Наступил месяц май.

Последний студенческий май! Скоро дипломная работа — и прощай студенческое родное общежитие, горячие споры до рассвета, танцы, звонкий смех всегда веселых девушек!

Вот и сейчас они шумной толпой окружили Андрея и наперебой просят его поехать вместе с ними на остров: сегодня же воскресенье!

Со времени отмены хлебных карточек люди как-то вдруг вспомнили о себе, вспомнили о своем юном возрасте, о том, что на острове сейчас цветут дикие маки, шиповник, что в Днепре уже можно купаться, что юношеские песни на реке звучат громче и раздольней, — вспомнили, что не единым хлебом жив человек!

Андрей смотрел на радостные лица девушек и не понимал, почему среди них нет той, которой можно было бы доверить свое будущее, отдать свое сердце, всего себя. Он даже удивлялся, когда кто-нибудь из его сверстников с сияющими глазами ожидал в коридоре техникума или Надю Никольцеву, или Раю Чувилко… «Чего хорошего нашли они в этих девушках? — думал Андрей. — Одна как не сдаст зачета, так плачет, другая то и дело закатывает истерики в общежитии…»

Андрей на девушек из своего техникума смотрел только как на студенток. Он понимал их прекрасно, а влюбиться ни в одну из них не мог.

Он знал, что сегодня будет очень весело на острове, но не испытывал особого желания поехать туда.

Хотя Андрею шел уже двадцать пятый год, но за штурмами да заседаниями он как-то так еще и не нашел времени подумать о самом себе, о своей будущей жизни. Все его товарищи или имели невест, или уже были женаты, а он все еще оставался вольной птицей, и ему хотелось, чтобы и его какая-нибудь девушка звала не как все Андреем Петровичем, а просто Андреем, а то и Андрюшей.

В это воскресенье сердце его как-то особенно тосковало и уводило от шумной и веселой толпы студентов.

Проводив молодежь на остров, он отправился в дубовую рощу, куда так же, как и на остров, высыпали в воскресенье студенты других учебных заведений и жители города. Ему надоело обращение «товарищ комсорг», «Андрей Петрович». Ему захотелось отдохнуть среди людей, где его никто не знает, где он был бы просто студентом.

В лесу собралось столько народу, что нельзя было пройти и двадцати шагов, не встретив влюбленную парочку или целую компанию отдыхающих. Звуки патефонов и гармоник раздавались на каждой лужайке.

К середине дня Андрей так устал, что решил уехать домой. Пробираясь через кустарник, на одной крохотной полянке он столкнулся с компанией, состоящей из двух девушек и одного солидного мужчины.

Сворачивать было уже поздно, и Андрей в шутку сказал:

— Вы, наверно, меня ждете?..

Одна из девушек полупрезрительно пожала плечами, а другая, сидевшая к Андрею спиной, обернулась… Это была Люба…

Увидев Любу, Андрей чуть не вскрикнул, но тут же подумал: «Может, она уже замужем и это ее муж». Андрей заглянул в глаза Любе и понял, что им скрывать свое знакомство незачем.

— Здравствуй, Люба, — тихо произнес Андрей и робко протянул руку.

— Здравствуйте.

Люба сделала ударение на последнем слоге. Пожав руку Андрею, она немного отодвинулась, уступая место подле себя.

Услышав Любино «здравствуйте», Андрей вспыхнул, но все же сел рядом.

Да, это была уже не та взбалмошная Люба-подросток, которую когда-то знал Андрей. Это была совершенно другая девушка. Глаза ее были все так же грустно-задумчивы, но в них появился новый свет, который бывает у людей, верящих в свое будущее.

Приветствие Любы так озадачило Андрея, что он не знал, с чего и как начать разговор.

Люба это почувствовала и заговорила сама:

— Знакомьтесь. Это моя подруга, а это наш преподаватель.

Знакомясь, Андрей с благодарностью посмотрел на Любу. В ответ Люба улыбнулась тихой улыбкой. «Ты разве этого не ждал от меня?» — говорили глаза Любы.

— Вы учитесь? — спросил Андрей, чтобы продолжить разговор.

