Амара добралась до Арикгольда к полудню. Колонна остановилась в полумиле от стен стедгольда, на холме, нависшем над долиной, в зеленой чаше которой расположились строения стедгольда. Бернард отмел все возражения капитана-рыцаря и первого копейщика и осторожно спустился в опустевший стедгольд, чтобы поискать там потенциального врага. Вскоре он вернулся, задумчиво хмурясь, и колонна двинулась в сторону ворот, ведущих в Арикгольд.

С тех пор как Амара видела его в первый раз, это место сильно изменилось в лучшую сторону. Прежде, когда стедгольд находился во владении Корда, работорговца и убийцы, здесь стояли обветшалые строения, окружавшие одинокое каменное убежище от непогоды, предназначенное для жителей стедгольда и животных. Арик убедил новых гольдеров перебраться в эти богатые и невероятно красивые места. Один из них нашел на земле Арика серебряную жилу, и Арику не только удалось расплатиться с огромными долгами отца, у него осталось достаточно, чтобы хватило до конца жизни.

Однако он не стал копить деньги, он тратил их на своих гольдеров и собственный дом. Новая стена, толстая и надежная, как в Исанагольде, теперь окружала строения стедгольда, возведенные из хорошего камня, включая большой сарай для скота — здесь помещались даже четыре гарганта, которых Арик купил для тяжелой работы, необходимой для процветания его стедгольда. За прошедшие годы он превратился из полуразрушенного, заросшего сорняками скопления жалких хижин, в которых жили никчемные людишки и несчастные рабы, в богатый и прекрасный дом больше чем для сотни людей.

Тем более странным и пугающим он выглядел сейчас. За стенами и на ближайших полях не кипела жизнь, над трубами не поднимался дым, животные не бродили в загонах и на пастбищах неподалеку от стедгольда, дети не бегали и не играли во дворах. Даже птицы не пели. Вдалеке, к западу от поселения, высилась, словно угрожая всем, кто на нее смотрел, величественная гора Гарадос.

Повсюду царила тишина, неподвижная и глубокая, точно в подземном море.

Почти все двери были распахнуты и раскачивались на ветру. Ворота в загон для скота и двери в каменный сарай тоже были открыты.

— Капитан, — тихо позвал Бернард.

Капитан Янус, седой ветеран легионов и невероятно могущественный рыцарь земли, выехал из колонны рыцарей, сопровождавших их в Арикгольд. Янус, старший офицер отряда рыцарей под командованием графа Кальдерона, был среднего роста, но с такой толстой шеей, что она могла бы сравниться с талией Амары, а его мускулы и без помощи магии поражали своей силой. Он был одет в черную матовую кольчугу легионера, суровое лицо пересекал длинный шрам, который шел через всю щеку и приподнимал уголок рта в постоянной мрачной ухмылке.

— Сэр, — сказал Янус, у него оказался на удивление звонкий тенор с четкими и одновременно мягкими интонациями, присущими человеку, получившему великолепное образование.

— Доложите обстановку, пожалуйста.

Янус кивнул.

— Слушаюсь, милорд. Мои воздушные рыцари облетели всю долину и не нашли там никого — ни гольдеров, ни вообще каких-либо живых существ. Я приказал им построиться в форме прямоугольника и занять наблюдательный пост в миле от стедгольда на случай, если кто-нибудь еще захочет приблизиться к стедгольду. И соблюдать максимальную осторожность.

— Спасибо. Джиральди?

— Милорд, — отозвался первый копейщик, вышел вперед из строя пехотинцев и с силой стукнул кулаком по нагрудной пластине, салютуя своему командиру.

— Установи стражу на стенах и договорись с капитаном Янусом о том, как организовать оборону этого места. Мне нужно, чтобы двадцать человек разбились на отряды по четыре и обыскали все комнаты во всех строениях стедгольда, чтобы убедиться, что они пусты. После этого соберите все продукты, которые сможете отыскать, и составьте их перечень.

— Все понял, милорд.

Джиральди кивнул и снова отсалютовал Бернарду, затем развернулся, вытащил из-за пояса дубинку и принялся выкрикивать приказы своим людям.

Янус повернулся к своим подчиненным, его голос звучал тише, чем голос Джиральди, но в нем была такая же уверенность и решимость.

