– Для вас доставлено несколько букетов, мисс Аллингем, – сказал дворецкий Доротее на следующее утро, когда она присоединилась к лорду и леди Дарлингтон за завтраком. – Оставить их в желтой гостиной, чтобы вы смогли взглянуть на них позже?

– Что за вздор, Филлипс! Немедленно принесите их сюда, – воскликнула леди Мередит с восторженной улыбкой. – Клянусь, мне любопытно посмотреть, что же прислали Доротее.

Дороти уселась в кресло напротив леди Мередит. Она приняла чашку горячего шоколада из рук лакея, но больше ничего, кроме тоста, не взяла, отказавшись от множества аппетитных лакомств на блестящих серебряных блюдах, расставленных на буфете.

Выполняя распоряжение, Филлипс вернулся в столовую в сопровождении двух слуг, каждый из которых нес в руках букеты цветов.

– Какая красота! – сказала леди Мередит, поспешно отставляя свою пустую тарелку, чтобы освободить место на столе для букетов.

Доротея с улыбкой первым взяла красивый букет розовых и белых примул. Все стебельки были аккуратно обрезаны до одинаковой длины и обвиты атласной лентой в желтую и белую полоску.

– Нет, вы только понюхайте эти. – Она протянула букет леди Мередит.

– Восхитительно, – улыбнулась та. – От кого они?

С волнением Дороти распечатала карточку.

– От майора Роллингсона, – с удивлением ответила она. «Как мило! Очевидно, ему понравилось танцевать со мной прошлой ночью». – Он просит разрешения повезти меня сегодня днем на прогулку и надеется, что я не откажусь разделить с ним ленч на скромном пикнике в Банбури-Парке.

– Пикник? Звучит заманчиво. – Леди Мередит взяла букет желтых пионов. – Держу пари, я знаю, кто их прислал.

Доротея и леди Мередит переглянулись, улыбнулись друг другу и в один голос воскликнули:

– Сэр Перри!

– Бедняга, ему не хватает воображения, – заметила леди Мередит. – Он каждый раз присылает такой же букет – двенадцать желтых пионов, перевязанных атласной лентой более светлого оттенка. Сегодня тоже есть стихи?

Доротея встретила смеющийся взгляд леди Мередит, распечатывая послание, приложенное к букету. Затем быстро пробежала глазами текст.

– Да, к несчастью, сэр Перри счел необходимым порадовать меня своим новым сонетом. Он написан в его обычном цветистом напыщенном стиле и воздает должное моим… – Доротея фыркнула, часто заморгала, но все-таки выговорила, задыхаясь: – Запястьям!

Маркиз, сидевший на своем обычном месте во главе стола, медленно опустил газету, которую читал, и уставился на Доротею поверх страницы.

– Вашим запястьям? Сэр Перри написал стихотворение, восхваляющее ваши запястья? Я, верно, ослышался.

Доротея засмеялась, и леди Мередит присоединилась к ней.

– О нет, милорд. Это гимн моим «изящным и хрупким, прекрасным запястьям нежнейшей руки, утонченно изысканным и более привлекательным, чем кулаки».

– Этот человек безумен, как Мартовский Заяц, – заявил лорд Дарлингтон. – Скажите на милость, кто, находясь в здравом уме, стал бы воспевать именно эту часть женской руки?

– Не столько безумный, сколько отчаявшийся, мне кажется, – сказала Доротея и снова рассмеялась. – Бедный сэр Перри написал мне не меньше дюжины стихотворений. Очевидно, он начал испытывать нехватку частей тела для восхваления.

Слова девушки вызвали новый приступ смеха у леди Мередит. Наконец она успокоилась и вновь занялась цветами, присланными Доротее.

– Кто порадовал этой восхитительной орхидеей? – спросила леди Мередит.

Дороти задумчиво погладила пальцем изысканный цветок, затем потянулась за карточкой. Но вспыхнувший на щеках румянец предвкушения сменился разочарованием, когда она прочла подпись.

– Это от лорда Розена. Помнится, однажды он сказал, что выращивает эти растения у себя в теплице. – Доротея с безразличием, весьма далеким от обуревавших ее чувств, обернулась к лакею и добавила: – Пожалуйста, передайте эту орхидею кухарке в знак признательности за ее искусство. Насколько я помню, она очень любит эти цветы.

