3.1. Журнал «Русская Правда»

Журнал «Русская правда» (Берлин; Белград, 1922–1933. № 1-72/73) являлся фактическим органом БРП, официально предназначавшимся для распространения в СССР. С 1930 г. он издавался от имени Русской Освободительной Казны. Редактировал журнал С.А. Соколов в сотрудничестве с П.Н. Красновым и А.В. Амфитеатровым. «Русская Правда» три раза меняла подзаголовок: первоначально — «Голос свободной русской мысли», с марта 1923 г. — «Голос свободной национальной русской мысли», с июня 1924 г. — «Голос вольной русской национальной мысли», с 1932 г., с № 69 — «издается для порабощенных народов России». Нумерация арабскими цифрами от первого номера началась с № 67. Журнал выходил под лозунгами БРП: «Коммунизм умрет! Россия — не умрет!» и «Мы незримы, но мы везде».

Журнал изначально предназначался для заброски в СССР, только 20 экз. распространялось по зарубежью. П.Н. Краснов писал, что практически один С.А. Соколов создал и выпустил 70 номеров «Русской Правды». Немногочисленные сотрудники, кого удавалось привлечь в журнал, работали совершенно безвозмездно262. «Трудно поверить, — сожалел П.Н. Краснов, — что по существу все эти семьдесят больших, по два печатных листа номера журнала были составлены одним человеком, С.А. Соколовым. Все статьи были под псевдонимами, а чаще всего анонимны, без подписи и почти все были — его…»263.

Адрес для пересылки писем в редакцию, переправленных из СССР (с оказией или в форме вложений в легальную корреспонденцию), давался следующий: «Budapest Foposta 70 Szamu Fiok»264.

Первоначально «Русская Правда» нелегально печаталась в типографии «Пресса» А.Д. Веревкина в Берлине (в 1922–1923 гг.), причем с типографией сносился АК (А.Н. Кольберг. — П.Б.). Позднее А.Д. Веревкин, прогорев с типографией, уехал в Ригу265, а издание журнала было перенесено в Белград. «Русская Правда» издавалась и в уменьшенном размере на тонкой легкой бумаге — такая форма именовалась «походной»266 — для удобства переправки в Россию. Об издании журнала на тонкой папиросной бумаге для этих целей сообщает и А. Смирнов, работавший с делом П.Н. Краснова в ЦА ФСБ267.

Материалы на страницах «Русской Правды» часто повторялись. В черных рамках печатались тексты листовок и карикатур, которые выходили также отдельными тиражами. Как уже говорилось, регулярно публиковались анекдоты из СССР, конечно же, антисоветского содержания.

Периодически публиковались в журнале поэзия, рассказы и отрывки из прозы И.А. Бунина, А.В. Амфитеатрова, А.Т. Аверченко, М. Колосовой, П.Н. Краснова, Е. Дьяковой и др.

Зналось выявить рассказы И.А. Бунина «Третьи Петухи»268 и «Поруганный Спас (Рассказ извозчика)»269. В номере за март 1923 г. напечатан отрывок Аркадия Аверченко из книги «Рай на земле» — «Красные матросы (Славной памяти героев Кронштадтского восстания)» — о женских одеждах матросов, голоде в Петрограде и уничтожении «мятежников в тельняшках» в марте 1921 г.270.

Самый популярный автор — харбинская поэтесса Марианна (настоящее имя Римма Покровская) Ивановна Колосова (1903–1964) (подписывавшаяся и как «Марианна К.»). Ее отца (православного священника) и жениха расстреляли большевики. Все творчество М. Колосовой — эпатажные антибольшевистские стихотворения, выделявшиеся даже на общем фоне русской эмиграции, в правых кругах она считалась «бардом Белой армии». Впоследствии, вместе с мужем А.Н. Покровским, создателем первых фашистских организаций на Дальнем Востоке, была выселена японцами в Шанхай, после 1949 г. эмигрировала в Чили.

Эпиграфом книги А.В. Амфитеатрова «Стена плача и Стена нерушимая» стала строка М. Колосовой «Отчего мы такая дрянь?», по мнению В.П. Крейда, облетевшая всю русскую эмиграцию271. Все ее стихотворения в «Русской Правде» воспевали БРП, террор и посылали проклятия сатанинской советской власти: «Родине»272, «Братский Крест»273, «Расстрелянному брату»274, «Брату РП» (стихотворение стало популярной песней белорусских отрядов — «Над отрядом Зеленого Дуба»)275, «Два слова» (посвящается братьям-террористам)276, «Взрыв»277. И, наверное, самое известное из цикла — «Брату», начинавшееся словами:

Появлялись публикации и малоизвестных авторов. В номере за июль-август 1930 г. под псевдонимом «Наталья Р.» (по данным В.Б. Кудрявцева — Н.О. Русская)279 было напечатано стихотворение «БРП: Железная воля сковала нам крылья». В 1920-е гг. Наталия Осиповна Русская (другой псевдоним «Звездочка») переехала из Двинска (Латвия) в Милан и примкнула к движению нового итальянского футуризма. Ее творчество переводил на итальянский и пропагандировал поэт и публицист, идеолог фашизма и антисемитизма Лино Каппуччио (по матери — Тресковский)280.

В том же номере выделим также рассказ православной странницы Е. Дьяковой — отрывок из книги «Тень Антихриста „Божье чудо"»281.

С. А. Соколов регулярно печатал и псевдонародные частушки:

Как отмечалось выше, «Русская Правда» была заполнена анекдотами советского происхождения, которые запоминали во время рейдов в СССР так называемые ходоки. Ленинградская специфика большинства из них объясняется просто. Агентам БРП из Прибалтики или Финляндии, например А. Толю и его подчиненным, легче всего было услышать в мегаполисе что-либо антиправительственное. Например:

«З агадка.

Вопрос : Из русской азбуки вырезали много букв, и „ять“ и „фиту“, и „еръ“, и „ижицу“, а вот в России все живется плохо. Какие три буквы надо вырезать, чтобы в России полегчало?

Ответ : Г.П.У. »284

Политические материалы, печатавшиеся в журнале «Русская Правда», подробно рассмотрены в разделе «Идеология и политическая программа БРП». Бесконечное количество раз печатались братские памятки, заповеди, наказы, призывы к борьбе с советской властью, террору и партизанскому движению, материалы против экономической политики первых пятилеток, коллективизации. В номерах за 1930–1933 гг. подробно освещается тема голода в СССР.

Как уже отмечалось, патронировал БРП и его журнал митрополит Антоний (Храповицкий). Подробно было описано убийство советского полпреда в Польше П.Л. Бойкова, в котором русские эмигранты видели, прежде всего, участника убийства в 1918 г. царской семьи. Эмигрантские газеты утверждали, что при теракте с руки П.Л. Бойкова слетел перстень, ранее принадлежащий Николаю II. Характерно заглавие статьи «Слава Борису Коверде, мстителю за русскую честь»285. РОК собирала деньги на адвокатов Б.С. Коверде потому, что помощь ему имела для эмигрантов символическое и принципиальное значение.

Выделим из других публикаций наиболее примечательные. Например, «Письмо царского генерала П.Н. Краснова»286 (с призывом к казакам выступить против большевистской власти). Некий «Русский из Италии» (скорее всего, кто-то из семьи Амфитеатровых) в 1923 г. написал панегирическую статью «Как начинался фашизм»287.

Рубрика «По белу свету» была наполнена сообщениями международной жизни: о том, как борются во всех странах мира с коммунистами и какую агрессивную политику проводит Коминтерн. В рубрике «В Советской России» печатались «сообщения» о партизанских и террористических успехах БРП в СССР. Если относиться серьезно к этим сообщениям, то получается, что в СССР продолжалась Гражданская война, с постоянными налетами на здания ЧК-ГПУ в уездных городах, массовыми атаками на погранзаставы, с регулярными террористическими актами, направленными против коммунистов. Все это, скорее всего, придумывалось С.А. Соколовым в качестве пиар-акций, но именно эти подробности вызывали у современников здоровый скепсис. Проверить, насколько это соответствует действительности, сейчас практически невозможно, так как оперативные документы ОГПУ до сих засекречены, и сравнить их с материалами «Русской Правды» нет возможности. Кроме того, С.А. Соколов мог выписывать из советских газет сообщения о пожарах, взрывах и т. п., а наши органы с удовольствием отмечали во внутренних материалах, что это не бесхозяйственность, а вредительство белоэмигрантов.

В каждый номер журнала, предназначенный для России, вкладывались листовки типа: «Всероссийская Национальная Революция», «Земля — крестьянам», «Православная Христианская Русь», «Всероссийский Земский Собор» и даже «Крестьянство!.. Балом вали за твоим родным Братством Русской Правды». Заглавия листовок были отражением основных лозунгов организации и печатались на страницах «Русской правды»288. Те же листовки, обведенные в черные рамки, дословно перепечатывались на страницах журнала «Русская Правда».

Лозунги и стихотворения БРП на страницах номеров «Русской правды» вызывают у современных исследователей обвинения в несерьезности и грубой псевдонародности. В этом мнении сошлись даже монархист М.В. Назаров и демократ А.И. Добкин. Последний писал: «…начавшая с претензий на "высокий стиль" и "интеллигентность", эстетически ориентированная на элитарную периодику "Русская Правда" вскоре заговорила с читателем "более понятным народу" языком ростопчинских афиш. Возможно, что стиль журнала изменился не без опосредованного влияния ОГПУ»289.

С этой точкой зрения можно было бы полностью согласиться, если не учитывать отношение к агитации БРП современников. Редакция журнала «Часовой» в 1930 г. считала преимуществом «Русской Правды» то, что она «ведется прекрасно — все статьи и воззвания написаны простым и понятным языком <… > Для крестьян и рабочих, для красноармейцев, для всех русских людей умеет находить "Русская Правда" сильные, понятные им, возбуждающие их на смертельную ненависть и непримиримую борьбу слова <…> Отдельные лозунги крепко запоминаются и западают в сердце ("Чтобы Русская свеча не погасла"; "Основное правило — ни в чем не быть похожим на коммуниста — веруй в Бога, береги семью, будь хозяйственником, будь государственником, строй свой РУССКИЙ быт, веруй крепко-накрепко — коммунизм умрет — Россия — не умрет!"). Очень удачно перефразированы некоторые большевицкие формулы, например: "Мир хатам — война комиссариатам"»290.

Популярность «Русской Правды» объясняется довольно просто. В восприятии эмигрантской читательской аудитории лучшим чтением, самыми хорошими новостями были факты, рассказы и даже слухи об антибольшевистских настроениях, борьбе на Родине и скором падении советского режима. Даже самые нереальные и фантастические. Главный редактор одной из самых респектабельных газет Русского Зарубежья И.В. Гессен вспоминал, что, когда «Руль» закрылся в 1931 г., к нему на благотворительном вечере подошла родственница знаменитого общественного деятеля и бывшего донского миллионера Н.Е. Парамонова и искренно поблагодарила за издание. И.В. Гессен удивился и спросил: «За что благодарить? Ведь мы Вас упорно обманывали, со дня на день обещая уничтожение советской власти».

