– Кузнечик, – сказал я, чувствуя, как на моем лице расплывается улыбка. – Иллюзия. Здорово сделано.

Молли слегка кивнула, обозначив поклон:

– Это я умею.

– И очень вовремя, – сказал я. – Кстати, что за чертовщина? Как ты узнала, что я…

– Жив?

– Что я здесь, хотя и это тоже. Так как ты узнала?

– Приоритеты, босс. Идти сможешь?

– Я в порядке, – ответил я и заставил себя подняться на ноги. Это было не так тяжело, как полагалось бы, и я чувствовал, как мой запас сил восстанавливается, как ко мне возвращается энергия. Усталость ощущалась, – не поймите меня превратно, но мне полагалось бы рухнуть от головокружения, однако ничего подобного не произошло.

– Неважнецки выглядишь, – констатировала Молли. – Это был смокинг?

– Недолго, – ответил я. Потом осмотрел машину. – Порулить не хочешь?

– Конечно, – сказала девушка. – Но… она застряла наглухо, Гарри. Разве что подъемник пригонишь.

– Залезай внутрь, заведи мотор и мягко нажми на газ, – пробурчал я, слегка раздраженный ее тоном.

Казалось, Молли собирается возразить, но потом резко опустила взгляд. Секунду спустя я услышал сирены. Молли нахмурилась, мотнула головой и влезла в машину. Мгновение спустя зарокотал мотор.

Я спустился по ступенькам, над которыми зависли шины автомобиля, пристроил Боба и выбрал надежную точку для упора под задней рамой. Затем широко расставил ноги, уперся руками в днище Кадди и начал толкать.

Это было тяжело. То есть, действительно, по-настоящему, до надрыва тяжело, но Кадди заскрипел, шевельнулся и начал медленно подниматься. Я толкал и руками, и ногами, вкладывая силы всего тела, и все во мне дрожало от напряжения. Из моих легких вырвался стон, потом колеса встали на ровное – опустились на тротуар, и оставшуюся часть пути Кадди прокатился уже сам.

Я подхватил череп, внутри которого лежал обмякший Тук, шатаясь, поднялся по ступенькам и рухнул на пассажирское сидение. Затем поднял ладонь и послал через нее волну сконцентрированной воли, пробормотав: «Forzare», и полураздавленное лобовое стекло заскрежетало и вывалилось из рамы, открыв для Молли вид на дорогу.

– Поехали, – прохрипел я.

Молли вела аккуратно. За нами ехали полицейские машины, пожарки и неотложки, и Молли прижималась к бордюру и сбавляла скорость, чтобы пропустить их. Я сидел, тяжело дыша – осознавая, что настоящее перенапряжение от подъема такого веса наваливается на тебя не тогда, когда ты этот вес поднимаешь, а позже, когда твои мышцы достаточно восстановились для того, чтобы потребовать кислорода, вот как сейчас, черт их дери. Продолжая тяжело дышать, я прислонился головой к окну.

– Приятель, как дела? – спросил я мгновение спустя.

– Больно, – Тук вздохнул. – Но я буду в порядке, милорд. Часть ударов броня все-таки смягчила.

Я проверил череп. Огоньки в глазницах потухли. Боб затыкался всегда, когда Молли оказывалась рядом. Это был мой приказ, действовавший еще с тех пор, как Молли стала моей ученицей. У Боба почти безграничные познания в магии. А Молли вполне могла перейти дозволенные границы, если считала, что такой шаг оправдан. Они могли бы стать ужасающей парочкой, и все время обучения Молли я держал их подальше друг от друга.

– Нам нужно убраться с улицы, – сказал я. – Куда-нибудь в тихое и безопасное место.

– Такое место я знаю, – отозвалась Молли. – А что случилось?

– Кто-то швырнул вещмешок со взрывчаткой в мою машину, – прорычал я. – И на десерт добавил эскадрилью долбаных эльфов родом из ада.

– Ты хочешь сказать, что в потоке транспорта они распознали именно эту машину? – сухо спросила она. – И как же они умудрились?

Я хмыкнул:

– Еще один повод убраться с улицы, и поживее.

– Расслабься, – сказала девушка. – Я начала прикрывать машину завесой, как только мы поравнялись с полицией. Если кто-то и висел у тебя на «хвосте», то сейчас это исключено. Вздохни свободно, Гарри. Мы скоро будем на месте.

