В конечном счете история сочтет появление ворда моментом истины, лучшим событием за все существование Алеры.

Ворд заставил нас превзойти себя, развиться после столетий застоя и выйти за собственные рамки.

Это несомненно, ведь благодаря ворду мы приобрели множество новых врагов, в канимском понимании этого слова.

Возможно мы останемся таковыми и приобретем еще больше.

Но история — холодный и отстраненный наблюдатель.

Те из нас, кто встретил сегодняшний день, имеют более конкретные цели: мы должны залечивать свои раны, скорбеть по погибшим и …пережить зиму.

К воронам, что думают историки.

История пишет сама себя.

— «Гайус Таварус Магнус 1», исправленному верить [3]не ясно, к чему приписка, и почему латинские окончания в первых двух словах имени, тогда как в третьем без этого, но так в оригинале… возможно шутка автора
.

— Слишком туго, — пожаловался Тави, дергая ворот туники.

— И это абсурдный перебор. Честно говоря, люди голодают, а они пытаются нарядить меня в драгоценности и золотую парчу.

— Никто не голодает, — сказал Макс. — Они просто прикидываются.

Он был одет в новую броню, отмеченную черным вороном Первого Алеранского Легиона на красно-синем фоне, а его мундир и капитанский плащ были из красного бархата.

— Если хочешь знать мое мнение, вороны, это отличный способ избавиться от кроуча. Пусть люди едят его, раз уж еды не хватает.

— Умник. Меня тошнит от этого.

Макс фыркнул, шлепнул Тави по рукам и начал застегивать воротник.

— Тогда перестань есть его.

— Я не могу сказать половине народа Империи, что они должны питаться жучим воском и не есть его сам, Макс.

— Конечно можешь. Ты же Первый Лорд, — вскинул бровь Макс. — Ты не должен так сильно беситься. Знаешь, эта туника соответствует твоему статусу.

Тави закряхтел от неудобства.

— Может, это ужасная безвкусица, но тебе определенно идет. Плюс, теперь я не ношу ежедневно доспехи.

— И это показатель, — весело сказал Макс. Он с нажимом застегнул последнюю застежку на воротнике и осторожно взглянул на Тави.

— Почему твое лицо побагровело?

Тави направил легкое заклинание металла к золотым нитям в ткани, немного растянув её.

Когда воротник был немного ослаблен, он смог дышать не прикладывая усилий.

— Вот. Ну, как?

— Ох, ах, — произнес Макс, осторожно оглядывая его. — Ты выглядишь как… Первый Лорд.

— Исчерпывающий ответ. Спасибо тебе.

— Всегда пожалуйста, Кальдерон, — сказал Макс с ухмылкой.

— Макс, — сказал Тави. — Есть… Есть известия от Крассуса?

— Ухмылка Макса сникла.

— Он… не придет. Официально он помогает отцу и матери удерживать ситуацию в Антиллусе под контролем. Но он все еще расстроен из-за… Что ж, из-за всего.

Тави кивнул, нахмурившись.

— Я рад, что Антиллус вернул Доротею.

Макс кисло хмыкнул.

— Она почти стала человеком за последние пару лет. Думаю, она сможет быть там полезной.

— Конечно, Крассус в надежных руках, особенно, что касается исцеления. Я… Хотел бы я знать, как все наладить.

— Перестань думать, что можешь исправить всё, — прямо сказал Макс. — Дай время. Это поможет. Или нет. Но ты сделаешь только хуже, если будешь давить.

Тави кивнул.

— Спасибо.

— Всегда рад объяснить тебе очевидное, Кальдерон. А сейчас прошу прощения. Ничто не делает девушку более податливой соблазнению, чем свадьба. У меня есть планы. Увидимся на церемонии.

— Верадис здесь, не так ли? — спросил Тави. — Ты правда думаешь, что она изменит свое мнение о тебе только из-за праздничной обстановки?

Макс усмехнулся. — Как узнать, если не попробовать? Он остановился у двери и сказал, более серьезно. — Я приглядывал за ней с момента смерти ее отца. Следил, чтобы никто не давил на нее, и такое прочее. Шепнул пару слов на ушко некоторым клиентам Череуса, которые, назовем это так, не оценили его жертву.

