Глава 1

Пояс Ареса

Дня три звёздные рекруты просто отсыпались.

Сумасшедший «военный» режим последних недель подготовки здорово измотал всех курсантов, без исключения. Но больше всех досталось Ар'рахху. Здоровенный зелёный драк прежде никогда ещё не вкалывал в таком сумасшедшем темпе несколько недель кряду. Жизнь рептилии на его родной планете была построена по иному принципу. Захотел кушать — взял стреломёт — убил птеродактиля. Если повезёт — добыл Б'ка. Пожарил, покушал, насытился, завалился отдыхать под дерево. И лежи себе — до тех пор, пока снова не захотел лопать.

Для курсантов Звёздной Академии, когда-то прошедших воинскую или спортивную подготовку на Земле, «боевой» режим заметного ущерба здоровью не нанёс. Молодые люди быстро адаптировались к повышенным нагрузкам; стойкость к невзгодам вообще всегда была самой выигрышной отличительной чертой русских парней и девушек.

Жучиха-богомолка с русским именем Маша на усталость не жаловалась, да и внешне никак не реагировала на переизбыток тренировок и недостаток сна. Однако наблюдательный Ар'рахх заметил, что за пять недель сверхинтенсивной подготовки у жучихи заметно изменился «рисунок» усиков на макушке головы — они стали тоньше, поникли, прижались к голове…. В общем, от «закрутившей гайки» Диты досталось всем.

Меньше всех пострадал, как обычно это и бывает, сам виновник плохого настроения бессмертной — Заречнев. Александр вволю спал, много кушал, мало двигался, поскольку практически всё время проводил в недрах реанимационно-сканирующего аппарата.

Ежедневное многочасовое пребывание землянина внутри «сканера» шло ему только на пользу. За невообразимо короткое время — всего за месяц — у него полностью срослись и даже затянулись множественные переломы в ступнях, а мышцы рук, повреждённые громадными гвоздями, как и ноги, быстро обретали привычную чувствительность и точность. Только кожа курсанта всё ещё хранила следы изуверства островных пилотов.

Сразу после экзекуции грудь новобранца Звёздной Академии была похожа скорее на шкуру далматинца, нежели на кожу человека.

И всё же глубокие чёрные ожоги, оставленные лучемётами палачей-любителей, благодаря «сканеру» затянулись быстро. Со временем продолговатые кроваво-чёрные пятна сменили цвет, они стали розовыми, но боль от них всё ещё чувствовалась, особенно при резких движениях.

Сразу после погрузки на космолёт, затянувшейся допоздна и закончившейся далеко за полночь, курсанты — все, как один — отправились «на боковую». К завтраку не встал никто.

Элойка сделал вид, что она занята жутко неотложными делами, и у неё нет времени лично ходить по каютам и будить мертвецки уставших рекрутов.

А у Заречнева накануне закончился полный курс реабилитации. В тот день проснулся, как обычно, без будильника, за пару часов до завтрака, мельком глянул на зелёного верзилу, сладко посапывающего на своей безразмерной кровати (наверняка её делали по специальному заказу конкретно для зеленокожего следопыта), тихо встал, осторожно оделся, вышел в коридор. Экипаж яхты ещё спал. В корабле царила тишина.

Едва слышно «вздыхали» скрытые где-то глубоко в недрах космического судна силовые установки; почти незаметная вибрация от могучего биения сердца космического корабля ощущалась только ступнями ног. Свет не в слишком просторных коридорах космической яхты загорался секциями, в ритм движению землянина; светильники, скрытые на потолке, под обшивкой, вспыхивали над Александром и немедленно гасли за спиной одинокого утреннего исследователя межзвёздной лодки.

Вопросом — чем ему заняться — Заречнев долго не мучился. Немного побродив, вместо зарядки, по пустому лабиринту коридоров яхты, окончательно прогнав сон, он, всё ещё сильно прихрамывая на обе ноги, побрёл в тренировочный центр.

Тонкие и плотные маты из неизвестного материала без зазора покрывали стены и пол той части помещения, в которой курсанты должны были отрабатывать приёмы рукопашного боя. Сашка прошёл внутрь, опустил за собой дверь.

Ножи, мечи, булавы, палки, копья, звёздочки и много чего ещё, отдалённо напоминающее реквизит из фильмов про японских ниндзей, в избытке лежало, стояло и висело на трёх из четырёх стен тренировочного зала. Четвёртая стена была зеркальная….

Александр подошёл к оружию, осторожно потрогал шипы на булаве. «Гвозди» оказались из латекса, либо из резины, хотя выглядели выкованными вручную на наковальне в деревенской кузнице. Он хмыкнул, двинулся дальше, по очереди коснулся жала копья, лезвий меча и кинжала. Всё тренировочное оружие было из одного и того же материала. Сашка выбрал для тренировки копьё, энергично потянул на себя резиновый набалдашник, снимая его, отбросил резиновое «жало» к стене.

Палка всё ещё была его любимым оружием рукопашного боя. Причина, собственно, была простой — на Земле, у тренера Александра не было никакой легитимной возможности познакомить учеников с личным холодным оружием, а нарушать законов он не хотел.

После призыва, во время службы в армии, Заречнев освоил ножевой бой, научился отлично стрелять из автомата и снайперской винтовки, точно метал ножи.

Сашка машинально «взвесил» на руке деревянный обрубок, определяя, где у него находится центр тяжести. Вышел на центр зала, повернулся лицом к зеркальной стене, медленно и осторожно крутанул древко вокруг себя….

Холодок тревоги прокрался в сердце хозяйки Звёздной Академии сразу, как только не вышел на связь космолёт, на котором должны были прибыть оставшиеся члены её отряда — штурман и его помощник. Зная пунктуальность людей, многократно проверенных в деле выпускников Звёздной Академии, Дита тотчас же разбудила своего первого пилота Демьяна Паршина (сегодня предутреннюю вахту несла она сама) и приказала ему немедленно выяснить, что произошло с экипажем космолёта номер таким-то, направлявшимся в район, где они должны были забрать их на борт.

Демьян буркнул что-то неразборчивое, наскоро оделся, сполоснул лицо над умывальником и ушёл в штурманскую рубку. Довольно долго от него не было никакой информации. Элойка несколько раз порывалась придавить кнопку внутренней связи, поторопить первого пилота с докладом, но всякий раз удерживала руку, надеясь, что всё ещё обойдётся, а штурман и его помощник по каким-то причинам просто задержались в пути. Доклада по видеофону Дита так и не дождалась.

Демьян появился в коридоре, протиснулся в рубку могучим телом сквозь тесную для него дверь, молча положил на пульт перед шефиней листок с коротким сообщением. Хозяйка Звёздной Академии хорошо знала привычки и методы работы своего первого пилота. О неприятностях, особенно таких — крупных, он предпочитал докладывать лично, а не видеофону.

Элойка быстро пробежала глазами колонку цифр, прочитала сухое короткое сообщение снизу. Как сообщала служба мониторинга космического пространства, в районе — недалеко от предполагаемого места встречи — обнаружены многочисленные обломки космического аппарата, разлетающиеся с большой скоростью, вследствие катастрофически быстрого разрушения оного. Иначе говоря — взрыва. Она нервно скомкала светлый прямоугольник.

— Уничтожь! — приказала она первому пилоту, передавая светлый комочек. — И о произошедшем пока — никому!

Демьян кивнул, ушёл обратно в штурманскую — ещё раз перепроверить информацию. Всегда оставался шанс, что где-то кто-то что-то напутал.

Дита вновь осталась одна. Она задумчиво потёрла подбородок, померила шагами поперечник кают-компании. Дело было — швах. Без опытных спецов по космической навигации за то дело, которое ей предстояло, лучше было не браться. Здесь, внутри большой группы дружественных для элоев миров, можно было, не опасаясь сбиться с пути, путешествовать даже малоопытным туристам. Но что будет дальше? Там, за невидимой, но чётко обозначенной в пространстве границей цивилизованных миров, до которой все «играют» по давно определённым правилам, а за её пределами — и знать ничего не хотят о каких-то законах, ограничивающих свободу (то есть — тиранию и сумасбродство) того или иного властелинчика планеты или планетной системы?

Элойка присела в кресло, рефлекторно встряхнула роскошной гривой каштановых волос; свои длинные, ровные, идеальной формы ноги положила на краешек стола, задумалась.

«Возвращаться обратно, чтобы взять кого-то из моих курсантов»? — размышляла она. — «Потеряю время. Лететь в Город Богов, нанять других навигаторов? Снова задержка, причём на какое время — неизвестно.

Что же произошло моими штурманами? Несчастный случай? Или…. Или очередная подножка со стороны известных мне «друзей»? Чего хотят они, лишая меня важнейших членов экипажа перед самым началом экспедиции? Вариантов, собственно, немного. Первый — сорвать мои поиски, второй — сделать их подконтрольными. Для реализации «пункта «б» нужно внедрить кого-то из своих в мой отряд. Способов много….

Впрочем, выход есть всегда. Можно, например, послать к дьяволу этого Джаддаффа или тех, кто строит козни против меня, и двинуться дальше с теми силами, которыми я располагаю сейчас. Иначе говоря — на свой страх и риск. При большом желании я смогу обойтись и без навигатора, сделаю его работу сама. Надеюсь, дисциплина в экипаже при этом пострадает не очень сильно».

Дита в задумчивом одиночестве долго мерила каюту шагами, подперев подбородок рукой. Риск был велик. Но и выигрыш во времени был ощутимым.

Плохо было то, что советоваться нельзя было ни с кем. Не смотря на полный и тотальный контроль элойки над всеми участниками экспедиции, она не могла до конца быть уверенной в том, как поведут себя молодые курсанты-новобранцы в той или иной критической ситуации, особенно — когда поймут, что шансов на успех у их команды не было изначально. Однако её интуиция, помноженная на тысячелетний опыт работы и общения с землянами говорила ей, что её новые звёздные рекруты — русские парни и девушки в трудной ситуации не подведут.

Сложно было предсказать, как поведут себя драк и богомолка…. Но их суммарный «вес» в составе экспедиции был невелик…

Значит, — определилась она, — с навигаторами, или без них — всё равно нужно придерживаться плана, намеченного изначально.

От принятого решения стало легче. Дита выпрямилась, снова встряхнула волосами, словно окончательно избавляясь от мусора, случайно прилипшего к причёске, расцепила руки.

«Та-ак»! — подумала он. — А чем же у нас занимается наш проблемный? У него ведь вчера закончился восстановительный период. Маловероятно, что он спит, как и все. Наверняка уже забрёл в какой-нибудь узел судна…. Сломать, конечно, ничего не сломает, но проверить, чем он занят, всё равно не мешало бы». — она подошла к пульту и начала по очереди включать камеры слежения, проверяя всё внутреннее пространство космического судна.

Наскоро ополоснувшись под душем, Сашка плотно закрыл вентили, с наслаждением растёрся полотенцем. Дита многажды предупреждала курсантов, что здесь, на борту космической яхты к воде нужно относиться максимально бережно. Да, вся вода обращается в судне по замкнутому циклу, она используется многократно. Однако при значительном использовании воды из-за испарения её невосполнимые потери станут весьма заметными — и очень скоро — намного раньше, чем впереди в пространстве появится хоть какой-то источник влаги — планета, или база, на которой можно прикупить воды, им придётся серьёзно ограничить её потребление. А что такое дефицит жидкости в замкнутом пространстве, в космическом корабле, на много миллионов километров удалённых от ближайших источников воды — им лучше узнать из рассказов бывалых космических путешественников, а не из собственного опыта.

Забросив полотенце во влагоотделитель, Заречнев незаметно взглянул на один из таймеров, кои во множестве были развешены во всех помещениях судна, порой в самых неожиданных местах. Бывший гладиатор подозревал, что функции «часов» с большими цифрами в половину экрана не ограничиваются только измерением времени. До армии он с упоением смотрел фантастические фильмы — всё подряд, знал, что в любом военном или космическом корабле есть системы внутреннего контроля. Большие часы на видном месте были бы идеальной маскировкой для такой системы.

«До завтрака — почти часа полтора». — машинально отметил он. — Вряд ли все будут дрыхнуть до обеда. Наверняка хоть половина ребят, да встанет. Значит, для меня сейчас главное — не опоздать к завтраку. Иначе придётся ждать обеда….»

Он ещё раз мельком глянул в сторону часов, подавил в себе желание помахать им рукой. Если у бессмертной настроение такое же, как и весь последний месяц, за его невинный жест может снова достаться ребятам.

Оружие — вот что сейчас реально интересовало Заречнева. Мощное корабельное оружие, искусно скрытое под обшивкой неприметной туристической яхты. Сашка понимал — рано или поздно ему и его другу придётся освоить управление могучими носовыми и кормовыми лучевыми пушками. Однако нетерпение перевешивало понимание. В душе каждого парня, мужчины, старика всегда живёт мальчишка, подросток, пацан. И так же, как отрок не может долго сомкнуть глаза в предвкушении завтрашнего испытания нового велосипеда, так и взрослый мужик ворочается в своей постели до утра, не в силах дождаться того мига, когда он, наконец, сядет за руль своего нового авто.

Оружие же для мужчины вообще — категория особая. Собственно, именно оружие позволяет ему ощущать себя настоящим мужиком — воином, защитником, завоевателем. Властелином мира и судеб.

К «главному калибру» корабля вели удобные просторные коридоры без каких-либо признаков дверей. Александр догадывался, что — неспроста. Любая случайно или не вовремя открытая дверь может решить судьбу космической яхты, если она перекроет путь оператору орудийной установки, спешащему к своему боевому посту.

Заречневу добрёл до цели своего утреннего променада, прикоснулся ладонью к экрану-идентификатору. Стальная пластина овальной двери помедлила, словно в чём-то сомневаясь, но потом мягко отъехала в сторону, открывая святая святых космического судна — рубку управления большим корабельным орудием — БКО.

Рубка БКО оказалась на удивление тесным помещением трапециевидной формы, размером примерно два на три метра.

В передней части комнаты находилась система управления оружием, а центром всей системы являлось большое чёрное кресло с массой всевозможных «наворотов» и «прибамбасов», предназначение которых наскоро, с первого, беглого и неопытного взгляда определить было сложно.

Сашка протиснулся вперёд, осторожно устроился в кресле. Тотчас же, реагируя на появление оператора в кресле, зажглись все пять больших прямоугольных обзорных экранов — один непосредственно перед землянином, два — по бокам от центрального экрана, и ещё два — над и под основным монитором.

Бывший гладиатор повозился в кожаном седле, устраиваясь удобнее, сдёрнул со спинки и нацепил на голову большие чёрные наушники.

«Доброе утро, курсант Заречнев! — тотчас же раздался в них приятный женский голос, лишённый каких-либо эмоций. — Желаете включить тренировочную программу номер один?»

— А что это такое? — брякнул Сашка, не сообразив сразу, что с ним общается мозг корабля, а не живой человек. Впрочем, электронные мозги на этом судне ни в чём не уступали человеческим.

— Это значить, что вам предлагается пройти курс обучения управления орудиями главного калибра. Курс состоит из нескольких уровней обучения. Программа номер один — это первый уровень, обучение новичков.

— А сколько всего уровней?

— Всего — семь. Но люди могут освоить пока только три.

— Тогда для кого остальные уровни?

— Четвёртый уровень по силам некоторым из людей и большинству из элоев. Пятый и шестой уровни предназначены для богомолов. Седьмой уровень — резервный, на случай обучения сверходарённой особи богомолов, либо для обучения других существ, о чьём существовании нам пока неизвестно.

— Круто! А чё, люди на самом деле такие никудышные?

— Способности людей ограничены скоростью протекания нервных процессов в их центральной и периферической нервных системах, прочностью мышц, костей и сухожилий, крепостью стенок сосудов, прочностью сетчатки глаза…. Много ещё чем. Как говорят у вас на Земле — выше головы не прыгнешь.

— Так что же, у нас нет шансов при встрече с противниками, освоившими пятый и шестой уровни управления такими машинами?

— Шанс есть всегда. И он выше, когда оператор лучше представляет границы своих возможностей, а не строит иллюзий по поводу их безграничности. Так как, можно начинать?

— Да. Пожалуй….

— Тогда приготовьтесь.

— Что нужно сделать?

— Для начала — зафиксировать своё тело в кресле пилота орудия. Справа, под сиденьем есть синяя кнопка. Нажмите её.

Сашка пошарил справа, нащупал выступ, слегка прижал его. Слева и справа из сиденья и спинки вылезли упоры, гибко и прочно приковали тело землянина к креслу. Из-под нижнего экрана выдвинулись две ручки-джойстика.

— Вы правша? — уточнил женский голос. Сашка сглотнул слюну, кивнул головой, подтвердил:

— Да, правша!

— Тогда начнём!

Экраны поменяли цвет с голубого в чёрный, раскрасились яркой россыпью разноцветных звёзд. На правом боковом экране показался светлячок. Он медленно поплыл к центральному экрану. Сбоку от светящейся точки появились две цифры. Нижняя цифра быстро менялась в сторону уменьшения, верхняя оставалась неизменной.

— Что означают данные около цели, и что нужно делать? — задал вопрос бывший гладиатор. Он налёг на рукояти, пытаясь скоордирировать движение левого и правого джойстика и навести центральный экран на движущуюся яркую точку. От резкого жеста кресло ощутимо качнулось вправо, звёздное небо — в противоположную сторону. У Сашки закружилась голова, а вчерашняя пища из желудка попросилась обратно.

— Вот хрень! — пробормотал он. — Оказывается, рубка управления и само орудие — единой целое. Интересно, зачем это?

— Чтобы не ослепнуть и не оглохнуть во время реального боя. — тотчас же отозвался женский голос. — Если во время боестолкновения противник выведет из строя средства электронного наблюдения нашего корабля, оператор сможет продолжить защищать судна, наводя оружие на цель визуально. При необходимости обзорные экраны можно убрать.

— И что тогда будет?

— Тогда перед вами будет обычный панорамный иллюминатор из высокопрочного бронированного стекла.

— А посмотреть можно?

— Можно. Но пока — незачем. Выполнение упражнений первого занятия не предусматривает демонстрацию курсанту глубокого вакуума из орудийной башни. Это тема других, более поздних занятий. В настоящее время вам надлежит освоить управление орудием. Выполняйте задание номер один — поразить объект, движущийся равномерно, параллельно кораблю на расстоянии в одну тысячу метров со скоростью сто метров в секунду. Кстати, пока мы с вами разговаривали, мишень покинула сектор обстрела. В боевых условиях это означало бы гибель судна вместе со всем его экипажем. Заречнев покраснел, вытер о комбинезон мгновенно вспотевшие руки.

— Продолжим! — слегка севшим голосом сказал он, вновь цепляясь за ручки управления орудийной башней.

Вновь показалась точка, на этот раз слева. Сашка плавно повёл орудие навстречу электронной мишени, разумеется, проскочил дальше, чем нужно, снова стал ловить яркий огонёк в центральный квадратик прицела…. С третьей или четвёртой попытки ему это удалось. Он сопроводил пушкой цель, плавно нажал ногой на педаль, высвобождая мощный пучок лучевой и световой энергии. Между боевым постом землянина и точкой посреди вселенского хаоса не долю мгновения возникла светлая полоса. Она упёрлась с движущегося светлячка и поглотила его.

— Ура!!! — не выдержал переполнявших его чувств Заречнев. — Попал!

— Отлично, курсант! — равнодушным голосом отозвалась машина. — Теперь попробуем более сложное задание….

На верхнем экране высветился довольно крупный объект. Он медленно двинулся к центру экрана. Сашка легко поймал «черепаху» в центр мишени, не раздумывая, «всадил» в мишень один за другим три заряда — для верности, так сказать.

Однако мишень с экрана не исчезла. Вместо этого от неё отделились сразу три яркие точки. Они стали резво вычерчивать сложные кривые вокруг «корабля», неумолимо «приближаясь» к месту, откуда по их кораблю-матке был произведены выстрелы. Во всяком случае, так можно было истолковать верхнюю цифру, значение которой быстро уменьшалось.

Сашка стал ловить в прицел сначала одну, затем — вторую мишень…. В итоге две из трёх «ракет» достигли-таки цели. Кресло Александра пару раз ощутимо тряхнуло, вслед за чем на всех экранах появились надписи: «Вы промахнулась. Корабль и экипаж уничтожены». Сашка тяжко вздохнул, попросил повторить задание.

Снова показался «вражеский корабль». Бывший гладиатор не стал стрелять первым, весь превратился в ожидание, готовый мгновенно среагировать, как только «враг» выпустил «ракеты». Но секунды шли за секундами, а корабль противника всё никак не атаковал. Наконец, нервы у Сашки не выдержали.

— Что происходит? Почему нас не атакуют? — спросил он у машины, не переставая целится во вражеский корабль.

— А ничего не происходит. Вы не будете атакованы, пока ваша пушка не выстрелит первой.

— Во как!? — неподдельно изумился землянин. Тогда в чём «соль» этого урока?

— Соль? — переспросила машина. — Соль в том, чтобы приучить вас никогда не атаковать первым, не стрелять по кораблю, чьё отношение к вам неизвестно. Как и то, чем он может ответить на ваши выстрелы. Почему вы напали на него? Вы же ничего не знали о его вооружении.

— Ну…. Не знаю…. — замялся бывший гладиатор. — Я думал, это просто тренировка, чтобы научиться стрелять по мишеням. А это — очередная мишень. А разве не в этом суть нашего занятия.

— Нет, не в этом. Суть в том, чтобы среди множества целей вычленить те, которые реально угрожают вашему кораблю.

— А как это сделать?

— Смотреть. Думать. Высчитывать.

От «корабля противника» отделилась точка и быстро, не меняя курса, помчалась в сторону орудийной башни Заречнева. Он на секунду задумался, размышляя над тем, сколько у него всего есть времени на принятие решения. Если исходить из скорости движения, выходило — не более десяти секунд. Он поймал точку в перекрестье посреди центрального квадратика. Мишень словно почувствовала это, ушла в сторону.

— А если она нападёт с другой стороны? — вопрос, что называется, висел «на языке».

— Вас это не должно волновать. Это зона не вашей ответственности. Другую полусферу контролирует другой оператор орудия и уже он отвечает за цели своего сектора.

— А если ракета попробует прорваться по границе полусфер? — не унимался бывший гладиатор.

— Зоны ответственности не соприкасаются, они процентов на двадцать перекрывают друг друга.

Словно подтверждая слова электронного наставника, точка, приблизившаяся к краю одного из экранов, на мгновение вспыхнула ярким светом и растворилась среди звёздной крупы. Дальнейшее обучение происходило по нарастающей.

С разных сторон яхты появлялись одиночные и групповые мишени. Иногда они пролетали в опасной близости от корабля, не причиняя ему вреда. Но чаще — они выпускали одну или две ракеты, приближавшихся к яхте, как правило, по сложным запутанным траекториям. Несколько раз Сашка «проморгал» опасность и тогда во весь экран загоралась обидная надпись: «Вы промахнулась. Корабль и экипаж уничтожены».

Заречнев молча вытирал и себя пышущие жаром ладони, наклонял голову…. Сердце молотом отдавалось в голове, лицо горело так, что от него можно было прикуривать…. Неожиданно в наушниках прозвучал сигнал, послышался голос бессмертной:

— Всем курсантам, без исключения, через пятнадцать минут собраться в столовой для завтрака. После приёма пищи — брифинг. Быть — всем! Так что вставайте лежебоки, халява кончилась! На завтрак собрались все. Зрелище было — ещё то!

Дягилев пришёл, как обычно, заросший трёхдневной щетиной, с проседью; по Ар'рахху сложно было понять, когда он проснулся. Демьян выглядел, как свежевыбритый «огурчик». Юра с Женькой явно не выспались. Если можно было судить по их внешнему виду, то они не только не побрились, но и даже не успели заглянуть в умывальник.

Прихромал Заречнев, ничего не видящими очумелыми глазами поводил по курсантам, уткнулся в свою тарелку.

Первый раз к общему столу вышла Маша. Жучиха присело за стол наособицу, за отдельный стол. Ей принесли кубик чего-то серого и твёрдого. Обеими руками она захватила пищу, поднесла к «лицу». Изо рта показались жвала, которыми она быстро откусывала от кубика и отправляла кусочки себе в рот. Кое-кто из землян перестал есть, со страхом и любопытством рассматривая, как принимает пищу девушка-насекомое. Дягилев и Паршин молча переглянулись, спокойно продолжили завтракать. Глядя на них, то же самое стали делать и остальные земляне.

Судя по тому, как внимательно Дита наблюдала за реакцией и действиями своих подопечных, действо это — совместный завтрак всех членов её команды — было неслучайным. Бессмертная, понимая, как непросто устроить «раздельное питание» столь разношёрстной команде на столь маленькой площади, решила не оттягивать сложный и неприятный момент привыкания членов экипажа друг другу в самом деликатном, пожалуй, вопросе — приёме пищи. Известно, что даже на Земле разные народы кушают по-разному. И то, что вполне приемлемо для одних, вызывает рвотный рефлекс — у других.

Едва посуда и подносы исчезли в недрах моечной машины, Дита пригласила всех в кают-компанию.

— У меня для вас две новости! — без предисловий «взяла быка за рога» элойка. — Одна плохая и одна хорошая. Начну с хорошей. Сегодня я сообщу вам о цели экспедиции. Цель — отыскать очень редкое лекарство, формула которого была утеряна несколько столетий назад. Зачем мне понадобилось это лекарство, сообщить пока не могу. Это секрет, причём не только мой. На настоящем этапе для всех нас будет лучше, если вы не будете информированы, для кого конкретно оно предназначено. Что же это за снадобье — секрета в этом нет. Это препарат, который позволяет полностью восстанавливать любые ткани человеческого или элойского организма, при условии, что от органа осталась хотя бы одна живая клетка.

— Круто! — не удержался от комментария Заречнев.

— Согласна! — бессмертная заложила руку за руку, сделала шаг в сторону, продолжила. — А теперь вторая новость. По неизвестным пока причинам шатл, на котором должны были прибыть штурман и его помощник, потерпел катастрофу. Пока мы движемся внутри дружественных нашей цивилизации миров, мы можем обойтись без штурмана. Но когда наш корабль пересечёт границу Галактического Содружества, без опытного навигатора — дело швах. Все заулыбались неожиданному слову из уст элойки.

— Есть какой-то план действий? — негромко подал голос со своего места Евгений Дягилев.

— На первый этап экспедиции — есть. Если информации о чудодейственном препарате нет внутри сферы Галактического Содружества, то, возможно, она есть за её пределами? Есть миры, где консерватизм является настоящей идеологией. В таких цивилизациях знания могут храниться сколь угодно долго — сотни, тысячи лет.

— А как узнать, где находятся эти миры? — этот вопрос задал уже Заречнев.

— Собственно, не всё так плохо, как кажется на первый взгляд. Обитаемые планетные системы, не входящие в наше Содружество, ведут, однако, оживлённую торговлю с ним. Торгуют всем — оборудованием, космическими кораблями, информацией, оружием, минералами, драгоценными металлами…. К сожалению, процветает и работорговля….

В пространстве есть несколько планетных систем, выполняющих функции космических перевалочных баз. На них скапливается большое количество транзитных транспортных кораблей. Здесь они могут пополнить запасы топлива, воды, купить продукты, произвести ремонт корпуса, заменить отработавшие свой ресурс двигатели. На базе также можно нанять члена экипажа, или, при необходимости — поменять его полностью; можно даже нанять вооружённое сопровождение.

— А зачем охрана? — снова не удержался от глупейшего вопроса Сашка. Он встретился глазами с Дитой, смущённо заёрзал на своём сидении.

Бессмертная тяжело вздохнула, помолчала, сверля глазами «непутёвого», но всё-таки ответила.

— Там, где есть транспортные корабли, перевозящие ценные грузы, там непременно появятся и пираты. Кроме того, на судно, перевозящее оружие, могут напасть военные корабли конкурирующей планетной системы.

— А если всё так хорошо известно про пиратов, то почему их не уничтожат?

— Вселенная, мягко говоря, побольше, чем эта кают-компания. У Содружества нет ни людских, ни материальных ресурсов, чтобы обследовать все места, которые потенциально могли бы быть базами флибустьеров. А если учесть, что пиратством промышляют не просто отдельные планеты, а группы миров — планетные системы, как правило, исчерпавшие свои ресурсы минерального сырья, то нетрудно понять — пиратство как явление неистребимо. Никто не пойдёт на то, чтобы из-за двух-трёх пиратских кораблей уничтожить население целой планеты. К тому же Пиратские Миры — это целая россыпь звёзд, несколько десятков планетных систем!

«М-да..». — думал Заречнев. — «Оказывается, можно построить мощные корабли, заселить добрую половину Галактики, а от пиратов так и не избавиться. В этом космосе — всё как на Земле. Обязательно находятся охотники до чужих сокровищ. И очень даже может статься, что наше судно — лакомый кусок для космических корсаров. Ухо надо держать востро».

— Первым пунктом, в котором мы остановимся, будет самая крупная и одна из ближайших к Содружеству транзитная транспортная база. На русском и элойском языках названия у этой планетной системы не существует, а корректный перевод имени планеты из-за некоторых особенностей местного языка невозможен. В документах это место носит цифровое обозначение…

Имя планете дал местный «бог» торговли и войны, «коллега» земного. Поэтому между собой мы обычно называем её Базой, или Поясом Ареса. В режиме максимального ускорения кораблю понадобится ещё около семи суток, чтобы достичь окрестностей нужного нам звёздного скопления. Ну, а там ещё сутки — и мы на месте.

И сегодня же, с полудня все курсанты начинают тренировки по управлению большими корабельными орудиями. Заречнев, кстати, уже их начал. Правда, успехами он похвастаться пока не может, но почин одобряю. Тренировки не носят развлекательного характера. Через шесть дней я лично буду принимать у вас всех экзамен, причём цели будут вполне реальные. Так что не теряйте времени понапрасну. На яхте — четыре орудия. Заниматься будете по два часа, поочерёдно. От тренировок освобождаются Демьян и Евгений. Остальных — милости просим в Ад! — она довольно ухмыльнулась, глядя на растерянные лица новобранцев.

— А чё сильно страшного-то в этих тренировках? — шёпотом, не скрывая недоумения, поинтересовался Сашка у Тимофеева.

— Ты на каком уровне? — вместо ответа спросил Евгений.

— На первом!

— А-а-а! Тогда понятно. Посмотрим, что ты «запоёшь», когда дойдёшь до упражнения «метеоритный дождь».

— И что я запою?

— Завоешь, как волк из мультика «Жил был пёс»! У людей отрываются сухожилия, рвутся мышцы, ломаются кости, когда они в реале проводят свои корабли через скопление космических камней или мусора. Тренировочные задания чуть-чуть полегче. Хотя лучше, если было бы наоборот….

— Заречнев! Тимофеев! О чём вы там шепчетесь? — резкий окрик бессмертной прервал «душевный» диалог двух землян.

— О метеоритном дожде! — отчеканил Евгений, вставая и с улыбкой глядя в глаза патронессы.

— Надеетесь научиться самостоятельно проходить через пояса астероидов? Ну-ну…. Посмотрим. Пока из землян это удавалось мало кому. Эти подвиги по силам только сородичам Маши, да некоторому числу элоям. Впрочем…. В нашем экипаже есть курсант, чей потенциал пока неясен даже мне. Да-да, я говорю о тебе, Аррах. Отнесись-ка ты посерьёзнее к тренировкам с оружием главного калибра. Кто знает…. Во всяком случае, потенциал я у тебя вижу.

Драк недоумённо покрутил головой, обнаружив, что всё внимание неожиданно переключилось на него. Он пожал плечами, сказал по-русски:

— Я пост'раюс!

Неделя пролетела незаметно.

Бессмертная вновь загнала курсантов в тренировки «по самое не могу». День строился по жёсткому распорядку. Утром, после завтрака и до обеда — тренировки в тренажёрном классе или на орудиях главного калибра. Мокрые от пота, уставшие, словно студенты-первокурсники после разгрузки вагона с цементом (и такие же грязные!) курсанты наскоро ополаскивались в душе, мчались в столовую на обед. После обеда — час отдыха. Самые «ушлые», типа Сашки Заречнева или Женьки Тимофеева умудрялись почти весь час проспать в своих каютах. Самочернов и Никитина завистливо переглядывались, глядя на похрапывающего новобранца и Юриного напарника Евгения Тимофеева — их-то нервная система была не столь стабильной, как у этих двух; сон днём — это удовольствие было не для них.

Дягилев, Демьян и Дита почти не выходили из командирской рубки, по очереди неся вахту. Из рубки же бессмертная и старшие офицеры корабля внимательно следили за всеми упражнениями подопечных.

После отдыха все, за исключением первого пилота и старшего офицера, отправлялись в спортивный центр. Сложно было сказать, какие цели преследовала бессмертная, но на матах курсанты проливали пота даже больше, чем за ручками орудий главного калибра.

Больше всех, как ни парадоксально, доставалось самым опытным следопытам и разведчикам Диты — Сашке и Ар'рахху. Хозяйка Звёздной Академии проводила занятия сама, она лично контролировала выполнение всего, что отрабатывали эти двое, и гоняла их особенно нещадно, добиваясь беспрекословного подчинения командиру, оточенного владения оружием и телом.

Александр, в тысячный раз повторяя одно и то же движение, с остервенением бросая на татами твёрдое, как дерево, тело драка; приземляясь спиной на эти же тонкие маты после бросков Ар'рахха, грезил только об одном — чтобы побыстрее закончился этот кошмарный подготовительный период и началось то, ради чего их всех бессмертная собрала на этом корабле.

Наверное, бессмертная мечтала о том же. Вот только видела это несколько иначе — не так, как курсанты Звёздной Академии.

Вечернего приёма пищи все курсанты ждали, пожалуй, так же, как умирающий с похмелюги алкаш — открытия водочного магазина.

Звёздные рекруты и новобранцы, едва ворочая ногами от смертельной усталости, молча садилась за столы, вяло бренча вилками по металлическим тарелкам, меланхолично жевали «пайку».

После ужина курсанты в последний раз, «клёвая» носами, выслушивали «дежурное» наставление патронессы, едва передвигая ноги, в последний раз шли в душ. Кажется, некоторые из рекрутов засыпали ещё до того, как их тела успевали прикоснуться к простыням кроватей.

Появление на переднем обзорном экране звёздного скопления фантастической красоты вызвало у всех плохо скрываемое ликование — оно означало конец первого этапа путешествия, и как минимум — перерыв в «пыточных» тренировках. Если, конечно, Дита не оставит за себя Паршина или Дягилева наблюдать за тем, как тренируются курсанты.

…Такого зрелища Сашка не видел даже в фантастических фильмах. Тонкий серебристый хула-хуп, «проткнувший» поперечными серебряными спицами небольшую планету земного типа, по мере приближения к нему яхты значительно увеличился в размерах, начинал делиться на разноцветные сегменты, дробиться на одиночные блоки и модули….

А россыпь космического мусора вокруг серебристого космического «велосипедного колеса», при более детальном рассмотрении, оказалась скопищем большого числа космических судов самого разного типа — от пузатых, явно транспортных «дирижаблей», до «хищных», несомненно, военного предназначения, кораблей. Всё это скопление разнокалиберных межзвёздных и межпланетных транспортных средств в окрестностях хула-хупа непрерывно двигалось, вращалось, ускорялось и тормозило, как казалось — весьма хаотично. Но Женька Тимофеев, незаметно появившись за спинами Александра, Ирины и Ар'рахха, просто намертво «приклеившихся» к иллюминаторам, пояснил, что хаос — кажущийся, таковым движение здесь видится только для неискушённого наблюдателя, а на деле все космические корабли в районе Пояса Ареса перемещаются по строго очерченным в пространстве коридорам. Есть коридоры для подлёта, есть — для отстыковки и выхода в открытый космос, существуют строго очерченные маршруты для перелёта от одной точки Пояса к другой. За соблюдением правил следят строго. Ибо они, как известно всем, «написаны кровью».

Другими словами — за каждым писанным и неписанным правилом — чья-то жизнь, часто — не одна. Нарушителей потому здесь не просто наказывают, их — карают. Иногда — очень жёстко, вплоть до немедленного уничтожения космического транспортного средства, злостно угрожающего безопасности других судов и кораблей.

— А нас не подстрелят? — полушутя-полусерьёзно полюбопытствовал бывший гладиатор.

— Нас? Нет! Демьян Паршин — пилот очень опытный. Здесь бывал много раз. К тому же многим пилотам в этой части Галактики известны его боевые качества. Мало кто из его противников оставался в живых после встречи с ним на боевых курсах. Хотя такие счастливчики — есть. В том числе и на Поясе Ареса.

— Он, чё, на самом деле так крут?

— Да, на самом деле! Ты бы видел его в деле…. Он управляет истребителем, как сам Бог. Быстро думает, быстро принимает верные решения. В этой части Галактики лучше него точно никого нет.

— А в другой?

— Не знаю. Мы там ещё не были. Может, там и есть кто-то, кто «уделает» нашего Демьяна Юрьевича, но я сомневаюсь. Теперь, когда до второй «прививки бессмертия» ему осталось всего ничего….

— Второй? То есть… А сколько ему лет? И давно он летает?

— Сколько лет ему — неизвестно. Да и вряд ли это теперь имеет какое-то значение. Его биологический возраст, пока он будет жив, неизменно будет колебаться около тридцати пяти — тридцати семи лет. А летает он со Второй Мировой.

Демьян не любит об этом распространяться. Но как-то раз, после очередного «возлияния», рассказал…. Летал он, кстати, на штурмовике ИЛ-2. Воевал почти два года. А сбили его под Кенегсбергом, ночью. Напоролся на крупнокалиберный зенитный пулемёт, когда их полк штурмовал город. Самолёт упал в болото. Паршин здорово переломался, самостоятельно выбраться из кабины не мог — зажало скошенными «ильюшиным» деревьями. До утра он точно не протянул бы. Когда увидел голубоватое свечение, сначала подумал, что это немцы…. Оказалось — эти…. Вытащили, вылечили…. Кстати, немецких пилотов я тоже встречал.

— Ну, и как?

— Да как. Нормальные ребята. Когда спадает вся эта идеологическая шелуха, лучших партнёров не найти. Надёжные, педантичные. В беде никогда не бросят. Подстрахуют…. Да со временем сам всё увидишь.

— А Дита говорила, что в Академию набирают только русских.

— А ты верь ей больше. И кто тебе сказал, что Академия Диты — единственная в своём роде?

— Что-то ты разболтался, курсант! — раздался строгий окрик элойки, неслышно приблизившейся к землянам и драку. — Быстренько беги за Самочерновым, бери его за шкварник и немедленно отправляйтесь в ангар, готовьтесь к вылету на истребителях сопровождения.

Женька прикусил губу, промолчал, выразительно глянул на Заречнева. Дробный топот его ног по металлическому полу наглядно продемонстрировал всем, как нужно выполнять прямые указания своего командира.

Бессмертная на Сашку даже не взглянула. Она взяла за руку зелёного верзилу, отвела его в сторону в сторону и о чём-то недолго шепталась с ним. После чего, довольная чем-то, быстро ушла по коридору в сторону рубки.

Заречнев помрачнел. Кажется, он только что лишний раз убедился в верности поговорки «Меньше знаешь — крепче спишь». Но сетовать было уже поздно. Как говориться, слово — не воробей….

Элойка вернулась в рубку, набрала на клавиатуре компьютера код доступа «своего» модуля. Не очень вместительный, но уютный ангар закреплён был за ней «пожизненно», то есть навечно, хотя и на правах аренды. Процедура регистрации вновь прибывших путешественников или торговцев не требовала личного присутствия оных в помещении миграционной службы. Но только в том случае, если космические пилигримы попали на Пояс Ареса не в первый раз.

Юридически Пояс Ареса был самостоятельным, и не находился под патронажем администрации планеты, вокруг которой был сооружён, ибо построить такие хула-хупы могли только большие космическое сообщество. На аресян была возложена обязанность содержать космическую «трубу» в исправном состоянии, пригодном для использования транзитными космическими судами. За это они имели изрядную долю от любых поступлений, любых, а не только денежных. Путешественников во Вселенной было очень много, на расходы они не скупились и потому оказывать им всевозможные услуги было чрезвычайно выгодно. Доходы от Пояса Ареса составляли едва ли не добрую половину валового внутреннего продукта планетной системы.

Официально Поясом Ареса управляла специальная инспекция…. Но Дита прекрасно знала — любая замкнутая система живёт по своим законам. Высоколобые учёные бессмертных называли это явление «субкультурой», но для хозяйки Звёздной Академии ближе и понятней было другое определение, из языка землян — «закон джунглей». В Поясе Ареса правил именно этот «закон».

Разумеется, здесь имелись всевозможные и многочисленные управляющие, проверяющие, инспектирующие и охраняющие инстанции. Но… Реальная власть здесь принадлежала Касте Тёмных — могущественной тайной структуре, опутавшей своими щупальцами всё более-менее значимые объекты. Способы воздействия на нужных людей были простыми и древними, как сама Вселенная. Пояс Ареса — огромная металлическая труба, опоясавшая планету с непереводимым названием, была, по сути, огромной тюрьмой для тех, кто завербовался сюда работать. Пояс невозможно было покинуть до истечения срока контракта. Если к моменту окончания действия трудового соглашения компания-владелец блока не успевала (или не считала нужным!) найти замену сотруднику, то договор найма продлевали — так сказать, автоматически, то бишь в одностороннем порядке. Многие находились здесь всю жизнь, напоминая о себе родственникам и знакомым лишь регулярными переводами денег на родную планету. Наёмных сотрудников, не знавших поначалу истинного положения вещей, быстро ставили на место. Угрозы, давление, избиения…. В особо «тяжких» случаях, когда специалист «знал себе цену», то есть был уверен в собственной незаменимости и «гнул пальцы», пытаясь добиться «справедливости», его могли попросту убить. На место «пропавшего без вести» сотрудника быстро находились немало новых кандидатов — платили здесь хорошо. Полиция Пояса пропавших искала, но, как правило, недолго. Если исчезнувший сотрудник так и не находился, а в его досье появлялась запись: «Исчез при неустановленных обстоятельствах» и файл передавалось в архив.

На вершине Касты Тёмных — семь могущественных теневых хозяев «космического Амстердама» Содружества. Шестеро оябунов шести секторов Пояса Ареса контролируют подвластную им часть трубы. Власти над ними не имеет никто. Никто, кроме главы Клана Тёмных. Кто он — тоже не знает никто. Из соображений конспирации он не имеет даже имени. Все крайне редкие совместные тайные встречи семёрка лидеров Клана Тёмных проводит практически в полной темноте, так, чтобы никто из посторонних или случайных свидетелей не смог увидеть лиц или фигур теневых властителей главной торговой перевалочной базы Галактики.

Участники «тайных вечерей» могут видеть только очертания фигур и слышать голос друг друга. Никаких записей на таких встречах не ведётся.

Оябуны смежных секторов, всё же, как правило, знают друг друга лично. С остальными они общаются только на «тайных вечерях» или при возникновении спорных ситуаций, что тоже случается нечасто.

Для созыва этих неформальных «фуршетов» существует система сложных паролей. Эта же система предохраняет Клан Тёмных от попадания в него случайных или посторонних субъектов.

Тайна личности главы Клана Тёмных, как показало время, оказалось мощнейшим фактором сдерживания для всех преступных группировок, контролирующих Пояс Ареса. Любой охранник, чиновник, уборщик или бармен мог запросто оказаться главой Клана Тёмных, или его информатором. А о жестокости предводителей «космической братвы» ходили душераздирающие легенды….

Дисциплина повсюду царила жесточайшая. Все, кто жил и работал на Поясе Ареса, панически боялись допустить грубость или бестактность к любому из тех, кто жил и работал в Поясе Ареса постоянно.

Зато все с удовольствием и на полную катушку «оттягивались» на приезжающих.

Но, как это бывает очень часто в таких случаях, новобранцев об этом предупредить забыли. Или звёздные рекруты сделали это намерено?

 

Глава 2

Западня

С шипением разъехались в сторону двери шлюза, впуская внутрь Пояса Ареса трёх существ. Прекрасная элойка, одетая в тонкий обтягивающий комбинезон стального цвета легонько встряхнула волосами, отливающими каштаном, поворачивая голову и мимолётно оценивая впечатление, которое она произвела на окружающих своим появлением. Крохотная «свита» всего из двух телохранителей оберегала бессмертную в её путешествиях по внутренностям металлического хула-хупа.

Сопровождаемая восхищённо-потрясёнными взглядами, Дита положила руку на пояс, где у неё покоился крохотный «дамский» бластер, ступая мягко и неспешно, она прошла к внутренней транспортной магистрали — ключевому элементу кольца вокруг транзитной планеты.

Пропел сигнал, предупреждающий о скором прибытии пассажирского модуля. Прошло всего несколько секунд, точно напротив элойки затормозил свой бег ярко раскрашенный цилиндр. В боку модуля с лёгким шипением открылась дверь….

Транспортная система Пояса Ареса была проста и надёжна, поскольку состояла из одного-единственного вида транспорта — внутренней магистрали, объединившей в себе достоинства пневмопровода, метрополитена и скоростной железной дороги.

Вслед за Дитой и её «эскортом» в цилиндрический вагон протиснулись ещё пятеро. По виду — все люди; гуманоиды — во всяком случае — точно.

Они, не скрывая своего любопытства, вовсю пялились на драка — высоченную рептилию с кожей зеленоватого отлива, своим крупным телом и хвостом надёжно перегородившим проход в закуток, в котором коротали время бессмертная и жучиха-богомолка Маша. Невысокое хрупкое насекомое медленно повернуло голову в сторону попутчиков, своими огромными фасеточными глазами изучающе посмотрело в лица людей, положило тонкую чёрную кисть своей руки на рукоятку такого же цвета крохотного бластера, выглядывающую из изящной чёрной кобуры. Её напарник и коллега — высокое существо с зелёной бугристой — кожей никак не отреагировало на чрезмерное проявление любопытства со стороны посторонних личностей.

Люди переглянулись, оценивающе осматривая невиданное ими прежде создание, да ещё к тому же вооружённое примитивным первобытным оружием — луком, и длинным тесаком в широких кожаных ножнах светло-коричневого цвета.

Невысокий крепыш, всё время державшийся чуть позади остальных, наверняка — предводитель или лидер этой небольшой группы, подал едва заметный знак остальным. Люди тут же потеряли интерес к странной троице, ушли в дальний конец вагона.

Минут через тридцать элойка увидела, наконец, наименование нужной для неё остановки, быстро глянула на рекрутов, взглядом предлагая пройти к дверям.

Целью её сегодняшнего путешествия был Главный Информационный Центр всех шести секторов Пояса Ареса. Когда-то очень давно теперешний заместитель руководителя этого центра попал в Звёздную Академию Диты. Никаким особым искусством в управлении летательными аппаратами он не блистал, а однажды, во время довольно заурядной тренировки он так жёстко посадил свой истребитель на каменные плиты аэродрома, что у машины лопнули все стойки шасси, и даже сорвало со своего места двигатель…. Но самое печальное было в том, что курсант-неумёха повредил себе позвоночник. И ждала его неминуемая смерть в одном из учебно-тренировочных воздушных боёв, не заметь в нём элойка редкой склонности к точным наукам.

А поскольку парнишка был, в общем-то, неплохой, «отбраковывать» ей было его жаль, то она решила попробовать обучить его азам программирования, компьютерному моделированию и впоследствии — вообще всему, что связано с искусственными интеллектами и электронным разумом. Землянин неожиданно начал делать успехи.

Через год она отправила его в Город Богов на стажировку, а уже оттуда его новые наставники определили для него новое место работы и жизни — Пояс Ареса.

За два десятка лет способный землянин прошёл все ступени от стажёра информационного центра до заместителя Хранителя Главного Информационного Центра Сектора Пояса Ареса….

Подчиняясь строгим здешним правилам, элойка оставила в специальном хранилище у входа в электронное «святилище» всё оружие, жестом приказала курсантам ожидать её около двери.

Рекруты также без слов расположились по обе стороны металлического прямоугольника, поглотившего их патронессу.

Бессмертная шагнула за дверь. Неожиданно её кольнуло недоброе предчувствие. Она вдруг вспомнила взгляд, которым наградил Ар'рахха один их попутчиков-гуманоидов.

«Как бы не затеяли какую-нибудь провокацию». — подумала она. Но возвращаться было поздно — дверь за спиной уже закрылась, а перед лицом возникла вторая, бронированная. Дита помнила — следом за этой тяжелейшей, из футового железа воротины будет ещё одна, не такая неприступная. Она «всего лишь» распознаёт существо. И если элой или человек настроены враждебно, за ними числятся преступления, или гость замышляет что-то недоброе, он рискует мгновенно превратиться в кучку пепла на полу шлюза между двумя уровнями защиты. Впрочем, секретом это было небольшим.

Может, именно поэтому за всё время существования Пояса Ареса так мало было попыток проникновения в его информационную базу через Главный Информационный Центр?

Олег, её бывший курсант, за два десятилетия изменился так, что она не сразу узнала его — его некогда богатая шевелюра изрядно поредела, а сам он располнел, из крепкого поджарого парня превратился в пузатенького мужичка с тонкими, лишёнными мускулатуры руками и воспалёнными красными глазами.

Встречая свою бывшую патронессу, он даже не потрудился встать со своего «трона» — большого металлического кресла на конце длинной гидравлической «руки». Кресло было оснащено парой ручек джойстиков и небольшим серебристым же столиком, над которым покоилась клавиатура (удивительное дело!) белого цвета. Прежним остался только голос звёздного рекрута — слабый, с лёгкими нотками ехидства в конце некоторых предложений.

— Зачем ты хотела видеть меня? — без обиняков спросил он, глядя сверху вниз на бессмертную из своего серебристого «трона». — Не ради же простого любопытства ты проделала этот неблизкий путь?

Дита внутренне поморщилась. Тон её бывшего курсанта говорил о том, что в нём все эти десятилетия жила незаживающая душевная рана — обида на элойку. Обида за то, что, не спрашивая его желания его «изъяли» с Земли, потом точно так же — насильно — поместили в эту алюминиевую трубу. Дискутировать с ним было бессмысленно и бесполезно. Олег — человек с уже устоявшимися жизненными позициями, мировоззрением, которое не способно поколебать уже ничто.

На вопросы Диты он, возможно, и ответит. Но какую цену попросит за информацию?

Землянин проницательно посмотрел в лицо элойки. Тесное и закрытое пространство трубы давно уже сделало своё недоброе дело. Подобно сыновьям турецких султанов, по два или три десятка лет проводивших в тесных каморках гарема, он стал жестоким, хитрым и осторожным. Зрелый, многое повидавший человек, он понимал: реальных шансов вырваться из этого космического и компьютерного рабства у него нет. Точнее, не было до сегодняшнего дня. Две недели назад, когда из Звёздной Академии пришло первое шифрованное послание, он, проанализировав запрос своей бывшей патронессы, решил: это шанс! И как бы ни складывались обстоятельства, он теперь сделает всё, чтобы покинуть это ненавистное «рабочее место». Но, как человек много повидавший и оттого — предельно осторожный, решил до поры до времени о своих истинных намерениях относительно визита своей бывшей начальницы не распространяться.

— Так чем я могу быть полезен представителю самой могущественной планеты нашей Галактики? — его улыбка вдруг стала почти искренней.

— Меня интересует информация о препаратах, с помощью которых можно восстанавливать сильно повреждённые ткани человека или элоя.

— Таких средств довольно много. Информацию о каком именно лекарстве тебе нужно? Насколько эффективным оно должно быть? Из какого количества ткани нужно восстановить орган?

— Из нескольких клеток!

Олег промолчал, задумался. Чтобы скрыть своё разочарование и свою заинтересованность, «улетел» в своём кресле в дальний угол помещения, сделал вид, что ищет там какие-то важные файлы. Информация, о которой спрашивала элойка, была опасной. Она затрагивала интересы очень могущественных корпораций, производящих медицинские препараты. Действовать нужно было очень осторожно. Все запросы, которые размещаются в одном из серверных центров Пояса Ареса, автоматически дублируются на пяти остальных….

Однако, с другой стороны, это повышало «стоимость» запрашиваемой информации, усиливало его, Олега, позицию. А это было уже хорошо….

Кресло компьютерного специалиста вернулось обратно, замерло напротив элойки.

— Мне понадобится время, чтобы собрать и проанализировать всю информацию, имеющую отношение к твоему запросу. Если ты помнишь, всё время, пока идёт поиск нужных файлов, тебе нельзя покидать это помещение. Тебе придётся подождать здесь. Или….

Можно сделать и так: ты оставляешь заявку, я занимаюсь поиском информации. Надеюсь, ты понимаешь, что информация, которой ты интересуешься, не может быть передана тебе ни по какому каналу связи — только лично?! Дита кивнула.

— Отлично! Правда, для того, чтобы попасть сюда вновь, тебе нужно вновь будет получить допуск. Разрешения на посещение придётся ждать как минимум недели две. Так как, ждать будешь?

Дита вновь подумала о курсантах, оставшихся за дверью, однако ответила твёрдо:

— Буду!

Олег «улетел» на своём кресле куда-то вверх и в сторону, оставив бессмертную наедине с её мыслями. Элойка потрогала на запястье видеофон коммуникатора. Он не «ожил». «Всё верно». — подумала Дита. — «В целях безопасности в этом помещении должны глушить все сигналы».

Хотелось пить. Зелёный верзила скосил взгляд на богомолку. Богомолка не двигалось, она словно окаменела около двери, совершенно не обращая внимания на существ, двигавшихся мимо входа в информационный центр. Если по ним можно было судить о «населении» Пояса Ареса, то большинство обитателей «космического Амстердама» составляли гуманоиды — существа, очень похожие на землян и элоев. Изредка мимо проходили богомолы — сородичи Маши, иногда — совершенно необычные создания, аналогу которых не было в мире, в котором родился и вырос зелёный верзила.

Неожиданно из-за угла коридора показалась пятёрка людей — тех самых, с которыми они ехали в одном «вагоне» космического поезда.

Попутчики неожиданно обступили жучиху, казалось, не обращая никакого внимания на Ар'рахха. Один из гуманоидов вынул из ножен большой блестящий кинжал, покрутил его в руке, приближаясь к богомолке.

— Ну, чё, подруга! — на ломаном русском обратился он к Маше, уверенный в том, что она, или её спутник наверняка понимают «великий и могучий». — Расскажи нам, простым смертным землянам, как вы жрёте наших ребят, попавших вам в плен! Расскажи! А мы послушаем! Очень, знаешь ли, интересно! — он несколько раз сжал и разжал кисти рук, демонстрируя своё нетерпение.

Жучиха отлично поняла, что сказал «попутчик», повернула голову к говорившему, молча смерила его с головы до ног, ничего не ответила. Этих псевдо-землян она не боялась. Отребье, затеявшее очень опасную игру, космический сброд, решивший почему-то покуражится над одинокой представительницей могущественной планеты….

Хотя у них, наверное, уже возник вопрос: почему она одна? Всем известно, что богомолы — существа коллективные и по одному не перемещаются никогда. Если жук один — значит, с ним что-то случилось. Значит, у него беда. А если так, то почему этим не воспользоваться?

Человек сделал ещё один маленький шаг вперёд, вытянул руку с ножом, поднял его к голове Маши, прикоснулся к одному из усиков на её голове. Хитин слегка прогнулся под серебристой сталью.

— Подровняй ей причёску с левой стороны! — подал голос лидер. — Пусть помнит о нашей встрече!

Мужчина согласно кивнул, поднял клинок вверх, замахиваясь и выказывая намерение, что он намерен отсечь что-то на голове богомолки….

Мелькнула зелёная тень, раздался звук, как будто переломилась сухое дерево. Громко вскрикнул лже-землянин, роняя оружие. Он упал на пол вслед за клинком, крича и «баюкая» сломанную конечность. В порыве гнева зелёный верзила легко сломал ему руку. Ещё немного, и он оторвал бы её совсем.

«Попутчики» громко заругались на неизвестном языке, стали выхватывать бластеры.

Ар'рахх быстро достал из ножен свой тесак. Если начнётся свара, ещё неизвестно, что будет эффективнее в тесном коридоре.

Маша тоже молниеносно выхватила своё оружие, навела в грудь невысокого крепыша — того самого, предводителя. Лидер «попутчиков» быстро и трезво оценил обстановку, негромко скомандовал всем отбой.

Мгновенно появилась полиция Пояса — шесть или семь гуманоидов, одетых в чёрную, плотно обтягивающую фигуру форму. Они выслушали только коренастого, навели бластеры на Машу и Ар'рахха, забрали у обоих их личное оружие и жестами приказали следовать за ними.

Стражи порядка отвели пленников в какую-то комнату. Они закрыли за собой дверь и… ушли.

Прошло десять минут, двадцать, тридцать…. Богомолка первой поняла, что они попали в западню. Она коснулась коммуникатора на запястье, внимательно изучила его данные. Сигнала не было. Случайным быть это не могло. Она выразительно посмотрела на зелёного верзилу, коснулась пальцами горла…. Ар'рахх покрутил головой, не понимая, чего от него хочет Маша. Жучиха ещё какое-то время смотрела на драка, а потом…. напала на него.

— Сопротивляйся! Что ты лежишь, как мешок! — очень тихо, в самое ухо заскрипела девушка драку, обхватив руками большую шипастую дыню.

— Зачем это? — не переставая барахтаться в объятиях богомолки, так же тихо ответил Ар'рахх.

— Надо! Чтобы эти думали, что мы дерёмся! И пришли нас разнимать! Как только они зайдут в комнату, нападём на них, а потом сбежим!

Боролись они минут пять. Однако на крики о помощи и рёв (ревел драк, поймав кураж) никто не появился. Развязка наступила очень скоро и очень неожиданно — совсем не так, как хотелось богомолке. Откуда-то снизу в помещение полился едва заметный газ, однако пленники, увлечённые псевдо-дракой, ничего не заметили. Просто на каком-то этапе «конфликта» у курсантов Звёздной Академии выключилось сознание….

Наконец пришёл ответ на запрос Диты. Олег долго и как-то недоумённо смотрел на неширокий светлый планшет, заменявшую здесь бумагу, хмыкнул, пожал плечами. Заметно помрачнел.

«Что-то не склеилась у нашего компьютерного гения!» — отметила это про себя бессмертная, весьма искушённая в психологии выходцев с Геи.

— Что не так? — без обиняков спросила она, изучающе глядя в глаза землянина.

— Первый раз за двадцать лет вижу такой ответ на запрашиваемую информацию. Вот, смотри сама — он протянул прибор бессмертной.

В распечатке говорилось, что информация по данному препарату поступала в систему всего один раз, около восьмисот земных лет назад. Но очень скоро файлы были удалены без возможности восстановления. Хуже того — в системе был поставлен заслон на приём и передачу любой информации, связанной с упомянутым выше лекарственным средством. Словно кто-то очень могущественный очень опасался, что несколько байт в информохранилице Пояса Ареса могут сильно навредить его могуществу.

Не указывалось даже лицо, оставившее уничтоженные файлы. Впрочем, для Диты это не имело значение. Она знала это «лицо», причём с самого раннего детства. Знала и любила….

— Знаешь, у меня тут возникла одна идейка! — подал осторожный голос Олег.

— Какая? — остро спросила элойка, резко поворачиваясь к нему.

— Не всем известно, что помимо серверно-информационных центров секторов Пояса Ареса существует ещё одно место, где хранится информация, поступившая в систему. Это место — так называемый Дом Памяти. В него стекается вся информация из серверов станции. Юридически она отделена от нашей системы. В ней информация о твоём препарате может быть ещё сохранена.

— Так добудь эту информацию!

— Не всё так просто, о могущественная! (Дита поморщилась) Я же сказал, что юридически это — совершенно другая организация. У меня с ней нет ни каких контактов. Я просто знаю, что Дом Памяти есть. Но как туда проникнуть….

— То есть, как ты не знаешь, как попасть туда? Что, поезда в Поясе больше не ходят? Не поверю, что у тебя нет какого-нибудь секретного пароля для подключения к системе Дома Памяти, как ты его называешь. Судя по твоему поведению, я сомневаюсь, что он вообще существует.

— Существует! Но дело в том, что нужный нам объект находится не на Поясе Ареса. Дом Памяти — это циклопический бронированный подземный банк данных на одном из континентов…

— Позёмный? Он, что, на какой-то планете?

— Да. На планете, которая под нами.

— Очень интересно! Никогда не слышала ни о чём таком.

— Секреты есть не только у элоев….

— Нам придётся спуститься на планету и добыть необходимую информацию!

— Придётся? Нам? Кому это — нам? Информация нужна тебе, а не мне! А, во-вторых, я не могу надолго покидать этот серверно-информационный центр. Таковы условия моего найма. Извини, но помочь я тебе не смогу больше ничем.

Олег рисковал. Сильно рисковал. Если бессмертная сейчас решит, что вполне обойдётся дальше и без его помощи, он проиграл. Но если нет….

— Что нужно сделать, чтобы ты смог оставить своё любимое кресло и отправился со мной вниз, на планету? Землянин понял, что достиг своей цели. Однако своей радости не выдал.

— Мне нужно офицально завербоваться на какую-нибудь корабль в качестве…. Кстати, насколько мне известно, у тебя на корабле нет ни одного навигатора. Ты можешь нанять меня на свой корабль в качестве штурмана!

— Очень странное предложение! И откуда у тебя такая информация? Я никому не говорила о том, что на судно требуется навигатор.

— Зачем слова? Есть твой запрос на двух опытных штурманов. И есть информация, что корабль, на котором эти два специалиста летели к месту назначения, взорвался — по неизвестным причинам. Не нужно иметь семи пядей во лбу….

— Ну, хорошо! Предположим, у меня на борту космолёта есть вакантное место помощника навигатора. А ты уверен, что как только необходимая информация окажется у меня, я не разорву наши отношения?

— Разумеется, нет. Поэтому в дополнение к запросу на мою кандидатуру ты лично дашь мне слово, что не разорвёшь со мной контракта без моего письменного согласия.

— И в каком же случае я смогу получить его — твоё письменное согласие?

— В случае, если ты вернёшь меня к моему учителю, в Город Богов.

— Ну, что же…. Мои аплодисменты тебе, землянин! Ты сделал сильный ход! Браво! Хорошо, пусть будет всё так, как ты сказал только что. С этого момента ты завербован на моё судно в качестве помощника навигатора без ограничения срока действия контракта. И я даю тебе слово, что не расторгну наш договор в одностороннем порядке, до тех пор, пока ты сам не изъявишь такого желания и пока существует яхта, на которую ты нанят. Она подняла правую руку, потом коснулась запястья левой руки.

Олег посмотрел в свой планшет, внимательно прочитал весь текст его контракта, проявившийся в нём, удовлетворённо хмыкнул.

— Размер жалования даже выше того, которое у меня был здесь!

— Не нужно удивляться так искусственно! — урезонила его Дита, — Ты же отлично знаешь, что главным условием найма в другое место является более высокое вознаграждение, чем то, которое специалист получал на предыдущем месте работы. Оно должно быть выше не менее чем на десять процентов. Я думаю, все формальности соблюдены и мы можем прямо сейчас отправиться к подъёмной шахте? Или у тебя есть ещё какие-то пожелания? Олег на секунду замолчал.

Невинный внешне вопрос мог таить скрытые ловушки. Действовать, поэтому, нужно было очень осмотрительно.

— Пожеланий — нет! Есть просьба. Я могу забрать из каюты свои личные вещи?

— Сообщи номер своих апартаментов и код доступа, я пошлю туда кого-нибудь из своего экипажа. Они заберут всё, что там есть. А мы не будем терять времени. Хорошо?

— Хорошо! — скрепя сердце согласился Олег.

Когда за дверью Дита не обнаружила своих курсантов, она не смогла скрыть удивления. Драк и богомолка, в отличие от «непутёвого» Заречнева никогда не нарушали её прямых приказов.

Значит, что-то случилась. — решила она. Дита по очереди вызвала Машу и Ар'рахха, но их коммуникаторы молчали. Она вошла на связь со своим кораблём, приказала вывести на её коммуникатор биологические параметры отсутствующих рекрутов. Данные появились сразу же и они свидетельствовали о том, что оба живы. Пульс и давление у них были чуть ниже нормы.

«Спят, что ли?» — размышляла элойка, внимательно изучая информацию, высветившуюся на её запястье. — «Неужели всё-таки оставили пост и самовольно отправились на корабль? Что, все мои «драконовские» меры по укреплению дисциплины так и не принесли плодов? Нет, здесь что-то не то…. Почему-то я никак не могу определить их точное местоположение. Как будто кто-то сознательно искажает сигнал, исходящий от моих курсантов, или они очень далеко от этого места. Ладно, разберусь с этим позже. Нужно «ковать железо», пока оно горячо. Поспешим-ка мы к лифту».

Первый пилот Звёздной Академии Паршин уже спал, когда рядом с головой человека тоненько запищал сигнал вызова. Демьян открыл глаза, вытащил руку из-под одеяла, глянул на часы. Поспать удалось всего час. «Опять что-то стряслось». — недовольно подумал он, вспомнив, что строго-настрого приказал курсантам не беспокоить его в ближайшие восемь часов. После бессонных двух суток, проведённых в рубке безвылазно, он имел на это право. Паршин повернулся, коснулся коммуникатора. На связи была Дита.

— Прости, Демьян, я знаю — ты не спал несколько суток кряду. Но ситуация чрезвычайная. У меня здесь, в трубе, пропали два курсанта. Телеметрия показывает — оба живы, но почему-то спят. А может — без сознания. Местоположение определить тоже не могу. Нужно срочно организовать поиски. Возглавишь?

— Разве у меня есть выбор? Конечно! — пробурчал Демьян, с трудом принимая вертикальное положение. — Сейчас только ополоснусь под душем… Через десять минут буду в рубке!

— Хорошо! Я прикажу, чтобы все остальные собрались там же через восемь минут.

Демьян грузно сел на своё рабочее место — в кресло первого пилота корабля, тяжёлым взглядом обвёл курсантов. Пятьдесят часов без сна давали знать — мозг категорически отказывался работать, даже слова удавалось произносить с большим трудом.

— Даю вводную: в трубе, простите — в Поясе Ареса — пропали два наших бойца. Оба живы, но местонахождение неизвестно. Связаться не удаётся. Судя по данным биопараметров, оба — без сознания, возможно — спят.

Времени мало. Если их похитили для каких-то целей, то постараются использовать как можно скорее. Время сейчас — враг и наш, и тех, в чьих руках Маша и Аррах. Задача ясна? — первый пилот тяжело встал, медленно пошёл к дверям.

— Начинайте работу! — бросил он через плечо. — Я вернусь через пятнадцать минут. Мне нужно сделать себе кофе и ещё раз принять холодный душ.

Самочернов, Тимофеев, Никитина и Заречнев, не сговариваясь, посмотрели на Дягилева. Теперь он был здесь самый старший и самый опытный. Однако офицер довольно долго молчал, прежде чем курсанты услышали от него первые слова.

