…— Вышеслав! — звал громкий мужской голос и звучал требовательно. — Вышеслав! Довольно играть! Пусть ратоборцы уже едут. Тебе заповедано ученье!
Хокимару опустил тяжёлый меч и осмотрелся: недалеко в проёме деревянных высоких ворот стоял седой старец в светлых одеждах с посохом в руке. И мостовая, на которой стоял Хокимару, и строения вокруг, и виднеющаяся часть стены с воротами — всё это было сложено из плотно подогнанных одно к одному толстых брёвен. Крепко скроенные юноши на вид лет четырнадцати или пятнадцати, такие же как и он сам, в льняных рубахах, подпоясанные цветными верёвками, в широких штанах и лаптях, сгрудились возле подводы, запряжённой двумя конями вороной масти. На подводе грудой лежали мечи, кольчуги и щиты.
— Давай уже заканчивать бой, — произнёс соперник Хокимару, тоже опустивший свой меч, — Глеб-ведун кличет! Мы в чисто поле дальше играть, а ты иди, учись. Может, когда-нибудь волхвом станешь!
Все юноши незлобно засмеялись. Раздались подбадривающие возгласы:
— Ступай, Вышеслав! Ты и так неплохо владеешь воинским ремеслом! Попроси там Перуна за нас!
Положив свой меч на подводу и оглянувшись на толпу ровесников, Хокимару двинулся к ожидающему его старцу.
— Ну вот, — произнёс высокий старик, когда Хокимару подошёл, и они направились из селения, огороженного высокой бревенчатой стеной, прямо по зелёному лугу, по некошеной сочной траве, мимо пасущихся стреноженных коней к виднеющемуся лесу. — Пришло твоё время, отрок. Староста Судислав молвил, что нече тебе среди волотов ныне отираться. Воинскому мастерству обучиться может каждый, а к книжным наукам особое прилежание должно быть. Способный ты до научений всяческих. Нынче вот минуло тебе уже четырнадцать, пора в священной роще богу Велесу пасть ниц. Книги священные читать можешь. Дело непростое, но волхв Позвезд сказывал, что писание Числобога познал ты скоро. А раз кудесники выбрали тебя единственного из многих, так тому и быть. Спрос ныне будет с тебя в священной роще. Так ты ответ держи перед кудесниками прямо, как знаешь! Тогда, если оставят они тебя подле себя и учить станут, лет через семь веру нашу ведийскую познаешь полностью. А там уже ведуном и кудесником возвеличишься. А ежели боги решат, то и волхвы учить далее станут.
— Скажи, ведун Глеб, — обратился Хокимару к старику, — если я разволнуюсь при кудесниках и забуду что из приобретённой мудрости, как мне лучше вспомнить это? Ты поможешь?
— У тебя светлая голова, отрок, и сильная память! — старик, хитро прищурившись, посмотрел на юношу и остановился. — Помощи от меня ждёшь на кругу кудесников под священным дубом, Вышеслав? Ладно, знаешь, что люблю тебя! Не откажу. Закрой глаза. Расслабь тело. Почувствуй, как сила Солнца проходит сквозь тебя. Отдай ей все тревожные помыслы, очисть душу, отпусти посторонние звуки и шумы. Слушай свой разум и сердце чистое! Поступишь так и на спросе. Боги помогут тебе. И я буду рядом.
Хокимару, стоя с закрытыми глазами, чувствовал, как всё тело наполняется лёгкой энергией, поднимающей его над землёй. Казалось, он вот-вот взлетит.
— Ну, идём дальше, — произнёс старик. — Солнце уже касается верхушек деревьев. Тебя ждут.
Они стояли у самого леса, ствол к стволу поднимавшегося ровной высокой зеленой стеной. Слева, на сколько мог видеть глаз, простирались до самого горизонта светло-зелёные просторы бескрайних полей, а справа за горизонт уходил нескончаемой тёмно-зелёной волной девственный лес. Ветерок успокаивающе покачивал вершины ближайших берёз и сосен, отчего те ласково шелестели листвой и чуть слышно поскрипывали, соприкасаясь ветками. Где-то в глубине священный лес переливался на разные лады множественными птичьими голосами.
— А ведь он живой, дедушка! — воскликнул Хокимару.
— Конечно, живой! — оглянулся, не останавливаясь, ведун. — В священной роще боги обитают!
Глубоко втянув носом пьянящий сосновым ароматом воздух, Хокимару двинулся вслед за старцем.
Еле заметная тропинка петляла между толстыми прямыми стволами деревьев, кронами своими скрывающих от взора небо.
— Смотри, рыжая лиска нам дорогу указывает! — озорно воскликнул старик, пропуская перед собой пробежавшую мимо лису.