Тави улыбнулся другу и наклонил голову, ничего не говоря.

Во времена Академии Макс в таких же выражениях рассказывал о драках с владельцами нечестных домов азартных игр.

— Ты прекрасно выглядишь, Кальдерон. — сказал Макс.

— Спасибо.

Макс отсалютовал, придав жесту большую формальность и изящество, чем обычно. Он подмигнул и ушел.

Сразу после его ухода, послышался стук в боковую дверь комнаты, которая была самым большим помещением самого большого частного дома в Риве.

Его предыдущий владелец погиб в бою, прикрывая отступление из города.

Тави казалось неправильным жить в этом доме, но ему нужно было где-то остановиться.

Оказалось, что Первому Лорду поразительно нужен штат и свита, и всем им нужно было место для работы и сна.

Башня в стиле Ривы была более чем просторной, хотя Тави кое-что смущало в расположении на верхнем этаже.

С его магией ветра ступеньки не были проблемой — и он был уверен, что частично из-за этого Граждане Ривы и обитали в башнях. Во всем этом чувствовалась нотка самодовольства.

— Войдите, сказал Тави.

Дверь открылась и вошел Эрен, который выглядел как всегда — аккуратная и простая одежда с пятнами от чернил, неся в руках перо и пачку бумаг.

Даже сейчас, хотя на расстоянии дневного марша от Ривы вордов не видели уже несколько месяцев, Тави чувствовал что у Эрена с собой было с полдюжины ножей, спрятанных в одежде, подальше от виду.

— Доброе утро, Ваше величество, — сказал Эрен. Он шлепнул стопку бумаг на письменный стол Тави. — Я принес дневные отчеты.

— Я женюсь через час, — сказал Тави. Он пересек комнату, чтобы сесть за стол и пригласил Эрена сесть в кресле напротив. — Подведи итоги новостей.

— Тебе это понравится, — сказал Эрен, усаживаясь поудобнее. — У нас не менее трех стедгольдов, которые жестко протестуют против наших Рыцарей, нападающих на «их» вордов.

Брови Тави приподнялись. — Извини, что?

— Они из общин, которые сдались, когда Королева дала такую возможность. Судя по всему, кроуч просто оброс по периметру их угодий и двинулся дальше. Его охраняли расчеты стражей и за ним ухаживали пауки, по-видимому, они выполняли приказ защищать гольдеров, равно как и сторожить их — что они и продолжают делать, вплоть до защиты их от бродяг ворда, разбежавшегося после смерти Королевы, — Эрен тряхнул головой. — Гольдеры раскрасили своих вордов в разные цвета, чтобы различать их.

Тави нахмурился.

— Они хотят оставить их?

— Похоже на то. Все они находятся в глубине окупированной территории, но они отклонили предложение о переселении.

Тави задумался над ситуацией.

— Если вордам дали указания, они будут следовать им до тех пор, пока Королева не даст других.

Эрен проморгался.

— Ты хочешь позволить им остаться?

— Нет. Но я не могу их винить. Империя не защитила дома и жизни этих людей. Это сделали ворды. Если они хотят остаться на месте, пусть. С этой проблемой мы разберемся когда уничтожим достаточно кроуча, чтобы добраться до них. Отложи во второстепенные задачи.

— Очень хорошо, — сказал Эрен. — Осада Родеса была официально снята, Ваше величество. Воздушный Легион и ее Граждане прибыли два дня назад и быстро с этим разобрались.

— Превосходно, — сказал Тави. Родес была последним городом, который держали заложником в собственных стенах большие массы вордов.

Попав в сельскую местность, ворды рассеивались так же натурально, как и любой хищник.

Тем не менее, они были плохо приспособлены для жизни в дикой природе.

Через шесть месяцев большинство диких вордов погибло от голода. Хотя, некоторые из них научились выживать самостоятельно.

Тави понимал, что они еще долго будут представлять из себя угрозу путешественникам в диких местах, несмотря на успех Легионов в нахождении и уничтожении подземных садов воинов, где новые ворды созревали и рождались.

— Значит мы начнем разбивать их на пожарные команды, — сказал Тави. — Мы сможем справиться с вдвое большим объемом уборки кроуча в Долине с помощью дополнительных рук, пока ворды не ведут себя наглее чем сейчас.