— Собственно, способов быстро найти жучиху и твоего друга, Александр, всего два. — сказал он. — Первый — проследить, куда их увели, попытаться понять — кто это сделал, и зачем. Второй способ — определить их координаты по местоположению их коммуникаторов. Разумеется, при условии, что «компы» ещё на них. Времени мало. Обе задачи начинаем решать одновременно.

Ты, Ирина, войдёшь в систему внутреннего контроля Пояса Ареса и постараешься отследить, почему покинули свой пост наши курсанты, а также постараешься выяснить, куда они направились.

Вы, то есть — Тимофеев, Самочернов и Заречнев — немедленно выйдете на орбиту планеты на трёх тяжёлых суборбитальных спарках; по данным, которые вам будут передаваться в машины, будете искать приблизительно местонахождение Маши и Араха. Я остаюсь в рубке, мы с Демьяном будем координировать ваши и наши действия.

Всё! Начинаем действовать! На подготовку и вылет у вас — пятнадцать минут. Не забудьте ваши «вакуумники». Чёрт его знает, какие ещё сюрпризы нам преподнесут наши новые и неизвестные «друзья»?

Ирина была уверена, что в систему внутреннего контроля «трубы» проникнуть ей будет непросто. Но чтобы настолько!

Система была защищена очень хорошо. Землянка использовала все знакомые ей способы и уловки для того, чтобы получить доступ к закрытой информации Пояса Ареса. Всё было тщетно…. Минут через тридцать после начала «осады» электронных мозгов «космического Амстердама» она поняла, что зашла в тупик. Многократно повторенные и изменённые, её приёмы не стали от этого эффективнее. Нужно было что-то менять.

«А если попробовать код доступа нашей патронессы? — мелькнула у девушки неожиданная мысль. Она ещё раз вошла в систему и подрагивающими от волнения пальчиками набрала длинную и сложную комбинацию знаков — ту самую, которую она случайно подсмотрела у Диты во время маневрирования и причаливания к шлюзу.

Искусственный разум Пояса Ареса ненадолго задумался, а потом выдал совершенно неожиданное сообщение: «Ошибка терминала».

Никитина растерялась. Код она набрала правильно — в этом сомнений не было. Но система почему-то отказалась её пропустить. Но почему? И что это значит — ошибка терминала? «Нужно спросить у Дягилева». — решила она, направляясь в рубку. Но на мостике командира было не до неё.

Трио звёздных рекрутов в космических самолётах непрерывно челночило вдоль блестящего серебристого колеса в тщетных попытках обнаружить хотя бы намёк на сигнал от коммуникаторов исчезнувших рекрутов. Дягилев откинулся на кресле, заметил Ирину, раздражённо поинтересовался:

— Ну, чево у тебя там?

— Да ничево! — злее, чем позволяла субординация, огрызнулась землянка. — Испробовала всё, что могла, результатов — ноль! Евгений отвернулся, покрутился в кресле.

— Расскажи, что именно ты делала?

Курсантка подошла к пульту управления, присела в свободное кресло. Она быстро вошла в систему, вновь набрала бессмысленный набор цифр и знаков.

— Вот, сам смотри! — она демонстративно повернулась к Евгению.

— Что смотри? — раздражённо переспросил Дягилев. — А ты, что, сама не сможешь найти записи, относящиеся к нашей начальнице?

Ирина открыла рот, чтобы возразить, но вдруг до неё дошёл смысл сказанных Дягилевым слов — произошла загрузка в систему. Она обернулась к экрану и обнаружила, что пароль, который она ввела с компьютера бессмертной, принят электронным разумом сектора.

«Вот оно что значит — ошибка терминала»! — облегчённо подумала Ирина, погружаясь в виртуальность системы охраны Пояса Ареса.

Богомолку и Ар'рахха она нашла довольно быстро — слишком уж приметной была их внешность. Но дальше…. Дальше стало происходить нечто совершенно непонятное. Дягилев, Никитина и присоединившийся к ним Паршин несколько раз прокрутили запись эпизода нападения на курсантов Звёздной Академии. Они видели, как быстро, словно из-под земли на месте провокации появились полицейские. Видели, как у насекомого и рептилии отобрали оружие и куда-то увели. Но куда — это выяснить так не смогли. Не смотря на все усилия, не удалось обнаружить ни единой записи, свидетельствовавшей о маршруте, по которому отконвоировали подопечных бессмертной.

Дело запахло крупными неприятностями. Курсантов Звёздной Академии могли лишить жизни или продать на какой-нибудь звездолёт в любой момент.

Непонятна была и причина похищения рекрутов. «Картинка» была без звука, невозможно было разобрать, что именно говорил жучихе напавший на неё гуманоид; как и то, почему на него напал Ар'рахх.

Демьян тяжело выбрался из кресла, по-медвежьи — медленно и тяжело — походил из угла в угол сразу ставшей тесной рубки. Он подошёл к обзорному экрану, долго смотрел в него, не проронив ни слова.

— А где у нас ближайшая лифтовая шахта? — неожиданно задал он вопрос, обращаясь, в первую очередь, разумеется, к Евгению.

— Недалеко. Минут тридцать ходу, если внутри. Снаружи — минут десять….

— Прикажи-ка нашим трём «добрым молодцам» следовать к ней. А я пока проверю кое-какие свои догадки!

Многоэтажный лифт проваливался вниз, с каждой секундой набирая скорость. Элойка с трудом сдержала рвотный рефлекс, с отвращением проглотила слюну, возвращая обратно, в желудок, горький комок, подступивший к горлу.

Замигало табло напротив кресел пассажиров, предупреждая о наступающей невесомости. Во время свободного падения модуля к планете категорически пассажирам запрещалось покидать свои кресла и даже — отстёгивать систему фиксации своего тела к нему. При экстренном торможении лифта перегрузка на короткое время увеличивала вес тела в двадцать-тридцать раз. Все, кто находился в этом момент вне специального устройства, уменьшающего перегрузки, как правило, погибали.

Впрочем, такие случаи бывали очень редко. Но запрёт соблюдался неукоснительно.

Началось торможение. Дита помнила — перегрузки должны закончиться через четые-пять минут. Она постаралась расслабиться, закрыла глаза….

Лифт остановился. Загорелись табло, разрешающие пассажирам покидать их места.

Бессмертная выбралась из кресла, вслед за всеми поспешила к выходу. Олег двинулся следом.

Быстро, почти бегом они проскочили через прозрачные пешеходные тоннели, разъединявшие пассажирские площадки и погрузочные терминалы. Площадки занимали разные уровни. Расположенные непосредственно над погрузочными доками, они позволяли одним модулем поднимать в Пояс Ареса и грузы, и пассажиров. При этом живые существа всегда находились над грузами. Что при аварийных ситуациях увеличивало их шансы на выживание….

Вокзала в принятом на Земле понимании этого слова здесь не было. Был небольшой пропускник-контроллер, в котором регистрировались и проверялись на предмет наличия опасных и взрывчатых веществ все, кто намеревался подняться наверх; здесь же аналогичную процедуру проходили все, кто спустился вниз, с орбиты «трубы».

Проверка не заняла много времени — оружие Диты осталось в спецхранилище Главного Информационного Центра. Местную полицию заинтересовал только небольшой прибор из багажа Олега. Они долго вертели его в руках, что-то дотошно выпытывая у землянина…. Наконец, их пропустили в город. Олег остановил «жука» — аналог местного такси, назвал адрес.

— Куда мы едем? — этот вопрос своему бывшему курсанту Дита задала уже в машине.

— Да есть тут один чело…. Один элой. Это он мне по большому секрету рассказал о здании, которое нас интересует. Он знает, где примерно находится бункер, возможно, он поможет попасть туда или получить доступ к его файлам. Если он сам не сможет помочь, то постарается найти того, кто поможет.

— Ехать далеко?

— Не очень. Мой друг живёт на окраине города. Там у него свой дом.

— А кем он работает?

— Никем. Ты же отлично знаешь, что элои по найму не работают. Мой знакомый — консультант по вопросам безопасности сложных компьютерных систем. Дока в своём деле. Это он консультировал меня, как лучше всего выстроить защиту искусственного интеллекта Пояса.

— Ну и как?

— Всё просто здорово. После того, как с его помощью я установил новую программу защиты от несанкционированных проникновений, не было ни одно случая сбоя в системе защиты и контроля.

— Откуда такая уверенность? Может, они были, но просто не фиксировались?

Олег вспыхнул, покраснел, но вступать в дискуссию не стал. Тем более, что они уже приехали.

«Жук» едва слышно тенькнул электромоторами, скрылся за поворотом дороги, упирающейся в одинокое трёхэтажное строение — дом элоя на этой планете. Дита подняла голову вверх, оценивая защищённость и техническое совершенство жилища сопланетника.

Крепкие каменные стены окружали трёхэтажное, из коричневого камня строение со всех сторон, с краёв блестящей полусферической крыши здания вверх и в стороны смотрели не менее полудюжины разнокалиберных параболических антенн.

— Неплохо устроился твой знакомый! — сказала она, обращаясь к Олегу. — Домик наверняка полностью автономный, с запасами пищи, воды и собственным источником энергии. Я права?

— Не знаю. Внутри я никогда не был….

— Тогда почему мы приехали именно сюда? Не проще было назначить встречу где-нибудь в отеле?

— Это невозможно. Завтра начинается Ануа-Ан. С местного языка эта фраза переводится как Праздник Двух Лун. Торжество довольно кровавое и очень опасное даже для зрителей или случайных свидетелей. Да….

А внутрь мы попадём обязательно. Ты — элойка, а элои, как я успел заметить, всегда помогают и поддерживают друг друга в трудных ситуациях, на любых планетах.

— Это не совсем так, но…. Долго мы ещё будем торчать под дверью? Звони!

— Незачем звонить! — неожиданно раздался приятный мужской голос откуда-то из стены, ограждающей сооружение. — Проходите в дверь и поднимайтесь ко мне, на второй этаж. Я сейчас немного занят, но скоро освобожусь. Посидите пока на кухне. Можете приготовить для себя и для меня кофе. Если я информирован верно, то ты, Дита, всё ещё любишь земные сорта этого напитка?

Бессмертная раздражённо дёрнула рукой, с подозрением посмотрела на землянина, но ничего не ответила хозяину дома. Ну, разумеется, её знают и в этом уголке Вселенной. Интересно, а есть такие места, где никто ничего не слышал об бессмертной по имени Дита? Но тогда почему ей так знаком голос хозяина дома? Кофе был так себе, довольно посредственный.

Местные торгаши под видом земного кофе «впарили» приезжему элою, очевидно, один из местных сортов, или земной, но весьма низкого качества.

С верхнего этажа спустился хозяин особняка. Вместо брюк — вполне земные шорты, вместо рубашки — безрукавка.

Дита узнала его сразу, как он — её. Элойка встретилась глазами с бессмертным, сделала «страшные» глаза…

— Стант! — представился он, прикладывая к груди правую руку. — Чем могу быть полезен столь неожиданным гостям?

Землянин пронзительно посмотрел на Диту, очевидно, всё-таки заметив её ужимки, но она промолчала. Тогда он обратился к бессмертному сам.

— Стант! Дита, как я тебе говорил уже — мой бывший командир, руководитель созданной ею Звёздной Академии, в которой мне довелось обучаться около двадцати земных лет назад. Вчера она обратилась с просьбой…. Мне решить её вопрос не по силам, если кто-то и сможет помочь бессмертной на этой планете, так это только ты.

— А в чём, собственно, дело-то? — у хозяина бронированной «фазенды» неожиданно проявился довольно живой интерес к неназванной пока проблеме. Наверняка уже известной ему — какой. Но он почему-то хотел, чтобы свой сложный вопрос озвучила именно гостья.

А Дита это заметила. Поморщившись, как от зубной боли, она выразительно скосила глаза на Олега. Землянин сделал вид, что не заметил «намёка» элойки. Тогда элойка просто повернулась к нему и произнесла:

— О сути интересующего меня вопроса сейчас расскажет помощник навигатора моего корабля Олег!

Землянин сдрейфил. «С ходу» прищучить бессмертную, поставив её в невыгодное положение просящей или упрашивающей, не удалось. Если он сейчас не выполнит прямое указание своего командира, у Диты появятся все основания разорвать с ним только что заключённый контракт.

Невыполнение прямого приказа командира судна — тягчайшее нарушение Устава любого космического судна. и не только. После такого «прокола» любому специалисту сложно рассчитывать на сохранение своего места работы, а в дальнейшем — на трудоустройство на сколько-нибудь выгодных для себя условиях. Приказы и распоряжения нужно исполнять.

— Командиру нашего корабля, — «заблеял» Олег дрожащим голосом, — требуется информация о препарате, восстанавливающего повреждённую ткань организма человека или элоя из очень малого количества исходного материала. Информация об этом лекарственном средстве была помещена в информационную систему Пояса Ареса примерно восемьсот лет назад. К настоящему времени фалы не сохранились. У меня есть предположение, что эти файлы могли быть продублированы в Доме Памяти, и хранятся в его информоячейках до сих пор.

— Спрашивать, откуда вам вообще стало известно о существовании глубоко засекреченного объекта под поверхностью планеты, я думаю, тоже не нужно? — с сарказмом в голосе сказал Стант, остро глянув на Олега и неожиданно тяжело опустившись в широкое «хозяйское» кресло.

Землянин побледнел. Ситуация для него лично неожиданно обрела угрожающий характер. Если элой сочтёт, что передача Олегом третьему лицу сведений о секретном объекте, на котором бессмертный работал, угрожает его безопасности, он без раздумий «сотрёт» первое звено в цепи, ведущей к его гибели. Ведь если палачи Ареса возьмутся за землянина всерьёз, то он не продержится и нескольких минут, как на блюдечке выложит им всё о том, откуда ему стало известно о сверхсекретном бункере…. Интеллигентному Станту очень не хотелось принимать решение о ликвидации слишком болтливого помощника, но, кажется, выхода у него просто не оставалось.

Элой наклонился к столику, выдвинул на себя небольшой ящик, вынул из него бластер.

Лицо у Олега посерело, ноги и кончики пальцев рук едва заметно задрожали. Он упал на колени, умоляюще сложил руки на груди.

— Не молчи, Дита! — взмолился он, обращаясь к бессмертной. — Если сейчас меня убьют, никто и никогда в этой Галактике не поможет тебе в просьбе, особенно если она исходит лично от тебя. Скажи, что эта информация нужна лично тебе, и, выдав тайну Станта, я только хотел помочь тебе!

Элойка встала, прошла вперёд, на линию, соединяющую ствол бластера элоя и грудь человека.

— Я прошу тебя простить этого человека. — сказала она, бесстрастно глядя на лучемёт сопланетника. — От информации, которую я просила добыть этого человека, зависит жизнь очень близких мне элоев, членов моей семьи. Да, он выдал тайну, которая ему не принадлежала. В Городе Богов это очень тяжкое преступление. Однако я рада, что он использовал все имеющиеся у него возможности, для того, чтобы помочь мне. И ещё…. Я не знала, что разглашение информации о Доме Правды способно так навредить тебе лично. Если захочешь, и сможешь — убей нас обоих. Тогда твоему драгоценному бессмертию угрожать точно ничто не будет. Элой тяжело вздохнул, встретился глазами с Дитой, надолго замолчал.

Наконец, он бросил бластер обратно в ящик, с шумом задвинул его обратно в стол

— С этого момента ты — моя должница! — проронил он, пряча глаза и разминая шею рукой. — Ты должна будешь сохранить жизнь тому человеку, о котором я попрошу. Дита немного подумала и кивнула.

— Теперь — к сути! — продолжил Стант. — Мне неизвестно, сохранилась какая-нибудь информация о запрашиваемом тобой лекарстве. Самостоятельно, со своего терминала войти в систему Дома Памяти я тоже больше не могу. Мой контракт закончился пару месяцев назад и все мои допуски аннулированы. Существует только одна возможность разыскать нужную вам информацию — обратиться лично к Хранителю Ключей Дома Правды.

— Ну, и в чём проблема? Давай обратимся! Прямо сейчас!

— Проблема в том, что Ануа-Ан уже начался. Никто не работает, включая Хранителя Ключей.

— И долго продлится праздник?

— Обычно — пять-шесть дней. Но если народу понравится, то власти могут продлить его ещё на день или даже на два.

— То есть всего получается — семь дней. Неделя…. Это очень долго. Я не могу так долго ждать. Нужно придумать что-то, чтобы получить разрешение на доступ к файлам! У тебя какие отношения с Хранителем?

— Хорошие. Хорошие рабочие отношения. Он даже приглашал меня принять посмотреть какие-то смертельные бои с участием неизвестных животных. Я, правда, отказался….

— А когда будут эти бои со зверинцем?

— Да сегодня! Начало — через часа два, примерно. Тут недалеко, кстати….

— Что стоишь? Срочно связывайся со своим бывшим шефом, говори, что передумал, проси разрешения воспользоваться его любезным приглашением. Да, и предупреди, что ты не один; намекни, что к тебе приехала твоя девушка и ты очень хотел бы показать ей местную экзотику. Стант поморщился при словах «твоя девушка», ушёл.

Вернулся он через четверть часа, морально совершенно измочаленный, но при этом ужасно чем-то довольный.

— Всё, едем! — бросил он, на ходу одевая «официальный» костюм. — Оружие, если есть, лучше оставьте здесь. Там всё равно его отберут секьюрити, и обратно уже не вернут.

Дита улыбнулась кончиками одних губ, ничего не ответила. Олег молча пожал плечами.

— А почему такая странная форма кузова у всех машин на этой планете? — спросила Дита, вслед за элоем протискиваясь в тесноватую для троих пассажиров «повозку».

— Это всё из-за него, из-за Пояса. — поднял вверх указательный палец Стант. — Оттуда сыплется столько мусора, что администрация планеты не успевает фиксировать все случаи падения «утерянных» из пространства предметов. Раньше было довольно много случаев со смертельным исходом. Вот, правительство планеты и решило — в целях обеспечения безопасности пассажиров на трассах, пролегающих под Поясом, разрешить передвижение в мобилях только с такой вот полусферической, «жучинной» формой кузова. Верх кузова мобиля сделан из специального материала, способного выдержать падение довольно большого куска мусора с орбиты.

Там, в стороне от Пояса можно встретить транспорт любой формы, но здесь — только такие. А знаете, закон вроде бы странный и смешной, но он работает. Смертельных случаев практически не стало. Ну, а неудобства…. Их ведь можно и потерпеть, когда на кону — собственная жизнь. Вы согласны?

— Не знаю! Лично я просто запретила бы жить и передвигаться под Поясом Ареса!

Прошло уже больше двух часов с того момента, как Самочернов, Тимофеев и Заречнев покинули яхту. Боевые машины людей чуть ли не буквально «облизали» все неровности Пояса Ареса в надежде обнаружить сигнал от коммуникаторов рекрутов, хотя бы самый-самый слабый. Результата не было.

— Какие будут предложения? — вместо приказа о возвращении Дягилев задал вопрос — сразу всем трём курсантам.

— Мне кажется — всё бесполезно! — первым отозвался Юрий. — Если бы они находились в районе лифта, кто-нибудь из нас наверняка обнаружили бы их. А раз нет сигнала….

— А куда ведёт эта вертикальная труба? — этот вопрос задал Заречнев.

— Это не труба. Это скоростной лифт, соединяющий Пояс с поверхностью. — ответил Евгений.

— А на земле, то есть на поверхности кто-то живёт?

— Да, там высокоразвитая промышленная цивилизация.

— А Машу и Ар'рахха могли отправить туда?

— Ну, теоретически… Но зачем?

— Зачем — в этом ещё предстоит разобраться! То есть такая возможность существует?

— Ну, разумеется! Тысячи пассажиров поднимаются вверх и спускаются вниз каждые местные сутки. О количестве же груза можно говорить только приблизительно.

— Я вот что подумал. Если их уже нет на станции, а они — внизу, на планете, отсюда с высоты несколько десятков тысяч вёрст мы их точно не обнаружим — сигнал от коммуникаторов слишком слаб, чтобы преодолеть такое расстояние. Считаю, нам нужно спуститься ниже и продолжить поиски моего друга и Маши у поверхности. Что ты думаешь на этот счёт?

— Никаких указаний от Диты на этот счёт не было! Нам может здорово влететь за самодеятельность. Считаю, вам лучше вернутся на корабль и ждать приказов от бессмертной.

— Я согласен! — подал голос Самочернов. — Лучше дождаться, когда вернётся командир и даст команду на продолжение поисков.

— А я думаю, Сашка прав! — вклинился в беседу звонкий голос Тимофеева. — Спустимся пониже, часик поработаем над поверхностью. Если ничего не обнаружим, можем со спокойной совестью возвращаться обратно. Я лично лечу вниз вместе с Заречневым. Юрик, ты со мной?

— Ну конечно! — недовольно буркнул «большой» — Куда ж я тебя одного отпущу, такого маленького. Все засмеялись. Боевые машины по спирали начали спуски к подножью «спицы».

«Жук» с тремя пассажирами около часа петлял среди полей, потом, добравшись до подножья чёрных, как смерть, скал, полез вверх по узкой, усыпанной чёрным песком дороге.

Дита вслух выразила сомнение в том, что эта дорожка может привести их туда, куда им нужно, на что бессмертный ответил, что это — не единственный и не главный путь к тому месту, где сейчас должен находиться Хранитель Ключей. Это нечто вроде тропы, чёрного хода, запасной выхода из горного плато, под которым, собственно, и схоронен секретный Дом. Как говорится, подальше от посторонних глаз.

— Этой дорогой, — пояснил он, — пользуются очень немногие, да и то, только тогда, когда нет дождей. В ливень, или после него ходу здесь нет никому. В некоторых местах тропа подходит очень близко к краю пропасти…. Я просто привык здесь ездить: так короче. Времени уходит меньше на час-полтора. Как ехать….

Наконец машинка выползла на гребень, отделяющий подъём от ровной, как лепёшка, поверхности плато. Вдали показались несколько острых чёрных скал, расположенных ровным полукругом, словно когда-то, очень давно, неумелый стоматолог отломил верхушку зуба у невероятно большого существа. «Корешок» почернел, истончился…

— Вот, мы почти добрались до цели нашего путешествия! — облегчённо резюмировал Стант, направляя «жука» к одной из скал.

В просветы между чёрными камнями замелькали многочисленные «жуки» разнобразных расцветок. Дита сразу же обратила внимание, что среди них довольно много транспортных средств совершенной другой конструкции.

— На праздник двух лун здесь собирается элита ближайших городов. Бывает, даже из Пояса Ареса сюда заглядывают его служащие. Хранитель Дома мне похвастался, что приготовил сегодня какое-то особое развлечение. Ну, что же, посмотрим….

Дорога упёрлась большие и чёрные ворота, всем своим видом говорившие об их монументальной прочности и непоколебимости. Трое путешественников с облегчением выбрались из тесного нутра местного легкового средства передвижения.

— Дальше — только пешком! — махнул рукой Стант в сторону макушки одной из скал, выбираясь из «жука», которого он припарковал между такими же разноцветными машинками. — Тебе придётся ждать нас здесь! — обратился он к Олегу. — Я говорил Хранителю, что приеду только со своей девушкой. О том, что кроме девушки, будет кто-то ещё, он не информирован…. Олег вздохнул и тяжело полез обратно в кабину.

 

Глава 3

Ануа-Ан

Хранителем Ключей Дома Правды оказался высокий красивый мужчина с аристократическими манерами. На вид ему было лет около пятидесяти — по земным меркам, разумеется. Сколько лет ему было на самом деле, не знал, очевидно, никто, включая его ближайших помощников. Дита скрупулёзно осмотрела его линию ушей, кончики пальцев, обратила внимание ещё на кое-какие детали строения тела.

«Элой! Готова поклясться чем угодно: что этот мужчина — бессмертный». — решила она. — «Причём намеренно скрывающий и свой возраст, и своё происхождение. Этот джентльмен — совсем не тот, за кого он себя выдаёт. С таким господином нужно держаться предельно осторожно»!

Хозяин подземной бетонной крепости, в которую они попали по длинному и пологому пандусу (Дита обратила внимание — здесь вообще нет ни одного сооружения, даже отдалённо напоминающего лифт) шагнул навстречу, доброжелательно улыбнулся, совсем по-земному развёл руки в стороны, выражая свою симпатию и приглашая подойти ближе.

— Что же ты не сказал, что твоя девушка — знаменитая исследовательница первобытных планет Дита? — укоризненно сказал он заметно оробевшему Станту. — Впрочем, ради сегодняшнего праздника я прощаю тебе эту небольшую оплошность.

Господа! — обратился он к своим немногочисленным гостям. — Позвольте вам представить создательницу и по совместительству — хозяйку Звёздной Академии для людей с Геи бессмертную по имени Дита!

Гости, большинство из которых были аресянами — представителями титульного населения планеты, и, разумеется, гуманоидами, как по команде, обернулись к элойке, с трудом оторвавшись от большого квадратного окна, за которым вот-вот должно было начаться что-то ужасно интересное, прекратили обмениваться впечатлениями. Они вежливо покивали ей головами, оценивающе осмотрели её с головы до ног; не нашли ничего примечательного или интересного в новой гостье хозяина бетонного склепа, вновь вернулись к своему занятию — внимательному созерцанию того, что происходило за единственным большим проёмом, перекрытым толстой прозрачной пластиной, возможно — стеклянной.

— Это что, коллективный просмотр стереовизора? — крайне неуместная насмешка бессмертной выдала её сильное волнение. Хранитель Ключей ничего не ответил на колкость, вынул из бокового карманчика пульт, направил его в сторону одной из стен.

Завыли скрытые где-то внизу электромоторы. Медленно поползла вниз прозрачная пластина, являя присутствующим свою почти футовую толщину и, следовательно — монументальность и неприступность.

— Данный материал, — не без гордости отметил хозяин бетонного подземелья, — выдерживает прямой попадание ядерной бомбы. Из соображений секретности я изготовил его не на этой планете. Чтобы доставить сей прозрачный параллелепипед сюда и установить в самой верхней комнате моего Дома, пришлось зафрахтовать самый мощный летающий кран этого сектора Галактики. Да, это обошлось мне в кругленькую сумму, зато я теперь я уверен — безопасности Дома в этой части периметра ничто не угрожает.

— Один раз в год я открываю это «окно». — довольный своей шуткой, почти по-мальчишечьи хихикнул аристократичный джентльмен. — Совершенно случайно этот день совпадает с местным праздником двух лун. Я приглашаю местный истеблишмент с высоты моего Дома полюбоваться на состязания, которые местные энтузиасты проводят в котловине прямо над одним из блоков Дома. Подойдите, полюбуйтесь, какой отсюда открывается вид!

«Истеблишмент» — судя по скромной тёмной одежде — торговцы средней руки и чиновники среднего звена с Пояса Ареса — расступились в стороны, пропуская Диту и её спутника к светлому прямоугольнику. Из окна потянуло свежим ночным воздухом, стали слышен приглушённый рокот большой толпы. Дита сделала вперёд ещё один шаг. Она увидела острые чёрные зубья окружающих скал, отбрасывающие сразу по две тени, заметила яркие разноцветные точки одеяний многочисленных зрителей, оккупировавших склоны каменных зубьев и всё пространство вокруг зелёной овальной лужайки, затянутой по всему периметру высокой и прочной металлической сетью.

Полянка пока была пуста. Но зрители внизу и здесь, наверху, отчего-то были уверены, что это — ненадолго.

— Прости, великодушный! — Дита явно переигрывала, называя хозяина Дома титулом, который вряд ли был в почёте на этой планете, названной именем местного Бога Войны. Но отступать было нельзя — элойка поняла свою оплошность слишком поздно, когда слово уже слетело с её губ. — Мы не достойны лицезреть столь великолепное зрелище. Позволь нам изложить цель нашего визита. Если твой ответ будет отрицательным, наши скромные персоны больше не будут докучать ни тебе, ни твоим уважаемым гостям.

Хранитель Ключей не изменился в лице ни на йоту. Радушная улыбка, казалось, была приклеена к его лицу каким-то очень сильным клеем.

— Я цену вашу скромность и ваше внимание к нашему времени. Но позвольте напомнить, вы — мои гости! И не дело гостям указывать хозяину, как ему поступать в той или иной ситуации. Тем более, как я понимаю, у вас ко мне какое-то неотложное дело? Так излагайте его…. Сразу, как только закончатся первые два поединка сегодняшнего вечера.

Курсанты на своих машинах достигли плотных слоёв атмосферы Ареса примерно час назад. Они методично обследовали поверхность планеты вокруг лифтовой шахты, двигаясь по спирали и с каждым витком удаляясь от неё всё дальше. Однажды на Сашкином приборе даже высветился очень слабый сигнал одного из коммуникаторов исчезнувших рекрутов. Заречнев немедленно доложил об этом «наверх».

— Не отвлекайтесь! — посоветовал Дягилев. — Продолжайте поиски. Если ваши предположения верны, то на следующем круге сигнал станет чётче. Ну, а если нет — продолжайте искать. Что-то мне подсказывает, что ваша затея должна увенчаться успехом! Ищите, да обрящите! Ищите!!!

Однако ещё раз проверить правильность своей методики землянам не дали. Они ещё не замкнули спираль, когда неожиданно, откуда-то снизу, в спину им зашли четыре пары местных истребителей.

— Внимание! Чужаки! — раздался в наушниках «механический», искажённый электронным переводчиком голос. — Вы вторглись в недопустимое пространство. Вам нужно остановить. Иначе нам вас уничтожить.

— Слышал? Что делать? — в голос спросили Дягилева двое из трёх курсантов, рыщущих над планетой.

— Не знаю. Воздушное пространство находится под юрисдикцией местного правительства. В принципе, могут и сбить.

— Так что, улетать?

— Погодите! — неожиданно вмешался в разговор Демьян. — Видите где-нибудь поблизости водоём?

— Да, есть небольшое озерко.

— Вот, приземлитесь недалеко от него. А на запросы отвечайте, что у вас закончилась вода и вам нужно пополнить свои баки. Думаю, они отстанут.

— А если они сядут рядом?

— Не думаю. Эта модификация местных самолётов не имеет функции вертикального взлёта и посадки.

— А если — атакуют? — не унимался уже Самочернов.

— Исключено. Согласно межпланетному праву любой летательный аппарат может приземлиться на поверхность любой планеты, если он совершает это для пополнения запаса воды. Так что смело садитесь! Ничего не будет!

— А ты уверен? — этот вопрос Дягилев задал Паршину уже после того, как тот отключил микрофон внешней связи.

— Да не очень, если честно! Но им там, внизу, только нашей неуверенности не хватало. Вот что, Жень! Пойду-ка я, переоденусь… Слетаю вниз, подстрахую ребят. Мало ли что. А ты здесь пока «порули» обстановкой! На пару с Ириной. Хорошо?!

— Хорошо! Договорились! Я тебя направлю к тому месту, где сядут ребята.

— Да я и сам их найду. Но за предложение — всё равно спасибо.

— Итак, я готов выслушать просьбу твоей девушки. — не без нотки ехидства сказал Хранитель Ключей на языке элоев, обращаясь, разумеется, к Станту. — Что вы хотите?

— Я хочу просить твоего разрешения на доступ к файлам…. Ну, сам знаешь чего. Нам нужна кое-какая информация.

— Какая? — этот вопрос мужчина адресовал уже лично Дитё.

— Несколько сот лет назад на одном из серверов Пояса Ареса была размещена информация о некоем лекарственном препарате. Затем эти файлы были удалены. Мы надеемся, что они могли быть продублированы где-нибудь в другом месте. Ты можешь нам помочь?

— Помощь — это слишком громко сказано. Мне нравятся другие слова. Сделка, например. Или взаимовыгодное партнёрство. А как ты относишься к таким словам?

— Нормально отношусь. Назови свою цену, и я думаю, мы договоримся.

— Нет ничего проще. Я хочу иметь половину от того, что будешь иметь ты, когда найдёшь свой препарат.

— Цель моего поиска лежит вне плоскости материальных интересов. Это, скорее, дело семейное, чем бизнес.

— Да. Для — тебя! Ты можешь делать со своей половиной всё, что тебе заблагорассудится. Отдай мне информацию о препарате…. И я найду ей применение, будь уверена.

— Твоё последнее утверждение говорит о том, что ты осведомлён о том, что мне нужно и точно знаешь, что этой информации в твоём Доме нет.

— Ты не ошиблась. Мой дядя снабдил меня кое-какой информацией перед тем, как ты появилась здесь. Однако твоё предположение о том, что у меня нет никаких файлов, относящихся к последнему путешествию твоей матери, в корне неверно. У меня здесь, в Доме, хранятся файлы о последнем участке пути. В них зашифрована часть её маршрута….

— Я не верю тебе. Сначала я хочу убедиться в том, что твои слова содержат правду!

— О, это очень просто! Пусть твой друг войдёт в систему с терминала, который находится прямо в этой комнате и убедится, что я не лгу.

Стант достал из-за пояса портативный компьютер, начал его настраивать для работы с внешними источниками информации….

— Да, я могу войти в информохранилище Дома через здешний терминал. Какой пароль?

Хранитель Ключей подошёл и мягко коснулся пальцами клавиш компьютера в нескольких местах. На гибком экране Стантова «переносника» появилась надпись, разрешающая доступ к определённому типу файлов. Элой присел на корточки возле стены, углубился в работу….

— А теперь я хотел бы тебя порадовать одним довольно редким зрелищем. — продолжил беседу Хранитель Ключей, направляясь к проёму в стене. Монструозное стекло уже полностью ушло вниз, в скалу. — Но перед тем как ты увидишь это зрелище, я хочу попросить тебя об одном небольшом одолжении.

— Хочешь попросить? Попроси!

— Я хочу, чтобы на борту твоей яхты, в составе твоего экипажа находились несколько верных мне людей. Скажем, четверо.

— Это невозможно! Команда укомплектована полностью. У меня нет вакантных мест. Где я размещу твоих людей? Чем их буду кормить и поить?

— Нет, говоришь? Но, насколько мне известно, те навигаторы, которые были наняты на твоё судно, по неизвестным причинам погибли где-то в пространстве. Значит, по крайней мене, два вакантных места в списке экипажа у тебя есть. Два очень важных вакантных места.

— Спешу тебя огорчить, уважаемый! Несколько часов назад я наняла уже помощника навигатора.

— Ну, это дело поправимое. Нанятый тобой помощник штурмана через несколько минут может освободить занятое им рабочее место. Например, в результате дезинтеграции. Проще говоря, он совершенно случайно погибнет от мощного взрыва, который прогремит прямо под машиной, в которой он сейчас находится. Тебе его не жаль? Ведь это твой бывший воспитанник.

— Мне его не жаль! — эту фразу Дита произнесла совершенно искренне. — Можете забирать его себе и делать с ним всё, что хотите. Его смерть не заставит меня изменить своё отношение к принципам подбора кадров в мою команду.

— А чья — сможет? Может быть, если у тебя освободятся ещё два места, это сделает тебя гораздо сговорчивее?

— В каком смысле у меня освободятся места на яхте?

— А вот в каком! — Хранитель Ключей показал рукой в окно.

Дита шагнула вперёд и замерла. Её удивление и оторопь не ускользнули от хозяина Дома Правды.

— Вот видишь, как всё просто. Пройдёт всего несколько минут, и ты вынуждена будешь начать вербовку специалистов в команду своего корабля. Так что подумай над моим предложением! Но помни — времени у тебя ровно столько, сколько твои курсанты продержаться на арене внутри Гнезда — так мы называем здесь вот это огороженное сеткой место, где сейчас начнётся поединок. Между прочим, тебя не обманули — таких существ, как твой драк, на этой планете ещё не видели. Это из-за него так много зрителей собралось.

— Так это всё ты спланировал заранее? И гибель навигаторов, и похищение моих курсантов?

— Разумеется! Нельзя в таких сложных вопросах полагаться только на случай! Нужно самому этот самый случай формировать…. Впрочем, что-то я заговорился с тобой. Думаю, зрелище будет необыкновенное! Не хочу лишать себя удовольствия увидеть его! — он с лёгкой усмешкой на лице отошёл к дальнему краю проёма, о чём-то заговорил с одним из местных нуворишей.

— Вижу! Вижу! — от яростного голоса Заречнева в наушниках у Тимофеева и Самочернова даже заболели уши.

— Что ты видишь?

— Вижу, что прибор показывает, что есть сигнал от коммуникаторов Ар'рахха и Маши! Сигнал очень сильный. Он только что появился! Они где-то рядом! Срочно поднимаемся и летим к ним! А, чёрт! — неожиданно воскликнул он.

— Что случилось? — как всегда, хором спросили Юрий и Женька.

— Сигнал идёт со стороны запретной зоны. А у нас даже оружия нет! Всё равно полетим!

Три тяжёлых истребителя взлетели с побережья озерка и почти синхронно ушли в небо.

Дита скосила глаза на присевшего на корточки Станта. Бессмертный совершенно не обращал внимания на происходящее вокруг него, сосредоточенно стучал пальцами по прозрачному пластику.

«Делом занят. Значит, что-то нашёл». — потеплело на сердце у бессмертной. — «Так, ну, а мне-то что делать? Как же помочь моим ребятам»?

— Послушай, а какие здесь правила у поединков? Все засмеялись.

— Правило одно — никаких правил! — лаконично объяснил Дитё причину веселья местной публики Хранитель Ключей.

— Тогда пусть им вернут оружие! Когда курсантов захватили в плен, у них оно было! По дуэльному кодексу моей планеты они могут сражаться тем оружием, которое было при них в тот момент, когда их пленили.

Аресяне недоумённо переглядывались, зашептались…. Они, разумеется, ничего не слышали ни о каких кодексах других звёздных систем. К тому же их планета — вне юрисдикции элоев. Но…. Элои были постоянными и очень богатыми клиентами Пояса Ареса. А на Поясе Ареса строилось благополучие населения целой планеты. К тому же никто до конца не мог быть уверен в том, что за нарушение кодекса Города Богов в будущем не последует никаких санкций. Терять даже часть торгового оборота из-за двух странных животных, которые вот-вот умрут на импровизированной арене перед их глазами, не хотелось. Какая разница, как они погибнут: с оружием в руках, или нет?

— Ну, разумеется, никто не собирался оставлять ваших учеников без оружия. Его уже несли. Очевидно, в пути возникла непредвиденная задержка. — пожилой аресянин сделал жест рукой. К сетке подошёл один из воинов, просунул внутрь стреломет Ар'рахха и бластер Маши.

Зелёный верзила покрутил головой, увидел светлый проём в одной из скал, заметил среди зрителей патронессу. Он коснулся рукой плеча насекомой, всё ещё пребывающей в заторможенном состоянии, пальцем ткнул в сторону Диты.

— А твой зверь — он, оказывается, сообразительный малый! — недовольно произнёс Хранитель Ключей, косясь на бессмертную. — Начинайте! — негромко скомандовал он в прибор.

Медленно просел вниз один из краешков зелёной лужайки, освобождая проход для двух могучих бойцов. Воины шагнули вперёд, квадратный кусок поляны быстро вернулся на прежнее место.

— Поединок! — торжественно провозгласил Хранитель Ключей в тёмную коробочку. — Схватка представителей разных планетных систем! Что может быть лучше в Ануа-Ан? Ничего!

Рёв зрителей внизу подтвердил, что здешние «тиффози» любят гладиаторские бои и знают в них толк.

Пара бойцов, облачённая в прочные, но лёгкие доспехи, повернулась лицом к импровизированной ВИП-ложе, синхронно поклонилась и также синхронно двинулась к центру Гнезда.

Дита вытерла о комбинезон вспотевшие ладони, вновь скосила глаза в сторону Станта. Тот продолжал энергично стучать по прозрачным клавишам своего компьютера. Видно было — времени даром элой не теряет. Но сколько его, времени, ещё понадобиться бессмертному, чтобы добраться до информации, которая может помочь спасти отца? Сколько? Если она сейчас вмешается и прекратит бессмысленное побоище, сможет ли она когда-нибудь ещё получить доступ к хранилищу сверхсекретных файлов? Ответ для неё был очевиден: возможно — никогда!

Бессмертная сжала кулаки, покрутила головой, мысленно споря сама с собой, понимая, что в сложившейся ситуации ум неё другого решения, кроме как ждать, нет.

В центре зелёного овала бойцы Ареса остановились, один из них жестом пригласил курсантов Академии выйти к центру. Ар'рахх понял его по-своему. Он поднял тетивник, достал из колчана стрелу….

Стальной наконечник отрикошетил от панциря одного из местных воинов, не причинив ему ни малейшего вреда. Маша подняла руку, выстрелила из лучемёта в другого. Впрочем, с тем же эффектом. То есть — никаким.

Бойцы переглянулись, двинулись в сторону рекрутов, с каждым шагом набирая скорость. Их остановил рёв мощных моторов.

Звук пришёл со стороны ушедшего светила, через пару секунд достиг своего максимума. Когда над Гнездом на большой скорости прошла пара тяжёлых истребителей — бомбардировщиков, некоторым зрителям показалось, что небо раскололось пополам.

«Болельщики» и истеблишмент настороженно проследили за парой серебристых стальных птиц, исчезнувших за гребнем ближайшей горы. Никто не заметил и не услышал, как в это же время с противоположной стороны из-за чёрного «клыка» скалы выплыла ещё одна машина. Спарка зависла рядом с краем полянки, на котором стояли курсанты…. Когда «благородному собранию» вернулась способность слышать и видеть, все они — аресяне, и гости планеты с изумлением обнаружили ещё один самолёт — прямо в Гнезде.

Шок был такой, что в наступившей тишине стал слышен хруст подошв человека, спрыгнувшего на траву с крыла могучей машины.

Заречнев быстро оценил ситуацию. В спарке — всего одно свободное место. Значит, чтобы планету покинули оба курсанта, он должен уступить и своё место — тоже.

Он крикнул на дракском Ар'рахху, чтобы он и Маша немедленно заняли место в его самолёте. Зелёный верзила отреагировал стразу, а вот жучиха…. Она, судя по всему, всё ещё находилась под влиянием каких-то препаратов….

«Это — хорошее решение»! — мысленно похвалил себя Заречнев, помогая зелёному верзиле тащить богомолку к машине. Жучиха слабо сопротивлялась, всё время пыталась что-то сказать. Но в сильном гаме, вое и свисте, поднятом зрителями, разобрать, что она пытается произнести, было невозможно. Тогда она просто потянула Сашку за рукав и своим длинным чёрным пальцем ткнула куда-то вверх и в сторону. Александр повернул голову.

В большом прямоугольном окне, метрах в десяти над поверхностью лужайки виднелась фигура хозяйки Звёздной Академии. Сбоку к её телу прилепилась ещё одна, мужская. Мужчина держал в руке бластер. Ствол оружия смотрел в голову элойке. Сашка остановился, свистнул Ар'рахху. Драк обернулся.

— Сади Машу в кабину и пусть она немедленно вылетает отсюда. Быстрее! — крикнул он, сопроводив свои слова энергичными жестами. Драк усадил богомолку в кабину, потянул за рычаг, закрывающий фонарь кабины. Стеклянная капля быстро пошла вниз. Ар'рахх спрыгнул с крыла вниз, присоединился к другу.

— Что здесь происходит? — этот вопрос ему пришлось буквально кричать в ухо драку, так как Маша вывела режим работы двигателей на взлётный режим, и самолёт резво пошёл вертикально вверх.

— Да я сам не понимаю! — ответил зелёный верзила, зависая над другом. — Мне кажется, Дита у них в плену, а нас хотят убить пара вот этих ребят! — Ар'рахх кивнул в сторону пары местных «алешей поповичей», быстро приходящих в себя после совершенно неожиданного появления курсантов Звёздной Академии.

Истребитель с жучихой скрылся за уступом горы, иссяк и рёв его двигателей. Землянин и драк двинулись в сторону оружия, брошенного Машей и Ар'раххом. «Поповичи» обратили внимание на манёвры противников, бросились наперерез.

— У тебя есть какой-то план? — выдохнул зелёный верзила, стараясь не отстать от друга.

— Нет! Но всё равно Диту надо как-то вытаскивать из этого дерьма!

— Но как?

— Да чёрт его знает…. Ты не знаешь, что там за чучело маячит рядом с ней?

— Нет, не знаю. Но, похоже, это какой-то местный вождь. Его всё всё время слушают.

Звёздные рекруты добежали до оружия первыми. Драк схватил тетивник, человек — бластер. Сашка при этом споткнулся, кувыркнулся через голову, приземлился на одно колено. Теперь ствол его лучемёта смотрел точно в грудь приближающемуся противнику.

— Бесполезно стрелять! — крикнул ему зелёный верзила, разворачиваясь навстречу другому воину. — Этих Б'ка ни стрелы, ни молнии не берут! Наверное, придётся просто ломать им шеи.

— Наверное, придётся! — Сашка прыгнул в сторону, уходя от таранного столкновения с местным богатырём. Драк уходить от стычки не стал.

От мощнейшего удара «поповича» его подбросило вверх. Он пролетел по воздуху несколько метров, упал на спину, проехал на ней по траве ещё немного. Зрители заревели. Потеха началась.

Драк откатился в сторону, опасаясь продолжения атаки. Но её не было. Воины вновь стояли в центре овала, судя по решительному виду — намеревались повторить удачную сшибку.

— У тебя шнурок есть? — стараясь перекричать рёв толпы, крикнул Сашка в самое ухо зелёному верзиле.

— Есть, а что?

— Возьми бластер. Привяжи его шнурком к своей стреле и постарайся попасть этой хренью в окно, в котором мы видели Диту. Усёк?

— Усёк! — Ар'рахх присел, стал распутывать шнурки на ботинках.

«Поповичи» заметили странное движение соперника, вдвоём двинулись в его сторону.

Землянин закрыл собой друга, переместился навстречу богатырям, выждал несколько мгновений….

Что было дальше, никто из присутствующих так не понял. Они увидели только результат — могучее тело одного из поединщиков, на большой скорости перелетевшее через хлипковатого на вид человека. Боец ударился спиной о траву, проехал на ней до самой ограды. Однако он быстро вскочил, опрометью метнулся в сторону центра Гнезда.

Странная реакция противника не осталась незамеченной обоими бывшими гладиаторами.

— Мне кажется, с оградой что-то не то! — Сашке вновь пришлось кричать в ухо другу, пока тот прилаживал крохотный Машин бластер к наконечнику своей самой толстой и длинной стрелы.

— Всё! У меня всё готово! — крикнул он Заречневу, в очередной раз уворачиваясь от настойчивых «поклонников».

— Стреляй! — заорал Сашка, ловя за ноги самого резвого из «поповичей», едва не ухватившего Ар'рахха за плечо. Воин запнулся, покатился по траве.

Рёв «болельщиков» достиг своего максимума. Казалось — ещё немного, и окружающие скалы рухнул от чудовищного звука.

Дита не сразу поняла, чего именно добиваются её подчинённые. Сначала они, вместо того, чтобы спасти драка, они вытащили с арены богомолку. Потом, опять же вместо того, чтобы парой точных ударов укокошить неповоротливых «поединщиков», принялись бегать по всей площадке, зачем-то снимать обувь….

Она воспользовалась переполохом, поднятым «непутёвым» и его другом, шагнула в угол, где, как она думала, по-прежнему всеми забытый, стучал по клавишам Стант. Однако элоя на месте уже не было.

Неожиданно кто-то коснулся её плеча. Она обернулась. Это был бессмертный.

— Я нашёл всё, что искал! И даже больше! Что делать теперь?

— Вали отсюда как можно быстрее. А я постараюсь их хоть немного задержать!

— А ты?

— За меня не беспокойся! Встретимся у тебя дома. Беги! Стант исчез за дверью.

— Хочешь пари! — прокричала она в ухо Хранителю Ключей.

— На что? — проорал он, не сводя взгляда с арены.

— Если мои бойцы победят, ты дашь нам возможность спокойно уйти!

— Нет! Этому не бывать! Если твои ребята победят, я тебя убью! Можешь сказать им об этом сама! — он сунул «пульт» Дитё в руки. — Говори скорее, а то, не ровен час, опоздаешь!

— Ладно! А что сказать?

— Скажи, чтобы ещё посопротивлялись, для вида, а потом дали себя прикончить! Иначе тебе — каюк!

— Ладно…. Она отошла от окна, поднесла к губам микрофон.

Прямо над её головой в бетон стены ударилась стрела Ар'рахха, разбилась. Под ноги бессмертной свалился… бластер Маши. Элойка всё поняла.

— Оружие у меня! — закричала она в микрофон по-русски. — Можете уходить! Однако рёв на арене только усилился.

Дита стала протискиваться к окну. В бок ей упёрся ствол бластера или пистолета.

— Надеюсь, уважаемая гостья не покинет нас до окончания праздника? — аресянин-распорядитель ухмыльнулся, больно ткнул её оружием.

«Синяк останется»! — недовольно поморщилась элойка. — «Но как этот мерзавец посмел угрожать мне? Придётся преподать ему урок»!

Она мгновенно перехватила руку аборигена, забывшего про Галактическую субординацию, выхватила оружие, направила его в живот аресянину. Однако тот не побледнел и не стал умолять о пощаде. Очевидно знал, что оружие не опасно. Или просто презирал смерть…. Дита бросила на пол оружие аборигена, вынула бластер Маши. В глазах аресянина появился страх.

— Никто не смеет мне угрожать оружием! — громко, раздельно выговаривая каждое слово так, чтобы слышали все, произнесла Дита. Собравшиеся, увлечённые зрелищем борьбы на арене, никак не отреагировали на её грозные слова. Элойка посмотрела в глаза аборигена, не раздумывая, потянула на себя спусковую скобу бластера жучихи. Мужчина заверещал, упал на колени.

Все обернулись. Дита быстро наклонилась, перекатилась в сторону, подобрала брошенный пистолет, направила его и бластер на гостей Хранителя Ключей.

— Тебе отсюда живой не выйти! — спокойнее, чем она ожидала, сказал элой, выходя вперёд и загораживая собой своих гостей. — Путь отсюда накрепко перекрыт несколькими дверьми. Плюс — тебе могут, причём — совершенно неожиданно — встретиться несколько десятков моих вооружённых охранников.

Под дулами пистолета и лучемёта он вёл себя спокойно и свободно. Слишком свободно.

Гости праздника Ануа-Ан за его спиной слегка расслабились, кое-кто даже улыбнулся.

«Значит, защищён он хорошо, и заранее предусмотрел такую возможность»! — сделала вывод бессмертная, бросая мимолётный взгляд в сторону окна. — «Через помещение Дома мне не прорваться! А если — через окно?! Если парни меня подстрахуют внизу, то после приземления можно вполне обойтись без травм»!

Не опуская оружия и не теряя из виду даже на мгновение Хранителя Ключей, она переместилась к окну, выглянула вниз.

В Гнезде находилось уже шестеро воинов, включая Ар'рахха и Александра. В помощь своим «поповичам» Хранитель Ключей выпустил ещё двух таких же могучих бойцов. Впрочем, увеличение численности успеха им пока не принесло. Один из богатырей без чувств лежал на траве, трое других напряжённо замерли у края поляны, едва не касаясь спинами ограждающей сети. Они затравленно наблюдали за зелёным верзилой и человеком. Было заметно, что их энтузиазм по поводу исходя текущего поединка заметно поубавился. И Дита догадывалась — почему. Сашка заметил бессмертную в проёме окна.

— Мы без тебя не уйдём! — она едва расслышала его голос. — Прыгай вниз, мы тебя поймаем!

«А что дальше»? — хотелось крикнуть ей, но она почему-то промолчала. — «У ребят наверняка уже есть какой-то план. А если и нет?! Неужто втроём не выкрутимся — на открытой-то площадке»?!

Бессмертная опустила оружие, несколько раз выстрелила из бластера себе под ноги, отгоняя в сторону и назад слишком ретивых любителей запрещённых гладиаторских боёв, скользнула в прямоугольник проёма, на долю мгновения выпрямилась, выжидая, когда рекруты достигнут подножья скалы.

— Напрасно ты всё это затеяла, Дита! — раздался где-то рядом и позади спокойный голос Хранителя Ключей. — Ну, выберешься ты из этого склепа! А дальше — что? С минуты на минуту в Гнездо ворвутся три дюжины моих отборных охранников. В воздухе их страхуют боевые истребители! Вам всё равно не уйти! И к чему вся эта вакханалия со стрельбой в моих хороших и добрых друзей? Тебе всё равно придётся принять мои условия; взять в свою команду моих парней, поделиться прибылью от той информации, которую вы только что добыли в моём хранилище! Окажешься внизу — скажи своим бойцам, чтобы прекратили сопротивление. Вижу твой настрой; из уважения к тебе мы, так уж и быть, оставим им жизнь….

Бессмертная злобно стрельнула глазами на сопланетника, ничего не ответила ему… Она оттолкнулась ногой от ребра окна, развела руки в стороны, стремясь сбалансировать свой полёт вниз….

У самой поверхности её встретили две пары рук. Одна — жёстко, чувствительно кольнув в бок острыми когтями, вторая — мягко, почти нежно.

Элойка упала на своих курсантов сверху вниз, они повалились назад, стремясь растянуть во времени и пространстве её контакт с поляной…. А потом все трое синхронно закувыркались назад.

Дита открыла глаза, потрогала руки, ноги. Кости были целы, мышцы и связки — тоже.

— Что теперь? — крикнула она Заречневу, вскакивая на ноги и помогая подняться зелёному верзиле, неловко завалившемуся на спину.

— Да ничего! — проорал в ответ землянин. — Валим отсюда, и всё!

— А как?

— Да очень просто! — Александр ткнул пальцем в небо.

Дита подняла голову и только теперь заметила тройку своих самолётов, зависших в вечернем небе поодаль от поляны. Машины начали быстро снижатся…. Непосредственно перед посадкой, у поверхности, одновременно у всех трёх истребителей поднялись обтекатели. Едва колёса первой спарки коснулись травы, из кабины на крыло резво выскочил пилот.

— Ты и твой друг! Забирайтесь сюда! — закричал Заречневу Женька Тимофеев (это был он), разгоняясь и перепрыгивая на плоскость соседнего истребителя. Он живо уселся в переднее кресло, стиснул руку Юрию. — Мы вас прикроем! Поторопитесь! Сверху сообщили — секунд через пятнадцать здесь будут истребители. Мы попробуем их отвлечь!

Тяжёлая машина дохнула вниз своим горячим дыханием, обожгла пламенем поляну, как мячик, «подпрыгнула» над Гнездом, завалилась на крыло, обдав обомлевших зрителей жаром своих двигателей.

Сашка и Ар'рахх переглянулись, подхватили патронессу за ноги и за спину и не обращая внимания на её сопротивление, бегом потащили к машине, но не к своей, а к той, в которой на месте одного из пилотов торчал шлем жучихи. Звёздные рекруты подняли Диту на вытянутые руки, буквально забросили её на крыло спарки. Дита мгновенно поднялась на ноги, кивнула в знак благодарности, быстро перебралась в кабину.

Сашка бросился было к своему истребителю, на ходу мельком взглянул на мужчину в окне, наверху, остановился. Важно было понять, какие действия тот предпримет дальше. Человек в прямоугольном проёме, наверху, заметил, что за ним наблюдают. Он изменился в лице, поднёс ко рту какой-то предмет, что-то произнёс….

В следующее мгновение трое «поповичей» словно очнулись от спячки. Они синхронно, словно свора хорошо обученных псов, бросились на человека и драка.

В дальнем углу поляны поползла вниз «трава». В образовавшемся прямоугольном проёме замелькали возбуждённые лица, зазвенело оружие…

Что было дальше, элойка не видела. Жучиха вывернула голову назад, выждала, когда патронесса зафиксируется в кресле, подала на двигатели максимальную тягу. Спарка взвизгнула от возмущения всеми своими моторами, оторвалась от полосы, подалась вперёд, едва не зацепив колёсами за верхний край Гнезда, ускоряясь, по пологой траектории ушла в небо между скал.

Сашка и Ар'рахх снова переглянулись, но уже не так, как раньше — в их глазах теперь не было той, прежней тревоги — за патронессу. Теперь, после всего, что произошло, руки у бывших гладиаторов, что называется, просто чесались — так им хотелось вломить «по самое не могу» этим местным пижонам, возомнившим, что они могут захватить в плен и принудить выполнять их приказы хозяйку Звёздной Академии.

В это мгновение прямо над их головами и головами зрителей, едва не задев кончики скал, с оглушительным рёвом прошла относительно большая и плотная группа истребителей. Они проскочили настолько стремительно, что невозможно было понять, сколько их всего — пять, шесть, семь или восемь.

«Разборку» с «поповичами» пришлось отменить — бывшие гладиаторы отчётливо отдавали себе отчёт в том, что если их машину атакуют сразу несколько местных самолётов, здесь, в Гнезде, шансов уцелеть у них нет.

Сашка и Ар'рахх развернулись, метнулись к своему самолёту, легко запрыгнули на плоскости своей спарки. Землянин шмякнулся в переднее кресло, драк — на своё «законное», заднее. К самолёту подскочили «поповичи».

Они один за другим начали вскарабкиваться на машину. Зелёный верзила с силой надавил на рычаг, опускающий колпак кабины. Прозрачная капля быстро накрыла бывших гладиаторов. К защитному пластику подскочил первый из бойцов, забравшихся на крыло, замолотил кулаками по прочному колпаку. Через секунду к нему присоединился другой, третий…

Гробить, по сути, ни в чём не виновных «поповичей» не хотелось, но три, или четыре пары истребителей, заканчивающие свой боевой разворот где-то над соседними скалами, выбора землянину и драку не оставили.

Сашка краем глаза следил за снебом, не забывая, однако, интенсивно готовить машину к подъёму в воздух.

Хищные стальные птицы вдалеке вернулись на прямую, выводящую их точно на Гнездо.

Времени не оставалось даже на то, чтобы сказать «Кыш!» местным бойцам микст-файта.

Заречнев завершил все необходимые манипуляции, вперёд, до упора отвёл рычаг управления тягой двигателей, покрепче ухватился за ручку управления.

Машина рванула вверх, накренилась… «Поповичи»-аресяне, как птенцы, ещё не научившиеся летать, начали махать руками-крыльями, хвататься ими за выступающие части истребителя, скользить по плоскостям, срываться вниз… Один за другим они посыпались вниз, в Гнездо…

Заречнев в таких вот супербыстрых взлётах-подскоках сильнее всего не любил перегрузку, от которой темнело в глазах, а содержимое желудка неудержимо стремилось в глотку. «Как славно, что я сегодня не успел позавтракать»! — облегчённо подумал землянин, преодолевая наступающую тошноту.

…Хранитель Ключей Дома Памяти долгим и разочарованным взглядом проводил последний улетающий из Гнезда самолёт, оценил расстояние между верхней кромкой своего чудо-стекла и верхней частью проёма окна, мысленно прикинул скорость подъёма могучей прозрачной пластины… До полного закрытия «окна» оставалось ещё секунд пятнадцать-двадцать. Если его истребители выпустят ракеты прямо сейчас, при любых результатах залпа снаряды неминуемо попадут в Гнездо, где и взорвутся. А это значит, что взрывная волна накроет в том числе и тех, кто находится в этом помещении.

— Уходите ещё на один круг! — скрепя сердце скомандовал он в микрофон лётчикам, готовым уже выпустить боевые ракеты по одинокому истребителю, поднимающемуся вверх от подножья скалы. — Разрешаю атаку Гнезда всеми имеющимися силами и средствами через пятнадцать секунд!

Он расслышал через закрывающуюся щель громкие вопли и ругань зрителей, окруживших Гнездо, заторопился вниз. Меньше всего ему сегодня хотелось слышать взрывы и видеть куски окровавленных тел. В том, что они будут, у него сомнений не возникало. Он отлично помнил, что местная авиация вооружена очень мощными ракетами класса «воздух-воздух» и «воздух-земля». Такие снаряды за один «присест» способны превратить в пыль не один квартал жилых домов или складов…. Что уж говорить о незащищённых аресянах….

…Сашка энергично завалил спарку на крыло, ушёл вправо, стремясь для начала хотя бы укрыться, спрятаться от самолётов противника за острыми зубьями чёрных скал, окружающих Гнездо.

Однако его не потеряли — боевые машины противника прошли совсем рядом, едва не чиркнув своими крыльями по плоскостям самолёта бывших гладиаторов.

«Пошли ещё на один круг»! — сообразил Заречнев, повернувшись всем телом назад и проследив траекторию их полёта. В это же мгновение он вдруг заметил, что в тыл паре суборбитальных серебристых «птиц», стремительно уходящих вверх, в космос, заходит шестёрка боевых машин аборигенов.

— Сзади! Они сзади! — закричал он по рации друзьям, лихорадочно выводя свою машину на ту же траекторию, по которой Юрия, Женьку и Диту с Машей догоняли смертоносные воздушный машины аресян.

В спарках его услышали, обе машины прекратили набор высоты, поочерёдно завалились на крыло, разворачиваясь навстречу опасности.

— Уходите! Я вас прикрою! — раздался в наушниках звёздных рекрутов и их патронессы неожиданно спокойный голос Демьяна Паршина с присущими только ему едкими интонациями. — Все уходите! — добавил он, заметив, что Сашка и Ар'рахх пытаются выполнить манёвр, отрезающий «свою» пару истребителей противника от основной группы истребителей противника, нападающих на землян и элойку.

Заречнев растерялся, замешкался. Бросать в бою товарища — одного, против восьми самолётов противника? Пусть о нём хоть что говорят…. Он же всего лишь человек, а не робот с неограниченными возможностями….

— Уходите! Это приказ! — повторила бессмертная, заметив из своей машины метания «непутёвого». — Уходите, не путайтесь под ногами! Вы будете только мешать! Землян вздохнул, потянул рычаг управления истребителем на себя….

Поднявшись достаточно высоко, он передал управление в клешни Ар'рахха, отстегнулся, всем телом повернулся назад…..

Воздушное сражение уже заканчивалось. Три самолёта аресян горели на плато, ещё три, включив форсаж, улепётывали куда-то на запад. Над полем боя осталась всего одна пара истребителей — самых смелых, или самых безрассудных. С большой высоты всё происходящее воспринималось как некая игра для крошечных самолётиков, мини-мультипликация для минипутов, которую к тому же нужно рассматривать через большое и мощное увеличительное стекло.

От пары мини-истребителей отделилась по две крошечные точки-ракетки; оставляя за собой тоненькие беленькие ниточки, четыре управляемых ракетных снаряда потянулась навстречу мини-спарке Демьяна.

Первый пилот уклонятся от смертоносных «жал» не стал. Даже отсюда, с огромной высоты было видно, как он из своей мини-пушки «просто» расстрелял в полёте все мини-ракеты летящие в его сторону, а потом, мгновенно выполнив невероятно «жёсткий» вираж, одним манёвром зашёл во фланг противника. Ярким огоньком его пушек вспыхнула передняя часть самолёта землянина, к машинам его противников потянулась ярко-красная «ниточка» трассирующих снарядов…

Один из истребителей аресян развалился на части прямо в воздухе, второй пошёл вниз, оставляя за собой густой шлейф светлого дыма.

— Нам говорили, что ракеты класса «воздух-земля» и «воздух-воздух» неэффективны в воздушном бою! Их легко можно уничтожить с помощью излучателя электромагнитных волн…. — свой вопрос Александр задал как бы всем. Но он очень хотел, чтобы ответила на него именно бессмертная. Но отозвался… первый пилот.

— Вам всё правильно говорили! — уставшим голосом сказал он. — Арес — чуть ли не единственная планета, на которой запрещено применять ГЭМИ. Здешние самолёты могут быть вооружены любыми средствами, включающими в себя электронику.

— А как же….

— Не перебивай, я не договорил! Пояс Ареса управляется очень дорогой и сложной электроникой. Если какой-нибудь дурак применит здесь излучатель, он может вывести из строя всю систему стабилизации орбитального кольца вокруг планеты. Со всеми вытекающими…

Я ответил на твой вопрос? — ехидства в голосе у Демьяна стало больше, а усталости — меньше.

— Да, конечно! А где ты научился так летать?

— Где, где… В Караганде! — невинный, казалось, вопрос не на шутку рассердил Паршина. — Всё, хватит базарить, засорять местный эфир. На корабле поговорим. Я из-за вас, оглоедов, уже третьи сутки без сна.

Заречнев помрачнел, хотел что-то возразить, пошутить, разрядить обстановку…. Но промолчал. Видимо, всё-таки понял, что сейчас — не лучше время для «разбора полётов».

На яхте первым делом бессмертная постаралась связаться со своим новоиспечённым «помощником навигатора» и Стантом, у которого в его «переноснике» хранилась вся добытая им у Хранителя Ключей информация.

Человек и элой долго не отвечали. Дита мрачнела с каждой минутой всё сильнее и сильнее. Её воображение подсказывало её, что оба мужчины погибли ещё в Доме. Или их уничтожили во время опасного обратного путешествия по горной дороге. Она даже запросила самые свежие спутниковые фотографии места близ плато, на котором находился дом бессмертного компьютерного мастера.

Дом был на месте, только от него почему-то тянулся густой шлейф чёрного дыма.

«Вряд ли они там шашлыки жарят». — тревожно думала элойка, раздражённо покусывая кончик карандаша, который она использовала вместо указки, когда касалась сенсорного экрана панели управления компьютером в рубке. «Пропажа» нашлась часа через два.

На связь с элойкой вышел представитель администрации Пояса Ареса, предложил зайти к нему в офис для объяснений по поводу инцидента на поверхности планеты.

Бессмертная мгновенно напомнила ему, что чиновники Пояса Ареса не подчинены Правительству планеты и формально он не имеет никакого отношения к тому, что происходит вне пределов его юрисдикции. Мужчина от её слов поморщился как от зубной боли, но проявил настойчивость, сказал, что именно просит зайти к нему.

— Да, кстати! — добавил он. — Тут Вас дожидается член вашей команды и его спутник. Они задержаны мною до выяснения всех обстоятельств произошедшего.

Дита хотела смачно выругаться, но, понимая, что брань может ещё сильнее осложнить отношения с местными заправилами, предприняла героическое усилие, чтобы сдержаться.

— Остаёшься за старшего! — бросила она на ходу Дягилеву, натягивая поверх тонкого тёмного трико комбинезон первого уровня зашиты. Костюм позволял сохранить на некоторое время элою или человеку жизнь в условиях неожиданной разгерметизации. Теперь, после всего, что произошло на поверхности планеты, без такого «прикида» перемещаться по Поясу Ареса было опасно — всегда найдётся кто-то, кто захочет сатисфакции за деяние, учинённые воспитанниками и подчинёнными бессмертной на и у поверхности планеты.

— Заречнев, Аррах — со мной! — окликнула она бывших гладиаторов уже на пути к шлюзовому отсеку.

Зелёный верзила вздрогнул, просыпаясь в своём кресле, в последнем ряду рубки, моментально подскочил, тронул за плечо мертвецки уставшего и тоже уснувшего друга, всё-таки успел крикнуть ей вслед своё традиционное:

— Оружие брать? Впрочем, на этот раз смеха «дежурная фраза» драка не вызвала ни у кого.

