В три тридцать к ступеням дома тети Орландо подошла пожилая пара. Они были в трауре. Квин решил, что они корейцы, как мать Орландо (она умерла, когда Орландо была ребенком) и ее тетя Джонг. Женщина посмотрела на Квина, проходя мимо, и постаралась двигаться так, чтобы оказаться от него как можно дальше. Мужчина кивнул и больше не обращал на него внимания.

У пожилой пары был ключ от входной двери, и вскоре они исчезли внутри, не пожелав даже узнать, не хочет ли Квин войти в дом.

Через несколько минут начали прибывать другие люди, тоже корейцы. Некоторые смотрели на Квина, словно спрашивали: «Я должен вас знать?» Однако большинство его просто игнорировали.

В три сорок пять к дому подъехал черный лимузин. Из него вышла еще одна пожилая пара. Квин решил, что женщине не менее восьмидесяти, а мужчина старше ее на несколько лет. Как только они выбрались на тротуар, из машины появилась молодая женщина.

Она была в черном платье, доходившем до середины икры, консервативном, но стильном. Волосы собраны на затылке, открывая лицо, на носу очки в металлической оправе. Несмотря на каблуки, ее рост составлял не более четырех футов и двух дюймов. Но в отличие от остальных она была кореянкой лишь отчасти. Ее отец был наполовину тайцем и наполовину американским ирландцем, и в жилах его дочери Орландо текла настоящая американская смешанная кровь.

Когда Орландо шагнула на тротуар, чтобы присоединиться к пожилой корейской паре, она взглянула в сторону дома. Увидев Квина, она остановилась и посмотрела ему в глаза. Затем ее плечи едва заметно расслабились, а по губам промелькнуло подобие улыбки.

Квин встал и подошел к ней. На глазах Орландо появились слезы, когда она шагнула в его объятия. Пожилая пара двинулась к дому, глядя прямо перед собой. Они сделали вид, что не замечают этого публичного выражения чувств.

Квин положил одну руку на спину Орландо, а другой погладил ее плечи.

— Ты приехал, — сказала она, не поднимая глаз.

— Как всегда, королева очевидного, — ответил он.

Он почувствовал, как она улыбается у него на груди, а потом ее левый кулак ткнул его в плечо.

Когда Орландо оторвалась от груди Квина, он сказал:

— Сожалею, что не сумел прийти на службу.

— Все нормально. Я получила твои сообщения. Просто я была… слишком занята.

Она посмотрела в сторону двери тетиного дома. На пороге стояла та женщина, что пришла первой, и смотрела на Орландо. Потом жестом пригласила ее в дом.

— Пойдем, — сказала Орландо Квину.

Женщина что-то сказала Орландо по-корейски, когда они вошли. Орландо ответила, женщина посмотрела на Квина, отвернулась и отошла.

— Жена брата тети Джей, — сказала Орландо. Джей было прозвищем тети Джонг. — Мне кажется, она считает, что теперь владеет домом и всем остальным.

— А это так?

— Нет, — ответила Орландо. — Я стану хозяйкой.

— Ты можешь ей его отдать.

— Ни при каких обстоятельствах.

Как и все подобные здания, дом тети Джонг был довольно узким и вытянутым в длину, так что одна комната шла вслед за другой. Сразу у входа находилась маленькая гостиная, заставленная старой мебелью. Стены украшали картины: изображение Христа, несколько пейзажей, фотографии. Гости уже расселись на диване и на двух старых шезлонгах.

Орландо провела Квина в коридор, шедший вдоль левой стороны дома. Они поднялись по лестнице на второй этаж, где находились маленькая ванная, спальня для гостей и столовая, откуда можно было пройти в кухню.

Именно здесь собралась основная масса людей, больше дюжины. Они говорили по-корейски, но как только в кухню вошли Квин и Орландо, все смолкли.

Орландо что-то им сказала, но Квин понял только одно слово — «Джонатан». Несколько мужчин удостоили его кивками, а женщины продолжали смотреть безразличными глазами.

Орландо повернулась к нему.

— Это родственники тетиного мужа, — прошептала она. — Они думают, что ты мой белый любовник.

— А если бы я был корейцем?

— Они бы предложили тебе сесть и принялись кормить.

Квин улыбнулся. Он знал: если бы он и Орландо поменялись местами, его родственники отнеслись бы к ней так же.

Орландо взяла два пластиковых стакана и протянула один Квину.

— Вот, выпей лимонада, — сказала она.

Они постояли у кухонного стола. Орландо говорила с гостями, а Квин играл роль заботливого друга.