Проводив взглядом бесстрашное животное, Хокимару посмотрел по сторонам. Меж деревьев яркими огоньками мелькали кусты, усыпанные красными, синими, чёрными лесными ягодами, названия которых Хокимару не знал. Его внимание привлёк хруст валежника и звериный рык впереди.
— Это мишки балуют, — пояснил ведун. — В священной роще все звери умные. Они человека не боятся. И их не нужно бояться.
Через несколько шагов взору Хокимару предстало семейство из двух весело забавляющихся медвежат и крупной медведицы. Завидев людей, медвежата смело кинулись к ним. Большая бурая медведица, бросив безразличный взгляд на старца с юношей, продолжила обирать с куста красные ягоды. Медвежата обнюхали людей и, не обнаружив у них ничего съестного, ринулись бегом обратно к матери, по пути смешно рыча, задирая и покусывая друг друга за бока. Хокимару остановился и смотрел на неожиданное представление с доброй улыбкой.
— Идём! — напомнил старец. Лес над головой пел на разные птичьи голоса.
Вскоре они вышли на поляну, посередине которой рос старый раскидистый дуб. Под его зелёной кроной Хокимару рассмотрел сидящих ровным кружком таких же, как ведун Глеб, седоволосых старцев в длинных белых одеждах. Их было двенадцать.
Ведун подвёл отрока к старцам.
— Слава богам и матери нашей! — поприветствовал кудесников ведун. Хокимару повторил за ним всё слово в слово.
— Слава богам! — отвечали старцы, рассматривая юношу.
— Отрок, войди в наш круг! — громко произнёс один из старцев с белыми, как снег, длинными волосами и бородой. Под ней на его груди Хокимару разглядел золотой амулет в форме правильного креста. В руке старец держал белый жезл.
Юноша подчинился и вошёл в центр круга.
— Будь благословен, Вождь наш — Велес, и ныне, и присно, от века и до века! — глухо произнёс кудесник с крестом и поднял жезл к небу. Остальные старцы вторили словам старшего кудесника.
— Готов ли ты ныне держать ответ на спрос наш? — старец с жезлом посмотрел на Хокимару.
— Готов! — повинуясь внутреннему приказу, поклонился на четыре стороны тот.
— Ответь нам, отрок, откуда берёт своё начало Род славянский? И какую задачу должен исполнить каждый славянин в мире ЯВИ? — в звучном голосе старшего кудесника звучала торжественность.
— Славяне произошли от Рода-Рожанича, или мы зовём его Сварогом, — недолго постояв с закрытыми глазами, начал Хокимару. — Он дед наших богов. А отцом и матерью нашими являются Даждьбог и Матерь-Слава. Как внуки и дети богов славяне наделены божественным разумом. Именно наш разум соединяет нас с богами. Надо не просто верить, а знать и понимать божественный замысел, изучать Сварожьи законы и следовать пути ПРАВИ, чтобы на Земле в мире ЯВИ осуществлять божественное управление по законам гармонии, по которым Сварог правит всем мирозданием. Этому славяне должны учить всех людей. Кроме того, создать крепкую семью, родить и взрастить детей — вот задача славянина. Мы — дети и внуки богов — родственны им по крови и предназначению. И значит должны творить мир, в котором живём, творить Семью, Род, взаимоотношения с другими родами и живущими вместе с нами растениями, животными, птицами, землёй и водой. Земная ЯВЬ дана славянину для совершенствования и приближения к богам чистотой тела и души. Боги дали нам суровую землю. Выжить здесь можно только мудростью! А достойные после кончины в ЯВИ попадают в НАВЬ в Ирий к богам. Если славянин или славянка оказываются недостойными Ирия, то из НАВИ они могут не вернуться в ЯВЬ и покинуть Род свой навсегда. Живя по ПРАВИ, творя правду, любя и охраняя Семью, Род и свою землю, славянин готовит путь возврата своего из НАВИ в ЯВЬ в правнуках своих.
— Достойный ответ! — похвалили кудесники. — Сколько раз должен славянин восхвалять богов и совершать обряд омовения?
— Два раза в день: на восходе и на закате Солнца. Кроме молитвы должен славянин ополаскивать руки и лицо своё водой для очищения не только души, но и тела. Не меньше одного раза в три дня должен настоящий славянин омывать всё тело своё, произнося молитву Велесу и Матери-Славе.
— А теперь поведай нам, отрок, как соотносятся между собой такие понятия, как «Род» и «народ»? — распорядился кудесник с жезлом.