Амара стояла в стороне, задумчиво наблюдая за Бернардом. Когда она с ним познакомилась, он был стедгольдером — даже не полным гражданином. Но и тогда он обладал внутренней силой, требовавшей от остальных послушания и верности. Он всегда отличался решительностью, был справедливым и сильным человеком. Но она никогда не видела его в собственной стихии, в новой роли графа Кальдерона, командующего офицерами и солдатами легионов Алеры со спокойной уверенностью, опытом и знанием своего дела. Ей было известно, что он, естественно, служил в легионах, поскольку все мужчины Алеры должны отслужить по крайней мере один срок — от двух до четырех лет.

Сейчас Амара смотрела на Бернарда и удивлялась. Она считала решение Гая назначить Бернарда новым графом Кальдерона политическим шагом, направленным на то, чтобы показать всем власть Первого лорда. Судя по всему, Гай сумел разглядеть возможности Бернарда гораздо лучше, чем она. Бернард чувствовал себя уверенно в своей новой роли и действовал с целеустремленностью человека, твердо решившего сделать все, что в его силах, чтобы исполнить свой долг.

Она видела, как реагируют на это его люди: Джиральди, седой, старый ветеран-легионер, глубоко уважал Бернарда, как, впрочем, и все солдаты в его центурии. Завоевать уважение опытных, профессиональных солдат, прослуживших не один год, всегда нелегко, но ему это удалось. И что поразительно, он пользовался таким же расположением капитана Януса, который относился к Бернарду как к человеку, знающему свое дело и готовому трудиться так же упорно и делать все то же самое, что он требовал от своих людей.

А самое главное, подумала Амара, все, кто знал Бернарда, ни на секунду не усомнились в том, что он достойный человек.

Амара почувствовала, как ее окатила теплая волна гордости. В редкие свободные минуты, когда ей удавалось подумать о себе, она не переставала удивляться своему везению, приведшему в ее жизнь человека одновременно доброго и сильного и с радостью проводившего с ней время.

«Разумеется, ты должна его оставить».

Мягкие и одновременно непреклонные слова Серай превратили теплую волну в ледяное ощущение внизу живота. Она была совершенно права. Долг Бернарда перед Алерой не вызывает ни малейших сомнений. Королевство нуждается в сильных магах, чтобы выжить во враждебном мире, а его граждане и аристократы представляют собой его главную надежду. Традиции требуют, чтобы они выбирали в супруги женщин, обладающих серьезной магией. А долг и закон обязывают их произвести на свет одаренных детей. Возможности Бернарда как мага поражают воображение, к тому же он имеет власть над несколькими фуриями. Сильный маг и хороший человек. Из него получится прекрасный муж. И великолепный отец. Он сделает какую-нибудь женщину очень, очень счастливой, когда женится на ней.

Но Амара не может быть этой женщиной.

Она тряхнула головой, заставив себя прогнать грустные мысли. Она здесь, чтобы остановить ворда. Ее долг перед солдатами в отряде Бернарда — сосредоточить все свои силы на том, что им предстоит сделать. Что бы ни случилось, она не позволит своим личным тревогам и переживаниям помешать ей сделать все возможное, чтобы защитить жизнь легионеров, которыми командует Бернард, и уничтожить врага, представляющего страшную опасность для королевства.

Земля около нее задрожала, пошла волнами и разорвалась, словно неподвижная поверхность воды, когда в нее бросят камень. Из разрыва появилась громадная гончая, больше некоторых пони, из камня и земли, и уткнулась своей огромной головой в вытянутую руку Бернарда. Он улыбнулся и тихонько стукнул пса по уху. Брутус сел, внимательно глядя на Бернарда своими зелеными глазами — настоящими изумрудами.

Граф что-то еще пробормотал, и Брутус открыл пасть, словно собирался залаять, но звук, который издала фурия земли, больше походил на грохот камнепада. Затем фурия погрузилась в землю, а Бернард присел на корточки и приложил руку к ее поверхности.

Амара тихо подошла к нему и остановилась в нескольких шагах.

— Графиня? — через некоторое время сказал Бернард, как показалось Амаре, немного рассеянно.

— Что ты делаешь? — спросила она.

Земля снова содрогнулась, но на этот раз быстро успокоилась. Амара лишь почувствовала небольшое движение у себя под ногами.

