Мы с братом построили причал Что-За-Хрень-Док на берегу одного из трёх небольших пляжей Предела Демона, самом близком к проходу в каменных рифах, окружающих остров. Возможно, где-то за век до этого выше по склону пляжа был город, но он был оставлен после того, как его жителей, очевидно, медленно ввергла в помешательство тёмная энергия, накапливающаяся вокруг отвратительных существ, заключённых в тюрьму под островом.

Руины города всё еще виднелись, наполовину поглощённые лесом — труп, медленно пожираемый плесенью и мхом. Иногда я задавался вопросом: как долго я смогу оставаться на проклятом острове, прежде чем так же помешаюсь.

К причалу была пришвартована дорогая моторная яхта, столь же неуместная здесь, как «Феррари» на скотном дворе, белая, со множеством вставок из заидевело-голубоватого хрома. По ней сновала пара человек команды, но наряд их скорее производил впечатление маскарадного костюма, чем настоящей одежды моряка. Складки слишком прямые, ткань слишком чистая, слишком безупречно сидит. Наблюдая за их движениями, я не сомневался, что они носили оружие и отлично умели убивать. Это были сидхе, лорды Феерии, высокие, красивые и опасные. Но меня они не впечатлили.

Главным образом потому, что они не были настолько красивы или опасны, как женщина, стоящая в самом конце моего причала — кончики ее дорогих туфель были в половине дюйма от берега Предела Демона. Если рядом с вами в воде находится большая белая акула, трудно волноваться по поводу нескольких барракуд, плывущих вслед за ней.

Мэб, Королева Воздуха и Тьмы, носила сшитый на заказ деловой костюм, оттенка где-то между перепачканной древесной углем газетной бумагой и замороженными барвинками. Блузка под ним была белоснежна как девственный снег, как и её волосы, искусно уложенные в причёску, подражающую моде сороковых. В мочках её ушей и на шее блестели опалы глубоких оттенков зелёного и синего, сочетаясь с постоянно меняющимся цветом её холодных идеальных глаз. Она была бледна и красива, настолько красива, что любая попытка описать эту красоту звучала бы как грубое оскорбление, я же питал к ней естественный и рациональный ужас.

Я спустился к причалу по старым каменным ступеням в склоне и остановился на расстоянии вытянутой руки от Мэб. Кланяться не стал, только для формальности склонил голову. Здесь были и другие сидхе, на лодке, свидетели встречи, а я давно понял, что, хотя и не представляю никакой опасности для гордости Мэб, она не станет терпеть непочтительность к своему положению. Абсолютно уверен, если Зимний Рыцарь открыто бросит ей вызов перед её же Двором, это будет, по сути, объявлением войны, и, несмотря на все мои нынешние знания об острове, мне не хотелось ничего подобного с Мэб.

— Моя королева, — сказал я приветливо. — Как делишки?

— Всё идет как по маслу, мой Рыцарь, — ответила она. — Как всегда. Забирайся на борт.

— Зачем? — спросил я.

Её губы поджались в гримаске легчайшего неодобрения, что противоречило внезапной вспышке довольства в глазах.

— Я предсказуем, да? — поинтересовался я у неё.

— Во многом, — ответила она. — Должна ли я отвечать тебе без обиняков?

— Хотелось бы.

Мэб кивнула. Затем она подалась вперёд, совсем чуть-чуть, и её взгляд стал тяжелее, а голос — холоднее и жёстче обледеневшего камня:

— Потому что я велела тебе сделать это.

Я сглотнул, и мой желудок проделал небольшой вираж на американских горках внутри меня.

— Что произойдёт, если я не стану? — спросил я.

— Ты уже дал понять, что станешь сопротивляться мне, если я попытаюсь силой заставить тебя повиноваться моим приказам, — ответила Мэб. — Это сделало бы тебя бесполезным для меня, а на данный момент я нахожу обременительным готовить тебе замену. Поэтому ничего не произойдёт.

Я моргнул:

— Ничего? Я могу отказать вам, и вы просто... уйдёте?

— Совершенно верно, — сказала Мэб, отворачиваясь. — Ты умрёшь через три дня, а за это время я должна буду предпринять меры по твоей замене.

— Э-э-э... Что?

Мэб остановилась и бросила взгляд через плечо.

— Паразит внутри тебя будет вылупляться в это время. Ты, конечно же, заметил усиление боли.

Ох, меня поимели. Всё сходится.

— Чёрт побери, — зарычал я, стараясь говорить не слишком громко, чтобы не быть услышанным головорезами на борту. — Вы меня подставили.

Повернув лицо ко мне, Мэб одарила меня лёгкой улыбкой.

— Я посылал Тука и Лакуну с сообщениями для вас и Молли каждый проклятый день. Что, они ни разу до вас не долетели?

— Они фейри, — ответила Мэб. — А я — королева Феерии.

— А мои послания к Молли?

— Я соткала тенёта для перехвата любых заклинаний, покидающих этот остров, в тот самый миг, как сказала тебе: «Прощай, мой Рыцарь», — ответила она. — И сообщения, которые ты послал со своими друзьями, были изменены согласно моим потребностям. Я нахожу полезным то, как крошечная доля недоверия создаёт столь много возможностей для недопонимания. Твои друзья пытались навестить тебя ещё несколько недель назад, но озёрный лёд продержался необычайно долго в этом году. Увы.

Я стиснул зубы.

— Вы знали, что я нуждался в её помощи.

— И до сих пор нуждаешься, — резко и едко подтвердила она.

Три дня.

Адские колокола.

— Вы никогда не рассматривали возможность просто попросить меня о помощи? — спросил я её. — Может, даже произнести «пожалуйста»?

Она изогнула светлую бровь:

— Я — не твой клиент.

