Свейн возвратился на закате солнца.

— Вовремя мы ушли с болота, — сказал он, садясь на землю возле Кентона. — Солдаты уже блокировали все возможные выходы оттуда. Я так понял, что сил на прочёсывание местности у них не хватает, поэтому решили взять измором. Пускай, пробуют. Оставленные нами шалаши обладают бесконечным запасом терпения. Бьюсь об заклад, что солдаты сдадутся первыми.

— За тобой хвоста нет?, — первым делом спросил Броуди.

— Я же не вчера родился, — усмехнулся Свейн. — Сделал петлю, вернулся на свой след, чтобы посмотреть, не идёт ли кто за мной. Всё чисто. Договорился я о поставках сырья из Дикого леса. Разговаривать пришлось с посредником. Неприятный тип. Смотрел на меня такими глазами, что у меня начали складываться подозрения, будто он из тех, кто мальчиками для любовных утех интересуется. Имя заказчика посредник так и не открыл. Подозреваю, что для ведьм здешних старается. Не слышал я, чтобы лекари такие требования выставляли. Кейси постоянно экстракты из демонятины делал, но никогда не привередничал. На заказ ему ничего не поставляли. Брал всё, что могли предложить.

— Им нужны живые демоны?, — нахмурилась Милена.

— Нет-нет, — замахал руками Свейн. — На такое я бы не стал соглашаться. Есть люди, которые отловом демонов постоянно занимаются, но нам с этим делом не совладать. Требования следующие: вся тушка демона заказчику не нужна, брать только самые короткие пальпы. Нам же проще — меньше лишнего веса с собой таскать. Демонов вызывать не из любых сатанинских деревьев, а только из тех, которые подходят под описание. Посредник сказал, что такие деревья придётся поискать, потому что не везде они встречаются. Древесный сок он согласился брать только самый чистый, без резкого запаха и без мути. Сильно сомневался, что мы сможем его добыть. Я сказал, что есть среди нас человек, занимавшийся подобным делом.

— Нож нужен особенный. — сказала девушка. — Без него качество сока не то будет.

— Вот такой?, — Свейн достал нож, схожий с тем, которым пользовалась Аделинда.

— Да. Откуда он у тебя?

— Посредник дал. И к нему четыре больших бутылки со стеклянными пробками. Туда, говорит, и набирайте. Ещё он сказал мне так: если никто из вас нож не опознает, то бутыли следует вернуть сразу. Даже не пытайтесь подсовывать некачественный товар.

— Разве сок нам не придётся кипятить?, — удивилась Милена.

— Об этом речи не было. Только набрать в бутылки и обязательно закрыть их пробками. Остальное — не наша забота.

— Стоящее ли дело?, — подал голос Кентон. — Как с оплатой?

— Цену назначил справедливую, но сказал, что не будет платить за пальпы, если убитых демонов будет меньше дюжины.

— И в чём проблема?, — недоумённо хмыкнул Броуди. — Пускай говорит, сколько ему нужно.

— Здесь особый счёт, — стал объяснять Свейн. — Если мы убьем, к примеру, восемнадцать штук, то заплатят только за двенадцать. Нужно стараться добыть две-три дюжины. Не больше и не меньше.

— Да. — согласился Кентон. — Больше — нет смысла стараться, а меньше — себе в убыток.

— Вот здесь задаток. — Свейн передал Кентону кошелёк с деньгами.

— Не испугался посредник, что ты с этими денежками скроешься?, — засмеялся Пипер.

— Нет. — серьёзно ответил Свейн. — Только конченый придурок способен забрать деньги и не выполнить задание. Таких людей потом настигает внезапная смерть или очень неприятная болезнь. Я сам знаю о нескольких подобных случаях.

— В каком месте мы должны зайти в Дикий лес?, — задала очередной вопрос Милена. — Посредник ничего не говорил по этому поводу?

— Говорил. Предлагал свернуть с торгового тракта возле городишки с названием Стелленверт. Это в двух днях пути от Остгренца, если двигаться на восток.

— Он бы нас ещё в Энгельбрук за святой водой отправил!, — недовольным тоном произнёс Броуди. — Тащиться в такую даль из-за каких-то паршивых демонов? А потом ещё и обратно? Лучше бы я это время у Ребекки на хуторе с пользой провёл!

— А кто от неё сбежал короткий сезон тому назад?, — стал подначивать приятеля Свейн. — Сам же говорил: "Заездила совсем! Сил никаких не осталось!".

— Я так далеко ни разу не путешествовал! Вот, здорово!, — от восторга, Пипер даже начал что-то напевать.

— Тише!, — сказал Кентон. — Разорались. На кладбище находитесь. Соблюдайте приличия. Кто хочет — пускай остаётся. Справимся без него. Пешком до Стелленверта топать никто не заставляет. Доберёмся туда с купеческим караваном.

— То же самое и посредник предложил, — поддержал Свейн. — Задаток, говорит, сразу не проедайте. С помощью него дорогу туда и обратно оплатите.

— Уж и поворчать нельзя по-стариковски, — пробормотал Броуди. — Согласен я, согласен. Не оставлю же я Свейна одного. Пропадёт без меня…

— Но-но-но! Это кто пропадёт? Ты вспомни, сколько раз я тебе жизнь спасал!

— Всем отдыхать. — приказал Кентон. — На рассвете выходим.

— Магдалена, — вполголоса позвал Свейн. — Держи ножичек. Пускай у тебя хранится.

Было уже темно, девушка наощупь нашла руку Свейна и забрала нож себе. Первое же прикосновение к его рукоятке вызвало у Милены давно забытое ощущение. Такое ей уже приходилось испытывать, когда она держала в руках конверт с приглашением во дворец графа Этьена. Ожидание встречи со старыми знакомыми, предвкушение праздника, желание немедленно отправиться в путь. Девушка повертела в руках нож, осторожно потрогала пальцем острое лезвие. Ничего особенного в этой вещице не было, но после прикосновения к металлу, желание отправиться в гости усилилось.

"Какой интересный ножичек. — стала размышлять Милена. — Явно ведунье принадлежит. Если меня так назойливо приглашают, то, скорее всего не в соседнюю деревню".

Не выпуская из рук нож для сбора древесного сока, она вышла в тонкий мир. Невесть откуда взявшийся порыв ветра подхватил девушку, будто паутинку и понёс прочь от кладбища. Вдали засверкала россыпь мерцающих огоньков, словно кто-то разворошил костёр и раскидал вокруг него тлевшие угольки. Ветер дул в том же направлении и вскоре Милене представилась возможность рассмотреть таинственное явление поближе.