Эрен кивнул. — Без ведущей их Королевы, они не более чем звери. Сильный натиск их сломит, как в Гаррисоне.

Тави нахмурился, — Ты старался не говорить об этом.

Эрен отвел взгляд и на мгновение замер.

Потом он сказал, — Я был там, когда Лорд Череус погиб. Это был самый мужественный и печальный поступок из всех что я видел. Он заслуживал лучшей смерти.

— Если бы он этого не сделал, монстроворд разрушил бы стены Гаррисона. Вордов было такое количество, что, даже неуправляемые, они бы убили всех — включая его семью.

— Это делает его смерть стоящей того. Но не хорошей. Он заслуживал лучшего.

Эрен встряхнулся и перешел к следующей странице.

— Итак. Академия Новус сейчас официально сооружается. Магнус докладывает, что строит лекционные залы с достаточным количеством окон и вентиляции, чтобы не зажарить студентов весной и летом, и устанавливает ограждения вокруг руин, чтобы они не расширялись.

— И, новость по теме… Эрен перевернул следующую страницу. — Сенатор Валериус подал официальный протест против нового Колледжа Романских Наук и посещения его вольными без патронажа. В нем четырнадцать отдельных аргументов, но смысл в том, что «мы никогда так раньше не делали».

— Протест Сенатора Валериуса не испортит мне аппетит, — сказал Тави.

— Мне тоже. Но Валериус стал символом для всех, кто не поддерживает твою политику.

Тави пожал плечами. — Они не хотят признаваться сами себе, что война все изменила. Если мы не будем смотреть вперед в будущее, мы не справимся со всем этим. Всегда есть недовольные.

Эрен пролистал следующие несколько страниц.

— Прекрасный Сенатор против… Запрета рабства….. признания государства Канимов… признание государства Маратов…. признание государства Ледяных Людей…. передачи Защитной Стены Ледяным Людям… предоставления избирательных прав вольным, и, в конце концов, переноса столицы в Аппию.

— Ну, в последнем пункте что-то есть, — мечтательно сказал Тави. — В старой Алере есть неплохой действующий вулкан. Мы могли бы сбросить в него всех идиотов, и наконец от них избавиться.

— Я не уверен, что весь Сенат там поместится, Ваше высочество. Меняя тему, восстановление наших мостовых двигается разумными темпами. Большинство старых дорог будут закончены к следующей осени, но…

— Но они все вели в Алера Империю, сказал Тави. — Что насчет планов для новых дорог?

— Лорд Рива считает, что кольцевую дорогу на расстоянии шестидесяти километров вокруг старой столицы, как центр колеса, так сказать, можно закончить за три-пять лет.

Тави кивнул. — В любом случае, столько же времени займет очистка той территории от кроуча. Что он сказал о более эффективной карте новых маршрутов?

— Двадцать пять лет минимум, — сказал Эрен. — И ты не хочешь знать стоимость.

Тави крякнул. — Что ж, ничего не дается легко, не так ли? Попроси его подготовить проект более детального предложения, и мы посмотрим, сможем ли мы начать земляные работы, пока мы делаем это новое колесо.

— Хорошо, Ваше величество, сказал Эрен. — Я бы хотел предложить, в следующий раз когда вы обратитесь к Королевству с помощью магии воды, упомянуть для тех Граждан, что живут на еще покрытой кроучем территории, чтобы они при любой возможности продолжали убивать восковых пауков. Собственно, я бы даже предложил за них награду.

Тави нахмурился. — Интересно. И почему же?

— Пауки помогают кроучу быстро распространяться. Кроуч сам, спонтанно, создает достаточное количество пауков для своей поддержки, и чем больше мы их убьем, тем тяжелее кроучу становится их заменять, и тем медленнее он растет. Пауки относительно слабы, и должны стать неплохим испытанием для наших младших Граждан — и для наших Романских учеников проверкой любых их новых изобретений.

— Ты опять читал книги Варга, — прокомментировал Тави.

Эрен пожал плечами и слегка улыбнулся.

— Что с нами случилось, Эрен? — озадаченно спросил Тави. — В прошлом году мы маршировали с Легионами и спасали Империю. Теперь мы ведем переговоры, планируем дороги и ведем свою политику. Сейчас мы вовсе не воюем. А пробиваем себе путь туда, где мы уже были.