— Пытаюсь узнать, есть ли кто-нибудь неподалеку отсюда. В хороший день я могу уловить движение на расстоянии трех или даже четырех миль.

— Правда? Так далеко?

— Я здесь достаточно долго прожил, — ответил Бернард. — И хорошо знаю долину. Поэтому такое возможно. — Он что-то проворчал и нахмурился, потом сказал вслух: — Это неправильно.

— Что неправильно?

— Тут что-то… — Бернард неожиданно побледнел, вскочил на ноги и громко закричал: — Капитан! Фредерик!

Через несколько секунд по выложенному камнем двору застучали сапоги, и к ним подскочил Фредерик, находившийся за стенами вместе с гаргантами, за которыми присматривал Дорога, Дожидаясь, когда они обыщут стедгольд на случай, если их там поджидает какая-то опасность. Через пару мгновений капитан Янус спрыгнул со стены прямо во двор, смягчив удар о землю с помощью магии, и тут же спокойно, без лишней суеты подбежал к ним.

— Капитан, — сказал Бернард. — В фундаменте стедгольда вырубили комнату, а потом закрыли ее.

Глаза Януса округлились.

— Закрытое убежище?

— Судя по всему, — сказал Бернард. — Фурии стедгольда пытаются удержать его запертым, а там слишком много камня, чтобы я смог сдвинуть его в одиночку, учитывая, что мне придется воевать с ними.

Янус кивнул и начал снимать перчатки. Затем он опустился на колени прямо на землю, прижал руки к камням двора и закрыл глаза.

— Фредерик, — сказал Бернард, и его голос прозвучал уверенно и сдержанно, — когда я кивну, я хочу, чтобы ты открыл проход, достаточно большой, чтобы сквозь него мог пройти человек. Мы с капитаном будем удерживать фурий стедгольда, чтобы они тебе не мешали.

Фредерик смущенно сглотнул.

— Там много камня. Я не уверен, что справлюсь.

— Ты теперь рыцарь королевства, Фредерик, — сказал Бернард суровым голосом. — Не сомневайся и не думай, просто делай, что говорят.

Фредерик сглотнул и кивнул, и на его верхней губе выступили капельки пота.

Бернард повернулся к Амаре.

— Графиня, я хочу, чтобы вы были готовы, — сказал он.

— К чему готова? — нахмурившись, спросила Амара. — Я понятия не имею, что такое закрытое убежище.

— Такое раньше уже случалось в стедгольдах, которые подвергались нападению, — пояснил Бернард. — Кто-то создал комнату в фундаменте дома, а затем окружил ее камнем.

— Зачем кому-то… — Амара нахмурилась. — Они закрыли там своих детей, — выдохнула она, неожиданно все поняв. — Чтобы защитить их от того, кто напал на стедгольд.

Бернард с мрачным видом кивнул.

— Комната недостаточно большая, чтобы там было много воздуха. Мы втроем откроем вход и будем его удерживать, но не сумеем делать это долго. Возьми несколько человек, спустись туда и постарайтесь вынести всех, кого сможете, причем как можно быстрее.

— Хорошо.

Он прикоснулся к ее руке.

— Амара, — сказал он. — Я не знаю, сколько времени они там закрыты. Может быть, час. Или день. Но я не чувствую там никакого движения.

Внутри у нее все сжалось, и ей стало нехорошо.

— Возможно, мы опоздали.

Бернард поморщился и сжал ее руку, затем подошел к Янусу и опустился на колени, положив руки на землю рядом с руками капитана.

— Центурион! — крикнула Амара. — Мне нужно десять человек, которые помогут тем, кто, возможно, остался в живых в стедгольде!

— Есть, миледи, — ответил Джиральди, и вскоре десять человек окружили Амару — рядом с ними еще десять с оружием наготове. — На случай, если там не гольдеры, миледи, — задыхаясь, сказал Джиральди. — Осторожность еще никому не повредила.

Амара поморщилась и кивнула.

— Хорошо. Ты и правда думаешь, что там мог затаиться враг?

Джиральди покачал головой и сказал:

— В запечатанной камнем комнате? К тому же одним только фуриям известно, сколько времени она закрыта. Сомневаюсь, чтобы даже ворд мог там выжить. — Он сделал глубокий вдох и добавил: — Когда они ее откроют, вам нет нужды туда спускаться, графиня.