На это последовал неожиданный ответ госпожи Парамоновой: «Вот именно за это, оно-то и было так важно и нужно. Вы так умело и настойчиво поддерживали в нас светлую надежду, без которой было бы невозможно прожить эти страшные годы»291.

П.Н. Краснов приводил уже после смерти С.А. Соколова мнения эмиграции про «Русскую Правду». «Люди сведущие за границей, как, например, сенатор С.Е. Крыжановский, бывший долгое время товарищем министра внутренних дел в императорской России и сотрудником П. А. Столыпина, говорил про этот журнал, что он является самым нужным и жизненным делом для России в эмиграции»292.

А.И. Добкин, критически относившийся к издательской деятельности БРП, отмечал: «Интересно, что даже эмигрантские недоброжелатели Соколова высоко оценивали эту его продукцию, называя «Русскую Правду» — "единственной в своем роде, блестящей антисоветской литературой"»293.

 

3.2. Другие издания Братства Русской Правды

Существовали и другие продолжающиеся и непериодические издания БРП. В 1921 г. первой попыткой создать закрытую партийную печать был единственный номер журнала: «Информация по братской сети В. К. Б. Русская Правда», официальное «издание Верховного Крута БРП».

В конце 1920-х гг. появляется открытая пресса, главным образом в США. Так появились «Бюллетень Георгиевского отдела БРП в С.А.С.Ш.» (1929–1930. № 1-112), «Бюллетень Центра Братства Русской Правды в С.Ш.А. (1930. № 1-14), затем переименованный в «Бюллетень Центра Братства Русской Правды в С.А.С.Ш.» (1931. № 15–42) и газета «Бюллетень Центра БРП в С.Ш.А.» (1930–1932. № 1-33).

По-видимому, существование этих периодических органов было связано с деятельностью главы одного из местных отделений БРП — А.А. Вонсяцкого, имевшего возможность финансировать партийные проекты. Это подтверждает и А.И. Добкин, указывая на передачу денег за 1930 г.294.

Газета «Бюллетень Центра БРП в С.Ш.А.» представляла собой информационно-агитационное издание, наполненное броскими лозунгами от Верховного Крута БРП, разворот газеты (страницы 2–3), как правило, был выполнен в виде плаката на фоне бело-синего андреевского флага295. Каждый номер завершался призывом «Читайте, передавайте, расклеивайте для пользы русского дела!». Эта же надпись присутствует и на листовках БРП296. В каждом номере жирным шрифтом печаталось обращение — в виде поощрения за передачу листа «трем разным людям» обещалось «благословение от Господа Бога неожиданным счастьем», тому же, кто не исполнит этого, грозили неминуемой бедой297.

«Бюллетень Георгиевского отдела БРП в С.А.С.Ш.» (1929–1930. № 1-112) был создан для легального оповещения русской диаспоры в Америке о сущности БРП и об условиях его партизанской и подпольной работы в СССР. Формат бюллетеня — А-4. Это были или перепечатки из «Русской Правды», или переработанные статьи и материалы из этого журнала. Впрочем, в сокращенном виде публиковались статьи В.Л. Бурцева из «Общего дела» (№ 2 за 15 февр. 1929 г.) и А.В. Амфитеатрова из «Нового времени» (за 24 нояб. 1929 г.) в защиту БРП298. Третий номер был посвящен похищению А.П. Кутепова коммунистическими спецслужбами.

«Георгиевский отдел на страницах своего органа и другими способами пропагандировал книги, в которых «рядом с художественным вымыслом приводится множество подлинных случаев Братской работы», в том числе и знаменитый роман П.Н. Краснова «Белая Свитка»299. В номере 13 была напечатана статья популярного в эмиграции военного историка А.А. Керсновского «Поможем фронту».

Видимо, с участием А.А. Вонсяцкого вышли издания Северо-Американского БРП «О русском еврействе» (Б.м., 1932. 8 с.), подписанная псевдонимом «Брат Русской Правды», и «Братская памятка 1932 г.» (1932, 12 с.)300. Последняя брошюра была официальным «изданием Северо-Американского Центра БРП», напечатана в местечке Томпсон, штат Коннектикут, где находилось поместье А. А. Вонсяцкого. На обложке был рисунок — «рука с надписью БРП втыкает нож в пятиконечную звезду с надписью коммунизм, СССР, православный крест с надписью "Господи! Спаси Россию" и партийные лозунги: "Коммунизм умрет. Россия не умрет" и "Мы незримы, Но мы везде"».

Это был своеобразный дайджест материалов БРП из «Русской Правды» и американских бюллетеней. Были напечатаны все основные идеологические и программные документы и инструкции БРП, а также реклама РОК.

В следственном деле руководителя одной из печорских групп БРП В.Ф. Каринского сохранилось несколько печатных изданий, выпускавшихся БРП: «Бюллетень центра БРП в С.А.С.Ш.» за 1932 г. от 1 марта и брошюра БРП301 (речь, скорее всего, идет о «Братской памятке 1932 г.»). Группа занималась переправкой изданий в СССР.

Обложка Бюллетеня Георгиевского отдела Братства Русской Правды в С.А.С.Ш.(1930, № 3)

Единственный номер журнала «Вестник Дальневосточного БРП» вышел в Мукдене в ноябре 1932 г. (26 с.) с девизом: «Коммунизм умрет. Россия не умрет!» и с рисунком «Рука с надписью БРП втыкает нож в пятиконечную звезду с надписью коммунизм, СССР».

По данным В.Ж. Цветкова, вестник вышел на деньги и под редакцией М.К. Дитерихса302. Оригинальные статьи в нем отсутствуют, как и редакционные комментарии, все материалы — перепечатки из «Русской Правды», поясняющие программу, цели и задачи БРП. На первой странице обложки отрывки из обращения великого князя Николая Николаевича и митрополита Антония (Храповицкого). Другие статьи подписаны: «атаман Лернеци», С.Н. Палеолог, архимандрит Виталий, ген. Д.Л. Хорват, П.Н. Краснов, В.Л. Бурцев и А.В. Амфитеатров303.

Петровским отделом БРП была предпринята попытка издавать свой орган — листок «Наш долг». Единственный номер был опубликован без выходных данных. В 1935 г. в Белграде возобновилась «Русская Правда» (№ 1-111) с подзаголовком «независимый национально-политический и информационный орган». Редактором числился серб Неманя Павлович.

В Латвии местное правительство официально запрещало ввоз в страну и распространение изданий БРП. Литература Братства печаталась в Риге в типографии «Рити», но в целях конспирации местом издания указывался Данциг304.

Кроме «Белой Свитки» П.Н. Краснова, БРП официально признавало еще две книги своими легальными изданиями. Реклама их регулярно давалась в периодике (например, «Русской Правде»305 и в других журналах и газетах), в листовках и т. п. Прежде всего, это сборник повестей «"Там, где еще бьются". Повести-были из жизни русского повстанчества. Атаман Дергач, атаман Кречет, атаман Шагун, атаман Моров и др.» (248 с.), часто его название искажают («Там, где еще борются»), с текстами из жизни тесно связанного с БРП западнорусского повстанчества306. Эта книга была напечатана в 1929 г. в Берлине тиражом 3000 экземпляров без указания издательства в типографии «Бр. Гиршбаум», с лозунгом «Коммунизм умрет. Россия не умрет!». Большинство авторов повестей проходили под псевдонимами: «атаман Матвей Шатун», «атаман Дергач», «атаман “Моров”», «Дружинник» и, конечно, «атаман Кречет».

Обложка издания: Братская памятка (Томпсон, 1932)

Можно предположить, что издание этой книги было предпринято С.А. Соколовым не от имени БРП и «Медного всадника» специально, чтобы создать видимость «братской работы» повстанцев без его участия.

Другим изданием, посвященным Братству, была книга A.В. Амфитеатрова «Стена плача и Стена нерушимая» (241 с.). Ее выпустило в серии «Библиотека “Новое время”» издательство при одноименной газете М.А. Суворина в Белграде307. К марту 1931 г. тираж полностью разошелся308. В том же году от имени «Союза Русских Патриотов» в Брюсселе вышло второе издание, переработанное и сильно расширенное, тиражом 1500 экз. (252 с.). На красочной обложке был изображен православный крест с лозунгом БРП — «Господи! Спаси Россию!». В новое расширенное издание вошли главы по еврейскому (палестинскому) вопросу и о младо-россах. В пример русским эмигрантам ставилась энергичная («поразительная, настойчивая, талантливая и героическая» — по определению А.В. Амфитеатрова) деятельность сионистов, в частности, B.Е. Жаботинского и П.М. Рутенберга по организации военного легиона, созданию «эмбриона государства» на Ближнем Востоке и налаживанию системы финансирования сионистских структур богатыми соплеменниками309.

Снова руководство БРП напечатало произведение от имени несуществующей организации. Распространял книгу «Склад издания в Брюсселе, Б. Поппер». Книгопродавцам предлагалось 20 % скидки, а при выписки не меньше 10 экз. пересылка осуществлялась бесплатно. Рекомендовалось «всем братьям и русским патриотам помогать выходу книги»310.

«Там, где еще бьются» и первое издание «Стены плача и Стены нерушимой» А.В. Амфитеатрова официально распространял «Главный склад берлинского издательства “Град Китеж”»311. Рекламу книги печатала рижская газета «Сегодня». К августу 1932 г. из тиража второго издания книги А.В. Амфитеатрова осталось 200 экз.

Обложка книги А.В. Амфитеатрова «Стена плача и Стена нерушимая» (Брюссель: Союза Русских Патриотов, 1931)

Известный русский писатель был очень доволен и надеялся, наконец, получить приличный гонорар. В октябре намечалось третье издание, которое не было осуществлено из-за скандала с чекистским проникновением в БРП312.

В 1932 г. парижское издательство «Е. Сияльская» выпустило художественный роман П.Н. Краснова «Подвиг» (т. 1. С. 1–256; т. 2. — С. 257–551)313. Роман завершал трилогию («Largo» и «Выпашь») из жизни русского общества рассказом об эмигрантском существовании. В «Подвиге» на первый план поставлена освободительная борьба Русского Зарубежья с большевизмом. В тексте постоянно упоминается БРП, «братья РП», официальные девизы «Коммунизм — умрет. Россия — не умрет», «Господи! Спаси Россию!», «Не людям — Богу и Родине служим»314. В книге перепечатаны «Братские песни»315, цитируются листовки316. Один раз даже есть упоминание о партизанах «Зеленого Дуба»317. Причем повествование П.Н. Краснова постоянно подталкивает читателя к выводу — БРП реально существует и борется в СССР с коммунистами.