Леди Мередит в удивлении слегка приподняла бровь. Доротея отвела взгляд, поспешно отломила кусочек тоста и принялась жевать. Она не рассказала своим попечителям о свидании с лордом Розеном, твердо решив держать их в неведении о случившемся в саду прошлой ночью.

Орхидею немедленно унесли, и тяжесть, сжимавшая грудь Доротеи, слегка отпустила. Если бы было столь же легко стереть из памяти время, проведенное в обществе лорда Розена…

Доротея отпила глоток теперь уже чуть теплого шоколада и взяла следующий букет. Вскоре все оставшиеся цветы и карточки были пересмотрены, вазы заполнены. С разрешения Доротеи, леди Мередит распорядилась, в какую из комнат следует поместить каждый букет.

Доротея попросила, чтобы примулы от майора Роллингсона отнесли к ней в спальню. Она приберегла также стихотворение сэра Перри, намереваясь приложить его к письму, которое собиралась отправить сестре Эмме, будучи уверена, что ее младшая сестренка найдет его забавным.

– Совсем как наутро после Рождества, не правда ли? – Леди Мередит оглядела стол, который слуги очистили от листвы. – Так много восхитительных сюрпризов.

– Да, это было весело и интересно, – согласилась Доротея, хотя глубоко в душе испытывала разочарование – от лорда Атвуда букета не было. – Я получила три приглашения на прогулку в карете сегодня днем, – добавила она. – Но предпочла бы отправиться на пикник с майором Роллингсоном. Как вы на это посмотрите, лорд Дарлингтон?

Ее опекун медленно опустил газету:

– Я не знаком с майором Роллингсоном.

– Я познакомилась с ним прошлым вечером на балу, – поспешно сказала Доротея. – Он был самым симпатичным и обаятельным.

– Хм.

Газета зашуршала, вновь скрыв лицо лорда Дарлингтона.

– Кажется, погода просто идеальная для прогулки в парке, – заявила леди Мередит. – Думаю, Доротея отлично проведет время, отправившись на пикник с майором.

Лорд Дарлингтон бросил газету на стол и сердито уставился на жену.

– Мы о нем ничего не знаем. Кто он такой? Из какой семьи? Как он вообще сумел получить приглашение на этот бал, если мы с ним не знакомы?

Доротея покачала головой и недоуменно пожала плечами.

– Маркиз Атвуд познакомил нас. Поэтому я полагаю, что они друзья. Больше я ничего не знаю.

Лорд Дарлингтон отмахнулся от обеих женщин.

– Ну, знаете! Не можете же вы рассчитывать, что я дам разрешение на прогулку с человеком, о котором вам почти ничего не известно?

Леди Мередит сжала переносицу большим и указательным пальцами.

– В том-то и состоит цель прогулки, Тревор, чтобы дать возможность Доротее и майору узнать друг друга получше.

– Это можно сделать и в нашей гостиной, – проворчал лорд Дарлингтон. – В окружении домочадцев.

Леди Мередит пробормотала что-то себе под нос. У Доротеи упало сердце от разочарования и досады. Как было бы хорошо хоть на несколько часов вырваться из дома! К тому же прогулка отвлекла бы ее от тягостных мыслей о лорде Атвуде.

– Пикник в людном парке среди дня вполне респектабельное мероприятие. И просьба майора совершенно корректна. – Леди Мередит устремила на мужа пристальный взгляд. – Насколько я помню, вчера вечером ты мне обещал, что постараешься относиться разумно и справедливо к джентльменам, оказывающим внимание Доротее.

На скулах лорда Дарлингтона заходили желваки. Он поднял свою кофейную чашку, медленно отпил большой глоток, снова поставил изящную фарфоровую вещицу на блюдце. Леди Мередит безмятежно улыбалась ему.

– Если Доротея отправится с майором, ей понадобится более солидный сопровождающий, чем служанка, – наконец произнес лорд Дарлингтон.

У Доротеи снова сжалось сердце. О господи! Неужели опекун сам собирается сопровождать ее? Если так, то лучше уж ей остаться дома.

