…Атаманшу хватились только утром следующего Дня.
Верховный Жрец проснулся задолго до восхода Отца Богов. Ему не спалось: одолевали какие-то неприятные предчувствия. Какие — он и сам не мог толком понять.
Понтифик не стал задерживаться в постели. Он встал, умылся, оделся и долго молился Отцу Богов, прося у него просветления разума и успеха в проведении Его праздника… Наконец он закончил молиться и пригласил к себе одного из Младших Жрецов. За дверью его кельи независимо от времени суток, сменяя друг друга, постоянно находились Жрецы разных Уровней — охранники, распорядители, порученцы… Это не было прихотью Первосвященника. Так было заведено много Лет назад, многократно подтвердило свою эффективность, и Понтифик пока не видел причин что-то менять в сложившемся укладе.
— А где находятся тела разбойников, которых нейтрализовали вчера на площади? — как бы мельком поинтересовался он у Младшего Жреца, внимательно выслушав доклад о том, что произошло в городе и Храме вчера вечером и прошедшей ночью.
— В районе складов. Их готовят к утилизации…
— Что ж, пойдём, посмотрим! — неожиданно предложил Верховный Жрец. Младший Жрец, привыкший к тому, что Понтифик лично вникает в каждую деталь происходящего в Храме Воли Богов, даже не удивился.
— Пойдёмте! — быстро и просто ответил он — так, как будто ждал только такого приказания Первосвященника.
…В районе складских помещений находилась специальная ёмкость, в которой утилизировались трупы животных и гладиаторов, погибших во время схваток Игр Богов. Ёмкость размерами напоминала небольшое озеро и уже много Лет исправно служила средством заготовки мяса впрок.
Свойства чудесной жидкости, наполнявшей озерко до краёв, как водится, открыли совершенно случайно. Когда только начали возводить Храм Воли Богов, никто не обратил внимания на небольшой ручеёк, берущий начало в ключике между несколькими изъеденными чем-то камнями. Вода в родничке была с каким-то странным привкусом и слишком тёплой, чтобы её можно было использовать в качестве питьевой. Ручеёк хотели уже было вывести в сторону подземной реки, выносящей из вулкана наружу всё, что могла вынести небольшая река, но один дотошный Жрец, снедаемый жаждой познания, решил-таки проверить: а не обладает ли вода какими-нибудь лечебными свойствами. Он поместил в родничок небольшое животное и стал наблюдать за тем, какие с ним будут происходить изменения.
Изменения стали происходить, но не те, на которые рассчитывал не в меру любознательный служитель культа Отца Богов. Когда через пару дней он заглянул в свою «лаборатории», он, к ужасу своему, обнаружил, что животное давно мертво. Он так расстроился, что даже забыл вытащить тельце из ямки с водой, в которой животное нашло свою смерть. Через несколько Дней Жрец вспомнил о неудачном эксперименте, вернулся к родничку и очистил его от плававшего в нём трупа. В назидание самому себе — для улучшения собственной памяти — Жрец повесил животное рядом со своей кельей. Чтобы вонь от разлагающегося тела всякий раз напоминала ему, как бывает полезно иногда помнить о делах, которые не завершены. Но проходил День за Днём, а запаха от трупика животного всё не было и не было. Наконец, эксцентричный Жрец, которому всё-таки надоело беспрестанное напоминание о его же собственной неудаче, сорвал с крюка тельце животного и забросил его подальше в подземную реку. Однако, по Воле Богов, на берегу в этот момент утолял жажду храмовый Хранитель Домашнего Очага. Хищник мгновенно среагировал на соблазнительный всплеск в реке, плюхнулся в воду и вскоре на травке пожирал выловленное им в воде животное… К немалому удивлению Жреца, Хранитель Очага не только не околел на следующий День, как это обычно бывает с этими ненасытными плотоядными, случайно сожравшими падаль, но и заметно повеселел… Надо отдать должное экспериментаторскому зуду Жреца, который не поленился и проделал ещё один опыт с вымачиванием мяса в странном родничке — на этот раз просто с куском задней ноги Б'ка.
Результат превзошёл все ожидания! Мясо, выдержанное в воде три — четыре Дня, в подвешенном состоянии могло храниться Годами! Для драков к употреблению в пищу оно было малопригодным: кисловато-солёный привкус плохо гармонировал с представлениями жителей Дракона о вкусной и здоровой пище, но вполне удовлетворял многочисленных хищных животных, привозимых со всего континента для участия в ежегодных Играх Богов. Возможность заготавливать корм для хищников впрок заметно повысило статус Храма при проведении главного праздника Года…
Вскоре родничок раскопали до размеров большой лужи, затем расширили ещё… За долгую жизнь чудо-родничок претерпел несколько реконструкций, связанных, прежде всего, с изменением его ширины и глубины, пока, наконец, не обрёл сегодняшние очертания. Но кто мог бы поручиться, что очередному Первосвященнику не придёт в голову «гениальная» идея сделать ёмкость для консервирования мяса ещё вместительнее? Да никто…
Между тем он сам в сопровождении Младшего Жреца бесстрастно рассматривал четыре тела разбойников. «Робин гуды» были аккуратно выпотрошены и выложены в ряд — головами к воде: так того требовала технология консервирования мяса. Рассматривал почему-то слишком долго для обычного контроля за качеством заготавливаемого корма.
— Приведите сюда, как её… Эту… Королеву разбойников! — неожиданно приказал он Жрецу.
