Грянул выстрел. Морган дернулся, неуклюже повернулся и упал на землю.

Я потрясенно смотрел на него.

Морган гортанно зарычал, не сводя с меня полного ненависти взгляда, и поднял правую руку, вокруг которой уже вибрировал напитанный энергией воздух.

— Морган! — рявкнул женский голос. Голос звенел как колокол, столько в нем было властной уверенности. Говоривший явно знал, что когда он приказывает, ему повинуются, и эта властность не имела никакого отношения к магии. – Отставить!

Морган застыл и оглянулся через плечо.

В двадцати шагах от нас стоял Рамирес с дымящимся пистолетом в руке. Другой рукой он поддерживал девушку, которую я раньше знал как Собирателя Трупов. Лицо ее побледнело как смерть, и она, возможно, не устояла бы на ногах сама, но хотя ее черты абсолютно не изменились с тех пор, как в этом теле находился Собиратель Трупов, она производила впечатление совершенно другого человека. Сощуренный взгляд ее сделался тверд как камень, а на лице застыла спокойная, почти царственная уверенность.

— Вы меня слышали, — рявкнула девушка. – Отставить!

— Кто вы? – неуверенно спросил Морган.

— Морган, — вмешался Рамирес. – Дрезден говорил правду. Это капитан Люччо.

— Нет, — мотнул головой Морган, но абсолютной, неколебимой уверенности в его голосе заметно убавилось. – Нет, это ложь.

— Это не ложь, — возразил Рамирес. – Я заглядывал ей в душу. Это капитан.

Губы Моргана беззвучно шевелились, но руки с изготовленным зарядом он не опустил.

— Морган, — произнесла девушка, на этот раз негромко. – Все в порядке. Не дури.

— Вы не капитан, — пробормотал Морган. – Это невозможно. Это какой-то подвох.

Девушка, то есть Люччо, улыбнулась – немного кривовато от боли.

— Дональд, — произнесла она. – Идиот ты мой дорогой. Это ведь я тебя воспитала. И я совершенно уверена, что ты не знаешь, кто я… да и я сама не очень знаю, — Люччо подняла руку и продемонстрировала Моргану серебряную рапиру, которую носило ее прежнее тело. Она описала клинком круг в воздухе, и я снова ощутил ту же ровную, жужжащую энергию, что и прежде. – Смотри. Может кто-либо другой включать мой клинок?

Еще мгновение Морган смотрел на нее. Потом рука его бессильно опустилась, отпустив накопленную в ней энергию.

Сердце мое снова начало биться, и я устало прислонился к боку Сью.

Рамирес сунул пистолет в кобуру и помог новой Люччо проковылять к Моргану, где и уложил ее осторожно на траву рядом с ним.

— Вы ранены, — произнес Морган. Его лицо тоже побелело от боли. – Серьезно?

Люччо с усилием улыбнулась.

— Боюсь, я целила слишком точно. Удар-то предназначался для меня. Похоже, конец, только побарахтаться еще некоторое время придется.

— Боже мой, — пробормотал Морган. – Простите меня… если можете. Я увидел, как Дрезден застрелил вас, и… и все это время вы истекали кровью. Нуждались в помощи.

Люччо подняла руку.

— Не время, — мягко произнесла она.

Рамирес тем временем склонился над Морганом, осматривая его рану. Пуля ударила тому в ногу сзади, и рана выглядела довольно поганой.

— Черт, — буркнул Рамирес. – Попал в колено. Чашечку к черту разбил, — он осторожно коснулся Морганова колена пальцем, и тот сморщился от боли, а лицо побелело еще сильнее. – Он не может ходить.

Люччо кивнула.

— Значит, все ложится на вас, — она перевела взгляд на меня. – И на вас, Страж Дрезден.

— А что Ковальский? – спросил я.

Рамирес побледнел. Он оглянулся на дом и покачал головой.

— Он сидел на полу, когда из него полезли призраки. Ни малейшего шанса спастись.

— Некогда, — слабеющим голосом произнесла Люччо. – Вам пора.

К нам, маршируя, подошел Баттерс. Барабан не сбивался с ритма, лицо его заметно побледнело.