– Я с радостью возьму на себя эту обязанность, к тому же и дочери будут с нами, – заверила мужа леди Мередит. – Ты ведь знаешь, как им нравится бывать на пикниках.

– Ты поедешь вместе с девочками? – Лорд Дарлингтон побарабанил пальцами по столу. – Каким образом вы поместитесь в коляске Роллингсона?

Доротея, хотя и приветствовала старания леди Мередит помочь ей, на такой результат совсем не рассчитывала. Майор Роллингсон произвел впечатление спокойного, уравновешенного мужчины, но как он отреагирует, обнаружив, что на организованном им пикнике появятся еще четверо, причем трое из участников – маленькие девочки.

– Я и не думала быть настолько бестактной, чтобы навязываться вместе с нашими дочерьми в спутники этому молодому человеку. – Леди Мередит откашлялась и продолжила: – Доротея поедет с майором, когда он заедет за ней. А мы или отправимся вслед за ними, или, возможно, прибудем в парк чуть раньше в заранее оговоренное место. Нам необходимо ехать в собственной карете, потому что девочки непременно захотят взять с собой любимые книжки и кукол. К тому же, я уверена, кухарка наготовит их любимые кушанья в таких количествах, что этого хватит накормить армию Веллингтона.

Это был разумный компромисс. Решение, которое не должно было вызвать возражений лорда Дарлингтона. Но Доротея ждала его ответа затаив дыхание.

– Вы можете отправить Роллингсону записку, что рады принять его приглашение, – сказал лорд Дарлингтон. – Но непременно изложите новые требования, необходимые для вашего участия в прогулке. Клянусь, только человек с честными намерениями достоин находиться рядом с леди Мередит и моими дорогими дочурками.

Доротея почувствовала, как сердце ее наполняется радостью.

– Благодарю вас, милорд. С вашего позволения, я немедленно напишу майору.

– Не забудьте о других джентльменах, – мягко напомнила ей леди Мередит.

О других джентльменах? Доротея в недоумении посмотрела на свою попечительницу.

– Майор Роллингсон не единственный, кто прислал вам цветы и приглашения, – пояснила та.

Ну конечно. Доротея покраснела. Что-то голова у нее совсем не работает этим утром. Танцы до поздней ночи и… Ну ладно, что толку слишком много раздумывать над тем, что все еще так сильно ее смущает.

– Вы правы, леди Мередит. Сейчас как раз подходящее время составить записки с выражением признательности и благодарности всем джентльменам, которые проявили ко мне внимание.

Улыбаясь, Доротея покинула комнату. Время прошло быстро. Точно в назначенный час явился майор Роллингсон. Он улыбнулся ей с неподдельной теплотой, когда она приветствовала его. Доротея с удовольствием отметила, каким одобрением загорелись глаза майора, когда он окинул взглядом ее элегантный наряд.

– Вы прекрасно выглядите, мисс Аллингем.

– Благодарю вас.

Доротея опустила голову, радуясь, что не зря потратила столько времени и усилий, собираясь на пикник. Темно-синий цвет муслинового платья удачно подчеркивал голубизну глаз, шляпка того же цвета восхитительно выглядела на белокурых локонах, спускавшихся на плечи.

Майор держался твердо в разговоре с лордом Дарлингтоном, отстаивая свои позиции и не уступая, когда тот с пристрастием расспрашивал о запланированной прогулке.

После беседы, длившейся, как показалось Доротее, целую вечность, им наконец удалось ускользнуть из дома. В глазах девушки вспыхнул интерес, когда она заметила прекрасный фаэтон, ожидавший у тротуара.

– Не стоит думать обо мне как о человеке богатом, мисс Аллингем, – с усмешкой сказал майор. – Эту коляску мне одолжили.

– Должно быть, вы очень хороший друг, если вам позволили воспользоваться таким первоклассным экипажем. – Доротея понимала, что такой превосходный фаэтон и великолепных лошадей майор не мог арендовать на городской конюшне.

– Хотя я знаю его совсем недолго, маркиз Атвуд показал себя очень дружелюбным и великодушным человеком.