Оторопевший Жрец бегом бросился выполнять приказание… Верховный Жрец остался на берегу озерка, по-прежнему безучастно рассматривая четверых бандитов, убитых вчера на площади работорговцем и его бывшими рабами.
Прошло время, достаточное для того, чтобы привести атаманшу из подземной тюрьмы к месту, где её ожидал Первосвященник. Однако Младший Жрец почему-то пока не спешил выполнить приказание своего старшего товарища…
Верховный Жрец по-прежнему спокойно ждал, в очередной раз прокручивая в голове фразы, которыми он встретит королеву разбойников, когда её доставят на берег рукотворного озерка… Прошло довольно много времени, прежде чем вдалеке показался Младший Жрец, посланный за пленницей. С неохотой переставляя ноги, он возвращался один. Шёл как на казнь.
Его поведение сказало Понтифику больше, чем те слова, которые тот промямлил после того, как приблизился на расстояние, с которого его мог услышать Первосвященник.
— Что? Её нет? Она умерла? — переспросил Верховный Жрец, буквально испепеляя взглядом несчастного порученца.
— Нет, она сбежала…
— Как сбежала? Когда? Немедленно ко мне стражников, которые виноваты в её побеге!
— Это невозможно…
— Как невозможно? Что, нет виноватых?
— Виноватые есть… Но они убиты атаманшей во время побега…
Верховный Жрец сдержался только каким-то чудом. Он едва собственными руками не утопил Младшего Жреца в кисловато-солёном водоёме, на берегу которого ему «посчастливилось» услышать «радостную» новость. В последний момент он краем глаза увидел большую группу Жрецов, бегом приближающихся с каким-то известием. Понтифик знал уже — с каким…
Поэтому на доклад об исчезновении пленницы он отреагировал на удивление спокойно.
— На всё воля Отца Богов! — единственное, что услышали от него приспешники, доложившие о ночном происшествии в подземелье Храма Воли Богов.
А через мгновение Верховный Жрец развернулся и неспешно, твёрдой походкой ушёл в Храм.
…Утром Сашка и Ар'рахх хохотали так, что распугали даже летучих мышей, пристроившихся в самом дальнем и самом тёмном углу их кельи. Воздушные охотники, мирно почивавшие после тяжёлых ночных погонь за крупными москитами, составлявшими львиную долю их пищевого рациона, недовольно зашевелились, захлопали кожаными перепончатыми крылышками, выражая недовольство слишком громкими звуками. Было заметно, что ещё немного — и они снимутся с насиженных мест и улетят из помещения. Возможно — навсегда…
Летучие мыши для храмовых обителей были на редкость полезными соседями. Тёплые катакомбы коридоров Храма привлекали множество кровососущих насекомых — от крупных москитов, с лёгкостью прокусывающих шкуру даже толстокожего Ар'рада, до мелкого гнуса, больше всего доставлявшего неудобств жителям Храма с самой нежной кожей… Которыми были, конечно же, драки.
А летучие мыши просто-напросто питались всеми этими крохотными вампирами. Аппетит у крылатых хищничков был отменный, охотились они, как правило, только ночью; так, что пользу от этих крохотных созданий переоценить было просто невозможно. Сашка с Ар'раххом всё-таки сообразили, наконец, чем им может грозить перемена места жительства их летучих мышей. Они мгновенно перестали гоготать, хотя смеяться продолжали по-прежнему, но уже шёпотом…
Пропажу своего ножа Александр обнаружил ещё вечером. Правильно связав его исчезновение с отсутствием в соседней келье атаманши, оба, однако, предпочли об этом промолчать. Главным образом — из чувства некой солидарности с таким же, как они, гладиатором; девушкой (Сашка поймал себя на мысли, что впервые назвал эту молодую драконшу девушкой, и при этом его ничуть не покоробило), сумевшей выжить в кровавой мясорубке второго Дня Игр Богов.
Гладиаторы представляли себе, как меняется надменное обычно лицо Верховного Жреца, которому доложили о том, что из Храма сбежала королева разбойников, и обоих снова распирал неудержимый смех…
…Между тем сегодняшний День был предпоследним перед решающей ночью гладиаторских боёв. Сегодня в Храм Воли Богов из четырёх других городов-храмов прибывали шесть гладиаторов — всего стольким бойцам удалось выжить после двухступенчатого кровавого «сита» первых Дней Игр Богов. По два бойца делегировали Храм Жезла Богов и Храм Времени Богов, по одному — Храм Ока Богов и Храм Сердца Богов. Если бы не сбежавшая королева разбойников, в финальной части Игр Богов сражались бы рекордное число гладиаторов — десять. Без неё же — девять…
Три четверти дюжины! Многие в Драконии почитали это число счастливым, кое-кто из Жрецов Высшего Уровня находил число гладиаторов, пригодных для схваток в последний День праздника, многообещающим предзнаменованием…
Гладиаторы прибывали не одни. В составе «группы поддержки» — Верховный Жрец Храма, воины, летописцы, порученцы… Большое количество воинов в составе уполномоченного представительства каждого их четырёх городов-храмов объяснялось до тривиальности просто: деньги. Очень много серебряных монет. Тех монет, которые, согласно традициям, разделят между собой Храмы — участники финального этапа Игр Богов. Опять же, согласно традиции, все деньги, полученные от продажи жетонов на третий День Игр Богов, вне зависимости от числа гладиаторов, преодолевших «сито» отбора в каждом Храме, поделят ровно на шесть долей. По одной доле каждому из городов-храмов. Две доли получит Храм Воли Богов как организатор проведения финальной части.
