Четвертые сутки, растянувшись длинной цепочкой, нагруженные по максимуму люди идут среди горного тропического леса. Тропа сильно заросла, но идущий первым Чимхор шагает уверенно, обрубая мешающие движению ветки. Следом идет Сатемпо и десяток его разведчиков. У всех в руках тяжелые мачете, удобные и для рубки растительности, и для рукопашной. Воины одеты в панцири из бычьей кожи. От пуль они, конечно, не могут защитить, но вот от индейских стрел, копий и деревянных мечей – вполне. На голове железный шлем-мисюрка, ношение которого было обязательным и на марше, и в лагере. На ногах кожаные чулки до колен, похожие на североамериканские мокасины. Предназначены не столько для защиты ног от травм, сколько для защиты от укусов змей. Воины, в отличие от рабочих, были одеты в рубахи и просторные штаны-шаровары. Рабочих я стеснять одеждой не стал, да и накладно это еще для нас, одеть всех примкнувших к нам индейцев. Имеют свои традиционные кожаные плащи для защиты от холода или дождя, и хватит. Пока.

Попетляв по низинкам, тропа вынырнула из низкорослых, но чрезвычайно густых древесно-кустарниковых зарослей на плоскую вершину холма. Настоящие чащи: лианы сплошь покрывают, оплетают, обрамляют деревья и кусты. Без острого мачете здесь не пройти. Идущим первыми приходится тяжело. Хоть Сатемпо и меняет своих уставших воинов свежими довольно часто. На вершине, обдуваемой ветерком, объявил привал. Побросав поклажу, воины повалились кто куда, но обязательно так, чтобы ноги лежали выше головы. Мой совет, принятый как приказ.

Небо было безоблачно, и вершины гор освещались солнцем, лучи которого внизу, в ложбинах, тускнели и гасли в тумане. Мы вышли из тумана мокрые от росы и сейчас потихоньку обсыхали на ветерке под лучами уже не жаркого солнца. Теперь туман будет нашим частым спутником, пока не проникнем вглубь Бразильского нагорья, подальше от побережья. Конденсируясь и превращаясь в росу, он доставит нам немало неудобств. Смотреть со стороны на растения, покрытые сверкающей на солнце обильной росой, приятно. Особенно на длинные косматые «бороды» лишайников, пропитанные влагой и отблескивающие на солнце тысячами капелек. Очень похоже на россыпи алмазов, к которым я веду свою экспедицию.

На горизонте виднелась большая гора. Наш путь лежал к ней. Тропа стала постепенно забирать в гору, петляя между холмов, покрытых высоким тропическим лесом. Часто мелькали густо стоящие стройные стебли бамбука. Между холмов располагались плоские низины. Тропа нырнула в одну из них, приведя к весело журчавшей речушке, на берегу которой виднелись заросшие травой следы построек из переплетенных веток, обмазанных глиной. Здесь я решил заночевать. Началась обычная суета разбивки лагеря. Ко мне подошел Кюгель и попросил взглянуть на его находку. На ладони рудознатца лежали пять мелких невзрачных камушков, вымазанных в глине. Я взял один и потер о рукав кафтана. Камешек неожиданно сверкнул несколькими веселыми лучиками. Мое сердце замерло от догадки, а камешек, как бы подмигивая преломленными солнечными лучами, торопил со своим опознанием: «Да, это я! Тот, найти которого ты сюда пришел!»

– Откуда?

– Из стены, что от хижины осталась. Теперь дело будет проще: найти, где индейцы глину брали, и поискать в ней. Думаю, здесь этих камней много.

– Ты прав, Ганс. Поищи. Ученикам покажи. Если стоит тут задержаться, то оставлю отряд воинов и рабочих с инструментом. А сами дальше пойдем. К самым богатым местам, где алмазы в ручьях россыпью.

Кюгель, кликнув кого-то из учеников, помчался к речке. За ним следом бросились десять воинов охраны, специально приставленных мною к рудознатцу с момента начала пешего маршрута. Вернулся Кюгель уже в темноте. Принес с десяток мелких алмазов, довольно коряво выглядевших.

– Рабочие вскрыли и промыли грунт на площади в пятьдесят квадратных саженей, углубившись на две пяди. Камней мало. Может, их отсюда дождями смывало, надо поискать внизу, в какой-нибудь яме.

– Отметь это место на карте, Ганс. На обратном пути поищем твою богатую ямку. А завтра пойдем дальше.

– Великий Посланец Ньяндеха́ра! – подошедший Чимхор низко поклонился. – Мы приближаемся к тому месту, где чудовище забрало воинов у старого вождя.

– Я помню, Чимхор. Вождь показал мне, где это произошло.

Молодой вождь удивленно посмотрел на меня. Но спрашивать, как мог полумертвый человек показать место в нескольких переходах от деревни, не стал. Понял, что у посланца бога свои методы добычи информации. А я, собрав всех, провел инструктаж:

– Воинам круглосуточно быть в полном вооружении. На марше не растягиваться. Не отставать. При встрече с чудовищем в глаза ему не смотреть. Оружие применять без команды. При боестолкновении тут же сообщить мне.