Эрен поднялся и выровнял стопку бумаг в своей руке, легко постучав ими по столу.

— Мы пережили интересные части истории, Ваше величество. Надеюсь, больше таких не будет. Я определенно предпочитаю милые, длинные, скучные периоды времени.

— Поддерживаю, — горячо сказал Тави.

Эрен наклонил голову. — О, кстати, мои поздравления.

— Спасибо, — ответил Тави, улыбаясь. — Я надеюсь, ты скоро присоединишься к нам за ужином.

— Конечно, Тави. Мои наилучшие пожелания Китаи.

Эрен удалился так же тихо и оперативно, как и вошел, и Тави на мгновение вытянулся в кресле с закрытыми глазами.

Снаружи дождь вперемешку со снегом стучал в окно, хотя на дворе была лишь середина осени.

Эта зима будет тяжелой.

Он тратил большую часть своего внимания — и денег — чтобы быть уверенным, что Империя готова к долгому, холодному сезону.

Собственно, это было проще чем он ожидал. Очень похоже на управление Легионом, не считая того что в Легионе не было таких разногласий.

(Хотя при дальнейшем размышлении Тави пришел к выводу что этот маленький факт делал огромную разницу).

Тем не менее, основные принципы были те же — набери надежных подчиненных и распредели полномочия в соответствии с их талантами.

Помогай им, когда им это нужно, и не мешай, когда нет.

Дай ясно понять, чего ждешь от людей, работающих на тебя и убедись, что поощрения и наказания логичны и справедливы.

На сегодняшний день, подумал он, все могло быть и хуже.

Раздался стук в дверь и в следующий момент она открылась.

— Сир? — раздался тихий голос камердинера. — Вы готовы?

— На сколько возможно, полагаю.

Тави поднялся и посмотрелся в зеркало. Его короткие волосы, как и борода, были пострижены по-новому.

Туника из золотой ткани была тяжелой, и от множества драгоценных камней легче не становилась. Но, тем не менее, она не весила столько, сколько доспехи.

Фиделиас, все ещё в обличии Валиара Маркуса, вошел в комнату и захлопнул за собой дверь.

— Сир, — сказал он. — Гости уже прибыли. Никто не пытался никого прибить. Сегодня.

Тави глянул на него и оскалился.

— Что ж, мы и не рассчитывали, что создать Альянс будет легко.

— Определенно, — сказал Фиделиас, ставя поднос, на котором, конечно же, лежала коллекция легких закусок.

Тави неделями настаивал на том, чтобы обходиться без них, и это стало своеобразной игрой для осужденного мужчины, снабжать Тави аппетитными искушениями.

Тави их игнорировал.

Почти всегда.

— Больше всего Граждан расстроило, как ты решил вопрос с выделением земли Канимам.

Тави пожал плечами.

— Если они могут удержать Парсию, они в ней желанные гости. Этот город глубже всего в территории, которую удерживают ворды. Это наш ведущий морской порт, а Канимы забыли о кораблестроении больше, чем мы когда-либо знали.

Он пожал плечами, — Кроме того, если бы мы не выделили им место для жизни, они бы взяли его сами — и после этого они бы не были уж очень дружелюбны. Я уверен, они бы забрали с собой Свободный Алеранский…

— Верховный Лорд Варг, — выдохнул Фиделиас. — Вы ведь понимаете, почему они в действительности обеспокоены, верно?

— Потому, что кто-то без умения заклинать фурий удостоился титула Верховного Лорда, — ответил Тави. — Сердце кровью обливается за этих наивных простачков.

Он снял крышку с подноса и обнаружил на ней маленькие мясные пирожки.

Они пахли просто божественно. Он бросил на Фиделиаса убийственный взгляд.

— Запомни мои слова. Недалёк тот день, когда любой, желающий получить гражданство, сможет получить его благодаря упорному труду. Когда разум сможет дать намного больше, чем когда-либо могли дать любые фурии. Когда те, кто не смог обуздать в себе страсть к разрушению, будут считаться причудливыми отголосками прошлого, а не хозяевами будущего.

Он со звоном опустил крышку обратно.