Даже шестая часть сбора от проданных пластинок-жетонов — сумма просто фантастическая, несопоставимо большая по сравнению с доходами не только обычных драков, но и даже негоциантов.
Желающих завладеть несметным богатством Жрецов было хоть отбавляй: от пронырливых хитрых воришек и мошенников всех мастей, до серьёзных, хорошо организованных преступных сообществ, обычно называемых в обиходе «бандами», хотя реальные банды и в подмётки не годились этим настоящим небольшим армиям хорошо вооружённых татей. Нападения на караваны с деньгами случались и раньше. Как правило, с переменным успехом. Иногда Жрецам, конвоирующим многочисленные ящики с серебряными монетами, удавалось отбиться от нападавших, иногда — нет…
Регулярные нападения потихоньку стали «убивать» интерес к Играм Богов. Сначала — у наиболее отдалённых Храмов, потом — у тех, кто поближе… В конце концов, терпению тогдашнего Понтифика пришёл конец. Он снарядил небольшую армию «невидимок» их Жрецов горных Храмов, долго и настойчиво преследовал одну из наиболее одиозных преступных армий — банду так называемых Чёрных Маг'гов; в конце концов, настиг её в одном из глухих мест в предгорьях Хребта Дракона. Резня была жесточайшая. Из всех татей дали выжить только одному. Да и то — только потому, что хотели, чтобы он рассказал своим собратьям из других преступных объединений, что случилось с бандой Чёрных Маг'гов.
С того Года нападения на уполномоченные представительства с серебряными слитками Игр Богов прекратились вообще. Разумеется, преступные объединения не самораспустились… Просто многоликое жульё стало искать другие способы зарабатывания денег около Игр Богов. И, надо отдать должное, весьма преуспело в этом. Взять хотя бы только знаменитый подпольный тотализатор… Его оборот всего за один День Игр Богов составлял, по некоторым оценкам, десятки тысяч серебряных монет…
Из заклятых врагов Игр Богов армии татей стали их самыми ревностными защитниками. Кто же захочет уничтожить черепаху, которая ежегодно «приносит» золотые и серебряные «яйца»? Да ещё в таких количествах!
Впрочем, это отнюдь не исключало неослабевающий интерес к «серебряным» караванам более мелких банд. Но здесь уже всегда начеку была охрана обозов…
…После полудня Ар'рахх и Александр вышли на арену. Амфитеатр был заполнен почти на треть. Многие Драки приезжали на Игры Богов из самых что на есть отдалённых провинций континента. Тратили на дорогу и входные жетоны практически все свои сбережения, накопленные на Годы и Годы… У некоторых попросту больше не оставалось средств на постоялые дворы или гостиницы, которые в Дни главного праздника Года стоили безумно дорого… Другим просто нравилась атмосфера праздника, та чудовищная по силе эмоциональная энергетика, которая пронизывала весь Храм Воли Богов в Дни праздника. Словом, драков на скамьях воронки кратера вулкана, образовавшей естественный амфитеатр, в Дни праздника много было всегда. Единственный раз, когда все зрители добровольно покинули свои места — когда четвёрка выживших гладиаторов устроила себе купальню прямо на арене…
Ар'рахх и Сашка вышли, конечно, только для того, чтобы как следует размять затёкшие в тесных кельях мышцы перед решающими схватками завтрашнего Дня, а уж если быть очень точным — ночи. Разминались они долго. Бег, прыжки, кувырки — всего лишь небольшая часть упражнений, которые выполнил Александр, а вслед за ним — и Ар'рахх на глазах изумлённых тысяч зрителей: ничего такого на Играх Богов они не наблюдали никогда.
Потом гладиаторы разошлись в стороны и стали метать друг другу через всю арену здоровенный… валун из вулканической пемзы, неизвестно как попавший на арену. (Хотя Ар'рахх давно догадался — как, припомнив подозрительную припухлость Сашкиной одежды, которую он заметил, когда они направлялись на арену.) Только теперь Александр наконец-то осознал, насколько сильно местные условия отличаются от привычных земных. Булыжник, выпущенный огромной рукой зелёного верзилы, пролетал всю арену за несколько секунд. Сашке, привыкшему к другим нормам поведения летающих камней стало казаться, что валун сначала немного зависает в верхней точке своей траектории, а потом неспешно опускается в его руки. Для эксперимента он попробовал подбросить валун вертикально вверх — как можно выше. От рывка Александра он взлетел так высоко, что Сашка никак не хотел верить свои глазам…
Он молча протянул пойманный булыжник Ар'рахху. Тот понял его правильно и запульнул камень на такую высоту, что тот едва не пропал из виду…
«Наигравшись» с камнем, гладиаторы начали «потешную» рукопашную схватку. Боролись они умело. Вернее, так казалось со стороны. Потому что там, где зелёный верзила стремился применить силу, у его бесхвостого спарринг-партнёра всегда находился аргумент в виде парочки необычных для этой планеты приёмов.