Примерно через три четверти часа Орландо подняла свой пустой стакан и сказала:

— Пожалуй, мне нужно чего-нибудь покрепче. Пойдем?

— Как пожелаешь, — ответил Квин.

Представления Орландо о чем-то более крепком оказалось весьма своеобразным — она заказала двойной кофе эспрессо у стойки «Старбакс» в бакалейном магазине на Маркет-стрит. Когда они получили стаканчики с кофе, Орландо вывела его на улицу.

— Погуляем? — предложила она.

— Конечно, — ответил он.

Они медленно зашагали по улице.

— Как дела? — спросил Квин.

Это был глупый вопрос, но он не знал, что еще сказать.

— Нормально, — Орландо вздохнула и попыталась улыбнуться. — Я знала, что тетя больна. Поэтому и прилетела ее навестить. Однако я не понимала, насколько все серьезно. — Она поднесла стаканчик к губам и сделала глоток. — Иначе я взяла бы с собой Гаррета. Тетя очень хотела его повидать.

— Ты оставила Гаррета дома?

Мальчику было всего шесть лет.

Она кивнула.

— Мистер Во и его жена за ним присмотрят. С ним все хорошо.

Мистер Во работал в агентстве «Три-Континент», которое Орландо открыла в Хошимине. Он был хорошим человеком, преданным ей.

— Ты сделала для своей тети все, что могла, — заверил Квин.

Орландо грустно улыбнулась.

— Я не хочу об этом говорить. В последние три дня я ничем другим не занималась.

— Конечно. — Квин немного помолчал и предложил: — Мы можем поговорить о футболе.

Она едва не рассмеялась.

— Как ты оказался в Вашингтоне? — спросила она.

— Нейт тебе рассказал?

Она не ответила — защищала свои источники информации, как всегда.

— Обычная работа. Ничего особенного, — пожал плечами Квин.

— У меня сложилось впечатление, что это не совсем так.

Квин остановился, словно собирался сделать пару глотков кофе.

— Что он тебе рассказал?

— Расслабься, — отозвалась Орландо. — Он ничего не рассказал. Лишь сообщил, что ты уехал по делу. Но я сразу поняла, что все непросто, и стала задавать вопросы. Но он тебя не выдал.

Квин все-таки глотнул кофе и произнес:

— Маркофф мертв.

Орландо остановилась.

— Когда это случилось? — удивленно спросила она.

— Одну или две недели назад.

— Я сожалею, — ответила Орландо.

За исключением самого Маркоффа и, как выяснилось, Дерека Блэкмура, лишь Орландо знала о старом друге Квина, о Финляндии и об обязательствах Квина по отношению к Маркоффу.

— Как это произошло?

— Именно это я и пытаюсь выяснить, — ответил Квин.

Они снова зашагали по тротуару, и Квин рассказал ей обо всем, что произошло. Как он избавился от тела, как начал поиски Дженни, о Хьюстоне и Вашингтоне, о конгрессмене, Таше и Блэкмуре.

— Значат ли для тебя что-нибудь буквы LP? — спросил он, когда закончил.

Она сосредоточилась, глядя в пространство.

— Я не знаю. Ничего не приходит в голову.

— Да и у меня нет никаких идей. Однако эти буквы ужасно напугали Блэкмура.

Орландо подумала и спросила:

— А что с Дженни? Ты не знаешь, где она находится?

Квин покачал головой.

— Я знаю, где ее нет. Маркофф мог оставить ее где угодно. А сейчас она наверняка отправилась его разыскивать.

— Но куда?

— Нейт сказал, что корабль, на котором доставили тело, вышел из Шанхая.

На лице Орландо отразились сомнения.

— Дай мне твой телефон, — попросила она.

Квин разблокировал аппарат и протянул ей. Он молча наблюдал, как Орландо входит в Интернет. Вскоре она уже нашла какую-то базу данных.

— Название корабля?

— «Ригель-три», — ответил Квин.

Она набрала название и несколько секунд смотрела на экран.

— Он действительно из Шанхая, но это не последний порт, куда корабль заходил перед прибытием в Лос-Анджелес.

— Ты уверена?

— Не сердись на Нейта, — сказала она. — Ты знаешь, какими базами данных он пользуется?

— Он не говорил. Скорее всего, ЕМПК. Однажды я ему показал.

ЕМПК означал: «Ежедневный мониторинг положения кораблей». Одна из многих баз данных, доступных за весьма существенную ежегодную плату.

— Тогда все понятно. — Она вышла на сайт ЕМПК, используя собственный пароль, и через мгновение показала дисплей телефона Квину. — Видишь?

Он посмотрел на дисплей. Там была информация о «Ригеле-3». И дата: в этот день Квина наняли для похорон Маркоффа.