Доротея внезапно оступилась, поднимаясь на ступеньку экипажа, и едва не потеряла равновесие. Правильно ли она расслышала? Он действительно сказал «маркиз Атвуд»?

– Да, маркиз Атвуд очень великодушный человек. – Лицо Доротеи пылало от смущения.

Боже милостивый, кто бы мог подумать, что маркиз и майор – такие близкие друзья. Это было удивительно, поскольку на первый взгляд они сильно отличались друг от друга и по характеру, и по положению.

Как обычно, улицы Лондона были запружены, а лошади, хотя и хорошо обученные, все время порывались бежать. Майору приходилось постоянно сдерживать горячих скакунов, не отвлекаясь. Но Доротея ничего не имела против того, что они мало разговаривали. Она любовалась окрестностями, наслаждалась свежим воздухом и с восхищением наблюдала, как искусно майор управляет лошадьми, крепко удерживая поводья и мастерски маневрируя.

Спустя час они благополучно прибыли в Банбури-Парк – очаровательное место на окраине города. Немногочисленные посетители неспешно прогуливались по дорожкам, наслаждаясь великолепной весенней погодой. Доротея огляделась и сразу же заметила знакомую группу.

– Я вижу, леди Мередит с дочками уже здесь, – сказала она и в ответ своей попечительнице, радостно махавшей ей рукой, приветствовала ее.

– Нам следует присоединиться к ним? – спросил майор.

– Пока мы остаемся в пределах видимости, можем расположиться на пикник в любом месте.

Майор посмотрел на бивак леди Мередит – множество одеял, игрушек, слуг и шумных детей – и направил экипаж в противоположную сторону.

Доротея мило улыбнулась, когда он помог ей выйти из коляски. Они выбрали тенистое место под величественным каштаном. Уверенно и умело майор расстелил одеяло на траве и удобно усадил на него девушку. Открыв плетеную корзину, он начал просматривать ее содержимое.

– Я попросил моего денщика раздобыть для нас ленч в соседней таверне, чуть дальше по улице от моей квартиры. Надеюсь, он придется вам по вкусу, мисс Аллингем.

– Вашего – денщика? – поддразнила его Доротея. – Разве вы не держите камердинера?

Майор нахмурил брови:

– Вы правы, поскольку я больше не на военной службе, мне следует иметь камердинера. Но мой денщик – мастер на все руки и мой верный друг. Паркер служил со мной в Пиренеях, а потом мы бок о бок сражались при Ватерлоо. Трудно относить человека к более низкому рангу, после того как он спас тебе жизнь.

– Вы долго служили в армии?

– С пятнадцати лет. Я поступил на службу простым пехотинцем. Потребовалось много времени и небольшое наследство, прежде чем я смог приобрести офицерский патент.

– Значит, у вас не было богатого отца, чтобы помочь вам сделать карьеру?

На краткий миг на лице Роллингсона отразилось удивление, тут же сменившееся спокойной невозмутимостью.

– Действительно, у меня не было отца. По крайней мере, того, кто признал бы меня сыном.

– О господи. – Доротея в растерянности не знала, что сказать. Никогда прежде она не встречала человека, который бы так открыто и честно говорил о столь глубоко личных обстоятельствах.

– Я вас шокировал? – печально произнес майор. – Извините меня.

Опустив глаза, он отвернулся от Доротеи и начал поспешно вынимать содержимое корзины. Положил на тарелку сыр, хлеб, горсть спелой клубники и протянул ей.

– Это я должна перед вами извиниться, – тихо возразила Дороти, стыдясь, что не сделала это сразу.

Бедняга. Она вовсе не хотела своим долгим молчанием смутить его. Просто не находила слов. Взяв из его рук тарелку, Доротея попыталась улыбнуться.

Роллингсон пожал плечами, словно для него это ничего не значило. Но Дороти нелегко было обмануть. Незаконное происхождение явно оказало глубокое влияние на всю его жизнь, как и следовало ожидать.

– Многие люди сдаются и гибнут в неблагоприятных обстоятельствах, – мягко продолжала она. – Однако вам удалось преуспеть. И я считаю, что это в высшей степени достойно похвалы.