Утром все были серьезны, как никогда. Шутки и смех, обычный утренний атрибут, отсутствовали. Быстро позавтракав остатками ужина, построились в колонну и выступили. Тропа пересекла несколько небольших речек, поросших по берегам густыми луговыми травами и бежавших между каменных холмов. Вскоре тропа вошла в узкое ущелье, и начался крутой подъем вверх. Ущелье было покрыто величественным лесом. Изредка встречались гранитные скалы или участки с пышной луговой растительностью. Изнурительный подъем занял остаток дня почти до сумерек. Тропа вывела на обширное столовое плато, заросшее кустарником и начавшей жухнуть травой. Осень вступала в свои права.

Идти было легко. Свежий воздух бодрил. Летучая кусучая мерзость пропала, сдутая ветерком. Гора Итамбе, ориентир движения, заметно приблизилась. Еще день-полтора и, оставив ее слева, экспедиция выйдет к истокам реки Жекитиньонья. А там!.. Только вот что-то неспокойно на сердце. Место, где старый вождь чудовище встретил, мы прошли еще вчера. Сатемпо со своими разведчиками рыскал по окрестностям, но никаких признаков чьего-либо присутствия не обнаружил. Ни следов живых, ни выбеленных временем и дождями костей неживых.

Нападение произошло во второй половине следующего дня. Колонна только начала выбираться из неширокой, но глубокой лощины. Получилось так, что голова колонны уже поднялась на очередное плато, а хвост еще не спустился с предыдущего. Я как обычно шел в авангарде и приостановился, чтобы вытереть пот. И только снял шлем, как услышал Зов. Да, именно Зов, настолько он был силен и подчиняющь. Я даже опешил от неожиданности. Но мой тренированный мозг сработал мгновенно. В сознании выросла стена, отгородившая его от чужого воздействия.

– Назад!!! – заорал я, нахлобучивая шлем на голову. – Назад!!! Бегом!!!

Мой голос услышали, но не все среагировали. Воины моментально бросились обратно в лощину. А вот рабочие как шли размеренным походным шагом, так и продолжили шагать. Но уже в направлении горы. Я стоял и смотрел на них, удаляющихся, и не мог ничего сделать. Чуть приоткрыв сознание, я ничего не услышал. Что за хрень?! Нечто откуда-то позвало разок, и мои люди покорно, как крысы за дудочкой сказочного крысолова, пошли на этот Зов. Но почему я его больше не слышу? Снял шлем, и тут же в мое сознание через чуть приоткрытую щелочку ворвался мощный Приказ подчинения. Спасибо Господу и разумному дельфину, что поработали над моим мозгом. Стена опять выстроилась за микросекунды, надежно отгородив сознание от вторжения чужого разума.

Я обнаружил себя на дне лощины в окружении встревоженных и растерянных воинов. Поискал глазами, нашел Шатуна и Сатемпо. Приказал им провести перекличку. Пока они это делали, я жадно глотал воду из ручья. Напившись и плеснув на лицо несколько горстей воды, я сел на землю и произнес:

– Чимхор где?

– Здесь, воевода. Только никак в себя прийти не может. А что случилось-то? Ты как заорал, будто в тебя молния попала. Мы приказ твой выполнили, только не все. Рабочие почему-то как шли, так и пошли дальше. Будто оглохли и приказа не слышали. Мы кое-кого схватили, так отбиваться стали и убегать. Что с ними?

Подбежали Шатун, Сатемпо, Кюгель, Потап и Малой. За ними подтянулись стрельцы-артиллеристы и воины-уругвайцы. Испуганные люди хотели быть ближе к тому, кто, по их мнению, может защитить от неизвестного врага. Командиры доложили о потерях. Подчинившись Зову, в сторону горы ушли все рабочие, восемнадцать воинов, три ученика-рудознатца и все индейцы племени Чимхора. Я был в растерянности от такого неординарного нападения, но показывать свое состояние людям не имел права. Потому спросил первое, что пришло в голову:

– Почему все люди не ушли? – я задал вопрос практически в никуда, не рассчитывая получить ответ. – Почему на вас Зов не подействовал?

– Какой зов, воевода? Разве нас кто-то звал?! – Потап удивленно уставился на меня. – Я ничего не слышал, кроме твоей команды бежать назад.

– И я не слышал. И я. И я… – послышались голоса.

Я посмотрел на встревоженно-удивленные лица товарищей. Они не слышали Зова. А почему?! Что помешало им попасть под его воздействие? Извечная русская привычка – при возникновении сложного вопроса для усиления мыслительного процесса чесать затылок. Вот и я рефлекторно полез это сделать, но пальцы натолкнулись на шлем.

– Шатун, воины ушли в полном вооружении?

– Не совсем. Шлемы остались. Видимо, поснимали за какой-то надобностью.

– Мои тоже ушли без шлемов. – Это уже Сатемпо подтвердил мою догадку.

– Вот почему вы, други, ничего не слышали и не попали в плен к чудовищу, о котором говорил Чимхор. Только не взглядом оно людей кабалит, а Зовом своим, что ушами не слышен. Шлемы вас от него уберегли. Потому приказываю их не снимать, пока я с этим чудовищем не разберусь. Как стемнеет, вы все отсюда уходите. Старшим назначаю Шатуна. Отведешь людей к той речке, где Ганс в стене разрушенной хижины алмазы нашел. Ждать меня не более трех дней, потом уходить на побережье. Дождетесь Рамона и домой. А я вечером пойду людей наших искать да выручать. Пойду один.