Я заморгал. Ни фига себе! Завесы – это вам не просто заклинания. Правда, подобные фокусы всегда хорошо давались Молли, однако нынешняя иллюзия на порядок превосходила ее прежние возможности. Не знаю, смог бы я покрыть весь Кадди завесой, внимательно ведя машину и поддерживая оживленную беседу? Ни фига не смог бы.

Кузнечик действительно повзрослела.

Я изучал ее профиль, пока девушка сосредоточилась на вождении. Пялился, откровенно говоря. Когда я впервые встретил ее, она была неуклюжим подростком в лифчике, которому нечего было скрывать. Сейчас и рост у нее был вполне подходящим – пять футов десять дюймов, а то и больше. Русые волосы, хотя цвет их за годы нашего знакомства она меняла раз пятьдесят. Сейчас ее простая короткая стрижка была натурального оттенка. Косметики – минимум. Сложена же как статуя безупречных пропорций, но сложение свое не выставляла напоказ, скрывая под неброской одежонкой: штанами цвета хаки, кремовой рубашкой и шоколадной курткой.

Когда я видел Молли последний раз, она выглядела как тощая попрошайка, одетая в лохмотья, и вздрагивала от каждого звука или движения, словно бродячая кошка – что неудивительно, если принять во внимание ее участие в тайной войне против группировки, называвшей себя Фомор, скрываясь при этом и от полиции, и от Стражей Белого Совета. Она все еще держалась слишком напряженно, ее глаза пытались уследить за всем миром одновременно, но ощущение постоянно сжатой пружины все-таки чуток поубавилось.

Она хорошо выглядела. Когда я заметил это, внутри меня что-то шевельнулось, чему шевелиться не следовало – и я резко отвернулся.

– Кгм, – сказала она, – Гарри?

– Ты выглядишь лучше, чем при нашей последней встрече, девочка, – сообщил я.

Короткая улыбка:

– Взаимно.

– Сложновато выглядеть хуже. Думаю, любому из нас, – фыркнул я.

Она взглянула на меня:

– Да. Мне намного лучше. Я все еще не… – Она пожала плечами. – Я еще не вполне маленькая Мисс Стабильность. Пока что нет. Но стараюсь.

– Иногда я думаю, что именно этим большинство из нас и занято, – сказал я. – Сражаемся с безумием, пока хватает сил. Пытаемся стать лучше, чем мы есть. Это важно.

Она улыбнулась, не произнеся ни слова. Через минуту она повернула Кадди к частному паркингу.

– У меня нет денег на парковку, – сказал я.

– Денег не надо.

Она замолчала и опустила потрескавшееся окошко, помахав привратнику, чтобы открыл ворота. Тот оторвался от книги, улыбнулся Молли и нажал кнопку. Ворота открылись, и Молли въехала на площадку. Она проехала по всей ее длине и аккуратно поставила Кадди на крытую стоянку.

– В порядке. Пошли.

Мы вышли из автомобиля, и Молли повела меня к дверному проему, ведущему в смежный многоквартирный дом. Она открыла ключом дверь, но вместо того, чтобы пойти к лифтам, прошла со мной к двери, расположенной рядом со входом. Она открыла и ее, и мы спустились на два пролета к последней, третьей двери. Я чувствовал магическую защиту на дверях и лестнице, не прилагая к тому никаких усилий. Серьезный набор охранных заклинаний. Молли открыла дверь, сказав:

– Прошу, входи.

Она улыбнулась Туку:

– И твоя команда, разумеется, тоже.

– Спасибо, – сказал я, входя следом за ней.

У Молли есть квартира!

Квартира достаточно большая, чтобы закатить вечеринку по поводу дня рождения Хью Хефнера.

Гостиная была размером с баскетбольное поле со стенами в три с половиной метра высотой. Небольшой бар отделял кухню от остального – открытого – пространства. В одном из углов комнаты находился камин, возле которого стоял столовый гарнитур явно ручной работы, в противоположном углу расположились комфортабельные кресла и письменный стол, вставленный в самый угол с рядами встроенных книжных полок. Скамья для упражнений со штангой и эллиптический беговой тренажер, оба явно недешевой европейской сборки. Деревянный пол, там и сям устланный коврами, которые, пожалуй, стоили дороже площади, которую покрывали. Двойные двери, ведущие из главной комнаты. Настоящий дуб. Гранитная кухонная столешница. Газовая плита на шесть конфорок. Встроенное освещение.