БРП выпустило несколько сот названий листовок различных типов и размеров.

Первая группа листовок обычного небольшого формата. Приведем примеры нескольких листовок БРП, все они выходили под партийным лозунгом «Коммунизм умрет! Россия — не умрет!»: «Русской изгнаннице»318 и «К донским казакам»319- обе за авторством П.Н. Краснова, «Красноармейская памятка»320, «Советским писателям и работникам пера»321, «Братья крестьяне — Комсомольской молодежи»322, «Молитва БРП» (преп. о. Серафима323, с его изображением и православным крестом), «Работникам советского транспорта» (лозунг-подпись: «Мы незримы, но мы везде» Верховный Круг БРП)324; «Б.Р.П. Комсомольской молодежи / Верховный Круг БРП (Расклеивайте, размножайте, распространяйте)»325. В виде оттиска из газеты «Возрождение» (1933. 1 июля) была напечатана листовка с информацией Исполнительного центра БРП о создании самочинной группы и ее антисоветских листовках — «Факел надежды»326.

БРП выпускало также плакаты, некоторые из которых упоминались выше. Также можно указать на официальное издание БРП (форматом А-4) «Памяти Мучеников», с лозунгами: «Знайте, Русские люди, кто и как убил вашего Государя!» и «Коммунизм умрет! Россия — не умрет!»327.

БРП использовало для наглядной пропаганды марки двух видов: 1) с изображением православного креста и надписями на нем «Господи! Спаси Россию!» и «БРП»328; 2) на фоне бело-сине-красного флага православный крест и подпись «Б.Р.П.»329. Кстати, выпускались значки с изображением святого Георгия Победоносца.

БРП первым в Русском Зарубежье начало выпускать такой вид листовок, как наклейки. Самой распространенной можно считать «Народ! Бали валом за твоим родным Братством Русской Правды» с рисунком — рука с надписью БРП втыкает нож в пятиконечную звезду с надписью коммунизм, СССР330. Можно выделить и три цветные листовки-наклейки: 1. Православный крест на фоне цветов русского флага с лозунгами «Господи! Спаси Россию!» и «Коммунизм умрет — Россия — не умрет!»331; 2. В виде бело-сине-красного флага с православным крестом и подписью Б.Р.П.332; 3. Русский триколор с православным крестом и подписью «Господи, спаси Россию» и партийным лозунгом «Коммунизм умрет! Россия не умрет!» и надписью наискосок «Братство Русской Правды»333. Листовки-наклейки, как правило, были миниатюрными. Такие наклейки использовались не только в качестве агитации, но и для нагнетания страха, их оставляли на телах убитых коммунистов, комсомольцев и чекистов334.

 

3.3. Книгоиздательство «Медный всадник»

Книгоиздательство «Медный всадник» было создано в Берлине в 1922 г. Владел издательством герцог Г.Н. Лейхтенбергский, который активно финансировал деятельность многих русских издательств в Берлине. Директором и главным редактором «Медного всадника» стал С. А. Соколов.

В июле 1926 г. в замке Зеон при посредничестве А. А. фон Лампе состоялась встреча руководства издательства и БРП (С.А. Соколова и Г.Н. Лейхтенбергского) и П.Н. Врангеля. По данным историка В.Г. Бортневского: «Судя по переписке, предшествовавшей этой встрече и последовавшей за ней, обсуждению подверглись отнюдь не только издательские вопросы»335. Планировалось «Медный всадник» превратить в «официальное прикрытие» БРП.

В.Г. Бортневский также утверждал, что редакция альманаха «Белого Дела», печатавшегося в этом издательстве, стала организационным центром II отдела РОВС336, возглавляемого фон Лампе, который даже жил и работал за счет денег, получаемых от распространения номеров альманаха337. Вместе с тем, петербургский историк М.С. Соловьев в своих работах убедительно доказал, что, несмотря на противоречия между руководством РОВС, БРП и «монархистами-николаевцами», «актив и руководящее звено филиалов этих организаций в прибалтийских странах были тесно между собой связаны и нередко одновременно состояли в двух или во всех этих структурах»338.

Под видом представительств издательства и альманаха в близких к советской границе районах на территории Финляндии, Эстонии, Латвии и Румынии создавались особые отделы БРП для ведения работы в СССР339. Генерал А.А. фон Лампе предполагался на роль руководителя работы внутри России, а возглавляемая им редакция альманаха «Белое Дело. Летопись белой борьбы» должна была стать прикрытием организации. Как уже отмечалось выше, представительства редакции и издательства «Медный всадник» в государствах-лимитрофах должны были заниматься разведывательной деятельностью, обеспечением связи с российскими центрами и «обеспечением приобретения огнестрельного оружия и по возможности взрывчатых ручных снарядов»340.

«Медный всадник» официально назывался «русским национальным книгоиздательством» и ставил своей целью «объединение русских писателей национального настроения, принявших достижения мировой культуры, но, рядом с этим, не угасивших в себе пламень русского духа и верящих в его неистребимость и преемственное торжество в веках. Отрицая и осуждая кровавый коммунистический режим, поработивший нашу страну, "Медный всадник" служит русскому делу, стремясь живым художественным словом укрепить в душах бодрый национальный дух и веру в конечную победу русской России»341.

В издательстве вышло более 50 названий художественной литературы, мемуаров, исторических исследований и т. п. В нем активно сотрудничали члены распавшейся берлинской литературной группы «Веретено». Печатались авторы, настроенные непримиримо антибольшевистски и проповедовавшие в своих произведениях активную борьбу против советской власти. Члены Верховного Круга одновременно были учредителями или авторами «Медного всадника».

Символом «Медного всадника» была издательская марка в двух вариантах, работы председателя Союза русских художников в Берлине (1920–1931 гг.) Николая Васильевича Зарецкого (1876–1959) с изображением памятника Петру Великому (вид со стороны здания Сената и Синода).

Первый вариант издательской марки книгоиздательства «Медный всадник»

Второй вариант издательской марки книгоиздательства «Медный всадник»

Книги для издательства печатали типографии: сначала «Р. Ольденбург и К°» (3 названия) в Мюнхене, «Прессе» (одно) в Берлине, большая часть в «Зинабург и К°» (14), а последние — в берлинской типографии «Братья Гиршбаум» (4). Тиражи колебались от 2 до 5 тыс. экз., но средний тираж составлял 3 тыс., что превышало средние тиражи даже «Русского Берлина».

За год до смерти Г.Н. Аейхтенбергского выходило 5–7 названий.

Книги «Медного всадника», так же как и другие издания БРП, распространял книжный магазин и издательство «Град Китеж», монархического направления. Склад располагался по адресу «книжный магазин "Grad Kitesch”», Berlin W 35, Lutzowstr. 80. С. А. Соколов в переписке жаловался на владелицу магазина, которая после его разорения стала шантажировать, что выдаст склад БРП большевикам342. Скорее всего, Брат № 1 имел в виду не супругу второго владельца «Града Китежа» Владимира Васильевича Домо-жирова, а Марию Веревкину-Шелюто, жену Антона Веревкина-Шелюто.

Реклама книжного склада «Град Китеж»

Это предположение подтверждается тем обстоятельством, что контролировавшийся Г.Н. Лейхтенбергским книжный магазин «Град Китеж» не разорился в 1926 г., а просуществовал как минимум до 1941 г. и был до самого закрытия главным распространителем изданий «Медного всадника». В 1926 г. прогорела как раз типография общества «Прессе» («Presse»), принадлежавшая А.Д. Веревкину, ранее уехавшему вместе с женой в Ригу343. По данным агентурного сообщения ИНО ВЧК (декабрь 1921 г.): «У А.Д. Веревкина уже было несколько столкновений с рабочими из-за содержания печатаемого. В последнее время русские наборщики протестовали против нанимаемых Веревкиным русских офицеров и требуют их удаления. Дела "Прессы" идут хуже вследствие повышения заработной платы. Служащие Веревкин с женой, граф Татищев — делопроизводитель, конторщик- немец Яков Яковлевич»344. Типография в Берлине считалась главной по обслуживанию всех правых организаций и издательств. Там, в том числе, печатали и книги издательства «Град Китеж» (например, «О сопротивлении злу силою» И.А. Ильина)345, «Медного всадника» и журнал «Русская Правда».

Именно с Марией Веревкиной-Шелюто у С.А. Соколова и вышел конфликт. Впоследствии она открыто выступала против «братчиков» в печати, стремясь их скомпрометировать. Приведем отрывок из ее опубликованных выступлений: «…приблизительно с конца 20 или начала 21 и до начала 24 г. я имела близкие отношения к типографии «Прессе» (Берлин, Аейпцихштрассе, 29), я была совладелицей и утвержденной германской торговой палатой, и управляющей упомянутой типографией. Я не могу указать точно времени, но это можно, конечно, проверить по типографским книгам, думаю, что это было в конце 21 или начале 22 года. К нам явился господин, назвавшийся Ломоносовым, и заказал печатание мелких брошюр агитационного характера на тонкой папиросной бумаге, причем счета писались на имя “Русской Правды". Потом он заказал нам на той же бумаге печатание журнала-газеты. Но ввиду того, что требуемая для газеты бумага не находилась на складе типографии, была очень дорога и в больших бумажных складах была в недостаточном количестве, г. Ломоносов, который теперь уже стал называться Кольбергом, запросив предварительно Париж, где, по его словам, находилось издательство, поручил типографии заказать на фабрике большое количество бумаги. По получении счета на бумагу на имя “Русской Правды" таковой был полностью г. Кольбергом оплачен. Итак, №№ газеты “Русская Правда" печатались на бумаге собственности “Русской Правды", но Кольберг требовал от типографии, чтобы к каждому счету за выпущенный № прибавлялась определенная, им самим назначенная цифра, причем счета выписывались на имя “Русской Правды" за бумагу без упоминания бумаги, т. е. счет писался на значительно большую сумму, чем фактически следовало типографии и чем она от Кольберга получила… все мною вышесказанное можно проверить по книгам прихода и копиям счетов “Русской Правды". Все, мною сказанное, истинная правда, и я могу подтвердить под присягой… и я могу указать имена лиц, могущих подтвердить мои слова. М. Веревкина»346.

Книгоиздательство «Медный всадник» печатало художественную литературу (классику, развлекательную, поэзию), мемуары, военную, историческую и филологическую книгу (определенного политического направления), религиозно-мистические произведения и альманахи. Продукция выгодно отличалась от изданий большинства современных ему русских издательств за рубежом красиво иллюстрированными обложками.

