«Н-но!.. Туда же, брыкаться… Нашлась                                          недотрога!»… Туго врезалась в твердую землю соха. «Здравствуй, дядя! Гляжу я: земля не плоха». «Да крепка. Утоптали. Была ведь дорога. Слышь, в Сибирь, значит, гнали по ней                                            в старину… Эй, ты, н-ну, Шевелись, сухопарая!..» Борозда к борозде… Ком ложится на ком… Кто узнал бы тебя нынче в виде таком, Роковая путина, «Владимирка старая»?! Брат мой, пахарь! Погибших бойцов помяни. Окруженные серым, суровым конвоем, Пыльной летней порой — под мучительным зноем, Хмурой осенью — в тускло-ненастные дни, И студеной зимой — в ночи темные, вьюжные, Кандалами гремя, испитые, недужные, По «Владимирке старой» шагали они. Не склоняя голов непокорных, Не смыкая усталых и скорбных очей, Мимо жалких лачуг, покосившихся, черных, Мимо пышных усадеб своих палачей, Подло-мстительной царской покараны карой, В рудники за бойцом посылавшей бойца, Шли они — без конца, без конца, без конца — По «Владимирке старой»! Сколько скорбных, невидимых нами, теней, Может быть, в это время проходят по ней И дивятся на новые яркие всходы! Пахарь! Празднуя праздник труда и свободы , Не забудь благодарной слезой помянуть Всех, кто в оные, злые, проклятые годы Ради нас проходил этот жертвенный путь!