Хокимару постоял с закрытыми глазами, вызывая информацию из параллельного сознания, и начал говорить:
— Слово «народ» состоит из двух частей: «на» и «род». Вторая часть, «род», указывает на кровную основу любой общины — на жизнь, а первая, «на», — указывает на общность разума. Три славянские семьи составляют Род. Два Рода — это уже Племя. Три Племени — Община. Четыре Общины — Товарищество. Пять Товариществ — Братчина. Шесть Братчин — Артель. Семь Артелей — Сообщество. Восемь Сообществ — Соглас. Девять Согласов — Народ. Десять Народов — Скопа. Одиннадцать Скоп — Орда. Так написано в наших храмах и в древних книгах.
— Верно! — произнёс кудесник. — Кто родители твои, отрок, и большая ли семья?
— Мать моя Славута, сорока лет, в общине нашей смотрительница храма Свентовида. Она готовит краду — центральное место храма, где стоит волхв, — к божественной службе и прибирает храм. Отец мой Станислав, как и дед, воины, а в мирные дни ратуют и раят землю, страдят, разводят скот. Ещё у меня семь братьев и сестёр. Я старший. По прадеду наш Род Мстиславичи.
— Знамый и славный Род ваш! — улыбнулся старший кудесник. — И тебе, Вышеслав, надлежит приумножать и беречь Семью, Род и Племя своё, дабы жила и благоденствовала Община наша. И помни, что незнание корней Рода своего — первый признак неразумности! Скотина и другая животная тварь потому и не ведает корней своих. И ещё помни, что любить славянину надлежит всех людей, несущих мир в своём сердце. Если же снова нагрянут злые вороги с той стороны, где солнце заходит, надлежит и ратаю, и кудеснику становиться воином и, любя свой Род, забыть о любви ко всем другим людям, чтобы защитить и землю, и Семью свою! У любящего сердца не поднимется рука убить кого-то. После победы славянин вновь любит всех, даже бывших врагов заблудших, и не творит над ними зла. Потому что между любящими не может быть войн, лишь меж ненавидящими они неизбежны. Всё ли ясно разуму твоему?
— Всё ясно, мудрый Позвезд.
— Готов ли ты принять учение наше?
— Готов, мудрый Позвезд.
— Ну тогда иди, отрок, погуляй со своим учителем по священной роще, пока мы совет держать будем.
— Молодец! — потрепал его по плечу ведун Глеб, когда Хокимару вышел из круга кудесников. — Всё правильно отвечал волхву Позвезду!
Они отошли на приличное расстояние от священного дуба, когда старец Глеб указал на сложенную пирамиду из ровно напиленных брёвен.
— Помнишь этот ритуальный костёр, что надлежит совершить? — произнёс ведун.
— Напомни мне, мудрый Глеб, — попросил Хокимару. — Волнуюсь я очень.
— Немудрено, — спрятал в бороду улыбку старец. — Здесь, Вышеслав, волхвы и кудесники приносят жертвы богам. Здесь же наша община сжигает тела ушедших в мир НАВИ. Твоим испытанием будет рождение огня. Сможешь с помощью огненных камней разжечь пламя?
— Я постараюсь! — заверил Хокимару, захваченный мыслями о предстоящем действе. — А где камни?
— Искрящиеся камни даст волхв. Тебе понадобятся сухая трава и щепки, — подсказал ведун. — А главное — уверенность в том, что ты огонь добудешь, и желание при этом!
— У меня есть и уверенность, и желание! — выпалил юноша.
— Хорошо, — удовлетворённо произнёс ведун. — Желание и уверенность рождают волю, которая творит события…
Громкий оклик позвал их обратно к дубу.
Хокимару снова пригласили в круг. Но теперь все кудесники стояли, взявшись за руки. Старец с крестом на груди стоял в центре образованного ровного круга:
— По праву волхва я произношу решение совета старейшин. Мы принимаем тебя в свой круг, отрок Вышеслав, учеником. Становись за кругом, рядом с кругом. Учись у нас. Как исполнится тебе двадцать первый год — становись в круг, становись равным нам. И запомни, Вышеслав: когда ветер в поле сбивает с ног, лучший способ устоять — это взяться за руки. Община как раз и есть та сила, которая держит нас всех, позволяет нам преодолевать трудности и побеждать врагов наших! Управлять общиной — значит хранить её каноны и традиции. Мы кудесники и волхвы — хранители канонов и веры. Став равным нам, не разрывай этого круга!
— Не разорву никогда! — воскликнул юноша.
— Поклянись Матерью-Славой! — потребовал волхв.
— Клянусь прекрасной посланницей Всевышнего Матерью нашей Славой!
— Слава богам! — воскликнул старец, подняв жезл.
— Слава богам! — дружно повторили остальные старцы.
Волхв повернулся к стоящему рядом юноше и коснулся концом белого жезла с золотым изображением птицы непокрытой головы отрока.
