вздохнула. Было почему-то грустно и тоскливо. Хоть вой. Пес заскулил. Я посмотрела на него. — Ты мне хочешь компанию составить, чтоб по выть вместе?
— Ладно, тут я с вами распрощаюсь. Мне на работу пора.
Марина взяла сумку и достала оттуда деньги. Положила их на стол. Обняла меня на прощание.
— Не расстраивайся. Все ведь не так и плохо.
Легко сказать. Не все плохо. Только принять сказку все равно сложно. Но ведь можно и не принимать. Например, помочь парнишке, что попал в беду. Разве в этом есть что-то плохое? Найдя такое объяснение, я позавтракала и поехала за покупками. Пришлось все на глаз покупать. Непривычно. Тем более что по магазинам я ходить не любила. Всегда оттягивала до последнего момента, когда вынуждена была пойти на эту пытку. Марина этого не понимала и старалась приучить к таким «культурным» походам. Но смысла я в этом не видела. Лучше в парке погулять, в лес съездить, чем толкаться в душном магазине.
— Рита, а ты какими судьбами? — удивилась Валентина Петровна, моя начальница, когда я ввалилась в отделение с пакетами и костылями.
— А я благотворительностью заняться решила.
— Это к Белкину что ли?
— Угу.
— Добрая ты. А парня и прям жаль. Надо так не везти.
— Это точно.
— Я когда узнала, что у него вся семья сгорела вместе с домом этим летом, а потом еще и его на складе завалило, то тоже думала помочь, но сама знаешь, что лишних денег нет.
— А мне пока несложно. — ответила я.
Валентину Петровну отвлекли. Я же со спокойной душой пошла к Саше в палату. Тот лежал один.
— Взяли оперного певца на операцию?
— Да. Так что я сегодня опять веселиться буду. — ответил он. — Думал, что ты про меня забыла.
— Хотела. Не знаю подойдет или нет. Скажем так, на свой вкус выбирала.
— Главное, я смогу теперь хоть из палаты выбираться. Нога хорошо заживает. Так что буду учиться скакать.
— С одной рукой тяжело будет.
— Не привыкать. Уже ломался. — он не спускал с меня глаз. Почему-то я начала смущаться.
— Это правда про твою родню?
— Нет.
— Почему соврал?
— Потому что так надо. Вот познакомлю тебя со своими родными, то меня поймешь.
— А надо? — спросила я. Что-то мне этого совсем не хотелось.
— Надо. Но всему свое время. Ты одна живешь или с родителями?
— С сестрой.
— Сожалеешь о том, что на моем пути попалась?
— Может это ты на моем пути попался?
— Тогда скажу по-другому. Сожалеешь, что пути сошлись? — спросил он.
— Пока нет. Только непривычно все это. Осознать непривычно. Знаешь, в книгах и кино это все так легко. Главная героиня понимает, что мир не такой как есть. Смотрит на фокусы и верит. А я не могу в это поверить. Вот не укладывется у меня все это в голове. Я как Фома не верующий. Вижу, как карты летают, вижу как пес то появляется, то исчезает. А поверить не могу.
— Тебе не надо верить. Надо лишь принять. — сказал он.
— Марина тоже самое говорит. Но я…
— Марина — это кто?
— Моя сестра. Из высших. — после моих слов он присвистнул.
— Интересно кого мне судьба подкинула.
— Я не знаю ваших игр. И это…
— Подойди сюда, пока в истерику не впала. — вроде попросил, а противиться я ему не смогла. Он взял меня за руку. — Успокойся. Все хорошо будет. Тебя эти игры не касаются. Сейчас починюсь, будем с тобой жить — не тужить. Кашу да щи варить. Детишек растить. Чего тебе еще нужно? Ведь ты об этом мечтала? Так ведь? Вот и сбылась твоя мечта. В следующий раз будь осторожнее, когда загадываешь желания.
— Я о другом мечтала. — тихо ответила я. Тепло. Оно приятно расходилось по телу.
— Значит не повезло. Нет у вас общего будущего. А со мной будет. Не расстраивайся. Все наладится. И не плачь больше. Духу это не нравится. Он меня тогда доставать начинает. Считает, что это я тебя тут обижаю. Хотя как? Я вон лежу, встать не могу.
— Черныш хороший. Он меня успокаивал все это время. — захотелось улыбнуться.
— Я сейчас отпущу руку и мир немного поменяется. Не бойся. Потом все верну на место. Хорошо?
— Еще один фокус?
— Можно и так сказать.
Такое ощущение, что все вокруг стало ярче. Будто кто-то настроил резкость и насыщенность цветов. Я видела какие-то тени. Тусклые и не очень. Они проходили сквозь стены, не останавливаясь. Ощущала чье-то дыхание где-то в другом районе города. Стало страшно. Саша опять взял меня за руку. Мир вновь потускнел.
— Неплохо. Хоть истерики не было.
— Что это?
— Так вижу я. — ответил он. Глаза блеснули яркостью.
— А серые и черные силуэты?
— Призраки. Те, кто умер здесь и по каким-то причинам не перешел за грань. Костлявая приходит за всеми, но не все хотят с ней уходить. В больнице часто умирают люди. Поэтому и призраков здесь больше. Не бойся, они не тронут никого. Просто ходят потерянные. Мне их порой даже жаль. Моя задача помогать им уйти на ту сторону.
— А дыхание? — меня даже передернуло от отвращения при воспоминании о ней.
— Нечисть. Тварь, которая питается эмоциями.
— Ты тоже за ними охотишься? Как Ведьмак что ли?
— Нет. Не как он. Но да. Моя задача следить за тем, чтоб популяция всякой дряни не превышала критической отметки. Иначе людям становится плохо. Начинаются неприятности. И все такое. — ответил он. На губах улыбка. А сам следит за моей реакцией.
— Это опасно.
— Да. Сама видишь результат.
— И такое происходит часто.
— Часто. Но теперь ты меня будешь сдерживать. Как дух говорит, начну головой думать и на рожон не лезть. — ответил он.
— Что-то у меня голова кругом. — сказала я.
— Прими как данность. Не разбирайся, не ищи логику. Не верь. Просто прими, как факт. Завтра с тобой увидимся?
— Да. Я завтра здесь дежурить буду.
— Вот и хорошо. Тогда до завтра, малышка.
— Меня бесит, когда ты так меня называешь. — не выдержала я.
— А мне нравится. — сколько же было упрямства в его взгляде. Решив, что этот спор может подождать, я пошла домой. Нужно было подумать о полученной информации и попытаться ее «принять».