— Пусть кто-нибудь это запишет. Будут потом меня цитировать, точно так же как и других Первых Лордов.

— Сдаётся мне, они предпочтут сэкономить место, чтобы записать ваши слова когда будут вас тащить в башню как бредящего психа. — ответил Фиделиас.

Тави коротко хохотнул.

— Нет, я ещё не совсем свихнулся. А как там дела с планами по новой программе?

— Тайными планами тайной подготовки тайных работников? Если я вам расскажу, мне придётся вас убить, сир.

Тави ухмыльнулся:

— Я так понимаю, это означает «всё нормально».

Фиделиас кивнул:

— Ша оказался очень полезным. Приятно с ним работать. Хотя его подход к обучению и методы сильно отличаются от моих.

Он прочистил горло и спросил:

— Сир? Вы и вправду собираетесь выждать некоторое время, прежде чем дадите бой ворду на Кании? Сенатор Валерий…

Тави вскинул руки в защитном жесте:

— Тьфу. Меня уже тошнит от этого имени. Он хочет, чтобы я немедля возглавил экспедицию на Канию и нашёл там последнюю оставшуюся королеву, да?

— Именно так.

— Таким образом он сможет одновременно и избавиться от меня, и значительно облегчить себе задачу по уничтожению всего, что я пытаюсь здесь выстроить.

Он покачал головой.

— Было бы просто замечательно вернуть себе оставшуюся часть Алеры в ближайшие десять лет. И это жизненно важно. Мы ни в коем случае не можем позволить себе оставить существовать источники ворда, разбросанные повсюду. А наши шансы на Кании в ближайшие лет тридцать меня совсем не вдохновляют. Не потянем. У нас просто не хватит людей, чтобы это сделать.

— Но вы признаёте, что это нужно будет сделать.

— Вероятно. — ответил Тави. — Рано или поздно. Но в настоящий момент… Канийский ворд пока для нас слишком полезен.

Фиделиас недоуменно нахмурился:

— Сир?

— Сейчас мы наблюдаем нечто, невиданное ранее: работающий альянс канимов, маратов, ледовиков и алеранцев. Сколько алеранцев за последние сто или триста лет полегло в войнах с ними, а?

— Использовать ворд в качестве силы, удерживающей Альянс. Рискованно.

Тави развёл руками:

— Так уж вышло, что никто из нас поодиночке не выстоит против ворда. Единственный способ чего-то добиться — действовать сообща. А единственный способ победить когда-нибудь на Кании — это жить в мире сейчас, пытаясь построить что-то достаточно жизнеспособное для победы.

— Построить. Что-то вроде Общей Академии, о которой вы говорили?

— Ну да, и её тоже. Нашим народам есть чему друг у друга поучиться. Академия — превосходная возможность это сделать.

— Не знаю, чему мы можем научить канимов или маратов, Капитан. Вряд ли мы можем дать им уроки заклинательства фурий.

Тави сдержал ухмылку.

— Что ж, как знать, вдруг какой-нибудь неспособный к залинательству чудак разовьёт свой талант. Верно?

Какой-то момент Фиделиас глядел на него, а затем вздохнул:

— Вы не собираетесь объяснять, так?

— Это сакральное право Первого Лорда. Я могу напустить загадочности, когда захочу. Вот так.

Фиделиас издал короткий смешок.

— Хорошо. С таким аргументом не поспоришь, — его лицо переменилось. — Но… Сир. Учитывая мой приговор… Я думал теперь вы списали меня со счетов.

— Разве? — спросил его Тави. — Бывший курсор Фиделиас мертв. Его имя очернено и попрано. Он предал покойного Первого Лорда ради Верховных Лорда и Леди, которые так же теперь мертвы. Все, что он сделал для этих правителей разрушено. Уничтожены труды всей жизни.

Человек носивший лицо Валиара Маркуса опустил глава. В его взгляде читалась горечь.

— Я приговорил бывшего курсора Фиделиаса к смерти, — тихо продолжил Тави.

— Ты умрешь служа мне, действуя под другим именем, именем, которое будет окружено заслуженной честью и славой. Я приговариваю тебя сойти в могилу, с осознанием того, как все сложилось бы, не предай ты службу у моего деда. Я приговариваю тебя к смерти, с осознанием того, что Первый Лорд — который должен был распять тебя пол года назад, вместо этого оказывает доверие, вверяет людей и деньги на расходы. А вымышленный человек заслуживает гораздо больше тебя.