В «Медном всаднике» издавались наиболее известные писатели Русского Зарубежья. Прежде всего выделим книгу члена Основного Круга А.В. Амфитеатрова «Одержимая Русь: Демонические повести XVI в.», напечатанную в 1929 г. в типографии «Братья Гиршбаум» тиражом 3000 экз. (279 с.). В сборник вошли «Сказание о Петре и Февронии», «Повесть Соломен Бесноватой», «Повесть о Савве Грудицыне», «Водяные бесы», «Лесные бесы», «Город юродивых» и др.

Иван Созонтович Лукаш (1892–1940) опубликовал в этом издательстве два романа «Бел-цвет» (310 с., тираж 3000 экз.) «Дом Усопших» (188 с.), названный им поэмой, в 1923 г. обложку к «поэме» сделал театральный художник, график и иконописец Михаил Львович Урванцов (1897 — не ранее 1976), — ученик Н.К. Рериха и М.В. Добужинского. Книга посвящена документальному повествованию о революции и судьбах людей во время смуты.

Автором издательства был и один из самых популярных эмигрантских писателей, библиофил и коллекционер Сергей Рудольфович Минцлов (1870–1933). Его «Царь Берендей» (192 с.) вышел в 1923 г. тиражом 3000 экз. в типографии «Зинабург и К°» с красочной шрифтовой обложкой.

Известный писатель Дмитрий Сергеевич Мережковский (1866–1941) в 1925 г. опубликовал роман «Александр I и декабристы» (477 с.) с собственным историко-философским предисловием.

Развлекательная художественная литература была представлена в репертуаре издательства книгами наиболее публикуемого автора «Медного всадника» члена Верховного Круга П.Н. Краснова. Его романы считались самыми популярными произведениями эмигрантской литературы в Русском Зарубежье. Он в общественном мнении значительной части русской эмиграции ставился даже выше Льва Николаевича Толстого, ибо «поручик Толстой не смог понять душу русской армии, а генерал Краснов смог»347. Практически все книги Краснова, опубликованные в «Медном всаднике», были переведены на основные европейские языки, неоднократно переиздавались в Русском Зарубежье, а после 1991 г. печатаются современными российскими коммерческими издательствами.

Уже в 1922 г. вышло переработанное и исправленное переиздание романа-эпопеи с символическим названием «От Двуглавого Орла к красному знамени: 1894–1921» в четырех томах (первое издание вышло в 1921 г. в берлинском издательстве Ольги Дьяковой). В период с 1921 по 1939 г. роман был переведен на 15 языков мира, и его общий тираж, распространенный в странах Европы, Америки и Азии, составил более двух миллионов экз.348. Действительно, в 1922 г. в Загребе в восьми частях вышел перевод на сербохорватском языке, затем — в 1926 и 1928 гг. — на французском, в 1926 г. — на английском (в Нью-Йорке), в 1929 г. — на итальянском, в 1930 и 1931 гг. — на испанском, и в 1922–1937 гг. — целых четыре немецких издания.

В 1923 г. появилось издание романа «Опавшие листья» (496 с.), обложку оформил М.А. Урванцов, а тираж подготовила типография Р. Ольденбург. На следующий год было напечатано продолжение романа «Понять — простить» (548 с.), которое в 1925 г. было переведено и издано на французском языке, в 1928 г. — на английском (в Нью-Йорке), в 1930 г. — на итальянском и, примерно тогда же — на испанском. О значении и влиянии романов Краснова на русскую эмиграцию свидетельствует такой пример. Мичман Николай Павлович Строевой — фигурант процесса известного «Процесса пяти монархистов-террористов», третий член группы В.А. Самойлова и А.Э. Адеркаса, вспоминал на следствии, что в качестве самоподготовки монархического агитатора он читал, в том числе, и книги П.Н. Краснова «От Двуглавого Орла к красному знамени» и «Понять — простить»349.

В 1925 г. снова выходит роман с символическим заглавием «Единая-неделимая» (в 4-х частях, 500 с.). По сведениям А. Смирнова, эта книга была в количестве 60 экз. переправлена через границу М. Захарченко-Шульц. «Якобы моя книга среди населения имела большой успех», будто не то кокетничая, не то оправдываясь, рассказывал следователю МГБ Краснов…»350. Думаю, именно это обстоятельство и позволяло С.А. Соколову считать племянницу А.П. Кутепова — М.В. Захарченко-Шульц членом БРП. В 1925 г. появилось австрийское издание.

В 1926 г. последовала историческая повесть «Все проходит» в двух книгах (269 и 267 с.). Обложку для книги оформил известный художник-график Степан Федорович Ефремов (1878–1942), специализовавшийся на казачьей тематике. Тираж в 5000 экз. выполнила типография «Зинабург и К°». Не прошло и года, как были напечатаны две книги исторического романа «С нами Бог» (335 и 480 с.) (обложка Н. Орловой, 2-я типография «Зинабург и К°», 4000 экз.).

Наибольший интерес в свете рассматриваемой темы имеет последняя книга П.Н. Краснова, вышедшая в издательстве «Медный всадник», — «Белая Свитка» (366 с., типография «Зинабург и К°»). Она должна была начинать намечаемый цикл «От Красного знамени к Двуглавому Орлу» и была посвящена деятельности БРП351. Автор в личной переписке неоднократно подчеркивал, что материалом для работы послужили подлинные протоколы польской политической полиции.

В «Белой Свитке» постоянно упоминается БРП, «братья РП», официальный девиз организации «Коммунизм — умрет! Россия — не умрет!»352. Также П.Н. Краснов сообщает о способах проникновения изданий БРП в СССР: листовки подкидываются в закупаемые на Западе машины, упоминаются реально существовавшие листовки — «братские летучки» («Красноармейская памятка», «Крестьянская памятка», «Молитва за Россию»353), частушки354, плакаты355, брошюры356 и журнал357. В романе сообщается, что на труп убитого в Минске чекиста Хейфица был наклеен текст приговора БРП358. В одной из глав генерал рассказывает о деятельности партизанской организации в Белоруссии, которая вела открытую борьбу с большевиками в СССР. «Партизаны, переодетые крестьянами, красноармейцами, чекистами, ездили в глубь советской республики, заводили новые связи, разрушали, где можно, советский аппарат, казнили палачей-чекистов, проникали в самую толщу советского управления. Люди гибли постоянно. Но это не останавливало других»359.

По мнению К.А. Чистякова, центральным моментом романа является подробное описание убийства крупного советского чиновника и одновременные массовые диверсии против большевиков и чекистов360. П.Н. Краснов с нескрываемым удовольствием описывает, как при загадочных обстоятельствах был отравлен начальник ГПУ г. Ленинграда пирожным Буше (причем автор даже называет производителя — популярную до революции кондитерскую фабрику «Пекарь»), а на бумажной подкладке под пирожным был помещен лозунг БРП361. Подготовка захвата власти в Ленинграде велась путем проникновения эмигрантов, тайно переходивших советскую границу и устраивавшихся на работу в СССР извозчиками и рабочими. Роман «Белая Свитка» завершается сообщением о захвате власти в Москве Фор Эвером (напомним псевдоним С. А. Соколова), а в Ленинграде — атаманом «Белая Свитка».

Обложка книги «Белая свитка»

Роман получил положительные рецензии В. Татаринова в софийской газете «Русь» (1928.15 авг.), и Д. Персиянова — в белградском «Новом времени» (1928. 28 апр.)362.

П.Н. Краснов свободно дарил книги «Медного всадника» по мере надобности. Так, на постоянной выставке в Доме Русского Зарубежья им. А. Солженицына хранится титульный лист «Белой Свитки» с авторской дарственной надписью Анастасии Николаевне, жене великого князя Николая Николаевича.

Художественная литература также была представлена менее известными авторами. Н. Белогорский (псевдоним Николая Всеволодовича Шинкоренко) (1890–1968) дважды издал под редакцией С. Кречетова в «Медном всаднике» роман «Марсова маска» (363 с.), первый раз в 1924 г. тиражом 3000 экз. и второй раз — в 1929 г.363. В том же году вышел авторский сборник новелл «Тринадцать щепок крушенья» (263 с.). По данным Ю. Абызова, Б. Равдина и Л. Флейшмана, его сборник стихов «Копье св. Георгия» остался неизданным364.

Племянник генерала А.А. Брусилова Н.В. Шинкоренко был участником Первой Балканской войны (в составе Болгарской армии), Первой мировой войны и Белого движения на Юге России. В 1920 г. его произвели в звание генерал-майора. В эмиграции он оказался в Берлине, где познакомился с И.С. Лукашем, В.В. Набоковым-Сирином, П.Н. Красновым. Последний представил Н.В. Шинкоренко С.А. Соколову, который, в свою очередь, убедил его заняться литературным творчеством. По мнению Соколова, Н. Белогорский «редкая вещь — то, что, будучи лихим боевым офицером, он в то же время является человеком настоящей культуры и подлинного литературного таланта»365.

Впоследствии Н.В. Шинкоренко стал монархистом-легитимистом, издал при помощи Союза "За Веру, Царя и Отечество" книгу «Что же должны мы сделать?» (Ницца, 1930. 62 с.) с призывом к эмиграции бороться против большевизма и объединиться вокруг императора Кирилла I. После начала гражданской войны в Испании приехал на фронт в качестве корреспондента, вступил добровольцем в ряды Национальной армии Испании, за боевые отличия был произведен в лейтенанты, и в 1939 г. был тяжело ранен. «Братчики» предлагали Н.В. Шинкоренко стать главой БРП в конце 1930-х гг. После 1940 г. он в эмиграции в Испании, сотрудник журнала «Военная быль» (Париж). Погиб в автомобильной катастрофе.

Писатель-мемуарист и театральный деятель князь Сергей Михайлович Болконский напечатал роман-хронику «Последний день» (288 с.) в 1925 г. в типографии «Зинабург и К°» тиражом 4000 экз.

В 1923 г. издательство напечатало три книги. 1) «На берегах Ярыни: Демонический роман» — фантастическое произведение Александра Алексеевича Кондратьева (1876–1954), с предисловием С. Кречетова (о славянском языческом пантеоне); 2) роман в стихах «Елена Деева» (127 с.), автор — Любовь Никитична Столица (1884–1934), тираж 3000 экз. выполнила типография «Прессе», обложка работы художника М.А. Урванцова; 3) он же оформил обложку и книги своего отца, писателя и драматурга Льва Николаевича Урванцова (1865–1929) «Завтра утром» (384 с.). Роман в двух частях выпустила типография «Зинабург и К°» тиражом 3000 экз.

В 1924 г. вышла книга в популярном сейчас жанре альтернативной истории ультраправого идеолога Михаила Константиновича Первухина (1870–1928) «Пугачев-Победитель» (467 с.). Предисловие к «историко-фантастическому роману» написал С. Кречетов, а обложку оформил тот же М.Л. Урванцов (тип. «Зинабург и К°», тираж — 3000 экз.).