– Вы очень добры, мисс Аллингем, – отозвался майор, устремив взгляд в пространство. – Но не стоит притворяться. Я прекрасно знаю, что мои недостатки не ограничиваются обстоятельствами моего рождения. Я не такой элегантный и утонченный, как блестящие лондонские джентльмены. Я солдат. Мне гораздо привычнее возглавлять кавалерийскую атаку на французов, чем вести учтивую беседу в светской компании.

– Для мужчины, объявляющего себя лишенным светского лоска и манер, вам, сэр, слишком легко удалось очаровать меня. – Доротея повернулась к майору, и их взгляды встретились. – Скажу откровенно, я из тех, кто предпочитает природное обаяние приобретенному.

Его резкий смех был полон веселья, приправленного горечью.

– Я высоко ценю ваши усилия утешить меня, но не намерен закрывать глаза на правду.

– Что вы обаятельны? Согласна, глупо пытаться скрывать этот факт.

– Вам постоянно удается заткнуть меня за пояс, мисс Аллингем, – ответил с легкой улыбкой.

– Думаю, вы можете постоять за себя, сэр. – Доротея надкусила ягоду, слизнув с губ каплю сладкого сока. – Прекрасно можете постоять за себя!

Майор слегка наклонился вперед – глаза его искрились весельем. Было еще слишком рано даже думать о том, чтобы поцеловать его. Однако Доротея поймала себя на том, что гадает, каково бы это было. Приятно, конечно, она в этом не сомневалась. А может, его поцелуй принес бы что-то большее?

Громкий взрыв смеха в сопровождении девчоночьего хихиканья внезапно разрушил мечтательный настрой. Вспомнив, что они находятся в публичном месте, Доротея слегка передвинулась и прислонилась спиной к крепкому стволу дерева, скромно оправив юбку платья, чтобы прикрыть ноги. Майор растянулся на боку, опершись локтем о землю и подперев ладонью голову.

– Просто удивительно: найти место, полное мира и спокойствия, в такой близости от центра Лондона, – сказал он.

– Вы родились не здесь?

– Нет. Я вырос на севере Англии, недалеко от Уэльса.

– Один? Только с вашей матерью? – Она опустила голову. Яркий румянец проступил у нее на щеках. Будь проклят ее чертов язык! – Простите меня ради бога. Я не собиралась об этом выспрашивать.

– Все в порядке, мисс Аллингем. Правда. – Он вертел в руке стебелек маленького цветка, выросшего возле ствола дерева. – Я никогда не знал своего отца. Мать служила гувернанткой в богатой титулованной семье. Она влюбилась в джентльмена, жившего в соседнем поместье. Когда она сообщила, что носит его ребенка, он отказал ей в помощи. Не имея выбора, она вернулась в родные места, где жили ее родственники.

– Они приняли ее к себе в дом? – спросила Доротея, испытав облегчение, когда услышала, что бедная женщина не была покинута всеми.

– В какой-то степени. Они предоставили ей, а затем и мне, место для сна и пищу. Родственники всегда считали мою мать позором семьи и обращались с ней соответственно. Они пытались уговорить ее отдать меня в приют, но она не сделала этого. Неудивительно, что они не любили меня. Правда, они не были настолько бессердечны, чтобы выбросить нас на улицу.

– Должно быть, вам жилось тяжело.

– Одиноко… – признался майор. – Не многие семьи в деревне отваживались водить знакомство с незаконнорожденным сыном Эмили Роллингсон.

Доротея попыталась представить его маленьким мальчиком, страдавшим от насмешек и изоляции.

– Мне так жаль.

– Не нужно меня жалеть. – Его взгляд опалил ее, и она ощутила силу обуревавших его чувств. – Это сделало меня тем, кто я есть. Сделало сильным. Достаточно сильным, чтобы пережить войну. И солдат Наполеона.

Доротея плотнее прижалась к стволу дерева, не обращая внимания на грубую кору, впивавшуюся в спину.

– Я очень рада, что вам удалось выжить.