На холме стоял величественный дворец, каких девушке видеть ещё не приходилось видеть. Казалось, перед ней окаменевшее кружево, сплетённое искусными руками тысяч мастериц. Дворец был украшен громадными рубинами, с лошадиную голову каждый. Свет факелов играл на гранях драгоценных камней и создавал тот самый эффект тлеющих угольков, замеченный Миленой ещё на дальних подступах. Вблизи сияние было настолько ярким, что его можно было принять за пожар. Ветер опустил девушку прямо перед высокими дверями, которые сразу же распахнулись, открыв проход в богато украшенный зал.

В его дальнем конце было устроено возвышение, и на нём находился золотой трон с высокой изогнутой спинкой. Воистину такой трон был достоин, даже не герцогини, а царицы мира, и восседавшая на нём женщина с полным правом могла бы претендовать на этот титул. Сказать, что она была красива, значит, ничего не сказать о божественном совершенстве каждой линии её лица. Филигранной работы диадема украшала роскошные тёмные волосы, отдельные пряди которых небрежно струились по златотканому платью.

— Подойди ближе дитя. — прозвучавший под сводами тронного зала голос был нежнее пастушеской свирели и величественнее перезвона церковных колоколов.

— Что ж вы за поросёнком своим не следите, — с оттенком укоризны произнесла Милена. — Ведь за ним убирать придётся.

Брови на лице царицы мира удивлённо приподнялись, на щеках проступил румянец, она несколько раз моргнула и беспокойно заёрзала на сиденье трона.

— Так я и знала. — Милена всплеснула руками. — Поглядите теперь на этот некогда чистый паркет!

Хозяйка дворца повернула голову в указанном направлении и в тот же миг тронный зал исчез. Над головой у девушки было звёздное небо, прямо перед ней рдели разбросанные по траве угли костра. Вместо прекраснейшей царицы мира на пеньке восседала ничем не примечательная особа в простой крестьянской одежде.

— Лёгкой дороги, сестра!, — с усмешкой сказала Милена.

— Какая ты мне сестра?, — пробурчала крестьянка. — Малявка невоспитанная!

— До твоей светской утончённости мне, конечно далеко. Отвечай, где хозяйка всего этого балагана?

— Чего?! Ты как меня обозвала?, — заверещала "царица мира", игнорируя поставленный перед ней вопрос. — Малявка! Ещё имеет наглость меня о чём-то спрашивать!

Не обращая внимания на ворчание крестьянки, девушка огляделась по сторонам и громко произнесла:

— Это всё, что мне хотели сообщить? Тогда прощайте. Я слишком занята.

— Постой. — прозвучало из темноты.

К догоравшему костру вышла женщина в длинной белой накидке. Она тщательно скрывала своё лицо под низко надвинутым капюшоном.

— Назови своё имя, сестра, — обратилась она к Милене.

— С каких это пор встретившиеся в тонком мире знающие начали обмениваться именами?, — помня наставления Аделинды, спросила девушка.

— Как интересно. — сказала ведунья. — Ты, ведь, только в этом сезоне начала изучать ведовское искусство. Я не ошиблась?

— Нет.

— И новичком тебя нельзя назвать. Ты очень талантливая девочка. Откуда ты родом?

— Есть один небольшой городок в юго-восточной части герцогства. — уклончиво ответила Милена. — Я из тех мест.

— Тебя обучала очень сильная знающая. Как странно… Сейчас между вами очень тонкая связь, либо её нет вовсе. С твоей наставницей что-то случилось?

— Заплатила по счёту. — сказала девушка и после паузы добавила: — Зверю.

— Видимо, серьёзный был повод?

— Да. Она спасала мою жизнь.

— Самоотверженный поступок. Кем она тебе приходилась?

— Бабушкой.

— Ты мне солгала, девочка. — ведунья едва заметно покачала головой, а "царица мира" мерзко захихикала. — При её жизни связь между вами была очень тесной, но это не родственные отношения.

— Тебе не кажется, сестра, что ты начинаешь злоупотреблять моей откровенностью?, — спросила Милена, которой стал надоедать этот разговор. — Если есть что сказать по поводу контракта — говори сразу.

— Мне хотелось самой удостовериться, что ваш человек всё понял правильно. — сказала ведунья. — Особенно по поводу сока.

— Наш человек не страдает провалами в памяти, поэтому передал разговор с посредником слово в слово. Надеюсь, твой посредник ничего не напутал?

— Если на встречу приходит мужчина, то роль посредника у нас обычно играет она, — ведунья указала на "царицу мира". — Мужчинам гораздо проще общаться с себе подобными. На женщин они смотрят с высокомерием, считая нас существами низшего сорта.

— Не без этого. — согласилась девушка и с уважением посмотрела на крестьянку. Вести деловой разговор и одновременно отводить собеседнику глаза, могла только искушённая в своём деле знающая.

— Не подумай, что я пытаюсь тебя экзаменовать, сестра, но не могла бы ты рассказать мне о последовательности своих действий по добыче сока. Это важно.

— Хорошо. — согласилась Милена. — Найду жилу с быстрым движением сока. Сделаю надрез. Подставлю бутыль. Перейду к следующему дереву. Проделаю то же самое. Когда бутыли наполнятся, закрою их пробками. Всё правильно?

— Так я и думала. — снова покачала головой ведунья. — Ваш человек упустил одну существенную деталь. Нельзя заранее вынимать пробку из бутыли. После заполнения ёмкости соком, требуется закрыть её как можно быстрее и больше не открывать. Поэтому не стоит наполнять бутыли одновременно. Лучше сделать это поочерёдно. Качество сока будет сильно влиять на оплату.

— Приму к сведению. — кивнула девушка. — Я могу быть свободна?

— Не торопись. У меня есть к тебе предложение, сестра. Я пытаюсь организовать нечто вроде общины из самых сильных ведуний наших мест. Мы принимаем к себе не всех, проводим тщательный отбор и устраиваем вступительные испытания. Не все кандидатки соответствуют нашим высоким требованиям. Тебя, сестра, мы были бы рады видеть в наших рядах без всяких испытаний. Мы предложим тебе более достойное окружение, чем та кучка мужланов, с которыми тебе приходится иметь дело сейчас. В нашей общине ты найдёшь единомышленниц и сможешь вместе со всеми постигать ведовское искусство. Твой талант, как необработанный драгоценный камень, нуждающийся в огранке. Если это делать бережно, то сверкающим граням не будет числа.