Но Ар'рахх быстро учился. Необычайно быстро. Всего несколько раз Александр показал ему, как выполняются бросок через бедро и передняя подсечка. Этого хватило, чтобы зелёный верзила сначала немного неуклюже, медленно выполнил незнакомые для себя движения, с каждым разом всё увереннее и увереннее бросал на песок своего белокожего наставника. Всего через несколько десятков минут его выполнение борцовских приёмов стало намного увереннее, быстрее, точнее-Совершенно неожиданно для зрителей на арене стало тесно от гладиаторов. Это в амфитеатр вышли поочерёдно все семеро оставшихся бойцов. Без оружия, но одетые так, что сомнений не оставалось, — они тоже хотят принять участие в тренировке перед гладиаторскими боями.
Александр сомневался всего секунду. Он молча вышел на середину арены и приглашающим жестом попросил бойцов встать в линию перед собой. Гладиаторы, недоумённо переглянувшись, всё же выполнили странную просьбу странного создания. А дальше произошло то, о чём дракам даже подумать было совершенно невозможно: Сашка стал всем показывать те приёмы, которые они только что разучивали с Ар'раххом. Показывать и учить так же, как когда-то его учил его тренер — Михаил Файвович. Мастер спорта, чемпион СССР…
Гладиаторы разбились на пары и с увлечением принялись разучивать новые для них движения. Захват — бросок — подъём в стойку…
Захват — бросок — подъём в стойку…
Захват — бросок — подъём в стойку…
Через четверть часа Александр показал бойцам новое движение… Ещё через полчаса — другое… Наконец, он приостановил тренировку, внимательно присмотрелся к гладиаторам. Час интенсивных занятий отложил-таки отпечаток на их внешнем облике… Все, кроме Ар'рахха, привычного к многочасовым и многодневным переходам или преследованиям добычи (а иногда — и спасению от хищников!), покрылись серебристым бисером пота… Однако каких-то других, более значимых признаков усталости новоявленный «тренер» не заметил.
— Ну, что, отдохнём? — обратился он к неожиданным ученикам.
— Давай! — отозвался за всех Ун'налл. И как бы мимоходом добавил:
— А потом можно и с мечами попрактиковаться…
Александр хотел возразить, но вовремя услышал одобрительные возгласы гладиаторов. Он решил на всякий случай промолчать — а вдруг его нежелание махать заострёнными железками будет истолковано как трусость? Из-за которой его могут попросту отстранить от завтрашних поединков?
Но железками махать не пришлось… Небольшую паузу поединщики использовали для того, чтобы сходить в свои кельи и принести обычные деревянные палки с некоторым подобие рукоятей.
Палок хватило на всех. Гладиаторы разошлись в стороны, разбились по парам и так же, как и несколько минут назад, продолжили отрабатывать друг с другом приёмы нападения и защиты… В пару с Александром хотели попасть многие, но первым подскочил и протянул свой второй деревянный меч-палку незнакомый драк. Судя по небольшому росту и широкой кости — северянин. Судя по цвету кожи — очень молодой, не старше Ар'рахха. Он несколько раз довольно ловко напал на Александра, заставляя того отступать под своим натиском, что не ускользнуло от внимания его более опытных товарищей. К ним подошёл светло-зелёный гладиатор, жестом остановил спарринг, что-то негромко сказал Сашкиному напарнику. Неохотно, но тот подчинился, уступил своё место более опытному воину.
Учебная схватка с этим гладиатором отличалась от предыдущей так же, как деревянный меч отличается от стального. Светло-зелёный обрушил на Александра целый шквал атак. От которых он едва-едва отбивался, не помышляя даже о хоть какой-то контратаке. Так продолжалось довольно долго. Наконец, противник Александра сделал какое-то неуловимое движение и человек неожиданно для себя оказался на песке, а прямо над ним замахивался «мечом» драк. Сашка мгновенно перекатился в сторону, уходя от «смертоносного» удара, рывком вскочил на ногу и вдруг почувствовал, как в шею ему… упёрся кончик деревянного меча его соперника. «В настоящем бою я бы уже проиграл!» — неприятным холодком кольнула Александра предательская мыслишка. Он резко отпрянул назад и… споткнулся о ногу своего противника, предусмотрительно подставленную сзади.
— Вот тебе первый урок! — хрипловатым голосом, негромко, неожиданно сказал его светло-зелёный соперник. — Никогда не вскакивай навстречу мечу! Если упал, вставай в сторону, лучше — перекатом! — Он отвернулся и пошёл вперёд, всем видом показывая, что он то ли ждёт нападения от Александра сзади, то ли хочет преподать ему какой-то урок…
Но Сашка нападать сзади не стал. Он выждал, когда светло-зелёный отойдёт на несколько шагов, опустил «меч»; дождался, когда соперник обернётся.
— У нас не принято бить в спину! — невозмутимо солгал он гладиатору, так и не дождавшемуся от человека нападения сзади. — Но я с удовольствием узнаю, как защищаться от такой атаки — добавил он…
Когда Верховному Жрецу доложили, что на арене происходят несанкционированные поединки гладиаторов с участием всех девяти бойцов, он пришёл сначала в неописуемый ужас; а когда до него всё-таки дошло, что мечи — деревянные, его ужас мгновенно сменился такой же по силе яростью.
— Немедленно выгнать это мясо с арены! — топал ногами и брызгал слюной Первосвященник. — Немедленно!!!
