Много написано романов о любви, много написано стихотворений о любви, много сложено песен о любви. А у любви, по сути дела, есть только одна песня и состоит она всего из одного слова: «люблю».
«Любишь?» — «Люблю!» — вот она, настоящая песня любви!
Конечно, они говорили и другие слова, конечно, у них были и другие разговоры, но за всеми их другими словами, за всеми их разговорами стояло всегда: «Любишь?» — «Люблю!»
«Люба — Андрей», «Андрей — Люба» — теперь в техникуме одно имя не произносилось без другого. Все в металлургическом техникуме знали, что Люба невеста Андрея. Все студенты физкультурного института знали, что Андрей — жених Любы. В кино, на всякие вечера, на остров их приглашали обоих. Все за ними ухаживали, оберегали их любовь. Их любовь незаметно делала интереснее жизнь других. Теперь Андрей почти каждый вечер возвращался из города в два-четыре часа ночи, и утром у него голова была ясная, полная достижимых замыслов.
Дипломный проект, который ему прежде казался какой-то турецкой азбукой, вдруг стал сразу простым и понятным. И даже больше: раньше он боялся сделать какое бы то ни было отступление от установленных формул и технических норм — теперь он понял, что не человек служит формулам, а формулы — человеку. Любовь вливала в Андрея новые силы.
Консультантом для студентов-дипломников был приглашен кандидат технических наук инженер Соловьев. Широкоплечий, слегка сутулый, Соловьев вел себя так просто, что в первые дни его пребывания в техникуме эта простота чуть не оттолкнула от него студентов. Студентам до сих пор приходилось встречаться только с инженерами-исполнителями. Инженера-творца студенты видели перед собой впервые, и им казалось, что если уж простые инженеры знают себе цену на заводе, то инженер, кандидат технических наук, человек, наверно, недоступный.
Каково же было разочарование студентов, когда в аудиторию вошел немного разгоряченный человек среднего роста, спросил, точно ли в этой аудитории находятся студенты-дипломники и, положив на стол туго набитый портфель, застегнутый только на один ремешок, подошел к доске, тщательно вытер ее и, обернувшись к студентам, сказал:
— Приступим к занятиям…
Инженер Соловьев уже начал свое вступительное слово, а Андрей и другие студенты все еще смотрели то на его съехавший набок измятый галстук, то на борт пиджака, на котором не хватало пуговицы.
Мысленно Андрей давно уже создал себе образ человека-творца, и этот идеальный образ, созданный в мыслях Андрея, ничего общего и даже приблизительного сходства не имел с человеком, суетившимся у доски. Андрей еле сдержался, чтобы вслух не выразить своего разочарования.
Подойдя к доске, инженер Соловьев взял мел и сказал:
— Вопросы будете задавать потом.
Но когда он заговорил о структуре стали, студенты как-то сразу забыли о том, что галстук у нового консультанта помят, что на борту пиджака нет пуговицы, что локоть пиджака в мелу.
Он так говорил о стали, будто сталь была не твердым сплавом железа с углеродом, а каким-то живым существом. Студенты вдруг увидели жизнь стали. Сталь, как и человек, имела свою жизнь и, как человек, имела настроение, а не просто структуру — тростит, мартенсит или аустенит, структуру, которую люди научились фиксировать на фотопленке. И инженер Соловьев сразу стал для студентов не товарищем Соловьевым, а Иваном Алексеевичем.
Иван Алексеевич сверху донизу исчеркал дипломный проект Андрея. Коля Шатров, как всегда в трудных случаях, говорил Андрею ободряющие слова:
— У нас впереди времени еще много, можно заново весь проект переделать…
Но Коля не успел закончить своей мысли, как Иван Алексеевич поднял от проекта голову и сказал:
— Вот это настоящий проект!
Все удивленно посмотрели на Ивана Алексеевича, а он продолжал:
— Правда, тут не все додумано до конца, тут еще много неверных рассуждений, но дело не в этом. В проекте есть самое главное — творческая мысль! — Сказав это, он дружески пожал руку Андрею.
После занятий Андрей встретился с Любой. Люба по глазам Андрея узнала, что дипломный проект ему удался.
За последнее время Люба так прочно вошла во все дела Андрея, что для нее и вопросы его специальности не были «темным лесом». В этом, помимо своей воли, Андрей помогал ей сам. Он рассказал Любе обо всем, что произошло с ним за день. Люба ему тоже рассказывала о своих делах, но ей было приятнее слушать его: у него, как ей казалось, жизнь была сложнее и интереснее. И по натуре своей Люба была более чутким человеком. О чем бы ни рассказывал Андрей Любе, ей никогда не казался его рассказ скучным.
Время подходило к каникулам. Так как заводу требовались специалисты, некоторые студенты техникума решили во время каникул защищать свои дипломные работы и досрочно выехать на заводы.
Люба с Андреем уговорились, что они поженятся после того, как он окончит техникум.
Чистая дружба Андрея с Любой неизбежно делала их отношения добрыми и нежными. Такие отношения, необходимые для хорошей семейной жизни, редко бывают у тех, кто слишком быстро становится мужем и женой.