Он склонился вперед.

— У тебя слишком много талантов, чтобы пускать их на ветер. Ты нужен мне. Ты мой. Ты поможешь мне создать Альянс.

Фиделиас хмыкнул, затем произнес:

— А вдруг я предам тебя?

— Вопрос в том, — ответил Тави, — вдруг я предам тебя?

Похоже, Фиделиаса немного озадачила подобная логика.

— Порой я самонадеян, но не дурак. Не думай, что я не приглядываю за тобой должным образом. Я просто готов смириться с сопутствующей паранойей, дабы извлечь из тебя максимум пользы. Это требуется Империи.

Он повысил голос.

— Империя нуждается в героях. Империя нуждается в тебе, Маркус. И я не намерен позволить тебе прохлаждаться.

Мужчина сморгнул и закивал.

— Вороны, — тихо сказал он. — Если бы только у Секстуса было ваше мужество.

— Мужество? Он не был трусом, — сказал Тави.

— Не физически, нет, — ответил Маркус. — Но… мужество взглянуть правде в глаза и признать. Мужество стремиться к тому, что является правильным, даже если это кажется невозможным. Он никогда не выходил за рамки, установленные его отцами и праотцами. Никогда даже не предполагал, что наше будущее может отличаться от прошлого.

Тави слегка улыбнулся.

— Что ж, правда. Но у него не было преимуществ моего отличного образования и воспитания.

Маркус расправил плечи и посмотрел на него.

— Как бы то ни было, я ваш, Капитан. Пока смерть не заберет меня.

— Так и есть с битвы под Элинархом, — тихо ответил Тави. — Пожалуйста, возвращайся на празднование и передай, что я спущусь через минуту.

Маркус отсалютовал в легионерском стиле, несмотря на отсутствие униформы, и тихо удалился.

Тави сел в кресло и на мгновение закрыл глаза.

Теперь, когда наступил этот день, вся эта церемония бракосочетания казалась куда более… незыблемой, чем раньше. Он сделал пару медленных вздохов.

Из маленького комнатного бассейна раздалось журчание, и призрачный голос прошептал:

— Юный Гай?

Тави поднялся и поспешил к водоёму. Только так теперь Алера могла являться ему.

За прошедшие шесть месяцев после Третьего Кальдеронского, она все больше угасала, появляясь все реже и на все меньшее время.

Тави наклонился и улыбнулся воде, в которой отражался появившийся призрачный силуэт Алеры.

— Ты женишься, — сказала Алера. — Это важный шаг. Прими мои лучшие поздравления в этот день.

— Спасибо, — тихо ответил Тави.

Она добродушно и как-то удовлетворенно улыбнулась ему.

— Мы не сможем больше так поговорить.

В груди Тави резко кольнуло от этих слов, но он знал, что такой день настанет.

— Я буду скучать по нашим беседам.

— Не могу сказать то же самое, — ответила Алера.

— За что я… в некоторой степени признательна. Это было бы неловко.

Она вздохнула и кивнула.

— Ты уверен, что хочешь двигаться в выбранном направлении?

— Что ж, ты сказала, что я познакомил вас с Китаи неосознанно, из-за нашей связи. Поэтому, ты можешь говорить с ней.

— Действительно.

— Тогда ты должна верить мне. Взаимодействие с остальными маратами будет столь же полезно, на определенном уровне. Так же и с канимами. Ледовики уже пользуются заклинательством воды, осознают они это или нет. Вряд ли это что-то серьезно изменит.

— Я как-то не думаю, что лорды твоей родовой линии согласятся. Как не согласятся и с концепцией… как ты это назвал?

— Заслуженное заклинательство, — сказал Тави. — Те, кто хочет большего, должны иметь возможность достигнуть этого. Что вполне справедливо. Сколько талантливых умов мы теряем в каждом поколении лишь потому, что они родились с недостаточным умением в заклинательстве, чтобы стать уважаемыми людьми. Если это не изменится, мы не выживем.