— Ладно, — произнес он. – Я готов. Давайте покончим с этим.

— Не вы, Баттерс, — вздохнул я. – Сью достаточно только слышать барабан. С такого расстояния она услышит его так же отчетливо, как если бы вы сидели у нее на спине. Я хочу, чтобы вы остались здесь.

— Но…

— Я не смогу отвлекаться на вашу защиту, — объяснял я. – И я не хочу оставлять раненых здесь без присмотра. Вы только поддерживайте ритм.

— Но я хочу с вами. Я хочу помочь. Я не боюсь, — он побледнел чуть сильнее, — погибнуть, сражаясь рядом с вами.

— Посмотрите на это с другой стороны, — посоветовал я ему. – Если мы не сдюжим, вы все равно умрете.

Мгновение Баттерс молча смотрел на меня, потом кивнул.

— М-да. Теперь я чувствую себя лучше.

— У каждой монеты есть своя оборотная сторона, — заметил я. – Идемте, Рамирес.

Рамирес уже снова улыбался.

— Каждый, кто позволяем мне прокатиться на своем динозавре, может звать меня просто Карлосом.

Я забрался в первое седло, а Рамирес устроился во втором.

— Господь да поможет вам, Гарри, — произнес Баттерс, продолжая маршировать на месте с крайне невеселым выражением лица. С учетом того, кого я взял в союзники, я, типа, сомневался немного в том, что Бог согласится помогать мне.

— Любая помощь будет кстати, — сказал я вслух и положил руку на шкуру Сью. Она распрямила ноги, и я повернул ее в направлении воронки.

— Вы ранены, — заметил Рамирес. Он говорил очень тихо.

— Мне это не мешает, — ответил я. – Об остальном позаботимся позже… если это «позже» наступит. Кстати, вы рассчитали точно. Спасибо.

— De nada, — отозвался он. – Я стоял как раз у Моргана за спиной. Я слышал, как вы пытались убедить его насчет Люччо.

— Вы мне поверили? – я послал Сью вперед. Ей понадобилось несколько шагов, чтобы набрать скорость.

Родригес вздохнул.

— Я много о вас слышал. Видел вас на том собрании Совета. Нутром чувствую, что с вами все о’кей. Да и личное знакомство подтверждает.

— И вы заглянули ей в душу. Вы быстро сориентировались. И стреляете метко.

— Я гениален и умел, — скромно признался он. – Это нелегкая ноша – при моей-то ангельской внешности. Но я в меру сил стараюсь нести ее.

Я коротко, хрипло хохотнул.

— Ясно. Надеюсь, я не навожу на вас скуку?

— Разве я не перечислил в списке своих достоинств терпимость и всепрощение? – Сью набрала скорость, и я свернул на улицу. – Эй, — окликнул он меня. – Нехорошие парни вон там…

— Знаю, — ответил я. – Но они ожидают нападения с той стороны. Я хочу обогнуть квартал и попытаться зайти к ним с тыла.

— А успеем?

— Эта малютка умеет шевелиться, — заверил я его. Сью пустилась во весь опор, и тряска уменьшилась.

Рамирес довольно улюлюкнул.

— Вот это круто, — заметил он. – Я даже подумать боюсь, как сложно все это было, должно быть.

— Ничего особенно сложного, — возразил я.

— Ох… Значит, призвать динозавра на деле совсем просто, так?

Я фыркнул.

— В любую другую ночь, в любом другом месте, не думаю, чтобы у меня это получилось. Но и сложного в этом ничего особенного не было. Поднять машинный блок ведь не трудно. Просто повозиться надо.

Некоторое время Рамирес молчал.

— Впечатляет, — произнес он, наконец.

Я почти не знал Рамиреса, но чутье говорило мне, что такими словами он не швыряется направо и налево.

— Когда вы делаете какую-нибудь глупость и погибаете, это просто глупость, — сказал я. – Когда вы делаете глупость и остаетесь в живых, об этом говорят уже как о впечатляющем или героическом.

Он невесело хихикнул.

— То, что мы сейчас делаем… — произнес он. Голос его смягчился и утратил заметную часть своей обычной бравады. – Это просто глупость, да?