– Адские колокола… – сказал я. – Н-да. Ничего себе местечко.

Молли сбросила куртку, швырнув ее на спинку кушетки.

– Нравится?

– Нравится, – сказал я. – Ух. Откуда?

– Свартальвы для меня построили, – сказала она.

Свартальвы. В мире сверхъестественного весьма серьезные типы. Несравненные мастера и ремесленники, очень замкнутый и независимый народец, они не терпели никаких шуточек. Желающих подраться со свартальвом днем с огнем не сыскать. Особой щедростью они тоже не славились.

– Работаешь на них? – спросил я.

– Нет. Эти апартаменты я получила от них в награду.

Молли пробормотала что-то и махнула рукой в сторону люстры, висевшей над столом в обеденном уголке. Та засияла чистым белым светом, ярким, как от целой гирлянды ламп накаливания.

– Принеси его сюда, посмотрим, чем ему можно помочь.

Я так и сделал, как можно бережнее перенеся Тука из черепа на стол. Молли склонилась над эльфом:

– Прямо сквозь нагрудник? Кто же тебя так, Тук-Тук?

– Здоровый жирный тип! – ответил Тук, морщась от боли. – И меч у него был настоящий. Знаешь, как трудно убедить вас, больших людей, сделать для нас мечи, которыми действительно можно сражаться?

– Я видел его оружие, – сказал я. – Твое мне нравится больше, генерал-майор. Выглядит гораздо более классно и стильно, чем это фуфло под черного рыцаря.

Тук отреагировал свирепой усмешкой:

– Благодарю вас, милорд!

Малыш с трудом освободился от своих помятых доспехов, и с осторожной, умелой помощью Молли мне удалось обработать рану и наложить повязку. Вышла она довольно неуклюжей, и Тук вряд ли получал удовольствие от лечебного процесса, но страдал больше от неудобства и усталости, чем от своей раны. Как только дело было сделано, он тут же плюхнулся на стол и уснул.

Молли улыбнулась, достала из шкафа чистое полотенце и укрыла крошечного воина. Тук схватился за полотенце, свернулся под ним калачиком и вздохнул.

– В порядке, – сказала Молли, беря аптечку. Она дала мне знак следовать за ней на кухню. – Твоя очередь. Снимай рубашку.

– Не раньше, чем угостишь меня ужином, – возразил я.

На секунду она застыла, и я подумал, что шутка вышла не столь удачной, как задумывалась. Но потом Молли расслабилась. Она изогнула бровь и сделалась пугающе похожей на свою мать (женщину, рядом с которой ни один разумный человек не стал бы валять дурака), и скрестила руки на груди.

– Ладно, – вздохнул я, закатывая глаза. И выбрался из ошметков разорванного смокинга.

– Боже, – негромко произнесла Молли, взглянув на меня. Она наклонилась надо мной и нахмурилась, осматривая спину. – Словно из фильма о Страстях Христовых.

– Почти не болит, – соврал я.

– Еще заболит, если в какой-то из этих порезов попала инфекция, – сказала Молли. – Просто… просто стой здесь и не дергайся. Ничего себе…

Она сходила к шкафчику и вернулась с большой коричневой бутылкой перекиси водорода и несколькими кухонными полотенцами. Я хмуро наблюдал за ее передвижениями.

– Начнем со спины. Облокотись-ка на столешницу.

Я так и сделал, упершись локтями в гранит и продолжая наблюдать за ней. Она несколько секунд повозилась с лечебным инвентарем, потом закусила нижнюю губу и принялась за дело. Молли начала поливать мою спину тонкими струйками холодной жидкости, и не проведи я столько времени в Арктис-Торе, подскочил бы от холода. Перекись сначала обжигала, а затем яростно зашипела.

– И что, никаких вопросов? – спросил я.

– М-м-м? – Она не отрывалась от своего занятия.

– Я восстал из мертвых, и ожидал, типа… Не знаю. Может, небольшого потрясения. И хотя бы миллиона вопросов.