– Великий! – передо мной распростерся Сатемпо. – Возьми меня с собой или сразу убей! Я поклялся всегда быть рядом с тобой. Возьми или убей! Откажешь – сам убью себя!

– Шантажист ты, Сатемпо! Ладно, пойдешь со мной. А остальные, – я повысил голос, потому как остальные тоже стали проситься, – без разговоров отсюда уберутся! Я все сказал. Кто не подчинится – превращу в мышь или птицу мелкую. Навсегда.

Гул голосов утих. Воины стали готовиться к выходу, а у меня мелькнула еще одна мысль.

– Сатемпо, ты где последний раз живность мелкую или птиц видел?

– Так там, Великий, куда ты воинов отсылаешь.

Вот что меня беспокоило все это время! Ведь как ушли от тех развалин, так ничего живого больше не встретили. Ни в траве, ни в небе. А я и не сообразил, бестолочь! А еще Посланец Великого Отца, полубог, блин горелый! Чтобы успокоиться принялся перезаряжать свой огнестрел: ружье и два пистолета. Глядя на меня, тем же занялись и Маркел с Сатемпо. Стреляли они так же хорошо, как и я. Потому о судьбе девятерых врагов, если у чудовища есть слуги-воины, можно не беспокоиться. А дальше посмотрим. Саблями мы тоже владеем отменно.

В сумерках Шатун, обладавший способностью видеть в темноте, повел остатки экспедиции на восток. А я с Маркелом и Сатемпо направились на запад. Перед выходом я их тоже наделил «кошачьим глазом». Сначала им это было в диковинку, но потом приноровились. Протоптанная многими ногами тропа была хорошо различима, шли мы по ней быстро. На темном небе блистали южные звезды. Только луны не было. Ну и хорошо. Вдруг кто у чудовища на страже стоит и нас увидит!

Тропинка, протоптанная поддавшимися Зову людьми, ясно различалась в темноте. Мы бежали по ней, перепрыгивая через попадавшиеся на пути камни и кусты. «Кошачий глаз» позволял четко видеть препятствия за много метров. Так, в беге, перемежаемом быстрым шагом, прошло часа четыре. Но вот впереди послышалось шуршание многих ног по невысокой траве. Кто же все-таки столь силен, что смог овладеть сознанием стольких людей? Что такое Зов я понял. Мощный, парализующий волю, приказывающий людям двигаться в определенном направлении ментальный удар. Но кто или что его издает? И с какой целью? Зачем ему люди? Куча вопросов пока без ответов. Ладно, дойдем – узнаем!

Колонна порабощенных чужой ментальной волей людей резво двигалась сквозь кусты и деревья речной долины. Мы отстали метров на сто, и приближаться не торопились. Так, в движении, был встречен рассвет. Местность изменилась. Колонна вышла из долины и поднималась по склону пологой горы, покрытому небольшими кустами и травой. Сквозь нее торчали скальные выходы. Вскоре осталась только трава и скалы. Нам, чтоб не попасть на глаза возможным наблюдателям, контролирующим движение колонны, пришлось отстать еще больше и передвигаться, маскируясь в траве и прячась за камни. Весьма утомительное дело. Тропа, пройдя между двух высоких скальников, резко нырнула в небольшую долинку, окруженную со всех сторон крутыми горными склонами. Вот там-то, на поляне перед гладкой вертикальной каменной стеной, сбившись в плотную толпу, и стояли похищенные у меня люди. Стояли молча, не шевелясь, смотря в одну сторону.

Я резко присел и скользнул за мелкий кустик слева от тропы. Маркел тенью метнулся вправо, а Сатемпо просто упал на тропу, выхватив пистолеты. Замерли, прислушались. Чуть раздвинув ветви, я осторожно выглянул, включив дальнозоркость. Люди на поляне все так же стояли безмолвными столбами. А перед ними… Перед ними, видный чуть ниже пояса, стоял ИНОПЛАНЕТЯНИН! Самый натуральный, как его у нас, в двадцать первом веке, рисовали: голый череп, круглые и большие, на четверть лица, полуприкрытые нижним веком глаза с вертикальными щелевидными зрачками. Голова посредством короткой шеи соединена с широкоплечим мускулистым телом. Нижняя часть широкого лица немного вытянута вперед. Ушей нет. Есть ли зубы – не видно, рот слишком мал и тонкогуб. Вместо носа – два отверстия. Явно ниже человека ростом – стоит на большом камне, что позволяет ему возвышаться над людьми, а мне рассмотреть его почти полностью. Трехпалые конечности без когтей свободно свисают вдоль туловища. На левой в лучах заглянувшего в долинку солнца блестит что-то вроде широкого браслета. Темно-зеленая, почти черная, покрытая чешуйчатым рисунком кожа. Похожа на крокодилью, но более гладкая на вид. Одежды, в нашем понимании, нет. Как нет и половых признаков, характерных приматам. На теле только серый широкий пояс с квадратной застежкой и несколькими небольшими квадратными сумочками черного цвета. Ничего похожего на оружие не видно. Да и ненужно оно ему, скорее всего. Обладая такой ментальной силой, думаю, об оружии обороны заботиться не надо. Хотя…