Жрецы, никогда не видевшие Понтифика в таком состоянии, поспешили выполнить его приказание, хотя многие в душе не были согласны с таким решением. Им даже успели понравиться красивые некровавые схватки-спарринги, да и необычное зрелище привлекло в амфитеатр много новых зрителей… Кое-кто из охранников даже успел взять с некоторых из них небольшую плату за просмотр…
…Когда стражники выскочили на арену и копьями стали загонять гладиаторов в двери, ведущие к кельям, Александр и его новый знакомый как раз отрабатывали отражение нападения сзади. Драк нападал, а человек по слуху старался понять, что происходит за его спиной. Понять и адекватно ответить. Для новичка у Сашки получалось неплохо…
Увидев стражников с перекошенными лицами и с копьями-крючьями наперевес, гладиаторы ситуацию поняли правильно. Они спокойно собрали одежду (некоторые из-за удушающей жары скинули курточки и жилетки), подобрали своё деревянное «оружие» и неторопливо направились к узким невысоким дверям, ведущим с арены.
Но что-то замутило в этот День обычно чистый взгляд Отца Богов. Потому что один из охранников — кажется, тот самый, у которого тремя Днями раньше Сашка хитростью «добыл» копьё, решил дать-таки выход раздражению, кипевшему к его душе не первые сутки. Один из гладиаторов замешкался — тот самый молодой северянин, с которым Александру довелось начать сегодняшние спарринги с мечом. Замешкался, поддавшись, очевидно, минутному желанию хотя бы ещё небольшое время побыть на свежем воздухе, на просторе арены. Может, ему просто нравилось внимание зрителей… Впрочем, спрашивать об этом у него никто не собирался… Да и не спросит уже никто и никогда… Потому что «обиженный» охранник решил поторопить его уйти с арены — копьём в спину, разумеется. Северянин в дверях замешкался, он довольно резко и неожиданно притормозил. Стражник не успел среагировать и с ходу… проткнул копьём спину зеленокожего парнишки. Молодой драк от неожиданности успел только вскрикнуть — тонко, звонко, с болью и удивлением…
Человек обернулся, в долю мгновения понял, что произошло…
И тут Александру ударил в голову гнев. Испепеляющая ярость просто затопила его сознание так, что он перестал контролировать себя… Сашка мгновенно выхватил из-за пояса у стоявшего рядом с ним стражника кинжал и с яростным воплем бросился на Жреца, убившего молодого драка. Стражник не ждал этого нападения, но справился с собой быстро. Он быстро выдернул копьё из мёртвого гладиатора, выставил своё оружие навстречу человеку, намереваясь насадить его на копьё, как на шампур для обжаривания мяса.
Сашка даже не изменил траекторию своего движения. Он левой рукой схватил за копьё, увёл его в сторону и резко дёрнул древко на себя. Охранник потерял равновесие, вынужденно сделал за копьём пару шагов вперёд. Сделал и… животом наткнулся на остро заточенный клинок своего собрата по службе. Клинок несколько раз провернулся у него во внутренностях, добрался, наконец, до сердца, унося остатки сознания и, вместе с ними — обиду и боль от душевной раны. Обиду, которая, в конце концов, всё-таки побудила его на нехарактерный для этого зрелого уже бойца поступок, и вот так неожиданно лишила его самого дорогого, что было у него, — жизни.
Охрана, сначала, конечно, опешила. Но потом стражники, все — как один — бросились мстить, кинулись убивать светлокожего гладиатора, посягнувшего на неприкасаемых этого мира — на Стражников Храма Богов!!!
Десять копий хоть как сильнее одного ножа. Сашка это понимал. Его, скорее всего, всё же закололи бы в этот день. Закололи, если бы не Ар'рахх. И другие гладиаторы, совершенно неожиданно пришедшие на помощь.
Первым выдрался из коллективного ступора зелёный верзила. Он вытащил из-за пазухи «разминочный» камень и что было сил запустил им в охранников, уже теснивших своими копьями светлокожего гладиатора к стене помещения. Булыжник звонко брякнулся о голову одного их стражников, отскочил в плечо второго… Группа нападавших от неожиданного отпора слегка опешила… Это позволило выиграть несколько мгновений для Александра. И для шестёрки зеленокожих хвостатых воинов, волею Отца Богов оказавшихся здесь и сейчас… Гладиаторы быстро повыхватывали свои деревянные мечи и, нимало не смущаясь несерьёзностью своего оружия, смело бросились на охранников.
Схватка была скоротечной. Жрецы, стоявшие снаружи, на арене гладиаторских схваток слышали только тупые удары, вскрики… Потом всё стихло. Несколько стражников, прибежавших в помещение, увидели тела в ярко-красных хламидах, их оружие, в беспорядке лежавшее на полу, и восьмерых гладиаторов, настороженно стоявших в дальнем конце, в устье коридора, ведущего к кельям, в которых они обрели себе временное пристанище. Один из бойцов трёхпалой рукой зажимал бедро, из которого на пол капала оранжевая кровь.
— Убили! — ужалила одного из прибежавших ужасная догадка. — Всех убили! — Он бросил на пол копьё, развернулся и стрелой вылетел обратно на арену. Самый короткий путь к Верховному Жрецу — по главной лестнице. Стражник полетел по ней, перепрыгивая через две-три ступени…
…Верховный Жрец не заставил себя долго ждать. Шутка ли — взбунтовались ВСЕ гладиаторы! Такого не бывало ещё никогда. Да, можно было припомнить отдельные случаи, когда один гладиатор на том либо ином этапе Игр Богов отказывался от участия в оставшихся поединках. Трусость на главном празднике Года иногда имела место, но дезертирство — никогда. Жрецы просто не могли допустить, чтобы кто-то из бойцов покинул Игры Богов по своей воле, отказавшись от участия в поединках. Участь таких бойцов была незавидна, а жизнь — коротка. Об их дальнейшей судьбе могли бы рассказать животные, в чьём чреве переварились дезертиры, но разговаривать они не умели, а все прочие участники постыдного фарса под названием «…Можешь идти! Мы только проводим тебя до ворот!» хранили молчание. В том числе из-за опасения, что лишнее сказанное слово может вполне оказаться той причиной, по которой очередным куском свежего мяса для любого из многочисленных хищников, обитающих в Храме Воли Богов, может оказаться твоё тело.