— Нет, есть, — заявила Амара.

Джиральди нахмурился, но возражать не стал.

Бернард и Янус о чем-то тихонько посовещались, затем Бернард сказал напряженным голосом:

— Мы почти добрались. Приготовьтесь. Мы не сможем долго держать проход открытым.

— Мы готовы, — сказала Амара.

Бернард кивнул и сказал:

— Давай, Фредерик.

Земля снова содрогнулась, затем раздался скрежещущий стон, и прямо у ног Фредерика камни неожиданно сдвинулись со своих мест, задрожали и посыпались вниз, словно земля под ними обратилась в жидкую грязь. Амара подошла к открывшемуся отверстию, и ее глазам предстала пугающая картина — камни текли вниз, точно вода, превращаясь в крутой скат, ведущий в самое сердце земли.

— Готово, — прохрипел Бернард. — Поторопитесь.

— Сэр, — взволнованно сказал Фредерик. — Я не смогу долго удерживать его открытым.

— Держи столько, сколько сможешь! — проревел Бернард, у него самого лицо, по которому катился пот, стало пунцовым.

— Центурион! — рявкнула Амара и начала спускаться вниз по скату.

Джиральди выкрикнул несколько приказов, и Амара услышала у себя за спиной тяжелый топот его ног.

Скат уходил вниз примерно на двадцать футов и заканчивался небольшой дырой, ведущей в крошечную комнатку в форме яйца. Воздух был застоявшимся, спертым и слишком влажным. В темной комнате Амара сумела рассмотреть какие-то очертания — бесформенные кучи одежды. Она подошла к ближайшей и наклонилась — ребенок, такой маленький, что он еще, наверное, не умел ходить.

— Здесь дети! — крикнула она Джиральди.

— Пошевеливайтесь! — выкрикнул Джиральди. — Давайте, ребята, вы слышали графиню.

Легионеры врывались в комнатку, хватали неподвижные тела и спешили наружу. Амара покинула комнату последней, и как раз в этот момент гладкий пол неожиданно вспучился, а потолок пополз вниз. Амара оглянулась через плечо и подумала, что все это похоже на голодную пасть дикого волка, когда камень зашевелился, точно живое существо. Вход в комнату неожиданно стал совсем маленьким, а стены по обеим сторонам ската начали сужаться.

— Поторопитесь, — крикнула она солдатам, бежавшим впереди нее.

— Я не могу! — простонал Фредерик.

Легионеры помчались верх по скату, но камень начал падать внутрь слишком быстро. Почти не обращая внимания на тяжесть безжизненного тела, которое она держала на руках, Амара позвала Цирруса, и ее фурия, точно ураган, с воем ворвалась в небольшую щель в камне. Сердитые, опасные ветры метнулись вниз но скату, минуя ноги солдат, а в следующее мгновение рванулись вверх, словно обезумевшие гарганты. Они толкнули Амару в спину легионера, идущего впереди нее, подхватили его вместе с ребенком, которого он держал на руках, и швырнули в следующего легионера. В единую долю секунды полдюжины крепких мужчин пролетели над скатом и выскочили в сужающееся отверстие в камне.

Земля снова застонала, издав пронзительный, жуткий звук, и камень принял свою прежнюю форму, так что даже следа щели не было видно, успев прихватить конец косы Амары. Коса держала ее, точно крепкая веревка, а толкающий вперед ветер сбил с ног и подбросил вверх. Она ударилась спиной о камень и задохнулась от боли.

— Маг воды! — завопил Джиральди. — Целители!

Кто-то забрал ребенка из рук Амары, и она, словно издалека, увидела, как к ним бросились маг воды, служивший в отряде, и несколько седых солдат с сумками целителей.

— Тише, тише, успокойся, — сказал рядом с ней Бернард измученным голосом, а в следующее мгновение Амара почувствовала на плече его руку.

— Они в порядке? — задыхаясь, спросила она. — Дети?

— Их осматривают, — ласково ответил Бернард, легко прикоснулся к ее голове, потом провел пальцами по затылку, мягко его ощупывая. — Ты ударилась головой?

— Нет. Коса застряла в камне.

Она услышала, как он облегченно вздохнул, потом почувствовала, как он ощупывает ее косу. Добравшись до самого конца, он сказал:

— Всего дюйм или два. Около ленты.