— Я подумаю. — ответила Милена.

"Вы действительно решили рассмотреть предложение ведуньи, госпожа?" — спросил Кот, когда девушка возвратилась из тонкого мира.

"Я пообещала подумать только из вежливости. Похоже, эта община мало чем отличается от женского монастыря. Мне пока не хочется ограничивать свою свободу".

"Очень точное определение, госпожа. У меня есть предположение относительно того, почему эти женщины организовали свою общину".

"Это и так понятно. Вместе они сильнее, чем поодиночке. Каждая из них может сосредоточиться на том, что у неё получается лучше всего. У них не возникает необходимость конкурировать друг с другом. При возникновении угрозы они могут действовать сообща".

"Не только. Вы заметили, как отреагировала ведунья на упоминание о Звере?".

"Честно говоря, нет".

"Она прекрасно владеет собой, но мне удалось уловить её страх. Она очень близко подошла к переделу своих способностей. Выйти за эти рамки можно, только обратившись за помощью к моему хозяину. Она безумно боится этого. Вот и организовала общину, чтобы за счёт других ведуний расширить свои возможности".

"Спасибо, Кот. Я очень не люблю, когда меня пытаются втянуть в игру, правила которой не до конца ясны".

* * *

Стелленверт был основан несколькими купеческими гильдиями и находился под их управлением. Если попытаться охарактеризовать городишко одним словом, то это было бы слово "склад". Постоялые дворы здесь чередовались с многочисленными амбарами для хранения товара. Как выяснилось, в Стелленверте находилась одна из крупнейших в стране оптовых ярмарок. Столичные перекупщики приезжали за товаром именно сюда, и благоденствие городка зависело оттого, сколько денег они здесь оставят. Всё это сообщил возница каравана, с которым охотничья артель Кентона добиралась до цели своего путешествия.

— Представляю, какие здесь должны быть цены на продукты, — заметил Броуди, из-под ладони рассматривая окраины Стеленверта.

— Большие или маленькие?, — решил уточнить Пипер.

— Неподъёмные.

— С чего ты взял?, — подключился к разговору Свейн.

— Смотри вон туда. — указал рукой Броуди. — Видишь возле каждого домика маленький огородик?

— Подумаешь, огородик. — хмыкнул Пипер. — Что здесь такого?

— У твоего папаши-купца, кто-нибудь из приказчиков, или караванщиков, огородик свой имеет?

— Зачем это им? Папаша, хоть и обзывает их дармоедами, но платит исправно.

— И этих денег хватает, чтобы их семьи могли покупать продукты на рынке. — сказал Свейн.

— Вот именно. — подытожил Броуди. — В таких местах, как Стелленверт, всё крутится вокруг заезжих перекупщиков, с которых здесь стараются содрать как можно больше. Местные подбирают объедки с купеческого стола и кормятся, чем придётся. Цена на продукты должна быть столь высока, что они не по карману простым людям.

— А мы что будем кушать?, — грустно спросил Пипер.

— С голода не помрём. — отозвался Кентон. — Хлеба с собой взяли достаточно.

— Лес прокормит. — успокоил Пипера Свейн. — Нам не впервой так питаться.

Милена участия в общем разговоре не принимала. Всю дорогу до Стелленверта она размышляла о том, что ей делать дальше, когда сок будет набран, и отловлено нужное количество демонов. Возвращаться обратно вместе со всеми не хотелось. С большой долей вероятности, можно было предположить, что Кентон продлит контракт на поставку сырья из Дикого леса. Либо он прислушается к мнению Броуди, предлагавшему кочевать по стране в поисках случайного заработка. Остальных устраивали оба варианта, но девушка не разделяла их взглядов, подозревая, что рано или поздно вся эта компания разделит судьбу Шустрого Джая.

Нужен был какой-то предлог, чтобы остаться, к примеру, в Стелленверте, но городишко производил слишком тягостное впечатление. Основной темой для разговоров здесь были деньги. Знакомившиеся друг с другом люди, первым делом сообщали размер своих капиталов и перечень товаров, в которых они были заинтересованы. Если те, кто участвовал в беседе, не говорили о деньгах, значит, они обсуждали возможность их заработать. Когда Свейн попытался выяснить наиболее короткий путь к Белой стене, его просто не поняли. Двое приказчиков, в разговор которых он вклинился, некоторое время с недоумением смотрели друг на друга, а потом дружно задали вопрос:

— Какой товар там предлагают?

Пришлось самим вычислять путь к Дикому лесу, ориентируясь по сторонам света.

— Вот бы, чей кошелёк подоить, — мечтательно пробормотал Броуди, проходя мимо купцов, возглавлявших торговые караваны.

— Ну-ну, — ухмыльнулся Свейн. — Гляди, какие мордовороты у них в охране. Вон тот парнишка двоих, таких как ты одним мизинцем перешибёт, не особо себя утруждая.

— А то я силачей не видал?, — презрительно фыркнул Броуди. — К ним подход нужен. В жизни всё к равновесию стремится. Ему кулаки огромные неспроста природа дала. Значит, душа внутри нежная, защиты требует. Силу тяжело превозмочь, а если человека за душу ухватить, то всегда можно верх над ним одержать.

— Пока ты до его души доберёшься, он тебе голову в лепёшку превратит одним ударом. Таких громил ловкостью нужно брать. Пользоваться тем, что неповоротлив он, замах, как правило, большой делает.

— А дальше, дальше что?, — нетерпеливо спросил Пипер, слушавший обоих с большим интересом.

— Замечаешь, как он на твои слова отзывается. Быстро нащупываешь его слабое место, — стал объяснять Броуди, — забалтываешь его так, чтобы человек опомниться не успел. Как только он слушать тебя начнёт, значит, уже не боец. Тогда и запугать можно, и обмануть. Всё, что хочешь.

— Ерунда всё это. — Махнул рукой Свейн. — Делаешь так, чтобы он равновесие потерял, когда ударить тебя попытается. Тогда ноги ему подсекай и наслаждайся зрелищем падающего на землю бревна.

— Мне такому ещё долго учиться, — вздохнул Пипер.

— Лучше бы ремеслу какому выучился. — посоветовал Кентон. — Тогда люди уважать станут.