Роллингсон склонил голову, и девушка увидела, как желваки заходили на скулах, – он старался держать себя в руках. Неожиданное прикосновение заставило Доротею посмотреть вниз. Рука майора без перчатки лежала на одеяле совсем рядом с ее рукой. Чувство глубокого сострадания переполнило ее сердце. Осторожно, как бы случайно, девушка придвинула пальцы ближе. Еще одно неспешное обдуманное движение – и руки их соприкоснутся. Она скользнула ладонью по гладкой поверхности одеяла, но тут вдруг…

– Надеюсь, у вас осталось немного еды для нас, Ролли, – раздался приятный баритон. – Я умираю от голода.

– Атвуд! Бентон! Что вы здесь делаете? – Майор отдернул руку, вскочил на ноги и направился к приближавшимся мужчинам.

Доротея в волнении повернула голову и увидела двух элегантно одетых джентльменов верхом. Боже милостивый, она расслышала правильно – один из них маркиз Атвуд. Подавляя нервную дрожь, возникшую в груди при виде маркиза, Доротея сосредоточила внимание на втором джентльмене. На том, который заговорил.

Она видела его на балу прошлой ночью, хотя не могла припомнить имени.

– Мисс Аллингем, полагаю? – Незнакомец спешился и поклонился. – Я виконт Бентон. Должен сказать, это чистейшее удовольствие встретиться наконец с женщиной, полностью завладевшей вниманием моего друга.

Доротея резко повернула голову к маркизу Атвуду: что он мог наговорить про нее? – но выражение его лица оставалось спокойным. Боже, какая же она дура! Виконт имел в виду майора Роллингсона, а не маркиза.

Страшно смутившись, Доротея старалась вернуть себе самообладание. Подняв голову, она с досадой посмотрела на маркиза Атвуда и виконта, желая, чтобы они снова сели на своих коней и отправились дальше. Девушка ощущала неловкость и тревогу. Однако майор, похоже, был очень доволен их неожиданным появлением.

Вздохнув, Дороти сказала себе, что все наладится, как только незваные гости уедут.

Она заставила себя улыбнуться виконту. Бентон был дьявольски красив, с дерзким и язвительным выражением лица. Он ответил сногсшибательной улыбкой. О господи, меньше всего Доротее нужен был сейчас еще один красивый повеса, бесстыдно заигрывавший с ней. Она нарочито опустила голову и отвернулась. Виконт, как видно, далеко не глуп. Он с легкостью поймет ее молчаливое послание.

Теперь взгляд Доротеи устремился вдаль, сосредоточившись на леди Мередит и ее девочках. Девушка с любопытством наблюдала, как ее покровительница усаживает дочерей в лодку, вытянутую на берег. С помощью гувернантки маркиза столкнула маленькое суденышко на воду и шагнула в него. Взявшись за весла, начала грести, зигзагами продвигаясь к противоположному берегу озера.

Доротея видела, как девочки хихикают над неуклюжими действиями матери. Та тоже улыбалась. Похоже, они прекрасно проводили время.

– Я вижу, леди Мередит отправилась с дочерьми кататься. Может, мы последуем их примеру, майор Роллингсон? – спросила Доротея, решив, что, раз уж виконт с маркизом не собираются уходить, ей самой придется найти способ сбежать от них. В лодке найдется место только для нее и майора.

– Что? – Майор резко повернул голову в сторону озера, и глаза его широко раскрылись.

– Я слышал, что жена лорда Дарлингтона очень решительная и смелая женщина, – с восхищением сказал Атвуд. – Уверен, она знает что делает.

Едва маркиз успел произнести эти слова, со стороны озера донесся резкий треск ломающегося дерева, и сразу же послышались женские крики и громкие всплески воды.

– О господи, они все упали в озеро! – вскрикнула Доротея.

Все трое мужчин мгновенно бросились вниз по склону холма, на бегу сбрасывая сюртуки. Доротея поспешно ухватила поводья коней маркиза Атвуда и виконта Бентона, чтобы животные не убежали. Ведя лошадей в поводу, она тоже побежала к воде. Лошади послушно следовали за ней.

Атвуд первым бросился на помощь, майор – несколькими секундами позже. Посреди озера было так много всплесков, что Доротее едва удавалось различить крупную фигуру леди Мередит, которая удерживала одну, а может, двух дочерей, изо всех сил стараясь оставаться на плаву. Не было видно никаких обломков лодки. Должно быть, она пошла на дно, набрав слишком много воды.