Инопланетянин широко развел в стороны передние конечности. Люди рухнули на колени и уткнулись лицами в землю. Из плоской вертикальной скалы за спиной «зеленого человечка» появились еще два не характерных для данного места и времени объекта. Рассмотрев их, я уже не удивился. Как же инопланетянин может обходиться без роботов? Только эти были без рук и ног. И представляли собой парящую в воздухе платформу диаметром около метра, над которой возвышалась темная матовая полусфера. Я фантастику в детстве почитывал, потому на ум сразу пришло слова «антиграв» и «дрон». За-ши-бись!

Увлекшись наблюдением за происходящим на поляне, я совсем забыл о спутниках. Осторожно повернув голову в сторону, увидел, как Маркел, спрятавшись за камнем, мелко крестится и что-то шепчет. Бледное испуганно-растерянное лицо. Почувствовав мой взгляд, холоп повернулся ко мне. Я улыбнулся и подмигнул ему, показывая, что бояться не надо. Подумаешь, иноприлетянин с дронами на антигравах! Маркел перестал креститься и шептать и тоже робко виновато улыбнулся. Я ободряюще кивнул и показал жестом, чтобы он не высовывался. Искать взглядом Сатемпо не стал. Тот, скорее всего, уже уполз с тропы и спрятался за скалой.

Пока я подбадривал Маркела, на поляне произошли серьезные изменения. Гравидроны повели моих людей куда-то за гору, но шестеро индейцев остались и медленно брели к краю полянки, сопровождаемые инопланетянином. Шли в нашу сторону! Я напрягся, еще раз просигналил Маркелу, чтобы не высовывался. А сам краем глаза стал смотреть на разворачивающееся передо мной действо. Инопланетянин с индейцами подходил все ближе, и я не хотел, чтобы он почувствовал мой прямой взгляд. Не знаю, сколько у него органов чувств, но лично я буквально кожей ощущаю, когда на меня кто-то смотрит. Особенно если взгляд недобрый. Потому нельзя смотреть в упор, когда следишь за кем-либо.

По бессловесной команде индейцы остановились, повернулись лицом к своему конвоиру и опустились на колени. Инопланетянин подошел к самому крупному и протянул к его голове правую «руку». На среднем пальце трехпалой ладони блеснуло кольцо с красным камнем. Вдруг из камня вырвался багровый луч и прочертил на макушке индейца аккуратный круг. Попавшие под действие луча волосы мгновенно вспыхнули. Но ни крика, ни движения тела, пытающегося уйти из-под огненного луча! Индеец, будто не чувствуя боли и не понимая, что с ним делает внеземное чудовище, все так же стоял на коленях, склонив голову. Так же, не шелохнувшись, стояли и остальные. А вражина, ухватив за не догоревшие до конца волосы, рывком сдернул вырезанный у живого человека кусок черепа. И тут же опустил в открывшееся отверстие свои вытянувшиеся в трубочку губы. Послышались хлюпающие звуки.

Увидев это, я буквально остолбенел. Чудовище инопланетное высасывало мозг у человека!!! Глаза мои еще с ужасом смотрели на питающегося монстра, а руки уже делали привычное дело. Грохот выстрела моего турецкого ружья разорвал безмолвие долины. Пуля Минье, продолговато-цилиндрическая расширяющаяся, используемая мной, прошла череп монстра на вылет. Следом пошли в ход пистолеты. После каждого удара пули инопланетянин делал шаг назад, но не падал! Я слегка начал паниковать. А вдруг он не убиваем?! Глядя на покачивающегося монстра, я лихорадочно заряжал пистолет. Благо, что теперь я мог это делать в три раза быстрее, чем при использовании штатной круглой пули с выступами для нарезов.

Тут грохнула пищаль Маркела, а следом и два его пистолета. К расстрелу инопланетного монстра подключился и Сатемпо. Калибр у их оружия был крупнее, чем у моих «турков». Получив еще шесть тяжелых свинцовых шаров в грудь, злодей-каннибал наконец-то рухнул на землю. А выбранные им в пищу индейцы так и остались стоящими на коленях и ни на что не реагирующими истуканами.

Я, все еще настороженно смотря на истерзанное пулями тело инопланетянина, быстро зарядил весь свой огнестрел и, оглядываясь по сторонам, не торопясь пошел на поляну. Следом, тоже перезарядившись, двинулись мои спутники. Монстр был мертв. Опасения вызывали только гравироботы, что увели куда-то моих рабочих. Если они вдруг вернутся, получив какой-либо сигнал от монстра, то шансов победить их у меня с двумя бойцами нулевая или близкая к нулю. Чем вооружены гравидроны я догадывался. Но проходили минута за минутой, а дроны так и не появились. Скорее всего, они тоже управлялись ментально, а со смертью «хозяина» отключились. И валяются теперь, наверное, где-нибудь в кустах. А может, продолжают выполнять программу, ранее заложенную, не отвлекаясь на что-то другое.