— Прекрасно, — сказала Амара.

Послышался шорох кинжала, который Бернард достал из-за пояса, затем он отрезал кончик ее косы, застрявшей в камне. Амара вздохнула с облегчением, оказавшись на свободе.

— Помоги мне сесть, — попросила она.

Бернард протянул ей руку и усадил на камень во дворе. Амара попыталась отдышаться и привести распустившуюся косу в порядок, пока она окончательно не запуталась.

— Сэр, — позвал Бернарда Янус, — похоже, мы успели вовремя.

Бернард закрыл глаза.

— Благодарение великим фуриям. И что у нас здесь?

— Дети, — доложил Янус. — Не старше восьми или девяти лет и двое младенцев. Четыре мальчика, пять девочек — и молодая леди. Они без сознания, но дышат, пульс ровный.

— Молодая леди? — спросила Амара. — Управляющая стедгольдом?

Бернард прищурился на солнце и кивнул.

— Вполне разумно.

Он встал и подошел к лежащим на земле детям и молодой женщине. Амара тоже поднялась, покачнулась, подождала, когда восстановится равновесие, и последовала за ним.

— Это Хедди, жена Арика, — сказал Бернард.

Амара взглянула на хрупкую молодую женщину со светлыми волосами и бледной кожей, лишь слегка тронутой солнцем и ветром.

— Их там запечатали, — пробормотала она. — И заставили фурий следить за тем, чтобы они остались под землей. Почему они так поступили?

— Чтобы до них могли добраться только те, кто их там закрыл, и чтобы враг не сумел этого сделать, — проворчал Бернард.

— Даже если они умрут?

— Есть вещи похуже смерти, — сказал Дорога, и его громкий бас заставил Амару вздрогнуть и напрячься. Громадный марат подошел к ним бесшумно, точно амарантский травяной лев. — Некоторые из них намного хуже.

Один из младенцев принялся жалобно пищать, и тут же к нему присоединился другой ребенок, который тихонько всхлипывал. Амара подняла голову и увидела, что дети начали шевелиться.

Маг воды из отряда Джиральди, Харгер, отошел от ребенка, лежащего рядом с Хедди, и занялся молодой женщиной. Он, едва касаясь, положил пальцы ей на виски и на мгновение закрыл глаза. Затем поднял голову и посмотрел на Бернарда.

— Ее тело очень сильно пострадало. Не знаю, в каком состоянии сейчас находится ее разум. Возможно, лучше дать ей возможность поспать.

Бернард нахмурился и взглянул на Амару, вопросительно подняв одну бровь. Она поморщилась.

— Нам нужно с ней поговорить. Узнать, что произошло.

— Может, кто-нибудь из детей сможет нам рассказать, — предположил Бернард.

— Ты думаешь, они могли это понять?

Бернард посмотрел на детей, еще сильнее нахмурился и покачал головой.

— Нет, наверное. Не настолько, чтобы рисковать новыми жизнями, полагаясь на воспоминания маленького ребенка.

Амара согласно кивнула.

— Приведи ее в чувство, Харгер, — мягко попросил Бернард. — Как можно осторожнее.

Старый маг кивнул, но в глазах его появилось сомнение. Затем он снова повернулся к Хедди, прикоснулся к ее вискам и сосредоточенно нахмурился.

Хедди пришла в себя мгновенно и тут же дико, отчаянно закричала. Ее светло-голубые глаза широко раскрылись — слишком широко: наполненные страхом глаза животного, уверенного в том, что на него сейчас набросится голодный преследователь. Она размахивала руками и отбивалась ногами, и по двору пронесся резкий порыв бесконтрольного ветра. Он заметался, поднимая в воздух и разбрасывая клочья соломы, пыль и маленькие камешки.

— Нет! — визжала Хедди. — Нет, нет, нет!

Она продолжала кричать, отбиваться, лягаться и укусила за руку легионера, который опустился на колени рядом с Харгером и Бернардом, чтобы помочь им ее удержать. Она сражалась с ними с силой, рожденной таким отчаянным страхом, что он был своего рода безумием.

— Вороны забери! — рявкнул Харгер. — Нам придется дать ей успокоительное.