Дита и сопровождающие её звёздные рекруты появились в офисе звонившего ей чиновника меньше чем через четверть часа.

— В чём проблемы? — с ходу выпалила она, едва попав в кабинет чиновника.

— Умерьте Ваш пыл, уважаемая! — осадил её бюрократ. — Присядьте в кресло, а ваши секьюрити пусть пока подождут вас в приёмной.

— Никуда они не пойдут! — отрезала бессмертная. — В прошлый раз, когда мои подчинённые остались за дверью одного из официальных учреждений Пояса, они были похищены и затем таинственным образом оказались на поверхности планеты. Вы не желаете дать мне объяснений, как это могло произойти?

Чиновник замолчал, выпучил удивлённые глаза. Казалось, что о похищении курсантов Диты он услышал впервые только сейчас.

Сашка и Ар'рахх немедленно «надели» на свои лица «маску безразличия», заняли позиции по обе стороны от единственного входа в помещение. Элойка немедленно перешла в наступление.

— Так вот, это не я буду давать объяснения, что там произошло на поверхности Ареса; это ваша администрация немедленно даст мне информацию, как курсанты моей Академии были захвачены в пределах пространства под вашей юрисдикцией, тайно переправлены вниз, на поверхность планеты, где они, не по своей воле — заметьте — стали участниками постыдных поединков с местными борцами!

Глаза у бюрократа стали ещё больше. Встревать в межпланетную передрягу ему, довольно мелкому чиновнику, очень не хотелось.

— Согласно законам Города Богов, — продолжила бессмертная, — я могу применять любые силы и средства для ликвидации угрозы жизни, здоровья или моей личной безопасности на любых планетных системах любой Галактики, неважно, входят ли они в систему Галактического Содружества, или нет! Это Вам известно?

— Разумеется, известно! — не стал отпираться чиновник. Он слегка расслабился. — Именно поэтому ваш корабль не арестован и даже не задержан, а Вы вызваны не для допроса, а для дачи объяснений. Если всё произошло именно так, как Вы только что сказали, у нашей администрации к вам нет претензий. Вы можете забрать с собой вашего помощника навигатора. Но…. Что нам делать с элоем по имени Стант? По нашей информации, он нарушил целый ряд пунктов, касающихся режима секретности одного очень важного правительственного объекта. Ему грозит, по меньшей мере, лет двести тюрьмы. При вашей продолжительности жизни, — тут он едва заметно усмехнулся, — этот срок не имеет никакого значения. Вы же бессмертны! Он снова усмехнулся, но уже более открыто.

— Мы давно бы депортировали господина Станта вниз, на планету, где ему вменяют названные выше деяния, но он утверждает, что тоже является членом Вашего экипажа. Так он говорит правду, или….? Дита открыла рот, чтобы возразить, но осеклась.

Мысли в её голове забегали, как муравьи по поверхности кучи, в которую воткнули горящую палку.

«Что же». — решила она. — «Придётся выручать сопланетника. Тем паче, что он….» — она отогнала нахлынувшие воспоминания.

— Да, я подтверждаю, что элой по имени Стант не далее, как сегодняшним утром нанят на мой экипаж в качестве штурмана.

Бюрократ привстал со своего кресла, развёл руками в стороны, показывая, что вопросов у него больше нет. Сбоку, в стене прорезалась потайная дверь. Она неслышно «утонула» внутрь, из образовавшегося портала вышли Олег и Стант. На физиономиях обоих мужчин читалось неприкрытое облегчение и удовлетворение.

Дита вздохнула, отвернулась к двери, чтобы скрыть своё недовольство решением, навязанным ей посторонними.

— Следуйте за моими курсантами! — жёстко бросила она через плечо новым членам своей команды, направляясь к выходу.

Тонкая улыбка представителя местной администрации осталась вне поля её зрения.

 

Глава 4

Крейсер

— Мы, наконец, улетаем? — этот вопрос вертелся на языке у всех, но задать его бессмертной первым решился всё-таки самый «проблемный» из землян — Заречнев. Он вновь нарушил субординацию, так как находился в непосредственном подчинении более опытного Дягилева. Ни для кого уже не были секретом чувства, которым не смог (и, увы, не стал!) противиться молодой курсант. Любовь — сильная, безоглядная — овладела землянином. Любовь не просто к женщине с другой планеты. Любовь к элойке из Города Богов. Вечно юной, вечно молодой женщине, которая старше своего воздыхателя на несколько тысяч лет.

Впрочем, «лав стори» никак не случалось, да и случиться не могло. Диту не на шутку раздражали красноречивые взгляды, коими бывший гладиатор «награждал» предмет своей страсти, иногда она даже подумывала над тем, чтобы «помочь» землянину побыстрее закончить путь, отмеренный тому Богами, или просто отослать его подальше. Как говорят в таких случаях на Гее — с глаз долой, из сердца вон.

Однако…. Если бы всё было бы так просто в этом рукаве Галактики…. Находчивый и отважный молодой землянин не раз уже выручал Диту в сложных ситуациях. Бессмертная понимала — если придётся, он, не дрогнув, отдаст свою жизнь за неё. Как член команды он был очень полезен. Очень.

Понимая всё это, элойка весьма дорожила им, как курсантом Звёздной Академии и…. тихо ненавидела за то, что он, простой смертный, посмел влюбиться в неё — бессмертную из самой могущественной цивилизации Содружества.

А если учесть, что обстоятельства складывались таким образом, что она очень нуждалась именно в таких членах своей команды, как этот «непутёвый» землянин, как его друг — здоровенная зелёная рептилия по имени Ар'рахх, как Демьян Паршин, за одну только стычку увеличивший свой боевой счёт аж на пять сбитых машин, ей оставалось только ждать и терпеть. Терпеть и ждать. И думать. Постоянно решать всё новые возникающие задачи. Например, как эта.

Дита скосила глаза в сторону Заречнева, ничего не ответила на его вопрос.

— Тебе, что, нечем заняться? — заметила она, с трудом отрываясь от монитора, на который Стант выводил файлы, украденные им из информохранилищей Дома Правды. — Тогда бери всех своих друзей, и готовьтесь к предварительному экзамену по управлению орудиями главного калибра. Я устрою вам его завтра, или сегодня, ближе к вечеру. Пока не знаю, когда точно.

— Повторить приказ? — на пол-тона выше, чем следовало, сказала она, заметив, что Александр по-прежнему надеется услышать ответ на свой вопрос.

Сашка вспыхнул, резко развернулся, ушёл в свою каюту — переодеваться. Вслед за ним потянулись остальные курсанты-новобранцы.

«Ну, нахрена ты снова вылез со своим языком»?! — читалось на их лицах. Но в присутствии командира все благоразумно промолчали, предпочли выполнить приказание, не задавая лишних вопросов.

Кают-компания опустела. Дита облегчённо вздохнула, ещё глубже «погрузилась» в виртуальность своего компьютера

После выгрузки «добычи» из «переносника» Станта информации, стало очевидно, что файлов слишком много.

Бессмертный явно перестарался, перекачав в свой мобильный искусственный разум все документы, которые ему удалось обнаружить во время поиска необходимой информации.

Сейчас, спустя всего несколько часов после возвращения на яхту, определить: намерено он это сделал, или нет; для перестраховки, так сказать, было невозможно. Оставалось только запастись терпением и вниманием, чтобы как можно тщательнее «раскопать» триллионы байт информации.

Присутствие посторонних при столь затяжном процессе было бы фактором крайне нежелательным, увеличивающим и без того огромный отрезок времени, требуемый на анализ и обработку информации.

«Придётся рискнуть! — думала Дита, бегло просматривая перечень файлов, доступных для чтения. — Если этот «бурелом» информации — некая информационная «подстава», то «вестись» на неё — последнее дело. А если нет… То рано или поздно я всё равно найду то, что может находиться в этой «каше».

Она повернула голову в сторону старшего офицера, отдала команду на отстыковку яхты от шлюзовой камеры и выход её в «коридор», по которому корабль сможет покинуть пространство близ Пояса Ареса.

Дягилев немедленно перебрался в кресло первого пилота, без лишних и уточняющих вопросов занялся непростой даже для него задачей.

Дита, по давно въевшейся привычке думать в движении, встала, размеренно заходила по рубке из угла в угол. Чтобы ускорить процесс «просеивания» большого объёма поступившей информации, она решила использовать некое информационное «сито» с как можно более мелкой «ячейкой». Ячейкой, при этом, могло стать что угодно — ключевые слова, предложения, тайные знаки….

«Тайные знаки…. Ключевые слова….» — думала Дита, вновь и вновь измеряя ногами расстояние между двумя углами кают-компании. — «Отец когда-то, очень давно говорил, что мама всегда подписывала свои сообщения ему каким-то особым словом, или шифром, содержащимся в какой-то части документа. Времена тогда были неспокойные, информацию могли перехватить, изменить. Какой же шифр был тогда у мамы для обозначения подлинности её посланий? Причём….. Письма были как электронные, так и на бумажных и металлических носителях. Значит, он должен быть таким, что его можно использовать как в письме на и бумаге, и при компьютерном наборе.

Так…. Закорючка какая-нибудь отпадает. Но тогда что? Скорее всего — какое-то условное слово. Но любое условное слово рано или поздно вычислят. Особенно — если оно выпадает из общего смысла текста. Так как же мама могла помечать свои послания»? Способ узнать это был один.

Хозяйка Звёздной Академии шагнула куда-то в сторону, словно споткнулась о невидимую преграду. Она бросила помутневший взгляд на экран компьютера, невидяще двинулась в сторону двери.

Дягилев и Тимофеев удивлённо переглянулись вслед элойке, синхронно пожали плечами, но вслух комментировать действия патронессы не стали. Кто знает, может она решит так же неожиданно вернуться и зайдёт в кают-компанию в тот момент, когда они будут живо обсуждать её последний поступок? Сразу она, возможно, ничего и не скажет; или сделает вид, что вообще ничего не слышала. Но завтра неосторожное слово может «аукнуться» смертельно опасным заданием, для выполнения которого Дита вполне может назначить любителей почесать языком. Оба Евгения хорошо помнили такие прецеденты…. Бессмертная до своей каюты не дошла.

Её остановил сигнал тревоги, включённый на полную мощность кем-то из вахтенных офицеров — Дягилевым или Тимофеевым.

Дита мгновенно «выгрузилась» из «виртуальности», резвой рысью вернулась обратно в кают-компанию; туда же через двадцать секунд собрались все члены команды, включая заспанного Демьяна. Впрочем, он уже успел когда-то надеть брюки (или не снимал их вовсе, а спал после боя не раздеваясь, в одежде?), а рубашку на своей мощной груди застёгивал прямо в комнате. Парни уважительно покосились на мускулатуру первого пилота.

— Что случилось? — ещё в дверях громко спросила Дита, заметив напряжённое лицо Дягилева. Вместо ответа Евгений кивнул на монитор. Дита повернула голову и…. заматерилась.

Курсанты обмерли. Бессмертная при них не просто не сквернословила, она и голос-то повышала редко. И вдруг сразу — такой переход! Должно было произойти нечто из ряда вон, чтобы вынудить элойку употреблять именно такие слова из «великого и могучего».

— Сколько у нас времени? — напряжённо поинтересовалась она у Дягилева, совершенно не обращая внимания на жгучее нетерпение, которым были буквально пропитаны все молодые рекруты, и не только они.

— Максимум полчаса! Но не позже чем через пятнадцать минут все должны быть на своих постах согласно боевому расписанию.

— Всё ясно! Так! Слушать меня всем, не перебивать! На вопросы отвечать коротко и ясно и только тогда, когда к вам обращаются. Ясно?

— Ясно! — нестройно ответил негромкий хор.

— Ситуация такова: к нам приближается большой военный корабль здешней планетной системы. О его вооружениях и характеристиках — позже, если останемся живы и здоровы, разумеется. Цель этого «визита» проста, как полёт шмеля в знойный полдень над цветочной поляной. Всё бы ничего, но его «нектар» — это мы. Я говорю — мы, потому что это касается и меня лично. Чего они хотят?

Первое — отомстить за позор, который им нанесли на их планете. Но отомстить можно ведь по-разному, правда?

Насколько я знаю аресян, нас постараются захватить живыми. По крайней мере — часть экипажа. Ну, а дальше — зависит от настроения «заказчика» этой акции. В лучшем случае нас ожидают никелевые рудники в одном из отдалённых поясов астероидов. Ну, а в худшем….. Гнойные болота Смагга. Люди там выдерживают не больше полугода. Мы, элои — два, от силы — три года.

Тактика аресян в таких случаях известна. Сначала нас начнут непрерывно обстреливать из орудий и ракетами. Как правило, пока снаряд не достигнет цели, понять — боевой он, или учебный — невозможно.

Когда наша защита рухнет, корабль захватят в электромагнитные ловушки и запихают внутрь крейсера. Ну, та там…. Сколько нужно времени, чтобы распилить такой корабль, как наш, на кусочки? Сутки? Двое? Словом, через срок восемь часов от яхты не останется ничего.

Для нас всех задача сейчас одна: выжить в этой совершенно неравной схватке — любой ценой. Как? Пока не знаю. Но мне известны случаи, когда судно с экипажем в дюжину членов побеждало корабль, на котором — больше трёх сотен солдат. Как им это удалваось, мне неизвестно. У меня есть кое-какие соображения, но сначала я хочу выслушать вас. Демьян — ты первый.

— Можно пробовать попросить помощи. Но как показывает практика, в подобных случаях нападавшая сторона надёжно глушит все частоты, на которых может быть услышан сигнал бедствия. Нужно попытаться оторваться. Уйти сможем только через местный астероидный пояс. Здесь он небольшой. Конечно, мы все можем погибнуть….. Но так у нас хотя бы появляется шанс. Корабль через астероиды поведу я сам.

— Дельная мысль! — поддержал его Дягилев. — А для защиты задней полусферы я предлагаю поставить Машу. Доводилось видеть, как богомолы работают с орудиями главного калибра. Дита помолчала, обдумывая предложения.

— Ещё предложения есть? — спросила она, сверля глазами Заречнева.

— А можно сначала вопрос?

— Давай, но коротко.

— Мы можем уничтожить крейсер? В смысле — имеем на это право?

— Уничтожить корабль такого типа проблематично даже целой планете, не то что такой букашке, как наше судно. Он защищён очень хорошо. Ему не страшен даже пояс астероидов. Мелкие камни он отклонит защитным полем, средние — уничтожит из орудий главного калибра, а крупные — просто обойдёт. Что касается второго вопроса…. Нет простого ответа на него.

Уничтожение столь крупной военной единицы влечёт за собой, как правило, начало крупномасштабной войны. А если учесть, что больших, «горячих» войн в Галактике не было давно, никто в Городе Богов не согласиться доводить дело до серьёзного столкновения двух планет. Скорее всего, бессмертные предпочтут или выдать нас аресянам, или сами по-тихому уничтожат наше судно. Вместе с экипажем, разумеется. Как у вас, на Земле говорят? Нет тела — нет дела?

А ты, что, всерьёз собрался в одиночку уничтожить такой корабль? У нас даже взрывчатки нет на этот случай. Все засмеялись. Сашка помолчал, думая, стоит ли ему вообще продолжать разговор дальше. Элойка истолковала его молчание по-своему.

— Внимание! — сказала она. — Кормовые орудия — Тимофеев и Самочернов, носовые — Маша и Ирина. Ты, Дягилев, отправляешься в отсек с боевыми машинами, будь готов вылететь на перехват цели в любую секунду.

Ну, а вы…. Друзья-товарищи-новобранцы….. Вы пока постарайтесь просто не мешать никому. Идите в ангар вместе с Евгением, готовьтесь, в случае чего, вылететь совместно с ним.

— Есть предложение! — не выдержал Александр.

— Времени нет его выслушивать! У тебя было момент, ты его не использовал!

— Если монстра нельзя уничтожить снаружи, то, может, удастся сделать это изнутри? Опыт кое-какой имеется уже.

— Ну, допустим…. Допустим… Допустим, тебе удастся проникнуть внутрь. Тогда твоя цель — двигательный отсек. Если ты заблокируешь или выведешь из строя систему охлаждения двигателей, — она вывела на экран принципиальную схему двигательной установки крейсера, — флагман здешнего флота потеряет способность к преследованию как минимум на семь дней. А это фора…. Хорошая фора.

Но как ты проникнешь внутрь? Все выходы и входы в боевом корабле контролируются очень строго.

— Должен быть какой-то запасной вход, небольшая дверь на случай, если бортовой компьютер сойдёт с ума, решит захватить корабль под свою власть….

— Что, фантастики на Земле насмотрелся? Нет там никакого входа! Отправляйтесь в ангар!

— Вход есть! — раздался тихий скрежет Маши.

— Что??

— Человек прав. Вход есть. Я была на нашем корабле перед самой отправкой на День Патруля. Крейсер аресян — из той же серии, что и наш. Так вот, мама мне показала, где находятся секретные аварийные входы и выходы, которые не контролируется бортовым искусственным разумом. Один из них находится здесь! — она подошла к экрану, длинным чёрным пальчиком царапнула пластик в районе двигательного отсека. — Если подойти к кораблю отсюда, то система наблюдения, возможно, не сразу заметит его. Но лучше всего это сделать тогда, когда мы войдём в пояс астероидов. Вот тогда аресянам точно будет не до мелкой соринки, прилипшей к спине.

— Ну, хорошо! — выдохнула бессмертная. — Дягилев! Выдай им взрывчатку и детонатор! Для остальных боевая задача не меняется. А вы, Заречнев и Аррах, как только войдём в область скопления космических камней, занимайте свои места в своей машине и начинайте движение в сторону крейсера. И да поможет нам Бог!

Она отвернулась от курсантов, показывая, что «летучка» на этом закончена.

Ар'рахх долго рылся в своём вещмешке, прежде чем Сашка услышал от него традиционное:

— Оружие брать?

— Брать! — ответил землянин, раздумывая над тем, какую «легенду» «скормить» аресянам, если кто-то случайно встретит странную пару в недрах гигантского корабля. Лучшего решения, чем традиционное — пара «редкое животное-проводник» в голову не пришло. Заречнев ещё раз вздохнул, укрепляя под левым плечом кобуру для второго бластера. К правой голени он укрепил «липучкой» ножны, зачем-то попрыгал. Глядя на него, запрыгал на месте зелёный верзила. Сашка попробовал представить эту картину со стороны: два существа — человек и драк, как ненормальные, дёргаются, словно их колотит электрическим током….. Ему стало смешно. Он улыбнулся, настроение стало чуть лучше.

— Ладно! Прорвёмся! — решительно сказал он, направляясь в ангар.

Но на душе было неспокойно, сердце грыз страх, разум подтачивала неуверенность. Хуже всего было то, что никакого предварительного плана у него не было. Голова была пустой, как амбар кулака-единоличника после визита в него вооружённой маузером деревенской голытьбы.

«Предположим, нам с Ар'раххом повезло — мы смогли проникнуть в крейсер. Дальше — что? — думал бывший гладиатор, поставив ногу на кровать и проверяя, насколько тщательно пристёгнут к голени боевой кинжал и насколько герметично зашнурованы его ботинки. — Куда бежать? Что взрывать? Как определить, что мы попали именно в то место, которое нам необходимо? Нужен план, схема внутреннего устройства — если не всего судна, то хотя бы той его части, в которой находится двигательная установка. Придётся обращаться к Маше».

Он схватил с кровати тетрадь и карандаш, бегом бросился в переднюю часть яхты.

— Ты куда? — голос зелёного верзилы догнал его уже в коридоре.

— Я — скоро! — прокричал он в ответ. — Беги к самолёту, встретимся около него через десять минут.

Жучиха уже находилась в кресле оператора орудийной установки, плотно прижатая к нему захватами. Она повернула голову на звук открывающейся двери, заметила Сашку, белый прямоугольник бумаги и карандаш в его руке….

— Я могу нарисовать тебе только ту часть коридора, которая ведёт к бортовому вычислителю! — сразу предупредила она Заречнева, не пояснив при этом, с чем связана её нежелание изображать другие части внутреннего устройства боевого корабля аресян. Времени на расспросы не было, землянин просто кивнул в знак согласия.

Рука насекомого зажала карандаш совсем не по-человечески — между двумя выпрямленными, плотно сжатыми между собой пальцами, мелко задрожала, выводя трёхмерные контуры коридоров вражеского судна….

Сашка бегло глянул в рисунок. На Земле так точно передать устройство корабля мог разве что только компьютер, при наличии в нём программы выполнения объёмного технического рисунка.

— Невероятно! — Александр не стал скрывать своих впечатлений по поводу творчества насекомой. — А как тебе удалось так точно запомнить все повороты, зигзаги, ниши столь большого пространства?

— Мои предки миллионы лет жили в больших кучах грунта, изрытых многочисленными ходами. Вы, земляне, называете такие жилища муравейниками. Для нас это место привычнее и удобнее именовать другим словом — Улей. Освещения в Улье как-то не предполагалось. Мои предки могли полагаться только на свою пространственную память. А этажей, ходов, коридоров и всевозможных ниш в старых Ульях — о-очень много.

— А в новых? Маша сердито глянула на него, сунула ему в руки бумагу и карандаш:

— Поспеши, чел'век! Скоро здесь начнётся настоящая карусель!

Дягилев с любопытством и насмешкой посмотрел на новобранцев, в соседнем самолёте пристраивающих свои пожитки и взрывчатку за спинками сидений, на всякий случай ещё раз поправил свои плотные кожаные перчатки.

«Смертники и авантюристы»! — было прямо-таки написано на его лице. Но, по своему обыкновению, старший офицер корабля ничего не сказал. Зачем осуждать кого-то, идущего на верную гибель, если сам можешь через пару-тройку минут превратиться в космическую пыль? Яхта задёргалась, затряслась, стала резко поворачиваться по всем осям.

— Вошли в астероидное поле! — впрочем, это было понятно и без подтверждения с мостика.

Дягилев Евгений опустил фонарь кабины своего истребителя, проверил герметичность кабины и ещё раз — состояние боевых систем. Сегодня подстраховки не будет. Боевая единица — только он сам, один. Новобранцы в соседней машине сделали то же самое.

Погасла зелёная, загорелась красная лампа на потолке, подтверждающая, что давление внутри шлюза сравнялось с тем, которое было «за бортом», то есть стало равным нулю. Спарка Александра и Ар'рахха медленно двинулась в сторону открывающегося портала. Старший офицер проводил её глазами, дождался, когда машины «выплывет» в открытый космос и скроется из поля его зрения, начал поднимать свою…

Александр не стал форсировать события, решил сначала оглядеться, осмотреться, выждать удобный момент. Но аресяне всё решили за него сами.

Редкими яркими вспышками осветилась передняя часть космического крейсера — орудия метеоритной защиты корабля начали планомерное уничтожение камней, чьи траектории могли угрожать безопасности металлического левиафана.

Яхта резко ушла в сторону, потом вернулась обратно, прибавила в скорости. притормозила…. Демьян недрогнувшей рукой вёл яхту через скопление астероидов.

Сашка попробовал прикинуть скорость, с которой железный монстр приближался к кораблю Диты. Выходило, что у них с Ар'раххом не больше получаса для того, чтобы проникнуть внутрь вражеского судна и попытаться хоть как-то помешать ему пленить элойку и её курсантов.

Заречнев прибавил тягу маршевых двигателей, направился в сторону ближайшего астероида поперечником примерно сто-сто двадцать метров. В сторону спарки тотчас потянулась пара ракетных снарядов, выпущенная из линкора.

— Я под обстрелом! — почти крикнул землянин, дёргая ручку, чтобы развернуть истребитель навстречу ракетами попытаться из уничтожить, расстрелять в полёте, как совсем недавно это делал первый пилот.

— Не дрейфь, земеля! Делай, что должен! — раздался в наушниках шлема бодрый голос Тимофеева. — Мы тебя прикроем!

Дважды вспыхнули огнём кормовые орудия яхты. Синхронными всполохами им ответили ракеты аресян, растворившиеся в ярких вспышках.

Заречнев вернул истребитель на выбранную траекторию, мысленно начал считать секунды до начала торможения….

В одной из сторон космического булыжника Сашка довольно быстро отыскал углубление подходящего размера, аккуратно завёл в него свой самолёт. Теперь нужно было затаиться, дождаться, когда крейсер аресян пройдёт мимо космического камня величиной с пару футбольных стадионов.

А между тем «мероприятия» по пленению яхты хозяйки Звёздной Академии набирали обороты.

В очередной раз аресяне обстреляли корабль звёздных рекрутов уже шестью ракетами. Все они лопнули, как разноцветный фейерверк, не пролетев и половины назначенного им пути. — Самочернов и Тимофеев оборону держали пока твёрдо. В ответ, почти сразу же из шахт линкора в сторону одинокой жестянки в бездне космоса ушло десять или двенадцать управляемых снарядов — Сашка не смог сосчитать их количество — так быстро они промелькнули мимо астероида, выбранного им в качестве временного убежища.

Дюжину ракет курсанты Звёздной Академии расстреляли меньше чем за полминуты.

На несколько десятков секунд наступило затишье — очевидно, командование преследователей размышляло, какое следующее из доступных ему средств нападения выбрать. И первое, что сделали аресяне — они сменили тактику.

Из недр серебристого левиафана выскользнула четвёрка небольших машин и… растворилась в черноте космоса. Их роль в преследовании яхты оставалась пока неясной.

«Пора»! — решил Заречнев. — «Если сейчас в окрестностях корабля появится небольшой истребитель, то это, как мне представляется, должно вызвать меньшую тревогу, чем пару минут назад. Думаю, наверняка у них там есть система паролей и допусков. Но кто сказал, что шальной метеорит не мог повредить какую-нибудь хитрую механику внутри истребителя аресян»? — начал успокаивать себя Александр, выбирая удобный момент для вылазки из засады.

Такой момент наступил очень скоро. Огромный крейсер прошёл так близко к их камню, что едва не царапнул свой бок о его испещрённую мелкими метеоритами поверхность.

Сашка выждал, когда стальная махина минует астероид, включил двигатели….

Галактический крейсер внешне разительно отличался как от надводного, так и от подводного собратьев Земли. Но всё же сходство — было.

У боевого космического корабля чётко различались «верх» и «низ». С чем это было связано, понять лишь при беглом осмотре махины было невозможно. «Наверху» заметно больше было пусковых шахт ракет. Частоколы орудий на носу и на корме корабля не оставляли сомнений, что этот корабль — военный. «Нижняя» часть крейсера представляла собой длинную и ровную площадку, заканчивающуюся восьмиугольными «рублеными» порталами. Именно отсюда несколько минут назад выскользнула четвёрка боевых истребителей аресян.

Александр догнал корабль, «прижал» свою машину к его поверхности, снизил скорость, начал медленный подлёт к участку, обозначенному Машей как место, возможно, имеющее здесь вход внутрь.

— Там! — Ар'рахх бронированным когтем указал в сторону совершенно неприметного места. Если бы не драк с его непостижимым зрением, землянин искал бы этот люк, что называется, до морковкиного заговенья.

Из-за отсутствия подобного опыта новобранцы стыковались с запасным входом крейсера довольно долго. Причина задержки была ещё и в том, что стыковочно-переходной узел на спарках этой конструкции размещался «внизу», то есть под брюхом машины. Чтобы попасть магнитной «присоской» точно в то место, которое требовалось, изрядно повозиться пришлось обоим рекрутам.

Однако сильнее всего мешало не отсутствие навыков, а то, что огромная военная машина постоянно смещалась в разные стороны. Это только со стороны могло показаться, что крейсер идёт, как влитой. Но стоило к нему приблизится на расстояние вытянутой руки…. Система стабилизации корабля постоянно «дёргала» его вперёд и назад, уводя от опасных контактов с космическим мусором, и возвращая на прежнюю траекторию после малозаметных манёвров. Наконец, спарка «прилипла» брюхом к борту крейсера.

Лючок был мал — едва-едва пролезть человеку. О том, чтобы внутрь вражеского корабля бывшие гладиаторы попали оба, теперь можно было только мечтать.

— Я попробую! — попробовал настоять зелёный верзила, но Сашка резко и отрицательно мотнул головой, наглядно — руками — продемонстрировал ему размер потайного входа во вражеский корабль.

— Хорошо! Тогда я буду ждать тебя здесь, что бы ни случилось! — твёрдо заявил Ар'рахх. Александр сглотнул слюну, кивнул. Слова драка означали, что если землянин погибнет и не вернётся, то молодого охотника постигнет та же участь.

Заречнев вынул из-за спинки своего кресла взрывчатку и детонатор, растолкал их по нагрудным карманам. Он в последний раз охлопал себя по груди, плечам и ногам, проверяя, не обронил ли чего в спешке. Всё личное оружие и снаряжение были на месте.

— Я пошёл! — больше для себя, чем для друга, выдохнул он, отстёгиваясь от кресла и перебираясь вниз, к переходному отсеку. Здесь, в непосредственной близости от судна, искусственная гравитация могучего корабля уже действовала.

Овальный лючок был похож на запасный выход какого-нибудь гражданского «Ту», чем на резервный выход военного космического корабля. Сашка хмыкнул, поражаясь «играм разума» земных конструкторов и инженеров неизвестной ему планетной системы, попытался открыть овальную дверь…. Для пробы он толкнул одну сторону, прижал другую….

«Должен быть какой-то рычаг. Причём — механический». — размышлял он, тщательно обшаривая руками поверхность металлической преграды. — «Любой электрический запор можно заблокировать изнутри. А это, как мы предположили, не должно было бы входить в планы создателей этого «судёнышка». Рычага не было.

«Ладно, будем действовать по-старинке, методом «научного тыка». — определился Заречнев, методично вдавливая внутрь поочерёдно все заклёпки на поверхности люка. Подались две, с краю стальной «дверки». Александр несколько раз нажал их в различной последовательности. Без результата.

«Может быть ещё какой-то секрет». — не стал унывать он, продолжая исследовать поверхность борта. Но ничего больше не нашёл.

— Как у тебя дела? — поинтересовался зелёный верзила, перегнувшись в сторону «брюха» самолёта.

— Да пока никак. — отозвался землянин. — Нашёл две перспективные кнопки. Давлю, давлю….. Никакого толку.

— А ты попробуй их покрутить! — предложил драк.

Сашка уцепился за металлические холмики, попробовал вращать люк сначала в одну сторону, потом — в другую. Тщетно.

— Не вращается! — крикнул он Ар'рахху.

— А ты попробуй прокрутить их между собой!

— Это как? — не понял человек.

— А ты представь, что эти две кнопки — головка одного болта, и тебе нужно выкрутить его.

Заречнев достал нож, воткнул его между неуступчивыми кусочками металла, прижал, стал поворачивать…. Заклёпки провернулись.

Через пару оборотов стала заметна щель между кружочком серебристого цвета и люком.

Сашка выкрутил потайную задвижку полностью, заглянул внутрь. В отверстии ничего не было видно, кроме вогнутой кнопки размером с пятикопеечную монету. Внутрь появившейся ниши рука не проходила. Землянин подумал немного, снова вытянул из ножен свой клинок, осторожно вставил в отверстие его лезвие и мягко надавил на рукоять своего холодного оружия. Кнопка сместилась внутрь, люк пришёл в движение…

Небольшая овальная часть борта корабля полностью провалилась внутрь, в спину человеку дунул ветерок. Давление быстро выровнялось. Александр полез вперёд, освещая себе путь фонариком, зажатым во рту. Засады не было.

Помещение было крохотным — так, не комната даже, а небольшой шлюзовой отсек.

«Нужно вернуть люк на место»! — подумал землянин, снимая гермошлем. — «Если в результате «космической лихорадки» крейсера произойдёт случайное отделение спарки от судна, следом обязательно случиться мгновенная и полная разгерметизация, и нашу машину отбросит в открытый космос, как шелуху от семечек — изо рта деревенской сплетницы.

Но если придётся отсюда экстренно драпать, то закрытый лючок может оставить меня здесь навсегда. Или — похоронить — при самом неблагоприятном стечении, так сказать. Ладно, рискнём…. Пусть спарка пока повисит там, где она «прилипла» к корпусу. Где наша не пропадала! Нужно только Ар'рахха предупредить!

Если верить рисунку Маши, где-то недалеко должен быть вычислитель, главный «мозг» корабля. И должна быть аварийная система его отключения. На случай, так сказать, самоуправства местного гипер — пупер-мозга».

Землянин вынул бластер, снял его с предохранителя, двинулся к овальной двери — уже нормального размера. Он прислонился к выходу, приложил ухо к металлу, затаил дыхание…. За дверью было тихо.

Сашка нащупал рычаг, открывающий выход из шлюза, повернул его. Стальная пластина беззвучно уползла в стену. «По логике, все двери, ведущие в «комнату икс» должны открываться именно так — вручную. — думал он, быстро осматриваясь в коридоре. От соприкосновения его ног с полом зажглись несколько маломощных тусклых ламп на потолке прохода. Света от них явно не хватало для быстрого перемещения по кораблю. — «Может, это так и задумано конструкторами? Если, опять же, предположить, что эта дверь и этот коридор созданы для экстренного случая, призваны обмануть «взбесившийся» «мозг» железного чудовища, то опять же получатся всё очень логично. Если освещение неожиданно включится здесь на полную мощность, это не может не насторожить чуткий искусственный разум боевой машины. И ещё….

Если наше допущение верно — начёт запасного аварийного входа, то путь к бортовому вычислителю не должен быть длинным. Чем дольше к нему путь, тем выше вероятность, что корабль обнаружит внутри себя «чужеродный организм» и немедленно уничтожит его».

Землянин вынул из кармана «карту» Маши, ещё раз всмотрелся творчество жучихи, сверяя его с тем, что видели его глаза. Если можно было верить её рисунку (а не верить пока оснований не было) то дальше коридор разветвлялся….

Заречнев прошёл по коридору вперёд. Развилка имелась. Теперь оставалось найти вход в святая святых крейсера аресян. Судя по рисунку, люк в потайную комнату судна, откуда можно будет как-то воздействовать на бортовой искусственный разум, находился за одной из шести стеновых панелей. На схеме они были обозначены стрелками. Но за какой именно — Маша не знала сама….

Обстрел яхты медленно, но неуклонно усиливался. Дата знала о чудовищном запасе ракет крейсеров такого типа; что же касалось орудий главного калибра, то они могли непрерывно обстреливать своего противника годами — столько, сколько времени их генераторы могут вырабатывать энергию, прежде чем кончится топливо на корабле, или исчерпают свой ресурс лазерно-лучевые орудия. Она пару раз бегло глянула на мониторы слежения, стала ещё серьёзнее.

Ситуация была хуже, чем она могла предположить даже в самых мрачных своих прогнозах. С ней никто не вышел на связь, не предложил сдаться добровольно, не выставил ультиматум…. Её яхту просто уничтожали — неуклонно, методично. Как машинист многотонного катка давит горячий асфальт, зная, что рано или поздно вся поверхность будет идеально ровной, как стол. А после первого захода, или после десятого — какое это имеет значения для него? Да — никакого. Результат предрешён. Процесс не имеет большого значения, если время на него не ограничено.

«Кто же это у нас такой настойчивый»? — подумала бессмертная, тщетно пытаясь различить опознавательные знаки крейсера. — «Неужто Хранитель Дома Правды ко мне пожаловал? Если это — он, то не слишком ли мелкую должность он занимает при своих возможностях?

Кто же ты на самом деле, безымянный элой?» — задавала себе вопросы бессмертная, одновременно оценивая шансы свои и экипажа выстоять в сегодняшней схватке. Шансов их было немного. Впрочем, кое-какой резерв у неё ещё имелся….

— Остаёшься за командира! — отрывисто бросила она Демьяну. Первый пилот, не оборачиваясь, кивнул в знак согласия с тем, что приказ он понял, и командование кораблём на себя принял. — Я — в носовой отсек!

У передних орудий было жарко. Управляемые ракеты, выпущенные с вражеского корабля, норовили достичь своей цели со всех сторон. Больше всего «доставалось» операторам кормовых орудий, но и впереди скучать не приходилось.

— Никитина! — Ирина испугано оглянулась на звук голоса командира. — Отправляйся в ангар, займи место в своём самолёте. Жди команды первого пилота!

Землянка мышкой соскользнула с кресла управления лазерной пушкой, бегом направилась в противоположную часть яхты.

Дита через голову стянула форменку, передала её Ирине, осталась в одном топике, уверенно устроилась в кресле, по внутренней связи вызвала Машу.

— Я заняла место оператора! — сообщила она богомолке. — Оборону теперь будем держать вместе!

— Есть причина для этой замены? — на своём родном языке поинтересовалась жучиха.

— Пока — нет! Но если меня не подводит интуиция, то очень скоро она будет.

— Ждёшь ещё один корабль противника?

— Нет! Всё не так! Я думаю, что с минуты на минуту наши преследователи начнут стрелять ракетами или из орудий главного калибра по крупным астероидам прямо по нашему курсу. Я на их месте сделала бы именно так.

Словно подслушав разговор Диты и Маши, ярко-жёлтые лучи из носовых орудий крейсера сконцентрировались на одном из больших и чёрных камней, раскалили его добела, после чего он лопнул на тысячи огненных брызг. К счастью для курсантов Звёздной Академии и несчастью для аресян, почти весь огненный дождь хлынул в сторону, противоположную яхте….

«Ну, теперь — держитесь!» — неизвестно кому прошипела Дита, намертво вцепляясь в ручки управления оружием. Она отклонилась назад, сливаясь с креслом всем телом. Через несколько секунд она и главное оружие её корабля стали неразделимым целым. И снова грянул огненный дождь….

Причина, по которой трое мужчин, одетых в одинаковые серебристо-синие костюмы, оказались в коридоре, за стеной которого искусно был скрыт вход в резервный пункт управления, Сашка так и не узнал. Она, эта причина, сейчас интересовала его меньше всего. Трое специалистов, судя по их неторопливым шагам и несуетным движениям, прибыли в эту часть корабля не по тревоге. Возможно, это был плановый осмотр каких-то деталей, или механизмов; или какая-то другая, не менее веская причина заставила их командира отправить наряд ремонтников в один из дальних уголков своего корабля.

Всё это потеряло значение, как только военные заметили фигурку чужака с зажатым во рту маленьким фонариком.

Один из мужчин на незнакомом языке гортанно прокричал что-то в передатчик, укреплённый у него на запястье, выхватил из-за пояса бластер, без раздумий выстрелил в землянина. Его спутники отстали от него всего на секунду.

«Трое на одного? Это же нечестно!» — хотелось крикнуть Заречневу перед началом схватки. Но теснота и темнота коридора оставили ему время только на то, чтобы выплюнуть фонарь изо рта навстречу бегущим противникам.

Он отскочил назад, укрылся за изломом коридора, присел, пригнулся к полу как можно ниже.

Время полилось, как свежий алтайский мёд, разливаемый по трёхлитровым банкам из блестящего оцинкованного подойника.

Сашка на мгновение выглянул из-за угла, выстрелил из своего оружия в того, кто бежал первым, удачно попал ему в середину груди.

Раненый аресян пробежал ещё несколько шагов, потом подогнул колени, свалился головой вперёд. Двое других нападавших на долю секунды притормозили перед телом товарища, заметались, дёрнулись вперёд, вернулись назад, поняв, что у их противника тоже есть лучемёт и дальнейшее его преследование смертельно опасно.

Александр всё это отлично видел. Он перекатился из-за угла обратно в коридор, дважды выстрелил в спину второго «ремонтника». Мужчина обхватил руками шею, повалился набок.

Третий — самый медлительный — не стал удирать, он попытался укрыться за какой-то трубой, выхватил из небольшой наплечной кобуры бластер, несколько раз неприцельно выстрелил в сторону землянина.

Заречнев положил ствол лучемёта на предплечье левой руки, поймал в прицел ногу противника, неосторожно выставленную в сторону, плавно нажал на спуск…

Мужчина закричал от боли, его нога подломилась, он свалился на пол коридора прямо под следующий меткий выстрел звёздного новобранца…

Александр вернул оружие в кобуру, подскочил к чемоданчикам, брошенным отступающими ремонтниками, открыл один из них.

В металлических кейсах находился инструмент. Один из предметов очень напоминал Сашке большой разводной ключ — блестящий, с длинной рукоятью…

— Да уж! — хмыкнул он, оценивая массу блестящего трофея. — Видать, и в космосе без ломометра и кувалдометра не обойтись. — Он размашисто замахнулся «ключом» на ближайшую стеновую панель коридора.

Потаённая дверь в тайную комнату резервного пункта управления обнаружилась почти в самом конце коридора. Сашка успел за короткое время сокрушить шесть или семь довольно крепких прямоугольных пластин из неизвестного ему материала, прежде чем Господа Удача ему улыбнулась. Дверь была даже на вид очень прочной, скорее всего — бронированной.

Дверь можно было просто-напросто взорвать, но кусок пластита, оттягивающий один из нагрудных карманов Сашкиного комбинезона, невозможно было разделить на части — новобранец, торопясь и не думая я возможных препятствиях, могущих встретиться внутри корабля, детонатор захватил всего один.

Помня о том, что на пути к резервному терминалу теоретически не должно быть электрических запоров, он начал лихорадочно искать что-нибудь другое, похожее на механическую задвижку… В результате беглого осмотра он нашёл-таки то, что искал. Видимой частью задвижки оказалось большое восьмиугольное «кольцо» сбоку от предполагаемого входа. Землянин бросил «ключ» под ноги, навалился на запирающее устройство…. Восьмигранник нехотя сдвинулся со своего места, через некоторое время он вращался уже легче, и могучая стальная пластина медленно двинулась в глубь стены, освобождая доступ к тому, что было скрыто за ней..

— Если можешь — поторопись! — раздался в наушниках голос драка. — Я тут вижу: нашим крепко достаётся. Долго не продержаться! Похоже, о захвате речи больше не идёт….

— Всё понял! — тяжело дыша, обронил Александр. — Я делаю всё, что могу. Сколько у нас времени?

— Не знаю! Ещё один-два таких залпа, которых я только что видел, и от нашего корабля останутся только огненные опилки!

— А что там происходит-то?

— Эти…. Короче, они лупят из пушек и ракет по скалам перед носом яхты. Камни взрываются. Целая лавина осколков летит в сторону корабля!

— А как наши?

— Наши? Не понимаю — как, но яхта ещё держится. Если бы не знал, что впереди — всего два орудия, решил бы, что это стреляет дюжина, или даже больше.

— Лады! Я всё понял! Дверь уже открылась, вхожу! Заречнев протиснулся внутрь. Внутри помещения было светло.

Не было ни проводов, которые можно перерезать, ни труб, которые можно было бы пробить. В комнате вообще ничего не было — только пол, украшенный серо-чёрной спиралевидной мозаикой и стены, одна из которых оказалась прозрачной.

За стеклянной переборкой находился какой-то сложный электронный прибор (или механизм?) размером примерно с двухсотлитровую бочку. Снаружи по нему и внутри него одновременно во все стороны разбегались мириады крошечных огоньков.

«Что за хрень?» — хотелось спросить Сашке. Но он осёкся; подумал, что голос может выдать его волнение и неуверенность, и верзила, презрев его прямой приказ, полезет в слишком тесное для него отверстие. «И наверняка застрянет в нём». — решил землянин, подходя ближе и всматриваясь в завораживающее кружение электрических «светлячков».

«Может, это и есть вычислитель, или какая-то другая, не менее важная штуковина, и её нужно сломать, взорвать, чтобы крейсер перестал нападать на нашу яхту?» — мелькнула у него мысль.

Заречнев похлопал себя по груди, в последний раз проверяя. не потерял ли где ненароком взрыватель и радиодетонатор — ручку с двумя красными кнопками предохранителей, убедился, что все — на месте.

Пластит, очевидно, впитавший в себя тепло Сашкиного тела, легко прилип к прозрачной пластине, отгораживающей землянина от электрических светлячков. Александр вынул «свечку» взрывателя, воткнул его в середину коричневой «кляксы», другой рукой вытянул детонатор….

Он вернулся в коридор через несколько секунд, зачем-то подхватил с пола брошенный «ключ», расслышал отдалённый шум множества голосов и топот солдат, спешащих на помощь своим инженерам.

«Должен успеть добежать до шлюзового отсека»! — подумал Заречнев, бегом направляясь по коридору.

Он успел проскочить в дверь, запереть её за собой…. Времени на то. чтобы вернуться в спарку. уже не было.

«Придётся рисковать»! — решил Сашка, отключая по очереди оба предохранителя детонатора. Громыхнул взрыв.

Крики и топот прекратились. Очевидно, часть солдат задело взрывной волной.

— Как обстановка? — облегчённо выдохнул Заречнев, направляясь в выходу.

— А никак! — ответил драк. — Всё по-прежнему, без изменений! Эти — лупят, наши — отстреливаются!

— Вот хрень! — выругался землянин. — Неужели я взорвал что-то не то? — он зло сплюнул, открыл дверь, ведущую в коридор…

Александр метнулся к секретной комнате, перешагивая, перепрыгивая через мёртвых и раненых военных, лежавших на полу коридора в крови и между кусками плоти тех, кто бежал впереди всех и кому повезло меньше других.

«Стеклянная» стена никак не отреагировала мощный взрыв пластита, укреплённого на её поверхности. Даже лампы, скрытые где-то в потолке, продолжали светить так же ярко. Сашка подобрал с пола брошенный им ключ, отчаянно, изо всех сил замолотил по стене увесистой железякой. Прочный и упругий материал (всё-таки — пластик! — решил Заречнев) надёжно гасил все усилия землянина.

«Так! Но если не взрыв, тогда — что? Опять нужно искать потайной лючок или скрытый рычаг»? — мысленно в который уже раз спрашивал себя Александр. Он быстро осмотрел забрызганные кровью и плотью стены. Ничего. «Может, на потолке»? Но за прочным белым пластиком угадывались только лампы освещения.

«Да где, где же эта хрень?» — едва не закричал в отчаянии Александр, услышав громкий топот ног, обутых в тяжёлые ботинки, рядом с дверью — к месту взрыва бежал кто-то ещё. Взгляд его упал на пол….

Точно посредине комнаты, между окровавленных частей тел погибших, в центре мозаики обнаружился небольшой лючок. Он так тщательно и искусно был вписан в спиралевидный узор пола, что обнаружить его, намеренно не разыскивая, было невозможно. В помещение стал прорываться первый — самый резвый — из аресян.

«Хорошо, что вход сюда так мал!» — облегчённо подумал Сашка, коротким прямым в голову останавливая слишком ретивого служаку. Тот дёрнул головой, повис в дверях, заклинив собой вход.

«Вот и отлично! Повиси так ещё секунд десять, пожалуйста!» — мысленно обратился к нему Заречнев, присев в центре секретной комнаты. Ножом он отковырнул пластину, закрывающую небольшую нишу, отбросил её в сторону.

«Если это не то, что я искал, мы все погибли — и я, и все наши!» — ужалила его собственная мысль. Землянин обеими руками ухватился за блестящую полукруглую скобу, скрытую в полу, что было сил потянул её на себя.

В комнату из-под скобы хлынула жидкость. Вода (если это была она!) была настолько холодной, что несколько капель жидкости, попав на незащищённые руки Заречнева, причинили ему сильную боль.

«Ничего не понимаю!» — хотелось крикнуть Сашке. Но он, помня, что его сейчас слушает драк, промолчал. Он бросил взгляд на «светлячков…. Весёлый бег огоньков за стеклом сначала замедлился, а потом, спустя какое-то время — прекратился вовсе.

И сразу же погас свет в коридоре, раздался противный резкий прерывистый звук, о чём-то тревожно заговорило радио, скрытое где-то под панелями.

Военный, выбивший назад застрявшего в узкой двери «коллегу» и прорвавшийся-таки в помещение, с ужасом и недоумением глянул на Сашку, так ничего не сказав и не попытавшись даже что-то сделать с неприятелем, быстро полез обратно, в коридор. Александр, не мешкая, двинулся следом. В проходе царствовала темень.

Никого и ничего не было видно, а до ушей Заречнева доносился топот ног, обутых в тяжёлые ботинки. Храбрые воины галактического крейсера драпали куда-то изо всех сил, совершенно не обращая внимания ни на кромешную тьму в коридорах, ни на трупы, валявшиеся у них под ногами.

Александр вернулся в ту часть коридора, где он «посеял» свой единственный источник света, пошарил по полу в поисках утерянного фонарика, но, видно, на этом его везение на сегодня закончилось. Крохотный светильник канул где-то под ногами космических матросов, обутых в увесистые и прочные космические сапоги. Заречнев выхватил бластер, начал осторожно пробираться к знакомому повороту.

«Ну почему я не родился жуком?» — мысленно посокрушался он, едва не пропустив в кромешной тьме нужную дверь — ту, что вела в шлюзовую камеру. — «Сейчас точно горя бы не знал, блуждая по этим гребаным коридорам. Все проходы запомнил бы с первого раза. Ладно. У меня — всё ещё впереди. Может, в следующей жизни повезёт и я стану…. Стану, как Маша. Интересно, а любовь у жуков есть?». — совершенно ни к месту полезли в голову мысли довольному успехом землянину. Александр выбрался из шлюза, задраил за собой люк корабля и люк спарки.

— Всё, уходим! — крикнул он Ар'рахху, наскоро пристёгиваясь к креслу пилота. Зелёный верзила давно уже ждал этих слов….

Спарка бывших гладиаторов начала удаляться от стального монстра, быстро набирая скорость.

У крейсера не стреляло ни одно орудие, однако корабль Диты стрелял двумя передними — так он старался «достать» нечто, скрытое во тьме.

— Что-то не так? — осторожно поинтересовался Сашка у друга.

— Перед тем, как ты сломал что-то у них внутри, аресяне успели выпустить что-то очень большое. Такое же, как ракета, только намного больше.

— Большую ракету, что ли?

— Ну, типа — да!

— И — что?

— Наши никак не могут уничтожить эту штуковину. Дита по радио сказала, что это мекабомба и если она рванёт….

— Может, мегабомба?

— Не знаю….. Может быть. Но если она рванёт вон у того астероида, яхту изрешетит, как дуршланг.

— Как — что?

— Неважно…. Мы все погибнем!

— Скажи, чтобы наши уходили как можно дальше!

— Сам скажи! Дита сказала, что русские на войне своих не бросают. Они прикроют нас, пока мы возвращаемся в корабль.

— А кто прикроет их?

Далеко впереди, в одно мгновение закрыв собой половину звёздного неба, вспыхнул ярчайший гигантский цветок. Он осветил, казалось, всю Вселенную — такой яркой была вспышка.

В это мгновение самолёт звёздных рекрутов догнал яхту Диты. Саша перехватил управление у драка, страшно волнуясь, направил истребитель в чёрный зев портал.

— Закрывай! — заорал он неизвестно кому, едва корма спарки пересекла линию борта. Мгновенно опустились прочные металлические двери. И началась свистопляска.

Яхту дёргало так, что можно было подумать, что у её штурвала — дюжина пьяных матросов, никак не могущих договориться о том, что из них всё-таки будет управлять судном. Несколько раз по корпусу корабля что-то звучно приложилось. Вакханалия продолжалась секунд тридцать, а потом всё прекратилось.

«Ударная волна прошла»! — догадался Сашка, выбираясь из кабины самолёта и бегом направляясь к кормовым орудиям.

Юрий и Женька сидели в креслах совершенно измочаленные. Мокрые космы, торчащие из-под шлемов курсантов, футболки, насквозь промокшие потом…. Сиденья кресел буквально хлюпали от влаги, натёкшей сюда по их спинам.

Заречнев бросился к Самочернову, который выглядел хуже товарища. Юрий вяло отстранился.

— Иди вперёд. Помоги лучше там. Мы ещё так-сяк. А там…. Сомневаюсь, что кто-то выжил…. Я такого никогда не видел. Это была такая….. Такая работа!

— Это как? — не сразу понял Александр.

— А так. Иди сам посмотри! Сашка что было сил ринулся к носовым орудиям….

 

Глава 5

Твёрдая вода Коридор и стены яхты неожиданно перестали дёргаться

«Прошли астероидное поле»! — сообразил Заречнев, стараясь не запнуться о собственные ноги, которыми он «по привычке» всё ещё выделывал кренделя.

Землянин ввалился в помещение орудия, метнулся к креслу Диты. Бессмертная тяжело и ровно дышала, она «провисла» в кресле, была совершенно расслабленна, сидела, закрыв глаза. Её одежда — плотный чёрный топик и брюки — промокли так, словно она только что попала под настоящий ливень. Александр тронул её за руку. Элойка не шевельнулась. Землянин потянул бессмертную сильнее. С тем же результатом.

— О, Господи, да она же без сознания! — догадался, наконец, человек. — Что делать? — этот вопрос он адресовал всем, неожиданно вспомнив, что всё, что он произносит, слышат и другие курсанты корабля.

— Тащи её в реанимацию! — первым подсказал, что делать, конечно, самый опытный офицер — Дягилев. — Аррах, тебе задача — принести в медпункт Машу. Мы с Ириной — в рубку. Нужно проверить, как дела у Демьяна.

Заречнев качнул элойку на руках, перехватил поудобнее, бегом, насколько позволяла искусственная гравитация корабля и теснота его коридоров, устремился в медотсек.

В тесном коридоре Сашку едва не сшиб с ног зелёный верзила, спешащий выполнить приказ Евгения.

Александр добежал до медицинского отсека, положил Диту в длинный и узкий пенал, выехавший тотчас же, как только он прикоснулся к панели управления реанимационно-сканирующим аппаратом

«Чёрт! — подумал он. — Она же одета! Вдруг машина не сможет определить, какие повреждения у неё внутри? Дрогнувшей рукой он стянул с элойки брюки. Нижнее бельё среди бессмертных явно не пользовалось популярностью. Сашка несколько раз глазами обвёл контуры тела любимой, потянул вверх топик….

Бессмертная не шевельнулась. Нагая, она ещё больше поражала и привораживала его своим совершенством.

Землянин не удержался, кончиком пальца коснулся светло-коричневого соска.

— Руку сломаю! — прошептала Дита, не поднимая век. — Делай, что должен, и ничего не трогай руками. — Она едва заметно — краешками губ, улыбнулась.

Заречнев коснулся нужного рычажка. Пенал послушно поехал внутрь лечебного аппарата.

Вбежал Ар'рахх. Маша в его могучих руках была похожа на чёрную игрушку — измятую, испорченную, но пока ещё живую.

— Давай сюда! — махнул рукой землянин, запуская второй реанимационно-сканирующий аппарат. Зелёный верзила бережно опустил жучиху на прозрачную поверхность узкого голубого стола, стоявшего посредине между массивными РСА, вдвоём с человеком они быстро и осторожно освободили богомолку от одежды, аккуратно переложили на пенал медицинской машины. Аппарат, не поперхнувшись, «скушал» и этого пациента.

— Что теперь? — Сашкин вопрос был адресован в общем-то, всем, но, главным образом, Дягилеву, как старшему офицеру.

— Бегите сюда, в рубку! Нужно помочь первому пилоту.

— Что, всё так плохо?

— Да, нет, не всё. Димка жив, разумеется, но этого бугая нам вдвоём с Ириной до медицинского центра не дотащить.

— Ты на себя сначала посмотри! — раздался в наушниках хрипловатый и обессиленный голос первого пилота. — Разъелся так, что в дверь скоро не пройдёшь!

Все засмеялись. Демьян, очевидно, очень ревностно относился ко всем высказываниям по поводу своей внешности. Как же он мог пропустить такой «укол», даже если и находился в полубесчувственном состоянии?

Прошли сутки.

Олег и Стант закрылись в своей каюте, Дягилев и Никитина несли вахту в рубке, Заречнев на пару с другом оккупировали кресла носовых орудий корабля, сжигая редкие встречные камни, отблудившиеся от местного пояса астероидов.

— Я тут записи последнего боя обработал. Не хотите взглянуть? — предложение Дягилева застало Александра врасплох. Все его мысли были заняты совсем другим. Точнее, другой….

— А что, можно! — легко согласился зелёный верзила, которому уже изрядно наскучило однообразное расстреливание редких метеоритов.

— Тогда я вас всех жду в рубке минут через десять!

— Лучше — через пятнадцать! — поправил его голос Диты. — Я сейчас переоденусь и тоже буду.

— Ура!!! — закричали курсанты. Громче всех голосил, конечно, «непутёвый».

— А чё вы так орёте?

— Так, радуемся, что Вы снова с нами! — ответил за всех самый «политкорректный» — Дягилев.

— Рано радуетесь. Помогите-ка лучше Демьяна из аппарата выгрузить!

— Нечего меня выгружать! — сипловато пробурчал Паршин. — Сам всё сделаю! Я себя чувствую вполне нормально! Хоть выспался, наконец! Все снова засмеялись.

Дита медленно прошла по кают-компании, осторожно опустилась в кресло командира корабля. На тонкой голубой тунике отчётливо пропечатались упругие соски. Заречнев вспомнил про свою вольность, густо покраснел.

— Сначала — о моём здоровье и состоянии Маши. Знаю, всё равно ведь спросите.

Машина показала, что крупных повреждений — переломов, разрывов сосудов, отрывов внутренних органов ни у кого нет. Мелкие разрывы сосудов и растяжения, сотрясение мозга — не в счёт. Что лично меня просто поражает. Ни разу в жизни — а вам даже представить сложно, сколько времени я уже живу — мне не доводилось попадать в такой переплёт. Если бы не Маша…. Нас всех давно уже не было бы в живых. В общем, когда посмотрите, всё поймёте сами!

Запись событий, происходивших с кораблём, велась изнутри и с трёх внешних точек яхты — спереди, сзади, и посредине. Я запустила программу реконструкции событий…. Вы всё увидите как бы со стороны, в трёхмерном изображении.

Времени на последнюю, окончательную обработку данных даже нашему чудо-мозгу потребуется минут десять-пятнадцать. Я предлагаю это время потратить на то, чтобы послушать наших, так сказать, «диверсантов» — курсантов Заречнева и Арраха. Ну-с, кто начнёт? Бывшие гладиаторы переглянулись.

— Наверное, я. — отозвался землянин. — Ар'рахх внутрь корабля попасть не смог — его габариты не совпали с размерами входного люка.

— А кто его обнаружил?

— Люк? Люк обнаружил Ар'рахх! Если бы не он, я эту чёртову дверюку искал бы и искал!

— А что было потом, после того, как Аррах увидел секретный вход?

— Мы пристыковались. Я полез вниз, то есть в переходной отсек. Рукояток, или чего-то другого, похожего, на двери не было. Я стал ощупывать заклёпки…. Две из них — в правом верхнем от меня углу — маленько придавались. Я их нажимал, нажимал…. Без толку. Ар'рахх подсказал мне, чтобы я их покрутил.

В общем, когда я их отвинтил, обнаружилось отверстие. В нём — кнопка. Я на кнопку ножиком нажал — дверка и окрылюсь!

— Долгонько вы возились с дверью. Не находишь?

— Согласен. Это я чё-то затупил поначалу. Потом было легче. За люком — комната. Небольшая. Два на три, где-то так. В комнате — ещё одна дверь. Да, чуть не забыл сказать — все двери — на механике.

— В смысле?

— То есть заперты на механические замки, электрического нет ни одного. Так вот, за второй дверью — коридор.

Александр вытащил из нагрудного кармана листочек с бумажкой, положил перед собой, аккуратно разгладил его на столе.

— Что это? — поинтересовалась бессмертная.

— Этот — план той части судна, в которой находится резервный вход. Мне его Маша нарисовала.

— А она-то откуда знает?

— Сказала, что на ихнем, богомольном крейсере — такое же расположение проходов. В коридорах довольно темно….

— Стоп! Без этих подробностей, пожалуйста! Расскажи, что ты видел внутри двигательного отсека?

— А нету там никакого такого отсека. Там просто комната, с одной прозрачной стеной. За стенкой — какая-то хрень, ну, типа большой стекляшки размером с бочку из-под солярки. По поверхности этой штуковины, и в её глубине, всё время бегают огоньки. Много огоньков.

— Что ты сделал?

— Прикрепил пластит. воткнул взрыватель. удалился на безопасное расстояние. использовал детонатор.

— И — что?

— А ничего! Стена осталась неповреждённой!

— Что было дальше?

— Я там, в коридоре, железяку нашёл — здоровую такую, типа разводного ключа. Стал долбить этой штуковиной по прозрачной стене, чтобы разбить, значит.

— Разбил? — Сашка не расслышал лёгкого ехидства в голосе Дягилева.

— Не-е. Не смог. Крепкая, падла.

— И что ты сделал дальше? — очередной вопрос задала бессмертная.

— Там посредине комнаты, на полу — что-то вроде узора. В самом центре мозаики — лючок. Хитро так замаскированный, сразу и не поймёшь.

— А ты-то как догадался? — снова «поддел» курсанта Дягилев.

— Жить захочешь — догадаешься! — без вызова, сделав вид, что не заметил подначки, ответил Заречнев. — Ар'рахх так вопил, что все вот-вот погибнут, что у меня мысли не то, что зашевелились — забегали по мозгам. Все заулыбались.

— В общем, в лючке — скоба. Я за неё дёрнул.

— Был взрыв?

— Нет. Взрыва не было. А вода из дыры полилась. Или не вода — не знаю точно. Но жутко холодная. Вот, на руку немного попало — до сих пор болит.

— А эта «штуковина», за стеклом, что с ней стало?

— Да ничего. Огоньков как-то поменьше стало, а потом они и вовсе исчезли. Потом свет в коридоре потух. Там куча народу в комнатку ломилась. Так они после того, как электричества не стало, обратно свалили. Не знаю, что ещё рассказывать? Остальное вы знаете.

— А что это была за вода? — Женьку Тимофеева этот вопрос мучил, видимо, больше других.

— Это не вода. — ответила вместо Заречнева Дита. — Специальная охлаждающая жидкость для искусственного разума. Температура — минус сорок, по Цельсию. При работе столь мощной вычислительной системы, как главный компьютер крейсера, выделяется очень много тепла. Его нужно ведь как-то отводить. Вот, для этой цели и используется такая незамерзающая жидкость. Про антифриз все слышали? Ну, вот, это что-то типа него, только на принципиально иной основе.

— Ихний мозг — того? Погиб? — спросил бывший гладиатор.

— Не думаю. Система защиты у аресян, видимо, выстроена по иному принципу, нежели у нас. Они не уничтожают вышедший из строя искусственный разум, они его просто «оглушают». Риск — больше. Но и затраты на ремонтно-восстановительные операции существенно ниже. Впрочем, это — их дело.

Зачем мне понадобился столь подробный рассказ Заречнева? Я хочу понять, насколько серьёзен ущерб, который мы нанесли им своими действиями, а главное — сколько у нас времени до того, как они снова могут появиться в нашем тылу.

— И сколько?

— Максимум — десять дней. Но я думаю, что на практике это время не превысит недели. Почему? Их родная планета — практически рядом, по космическим меркам, разумеется. Пару дней на то, чтобы купить и доставить на крейсер необходимые блоки, взамен тех, что вышли из строя. Ещё три дня — на то, чтобы их поменять. День уйдёт на обновление программного обеспечения. Плюс день — на непредвиденные трудности. Да, дней через семь крейсер будет способен продолжить преследование.

— А Вы уверены, что оно будет? — подала свой тихий голос Ирина.

— Практически не сомневаюсь в этом. У этого корабля была всего одна задача — уничтожение нашей яхты. И уверена, он не отступит от неё, пока не выполнит приказ. Словом, если у кого-то ещё есть сомнения — смотрите все сами! — она отошла в сторону, открывая изображение, появившееся на мониторе компьюзера.

«Режиссёр показа» — искусственный разум корабля — заботливо покрутил картинку, показывая её со всех сторон, как бы с позиции стороннего наблюдателя, удалённого от места событий на несколько километров.

Первое, что сразу бросалось в глаза — это рубленая глыба военного корабля аресян. Свою яхту — крошечную серебристую чёрточку у левого края экрана, курсанты заметили не сразу — настолько велика была разница в размерах между преследователями и преследуемыми.

Почти сразу после появления «в кадре» двух кораблей от большего стали отделяться ярко горящие светлячки. Некоторые из них сразу летели в сторону «малыша», другие начинали кружиться вокруг по замысловатым траекториям.

«Светлячки», отделившись от «матки», почти сразу исчезали во вспышках — небольших и неярких — с такого расстояния. Но затем картина боя стала быстро меняться.

Яркие точки вылетать из большого корабля не по одному, а целыми стаями, по восемь — десять или даже двенадцать штук. Они огибали тёмные щербатые камни, быстро приближались к одинокой яркой «мухе» с краю экрана, норовя «ужалить» её. Однако число вспышек, в которых исчезали «светлячки», всегда совпадало с их количеством и ни одно смертоносное «насекомое» к маленькому кораблю близко не прошло.

Но потом от «матки» отделился «трутень» — большой и длинный, похожий на окурок от сигары. «Трутень», прячась за разнокалиберные астероиды, стороной обошёл маленький корабль, улетел далеко вперёд. Потом он, словно притянутый сильным магнитом, встретился с большим — почти как корабль-«матка» — камнем. «Окурок сигары» взорвался, раздробив «магнитный» астероид на мелкие куски.

Маленький корабль стал выделывать в пространстве такие кренделя, что у Сашки закружилась голова. А потом с той стороны судёнышка, где расцвёл смертоносный цветок, появилась сплошная стена огня. Она, как колпаком, прикрыла маленькое зёрнышко жизни. В этой стене сгорали и сгорели все осколки раскалённого космического камня, лавиной хлынувшие после взрыва «трутня».

Заречнев вытер о футболку влажные ладони, покосился на других рекрутов. Все словно оцепенели, потрясённые увиденным. Спустя какое-то время курсанты задвигались, стали пытаться обменяться впечатлениями.

— Как вообще такое возможно? — спросил… Дягилев. — Пусть — всего секунд десять, но это было нечто.

— Я сама не понимаю! Маша стреляла из орудия со скоростью двадцать — двадцать пять выстрелов в секунду, и заметьте — каждый выстрел находил свою цель.

— Как авиационная пушка! — послышался из динамиков приглушённый голос первого пилота. Оказалось, что он ещё не спал и всё слышал.

— А с какой скоростью стреляешь ты? — наклонив голову, спросил у Диты Заречнев.

— Обычно — до пяти залпов в секунду. Но сегодня…. Впрочем, а сама поражена. Да что говорить — смотрите! — она включила фрагмент записи, сделанный мозгом яхты с камер позади её «рабочего места». Смотреть было страшно.

Прочное чёрное кресло с высокой спинкой и с намертво зажатой в нём элойкой металось по помещению, словно одинокая молекула воздуха в герметичной банке, из которой насосом откачали воздух. Размашистое броуновское движение кресла бессмертную мотыляло так, что складывалось впечатление — голова у неё отвалится прямо сейчас. Сашка сжал кулаки, наклонил голову….