— Исходная точка Шанхай, — сказал он. — Проклятье!

Это была ошибка. Исходная точка означала вовсе не порт, из которого корабль вышел, а порт приписки. Для «Ригеля-3» портом приписки являлся Шанхай. Квин попытался вспомнить, объяснял ли он это Нейту, но так и не сумел.

Орландо еще немного повозилась с телефоном и нашла ПП — предыдущий порт, — то есть то место, где «Ригель-3» останавливался перед Лос-Анджелесом.

Квин почувствовал, как у него закололо в затылке. Сингапур.

— Что такое? — спросила Орландо.

— Тот парень, с которым я встречался в офисе Гуэрреро, — сказал Квин, — Дилан Рэй. Он сказал, что Гуэрреро на следующей неделе отправляется в Сингапур.

— Зачем?

Квин закрыл глаза, вспоминая разговор.

— Речь шла о сборе информации. Поиски фактов, так он сказал. Это как-то связано с безопасностью.

— Он едет один или вместе с комитетом Конгресса?

— Я не знаю.

— Значит, ты уверен, что конгрессмен связан с исчезновением Дженни?

Квин нахмурился.

— Он наверняка вовлечен в эту историю. В Джорджтауне с ним были те же люди, которых я видел в Хьюстоне. И когда я говорил с ним, он явно что-то скрывал. Пока не могу сложить все куски головоломки, но либо Гуэрреро отвечает за все, что случилось с Дженни, либо он в курсе дела.

Орландо кивнула.

— Я могу… ты знаешь… я могу этим заняться.

— У тебя хватает других проблем. А у меня есть Нейт.

Он попытался забрать у нее телефон, но она не отдала его.

— Мне нужно отвлечься, — сказала она, бросив на него серьезный взгляд. — Я попытаюсь выяснить, что такое LP.

Квин некоторое время смотрел в глаза Орландо, потом кивнул.

— Хорошо.

— Ну, договорились. — Она протянула ему телефон. — Теперь можешь его забрать.

Квин положил телефон в карман.

Они вновь зашагали по улице, молча потягивая кофе из стаканчиков. На следующем перекрестке они остановились, дожидаясь, когда загорится зеленый свет.

— Прежде чем погрузиться в это дело, я хочу знать: ты уверен, что хочешь продолжать игру? — спросила Орландо. — Я знаю, Маркофф был твоим другом. И что ты должен обо всем рассказать Дженни. Но у меня складывается впечатление, что это очень непростое дело. Ты навлечешь на себя серьезные неприятности.

Квин покачал головой.

— Не в первый раз.

— Поэтому я и говорю. В прошлый раз нам всем пришлось несладко. Ты уверен, что справишься с такими шарадами?

«Перед тем, кто спас твою жизнь, ты в неоплатном долгу».

— Справлюсь.

— Но это не твоя игра. Ты можешь просто отойти в сторону.

— Ты знаешь, что я не могу так поступить, — твердо сказал он, рассчитывая, что Орландо сменит тему.

— Из-за Маркоффа? — спросила она.

Квин глубоко вздохнул. В мире было не много людей, ради которых он был готов бросить все и помчаться к ним на помощь — даже к мертвым. Маркофф значился номером два в этом списке. А сейчас Квин говорил с номером один.

— У меня нет выбора, — ответил он. — Я его должник.

Взгляд Орландо поразил Квина. Ему показалось, что она была бы разочарована, если бы он сказал что-нибудь другое.

— Значит, и у меня нет выбора.

— Знаешь, могут возникнуть серьезные проблемы. Ты не должна мне помогать. Я сам обо всем позабочусь.

Орландо рассмеялась.

— Теперь ты уже меня не остановишь.

— Орландо, — сказал Квин, — для меня это личное дело. Но не для тебя. Тебе вовсе не обязательно участвовать.

Она положила руку на его плечо и заглянула в глаза.

— Прошлой зимой, когда казалось, что все потеряно, когда… Дьюри забрал моего сына, это тоже было личное. Однако ты остался рядом со мной.

Было и другое, о чем даже не требовалось говорить. Квин знал: Орландо испытывает те же чувства, что и он. Если одному из них трудно, другой всегда поможет. В нужный момент окажется рядом. Всегда.

Зажегся зеленый свет, и они зашагали дальше.

Когда они перешли на противоположную сторону улицы, Квин произнес:

— Спасибо.

Она посмотрела на него, потом прижалась к нему. Он обнял ее за плечи.

— Может быть, нам надо вернуться? — спросил Квин.

Он почувствовал, как она покачала головой.

— Пока нет.