От покоев Первосвященника до помещения, в котором произошла скоротечная схватка — всего несколько десятков шагов. Сначала — по коридору, потом — вниз по лестнице, затем — ещё несколько шагов по арене. И всё же Понтифику хватило времени, затраченного на этот путь, чтобы осмыслить происшедшее, всё взвесить и принять правильное решение.
«Игры Богов без гладиаторов невозможны. Охранникам жизнь не вернёшь…» — размышлял Верховный Жрец, неторопливо спускаясь по ступеням главной лестницы. — Скорее всего, именно они виноваты в том, что произошло. Вряд ли гладиаторы, которые прибыли только сегодня, ни с того ни с чего начали бы нападать на стражников. Наверняка был какой-то конфликт… Если мне не изменяет память (а она меня никогда не подводила), именно одного их Жрецов-охранников обидел Саш'ша, когда отобрал у него копьё? Надо во всём разобраться… Но гладиаторы в любом случае должны завтра выйти на арену и сражаться…»
Когда Верховный Жрец пересёк арену и шагнул в полумрак комнаты, в которой произошёл конфликт между охраной и гладиаторами, для себя решение он уже принял.
Понтифик несколько мгновений постоял, привыкая к скудному освещению внутри помещения. Несколько больших красных пятен, в беспорядке лежавших по комнате, как и предполагалось, оказались трупами стражников. В дальнем углу, около коридора угадывалась группа «заговорщиков». Впереди, как следовало ожидать, стоял бесхвостый Саш'ша и его высоченный спутник, южанин Ар'рахх. У шестерых гладиаторов в руках были… деревянные мечи, у чел'века и молодого следопыта в руках не было ничего. Впрочем, это ровным счётом не говорило ни о чём. Нет сейчас — это не значит, что его не было тогда… Гладиаторы стояли и напряжённо ждали, что скажет или предпримет Верховный Жрец.
Первосвященник жестом остановил у двери многочисленных охранников, с мечами и копьями норовивших протиснуться в помещение. Он бесстрашно подошёл вплотную к бойцам, остановился, спокойно посмотрел каждому из них в глаза. В лицах гладиаторов не было злости, обиды или чего-то ещё — такого, что делало бы их непредсказуемыми или неуправляемыми. Верховный Жрец увидел только ожидание и тревогу. Что ещё больше укрепило его в правильности принятого им решения. Но спектакль следовало доиграть до конца.
— Что случилось? — спросил он у гладиаторов, вроде бы ни к кому конкретно не обращаясь. Однако он несколько раз глянул на гладиатора без хвоста, словно хотел, чтобы именно он рассказал, что послужило причиной конфликта между охраной и бойцами. Зачем? Да хотя бы для того, чтобы заставить его потом оправдываться за свой поступок.
К его удивлению, вперёд вышел светло-зелёный драк — из новеньких, только сегодня прибывших гладиаторов. И, судя по поведению остальных бойцов, никто не возражал, чтобы от их имени с Понтификом разговаривал именно он.
— Меня зовут Зог'гарр. — сказал он. — Меня хорошо знают Жрецы в Храме Жезла Богов. Меня и моих воспитанников — гладиаторов, многократно участвовавших в Играх Богов. Мат'тулл тоже был моим учеником. Он был не самым лучшим бойцом… Но он очень хотел сразиться на аренах Игр Богов… И это удалось бы ему. Но твой охранник зачем-то проткнул его копьём… И Мат'тулл умер… Этот белый драк, у которого нет хвоста и по пять пальцев на руках и на ногах, бросился на стражника, убившего Мат'тулла и заколол его ножом. На нас, словно свора бешеных Маг'гов, набросились все ваши стражники. Нам пришлось защищаться…
— Защищаться? — переспросил Верховный Жрец. — Это ты называешь — защищаться? — повторил он, повернулся и рукой указал на тела мёртвых охранников.
И тут одно из тел… пошевелилось. Понтифик от изумления замер. Он даже забыл опустить руку. Следом зашевелилось ещё одно тело, потом ещё… Спустя несколько минут практически все стражники пришли в себя. Некоторые из них встали, часть — всё ещё сидела на полу, непонимающе мотая головами… Но все они, за исключением, конечно, охранника, убитого Саш'шей, были живы.
И это кардинально меняло дело.
Это означало, что можно найти виновных.
И наказать их.
Надо отдать должное терпению Верховного Жреца. Он таки дождался, когда все охранники придут в себя полностью, узрят своего Первосвященника и, в конце концов, построятся перед ним.
— Ну, что? — зловеще начал Верховный Жрец после того, как гладиаторы покинули помещение и разошлись по своим кельям. — Что вы мне скажете? Кто из вас решил, что он выше всех? Выше Верховного Жреца? Или это было ваше общее решение? Кто из вас решил, что он может отменить Игры Богов?