– Я знала, что ты жив, – сказала Молли.

– Я так и понял. Как? От кого?

Девушка промолчала, и секундой позже я догадался, каким был бы ответ: «Крестная».

– К своей роли Йоды она относится серьезно.

– Помню, помню, – произнес я нейтральным тоном. – И как давно ты знаешь?

– Несколько недель, – сказала Молли. – У тебя здесь столько порезов, что пластыря на все у меня не хватит. Думаю, придется их бинтовать.

– Надену сверху чистую рубашку, и хорош, – сказал я. – Никаких проблем. Такие небольшие отметины исчезнут через день-два.

– Небольшие?… А, для Зимнего Рыцаря?

– В общем, да, – сказал я. – Мэб… устроила мне что-то вроде демонстрации, когда я восстанавливался.

– А что случилось? – спросила она.

Я заметил, что рассеяно созерцаю череп Боба. Рассказать Молли о происходящем означало сделать ее причастной, втянуть в гущу конфликта. Я не хотел подвергать ее такой опасности. Хватит!

Конечно, решение было не только за мной. К тому же Молли вмешалась в попытку покушения на мою жизнь, едва не увенчавшуюся успехом. Тот, кто стоял за роем эльфо-пираний, вероятно, все видел. Так что Молли уже вступила в сражение. И если я стану скрывать от нее информацию, это только уменьшит ее шансы на выживание.

Я не хотел втягивать ее во все это, но она заслужила право самостоятельно сделать выбор.

Поэтому я выложил ей всю историю: прямо, лаконично, без редактуры и умолчаний, кроме этой штуки насчет Хэллоуина. Странное чувство: не припомню, чтобы рассказывал кому бы то ни было столько правды. А ведь правда – опасна. Молли слушала, не отрывая своих огромных глаз от точки в районе моего подбородка.

Когда я закончил, все, что она сказала, было:

– Повернись.

Я повернулся, и она принялась обрабатывать порезы на моей груди, руках и лице. И опять-таки процедура была немного неприятной, но не более того. Я наблюдал, как девушка занимается мной. Лицо ее ничего не выражало. Работая, она не смотрела мне в глаза, проделывая все проворно, уверенно и очень профессионально.

– Молли, – сказал я, когда она закончила.

Она остановилась, по-прежнему не глядя мне в лицо.

– Прости. Извини, что мне пришлось просить тебя помочь мне… делать то, что я делал. Что не заставил тебя остаться дома – подальше от Чичен-Ицы. Нельзя было подвергать тебя всему этому. Ты еще не была готова.

– Серьезно? – тихо сказала Молли. – Но… в те времена я сама не принимала «нет» в качестве ответа. Ни один из нас в ту ночь не сделал разумного выбора.

– Возможно. Но лишь один из нас был наставником, – сказал я. – Мне следовало всерьез задуматься над тем, что происходит.

Молли покачала головой:

– Гарри, это уже позади. О’кей? Сделано. Кончено. Все в прошлом. Пусть там и остается.

– А ты уверена, что хочешь всего этого?

– Да.

– Хорошо. – Я взял бумажное полотенце и промокнул несколько ручейков перекиси, которые, пузырясь, стекали вниз по животу. – В порядке. Теперь все, что мне нужно – чистая рубашка.

Молли кивнула на одну из дубовых дверей:

– Там. Два комода и стенной шкаф. Ничего шикарного, размер твой.

Я заморгал от удивления:

– Э-э… Что?

Она фыркнула и закатила глаза:

– Гарри… Проснись. Я знала, что ты жив. Это значило, что ты вернешься. Леа сказала, чтобы я оставила это у себя, так что я выделила местечко, которое тебя дожидалось. – Она быстрым шагом прошла на кухню, открыла один из ящиков и вернулась с маленьким медным ключом. – Держи. Это откроет двери и проведет тебя через охрану свартальвов и мои обереги.

Нахмурившись, я взял ключ.

– Кгм…

– Я не предлагаю тебе делить со мной постель, Гарри, – сухо сказала Молли. – Просто… Поживешь, пока не встанешь на ноги. Или… или до тех пор, пока ты в городе, и тебе понадобится место, чтобы перекантоваться.

– Думаешь, я не смогу сам о себе позаботиться?