Дважды издавались в «Медном всаднике» романы Екатерины Черкес (1925 г. — «Жемчуг слез» (311 с., три части), 1930 г. — «Путь весенний» (219 с.). Оба романа вышли с предисловиями С. Кречетова.

Евдокия Аполлоновна Нагродская (1866–1930) в 1926 г. выпустила свою трилогию «Река Времен» (262 с.). Вторая и третья части исторического романа назывались «Сумерки» и «Вечерняя Заря» (тип. «Зинабург и К°», тираж — 3000 экз.).

Титульный лист книги Л.Н. Урванцова «Завтра утром»

В 1928 г. Вера Сергеевна Наваль опубликовала роман «Жертва» (290 с.). Хозяин венского «Русского книжного магазина и библиотеки» Я.М. Перский предлагал парижскому книжному магазину Е. Сияльской эту книгу подчеркивая тяжелую эмигрантскую судьбу автора: «В книгоиздательстве «Медный всадник» в Берлине вышла из печати новая книга: "Вера Наваль — Жертва”. Книга эта прекрасно написана, в чем Вы убедитесь из прилагаемого при сем отзыва редактора издательства г-на С. Кречетова. Я ничуть не намерен заниматься рекламированием изданий «Медный всадник», но случайно с автором этой книги Верой Сергеевной Наваль я хорошо знаком, т. к. все время эмиграции она проживает в Вене. Хочу познакомить Вас с автором этой книги и сообщить, кто он. Урожденная она Федотова, отец ее действительный статский советник Сергей Филиппович Федотов, дядя ее — драматург — Александр Филиппович Федотов и тетка ее — известная артистка Гликерия Николаевна Федотова. Вера Сергеевна была замужем первым браком за Арсением Абрамовичем Морозовым (владелец тверской мануфактуры), а вторым браком за известным певцом — профессором Францем Наваль. Пишет она с детства, но никогда не была в зависимости от литературного заработка, и если она кое-куда и давала свои сочинения, она никогда не ждала получить гонорара. Ныне в связи с происшедшим в России за последние 11 лет материальное положение ее убийственно, и она в полнейшей зависимости от дохода от этой книги и последующих ее работ. В этой области и долг наш помочь ей. Поскольку мне известны ее условия с издательством, она получает гонорар только по покрытии издательством затраченной суммы на издание. Ввиду всего вышеизложенного, я обращаюсь к Вам как к коллеге с убедительной просьбой приложить все старания к максимальному распространению этой книги, которая, не касаясь нынешнего убийственного материального положения автора и моего знакомства с ней, вполне заслуживает, чтобы получила широкое распространение. Хочу верить и надеяться, что Вы обратите Ваше внимание на это письмо и сделаете все возможное для успеха этой книги, за что заранее благодарю Вас и пребываю с истинным почтением и уважением»366.

В том же году тиражом 3000 экз. вышла книга писателя Евгения Николаевича Чирикова (1864–1932) «Красный паяц» (260 с.) с интригующим подзаголовком «Повести страшных лет» (Содержание: Красный паяц. Опустевшая душа. Да святится имя Твое).

В 1929 г. «Медный всадник» с предисловием С. Кречетова выпустил сборник рассказов баронессы Магды Густавовны Ливен (1885–1929) «Голоса ночи» (238 с.) (тип. «Бр. Гиршбаум», тираж 3000 экз.). М.Г. Ливен-Орлова была известна в начале XX в., так как по ее стихотворной повести «Мадделена» в 1911 г. С.С. Прокофьев поставил одноименную оперу.

Поэзия в репертуаре книгоиздательства была представлена сборником самого Брата № 1 — С.А. Соколова под псевдонимом Сергей Кречетов. «Железный перстень» (127 с.) — одна из самых первых книг издательства. Она вышла в 1922 г. тиражом 3000 экз., из них 25 нумерованных: на лучшей бумаге с рисованной обложкой работы художника Н.В. Зарецкого. В сборник вошли стихотворения эпохи Первой мировой войны и из старого сборника «Летучий голландец». В Библиотеке РАН хранится экземпляр № 3 с автографом автора: «Петру Николаевичу Врангелю, вождю Русской Армии в прошлом, настоящем и, верую, в будущем. С почтением С. Кречетов. 17/XI1922»367.

В 1927 г. вышел роман в стихах «Земля и воля» (496 с.) писателя и публициста, правого монархиста Николая Алексеевича Павлова (1878–1931) (тип. «Бр. Гиршбаум», тираж 2000 экз.).

«Медный всадник» по праву мог гордиться изданными мемуарами. Они обогатили отечественную культуру, являясь незаменимым источником для всех, кто интересуется Гражданской войной и русской эмиграцией. Так, в 1926 г. впервые вышел пятый том воспоминаний А.И. Деникина «Вооруженные силы Юга России» (368 с., 21л. карт и схем) из «Очерков русской смуты» тиражом 2500 экз.

Именно книгоиздательство «Медный всадник» напечатало в 1927 г. знаменитый «отчет» общественного деятеля и публициста Василия Витальевича Шульгина (1878–1976) «Три столицы. Путешествие в Красную Россию» (463 с.) тиражом 3000 экз. Сам автор описывает так историю публикации этой книги: «Не помню, как нашелся издатель, но помню, что я его не искал. Издательство "Медный всадник” находившиеся в Берлине, предложило свои услуги. Я согласился, но с тем, чтобы предварительными отрывками книга прошла в газете "Возрождение”»368.

В другом месте он вспоминает более интригующие подробности. «В связи с выходом тогда книги хотел бы сказать несколько слов о закулисной стороне ее издания. На русском языке она была издана берлинским издательством "Медный всадник” тиражом в 3 тыс. экз. По договору я должен был получить треть стоимости тиража. Не хочу называть имен, но, к моему глубокому разочарованию, издательство обмануло меня, сообщив, что с трудом распродало лишь половину тиража, в то время как почти мгновенно был распродан весь тираж по 4 франка за книгу»369.

Впрочем, В.В. Шульгин также жалуется и на другого издателя его книги: «С вариантом на французском языке тоже произошла накладка <…> Издательство "Payot” под заглавием "La Renassanse de la Russi” ("Возрождение России”) немедленно напечатало эту книгу, но половину гонорара, полторы тысячи франков, отдало переводчику, но перевод был таков, что мне пришлось самому исправлять и переправлять»370.

На ту же тему, что и «Три столицы», была в том же году напечатана книга нелегально бежавшего из СССР Николая Громова (1896–1958) «Перед Рассветом: Путевые очерки современной советской России» (174 с.) с предисловием С. Кречетова (тип. «Зинабург и К°», тираж — 2000 экз.).

Большой популярностью у читателей пользовались мемуары директора Императорских театров, талантливого публициста князя Сергея Михайловича Волконского (1860–1937). Его неоднократно переиздававшиеся трехтомные «Мои воспоминания» впервые вышли в 1923 г. тиражом 4000 экз. Они были оформлены в двух книгах: первые два тома вместе («Лавры (Искусство, артисты, критика)» и «Странствия (Страны, люди, портреты)») (349 с.), а третий — отдельно («Родина (1860–1922)») (342 с.). Третья часть была напечатана в типографии Р. Ольденбурга тиражом 4000 экз. Казалось бы, чисто театральные мемуары дореволюционной России, но одна из глав посвящена… П.Н. Врангелю, которого мемуарист встретил еще до Первой мировой войны и которого молодой офицер поразил своим высоким интеллектом, культурным уровнем и эрудицией. Случайная встреча… или типичный политический «рояль в кустах»?

Военная тематика в издательской деятельности «Медного всадника» была представлена научной работой П.Н. Краснова «Душа армии: Очерки военной психологии», впервые изданной в 1927 г. (158 с.). Произведение было адресовано: «…с преданной благодарностью… Его Императорскому Высочеству Великому Князю Николаю Николаевичу, Верховному Главнокомандующему Российских армий, ободрившему меня на эту работу». Предисловие написал крупный военный теоретик первой «волны» профессор, генерал-лейтенант Н.Н. Головин, труд которого «Исследование боя» (1907) и стал основой для написания данной работы. «Душа армии» многие годы была популярна в русской военной эмиграции.

В том же году вышло научно-популярное «историческое исследование по новейшим данным» правого русского политического деятеля Павла Николаевича Крупенского (1863 — ок. 1936) «Тайна Императора (Александр I и Феодор Козьмич)» (115 с.), тиражом 2000 экз.

«Медный всадник» печатал и произведения филологической тематики. Нужно выделить книгу С.М. Волконского 1924 г. «Быт и бытие: из прошлого настоящего вечного» (230 с.) (тип. «Зинабург и К°», тираж — 3000 экз.). Книга была посвящена М.И. Цветаевой, в приложении был помещен текст ее письма. Видимо, для издательства известная поэтесса в начале 1920-х гг. ассоциировалась с воспеванием Белого движения. В1928 г. Сергей Волконский вместе с братом Александром — католиком по вероисповеданию, но убежденным сторонником борьбы с украинским сепаратизмом- выпустили публицистический сборник статей «В защиту русского языка» (104 с.). Это единственное издание интересно, прежде всего, тем, что предисловие к нему написал сам владелец «Медного всадника» Г.Н. Аейхтенбергский.

Последняя книга книгоиздательства вышла в 1930 г. в типографии «Бр. Гиршбаум». Это были мистические воспоминания сестры Фаины Ивановны Моисеевой «Десять дней в загробном мире: Что я видела во время летаргического сна» (135 с.), с портретом автора на первой странице обложки, с предисловием ее мужа полковника Николая Николаевича Моисеева (1863–1931). Данная проблематика отвечала оккультным вкусам С. А. Соколова и пользовалась большим успехом у верующих371.

По данным авторов словаря «Российское зарубежье во Франции 1919–2000», с издательством «Медный всадник» сотрудничал Владимир Евгеньевич Татаринов (1892–1961), журналист и писатель-прозаик, участник «Веретена», активный масон, впоследствии в 1945–1947 гг. «совпатриот»372.

Участие в «Медном всаднике» как издательстве национальнопатриотической направленности обсуждалось лидерами евразийцев по поводу публикации антикатолического сборника «Россия и латинство» (220 с.). Вышел он в Берлине в 1923 г. без указания издательства. Н.С. Трубецкой писал П.П. Сувчинскому 27 сентября 1922 г. о том, что А.В. Меллер-Закомельский «прозондировал почву в издательстве «Медный Всадник» и ответил мне, что лицо, стоящее во главе этого издательства, в принципе согласно напечатать <…> По-видимому, у М.(еллера) с главою названного издательства есть личные связи, так что через него издательство вообще могло быть использовано нами. Самое издательство Вы, конечно, себе представляете и знаете его личный состав. С руководящими монархическими кругами издательство теперь в размолвке, с руководителями «Детинца», по-видимому, тоже у «Медного Всадника» нет интимной близости. Смущает то, что к главе «Медного Всадника» близок (и даже живет у него) автор романа «От Двуглавого орла до красного знамени»373.

