В начале текущего года исполнилось тридцать лет с появления первого издания этой книги. Оно появилось, как я уже указывал в предисловии к девятому изданию, при исключительных обстоятельствах. За несколько месяцев перед тем был издан закон о социалистах, на основании которого запрещалась вся социалистическая литература. Если кто-нибудь, однако, отваживался тогда распространить или издать запрещенное произведение и попадался с этим, то в награду получал до шести месяцев тюрьмы. Все же отваживались и на распространение и на издание.

Первое издание вышло в Лейпциге, но появилось под чужой фирмой. На нем было обозначено издательство народной книжной торговли — Цюрих — Геттинген, где как раз издавался и запрещенный в Германии «Социал-демократ». Второе издание застряло, и я смог его впервые выпустить только в 1883 году: раньше мне помешали препятствия личного характера. Второе издание появилось в книгоиздательском магазине (И. Шабелитца) в Цюрихе. Следующие шесть изданий вышли до 1890 года, по 2500 экземпляров каждое. Препятствия к распространению книги преодолевались. Правда, иногда посылки попадали в руки полиции, а отдельные экземпляры конфисковывались на дому при обысках. Впрочем, эти книги не пропадали, они шли, конечно бесплатно, в другие руки и прочитывались полицейскими чиновниками, их близкими и друзьями, быть может, еще с большим усердием, чем моими партийными товарищами.

Когда наконец в 1890 году закон против социалистов пал, я предпринял полную переработку и значительное расширение книги, которая и была выпущена девятым изданием в 1891 году тем же издательством, что и настоящее издание. Предлагаемое здесь пятидесятое издание значительно обновлено. Содержание его стало яснее благодаря увеличению количества глав и расчленению их.

До сего времени книга вышла на четырнадцати языках, во многих странах в новых изданиях, например в Италии и Соединенных Штатах. В настоящее время она переводится на пятнадцатый, сербский, язык.

Таким образом, книга прошла свой путь, и, могу добавить без высокомерия, путь, пробитый ею самой. Противники ее вопреки своему желанию немало позаботились о ее распространении.

Впрочем, она нашла различное признание. В своем сочинении «Половой вопрос» профессор Август Форель называет ее «значительной и замечательной книгой», которая является, с некоторыми делаемыми им оговорками, «важным, превосходным сочинением, с которым в самом существенном безусловно должно согласиться». "В другом месте он говорит, что, хотя и не согласен с целым рядом пунктов, в которых считает меня неправым, он «оценивает мою книгу как произведение, заслуживающее высшей похвалы».

То же говорит он и по поводу второго издания 1883 года. Профессор Форель, как видно, не знает позднейших, существенно измененных и дополненных, изданий, потому я не вхожу в рассмотрение его критики издания 1883 года.

Один английский автор, Г. С. Говард, также пишет в своем сочинении «История супружеских отношений»: «В своей превосходной книге о «женщине и социализме» Август Бебель предъявил тяжелый обвинительный акт современным брачным отношениям». Далее он дает краткий обзор содержания и заключает: «Что бы мы ни думали о целебных средствах, предлагаемых социалистическими писателями, сколь бы ни казалось нам спорным положение, что единственное наше спасение в основании кооперативной республики, одно совершенно бесспорно: социалисты оказали обществу ценную услугу, честно изучив факты и бесстрашно изложив их. Беспощадно обнажили они все недостатки, которыми страдает наша семья в современном государстве. Они ясно показали, что проблема брака и семьи может быть разрешена лишь в связи с современной экономической системой. Они доказали, что только при полном освобождении женщины и абсолютном равноправии полов в браке возможен прогресс. Этим они добились того, что уже в настоящее время человечество выработало гораздо более высокий идеал брачной жизни».

Женское движение — как буржуазное, так и пролетарское — за тридцать лет со времени выхода моей книги достигло, особенно в культурных странах мира, очень многого. Пожалуй, нет другого движения, которое за такой короткий отрезок времени добилось бы столь замечательных результатов. В признании политического и гражданского равноправия женщины, допущении ее в высшую школу и к профессиям, ранее закрытым для нее, сделаны огромные успехи. Даже те партии, которые были принципиальными противниками женского движения, например католический центр и евангелические христианские социалисты, теперь сочли необходимым превратить свои отсталые позиции в передовые. Самым простым основанием для этого было опасение со стороны этих партий полностью утратить свое влияние на доступные им круги женщин.

На вопрос, как объяснить такое явление, можно ответить: к этому привел великий социальный и экономический переворот во всех наших отношениях. Если кто-нибудь должен, подобно бывшему несостоятельному прусскому министру культов, прилично пристроить своих семерых дочерей, то жестокие факты вобьют ему в голову и логику и рассудок. То же самое происходит многократно в наших так называемых высших общественных кругах даже и тогда, когда имеется не семь дочерей, которые должны приобрести соответствующее положение в обществе.

Что агитация передовых женщин в сильной степени содействовала этому развитию, понятно само собой. Однако успех этой агитации возможен был потому, что общественное и экономическое развитие содействовали ей, как и социал-демократии. Даже ангельские словеса имеют успех только тогда, когда имеется достаточный резонанс для того, что они вещают. И нет сомнения, что общественный резонанс от агитации передовых женщин будет все больше, а это обеспечит и дальнейшие успехи в развитии женского движения. Мы живем уже в эпоху социальной революции, но большинство этого не понимает. Неразумные девы еще не вымерли.

В заключение я должен здесь принести мою глубочайшую благодарность партийному товарищу, Н. Рязанову, за всеобъемлющую помощь, оказанную им мне при об работке пятидесятого издания. Он выполнил главную часть работы. Без его помощи для меня было бы невозможно выпустить книгу в улучшенном виде, так как болезнь за последние два года значительно понизила мою работоспособность; кроме того, другая большая работа заняла мое время и силы.

А. Бебель

Шёнеберг-Берлин,

31 октября 1909 года.