— Подожди, — сказала Амара и опустилась на колени рядом с мечущейся женщиной. — Хедди, — сказала она самым ласковым голосом, на какой только была способна, чтобы перекричать ее вопли. — Хедди, все хорошо. Хедди, дети в полном порядке. Здесь граф с отрядом из гарнизона. Они в безопасности. Детям ничто больше не угрожает.

Испуганные глаза Хедди остановились на Амаре, сосредоточившись на ком-то впервые с того момента, как она пришла в себя. Она уже не так отчаянно кричала, но на ее лице застыла мука. Амара не могла смотреть на ее страдания, но она продолжала говорить, мягко, ласково утешая Хедди, убеждая ее, что все хорошо. Когда Хедди немного успокоилась, Амара положила руку ей на голову и, продолжая говорить, убрала волосы с ее лба.

Потребовалось полчаса, чтобы вопли Хедди превратились в крики, потом в стоны и, наконец, в жалобное всхлипывание. Она не сводила глаз с лица Амары, словно ей отчаянно требовалась точка опоры. Вздрогнув в последний раз, она замолчала и закрыла глаза, по ее щекам текли слезы.

Амара посмотрела на Бернарда и Харгера.

— Думаю, с ней все будет в порядке. Пожалуй, вам, господа, стоит оставить меня с ней наедине на некоторое время. Я о ней позабочусь.

Харгер тут же встал. Бернард явно сомневался, но кивнул Амаре и подошел к капитану Янусу и центуриону Джиральди, которые о чем-то тихо разговаривали.

— Ты меня слышишь, Хедди? — ласково спросила Амара.

Молодая женщина кивнула.

— А ты можешь на меня посмотреть? Пожалуйста.

Хедди всхлипнула и начала дрожать.

— Ладно, — не стала настаивать Амара. — Все хорошо. В этом нет необходимости. Ты можешь разговаривать со мной с закрытыми глазами.

Хедди едва заметно кивнула, но продолжала безмолвно плакать. Слезы текли по ее щеками и падали на землю.

— Анна, — сказала она через некоторое время, подняла голову и посмотрела в сторону детей. — Анна плачет.

— Ш-ш-ш, успокойся, — сказала Амара. — С детьми все хорошо. Мы о них позаботимся.

Хедди снова безвольно опустилась на землю, дрожа от усилия, которое потребовалось ей, чтобы попытаться сесть.

— Хорошо.

— Хедди, — продолжала Амара ласковым, успокаивающим голосом. — Я должна знать, что с вами произошло. Ты можешь мне рассказать?

— Б-Бардос, — пролепетала Хедди. — Наш новый кузнец. Громадный мужчина. С рыжей бородой.

— Я его не знаю, — сказала Амара.

— Хороший человек. Лучший друг Арика. Он отправил нас в ту комнату. Сказал, что позаботится, чтобы мы не… — Лицо Хедди исказила уродливая гримаса боли. — Чтобы нас не забрали. Как остальных.

— Забрали? — тихо переспросила Амара. — Что ты имеешь в виду?

Голос женщины, казалось, застрял у нее в горле, таким он стал хриплым, исполненным боли.

— Забрали. Изменили. Они и не они. Не Арик. Не Арик. — Она свернулась в тугой клубок. — О, мой Арик. Помогите нам. Помогите. Помогите нам.

Громадная рука мягко опустилась ей на плечо, и Амара, подняв голову, увидела хмурое лицо Дороги.

— Оставь ее, — сказал он.

— Нам нужно знать, что произошло.

— Я тебе расскажу, — сказал он. — Пусть она отдохнет.

Амара посмотрела в лицо огромного марата.

— А ты откуда знаешь?

Он поднялся и, прищурившись, окинул взглядом стедгольд.

— Следы, — ответил он. — Уходящие отсюда. В обуви и без обуви, женские и мужские. Скот, овцы, лошади, гарганты. — Он обвел стедгольд рукой. — Ворд побывал здесь два, может, три дня назад. Взял первых. Не всех сразу. Сначала они забирают нескольких.

Амара покачала головой, продолжая держать руку на плече плачущей женщины.

— Забирают. Что ты имеешь в виду?

— Ворд, — сказал Дорога. — Они пробираются в тебя. Через рот, нос, уши. Проникают внутрь. И тогда ты умираешь. А у них остается твое тело. Они выглядят как ты. Могут вести себя как ты.

Амара не сводила с Дороги потрясенного взгляда.