«С другой стороны, издать сборник на средства какого-нибудь жидовского издательства, — если бы это оказалось возможным, — я тоже считаю тактически не удобным <…> При этих условиях «Медный Всадник» ne pas a dedaigner («нельзя игнорировать» (фр.). — Прим. С. Глебова). Очень прошу обдумать этот вопрос и переговорить об этом с Флоровским и с Савицким. Вам виднее, что представляет "Медный Всадник” и, кроме того, ведь, разумеется, не на нем одном свет клином сошелся»374.

Далее Н.С. Трубецкой делится планами обращения в евразийство Г.Н. Лейхтенбергского и установления контроля над книгоиздательством. «Теперь о "Медном Всаднике”. Вам, конечно, виднее, что это за учреждение. Меллер писал мне определенно, что за последнее время герцог больше не имеет отношения к монархическому совету (точно так же и Краснов), и что его можно захватить»375.

О том, что такие переговоры встречали заинтересованность с обеих сторон, свидетельствует и другое письмо, опубликованное С. Глебовым. Племянник П.Н. Врангеля, лидер евразийской молодежи П.С. Арапов сообщал П.В. Сувчинскому 25 июня 1924 г.: «Между прочим узнал, что в организ(ацию), возглавляемую Лейхт(енбергским), вошел Меллер!! Новое engagement! («увлечение» (фр.). — Прим. С. Глебова) Лейхтенб(ергский(, Ладыженский и масон (С.А. Соколов. — П.Б.) очень сочувственно отзывались о евразийстве»376. Из всех этих планов руководства евразийцев ничего не получилось, и никто из их сторонников в «Медном всаднике» так и не публиковался.

Упомянем о других нереализованных планах С.А. Соколова. Ему так и не удалось издать в «Медном всаднике»: «Сборник сонетов» литературного и художественного критика, искусствоведа и издателя знаменитого журнала «Аполлон» Сергея Константиновича Маковского (1877–1962)377; роман «Отрочь-Монастырь» И.С. Лукаша; «Русская армия на чужбине» идеологов и участников Белого движения — общественного деятеля и публициста Николая Николаевича Львова (1867–1944) и профессора Владимира Христиановича Даватца (1883–1944)378. Последняя книга вышла в 1923 г. в Белграде в «Русском издательстве», а в 1985 г. ее репринт выпустил «Посев-США» в Нью-Йорке.

Издательство «Медный всадник» известно также выпуском альманахов. В1923 г. вышла первая и единственная книга «Альманаха Медный всадник» (303 с.) с обложкой М.Л. Урванцова. В нем были опубликованы прозаические и поэтические произведения. Среди наиболее известных авторов можно назвать И.А. Бунина, И.С. Лукаша, С. Кречетова, Е.Н. Чирикова, Б.К. Зайцева, П.Н. Краснова, Вас. И. Немировича-Данченко, С.К. Маковского, К. Д. Бальмонта и Сашу Черного. Тираж в 3500 экз. выполнила типография «Зинабург и К°».

Наиболее известным достижением издательской деятельности «Медного всадника» стал выпуск в 1926–1933 гг. семи сборников «Белое Дело», в которых издательство на основе сохранившихся документов и рассказов участников попыталось дать объективную «Правду о Белом движении», его целях, задачах, итогах с точки зрения преданных сторонников в эмиграции. Идея о публикации документально-мемуарных сборников, принадлежавшая А.А. Лампе, обсуждалась еще с 1923 г. Хотя П.Н. Врангель, А.П. Ливен и Г.Н. Аейхтенбергский горячо ее поддержали, денег на реализацию сразу найти не удалось.

Периодические документальные сборники должны были называться «Белый Архив» и стать своеобразным историческим обществом для собирания, хранения и использования материалов. П.Н. Врангель соглашался стать председателем организационного комитета и передать свои мемуары для публикации. Вскоре выяснилось, что название «Белый архив» уже использовал полковник Генерального штаба Я.М. Лисовой, тогда пришлось переименовать проект. Врангель не возражал, но поставил два условия: 1) обязательно должно быть слово «Белый»; 2) председателем редакционной комиссии должен быть А.А. Лампе379. Встреча по согласованию издания сборника и обсуждению политических вопросов состоялась в Зеонском замке Г.Н. Лейхтенбергского в начале июля 1926 г. Присутствовали, кроме хозяина, П.Н. Врангель, его секретарь Н.М. Котляревский, A.А. Лампе, И.А. Ильин, А.К. Трибинский и, конечно, С.А. Соколов.

Реализовать этот проект удалось в том же году. «Белое Дело» дополняло документальными материалами «Белый архив» (1926–1928), оппонировало издаваемому И.В. Гессеном либеральному «Архиву русской революции» (Берлин, 1921–1937) и было прямо направлено против коммунистического «Красного архива» (М., 1922–1941). Символическим был и подзаголовок к этому изданию «Белого Дела» — «Летопись Белой борьбы: Материалы, собранные и разработанные бароном П.Н. Врангелем, герцогом Г.Н. Лейхтенбергским и светлейшим князем А.П. Ливеном».

По данным В.Г. Бортневского, деньги на первый том дал Н. А. Бе-лоцветов, на второй — Г.Н. Лейхтенбергский, а на третий — барон B.Э. Фальц-Фейн380. Н.А. Белоцветов и далее продолжал оказывать финансовую помощь381. Всего на первые четыре номера Н.А. Белоцветов выделил 7 тыс. немецких марок, Г.Н. Лейхтенбергский собрал 5501 марку, Л.А. Тижетов (Тиметов?) — 4501, С.В. Рахманинов — 625, В.Э. Фальц-Фейн — 500382. Кстати, как уже упоминалось, на доход от издания «Белого Дела» жил в Германии А. А. фон Лампе383.

Приведем краткую информацию о «спонсорах». Сторонник РОВС, директор правления всероссийского страхового общества «Саламандра» Николай Александрович Белоцветов (1863–1935), сумевший вывезти часть капитала, основал в Риге издательство «Саламандра», газеты «Слово» и журнал «Перезвоны». Сергей Владимирович Рахманинов (1873–1943) — великий русский композитор, дирижер и пианист. В Русском Зарубежье он пользовался заслуженной репутацией щедрого мецената. Вольдемар (Владимир) Эдуардович Фальц-Фейн (1877–1946) — брат Фридриха Эдуардовича — основателя заповедника «Аскания-Нова», автор одноименной книги, переведенной на многие языки. Кстати, В.Э. Фальц-Фейн никогда, вопреки мнению В.Г. Бортневского, в отличие от своего племянника Эдуарда Александровича, бароном княжества Лихтенштейн не был.

Эмблемой обложки всех номеров было изображение Нестора-летописца. Первые четыре тома были сборниками воспоминаний и документов о наиболее важных и героических событиях Гражданской войны с точки зрения белых. В первом томе введением служила статья философа И.А. Ильина «Белая идея». Среди авторов выступали известные военные деятели: П.Н. Врангель, М.В. Алексеев, М.А. Иностранцев, Б.А. Штейфон, Е.К. Миллер и др., а также писатель Л.Ф. Зуров.

В первом томе В.В. Шульгин поместил отрывок из книги «Три столицы» — «Контрабандисты». Н. Белогорский опубликовал очерк «В дни Каледина» (т. 4). В третьем томе А.П. Ливен напечатал воспоминания «В Южной Прибалтике (1919 г.)» И самым пикантным моментом надо признать публикацию в том же томе «В пасти Чека: (Из воспоминаний «Зеленого Дуба»)» атамана Дергача!

Два выпуска (312 и 216 с.) заняли мемуары генерала П.Н. Врангеля «Записки (ноябрь 1916 — ноябрь 1920 г.)», вышедшие уже посмертно в 1928 г. Первоначально планировалось выпустить их непосредственно от имени «Медного всадника», но С.А. Соколов и Г.Н. Аейхтенбергский отказались из-за нехватки средств. После длительной переписки и переговоров между ними, П.Н. Врангелем, А.А. фон Лампе и Н.М. Котляревским решено было выпустить мемуары как номера «Белого Дела». При этом Соколов брал на себе обязательства продавать эти номера на более льготных условиях, чем другие выпуски «Белого Дела», а книжный магазин «Медный всадник» должен был стать основным распространителем384. П.Н. Врангель отказался от авторского гонорара, а А.А. Лампе бесплатно редактировал пятый и шестой выпуски с его мемуарами.

Тираж первых шести номеров был 2500 экз., причем он окупался после продажи первых 400 экз.385, тогда как окупаемость тиража двух томов мемуаров Врангеля происходила после продажи 700 экз.386. «Белое Дело» также распространялось в виде оттисков387.

Последний, седьмой сборник вышел в 1933 г. тиражом 1000 экз. в типографии «Шеер и Шмид». В нем была помещена фотография замка Зеон в память о Г.Н. Лейхтенбергском и как место рождения идеи издательства. Также напечатаны были портреты самого герцога и барона П.Н. Врангеля. В сборнике были опубликованы «Записки добровольца (1919–1920 гг.)» Леонтия Мечова, а распространяться он должен был через склад берлинского издательства «Китеж». В приложениях редакция поместила «Историческую памятку 4-го гусарского Мариупольского полка» и «Приказ по полку от 27 августа 1919 г.».

В начале тридцатых годов какая-либо информация о деятельности издательства исчезает со страниц периодики и информационных изданий. После прихода к власти А. Гитлера в Германии С.А. Соколов как масон, несмотря на свои ультраправые взгляды, был вынужден бежать во Францию, и, видимо, «Медный всадник» прекратил свою деятельность. Последней книгой этого издательства стала публикация юбилейного сборника статей под редакцией А.А. фон Лампе «Генерал, главнокомандующий русской армией, барон П.Н. Врангель: К десятилетию его кончины. 12/25 апреля 1938 года» (1938. 240 с., т. е. он вышел уже после смерти директора). Видимо, факт этого издания и послужил основанием для мнения Т.П. Бычихиной, что «Медный всадник» действовал до 1938 г.388. Хотя, скорее всего, можно предположить, что фон Лампе просто использовал марку и название издательства, прочно ассоциировавшегося с выпуском мемуаров барона П.Н. Врангеля.

 

3.4. Распространение изданий

БРП первой из эмигрантских организаций стало разрабатывать различные методы переправки своих изданий на советскую территорию. ОГПУ наряду с практической разведывательной, диверсионной и террористической работой БРП в СССР очень беспокоила «агитационная деятельность с открытыми призывами к "активизму” и террору, выпуск и широкое распространение печатной литературы за рубежом и внедрение ее на территорию СССР»389.