– Скорее, скорее! – в отчаянии шептала Доротея.

Быстро выяснилось, что Атвуд самый лучший пловец. Он достиг середины озера гораздо раньше майора и виконта. В этот момент Дороти ясно различила две женских головы, мелькавших на поверхности, – леди Мередит и Стефани, ее старшей дочери. Две младшие девочки исчезли.

Не колеблясь, маркиз нырнул в глубину и быстро выплыл с ребенком на руках. Передав девочку виконту Бентону, он снова ушел под воду. На этот раз он вынырнул один.

Доротея замерла в ожидании, сердце ее больно сжалось от страха. Губы двигались в безмолвной молитве: «О, прошу тебя, милостивый Господь, сделай так, чтобы девочка нашлась». Маркиз нырнул в третий раз. Все затаили дыхание, ожидая его появления. И вот наконец он показался из воды.

Послышались звуки откашливания, фырканье, а потом громкий вопль – ребенок, которого он держал на руках, начал кричать. Доротея вместе со слугами, а также зеваки, собравшиеся на берегу, приветствовали их радостными возгласами. Все находившиеся в озере медленно поплыли к берегу. Мужчины помогали детям и леди Мередит.

На берегу Доротея и слуги встретили вымокшую группу слезами облегчения и радости. Доротея принесла одеяло, которое они с майором стелили на землю для пикника, и накинула на плечи леди Мередит, крепко обняв ее при этом. После этого она обняла каждую из девочек, тесно прильнувших к матери, и тоже укутала их одеялом.

– Боже мой, нам ведь придется всю эту историю рассказать отцу, верно, девочки? – Леди Мередит улыбнулась дрожащими губами своим дочкам, серьезно смотревшим на нее.

– Я думаю, он очень рассердится на нас, – сказала Стефани, стуча зубами.

– Возможно, – согласилась леди Мередит, энергично растирая руку старшей дочери. – Поэтому мы должны улыбаться и смеяться, когда станем рассказывать ему о нашем приключении, чтобы он понял, что мы ничуть не испугались. Хорошо, девочки?

Три мокрые головки дружно кивнули. Доротея отвела взгляд от леди Мередит, чтобы взглянуть на мужчин, без колебаний рискнувших своими жизнями, чтобы спасти этих крошек, оказавшихся в беде.

Джентльмены были такими же мокрыми, хотя это, похоже, их не беспокоило. Вода струйками стекала с их волос и одежды. Они смеялись и шутили – характерная особенность, по наблюдениям Доротеи, присущая мужчинам, счастливо избежавшим опасности.

– Бог мой, Ролли, похоже, опасность преследует вас повсюду, – заявил виконт Бентон.

– И правда, – поддержал его маркиз Атвуд. – Трудно поверить, что вы пережили войну.

Майор Роллингсон смущенно улыбнулся и отбросил со лба мокрую прядь.

– Должно быть, это влияние здешней атмосферы. Я начинаю подумывать, что мне безопаснее было сражаться с французами.

Доставив мисс Аллингем домой, все еще мокрый майор Роллингсон вернулся в свою холостяцкую квартиру. Его слуга Паркер, появившийся из маленькой гостиной, при взгляде на хозяина улыбнулся.

– Судя по вашему виду, все прошло, как и было запланировано, – заметил Паркер, и улыбка его стала еще шире.

– Вряд ли.

Майор скрипнул зубами от досады, сбросил с плеч намокший сюртук и швырнул на пол. Он едва не застонал, взглянув на свои лучшие сапоги. Они стали жесткими, насквозь пропитавшись водой. Наверное, их уже не удастся спасти. А у него нет достаточных средств, чтобы купить новые.

– Что, черт тебя возьми, ты сделал с этой проклятой лодкой, Паркер?!

Лицо слуги стало мертвенно-бледным при этом взрыве ярости майора. Такое с ним редко случалось.

– В точности то, что вы просили, сэр.

– Я так не думаю, – раздраженно сказал Ролли. – Предполагалось, что лодка даст течь, как только ее спустят на воду, и не сможет отойти слишком далеко от берега. Вместо этого она достигла середины озера, прежде чем развалилась и пошла ко дну.