— Надеюсь, что такое больше никогда не повторится! — произнесла она, прекращая демонстрацию «фильма ужасов». — Мне кажется, что ещё раз такой нагрузки я не выдержу. А ведь можно было до предела не доходить. — с лёгкой укоризной сказала она. — Если бы кто-то пошустрее шевелил мозгами во время выполнения важного задания. Впрочем, вы, «диверсанты», всё равно молодцы. Если бы не вы, сейчас мы все летали по Вселенной в виде мелких замороженных фрагментов плоти. Так что вместе с моим замечанием, от лица всего экипажа я объявляю вам благодарность. Александр снова покраснел. Курсанты сдержанно похлопали.

— На этом — всё! Очередную вахту у нас несут…. — она обвела рекрутов глазами. — А где у нас наши, так сказать, навигаторы?

— В каюте, разумеется! — ответил Дягилев.

— Замечательно! Евгений! Вахту сдашь им! А вы все — отсыпаться, отдыхать, приводить себя в порядок. Демьян, это — приказ! — с нажимом в голосе повторила она, заслышав в динамиках недовольное бурчание первого пилота. — Не нужно ничего бояться. По меньшей мере, неделю аресянам будет не до нас.

— А если они пошлют ещё один крейсер? — не согласился Паршин.

— Сомневаюсь. Судя по нехарактерной для воинства этой планеты тактике — это частная инициатива. Мне неизвестны лица, в чьём владении было сразу два галактических корабля такого размера.

— Мне — тоже. Но времена меняются. Нужна завеса….

— Хорошо, уболтал, чертяка! Я поставлю «облако спрута».

— Что это такое? — не удержался от вопроса Ар'рахх.

— Знаешь, как осьминог скрывается от своих врагов? Нет? Он выбрасывает целое облако чернил. И пока его враг пытается в этой черни ухватить спрута, осьминог «делает ноги», то есть скрывается.

Драк выразительно посмотрел на Заречнева. Тот перехватил его взгляд, испуганно сказал: — Что ты на меня так смотришь? Думаешь, я тоже умею делать «облако спрута»? Ответ зелёного верзилы потонул в дружном хохоте курсантов.

Прошло несколько дней. Машу тоже «выписали из больницы». У входа в медицинский центр её встречали все новобранцы. Чёрный хитиновый покров богомолки, от чудовищных перегрузок треснувший в некоторых местах, затянулся. Желтовато-коричневая соединительная ткань образовала замысловатый рисунок на её теле. К жучихе подошла Ирина, подушечками пальцев провела по одной из желтоватых линий.

— Больно? — спросила она, глядя в большие фасеточные глаза жучихи.

— Сейчас — уже не очень. — честно ответила молодая богомолка. — Но сначала боль была просто невыносимая. У нас, на планете или в корабле, если такое случается, мы обречены.

— Почему?

— Жизнь одного существа не стоит ничего. Имеет значение только Улей. Ценность имеет только жизнь Царицы Улья. Жизнь и существование всех остальных…. Нас слишком много, чтобы дорожить жизнью отдельного индивидуума. А второе — у нас нет такого оборудования, как здесь. Богомол, получивший такие повреждения, какие получила я, быстро погибает.

— И ты это знала? Выходит, ты сознательно пошла на это?

— Да. Это так.

— Но почему? Ведь мы — люди, ваши враги….

— Вы — мой Улей. И кроме вас, у меня больше никого нет. Я должна защищать свой Улей даже ценой своей жизни.

У Ирины на глаза навернулись слёзы. Юрий, как пушинку, подхватил на руки Машу, понёс её в каюту.

Вечером, уже после «официального отбоя» в каюту бывших гладиаторов заглянул Тимофеев.

— Чё, дрыхнуть собрались? — довольно фамильярно сказал он, обращаясь, разумеется, к землянину. — Придётся это дело отложить. Вас все ждут.

— Кто — все? И где ждут?

— Пойдёмте с нами, всё узнаете.

Сашка, заинтригованный заговорщицким тоном Евгения, спрыгнул на пол, быстро натянул брюки и футболку. Драк проделал то же самое.

— Оружие — не брать! — через плечо бросил Тимофеев, направляясь к выходу. Сашка и Ар'рахх переглянулись, улыбнулись.

В тренажёрном зале собрался весь экипаж яхты, включая богомолку. Не было только бессмертной и «так, сказать, навигаторов» — Олега и Станта.

Люди и жучиха собрались в одном из углов помещения, что-то живо обсуждали.

— Ну, вот, все в сборе! — воскликнул Дягилев, как только троица пересекла порог зала. Он махнул рукой, Самочернов наклонился, достал из угла что-то довольно большое и круглое, из серебристого металла.

— Прошу всех к столу! — шутливо произнёс Юрий, довольно похлопывая по серебристому боку пузатенькой ёмкости.

Люди, богомолка, драк расселись вокруг верзилы на мягкие татами. Откуда-то появились стаканчики, хлеб, консервы…. «Для полноты картины не хватает только свеженарезанного зелёного лучка». — подумал Александр, присаживаясь у «стола». Рядом опустился драк, за его спиной тенью пристроилась Маша.

— Друзья! — булдаковским голосом произнёс Юрий, добровольно беря на себя роль ведущего этого явно не санкционированного «праздника». — Повод сегодняшнего собрания вам всем хорошо известен. Мы сегодня официально, так сказать, принимаем в наш коллектив трёх новых членов. Все заулыбались, кто-то даже похлопал.

— События, которые произошли совсем недавно, дают нам право сказать, что…

— Слышь, Юрик, хорош базарить! — оборвал его Тимофеев. — Лучше наливай! А то у всех горло уже пересохло! Земляне одобрительно загудели, подтверждая правоту его слов. Металлическая ёмкость пошла по кругу.

Сашка, на пробу, плеснул себе немного в стакан, осторожно понюхал. Пахло… самогоном.

«Ну, да. Всё правильно»! — негромко пробурчал он себе под нос. — «Там, где водка — там и Россия»!

— В, общем, так! — сказал Дягилев, обращаясь к Заречневу и Ар'рахху. — С боевым крещением вас! И — тебя, Маша! — Он приподнял свой стаканчик, наклонился в сторону жучихи. Всё залпом выпил. Сашка сделал то же самое.

«Крепкая, блин! — отметил Заречнев, морщась и цепляя кусочек хлеба. — И где они, её, черти, гонят-то»?

— Погоди, Жень! — сипловато пробасил Паршин, меланхолично закусывая выпитое. — Я думаю, нашим новобранцам нужно кое-что объяснить.

— Валяй! — легко согласился Евгений.

— Знаешь, почему мы сегодня все вместе выпиваем, и все поздравляют вас с боевым крещением? — обратился Демьян к Александру. — Мы хотим, чтобы именно ты знал и понимал, что есть граница, за которой ваш личный успех или неуспех не имеет никакого значения. Не морщься! Да, я знаю — тебе это не очень приятно слышать. Но ты должен это услышать. Ребята не видели, а я смотрел почти все твои приключения на планете твоего друга. Не скрою, некоторые моменты были очень даже занимательными. Тебе не откажешь ни в личном мужестве, ни в сообразительности.

Но здесь — совсем другая ситуация. Раньше от твоей ошибки, от твоего успеха или неуспеха зависела только твоя жизнь, иногда — жизнь твоего друга. Теперь цена твоей ошибки возросла во много раз. Ты должен понимать, и понимаешь, конечно, что если ты, я, Евгений, Юрий — да кто угодно…. Любой из нас, если он ошибётся, ставит под угрозу жизнь всех остальных. Мы — коллектив. Улей, как говорит — вот она! И оружие у нас — коллективное. Ты и твой друг должны понять, что игрушки, вроде Игр Богов или Дня Патруля, закончились. Здесь, во Вселенной, всё по-настоящему, всё по-взрослому. Здесь нет схваток один на один. Здесь, если воюют, то корабль на корабль, звездолёт на звездолёт. Один человек, один драк, один богомол — это ничто, пылинка…. Выстоять может только группа, коллектив, команда. Улей, если угодно.

Каждый из нас на своём месте должен делать и делает максимум, на что он способен, и даже больше. Только так мы сможем выстоять. Проще говоря — остаться в живых. Вселенная — не самое приятное место. Иногда она становится слишком тесной даже для двух кораблей. И тогда — сам видел, что происходит.

Я хочу выпить за то, чтобы вы, как и каждый из нас, всегда помнили и осознавали ответственность за всех остальных. За меня, за Женек, за Юрика, за Машу, за самих себя. Ваш визит в крейсер аресян показал, что вы — на правильном пути. За вас, мужики!

— За нас! — нестройным хором повторили тост земляне, сдвинули стаканчики над центром «стола».

— Тебе это Дита попросила сказать? — спросил Заречнев, наклонившись почти к самому уху Демьяна.

— Нет, не она. Она и не знает ничего о нашем «фуршете». Ей сейчас не до нас. Закрылись в рубке с компьютерщиками, кажется, чевой-то раскопали в своих файлах. Я её знаю — до утра там просидят.

— А что именно?

— Не говорят….. Не переживай, придёт время — все скажут. И задание получишь, и опять на смерть пойдёшь.

— Да меня это не сильно-то и пугает.

— Я — заметил. Это и плохо. Должен же ты, наконец, понять, что ты — не один. Если погибнешь ты — по глупости, или из-за ложного героизма, можешь потянуть за собой кого-то из нас. Хорошо — если не всех. Нужно не жертвовать собой, а добиваться результата. Пусть за свою родину погибнут наши враги. Усёк?

— Усёк! Ёмкость опустела только после полуночи….

— Демьян! А-у! Демья-ан! — бессмертная недовольно покрутила головой, отвернулась от видеофона, с трудом разлепив веки, посмотрела на часы, на всякий случай потёрла глаза. Морфей, Бог сновидений, сын Бога сна Гипноса — никак не хотел её отпускать.

— Ты почему не отвечаешь? Скоро полдень! Ты что, опять «упражнялся»?

— Да, было немного…. — хриплый голос первого пилота подтвердил догадку Диты.

— Что, как обычно — отмечали боевое крещение?

— От тебя ничего не утаишь, командир. А что делать — традиция! — притворно вздохнул на другом конце провода первый пилот.

— Ну, ну…. А кто эту традицию выдумал?

Паршин крякнул, но ничего не ответил. Крыть было нечем — «традицию», причём очень давно, придумал именно он.

— Все, наверное, спят, как сурки?

— Ну…. Не все. Аррах и Маша несут вахту, например.

— Ага! Всю службу свалили тех, кто не пьёт ваше вонючее русское пойло, которое вы всё называете этим странным словом — самогнатка.

— Самогонка…..

— Вот-вот… Самогонка. А если бы на нас напали? Тогда — что?

— Мы бы дыхнули на них. Все разом….. Элойка рассмеялась. Сон после общения с первым пилотом от неё ушёл окончательно.

«Теперь — завтракать. Или обедать? Да какая разница? Одним словом — кушать»! — думала бессмертная, забравшись под прохладный душ. — «Сегодня Стант обещал мне первые результаты «просеивания». Интуиция подсказывает — «улов» будет не бедным. Ещё вчера, во время просмотра одной группы файлов я заметила кое-что очень интересное. Нужно будет заняться этим, как только я разберусь с записями, относящимися к последней экспедиции мамы».

На завтрак (или обед?) вышли все — Демьян наверняка успел предупредить всех, что патронесса уже встала. Но лучше бы он этого не делал. Дита со смешанным чувством брезгливости и негодования смотрела на своих курсантов. Их помятые лица не оставляли никаких сомнений в том, что вчерашний «фуршет» был долгим и «насыщенным».

«Ну, ладно — Женьки, Юрий, Сашка — всё-таки мужики. — думала Дита, пытаясь проглотить пищу, которая после позавчерашних «каруселей» никак не хотела перемещаться изо рта в желудок. — Но — Ирина? Судя по её внешнему виду, девушка явно не отставала от парней». Она перехватила взгляды, которыми обменялась девушка и Самочернов.

«И даже превзошла их кое в чём. У нас, кажется, наметился очередной «служебный роман». — раздражённо подумала она, увидев, как Ирина наклонила голову на плечо Юрия. — «Только неплановой беременности мне ещё не хватало. Сегодня же заставлю эту потаскушку принять противозачаточное средство. И что Николай в ней нашёл? Или вот теперь — Юрий. Мне она совсем не нравится».

Она отставила от себя тарелку с едва тронутой пищей, взяла в руки кружку с кофе. Робот-повар специально для неё заварил самый крепкий кофе, из тех, которые были заложены в его программе. Курсанты, глядя на командира, тоже потянулись к своим стаканам.

«Что, голубчики? — слегка позлорадствовала бессмертная. — Головка бо-бо? В следующий раз думать будете, где и сколько пить».

Я — рубку! — отрывисто бросила она, не глядя ни на кого из подчинённых. — Вечером в кают-компании — брифинг. Быть — всем! А пока….. Занимайтесь самоподготовкой.

Юрий и Женьки облегчённо вздохнули. Видимо, ожидали от элойки совсем других распоряжений.

— Хочу вас порадовать: медленно, но неуклонно мы приближаемся к цели нашего путешествия! — говорила Дита, заложив руки за спину и, как обычно, прохаживаясь по кают-компании. — Нам со Стантом и Олегом наконец удалось расшифровать часть файлов, относящихся к последнему путе…. Э-э… К цели нашей экспады. Нам придётся повторить маршрут одного космического корабля, только в обратном порядке. Примерно в месяце пути отсюда находится крохотная планетная система. Система непростая, что-то вроде Пояса Ареса, только для тех, кто не очень ладит с законами Содружества. Не скрою — если появиться близ этой планетки, да ещё с крейсером аресян на «хвосте» — вряд ли местные обитатели воспримут это как дружественный акт. Однако выхода у нас, в общем-то, нет. Будем придерживаться нескольких простых правил при общении с обитателями Пиратских Миров. Вам важно знать и понимать, что, хотя галактический сброд практически не организован, зато он имеет что-то вроде «кодекса чести». На Земле. в России его называют этим странным словом. — Она запнулась, выразительно посмотрела на Дягилева.

— Понятия! — не очень охотно подсказал бывший «браток».

— Вот только придерживаются они этих правил, как правило (прошу прощения за тавтологию) только между собой. Мы для них — беспечные туристы, жаждущие приключений. Лакомая добыча, так сказать. Но…. повторяю, выхода у нас нет. Полезем в это осиное гнездо.

С сегодняшнего дня я требую усилить бдительность. По моим расчётам, крейсер аресян мог уже восстановить свой компьютерный центр и продолжить преследование обидчиков, то есть нас с вами. Беспечность, как вы понимаете — недопустима. Один промах — и мы можем заказывать по себе заупокойную.

— Лучше — памятник! — неожиданно зло бросил со своего места Заречнев. Дита обожгла его взглядом, возразила:

— Нет, только молитву. Если крейсер нас догонит и застанет врасплох, не будет ни могилок, ни похорон. От нас вообще ничего не останется. Только прах. Мелкий серый прах между звёздами. А тебе, Заречнев, нужно зайти в медицинский блок, взять противопохмельные пилюли — это такие большие жёлто-зелёные штучки, со вкусом огуречного рассола — и выпить пару штук, натощак. А то ещё немного, и ты на меня с кулаками бросаться начнёшь. Разве не так?

— Ну, с кулаками, конечно, не начну. А таблеточка точно не помешала бы.

— Тогда — иди! И возвращайся быстрее.

— Мне захвати! — шепнул Дягилев.

— И — мне! — со всех сторон доносился возбуждённый шёпот курсантов.

Прошла ещё неделя. Старший вахтенный офицер и двое курсантов-новобранцев — Ар'рахх и Заречнев — несли обычную восьмичасовую вахту. Дягилев, офицер более опытный и искушённый в таких вопросах, как монотонная череда дежурств, в пору которых ничего не происходит, регулярно придумывал какие-то «испытания бдительности»: то ложную цель обнаружит и заставит обоих рекрутов потеть за компьютером, чуть не в ручную определять её координаты, направление и скорость, то неожиданно по курсу окажется «скопление обломков», опять же, при ближайшем рассмотрении оказывавшихся компьютерным фантомом, к тому же запущенным в вычислитель самим Евгением.

Словом, когда где-то далеко-далеко, практически за границей чувствительности бортовой аппаратуры Ар'рахх практически случайно обнаружил едва слышимый сигнал бедствия, оба они — и драк, и человек, почти сразу решили, что это — очередная уловка неугомонного Дягилева. Проверяет бдительность, так сказать.

Драк тщательно записал координаты сигнала, передал их человеку. Сашка, которому изрядно осточертела, как он считал, бестолковая игра в ложные опасности, решил «уесть» старшего офицера. Он ничего не сказал ему о том, что его напарник засёк сигнал бедствия и, пользуясь тем, что в таких экстренных случаях субординация позволяла обращаться «через голову», то есть непосредственно к командиру, бегом помчался в рубку.

Евгений проводил его удивлённым взглядом, но не остановил — мало ли что у человека? Может, ему по-большому приспичило?

Дита удивилась ещё больше, когда увидела чем-то довольное улыбающееся лицо «непутёвого».

«Наверняка какую-нибудь гадость придумал, лишь бы увидеть меня»! — подумала она, вспомнив, что всю прошедшую неделю она намерено выстроила график свой и человека так, чтобы им нигде не пересекаться. Учитывая маленькие размеры яхты и малочисленность его команды, это было настоящим фокусом.

— Что у тебя? — с металлом в голосе спросила она, «намекая», что не забыла его вольность в медицинском центре, и то, что больше никаких «сюси-пуси» она не потерпит.

— Вот! Сигнал бедствия! — радостно сообщил ей землянин, как будто речь шла не о чрезвычайной ситуации, а том, что где-то недалеко на орбите обнаружился кремовый торт размером с дом.

Элойка забрала планшет с координатами сигнала, открыла доступ в мозг корабля.

— Да, был такой сигнал! Молодец, курсант! Это ты его обнаружил?

— Я? Не совсем…. — ответил обескураженный Александр, сообразив, наконец, что сигналы не всегда бывают учебными. — Это Ар'рахх. Это он засёк.

— Молодец курсант Аррах! Лишняя порция баланды на ужин!

— Что-о? — опешил Сашка. — Лишняя порция — чего?

— Баланды. — ответила Дита, не оборачиваясь (она уточняла направление, откуда пришёл сигнал). — То бишь тюремной похлёбки. А что, Заречнев, мне разве нельзя пошутить? Вы вот шутите, шутите…. А мне, выходит таки-нельзя?

Звёздный рекрут открыл рот. Постоял так несколько секунд. И закрыл его. Он так и не нашёлся, что ответить.

— Вот что! — сказала Дита. — Даю команду дежурному офицеру корабля: изменить курс судна. Следующая точка нашего маршрута имеет такие координаты: Она ввела в бортовой компьютер три столбика цифр.

— Ты чё сразу к ней побежал? Выслужиться захотел? — зло прошипел Дягилев, направляя яхту по новому маршруту. Ты же мне должен сначала докладывать обо всём.

— Да…. Я думал, это опять — учебная тревога. Проверка, на которые ты горазд…

— Ага. И решил меня таким образом слегка подставить? Да? Сашка вздохнул, помолчал.

— Ну…. Получается, что — да! Я, в общем-то, не со зла…. Так, хотел пошутить.

— Понятно, что не со зла. А отчего? От лени?

— Выходит — он неё.

— Слышь! Мне нравиться твоя самокритичность! Мне, может, мне у тебя прощения попросить?

— За что?

— За то, что спать вам во время вахты не давал. Так — как?

— Ладно, забудем, а? Ну, виноват. Больше так не будет! Хорошо?

— Хорошо! И вот что. Иди в каюту к Юрику и Женьке, разбуди там всех, включая сладкую парочку! Я говорю про эту, как её, Ирину! Потом все пойдёте на склад, выберете себе или подгоните из имеющегося одежду.

— Какую одежду? Зачем?

— Подожди, не перебивай! Зимнюю одежду, горно-зимний вариант. Зачем, спрашиваешь?

Координаты, которые ввела Дита — это туристическая планета. Разумной жизни там нет. Только растительность, кое-какие животные, снег и горы. Очень много снега и очень много гор. Настоящий рай для любителей горных восхождений и путешествий по белому безмолвию.

— Ты там бывал?

— Нет, слава Богу, Он меня миловал от какой «чести».

— Тогда откуда ты всё это знаешь?

— А читать надо уметь! — Евгений сделал шаг в сторону, показывая информацию, высветившуюся на экране. Сашка улыбнулся. Если с ним шутят, значит — обиды не держат.

— Ну, вот, прибыли! — Дита в последний раз сверила координаты, из которых был послан сигнал бедствия, с теми, которые высветились в правом углу экрана — здесь отмечались параметры орбиты, на которой «остановилась» яхта бессмертной. — Планета эта называется у разных народов по-разному. Выходцам с Геи, то есть вам, землянам, почему-то больше всего нравится имя Айсхаус. Хотя кое-кто из русских именует эту белую планету Снегурочкой. Вы — как?

— Мне всё равно! — отозвался Паршин. — Хоть Антарктидой назовите. Лишь бы поскорее убраться из этого «гостеприимного» места.

— С чего это ты так озлобился на эту прелестную снежную планетку?

— Планета здесь ни при чём. Ловушка это! Если здесь есть туристы, которые послали сигнал бедствия, то где их орбитальный корабль? Не могли же они на челноке пересечь чуть ли не половину Галактики! Я почти уверен, это — аресяне. Сбросили маячок в расщелину и теперь ждут, когда мы «клюнем» на этот «спиннинг».

— Хорошо! Твоя точка зрения понятна и она принята. Кто ещё думает также?

Поднялось три руки — Дягилева, Тимофеева и Самочернова. Через пару секунд к ним присоединилась четвёртая — Никитиной.

— Та-ак! Понятно. Кто думает иначе?

Из людей руку поднял только Заречнев. Дита посмотрела на поднятые клешню и руку драка и богомолки, подняла свою тоже. Паршин шумно выдохнул, поднялся.

— Всё понятно. Иду готовить челнок к вылету.

— На планету в предполагаемом районе нахождения радиопередатчика спустятся трое: Заречнев, Самочернов и Тимофеев. Вы у нас — сибиряки, к морозам — не привыкать. Снаряжение и одежду, как я уже вижу, вы получили. Подготовились…. Молодцы! Кто надоумил? Дягилев? Ты смотри — растёшь прямо на глазах!

— Ну, так пора бы уже. Чай, не первый год с Вами летаю.

— Ну, да. Осталось только добавить — знаю, как облупленную. Все зашевелились, стали гримасничать, пряча ухмылки.

— А можно нам? — тихонько проскрежетала Маша.

— Что — нам? — Дита даже не сразу сообразила, чего именно от неё добивается жучиха.

— Нам с Аррхм тоже спуститься вниз, на планету — можно?

— Нет. Это исключено. Температура у поверхности — минус десять, ночью — до минус двадцати. Это на двадцать градусов меньше, чем точка замерзания воды. То есть вода на планете в точке посадки находится в твёрдом состоянии. В виде льда и снега. Вы погибнете не позже чем через полчаса.

— Разве такое возможно — твёрдая вода? Никогда не слышала о таком. А люди? Почему они — не погибают?

— Люди, как и элои — теплокровные существа. Их организм сохраняет постоянную температуру тела вне зависимости от температуры окружающего воздуха. Иногда для этого, правда, приходится носить тёплую одежду…

— А что значит — сиб'ряки? Они не совсем такие люди, как другие? Они, что, любят холод и твёрдую воду?

— Насчёт любви — не знаю, пусть они сами тебе об этом расскажут, когда вернутся с задания. Насчёт другого. Юрий, оба Евгения и Александр жили на своей планете в таком месте, где половину года лежит снег, то есть твёрдая вода. Они привыкли к таким условиям.

— И много чел'век живёт в таком месте?

— Много. По численности — несколько ваших Ульев.

— Нам никогда не говорили, что на их планете есть места, где половину года вода — твёрдая. Наши Учителя всегда внушали нам, что Хррм — так мы называем эту планету — прекрасное место для обитания богомолов. Там очень тепло, воды и пищи. Это — не так?

— На Гее, или Хррме, действительно, много места, где именно такие условия, о которых говорили ваши Учителя. Но ещё больше других — таких, где жаркий сезон сменяется холодным, а вместо дождя с неба падает твёрдая вода.

Маша недоумённо покрутила головой, не в силах смириться с тем, что твёрдая вода может падать с неба. Как же она там держится? — хотела спросить она у бессмертной, но решила, что время расспросить поподробнее о таких планетах ещё будет.

— Виток по орбите наш корабль совершает за один час, примерно. — продолжала инструктаж элойка. — Здешние сутки короче земных. Часов восемнадцать, если мне не изменяет память, если не меньше. Так вот. Экипаж челнока стартует к планете через час. В этот момент мы будем ближе всего к точке, откуда посланы сигналы бедствия. Через сутки, то есть через восемнадцать часов, яхта вновь пройдёт над этим местом. Если за это время вы не обнаружите источник сигнала, ваша миссия продляется ещё на сутки. Если через тридцать шесть часов вы ничего не найдёте, шатл возвращается на базу — с вами или без вас.

— А чё так жёстко? — не выдержал «непутёвый».

— А вот так. Чтобы там сопли не жевали, а занимались делом. Искать будете в квадрате размером двадцать на двадцать километров, то есть площадью примерно четыреста квадратных километров. К сожаленью, точнее координаты определить не удалось, а источник сигнала бедствия молчит.

— Снегоходы будут?

— Ага, размечтался! Лыжи, палки, палатка, очки, фонари, запас еды — вот и всё ваше снаряжение.

— Дайте хотя бы бластер!

— В кого вы там собрались стрелять? В туристов, пославших сигнал бедствия?

— А вдруг, это на самом деле — засада?

— Ну, хорошо, хорошо, возьмите. И не забудьте ваши коммуникаторы. Это ваше единственное средство спасения, если что. Всё, на этом брифинг закончен! Через пятнадцать минут все должны быть в челноке. Вылет — через полчаса. Вниз, к планете вас «повезёт» Демьян.

После высадки, во избежание ненужного риска (а вдруг Демьян — прав?) шатл вернётся на корабль.

И сильно там не расслабляйтесь. Помните — мы всё время наблюдаем за вами с орбиты.

«Ага»! — хотелось съязвить Сашке. — «Особенно внимательно — тогда, когда яхта — на другой стороне планеты». Но он вовремя вспомнил взгляд, которым его «наградила» сегодня бессмертная, решил обстановку пока не накалять — кто знает, что у этой элойки на уме. Не дай Бог, не на шутку обидится…»

 

Глава 6

Жесть — приказ

— Ну, что, где вас вытряхнуть? — Демьян всем своим нехилым телом повернулся к Заречневу, сидевшему справа от него, на месте второго пилота. Юрий и Евгений устроились позади, во втором ряду небольшой «тарелки» — машины именно такого типа все в Звёздной Академии почему-то называли шатлами, или челноками.

Сашка заглянул в напольный иллюминатор, сосредоточенно почесал переносицу.

— Да, в общем-то, всё равно где. Мы же ничего не знаем о тех, кто послал сигнал. Какие задачи они преследовали? Куда могли пойти? Чем планировали заняться? Вообще — сколько их? Двое, трое? Пятеро?

— Да чё тут думать? Если это не ловушка, то наверняка — какие-то «богатенькие буратины» — любители экстремального отдыха. Искатели приключений «на нижние девяносто», так сказать. Давай-ка я высажу вас во-он там! — он ткнул рукой, туго облитой кожаной перчаткой, в сторону небольшой долинки, со всех сторон тесно зажатой белыми горными хребтами. — Если это экстремалы, то они могли выбрать эту площадку, как базовый лагерь для восхождения на один из пиков, окружающих долину. Так как?

— А чё? Нормальное предложение! — легко согласился бывший гладиатор, обернувшись к Самочернов и Тимофееву. Оба курсанта — и большой, и маленький — почти синхронно кивнули, одобряя выбор первого пилота.

Паршин широкой дугой провёл «тарелку» над всеми вершинами, надеясь углядеть хотя бы какую-то зацепку для начала поисков. Тщетно.

— Ладно. Приготовьтесь. Садимся! — недовольным голосом проворчал Демьян, зависая над точкой, выбранной им заранее.

Из днища «блюдца» выползли три «ноги», обутые в широкие металлические «лапти». Шатл снизился, коснулся снега «башмаками»….

…Больше всего Сашку удивило то, что лыжи для межпланетной экспедиции были сделаны из дерева. Из земного, или с какой-то другой планеты — ещё, Александр определить затруднился, так не считал себя знатоком по части лыжного инвентаря. Какая-либо маркировка на деревянных средствах передвижения, разумеется, отсутствовала. Землянин с любопытством покрутил широкую гнутую деревянную пластину в руках, бросил на снег.

«Всё-таки это дерево — явно не с Земли». — подумал бывший гладиатор, пальцем руки легко приподнимая лыжу над снегом и глядя, как его спутники управляются с незнакомыми для него креплениями. Перевязь из кожаных ремешков прекрасно фиксировала обувь, а сами лыжи почти ничего не весили.

«Да и древесина наверняка — клеёная»! — почему-то решил Заречнев, пристраиваясь в спину могучему Юрию, добровольно вызвавшемуся первым «торить тропу».

Местное светило только-только показалось между острыми пиками горных вершин, окружающих долину. Оно осветило идеальной белизны снег, высокие и тонкие деревья, пропадающие в выси….

— Хреново! — заметил Тимофеев, догоняя Заречнева.

— Что хреново? — Не понял Сашка.

— Хреново то, что вчера здесь метель была. Ветерок дул, судя по всему — дай Бог. Все следы, какие здесь могли бы быть, начисто замело. Что делать-то будет? Мысли какие-то есть?

— Есть! Куда бы они делись-то, мысли?

— Ну, так поделись со товарищами, что ли?

— Про метель я тоже сразу заметил — когда мы ещё над вершинами «круги нарезали». Кумекаю вот что: если туристы-альпинисты из-за этой самой метели и застряли здесь, да хорошо застряли — так, что пришлось сигнал бедствия посылать, то они точно не стали бы дожидаться помощи на открытой площадке. Соорудили бы шалаш, нашли бы пещеру какую-то, в конце концов.

— То есть ты предлагаешь искать пещеру или шалаш?

— Ну, да! Я разве неясно выразился?

— Да нет, вполне ясно. У меня другое мнение на этот счёт.

— Какое?

— Как ты думаешь, могло быть у наших экстремалов при себе оборудование, способное послать сигнал на несколько сот тысяч километров, в космос?

— Да хрен его знает? Может, и могло!

— А я думаю, что — нет. Тяжёленькое оно. Громоздкое. Потому как требует большого количества энергии.

— Так что ты предлагаешь?

— Я предлагаю не шариться по всем пещерам и закуткам в поисках неизвестно чего, а искать базовый лагерь. Только в базовом лагере может быть оборудование, способное послать радиосигнал на большое расстояние.

— А как его искать, этот базовый лагерь?

— Место, в котором может быть развёрнут базовый лагерь должно отвечать вполне определённым требованиям. Например, он должен быть хорошо заметен с воздуха. В этом месте должна быть возможность хорошей радиосвязи. Его не должна накрыть случайная лавина.

— То есть это должна быть открытая площадка, удалённая от гор?

— Безусловно. Но вот что странно. Ничего похожего на базовый лагерь мы здесь не видели.

— И что это может значить?

— Да всё, что угодно. Например, то, что место для него всё-таки было выбрано с ошибками, и его снесло лавиной. Или — то, что в этой долине его просто нет.

— Значит, он есть — в другой?

— Не факт. Не факт…. Ладно. Не будем пока перегружать наши слабенькие внутренние компьютеры — он выразительно постучал себя по лбу. — А займёмся примитивным прочёсыванием местности. Вот прямо отсюда! — он махнул рукой в сторону небольшого плато, к которому упорно прокладывал лыжню верзила Юрий.

— Здесь, я думаю, нам нужно разделиться. Ты пойдёшь влево, я — прямо. А Юрику достанется правая часть этого урочища. Связь будем держать каждый полчаса. Чаще, думаю, нет смысла. Как только обследуем это место, перейдём во-он туда! — он махнул рукой в сторону соседнего пика.

«Необходимо искать следы пребывания небольшой группы альпинистов». — думал Сашка, отталкиваясь от снега палками всё слабее и слабее. — «М-да…. Давненько я не брал в руки шашек». — удручённо подумал он, чувствуя, как свинцовой тяжестью наливаются мышцы рук, отвыкшие от такой нагрузки. — «Знать бы, что придётся кататься по этому «белому безмолвию», недельки две потягал бы амортизаторы, имитирующие движения рук при ходьбе на лыжах. Ну, да ладно! Впредь буду умнее. Итак, что у нас в активе»?

В «активе» значилось несколько тщательно осмотренных мест, куда теоретически могли спрятаться альпинисты-экстремалы — сваленные ветром деревья, большие камни, каменные козырьки, нависающие над крохотными площадками. Никаких следов!

Заречнев уже четырежды выходил на связь с товарищами. У них тоже не было даже намёка на возможное присутствие здесь группы любителей горных восхождений. Посовещавшись, курсанты решили обследовать следующий участок. Потом — следующий….

К закату, предельно уставшие, голодные, раздражённые неудачными поисками, когда всем троим уже стало понятно, что за одни сутки поставленную перед ними задачу выполнить не удастся, рекруты решили, наконец, сделать привал. Пока искали безопасное место, разворачивали палатку, стемнело.

Крохотный огонёк на конце малюсенького примуса давал мало света. Зато грел, как настоящий. Земляне разогрели компакт-обеды, с аппетитом поужинали.

Все трое устали так, что не было сил даже ворочать языком. Перед самым «отбоем» Сашка помялся, хотел предложить курсантам по очереди охранять их крошечный бивуак, но потом почему-то передумал.

«Да кто нам может угрожать? Здесь на сотни километров вокруг — ни одного живого существа». — подумал он. — «Разве что шальной камень с горы слетит. Но от него никакая охрана не спасёт». Более опытные Тимофеев и Самочернов об охране тоже даже не заикнулись.

…Утро выдалось морозным. Сашка долго и надсадно кашлял — до тех пор, пока не хлебнул обжигающе-горячего кофе, заботливо сваренного Самочерновым.

— Чё, брат, где-то простывал, да? — спросил Юрий, присаживаясь около горловины спальника Заречнева.

— Да, было дело…. Скоро всё пройдёт.

— Ну, ну…. Вернёмся на корабль, скажу командиру, чтобы заставила тебя полечиться. Судя по твоему кашлю, у тебя — запущенное воспаление лёгких.

— Баньку!

— Что?

— Лучше — баньку попроси у неё.

— Это уже как она решит. Ну, как, полегчало?

— Да, есть такое дело.

— Кофеёк это непростой — с мёдом. Есть недалеко от Звёздной Академии одна планетка. Замечательный мёд там собирают. Как-нибудь слетаем, я тебе покажу.

— Хорошо. Кстати. Насчёт пчёл…. У меня тут идейка одна возникла.

— Говори!

— Скоро восход. Есть предложение подняться повыше и глянуть на это снежное великолепие с высоты пчелиного полёта, так сказать.

— И что нам это даст?

— Снег — такая хитрая субстанция. Что под ногами — никогда не разберёшь. Но есть взглянуть на него под углом, или с высоты, становятся хорошо заметными даже незначительные оттенки белого. В общем, «на пальцах» это не объяснишь, нужно показывать.

— Ага, и для этого нужно переться вверх по склону часа два или три?

— Ну, в общем….

— Знаешь что! Идея, конечно, стоящая. Вот ты её и проверишь! А мы с Женькой пока займёмся проверкой ещё парочки мест. Лады?

— Отлично! Когда выходим?

— Да хоть сейчас. Насколько я понимаю, тебе нужно подняться наверх как можно раньше? Сашка допил кофе, неохотно вылез из тёплого мешка.

«Чёрт дёрнул меня за язык». — думал он, в очередной раз оглядываясь назад во время короткого «перекура». Идти всё время вверх по склону, без отдыха было на пределе его возможностей. — «А если окажется, что я ошибся, и никакого оттенка у снега в долине нет? Что тогда? Что я смогу возразить, если после возвращения на корабль мне кто-то скажет, что если бы я не потратил напрасно эти часы, то, возможно, спас бы жизнь попавшим в беду альпинистам»?

Заречнев выбрался на каменный козырёк, нависший над заснеженной долиной, огляделся.

«Да, здесь в самый раз будет». — решил он, наваливаясь на лыжные палки. — «До восхода минут двадцать ещё. Отдохну». Он повернул голову, всматриваясь в белую пустыню у себя под ногами.

Снежное покрывало долины зажатой между островерхих теснин было идеальным. Высоченные деревья, так похожие на земные хвойные, дополняли идиллическую картину стерильного мира.

Единственная деталь портила абсолютную красоту — темноватая клякса точно в центре долины.

«Вода, что ли, из-под снега выступила»? — подумалось землянину. — «Но откуда здесь может быть вода? Озеро — исключено — склон-то пологий. Как будто кто-то паяльной лампой, ради прикола, растопил снег. А потом поверху прошла метель. А не то ли это место, которое мы так упорно ищем»? — кольнула его неожиданная догадка. — «Что, если альпинисты не сами потерялись, а им помогли это сделать»? Сашка по рации вызвал Евгения, вкратце обрисовал картину.

— Где, ты говоришь, это пятно? — переспросил Тимофеев, выбираясь на склон противоположной горы. С Сашкиного козырька он казался малюсеньким красным муравьём, медленно ползущим по краю гигантского белого муравейника.

Александр объяснил — где. Вскоре к разговору подключился Юрий и на стене белого «муравейника» возник второй красный «муравей».

Ждать пришлось долго. Без движения, обдуваемый на козырьке довольно сильным ветром землянин стал замерзать, его снова начал мучить кашель. Наконец, Юрий и Евгений добрались до «кляксы».

— Да, есть уплотнение под снегом. Похоже на лёд! — донёсся из радиоприёмника голос Евгения. — Однако мы не видим никаких предметов, которые говорили бы о том, что здесь когда-либо присутствовали разумные существа.

— Может, покопать?

— Не знаю. Спускайся сюда сам, вместе и покопаем.

— Да! Отлично! Я уже еду!

Сашка, присел на корточки, прищурился от напора стылого воздуха, наотмашь хлещущего по лицу. По щекам потекли слёзы, где-то на середине щёк превращавшиеся в крохотные ленные бугорки….

Почти на самом краю «кляксы» землянин расслабился, выпрямил затёкшие ноги….

За правую ногу что-то схватило, дёрнуло, разворачивая бывшего гладиатора назад. Человек со всего маху шлёпнулся на спину, проехал на лопатках добрых два десятка метров.

— Что за чёрт? — забормотал он, вставая и отряхивая снег со своей одежды. — Склон, вроде, ровный. Обо что же я мог так неудачно зацепиться?

Он вернулся назад по своим следам, сразу нашёл точку, в которой неожиданно потерял равновесие. Из снега… торчал провод. Точнее, тонкая и прочная стальная струна, одним концом глубоко застрявшая в снегу.

«Откуда он здесь взялся»? — озадаченно поскрёб затылок человек. Он присел на корточки, затем встал на колени, рукой стал раскапывать снег у основания провода.

— Что-то нашёл? — раздался из коммуникатора голос бдительного Тимофеева.

— Да так, проволока какая-то. Вот, на скорости зацепился ногой, упал, чуть лыжи не поломал. Щас гляну, чё это такое. А как дела у вас?

— Да пока никак. Лёд под снежным покровом — есть. Но какого он происхождения — выяснить пока не можем.

Ну, как, есть результат? — переспросил Евгений через после небольшой паузы.

— Да, есть что-то…. — пропыхтел Сашка. — Щас, ножом попробую…. Веселей пойдёт.

Под снегом, на глубине примерно полуметра нож звякнул обо что-то металлическое. Александр расширил ямку. Вскоре показался и сам предмет из металла — небольшая металлическая коробка ярко-оранжевого цвета. Сбоку из неё торчала та самая проволока, об которую споткнулся Заречнев. Сашка вытащил ящик на снег, перевернул.

Металлическая коробка оранжевого цвета могла быть, конечно, чем угодно. Но одного беглого взгляда хватало, чтобы понять — это какое-то средство связи.

— Я тут, похоже, ихнюю рацию нашёл! — заявил курсант в коммуникатор, вставая на ноги и поднимая над головой металлическую коробку.

— Ты там ничего больше не видел? — поинтересовался верзила, поворачиваясь лицом к Сашке.

— Нет ещё.

— Ты пошукай пока, а мы с Женькой сейчас подойдём тоже. Здесь всё чисто. Тщательные поиски результата не дали.

— Слушай, а как штуковина работает? — спросил Заречнев у Тимофеева, заметив, что тот крутит коробку с видом знатока.

— Не знаю, как она работает — я не спец в таких средствах связи. Знаю одно — это межпланетный коммуникатор, для связи с кораблём-маткой. И потерян он явно не месяц и не два назад. День, от силы — два.

— Почему ты так решил?

— А вот посмотри! — он повернул аппарат лицевой стороной к бывшему гладиатору, вдавил пальцем одну из кнопок. Ожил один из индикаторов, стрелка почти до предела ушла вправо.

— Что это?

— Это? Показатель заряда батарей. Видишь — он практически полный.

— Давай его включим! — Самочернов потянулся к прибору.

— Ты чё, Юрий, совсем сдурел? — осёк его Тимофеев. — Тебе это пятно, в ста метрах от нас ничего не напоминает?

— Да нет, а что? — округлил глаза верзила.

— А мне — напоминает! Если жахнуть по снежной поверхности тепловым снарядом, от него останется именно такой след.

— Ну, и что?

— А то, что именно эта рация и могла послужить тем источником, по которому навели на цель ракету, или снаряд. Ты, что, забыл, как федералы генерала Дудаева ликвидировали? Засекли по спутнику его переговоры с Боровым, подняли штурмовик и сбросили о-очень большую бомбу.

— Так ты думаешь, это была диверсия?

— Ничего я не думаю. Пусть у нас бессмертная думает — неё голова большая. Или вот он, коль ему это пока интересно. Моя задача — выполнять приказы. А приказ был такой — найти тех, кто мог послать сигнал бедствия. Предмет, который мы нашли на месте предполагаемого базового лагеря, говорит, что альпинисты, если таковы здесь имелись, неминуемо должны были погибнуть. Так что мы со спокойной совестью можем доложить наверх, что наша миссия завершена и никаких туристов нами не обнаружено. — он покачал тяжёлый передатчик в согнутой руке. — Всё! Устанавливаем палатку, ждём «тарелку»!

— Хорошо бы пожрать! — мечтательно произнёс верзила, вдохновлённый на внеочередной обед, очевидно, словом «тарелка».

— Юрик» тебе бы всё жрать, и драть! — набросился на него Тимофеев. — Брюхо наел — скоро уже Демьяна догонишь.

— Кто это меня догонит? — раздался из коммуникатора язвительный голос первого пилота.

— А ты не подслушивай! — набросился уже на него Евгений. — Ты вообще должен быть на другой стороне планеты!

— Я и был там. Но с орбиты хорошо видно, что с Севера к вам идёт сильнейший снежный заряд. Минут через тридцать-сорок он будет здесь. Накроет горы в этом месте так, что и вытянутой руки не будет видно. Дита приказала срочно снимать вас с планеты. И это не обсуждается. Мину через двадцать я буду на месте. Можете паковать свой багаж! Заречнев оглянулся по сторонам.

Что-то в белой гармонии здешнего мира было не так. Что-то нарушало его естественную красоту. Но что? Едва ощутимое беспокойство стало подниматься откуда-то из глубины разума, на душе «заскребли кошки».

«Чего-то я упустил. Чего-то недоглядел». — острой занозой заныла в душе тревога. — «Где же эти чёртовы альпинисты могли бы спрятаться, если остались живы»? Он подхватил лыжи, нацепил крепления, спустился к центру «кляксы».

— Ты — куда? — догнал его удивлённый возглас Тимофеева.

Сашка, чтобы нечаянно не отпугнуть появившуюся догадку, ничего не ответил, молча, как сомнамбула, продолжал двигаться к центру ледяного пятна. Он стал в центр «кляксы», закрыл глаза….

… Две крохотные палатки — одна перед ним, другая — за его спиной — находились в базовом лагере. Два человека (или элоя?) — мужчина и женщина — о чём-то весело разговаривали между собой. Неожиданно над их головами, очень высоко, в космосе, что-то ослепительно вспыхнуло. Мужчина и женщина подняли головы, переглянулись, без слов бросились в палатку за его спиной….

Через какое-то время они на четвереньках выбрались из неё, мужчина что-то сказал своей спутнице. Она стала снимать палатку, заталкивать в неё какие-то вещи. Мужчина наклонился, вынул из второй палатки оранжевый ящичек, нажал какую-то кнопку.

Спустя минуту далеко в небе появился светлый инверсионный след. Он быстро приближался; скоро стала заметна крохотная серебристая капля на его конце. Женщина закричала что-то, показывая рукой на каплю. Мужчина толкнул женщину на полусобранную палатку, упёрся руками, разгоняя тряпичные «сани» под уклон….

— Они — живы! — сказал Заречнев подошедшему Тимофееву, открывая глаза.

— Это уже не имеет значения. Демьян будет здесь через три минуты. А ты что это замер, как столб? Кричу тебе, кричу — никакой реакции. Заболел, что ли?

— Ага. Заболел…. — не стал спорить Сашка. — Они скрылись во-он в том направлении. — Он махнул рукой в сторону глубокой расщелины на краю долины.

— Ну и что? Мы улетаем через пять минут.

— Это вы улетаете. А я — остаюсь! Приказ какой был? Найти! Мы можем их найти, если спустимся в ту щель.

— Это невозможно! — с нажимом на последнем слове, повторил Евгений. — Через несколько минут начнётся такая метель, что мы не увидим друг друга, находясь в двух метрах. Буран может длиться несколько дней. Ты погибнешь!

— Мне понятна твоя позиция! Улетайте! Мне оставьте палатку и все припасы.

Тимофеев раздражённо махнул рукой, что-то сказал подошедшему Юрию. Они о чём-то коротко посовещались.

— Ну ладно! — примирительно сказал Женька, возвращаясь к Сашке. — Уговорил. Не можем же мы тебя здесь одного оставить! Сам знаешь — русские на войне своих не бросают! Будем искать вместе твоих гипотетических туристов. Куда идти?

Оранжевая палатка обнаружилась почти сразу, как только трио курсантов спустилось на дно расщелины. Альпинисты, не мудрствуя лукаво, развернули её там, куда она скатилась, спасаясь от разрыва летящей ракеты.

Самочернов дважды обошёл вокруг маленького оранжевого пятна, торчащего из-под снега, осторожно постучал по нему.

— Э-эй! Есть кто-нибудь? — Громко спросил он, наклоняясь к убежищу туристов-экстрималов.

— Слышь, Юр, а ты уверен, что они по-русски — того, понимают? — зачем-то спросил у верзилы Александр, пытаясь визуально определить, где может быть вход в палатку.

— Эй, а вы — где? — вместо ответа донёсся из коммуникатора голос первого пилота. — Судя по следам — вы в расщелине. Я — прав?

— Да. Мы здесь! — ответил Евгений, неожиданно вспомнив, что он — командир группы.

— Срочно поднимайтесь наверх. Тут такая заваруха начинается…. Не успеете в корабль к началу метели, можете меня не найти!

— Дим, тут такое дело. Мы палатку нашли. Может, альпинисты — внутри. Надо бы проверить. Ты мог бы перелететь к нам поближе?

— Я-то могу. Но «тарелка» тяжёлая. Боюсь, снег обрушится, если я на край перелечу.

— Слушай, Демьян! — неожиданно встрял в разговор Заречнев. — Шатл сможет взлететь, если метель начнётся?

— Конечно! Что ж ему сделается-то? Он же из металла!

— А верёвка у тебя с собой есть?

— Нет, нет у меня верёвки. А зачем она тебе?

— Если протянуть трос между нами и челноком, мы сможем найти корабль даже в полной темноте.

— Ну, в принципе…. Да. Я могу ещё и фонари включить. Но верёвки всё равно нет. Бросайте палатку, возвращайтесь на корабль.

— Жалко, блин. А вдруг в ней кто-то выжил. А знаешь, что? Я знаю, где есть верёвка!

— Где?

— А у них! — Сашка ткнул пальцем в сторону оранжевого пятна. Они ж альпинисты. В палате должны быть канаты, и много.

— Тогда что мы стоим? Быстро за дело! — скомандовал Тимофеев, первым упал на колени и энергично заработал руками, отгребая снежное крошево от матерчатой стены. Юрий и Александр присоединились к нему уже через секунду.

В палатке было двое. Оба — без сознания, но живые. Мужчина обхватил женщину, видимо, старясь передать ей часть своего тепла. Женька, как самый маленький и самый ловкий, шустро залез в палатку, вытащил пару смотанных в кольца канатов, один конец бросил Юрию.

— Привяжи вот сюда! — он постучал пальцем по отверстию в дне оранжевого домика, не оборачиваясь, полез наверх.

Заречнев задрал голову, прикидывая, сколько времени осталось до прихода снежного заряда.

— Успеет! — уверенно сказал он, оборачиваясь к Самочернову.

— Какие есть мнения на счёт транспортировки? — поинтересовался Юрий, вслед за Сашкой забираясь внутрь в палатку.

— Таскать их по одному? Долго…. А давай их перевезём к «тарелке» прямо в палатке?

— А что? Это — идея! — согласился верзила. — Только её откопать нужно как следует, со всех сторон. Курсанты полезли обратно. Наверху уже завывало.

Острый западный ветер сорвал снежный покров долины, закрутил его в бешеном танце. Стало быстро темнеть.

— Ну, что, у тебя всё готово? — Самочернов возник рядом с бывшим гладиатором, словно демон из преисподней.

— Да! Можно тащить!

— Угу! Женька придёт, и начнём.

Через несколько минут из серых снежных вихрей проявился Тимофеев. Он полз на коленях, правой рукой держась за верёвку.

— Ты трос как следует привязал? — не очень приветливо поинтересовался он у верзилы. Тот кивнул.

— Щас проверю. Женька потянул за верёвку, стал отрывать её от палатки. Трос и узел не поддались. Зато вырвался кусок материи.

Тимофеев ничего не сказал. Он достал нож, вырезал отверстие в полу палатки, продел через него канат, завязал. Снова подёргал. Все части соединения осталось целыми.

— Давай, вытягивай понемногу! — сказал он в рацию.

Канат натянулся, потянул за собой палатку с находившимися в нём альпинистами. Юрий подскочил, руками, а кое-где — и всем телом — примял оранжевый купол.

Курсанты с разных сторон ухватились за дно, дружно потащили последние прибежище альпинистов в сторону корабля, ориентируясь по натянутому тросу. Метель крепчала. Ветер валил с ног, снежная крупа больно обжигала лицо.

— Все целы? — время от времени кричал Тимофеев в серую мглу; получал утвердительные ответы, снова впрягался в тяжёлое полотно. Наконец показалось светлое пятно.

— Ура, корабль! — выдавил из себя Заречнев, рукой нащупывая металлическую грань трапа.

Из ледяной карусели появилась толстая рука, уверенно нащупала краешек материи, потянула его….

— Ну, вот, и всё! — облегчённо сказал Евгений, выпрямляясь и вытирая запястьем ладони лоб. Налетел шквал.

Он начал валить Тимофеева, закрутил на нём одежду, уронил-таки маленького человека, покатил его во тьму.

— Стой! — не своим голосом закричал Самочернов, бросая вслед за ним. Сашка поймал могучего курсанта за торс, едва удержал.

— Погоди! — крикнул он Юрию. — Надо сначала верёвками привязаться. Вместо ответа верзила развернулся и… влепил кулаком в лицо Заречневу.

— Сука! — запричитал он. — Из-за тебя друга потерял!

Сашка проглотил солёный ком, вместе с кровью выплюнул выбитые передние зубы, зацепил ладошкой снег, прижал ко рту.

— Не хнычь. Будь мужиком! Женьку мы найдём. Прямо сейчас! — прошепелявил он, с трудом разлепив губы.

— Как? Где?

— Привяжи меня за пояс верёвкой, и понемногу отпускай, когда скажу. Александр натянул на голову капюшон, подставил ветру спину.

«Женьку не могло унести далеко». — думал он, осторожно ступая на снег. — Двадцать метров, тридцать. Максимум — пятьдесят. Как же ему дать о себе знать? Покричать? Вьюга ревёт так, что я сам своего голоса не слышу. Свет тоже этот снег не пробьёт. Хотя…. Смотря какой свет!

Он достал из кобуры бластер, выстрелил из него по ветру, параллельно поверхности. Потом — ещё. И ещё….

Где-то после двадцатого выстрела ему почудилось, что справа от него что-то сверкнуло. Землянин направил ствол лучемёта в эту сторону, нажал на спуск.

Навстречу, едва не задев его плечо, метнулся такой же сгусток тепла и света.

— Женька, это — я! — что было мочи закричал он, делая несколько шагов в сторону, откуда прилетел заряд.

— Чё орёшь? — неожиданно раздался спокойный голос Тимофеева… из-под ног. Чуть мне все руки не оттоптал! Женька встал, ухватился за пояс товарища.

— Всё, Юрик, мы вместе! — сообщил он по рации. — Можешь тянуть нас к себе!

Альпинисты уже очнулись. Женщина недоумённо перевода взгляд с одного курсанта на другого, что-то произнесла на непонятом языке.

— Нихт ферштейн! — прошлёпал толстыми губами Заречнев, для наглядности помахав руками, разведёнными в стороны.

— Это ты нихт ферштейн! — неожиданно отозвался Паршин, занятый управлением челнока. — Это один из языков Города Богов. Родной язык нашего командира, между прочим. Так что, если что, поосторожнее с ними. Не ровен час, окажутся какими-нибудь её знакомыми, или — родственниками. Доставим на корабль, пусть Дита сама с ними разбирается.

— Что с тобой? — спросила Дита у Сашки, быстро глянув, заметив перемены в лице молодого рекрута.

— Так! — ответил Заречнев, пряча глаза. — Шёл, упал, очнулся — гипс. Закрытый перелом.

— Какой перелом? Какой гипс? — не поняла бессмертная. — Что ты мне голову морочишь? Немедленно в медицинский пункт, на диагностику. Тоже мне, герой выискался!

— Кто вы? — спросила альпинистов она уже на элойском, предупреждённая Демьяном о том, с какими гостями они возвращаются на корабль.

— Мы — молодожёны! — ответила девушка. — Меня зовут Тоя, мужа — Лам. Это — наше свадебное путешествие.

— Расскажите, что произошло.

— Мы возвращались домой, в Город Богов с плато водопадов на планете Карус. Но потом, как-то спонтанно, решили совершить восхождение на Фаллос Дьявола….

— На что-о? — не поняла элойка.

— Ну, это пик такой горный. На краю горной гряды, проходящей мимо долины, где мы приземлились.

— А-а! Теперь понятно. Продолжайте!

— Шатл в автоматическом режиме вернулся на нашу яхту, мы поставили две палатки. Решили, что завтра, перед рассветом, выходим. Неожиданно — вспышка!

— Где?

— В небе, над нами. Примерно там, где должна была находиться наша яхта.

— А кстати, что за яхта?

— Обычная яхта для космических путешествий. Класса «Премиум». Точь-в-точь, как ваша. Я сначала даже подумала, что мы возвращаемся на свой корабль. Но когда попала внутрь, поняла, что ошиблась. У вас внутри здесь всё по-другому.

Так вот, когда мы увидели вспышку, решили, что на корабле — какая-то авария, или об него ударился шальной метеорит. Лам вышел на связь с компьютером яхты. В ответ — тишина. Тогда мы включили аварийный передатчик, передали сигнал бедствия.

— Что было потом?

— Потом откуда-то сверху на нас полетела ракета. Не знаю, кто её пустил, и почему она летела именно в нас. Муж успел побросать всё в палатку и направить её в расщелину.

Нам повезло, что взрывная волна прошла выше. Сверху обрушился снег, он завалил наше убежище полностью.

Мы слышали, какие-то существа довольно долго потом искали нас, но не нашли, к счастью. А потом пришли ваши. Они всё время разговаривали на незнакомом языке.

Мы думали, что это — те же, что стрелял в нас ракетой. Сидели очень тихо. А потом в палатке стал заканчиваться воздух.

Наверх выйти мы боялись. Решили так — лучше уж тихая смерть в снегах Айсхауса, чем болота Смагга. А кто нас нашёл?

— Вот, он! — кивнула Дита в сторону самого губастого курсанта.

— Бедненький! — пожалела его бессмертная новобрачная. — Где он так неловко упал?

— Да есть тут одно место! — ответила Дита, мельком глянув на Самочернова, ковырявшего сбитый казанок. Верзила перехватил взгляд командира, виновато потупил глаза.

«Потом разберусь!» — решила бессмертная. — «А пока нужно придумать, куда устроить наших молодожёнов».

Первой мыслью было — наказать Юрия за несдержанность. Но когда первая волна негодования прошла, а Дита успокоилась, ей стало даже немного весело.

«Ничего, это даже полезно»! — думала она, вспомнив разбитые губы курсанта. — «Может, это слегка умерит его гордыню, да и на меня пялиться меньше будет. А то совсем уже не стесняется никого и ничего. Следит за мной всё время, как самонаводящаяся пушка от танка. И кто сказал, что каюту должен освободить Самочернов и Тимофеев? Они — курсанты не первого года обучения, «Деды», так сказать, по неофициальной «классификации» русской армии. А вот Заречнев и Аррах — самые настоящие «духи». Пусть знают своё место! Да им и не привыкать спать, где попало».

Она вызвала бывших гладиаторов и огласила принятое ей решение — в течение получаса освободить каюту. В ней теперь будут проживать спасённые новобрачные.

— А нам куда? — облизав сукровицу с разбитых губ, спросил Сашка.

— Вам? Да хоть в спортивный зал, что ли. Там тепло, сухо. Аррах может натянуть свой любимый гамак. Всё! Выполняйте приказ! — она отвернулась к мониторы, показывая, что очень занята и больше ни на какие вопросы отвечать не намерена.

Бывшие гладиаторы недоумевающе переглянулись, поплелись в теперь уже не свою каюту.

— Ох, не зря у меня бабушка Наталья говорила: «Пришла беда — отворяй ворота»? — пробурчал Сашка.

— О чём это ты? — не понял Ар'рахх.

— Да так, к слову пришлось. У нас, на Земле считают, что одна неприятность не бывает, если уж они случаются, то — скопом, происходят по нескольку штук подряд. А у вас не так?

— Да, что-то такое бывает — тоже. Даже ритуал есть, чтобы прогнать неприятности, которые могут прийти вслед за той, которая случилась первой.

— А что за ритуал, расскажи!

— Обычный ритуал, ничего особенного. Костёр. Танцы….

— А давай его проведём! Вдруг — поможет?

— А что? Давай! — неожиданно легко согласился зелёный верзила. — Чтобы провести ритуал изгнания злых духов, нужно вот что….

Дымом в коридорах воняло так, что всех курсантов, «навигаторов» и спасённых гостей из проходов судна словно корова языком слизнула. Все предусмотрительно расползлись по своим каютам, ожидая развязки и подозревая, что когда Дита учует дым, то под горячую руку командира лучше не попадаться — последняя выходка бывших гладиаторов зачёркивала если не все их предыдущие заслуги, то — большую часть из них.

Ждать пришлось довольно долго — минут двадцать. Бессмертная вновь погрузилась в виртуальность искусственного разума корабля, вникая и анализируя информацию, полученную Стантом. Её интерес удвоился или даже утроился после сбивчивого рассказа молодожёнов.

У элойки возникли обоснованные подозрения, что яхту альпинистов уничтожил тот самый крейсер, который напал на них несколько дней назад.

Внешнее сходство, место и время контакта двух кораблей могли натолкнуть аресян на мысль, что яхта класса «Премиум» — именно тот корабль, который они безуспешно пытались уничтожить в нескольких миллиардах километров отсюда. Но, вероятно, всё же какие-то сомнения оставались, если преследователи высадили на планету мобильную группу, для поиска доказательств, подтверждающих их догадки. Доказательств, к счастью, они не нашли.

Но сколько времени аресяне будут пребывать в неведении п поводу того, что они уничтожили по ошибке другой корабль, сказать было сложно. По большому счёту, крейсер мог «хакнуть» судно из профилактических целей, так сказать, «на всякий случай». А это означало, что от дальнейших поисков исчезнувшей в «облаке спрута» яхты они не откажутся до тех пор, пока её не найдут и не уничтожат.

«Или мы — их»! — сердилась элойка, понимая, что она поставлена практически в безвыходное положение и теперь экипажу придётся сражаться не на жизнь. Беда была в том, что корабль Звёздной Академии не располагал средствами, позволявшими ему уничтожить столь крупное судно, как крейсер.

«Пока не располагает». — мысленно поправила себя бессмертная, размышляя над тем, где ей придётся сделать остановку, чтобы закупить эти самые «средства».

Вывод из метода, с каким аресяне (если это были всё-таки они) уничтожили «беглецов» — быстро и жестоко — говорил о том, что лёгкой обидой — а именно так можно было расценить побег Диты и её курсантов из Гнезда — здесь и «не пахло». Стало ясно, что где-то элойка задела очень важные интересы Хранителя Ключей Дома Правды. Причём — жизненно важные.

Что это за интересы, можно было понять, только до конца, до последнего байта расшифровав файлы, закачанные в суперкомпактный «походный мозг» Станта.

Этим и занималась Дита все последние дни, включая и тот, когда часть её подчинённых была «откомандирована» на Айсхаус.

Запах дыма она учуяла последней. Да и то, только после того, как рядом недовольно зашмыгал носом первый пилот. Гнев её был беспределен.

Она выхватила бластер и широким шагом помчалась в тренажёрный центр, готовая расшвырять всех, кто мог случайно оказался на её пути.

Она ворвалась в спортивный зал, поискала глазами «непутёвого» и его зелёного друга, одновременно снимая лучемёт с предохранителя и намереваясь влепить первому из них точно между глаз — чтобы отмучался сразу.

Бывшие гладиаторы сидели в углу, наклонившись друг на друга. Они в тон, ничуть не смущаясь того, что ни у того, ни у другого нет ни малейшего даже намёка на присутствие музыкального слуха, пели.

Вернее, пел Ар'рахх, причём — на своём родном языке, а землянин ему подвывал, опять же на языке драков — в меру сил, так сказать.

Перед ними, на металлической пластине, аккуратно положенной поверх татами, курилась крохотная кучка какой-то травы. Это именно от неё по всему кораблю распространялся тот самый необыкновенно вонючий запах, который загнал «по норам» всех членов её экипажа и гостей.

Картина была настолько необычная и комическая, что Дита чуть не расхохоталась прямо в тренажёрном центре.

— Что здесь происходит? — с трудом сдерживая улыбку, стараясь говорить как можно строже, спросила она, выразительно поигрывая бластером.

— Ничего особенного, командир! — ответил Сашка, не поднимая, однако головы с плеча зелёного верзилы. — Мы с Ар'раххом изгоняем духов неприятностей. Чтобы госпожа Фортуна повернулась к нам, наконец, тем местом, каким нужно. Элойка плюнула, закрыла нос рукой.

— Всех злых духов изгнали? — спросила она, пряча лучемёт в кобуру.

— Нет! Один остался! — почти серьёзно ответил Александр, вставая и выпрямляясь во весь рост. Рука Диты с бластером на мгновение задержалась. — Здоровенный такой дух. Из металла и с большими толстыми ракетами. Вот, сидим, думаем, как нам избавиться от его «приятного» общества.

— Ну, и как?

— Да пока ничего не придумали. Как говорится в одном анекдоте про умного чукчу и глупых геологов, по самую крышу засадивших вездеход в болото — «трактор, однако, надо»!

— Знаю я этот ваш анекдот. И насчёт «трактора, однако» — тоже согласна. Ладно, всё мне с вами понятно. Костёр — затушить! Ритуал — завершить! Немедленно! Вопросы есть?

— Нет!

— Выполняйте! И включите, наконец, систему очистки воздуха.

Через несколько минут после ухода бессмертной в комнату один за другим «просочились» курсанты.

— А я думал, она по вам жахнет! — весело сказал Женька Тимофеев, разглядывая тёмный холмик сгоревшей травы. — Вам сейчас очень сильно повезло. Или вы ей нужны ещё для чего-то. Не знаю, если честно. Время покажет.

— Ну. Покажет… — вяло согласился Заречнев. От вонючего дыма у него разболелась голова, сильно хотелось спать. Он покрутил ничего не видящими глазами, завалился на бок.

— Так! — булдаковским голосом откликнулся на это Самочернов, доставая из брюк небольшую фляжку. — Этому столику больше не наливайте!

Такого «улова» Дита не ожидала.

«Всё, что угодно — только не это»! — растерянно думала она, снова и снова пробегая глазами текст расшифрованного Стантом сообщения. — «Этого просто не может быть»! — Решила она, расстроено бросая листочек с письмом матери на стол. Она заложила руки за спину, энергично заходила по рубке.

«Где-то я сделала ошибку, «прокол», позволила увлечь себя ложными надеждами и несбыточными идеями. Разве возможно такое, что первое же расшифрованное послание, которое написано было рукой мамы, о чём недвусмысленно говорят тайные знаки, расположенные в начале и в конце письма, указывало, что ключик к разгадке её последней экспедиции находится прямо под её ногами. Не в прямом смысле, разумеется, но всё же. В письме говорилось, что часть архива экспедиции находится в одной из пещер (указывались точные координаты) на планете…. Айсхаус. То есть той самой, на орбите которой они сейчас находилась.

Либо это было потрясающее везение, во что Дита лично совершенно не верила, либо это была очень тонкая «подстава» со стороны неизвестных недоброжелателей элойка, чьими «руками» в этом эпизоде выступил её сопланетник Стант, или тот, кто «скормил» нужную информацию компьютеру бессмертного в Доме Правды.

«Ладно»! — решила она, всё обдумав и приняв решение. — «Хотите поиграть со мной в доверчивую исследовательницу? Давайте поиграем! Но — по моим правилам»!

Она вызвала в рубку старшего офицера и в нескольких словах объяснила задачу на следующий день — судя по тому, как это выглядело с орбиты, мощный буран, захвативший едва ли не четверть планете, пошёл на убыль. Утром Сашка проснулся от мощного точка в бок.

— Вставай, засранец! — грубо рыкнул на него голос Дягилева. — Хватит дрыхнуть! Ты срочно отправляешься на задание!

«Какое задание»? — хотел спросить Заречнев. Но натёкшая за ночь сукровица залепила губы не хуже костного клея. Или рыбного. Он промычал что-то нечленораздельное, открыл, наконец, глаза.

— Я повторять два раза не буду! — не на шутку разбушевался Евгений. — Вылет — через полчаса! Челнок поведёшь сам. Вместе с тобой на планету опустятся ещё двое.

— Кто? — человек кое-как открыл рот.

— Узнаешь позже. Сбор — кают-компании, через пятнадцать минут. Опаздывать не советую! — он выразительно посмотрел на свой бластер.