Для пропаганды издательской деятельности БРП была выпущена специальная мини-листовка с обычными атрибутами (православным крестом с заклинанием «Господи! Спаси Россию!» и лозунгом о смерти коммунизма и бессмертии России).

Приведем ее текст почти полностью: «Каждый из нас может и должен приложить руку к делу спасения нашей Родины. Распространяйте нашу Братскую литературу и всеми способами, путями и средствами помогайте ей попасть в пределы России. Там ее жадно ждут измученные народные массы, находящие в ней правду о том, что творится на свете, и общерусские лозунги, отвечающие думам народным, и прямые указания, что надо делать, чтобы свалить красное иго и спасти Россию. Никто России не поможет, если сами мы, Русские, не поможем. Каждый номер братского журнала «Русская Правда», каждая Братская летучка, переброшенная в Россию, есть лишняя Русская стрела, летящая в грудь красному врагу. Всевидящий Господь воздаст каждому, кто поможет Русскому Делу»390. На обороте листовки была помещена реклама книги П.Н. Краснова «Белая Свитка» и сборника «Там, где еще бьются».

Даже в Программе («БРП (К Русским Зарубежья)»), выпущенной в виде типографской листовки, подчеркивалось: «Все Братское движение одухотворяется нашей Братской литературой, куда входят периодические выпуски журнала "Русская Правда” и разнообразные листовки, летучки, плакаты и воззвания, по содержанию Братская литература рассчитана исключительно на Россию, что каждый должен иметь в виду ее оценки <…> В России она распространяется множеством разнообразных путей с помощью братьев и сочувствующей массы. Вся наша Братская литература всегда и исключительно выходит от имени БРП и никогда не содержит призыва вступать в ряды каких-либо иных организаций, кроме нашего Братства. Против перепечаток нашей литературы иными патриотическими организациями при условии указания источника и отсутствия добавок и изменений по существу мы решительно ничего не имеем. Но мы просим всех не оказывать доверия тем злоупотреблениям нашим именем, в силу которых, как это замечается, подпись БРП нередко ставится под чужими изданиями рядом с подписью издающих их организаций или же перепечатывающие наши воззвания с добавлением к нашей подписи другой организации и со вставкой в наш текст призыва вступать не только в наш, но и ее ряды. Такие способы пользования нашим именем и нашей литературой, совершенно безотносительно к патриотической оценке организаций, их применяющих, и даже к внутренней ценности их изданий, мы считаем принципиально не допустимыми»391.

Пунктом № 2 «В Братских способах Борьбы за народную свободу» указывалось: «Веди широко Братскую Русскую пропаганду. Всеми путями распространяй, размножай и перекидывай дальше Братскую литературу. У себя не зажимай»392.

Многие печатные издания заканчивались призывом «Читайте, передавайте, расклеивайте для пользы русского дела!». Эта же надпись присутствует и на листовках БРП393. Часто жирным шрифтом печаталось обращение: за передачу листа «трем разным людям» в нем обещалось «благословение от Господа Бога неожиданным счастьем», тому же, кто не исполнит этого, грозили неминуемой бедой394, или же подписывались «Сын Человеческий»395.

Как уже указывалось во введении, первоначально БРП было создано как организационная структура для издания и распространения «Русской Правды» и лишь затем, после разрыва руководства с РОВС, были оформлены Верховный Крут и иерархический принцип организации. При этом агитационно-пропагандистская роль Братства только усилилась396.

На страницах журнала также часто печатались рекомендации «зарубежным братьям «Русской Правды» принимать все меры к самому широкому распространению трех легальных изданий, касающихся БРП»: «Белой Свитки» Краснова, сборника повестей-былей из жизни тесно связанного с БРП западнорусского повстанчества «Там, где еще боьются» и «Стены плача и Стены нерушимой» А.В. Амфитеатрова (издание «Нового времени» в Белграде)397.

Листовки-наклейки приклеивались кровью на лбах убитых сотрудников ГПУ398 и коммунистов. Это производило самое неизгладимое впечатление на современников, как эмигрантов, так и чекистов.

Правая парижская газета «Возрождение» печатала воззвания БРП и атамана Кречета399. Также деятельность БРП пропагандировали, в том числе и печатая официальные материалы этой организации, белградские газеты «Новое время» и «Царский вестник», фактический орган РОВС журнал «Часовой» и др.

Своей издательской деятельностью члены БРП стремились оправдать всё: информацию о чекистских агентах, наличие организаций на Родине и т. п. Показательно в этом отношении письмо Брата № 13 к Е.Н. Скалон от 12 июля 1928 г.: «Отделы там возникают "самотеком” всюду, куда ветер занесет Братскую литературу, внедряемую в Россию со всех концов тысячами самых разнообразных путей. Вот почему, во-первых, ГПУ над нами бессильно, а во-вторых, всякий мало-мальски мыслящий человек должен понять, что уже сами факты существования нашей литературы в том виде и в том духе, как она есть, исключают обывательские предположения — "а не идет ли это от того же ГПУ?” Довольно ясно, что ГПУ надо предварительно сойти с ума, чтобы допускать хоть на час существование такой организации, издающей вот ТАКУЮ литературу и распространяющей ее повсюду в России»400.

Использовались вполне легальные каналы, прежде всего почта. В 1920-е гг. большевики еще не могли проверить каждое письмо. Этот способ был вообще наиболее распространенным видом пропаганды — по некоторым подсчетам, свыше 20 % почтовых посланий эмигрантов в Советскую Россию содержали ту или иную агитационную литературу401. Сестры («братчицы») БРП переписывали от руки письма антисоветского содержания, которые отправлялись по случайным адресам в СССР. Из Эстонии нарвская группа ротмистра Б.А. Тишнера переправляла в СССР почтой пропагандистскую литературу. Отделение БРП в поселке Куоккала Териокской волости (ныне Репино Ленинградской области) посылала издания в СССР почтой в адрес людей, сочувствующих идеям Братства402. Рассылка литературы по почте практиковалась и в Маньчжурии.

По итогам этой деятельности ГПУ докладывало, что в 1925 г. «листовки пересылаются и почтой в адреса ВИКов и частным лицам (Псковская и Смоленская губернии и Урал). Источником рассылки прокламаций является монархист полковник Покровский — уполномоченный Парижского совета министров по распространению агитационной литературы в пределах России (проживает в Риге)»403.

Еще в 1924 г. ГПУ констатировало усиление агитации путем пересылки писем, листовок, воззваний, карикатур самых различных названий, прибывающих в изобилии из Эстонии, Болгарии, Канады, Югославии и других стран. Все это посылалось по различным адресам г. Москвы, Саратовской, Курской, Тульской, Уральской областей и др. Отмечалось распространение именно изданий БРП, представлявших опасность для большевиков. «Характерно письмо из Эстонии, содержавшее в воззвании «Братство Русской Правды», с «10-ю заповедями русского»; 7-я заповедь гласит: "Если поручено или приказано комиссарской властью дело и если ты не можешь не исполнить его, то исполняй так, чтобы, не вредя народу, спутать или свести на нет комиссарские планы”» (выделено мной как «прямая» цитата из изданий БРП. — П.Б.)404.

В ноябре 1924 г. на Московском почтамте задержано около 150 экз. воззваний и 3000 экз. монархических и эсеровских газет, на Ленинградском — ок. 50 экз. воззваний, на Харьковском — 80. В следующем году присылка из-за границы по почте монархической литературы и листовок усилилась. За январь 1925 г. в Москве было задержано 9299 экз. газет и журналов и 369 экз. листовок405. В среднем в месяц ГПУ вылавливало до 7000 экз. газет и 164 экз. воззваний406.

В 1927 г. ГПУ отмечало активизацию на Дальнем Востоке «зарубежных эмигрантских группировок», что выражалось в усилении контактов с контрабандистами и крестьянами, в распространении слухов о скором наступлении белых военных частей. «Одновременно на территории Амурского и Владивостокского округов отмечено вновь появление антисоветской литературы закордонного происхождения (газеты «Русская Правда» (выделено мной. — П.Б.), листовки Николая Николаевича и др.)»407.

Органы БРП любили писать о братьях, убитых за распространение их изданий. Так, Иван Поликарпович Колобов был зверски замучен чекистами 21 июня 1929 г. за раздачу братской литературы и воззваний генерала Краснова в селе и на станции Амвросиевка Донской области408.

Поэтически описывался экстаз советских граждан, получивших издания БРП: «Как радостный благовест, встречает повсюду народ нашу Братскую литературу. Как святыню, принимает он наш вольный журнал. Люди плачут над ним вольными слезами и передают из рук в руки, как и наши всякие листовки и воззвания, покамест не зачитается все до дыр и не превратится в решето. Как земля впитывает дождь после засухи, так впитывают и впитывают в свое сердце народные массы наше вольное Братское слово. Но, к великому нашему горю, все еще нет у нас средств, чтобы дать народу нашу литературу в должном количестве и довести ее до последнего города, местечка либо селения»409.

БРП стремилось использовать советских и иностранных моряков для переброски литературы в СССР. Этим занимались отделы в Гамбурге и в Роттердаме. За туже работу в Риге отвечал М. Федоров. Литературу Братства перевозили и капитаны, чаще всего немецких пароходов, не доходя до советских портов, она сгружалась своим людям из числа контрабандистов и рыбаков. При подходе к берегам СССР (обычно при рейсах на Ленинград и Сухум) литература сбрасывалась в герметичной упаковке за борт в надежде, что прибой донесет ее до берега410. Предпринимались попытки раздачи листовок на советском торговом флоте411.

Для доставки изданий БРП в СССР использовались также и рыбаки в приграничных районах. В Печорском уезде Эстонии действовала группа подполковника К. Д. Мерказина, использовавшая контакты талабских рыбаков на Чудском озере412. Тем же занималась и группа ротмистра Б.А. Тишнера в Нарве на Финском заливе. Из Финляндии издания БРП доставлялись в Стрельну морем на лайбах (лодках) финских рыбаков-контрабандистов, в Стрельне же длительное время существовал тайный склад413. На Дальнем Востоке были отмечены случаи, когда воззвания и листовки переправлялись в пустых бутылках через реку или подбрасывались на советский берег с рыбачьих лодок. В 1926 г. несколько сотен экземпляров «Русской Правды» из Шанхая отправлялись во Владивосток практически на каждом пароходе Совторгфлота414.

Другой метод воплощался в оклейке вагонов поездов415. Были даже выпущены специальные листовки для сотрудников ГПУ и к «Работникам советского транспорта», от имени Верховного Круга БРП, с обычными лозунгами («Мы незримы, но мы везде», «Коммунизм умрет — Россия — не умрет!»)416. В результате советские пограничники и таможенники были вынуждены бритвами очищать вагоны, но при наличии большого количества поездов не всегда успевали это делать.