Первосвященник походил перед строем, терпеливо выжидая, когда до всех дойдёт смысл сказанных им слов.
Смысл наконец дошёл. Понтифик увидел это по страху, который появился в глазах некоторых стражников. Его поняли правильно.
— Как вы, наверное, догадывались, — с иронией в голосе добавил Верховный Жрец, — третий этап Игр Богов — это сначала бои гладиаторов между собой, и только потом — финальный, венчающий поединок… Вы решили, что можете отменить третий этап… Я не спрашиваю, я просто констатирую это, — поднял перед собой руку Первосвященник, заметив, что кое-кто из охранников пытается ему возразить. — Убить всех гладиаторов — это, по сути, значит отменить третий этап праздника… А ведь именно это вы собирались сделать? И сделали бы… Если бы гладиаторы вам в этом не помешали.
Сегодня я хочу преподать вам небольшой урок. (Охранники заметно напряглись.)
Хочу, чтобы вы поняли, наконец, что такое наша власть. Не только моя… Но и ваша власть — тоже… (Охранники немного расслабились и заметно повеселели.) Наша с вами власть, как и любая другая, — это не только свобода в принятии решений. Это, прежде всего, ответственность за те решения, которые мы принимаем, равно как и за те поступки, которые мы совершаем…
За свои решения мне, как и всем остальным Верховным Жрецам Храмов, приходиться отвечать своей головой… Думаю, это для вас не секрет…
Но ведь мы все равны перед Отцом Богов, не так ли? Я думаю, что вам тоже пришло время понять всю меру ответственности за те решения, которое принимаете вы…
Вы, Жрецы-охранники Храма Воли Богов сильно изменились в последние Годы. Вас может убить практически безоружная разбойница; у вас могут отобрать копьё во время гладиаторских боёв; вас, с копьями и мечами, может одолеть небольшая группа смертников, вооружённых оружием… из дерева. Вы разленились…
Но вы не просто разленились. Вы забыли, что в Храмах Богов всегда были лучшие на Дракии бойцы.
Но сегодня Храму Воли Богов нужна свежая кровь. На ваше место придут новые воины, не такие умелые, как вы, но и не такие ленивые. Пройдёт время, и они всему научатся. Но урок, который я преподам вам сегодня, будет всё время стоять у них перед глазами. Он не даст им чрезмерно увлекаться молодыми самками и перебродившим соком винограда из храмовых подвалов…
Что это за урок? Об этом вы узнаете завтра А пока идите в свои помещения, отдыхайте, набирайтесь сил… Они вам скоро понадобятся. Очень скоро…
…Вечер сегодня затягивался. Сумерки на эту планету всегда приходят очень медленно, и как-то незаметно. Ночь не особенно торопится вступить в свои права. После ухода в ночное убежище Отца Богов верные слуги ночи — Духи Тьмы — долго ещё не спешат на освободившееся на небосводе место. Сначала они посылают вперёд своих разведчиков. Тонкие ленивые языки холодного воздуха осторожно спускаются с гор. Они пробираются по лощинам, оврагам, прячутся в длинных складках Хребта Дракона, наполняя сначала низины и впадины. И когда тёплого воздуха останется совсем мало, а остатки дневного жара чувствуются только на горбатых каменистых выпуклостях коры, покрывающей Живот Дракона, — только тогда Духи Тьмы — стражи сумерек, — ненадолго выползают из своих заоблачных убежищ откуда-то из-за Хребта Дракона. Плотным холодным одеялом ночь укутывает горы, дома, лес… Только белые стены города и река долго сопротивляются Владычице Тьмы. Вода впитывает в себя искорки звёзд и потом щедро делится их скупым светом, отгоняя Духов Тьмы.
Но скоро сдаются и они. И тогда на Планете Дракон ненадолго наступает царство ночи, правление Владычицы Тьмы.
Всё меняется, когда приходит Сау. Полное добродушное лицо дщери Отца Богов чем-то сильно пугает прислужников царицы ночи. Они испуганно прячутся за деревьями, домами, складками местности…
Но сегодня вечер затягивался ещё дольше. Где-то недалеко на Востоке Отец Богов от Головы Дракона до его Хвоста своим огненным жезлом прочертил длинную-длинную, — во весь небосвод, — линию. Ярко-оранжевая полоса стала понемногу толстеть, наливаться небесными соками. Показалось даже, что она стала немного ближе… Длинная отметина Отца Богов давала почти столько же света, сколько даёт в пасмурный день её создатель. И ночь неожиданно ненадолго превратилась в вечер…
Гладиаторы обрадовались неожиданному подарку Отца Богов в последний перед решающими схватками Игр Богов вечер. Они спонтанно, но как-то дружно стали собираться в одной из больших комнат, окна которых выходили в сторону Хребта Дракона. Каждый принёс с собой воду, вино и снедь, заботливо припасённые некоторыми ещё дома.
Саш'ша тоже расстелил свой плащ и выложил на него всё, что осталось у них с Ар'раххом, хлебные лепёшки, немного мяса и воду во фляжке, заботливо закрытую плотной пробочкой. Гладиаторы последовали их примеру. Они расселись вокруг плаща быстро и слаженно; так, словно уже не первый Год они выезжают на пикничок в этой компании. Продукты, вино и вода быстро оказались на плаще. Еды и питья хватило на всех… Ели молча и довольно долго. Каждый из воинов был погружён в какие-то свои, ведомые только ему мысли. Тишину нарушали только хруст разгрызаемых костей и негромкое бульканье воды или вина, вливаемого в гладиаторскую глотку.