— Возможно, — сказал я.

— С другой стороны, — заявил он своим обычным голосом, — если мы выживем, мы герои. Медали. Девицы. Банковские счета. Тачки. Может, нас даже нарисуют на коробках с корнфлексом.

— Ну уж это, по крайней мере, могли бы и сделать, — согласился я.

— Значит, нам осталось убрать двоих. Кого первого?

— Гривейна, — сказал я. – Если он дирижирует толпой зомби, охраняющих территорию, он вряд ли уделил много внимания защитным заклятиям, да и бросить на нас что-либо еще у него вряд ли получится. Надо бить его сразу, по возможности наверняка, пока он не опомнился. Он вооружен цепью и, судя по тому, что я видел при поединке его с Собирателем Трупов, он умеет с ней управляться.

— Гм, — заметил Рамирес. – Погано. Каждый, кто умеет управляться с кусари, довольно крутой клиент.

— Угу. Поэтому мы его застрелим.

— Чертовски верное решение – застрелить, — сказал Рамирес. – Вот почему так много юных членов Совета в восторге от того, как вы ведете дела, Дрезден.

Я зажмурился.

— Правда?

— Ох, блин, еще бы, — подтвердил Рамирес. – Многие из них, как и я ходили в учениках, когда вас в первый раз судили за убийство Джастина ДюМорна. Многие из них до сих пор в учениках. Но есть люди, которые всерьез задумываются над тем, что вы делаете.

— Вроде вас?

— Я бы сделал многое из этого, — кивнул он. – Только более стильно, чем вы.

Я фыркнул.

— Второй, на кого мы нападем, называет себя Коулом. Он хорош. Никогда еще не видел чародея сильнее его – даже Эбинизер МакКой не тянет.

— У многих из тех, кто крепко мочит, челюсть стеклянная. Ручаюсь, он хорош только в нападении.

Я покачал головой.

— Нет. Он и защищать себя умеет. Я опрокинул на него автомобиль, и это его почти не замедлило.

Рамирес нахмурился и кивнул.

— И как мы его уберем?

Я покачал головой.

— Пока ничего не надумал. Думаю, надо обрушить на него все, что у нас в наличии, и надеяться, что что-нибудь да попадет. И, если этого еще мало, у него с собой ученица по имени Кумори, которая ему предана. А у нее сил, возможно, достаточно, чтобы претендовать на членство в Совете.

— Черт, — негромко произнес Рамирес. – Она хорошенькая?

— Она ходит, закрыв лицо, — сказал я. – Так что не знаю.

— Если бы она была хорошенькая, я бы пустил в ход свое неотразимое обаяние, и она бы у меня с рук ела, — сказал он. – Но я не рискую с этими своими талантами, когда не уверен, что дама хороша собой. Неразборчивость в использовании средств ставит под угрозу случайных свидетелей, или я могу оказаться в постели с какой-нибудь уродиной.

— До этого, боюсь, не дойдет, — заметил я, поворачивая Сью на очередном перекрестке. При этом я покосился на воронку. Тонкий псевдо-торнадо уже миновал половину расстояния до земли.

— Что ж, ладно, — подытожил Рамирес. – Как только разберемся с Гривейном, я беру на себя ученицу. А вы займетесь Коулом.

Я оглянулся на него, выгнув бровь.

— Если мы оставим Кумори без внимания, ничего не помешает ей убрать нас обоих. – Одному из нас необходимо нейтрализовать ее. Вы сильнее меня, — констатировал он очевидный факт. – Поймите меня правильно. Я так чертовски хорош, что все удается мне вроде как без труда, но я все-таки не дурак. Вам проще убрать Коула. Если мне удастся убрать ученицу, я приду на помощь. Логично?

— Не лишено логики, — согласился я. – Хорошо бы еще, чтобы эта логика помогла нам победить.

— У вас есть предложения лучше? – жизнерадостно поинтересовался Рамирес.

— Нет, — признался я и повернул Сью на улицу, которая, как я рассчитывал, должна была вывести нас в тыл некромантам.

— Что ж, тогда, — произнес он, яростно сверкнув зубами, — заткнитесь и танцуйте.