Группа БРП ротмистра Б.А. Тишнера в Нарве рассовывала по поездам, следовавшим из Эстонии в СССР, агитационные материалы. Подобную работу вела и Финляндская организация БРП, в особенности в районе Белоострова. Литература и листовки приходили из Франции и Германии. «В том числе, помню, получался и журнал "Братства Русской Правды”» (выделено мной. — П.Б.)417.

Листовки также подкидывались в грузы, купленные советскими организациями за границей. Так, в ноябре 1927 г. в магазинах Охотской фактории Дальгосторга было изъято более 300 экз. газет. Литература была обнаружена в банках с салом и в ящиках с резиновыми сапогами. Обнаруживали контрреволюционную литературу в мешках с солью, мукой или бобами, приходящими из США или Японии418.

БРП первым из организаций Русского Зарубежья стало проводить так называемые шаровые акции. Брали обычный надувной детский летающий шарик, к нему привязывали пачку листовок БРП и пускали в сторону СССР. Расчет был очень простым: или дети подберут шарик, или листовки упадут в месте, где их безопасно будет подобрать.

Одними из первых такие акции стали применять «братчики» из Латвии. Запуском воздушных шариков развлекался и Финляндский отдел БРП в надежде, что с Карельского перешейка листовки попадут в Ленинград и его пригороды. «Воздушная пропаганда» с финской территории заключалась в том, что партия воздушных шаров, предназначенных для метеорологии, наполнялась водородом и по направлению ветра пускалась на советскую территорию. Расстояние от 100 до 2000 км. «Каждый такой шар имел около полкило нагрузки белой пропаганды в маленьких листовках и брошюрках»419.

В 1930-х гг. группа Р.А. Чернявского из Эстонии изготовляла воздушные шары с самовыбрасывающими аппаратами. Листовки БРП в группу поставлял ее член Б.В. Метус (1911–1941)420. Современники считали, что сам факт появления шара «производит потрясающее впечатление на русское население». Именно воздушная пропаганда породила сенсационные слухи о белых аэропланах, сбрасывавших антибольшевистские прокламации421.

Воздушные шарики стали заимствовать другие политические организации Русского Зарубежья: «Крестьянская Россия» — ТКП в Латвии и НТСНП.

В качестве занимательного факта из истории деятельности БРП нельзя не упомянуть о знаменитой «белоостровской катапульте». Представители отделений БРП из Куоккалы (Репино), Келломяки (Комарово) и Териоки (Зеленогорск) устанавливали в кустах на финском берегу реки Сестры (у станции Раяйоки), напротив станции Белоостров, самодельную катапульту. Эта станция находилась тогда ближе к реке и, когда поезд из Ленинграда или Сестрорецка подходил к вокзалу, раздавался выстрел, и весь перрон оказывался в листовках БРП. Пограничники и сотрудники ГПУ вынуждены были буквально из-под ног пассажиров собирать антисоветские листовки. Также производились «выстрелы» по советскому берегу в других местах, специально для пограничников и местных жителей422.

На советскую территорию доставляли литературу БРП следующие категории людей: 1) ходоки, или переходники (добровольцы, переходившие границу специально для распространения изданий); 2) боевики (выполняющие наряду с задачами военно-террористического характера и поручения агитаторов), 3) контрабандисты за отдельную плату или оказанные услуги перевозившие в СССР издания БРП.

Еще в 1924 г. в письме заведующего разведывательной сетью в Европе действительного статского советника В.Г. Орлова к генерал-лейтенанту И.А. Хольмсену содержится жалоба на снижение объемов финансирования и сокращение штата по причинам экономии средств. В качестве главного аргумента в пользу эффективности работы приводятся следующие аргументы: «По поводу расходов на издание и распространение журнала “Русская Правда” должен сообщить Вашему Превосходительству, что суммы, получаемые на издание и распространение, никогда не смешиваются с суммами, ассигнуемыми на общеразведывательную работу, что и видно из препровождаемых Вам ежемесячных отчетов. 24 января 1924 г. мною были сообщены Вам соображения о необходимости перехода с кустарного и случайного способа распространения “Русской Правды” на систематическую работу, но для этого понадобилось значительное увеличение кредитов. В качестве примера можно указать на то, что одна дорога от западной границы до Москвы, Петрограда или Киева — это около 25 долларов, я же до сих пор могу платить от 2 до 6 долларов. Естественно, что на одних идейных сотрудников рассчитывать не приходится, и что лица, перевозящие “Русскую Правду” в советскую Россию, должны заниматься чем-либо основным, так как оплата с моей стороны переправки “Русской Правды” не дает еще возможности ехать в советскую Россию, и перевозка журнала может быть лишь дополнительным занятием423.

Далее в том же письме обсуждались кадровые проблемы: «Поэтому второй вопрос, который я предлагал обсудить с Вашим Превосходительством, это вопрос курьерской связи, так как довольствоваться кустарями и зависеть от надлежаще оплачиваемых занятий перевозчиков, работающих зачастую в ненадлежащей плоскости, становится невозможным»424.

В Эстонии, примерно до 1939 г., работой с контрабандистами, боевиками и ходоками занимались нарвская (Б.А. Тишнера-В.С. Волкова) и печорская (К.Д. Мерказина) группы. В соседней Латвии местное правительство официально запрещало ввоз в страну и распространение изданий БРП. Однако каждый месяц группы по 2–4 человека переправляли по 2 кг братской литературы в СССР. Агенты БРП создали сеть ячеек на советско-латвийской границе и доходили до Пскова, Петрограда-Ленинграда и даже до Москвы, доставленная туда литература распространялась далее по всей России425. Каналы переброски проходили через Режицу и Двинск.

Каждый месяц отдел получал по 100 немецких марок из Берлина426. Средств на ее издание часто не хватало, в ряде случаев агитационную литературу предоставлял приезжавший в Латвию известный русский философ И.А. Ильин427. Однако в 1931 г. «связники БРП в СССР впервые попросили о сокращении передач литературы в связи со сложностью ее распространения»428.

Подобной активностью отличалось и финляндское отделение БРП. В СССР регулярно «ходил» ее председатель А.Н. Толь. Наиболее активным было отделение БРП в поселке Куоккала (Репино) во главе с А.Я. Башмаковым и И.В. Репиным и подчиненная ему группа в Олилла (Солнечное) (руководитель К.Г. Бренев)429. По показаниям Д.Ю. Репина, «куокколавская группа БРП занимается распространением листовок БРП в приграничной полосе»430.

Первоначально листовки и литература направлялись контрабандным путем через Сестрорецк. Позднее, после закрытия советскими пограничниками этого пути, прокламации стали доставляться в Стрельну морем на лайбах финских рыбаков-контрабандистов. В Стрельне же длительное время существовал тайный склад. С 1925 г. сообщение велось также через Парголово431. Не менее интересные сведения приводит В.И. Мусаев: «Ижорские и ингерманландские рыбаки с Сойкинского полуострова и из других прибрежных районов Кингисеппского и Троцкого (Гатчинского) уездов, как утверждала Финская секция Ленинградского губкома РКП (б), подолгу бывая в море и общаясь с рыбаками из Финляндии, попадали под влияние финнов, получали контрабанду и агитационные материалы. В Сойкино в начале 1926 г. была обнаружена русская белогвардейская прокламация Общества спасения России (имеется в виду Союз Спасения России)»432. Как и в других государствах-лимитрофах Северо-Запада, нелегальная работа велась в условиях острой нехватки средств. Каждая переправка через границу обходилась в 2000–4000 финских марок, в зависимости от степени участия финнов и стоимости услуг контрабандистов433.

При аресте в Москве 9 апреля 1934 г. агента румынского отдела БРП Л. А. Грановского у него было обнаружено несколько листовок его организации434.

Ходоки использовались в работе маньчжурских организаций БРП435. Распространялись издания БРП, напечатанные в Европе, — листовки и журнал «Русская Правда»436. Местного производства были листовки не только для крестьянства и красноармейцев, но и для дальневосточного казачества437.0.Б. Мозохин отмечает, что «агенты БРП вступали в местные кулацкие, белогвардейские и повстанческие отряды и банды, часто руководили ими и распространяли литературу БРП. В июне 1931 г. были задержаны переброшенные на советскую территорию два боевика БРП. Вслед за ними была задержана диверсионная группа БРП (с оружием и литературой БРП) в составе четырех человек»438.

В распространительской деятельности БРП были и крупные провалы. Так, в 1927 г. виленская газета «Новая Россия» опубликовала сведения, что издания БРП не попадают в СССР, а используются в качестве оберточной бумаги для селедки или сдаются на макулатуру. Обвинялся Иван Густолес (настоящая фамилия Пешко), получавший по 2000–3000 экз. «Русской Правды» из Берлина439. Впрочем, этот компромат легко опровергнуть. Большинство изданий БРП небольшого формата, даже «Русская Правда» — А-4, листовки же, как правило, — миниатюрны. Видимо, в межвоенном Вильно в эмигрантской среде под рыбой понимали мальков.

В Персии, по утверждению Г.С. Атабекова, «всю агитационную литературу БРП направляло на имя агента ГПУ Джавахова, а тот передавал ее нам»440.

В ходе операции НКВД «Мечтатели» завербованного Свешникова, поверив в его легенду, сначала отправляют назад в СССР, снабдив письмами, деньгами, инструкциями и агитационной литературой. Однако на границе его арестовали. Когда И.В. Кобылкин, главный фигурант этой операции, также был арестован, он нес с собой 4769 экз. листовок, изданных БРП441. Б.И. Гудзь, в изложении Н. Долгополова, утверждал, что в результате операции «Мечтатели», сравнимой по масштабу только со знаменитым «Трестом», «мы теперь могли в определенной степени контролировать все каналы пересылки на советскую территорию белогвардейских прокламаций, листовок, а в перспективе денег, вооружения <…> Попадало в наши руки колоссальное количество белогвардейских воззваний. Особенно старалось "Братство русской правды”. Не слабая, могу вам сказать, монархическая организация»442.

Таким образом, БРП первой из политических организаций русской эмиграции применило новые формы агитации и пропаганды, рассчитанные на советского человека. Это были шаровые акции, оклейка железнодорожных вагонов, подбрасывание листовок в грузы и их сплав в бутылках, катапульты, агитация на советских кораблях, приходящих в иностранные порты, ставка на самозарождение организаций под воздействием листовок и т. п. Издания БРП попадали не только в приграничные районы и города, но и в Москву и в российскую провинцию. Разработанные БРП формы и методы, которые ассоциируются, главным образом, с Народно-Трудовым Союзом и его издательством «Посев», стали применяться практически всеми «активистскими» политическими организациями русской эмиграции.