— Ремесло… дом… семья…, — недовольным голосом произнёс Пипер, словно кого-то передразнивая. — Как это всё скучно! Хочу мир посмотреть, пока молодой! Приключений хочу!

— Наш человек. — усмехнулся Броуди. — Наберёшься опыта, соберёшь лихих ребят в шайку. Будут они тебя звать Бродяга Пипер!

— Мне нравится, — расплылся в улыбке парень. — Бродяга Пипер — это звучит!

* * *

Лес в районе Стелленверта оказался захламленным сухими поваленными деревьями. Отсутствовали привычные просеки, делившие лесной массив на квадраты. Сначала Милена не могла понять, с чем это могло быть связано, а потом догадалась. Причиной тому было отсутствие в купеческом городке дворянской знати. В угоду благородным господам, леса очищались от сухостоя, способного помешать проезду кавалькады охотников. Прорубались и наносились на карту просеки, чтобы удобнее было ориентироваться и перемещаться между квадратами. Этим занималось невесть сколько лесничих, егерей и прочей обслуги, заботившихся о том, чтобы благородные господа могли беспрепятственно охотиться.

В здешнем лесу не оказалось наезженных дорог, даже тропы встречались только вдоль опушки, и ни одна из них не вела в сторону Белой стены. Зато лес кишел непуганой живностью, от вида которой довольный Свейн потирал руки и в который раз говорил, что обеспечит всем знатный ужин. До границы Дикого леса пришлось идти весь остаток дня. Бывалый Броуди делал на деревьях зарубки и следил, чтобы группа не начала ходить кругами. Это вполне могло случиться, потому что ошалевший от свободы и новых ощущений Пипер носился, словно охотничья собака, бурно реагируя на всё, что встречалось на его пути.

Поначалу Кентон менял направление движения, чтобы взглянуть, что же такое особенное увидел неугомонный парень. Но вскоре ему надоело отвлекаться на каждый звериный след или покинутое птичье гнездо. Пипер пытался привлечь внимание остальных, но Броуди и Свейн ссылались на занятость, а мнение Милены парня не особенно волновало. Во время рыскания в стороне от основного направления движения группы, Пипер обнаружил странный предмет, который очень захотел показать остальным. На его призывные крики никто не откликнулся, поэтому парень пожал плечами и побежал дальше. Знал бы тогда Пипер, что, не показав никому свою находку, он единолично решил судьбу охотничьей артели Кентона.

Белую стену они увидели, когда уже стемнело. Свейн предложил сразу же сделать в ней проход:

— Ночью проём удобнее делать. При солнечном свете, сатанинские деревья сразу же начнут дыру в стене затыкать. Не любят они солнышка.

— Оттуда никто не выскочит?, — опасливо поинтересовался Броуди.

— Тот, кто мог бы оттуда выскочить, не стал бы ждать, пока мы подойдём. — ответил Свейн. — Когда демон накопит силы, он проламывает Белую стену сразу.

— Это в обычном лесу по ночам зверьё разное из нор выползает, — решила успокоить остальных Милена. — За Белой стеной такого нет. Мне там несколько дней подряд ночевать приходилось.

— Страшно там ночью?, — шёпотом спросил Пипер.

— Ночью там красиво. — улыбнулась девушка. — Купол над головой светится. Такого нигде больше не увидишь.

— Проход делаем сейчас. — объявил своё решение Кентон. — Внутрь пойдём утром.

— Мне потребуется помощь. — сказал Свейн. — Собираем валежник для костра.

Он подрядил на это дело Пипера и Броуди, которые устроили приличных размеров костёр в нескольких ярдах от Белой стены. Свейн отыскал два сухих деревца в три пальца толщиной, обломал с них все сучки и укоротил их так, чтобы в каждом оставалось не менее десяти футов. Как только первые дрова прогорели, он сунул концы получившихся шестов в угли.

— Самый простой вариант проникновения в Дикий лес — топором прорубить дверь в Белой стене, — стал рассказывать Свейн, которого утомили многочисленные вопросы Пипера. — Вариант хлопотный и грязный. Хлопотный потому, что стена крепкая, рубить её долго нужно. Грязный потому, что пыль мелкая сыплется. Если в глаза попадёт — совсем плохо. Хуже песка. В носу от неё свербит, как от перца. Мне умные люди хороший способ показали.

С этими словами он достал из костра один из шестов, несколько раз ударил им по земле, сбивая пламя, и приложил обугленное остриё к Белой Стене.

— Видите? Сразу дырка образовалась. Эй, парень! Подай мне другую деревяшку из костра. Эту сунь обратно в угли. Пока одна нагревается, другой я буду проплавлять стену.

— Ловко придумано. — похвалил Броуди. — Дверные петли из чего делать будем?

— Без них обойдёмся. Проём тряпицей плотной занавесим, чтобы свет внутрь не проникал. Такой дверью долго можно пользоваться.

Решив помочь, Пипер выхватил из костра горящую ветку и ткнул ею в то место, где за мгновение до этого закончил Свейн. Раздалось шипение, из проплавленной щели вырвалось пламя, изрядно напугавшее самого парня.

— Вот, дерьмо!, — выругался Броуди, которому едва не сожгло брови. — Угомонись, Пипер, пока ты никому здесь шкуру не опалил! Мы же не свиные туши на скотобойне!

— Нельзя туда открытый огонь совать!, — назидательным тоном произнёс Свейн. — Материал, из которого состоит Белая стена — горючий. Если вспыхнет, то потушить непросто. Только землёй забрасывать. У сатанинских деревьев вместо листвы нежный такой пух. От малейшей искры может загореться. Нельзя в Диком лесу с огнём шалить.

— Может, ещё и демоны горят?, — огрызнулся не любивший нравоучений Пипер.

— Ещё как горят. — подтвердила Милена. — Особенно, когда ранены и слизь из них льётся. Она вспыхивает сразу.

Свейну взялся помогать Броуди, и вдвоём они быстро закончили создание отверстия в Белой стене. На дверь это не очень было похоже, но в образовавшуюся дыру вполне мог протиснуться даже рослый Кентон.

— Утром к этой ткани даже не вздумай без нас прикасаться, — предупредил Пипера Свейн, закрывая проделанное отверстие.