Заречнев сел на татами, подождал, когда тренировочный зал прекратит свой бег вокруг него. Пошатываясь, пошёл в умывальник.

— Я — с тобой! — догнал его драк. Он приобнял землянина на талию, страхуя на тот случай, если головокружение у того усилиться.

— Что это было? — спросил он у друга вымывшись и почистив зубы.

— Это? Это был чел'век. Офицер. Дягилев.

— Да нет. Я про вчерашнюю траву.

— А! Это! Это была такая специальная трава для дыма.

— А дым для чего?

— А для чего вы пьёте эту страшную отраву под названием сам'гонка? Вот и трава — для этого же.

— Что же ты сразу не предупредил? Так ведь и кони отбросить можно!

— Какие кони? Куда отбросить? Не надо ничего бросать…

— Да я в другом смысле — умереть от дыма.

— Ну, что, ты готов? — прервал «высокоинтеллектуальную» беседу новобранцев Дягилев. — Тебя уже ждут!

Брифинг был коротким.

— На планету полетите трое — ты, Олег и Стант! Тебя, Заречнев, я назначаю командиром этой команды. — тоном, не предполагающим никаких возражений, сказала Дита. — Ваша задача — спуститься на поверхность планеты как можно ближе к точке вот с такими координатами. — Она щёлкнула прозрачной указкой по экрану компьюзера. — Вот здесь, в пещере недалеко от вершине горы находится контейнер. Какого он размера и как выглядит — мне неизвестно. Одно я знаю точно — он там есть. Если не найдёте, на корабль можете не возвращаться. Это я вам, как командир говорю.

Время на поиски — трое местных суток. Снаряжение и питание уже в челноке. О ходе операции будете докладывать мне лично. Скажем, два раза в сутки — на рассвете и на закате. Вопросы?

— А если контейнера всё-таки там нет? — осторожно поинтересовался бессмертный, внимательно вглядываясь в лицо Диты.

— Если контейнера нет, то это означает…. Это означает, что вы все трое остаётесь искать его до тех пор, пока не найдёте.

— А если не найдём? — угрюмо бросил Олег.

— Значит, Снегурочка примет вас в свои объятия…. Повторяю: через трое местных суток яхта покидает орбиту планеты. С вами или без вас — зависит только от того, как вы выполните это задание. Всё! Вылет — через семь минут!

— Жесть — приказ! — негромко отозвался со своего места Заречнев. — А чё, пристрелить прямо здесь, слабо, что ли? Обязательно надо вот так — в снега, во льды?

— Что-то я не узнаю тебя. Александр! Откуда такое упадническое настроение? Ты ведь ещё даже не начал искать контейнер, а уже готов расписаться в своей полной несостоятельности. Или я не права? Выполняйте задание и возвращайтесь на корабль — это всё, что я вам хочу сказать перед тем, как вы уйдёте отсюда. А жесть приказ, или не жесть — судить будем потом, когда вы найдёте то, что мне очень необходимо! Всё! Все свободны!

 

Глава 7

Акела — промахнулся!

«Что-то происходит с Дитой, и это «что-то» очень сильно изменило её поведение в последние недели. Но что?» — думал Сашка, направляя «тарелку» вдоль изломанного горного хребта. Каменный кряж, до самых почти вершин утонувший в ледниках и сугробах, был не самым лучшим ориентиром для точного определения места, означенного как точка, около которой необходимо искать «посылку». В глубине души землянин искренне сомневался, что «контейнер» вообще существует; он был уверен — вся эта затея с неизвестным оправлением выдумана бессмертной только для того, чтобы избавиться от него, «непутёвого», под благовидным предлогом.

«Но зачем вместе со мной нужно убивать ещё двух членов экипажа? Или, они, того — «балласт»»? — недоумевал бывший гладиатор, разворачивая шатл по широкой дуге, выискивая с воздуха место, где машину можно будет безбоязненно оставить на три местных дня. Без страха — то есть, не опасаясь, что её накроет лавина, или сметёт случайный камнепад.

Наконец, он заметил подходящую площадку, снизил скорость, начал снижение….

— Ну, что, господа «альпинисты», какие будут соображения? — обратился Александр к своим попутчикам сразу после того, как всё необходимое было выгружено на снег.

— Если верить спутниковой фотографии, — отозвался бессмертный, — то искомая вершина должна находится во-он там! — он уверенно ткнул пальцем в сторону довольно далёкой вершины, надменно возвышающейся над остальными собратьями.

— Ну, что же, там, так — там! — вздохнул Заречнев, взваливая на себя высокий рюкзак с палаткой и запасом пищи. — Двигаем! Пока пойдём на лыжах, а когда достигнем подножья горы, наденем другую обувь. — он хлопнул рукой по рюкзаку, в котором находилась специальное горное снаряжение для передвижения по снегу и по горам.

Первые пару часов движения по склону меньше всего говорили о том, что это начало сложной и опасной экспедиции. Каменные склоны, покрытые толстой коркой снега, редкие деревья, похожие на мохнатые пики…. Безветрие. Идеальной чистоты снег.

Сашка, не скрывая своих чувств, вовсю крутил головой, наслаждался неземной красотой, вслух искренне сожалея, что у него нет хотя бы фотоаппарата.

«Было бы что показать, когда вернусь домой»! — думал он. — «Домой…. Домой…. Странно, почему так остро захотелось домой именно сейчас? Неужели из-за того, что вот этот склон как две капли воды похож на тот, на котором мы с Женькой Городиловым катались тогда на деревянных лыжах? Помню, мы тогда здорово извалялись в снегу. Неужели я никогда не увижу дом»?

Отчего-то заныло в левой половине груди, по щеке покатились слеза, за ней — другая….

— Что с тобой? — на всякий случай поинтересовался Стант, заметив, что командир их группы пару раз подозрительно шмыгнул носом.

— А ничего! — ответил за него Олег, скрипнув зубами. — Отстаньте от человека. Воруете, блядь, людей по всему космосу, а потом в душу лезете, спрашиваете, чего это с ними.

— Я лично никого не воровал!

— Ну, эта, твоя…. Сучка бессмертная! Вы ж одного роду-племени.

— Зачем ты говоришь это мне? Скажи этой ей! Я, если ты успел заметить, такой же пострадавший, как и ты, и твой друг.

— Этот человек мне не друг! — отрезал Олег.

— Так и Дита — тоже мне не друг. Почему ты меня обвиняешь в том, что сделала она?

— Отставить разговоры! — резко выдохнул Заречнев. — Приказываю беречь дыхание. Скоро подъём начнётся. А если есть желание поговорить — вечером, когда поставим палатку, говорите сколько хотите. Хоть до утра.

— А чего это ты раскомандовался? — попробовал возмутиться бессмертный.

— Я — командир группы, и вы оба находитесь в моём подчинении. Временном, разумеется.

— Странно, но мне Дита сказала то же самое.

— Ах, вон оно как! Тогда есть просто способ решить эту проблему. Мы щас снимем рюкзаки и в рукопашной разберёмся, кто из нас главнее! Ну, так как?

— Нет смысла тратить силы и время на пустое занятие! — ответил Олег, останавливаясь и наваливаясь на лыжные палки. — Ты нас победишь, так это — твоя стихия. Вот если бы мы сражались на компьютерах…. У тебя было бы мало шансов.

— А я и не спорю! — не стал накалять обстановку бывший гладиатор. — Если бы мы играли в компьютерные игры, я безоговорочно принял бы твоё лидерство, или лидерство Станта. Но здесь…. Если мы не группа, выполняющая приказ командира, то тогда мы — стая. А в стае должен быть вожак. Вожак, как вы помните, определяется в серии драк. Так как, драться будем, или всё-таки согласимся с тем, что мы — группа?

— А ты не так глуп, как кажешься! — заметил элой. — Разумеется, мы — команда! Приказывай, командир!

— Приказ — такой: привал! Сейчас начнётся подъём, и нужно собраться с силами.

Сила тяжести на планете гор, снега и льда на треть, примерно, уступала земной, но после трёх часов непрерывного подъёма в гору с большущим рюкзаком за спиной это перестало иметь хоть какое-то значение.

— Всё, не могу! — охнул Олег. Сашка оглянулся. Землянин едва стоял на подгибающихся ногах. Его заметно шатало из стороны в сторону. Стант ещё держался, но было видно — ему тоже очень тяжело.

— Привал! — сказал Александр, с нескрываемым облегчением тоже заваливаясь на снег. Он нащупал фляжку на поясе, отстегнул, сделал пару глотков.

— Пить будешь?

— А что это? — ответил Олег.

— Чай. С сахаром и лимончиком. А?

— С лимончиком, говоришь? — он потянулся за питьём.

— Да, братцы. Это вам не по клавиатуре пальчиком — тук, тук…. Тут думать надо…. Олег попробовал возмутиться, но его жестом остановил бессмертный.

— Погоди, человек! Вот, дай Бог, выберемся из этого дерьма, придёт и наше время сделать «тук, тук». И от этого «тук, тук», возможно, будет зависеть и твоя жизнь, и жизнь всего экипажа. Вот тогда мы и поговорим, что важнее — наши «туки» по клавиатуре, или ваши ножи, пистолеты, ракеты….

Что касается твоего превосходства в этой экспедиции, то оно вполне объяснимо. Олег безвылазно двадцать лет провёл в трубе, то есть на Поясе Ареса, а ваш покорный слуга последние годы вёл праздное существование прожигателя жизни. Большой дом, много денег, много девушек…. Что ещё нужно для ощущения полноты жизни?

— Дом! — резко ответил Александр. — Для ощущения полноты жизни человеку нужен только дом! Место, где его ждёт бабушка, дедушка, мать, отец, жена, муж, брат, сват…. Одним словом — семья! Что для тебя дом, бессмертный?

— Для меня? — даже растерялся элой. — Место, где мне хорошо и комфортно.

— Ну да, вы элои, как голландцы на Земле — где пиджак повесил, там и Родина.

— Мы не носим пиджаков!

— Я в переносном смысле. Ладно…. Вижу, что дискуссия разгорается с новой силой. А это означает только одно — все отдохнули, набрались сил и готовы к новым трудовым подвигам. Всё, встаём мужики, и — в путь!

— Что такое мужики? Это люди?

— Это хорошие люди мужского рода. Тьфу, чёрт! Опять затянули…. Всё, заканчиваем с разговорами! Выступаем через тридцать секунд.

К закату поднялись на последнее перед вершиной плечо горы. Тусклый шарик местного светила уверенно катился к горизонту, не оставляя «снежным барсам» ни малейшего шанса на то, чтобы найти заветную пещеру до заката.

— Всё! Готовимся к ночлегу! — отрешённо выдохнул Заречнев, стараясь не смотреть на спутников.

После слов Александра Олег упал на спину, раскинул руги в стороны. Лицо его из розового давно стало фиолетовым, он тяжело и часто дышал. По тому, как он шёл, невозможно было понять, как он вообще держится на ногах. Бессмертный выглядел ненамного лучше.

Сашка ничего не сказал «барсам», свалил тяжёлый рюкзак на снег, стал его развязывать, вытаскивать и устанавливать палатку. Во временное убежище элой забрался сам.

Человек лежал на снегу в той же позе, в какой упал на белое покрывало горы полчаса назад.

«Ну, ладно, меня Дита послала на верную смерть, потому что ненавидит. — думал бывший гладиатор, наклонившись над мужчиной. Дыхание Олега стало отрывистым, лицо приобрело синюшный оттенок. — А ненавидит — тоже понятно за что. За любовь. Но этих-то? Что плохого успел сделать ей вот этот человек, например? Или — тот, не человек; но тоже угодивший под её «раздачу». Да, видно неспроста почти все курсанты за глаза называют её «сучка бессмертная». И угораздило же меня влюбиться именно в неё. М-да…. Сердцу не прикажешь»!

Он стянул с землянина рюкзак, поволок в палатку. Через несколько минут вернулся за Олегом.

— Оставь его! — послышался из палатки голос Стана. — Он всё равно не жилец. У него горная болезнь, скорее всего. Или просто очень большая общая потеря сил. Ночь ему не пережить. А если и выживет, завтра он не сможет продолжить с нами путь. Сашка ничего не ответил, зацепил Олега за воротник, потащил по снегу.

— Оставь меня! — прошептал землянин. — Он прав! Мне не выжить!

Заречнев остановился, перевёл дыхание. Потом, опять наклонившись, с натугой затащил Олега вовнутрь.

— Через полчаса будет готов ужин. Тебе чего — борщ со сметаной, или чай с гренками? — обратился он к человеку.

— Борща хочу…. Со сметанкой….. — прошептал Олег, с трудом шевеля губами. — И чаю с гренками — тоже.

— Ну, вот, видишь! — довольно констатировал Заречнев. — если человек хочет жрать, значит, он хочет и жить! А ты, мудило бессмертное, — неожиданно зло выпалил он, вполоборота повернувшись к Станту, — больше никогда не предлагай мне оставить человека умирать! Заруби себе на носу — и ты, и все остальные элои — русские на войне своих не бросают!

— Да не надо так кипятиться! — ошарашенный таким неожиданным напором, Стант рефлекторно отклонился назад. — Не хотите бросать, не бросайте! Я только высказал свою точку зрения. У нас ведь демократия, разве не так?

— Не нужно при мне высказывать свою точку зрения! — Сашка сжал кулаки. — Держи её при себе! Если хочешь её высказать, поищи кого-то другого! Запомнил?! И заруби себе на носу: мне насрать на тебя, на твой город и на твою планету! Вы чё думаете — если можете жить вечно, то уже ухватили Бога за бороду? — он неожиданно сильно закашлялся. Приступ свалил его на пол палатки, долго не проходил.

Стант вздохнул, вытащил из своего рюкзака примус, поставил на него первый компакт-обед.

— Борща не обещаю! — сказал он, подмигнув Олегу. — Но блюдо вполне съедобное.

Дита оторвалась от экрана компьюзера, на котором видела и слышала всё происходившее в палатке, переглянулась с Дягилевым. Старший офицер встретился с ней взглядом, но ничем не выдал своих мыслей.

Окончательно кашель у Сашки прошёл только тогда, когда он с головой забрался в тёплый спальник и выпил две кружки горячего чая.

— Вот что, ребята-демократы! — сказал он, проваливаясь в ломающуюся тьму. — Встаём перед рассветом, завтракаем и выступаем. Завтра к обеду будем уже дома….

«Где — дома? На корабле? Это ты корабль назвал домом»? — хотел возмутиться Олег, но, глянув на Сашку, промолчал — всё равно он уже не услышал бы его слов. Однако ещё не спал Стант.

— Как ты думаешь, почему Дита отправила нас сюда, в горы в одной компании с этим неандертальцем? — спросил землянин, кивнув на прихрапывающего во сне Заречнева.

— Если честно, то я тоже ничего не понимаю. Я выполнил всё, как и обещал, даже сверх того….

— Что значит — сверх?

— Там, среди файлов, украденных мной из Дома Правды, есть очень интересная информация. Она касается сводного брата Хранителя Ключей, некоего Джаддаффа из Города Богов.

— Да, я слышал о таком. Говорят, презанятнейшая личность. И очень богатый чело…. Прости, элой.

— Ну, да. Это — то, что «на поверхности». А знаешь, как он стал таким богатым и столь влиятельным?

— Честно говоря, никогда даже не задавался таким вопросом.

— И напрасно! А я вот — задавался. И знаешь, что выяснил?

— Что?

— Помнишь, на Земле был такой пиратский капитан — Морган? Грабил корабли, убивал людей….

— Ну, как же, очень известная историческая личность.

— Ну вот, этот Джаддафф — это Морган Города Богов.

— Да ну? Не может быть!

— Может! И об этом содержаться сведения в фалах, вывезенных мной с Ареса.

— Но, если разобраться, то по большому счёту — чем это может навредить ему сейчас? С тех пор, как он был корсаром, прошло, наверное, тысяч десять лет.

— Двадцать.

— Тем паче — двадцать тысяч лет. Все давно уже забыли, что Джаддафф когда-то был флибустьером. Как говориться в таких случаях, его капитал давно легализован. Нет тех, кто мог ты требовать отмщения за уничтоженные суда и загубленные души. Ну, был он пиратом. Что с того?

— Не знаю…. Не уверен, что ты прав…. Но вот то, что эта информация вряд ли стала той причиной, из-за которой Хранитель Ключей стремится нас уничтожить — в этом я с тобой, пожалуй, соглашусь. Значит, есть что-то ещё. Что-то такое, о чём я даже не догадываюсь. То, что может нанести реальный ущерб сегодняшним интересам бывшего космического корсара. Но что? Я не успел расшифровать изучить все файлы. Чтобы это сделать, потребуется не один год работы.

— А ещё — выжить в этом снежном аду.

— Есть предложения, как?

— Так…. Соображения.

— Что конкретно ты предлагаешь?

— Если мы не найдём контейнер, нас не заберут на корабль. Значит, мы его найдём в любом случае.

— Это как?

— Если контейнер есть, то проблема опадает сама собой. А если его нет, то контейнером может оказаться любой предмет. Абсолютно любой.

— Даже камень?

— Даже камень. Никто не видел и не знает, как должно выглядеть то, что мы ищем.

— А если никакого контейнера нет, и Дита отправила нас на эту планету умирать?

— Тогда мы умрём! Ладно. Хватит о грустном! Завтра — тяжёлый день. Нужно укладываться спать….

— Последний вопрос, хорошо?

— Валяй!

— Как ты встряпался в это дерьмо?

— За последние два десятка лет, это — мой первый и пока единственный шанс выбраться с Пояса Ареса. Мне очень нужна была эта информация. Очень. Только раздобыв её, я гарантировал себе место на корабле, который избавлял меня от каторги в «трубе». Думаю, ты не хуже меня понимаешь, что ещё двадцать-тридцать лет, и — всё. Радиация сделает своё чёрное дело. Человек должен жить на дне воздушного океана, то бишь на поверхности планеты.

— И ты готов был пойти на всё, чтобы покинуть Пояс Ареса?

Олег промолчал. Он перевернулся на спину, долго и задумчиво смотрел на потолок палатки, очевидно, размышляя над вопросом бессмертного, или просто не желая отвечать на него.

Элой не стал повторять вопрос, отвернулся. Вскоре послышалось его мерное дыхание.

Утро выдалось морозным. Заречнев проснулся первым, снова долго и надсадно кашлял; он никак не мог собраться с духом, чтобы выбраться из тёплого спальника в ледяную свежесть палатки. От резких отрывистых звуков проснулись Олег и Стант. Они открыли глаза, наблюдая за бывшим гладиатором. Из спальников выбираться не торопился никто.

«Гляделки» Сашка, разумеется, проиграл. «Коль уж назвался «груздем» — командиром группы, то полезай в «кузов» — промороженную палатку — первым» — думал он, выбираясь из уютного тепла спального мешка. Землянин поднял свалившийся на бок примус, зажёг его. Воздух в крохотной палатке стал быстро нагреваться. Александр достал из рюкзака законсервированные продукты, поинтересовался:

— Кому — что?

— Мне — только чай! — отозвался Олег, высвобождая из спальника одну руку. Судя по его замедленным движениям, присоединяться к Заречневу он не спешил.

— Предложение отклоняется! — весело сказал Сашка, разламывая один из компакт-обедов. — Следующий раз есть будем часов через шесть. На голодный желудок ты далеко не уйдёшь. Завтракать будешь, как все.

— Разогрей мне курицу с лапшой! — подал, наконец, голос бессмертный. За ночь он сильно охрип, его глаза блестели нездоровым блеском. — И вот что! Идите дальше без меня. Что-то я себя не очень хорошо чувствую. Думаю, это простуда. Ломает всего. Температура.

— А я думал — бессмертные не болеют!

— Болеют! Как и все нормальные люди. И умереть может так же просто, как и любой из вас. Единственное, что отличает нас от вас — это возрастные ресурсы наших организмов. Очень давно, в древности, сразу после Великого Переселения наши учёные, случайно, если честно, нашли препарат, который отключает ген старения. Полностью. Начали экспериментировать. Вначале было много неудачных опытов. Стоило сломать этот ген, человек начинал очень быстро стариться. Из сорокалетнего, пышущего здоровьем человека, мужчина превращался в древнего старика буквально за полгода.

Но потом один гениальный учёный — между прочим, это был отец Диты, Дон, сделал открытие, которое полностью перевернуло жизнь и существование нашей цивилизации. Он нашёл способ, как изолировать этот ген. Теперь, стоит ввести лекарство, изобретённое Доном, человек, или элой, или аресянин — любой гуманоид, — перестаёт стариться. Становится бессмертным.

Но он по-прежнему подвержен заболеваниям. А ещё его можно застрелить, зарезать ножом, отравить….

— Да…. Тяжела жизнь бессмертного в Галактике! — с сарказмом сказал Заречнев, ставя на примус второй походный завтрак. — А зачем ты мне это всё рассказал?

— Я вижу, что ты любишь Диту.

— Да, я люблю её! Ну и что? Это моё личное дело! Тебя это никаким боком не касается! И лучше тебе этой темы не касаться! Понял?

— Понять-то понял. Но я хочу, чтобы ты знал одну вещь. Ты тоже можешь стать бессмертным!

— Ах, вот оно что! Да, я слышал о таком! Одна «прививка бессмертия» для Николая Платоновича, другая — для Демьяна. Ты считаешь, я смогу дослужиться до такой чести?

— Речь идёт не о чести получить, как ты говоришь, «прививку бессмертия». Я говорю о реальном бессмертии.

— Дита на это не пойдёт никогда.

— А при чём здесь Дита? Бессмертие для инопланетников — это вопрос Совета Города Богов. Но претендовать на него может человек, совершивший что-то очень важное или полезное для всей цивилизации элоев, не только для своего командира.

— Например?

— Да много чего! Самое простое — открыл новое месторождение полезных минералов.

— Это так сложно?

— В, общем-то — да! Ресурсы большинства старых планет, как правило, полностью исчерпаны. Сырьё давно уже поставляется из скоплений камней. Вы называете их поясами астероидов.

— То есть ты предлагаешь мне заняться поисками огромной глыбы, целиком состоящей из золота?

— Не обязательно! Очень хорошо продаётся алюминий, никель, железо…. Да почти всё.

— Но как? Я же — член экипажа Диты. Курсант Звёздной Академии….

— Стоит тебе в любом порту заявить, что ты желаешь направиться на поиски никеля, или железа, ты подпадаешь уже под юрисдикцию Города Богов.

— Не всё понятно…. Почему, например, Олег за двадцать лет ни разу не заявил, что он хочет искать полезные ископаемые? Сразу бы ушёл из Пояса Ареса.

— Дело в том, что такое занятие — дело трудное и опасное. Не каждому оно по плечу. Ты — сможешь!

— А можно узнать, сколько людей получили бессмертие таким образом?

— Ну, у меня нет такой статистики….

— Вре-ешь! Ты же — компьютерщик! Специалист по информационным системам. Ты должен точно знать цифры. Так — сколько?

— Шесть, или семь человек. — неохотно ответил Стант.

— И за какой период?

— Лет за двести….

— Больше вопросов нет! Пусть я проживу мало. Зато остаток своей очень короткой жизни поведу рядом с той, которую люблю. А сколько времени отпустят на это Бог, это ведомо только Ему.

— Кстати….. Коль уж ты заговорил об этом. Никакого Бога в том понимании, в каком имеешь его ты, не существует.

— Это ты так считаешь. А я думаю иначе. И давай дискуссию на эту тему закроем. Хорошо? А то скоро — рассвет, выходить, а мы ещё даже не завтракали.

Мышцы болели нещадно. Ломило шею, острой болью давал о себе знать желудок. На Олега больно было смотреть. Заречнев, насколько смог, облегчил рюкзак человека, переложив в свой часть его «багажа». Это помогло, но лишь отчасти. Землянин выдыхался всё быстрее и быстрее. От этого периоды активного движения в гору становились всё короче, а время отдыха — дольше.

Из-за этого маленькая команда «барсов» сразу сбилась с запланированного ещё вчера графика движения, отставая от него с каждым часом всё больше и больше.

— Если так дело пойдёт, — сказал Сашка во время очередного «привала», — то мы не успеем вернуться к шатлу в установленные сроки.

— Вот и отлично! — тяжело дыша, ответил Олег. — Бросайте меня прямо здесь! До пещеры около вершины — ещё часа три ходу. Поднимайтесь наверх вдвоём, забирайте «посылку», а на обратном пути меня заберёте! Как предложение, а?

— Дерьмовое предложение. Три часа — туда, два — обратно. За пять часов ты окочуришься, превратишься в ледышку. Так как будешь лежать. А что такое движение? Движение — это жизнь! Единственное, что мы можем сделать для тебя — это взять из твоего мешка оборудование.

— Я — пас! — мгновенно отреагировал бессмертный. — Ещё килограмм в моём рюкзаке меня просто убьёт. Если хочешь — то только сам.

— Ладно. Сам, так сам. Сашка присел около рюкзака Олега, стал доставать из него снаряжение.

— Так, это что? Это — еда! Зачем нам еда? Мы её оставим здесь! Это что? Это верёвка! Хватит одной! Та-ак! Это — спальник! Слышь, Олег, ты часом, не — того, не пидорок?

— Ты чё? — не понял землянин, вытаращившись на Заречнева.

— Ага, вижу — натурал. Тогда скажи «гут бай» своему спальнику. Мужик ты не шибко толстый, да и я жиром не зарос. Спать будем пока в одном спальнике. Одну ночь выдержишь, надеюсь?

— Ну…. — Олег даже не нашёлся, что сказать.

К концу «разборок рюкзака» часть вещей перекочевала на спину Александра, остальные остались на склоне горы.

— Всё, теперь ты пойдёшь налегке! — констатировал Сашка, взваливая на себя изрядно потяжелевший рюкзак.

«Хотя гораздо проще было бы оставить тебя и твоё барахло здесь»! — подумал Заречнев, тяжело ступая вверх по склону. — «Ну, ведь нам, крестьянам, денег не надо, нам — работу давай»!

Пещера отыскалась только к закату. «Снежные барсы» одинаково тоскливыми глазами проследили путь местного светила к горизонту, осознавая, что даже если им улыбнётся удача, и они сразу найдут контейнер, обратно, к шатлу им сегодня точно не успеть. А это значит — ещё одна ночь в стылой палатке.

«Кого первым отправить в разведку»? — размышлял Сашка, стоя на краю горы. За спиной у него виднелась длинная цепочка следов, уходящая по склону далеко вниз, впереди — чёрным пятном манил провал над плечом скалы. Он заглянул в лицо Олега, затем — бессмертного. Выбирать было не из кого.

— Привал! — скомандовал он, с нескрываемым облегчением бросая на камень свой рюкзак. — Ночуем здесь! Олег! Ты ставишь палатку, а мы со Стантом сходим пока внутрь.

На лицо бессмертного наползла болезненная гримаса, он как-то странно глянул на человека, но промолчал.

Впрочем, перемена в настроении элоя не ускользнула от внимания смертельно уставшего бывшего гладиатора.

— Стоп! — сказал он, пряча глаза. — Предыдущий приказ отменяется. В пещеру я иду один, а ты Стант, поможешь Олегу развернуть наш небольшой лагерь.

Ярко-оранжевая капля на кончике длинной палки — синтетического факела, крепко зажатого Заречневым, отняла у темноты стены, пол и потолок небольшой пещеры. Сашка прошёл вперёд, внимательно осматривая любые неровности, которые хотя бы гипотетически могли быть «посылкой», «контейнером»; вообще любым предметом, которым можно было бы поднять и переместить к выходу.

Ничего! Ничего похожего на предмет (или камень), который мог бы скрывать внутри себя другой предмет, или нести на своей поверхности что-то похоже на информацию.

«На этой планете туристы, что, толпами шастают»? — думал Заречнев, возвращаясь к выходу и обдумывая план дальнейших действий. — «Иначе зачем было нужно так маскировать эту странную «посылку» непонятного размера, формы и с неизвестным содержанием? Надо посоветоваться со Стантом. Может, он что-то подскажет»?

Бессмертный долго не отвечал, задумчиво поглаживая кончиками пальцев свой обросший щетиной подбородок.

— Ничего нет? — ещё раз переспросил он, пронзительно глянув в глаза человеку.

— Да, ничего! — подтвердил Заречнев, слегка разведя руки в стороны.

— Может, ты плохо искал, или просто не заметил?

— Возможно, хотя — маловероятно. Можно ещё раз всё проверить. Пещера — так себе, метров пятьдесят, не больше.

— Вот что! — решил что-то для себя элой. — Искать пойдём все вместе. Одна пара глаз — хорошо, а три пары — лучше. Как ты себя чувствуешь? — этот вопрос он задал уже Олегу.

— Да нормально! — отозвался человек. — На пятьдесят метров сил у меня уж точно хватит.

Пещеру проверяли с тщательностью вора-домушника.

Простучали все стены, до каких смогли дотянуться, в буквальном смысле на четвереньках облазили весь пол, тщательно, буквально по сантиметру осмотрели потолок. Контейнера не было.

— Ну, вот! — мрачновато-торжественно изрёк Стант, когда трио «барсов» забралось, наконец, в палатку и занялось приготовлением скудного ужина. — Я так и думал.

— Что — так? — не понял Сашка.

— То, что твоя возлюбленная послала нас сюда не за каким-то мифическим контейнером; она просто таким изощрённым способом избавилась от нас.

— Не согласен! — вспылил Александр. — Ты клевещешь!

— А вот и нет! — совершенно спокойно, даже равнодушно возразил элой. — Мы с Олегом изначально предположили, что никакой посылки — нет. Эта высадка — уловка вашего…. Нашего командира. — поправился он.

— Я не вижу здесь никакой логики! — упрямился Заречнев. — Если бы Дита хотела, она бы давно уже сделала то, о чём говорите вы, без использования столь хитроумных способов.

— А не нужна тебе никакая логика. Ты влюблён, и, значит — ослеплён.

— Я сейчас говорю о ней не как о женщине, а как о командире. Я лично ей, как командиру доверяю полностью. Она столько раз спасала нам всем, в том числе и мне — жизнь, что я никогда не поверю, что она замыслила подлый удар в спину. Это не её стиль!

— Её стиль, не её стиль! Какая разница? Мы подохнем здесь в любом случае. Ты разве забыл приказ — без контейнера не возвращаться? Ладно, о чём вообще с тобой можно говорить? Утром, во время очередного сеанса связи ты сам убедишься в том, кто из нас прав. А если ты не веришь нам, то поверь собственным глазам, рукам и ногам. Если не веришь себе — отправляйся в пещеру. До утра можешь на сто крат проверить её вдоль и поперёк. А мы — спать! Как у вас говорят? Утро вечера умнее?

— Мудренее…. — машинально поправил новобранец, задумчиво глядя в черноту их временного пристанища. — Да, ты в чём-то прав. Ещё раз проверить пещеру не мешало бы. Он зажёг новый факел, решительно двинулся в глубь грота.

— Блажен, кто верует! — буркнул ему в спину Олег, раскладывая спальный мешок. — Безумству храбрых поём мы славу! К счастью, Сашка ничего не понял из его невнятного бормотания.

Утро напомнило Сашке якутскую сказку-притчу про три жизни, прочитанную в детстве. В ней один из «героев», наделённый тремя жизнями, однажды утром смог проснуться только благодаря тому, что у него вместо обычной жизни было три. Так вот, одну из своих жизней он потерял во время ночной ночёвки в теле убитого животного.

— Да, было бы не три жизни, а одна, вознеслась бы моя душа на небеса! — прохрипел он, почувствовав, что рядом зашевелился Олег. Но на душе было пакостно и муторно.

Бессмертный оказался, увы, прав. Ничего похожего на «посылку» в пещере обнаружить так и не удалось.

«Что будем делать»! — хотелось просить Заречневу у Станта, или у Олега. Но ныли от мороза разворочанные дёсны, да и как-то некстати вспомнился эпизод с притязаниями на лидерство. Быть лидером оказалось намного тяжелее, чем это виделось со стороны.

«Опять придётся вставать первым»! — сдался он, понимая, что здесь и сейчас иначе и быть не могло. От принятого решения даже как-то потеплело — на душе, во всяком случае.

Сашка воспользовался моментом, выскользнул из тёплого спальника. Он чиркнул зажигалкой, зажигая примус….

До сеанса связи никто из двух «барсов» из спальников даже не двинулся. Берегли тепло, берегли силы. Значит, догадывались, что «опупея» с контейнером ещё не закончилась?

— Ну, что, вас можно поздравить с успехом? — это было первое, что услышал бывший гладиатор, подключивший коммуникатор в момент очередного контакта с кораблём. Александр поморщился, как будто ему предлагали немедленно скушать килограмм лимонов, вдохнул, собираясь с духом.

— Контейнера нет! — выпалил он так, что на другом конце «провода» поняли, что его здесь не могло быть по определению.

— Вы хорошо всё проверили?

— Мы нашли пещеру, три раза обыскали её вдоль и поперёк. В пещере с координатами … ничего нет.

— Постой-постой! С какими ты говоришь координатами? Заречнев повторил.

— А вы что, до сих пор находитесь в этой пещере?

— Ну конечно! — стал злиться землянин. — А где нам нужно было ночевать — на склоне, что ли?

Дита ничего ему не ответила, очевидно, советуясь с кем-то, какое решение ей принять — возвращать «снежных барсов» на корабль, или оставить их там, где они сейчас находились.

— Акела — промахнулся! — неожиданно раздался в наушниках голос Дягилева.

— Не понял? Какой Акела? Куда промахнулся? — искренне изумился Заречнев, от неожиданного поворота в переговорах «потерявшийся» в пространстве и во времени.

— Эх, брателло! Мультики в детстве смотреть надо было! — посетовал довольный чем-то голос Евгения. — Вы ошиблись.

— В смысле?

— Контейнер ищете не в том месте, которое обозначено в координатах.

— Пещера что ли не та? Но где тогда другая?

— Ошиблись вы не просто пещерой, вы ошиблись горой. Точка, в которую вам нужно было прибыть, находится в шести километрах севернее того места, где вы сейчас находитесь. Можешь выйти из пещеры, стать лицом на Север и сказать мне, что ты видишь.

Сашка, как ошпаренный, выскочил наружу, зашёл за край скалы, быстро сориентировался по сторонам здешнего света.

Действительно, горный хребет уходил в этом месте точно на Север, в нескольких километрах ломался почти под прямым углом. Но сколько вёрст было до ближайшей вершины — шесть, или — восемь, сказать без приборов было сложно. Заречнев прикрыл лицо от пронизывающего западного ветра, дождался восхода.

Голубой холодный шарик высветил конечную точку «путешествия» «снежных барсов», изломанную линию гребня, соединившую пик, у вершины которого находились люди и элой с горой, к которой им предстояло добраться.

«По самому верху гребня нам без специальной альпинистской подготовки и снаряжения не пройти». — размышлял землянин. — «А вот если спуститься на несколько сот метров вниз, то по снегу добраться до границы белого и серого, наверное, сможем. А там — снова вверх. Метров триста. Или пятьсот. Неужели не дойдём»?

Олег и Стант угрюмо выслушали его версию рассказа Дягилева о том, что «Акела промахнулся», не сделали ни одного движения, которое свидетельствовало бы о том, что они намерены выбираться из своих спальников и готовиться к переходу на соседнюю гору. Сашка не числил себя хорошим физиономистом, но даже его очень скромных навыков хватило, чтобы понять — добровольно «барсы» никуда больше не пойдут. У Олега на это просто нет сил, а бессмертный попросту считал всю эту затею с контейнером чем-то воде бреда сивой кобылы, посетившего воспалённое воображение командира корабля.

«Собственно, выбора у меня нет». — думал Александр, сосредоточенно собирая верёвки, примус и остальное снаряжение в свой рюкзак. — «И дело даже не в том, кто из нас считает себя командиром группы. Если я сейчас не смогу заставить этих парней двигаться в сторону «настоящей» пещеры, на моих командирских амбициях можно будет смело поставить крест, а этих ребят — похоронить.

Уговорам они уже не поддадутся. Остаётся одно — страх. Но чем их припугнуть так, чтобы они вскочили, и, как ужаленные, «поскакали» на Север? Чем? А кто сказал, что их нужно пугать»?

Заречнев разогнулся, спокойно подошёл к бессмертному и довольно сильно… пнул его в бок.

— Ты чего? — обиделся на него элой, вытаращив глаза. Вместо ответа землянин снова ударил Станта ногой, на этот раз — сильнее. Тот заворочался, стал выбираться из спальника.

— Если через десять минут вы оба не будете готовы к передвижению, я вам обоим поломаю рёбра! — без выражения, абсолютно спокойно, так, словно речь шла о чём-то совершенно обыденном и привычном, сказал бывший гладиатор. — А если задержитесь ещё на пять минут, переломаю руки и ноги. Но перед тем, как вы станете инвалидами, я вас обоих трахну. Хоть какое-то удовольствие напоследок от общения с вами получу….. Подыхать будете медленно, как и должно педерастам. Ну?!

«Барсы» выбрались из спальников, начали натягивать на себя обувь и верхнюю одежду, поминутно оглядываясь на Заречнева. У обоих не было никаких сомнений, что землянин не шутит. Через десять минут отряд был готов к движению. Сашка поправил рюкзак, не оглядываясь, пошёл вниз по склону.

— Он что — голубой? — удивлению Диты после последних слов её курсанта не было предела. Дягилев почему-то покраснел, пожал плечами.

— Нет. Это вряд ли. Я же вижу, как он на тебя смотрит. Скорее всего, эти его «помощнички» ему просто не оставили выбора. Он пока только учиться быть лидером — то есть начинает принимать осознанные, ответственные решения, добивается их исполнения. Да, это его решение — не лучшее. Но что делать? Я даже не знаю, на что я бы пошёл, чтобы расшевелить таких «подчинённых». А как их ещё было заставить вылезти из тёплых спальников? Да больше — никак!

Ледяной западный ветер цепко ухватил Олега за левую щёку, оставил на ней заметный белый след. Сашка скомандовал «Привал!», заставил человека растереть обмороженное лицо.

— А я смотрю, тебе что жара, что лютая стужа — всё нипочём! — прохрипел землянин, массажирую левую часть физиономии. — Сибирячок, значит? Откуда, если не секрет?

— Новосибирская область. — буркнул Заречнев, осматривая бессмертного. Однако мноопытный элой предусмотрительно замотался шарфом по самые глаза.

— Чё, приходилось бывать в снегах-то? — Поинтересовался Заречнев, по достоинству оценив ухищрения Станта.

— Ну, разумеется, приходилось. Как водится, один из «пунктов» свадебного путешествия — восхождение на одну из вершин Айсхауса.

— Это, что, болезнь такая — молодую жену тащить в горы, в снега, вешать на неё тяжеленный рюкзак и заставлять переть его добрый десяток миль? По мне — так лучше морской круиз.

— Ты ничего не понимаешь в жизни бессмертных! Совместный поход в горы — прекрасная возможность узнать о своём партнёре по браку всё, не тратя на это годы и годы. На склоне ледяной горы из женишка, или из невесты «вылезет» всё, что в нём или в ней есть и хорошего, и самое главное — плохого. А то ведь можно всю жизнь с элойкой прожить и так и не узнать, что у неё на уме на самом деле.

— А это — надо? Иногда проще быть в счастливом в неведении, чем знать всю «подноготную».

— А ты, я смотрю, философ! Ну-ну, посмотрим, что ты «запоёшь», когда сам женишься.

— А что стало с твоей женой?

Стант откинулся назад так, словно его ударили по лицу. Он вытаращил глаза, сомкнул губы, его брови поползли вверх. Сашка сообразил, что сморозил нечто совершенно недопустимое.

— Извини! — примирительно сказал он. — Я не знал, что у вас не принято спрашивать о судьбе супругов. У русских — это вполне нормальный вопрос.

Элой быстро успокоился, так ничего не ответил, несколько раз недоумённо покрутил головой.

— Извини! — ещё раз повторил Александр, надеясь «замять» неприятный инцидент без последствий. — Да, и вот ещё что! Стант! Достань верёвку из своего рюкзака, мы обвяжемся ею и станем в одну цепь. Пойдём по восточному склону гребня. Иначе — пообморозимся к чёртовой матери! Но идти по склону — опаснее, чем по вершине гребня. Кто-то может и оступиться…. Приказ не пришлось повторять дважды.

К полудню люди и элой израсходовали все свои силы. Зато они преодолели больше двух третей пути и подошли к самой горе, нависшей над ними, словно Рок. Сашка долго не мог отдышаться, а когда восстановил дыхание, задрал голову, оценивая высоту, на которую им предстояло ещё подняться и путь, который они преодолели.

— Ты — семижильный, Заречнев. — тяжело дыша, прошипел Олег, для экономии сил усевшийся прямо на рюкзак, сброшенный на снег. — Не знаю, как мы поднимемся по этому склону, а если поднимемся — то как спустимся. Но прав ты в одном — лучше умереть вот так, в движении, добиваясь чего-то, чем подохнуть, как чебак, вытащенный из лунки и брошенный на снег удачливым любителем подлёдного лова.

— У нас есть существенная разница с этим чебаком! — в тон ему сказал бывший гладиатор.

— Какая? — не удержался от вопроса бессмертный.

— Мы знаем, кто наш рыбак и знаем, чего «он» от нас добивается. И мы — не подохнем, в отличие от этой безмозглой рыбёшки, которую ты приводишь нам в пример. Мы почти дошли. Сейчас в последний раз перекусим, и — вверх.

Поставили палатку. Разогрели два компакт-обеда. Олег прилёг на свой спальник, с аппетитом стал уплетать свою долю, выделенную им из рационов Сашка и Станта. Он поел, потянулся за кружкой с чаем.

— Саш! А может ты — того, наверх — без нас, один? — завёл он свою старую «песню». Но землянин готов был к такому повороту.

— Я и не против, если честно. Один я всяко-разно быстрее поднимусь, чем с вами двумя. Но…. Кто знает, какого размера этот контейнер? Вдруг мне одному, или нам вдвоём не дотащить «багаж» до склона горы? Здесь, по снегу, вниз, мы спустим хоть слона. Но как быть там, в пещере?

Олег хрипло крякнул, понимая, что «крыть» нечем, зашевелился, пытаясь подняться со спальника. — Ну, и что мы тогда сидим? Давайте двигаться! «Двигаться» вверх было невероятно тяжело.

Едкий пот струился по спине, застилал глаза, ноги дрожали, подкашивались. Тяжёлый рюкзак за спиной тянул обратно, к подножью горы так, что казалось — ещё шаг, и ноги не выдержат, подогнутся. Тело переломится, упадёт на снег и покатится вниз всё быстрее и быстрее, не встречая препятствий на воем пути.

«Всё! Надо что-то решать с этим рюкзаком! Ещё немного — и он меня задавит»! — подумал бывший гладиатор, косясь на Олега. Человек едва передвигал ногами, но всё равно — это были уже не те, не вчерашние движения, когда землянин едва отрывал от снега ноги. — «Ничего! От пяти-семи килограммов не умрёт»! — решил Заречнев, объявляя об очередном привале. — «Тем паче, до пещеры осталось-то…».

— Вот, что Олег! — неожиданно раздался голос элоя, как оказалось, тоже очень внимательно наблюдавшего за состоянием своих спутников. — Думаю, пора бы тебе часть твоих вещей и снаряжения из рюкзака Александра забрать обратно. Возьми хотя бы спальник и запас топлива для примуса.

Олег помолчал, понимая, что отказываться сейчас — последнее дело. Но идти налегке было намного легче, чем даже с самым незначительным грузом.

Однако инстинкт самосохранения и совесть боролись в нём недолго. Совесть победила.

— Хорошо! — вздохнул он. — Тогда и ты. Стант, давай свой спальник. Тебе, я вижу, жизнь тоже мёдом не кажется.

Бессмертный не стал заставлять себя уговаривать, охотно вытащил из своего рюкзака нужную вещь, передал мешок землянину.

Последние триста метров подъёма показались бесконечными. Жизнь скукожилась до одного-единственного шага, который необходимо сделать здесь и сейчас.

Сил осталось только на то, чтобы дойти. «Снежные барсы» шли молча, друг за другом, сосредоточенные на одним — сделать вверх по склону один шаг. Потом — ещё один. Потом — ещё….

Олег почернел лицом, дышал часто и мелко. Но это был уже не тот Олег, который проснулся в палатке сегодня утром.

«Умру, но дойду»! — написано было на его лице. Наверное, в каждом человеке существуют скрытые резервы. Да видно, не каждому дано использовать эти данные Богом ресурсы. Помимо желания, нужно ещё кое-что. Воля, например. Наконец, взобрались на козырёк перед входом в грот.

— Пещера Али-бабы и сорока разбойников! Дубль два! — прохрипел Олег, без сил опускаясь на снег рядом с провалом в горе.

— Я — с тобой! — сказал Стант, заметив взгляд, который Сашка бросил на его рюкзак, в котором находилась их палатка. — Олег здесь, я думаю, и без нас управится. Справишься? Олег ничего не ответил, только кивнул. Он полулежал на спине, шумно глотал морозный воздух. Но через несколько секунд зашевелился, переворачиваясь на бок.

— Идите! — едва слышно прошептал он. — Я тут — сам!

Проём в горе был заметно меньше того, в котором они провели последнюю ночь. Это обнадёживало меньшим временем на «осмотр достопримечательностей». Человек и бессмертный зажгли синтетические факелы, медленно двинулись в глубь пещеры, тщательно осматривая все неровности. Стант шёл первым. Поэтому контейнер обнаружил именно он.

— Есть! — неожиданно громко крикнул он, бросаясь вперёд. — Есть! — повторил он, не скрывая своего удивления и своей радости. Сашка увидел, как элой подбежал к чему-то тёмному, упал рядом на колени, обхватил «посылку» обеими руками. Со стороны казалось, что он её обнимает. Может, так оно и было….

— Ты уверен, что это именно то, что мы ищем? — озабоченно спросил Сашка, впрочем, тоже не скрывающий своего удовлетворения о того, что их мытарства, наконец, закончились.

— Да, конечно! — воскликнул элой, стаскивая с руки рукавицу. Он ткнул пальцем в замысловатый вензель на крышке серого параллелепипеда, царапнул его ногтем, соскребая грязь и пыль. — Это — отличительный знак семьи Диты, точнее — её отца и матери. Что-то вроде фамильного герба, по-вашему.

— Ну и отлично! — облегчённо вздохнул бывший гладиатор. — Открывать будем?

— А зачем? — искренне изумился бессмертный. — Нам дан приказ — найти «посылку». И только. Зачем нам лезть в чужие тайны? Сам видел, к чему это может привести! — Он ткнул пальцем в потолок пещеры, имея в виду, разумеется, крейсер аресян.

— Да, уж. — согласился Заречнев. — Лишние неприятности нам ни к чему. — Ну, что, потащили?

 

Глава 8

Живец — пойман!

— Тяжёлый, гроб! — Олег приподнял «посылку» за край, медленно отпустил её обратно на снег. — Как же мы его обратно-то попрём, через хребет? Мысли на сей счёт есть? — Он вопросительно посмотрел на Сашку.

— Пока — никаких! — отозвался Заречнев, впрочем, тоже «ломая» голову над решением новой задачи. Ночевать ещё раз здесь, в горах, в жутком холоде…. От одного только предположения, что ещё одну ночь придётся провести в одном спальнике с Олегом, его бросало в дрожь.

— А ты что думаешь? — обратился он к Станту, заметив заинтересованный взгляд бессмертного.

— Думаю, что главную задачу настоящей экспады мы решили. Контейнер обнаружен; осталось доставить его на корабль. — задумчиво, словно он разговаривал сам с собой, произнёс элой. — И вот здесь, как мне кажется, мы рискуем подменить одно понятие другим.

— В каком смысле? — пожал плечами Заречнев.

— Кто сказал, что мы должны этот контейнер обязательно доставить к шатлу? Кто?

— Ну, как же. Командир чётко приказала — доставить «посылку» на корабль.

— Правильно! Правильно! Доставить — на корабль. Но при этом никто не приказывал нам тащить контейнер через горную гряду.

— Я, если честно, совсем тебя не понимаю! — прервал его Сашка, выразительно похлопав себя по голове. — Говори прямо, какое у тебя конкретное предложение. Бросить груз здесь?

— Ну, зачем же так…. — Стант даже обиделся слегка. — Никто ничего бросать не предлагает. Суть моей идеи такова — спустить контейнер с горы в то место, откуда его можно перегрузить на шатл. Например, вон туда. — бессмертный махнул рукой в сторону подножья горы. — Осталось только решить, как быстро, и минимальными потерями сил сбросить «посылку» на нужное место. Слово вам, господин диверсант! — элой выразительно посмотрел на Заречнева.

— Ну…. Это проще простого. Достаём лыжи, привязываем к ним сверху сей замечательный ящик. И — в путь! Успевай только тормозить на поворотах.

— На каких поворотах? — удивился Олег. — Прямая — кратчайшее расстояние между двумя точками.

— Он прав! — вмешался в перепалку Стант. — Придётся подруливать нашим «гробом», а то он разовьёт такую скорость, что мы его потеряем. Искать это «чудо техники» во второй раз мне как-то не улыбается. На том и порешили.

«Барсы» вытащили две пары лыж, дружно принялись верёвками привязывать их к ящику.

— А ты свои — почему не достаёшь? — Поинтересовался Олег у Александра, не прекращая, впрочем, завязывать узел.

— Сломаться могут! А мне на них ещё до челнока топать, и топать….

— И то — верно! — поддержал бывшего гладиатора бессмертный.

— Зароется! — авторитетно изрёк Заречнев, придирчиво осмотрев результаты труда своего и «барсов». — Контейнер зароется в снег, стоит ему хотя бы раз клюнуть «носом».

— Что ты предлагаешь? — в вопросе элоя не было вызова или обиды.

— Предлагаю сместить «гроб» ближе к задкам лыж, а ещё — загрузить заднюю сторону контейнера. Как? Например, разместив на ней часть нашего груза, или просто придавив его нашими телами. Возражать никто не стал.

Наконец, всё было готово к спуску. Стант, как более опытный в делах горнолыжных наметил приблизительную траекторию спуска, объяснил землянам, что им нужно делать во время движения вниз.

— Заворачивать — буду я! Вы — только тормозить! — безапелляционно заявил он, в зародыше подавив желание землян чем-нибудь «поуправлять» и на этом этапе. Сашка хотел заспорить, но вовремя одумался. Стант был прав — здесь, на склоне горы, с квадратным тяжёлым «бобом» лучше него не справился бы никто.

— Ну, что, все готовы? — дрожащим от волнения голосом спросил элой. Земляне дружно кивнули. Олег незаметно перекрестился. — Тогда — в путь!

Заречнев вцепился в верёвочные путы, крест-накрест опоясавшие ящик со всех сторон, скосил глаза на «шкипера». Как только бессмертный навалился плечом на верхнюю грань ящика, сделал то же самое. Контейнер не очень охотно двинулся к краю козырька, но слаженные усилия трёх «снежных барсов» легко преодолели его сопротивление. Серый ящик на долю секунды замер над белым провалом, а потом ухнул вниз….

…Острый встречный ветер резал глаза, они слезились, влага застывала на ресницах…. Сашка попытался плечом смахнуть ледышки с глаз, но не смог. Он хотел отпустить верёвки, но вовремя одумался.

— Тормозим! Всё тормозим! — закричал Стант, наваливаясь на контейнер всем телом. Мужчины раскинули ноги в стороны, цепляясь за снежную целину коленями и ботинками. Квадратная «торпеда» стала замедлять ход. Элой налёг телом на ребро «посылки», разворачивая её. Контейнер послушно нырнул вправо.

Прошло ещё немного времени, и снова — команда, толчок грудью в другое ребро ящика; новый зигзаг «боба» на огромном белом листе горного склона.

Сколько всего было поворотов, Заречнев не запомнил. Он довольно скоро сбился со счёта и теперь был сосредоточен только на одном — выполнять команды бессмертного как можно быстрее и как можно точнее. Кончилось всё так же неожиданно, как и началось.

Контейнер несколько раз подпрыгнул на неожиданно возникших ухабах, вильнул, в очередной раз объезжая какое-то препятствие и…. встал, прочно застряв у нижнего края гигантской снежной простыни, закрывающей всю западную сторону гребня, соединившего обе вершина, на которых пришлось побывать людям и элою.

Заречнев огляделся по сторонам. Место для посадки «тарелки» было практически идеальное. Оставалось дело за малым — добраться до шатла, и перелететь на нём сюда.

Александр присел на краешек коричневой глыбы, задумчиво почесал переносицу. Если его расчёты верны, то до места приземления челнока отсюда — не менее десяти-двенадцати километров. Два часа пути, при хорошем раскладе. А при плохом…. О плохом думать не хотелось.

Сашка глянул на хронометр. Если он пуститься в путь прямо сейчас, то успеет к «тарелке» до захода местного солнца. А если нет…. А если нет, то им всем снова придётся ночевать около «посылки». Но тогда до челнока он сможет добраться только завтра. «А ведь мы можем и не пережить эту ночь»! — кольнула бывшего гладиатора неприятная мысль. — «Здоровьем-то все поистратились изрядно. Да и жратвы — кот наплакал. Идти надо сейчас. А лучше — немедленно».

— Ставьте палатку! — распорядился он, нагибаясь и вытаскивая из своего рюкзака лыжи. — Я пошёл к шатлу. Вернусь через два, два с половиной часа. Если после захода шарика меня ещё не будет, после наступления темноты начинайте жечь факелы. По ним я всё равно вас смогу отыскать. Когда закончатся факелы, жгите палатку, потом — вообще всё, что горит.

— Это шутка? — напряжённо спросил Стант, проницательно глянув в глаза землянина.

— Нет, к сожалению. Нам нужно убраться с этой «гостеприимной» планеты сегодня же, любой ценой. Думаю, если мы останемся ещё на ночь, до утра могут дожить не все. Если вообще кто-нибудь доживёт. Всё! Выполняйте приказ! Он нагнулся, затянул лыжное крепление вокруг обуви, не оглядываясь, пошёл на Юг.

…Заречнев в очередной раз поднялся на очередной гребень, остановился. Рукавом вытер капли, скопившиеся на кончике носа. В пути он был уже два часа. Шатл был где-то поблизости. Поднимаясь вверх по склону в очередной «три тысячи первый» раз, бывший гладиатор в глубине души верил и надеялся, что с высоты именно этого снежного бугра он увидит плоское тело челнока, ускорит шаг, разгоняясь и скатываясь прямо к его заснеженным башмакам… Так оно и получилось.

Землянин, пошатываясь от усталости, холодным свинцом навалившейся на руки, ноги, плечи, спину, ледяным панцирем стянувшей живот сбросил лыжи, на четвереньках забрался внутрь корабля.

— Я — только минутку, одну-единственную минуточку! — шёпотом сказал он себе, в изнеможении закрыв глаза и ложась на тёплый алюминиевый пол. Он раскинул ноющие руки в сторону, ещё раз прошептал: — Я передохну совсем чуть-чуть…. И провалился в блаженную тьму долгожданного отдыха.

Сашка проснулся мгновенно, как будто кто-то сильно толкнул его изнутри. Он открыл глаза, непонимающе уставился на светлый потолок шатла. За иллюминаторами было темно.

— Вот дьявол! — закричал он, соскакивая на ноги. — Я же проспал!

Он быстро глянул на хронометр. Его сонное беспамятство длилось около полутора часов. «Ребята ещё живы!» — мелькнула мысль. — «Нужно срочно лететь к ним»! Он метнулся к креслу пилота, запустил двигатель, поднимая машину вверх. Внизу была чернота.

«Нужно подняться повыше, иначе я рискую врезаться в склон горы»! — Сообразил Заречнев, поднимая вверх атмосферную «тарелку». — Но тогда возникает вопрос: как я смогу их увидеть»?

Сашка включил внешний свет на полную мощность, зажёг всё внутреннее освещение. Со стороны «тарелка», очевидно, стала похожа на большой светящийся овал. Впрочем, сейчас землянина меньше всего волновало, как челнок выглядит со стороны.

Он спустился вниз, почти к самой поверхности горы, завис над поверхностью, сделал несколько кругов над снежной поверхностью, наконец, нашёл, что искал.

— А вот и наша ниточка путеводная! — довольно пробормотал он, направляя шатл вдоль собственных следов, оставленных лыжами всего пару часов назад. — Как хорошо, что сегодня не было бурана. Даже не представляю, как бы я выкручивался, если бы началась метель….

«Неужели он всё-таки заблудился»? — неприятная мысль в очередной раз царапнула душу Станта. Он с тревогой и надеждой глянул на вершину гребня, за которым исчез землянин почти четыре часа назад. Надежда быть найденными и спасёнными таяла вместе с запасом синтетических факелов, которые они поочерёдно с Олегом, согласно договорённости, зажигали с каждые пятнадцать минут всё время после захода местного светила. — «Неужели биологическая система под названием «Александр Заречнев» дала сбой — в самый неподходящий момент? Или Его Величество Командир Группы просто-напросто выполняет тайный приказ Диты? Если это — так, то к чему было устраивать всю эту показуху про «русских, не бросающих своих на войне»? Хотя, если вдуматься, в этом тоже был свой резон. До тех пор, пока контейнер не был найден, пока он находился вдали от места, в котором сможет приземлиться «тарелка». Нет…. Всё равно не верю. Наверное, всё-таки заблудился.

— Ну, что, это — наш последний шанс? — обратился он к Олегу, вынимающему из рюкзака синтетический факел. Землянин кивнул. — Тогда вот что! Давай-ка его сюда!

Он перехватил палкообразный предмет, чиркнул зажигалкой, запаливая продолговатое утолщение на конце палки. Топлива для горения факела хватало ровно на пятнадцать минут, плюс-минус пять секунд. — «Если в течение этого времени человек не вернётся за ними, эту ночь вновь придётся провести в палатке. Чтобы ни нёс там этот «герой», палатку я жечь не стану». — элой подхватил факел, поднял его как можно выше, в душе понимая, что всё равно не успеет к краю скалы за то время, пока горит факел, всё равно полез по склону наверх….

Золотистую каплю света над чёрной, как смоль, точкой, Сашка увидел за долю мгновения до того, как принял решение поворачивать обратно. Он давно уже был убеждён, что проскочил место, в котором должны были находиться Стан и Олег. Тёмная синева позднего вечера давно уже сменилась насыщенной чернотой горной ночи. Александр потерял свои следы, какое-то время двигался вперёд «по инерции», доверяя только своей интуиции.

Станта он заметил в тот миг, когда принял решение разворачивать шатл на обратный курс.

— Ура! — закричал он, подпрыгивая в кресле. — Ура! Я вас нашёл!

— Что так долго? — спросил бессмертный, помогая заталкивать тёмно-коричневый «сундук» и снаряжение в пузатое брюхо «тарелки».

— Тебе — честный ответ, или тот, который тебя устроит?

— Хм…. Хотел нас бросить, что ли?

— Нет. Не угадал.

— Ну, давай, попробуем честный!

— Проспал!

— Как понять — проспал?

— Добрался до шатла, залез внутрь, прилёг на минутку. И отрубился….

— Спасибо за откровенность. Не каждый смог бы вот так, как ты, признаться в том, что чуть не загубил две ни в чём не повинные души только из-за того, что банально проспал. Я бы не смог.

— Вот в этом наше, людей, преимущество перед вами, бессмертными! Вот что будет, если ты закосячишь?

— Да, что? — подхватил игру, затеянную Сашкой, Стант.

— Тебе о твоей ошибке будут напоминать двадцать или сорок тысяч лет. А мне — только тридцать, или сорок. В этом мы вас выше! — человек и элой переглянулись, дружно расхохотались. Настроение у обоих мужчин было превосходное. Они выполнили приказ, а главное — спаслись, все трое, причём. Оставался последний «шаг» — вернутся на корабль.

— Вот что, ребята-демократы! — обратился Заречнев к обоим «барсам». — Вы здесь пока переодевайтесь, сушитесь, отогревайтесь…. А я попробую связаться с кораблём. Время очередного сеанса связи мы пропустили, и давно, но попробовать всё равно стоит — вдруг яхта висит ещё в пределах нашей видимости?

— Попробуй! Но корабль не висел над нами. Он появится над нашими головами часов через семь-восемь, не раньше. С нами связь велась через фантом.

— Что это такое?

— Фантом спутника связи. Нестабильный информационно-энергетический сгусток. Для мозга корабля он — как бы есть. А на самом деле, то есть в вещественном смысле — его нет. Компьютер посылает направленный радиолуч в сторону фантома, тот, в свою очередь, ретранслирует его нам. И — наоборот.

— А что будет с фантомом после того, как мы улетим?

— А ничего не будет. Фантома уже нет. Время его существования — примерно сорок часов. То есть он уже «умер».

— Для нас это плохо?

— Ну, в общем — не очень хорошо. Если утром, когда яхта повиснет над нашими горами, они нас не обнаружат, то через половинку здешних суток у нас связи уже не будет.

— Вывод один — нас должны обнаружить!

— Неправильный вывод, курсант! Должны, да не обязаны! Так, кажется, говорят у вас, на Земле? Здесь — горы. Прямая видимость весьма и весьма ограничена. Нас смогут засечь и с нами смогут связаться только в том случае, если яхта пройдёт вот через это очень узкий сектор.

— А на горе?

— А на горе было совсем другое дело. Там сектор охвата нашего радиопередатчика — практически всё небо.

— А ты, как я вижу — опытный в этих делах!

— Да уж…. Не всю жизнь протирал штаны в Доме Правды. Были в моей биографии и другие страницы, более интересные…. — он осёкся, затравленно посмотрел на землян.

Резкая перемена в его настроении не осталась незамеченной бывшим гладиатором.

— Да ты не тушуйся, брателло! Нам твои секреты — до лампочки! Расспрашивать, или паче того — пытать тебя, здесь никто не собирается. Мы же все всё понимаем….

— Нет, не всё! — неожиданно подал свой тихий голос Олег. — Ты представляешь, информация какой ценности может быть скрыта в его голове? Если её «добыть», можно стать самыми богатыми людьми в Галактике. Или даже выбраться домой, на Землю.

— Если он такой умный, то почему не такой богатый? — настороженно парировал Сашка, заметив плохо скрытую агрессию землянина.

— А кто тебе сказал, что он — не богатый? Он — очень даже богатый! Скажи нам, Стант!

Бессмертный затравленно посмотрел на землян. По нему было видно: если его начнут пытать, его организм долго не выдержит и элой выложит всё, как на тарелочке. — Если его придавить; как следует придавить. — продолжал Олег. — Он нам всё расскажет. И номера секретных счетов, и место, где у него спрятан быстроходный военный корабль. Небольшой такой. Но очень маневренный, знаешь ли. Мне одному, правда, не справиться…. А вот вдвоём….. — он выразительно скосил глаза на Александра.

Сашка промолчал. Искушение было велико. Делов-то было — на полчаса. Тем более — и опыт кое-какой уже имелся. И потом — свобода, много денег, или чего-то там ещё, беспрепятственная дорога домой….

«А как же Ар'рахх, Маша, Дита? Что будет с ними»? — думал он, переводя взгляд с Олега и его «друга» — элоя. — «Если на секундочку предположить, что я сейчас соглашусь на предложение Олега, то что будет потом? После того, как мы завладеем кораблём? Диты, или любым другим, на котором можно путешествовать по Галактике? Куда мы полетим? Я-то в навигации — дуб-дубом. Значит, придётся снова полагаться на кого-то постороннего. Например, на Олега. А на его порядочность я рассчитывать не могу. Какие у него планы? Кто даст гарантию, что, расправившись с элоем, он завтра не «подставит» меня? Истину говорили древние: «Предавший однажды — предаст и в другой раз». Если мне дано Богом вернуться домой, то только не таким образом, не за счёт убийства ни в чём не повинного человека. Тьфу, чёрт, бессмертного»! — мысленно поправил себя Сашка, опуская голову. Олег всё понял правильно.

— Ну, и дурак же ты! — прошипел он, обессилено опуская голову. Видно было, что этот последний монолог отнял у него весь остаток сил. — Такой шанс в жизни бывает один раз. Понял? Только один раз! Соглашайся, пока не поздно. Я бы на твоём месте согласился….

— Команда! Слушай мой приказ! — твёрдо сказал он. — Приказ такой: предложение Олега считать бредом его расстроенного сознания, ввиду длительного нахождения на морозе. Внимания словам не предавать, ни о чём на яхте не рассказывать. Я лично ничего не слышал. А — ты? — он повернулся к Станту, заглянул в глаза бессмертного.

— Я? А что — я? — дёрнулся элой. — Для меня тоже было бы хорошо ничего такого не слышать.

— Ну, что там со связью? — Дита напряжённо посмотрела на старшего офицера. Дягилев поднял сосредоточенный взгляд, отрицательно помотал головой.

— Пока ничего!

— Сообщишь немедленно, как только услышишь хотя бы звук! — она соскочила со своего кресла, быстрым шагом умчалась куда-то по коридору. Дела были плохи — мобильная группа, высаженная на поверхность планеты, должна была выйти на связь ещё полчаса назад. Однако в назначенное время сигнала не было.

Когда орбита яхты проходила над точкой их приземления, бессмертная приказала сфотографировать место, в котором приземлился шатл. Однако детальное исследование снимков показало: «тарелки» на прежнем месте нет.

— Куда они моги деться? — задала элойка риторический вопрос Дягилеву, и сама же на него ответила: — Неужели лавиной накрыло?

Ждать ещё восемнадцать часов — до следующего сеанса связи — такое в голову не могло прийти даже самому «чёрствому» командиру. Дита поёжилась от мысли, что все три члена её экипажа погибли в снегах. «Если их снесло лавиной и погребло под толщей снега, то они живы, скорее всего. — думала она, уже бегом направляясь в отсек с шатлами. — Их можно ещё спасти. Если сделать это как можно скорее!»

— Самочернов, Тимофеев и Никитина! Немедленно — в отсек спускаемых аппаратов! — гаркнула она по внутренней связи, отчего-то не сомневаясь, что все трое — уже там.

Она ударила по кнопке открывания двери в отсек, скользнула в появившуюся щель.

Она не ошиблась — весь экипаж, исключая старшего офицера и спасённых молодожёнов, был уже здесь.

— Демьян! Ты остаёшься за командира! — бросила она на ходу Паршину. Демьян опустил голову, но ничего не возразил. — Хочу тебя взять, но не могу! — слегка извиняющимся тоном, неожиданно для всех, пояснила она. — Присмотри за нашими гостями повнимательнее!

— Ты думаешь…..

— Ничего я не думаю. Но, как у вас, у русских, говорят? Бережёного — Бог бережёт, а не бережёного — конвой стережёт? Аррах и Маша! Вы тоже остаётесь на корабле, выполняете все распоряжения первого пилота. И ещё! Удвойте бдительность! Ты, Аррах, займёшь место оператора головного орудия, ты, Маша, — кормового. Можете идти! Она до двери проводила взглядом Демьяна и курсантов, обернулась к людям.

— Что приготовили? Докладывайте!