Еще несколько шагов, и я подошел к телу. Оно лежало на спине, широко разбросав по траве «руки» и «ноги». Я пригляделся к поверженному монстру. Кожа действительно гладкая, будто отполированная. На животе светлее, чем на боках. Залита красной кровью, вытекшей из ран, нанесенных выстрелами. В черепе одна дырка от моей пули. Маркел с Сатемпо не стали изгаляться и стреляли в корпус. Нижние конечности, «ноги», тоже трехпалы, но пальцы уже с мощными когтями. И никаких признаков пола! Рядом со мной, направив стволы на инопланетянина, застыли мои спутники. Тоже рассматривают диковинку.

«Так вот ты какой вблизи, Зеленый человечек из другой галактики!» – невольно подумал я. – «Инопланетянин-людоед из летающей тарелки. Рептилоид».

Теорию о цивилизации разумных рептилоидов я слышал в покинутом мной времени. Чуть напрягся, и память выдала справку: среди динозавров существовал один вид, который, по мнению ученых, мог обладать зачатками разума. Стенонихозавр, или троодон, был ростом около 1,5 м, примерно 1,7–2 м в длину и умел ходить на задних ногах. Известный палеонтолог Д. Рассел, обнаруживший его останки во время раскопок в Канаде, был поражен – длинный череп динозавра имел такое строение, что вполне мог вмещать мозг, по размерам сравнимый с мозгом современных низших приматов. Стенонихозавр был быстрым и ловким хищником. Его верхние конечности были хорошо развиты, имели длинные когтистые пальцы. Исследования останков ящеров привело специалистов к выводу, что стенонихозавры обладали гораздо более развитым интеллектом, чем остальные динозавры.

Стенонихозавры имели бинокулярное зрение. Их большие, широко расставленные глаза, по-видимому, могли различать добычу и в темноте. Ящеры были теплокровными, совместно охотились в стаях, имевших свою иерархию и примитивный язык. Использовали орудия, что, вероятно, и способствовало развитию их мозга. По мнению Д. Рассела, за двести тысяч лет интеллект этих животных вполне мог бы развиться до уровня, сопоставимого с уровнем интеллекта Хомо Сапиенс. Но они погибли 65 миллионов лет назад. Предположительно, от падения на Землю гигантского метеорита.

Лежавший передо мной рептилоид, скорее всего, был не земного происхождения. Земные яйцекладущие динозавры давно вымерли, как утверждает наука, и на их место пришли мы, живородящие. Хотя как знать, действительно ли вымерли ВСЕ динозавры? Ведь существуют перуанские камни Ики, на которых неизвестно каким инструментом вырезаны изображения человека, сидящего верхом на динозавре. А камням тем всего-то тысяч пять лет. А может это деградировавшие потомки разумных рептилоидов? Вопросов больше, чем подкрепленных вещественными доказательствами ответов. Ведь НИКТО не знает достоверно, как развивалась жизнь на земле эти миллионы лет. А в то, что человек произошел от примитивной обезьяны, даже не обезьяны, а кого-то на нее отдаленно похожего, и развился самостоятельно в разумного, мало верится. Пример – современные приматы. Для чего им прогрессировать, если пищи и так хватает? Да и особым любопытством, толкнувшим так называемых предков современного человека, как утверждают многие ученые, покинуть теплый юг и потащиться на холодный север, они не страдают. Для чего?! Животные консервативны и прагматичны. Что им делать там, где мало пищи и некомфортно житье? Вот именно! Потому-то я более склонен считать, что примитивная земная жизнь, все эти неандертальцы с кроманьонцами, была подправлена кем-то извне. Да и вопрос самого зарождения жизни на Земле тоже весьма непонятен: какие-то бактерии, занесенные из космоса кометами или метеоритами, или обрывки каких-то ДНК… Чушь! Я склоняюсь больше к искусственному посеву жизни на нашей планете какой-либо высокоразвитой космической расой. И почему-бы первыми сеятелями не выступить рептилоидам? Динозавры ведь появились раньше всех остальных! Вывод напрашивается сам. Где-то в глубинах космоса есть, или была, хотя бы одна высокоразвитая планета рептилоидов. И передо мной один из ее представителей. А вот с какой миссией он тут находился? И что за Зов он посылал, на который индейцы приходили? Причину я вряд ли уже узнаю.

– Это кто, воевода? – Хриплый голос Маркела отвлек меня от разглядывания поверженного врага. – Не бес ли случаем какой?

– Именно что бес! – Я не стал рассказывать бойцам о расе рептилоидов. Для них это будет слишком сложно. – Исчадие ада мы победили, други! Теперь оно зла никому сделать не сможет.