* * *

Со сбором сока Милена справилась без всяких проблем. Она тщательно выбирала самые крупные жилы с быстрым течением сока, чтобы его хватило для наполнения объёмистых бутылей. Всё делалось в соответствии с требованиями ведуньи, поэтому качество сока не могло быть плохим. Запечатанные бутыли девушка передавала приставленному к ней в качестве помощника Пиперу. Парень окончательно расстался с образом ленивого неумехи, которого только пинками можно было заставить что-либо сделать. Каждую бутыль он брал обеими руками, прижимал к груди, будто своего новорождённого брата и нёс в сторону прохода. Его не пришлось ни понукать, ни предостерегать от избыточного усердия. Пипер не смог справиться только с бездельем, и в этом Милена смогла убедиться очень быстро. Пока она относила нож для сбора сока, парень успел заскучать и, разинув рот, улёгся под надрезанной жилой.

— Вкусно?, — поинтересовалась девушка, глядя, как он морщится и выпучивает глаза после каждой упавшей на язык капли.

— Однажды мне какая-то птица прямо в рот нагадила, — признался Пипер. — На вкус такая же мерзость, как этот сок.

— Нечего было с открытым ртом спать.

— Откуда ты знаешь?, — удивился парень.

— Нетрудно догадаться. Ты на болотах только тем и занимался целыми днями.

— А что будет, если я этой дряни ещё выпью? Можешь мне рассказать?

— Могу. — согласилась Милена. — Сначала почувствуешь огромный прилив сил…

— Это хорошо!, — обрадовался Пипер, ловя губами струйку сока.

— …затем станешь менее чувствителен к боли…

— О-о-о! Ради такого можно потерпеть гадкий привкус!

— …после этого тебя потянет на подвиги…

— Я и так не трус!, — выкрикнул парень. — Могу доказать!

— …и в завершение, начнёшь понемногу сходить с ума.

— Тьфу! Тьфу!, — отплёвываясь, Пипер отодвинулся в сторону. — Могла бы и раньше сказать…

— Могла. — усмехнулась девушка. — Ты же любишь всё на себе проверять.

— Магдалена! Пипер!, — послышался голос Кентона. — Вы где?

— Здесь!, — откликнулся парень. — Совсем рядом с вами!

Мужчины с самого утра ходили обследовать окраину Дикого леса вдоль Белой стены. Милена сразу обратила внимание на то, что Свейн возвратился в плохом настроении.

— Нашли всего два подходящих дерева, — объяснил он причину своего недовольства. — Посредник предупреждал, чтобы мы не брали больше двух демонов с каждого. Иначе они будут слишком мелкими. Такие ему не нужны.

— Неудобно ходить по рыхлой земле, — вздохнул Броуди. — Даже хуже, чем по болоту. Мы со Свейном лёгкие, а Кентон кое-где по колено проваливался, будто рыцарский конь в доспехах. Вдоль стены по обе стороны от прохода мы всё облазили. Хотели вглубь Дикого леса идти…

— Нечего там делать. — оборвал его Кентон. — Когда с тех деревьев вылупятся демоны?

— Ближе к ночи. — ответил Свейн. — Почти одновременно должны появиться.

— Их отловим. — продолжал Кентон. — Завтра перенесём лагерь. Начнём поиск с другого места.

— Я могу помочь. — вызвался Пипер. — Только покажите, как эти деревья должны выглядеть.

— Холм у них пониже, чем у остальных. — объяснил Свейн. — На самой вершине есть характерная проплешина. Пустое место, откуда не растут ветки. Других отличий нет.

— Когда пойдёте демонов ловить, меня с собой возьмите, — попросил парень. — Всё равно Магдалене помощь больше не нужна.

— Можете его с собой забрать, — подтвердила девушка, встретив вопросительный взгляд Кентона. — Безделье на него плохо влияет. Если здесь останется, что-нибудь учудит себе во вред.

— Мы с ним вдвоём и сходим. — сказал Свейн. — Там ни ловкости особой не требуется, ни силы.

— Тогда я пойду, силки проверю. — Броуди показал рукой в сторону прохода. — А то скоро кишки друг другу песни запоют.

Когда купол над головой стал приобретать ярко-синий оттенок, Свейн отозвал в сторону девушку и шепнул ей на ухо:

— Броуди сейчас уйдёт на охоту, мы с Пипером отправимся ловить демонов. Пока вы с Кентоном будете вдвоём, попробуй невзначай подкинуть ему одну идею.

— Какую?

— Идею о том, завтра было бы неплохо поискать нужные нам деревья в глубине Дикого леса. Если мы будем продолжать ползать вдоль Белой стены, то на выполнение контракта понадобится короткий сезон, никак не меньше.

— Броуди уже говорил об этом. — напомнила Милена. — Ты, разве не слышал, что Кентон отказался?

— Слышал. Ты же ведьма, Магдалена. Неужели ты не можешь засунуть ему в голову эту мысль, чтобы он решил, будто она его собственная?, — не дождавшись ответа, Свейн продолжил: — Я не удивлюсь, если Кентону задурить голову, так же, как Броуди, не удастся. В этом случае, можно использовать другое средство, которое на нормального мужика всегда действует безотказно.

— Ты на что это намекаешь?, — нахмурилась девушка.

— Известно, на что. — подмигнул Свейн. — Ты ещё скажи, что той ночью, в шалаше, вы с Кентоном мирно спали, отвернувшись друг от друга. Если бы это было так, разве Кентон наутро побежал бы покупать для тебя одежду? Однажды мы с Броуди притащили на болото двух весёлых девиц. Одну из них презентовали Кентону. Девица очень надеялась, что ей перепадёт сверх того, что заплатили мы с Броуди. Она старалась так, что едва не развалила шалаш, но от Кентона ей не досталось ни гроша. Он не из тех, кто бросает деньги на ветер.

Милена поняла, что переубедить Свейна не удастся. Оставалось узнать, какую игру он затеял:

— Мне-то какой интерес подкидывать ему твою идею?

Бывший ученик лекаря посмотрел на неё, как на ненормальную:

— Если я взялся поставлять сырьё из Дикого леса, то это не означает, что мне здесь нравится. Никому из нас не по душе это место, в том числе тебе. Я же не слепой, всё прекрасно вижу. Мы все находимся здесь по необходимости, так давай сделаем так, чтобы уйти из Дикого леса, как можно быстрее. Или у тебя есть другое мнение?

— Нет, — ответила девушка, — я тоже не хочу надолго здесь задерживаться.

— Вот, видишь, наши интересы совпадают, — улыбнулся Свейн, после чего окликнул Пипера: — Эй, парень, собирайся! Выходим прямо сейчас.