— Палатку, факелы, сканер для поиска под водой и под снегом живых организмов. Остальное снаряжение — как обычно! — доложил Тимофеев, переступая с ноги на ногу от нетерпения. — Ты тоже думаешь, что их накрыло лавиной?

— Неважно, что я думаю! На месте разберёмся! Всё — быстро в корабль. Поведу я сама.

Она наклонилась, подняла с пола мешок, который притащила с собой, забросила его в проём люка….

Та-ак! — недовольно спрохрипел Сашка, стаскивая наушники с головы. — Со связью, как и следовало ожидать — проблемы! Как же на корабль-то мы теперь попадём? Трое суток прошли. Наверное, наша яхта — того! Тю-тю!

— Сам ты — тю-тю! — так же хрипло отозвался Олег из своего закутка. — Эти, — он поднял вверх указательный палец, — наверное думают, что нас лавиной завалило. Щас спустятся, начнут искать….

— И что ты предлагаешь?

— Что…. Что…. Лететь надо обратно. На то место, где мы первый раз приземлились. Дорогу-то найдёшь?

— Да уж как-нибудь. Чай, не ночь на дворе. Да и следы кой-какие остались.

Дита сделала круг над горой, жёстко, едва не сломав «лапти», посадила шатл в центр большого белого треугольника. Она выпрыгнула на снег, приложила руку к глазам, защищая их от нестерпимого блеска. Вслед за ней на склон горы высыпали остальные курсанты.

— Это точно — то место? — спросила она у Тимофеева, осматривая белое безмолвие горы.

— Оно! Точнее не бывает! — отозвался Евгений, доставая из-под одежды бинокль.

— Дай-ка мне! — перехватила его руку бессмертная, бесцеремонно забирая у него оптический прибор. Она быстро осмотрела нижнюю часть заснеженного склона, вернула бинокль обратно.

— Не похоже, чтобы здесь вообще когда-нибудь сходил снег! — Непонимающе бросила она курсантам, окружившим её. — Но на всякий случай проверить стоит. Берите ледорубы, лопаты — всё, что нужно, — возьмите пробы снега с глубины десяти — пятнадцати сантиметров. А потом будем решать, что делать дальше….

Заречнев сбросил скорость «тарелки» до минимума. Если ему не изменяла память, то за этим гребнем должна появиться долина, в которой их шатл приземлился в первый раз. И если Олег не ошибся, то прямо сейчас, здесь могли находиться другие курсанты. Кто знает, как они отреагируют на слишком быстрое появление ещё одного летательного аппарата? Сгоряча могут и влепить по челноку из чего-нибудь мощного. Сашка сбросил скорость ещё….

— Слышь, Олег! — обернулся назад новобранец. — Имей в виду, если что — с меня — бутылка!

Шатл приподнялся над гребнем и завис над ними буквально в полуметре от поверхности.

— Ну, как? — приподнял голову землянин.

— Тебе чего — коньяку, или водочки?

— Значит, они — здесь?

— Ну, разумеется!

— А что они делают?

— Да копают чего-то. Наверное, нас ищут.

— Наверное…. А ты подойди поближе, спроси….

Курсанты так увлечённо орудовали своими инструментами, что никто из них не обратил внимания на серое пятно, выскользнувшее из-за белого гребня. А потом заскрипел снег, приминаемый квадратными башмаками «тарелки», все обернулись….

— А чего это вы тут делаете? — сделал дурашливое лицо выпрыгнувший на снег Заречнев.

— Жив! Жив, Санек! — Юрий первый подскочил к Александру, схватил его в свои медвежьи объятия. На обнимающихся землян с разбегу запрыгнул Тимофеев, подошла Ирина….

Дита заперлась в своей каюте и строго-настрого запретила её беспокоить до особого распоряжения.

Курсанты вновь оказались предоставлены сами себе. Чем, естественно, не мог не воспользоваться охочий на всякие выдумки (в особенности, если это касалось изыскания повода выпить!) тандем Самочернов — Тимофеев.

Женька заглянул в тренировочный центр, оккупированный бывшими гладиаторами, многозначительно посмотрел на Заречнева, увидев его непонимающий взгляд, щёлкнул себя по горлу.

— Ты там, в снегах, мозги ещё не всё отморозил? — «подколол» он Сашку, намекая на его непонятливость.

— А что, надо было? — не поддался Александр, поднимаясь, однако, навстречу землянину. Он несколько раз простужено кашлянул. Все мысли его сейчас были только об одном — горячей бане. С веничком и кваском. Но получить разрешение на внеочередную парилку можно было только у командира. А Дита была занята. — хотите устроить ма-аленький забег в ширину? По случаю, так сказать, нашего счастливого возвращения?

— Да! А почему бы нет? А вы — разве — против?

— Если честно, то я бы лично сначала просто выспался. В палатке, знаешь ли, не очень жарко было. Спали все вполглаза. Давай назавтра, а?

Евгений поморщился, ничего не ответил. Он кивнул и исчез за дверью спортивного зала. Через минуту в неё вновь постучали.

— Вот, блин, репей! Всё неймётся ему! — проворчал Сашка. — Ясно же сказал — завтра!

— Входите! — громко и недовольно сказал он, поворачиваясь к двери. — Щас я ему более доходчиво объясню!

Металлическая платина уехала в стену. В проёме показалась голова…. Станта. Он протиснулся в тренировочный центр. На плече у него был небольшой мешок.

— Вы не возражаете, если я с вами немного поживу? — без долгих предисловий сказал он, направляясь к бывшим гладиаторам. Элой поймал удивлённый взгляд Ар'рахха, спросил у Александра:

— Ты, что, ему ничего не рассказывал?

— Нет. Не успел ещё. Что, поругались?

— Нет. Но после того, что произошло там, на планете, я не могу больше находиться с ним в одном помещении. А тем более — спать на соседних кроватях. Мыслишки, знаешь ли, разные тревожат. Типа — а вдруг он меня ночью придушит? Или — прирежет? До тебя-то сложнее добраться — с тобой всегда рядом твой друг. Так — как?

— А я, значит, вызываю большее доверие?

— Разумеется. Ты и твой друг.

— Ну, тогда чтобы ты слишком уж хорошо обо мне не думал, я скажу тебе — было у меня сомнение — принять предложение Олега, или не принять.

— А я знаю. У тебя же все твои мысли — на лице. Думаю, ты не меня пожалел, а вот — его! — Бессмертный кивнул головой в сторону драка. — Так — как? — повторил он свой вопрос, осматривая помещения на предмет того, где бы он смог устроить себе «постель». Бывший гладиатор глянул на друга. Тот молча кивнул.

— Устраивайся, где хочешь. — сказал Сашка, поворачиваясь на бок и натягивая на голову одеяло. — Только имей в виду — завтра вечером здесь будет грандиозная пьянка!

Примерно через тридцать шесть часов после этого разговора Дита, прервала, наконец, своё добровольное заточение. Она выбрались из своей каюты, дошла до мостика, красными от бессонницы, ничего не понимающими глазами уставилась в могучую спину Демьяна.

— Доложите обстановку! — сказала она едва слышимым голосом. Первый пилот развернулся вместе с креслом, встал.

— На корабле — всё штатно! — севшим голосом доложил он. — Я несу очередную вахту. Дягилев — подвахтенный офицер. Все остальные — ещё отдыхают!

— Поня-атно! — с металлом в голосе ответила элойка, уловившая-таки запах перегара, тянувшего от Паршина. Но сил оставалось так мало, что тратить их на очередной разнос просто не оставалось. — Тогда слушай приказ: изменить курс корабля. Следующая точка нашей экспедиции вот такая — она бросила листок с цифрами на клавиатуру. Демьян бегло пробежал глазами цифры, присвистнул.

— Это же на почти другом конце Галактики. Минимум — три месяца ходу, в режиме максимального ускорения, причём.

— Вот именно. Поэтому не будем терять времени. Выход на траекторию и разгон начинайте прямо сейчас.

Прошло полчаса. В нескольких миллионах километрах от планеты, покрытой снегом и льдом, двое мужчин, одетых скромно, но со вкусом, отошли от огромного прибора, установленного на одной из внешних площадок большого галактического военного корабля.

— Ты думаешь, наша рыбка всё-таки заглотала наживку? — обратился один из них — красивый мужчина среднего возраста с приятными манерами.

— Очень может быть, брат! Очень может быть! — ответил тот, к которому обращался мужчина. — Однако расслабляться всё равно не стоит. Рано. Сопроводи-ка ты нашу красавицу до самой мышеловки. И проследи, как она захлопнется за ней! Да! Вот ещё что! Ты не слишком много информации «скормил» этому Станту? Мне всё-таки думается, что — чересчур.

— Возможно, брат, ты прав — информации, действительно, многовато. Но весь расчёт и строился именно на то, что она поверит только тогда, когда убедится, что всё, чем она завладела — правда. А главное — если всё пройдёт так, как мы задумали, она никогда не сможет воспользоваться этой информацией.

— Ну, хорошо! Но имей в виду: за успех или неуспех этой операции ты и твои люди отвечаете головой!

— Всё будет сделано, как надо! Не сомневайтесь!

— Посмотрим…. Сдаётся мне, что этот человечек из её команды ещё подпортит нам нервы….

— Исключено! Из мышеловки не вырывался ещё не один человек, или элой.

— Это — так…. Но всё равно — будьте настороже!

— Хорошо, брат! Мы выполним всё, как договорились!

Вынужденное безделье оказалось хуже снегов Айсхауса.

На корабле не было книг, отсутствовали записи каких-либо фильмов или телепередач с Земли. Заречнев плохо переносил длительное нахождение в замкнутом пространстве яхты. Он изнурял себя и Ар'рахха тренировками, на пару с другом подолгу сидел у компьютера, постигая премудрости навигации. И всё равно свободного времени оставалось слишком много. Однажды он, совершенно случайно заметил, что Никитина что-то записывает у себя в дневнике, сидя на корточках в каком-то тёмной углу.

Увидев Заречнева, она почему-то смутилась, быстро убрала изломанную на сгибах книжечку. Сашка сделал вид, что не заметил её невинного увлечения.

«А ведь это — идея!» — неожиданно обрадовался он мыслям, посетившим его в этот миг. — «Лучше уж посидеть, пописать что-то, чем все вечера просиживать за кружкой браги, или в ожидании субботнего вечера, когда после парной, в бане можно будет «оторваться» «по полной». Дита-то с курсантами в душевую не ходит. Вот мужики и «дают огня».

Он не стал откладывать реализацию своего замысла «на потом», в тот же вечер сходил в кают-компанию, вытащил из пачки бумаги тоненькую стопочку белых листков.

— Стишатами решил побаловаться? — поинтересовался Демьян, проницательно глянув в глаза Александра.

— Не совсем. — не стал врать первому пилоту Сашка. — Но есть кое-какие мысли. Вот, хочу записать.

— А что? Дело хорошее! — одобрил его почин Паршин. — Пиши! По себе знаю, насколько муторно торчать в этой консервной банке неделями кряду. Я-то привык…. При таких длительных прогонах хорошо только молодожёнам! — подмигнул он, кивнув в сторону каюты с Сашкиными «найдёнышами». Новобранец отчего-то стал пунцовым, не прощаясь, пулей выскочил из кают-компании.

Два дня после этого разговора он ходил задумчивым и рассеянным. Подолгу расспрашивал Ар'рахха о его жизни на родной планете, о том, как тот его обнаружил; и что делал потом. И однажды вечером он собрался с духом, сел на татами, положил на согнутые колени квадратный кусок алюминия, взял в руку «вечное» перо….

«Ар'рахх, молодой охотник из племени Хромой Черепахи, пробирался вдоль морского берега в одиночку…» — вывела его рука наверху белого прямоугольника. Проблемы тоскливых свободных вечеров больше не существовало.

Три месяца для Сашки пролетели как один день. Увлечённый новой работой, он не замечал ни вечно отсутствующего в рубке командира, ни растущего раздражения землян, отчего-то предоставленных самим себе. Курсанты развлекались, как могли. Устраивали ученья, имитирующие нападение «противника», отчаянно сражались друг с другом во время еженедельных спаррингов по рукопашному бою. Только четыре члена экипажа никак, казалось, не реагировали на вынужденно пребывание в тесноте космической яхты, и все они были бессмертными. Стант и Дита, что называется, «по уши» погрязли в своих компьютерных делах, причём каждый день настроение у них только улучшалось. Молодожёны вообще появлялись «на людях» к обеду и ужину, и очень редко — к завтраку. Выглядели они, как и положено молодожёнам, чудом спасшимся от смерти в самом начале семейной жизни — счастливыми. С остальными членами экипажа они общались мало; можно сказать, не общались вообще. Так, иногда перекинутся парой-тройкой слов с Дитой или дежурным офицером корабля. Сашку они поблагодарили за спасение только один раз, и то — очень сдержанно, как будто выполняли чью-то просьбу. Хотя и так было понятно — чью. Они тоже, кажется, считали дни до того момента, когда яхта Диты посетит какой-нибудь космический порт и они смогут беспрепятственно отправиться дальше по своему маршруту, или вернуться домой, в Город Богов. В общем, неприятностей не предвещало ничто.

Однажды утром, Дита, как обычно, собрала курсантов на утреннюю «проверку». «Слово «брифинг», более соответствующее сути происходящего, в силу своего иноземного происхождения плохо приживалось в лексиконе русских курсантов. Они предпочитали регулярные утренние «накачки», проводимые ею, как командиром, называть, как в пионерском лагере — «поверка». Что касается бессмертного и жучихи, то им было, кажется, всё едино — что «брифинг», что «поверка» — главное, чтобы поменьше ругали. А ругать было за что. Вот и сегодня, как обычно, Дита начала с высоких тонов.

— Тимофеев! Самочернов! Объясните мне, пожалуйста, как вы, такие здоровенные лбы…

— Это он — здоровенный лоб. А я — маленький! — не вовремя встрял Тимофеев, ткнув пальцем сидящего рядом Юрия.

— Прекратить! — рявкнула Дита. Кровь отхлынула от её лица, ноздри расширились. Женька, понял, наконец, что «перегнул палку». Он после вчерашнего застолья никак не мог обрести нормальное состояние. Тимофеев стал вжиматься в кресло сиденья, от чего его рост стал казаться ещё меньше. Глядя на друга, Юрий стал «вжиматься» тоже. Но, с учётом его габаритов — почти под два метра рост — выглядело это очень забавным. Сашка, глядя на «уменьшающегося» Юрия, которого все рекруты давно и прочно окрестили простым русским словом «шкаф», не удержался и прыснул, чем вызвал новый приступ гнева командира.

— Заткнись! — гаркнула она уже на Сашку. — Немедленно прекратить все разговоры! Через три дня наш корабль достигнет конечной цели нашего путешествия. Поэтому, с сегодняшнего дня я объявляю на корабле боевой режим. Пьянки — прекратить! Смена вахт — через каждые четыре часа! Как только закончится режим торможения, начнёте нести боевое дежурство за пределами судна, на истребителях, парами. С сегодняшнего дня займётесь тщательной проверкой всех систем ваших самолётов. Лично буду проверять, как вы подготовились к работе на орбите и в атмосфере этой неизвестной планеты.

— А планета — обитаема? — спросила Ирина. Дита покосилась на девушку. Из-за того, что Стант перебрался «под крыло» бывших гладиаторов (Дита делал вид, что ничего не знает о причинах, побудивших его на этот шаг), освободилось койко-место в каюте Олега. Чем не замедлил воспользоваться Юрий, в добровольно-принудительном порядке «переселивший» туда Женьку. Место Тимофеева на соседней со «шкафом» кровати прочно заняла Никитина. В общем, пока рекруты летели через всю Галактику к пункту назначения, медовый месяц случился не только у бессмертных молодожёнов. Чем элойка была крайне недовольна.

— Да, возможно — обитаема! — ответила она. — Предположительно — населена пиратами и их пособниками! Через двое суток, когда яхта будет вновь двигаться с нормальной скоростью, мы это будем уже знать точно. А пока — готовиться, готовиться и ещё раз готовиться!

Двое суток, отведённые бессмертной для проверок техники и устранения неисправностей, пролетели как один миг. Курсанты, включая Ар'рахха и Машу, соскучившиеся по «настоящему делу», не вылазили из своих машин, раз за разом проверяя системы самолётов. Дело, конечно, было не в страхе перед наказанием. Каждый знал: в реальном бою с сильным противником всё может решить одна-единственная мелочь. О том, что мелочей — нет, рекрутам незримо напоминала и могучая фигура Демьяна, так же, как и все, безвылазно копавшегося во внутренностях своего истребителя. Любопытный Сашка попытался было сунуться к нему с каким-то вопросом, но моментально отскочил. Первый пилот рыкнул на него так, что у землянина пропала всякая охота к разговором с суровым земляком.

Кают-компания была забита битком. В конференц-зал пришли все, включая молодожёнов и тех курсантов, кому по расписанию вахт полагалось спать. Причина была уважительной — корабль заканчивал торможение и выходил в «нормальное» пространство. Он становился видимым для сторонних наблюдателей, но главное — его обитатели могли, наконец, собственными глазами узреть то, что творилось в пространстве вокруг яхты.

На большом «общественном» мониторе элойка вывела цифры хронометра, отсчитывающие время до завершения работы двигателей. Вот осталось сто секунд, пятьдесят, тридцать, десять….

Появившийся за иллюминаторами мир не поражал воображение. Небольшая красноватая звезда, окружённая редкими искорками звёзд; несколько спутников….

— Да! Это — явно не центр звёздного скопления! — разочарованно крякнул Демьян, встретившись глазами с Дягилевым. Тот согласно кивнул, стал с любопытством рассматривать голубоватую планету прямо по курсу корабля.

— Атмосфера есть! И вода — тоже! — Евгений как бы отвечал на слова Демьяна. — Значит, должна быть жизнь!

— Причём разумная! — вмешался в диалог Стант, пальцем указывая на крохотную тёмную горошину, сопровождавший неизвестную планету на расстоянии примерно двух её диаметров. — Видите! Даже отсюда видно: эта штука — явно искусственного происхождения.

— Ну, что, други моя, какие ещё будут соображения? — это уже Тимофеев воспользовался «послаблением режима». Тяжело быть «гайкой» которую регулярно «подкручивают».

— Эта планета населена ужасной расой невидимок, пожирающих души блуждающих космонавтов! — решил отличиться Юрий, наглядно — то есть руками и ртом — показавший, как именно пожирают души космонавтов ужасные невидимки. Все засмеялись.

— Думаю, всё-таки, это — тайная база галактических пиратов. — негромкой скороговоркой сказал Дягилев. — А спутник — оружие для защиты от чересчур назойливых галактических комиссаров.

— Тогда чего мы ждём? — отозвался Заречнев. — Немедленно валим отсюда. Пока эти пираты, или — кто там ещё, не сожрали нас с потрохами.

— Не сожрут! — раздался уверенный голос бессмертной. — Не нужно никого бояться. Нужно, чтобы боялись нас. Все повернулись к элойке. Паршин вопросительно поднял брови.

— Если сказать честно, никогда не думала, что придётся побывать на этом месте. Знаете, что это такое?

Все промолчали, заинтригованные. В конференц-зале повисла мёртвая тишина.

— Мы проанализировали спектр звезды, её координаты и ещё кое-какие данные… Это планета под названием Кромос. Якобы мифическая и якобы утраченная навсегда прародина всех гуманоидов, обитающих в нашей Галактике.

— Не может быть! — присвистнул Паршин.

— Оказывается, может, Демьян!

— Но она же погибла во время взрыва звезды. Через несколько десятков лет после Великого Переселения.

— Выходит, не погибла. И кому-то очень не хотелось, чтобы кто-то знал об этом ещё. Впрочем…. Обратите внимание, где именно находится эта звёздная система! Она расположена вдали от торговых путей или туристических маршрутов. Превосходное место, если хочешь отсидеться, зализать раны, или что-то спрятать от чересчур любопытных глаз. Можно сказать — идеальная база для пиратов.

— А что привело сюда нас? — послышался чей-то незнакомый мужской голос. Все повернулись на него. По-русски, хотя и с заметным акцентом спрашивал… спасённый молодожён.

— Для постороннего Вы проявляете слишком много любопытства — Заметила Дита, неожиданно по-новому глянув на бессмертного и его спутницу. — Но коль уж так сложились обстоятельства, что вам вместе с нами приходится делить все тяготы походной жизни, и вы стали почти что членами моего экипажа, отвечу. Мы здесь — для того, чтобы обнаружить и изъять один артефакт. Поверьте — ничего криминального. Этот артефакт, а точнее — предмет, когда-то принадлежал моей семье. Некоторое время назад он был утерян. Я просто хочу вернуть нашей семье то, что ей принадлежит по праву.

— А разве не этот предмет вы нашли на вершине горы три месяца назад?

— А Вы хорошо осведомлены о наших делах!

— Ну, разумеется! Мы же спаслись только благодаря тому, что вы затеяли эти поиски.

— Это не совсем так. Впрочем, об этом — в другой раз. Вы хотите присоединиться к моей команде?

— Если это возможно, то — да! Мы очень скучаем от вынужденного безделья и хотим хоть как-то разнообразить своё пребывание на вашем замечательном корабле.

— Ваше предложение принимается! Я подумаю, как вас можно использовать. Хорошо? А пока оставайтесь с нами. Нам нужно выработать план действий. Возможно, ваши соображения нам в чём-то и помогут.

 

Глава 9

А за ними присмотрит наш Глазик!

Жуур-Каат, официальный Поскрёбыш Смотрителя восьмого канализационного канала стоков города Высоких был сегодня не в духе. Жизнь крепкого коренастого подростка с кожей землисто-коричневого цвета дала трещину. Имя у этой «трещины», разумеется, было. Но Жур, как его звали все домашние и соседи, сегодня утром крепко-накрепко решил: с этой вертихвосткой он больше встречаться не станет. Дело осложнялось тем, что Река Жизни, как называли между собой сточный канал обитатели его берегов, в который уже день кряду не приносила ничего ценного.

Муус-Каат, отец Поскрёбыша, разумеется, знал, в чём дело, но предпочитал помалкивать. Он вообще с тех пор, как Око Смерти забрало его старшего сына, сделался угрюмым — нелюдимым и малоразговорчивым. Остатки нежности в загрубевшей от душевной раны душе он отдавал только сыну — последнему в Роду Каат. Не смотря на многократные обращения к тем, кто живёт под Куполом, ему и его жене так и не разрешили родить ещё одного ребёнка — взамен того, на которого упал взгляд Ока Смерти.

Зато он смог добиться того, чтобы за Жууром официально признали статус Поскрёбыша — последнего мужчины в его не очень многочисленном Роду Каат. Это давало парню некоторые преимущества перед другими обитателями побережья восьмой сточной канавы, что, в свою очередь, позволяло надеяться, что имя Рода Каат не затеряется в веках.

Причина «неурожая» на Реке Жизни была тривиальна, как вкус водорослей, добытых с её дна в конце лета.

Несколько дней назад канал принёс к самым стенам хижины Каат тело Высокого. Мужчина был тщательно упакован в пакет и, хотя речные крысы успели уже прогрызть в бумажной оболочке несколько больших отверстий и отведать плоти человека, жившего под Куполом, он был в ещё весьма приличном состоянии. И вот здесь Муус совершил, как ему теперь казалось, фатальную ошибку. Вместо того чтобы, как обычно, «утилизировать» тело, то есть выловить его из зловонного потока и расчленить; а куски сочного ещё мяса скормить настойчиво повизгивающим в пристройке хрюням, он вызвал полицейского.

Служитель закона, закрыв половину лица плотным платком, а глаза — круглыми герметичными очками, быстро глянул на тело, простёртое у самого края сточной канавы, брезгливо потрогал его носком ботинка, на котором красовался герметичный защитный кожух. Он задал Смотрителю канала всего лишь пару ничего не значащих вопроса, после чего навсегда исчез в недрах своего бронированного вездехода, без которых, как известно, «копы» вообще никогда не рискуют появляться в таких местах, как это.

Тело мужчины Муус всё-таки скормил хрюням, однако после этого случая Река Жизни напрочь потеряла способность приносить крупные предметы.

Как догадывался Смотритель, где-то в городе Высоких на канализационный канал поставили решётку и теперь все ценности, которые прежде беспрепятственно становились добычей Смотрителя, теперь доставались Чистильщикам Решёток.

Река Жизни оскудела, перестала приносить свои богатые дары обитателям её берегов. А ведь всего несколько дней назад не проходило и одного дня, чтобы канал не порадовал Мууса чем-нибудь свеженьким или ценным.

Смотритель откинулся на кресло, закрыл глаза, с удовольствием вспоминая трофеи, поднятые им со дна Реки Жизни. Большинство этих предметов он потом поменял в деревне аграриев на продукты и воду. Сельские жители тоже отворачивали лицо при виде Смотрителя, однако охотно брали металлические предметы и даже бытовые приборы, которые он, Муус, подобрал в Потоке Жизни и собственными руками отремонтировал. Однако теперь на карьере Смотрителя можно было ставить крест.

Если только не случиться ничего экстраординарного, что снова изменит жизнь Муус-Каата в лучшую сторону. Например, кто-то украдёт или взорвёт ненавистные решётки, преграждающие путь к несметным богатствам.

«Да-да! Именно так — к богатствам!» — думал Муус, мысленно поглаживая те несколько слитков, которые у него скопились за время Служения. От предыдущего Смотрителя, своего отца, когда тот умирал, он узнал самую сокровенную тайну Реки Жизни. А секрет потока был в том, что имелись в нём места, где течение зловонной жижи меняло свою скорость и направление. Незначительно меняло. Но этого оказывалось достаточно для того, чтобы именно в этих местах, в особых углублениях на дне скапливались золотые украшения, утерянные их беспечными владельцами из городов, над которыми простёрты Купола. Золотых украшений было так много, что за несколько поколений Служения Род Кат смог выловить и переплавить в слитки золота и украшений примерно в половину веса Поскрёбыша. Муус знал — если золото можно было бы обменять на кредиты, то он смог бы купить настоящий дом — большой, красивый, в несколько этажей — на самом побережье Океана. Он лично не был там никогда, но его постоянный покупатель, аграрий Ваас, живущий, так же как и он, под неусыпным взором Ока Смерти, однажды рассказывал, как красиво, когда на закате дня на длинный песчаный берег накатывают огромные волны.

«Если волны так велики, как рассказывает он, то тогда там, в воде, должны быть несметные богатства!» — хотел сказать Муус, но как обычно, благоразумно промолчал. Он понимал: чтобы переселиться на берег в дом, мало только денег, нужно что-то ещё. Что именно — старый Смотритель восьмого канала не понимал. Он возлагал большие надежды на старшего мальчика. Но…. Почему-то выбор Ока Смерти в тот год пал именно на его сына, оставив ему одну-единственную надежду на то, что его Род когда-нибудь покинет это благословенное место — Поскрёбыша Жуура.

— Как ты думаешь, эта штука ещё работает? — спросил Заречнев, кивнув в сторону «горошины», при более внимательном взгляде оказавшейся творением «рук человеческих», (или им подобных) поперечником примерно в один километр.

— Отсюда сказать сложно! — ответил Стант, задумчиво поглаживая подбородок пальцами. — Дальнее сканирование не показало наличие больших запасов энергии, или мощной энергетической установки внутри. Впрочем, это ещё ничего не значит. При такой огромной внешней площади аппарату такого размера сконцентрировать падающее на него излучение и преобразовать эту энергию для чего-нибудь существенного — раз плюнуть!

— Для чего — существенного?

— Да хоть для чего! Например, для манёвра поднятия орбиты, или для посылки радиосигнала…. Более точно о предназначения этого загадочного объекта можно будет сказать только после детального обследования оного.

— А можно — мне?

— Вряд ли…. Дита на это не пойдёт. Тебя могут выпустить в качестве боевого охранения, но лететь к «шарику» — точно не позволят. Не обижайся, но я бы — не пустил. Обследование крупных космических объектов неизвестного происхождения — это задача посложнее твоего марафона на планете твоего друга.

— Это — почему? Чего сложного в том, чтобы облететь кусок металла диаметром в километр, поставить на его поверхность несколько зондов?

— Сложность заключается в том, что любой такой объект может оказаться оружием страшной разрушительной силы, а ты своими неумелыми или неосторожными действиями можешь его активировать. Представь, что это — огромной мощности боевая машина. И ты нечаянно его включил. Куда бежать-то будем? Если махина такого размера на нас нападёт, вся Вселенная может показаться меньше твоего носового платка.

— А почему он сейчас на нас не нападает?

— Сплюнь! — оборвал его бессмертный. — А то, не ровен час…. Но, если честно, мы пока не создаём причин, по которым это чудовище могло бы напасть на нас. Возможно, этот объект давно уже выработал свой ресурс и находиться на орбите в качестве космического мусора или бесплатного украшения — выбирай, что тебе нравиться больше.

— А что, разве его нельзя затопить? Стан даже не улыбнулся. Очевидно, не посчитал шутку смешной.

— Затопить-то можно всё что угодно. Но представляешь, какая поднимется волна, если с высоты нескольких тысяч километров в океан рухнет глыба металла размером в километр? Нет? Ну и хорошо! Однажды камень примерно такого размера едва не уничтожил жизнь на Гее.

— А кого, ты думаешь, пошлёт Дита к этому монстру?

— Как — кого? — Стант в недоумении развёл руками. — Меня, разумеется. Кого же ещё? А ты и твой друг, вероятнее всего, составят мне эскорт. Правда, я предпочёл, чтобы вы остались охранять яхту….

— Почему?

— Подумай сам, чтобы ты делал на месте этого космического чудища, если бы заметил, что к тебе летят непрошенные «гости», причём сразу — в количестве трёх? Наверное, решил бы, что это нападение, или другое проявление агрессивного поведения. На мой взгляд, идеальный вариант — я один тихонечко слетаю к этому шарику и аккуратненько всё там разузнаю. Надеюсь, командир возражать не станет.

— Командир не возражает! — неожиданно раздался из-за спин Сашки и Станта уверенный голос Диты. — Когда хочешь заняться исследованиями?

— Да хоть сейчас! Научный зуд, знаешь ли, одолевает.

— Сейчас, так сейчас. Не могу же я дать твоему «зуду» перерасти в научную «чесотку»! Все заулыбались.

— А вы! — обратилась она ко всем курсантам, воспользовавшись тем, что большинство экипажа уже собралось в кают-компании. — Займите места согласно боевого расписания. Маша и Аррах — к носовым орудиям, Юрий и Евгений — к кормовым. А ты, Заречнев, совместно с Дягилевым займите места в своих боевых машинах. Ваша задача — ждать моих распоряжений!

Любопытство, паче того — неутолённое — вещь коварная. Оно, как шило в мешке, всё время норовит кольнуть своего хозяина, не даёт ему спокойно воспринимать действительность и рассудительно принимать решения.

Бессмертная всё это, разумеется, прекрасно знала. Она решила «шила» не таить, дать возможность всем посмотреть за процессом «извлечения» его из «мешка».

На шатл установили несколько внешних камер, в режиме реального времени передающих на яхту всё, что они отображали. Не мудрствуя лукаво, принимаемую «картинку» с центральных камер челнока элойка перевела на мониторы всех курсантов.

Затаив дыхание, рекруты наблюдали, как серебристо-серая «горошина» превращается сначала — в «персик», потом — в «арбуз»; как он тоже «раздувается», наплывает на них уже серой громадой космического исполина.

— Вот это — хрень! — не удержался от комментария один из землян, судя по голосу — всё тот же «непутёвый». — Интересно, как её запускали-то? Сразу, или по частям?

— Ты — идиот, или только притворяешься? — жёстко оборвала его «охи» и «ахи» бессмертная. — Разумеется, искусственные спутники такого размера никто не «запускает». Их сооружают долго, тщательно собирая из множества составляющих. При этом возможны два варианта. Первый — спутник сооружают прямо на орбите; и второй, который используем мы. Космический модуль любых форм и размеров собирается на верфи где-нибудь внутри большого астероида, что, согласитесь, гораздо удобнее прямого монтажа в открытом космосе, и только потом доставляется к с планете, где и становиться её сателлитом.

— Оп-па! — раздался голос Тимофеева, раньше других заметившего что-то странное. Все снова прильнули к экранам. «Оп-па!» означало то, что «арбуз» оказался «дыней», формой напоминающей мяч для игры в американский футбол.

Впрочем, на этом сюрпризы не закончились. Внизу, то есть на стороне, обращённой к планете, обнаружилось довольно вместительное углубление параболической формы.

— Антенна? — спросил Сашка, у всех сразу, но ответа так и не дождался. Впрочем, его вопрос вполне мог оказаться риторическим, так как прямо по центру углубления из корпуса космической «дыни» рос толстый металлический «стебель», с круглым утолщением на конце.

— Наверное, местный спутник связи! — так определил его предназначение Олег. — Или ретранслятор вообще всех сигналов, которые идут со стороны планеты, или приходят сюда извне.

— Почему ты так думаешь? — спросила Дита, пристально всматриваясь в детали изображений, появляющиеся на её мониторах.

— Обрати внимание! Этот спутник, по данным предварительных измерений, находится на кромосоцентрической орбите, то есть всё время «висит» над одной и той же точкой поверхности. На планете — всего один континент, правда, очень большой. Есть несколько малозначительных островков в архипелаге на обратной стороне Кромоса, но они общей картине не противоречат. Спутник «видит» весь континент…. Если предположить, что эта «дыня» — модуль связи, или что-то вроде этого, всё сходится!

— Добро! Твоя версия принята, как основная. Но есть несколько «но»… Во-первых, спутник «молчит», то есть не посылает никаких сигналов. А если бы это был спутник связи, то он просто захлёбывался от информации, которую ему нужно было принять и передать.

— Тогда, возможно, это мёртвый спутник связи?

— Очень даже может быть.

— А мне кажется, это оружие! — вылез со своим мнением «непутёвый».

— Почему ты так думаешь? — насмешливо поинтересовалась бессмертная, хорошо помнившая недавний разговор землянина и Станта.

— Эта машина похожа на зверя, изготовившегося к броску. Или к прыжку….

— Чушь! — перебил бывшего гладиатора Олег. — Ничего глупее в своей жизни не слышал! Кто же в здравом уме поставит на орбиту своё планеты оружие, которое её же может и уничтожить?

— А кто сказал, что эта «дыня» поставлена сюда именно теми, кто обитает на этой планете?

— Послушай, Заречнев! — Олег первый раз назвал его по фамилии. — Мы все ценим твои фантазии, но только до тех пор, пока они не мешают нам жить и работать. Вот ты пишешь что-то у себя в листочках по вечерам? Вот и пиши! И не лезь в серьёзные дела со своими умозаключениями!

— Он прав! — жёстко сказала Дита. — Попридержи-ка язычок, курсант. Дело тут серьёзное, не до твоих шуточек. Сашка вздохнул, обиженно замолчал.

Вскоре стала поступать информация от зондов-сканеров, закреплённых на его поверхности бессмертным.

Они показали, что в недрах «дыни» нет ни мощного информационно-вычислительного центра, ни могучего «горячего» генератора, который вырабатывал бы достаточное количество энергии для бесперебойного функционирования такого громадного модуля, как этот. В нём обнаружилась куча какой-то аппаратуры, судя по всему — давно не функционирующей, генератор, опять же — абсолютно «мёртвый». Из странностей можно было отметить довольно небольшую область в самом центре «мяча», дававшую на экране такое же «затемнение», какое даёт туберкулёз на рентгеновских снимках, да ничтожно малое присутствие какого-то органического вещества. Вот, пожалуй, и всё, что удалось «накопать» крошечным электронным «блохам», укрепившимся в разных местах поверхности металлической дыни.

— Вы меня извините! — неожиданно раздался голос Заречнева в тот самый миг, когда Стант докладывал Дитё предварительные результаты сканирования. — Но вот что я думаю: если это спутник связи, то почему он — такой здоровый? Зачем спутнику связи, метеорологии, навигации или чего там ещё — такие размеры?

— Жало прикуси! — посоветовал Сашке злой голос Дягилева. — Дай послушать, что умные люди говорят.

Заречнев окончательно сник, и больше со своими предположениями в «умные разговоры» не лез. Беда пришла оттуда, откуда её ждали меньше всего.

Во время очередной вахты, заканчивая фотографирование поверхности суши планеты, Дита получила сигнал-предупреждение от одного из датчиков, установленных на поверхности спутника связи. Она просканировала околопланетное пространство и почти сразу на довольно значительном удалении обнаружила… крейсер аресян.

Как он оказался здесь, понять было несложно. Вариантов, собственно, было два. Первый — на яхте где-то скрытно установлен гиперпространственный маячок, и второй — на корабле завёлся «крот», который сообщает своим хозяевам обо всём, что твориться на яхте и с командой хозяйки Звёздной Академии. Учитывая то, как далеко шагнула шпионская техника Содружества Планет за последние десятилетия, этот вариант развития событий представлялся наиболее вероятным.

Но обдумывать и дознаваться — кто именно из команды корабля, или его гостей — «крот», времени сейчас не было. Нужно было, как говорят эти русские, «делать ноги». Однако Дита, стоявшая, в чём она была уверена, всего в одном шаге от решения самого важного вопроса текущего периода своей жизни, пойти на это не могла категорически.

Оставался, по сути, единственный выход — спрятаться от «зубастого» космического «хищника» под поверхностью планеты.

Элойка ещё несколько секунд постояла у монитора, нетерпеливо покусывая губы. Потом хлопнула ладонью по красной кнопке общей тревоги и тут же перевела двигатели на торможение.

Завыла сирена, выдирая курсантов из забытья «мёртвого» сна, после двух суток непрерывной вахты. Люди, жуки и драки очумело соскакивали со своих кроватей и татами, быстро напяливали на себя одежду, на заплетающихся ногах мчались по местам боевого дежурства.

«Звезда! Падающая звезда»! — кричал Поскрёбыш Жуур-Каат, вбегая в хижину и расталкивая главу Рода. Муус-Каат подскочил так, словно его ужалила не оса, а целый выводок шершней, подобных тем, гнездо которых он снял в пристройке и утопил в Реке Жизни в позапрошлом году.

— Что ты мелешь! — прикрикнул он на Поскрёбыша, едва не шлёпнув ему по затылку. Однако любопытство взяло верх (да и не был замечен младший Каат в таком грехе, как ложь), Муус нацепил непромокаемую куртку-проверяйку (названую так по насквозь тривиальной причине — именно в ней Смотритель чаще всего выходил на «охоту»), пружинисто двинулся вслед за сыном.

След от падающей звезды ещё висел в ночном небе. Смотритель, прекрасно знавший окрестности своего канала, без труда определил, куда именно свалилась небесная странница. Он не стал блуждать по лесу, как сделали бы другие, пытаясь определить по небесной линии место, где может быть сейчас небесная гостья, а сразу, без малейшего колебания направился туда, где она сейчас находилась.

Однако вместо дымящейся воронки (только сейчас Муус-Каат сообразил, что так и не услышал звука удара звезды о землю) на большой полянке, обрамлённой высокими — из-за постоянного присутствия «удобрений» в виде канализационных стоков — деревьями, стояло незнакомое сооружение размером с четырёхэтажное здание. «Дом» поблёскивал металлом, он опиралось на несколько тонких «ног», словно обутых в блестящие металлические «ходы» — простую обувь смотрителей и аграриев, вырезанную из прочного куска коры дерева Ход.

— Папа! А где — звезда? — почему-то шёпотом спросил Жуур своего отца, на секундочку выглянув из-за его плеча.

— Нету никакой звезды, сынок! — ответил отец, пятясь назад, в лес и увлекая за собой Поскрёбыша. — Эта штуковина будет подороже всякой звезды. Знаешь, что это такое?

— Нет!

— Это к нам спустились посланники Ока Смерти. А знаешь, что гласит Закон, написанный в городе Высоких? Нет? А должен бы уже знать, как Поскрёбыш! Потому что такая удача, сынок, может улыбнуться только один раз в жизни. И только одному из нас, живущих на берегах сточных каналов городов под Куполами. Закон гласит: первому, кто заметит посланцев Ока Смерти и доложит об этом ближайшему полицейскому, полагается большая награда!

Так что беги, сынок, насколько у тебя хватит сил. И никому, кроме «копов», не рассказывай, что ты здесь только что увидел!

— Вот это вонь! — не удержался от эпитета Заречнев, которому Дита, в порядке исключения, разрешила покинуть корабль первым. Пробы воздуха, взятые дважды в течение получаса, показали присутствие в атмосфере кислорода в количестве, достаточном для дыхания людей и элоев. Для Маши и Ар'рахха условия должны были показаться даже более комфортными, чем для людей. Но вонь…. Приборов, могущих определять «аромат», который источает жижа из города Высоких, на яхте Диты почему-то не оказалось. А потом всем стало не до отвратительных запахов этого места.

Едва Сашка сделал несколько шагов по лужайке, густые кусты, окружающие поляну плотной стеной, зашевелились, и из них показалось толстое дуло какого-то орудия. А через мгновение на открытое место выкатил и сам обладатель этого ствола — средних размеров танк, на мягких, очевидно, каучуковых, колёсах.

— Ни хрена себе, подарочек! — выпалил бывший гладиатор, пятясь назад, к судну. — Валить надо отседова, пока не поздно. А то, не дай бог, эта штуковина с перепугу ка-ак жахнет! Мало не покажется!

— Никто никуда валить не будет! — услышал он в наушниках строгий голос бессмертной. — Коль уж вызвался первым, то делай всё, как договаривались. Медленно вытащи бластер из-за пояса и положи его на землю у своих ног! Медленно, я сказала! Сашка в точности сделал так, как говорила бессмертная.

— Теперь подними руки вверх и повернись вокруг, на триста шестьдесят градусов! Землянин выполнил и эту команду.

После этого из-за танка выскочила пара шустрых ребят с оружием и в защитной форме. Они с немалой сноровкой, выдававшей опыт, и ещё кое-что, ловко охлопали человека.

— Остальный тоже могут хадить! — на ломанном… русском сказал один из солдат и что-то крякнул по радио уже на воем языке.

— Мда… — сказал Заречнев. — Сюрпризы, за сюрпризами. Эти-то черти откуда наш язык знают?

— Время быть — знать всё! — ответил ему второй воин, поднимая винтовку со штыком. — Говорить! Все — ходить! Тебя — стрелять!

— Не нужно стрелять! — довольно громко, так чтобы слышали даже те, кто все ещё прятался за танком и в кустах, крикнула Дита, появляясь в открывшемся люке. Она сбежала по трапу, встал рядом с землянином.

— Я — командир корабля! Мы сдаёмся! — эту фразу она повторила, для верности, на доброй дюжине языков, прежде чем из-за деревьев вышел некто в чёрном кожаном плаще. Судя по тому, как вокруг него задвигались все остальные, он был руководителем этой «группы захвата». По меньшей мере.

— Послушай, Ар'рахх! — на дракском прохрипел для радио бывший гладиатор. — Сними всю одежду. Всю, до последнего лоскутка. Оружие спрячь тоже. Придётся тебе какое-то время побыть моим домашним любимцем.

— А Маша? Ей тоже нужно снять одежду?

— Не думаю, что это поможет. Здесь вполне могут оказаться люди, которые знают, что богомолы — разумные существа.

— А я думаю — попробовать можно.

— Ладно, согласен! И вот ещё что — иди-ка ты в баню. Дверь там прозрачная. Пусть думают, что это такая клетка специальная. Идёт?

— Лады! Договорились!

— О чём вы там шепчетесь со своим другом? — стрельнула глазами в Сашку бессмертная.

— Договариваемся о том, что Ар'рахх на время побудет животным. Здесь таких тварей точно не видели, авось проканает!

— Слышь, осьминог! Ты — сам такой! Я за тварь у тебя потом отдельно спрошу! — полушутя-полусерьёзно пообещал зелёный верзила, судя по доносившемуся в микрофон шороху шагов, уже двигавшемуся в сторону бани.

— Ладно! Я — согласен! Главное — чтобы было с кого спрашивать, и кому.

— Что вы затеяли? — уже более серьёзно спросила Дита, понимавшая, что «не те» действия курсантов могут поставить под угрозу жизнь всего экипажа.

— Надо бы Ар'рахха и Машу оставить на корабле. Любой ценой. Вот я и придумал — пусть они пока побудут экзотическими инопланетными животными, которым с яхты нельзя ни на шаг. Риск, конечно немалый. Но если дело «выгорит», он себя полностью оправдает.

— Всё может быть! Действуйте! А я пока всех предупрежу, чтобы не проболтались.

В миллионе километров от этого места довольный чем-то мужчина радостным тоном докладывал о последних событиях своему партнёру.

— Она села! Она села на планету, брат! — почти кричал он, пританцовывая на месте. — Что нам делать теперь?

— А ничего! — донёсся через парсеки пространства искажённый оборудованием голос. — Ты сделал, всё, что от тебя требовалось. Теперь за ними присмотрит наш Глазик.

Побудь там ещё немного. Когда окончательно убедишься, что всё идёт штатно, можешь возвращаться на свою планету и заниматься тем, чем ты занимался до моего визита к тебе.

Ах, да! Твоя награда за верность и усердие уже ожидает тебя на орбите Ареса.

— Что это? — не смог не спросить перевозбудившийся от удачного завершения запланированной операции мужчина.

— Немножко никеля и хрома. Ма-алюсенький такой камешек. Примерно в полтора миллиона тонн. Он — твой, брат!

— Просто замечательно! Скажи, брат, если можешь, разумеется. А зачем тебе понадобилась вся столь дорогостоящая операция по завлечению этой элойки в самую коварную мышеловку космоса — Кромос?

— Теперь это — не секрет. Я обещал моим друзьям на планете жуков, что устраню препятствие в виде её Звёздной Академии. Без неё это «учебное заведение» продержится максимум полгода; или — год. А дальше — всё! Дорога на Гею для богомолов будет открыта!

— Да, ставки в этой «игре» очень высоки. А рад, что нам удалось победить!

— Я — тоже! Всё, брат! Ещё раз спасибо за помощь. Прости, но у меня — дела!

— Позволь ещё пару вопросов.

— Ну, хорошо, спрашивай!

— Что теперь будет с твоим информатором на корабле Диты?

— Он знал, на что шёл. Он разделит участь остальных членов её экипажа.

— В чём твой интерес на Гее?

— Хм…. Странно, что ты спросил. Я думал, ты догадываешься. Минеральные ресурсы, конечно. Жуки обещали передать мне контроль за добычей всех ископаемых ресурсов планеты.

— А как на это посмотрят сами земляне?

— Мне это безразлично. Их армии не продержаться и получаса против моей армады. А потом их просто не станет. Ни одного. Он отключил связь.

В это же время, но намного ближе — всего в паре десятках километров, два других субъекта не скрывали своей радости по поводу захвата ими яхты и экипажа элойки.

— Это редкостная удача, Верховный! — спокойно, с чувством собственного достоинства, с нотками в голосе, выдававшими в его обладателе носителя немалой власти, и вместе с тем с нескрываемыми оттенками подобострастия, говорил мужчина, одетый в светлый, прекрасно сшитый костюм.

— Да, я согласен с тобой, Служитель! — неслышно ступая по светлому ковру, покрытому высоким упругим ворсом, ответил тот, которого без ошибки можно было определить как хозяина этого помещения. — Удача, действительно, редчайшая. С тех пор, как потомки Сбежавших стали использовать нашу планету в качестве отхожего места, сбрасывая на Кромос весь человеческий «мусор», отребье, которому больше не нашлось места нигде в Галактике, мы значительно шагнули вперёд в технологическом отношении. То оборудование, которое доставалось нам в качестве трофеев вместе с теми, кого Сбежавшие таким образом казнили, давало и до сих пор даёт толчки в развитии нашей инженерной и особенно — военной мысли. Однако впервые к нам попал корабль такого размера. Без сомнения, он предназначен для путешествия между звёзд, а не только для перемещения людей или груза не небольшие по космическим меркам расстояния. Я прошу тебя. — мужчина в светлом костюме, заметно напрягся, он выпрямил спину, стал даже как-то выше ростом. Очевидно, слово «прошу» из уст Верховного обладало для него значительно более богатым смыслом, чем такое же слово — из уст других обитателей Кромоса. — Я прошу тебя: отнесись ко всему, что связано с людьми, прибывшими на этом космическом корабле, крайне внимательно. Подчёркиваю — предельно внимательно. Я вынужден напомнить тебе. — после этих слов Верховного цвет лица Служителя сравнялся с цветом его пиджака. — Что люди тоже являются носителями информации о новых для нас возможностях, подчас более важных, нежели те, которые заключены в оборудовании и механизмах. Не нужно никого убивать раньше времени! Придёт день и час, когда они умрут все. А до этого ты и твои люди обязаны сделать всё, чтобы определить истинную ценность для нашего государства каждого из них. Устройте им испытания, в которых ни обязательно раскроются, покажут все свои тайные знания или сверхвозможности. Думаю, мне не нужно объяснять тебе, как это сделать — ты в этих вопросах дока.

И последнее. — Верховный намеренно сделал паузу после этих слов, внимательно наблюдая за самыми тончайшими реакциями своего гостя. Ему важно было понять, насколько Служитель проникся важностью его нового задания. Своими выводами он остался доволен. — Корабль, который почему-то всё ещё находится на берегу сточной канавы, необходимо перевезти в укромное место. Привлеките лучших наших инженеров. Нужно понять, как устроена эта техника. Возможно, это даже поможет нам когда-нибудь вырваться из-под опеки Ока. Далее. Секретность, особенно в свете последних событий между Северной и Южной Империями, должна быть высочайшей. Поэтому, во избежание утечки хоть какой-либо информации ты должен привлекать к работе над проектом только высококвалифицированных и надёжных людей.

— Да, но как быть с семейкой вонючек из расы Низких, которые, собственно, и обнаружили звёздный корабль. Им обещана награда….

Верховный насмешливо скосил взгляд в сторону Служителя, ничего не ответил, неслышно ступая, удалился в свои покои. Весь его вид словно говорил: «Неужели даже такие простые вопросы за тебя должен решать я?»

Служитель проводил взглядом хозяина покоев, и только после этого задвигался, направляясь к выходу. Участь Рода Каат была решена.

— Что теперь? — первым не выдержал Олег. Вся команда Диты, включая новобрачных и исключая Машу и Ар'рахха, находилась в одном большом помещении — каменном, низком, с окнами, зарешеченными толстыми деревянными кольями. Кое-где на полу, застеленном соломой, стояли деревянные гнутые столы и стулья. Вот на них и расселись курсанты Диты и спасённые молодожёны.

— Теперь? — задумчиво переспросила бессмертная, скрестив руки на груди. — Теперь — будем ждать. Время — наш союзник. Пока с орбиты не уберётся крейсер аресян, нам лучше всего не привлекать к себе никакого внимания. Всё, что может быть замечено из космоса и истолковано как проявление действий инопланетной цивилизации, то есть нас с вами, неминуемо привлечёт наших преследователей. Поэтому наша задача на этом этапе — вести себя так, чтобы ничем не выделятся из местных жителей. Как бы поступали на нашем месте другие, если бы увидели, что в их корабль целиться танк?

— Жахнули бы из орудий главного калибра так, что на месте этой железки осталась бы одна воронка. — Юрий, кажется, больше всех остался доволен своим ответом.

— Правильно! Именно такой реакции и ждут от нас наши преследователи. Поэтому, наша задача — ждать и терпеть. Терпеть и ждать. Нам нужно выиграть время.

— А кто мы такие? Как сюда попали? Ну, в смысле — для аборигенов.

— Хороший вопрос, Юрий! Давайте подумаем вместе. А что, у тебя есть какое-то конкретное предложение?

— Конечно, есть!

— Тогда рассказывай!

Стемнело. Переплетенье кольев отразило слабый свет какого-то ночного светила. Заречнев прошуршал ногами по соломе, выглянул наружу. Ничего похожего на Луну у Кроноса не было. Матовым серебром отсвечивал лишь мёртвый спутник связи. Эти именно он не давал местным ночам превратиться в абсолютную чернь.

А ещё Сашка заметил большие чёрные крылья, простёртые над чем-то, удалённым от этого места на несколько километров. На сколько именно — мешала определить ночь и облака, отбиравшие часть и без того слабого света «дыни». Загрохотала стена, отъезжая в сторону.

В свете не очень ярких факелов показались несколько людей, вооружённым мечами и кинжалами. Винтовок не было ни у кого. Они, не сказав ни слова, подскочили к Дитё, стали выкручивать ей руки, тащить к двери.

Первым на помощь бессмертной подоспел Заречнев. Через секунду к нему присоединились Паршин, Дягилев и Тимофеев. Послышались несколько глухих ударов, стук тяжёлых тел, падающих на солому.

— Грам! — рявкнул у двери закованный в панцирь детина, выходя вперёд и поднимая вверх согнутую правую руку.

В помещение вбежали трое мужчин, вооружённых луками и стрелами, натянули тетивы, целясь в элойку.

Сашка, не дрогнув, спокойно встал между центральным лучником и бессмертной. Через секунду рядом с ним замерли Юрий и Евгений.

Землянин видел, что «панцирный» не намерен давать команду убивать кого-либо. Просто хочет попугать. Продемонстрировать свою силу, так сказать. Но в любой, даже очень хорошо продуманной операции неизбежно возможен сбой, фатальная случайность, способные всё неотвратимо испортить. Глядя, как подрагивает рука лучника, зажавшая стрелу, он почему-то вполне отчётливо представил, как рвётся накладка на пальцах воина, и распрямляется тетива, бросая смертоносный дротик в лицо любимой….

Он молниеносно «перетёк» в «чупа-чупсовое» время, успел даже подумать о том, что нет, наверное, в Галактике места, где ни в чём не повинного человека или элоя не хотели бы убить из лука или стреломета, когда это случилось.

Лопнула кожаная накладка на пальцах воина, занявшего место в центре, освободилась тетива, мощно и неотвратимо толкая стрелу в сторону Диты.

Уворачиваться от дротика было нельзя. При любом, самом благоприятном варианте развития событий существовал риск того, что он промахнётся. И тогда….

Сашка извернулся все телом, уходя с линии полёта стрелы, дёрнул вперёд плечом, понимая, что всё равно рискует — запаса энергии у стрелы вполне может хватить на то, чтобы пробить и его плечо, и грудь бессмертной.

Ему повезло. Дротик пробил курсантскую форменку, насквозь пронзил кожу и мышцы, наполовину застряв в плоти землянина. Заречнев поморщился от боли, правой рукой дотянулся до хвостовика стрелы, отломил оперение. Потом он взялся за мокрую о крови переднюю часть деревянного древка, рывком выдернул стрелу вперёд, по ходу её полёта. Совершенно не обращая внимания на двух других лучников, нацеливших на него свои смертоносные орудия («Лучше в меня, чем — в неё» — думал он), сделал несколько шагов вперёд, заглянул в глаза стрелявшего.

В них жила обречённость и тоска. Воин отпустил своё оружие, виновато посмотрел на пришельца. Однако вскоре в его глазах появился страх — он заметил «панцирного», приблизившегося быстрым шагом. Последний, не мешкая, вынул из-за пояса короткий и широкий меч, без замаха мощно обрушил его на голову стрелявшего. Солдат мешком свалился к ногам землянина. Недотёпа был наказан.

Зашевелились на соломе солдаты, приходя в сознание. «Угум!» — рыкнул «панцирный», махнув рукой. Воины, один за другим, потянулись к выходу. «Угум!» — повторил он, показав рукой на Диту и её команду. Все посмотрели на элойку. Бессмертная на секунду задумалась, потом согласно кивнула головой.

Путь в неизвестность был не коротким и не длинным — минут тридцать. Пленники Кромоса спокойно вышагивали по мощёной квадратным булыжником мостовой, расчётливо окружив элойку со всех сторон; наособицу жались друг к другу не на шутку чем-то испуганные молодожёны. Сзади всех, вложив раненную руку в наспех придуманную перевязь, брёл Заречнев.

Дита ни разу даже не оглянулась на бывшего гладиатора, ни слово или жестом не выразила свою благодарность.

«Всё верно»! — думал Сашка, спотыкаясь о неровности брусчатки. — «Местные должны знать и понимать, что любой из нас, не моргнув глазом, отдаст свою жизнь за командира. Только так мы сможем верно позиционировать себя в любом мире, построенном на силе и хитрости. Сплочённость и дисциплина — наши козыри…» Голова закружилась….

«Не та это рана, из-за которой можно потерять сознание!» — сказал себе бывший гладиатор, заметив, как сужается его «окно в мир» по мере движения за спинами товарищей. — «Неспроста всё это. Наверняка наконечники стрел у этих гадов были смазаны чем-то ядовитым….»

Курсанты услышали звук падающего тела, обернулись. Заречнев лежал на мостовой.

— Он без сознания. Понесём! — распорядилась элойка, наклонившись к Сашке и убедившись в том, что он ещё жив. Она выразительно посмотрела на «панцирного». К чести командира «взвода охраны», он всё понял правильно. Мужчина негромко свистнул. В темноте улицы затопали чьи-то ноги, показались двое стражников с копьями. «Панцирный» молча указал сначала на их копья, потом — на Диту. Воины беспрекословно передали курсантам своё оружие. Юрий и Женька Тимофеев, не сговариваясь, стянули с себя свои форменные куртки, через рукава просунули в них копья. Получились вполне сносные носилки. Они переложили на них Заречнева, легко подняли копья себе на плечи. Местные, не отличавшиеся высоким ростом, с достоинством оценили стать Самочернова, с восхищением глядели на его могучий торс, через какое-то время заблестевший в темноте от пота.

Высокий мужчина в светлом костюме заметно изменился в лице, когда к нему в большую и светлую комнату вслед за стражниками двое последних из группы пришельцев внесли на копьях стражников ещё одного, раненного, судя по обширному пятну крови — в плечо.

«Панцирный» резво пробежал через зал, что-то сказал на ухо наклонившемуся к нему мужчине. Тот несколько раз согласно кинул, аристократичным взмахом кисти руки заставил выйти из помещения всех, включая командира группы воинов, доставивших к нему экипаж яхты.

— Теперь мы можем поговорить! — произнёс он на сносном… элойском, обращаясь, прежде всего, к бессмертной. — Начнём с главного. Кто вы такие и зачем вы прилетели на нашу планету?

— Слышь, Дим! — толкнул Паршина в бок Юрий. — О чём они там трындят?

— Погоди! Потом расскажу. Сейчас речь, кажется, идёт обо мне.

— Мы — коммерческое судно! — говорила Дита, встав вполоборота к мужчине; так, чтобы всё, что она сказала, было слышно и её команде. — Мы с мужем, — приглашающий жест рукой в сторону Демьяна. Первый пилот подошёл, — зафрахтованы одной чудесной парой молодожёнов для путешествия в медовый месяц.

— Где — молодожёны? — оживился высокий мужчина. Новобрачные, повинуясь взгляду Диты, сделали по шагу вперёд.

— Наш маршрут пролегал через несколько планет…. Что-то случилось с нашей навигационной системой и мы оказались недалеко от вашей звёздной системы. Я, как командир корабля, приняла решение — спуститься на вашу гостеприимную землю и запастись водой, продуктами, дать возможность отдохнуть нашему экипажу.

— Что, вы так долго блуждали по космосу?

— Для нас — да. Около ста ваших дней. Мы хотели бы, с вашего любезного разрешения, разумеется, погостить у вас, после чего мы обязательно покинем вашу страну, не причинив никому никакого вреда.

За причинённые неудобства, а также за воду и продукты мы готовы заплатить — ту сумму, которую вы сочтёте достаточной.

— А чем вы намерены платить?

— Золотом, разумеется. В вашей стране этот металл принимается в качестве денег?

— Да…. Да…. Разумеется. Золото в нашей стране очень даже принимается. И много у вас золота?

— Достаточно для того, чтобы оплатить ваше гостеприимство! — отрезала Дита, заметив, как заблестели глаза «светлопиджачного» при слове «золото».

— Ну, что же. В таком случае я считаю своим долгом прояснить кое-какие моменты.

Во-первых, вы в этой стране не гости, а пленники. Во-вторых, вы останетесь здесь навсегда. Улететь с нашей планеты ещё не удавалось никому!

— Причина?

— О-о! Всё очень просто. Я даже сказал бы — тривиально. Вон, видите ту звёздочку? — мужчина показал пальцем в строну открытого окна.

— Предположим, видим. И что? Что особенного в этом искусственном спутнике вашей планеты?

— А это нужно спросить не у нас. Это нужно спросить у тех, кто его поставил сюда.

— А зачем? Ну, висит себе звёздочка в ночном небе…. Чем она нехороша? И чем она может помешать нам с вами?

— Не нам, а вам! Потому что именно вы намерены покинуть нашу планету, как только поменяете ваше золото на наши воду и продукты. А помешать она может…. Помешать…. Ну, да…. Вы же ничего пока не знаете. Может, вам и не нужно пока ничего говорить… — Забормотал мужчина, отворачиваясь от гостей. — А вдруг они решат немедленно покинуть планету? О-о… Это будет плохо для всех. Нет, нужно сказать сейчас…. Да-да….. Прямо сейчас.

— Собственно, дело вот в чём! — абсолютно спокойно, как будто не было никакой секундной растерянности, изрёк мужчина. — Эта, как вы её назвали, звёздочка, на самом деле ни что иное, как Око Смерти.

— Око — чего? — не поняла Дита.

— Смерти! Страж и палач нашей планеты. Благодаря этой «звёздочке» ни один аппарат не может подняться над поверхностью Кромоса выше двадцати тысяч локтей. У нас нет самолётов, способных преодолевать эту высоту. Разумеется, космическая техника у нас отсутствует тоже.

— Это — ложь! — не согласилась бессмертная. — Несколько часов назад мы обследовали эту «дыню». Нет ни одного признака, что этот модуль — жив. Он — мёртв! И давно!

— Поверьте, как нам приятно было бы знать, что вы правы, а мы — нет. Но, увы…. Не далее как десять дней назад Око Смерти произвело свою обычную показательную экзекуцию.

— Что это такое?

— Это спонтанный выброс энергии в направлении, известном только ему! — хозяин комнаты поднял вверх указательный палец. — Поражаются, как правило, жители открытых территорий, но бывают и неприятные исключения. Вот, в позапрошлом году…. Хотя, это не имеет к теме нашей беседы никакого отношения.

Считаю, на этом нашу беседу можно считать завершённой. Для первого раза, думаю, вполне достаточно. Вас проводят в ваши апартаменты, вашему матросу окажут помощь. Или, если пожелаете, мы можем просто скормить его хрюням.

— Кому? — не поняла Дита.

— Это такие домашние животные. Едят все. Замечательно набирают в весе. Мясо прекрасного вкуса. Так — как?

— Спасибо за заботу, но не хотим лишний раз обременять вас. Оставьте заботу о нашем матросе нам. А хрюни пусть покушают что-нибудь другое, раз уж они едят все.

— Тогда последний вопрос! Что за могучие орудия стоят на вашем корабле — спереди сзади? Он — военный? — «светлопиджачный» прямо-таки впился глазами в лицо бессмертной.

— Ой, нет, что Вы! — заулыбалась, засмущалась элойка. — Какие там сражения! Это простые противометеоритные орудия. Они есть на каждом современном космическом корабле.

— Ну, да. Хорошо бы на них взглянуть хотя бы одним глазком…. — пробормотал мужчина, поворачиваясь спиной к гостям, что, очевидно, должно было означать конец аудиенции.

По каменному полу затопали чьи-то ноги. Все обернулись на звук. У дверей стоял «панцирный» и жестом предлагал проследовать за ним.

 

Глава 10

Западня захлопнулась окончательно!

— Как ты думаешь, что всё это значит? — спросила Дита у Демьяна, как только им, как «мужу» и «жене», отвели отдельные апартаменты, и они остались одни.

— Если этот, в светлом костюме, не врёт, то мы попали в чью-то очень ловко расставленную ловушку.

— Если это так, то я уже догадываюсь — в чью. Но выводы, считаю, пока всё равно делать рано. Пока с орбиты не уберётся крейсер, мы никак не сможем проверить: обманывает нас представитель местной власти, или он говорит правду.

— А пока можно (и нужно!) соглашаться на условия, которые нам предлагают местные парни. Не будем торопить события. Кстати, «непутёвому» стало хуже….

— Что предлагаешь делать?

— Хорошо бы его доставить на корабль. Там есть лекарства, медицинская аппаратура….

— Боюсь, до утра не получится. А лишний шум со стрельбой нам ох как не нужен.

— И что ты предлагаешь?

— Предлагайте — вы. А я буду рассматривать варианты, которые вы мне захотите сообщить.

— Хорошо. Надо собрать ребят.

— Иди лучше ты к ним…. Первый пилот ушёл.

— Золото, говоришь? — Верховный Служитель — именно таким был статус высокого человека в дорогой одежде — заметно оживился. Когда-то очень давно, много столетий или даже тысячелетий назад должность Верховного Служителя Южной Республики была выборной. Но потом, сначала — в силу необходимости, затем — в силу сложившейся традиции — на самый высокий пост в государстве стали избирать только мужчину. Поначалу — из очень небольшого числа кланов, приближённых к лидеру нации. Со временем круг людей, из которых мог быть выбран руководитель страны, всё время сужался, пока, наконец, должность эта не стала наследуемой — согласно общенародному референдуму, проведённому в точном соответствии со всеми демократическими процедурами.

Нынешний лидер Южной Империи — необходимость в слове «республика» отпала как-то сама собой, и его пришлось заменить другим словом, не менее помпезным, чем предыдущее, был уже семнадцатым по счёту неизбираемым главой государства. Свою власть он получил всего несколько лет назад — представители Западного клана, узурпировавшие верховную власть в стране, никогда прежде не отличавшиеся крепким здоровьем и долгожительством, в своё время «делегировали» во власть отца теперешнего Верховного Служителя, прожившего неожиданно много — сто пятьдесят лет. Не такая уж большая цифра, конечно; даже представители расы Низких подчас перешагивают этот рубеж, но для одного из Рода Верховных Служителей, погрязшего в роскошествах и разврате, это был безусловный рекорд. Поговаривали, что «виновата» в этом была покойная мама прежнего главы страны, бабушка теперешнего. Дескать, в пору своей разгульной молодости она изрядно попутешествовала на своём самолёте по всей стране, заглядывала даже за Горы, на северную сторону Кромоса и там тайно встречалась с кронпринцем Северной Империи. Он потом погиб при загадочных обстоятельствах…. После «залёта» её быстренько выдали замуж за изнеженного сынка какого-то банкира, тоже, кстати, почившего довольно скоро и при весьма странных обстоятельствах — якобы от инсульта, во время занятий «голубой» любовью…. Но кто теперь смог бы подтвердить, или опровергнуть досужие сплетни? Все «фигуранты» и свидетели того «дела» давно уже были мертвы, причём некоторые покинули этот мир намного раньше срока, отпущенного Богами.

Единственное «эхо» той истории, которое до сих пор «аукалось» семье властелина Империи, было то, что никто из отпрысков знатных семей страны категорически не хотел брать в жёны ни одну из двух дочерей Верховного Служителя — красивых, как богини, и властных, как их родитель.