Люба улыбнулась на его «вы» и ответила:

— Да, я теперь студентка физкультурного института. За кустами раздались звуки патефона. Вся компания поднялась и пошла туда, где молодежь собиралась танцевать.

Преподаватель пошел танцевать с Любой. Вторую девушку подхватил какой-то незнакомый юноша. Андрею ничего не оставалось делать, как идти своей дорогой. Он уже было сделал шаг в сторону от танцующих, но в это время его взгляд встретился со взглядом Любы. По ее взгляду Андрей понял, что ему уходить не надо.

Когда замолк патефон, Андрей смело подошел к Любе и пригласил ее на второй танец.

Танцуя, Андрей узнал, что преподаватель оказался в компании девушек случайно, что она «свободна» и не против того, чтобы Андрей проводил ее домой, до общежития.

У общежития и он и она вдруг почувствовали, что они всю дорогу говорили совсем не о том, о чем им хотелось бы поговорить. И они условились встретиться вечером.

Вечером Андрей чуть не прошел мимо Любы: под белой цветущей акацией Люба стояла вся в белом, на ее волосы падал лунный свет. Андрею показалось, что эта девушка ждет совсем другого, человека. А когда он узнал Любу, он тут же подумал: «Нет, она со мной дружить не будет…» Слишком очаровательной была она в этот вечер.

Но Люба не знала мыслей Андрея и встретила его просто и радостно, как старого знакомого.

С первых же ее слов Андрей почувствовал, что он ей по-прежнему нравится.

Майская ночь.

Над их головами белые-белые гроздья акации. В каждом палисаднике — цветы. Луна сделала весь мир как бы еще никем не познанным, и потому с каждым новым шагом вперед Андрей и Люба становились взволнованнее, изумленнее.

Теперь они уже шли молча. Но сердца их говорили горячо и убежденно, и эти непроизнесенные слова были понятнее, чем все сказанное прежде. А добрые-добрые, доверчивые взгляды в глаза друг другу как бы продолжали разговор сердец…

В эту ночь они долго не могли расстаться друг с другом, а когда расстались, на востоке уже алела заря.

На другой день после встречи с Любой Андрей сделал для себя открытие. Он вдруг понял, что комсомольские дела вовсе не требуют от него ежечасного вмешательства в жизнь комсомольцев и что окружающие его лица намного добрее и интереснее, чем это ему казалось раньше.

Только что с ним разговаривала плакса Надя. Андрей увидел, что не такая уж она плакса и что жизнь она понимает не хуже, чем он. Как тонко и осторожно Надя намекнула ему, что догадывается о его состоянии!..

И Леня Пархоменко стал к Андрею относиться еще предупредительнее, чем прежде, — он тоже понял состояние Андрея.

«Откуда им всем стало известно, что душа моя уже не в техникуме, не на лекциях, а где-то там, где сейчас находится Люба? — думал Андрей. — Ведь я никому и словом не обмолвился о встрече с Любой…»

Теперь Андрей вдруг обнаружил, что его окружают замечательные люди.

С Любой Андрей договорился встретиться в следующее воскресенье. Но, боже мой, как медленно идет время! Сегодня только еще среда, а ему кажется что он ее не видел целую вечность. Он закроет глаза, хочет вспомнить ее лицо, но оно ускользает куда-то… Он знает, что лицо у Любы прекрасное, но, закрыв глаза, не может увидеть его так же ясно, как видит лицо Юрика или Нины.

Как только окончилась лекция, Андрей все бросил и умчался на стадион. Люба говорила, что по средам у них бывают занятия на стадионе. Он еще не придумал причины, чтобы объяснить свое внезапное появление. Он придумает причину дорогой. Ему кажется, что если сегодня они с Любой не увидятся, то больше никогда не придется им встретить друг друга.

На стадионе он не удивляется тому, что Люба, сказав что-то преподавателю, выходит из строя и бежит к нему.

— Я так ждала тебя, — говорит она таким тоном, будто они условились о сегодняшней встрече заранее.

Домой они уходят вместе.

И в их жизни появилась еще одна счастливая ночь с широким разливом зари на востоке.