Бойцы шумно вздохнули и дружно перекрестились. Тут мой взгляд уловил блеск в траве. Нагнувшись, я поднял с земли массивный браслет, бывший на «руке» рептилоида. Видимо, соскочил, когда тот падал. Состоял браслет из двух половинок, с одной стороны соединенных штифтом, проходившим через миниатюрные петельки, а с другой – застежкой в виде двух штырьков, входящих в два глухих углубления. Браслет был раскрыт. Металл имел цвет грязно-белый или светло-серый. Это как смотреть. Ширина 5–6 сантиметров, толщина – около сантиметра. На одной половинке разглядел какие-то символы, выдавленные возле вставленных в гнезда ограненных квадратом прозрачных камней, похожих на алмазы. Их двенадцать, одинакового размера. Симпатичная вещица. Свой серебряный браслет, обнаруженный мной на левой руке после вселения в тело боярина Воинова, я давно подарил жене. Из лука я не стреляю – защита от удара тетивы по запястью мне не нужна. Таскать же лишнюю тяжесть нет охоты, а украшать себя драгоценностями не приучен. Видимо, сказалось отсутствие излишков материальных благ и в той, и в этой жизнях. Деньгов не було на цацки! Сейчас, правда они есть, как есть и прекрасные изделия спасенного мной еврея-ювелира, но привычка к скромности осталась. Но поносить вот этот браслетик мне почему-то захотелось. Трофей, снятый с инопланетянина, манил! Негромкий щелчок замка. Браслет плотно охватывает запястье. В ту же секунду руку пронзает сильная боль, по телу прокатывается волна жара. Ноги подкашиваются и я, вскрикнув, падаю. Сознание отключилось.

В себя пришел от чьего-то громкого воя, перемежаемого короткими взрыкиваниями. «Твою мармеладину! Волки что ли? Или еще какие звери зверские приперлись растерзать мое давно не мытое тело?» Звон в голове, сердце бьется пойманной птицей, из всех органов работают только уши. И в них на одной протяжной ноте вливается громкий вой. «Черт-дьявол, как же мне он надоел! Надо встать и разогнать этих музыкантов».

Встать не получилось, а вот открыть глаза смог. Поводил ими туда-сюда. Справа – пучок травы. Весь обзор закрыл. Воя не слышу. Это что, появилось зрение, но пропал слух? Скосил глаза влево. Какая-то неясная масса рядом. Попробовал сфокусировать взгляд, но тут эта масса, издав громкий рев, схватила меня и подняла. В панике попытался вырваться, но услышал знакомый голос, оравший мне прямо в ухо:

– Воевода! Живой!! Слава тебе, Господи!!!

Возможно, этот рев Маркела и привел меня в чувства окончательно. В четыре руки бойцы утвердили меня на ногах, но не отпускали. Я глянул на залитые слезами лица до этого суровых и не подверженных излишней эмоциональности воинов.

– Живой, – подтвердил я его утверждение и огляделся. Травка зеленеет, солнышко блестит. Хорошо! В сторонке лежит истерзанный пулями труп инопланетянина-каннибала. А перед ним все так же стоят на коленях шесть фигур. Сила рептилоидного ментального подчинения все еще действует. Надо выручать индейцев!

Я попытался проникнуть в их сознание, но у меня ничего не получилось! Неужели это последствие контакта с браслетом? Я попытался сдернуть его с руки, но он даже не пошевелился. Как будто прирос. Меня пробил холодный пот. Одномоментно лишиться своей самой главной способности! О-о-о! баран! Повелся на блестяшку, экспериментатор хренов!

Сорвав с головы шлем, я швырнул его на землю и выдал «на-гора» рабоче-крестьянские вперемешку с военно-морскими непечатные словосочетания. С окончанием тирады наступила слабость, и я плюхнулся на землю пятой точкой. Приехали… Неожиданно в мое сознание пробились чьи-то слова:

– Носимый модуль просит внимания нового Оператора.

Еще не отойдя от шока гигантской потери, на автомате, не соображая, кто кого вызывает, я рявкнул:

– Кому кого какого хрена надо в моей голове!

В ответ – опять:

– Носимый модуль просит внимания нового Оператора.

– Слушаю, – уже мысленно ответил я.

– Сбой программы охранно-следящих автономных модулей ввиду смены Оператора. Получен запрос на получение новой программы или подтверждение действия прежней. Каков ваш ответ?

Значит, гравидроны после смерти рептилоида отключились, а теперь включились и требуют от Оператора распоряжений. А кто теперь новый Оператор? И какого хрена этот носимый модуль от меня хочет? Я-то тут при чем?! Понимание пришло мгновенно. «Носимый модуль». Я глянул на браслет и вновь облился холодным потом. Вот он, носимый модуль, намертво вцепившийся в мою руку. «Новый Оператор». Вот он я. Убил старого, по тупости ухватил браслет – «носимый модуль», вот и носи его теперь пожизненно! Заодно и должностью непыльной обзавелся – Оператор. Я теперь тут что, навсегда останусь командовать инопланетной базой?! Как в той китайской сказке: убил дракона – становись сам драконом? И что мне теперь делать?

Что мне в ближайшее время предстоит делать, браслет рассказал короткими понятными и не имеющими второго толкования фразами. Но только после получения от меня указания гравидронам продолжать выполнение прерванной программы. Расклад четкий и рациональный. Только мне он не очень понравился. Слишком по-машинному прямолинейный. Я вновь оглядел поляну, труп рептилоида, стоящих на коленях бывших людей, лишенных разума ментальным ударом инопланетного монстра. Тяжело вздохнул. Надо действовать и разбираться, как выскочить из этой западни.