Броуди ушёл ещё раньше, попросив Кентона развести костёр из заранее запасённых дров. Милена взялась пересчитать остававшиеся у них съестные припасы. Хлеб начал потихоньку черстветь, но был вполне пригоден в пищу. При экономном потреблении, его могло хватить ещё дня на три. Окорок съели подчистую ещё вчера утром, от него остались только воспоминания и щекочущий ноздри запах копчёного мяса из мешка. Если бы не дичь, регулярно попадавшая в расставленные силки, то голод уже заставил бы туже затянуть ремни. Хуже обстояло дело с водой. Небольшой бочонок, который наполнили ещё в Стелленверте, был практически пуст. Воды можно было набрать в ручье, но он протекал почти в двух милях от Белой стены.

"Завтра кого-то придётся отправлять за водой". — подумала девушка.

Всё это время Милена помнила о предложении Свейна, но не знала, с чего начать. Ей не хотелось действовать грубо, как в своё время она поступила с Броуди. Кентон был человеком другого сорта и такого обращения не заслуживал. Возможно, с ним нужно было просто поговорить. Он не производил впечатления упрямца, который отстаивает свою точку зрения даже тогда, когда сам понимает её абсурдность. Решив просто начать разговор, девушка посмотрела на Кентона и поняла, что он уже некоторое время за ней наблюдает.

— Вода заканчивается, — произнесла Милена, прерывая затянувшуюся паузу.

Кентон рассеянно кивнул, после чего сказал:

— Я хотел спросить… Свейн и Броуди недавно болтали, будто ты…

— …ведьма?, — закончила его мысль девушка.

— Ты не обижайся, Магдалена. Мне просто нужно знать.

— Скрывать не буду. Я этому действительно обучалась. — честно ответила Милена, надеясь, что отношение к ней Кентона не изменится в худшую сторону.

Казалось, он даже обрадовался:

— Значит, не врали. Ты сможешь мне помочь?

— Скажи, что нужно делать, и я отвечу, в моих это силах, или нет.

Прозвучавшее "нет", заставило Кентона долго собираться с мыслями. За это время он успел подбросить в разгоравшийся костёр охапку дров и разрубить длинный сухой ствол на поленья.

— Я слышал, что ведьмы могут разговаривать с душами умерших людей, — без всякого предисловия начал Кентон. — Это правда?

— Правда, — ответила Милена, моментально сообразившая, о ком пойдёт речь дальше. — Мне приходилось это делать. Главное ?— знать, в каком месте находится могила и как давно умер человек. Чем меньше прошло времени, тем легче разговаривать с его душой.

— Могилы нет. — тяжело вздохнул Кентон. — Не нашли тело. Значит, никогда мне не узнать…

— Расскажи подробней. Может быть, не всё потеряно.

— Моя сестра. Она утонула. Я не верю, что она сама это сделала. Не верю…, — Кентон сжал кулаки так, что захрустели суставы. — Он мне за всё ответит…

Отражавшееся в его глазах пламя костра придавало им зловещий оттенок. Нельзя было исключить, что такими их сделало желание пролить кровь своего недруга. Так или иначе, никаких сомнений в серьёзности намерений Кентона не возникало.

— У тебя осталась принадлежавшая ей вещь?, — Милене пришлось повторить дважды, прежде чем он отвлёкся от своих мыслей.

— Есть. — Кентон достал из кармана простой деревянный гребень для волос. — Это её.

— Мне удавалось выяснять обстоятельства смерти людей через принадлежавший им предмет, — объяснила девушка. — Могу попробовать.

— Если невозможно спросить напрямую, тогда попробуй.

Милена взяла в руки гребень и закрыла глаза. Спустя непродолжительное время она посмотрела на Кентона и уточнила:

— Это действительно её вещь? Ты уверен?

— Никакой ошибки. Гребень на заказ делали. Там среди узоров вырезаны буквы имени.

— Антия. — прочитала девушка. — Красивое имя. Могу сказать одно: хозяйка этой вещи жива. Ты же сам говорил, что тело так и не нашли.

На Кентона её слова большого впечатления не произвели.

— Река в тех местах быстрая. — сказал он. — Каждый длинный сезон люди тонут. Разные бывали случаи. На несколько миль вниз по течению тела уносило. Не всех находили.

— Выходит, ты мне не веришь?

— Хотел бы верить. Если Антия жива, то почему не вернулась домой?

— Знаешь, что я почувствовала, взяв в руки гребень Антии? Ощущение стыда. Стыда за какое-то происшествие, случившееся за несколько дней до того, как твоя сестра пришла к реке. В ней зрело желание уйти из дома. Твоя сестра хотела, чтобы о ней забыли, и тогда ей легче было бы пережить своё несчастье.

— Тогда, что с ней случилось на реке?

— Она вынула гребень из волос, положила его на камни возле воды. — снова закрыв глаза, стала рассказывать Милена. — Плоская площадка между двумя наклонившимися к воде деревьями. Я абсолютно уверена, что Антия не думала о смерти. Потом она зашла в реку, поплыла. Дальше очень смутно: быстрый поток воды, страх, головокружение…

— Есть там такая площадка. И деревья тоже есть. Мы с них в реку ныряли.

Скажи мне, Магдалена, если ты уверена, что Антия жива, то, скажи мне, где она сейчас?, — Кентон разволновался, его речь стала сбивчивой, новое слово он начинал произносить, не закончив выговаривать предыдущее.

— Я поняла тебя. Сейчас попробую выяснить… Вижу комнату в доме. Антия сидит у окна. Шьёт маленькую рубашку. Кажется, это детская распашонка.

— Что это за дом?, — спросил Кентон. — Городской, или сельский?

— Обыкновенный деревенский дом. Вот его хозяин. Вижу высокого мужчину с бородой. Он немного прихрамывает. У него не действует левая рука. Она всё время согнута в локте и прижата к туловищу.

Девушка содрогнулась от вопля, который вырвался из горла Кентона.

— Йо-о-о-у! Она жива! Антия в доме у Талбота! Йо-о-у! Магдалена, ты самая лучшая ведьма на свете!

— Спасибо, — улыбнулась девушка. — Талбот — твой родственник?

— Что? Нет, он просто хороший человек. Всегда…, — Кентон внезапно замолчал. — Задержался я здесь. Мне пора возвращаться в родные края. Подзаработаю немного деньжат и сразу же к Талботу.