— Повторяй за мной, — произнёс торжественно волхв, глядя юноше прямо в глаза. — Клянусь познавать ЯВЬ, ПРАВЬ и НАВЬ и следовать пути ПРАВИ!
Хокимару повторил.
— Клянусь никогда не лгать Роду своему и Семье!
Хокимару повторил.
— Клянусь ежедневно блюсти чистоту, творить мовь, очищая тело и душу!
Хокимару повторил.
— Клянусь беречь свою землю и приумножать славу славян!
Хокимару повторил.
— Клянусь почитать богов, отцов и матерей, щуров и пращуров!
Хокимару повторил.
— Клянусь любить и беречь мир растительный и животный!
Хокимару повторил.
— Клянусь любить друзей своих и мирно жить со славянскими Родами!
Хокимару повторил.
— Клянусь иметь одну жену и заботиться о семье своей!
— Клянусь! — произнёс Хокимару.
Волхв опустил жезл и тихо сказал:
— Рано тебе ещё думать о жене. Не раньше, как исполнится двадцать четыре года. В эту пору каждый славянин обязан жениться. Ты подыщи себе подругу пока, присмотрись к ней. У кудесника должна быть достойная жена.
— А жениться в двадцать четыре обязательно? — поинтересовался Хокимару.
— Это один из канонов наших. Ищи будущую жену, отрок.
— Может, как положат боги?
— Все наши божества имеют свою пару, Вышеслав. — Волхв обнял юношу за плечо. — Один из первых канонов, установленный Сварогом на Земле, как раз и гласит о том, чтобы каждой жене иметь одного мужа, а каждому мужу — одну суженую. И ты должен отыскать её сам. Не проси богов об этом.
— Почему?
— Славяне никогда ничего не просят у богов, только прославляют их силу, щедрость, величие. Ведь мы — дети и внуки богов, их прямые потомки и наследники на Земле! А здоровому крепкому мужу недостойно клянчить у Отцов и Дедов что-либо для собственных нужд, если он всё может добыть своим трудом и умением!
— Я понял, мудрый Позвезд!
— Обучение твоё начнётся прямо сейчас, — продолжил волхв. — Видишь с краю поляны ритуальный костёр? Ты должен распалить его, прочитать молитву Велесу и три раза прыгнуть через огонь, чтобы очистить своё тело и душу. Иди, исполняй. — Позвезд протянул юноше два небольших камня.
Взяв камни, Хокимару повиновался. Двенадцать старцев в белых одеждах и ведун Глеб в свете вечерней зари не спеша двинулись за ним.
Собрав сухую траву и щепки и сложив это всё под дрова, Хокимару стал ударять камнем о камень. При каждом таком ударе сыпались искры, но кучка сухой травы разгораться не желала. Хокимару посмотрел на старца Глеба. Тот ободряюще кивнул ему. Юноша с новой силой принялся ударять камнем о камень, вспомнив о воле и желании. Наконец ему с большим трудом удалось запалить костёр.
Кудесники образовали круг у набирающего силу пламени. В руках каждого Хокимару заметил пучки трав и ветки с листочками. Они бросали их в огонь, шепча что-то.
— Теперь молитва! — объявил волхв и начал громко выговаривать слова. Хокимару и все старцы повторяли за ним:
— Славься, Велесбог, прибежище наша и сила! Когда наступает ночь, Ты идёшь в Сварге по Молоку Небесному и садишься у Звёздных Врат. И мы поём Тебе вечернюю песню и славим Тебя от века до века и храмину твою, которая блещет огнями многими, и становимся, будто агнцы, чистыми. Ты научил праотцов наших землю раять и злаки сеять, и свивать снопы на полях страдных, и ставить Сноп у огнища и почитать его точно так же, как Отца божьего, и Матерь-Славу, которые учили чтить богов наших и вели за руку по стезе ПРАВИ. Так мы шли и не были нахлебниками, а только славянами, русами, которые богам славу поют и потому суть славяне. Велес, ты научил пращуров землю раять, и мы так же делаем. И потому бросаем в огонь травы и зелёные веткиклечевы, прославляя Тебя! Слава Тебе, земных и небесных стад Водителю, всяческих богатств, знаний и мудрости Приумножителю и искусств Покровителю!
— Вышеслав! Прыгай через пламя богини Костромы! — закричали старцы.
Жаркое пламя достигло человеческого роста и разгоралось всё выше и выше, выкидывая свои острые языки в темнеющее вечернее небо.
Прикинув возможности сильного юного тела, Хокимару коротко разбежался и, крепко зажмурив глаза, прыгнул сквозь огонь. Почувствовав невесомость, он ощутил горячее тепло, опалившее ноги, грудь, спину и лицо. Коснувшись земли, Хокимару вдруг провалился в чёрную пустоту…