Верховный Служитель, разумеется, знал историю рождения своего папы и давно уже вынашивал планы «объединительной» воины, то есть вполне серьёзно намеревался занять оба трона планеты Кромос, ибо имел веские доказательства того, что он — старший сын в династиях, правившими обеими Империями планеты.

Посадка крупного — самого крупного за всю историю Кромоса — космического аппарата на территории Южной Империи была, как нельзя, кстати. Особенно — в свете неизбежной битвы за трон более могущественного, чем он, соседа.

Удар должен быть внезапным. Только так удастся использовать то преимущество, которое могло бы дать Южной Империи возможное будущее обладание уникальным техническим или технологическим ресурсом, которое мог дать корабль пришельцев.

Однако не далее как позавчера, словно предчувствуя скорую перемену в планах Верховного, к нему напросился Начальник Тайной Канцелярии. Он долго мялся около дверей, сжимая тёмную папочку в потных руках (Всем известен быт крутой нрав теперешнего хозяина, что, кстати, тоже косвенно подтверждало версию о «северном» происхождении отца Верховного Служителя. Все его предшественники, как на подбор, были людьми взвешенными и осмотрительными, не склонными к принятию спонтанных поступков, продиктованных приступами гнева), наконец, осмелился сказать то, зачем он, собственно и напросился на аудиенцию.

Суть его предложения была проста. Вместо того, чтобы воевать армиями, тратить большие ресурсы — как с той, так и с другой стороны — нужной цели можно добиться гораздо меньшими затратами, если организовать и реализовать операцию по захвату (а в крайнем случае — устранению) законного правителя Северной Империи, а на его освободившееся место заявить свои — тоже законные — права.

«Пришельцы для этой цели подходят как нельзя лучше. — Думал Верховный Служитель, задумчиво прохаживаясь по своему любимому ковру — белому, с плотным и высоким ворсом. — Собственно, способов добиться от инопланетников делать то, что нужно мне, всего два». — размышлял он, совершенно не обращая внимания на замершего в нетерпеливом ожидании Служащего. Он знал — этот чиновник будет ждать столько, сколько это необходимо. Нужно, разумеется, главе государства — для обдумывания и принятия решения. — «Первый — заставить! Взять в заложники члена экипажа, лучше — командира, или его заместителя. Второй — убедить их работать на нас по доброй воле. Сделать своими союзниками. Первый способ проще. Быстрее. Зато второй — надёжнее.

Время у меня — есть. «Способ номер один» можно использовать на любом этапе. Например, если пришельцы не поддадутся уговорам или их «перевербуют» представители Северной Империи. То, что это возможно, не вызывает сомнения. Ещё два-три таких инцидента, как сегодняшний — с накладкой, порвавшейся у лучника — то эту молодую женщину и её команду можно будет смело записывать в союзники северян».

То, что виновник наказан, собственно, дела уже не меняло. Храбрый матрос, ставший на защиту своего командира (что не могло не вызвать восхищения у властелина Южной Империи) к утру неизбежно умрёт. Его можно было бы спасти, если бы ему удалось ввести противоядие. Но…. Инопланетники, опасаясь повторения эксцесса, не разрешили лекарям даже осмотреть матроса. «Кто следующий»? — хотелось спросить у Служащего Верховному Служителю, но он решил обстановку не накалять, из опасения, что перетрусивший чиновник с дуру «наломает» таких «дров», что их не разгрести уже никогда.

А теперь — ещё это золото. Командир пришельцев, возможно, даже не подозревает, какой ценности информацию она сообщила первому же встреченному на её пути должностному лицу.

Минеральные ресурсы Кромоса исчерпаны давным-давно, много тысяч лет назад. Сначала предки южан и северян собрали с поверхности всё, что выгорело из недр во время чудовищного смерча Большого Огня. Потом — то, что лежало на небольшой глубине. Потом — всё, что находилось глубже….

Теперешним жителям Кромоса досталась планета, с корой, изрытой шахтами вдоль и поперёк на много тысяч локтей в глубь. Всё ценное, что могло быть в недрах, давно уже было найдено, добыто и многократно использовано.

Металлы представляли наибольшую ценностью. Всё, что могло быть заменено деревом, или камнем — заменялось.

Давно уже не работали могучие машины, некогда вырабатывавшие электричество. Ржа постепенно съела весь металл на планете, за небольшим исключением.

Самым стойким из них оказалось золото, никель, платина…. Их использовали в немногочисленных приборах, и в оружии. Причём каждое последующее «поколение» и тех, и других было и меньше, и хуже предыдущего.

«Скоро мы окончательно шагнём обратно, в каменный век»! — Думал Верховный Служитель, анализируя данные о количестве металла, которое осталось в его Империи, понимая, что в ближайшем будущем вновь придётся отказываться от некоторых привычных вещей и предметов из металла в пользу аналогичных — естественного, то есть растительного или животного происхождения.

Золото из корабля пришельцев могло бы стать очень серьёзным подспорьем для экономики Южной Империи. Если бы не одно «но»… Верховный решил пойти по пути «номер два», то есть постараться сделать инопланетников своими союзниками. А это априори исключало экспроприацию драгоценного металла с корабля «Посланцев Ока Смерти». Верховный Служащий усмехнулся, вспомнив, как сам когда-то придумал эту «мульку» — для наиболее продвинутых Низких. Да, кажется, его приказ по поводу тех двух Смотрителей, которые первыми обнаружили корабль, уже выполнен.

«Это хорошо»! — мелькнула мысль у главы государства. — «Потому что ещё раз показывает, что теперешний Служащий — человек исполнительный и аккуратный. Поэтому его менять пока не нужно». И всё же пришельцев долго скрывать не удастся.

«Да и не нужно это»! — решил Верховный Служащий, зачем-то подойдя к открытому окну. В ночном небе, через облака тускло просвечивала звёздочка Ока Смерти. «Хорошо, что наши предки догадались возводить высокие башни и натягивать между ними материю — купола». — подумал он, поднимая голову. — «А то эта машина палила бы без разбора даже по городам и дворцам. А так…. Пусть себе резвится на полях и дорогах Низких. Если вдуматься, небольшое кровопускание им даже полезно».

Его внимание неожиданно привлёк шорох, донёсшийся из кустов дворцового сада. Верховный Служитель знал — в такую пору, фактически — под утро, никто из его подданных не осмелился бы проникнуть в «святая святых» — внутреннее пространство Дворца Империи. Не опасаясь неприятностей, он выглянул наружу, наклонился.

В темноте зарослей блеснуло что-то чёрное, длинное, невероятно гибкое, тут же исчезло. Словно ожил гигантский чёрный скорпион, намалёванный кем-то из сумасшедших «пророков» на стенах подземной тюрьмы, заключённых туда по приказу главы государства — «чтобы не смущали народ своими дурацкими предсказаниями». «Показалось»! — решил Верховный Служитель.

— Господи! — он осенил себя вертикальным овалом. — Избавь нас от нечисти и от Большого Огня.

— Решение моё будет таким! — Служащий встрепенулся при этих словах Государя. Похоже, он таки-вздремнул, незаметно прислонившись к колонне, скрытой за тяжёлой алой портьерой. — О золоте, на время, забыть. Пришельцев беречь, хорошо охранять. Караулы удвоить прямо сейчас. Утром, как только взойдёт Лакус, пригласи ко мне в покои, командира инопланетников…. Как, кстати, её зовут?

— Не знаю…. Позволишь немедленно уточнить, Верховный?

— Нет. Не сейчас. — недовольно поморщился властелин Империи. — Словом, пригласишь её ко мне. Одну.

— А если не пойдёт?

«Приведёшь силой»! — хотелось услышать в ответ Служащему, тоже уже имевшему свои тайные планы по поводу Посланцев Ока Смерти.

— Тогда скажешь об этом мне, и я приду к ним сам! — огорошил чиновника Верховный. Служащий, так толком ничего и не поняв, стал пятиться к двери. С некоторых пор показывать спину властелину Южной Империи считалось дурным тоном. Ибо «совершенно случайно» в этой спине могли оказаться метательный топор или копьё, пущенные меткой рукой первого лица страны.

— Всё принесла? — спросила Дита, обращаясь к жучихе.

Богомолка кивнула, закинула за спину свои «руки», достала два воронёных контейнера, передала их элойке.

— Можешь отправляться обратно! А то скоро — рассвет. Тебя никто не заметил?

— Нет. Не должен был. Только когда я пробиралась через кусты около дворца, кто-то выглянул из окна. Но тревоги не поднял. Видимо, ничего не заметил.

— Хорошо! Доложишь мне сразу, как только окажешься на корабле. Можешь идти! Маша растворилась в темноте.

Идею — использовать девушку-жука для доставки с яхты в апартаменты необходимых медикаментов — предложил Дягилев. После того, как Паршин ушёл, Дита молча обкусывала ногти, готовая, если не найдётся приемлемого решения, разнести это здание по кирпичику, лишь бы доставить «непутёвого» на корабль, где ему можно будет оказать необходимую помощь (Дита хватило беглого осмотра, чтобы понять — курсант умрёт до утра, если ему не ввести противоядие). Однако Демьян ходил недолго, пришёл с Евгением, который с ходу предложил верный ответ на мучившие бессмертную вопросы.

— Маша и Аррах — на корабле! — сказал Дягилев, возбуждённо прохаживаясь по комнате Диты. — Нужно только связаться ними и попросить одного из них доставить препараты сюда. Если тащить Сашку, можем попасться. Или вообще его потеряем.

— Аррах отпадает! — элойка сразу отмела кандидатуру зелёного верзилы. — А вот Маша — то, что нам сейчас нужно. Как думаешь, она не попадётся?

— Ну и пусть! Даже если и попадётся? Всё равно отобьём. Разве не так, командир?

— Так! — твёрдо сказала Дита. Она ушла в угол комнаты, стала тихонечко «скрипеть» в коммуникатор, вызывая насекомое на её родном языке. Жучиха ответила почти сразу.

— Ты можешь по сигналу моей рации определить место, где мы находимся?

— Секундочку, сейчас только загружу в мой компьютер данные космической разведки! — на наречии богомолов ответила Маша, понявшая, что не из праздного любопытства Дита общается с ней на языке, который здесь больше никто, кроме них двоих, понять не сможет.

— Да. Вижу. Вы находитесь примерно в десяти километрах на юго-восток.

— Тебе нужно, используя карту местности, пробраться сюда, в дом, в которым мы сейчас находимся. Обязательно захвати следующие препараты. — Дита назвала шифры контейнеров, в которых находились нужные медикаменты. — И постарайся сделать всё быстро. Тебе нужно до рассвета вернуться обратно!

— Я постараюсь! — скрипнула жучиха и отключила связь. Лекарства подействовали быстро.

Всего за час из медленно умирающего новобранца Заречнев превратился в просто больного молодого человека, который спит глубоким сном.

Глядя на то, как возвращается жизнь в тело «непутёвого», Дита впервые ощутила к нему что-то вроде жалости, смешанной с нерастраченной материнской нежностью. Своих детей у неё не было. Материнство плохо совмещалось с опасными исследованиями колыбельных цивилизаций на отдалённых планетах. Бессмертие — коварная вещь, особенно для вечно молодой и невероятно красивой женщины. «Когда-нибудь потом, ещё успеется»! — говорила себе Дита всякий раз, как только её мысли касались возможного материнства. Да и никак не встречался ей тот, кого она хотела бы видеть рядом с собой целую вечность. Как, например, её отец — для её мамы.

— Отец! — мысленно и шёпотом она вновь и вновь обращалась к тому обезображенному куску мяса, который когда-то был её родителем. — Потерпи, родной. Я сделаю всё, чтобы ты стал таким же, как прежде. Только потерпи, пожалуйста!

В дверь заглянул Демьян, проследивший за тем, чтобы Маша благополучно «отбыла». Он заметил слёзы на глазах бессмертной, ничего не сказал и не спросил. Он вышел, тихонько прикрыл за собой дверь, спустился вниз, во внутренний двор дома. Возвращаться в комнату к «жене» он уже не спешил. За шесть десятков лет, которые он служил под командованием хозяйки Звёздной Академии, это был первый случай, когда он увидел её плачущей. И причиной её слёз явно был не случай с ранением Заречнева. Но что — об этом Демьян не стал бы спрашивать даже за всё золото мира.

Александр спал, и ему снился сон — воспоминание о первых днях и часах в Звёздной Академии Диты.

…Высокий седой мужчина вышел вперёд, поднял вверх согнутую в локте руку, ладонью обращённую к рекрутам. В зале, наполненном новобранцами, повисла мёртвая тишина.

— Земляне! — услышали они. — Я знаю, что у вас есть много вопросов, ответ на которые вы хотели бы узнать. Я постараюсь сегодня ответить, по возможности, на некоторые из них.

Но сначала давайте познакомимся. Меня зовут Николай Платонович, я руководитель Центра подготовки Звёздной Академии.

Первое, с чего мне хотелось бы начать сегодня — это причина, по которой вы оказались здесь.

Причина — одна. В Галактике идёт война. Во Вселенной — множество обитаемых миров. Почти на всех из них присутствуют различные формы разумной жизни. К сожаленью, наша Галактика становится слишком тесной для такого большого количества цивилизаций.

Наша планета — лакомый кусок для многих цивилизаций, превосходящих землян по уровню своего развития. Но есть галактические правила, которые не может нарушать никто. Один из таких законов — ни одна раса не может колонизировать планету, на которой есть хотя бы один вид разумных существ, достигших уровня каменного топора, то есть орудий, изготавливаемых своими руками. Земляне, как вам хорошо известно, этого уровня достигли. В зале кто-то тихонько рассмеялся….

— Нашу планету могут колонизировать другие цивилизации, когда на ней не останется ни одного разумного существа. — проложил седой. — Не смотря на кажущуюся сложность задачи, она выполнима.

Земля обладает поистине уникальными качествами, присущими ей одной. Ну, не вам мне об этом говорить…. Есть сообщества, которые хотели бы жить на нашей планете вместо нас. После нас. Одно из таких сообществ — богомолы.

На самом деле они именуют себя совершенно иначе, но человеческому языку очень сложно воспроизвести звуки, издаваемые насекомыми, поэтому мы их называем именно богомолами — на сильное внешнее сходство с насекомыми, обитающими на Земле. Размеры, конечно, у них не такие маленькие, как у наших, земных жуков.

Поскольку прямая экспансия на планету Земля пока маловероятна, для достижения своей цели богомолы избрали не очень понятный для землян метод. Суть его заключается в том, что они регулярно забрасывают на нашу планету контейнеры с различными вирусами, поражающими только людей. Например, СПИД. Или лихорадка Эбола. Вспомните, сколько за последние годы было обнаружено страшных и опасных заболеваний, которые имеют 100-процентную летальность? Много. Слишком много для такой маленькой планеты, как Земля. Учёные Земли бьются над разгадкой происхождения смертоносных вирусов; некоторые высказывают догадку, что они имеют космическое происхождение.

Так оно и есть. Нужно только добавить — искусственное космическое происхождение.

Количество вирусов, забрасываемых на нашу планету из космоса, давно перешагнуло опасную черту. Если верить данным, которые время от времени появляются в открытых источниках Земли, на нашей с вами родной планете ежегодно обнаруживают не менее одного нового вируса, заболевание которым несёт неизбежную смерть человеку, в организм которого попал вирус. Чтобы человеческая цивилизация не погибла, нам приходится бороться.

К счастью, в этой драке мы не одиноки во Вселенной. У нас нашлись сторонники и союзники. Они нам помогают. Однако это не значит, что наши союзники все должны делать за нас или вместо нас. Нам помогают техникой, самыми современными космическими технологиями. Но есть ситуации, которые мы не может взвалить на плечи даже самых надёжных союзников. Я говорю о вооружённых столкновениях между представителями различных цивилизаций. Здесь за Землю должны воевать земляне. Трудно объяснить родителям на какой-то планете, что их сын или дочь погибли, защищая чужой мир. У тех всегда возникнет вопрос: а земляне сами-то защищают свою планету? Защищают! Это знают во всех уголках нашей Галактики.

Хорошо известно, что военное дело — вопрос серьёзный. Нельзя бросать в схватку необученных новичков. Их ждёт гибель в первом же бою.

Подготовкой землян к защите нашей планеты от угроз из космоса занимается Звёздная Академия. На её Главной Базе вы сейчас находитесь. Как люди становятся звёздными рекрутами?

Пока путь — один. Русских парней и девчат, то есть вас, тайно отбирают на Земле по специальной методике, помещают в анабиозные капсулы и доставляют к местам подготовки. К сожаленью, или к счастью, но мы не можем пока разместить объявление в газете, или в Интернете, что набираем кандидатов в звёздные рекруты. Наша миссия носит конфедециальный характер, хотя многие лидеры ведущих стран Земли о ней знают, или догадываются.

Вашего согласия тоже никто не спрашивал. Из многих сотен отсмотренных вы оказались самыми подходящими для выполнения задач. Вас изъяли из общества и доставили сюда. Для родных и близких вы — пропавшие без вести. Поверьте, из тридцати тысяч человек, пропадающих без вести ежегодно только в России, сто человек — это капля в море. Вас никто не будет искать. Ибо в России такое законодательство: нет тела — нет дела.

Я хочу вам сказать, что на самом деле вы — избранные. Вам выпала уникальная возможность посмотреть на Вселенную, увидеть другие планеты, овладеть техникой, которая появится на Земле через десятилетия, или даже через века. Вы, и только вы можете защитить нашу матушку-Землю от захвата её другими цивилизациями, от уничтожения человечества, как вид. Вам выпала огромная честь, на вас ложится колоссальная ответственность.

О том, какая подготовка вам предстоит, для чего она, какова программа обучения звёздных рекрутов, вы узнаете чуточку позже. Сейчас я считаю важным сказать для вас вот что.

Человек, как вид млекопитающих, как особь — едва ли не самое слабой существо в нашей Галактике. Мы медленно бегаем, у нас плохая реакция, слабые мышцы и хрупкие кости. Но это поправимо.

Кое-кто из вас уже слышал, что есть так называемые нано-технологии. Это такие технологии, которые, например, позволяют ввести в организм любого существа роботов размером в несколько нанометров. Биороботы такого размера свободно могут перемещаться между клетками, так как их размер меньше размеров отверстий в межклеточных мембранах. Перемещаться и перестраивать ваши организмы в соответствии с теми задачами, которые теперь перед ними стоят.

Процесс этот небыстрый, занимает примерно год. Полгода из этого года уже прошли — пока вы добирались сюда на транспортном корабле.

Когда завершится первый этап перестройки ваших организмов, вы будете прыгать по деревьям, как обезьяны, плавать будете как морские млекопитающие…. Вы сможете без последствий спрыгивать на землю с десятиметровой высоты, запрыгнуть на трёхметровую скалу, сможете иголкой на лету поймать муху, которая кружит над вашим обедом….. Мы сможете многое…. Единственное, чего не могут пока нано-роботы — это научить вас думать, то есть сделать умнее, чем вы есть на самом деле. Но это по силам сделать вам самим. Нужны только труд и терпение….

Заречнев проснулся от громко щебета птахи, нахально устроившей свой утренний «концерт» прямо перед открытым окном спальни. Как он здесь оказался, Александр не помнил. Из вчерашних событий у него в памяти чётко отпечатались только два: лучник, целящийся в элойку и танк, упиравшийся дулом в борт яхты. Болела голова, сильно тошнило.

«Вроде бы не пили вчера»! — думал бывший гладиатор, осматривая рану на плече, затянувшуюся тонкой коричневой корочкой. — «Наверное, на стреле была какая-то грязь. Ишь, как знобит»! — он согнулся «калачиком», поплотнее натянул на себя кусок материи, смятый у его ног….

…Всё оказалось совсем не так, как говорил высокий седой мужчина на первом для землян брифинге в Звёздной Академии.

На первом же «экзамене» — кроссе — часть новобранцев безжалостно расстреляли из авиационных пушек только за то, что они смогли не уложиться в установленный кем-то лимит времени. Причём подлость ситуации заключалась ещё и в том, что никого из похищенных молодых землян не предупредили, что тех, кто отстанет, расстреляют с самолёта из пушек.

А потом был День Патруля — по сути, воздушные гладиаторские бои с молодыми пилотами «вероятного противники»…

И вот теперь — экспедиция хозяйки Звёздной Академии. Экспедиция на край Галактики, ничего общего с изначально заявленными целями и задачами Академии не имеющая даже теоретически. Экспедиция, из которой живыми вернутся точно не все.

Сашка тяжело вздохнул, размышляя над тем, что слышали его уши — одно, а глаза видели совершенно другое, задал себе вопрос — как много ещё разочарований ждёт его впереди? Сам себе ответил на него, что, наверное — немало, и эта мысль неожиданно успокоила его. Он повернулся на спину, боль в раненном плече понемногу начала стихать. Заречнев незаметно для себя снова провалился в небытие сна….

Дита спокойно выслушала ломанный элойский, на котором вчерашний мужчина в светлом костюме попросил(!) командира корабля, на котором прибыли «Посланники Ока Смерти», посетить дворец главы государства. Причём именовал тот себя как-то слишком смешно для руководителя такого ранга — Верховный Служитель. Дита решила, что это ошибка. Возможно, этот дядечка не очень точно знает её родную речь….

— Кстати, а откуда вы знаете язык, на котором сейчас разговариваете? — без обиняков спросила она гостя, тонко уловив перемены в его отношении к пленным.

— На Кромос довольно часто попадают пришельцы из других звёздных миров.

«Вот как»! — удивилась Дита, правда, совершенно не подав виду. Последняя фраза «светлопиджачного» косвенно подтверждала то, что он говорил вчера насчёт Ока Смерти.

— Много лет назад к нам попала женщина, такая же красивая, как ты. — Дита почувствовала, как у неё участилось сердцебиение.

— Как давно это было?

— Примерно полторы тысячи лет назад! — охотно ответил на её вопрос мужчина. — Она разговаривала на языке, на котором я сейчас общаюсь с вами.

— А русский? Откуда вы знаете русский язык?

— А! Это…. Я же уже говорил — к нам на планету довольно часть попадают люди с других планет. Двое или трое говорили на этом варварском наречии.

— Где они сейчас?

— Они все погибли, разумеется. Всё, что осталось от них — это несколько фрагментов зубов и запись из речи. Как видите, мы запомнили несколько ослов из их лексикона. — не без гордости сказал чиновник. — Впрочем, мы отклонились от цели моего сегодняшнего визита. Верховный Служитель Южной Империи ждёт вас в зале для приёма гостей через один час. — он взял из рук солдата, сопровождавшего его, стеклянные песочные часы традиционной для этого «инструмента времени» формы, как-то по особому, властно, поставил их на парапет ограждения открытой площадки, на которой, собственно, и состоялось «свидание» бессмертной и высокого представителя здешнего властелина. Его жест недвусмысленно говорил: решение принято и обжалованию не подлежит. «О, кей!» — решила Дита. — «Раз — так, то тогда и вы ждите сюрпризов»!

Охранники в чёрном сомкнули строй. Бессмертная остановилась, взглянула на стеклянный «хронометр». До истечения назначенного времени оставалось ещё граммов тридцать песка. Или около того.

Наконец, последняя песчинка упала на ворох таких же светло-серых камушков в нижней части «приталенной» стеклянной колбы. Копья разомкнулись, Дита шагнула вперёд.

Однако за её спиной пики сомкнулись вновь, преграждая путь остальным членам экипажа яхты.

— Они — со мной! — властно сказала она начальнику стражи, безошибочно определив его статус по металлическому панцирю — единственному, у кого он был из присутствующих здесь.

«Начкар» отрицательно покрутил головой — дескать, никаких особых указаний на этот счёт не поступало. Тогда элойка демонстративно развернулась, пошла обратно, вниз по лестнице, на которую они все только что поднялись.

— Постойте! — остановил её чей-то незнакомый голос — спокойный и властный. — Можете проходить все. Только сдайте охране оружие.

Мужчина, появившийся в величественном портале великолепного дворца, несомненно, и был тем самым «Верховным Служителем», о котором час назад говорил чиновник в светлом костюме.

— Нам нечего сдавать! У нас нет оружия! — ответила Дита, направляясь к дворцу. — Мы — простые коммерсанты, извозчики. Я и мой муж зарабатываем на том, что предоставляем в аренду наше судно.

— Можете эту байку «скормить» вон ему! — с лёгкой иронией ответил высокий мужчина, подняв подбородок в сторону «утреннего» чиновника и зачем-то поправив у себя на плечах белоснежную накидку из серебристого меха. — На торговых судах, насколько я понимаю в людях, ни один матрос никогда не отдаст свою жизнь за жизнь капитана. На военном — да. Но на гражданском…. Кстати. Я лично хочу принести свои извинения за вчерашний инцидент. Поверьте — это была чистая случайность. Виновник — наказан, как вы уже знаете. Мы искренне скорбим из-за смерти члена вашей команды. Мы готовы помочь вам похоронить его согласно всем обычаям, которые существуют у вас. Что вы предпочитаете? Сожжение? Скармливание животным? Может, ваша команда желает устроить трапезу из усопшего? Говорите! Мы знакомы с самыми диковинными обрядами прощания с умершими и погибшими. Может, желаете похоронить вашего матроса в море?

— Видите ли…. — под напором предложений «главного служителя» Дита даже как-то растерялась. — Я думаю, всё-таки хоронить моего человека рановато.

— Вы желаете дождаться, когда он начнёт разлагаться?

«Хрен вы от него этого дождётесь»! — весело подумала элойка, оглядываясь назад, ища глазами «непутёвого».

Заречнев перехватил её взгляд, всё понял правильно. Слегка пошатывась, он подошёл и встал рядом с бессмертной.

— Вот, собственно, тот, о котором мы только что говорили! — насмешливо сказала Дита, глядя в глаза высокому мужчине. — У нас не принято хоронить живых. А у вас?

— Всякое бывает! — не растерялся Верховный Служитель. — Ну, что же. Я очень рад, что всё обошлось, и ваш матрос жив. Тогда позвольте мне, согласно нашим обычаям, сделать вам и вашему подчинённому небольшие подарки.

Он поднял вверх указательный палец. Тотчас же из тёмного проёма огромной дворцовой двери показались две фигуры. Один воин нёс на вытянутых руках меч, в богато изукрашенных ножнах, второй — кольчугу, матово отливающую серебром в свете восходящего светила.

— Меч, уважаемый командир Дита! — сказал он, лукаво взглянув на элойку, не ожидавшую услышать от него своё имя. — Он — для тебя. По нашим представлениям, командир, воспитавший своих воинов так, что они готовы пожертвовать своей жизнью ради — его, достоин самых высоких оценок. Этот меч — знак признания твоих успехов и, надеюсь, залог нашего взаимовыгодного сотрудничества.

«Ах, вот оно что»! — подумала элойка, сделав вид, что внимательно рассматривает меч, возложенный на небольшую белую подушку. — «Не иначе, чего-то хочет. И это «что-то» для него очень важно. Наверное, помощи в войне просить будет. Впрочем, мы-то со своей стороны торопить события не будем. Хотя ход — хороший». — признала она. — «Лучше меч подарить и кольчугу, добиваясь своих целей, чем гноить в тюряге — по той же причине».

— Кольчуга предназначена вашему храброму воину (Дита сразу обратила внимание на эту, вторую кряду «оговорку» про воина), несомненно, такому же отважному, как и остальные члены вашей команды.

«Несомненно!» — мысленно согласилась с ним элойка. Но вслух она ничего не сказала. Она заметила, что Заречнев едва не свалился на каменную поверхность, принимая увесистый дар местного владыки. Она встретилась глазами с Дягилевым, кивнула головой. Евгений выскочил вперёд, подхватил кольчугу и падающего курсанта.

— Спасибо! — вежливо поблагодарила она Верховного Служителя. Она развернулась и быстро пошла к выходу, оставив того в полном недоумении. Он не привык, чтобы здесь, в Южной Империи кто-то без его разрешения поворачивался к нему спиной и паче того — уходил с аудиенции.

Однако ему ничего не оставалось делать, как признать факт завершения его собственного приёма после того, как гости подхватили на руки потерявшего сознание матроса, дружно понесли его обратно в дом, который им отвели для проживания. В таких союзниках он нуждался сейчас больше всего.

— Нужно прогуляться! — сказала Дита «мужу», выразительно посмотрев на потолок. — Да, и пригласи старшего офицера тоже, пожалуйста!

Через несколько минут Евгений, Демьян и Дита, сопровождаемые недоумёнными взглядами охраны, покинули здание и направились в сторону небольшой спортивной площадки, расположенной рядом с апартаментами, в которых сейчас находилась команда космического корабля. Вслед за ними увязалась пара вооружённых мечами стражей, судя по их спокойному виду — в большей степени для обороны гостей от возможных неприятностей, чем для нападения на оных.

Солдаты увидели, что квадратная травянистая поляна, окружённая со всех сторон высокими и густыми деревьями, отчего-то привела в полный восторг Посланцев Ока Смерти. Красивая девушка приподняла руку, на незнакомом языке сказала что-то в небольшой приборчик, укреплённый у неё на запястье. Минут пять ничего не происходило. Но потом раздался отдалённый гул, очень похожий на тот, какой производят самолёты Северной Империи вовремя своих налётов на города южан. Охранники заметались было по периметру площадки в поисках укрытия, однако вовремя остановилась, вспомнили о долге (и о наказании, которое неминуемо ждало их за оставление своего поста), вернулись на площадку.

Однако бомбардировщики северян так и не прилетели. Вместо них из-за деревьев показался диковинный аппарат — большой и серебристый. Сразу было видно, что он — не из этого мира.

Металлическое сооружение зависло над зелёным прямоугольником, мягко коснулось травы одновременно всеми блестящими лапами. Гул прекратился.

Однако из многоэтажного сооружения, вопреки ожиданиям, так никто и не вышел. Двое мужчин и девушка, очень довольные чем-то, вернулись обратно в дом. Один их стражей со всех ног помчался докладывать о случившемся.

— Как вы посмели! — «светлопиджачный» не скрывал своего гнева и своего страха. — Как вы посмели переместить ваш корабль к городским стенам? Вы подвергаете опасности не только себя и жителей пригорода, вы рискуете жизнью самого Верховного Служителя! Немедленно верните судно обратно!

— Ага, разбежался! — пробурчал Паршин, отвалившись назад на стуле и выковыривая из зубов застрявшую там косточку. — Тебе надо, ты и возвращай его обратно. А мы не хотим. Обшивка нашего корабля и так уже пострадала от того ужасного запаха, который стоит в том месте, где мы приземлились на вашу планету. А разве ты его не чувствуешь?

Служитель покраснел — аргумент насчёт «духана» был убедительным. Действительно, кто знает — какой материал эти пришельцы используют для строительства своих аппаратов, способных летать между звёздами? Может, действительно, этот блестящий металл переносит космическую стужу, но беззащитен перед «ароматами» берегов восьмой сточной канавы?

— Наша страна граничит с государством, настроенным враждебно по отношению к нам. Город полон шпионов, как амбар — крыс, после уборки урожая. Ваши манёвры не остались незамеченными. Связь на нашей планете не очень хорошая. Но…. К вечеру — ждите «гостей». Я надеюсь, вы понимали, на что шли, перемещая корабль к стенам Императорского Дворца. — он повернулся и ушёл с высоко поднятой головой, так не пояснив, кто такие «гости» и почему их нужно опасаться.

— Я разговаривал с владельцем корабля — мужем этой прекрасной женщины! — оправдывался Служащий, стоя навытяжку перед властелином страны. — Он ничего не хочет менять. Думаю, у нас осталось не так много времени, чтобы убедить их убраться подальше от стен города.

— А зачем? — почти искренне удивился Верховный Служитель. — Нам предоставляется прекрасная возможность «прощупать» боевые возможности наших гостей. А что для этого может быть лучше, чем небольшая, почти показательная бомбардировка? Что?

— А если самолёты северян разбомбят их корабль?

— Вот и замечательно! Это собьёт спесь с их командиров, лишит важного преимущества перед нами — их корабля. И в конечном итоге, сделает их более сговорчивыми.

— Может оказаться, что они — действительно мирные торговцы и мало чем могут быть полезны нам. Что тогда?

— Тогда они повторят участь всех остальных «Посланцев Ока Смерти», попавших на нашу планету.

— Подземные рудники горного хребта?

— Не обязательно. Для начала они могут как следует поразвлечь нас, например, участием во всевозможных рискованных состязаниях, например — в Больших Бегах. Низким нравится, когда вместо них умирает кто-то другой, более высокий, чем они. Пусть даже если этот «Высокий» — с другой планеты.

— Значит, ещё раз предупреждать о налёте бомбардировщиков инопланетников не нужно?

— Ты всё правильно понял, Служащий! В последнее время твоё рвение мне нравится всё больше и больше. Я уже подумываю, как отблагодарить тебя за усердие. Деревенька рыбаков и ремесленников на берегу Океана — устроит?

— Как посчитаете….

— Ты даже не спросил, какая именно деревня?

— Мне рано думать о доходах, которые я мог бы получить от вашего подарка. Сейчас мои мысли только о том, чтобы как можно больше пользы для вас и Южной Империи извлечь из наших «гостей».

— Похвально…. Очень похвально. Хорошо, иди, работай. И распорядись заранее включить предупреждающие сигналы. По моим расчётам, северяне нагрянут через час-полтора.

— По моим — тоже, Верховный….

— Прикажешь задействовать зенитные войска?

Владыка Империи посмотрел на него так, словно Служитель «сморозил» какую-то глупость.

Самолёты ревели так, что казалось — звук их могучих реактивных двигателей проникает до самых глубин сознания, он залазит под кожные покровы, пробуривает мышцы, заставляет вибрировать даже кости.

Бежать было некуда. Курсанты, растерявшиеся и испуганные, затравленно наблюдали, как раз за разом заходят на цель острокрылые серебристые птицы — бомбардировщики неких «северян». Так, во всяком случае, они поняли из сбивчивых разъяснений одного из воинов, знавшего несколько слов по-русски.

Самое страшное было в том, что целью этих разрывающих небо летательных аппаратов был их собственный космический корабль.

Бомбы падали и падали вокруг яхты. Они на несколько раз перепахали землю, поломали почти все деревья вокруг площадки, пока, наконец, их бомбовой запас не иссяк. После чего самолёты перестроились в «стаю» ромбовидной формы и спокойно, даже величественно потянулись на Север.

Едва начался налёт, курсанты, все, как один, включая даже невозмутимого Паршина, бросились к бессмертной просить разрешения занять свои места в кабинах одноместных истребителей.

— Мы их разорвём! — напирал на Диту Самочернов. — Разрешите взлёт!

— Нет! — решительно сказала элойка. — Если из ангаров яхты вылетит хотя бы один самолёт, нам — конец. По моим сведениям, крейсер аресян — ещё на орбите. И они только ждут, когда мы проявимся хоть как-то.

— Бомбардировщики уничтожат судно! — мрачно процедил первый пилот, нервно комкая в руках лётный шлем, который он зачем-то тоже захватил с собой с корабля. — Разрешите хотя бы мне одному. Они все будут гореть на земле не позже чем через четверть часа.

— Знаю, Демьян! — обречённо сказала Дита, отворачиваясь от площадки, вокруг которой кипела земля. — Но поверьте — сейчас для нас самое главное — не высовываться. А корабль…. Мы сможем отремонтировать его, разве нет?

— Да, сможем! — согласились рекруты, горящими глазами наблюдая за диалогом первого пилота и патронессы. Умом они, разумеется, понимали её правоту, но сердце…. Сердце требовало возмездия.

«Будет вам возмездие»! — мысленно пообещала им бессмертная, отворачиваясь в сторону. — «Но сейчас — наберитесь терпения».

Бомбардировщики ещё не успели скрыться за горизонтом, а весь экипаж корабля был уже около него. Маша и Ар'рахх были живы, их даже не ранило.

Беглый осмотр показал — катастрофических разрушений нет. Прямого попадания не было ни одного, а осколки бомб не смогли разрушить на части прочный корпус космического судна. Впрочем, это не касалось атмосферных двигателей. Три из пяти турбин были серьёзно повреждены; две оставшиеся также получили пробоины, из которых на землю вытекала какая-то жидкость.

Из четырёх металлических «ног» уцелела лишь одна. Три других были перерублены, причём две — в нескольких местах. Яхта из-за этого покосилась, увязла передней частью в земле.

Юрий бросился к одному их деревьев, навалившемуся на корабль, вцепился в комель….

— Отставить! — скомандовала Дита. — Ничего не трогать! Даже землю! — добавила она, заметив, что Тимофеев собирается куском дерева сбросить почву, налипшую на судно. — Пусть всё выглядит так, что корабль — уничтожен. И дай Бог, чтобы в это поверили они. — она подняла вверх указательный палец. — Если наши преследователи уберутся, это развяжет нам руки.

— А как мы это узнаем? — тихим голосом спросила Ирина, прислонившись к Самочернову.

— От сканерно-сенсорных датчиков, установленных Стантом на Око Смерти. — она впервые назвала «дыню» так, как её называли на этой планете. — В корабль с них до сих пор поступает информация. Из неё следует, что крейсер аресян завис на стационарной орбите недалеко от него. Наша задача сейчас — ждать. Тем более, что ждать осталось не так уж и долго. Думаю, времени до того момента, когда наши преследователи поверят, что мы погибли, а наше судно полностью уничтожено, осталось не так уж и много.

— Сколько?

— Дня три. Может быть — семь. Потом они точно улетят.

— Откуда такая уверенность? — поинтересовался «молодожён».

— Поверьте — держать на орбите удалённой планеты без причины военный корабль таких размеров — удовольствие не из дешёвых. Всё, что мы можем сделать в этой ситуации — это запастись терпением. Заречнев неожиданно обратил внимание, как блеснули глаза новобрачных.

«Странно, а зачем им-то знать, как долго ещё будет висеть над нашими головами крейсер аресян»? — неожиданно пришла в голову Сашке шальная мысль. — «Может, они хотят подать ему сигнал? Или даже улететь на него? Но тогда — кто они на самом деле?

Как это я сразу не обратил внимания на некоторые необычности в их поведении. Например, знание русского языка. Разве можно выучить «великий и могучий» за несколько дней, даже находясь в его языковой среде? А корабль? Почему Дита безоговорочно приняла их версию о яхте, уничтоженной на орбите? Помнится, над Землёй китайцы сбили свой спутник. Так потом писали, что вся орбите этого спутника была усеяна обломками, как пол — соломой — во время свадебного обряда «подметание мусора». Я же лично не видел вокруг Айсхауса ни одного обломка. И почему она им безоглядно верит? Ах, да…. Это же мы их спасли от смерти. Наши старания — это и есть их «алиби». Нет, тут что-то не так…. Надо разобраться».

Однако «разобраться» не получилось. Элойка загнала всех — и курсантов, и гостей яхты в корабль и загрузила работой по проверке систем судна «по самое не могу».

Вечером ослабевший организм Сашки властно потребовал отдыха. Бывший гладиатор не смог ему противиться, «отрубился» сразу, как только его голова коснулась подушки.

Ночью ему приснился сон, в котором молодожёны с оружием в руках врывались в корабль, убивали Ар'рахха и Машу, завладевали «тарелкой» и улетали на ней в космос….

Через два дня «ревизия корабля» была, в основном, завершена.

Дита собрала всех — и курсантов, и спасённых гостей в кают-компании. Её мрачный вид недвусмысленно говорил, что во время бомбёжки с яхтой случилось что-то такое, о чём она предпочитает сообщить лично.

Бессмертная долго молчала, испытующе глядя в глаза людей, элоев, драка и богомолки, сидящих напротив её. Наконец, выдавила из себя:

— Повреждён главный генератор. Ремонт в полевых условиях невозможен.

— И что это может значить? — недоумённо покрутил головой Заречнев.

— Это значит. — мрачно сказал Стант. — Что мы застряли здесь навсегда. В комнате повисла мёртвая тишина.

— А заменить нельзя?

— Можно. Но для этого нужно купить новый генератор и доставить его на Кромос.

— Ну и пусть Николай Платонович сделает это….

— Да, он — сможет. Но…. Без генератора не создать сигнал такой мощности, который достигнет Города Богов, или любой другой звёздной системы.

— Похоже, теперь западня захлопнулась окончательно! — «приободрил» присутствующих Олег.

Все снова надолго замолчали, обдумывая создавшуюся ситуацию. Сашка заметил, как «молодожён» незаметно стиснул руку своей возлюбленной.

— Сейчас главное — не паниковать и не падать духом! — сказал первый пилот, тяжело вставая и направляясь к выходу из комнаты. — Лучшее лекарство от депрессии — заняться делом.

Если уж нам суждено жить и умереть на этой забытой всеми Богами планете, то давайте сделаем это с достоинством. Хотя лично я умирать здесь не собираюсь. У меня — другие планы….

— Какие? — не понял Александр.

— Например, прямо сейчас я пойду проверять свой тяжёлый истребитель. Думаю, он мне ещё пригодится здесь. Как подсказывает мне интуиция, позавчерашние «железные птицы» прилетят сюда ещё не один раз. Хочу приготовить им сюрприз. Все сдержанно заулыбались.

— Я, пожалуй, тоже пойду! — решительно сказал Заречнев, отправляясь вслед за Паршиным в ангар. Следом за Сашкой, ничего не сказав, потянулись драк и жучиха.

Дита недоумённо проводила их взглядом, встретилась глазами со старшим офицером.

— Не бери в голову, командир! — слишком бодро для своего настроения сказал Дягилев. — Ты же знаешь, мы всё равно что-нибудь придумаем. Я верю в нашу команду. А самолёты проверить, действительно не помешает. Если ты позволишь, я тоже пойду. Хорошо?

— Хорошо! — ответила элойка, погрузившись в ещё большую задумчивость.

Вечер принёс бывшему гладиатору прохладу в теле и ясность в мыслях. «Собственно, чё это я грею голову по поводу моих подозрений насчёт новобрачных? — думал он, прогуливаясь под окнами молодожёнов. — Всё же элементарно просто, Ватсон! Как полёт капли воды, оторвавшейся от тёмно-зелёного носика старого водопроводного крана, у которого истончилась резиновая прокладка. Ответ на вопрос: «крысы» они, или нет, можно получить буквально в течение двух-трёх часов. Они — как шар на краю крутого обрыва. Нужно только подтолкнуть».

Он подошёл поближе к окну, за которым заметил движение силуэтов спасённых мужчины и женщины, сделал вид, что разговаривает с кем-то по коммуникатору.

— Алле! Привет! Ты через три часа что делаешь? Что? Нет, никуда не уходи. Командир сейчас сказала, что она знает, кто в нашей команде — шпионы. Будем брать. Как когда? Часа через два, не позже, когда все соберутся. Так что не уходи, жди меня, договорились?

Сашка «отключил коммуникатор», скользящим шагом исчез из поля зрения молодожёнов. Расчёт, собственно, был предельно прост.

Так как Александр даже не намекнул, кто эти самые «шпионы», молодожёнам, если они «кротами» не являлись, беспокоиться за свою жизнь было назачем. Ну, ловят неизвестных разведчиков их спасители, ну и что? Им-то какое дело? Не их же…. Но если «шпионы» — они, то после слов землянина они неминуемо должны были предпринять какие-то действия.

На этот случай у Сашки был уже заготовлен небольшой, но весьма увесистый «сюрприз»…. Выдержки у новобрачных хватило всего на час.

Заметив, очевидно, что курсанты «кучкуются» около одной из комнат (намечалась грандиозная попойка, о чём молодожёны, естественно, не догадывались) мужчина и женщина незаметно (как им казалось) выбрались из здания и направились в сторону яхты. Ар'рахх и Маша, предупреждённые Сашкой, накрепко заперлись в своих каютах и весьма умело делали вид, что на корабле их вообще нет. В итоге всё получилось, как и запланировал «непутёвый».

Новобрачные проскользнули в ангар, где наткнулись на шатл с открытой дверью. Всё выглядело так, словно после «ревизии» его просто забыли закрыть; или поленились.

Галактические лазутчики пробрались внутрь, запустили двигатель. Их никто не остановил — все курсанты во главе с Дитой «ловили» шпионов в другом месте. Развязка наступила быстро и выглядела эффектно.

Со стороны поляны, заваленной порушенными деревьями, неожиданно показался ярко освещённый летательный аппарат. Весь город — и Высокие, и Низкие — хорошо видели, как быстро стал набирать высоту сверкающий диск. Вот он превратился в тарелочку, вот — в небольшую светящуюся точку.

Сашка обратил внимание, что большинство местных жителей, вне зависимости от роста и цвета кожи, почти одновременно стали снимать головные уборы.

В этот миг откуда-то сверху, из космоса возник огненный меч. Он молниеносно разрубил небо, остриём упёрся в золотистую точку, уходящую в зенит.

Точка ослепительно взорвалась. С огромной высоты на континент посыпался огненный дождь.

Здешние жители ничего не придумывали про Око Смерти. Скорее — наоборот. Увиденное ужаснуло.

Дита, как и все, следившая за шатлом со сбежавшими шпионами с площадки у дома, испытала двойственное чувство.

Но прежде, чем она разобралась с эмоциями, переполнявшими её, у бессмертной возник вопрос-рык:

— Кто это всё придумал?

Она молниеносно «прокачала» ситуацию — выражение лиц, положение глаз, тел, рук….

«Непутёвый!» — взорвалось в неё в мозгу. — «Но — как? Кто ему помогал? И главное — зачем? Зачем он спровоцировал «кротов», никого даже не уведомив о своих планах»?

— Я тебя точно когда-нибудь застрелю! — при всех, не скрывая негодования, процедила Дита Сашке, впрочем, не доставая бластер из кобуры. Дело было сделано. Шпионы — разоблачены, Око Смерти показало, что «мёртвый» спутник способен «оживать». — Ты объяснишь, почему взрыв челнока был таким мощным?

— Ну, это…. — растерялся «непутёвый». — Я для верности перетащил в шатл и спрятал две неразорвавшиеся бомбы.

— Для какой, на хрен, верности?!

— Я думал, если они шпионы, а Глаз Смерти — работает, то пусть жахнет так, что те, на крейсере подумали, что это взорвалась яхта, а не какой-то челнок. Думаю, это удалось.

— Ну, предположим. И что теперь?

— Теперь аресяне со спокойной совестью доложат начальству, что Око Смерти уничтожило наше судно. И уберутся восвояси.

— «Операцию» — сам придумал? Или помогал кто?

— Как обычно. Только Ар'рахх и Маша….

— Свободен. Пока — свободен! Дай Бог, чтобы ты оказался прав насчёт крейсера. А то сил уже больше нет смотреть, как бомбят наш корабль.

 

Глава 11

Тысяча Ульев — это серьёзно!

Разрывая ткань ночного забытья, тоненько и противно запищал зуммер коммуникатора, вызывая хозяйку.

«О, Господи»! — подумал бессмертная, открывая глаза и пытаясь рассмотреть на мониторе коммуникатора имя «звонившего». — «Время — три часа ночи. Что там у них опять стряслось?» Элойку вызывала… Маша.

— Что случилось? — не очень дружелюбно спросила она, усилием воли изгоняя из головы и тела остатки цепких объятий Морфея.

— Крейсер покинул орбиту Кромоса!

— Давно?

— Минут тридцать назад. Мы с Ар'раххом сначала подумали, что военный корабль просто меняет положение на орбите. Но оказалось — он вообще оставил эту звёздную систему.

— Вы с Арахом — молодцы! Благодарю за службу. Давай-ка, разбуди мне всех курсантов и отправь им сообщение, чтобы они все прибыли к кораблю не позже чем через полчаса.

— Будет сделано, командир!

— Мне — собираться? — подал голос с соседней кровати Демьян, разбуженный переговорами бессмертной и богомолки.

— Обязательно, Дима. Сегодня, наконец, у тебя будет возможность проявить себя. Думаю, пришло время показать здешним пилотам, кто хорёк в этом курятнике.

— Маша доложила, что крейсер ушёл домой?

— Да! И теперь у нас развязаны руки в плане применения наших самолётов. Уверена — утром бомбардировщики снова заявятся сюда — добивать то, что осталось. Неужели ты считаешь, что этим так называемым «северянам» не донесли о вчерашнем инциденте? Да и вообще… Я считаю, пора получше познакомиться и с Кромосом и с её обитателями. Коль уж нам здесь жить….

— Ты действительно считаешь, что нам отсюда не вырваться?

— Пока — не знаю. Но то, что это произойдёт не в ближайшее время — это точно. Значит, надо как-то приспосабливаться к окружающему нас миру.

— …Или изменять его под нас! Кажется, так ты нас учила на первом курсе Звёздной Академии, шестьдесят лет назад?

— Да… Было время. Хорошая была команда. Сейчас я такого новым курсантам не говорю. Совсем другие люди. Не фронтовики. Ты один остался из всех?

— Да, командир. Все остальные погибли в секторе, откуда богомолы забрасывают на Землю свои смертоносные контейнеры.

— Ты там был всего три месяца назад. Какая была обстановка?

— Да тихо…. Наверное, эти жуки опять готовят какую-то гадость.

— Кто сейчас там, на вахте?

— Ребята из «призыва» Женьки Дягилева.

— А! Да! Хороший был набор. Этот — хуже. Надо в следующий раз тебе лично заняться отбором «кандидатов». Ты-то — не против?

— Нет, командир. В прошлый же раз всё хорошо получилось.

— Согласна…. Вот что, Дима. Думаю, пора нам открыть аборигенам всю правду.

— Это ты — о Маше и Аррахе?

— Да, о них. Не вечно же нам их прятаться по баням! Пора показать жителям Кромоса истинное лицо «посланников Ока Смерти». Первый пилот улыбнулся.

— Возьмёшь их с собой. Пусть покажут всё, чему научились. А остальных ребят — в группу прикрытия.

— Кого именно?

— Юрия, Женьку, Ирину и Заречнева — во второй эшелон, на случай, если с бомбардировщиками прибудут истребители. Ну, а мы с Дягилевым — в третий; «резерв главного командования», так сказать. Будем как «палочка-выручалочка» — помогать тем, кому труднее всех. Тактическое построение по высотам такое….

— И вечный бой, покой нам только сниться! — пробурчал Самочернов, могучими ручищами обхватывая комель дерева, завалившегося на корабль — того самого, которое совсем недавно Дита категорически запретила трогать.

— Не дрейфь, Юрик, проврёмся! — приободрил его Тимофеев, подставляя плечо.

Расчистка завал пошла ударными темпами, особенно после того, когда к шкафообразному Юрию присоединились могучий Паршин и атлетичный Дягилев. — А что, до утра подождать было нельзя?

— Нельзя! — выдавил Демьян, сбив дыхание и выворачивая толстенное бревно в сторону. — Утром, когда пожалуют наши давние знакомцы…. Я имею в виду бомберы северян… Тогда точно будет не до «субботника по уборке территории». Во второй раз могут стока бомб наложить, что от яхты вообще ничего не останется.

— А кто тебе сказал, что сегодня — суббота?

— Я — сказал! Значит, так оно и есть! Всё! Хорош барагозить, тащите теперь вот это бревно!

— А где у нас Маша и Аррах?

— А — вон они, на крыше. Они сегодня ночью «работают» локаторами. Командир приказала. Говорит, что у нашего зелёненького слух в шесть раз лучше, чем у человека.

— А Маша? У неё тоже слух — того? Очень замечательный?

— Ну, ты и гад же, Женька! Всё дыхание своими вопросами сбил! Маша — она другой локатор, тот, который видит тепло.

— Ты хочешь сказать, что богомолы видят в инфракрасном диапазоне?

— А то нет. Тоже мне открытие…. Это все давно знают. Ну, всё, кажись закончили….

— Перерыв — пять минут! — крикнула элойка, сбегая по трапу корабля. — Потом подтащите брёвна вот сюда и сюда! — Она руками — наглядно — показала, куда и как класть поваленные взрывами деревья.

Мужики переглянулись, Демьян тихо крякнул. Ночной аврал явно обещал затянуться до утра.

— Летят! Летят! — донёсся из коммуникатора возбуждённый голос Ар'рахха. — Не вижу — сколько, но звук — отчётливый. Словно стая горных шершней собралась полакомиться дикими пчёлами.

— А они и есть — шершни! — за всех ответил Паршин, приложив руку ко лбу. — Чёрт! Ничего не вижу! Темно! Маша, как там у тебя?

— Машин тридцать, не меньше. Идут плотным строем. В два эшелона. У тех, которые снизу, двигатели немного теплее тех, которые наверху.

— Значит, наверху — истребители! — определился для себя первый пилот, направляясь к своей спарке. — Всё, вылетаем! Расстановка — согласно приказа. Я с Машей и Аррахом займёмся бомберами, вы — истребителями. И повнимательнее там! Вверх не лезьте!

Поползла в сторону защитная мембрана портала самолётного ангара, засвистели двигатели, развивая необходимую мощность. Лёгкие истребители и тяжёлые суборбитальные спарки отрывались от металла палубы, медленно скользили в светло-серый прямоугольник портала.

«Всё рассчитали!» — нахмурился Паршин. — «Время атаки с точностью до минуты совпадает с восходам здешнего солнца. Кстати, надо будет узнать, как кличут аборигены здешнее светило».

Но вскоре посторонние мысли перестали лезть в голову. В сознании остались только самолёт, небо, противник….

Жители столицы Южной Империи — и большие, и маленькие — проснулись в тот день от страшного рёва над своими головами. Система оповещения о воздушном налёте почему-то не сработала, люди, заслышав гул моторов реактивных бомбардировщиков Северной Империи, хватали детей, выбегали на улицы, устремлялись в убежища. Кто-то успевал бросить мимолётный взгляд на небо…. и останавливался.

В небе над городом один-единственный самолёт незнакомой конструкции, словно ястреб — стаю лебедей — терзал больших «птиц» с серебристыми крыльями.

Наверху, в стороне кипел бой между истребителями сопровождения и четвёркой самолётов инопланетников. (Все почему-то сразу решили, что это именно они, «посланцы Ока Смерти», подняли в воздух свои машины сегодня утром — уж очень необычен был вид небесных машин, сражающихся с их врагами).

Воздушный бой скоротечен. Схватка двух воздушных машин — это не поединок двух снайперов, часами выслеживающих друг друга. В воздушной схватке всё решают мгновения, доли секунды. И техника, на которой летает тот или иной пилот.

У северян не было ни одного шанса изначально. К сожалению для них, пилоты Северной Империи поняли это слишком поздно для себя — когда большая часть их машин уже горела на земле.

Бомбардировщики были сбиты все. Видно, крепко задело самолюбие первого пилота позавчерашняя бомбардировка, он не пощадил никого. Когда уже почти два десятка тяжёлых машин отправились к поверхности, оставляя за собой тёмные хвосты, Демьян позволил Ар'раху и Маше добить оставшиеся четыре.

Богомолка сбила «свои» два с одного захода, а зелёный верзила зачем-то «растянул удовольствие». Он по два раза заходил на каждый бомбардировщик, экипажи которых уже не помышляли ни о какой атаке. «Выжить!» — читалось в лицах лётчиков, хорошо видимых через прозрачные колпаки кабин. Наверное, шанс у них был, но они им так почему-то и не воспользовались.

Ар'рахх делал заход на серебристый бомбардировщик, метким залпом из пушек поджигал левый мотор, отваливал в сторону.

Экипаж начинал разворачивать самолёт, начинал снижение…. Тут его настигал ещё один меткий залп — уже по другому двигателю. За бомбардировщиком появлялся второй чёрный шлейф, он быстро валился вниз. Ни из одного самолёта никто не спасся. А с истребителями пришлось повозиться.

Восьмёрка северян применила грамотную тактику. Они, пользуясь преимуществом в числе, постарались «прижать» четвёрку Тимофеева к земле, чтобы потом без помех расстрелять с высоты. Но скорость и манёвренность истребителей пришельцев заметно превосходила аналогичные показатели — местных. В завязавшихся схватках «на вертикалях» более успешными оказались «посланцы Ока Смерти». Сказалась лучшая выучка и слётанность, а также то, что в стороне от всех за всем зорко наблюдал «резерв главного командования». Дита чётко руководила воздушным боем, видя буквально всё. Командир истребительной эскадрильи северян довольно быстро вычислил роль пары самолётов, забравшихся выше всех и не принимавших, вроде бы, видимого участия в схватке над столицей Южной Империи. Он дал команду кому-то из своих подчинённых, тот оставил «свалку», направил свой самолёт в сторону истребителя Диты, выпустил ракету, потом — другую. Но отчего-то управляемые снаряды, прежде без промаха бившие как воздушные, так и наземные цели, «теряли» выбранную цель, начинали хаотично вращаться, спонтанно взрываться….

Комэск северян не растерялся. Он лично помог подчинённому организовать атаку на «странную» пару. После этого они с напарником жили не больше десяти секунд.

Один из пары истребителей пришельцев развернулся навстречу противнику, пошёл на них в лобовую атаку. Комэск и его товарищ не отвернули, справедливо полагая, что смерть в бою лучше бесчестия поражения и даже один сбитый самолёт лучше, чем «зеро» в графе «победы».

Впрочем, это им не помогло. Дягилев (а это был он) из пушки, на встречных курсах просто «в хлам» развалил поочерёдно оба истребителя аборигенов, не дав им приблизиться к Дитё ближе, чем на пару километров.

— Дягилев! Да ты просто монстр какой-то! — услышали все по радио восхищённый голос «непутёвого».

— А ты как думал? Мы, что, сюда в бирюльки, что ли, играть приехали?

Истребители северян, лишившись командира, стали разворачивать свои самолёты в сторону дома. Рекруты бросились за ними в погоню.

— Отставить! — рявкнула Дита. — Всем — на посадку! Демьян, лично проконтролируешь противника!

— Всё сделаю! — отозвался первый пилот, выписывая вираж и опускаясь поближе к поверхности планеты. Он «сел на хвост» удирающему противнику, стараясь не демаскировать себя, спустился ещё ниже, «повёл» истребители противника на их аэродром.

— Садимся на центральной площади! — этой команды от элойки Александр ожидал меньше всего. Уж в чём — в чём, а в пристрастии к дешёвым эффектам она замечена не была. Или это просто была часть её далеко идущих планов?

Истребители, суборбитальные спарки делали круг над городом, один за другим приземлялись на центральном участке большого, замощённого рублеными булыжниками многоугольника, пилоты поднимали вверх фонари своих машин, оставаясь, однако, в своих аппаратах.

Горожане, потрясённые увиденным и всё ещё не пришедшие в себя после грохота воздушной баталии, со страхом и осторожностью, издалека рассматривали пришельцев на их диковинных машинах. Первыми невидимую границу между аборигенами и пришельцами нарушили дети.

Без страха, совершенно не обращая внимания на протестующие окрики родителей, они подбегали к самолётам, крутились вокруг них. Самые смелые даже забирались на плоскости машин, а кое-кто не постеснялся подобраться к самим пилотам. Последними на площадь приземлились Ар'рахх и Маша.

К ним, так же как и к остальным истребителям, едва стих свист турбин, устремилась детвора. Пара или тройка самых шустрых пацанов с ходу заскочили на ещё горячие крылья больших машин, один из них безбоязненно подошёл к самому краю пластикового колпака, намереваясь посмотреть, как прозрачная капля откроет для него пилота, и он первым поздоровается с ним.

Курсанты с нескрываемым любопытством наблюдали за этой сценкой. Всем было интересно, как отреагирует местный «шустрик» — пилотом в самолёте, на крыло которого он взобрался, был драк.

Фонарь пошёл вверх. Мальчишка вытянул шею, всматриваясь в пилота. Прозрачная капля достигла своего апогея. Пилот снял шлем.

А-а-а! — закричал мальчишка, падая на задницу. Все обернулись на его нечеловеческий крик.

На площади наступила мёртвая тишина. Слышно даже стало, как скребётся сандалиями самая маленькая девчушка, из последних сил стремившаяся забраться на плоскость соседнего истребителя — Машиного. Наконец, ей удалось это. Совершенно не обращая внимания на то, что творилось вокруг, очень довольная собой, она подобралась к кабине самолёта и стала ручкой шлёпать по колпаку, приговаривая что-то типа: «Выходи! Выходи»!

Богомолка не стала испытывать терпение ребёнка. Она тоже подняла свой фонарь и сняла шлем. Женщины на площади стали падать в обморок.

Но девчушка не испугалась страшного чёрного «скорпиона». Она сделала ещё один шаг вперёд и что-то сказала на своём языке, показывая внутрь кабины. Как ни странно, но жучиха её поняла верно. Она ловко выбралась из кресла, взяла под мышки малолетнюю шалунью (в толпе послышался сдавленный женский стон) и… усадила её на своё место. Ар'рахх, увидев её действия, тоже выбрался на крыло (по толпе прошёл уважительный гул), поднял на руки мальчишку, которого почти полностью парализовал страх, тоже посадил его на место пилота истребителя.

Среди людей, окруживших самолёты, пролетел лёгкий шелест — что-то вроде коллективного вздоха облегчения. Потом все заговорили — разом, громко, эмоционально.

Сашка показал другу поднятый вверх большой палец, выбрался из кабины своего лёгкого истребителя, на подкашивающихся ногах (отравление всё ещё давало знать) пошёл к машине драка. Он вцепился в его трёхпалую клешню, зелёный верзила с лёгкостью пушинки втянул его на плоскость. Нужно было показать, что между этим страшным зелёным великаном и человеком вполне возможны хорошие отношения.

В суматохе «представления» никто (кроме Диты, разумеется!) не заметил, как отошёл от крохотного зарешеченного окна Императорского Дворца Верховный Служитель.

«Вот теперь мы с тобой поговорим на равных!» — подумала Дита, не слишком уповая, впрочем, на произведённый эффект. Бессмертная понимала — борьба за власть лёгкой и простой не бывает нигде. А уж здесь…. Но свой очередной ход она сделала верный. И сильный.

— Самолёты — закрыть! Заречнев и Ар'рахх — остаётесь охранять машины. Мы — в «казармы». Курсанты заулыбались.

— Будем ждать, что доложит первый пилот, когда вернётся из разведки.

— Как обстановка, Дима? — бессмертная вышла на связь сразу, как только покинула центральную площадь.

— Нормально! Крадусь за ними уже час. Пока вроде тихо. Правда, впереди — горы. Поднимусь повыше, чтобы противника не потерять….

Словно в ответ на его слова, небо разрезал огненный меч. Он ударил во что-то далеко на Север от главного города Южной Империи, через секунду исчез — также внезапно, как и появился. У элойки похолодело на душе.

— Дима, Демьян! — закричала она в микрофон, с надеждой всматриваясь в горизонт.

Первый пилот не отвечал. Бессмертная раз за разом продолжала вызывать Паршина. Тщетно. Или он погиб, или покинул зону приёма радиосигнала. Верить в страшное не хотелось.

«Надо лететь!» — толкнула её мысль. Она вызвала по коммуникатору Дягилева, быстро сообщила последние новости.

— Скорее всего, Око Смерти попало по нашему Демьяну! — расстроено сказала она. — Нужно слетать, всё проверить. Может, я ошиблась. Возьми кого-нибудь и найди место падения спарки Паршина. Вдруг он — ещё жив?

— Хорошо! Я возьму Юрия и Евгения.

— Отправляйтесь! Я жду от вас хороших новостей!

Рекруты вернулись через два часа. По их расстроенным лицам она поняла всё.

— Погиб? — спросила она, ловя в их лицах хотя мы малейшие признаки надежды.

— Думаю, да! — не поднимая глаз, ответил Дягилев. — Мы обошли место падения самолёта раз по двадцать. Никаких признаков парашюта. Как будто корова языком слизнула. Или сгорел, когда падал к земле. Сесть? Не удалось. Там — сплошные скалы. Горы очень молодые, как будто кора лопнула только вчера. Я не геолог, но думаю им тысяч пятьдесят лет, не больше…. Впрочем, это всё — лирика.

— Стоп! Отставить панику! Приказываю: Демьян — жив!

Дита поморщилась, поняв, что «ляпнула» нечто несусветное. Но отступать не стала.

— Завтра же утром я отправлю людей на поиски первого пилота, пропавшего без вести. А сейчас — всем собраться нашей с Демьяном комнате.

— Может, лучше — в кают-компании?

— Может, и лучше. Но я хочу — сейчас! И в нашей комнате!

— Есть, командир!

— Господа! — курсанты и члены экипажа удивлённо посмотрели на Диту. «Господами» она их никогда ещё не называла. Тем паче — таким тоном. — Господа! У нас с вами чрезвычайное происшествие. Как вам известно, пропал наш товарищ, первый пилот корабля Паршин Демьян. Я верю, что, не смотря ни на что, он — жив. И приказываю верить в это вам.

Высокий звук приближающегося ракетного двигателя разорвал многоголосье местного полудня. Раздался мощный взрыв. Все бросились к окнам. В месте, где только что стояла яхта Звёздной Академии, дымилась земля. Кое-где, по краям огромной воронки торчали куски серебристого металла, из которого была сделана обшивка судна.

— Отставить! Всем оставаться здесь! — жёстко скомандовала Дита, на корню пресекая попытки курсантов броситься к месту катастрофы. — Ночью пойдём. Не исключена повторная атака. Кстати, что это было? Око Смерти?

— Нет. Управляемая ракета. — ответил кто-то. — Прилетела с Севера.

— Спасибо за информацию. Продолжим наш разговор. Итак, на чём мы остановились?

— На там, что не погиб Демьян. — подсказал Тимофеев.

— Значит, так. Слушай мою команду. Нужно организовать поиски первого пилота. Этим у нас займётся группа в составе двух человек. Первый — курсант Заречнев. Второй — курсант Аррах. Выступаете — завтра. Возьмёте всё, что считаете необходимым. Ваша задача — обнаружить место падения самолёта Паршина, найти пилота, оказать ему, при необходимости первую помощь. Если он…. Если он погиб, тело доставить сюда.

В последнее время у меня стали появляться кое-какие сомнения в тебе, человек. Слишком уж сильно ты старался, добывая контейнер в горах Айсхауса. Можно сказать — подвиг совершил. И в крейсере аресян тебе повезло просто сказочно. Вот я и думаю — а не засланный казачок-то, а?

Заречнев покраснел, потом даже побагровел от несправедливо нанесённой обиды. На его глазах выступили слёзы. Он промолчал, опустил голову почти до пояса. Все молчали тоже.

— Тебе нужно очень сильно постараться, чтобы моё доверие к тебе вновь укрепилось. Теперь, второе. Операция — секретнейшая. Никто не должен знать, куда и зачем вы направляетесь. Завтра утром я выгоню вас из команды. Может быть, даже пару раз стрельну в вас из бластера. Видит Бог, мне для этого притворяться не надо.

Все улыбнулись, не смотря на гнетущую обстановку. Бывший гладиатор приподнял голову, предплечьем вытер слёзы.

— Третье….

Нужно как можно скорее и как можно точнее узнать, что такое Око Смерти, как здесь оказался этот спутник, его функцию, задачи, проявления. Словом — всё. Необходимо обязательно покопаться в архивах этого королевства.

— Империи…. — машинально поправил Стант.

