Как-то лунной ночью молодому специалисту Вениамину Редькину приснилось, будто он нашел клад. Но не просто клад, не какой-нибудь там тривиальный горшок с золотом, а исполнитель желаний, который этими горшками может завалить по самую маковку. Причем, что самое интересное, проснувшись, Редькин, четко знал куда ехать, где рыть землю, чтобы выкопать исполнитель желаний, и каким образом приводить его в действие.

На дворе стояла ранняя солнечная осень — самое время для земельных работ. Редькин выхлопотал на работе отгул, прихватил из дома лопату и отправился на вокзал.

Доехав на электричке до станции «М…», а затем на двадцать четвертом автобусе — до остановки «33-й километр», он направился по тропинке в лес. Тропинка привела его к обложенному позеленевшими булыжниками роднику. Попив водички, Редькин отмерил сорок пять шагов по направлению к старому вязу, поплевал на ладони и начал копать.

Минут через пять энергичного рытья он наткнулся на клад.

Исполнитель желаний напоминал иссохшую коровью лепешку, только был потяжелее. Внешний вид исполнителя не вызывал желания схватить его в руки и, как всякую бесценную вещь, прижать к груди. Очевидно, драгоценную вещицу долго, веками, пинали ногами, пока она естественным образом не была погребена под слоем земли.

Редькин ополоснул исполнитель в ручье, вытер рукавом куртки, после чего, помня вещий сон, включил, нажав пальцем в центр лепешки. Раздался короткий звук, похожий на бряцанье цепи.

— Ну, миленький, не выдай, — пробормотал Редькин, волнуясь.

И торжественно объявил:

— Хочу горячую сосиску.

Тотчас в правой руке у него появилась сосиска, да такая горячая, такая раскаленная, что он тут же выронил ее на землю.

— Сработало, — сказал Редькин неверным голосом. — Ура, товарищи! Сработало.

Он подцепил сосиску на лопату и понес к ручью — охлаждать. А заодно и помыть.

Сосиска была вкусная, сочная, в меру соленая, в меру перченая, самая что ни на есть настоящая. Даже вкуснее настоящей.

— Та-ак, — бодро сказал Редькин и посмотрел на часы. — Без пяти одиннадцать…

Часы были старенькие, облупившиеся, с трещиной на стекле…

— Хочу новые часы, — заявил он. — Швейцарские. Самые дорогие.

На этот раз ничего не произошло, лепешка нагло проигнорировала желание.

— Пусть будут подешевле, — сбавил Редькин.

Никакого эффекта.

— Пусть будут наши, — еще больше сбавил Редькин.

— Не так просто это делается, Вениамин, — сказала вдруг лепешка приятным баритоном. — Я могу тебе помочь, но с условием — услуга, за услугу.

— Как это: услуга за услугу? — удивился Редькин. — Ты же исполнитель желаний. Ты должен все делать даром, за так.

— Должен-то должен, — отозвался исполнитель, — но только в том случае, если поступит команда. Командуй.

— Давай часы! — рявкнул Редькин.

— Это не команда, — сказал исполнитель. — Мало ли кому чего дай. Ты набери код, назови позицию, ряд, индекс желаемого. Укажи свои координаты в четырехмерном пространстве, индекс аналога, если желаемого предмета нет в наличии, или же требуемые характеристики, которыми должен обладать предмет, если аналог отсутствует. Кроме того…

— Скряга, — прошептал Редькин. — Крохобор. Пойду-ка я тебя в омуте утоплю, сквалыгу, чтобы никому больше не снился.

— Так ведь услуга-то плевенькая, — вкрадчиво произнес исполнитель. — И тебе будет проще, и мне легче. И услуга-то всего одна. А?

Редькин подумал и сказал:

— Часы вперед.

Тотчас же на его руке рядом со старыми часами появились новые, да такие, что глаз не оторвешь. Редькин немедленно спрятал их в карман, и застегнул карман на пуговку.

После этого исполнитель изложил свою просьбу. Дело в том, что спиралевидные углубления на корпусе, так делающие его похожими на коровью лепешку, на самом деле являются многофункциональным органом управления. Пользоваться органом управления может только существо обученное, телепатически одаренное, умеющее предугадать, что за монстр извлекается из небытия вместо, скажем, заказанной котлеты. Редькину эта задача не то чтобы не по зубам, а, как бы выразиться помягче, затруднительна. Крайне. И не только Редькину, но и всем сапиенсам. Поэтому исполнителю желаний не нашли лучшего применения, как пинать его ногами. Из этого следует, что выходом было бы приставить к исполнителю обученное существо. Но еще лучше, если сам исполнитель будет выполнять роль обученного существа. Короче, редькинская услуга такая: пожелать, чтобы исполнитель принял человеческий облик.

— Убежишь, — сказал Редькин. — Знаю я вас.

— Куда же я убегу, Вениамин, если ты мой хозяин? — возразил исполнитель. — Напротив, всегда буду рядышком. Ты подумай, какая выгода: захотелось, например, тебе слетать в родную деревню Пятихатку — р-раз, и самолет к твоим услугам.

— Там аэродрома нет, — буркнул Редькин, раздумывая над предложением.

— Какая разница: есть аэродром, нет аэродрома? — сказал исполнитель. — Главное, что тебе не нужно будет корпеть над криволинейными интегралами. Ты называешь желание, а самолет, аэродром, золотой унитаз — это уже моя забота.

Криволинейные интегралы и золотой унитаз доконали Редькина.

— Ладно, — согласился он. — Желаю, чтобы ты стал человеком.

Исполнитель выдержал эффектную паузу и сказал:

— А теперь, чтобы соблюсти формальность, вложи указательный палец во второй с краю желобочек, средний — в седьмой, а безымянный — в первый… Эх, и почему у тебя не щупальца, как у всех нормальных шулундюев?