Выскоблен мозг из гнилой скорлупы И продавлен сквозь пальцы уличных стоков. Мир, как всегда, был жесток, Назвав этот вымысел глупым. Брошенный вами пятак был смешной заплатой На моих глазах, разорванных ужасом, Ломаясь отблеском в талых лужах, Ваш Пьеро танцевал за плату. Но душа, одурев от духов кокоток, Поскользнувшись, упала в снег расколотый, И под топотом ног, как ударами молота, Холод выковал шрамы хохота. Сгорбившись скорбно под яркой вывеской, Обещавшей солнце средь ночи, Я понял: сегодня ослепший зодчий Может и меня из терпения вывести. Я встал, шатаясь, зубами лязгая От наглой простуды, родившей город, И сквозь обросшее веригами горло Выдавил покрытую цвелью сказку:   «Стебли-корабли выростают за морем!   Ждала царевна своего любимого,   Глядя на кольцо с пятном рубина,   Песня сливалась с вещим маревом.   Белые чайки вдали мерещатся,   Белые крылья, несущие ветер,   Царевна прялку седую вертит,   А волны ищут крабов в щелях.   Камни расчесывают вяло пену,   Туманами стынут над морем напевы.   Год за годом ждет седая царевна,   Когда из-за моря вернется пленник…» И вы, решив, что болью выцветшей Я закрыл гниющую рану, Сказали: «Солнце и вправду встанет! Ну, будьте же милым рыцарем!». И решив, что нашли слепого котенка, Ищущего в слякоти теплое вымя, Вы хотели нежность на что-нибудь новое выменять, Чтоб стереть свой облик поденный. Ваши руки теплы и ласковы, А уста — орхидея в нелепой витрине, Ну, так знайте — смех мой стынет, Этим проклятьем давно я скован… Тает снег, ногами размятый, Кто поверит в глупый вымысел? Завтра грубый метлою выметет Труп Пьеро, набитый ватой. Ваш пятак был смешною платой… Но не бойтесь — из грязных клочьев Ваш любимый ослепший зодчий Выкроит ярче заплаты.

У вас елка, а у меня сердце выскребли И посыпали затхлым мелом. У вас елка, а я для вас только выскочка В выкрике бессмысленно-смелом. Вы зажгли огни, вы веселы Простоквашу посыпав улыбками, А я на вашей елке повесился, Как вы вешаете золотую рыбку. И высунув язык, распухший до боли, И глаза, совсем рачьи, Я мечтаю о вате, что ли, В ней утопить свое сердце собачье. У вас елка, но я плюю на вас, Потому что я повесился, На вас падают гнойные слюни, И в них вам как-то тесно. У вас елка, я это знаю, Потому мое сердце и выскребли… О, этот снег из ваты не тает Даже в яркой искре моего Я.