Первым тишину нарушил Зог'галл.
— Как тебя зовут? — обратился он к зелёному верзиле, меланхолично дожёвывавшему свой последний кусок лепёшки.
— Ар'рахх! — ответил молодой охотник. Он прекратил жевать, всем телом развернулся к Зог'галлу, показывая тем самым, что с почтением и уважением относится к более старшему воину, чем он. Что не ускользнуло от наблюдательных воинов и разведчиков.
— С тобой всегда рядом светлокожее животное. Оно без хвоста, и у него по пять пальцев на руках и на ногах. Ты относишься к нему как к другу, нет, больше — как к своему брату… Говорят, вы были вместе уже тогда, когда вас купили на восточном берегу Океана. Где ты нашёл это существо? Почему вы всё время вместе?
— Это существо — Саш'ша. Он — из породы чел'век. Я нашёл его на берегу Океана. Саш'ша не был жив и не был мёртв. Но он дышал. И я принёс его в нашу деревню…
— За такой поступок тебя или его могли сжечь на огне!
— Да… Именно это и пытался сделать наш вождь. И если бы не Саш'ша…
— Так почему вы всё время вместе? — перебил его старый гладиатор.
— Саш'ша мой друг. Он хочет найти дорогу к своему дому, который расположен где-то далеко за Тропой Богов. Я хочу ему помочь — если смогу.
— Завтра, может быть, вам придётся сойтись на арене в поединке, живым из которого должен выйти только один. Ты убьёшь своего друга?
— Нет, это исключено.
— Но тогда он убьёт тебя!
— Это невозможно. Так же, как и я, — ему, Саш'ша никогда не причинит мне вред.
— Но не может быть двух победителей на Играх Богов!
— Если воля Отца Богов сведёт нас в поединке, я просто откажусь от схватки.
— Но это против правил! Тебя убьют!
— Скажи, Зог'галл! — неожиданно вмешался в разговор тот, о ком, собственно, и шла речь. — А почему ты решил, что гладиаторы должны обязательно убивать друг друга?
— Ну… Это просто. Такова традиция Игр Богов. Все сражаются, пока не останется в живых только один гладиатор. И тогда…
— Традиция разрешает только победителю Игр Богов искать потерянный Храм Разума Богов?
— Да, это так.
— Но разве победителем считается только тот, кто истребил всех своих соперников?
— Ну… В общем-то, это бесспорно. Тот, кто выжил, тот и победитель.
— А разве нельзя стать победителем, не убивая своих соперников?
От такого неожиданного вопроса гладиаторы даже опешили. Впрочем, ненадолго. Они заспорили, загалдели, словно стайка тёмно-зелёных дракончиков, едва вылупившихся из яйца в Родовом Хранилище Жизни, впервые увидевших жирную мохнатую гусеницу и не знающих: ЭТО можно есть или ЭТО нужно бояться?
— К чему ты клонишь, чужеземец? — громко прекратил спор Зог'галл. — Ты трусишь; боишься, что завтра тебе выпустят кишки на арене?
— Я не боюсь потерять кишки на арене! Мне, собственно, терять-то давно уже нечего. А вот вам… У многих из вас — братья, сёстры, друзья… В том мире, где родился и вырос я, считают, что самая высшая ценность, которая даётся чел… ммм… разумному созданию — это жизнь. Она даётся только… ммм… Богами. Забрать её могут тоже только они.
Сегодня вы победили Жрецов-стражников. И не убили никого. Значит, можно победить, не убивая. Сегодня, сейчас, я клянусь вам, что не убью никого из вас, если кто-то выйдет против меня на арене завтра…
Ну, а вы можете поступать так, как считаете правильным.
— Я тоже клянусь! — неожиданно послышался глуховатый голос зелёного верзилы. — Клянусь не убивать никого из тех, кто сидит за этим столом.
— Странные оговорки! — неожиданно подал голос один из гладиаторов. Тот самый, у которого по-прежнему кровоточила длинная царапина на бедре. — Не значат ли они, что завтра в гладиаторских боях кроме нас, будет участвовать кто-то ещё? Но это тоже против правил.
— Ничего странного, — ответил за друга Саш'ша. — Вы не слышали, о чём разговаривал со стражниками Верховный Жрец. А я уловил несколько слов… Как мне подсказывает интуиция, часть этих стражников (а, возможно, все) будут завтра на арене не в роли охранников.
— Тогда в какой же?
— В роли гладиаторов, возможно, наших соперников…
— Их, значит, ты можешь убить? Значит, на них не распространяется правило ваших Богов, что жизнь могут забирать только они? — не преминул съязвить Зог'галл.
Саш'ша ненадолго задумался.
— Согласен с тобой, Зог'галл. Правило должно быть одно. Или его не должно быть вовсе…
Гладиаторы вновь замолчали, задумались, провожая взглядом закат, возможно, предпоследнего Дня их жизни.
Бесхвостый гладиатор увидел, наконец, в окне след огненного жезла Отца Богов. Он как-то странно занервничал, посмотрел несколько раз то на оранжевую струю высоко в небе, то на окружавших его воинов, словно хотел что-то спросить у них.
Но промолчал. Успокоился. Только в глазах у него появился какой-то странный блеск, словно он только что узнал что-то новое, очень важное для него.
В глазах у него появилась надежда. Появилась цель, ради которой стоило выжить.