— Поэтому вы просто перешли к вымогательству?

— Я не могу заставить тебя, — сказала она рассудительным тоном. — Поэтому вынуждена следить за тем, чтобы это делали обстоятельства. Ты не можешь покинуть остров, боль сломает тебя. Не можешь послать за помощью без моего позволения. Твоё время почти истекло, мой Рыцарь.

Я обнаружил, что едва цежу слова сквозь стиснутые зубы:

— Почему? Для чего вам понадобилось загонять меня в угол подобным образом?

— Возможно, потому, что это необходимо. Возможно, это защитит тебя от самого себя, — её глаза сверкнули гневом, пока ещё отдалённым, как гроза на горизонте. — Или, возможно, просто потому, что я могу это сделать. В конечном счёте, неважно — почему. Всё, что имеет значение — это результат.

Я несколько раз вдохнул и выдохнул, чтобы не позволить гневу бурлить в моём голосе. Учитывая, чем ей приходилось руководить, вполне вероятно, что манипулирование мной и угрозы смерти — это своеобразный способ просить вежливо, — по стандартам Мэб, конечно. Но это не означает, что мне это должно нравиться.

Кроме того, она была права. Если Мэб сказала, что жить мне осталось три дня, то это всерьёз. У неё не было ни возможности, ни надобности произносить никакой прямой лжи. А если это правда — в чём я был удручающе уверен — значит, она связала меня по рукам и ногам.

— Чего вы хотите? — спросил я, с трудом сохраняя учтивый тон.

Вопрос вызвал довольную улыбку на её губах и кивок, подозрительно похожий на одобрение.

— Я хочу, чтобы ты выполнил одно задание для меня.

— А чтобы выполнить это задание, мне нужно будет покинуть остров? — спросил я.

— Безусловно.

Я указал пальцем на висок:

— Тогда у нас есть проблема кое с кем недееспособным от боли. Вам придётся привести меня в порядок.

— Если я сделаю это, ты никогда не согласишься на него, — спокойно сказала Мэб, — и мне придётся искать тебе замену. Поэтому ради своего собственного здоровья и безопасности, ты будешь носить вот это.

Она подняла руку и протянула ко мне ладонью вверх.

В ней был маленький камень — тёмно-синий опал. Я наклонился немного ближе, рассматривая его. Он был закреплён на серебряной шпильке — серёжка.

— Этого должно быть достаточно, чтобы сдержать паразита на оставшееся время, — сказала Мэб. — Надевай.

— У меня не проколоты уши, — возразил я.

Мэб изогнула бровь.

— Ты — Зимний Рыцарь или какой-то плаксивый ребёнок?

Я сердито посмотрел на неё:

— Идите сюда и повторите свои слова.

На что Мэб спокойно ступила на берег Предела Демона, носки её туфель практически упёрлись в мои. Она была шести футов ростом, плюс несколько дюймов, и ей не пришлось высоко тянуться, чтобы взять мою мочку уха в свои пальцы.

— Подождите! — спохватился я. — Подождите!

Она остановилась.

— В левое.

Мэб наклонила голову набок:

— Почему?

— Потому что... Слушайте, это заморочки смертных. Просто — в левое, ладно?

Она коротко выдохнула через нос. Затем покачала головой и сменила ухо. Я почувствовал раскалённый укол боли в левой мочке, а затем медленную ленивую пульсацию, почти притягательно холодную, как воздух осенней ночью, когда открываешь окна спальни и засыпаешь как убитый.

— Ну вот, — сказала Мэб, прикрепляя на место зажим. — Неужели это было таким уж тяжёлым испытанием?

Я хмуро глянул на неё и потянулся к камню левой рукой. Пальцы подтвердили то, на что пожаловались уши — он был совершенно холодным на ощупь.

— Теперь, когда я получил это, чтобы безопасно покинуть остров, — сказал я очень спокойно, — что остановит меня от того, чтобы велеть Альфреду бросить вас в клетку прямо сейчас и решать мои проблемы самостоятельно?

— Я, — ответила Мэб. Она послала мне очень слабую и очень холодную улыбку и подняла палец. На нём была крошечная капля моей крови, алая на фоне её бледной кожи.

— Последствия для твоего мира смертных, если в нём не станет Мэб, будут плачевными. Последствия для тебя, если ты попытаешься, ещё хуже. Испытай меня, чародей. Я готова.

На секунду я задумался об этом. Она накопила достаточно рычагов давления, чтобы принудить меня ко всему, что пожелает, и к тому, что будет мне точно не по нраву. В любом случае я никогда не собирался прислуживать Мэб вечно. Босс перестанет быть боссом, если я запру её в кристалле в сотнях футов под водами озера Мичиган. По всему видно, на небольшой отпуск в личном холодильнике она точно заработала. Мэб была по-настоящему «плохим парнем».

За исключением того, что... она была нашим крутым плохим парнем. Такой безжалостной и ужасной, насколько только возможно. Она была хранителем, который защищал мир от вещей, которые были ещё хуже. Её внезапное исчезновение из расстановки сил могло быть хуже, чем просто катастрофическим.

И признайся хотя бы себе, Дрезден. Ты струсил. Что если ты попытаешься отправить её вниз — и промахнёшься? Помнишь, что случилось с последним парнем, который предал Мэб? Ты никогда не одерживал над нею верх. Ты даже близко к этому не подходил.

Я не позволил себе содрогнуться. Она бы восприняла это как слабость, а это не лучшая идея — показывать слабость кому-то из фейри. Я просто выдохнул и отвернулся от этих холодных, бездонных глаз.

Мэб отметила свою победу лишь лёгким наклоном головы. Затем она отвернулась и пошла обратно на пристань.

— Возьми всё, что может понадобиться. Мы отбываем немедля.