Брови Паркера сошлись в суровую линию.

– Мисс Аллингем пострадала?

Ролли с силой ударил ладонью по столу.

– Нет, чертов идиот, она не пострадала! Она даже не была в этой проклятой лодке.

– Что же случилось?

– Леди Мередит с дочками решила покататься на лодке. Я был слишком далеко и даже не заметил, как они отплыли. – Ролли прошелся пятерней по волосам. – О боже, они легко могли утонуть. Девочки так малы. Клянусь, старшей не больше десяти лет.

Лицо Паркера утратило последние следы краски.

– Они сильно пострадали?

Ролли прерывисто вздохнул.

– По правде говоря, нет. Больше испугались, я думаю. Две младшие страшно кричали, когда их вытащили из воды. Но матери удалось их успокоить.

– Вы сумели их спасти. – Напряженное лицо Паркера просветлело от облегчения. – Значит, вы по-прежнему герой.

– Их спас Атвуд, – с возмущением и обидой ответил Ролли. Яд враждебности бурлил в его крови, растекаясь по жилам. В самом деле, могло ли быть хуже? Все было так тщательно спланировано, а в результате слава досталась Атвуду.

«Судьба обошлась со мной несправедливо. Теперь я сам буду управлять своей судьбой, – поклялся себе Роллингсон. – Я не позволю никому отнять у меня то, что должно быть моим по праву. В особенности Атвуду».

– Маркиз вытащил из воды их всех? – уточнил Паркер.

Нотки восхищения в голосе слуги вызвали у Ролли желание закричать от досады и разочарования.

– Нет. Он спас только двух младших, тех, кто действительно нуждался в помощи. Старшей дочери удалось держать голову над водой. И хотя она и была напугана, реальная опасность ей не угрожала. Ей помог Бентон.

– А леди Дарлингтон?

Ролли насмешливо фыркнул:

– Она плавает как рыба. Я устроил грандиозное представление, оказывая ей помощь, но она в ней не нуждалась.

Ролли выдвинул стул из-под маленького обеденного стола и тяжело опустился на него. Внезапно овладевшая им усталость вытеснила прежнее возбуждение. В мозгу его продолжали звучать испуганные крики невинных малюток, он помнил панику и ужас на лице их матери. Возможно, теперь ему следовало бы бросить все и скрыться. Прежде чем кто-нибудь еще пострадает.

Но разве он мог? Сейчас он вплотную приблизился к своей жертве. Если не нанести удар, возможность будет упущена, и, может быть, навсегда. Было бы крайне глупо пойти на попятный сейчас, когда победа почти у него в руках.

– Простите меня, сэр, – с раскаянием сказал Паркер. – Я сделал все, что в моих силах. Я просверлил дырки в днище и бортах лодки, в точности как вы мне приказали. Я думал, лодка сразу же начнет наполняться водой. Но никак не предполагал, что древесина настолько слаба, что лодка развалится на куски.

Ролли медленно сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Не было никаких оснований обвинять Паркера.

– Туда ей и дорога. Мы кавалеристы, Паркер, а не моряки.

– Да, сэр.

Ролли успокоился. Паркер не виноват, что все пошло наперекосяк. Он, и только он один, должен нести бремя вины за едва не случившееся сегодня несчастье. В очередной раз он подумал об отказе от выполнения поставленной перед собой задачи. Он молод, удачлив, и теперь, благодаря своим военным заслугам, имеет нескольких влиятельных друзей.

Для того чтобы разбогатеть, есть масса возможностей и в Индии, и в Америке. Возможно, пришло время пуститься в путь, отправиться куда-нибудь далеко, на край света, где он сможет начать все сначала. Но как ни соблазнительно все выглядело, Ролли еще не был к этому готов. Ему предстояло многое сделать, многое довести до конца. Он не имел права думать о будущем, пока не разделается с прошлым. Здесь, в Англии.

– С этого момента мы должны быть особенно внимательны и осторожны, – сказал Ролли верному Паркеру. – Мы больше не можем допускать ошибки. Ставки слишком высоки. Чертовски высоки.