— Долго придётся зарабатывать, — вздохнула Милена. — Слишком мало подходящих деревьев.

— Это поправимо. Броуди полдня убеждал меня идти вглубь Дикого леса. Завтра так и поступим.

* * *

О своём решении Кентон объявил утром. Свейн посмотрел на девушку, понимающе кивнул и восхищённо цокнул языком.

— Кто бы меня так поуговаривал, — притворно вздохнул Броуди, усаживаясь рядом с Миленой.

"Видимо, Свейн успел рассказать приятелю, — догадалась девушка. — Хорошенькая у меня создалась репутация. Впрочем, какая разница?".

— Поступим так.— сказал артельщикам Кентон. — Съестные припасы у нас есть. Воды осталось на несколько глотков. Магдалена с Пипером пойдут к ручью. Остальные вместе со мной отправятся вглубь Дикого леса. Чтобы не заблудиться, пойдём по прямой, строго на восток. Будем оставлять за собой метки на земле. По этим следам Магдалена и Пипер нас отыщут. Сначала найдём нужное количество деревьев, потом будем добывать из них демонов. Думаю, за два-три дня управимся.

— Что-то Кент сегодня разговорчивый, — прошептал Броуди. — Я никогда не слыхал от него столько слов сразу. Неужто до сегодняшнего дня, его язык был гвоздями к зубам приколочен?

— Наверное, — усмехнулся Свейн. — Магдалена лихо из него эти гвоздики вынула.

— Почему я должен нести воду?, — громко возмутился Пипер. — Я хочу в Дикий лес вместе со всеми! Я вчера трёх демонов убил! Свейн подтвердит!

— Без тебя добывать демонов не начнём. — успокоил его Кентон. — Пока найдём нужные деревья, вы с Магдаленой успеете нас догнать. Ей одной бочонок с водой не унести. Без твоей помощи — никак не обойтись.

— Хорошо, — согласился довольный оценкой своих заслуг Пипер.

— Остатки воды разливаем по флягам. — скомандовал Кентон, а затем обратился к Милене: — я буду выкладывать на земле указатели из веток. Вот такие, в виде стрелы. Наконечник будет показывать направление.

Девушка никогда не считала себя человеком, который хорошо ориентируется в лесу. Вскоре она убедилась, что Пипер справляется с этим едва ли не хуже неё. Поначалу парень шёл очень уверенно, но потом Милена поняла, что они сильно отклонились в сторону. Слишком поздно девушка пожалела о том, что никто из них двоих так и не удосужился спросить у Свейна или Броуди точное направление, по которому следовало идти.

Судя по пройденному расстоянию, ручей уже должен быть виден, или, хотя бы слышен. Звук текущей воды далеко разносился по окрестностям, но ничего подобного Милена не слышала. Вокруг стало встречаться гораздо больше сухостоя без следов заготовки дров, а, значит, по этим местам охотничья артель Кентона не проходила. Девушка слишком поздно вспомнила про зарубки, которые оставлял на деревьях Броуди. Искать их здесь было бессмысленно, и она предложила Пиперу вернуться.

— Зачем?, — удивился парень.

— По моему убеждению, мы сильно отклонились влево и уходим от ручья всё дальше и дальше.

— Ну и что? Ручей не течёт прямо, а петляет по лесу. Если мы пойдём в том же направлении, что и сейчас, то рано или поздно к воде выйдем.

— Может быть. Но сколько нам придётся идти?

— Не думаю, что очень долго. Когда мы шли к Белой стене, мы дважды пересекали этот ручей.

— Как это, дважды?, — в свою очередь удивилась девушка. — Всего один раз пересекали. Долго шли по его правому берегу, а потом перешли на левый.

— Ты что-то путаешь, Магдалена. Мы шли как раз по левому берегу. Один раз пересекли ручей по бревну, а другой раз просто перепрыгнули в самом узком месте.

— Бревно я помню. — подтвердила Милена. — Но через ручей я не прыгала, это точно. Ты сам путаешь, Пипер!

— Ничего я не путаю! Я прекрасно запоминаю дорогу!

— То-то мы сейчас заблудились!

— Я же сказал, пройдём ещё немного в том же направлении и выйдем к ручью!

В конце концов, Милена не выдержала:

— Нужно сделать привал. Я сейчас закрою глаза и немного посплю. Постарайся меня не беспокоить. Договорились?

— Отдыхай. — снисходительно разрешил парень.

Девушка вышла в тонкий мир и, полетав немного над лесом, обнаружила ручей, оказавшийся там, где она и предполагала. Оценив расстояние до него, Милена поняла, что проще всего поступить так, как говорил Пипер. И на то существовала своя причина, а если быть точным, то целых две. Гораздо удобнее было идти вперёд, не сворачивая и возвращаться обратно по знакомым местам. Вторая причина состояла в том, что проще было согласиться со своим спутником, чем пытаться его переупрямить. Девушка так и поступила, получив, в качестве побочного эффекта, заносчивое выражение на лице Пипера. Парень возомнил себя великим следопытом и даже начал поучать Милену, как нужно ориентироваться в лесу.

Когда они наполнили бочонок водой, солнце прошло точку зенита и стало смещаться к западу. Обратный путь серьёзных затруднений не вызвал, но тяжёлая ноша существенно сократила скорость передвижения. К лагерю возле прохода в Белой стене, Милена и её спутник добрались только к вечеру. Девушка беспокоилась, что Пипер сразу же встанет на след Кентона и отправится вглубь Дикого леса. К её радости, этого не произошло. Парень настолько устал за день, что плюхнулся на землю возле старого кострища, и Милене пришлось приложить усилия, чтобы заставить его разжечь костёр. Перед сном, девушке почему-то вспомнился Броуди. Словно наяву она увидела, как он недовольно хмурится и говорит:

— Где вас носило столько времени? Вы, наверное, до Стелленверта успели дойти и обратно вернуться.

* * *

Ближайшая стрелка-указатель нашлась в нескольких ярдах от костра. Следующую можно было и не искать. После Кентона в рыхлой почве оставались очень глубокие следы, хорошо различимые даже спустя сутки. Других отпечатков рядом не оказалось. Видимо, Свейн и Броуди двигались параллельными курсами, чтобы осмотреть как можно больше деревьев. Нести по Дикому лесу бочонок с водой, оказалось нелёгкой задачей. Пришлось привязать его к двум жердям, концы которых водрузить себе на плечи. Только при таком способе переноски можно было поддерживать равновесие, когда ноги постоянно проваливались в рыхлый грунт. След Кентона петлял между деревьев, но, похоже, ему удавалось выдерживать заданное направление. Указательные стрелки появлялись только там, где он уточнял свой маршрут. В таких местах следы трёх человек сходились вместе.