— Я полностью согласна, — ответила Алера. — И готова полностью реализовать твой план. Я просто… Удивлена, обнаружив такую точку зрения у смертного.

— У меня было все, — сказал Тави, указывая на комнату, — и ничего. Я добился мира, чтобы изменить положение вещей. Мало кто из моих предков могут похвастать этим.

— В будущем твой народ будет вспоминать этот год и называть его великим чудом. Они будут говорить, что в этот день ты ступил на свет из тьмы.

— Если такие нелепые высокомерные всезнайки доживут до тех дней, я не против, — ответил Тави.

— По моим подсчетам, у вас есть полтора века. Может два. Прежде чем Королева Ворда из Кании придет за вами.

Тави кивнул.

— Тогда я подготовлю нас. Или хотя бы начну готовиться.

— Странно, — сказала Алера, — я в некотором роде сочувствую вам, зная, что близятся великие события, а я не смогу их лицезреть. За все время существования в этом обличии, я чувствую себя смертной, как никогда прежде.

— Не мудрено. В конце концов ты умираешь.

Алера тепло улыбнулась.

— Верно, — прошептала она. — Но не совсем. Какая-то часть меня, юный Гай, всегда будет с тобой и с твоими детьми.

— Что ты имеешь ввиду? — спросил Тави.

Но отражение в воде стало его собственным.

Он еще немного поглядел в воду, чтобы убедиться.

Затем поднялся, с заклинанием воды решительно осушил слезы и зашагал навстречу судьбе.

Тави встретил Китаи на входе в амфитеатр Ривы, где ожидали Сенат, Граждане и все, кто смог протиснуться в здание.

Молодая маратская женщина была облачена в белое платье, довольно мило задрапированное и оголяющее одно плечо.

Отделанное золотом и усыпанное жемчугом с драгоценными камнями, ее платье весьма сочеталось с его туникой.

Конечно, ее стрижка, в стиле Клана Лошади, так или иначе вызвала бы скандал в Империи, даже если бы она не покрасила свои светлые волосы в яркие цвета.

Когда он указал ей на это несколькими днями ранее, она ответила, что ее грива окрашена в королевские цвета: ярко-красный и синий, так что с чего бы кому-то возмущаться из-за этого?

Исана и Арарис так же были там, оба одетые в зелено-коричневые цвета Дома Лорда Кальдерона, стоявшего рядом собственной персоной.

Исана обняла подошедшего Тави и сказала:

— Что с твоим воротником? Он выглядит …растянутым.

— Я растянул его, чтобы вздохнуть, — ответил Тави.

Его мать улыбнулась, и морщинки собрались в уголках глаз.

— Что ж, полагаю, сойдет. Ты всегда выглядел слишком тощим последние несколько лет.

Тави повернулся к Арарису и протянул ему руку.

Мечник пожал ее, его загорелая кожа была огрубевшей и теплой, а затем заключил его в быстрые, крепкие объятья.

— Твой отец гордился бы тобой, Тави.

Тави улыбнулся ему.

— Спасибо вам, Граф и Графиня Риллуотер.

— Ради всего святого, Тави, — сказала Исана. — Ты не должен причислять нас к Гражданам.

— Я Первый Лорд, — с улыбкой сказал Тави. — Это вам за то, что устроили тихую, частную церемонию, пока я был занят в сражении с вордом. Потерпите.

Бернард издал рычащий смешок и обнял Тави так, что затрещали ребра.

— Берегись, парень. Тут хватает народу, знающего, как выбить воздух из того, кто сильно раздувается.

Тави с улыбкой сжал его в ответных объятьях.

— Глянь, как хорошо это повлияло на меня в юности, а?

Бернард хохотнул и положил руку Тави на плечо.

Он оглядел его с ног до головы.

— Ты молодец, парень.

— Спасибо, — тихо сказал Тави, — дядя.

— Дядя Лорд, — поправила Амара, ее золотисто-карие глаза сияли, когда она показалась из-за спины мужа. Она держала запеленованного младенца над своим округлившимся животом. — Вы выглядите превосходно, — сказала она Тави и Китаи. — Поздравляю.

— Ого, — сказала Китаи, уставившись на Амару. — Ты огромная, как дом. Как ты его прикрывала?

Амара зарделась и рассмеялась, одновременно смущённая и польщённая.

