Не заражен я глупым чванством, Покаюсь честно, не солгу: Перед моей родней, крестьянством, Я остаюсь в большом долгу. Мой голос в годы фронтовые Подобен часто был трубе. Писал я песни боевые И призывал народ к борьбе. К борьбе с судьбой былой, кровавой, К борьбе с попом и кулаком, К борьбе с помещичьей оравой, С Деникиным и Колчаком. Вновь баре жить хотели жирно. Мы им сказали: «Черта с два!» В борьбе прославилась всемирно Красноармейская братва. Потом пошли другие годы, Пора иных забот, хлопот: Живил и нивы и заводы Крестьянский и рабочий пот. Нам было знойно и морозно, Но — шла работа, как война. И вот пред вражьей силой грозно Стоит с деревнею колхозной Индустриальная страна! Деревня, жившая так бедно, Рванулась к свету и красе. Стальные кони мчат победно На коллективной полосе. Легли квадратами гектары — Пять тысяч га! Семь тысяч га! Вот — коллективные амбары, Вот — коллективные стога. Вот — ну, подумать! — спортплощадка. Вот комсомольский уголок: Где были образ и лампадка — Плакат под самый потолок. Дурман поповского глагола Томится в собственном гною, Совет, лечебница и школа Победу празднуют свою. О, сколько их на фронте этом Не всеми энаемых побед! Но ни одним еще поэтом Фронт этот ярко не воспет. Есть грех и мой в немалой доле, Но… нету вечных силачей. Мне одному хрипеть доколе? Вина на тех певцах поболе, Кто и моложе и бойчей. Ребята! Юные поэты! Певцы — ударники полей! У вас возможностям нет сметы, У вас и краски и сюжеты! Ударней действуйте, смелей! Чтоб боевая ваша нота Все перекрыла образцы. Где гениальная работа, Там — гениальные певцы!