– Нет, конечно, – сказала Молли. – Но… знаешь ли? Возможно, я подумала… чтобы тебе не пришлось?… – Она неуверенно взглянула на меня. – Когда я нуждалась в тебе, ты был рядом. Я решила, что теперь настал мой черед.

Я отвернулся, борясь с нахлынувшими чувствами. Девчушка организовала это жилище, заключила соглашение с очень осторожной и подозрительной расой сверхъестественных существ, обставила для меня комнату, да еще и подобрала гардероб. За каких-то несколько недель? При том, что до этого она бóльшую часть года жила в обносках на улице?

– Я поражен, Кузнечик, – сказал я. – Серьезно.

– Это еще не самая поразительная часть, – сказала она. – Но не думаю, что у нас есть время откровенничать, учитывая, какая работенка тебе предстоит.

– Давай переживем Хэллоуин, – сказал я, – и, может быть, тогда мы сможем сесть и потолковать по душам. Молли, тебе не стоило делать все это для меня.

– Самомнение зашкаливает? – спросила девушка, и в ее взгляде промелькнула прежняя, резкая и язвительная Молли. – Я обустраивала это место для себя, Гарри. Всю свою жизнь я провела в одном доме. А жизнь на улице не была… не была тем опытом, что помог бы мне обрести себя. Мне требовалось что-то… Что-то…

Она нахмурилась.

– Что-то свое? – предположил я.

– Что-то стабильное, – поправила она. – Тихое. И, да, свое. Это не значит, что тебе здесь не рады. Всегда – когда тебе понадобится.

– Думаю, одежду эту ты подбирала тоже не для меня?

– Может, я начала встречаться с баскетбольной командой, – ответила Молли, сверкнув глазами. – Почем ты знаешь?

– Просто знаю, – сказал я.

Она принялась собирать вещи:

– Считай одежду… подарком ко дню рождения.

– Спасибо, – сказал я. – Я бы тебя обнял, но боюсь заляпать перекисью и кровью.

– До следующего раза, – сказала Молли. – Я… кгм… До объятий мы дойдем не скоро.

Она глубоко вздохнула:

– Гарри, я знаю, что дел у тебя невпроворот, но кое-что тебе нужно услышать.

Я нахмурился:

– Да?

– Да. – Молли потерла плечи ладонями, словно в комнате внезапно похолодало. – Я… как бы… навещала твой остров.

Посреди южного предела озера Мичиган лежит остров, который не значится ни на каких лоциях, картах или спутниковых снимках. Он является точкой сплетения лей-линий темной энергии, и гостей не привечает. Он заставляет людей, подходящих слишком близко, поскорей убираться или проходить мимо. Самолеты над ним летают постоянно, но никто его не видит. Несколько лет назад я связал себя и с этим островом и с первоклассным genius loci, который присматривал за ним. Я назвал его Духоприютом и знал о нем относительно немного, кроме того, что это союзник.

Когда меня подстрелили и я погрузился в темные воды озера Мичиган, чтобы сохранить мою жизнь, понадобились совместные усилия Мэб и Духоприюта. Я вышел из комы в пещере под поверхностью острова – с ветвями, торчавшими из моих хреновых вен, словно какие-то органические шланги капельниц. Это было весьма странное место.

– Как ты добралась туда? – спросил я.

– На лодке. Не пешком же.

Я хмуро взглянул на нее.

– Ты знаешь, о чем я.

Она улыбнулась, но как-то грустновато:

– После того, как существо вроде Собирателя Трупов превратит твои мозги в горсть гранатовых семечек, психознак «Проход воспрещен» воспринимается слабовато.

– Хе, – сказал я. – Очко в твою пользу. Но это опасное место, Молли.

– И оно становится еще хуже, – сказала она.

Я нервно переступил с ноги на ногу.

– В каком смысле «хуже»?

– Там накапливается энергия. Как… как пар в котле. Знаю, я во всем этом еще новичок, но я говорила с Леа, и она согласилась.

Бог мой, ну она и тянет, а я уже голову сломал, гадая, что же она знает. Ненавижу такие разговоры.

– Согласилась с чем?

– Кгм, – сказала Молли, потупившись. – Гарри… Думаю, в ближайшие несколько дней остров взорвется. И еще я думаю, когда он взорвется, то прихватит с собой половину Среднего Запада.