— Постоянная практика.

— Когда подходит срок? — спросила Китаи.

— Еще примерно три месяца, — сказала Амара. Она глянула за плечо, скорее инстинктивно, и немного жалобно сказала: — Бернард.

Дядя Тави посмотрел на ближайший фонтан, где молодая девушка устроила экспедицию по его узкой кромке, водя за собой двоих более юных мальчиков.

— Маша, — позвал Бернард и направился и их сторону. — Маша, перестань пытаться скинуть своих братьев.

— Братьев? — переспросила Китаи.

— Приемных, — сказала Амара.

Она снова опустила глаза, выглядя одновременно притворно смущенной и польщенной.

— После Третьей Кальдеронской осталось так много детей, нуждающихся в доме. И мы не ожидали, что я… Буду в положении. Исана говорит, что это Благословение Ночи излечило мои недуги.

— О, да, — сказала Китаи, кивая. — Когда-то мой народ использовал его, пока мой алеранец не разбудил его спящего стража и чуть не уничтожил весь мир.

— Ты никогда мне этого не забудешь? — с улыбкой спросил Тави.

— Когда-нибудь. Когда ты будешь старым и беззубым. Обещаю.

— Нам пора заходить, — сказала Исана. — Тави, хочешь, чтобы его кто-нибудь подержал?

— Нет, спасибо, — ответил Тави. — Мы решили, что он будет с нами.

Китаи решительно кивнула и приняла младенца у Амары.

Она устроила его около себя, засуетилась с одеялами и сказала ребенку:

— Глупо, но мы должны перетерпеть эту алеранскую чушь. Это сделает твоего папу счастливым.

— Это необходимая формальность, — сказал Тави, кивая остальным, когда они все вместе зашли в амфитеатр. — Только и всего.

Китаи проигнорировала его и продолжила говорить с ребенком.

— Как многие алеранцы, он устраивает из незначительных событий целые представления на публике, где делаются всякие нелепые вещи, которые проще оформить на доске или столе, нежели тут. Но мы его любим и сделаем все это.

— Вы любите его, правда? — спросил Тави.

Китаи улыбнулась ему и на цыпочках подкралась, чтобы поцеловать.

— Очень сильно.

Тави положил руку на теплую головку маленького человечка, появившегося на свет всего неделю назад.

А другой рукой приобнял за плечи Китаи.

Какой-то момент они постояли так, не двигаясь, глядя на сонное личико Гая Дизайдериуса Таваруса — их сына.

Дизайдериус. Желанный. Чтобы никогда не возникло сомнений, на сколько он желанен в их семье и в мире.

Тави чувствовал…

Умиротворение.

— Я тоже вас люблю, — сказал он тихо. — Готовы?

— Напомни мне суть церемонии? — спросила Китаи, когда они двинулись вперед.

— Мы пройдем по проходу до стола, установленного на подиуме, остановимся около Варга, который прочитает текст. Максимус поручится за меня, а твой отец за тебя. А затем мы оба подпишем брачный контракт.

Китаи кивнула.

— И что потом?

— Что ты имеешь ввиду? Потом мы будем женаты.

Она остановилась и взглянула на него.

— Ты… Ты серьезно, не шутишь?

Тави сморгнул и постарался не выдать своего расстройства.

— Такова… Брачная церемония. Я говорю… правда, тут не будет сражения на мечах или скалолазанья, но чего ты ожидала?

Китаи спокойно вздохнула, взяла себя в руки и продолжила путь.

Они зашли в амфитеатр и прошли мимо сорока тысяч Граждан и вольных, канимов и маратов, и даже одного Ледовика, носившего холодильный камень на мохнатой груди в качестве амулета.

Под лязгающие и звенящие звуки марша Первого Лорда, пытающиеся походить на музыку, они медленно двигались к центру амфитеатра.

На половине пути амфитеатр взорвался аплодисментами.

— Мы подпишем контракт, — сказала Китаи сквозь стиснутые зубы. Среди толпы была заметна лишь ее улыбка. — Мы черканём на бумаге.

— Да, — таким же образом ответил Тави.

Она с теплотой взглянула на него, задорно закатила зеленые глаза и произнесла, словно проклятие:

— Алеранцы.