– Маркел, – позвал я холопа.

– Здесь я, воевода, – откликнулся тот.

Я повернулся к нему и увидел протянутые ко мне руки холопа. В одной он держал пояс рептилоида, на ладони другой лежал светло – серый диск размером с испанский золотой дублон. На ребре «дублона» каким-то образом был прикреплен ярко красный рубин карата на четыре – это чуть больше десяти миллиметров в диаметре. Кругляш с камнем я сунул в поясную сумку, свернутый пояс приказал убрать в мой вещмешок. После с добычей разбираться буду. Опять непроизвольно тяжело вздохнул и сказал, махнув рукой в сторону бывших людей:

– Сатемпо, подари этим несчастным легкую смерть. И прибери здесь. За мной не ходи. Это приказ. Не вернусь до сумерек, уходишь отсюда вместе с Маркелом в лагерь. Быстро его сворачиваете и уходите на побережье. Ждете флейт Рамона и эвакуируетесь. Сюда больше не возвращаться. Исполняй!

Я повернулся и пошел в сторону гладкой скалы. За спиной Сатемпо запел Песнь Смерти, отправляя своих соплеменников в Страну Счастливой Охоты. Упокой, Господи, души невинные, загубленные инопланетным чудовищем. Спаси, Господи, и наши души, запачканные вынужденным умерщвлением этих несчастных! Прости, Господи, и помоги мне в этой сложной ситуации!

Так, бормоча молитвы, я подошел к скале. Издали она выглядела однородно плоской. Вблизи же оказалось, что в скале есть выступ, маскирующий вход в пещеру. Первое, что сразу бросилось в глаза, был его идеально правильный овал. Природа так не сделает, древний человек с его каменными или, даже, металлическими орудиями – тоже. Камень входа был оплавлен, будто вырезали его с помощью мощного лазера. Я остановился и, включив «кошачий глаз», заглянул в темноту пещеры. Увидел лишь, что пустой коридор с идеально ровными стенами и сводом через несколько метров поворачивает направо. Еще почувствовал теплый ветерок с запахом мускуса, исходящий из глубин пещеры. Странно, ведь в ней должно быть гораздо прохладнее, чем снаружи. А получается наоборот!

Перекрестившись и взведя курок пистолета, шагнул в проем. На ходу вытащил из-за пазухи нательный крест с зеленым камнем, мой оберег, подаренный Богом. Как ни странно, но он знаков о грозящей мне опасности не подавал. Потому шел я смело, но все равно с опаской. Бог бережет береженого, а не безрассудного. И ничто так не продлевает жизнь воина, как здоровая паранойя на почве застарелой привычки быть начеку. Мягко ступая по идеально чистому полу и держа пистолет двумя руками, я повернул за угол прохода. Вдали появилось бледно-розовое свечение. С каждым шагом свечение становилось все ярче и ярче. Наконец я вошел в обширный зал с высоким потолком, в центре которого стоял большой стол на одной ножке, а рядом с ним – анатомическое кресло спинкой ко мне.

Приборы, находившиеся в искусственной пещере, свои функции после смерти рептилоида сохранили и среагировали на мое появление. К счастью, не агрессивно. Чуть слышно зашуршала вентиляция, убирая из воздуха пещеры мускусные запахи бывшего хозяина. Под потолком включился светильник, залив мягким светом помещение. Ожил стоявший на столе большой экран, демонстрируя одновременно несколько картинок, как я понял, с камер видеонаблюдения окрестностей пещеры и каких-то землекопных работ. Я сконцентрировал свое внимание на одной из таких картинок, и она тут же развернулась на весь экран. Увиденное меня очень удивило: индейцы под присмотром висевшего в воздухе гравидрона занимались… золотодобычей! Причем использовалось примитивное оборудование – лотки, грохоты, проходнушки. А где же высокие инопланетные технологии?

– Использование в промышленности высоких технологий, не разработанных жителями планеты присутствия, запрещены, – прозвучал в мозгу все тот же голос.

Я обвел взглядом выстроившиеся вдоль стен кубы, параллелепипеды и полусферы неизвестных приборов, усыпанных неярко горящими или перемигивающимися огоньками. Потрогал стоявшее рядом со столом-экраном крутящееся кресло с широкими подлокотниками. Твердое, но упругое. С некоторой опаской сел. Поерзал, устраиваясь поудобнее. Откровенно говоря – не комфортно. Ну, это понятно: покойный рептилоид имел несколько иное строение тела. Вдруг кресло крутнулось, повернув меня лицом к экрану и, как живое, начало подо мной шевелиться. Я хотел уже спрыгнуть с него, но шевеление быстро закончилось, и я понял, что сидеть мне в нем стало удобнее. Ишь ты! Быстро же электроника стала адаптироваться под меня!

Передо мной, как я понял, находилась консоль управления этим фантастическим сооружением – инопланетной базой. Но как им управлять? Ни рычагов, ни кнопок.

– Информационный блок автономного Комплекса поиска и добычи готов к общению с новым Оператором, – неожиданно возник в моем мозгу голос довольно приятного тембра, отличный от «голоса» браслета. – Управление осуществляется посредством двусторонней ментальной или вербальной связи по принципу «запрос – ответ – приказ». Что желает узнать новый Оператор?