— Да какая нахрен разница?! Всё — едино! Суть от названия не меняется! В общем, обнаружить архивы и основательно в них всё изучить. Может, прошлое этой планеты само подскажет выход из ситуации, в которой мы оказались. Этим займётесь вы! — кивнула она на Станта и Олега.

— А остальные, включая меня и Дягилева, займутся воздушным патрулированием Кромоса. Летать будем парами, весь световой день. По одному маршруту два раза не летаем, в одно и то же место не приземляемся….

— А можно — мне? — спросила богомолка.

— Что — мне? — Не поняла Дита.

— Можно мне тоже пойти вместе с Сшой и Архом?

Бессмертная задумалась. Трое в таком походе всяко лучше, чем двое. Можно рискнуть. Тем паче, что её, в случае чего, всегда можно будет забрать самолётом.

— Хорошо! Я — не возражаю. Но согласятся ли они? Аррах и Заречнев — опытные путешественники. Планету драков всю — вдоль и поперёк — избороздили. Сашка вопросительно посмотрел на друга.

— Мы — не против! — прервал монолог элойки зелёный верзила. — Пусть идёт. Если у неё устанут ноги, я её понесу. Она не тяжёлая. Все опять улыбнулись. Вопрос — что делать в ближайшее время — был решён.

Едва стемнело, весь экипаж отправился к поверженному кораблю.

Мощный заряд едва не разорвал надвое прочный корпус межзвёздного судна. Но наружная металлическая оболочка была разрушена полностью. Курсанты по одному проникли в перевёрнутый корабль, осторожно пробирались по «перевёрнутым» коридорам, разыскивая приборы и оборудование, которое уцелело. После полуночи все вновь собрались в доме, демонстрируя «трофеи» из разрушенного судна.

Личное оружие, лекарство, одежда, продукты питания сохранились все. Стант победоносно сжимал свой «гиперразум», Ар'рахх — лук и стрелы, Сашка — одежду из светло-коричневой кожи.

Жучиха задумчиво крутила в руках какой-то предмет, чем сразу привлекла внимание остальных членов команды.

— Что это у тебя? — спросила Дита, забрав у неё крошечную коробочку.

— Это? Это какой-то датчик, который испускают лучи в инфракрасном диапазоне. Вы, люди и элои, не видите в этом секторе спектра, а мы — да. Темно, знаете ли, в Ульях. Вот и приспособились…. Я вот что подумала… А как это так точно ракета попала в яхту? Позавчера бомбили-бомбили. И — ни одного прямого попадания. А тут — раз, и в точку. С первого раза, причём. Решила, что наверняка что-то им помогло. Вот и стала искать это «что-то». Как видите, нашла! — не без гордости сообщила она, зачем-то забирая коробочку обратно.

— А как ты её нашла?

— По свету, разумеется. Её землёй присыпало, правда…. Но не сильно….

— Ты хочешь сказать, эта штуковина до сих пор работает?

— Ну, разумеется. А иначе как бы я её нашла?

— Очень интересно! — процедила бессмертная. — Причём с каждым днём — всё интереснее интереснее…. Ладно. Пусть эта хреновина пока побудет у меня. А потом, дай Бог, мы найдём для неё применение. Больше ничего такого ты там не находила?

— Нет, ничего….

— Тогда всем — отдыхать! Чует моё сердце, завтра у всех — тяжёлый день.

Рассвет застал бывших гладиаторов и богомолку в пути. Примерно за полтора часа до восхода Лакуса все курсанты были уже на ногах. Сашка сосредоточенно проверял и перепроверял снаряжение, продукты, воду, оружие; Маша не менее тщательно копалась в своём крохотном рюкзачке. Лишь Ар'рахх не проявлял никаких признаков беспокойства и не суеты. В принципе, то, что сейчас предстояло, было для него нормальным состоянием. Состоянием охотника, следопыта, разведчика. Он давно уже закинул в свой мешок всё, что посчитал нужным, нацепил тетиву на стреломет, тесак — на пояс, тщательно осмотрел все стрелы.

— Всё, по машинам! — скомандовал Дягилев, мельком взглянув почему-то только на жучиху. «Братья по крови» и Маша дружно забрались в задние кабины спарок обоих Евгениев и Юрия. В последний момент бессмертная передумала устраивать «шоу» со стрельбой из лучемёта, решила просто забросить «спасателей» поближе к горам, над которыми потерпел катастрофу самолёт первого пилота.

Она, не скрывая своего волнения, проводила взглядом истребители до горизонта, и тотчас же пошла разыскивать Ирину. Она ей нужна была для визита во дворец хозяина Южной Империи.

— Ну, солнце моё, показывай свою карту! — несколько картинно распорядился Александр, обращаясь, разумеется, к Маше. В рюкзаке у жучихи хранились все данные о поверхности планеты, а также фиксировались координаты места крушения самолёта Паршина.

— Что такое сонце? — поинтересовалась богомолка, расправляя на камне отпечатанный на плёнке чёрно-белый космический снимок Кромоса. — Что-то очень вкусное?

— А вот и не угадала! Солнце — это звезда, вокруг которой обращается по своей орбите Гея. Наше светило. Оно даёт жизнь всему живому, что есть на нашей планете.

— Мне приятно такое сравнение! Для нас наше светило — один из Богов верхнего Пантеона.

— Для нас — тоже! — вступил в разговор зелёный верзила. — Мы даже зовём его — Отец Богов!

— Справедливости ради, нужно сказать, что Солнце не всегда было просто звездой. Наши предки называли его иначе. Гелиос, например. Разумеется, Гелиос — это имя Бога Солнца.

— Ну, вот, с Богами мы разобрались. Теперь осталось понять, куда и сколько нам идти, чтобы найти Демьяна. — прервала Маша «излияния» землянина. — Если верить этому снимку, то двигаться нам нужно на Север. Точка крушения — в шестидесяти километрах отсюда. Рельеф — очень сложный. Без ночёвки не обойтись.

— Как я вижу, ты неплохо разбираешься в топографии. Был какой-то опыт?

— Разумеется. Опыт моих предком, миллионы лет ползавших по планете в поисках пищи и укрытий. Наше общество устроено так, что основные знания, накопленные нашими предшественниками, передаются потомству в виде генетической памяти. Мы рождаемся уже способными ко многим осмысленным действиям. Поры младенчества, как это бывает у людей, у нас нет. Если проводить параллель с людьми, то мы сразу появляемся подростками. Сравнение, разумеется, очень примерное.

— Это, наверное, здорово — с рождения владеть опытом своих родителей, бабушек, дедушек….

— Смотря для кого. Для нас, безусловно — да. Но для вас, людей…. То, что люди довольно долгий период своей жизни — беспомощны и глупы, даёт возможность нашим учёным и лидерам говорить о вас, как о существах более низшей формы жизни. Которых, как вы понимаете, не грех и заменить на их планете. На более высокую форму жизни.

— Например, на вашу?

— Да, на нашу.

— Весёленькое дельце. А как же мы? Куда девать нас, людей? Нас всё-таки шесть миллиардов.

— Сколько-сколько? Шесть миллионов? Это один большой Улей.

— Нет, миллиардов. В тысячу раз больше.

— Тысяча Ульев — это серьёзно. Нам никогда не говорили, что людей так много.

— А как говорили?

— А никак. В принципе, задача ставится простая — очистить Гею от людей, и всё. А о том, сколько людей обитает на планете, вопрос не поднимался.

— Значит, Дита правду говорит, что твои соплеменники забрасывают на Землю всякие микробы, которые должны уничтожить землян?

— Разумеется, правду! А разве у вас не принято верить Царице? Простите — командиру?

— Ну, в общем…. Принято…. Но не всегда…

— Странные тогда у вас командиры.

— Это уж точно. Всяких хватает.

— А вы выведите других.

— Это как?

— Когда личинка формируется в куколку, можно повлиять на её будущую личность. Наши, как правило, так и делают.

— Наши, к сожалению — нет. У нас, знаешь ли, всё как-то спонтанно….

— Одно слово — низшая форма жизни! Все рассмеялись. Идти ещё было далеко.

— Ты к кому? — довольно грубо остановил Диту и Ирину «начкар» на сносном элойском, запомнивший унижение, через которое ему пришлось пройти. Он пренебрежительно повёл свои бронированным плечом, демонстрируя, что он полный и безусловный хозяин положения.

— К вашему главному. Как его…. Служителю. Надо поговорить!

Стражники дружно расхохотались. Это, видимо, было очень смешно — к входу во Дворец властелина Южной Империи пришли две молодые женщины и (внимание!) — ТРЕБУЮТ пропустить их к Верховному Служителю.

— Вам назначено? — на всякий случай поинтересовался умудрённый жизненными передрягами «начкар». Получив отрицательный ответ, он осмелел окончательно:

— Тогда тебе здесь нечего делать! Проваливай отсюда, пока не позовут! Воины снова расхохотались.

— На моей планете не принято грубить незнакомой женщине, тем более — командиру корабля. Заметь — вооружённого корабля. Могут быть последствия!

— А мне начхать! Моё дело — служба! А с последствиями пусть разбираются те, кому это положено. — он поднял руку, намереваясь вытолкать прочь чересчур назойливых «дамочек».

— Ну, что же, ты свой выбор сделал! — с ледяным спокойствием констатировала Дита. вынимая меч, подаренный ей Верховным Служителем. — Ты же мог просто доложить о нас «наверх». Но — предпочёл «жёсткий» вариант развития событий!

Что такое «жёсткий вариант», «начкар» не спросил. Не потому что не захотел, потому что — не смог; не успел.

Свистнул металл, отсекая начальнику караула кисть. Он взревел, перехватил руку выше запястья, снова отпустил, стал судорожно шарить во внутреннем кармане, где, очевидно, находились какие-то медикаменты, или просто верёвочка, которую он хотел затянуть на руке.

Воины быстро опомнились от первого шока, повыхватывали оружие, дружно напали на бессмертную и землянку.

Что было потом, они не смогли бы рассказать даже под пытками. Разумеется, по насквозь тривиальной причине — всё произошло так скоротечно, что в памяти стражников, по сути, отложиться было и нечему.

…Дита опустила клинок в устье ножен, выглядывающее из-за её плеча, ещё раз оглянулась на «икебану» из тел аборигенов. Трое из шести были ещё живы.

«Будет кому рассказать о том, что вежливым нужно быть всегда, а не только с теми, кто выше тебя по рангу»! — продумала она, поднимаясь по лестнице, ведущей к величественным дверям дворца.

Вообще-то участь «начкара» и его подчинённых была решена задолго до того, как элойка и землянка появились у резиденции хозяина Южной Империи. В многоходовой «партии», затеянной Дитой, эти воины были лишь «пешками», которые она охотно «пожертвовала», набирая «баллы» в заочной борьбе с хозяином южной половины Кромоса. Борясь за своё место на этой планете, разумеется. А она его видела никак не ниже того, которое занимал сам Верховный Служитель. Паритет — вот что было конечной целью бессмертной. Она, в силу своего достаточно авантюрного характера отнюдь не стремилась занять его место — то есть взвалить на себя непосильное бремя управления огромным и сложным государством. Но допустить, чтобы кто-то ей приказывал, или давал распоряжения — тоже не могла.

А путь к «паритету» на таких планетах был, как правило, только один — мужество, упорство, храбрость, изобретательность. И кровь, кровь, кровь…. Ибо боятся только того, кто в состоянии тебя убить, а ты его — нет.

— Разрешите? — вежливо поинтересовалась Дита, приоткрывая дверь в личный кабинет лидера Южной Империи. У Верховного Служителя, занятого какими-то бумагами, от удивления полезли на лоб брови. Он вытаращил глаза, но, к его чести, достаточно быстро овладел собой.

— Разумеется, проходите! — с почти искренней любезностью сказал он, показывая на два свободных кресла напротив себя. — Стража, надо полагать, мертва? — весело поинтересовался он, выходя из-за стола и выглядывая в окно. — Да, всё верно. Убив их, ты спасла их от бесчестия. И казни, разумеется.

Так чем я могу быть полезен вам? Надеюсь, проблема, с которой вы пришли ко мне, стоит жизни шести моих самых верных воинов?

— Это уж решать тебе, Служитель! — спокойно ответила Дита, удобно устаиваясь в кресле. — У меня к тебе несколько вопросов.

Она намеренно провоцировала главу государства на ответную колкость. Но владыка Южной Империи оказался «тёртым калачом», тактику гостьи вычислил стразу. И на провокации не реагировал никак.

«Убивать — не станут»! — твёрдо решил он. — «Во всяком случае — здесь, и сейчас. Если бы хотели это сделать, я давно бы лежал на моём замечательном ковре с перерезанным горлом. Но с охраной надо что-то делать. Караулы придётся утроить. Больной уж прыткие попались инопланетники. Но ничего…. Время их пообломает»!

— Я прошу усилить охрану моего корабля. Он пострадал от ракеты, но не разрушен. — она внимательно следила за реакцией Верховного Служителя. Ей понравилось то, как глава государства отреагировал на известие о том, что корабль всё ещё функционирует. — Для начала его нужно вновь привести в вертикальное положение. Потом — замаскировать так, чтобы с воздуха он был совершенно незаметен.

— Можно построить вокруг корабля здание. — предложил владыка Южной Империи. — Из деревьев и стеблей трав.

— Устраивает! — согласилась Дита. — Но нужно сделать это как можно скорее, пока шпионы снова не пронюхали, что корабль не уничтожен.

— Что вам известно о них?

— Немного. Главное — что они есть. — она положила перед Верховным Служителем датчик целеуказания — тот самый, который минувшей ночью подобрала Маша.

Мужчина нахмурился, взял со стола чёрную коробочку, долго вертел её перед глазами, размышляя о чём-то, известном только ему.

Наверное, о том, что такая смертоносная вещица вполне могла оказаться над окном его собственных покоев. Или апартаментов его дочерей.

— Хорошо! Спасибо, что ты меня информировала обо всём, что произошло минувшей ночью. Я вижу, что в вашем лице получил надёжного союзника, уважаемая Дита. Это, не скрою, очень приятно. — было видно, что он не лукавит. — Отныне ты можешь приходить ко мне в любое время. Я предупрежу стражу, чтобы впредь тебя пропускали сразу. Тебе больше не придётся никого убивать, чтобы увидеть меня, главу страны, под защитой которой ты находишься.

Что касается шпионов…. Думаю, мы в ближайшее время решим эту проблему. Убеждён, такая коробочка — не единственная в своём роде. Она приведёт нас к другим подобным штучкам…. — он выразительно посмотрел в глаза гостьям, полагая, что они понимают, что произойдёт с теми, у кого такие коробочки обнаружат. — Ваш корабль начнут поднимать очень скоро. Я прямо сейчас дам распоряжение направить к нему самоходчик.

— Что это такое?

— Это тот механизм, с пушкой, которые вы видели в день вашего прилёта к нам. Он достаточно силён для того, чтобы поднять с земли ваш корабль. Дита встала, поднялась и Ирина.

— Могу ли я уважаемых гостей попросить об ответной любезности? — елей прямо-таки сочился из уст Верховного Служителя.

— Разумеется! — ответила Дита, не вернувшись, однако, в кресло. Она тем самым как бы показывала, что не расположена к продолжению беседы. И если и выслушает просьбу, то только — одну.

— Все мои подданные, и я — в том числе — восхищены, с каким мужеством ваши пилоты защищали вчера наш город от смертоносных бомбардировщиков нашего противника. Результаты вашей ратной работы, прямо скажем, впечатляют. Не могли бы ваши лётчики организовать патрулирование неба над некоторыми нашими городами?

— Хорошо! Я отдам соответствующее распоряжение. У вас есть служба раннего обнаружения о нападении противника и оповещения?

— Разумеется. Но она разрушена северянами. Нужно время, чтобы её восстановить.

— Прекрасно! Мы будем очень рады, если после того, как она будет восстановлена, вы будете иногда делиться с нами информацией о приближающихся к городу самолётах. Монарх посветлел лицом. Его гостья фактически признала, что у них нет системы, которая могла бы предупредить пришельцев о внезапном нападении северян. Эта информация, в принципе, отвечала на вопрос: почему инопланетники не смогли обнаружить и сбить ракету, повредившую их судно, на подлёте к столице, хотя скорость таких аппаратов, как известно, не выше той, какую могут развить пилотируемые летательные аппараты северян.

«Теперь мы повязаны одной верёвочкой»! — читалось на довольном лице владыки Южной Империи. — «Вы нуждаетесь во мне так же, как и я — в вас»!

Демьян очнулся уже в воздухе. Одежда на нём горела. Бронекапсула спарки спасла его от мгновенной смерти, но удар из космоса был так силён, что фактически испарил титановый сплав, из которого она была отлита. Паршин стал изворачиваться, хлопать себя по бокам и пытаться достать спину, где пламя разгоралось с каждой секундой.

— Сгорю, нахрен! — обозлился на себя Демьян. Он дёрнул крючки комбинезона, напор набегающего воздуха перебросил огонь на парашют. Искусственный шёлк вспыхнул как порох.

Паршин извивался, словно змея, стараясь скинуть с себя костюм, объятый пламенем.

Наконец, он избавился от одежды, раскинул руки в стороны, прекращая своё хаотичное вращение. До поверхности было не больше километра.

«Секунд двадцать»! — определил первый пилот, с надеждой всматриваясь в горы под собой. — «Хорошо бы попасть на склон». — лихорадочно думал он, широкими ладонями разворачивая своё тело на сто восемьдесят градусов. — «Тогда может появиться шанс»! Наконец, она заметил то, что искал — длинный пологий склон, заросший зелёной травой.

«Осталось секунд десять»! — решил он, используя всё своё мастерство, чтобы попасть на нужную траекторию. — «Пять…. Три…» Он расслабился, прижал руки и ноги к груди….

Страшный удар потряс его могучее тело. Человек отскочил от склона горы, словно мячик, пролетел несколько десятков метров по воздуху, снова шмякнулся о траву….

…Когда к Демьяну вернулось сознание, было уже темно. Ночная прохлада освежила его тело, вернула способность воспринимать окружающую действительность.

«Ты гляди-ка, жив»! — удивился землянин. Он высвободил правую руку, болевшую меньше левой, осторожно стал ошупывать своё тело на предмет обнаружения переломов. Ссадин было очень много. Любое место, стоило его коснуться, мгновенно отдавалось острой болью. Но Паршин, как воин опытный, давно уже умел отличать боль переломов от боли ударов.

Самообследование затянулось минут на тридцать. Больнее всего было переворачиваться с одного бока на другой. Наконец, «ревизия» была окончена.

Переломов было только два. Если, конечно, за один можно было считать перелом обеих костей предплечья, и нескольких рёбер — за другой. Но главное — пилот мог идти! Ноги были все в синяках, они нещадно саднили, но Паршин интуитивно чувствовал — через день-два он сможет на них встать.

Едва в ущелье заглянул первый луч Лакуса, Демьян озаботился рекогносцировкой. Превознемогая боль, он выполз на небольшой уступ, нависающий над ущельем. Если бы он каким-то чудом не остановился в этом месте, до дна пропасти ему пришлось бы кувыркаться ещё метров двести. Вполне могло статься, что к его «двум» переломам добавились бы ещё несколько.

«Слава Богу»! — перекрестился Паршин здоровой рукой. — «Ещё пару часиков полежу, и начну сползать вниз, к реке. Без воды мне долго не протянуть».

— Какие новости от «следопытов»? — поинтересовалась Дита у землянки, оставленной ей у аппаратуры связи на непрерывное дежурство — на то случай, если первый пилот неожиданно выйдет на связь сам.

— Пока — никаких! Они прошли больше половины пути, через час-полтора намереваются останавливаться на ночёвку.

— Хорошо! — сказала элойка. — Немедленно информируя меня обо всём, что будет происходить с ними. А как дела у воздушного патруля?

— Женька доложил, что они с Юрием челночат вдоль северной границы этой страны. Во-первых, так ближе к группе спасателей. Да и самолёты смогут перехватить на дальних подступах.

— Добро! Ты напомни-ка им, чтобы они всё время меняли маршрут. Чует моё сердце, у этих «северян» могут ещё быть неприятные сюрпризы.

— Типа ракет класса земля-воздух?

— Ага, типа их…. А, может, знают какой-то способ, как спровоцировать на удар Око Смерти. Ох, не верю я в случайность с Демьяном. Выглядит всё так, словно его намеренно «навели» на атаку из космоса. А ты сама как думаешь?

— Не знаю, если честно. Я думала о другом….

«Знаю, о чём ты думала». — хотелось сказать бессмертной. — «О своём Юрике. И о том, чем вы будете заниматься с ним этой ночью. А также — все последующие. И что она в нём нашла? Да, — здоровый, как шкаф. Но — ни мозгов, ни обаяния…. Чёрт их разберёт, этих землянок»! — она ещё раз бросила взгляд на экран, на Никитину, молча развернулась и пошла в соседнее помещение, где свой «план Барбаросса» разрабатывали «навигаторы» — Стант и Олег.

— Ну, хвастайтесь, что придумали?

— Если честно, пока — никаких зацепок. Архива в нашем понимании этого слова — нет. Есть несколько десятков разрозненных мест хранения информации. Как правило, это огромные башни, от пола до потолка заставленные всевозможными документами. Но какие их них — нужны нам, понять пока сложно. Системы — словно нет….

— Думаю, такое вряд ли возможно. Всё равно есть кто-то, кто знает, что в каком архиве находится.

— Согласен с тобой. Но данных слишком мало. Нужно как-то расширить каналы поиска.

— Какие есть идеи?

— В любом государстве существуют структуры, занимающиеся сыском, слежкой, выявлением шпионов и так далее. Видимо, придётся выйти на них.

— А что ты хочешь предложить им взамен? Сам понимаешь, тайные канцелярии за «просто так» сотрудничать не согласятся. Нужен какой-то «крючок», на который они обязательно «клюнут».

— Типа контейнера с тайными записями?

Дита побагровела. Ей очень не нравилось, когда ей напоминали о её промахах. Но крыть было нечем.

— Да, типа него! — выдавила она. — Всё-таки лучше придумывать «крючки», чем на них попадаться!

Мужчины пристально посмотрели на Диту, почти синхронно тяжело вздохнули. Язвить по поводу «посылки» больше не хотелось.

— Мы постараемся! — примирительно ответил Стант, вновь погружаясь в виртуальность своего компьютера.

 

Глава 12

Ночной «хантер»

…Спать решили по очереди. Первым нести вахту землянин «назначил» себя, вторым — своего друга. Жучихе решили дать отдохнуть — ей досталась предутренняя «смена».

Сашка, чтобы ненароком не уснуть, сидеть рядом с палаткой не стал, а методично «нарезал круги» вокруг «бивуака» мини-отряда, направленного на поиски первого пилота. Однажды ему показалось, что лёгкий шорох его подошв совпадает с таким же слабым «голосом» камней, скатывающихся из-под чьих-то очень осторожных ног. Землянин на мгновение замер, рассчитывая, что невидимый ночной гость, если такой имеется, выдаст себя. Однако ничего не произошло. Мёртвая тишина, словно ватой, заткнула уши человека. Заречнев постоял ещё несколько минут, со страхом и тревогой вслушиваясь в темноту, затем продолжил своё «патрулирование» вокруг палатки.

«Показалось»! — решил он, вновь заслышав некое подобие шелеста. — «Наверное, это снова эхо от моих шагов». Успокоенный собственными мыслями, он «дошагал» таким образом до конца своей смены, легонько коснулся холодного плеча молодого охотника, сигнализируя о том, что теперь его черёд «охранять покой и сон» своих товарищей. Впрочем, уснуть землянину в эту ночь так и не удалось.

Едва Сашка провалился в дрёму, его тут же довольно бесцеремонно растолкал драк.

— Что? Уже утро? — непонимающе уставился на Ар'рахха Заречнев, чувствуя, что времени с того момента, когда он «отрубился», прошло слишком мало, и он совершенно не отдохнул.

— Нет, не утро! — угрюмо отрезал зелёный верзила, наклоняясь к богомолке и дотрагиваясь до её плеча — тоже. Маша моментально проснулась. — Для нас утро вообще может не наступить никогда. У нас — проблемы. И как я понимаю — серьёзные.

— Что случилось?

— Это я тебя должен спросить — что случилось? — неожиданно «наехал» на друга зелёный верзила. — Ты почему мне не сказал, что вокруг нас бродит какое-то животное?

— Ты — о чём?

— Ты слышал какие-нибудь шаги в окрестностях нашего мини-лагеря? Сашка ша секунду задумался.

— Мне показалось, что это — эхо моих шагов.

— Ничего себе — эхо! Это «эхо», судя по звукам, раза в два больше меня.

— С чего ты это решил?

— А слух Боги зачем нам дали? Чтобы слышать о приближении наших врагов.

— И что за враг нас окружает? — спросила жучиха, вскакивая на ноги.

— Пока точно не знаю. Скажу одно — у этого «нечто» — шесть или восемь ног, оно больше, то есть тяжелее меня примерно в два или в три раза. И оно на нас охотится. То есть считает нас своей добычей.

— Что это может быть?

— Не знаю. Пусть сначала Маша посмотрит….

— Показывай — где!

Богомолка долго таращила в темноту свои фасеточные глаза, наконец, отрицательно покачала головой.

— Я ничего не вижу. Это не означает, что ТАМ ничего нет. Просто это «нечто», как говорит Аррах, имеет такую же температуру, что и окружающая нас местность.

— Это — не млекопитающее! — заключил человек. — Тогда — что это?

— Или — такой, как он. — Маша ткнула пальцем в зелёного верзилу, или такой — как я.

— У таких, как я, шесть ног не бывает! — твёрдо сказал драк, сдвигаясь в сторону, подальше от шумного дыхания землянина.

— Значит, на нас охотится нечто насекомоподобное! — уверенно заключила богомолка, отстёгивая верхний ремешок своей кобуры и вынимая свой бластер. — Это может быть всё что угодно — от паука, до скорпиона…. И мы его не видим и почти не слышим. А оно нас — очень даже хорошо. Если честно, я думаю, что шансов у нас немного, если они вообще есть. Судя по тому, как уверенно он на нас охотится…

— Что ты предлагаешь?

— Твои земляне смогут прилететь сюда на самолётах прямо сейчас?

— Не знаю…. Надо спросить.

— Тогда спрашивай — и побыстрее. Иначе будет поздно….

«Если это что-то не очень важное — лично убью «непутёвого». — решила Дита, просыпаясь он назойливого писка коммуникатора, на котором высветилось имя Заречнева. — «Вторую ночь без сна — это чересчур даже для меня». Она молча выслушала его доклад, соображения Маши и Ар'рахха.

— Что ты предлагаешь? — не очень приветливо спросила она у Александра, понимая уже, что лететь к горам придётся, и, судя по всему — именно ей.

— Если бы удалось кинуть что-то типа осветительной бомбы, было бы очень здорово! — свет отпугнёт тварь. А если нет — то её, по крайней мере, будет видно; мы поймём, что на нас охотится.

— Полчаса продержитесь?

— Не знаю. Что у этого «хантера» в голове, знает только Господь.

— Тогда — держитесь! Подожгите хоть что-нибудь….. Дерево, например. Или траву….

— Нет деревьев. И травы тоже нет….

— Тогда жгите палатку! Я вылетаю через три минуты.

Жители столицы Южной Империи проснулись от резкого звука реактивных моторов. Однако очень скоро грохот прекратился, исчез где-то на Севере. На город вновь опустилась тишина летней ночи. Люди ворочались, засыпая, мысленно кляня новых беспокойных соседей, совершенно не догадываясь о драме, которая разыгралась в тысяче километров на севере.

«Хантер», очевидно, понял каким-то образом, что он обнаружен. Однако, вопреки ожиданиям, не убежал, не скрылся в темноте. Он стал, судя по всё более отчётливому «говору» камней, описывать круги вокруг звёздных рекрутов, с каждым оборотом приближаясь всё ближе и ближе.

Маша несколько раз выстрелила наудачу в темноту. Но тонкая огненная нить луча ни разу не задержалась, не ударила ни во что, словно невидимая тварь знала, что такое лучемёт и могла вовремя скрыться от него. Тогда Заречнев из своего оружия поджёг палатку.

Тусклое жёлтое пятно ненадолго отвоевало у горной черни кусочек пространства, уменьшавшееся, подобно шагреневой коже, по мере того, как сгорало «горючее» — матерчатая ткань. Но скоро истлела и она, оставив курсантов в полной темноте.

— Встаньте за моей спиной! — негромко скомандовал Ар'рахх. — И постарайтесь не двигаться и не пыхтеть! Последняя часть фразы адресовалась, разумеется, только Сашке. Землянин и богомолка в точности выполнили приказ драка.

— Справа! — крикнул верзила, выпуская в темноту стрелу. Стальной наконечник свистнул, звонко ударился во что-то прочное, с глухим стуком упал на пыльную почву.

— Крепкая, тварь! — уважительно сказал человек, тоже прислушиваясь к темноте.

— Сзади! — прервал его зелёный верзила, разворачиваясь и бросая куда-то камень, подобранный им с земли. Кусочек скалы прошуршал в воздухе и….пропал.

— Поймало! — жукчиха первой сообразила, что произошло с камнем. — Да, неплохо для такого «освещения». — Она несколько раз выстрелила наугад в темноту. Послышался быстрый шелест множества ног, отбегающих в сторону. Потом всё затихло.

— Готовится к решающему броску! — прошептал Сашка, пригибаясь. — Эта тварь уже поняла, что мы её не видим….

— Я — подлетаю! — раздался в наушнике голос Диты. — Подсветите над собой небо бластерами, чтобы я поточнее сбросила осветительные бомбы.

— О, Боже, как же ты вовремя! — простонал Сашка, направляя ствол своего оружия в небо. Спустя мгновение три огненные нити показали, где именно на Кромосе находятся курсанты Звёздной Академии.

Дита выпустила одну за другой два снаряда, через пару-тройку секунд разгоревшихся ярким светом. Хлопнули мини-катапульты, выбрасывая из недр осветительных бомб заполняемые гелием шары….. Стало очень светло — намного ярче, чем при свете Лакуса.

И тут они увидели то самое «нечто», которое уже добрую половину ночи кружило вокруг них, выбирая удобный момент для броска.

Невообразимая помесь паука и скорпиона — вот на что было похоже чёрное, покрытое густым чёрным «мехом» «нечто», едва слышно шуршавшее камушками в полной тьме. Скорпионо-паук, размерами не уступавший небольшой лошади, замер, вероятно, ослеплённый слишком ярким для него светом. Он прижался брюхом к скале, поднял вверх переднюю пару ног(?). Чёрные линзы его многочисленных глаз, казалось, прямо-таки сверлили тех, кого совсем недавно он считал своей законной добычей.

— Ну, и что вы не стреляете? — раздался недовольный голос бессмертной. — Мне, что, до утра вам фейерверки устраивать?

Почти одновременно плюнули огнём лучемёты, скрестившись на огромной чёрной туше ночного «хантера».

Скорпионо-паук вздрогнул, стал медленно отползать в сторону, стремясь укрыться за небольшой скалой. Но видно было — бластеры ощутимого вреда этой твари не причинили.

— Бронированная, тварь! — со смесью ненависти и восхищения, сквозь зубы пробормотал человек, кладя руку на стреломет Ар'рахха, который зелёный верзила нацелил на голову хищника. — Хорошо, что она нас не видит.

Словно услышав и опровергая его слова, скорпионо-паук резво вскочил на все свои — шесть, или восемь ног, со скоростью курьерского поезда бросился в сторону курсантов.

— Валим! — сспел крикнуть Сашка, толкая зелёного верзилу, бросая на землю свой рюкзак, который он держал в руках и хватая за «талию» замешкавшуюся Машу.

Богомолка оказалась на удивление лёгкой и… гибкой. Она запротестовала, попыталась что-то сказать, точнее — проскрипеть, но это у неё получилось плохо.

— Куда? — выдохнул драк, успев-таки выстрелить из своего могучего тетивника в булыжную голову кошмарного создания. «Хантер» дёрнулся, слегка изменит «траекторию» движения, но скорости не сбавил.

— На скалу! — ответил Александр, отпуская, наконец, насекомое. Быстро перебирая руками и ногами, он полез на чёрный островерхий камень, оказавшийся ближе всего к сгоревшей палатке рекрутов. Ар'рахх и Маша, не мешкая, последовали за ним.

«Хантер» остановился у подножья скалы, присел на задние ноги, рассматривая своих жертв.

— Что теперь? — прошипела богомолка, сжимая в руке бластер.

— Теперь? Теперь будем просить помощи у нашего командира! Сможешь попасть в эту тварь?

— Не знаю, нужно ли мне это — рисковать ради вас своей жизнью. Но сюда летит тот, кто точно — попадёт. Ты — скоро?

— Минуту, максимум — две! — раздался в наушниках голос Дягилева. — Как там обстановка?

— Пока — живы! — бодро ответил за всех Заречнев, крепко сжимая в своих вспотевших ладонях рукоятку лучемёта. — Но что будет через минуту, знает один Бог.

— Держитесь! Я уже рядом! Скорпионо-паук медленно пополз вверх по скале к курсантам.

Сашка и Маша открыли беглый огонь из лучемётов в уродливую башку кошмарной твари, Ар'рахх тоже ни разу не промахнулся из своего тетивника. Тщетно. «Хантер» почти никак не реагировал на «уколы» рекрутов.

Расстояние между «группой спасения» и скорпионо-пауком продолжало сокращаться.

— Вижу! — раздался возбуждённый голос Евгения. — Захожу на цель. Где вы эту штуку откопали?

— Нигде. Она сама «откопалась» — на нашу голову.

— Спрячьтесь за выступ, а то осколками камней порежет!

Рыкнула в вышине авиационная пушка. От «хантера» во все стороны полетели ошмётки плоти.

— Готов! — радостно доложил Заречнев. — Может, ещё пару фонарей бросите — для подстраховки?

— Незачем. — спокойно возразила Дита. — Хищники такого размера, как правило, занимают очень большую территорию. А с учётом скудности местной фауны…. До другого такого «паучка» вам топать, думаю, не один день, и не два. И вообще непонятно, как эта кошмарная тварь здесь оказалась. Еды для неё здесь не может быть в принципе.

— Может, её сюда кто-то привёз? — вслух подумал Александр. — Например, для того, чтобы «зачистить» место аварии нашего самолёта.

— Всё может быть. — согласилась с ним бессмертная после некоторого раздумья. — Скоро рассвет. Как только взойдёт Лакус, сразу начинайте движение.

Уходим! — скомандовала она Дягилеву, разворачиваясь на юг. — А вы, если что, снова сигнализируйте. Прилетим, подсобим….

…На рассвете Сашку прихватил сильный озноб. Он тщетно кутался в скудный кусок драконьей шкуры, который он по недоразумению называл «жилеткой», подумывал уже о том, чтобы разорвать походный вещмешок и обмотать себя его лоскутами. Но обошлось. Появился красный, как нос алкоголика с перепоя, Лакус, быстро прогрел острые чёрные камни. Небольшие белёсые тучки, прильнувшие было на ночь к плечам хребта, испугались единственного небесного «глаза» и быстро метнулись вверх — до следующего удобного случая.

Пока землянин боролся с холодом, рептилия и насекомое устроили «совет в Филях» над телом убитого «хантера». Они о чём-то довольно совещались, тыкая разнокалиберными пальцами в развороченное тело скорпионо-паука, изредка переворачивая его то брюхом вверх, то спиной.

— Ну, и что интересного нашли? — на всякий «пожарный» случай поинтересовался землянин, если честно, совершенно не представлявший, что может быть интересного в куче обгорелого мяса.

— Да много чего интересного. — ответила жучиха, предварительно встретившись глазами с зелёным верзилой и получив от него молчаливое согласие на ответ. — Во-первых, это — самка. В её брюхе много яиц, готовых к откладыванию. Во-вторых, у этого животного, или как ты его называешь, «хантера», всего одно уязвимое место.

— Это — как? И где же оно?

— За головой, за перемычкой, соединяющей голову и грудь, хитин самый толстый. Я до конца не уверена в материале, из которого состоит броня этого чудища, но одно ясно точно — материал этот очень прочный. Намного прочнее того, из которого состоят наши покровы. Единственное уязвимое место — в середине груди. Там расположен крупный нервный и сосудистый центр. Это его сверху прикрывает толстый слой брони. Если хватит умения и чуть-чуть повезёт, то можно просунуть тонкий нож снизу, между нагрудных пластин….

Жвала у него очень мощные. Мы с Аррахом думаем, что такого как ты, или я этому «хантеру» перекусить — раз плюнуть, как говорят земляне.

Ядовитое жало у него не одно. Вот это, сверху — для обороны, скорее всего. А вот эти, которые расположены на кончиках передних лап, скорее всего — для нападения и умерщвления добычи.

Живёт это чудо здешней природы где-то в пещерах. Видишь, в его волосках застряло много каменной крошки? По цвету она отличается от той, которая окружает нас. Паутину «хантер» не плетёт — желёз я не обнаружила. Ещё вопросы есть?

Сашка озадаченно почесал затылок, понимая, что дал маху, предположив, что его друг и богомолка заняты пустым занятием.

— Нет, пока вопросов нет. Да и двигаться уже пора….

К полудню вышли на берег небольшой горной речушки. Сверились с картой. По всему выходило — где-то именно на берегу этого самого водного потока и нужно искать обломки самолёта и тело первого пилота. После короткого привала рекруты двинулись вверх по течению. Неширокий горный ручей, бодро скакавший по разноразмерным валунам, неожиданно раздвоился. Вправо уходил основной «рукав» речушки, слева прилепился узкий, но быстрый приток.

— Вправо пойдём! — сказал, как отрезал, Заречнев, на корню отсекая любые возможности для споров.

Ещё через час пути курсанты нашли то, к чему шли. Обломки спарки — большие и маленькие — были разбросаны на нескольких сотнях метров. Человек, драк и богомолка разделились, тщательно осмотрели всю территорию, засыпанную кусками металла, упавшими с неба.

— Ничего! — сказал Ар'рахх, виновато пожав плечами.

— Ничего! — подтвердила Маша, сделав круг руками. Этот жест у неё, очевидно, означал то же самое, что у людей — разведённые в стороны руки.

Заречнев задумался, поднял голову, осматривая окрестные скалы. На одной из них, почти на самой вершине, он заметил крохотный лоскуток серебристого материала.

— Часть обломков упала с другой стороны хребта! — констатировал он, поднимая свой мешок с земли. — Нужно вернуться назад….

— Зачем? — не поняла жучиха.

— Чтобы зайти с другой стороны горы…..

— А разве через верх — не ближе?

— Ближе. Но…. Я не очень силён в альпинизме. Мне по этим скалам без верёвок не взобраться.

— Может, попробую сначала я?

— Да ну….. Упадёшь, разобьёшься. Мне Дита потом голову оторвёт. У нас говорят — нормальные герои всегда идут в в обход. Или — умный в гору не пойдёт, умный гору обойдёт!

— До вечера можем не успеть всё осмотреть. А если Демян жив? Ещё одна ночь убьёт его.

— Ладно. Бог с тобой. Полезай. Только вот что. Возьми верёвку — на всякий пожарный….

Богомолка закинула канат к себе в мешок, подошли к краю скалы. Он мягко коснулась руками чёрного камня…. Быстро полезла вверх по почти отвесной стене, ловко цепляясь руками и ногами на любые неровности скалы.

Сашка хотел крикнуть ей что-то предостерегающее, да так и замер с открытым ртом. Ничего подобного он не видел никогда. Маша шагала в гору так, словно под ней была ровная горизонтальная поверхность.

Через пару минут она забралась на немыслимую высоту, скрылась из поля зрения за хребтом горы. Через несколько минут она вновь возникла на вершине скалы.

— Я его нашла! — услышали по радио её голос Александр и Ар'рахх. — Он жив, кажется, но сильно поломался. Мне его одной сюда не поднять и вниз не спустить — тоже.

— Кидай верёвку! — сказал ей Сашка. Маша полезла в мешок.

— Постой! Сначала привяжи конец каната к скале как следует. — добавил человек, заметив, что насекомое намерено просто сбросить верёвку вниз.

— Лезем! — скомандовал Сашка, ловя конец прочного каната. Он уцепился в линь, быстро перебирая руками, полез вверх…. Следом за ним на вершину взобрался зелёный верзила.

Первый пилот, действительно, был жив. Однако его неестественно вывернутая рука, огромная синяя ссадина на левом же боку, часто поднимающиеся и опускающиеся рёбра ясно говорили, что Демьяну очень тяжело. Стали советоваться, как поступить.

— Вниз нам его не спустить. Лучше — наверх! — резюмировал землянин. — Я там видел крохотную площадку. Если кто-то сможет зацепиться за неё хотя бы одним шасси, Паршин будет спасён. Но — кто? Дита вряд ли станет рисковать своим бессмертием ради жизни землянина.

— Сможет Дягилев! — раздался из коммуникатора голос элойки. — А бессмертная прикроет вас с воздуха. Вместе с остальными курсантами. Мы вылетаем! Ждите нас через полчаса!

Перед самым появлением истребителей землян Демьян пришёл в себя. Он приоткрыл один глаз (второй закрыла чёрная корка крови), увидел всех троих спасателей.

— Северяне могут прилететь! Крутились тут два дня. — прошептали его разбитые губы. — Скажи командиру, пусть будут осторожнее…. Он снова потерял сознание.

Появились самолёты. Дягилев сделал круг на своей спарке, другой…. Наконец, завис над выбранной рекрутами точке. В коммуникаторах слышно было, как он чертыхается, кляня «этот лоскут туалетной бумаги». Наконец, он «зацепился» двумя из трёх колёс за «лоскут», открыл фонарь кабины.

— Тащите его! Скорее! — закричал он, мёртвой хваткой вцепившись в рукоятку управления самолётом. — Тут сильный боковой поток, долго машину удерживать не смогу.

Сашка, Ар'рахх и Маша подхватили Демьяна, с трудом потащили его тяжёлое тело вверх по склону, к самолёту Дягилева.

Разрывая небо, над головой курсантов прошли две пары истребителей северян, через пять-семь секунд — ещё две. Никто не успел заметить, откуда они появились.

— Давайте быстрее! — прикрикнул на рекрутов Евгений, заметив, что они остановились и лихорадочно ищут глазами укрытие. — Нас прикроют! С юга показалась четвёрка самолётов во главе с Дитой. Завязался воздушный бой.

Северяне быстро учились. Верхняя четвёрка синхронно атаковала пару Тимофеева, нижняя — двойку элойки.

Здесь, в горах, под дамокловым мечом Ока Смерти, преимущества инопланетников в технике практически не стало, всё решало лётное мастерство. Схватка над срединным хребтом Кромоса показала, что свой хлеб инструкторы пилотов Северной Империи лопают не напрасно.

Евгений и Юрий, скованные боем с четвёркой самолётов аборигенов, постепенно смещались к югу. Дита и Ирина остались над местом крушения самолёта Демьяна практически вдвоём — Дягилев, выполняя приказ бессмертной, терпеливо ждал, когда Сашка с Ар'раххом и Машей доставят к его машине раненного землянина. Северяне снова разделились, теперь — на пары. Передняя атаковала Диту, задняя — Ирину.

Элойка, скорее всего — намеренно — стала уводить противника к югу, Никитина почти сразу «завязла» в бою против очень хорошей двойки пилотов. Они, «как по нотам» «разложили» землянку. Один из противников завлёк её ложным отступлением в ущелье, другой в это время зашёл сзади.

Началась безумная погоня, исход которой был предрешён. Задний самолёт — «загонщик» несколько раз выстрелил в сторону истребителя землянки. Однако Ирина, уверенная в своей технике, не дрогнула. Тогда «загонщик» выпустил неуправляемый ракетный снаряд. Ракета прошла мимо цели, опередила девушку и взорвалась на скале выше её самолёта. На Никитину обрушился настоящий ливень каменный обломков, разлетавшихся во все стороны с большой скоростью.

На этом для Ирины всё и закончилось. Она инстинктивно дёрнула ручку на себя, машина полезла из ущелья вверх и попала под меткие залпы «загонщика». Северянин бил в землянку практически в упор. Шансов спастись у неё не было.

Лёгкий истребитель девушки стал разваливаться на куски прямо в воздухе…. Развязку схватки в ущелье видели практически все.

Но помочь не мог никто. Сашка с Ар'раххом и Машей из последних сил втаскивали на спарку Дягилева бесчувственного Паршина, Тимофеева и Самочернова «сковали» боем, Дита была слишком далеко от места схватки, чтобы повлиять на неё хоть как-то.

Единственное, что она успела сделать — отдать распоряжение Юрию и Женьке.

— Выдирайтесь, как хотите! Любым способом! Немедленно на охрану самолёта Дягилева. Его атакуют через десять секунд!

Она замолчала, скованная перегрузкой. Заречнев краем глаза заметил, какой невероятный вираж выписал её самолёт, «стряхивая» с «хвоста» настырных северян.

Пара, сбившая Ирину, моментально выполнила манёвр, заходя на новую цель. Александр сжался, втянул голову в плечи. Он отчётливо видел пилотов обоих самолётов, пикирующих на беззащитную машину, окружённую самой странной горсткой существ в Галактике — человека, драка и богомолки.

— Стреляйте по кабине! — услышал он голос жучихи. — Стреляйте! Быстрее!

Не понимая ещё, чем может навредить стрельба в пилота из такого маломощного оружия, как бластер, Сашка выхватил лучемёт, не целясь, пальнул по одной из кабин пилотов. Потом — ещё, и ещё….

Самолёты северян заколебались, задёргались, один из них взмыл вверх. Второй выпустил ракету. Она ушла вниз, громко бабахнула где-то под каменным козырьком. Рекрутов обдало горячей волной, ощутимо двинуло самолёт старшего офицера.

— Скорее, мать вашу! — заорал Евгений, замахиваясь кулаком на человека и драка, присевших на крыле его машины.

Заречнев и Ар'рахх одним движением втиснули могучее тело Демьяна в заднее кресло дягилевской спарки, дружно спрыгнули вниз.

— Ухожу! — крикнул Евгений, опуская фонарь кабины. — Прикройте кто-нибудь!

На его зов «откликнулась» только всё та же пара, только что атаковавшая землян. Они уже завершали свой разворот, причём учли прошлую ошибку. Теперь истребителя северян пикировали на цель так, что передний полностью перекрывал заднего от ослепляющих выстрелов бластеров. Бессмертная успела в последний миг.

Увлёкшись атакой на беззащитные самолёт и трёх существ на вершине хребта, пилоты, кажется, даже не заметили машину бессмертной.

Расплата наступила очень быстро. Дита сблизилась с целями метров на двести и меткими залпами из пушек сбила сначала заднего, а затем — переднего «ястреба».

Ликующий рёв из коммуникаторов подтвердил, что удачу командира заметили и оценили все.

— Уходи, Женя! — раздался по рации неожиданно спокойный голос бессмертной, полный холодной ярости. Мы вас прикроем. И заодно почистим кое-кого.

Что такое гнев женщины из Города Богов, аборигены испытали на собственной шкуре. Не мешкая ни секунды, Дита устремилась к «свалке» из которой никак не могли «выцарапаться» Тимофеев и Самочернов, за два исключительно быстрых и точных «рейда» она разломала всю стройную конструкцию воздушного боя, навязанную землянам. Три из четырёх самолётов остались дыметь в горах, за четверным потянулся густой шлейф дыма. Он вывалился из боя, потянул на север.

— Оставьте его! — приказала элойка курсантам. — Займитесь лучше той парой, которая «доставала» меня. Мне надоело ждать, когда вы покажете всё, чему вас учили в Звёздной Академии.

Под присмотром патронессы и с её подсказками Юрий и Евгений быстро разделались с последней двойкой аборигенов.

— Что делать нам? — спросил Заречнев, когда всё закончилось. — Нас тоже заберут?

— Нет. Не сегодня. Ваша задача — найти тело курсанта Никитиной. Найти и похоронить — так, чтобы его не смогли обнаружить местные жители, или сожрать звери. Справитесь?

— Справимся! — за всех ответил зелёный верзила. — Но мне кажется, тело лучше сжечь. Если это допускают ваши обычаи, конечно.

— Обычаи допускают…. — пробурчал Самочернов. — Командир, а можно я тоже останусь и помогу в поисках и похоронах?

— Хорошо! Оставайся! — немного подумав, согласилась бессмертная. — Только сначала охраняй их с воздуха, а когда всё будет готово, можешь сесть где-то неподалёку.

Всё, мы уходим, Евгений! — эта часть фразы была адресована уже Тимофееву.

Долго Ирину искать не пришлось. Юрий с высоты почти сразу обнаружил истерзанный острыми камнями синий комбинезон любимой. Его спарка зависла над телом, он сообщил по радио, где находится….

Часа через два костёр был готов. Сашка заглянул в глаза Юрию, молча передал ему свой бластер. Землянин запалил хворост у подножья погребального одра, неохотно отошёл назад, глядя, как разгорается пламя, быстро охватившее тело Ирины.

В уголках его глаз показались слёзы. Влажные дорожки пробороздили его небритые щёки, скулы, словно выбитые из грубого камня, повисли на нижней точке подбородка.

Сашка отвернулся от верзилы. В носу у него защипало, он грязным предплечьем вытер влажные глаза.

— Ну, вот, а у нас говорили, что у людей души нет. — негромко сказала Маша. — Это неправда. Душа — есть. И у Ирины она тоже есть. Пусть Боги дадут ей успокоение в другой жизни, и пусть она будет лучше, чем эта.

— Пусть — будет! — согласились Сашка и Ар'рахх. Юрий ничего не сказал, только несколько раз громко шмыгнул носом.

Останки землянки драк, люди и богомолка подняли на ту самую площадку, откуда эвакуировали первого пилота, основательно заложили их массивными тёмными камнями. Самочернов подобрал кусок обшивки её самолёта, бластером выжег что-то на нём.

Когда могильный холм высотой достиг роста драка, Юрий приволок и этот кусок, придавил его камнями.

«Ирина» — на нём было написано только одно слово, по-русски. Ни дат рождения и смерти, ни фамилии — ничего больше не значилось

— От большинства людей, погибших в Галактике, не остаётся ничего. — пояснил Юрий. — Ирине в этом смысле повезло. Если это слово можно употребить в нашем случае. Пусть эта планете будет тебе пухом, Ирочка! Мир твоему праху! Он снова заплакал.

— Не печалься! — сказал Сашке Ар'рахх, когда они остались ненадолго одни. — Её судьба, видимо, была предрешена Богами. Нить её жизни должна была оборваться ещё тогда, во время самого первого кросса, когда её, в составе группы отставших от всех курсантов, расстрелял какой-то самолёт, а ты её спас тогда. И тем самым подарил несколько лишних месяцев жизни.

И любви! — добавил он, скосив глаза в сторону подошедшего Юрия. — Не печалься! Она погибла, спасая тебя, меня, Машу, всех нас. Мы верим, что воин, отдавший свою жизнь за других, сразу попадает в рай.

— И мы — верим! — подал голос Юрий.

— И у нас тоже так считают! — неожиданно откликнулась богомолка.

— Значит, она уже в раю…. — печально согласился Заречнев, опуская голову.

От Верховного Служителя не укрылось ничего из действий «посланников Ока Смерти». Обладая полной информацией и острым аналитическим умом, он очень быстро понял, что первые дни пребывания пришельцев на Кромосе были очень насыщенными и очень…. сложными.

«Сегодня они потеряли ещё одну машина». — с досадой думал он, заложив руки за спину и прохаживаясь, как обычно, по своему любимому ковру. — «Если события и дальше будут развиваться по похожему сценарию, то к концу года они растеряют все свои самолёты. А зачем они нужны мне без своих боевых машин? В гвардию? У меня и без них достаточно верных и обученных людей.

Для чего ещё? Разве что их командира, в мой «гарем»…. Она и в одежде дюже как хороша, а уж без неё….» — он причмокнул губами, предвкушая удовольствие, которое могла бы доставить ему эта девушка божественной красоты. — «Впрочем, кажется, не один я такой поклонник её чар. Этот матрос, который заслонил её от стрелы — как он на неё смотрел! И любовь наверняка неразделённая. Наверняка. Слишком уж заметная разница в статусе между этой женщиной — командиром судна, и её починенным, матросом со странным именем. Как будто змея шипит, предупреждает о том, что готова напасть…. Но видно — этот, огромный зелёный жаб — явно его друг. Да и скорпионша — маленькая, чёрненькая — тоже его выделяет среди других людей.

Интересно, где это Дита такую команду набрала? Неужели всех — на одной планете? Интересно бы узнать, где такая странная планета находится. Да и вообще, очень хотелось бы побольше разузнать про Вселенную. М-да…. Интересно, чья это была идея — запереть нас, тех, кто смог выжить после страшного удара мифического Большого Огня, на этой планете, как пауков в крынке?

И другая — сбрасывать на наши головы весь человеческий «мусор», всё отребье, которое оказалось ненужным целой Вселенной? Правда, падают она, как правило, на территорию Северной Империи. Кто виноват в этом? Кто ответит?

Если прежде к нам, «на исправление», попадали по одному, редко — по два субъекта, то вот эта, последняя группа «посланцев Ока Смерти» — почти десяток человек, и ещё Бог знает кого. Неужели, этих тоже — «на исправление»? Или это просто чья-то ошибка? Но — чья?

Вот, «супруга» Диты недавно привезли. Весь в крови. Поломан. Не выживет…. Может, им лекаря своего предложить? Опять откажутся, наверное….

Интересно, а куда запропастился этот отчаянный матрос со своими странными друзьями?

Впрочем, всё это — лирика. Если сегодня инопланетникам не помочь, завтра или послезавтра мне на их помощь можно будет и не рассчитывать. Из перебьют, как кур, случайно забредших на чужое поле. Нужно сегодня же переговорить обо всём этом с их командиром.

Да и Северную Империю пора прижучить. Нужно будет сократить им поставки биотоплива. Скажем, по причине неурожая…. Или вообще ввести санкции. Из-за бомбёжки, например. Ведь, согласно Договора о ненападении они могут совершать над нашей территорией только разведывательные полёты. Забыли уже все про этот документ. Хотя ему лет сто пятьдесят уже, но его никто не отменял.

Впрочем, над этим вопросом нужно крепко подумать. Спешить нельзя. К большой войне я пока не готов. А вот они…..

И шпионов расплодилось…. Как мандавошек у молодого и неразборчивого повесы. Нужно приказать, чтобы поймали и сварили в кипящем масле с десяток соглядатаев Северной Империи. Хоть ненадолго поутихнут. А то совсем обнаглели. Скоро ко мне в спальню датчики подбрасывать начнут.

И разговор с Дитой откладывать тоже нельзя. Пошлю-ка я за ней прямо сейчас»!

Инъекции подействовали. Демьян пришёл в себя. Он скосил глаз на бессмертную, одними губами спросил:

— Ну, как?

— Тебе всю правду, или только половину? — нахмурив брови, спросила элойка.

— Половину! — прошептал первый пилот, даже попробовал улыбнуться.

— Тогда слушай. Машина показала — у тебя сложный перелом левой руки, множественные переломы рёбер с левой стороны, раздроблена лобная кость. Внутренние органы пострадали все. Повреждены сердце, печень, разорвана селезёнка, сильный ушиб брюшной стенки.

— В общем — не жилец!

— В общем — да. Если бы ты провёл в этих скалах хотя бы ещё одни сутки, тебя вытащить с того света было бы практически невозможно. А так…. Кости тебе сложили как нужно, селезёнку реставрировали. Остальное, сам знаешь не хуже меня, восстановиться до первоначального состояния максимум через месяц. Поваляешься дней тридцать — сорок в аппарате, выйдешь на белый свет, как новенький.

— Прививка?

— Она самая.

— Не знал. Ты ничего не говорила об этом.

— А зачем? Всё приходит тогда, когда это необходимо. По крайней мере, уберегла тебя от ненужного риска.

— Как ребята?

— Всё в порядке. Кроме Ирины. Она погибла, когда тебя поднимали в самолёт. Её истребитель тоже разбился.

— Сколько машин осталось?

— Мало, Дима, мало. Мы сегодня их здорово потрепали. Боюсь, завтра они вернуться — за сатисфакцией. Мне тебя будет не хватать. Так что выздоравливай скорее.

— Я постараюсь, командир.

— Командир! — раздался голос Тимофеева из коммуникатора. — Тут пришли местные. Хотят тебя видеть.

— Чего они хотят? Не сказали?

— Говорят, что тебя хочет видеть их главный. Служитель, кажется.

— Хорошо. Скажи, что я сейчас выйду. И предупреди Дягилева, что он пойдёт со мной во дворец. Пусть возьмёт личное оружие.

— Хорошо! Всё сделаю!

«Ночи две не спала, не меньше»! — решил Верховный Служитель, быстро и оценивающе глянув на гостью. — «Глаза блестят нездоровым блеском, ноги еле двигаются, спина сгорбилась. Интересно, чем они занимались в Рубежных горах? Отчего так устали? Спросить, или сама расскажет»?

— Чем могу быть полезна? — холодно спросила Дита, проигнорировав приглашающий жест руки властелина Южной Империи, направленный в сторону отделанного роскошным бархатом, большого, широкого и явно — очень мягкого кресла. Дело было не в безопасности — элойка просто боялась уснуть, утонув в его бездонных недрах.

— У меня встречный вопрос, если не возражаете. Чем могу быть полезен вам я? Не говорите мне, что не нуждаетесь в моей, или чьей-то другой помощи! Я поступил опрометчиво, дав вам возможность самим оценить все прелести пребывания на Кромосе. Мне нужно было предложить вам свою помощь сразу, как только ваша нога ступила на землю, освещённую Лакусом.

Мне доложили, что за три последних дня вы потеряли два ваших самолёта. — он сделал паузу, надеясь, что гостья опровергнет его предположение. Возражений, однако, не последовало. — Если вы, как и прежде, будете продолжать упорствовать, настаивая на своей автономности и независимости от кого-либо, это — наш последний разговор. Если вы откажетесь принять мою помощь и моё покровительство, вы — обречены.

— Ну, хорошо! — после довольно продолжительной паузы выдавила из себя бессмертная. — Допустим, мы согласимся быть вашими союзниками. Какова плата за ваше гостеприимство и защиту?

Властелин Южной Империи посветлел лицом. Половина дела была сделана. Теперь самое главное было — не спугнуть бабочку, севшую на цветок.

— Я думаю, сейчас об этом говорить просто рано и бессмысленно. Вам нужно сейчас просто выжить. Если мне удастся сберечь ваши жизни и ваши машины, то только тогда можно будет говорить о какой-то благодарности с вашей стороны. А сейчас….. Вас нужно просто спасать.

Город наводнён шпионами, соглядатаями, вредителями. Единственно защищённое место — мой дворец. В императорском саду есть несколько больших полян. На них вполне могут поместиться все ваши самолёты. Кстати, сколько из всего осталось?

— Достаточно для того, чтобы патрулировать воздушное пространство над столицей вашего государства! — отрезала Дита. Она хотела показать, что, принимая помощь правителя страны, она вовсе не собирается рассказывать ему все свои секреты. Верховный Служитель сделал вид, что другого ответа и не ожидал. — Ваши матросы, — радостно продолжил он, — могут разместиться в покоях одного из флигелей моего дворца. Ваш большой корабль с помощью самоходчиков мы подтащим как можно ближе к его стенам. Перебираться можете прямо сегодня — все необходимые распоряжения я уже отдал. Он испытующе посмотрел на элойку.

Впрочем, Дита и без его выразительной мимики поняла, что властелин Империи всё просчитал заранее и был уверен в том, что она примет его условия.

«Что же. Совсем неплохо для простофили, которого он слишком старательно пытается изображать передо мной»! — подумала Дита, повернув голову и встретившись глазами с Дягилевым.

— Мы согласны! — ответила она, заметив, как утвердительно опустил веки старший офицер. — И коль уж мы здесь, дайте нам человека, который покажет нам места, где мы будем жить и куда нам можно переставить наши машины.

— Зачем человека? — совершенно искренне встрепенулся глава государства. — Я сам, с удовольствием вам всё покажу. Пойдёмте!

Прошло два или три дня.

Вечером, перед самым закатом хозяйка Звёздной Академии приказала всем курсантам собраться на открытой — самой высокой — площадке Императорского Дворца. В ожидании появления бессмертной рекруты собрались у края каменного балкона, с любопытством взирали, как прячется за горизонт местное солнце — Лакус. Зрелище было особенное, редкостное.

Огромная раскалённая сковорода коснулась горизонта, своей чудовищной массой «продавила» его, медленно и неуклонно полезла внутрь Кромоса.

— Все в сборе? Тогда можно начинать! — послышался взволнованный чем-то голос элойки. Курсанты усилием воли отрывали взгляды от завораживающего зрелища заката Лакуса, поворачивались лицами к бессмертной, зачем-то собравшей всю свою команду в таком необычном для общих собраний или брифингов месте.

Где-то далеко внизу мерно прохаживались часовые, как обычно, за всем происходящим скрытно, из-за зарешеченного окошка наблюдал Верховный Служитель. Быстро темнело.

Появился слуга. Повинуясь давно заведённому ритуалу, он зажёг неяркие масляные фонари в углах Обзорного Поста — там официально именовалось место, в котором собрались сегодня пришельцы, тихо и незаметно удалился обратно — вниз по ступеням. Дневной круговой дозор — таковым было предназначение каменного прямоугольника, огороженного невысоким, но прочным поребриком.

Время часовых здесь начиналось с рассветом и заканчивалось перед закатом.

— Удивлены? — спросила Дита, обращаясь ко всем сразу и ни к кому конкретно. Она приблизилась к курсантам, пристально посмотрела в скрытые в полумраке лица. Рекруты, поняв, что с патронессой происходит что-то особенное, по очереди отходили о края балкона, обступали её.

— На Гее есть замечательная притча о временах, когда камни разбрасывают, и — когда их собирают. Получилось так, что я несколько последних месяцев думала, нет — была просто уверена, что «собираю камни». Жизнь показала, что всё было с точностью до наоборот.

Сегодня, здесь, я хочу сказать вам, признать, что мы все попали в западню. Вы, курсанты моей Звёздной Академии, не виноваты ни в чём. Вы действовали в точном соответствии с присягой, которую дали мне.

Кто заманил нашу команду в мышеловку Кромоса, я не скажу — сама точно пока не знаю. Но обязательно узнаю, когда мы вырвемся из этой ловушки. Есть кое-какие соображения на этот счёт….

Но коль уж мы все вместе оказались в очень непростой ситуации, вы должны понять: выбраться отсюда мы сможем только все вместе.

И второе. Жизнь, долговременное пребывание на экзопланетах — таких, как эта, чревато очень большими неприятностями для любых экспедиций, в том числе и нашей. Собственно, вы это поняли сами. Всего неделю мы на Кромосе, а уже потеряли два самолёта, ранены два члена команды, один из которых — тяжело; один человек из команды погиб.

Я не могу сказать, что вы все делали что-то не так, не исполняли приказов, или допускали оплошности. Но…. Реалии таковы, что для того, чтобы нам выжить, вернуться к себе в Академию, всем без исключения помимо обычных ваших качеств вам нужно проявить что-то такое, чего вы сами в себе не замечали или до поры до времени не использовали.

Здесь, на этой планете нам откровенно не рады. Я до конца ещё не разобралась, что это за место. Ещё десять суток назад я была уверена, что этого места Галактике просто не существует. Есть какие-то старые легенды о том, что предки всех гуманоидов — людей, элоев, аресян и десятков обитателей других звёздных систем, внешне похожих на нас с вами, когда-то жили на одной планете.

Много тысячелетий назад они покинули свою родную землю, которая должна была сгореть от взрыва звезды, вокруг которой она вращалась. Кромос — возможно — та самая планета. Возможно — нет. Это нам предстоит выяснить. Как и многое другое, что, возможно, поможет нам найти дорогу к «защёлке» ловушки, которая захлопнулась за нами.

Я говорю о нём! — она подняла руку вверх. — Спутнике, который здесь называют Око Смерти. Как вы уже знаете, вполне обоснованно.

Я не знаю, сколько времени мы пробудем здесь. Но то, что выход есть всегда, даже из самых, казалось бы, безнадёжных ситуаций, я верю. И наш молодой курсант Заречнев тоже в это верит. Не все вы знаете, но он, перед тем, как попасть в Академию, оказался в схожей ситуации. Боролся до конца и нашёл-таки выход из ситуации, в которой спасовали бы девять человек из десяти. Я надеюсь, его опыт поможет нам. Тем паче, выбрался из ловушки он не один. Он обрёл на планете друга — большого, зелёного, не очень красивого на вид, зато сильного, верного и надёжного. Я говорю о тебе, Аррах.

Сейчас для нас — ключевой момент. Нам нужно забыть все обиды, если таковые имелись, нужно научиться подставлять друг другу плечо даже тогда, когда ваш товарищ об этом не просит, ибо он может быть в этот момент без сознания, или ему просто зажали рот. Все заулыбались.

— Время для этой нашей беседы — на закате — я тоже выбрала не случайно. Прожить один день здесь, на Кромосе, среди людей, которые могут (и хотят!) убить нас каждую минуту, да что минуту — каждую секунду, — это уже подвиг. Я хочу, чтобы вы помнили — любой восход, любой закат — такой, как этот — может стать для вас, для нас, последним. Не теряйте бдительности. Цените друг друга. Помогайте друг другу. Поддерживайте друг друга морально — тяжело всем. И тогда мы все когда-нибудь увидим, как восходит Гелиос на Гее.

Обещаю вам — если мы отсюда выберемся, то первая планета, на которую мы ступим, будет ваша родная Земля. Если кто-то захочет остаться на Гее навсегда, тоже не буду препятствовать. Но и силой из команды гнать тоже никого не стану. Вот такая у меня получилась программная речь. Вопросы?

— А что было в ящике? Что мы искали, забравшись в такую даль? — разумеется, этот вопрос задал «непутёвый».

— Теперь — секрета нет. В контейнере — записи моей семьи. Они относятся к препарату, который может совершить настоящий переворот, если удастся восстановить его формулу и метод изготовления. От того, смогу я добыть этот препарат, зависит жизнь одного очень близкого мне человека.

Сашка почувствовал, как жар хлынул к нему в лицо. «У неё есть любимый мужчина»! — решил он, разом поняв все те странности, которые сопровождали их с Дитой взаимоотношения.

— По всей видимости, часть записей, или все, оказались поддельными. В них содержалась информация, что препарат я смогу найти на планете, расположенной в пространстве с некими координатами. Когда мы прибыли по указанным координатам, то обнаружили — вот эту самую планету. Ну, а крейсер аресян только захлопнул ловушку, к которой мы добрались по собственной воле.

— То, что мы — в ловушке, вовсе не означает, что вашего препарата здесь нет! — неожиданно выпалил Заречнев. — Может, выход из этой западни как-то связан с результатами поиска вашей формулы? Дита замерла, впервые — с интересом — взглянула на Александра.

— Вот ты этим и займёшься! — сказала она. — Вместе со своим большим и зелёным другом!

04 июля — 11 сентября 2007 года.

г. Новосибирск