— Что?

— Я не знаю, как они на самом деле выглядят, — сказал Дорога. — Ворд имеет много обличий. Некоторые похожи на хранителей молчания. На пауков. Но они могут быть маленькими. Помещаться в рот. — Он покачал головой. — Захватчики бывают совсем крошечными, чтобы иметь возможность проникнуть в твое тело.

— Вроде… каких-нибудь червяков? Паразитов?

Дорога склонил голову набок, и одна белая коса скользнула через его массивное плечо.

— Паразит. Я не знаю этого слова.

— Это существо, которое прицепляется к другому существу, — пояснила Амара. — Вроде пиявки или блохи. И чтобы выжить, они питаются за счет того, к кому прицепились.

— Ворды не такие, — сказал Дорога. — Существо, которое они захватывают, гибнет. Оно только внешне остается прежним.

— В каком смысле?

— Скажем, ворд проник ко мне в голову. Дорога умирает. Точнее, тот Дорога, который там находится. — Он ткнул пальцем в свою голову. — То, что Дорога чувствует. Все исчезает. Но этот Дорога… — он хлопнул себя по груди, — этот остается. Ты ничего не поймешь, потому что ты знаешь настоящего Дорогу… — он прикоснулся к голове, — через того Дорогу, которого видишь и с которым разговариваешь. — Он дотронулся до груди.

Амара содрогнулась.

— В таком случае, что произошло здесь?

— То же, что и с моим народом, — ответил Дорога. — Пришли захватчики. Сначала забрали нескольких. Огляделись, может, решали, кого взять следующим. И стали их забирать. Пока тех, кого они захватили, не стало больше, чем их самих. Они увели семьсот представителей клана Волка, одну стаю за другой.

— Ты с ними сражался? — спросила Амара. — С маратами, захваченными вордом?

Дорога кивнул, и в его глазах появилось мрачное выражение.

— Сначала с ними. Потом мы нашли гнездо. Сразились с хранителями молчания. Они как огромные пауки. И их воинами. Те еще больше. И быстрее. Они убили много моих людей. — Он медленно вдохнул. — А потом мы захватили королеву ворда в гнезде. Существо, которое… — Он покачал головой, и Амара увидела то, чего, как ей казалось, она никогда не увидит в глазах Дороги, — тень страха. — Королева была хуже всех. От нее рождаются все остальные. Хранители. Захватчики. Воины. Мы должны были продолжать наступать. Иначе королева сумела бы сбежать. Создать новое гнездо. Начать все сначала.

Амара поджала губы и кивнула.

— Вот почему вы так отчаянно сражались. До самого конца.

— И почему необходимо найти и уничтожить королеву, которая находится где-то неподалеку от этого места, — кивнув, сказал Дорога. — Прежде чем она успеет произвести на свет молодых королев.

— А что, по-твоему, случилось здесь? — спросила Амара.

— Пришли захватчики, — ответил Дорога. — Именно это она имела в виду, когда сказала «они и не они». Арик, о котором она говорит, среди тех, кого они забрали. Тот, другой человек, который закрыл их в камне, наверное, был свободен. Может, он единственный из ваших людей оставался еще свободным.

— В таком случае где он сейчас? — спросила Амара.

— Его забрали. Или он мертв.

Амара тряхнула головой.

— Это не… Слишком невероятно. Я никогда ничего такого не слышала. Никто не знает про вордов. Никто их не видел.

— Мы видели, — пророкотал Дорога. — Уже давно. Так давно, что осталось совсем мало историй о них. Но мы их видели.

— Но такого просто не может быть, — прошептала Амара. — Такого не может быть.

— Почему?

— Арика не могли захватить. Именно он приходил к Бернарду, чтобы его предупредить. Если бы он подчинялся ворду, тогда они бы знали…

Амара почувствовала, как холодный, злой ужас сжимает все у нее внутри.

Дорога прищурился, и его глаза стали похожи на щелочки. Затем он развернулся и схватил громадную дубинку, которую оставил у стены.

— Кальдерон! — заорал он, и его гаргант, стоящий за стеной стедгольда, ответил ему громким трубным зовом. — Кальдерон! К оружию!

Амара с трудом поднялась на ноги и принялась озираться в поисках Бернарда.

И тут она услышала, как начали кричать легионеры.