– Всё! – Это слово вырвалось непроизвольно и неожиданно для меня самого.

– Смотритель желает перейти на вербальное общение? – раздался тот же голос под сводами пещеры.

– Да, желаю.

– Узнать все, что хранится на моих файлах памяти, новый Оператор не сможет ввиду малого объема его памяти и недостаточной скорости восприятия.

«Во как!»

– А у предыдущего Оператора память и восприятие были лучше?

– Да. На два порядка.

«Какой умный рептилоид! Что же он тогда так подставился?»

– Биологическое существо имеет определенный срок жизненного цикла, – произнес голос. – Оно может прекратить свое существование, как по естественным причинам, так и от внешнего воздействия. Одна из функций прибора, находящегося на передней конечности Оператора – продление его биологического существования путем регенерации органов и тканей. Но Носимый модуль не является защитой организма от механического воздействия, имеющего фатальный исход. По окончанию биологического функционирования организма Оператора, о чем модуль узнает по прекращению обратной связи с его мозгом, он разрывает физический контакт, переключаясь в режим ожидания.

Теперь мне понятно, почему браслет, опрометчиво надетый мной на руку, так агрессивно в нее вцепился. Оператор умер, а какой-то биологический объект распустил свои шаловливые ручонки. Вот и надо было Носимому модулю узнать, кто такой смелый или глупый его на свою клешню нацепил. Узнать уровень интеллекта, физиологию и, если я подхожу для выполнения функции Оператора, соответственно настроиться, адаптироваться под мой метаболизм, или как там это называется. А это можно сделать только при анализе крови. Вот он и впился мне в руку своими «зубами» – иголками. Заодно, скорее всего, и лекарства какие-нибудь впрыснул для профилактики, скотина! А я и вырубился. Но мой крест-оберег, когда я взял браслет, не просигналил об опасности! Значит, опасаться за жизнь мне нечего.

– Что заложено в программу работы устройства, называемого тобой «Носимый модуль»?

– Коммутация с Инфоблоком для обмена информацией. Управление мобильными модулями разведки и добычи запрограммированных полезных ископаемых; перепрограммирование мобильных модулей на выполнение других задач. Пространственно-временное перемещение Оператора в пределах данной планеты по его запросу. Инструкция пользователя уже вложена в память нового Оператора.

Ибическая сила!!! Да о таком я даже мечтать не мог! Это сколько же степеней свободы я одним выстрелом из древнего карамультука заработал?!

– Два в пятой степени.

– Ты что, все мои мысли слушаешь?

– Только когда Оператор находится внутри Комплекса. Так пожелали мои Создатели.

– А кто они?

– Сожалею, но это закрытая информация.

Ишь ты – как все устроено! Даже режим секретности есть! Но если у меня столько степеней свободы, то, получается, что я НЕ привязан навечно к этому комплексу. Он может работать и самостоятельно, он же «Автономный»!

– Да, так и есть. Постоянное присутствие Оператора не обязательно. Необходимость его присутствия возникает при критическом снижении количества биологических объектов в местах добычи, а так же в момент отправки добытых ресурсов на материнскую планету Создателей. О чем Оператору сообщается через Носимый модуль.

– Как часто производится отправка?

– После заполнения транспортного контейнера. Обращаю внимание нового Оператора на срыв двух отправок по причине отсутствия обратной связи с материнской планетой Создателей. Модуль телепортации не может найти планету во Вселенной по имеющимся координатам.

– О чем это может говорить? Анализ сделан?

– Анализ вариантов причин отсутствия планеты на расчетной орбите произведен. Наибольшая вероятность – ее физическое разрушение.

– Причина разрушения?

– Только одна: внешнее воздействие. Это либо столкновение с достаточно массивным космическим телом, либо военные действия и взрыв мощного боеприпаса или боеприпасов.

Да-а. И в глубинах Космоса высокоразвитые расы решают свои проблемы силой. Что же тогда говорить о нас, землянах?!

– Предусмотрена ли какая-либо инструкция на такой случай?

– Да. Остановка Комплекса до появления связи.

– Для чего же тогда Оператор продолжал добычу, если отправлять некуда? Ведь ресурс Комплекса не бесконечен.

– Оператор проигнорировал мое сообщение о потере связи. И решения о прекращении функционирования Комплекса и его консервации принимать не стал. Не хотел ложиться в анабиозную камеру, как того требует инструкция. Ему нравилась безраздельная власть над низшими разумными, осуществляющими непосредственно добычу.

– Он жрал их мозг!

– Сколько белковых существ во Вселенной, столько и пристрастий в питании. Не все же могут усваивать жесткое излучение, как Создатели. Практически всем белковым организмам требуется белковая же и пища. Какая – каждая раса определяет сама.

– Ясно. Так мне все же что делать посоветуешь?

– Вероятность того, что Создатели уцелели, сто двадцать семь стотысячных от единицы. Связь с Центральным Координатором планеты так же отсутствует. Принятие решений переходит к Операторам функционирующих Комплексов. Каждый из них сам решает, что ему делать. Комплекс ждет команд и готов их выполнять.