Пипер был полон уверенности в том, что они двигаются быстрее группы Кентона, потому, что не отвлекаются на поиск деревьев.

— Мы скоро их догоним, — убеждал он свою спутницу. — А ещё раньше услышим. Здесь звуки далеко разносятся.

Милена не возражала, она была бы рада избавиться от надоевшего бочонка с водой в любой момент. Время шло, жерди всё сильнее давили на плечи, а предсказания Пипера были далеки от того, чтобы сбыться.

На исходе дня, шедший впереди парень остановился.

— Ух, ты! Это ещё что такое? Ты тоже видишь это, Магдалена?

— Нет, — раздражённо ответила девушка. — У меня весь день пред глазами только бочонок. Как же он мне надоел…

— Кладём его на землю. На такое стоит посмотреть вблизи.

Взглянув своими глазами, Милена поняла, почему у Пипера не нашлось слов для описания увиденного им явления. Больше всего это напоминало несколько свёрнутых треугольником накрахмаленных салфеток серого цвета. Только салфетки оказались гигантских размеров и, как попало, торчали из земли под разными углами. Следы Кентона и остальных вели в том же направлении. Когда девушка подошла ближе, ей стало ясно, что изначально странная конструкция имела совсем другую форму. Были заметны трещины в гладком сером материале, изгибы, разломы, в которых виднелись какие-то бесформенные ошмётки.

Искусственное происхождение предмета было очевидно, но понять его назначение Милена даже не стала пытаться. Пока восхищённый своей находкой Пипер бегал кругами вокруг "салфеток", девушка прикоснулась рукой к одной из них и попробовала считать память предмета. С ним было связано огромное число людей, и это осложняло задачу Милены. На пике сосредоточенности, ей удалось услышать слово "babe". На языке простонародья это могло означать — малыш, детка. Ласковое прозвище, для какого угодно детёныша, будь то ребёнок человека, или ягнёнок. Само по себе это слово ничего не объясняло.

— Эй, Магдалена!, — голос Пипера звучал откуда-то сверху. — Гляди, что я нашёл.

Голова парня показалась над краем треугольной плоскости.

— Ты зачем туда залез? А главное — как?

— Обойди с той стороны. Там можно подняться. Если что, я помогу.

— Вот ещё, — отказалась Милена. — Нечего мне там делать.

— Поднимайся, я хочу тебе кое-что показать.

Понимая, что он не отвяжется, девушка пошла в указанном направлении. С помощью Пипера она взобралась наверх и оказалась в углублении, образованном треугольными плоскостями.

— Смотри. — парень указал на стоявший в центре обрубок древесного ствола, в котором было вырезано объёмное изображение какого-то животного. Сначала Милена подумала, что перед ней стоящая на задних лапах крыса с маленькой приплюснутой головой. Зверёк выглядел очень реалистично, но неизвестный скульптор совершил одну ошибку. На лапах животного он изобразил ясно различимые перепонки.

"Здесь нет ошибки, госпожа. — Сказал Кот. — У водоплавающих существ пальцы соединены перепонками. Перед вами изображение выдры. Скорее всего, это тотем одного из племён детей леса".

"Мы сейчас находимся на территории дикарей?".

"Не исключено. Тотемы устанавливаются возле поселений детей леса, либо в местах, которые считаются священными".

— Я такое уже видел!, — радостно восклицал Пипер, тыча пальцем в нос деревянной выдры.

— Когда ты успел?

— Не здесь. В тот день, когда мы только шли к Белой стене. Такая статуя была воткнута между корнями большой сосны.

— И ты никому её не показал?!!

— Я пытался! Никому не было дела до моих находок.

— Ты знаешь, что это такое?, — сдерживая ярость, спросила Милена.

— Нет. — беспечно ответил парень. — Зверушку кто-то из дерева вырезал.

— Пипер! Ты — идиот! Эта зверушка означает, что мы зашли на территорию, принадлежащую дикарям! И по твоей милости, находимся здесь уже несколько дней!

— Причём здесь я?

— Потому что у всех, кроме тебя есть здравый смысл! Если бы зверушку увидел Свейн, или Броуди, то они бы поняли, что здесь заходить в Дикий лес опасно и лучше выбрать другое место!

— Я не боюсь дикарей. — гордо заявил Пипер.

— Ты, хотя бы одного видел?

— Одного, с размалёванной рожей, видел. Он пьянел с нескольких рюмок. И тогда уже ничего не соображал.

— Да ты, оказывается, знаток дикарей? Тогда успокой меня, скажи, что здесь безопасно!

— Здесь безопасно, — послушно повторил парень. — Похоже, не я один так считаю. Если бы Кентон, Свейн и Броуди думали по-другому, то они бы уже возвратились назад.

— Скорее всего, они просто не заметили тотем. Никому из них, не пришло бы в голову сюда залезть.

— Ох, и трусиха же ты, Магдалена. — скривил губы Пипер. — Мы еще ни одного дикаря не видели, а ты уже дрожишь от страха.

— Слушай меня, храбрец. Воду оставляем здесь. Дальше идём налегке. Как только отыщем своих, расскажем им про тотем. Свейн и Броуди — люди опытные, плохого не посоветуют. Окончательное решение, как обычно, останется за Кентоном. Я буду только рада, если они все вместе посмеются над моими страхами.

— Пойдём, — согласился парень. — Если встретим детей леса, то разговор с ними предоставь мне.

— Ты говоришь на дикарских языках?, — удивилась Милена.

— Нет. Поскольку я мужчина, то общаться они будут только со мной.

— В другой ситуации я бы засмеялась, — без тени улыбки произнесла девушка. — Помоги мне слезть с этой штуковины, мужчина.

— Нам с тобой нет смысла ходить друг за другом, — сказал Пипер, изучая следы возле места, где был найден тотем. — Давай сделаем так: ты будешь обходить деревья с одной стороны, а я с другой. Встречаемся, идём вместе до следующего дерева, потом снова расходимся. Если что-нибудь увидишь, сразу же зови меня.

— Первая здравая мысль за сегодня, — оценила его предложение Милена.