Ближе годом
*
«Мы накануне перепалок
И передвижки всех кулис…»
«В колеса нам наставят палок…»
Для политических гадалок
Сегодня общий бенефис.
Во всех Европах – «атмосфера»:
Здесь – Муссолини, там – Ривера,
Пидсудский в роли сверхпремьера,
В Литве и то!.. Вдали, вблизи
«Демократическая эра»,
Как говорится, на мази.
У Чемберлена – погляди ты –
Как злоба рожу всю свела1
«Всеевропейские бандиты»
Творят бандитские дела.
В Берлине тоже – наших знай-ка1
Мы слышим лай – известно чей:
Блудливый «Форвертс» – пустолайка
На нас клевещет всех звончей.
Тошнит от желтого бесчестья.
Ну, отплюемся. Не беда.
Для нас китайские известья
Звучат отрадней, чем всегда.
Но… только ль вести из Китая?
Вкруг нас глухая разве гать?!
Пусть вражья свора заклятая
Нас не торопится пугать.
Дела идут обычным ходом,
И нам пугливость не к лицу.
Милорды! Стало ближе годом
К концу. Не нашему концу!
Завет сраженного бойца
*
(Надпись на надгробном памятнике советского дипкурьера т. Т. И. Нетте, убитого белобандитами 5 февраля 1926 г.)
Сраженный вражеским свинцом,
Я не последним был бойцом
Среди бойцов, погибших с честью,
Но смерть героям не страшна.
Смерть наша будет отмщена
Грядущей пролетарской местью.
Два мира
*
Что можно нам сказать о лордах?
Они училися в ученейших Оксфордах.
Они «джентльмены» искони,
Они «культурны» так! Они
Воротят нос от трудового поту.
Меж тем нескладную их ноту
С советской нотою сравни:
Здесь – так все метко, точно, веско,
Ни слова, сказанного резко,
Стиль – всюду выдержан и строг,
Спокойно-мужественный слог.
Там – каждая строка нас ложью поносила,
Здесь – все покоится на честной простоте.
* * *
Так говорит в себе уверенная сила
Бессилью дряхлому, беззубой клевете !
Эк удивили, подумаешь!
*
Вот так «великая держава адриатическая!»
Вот так гордая Муссолиния!
Вот так независимость политическая!
Вот так собственная линия!
Вот так Цезарь новоявленный,
Муссолини прославленный!
Какой – с божьей помощью – поворот:
Полез наш Цезарь в оскаленный рот
Своего английского патрона,
Как никудышная макарона!
Заглатывает Чемберлен макарону эту,
Конца ей – промасленной – нету, –
Назад Чемберлен оглянется –
Макарона бесконечная тянется,
Такая душистая,
Истинно-фашистая,
Насквозь гнилостной заразой отравленная,
Румынской приправой приправленная!
Вот она – гибкость фашистских колен!
Муссолини блеснул своим апогеем!
* * *
Поздравляем вас, мистер Чемберлен,
С новым лакеем!
Нам с того ни прибытку,
Ни убытку.
Прежде, в Италию посылая открытку,
(По случаю, скажем, фашистского погрома),
Точный адрес писали мы: «Roma» [15] .
Нынче в Рим мы не станем соваться:
Будем к вам непосредственно адресоваться,
Не справляяся, кто
Подает вам с фашистским проворством пальто,
Прикрывает лакейски ваши секреты
И стоит на подножке вашей кареты.
Иными словами:
Никого мы не станем за глупости корить,
Что своими поступился правами.
Важно знать нам: с кем надо всерьез говорить?
С вами, так с вами!
А потом… Не один же фашистский есть Рим?
Ведь еще и другой – не фашистский – имеется?
Вот мы с ним – будет надобность – поговорим,
Но… уж, мистер, без вас, разумеется!
Тоже юбиляры
*
Ботинки рваные и рваные штаны
Превосходительной шпаны.
Где шпоры звонкие? Где яркие лампасы?
Где генеральское рычанье и гримасы?
Где важность прежняя служаки трех царей?
Какой-то «хам», «лакей» «героя-ветерана»
Прочь гонит от дверей
Парижского ночного ресторана!
Но кто же этот грубый «хам»?
Ах, и его судьба лишилась постоянства!
Ла-кей!.. Гудит в ушах трактирный пьяный гам.
Ла-кей!.. А десять лет назад… в России… там…
Он, полный барственного чванства,
Был… предводителем дворянства!
Обоим в «Феврале» судьба сказала: «пас!»
Лишился звания один, другой – лампас.
По человечеству уж мы их пожалеем
На этот раз:
Эй вы, почтенные! Ха-ха! С февральским вас,
С десятилетним юбилеем!!!
Великий подвиг
*
(Древнегреческая легенда)
Посвящается Международной организации помощи борцам революции.
Прощался сын с отцом, со старым, мудрым греком.
Прижавши юношу к груди,
Сказал ему отец: «Клеон, мой сын, иди
И возвратись ко мне – великим человеком!»
Прошли года. Вернулся сын к отцу
В наряде дорогом, весь – в золоте, в рубинах.
«Отец, я стал богат. Счастливому купцу –
Не будет равного мне богача в Афинах!»
«Мой сын, – сказал отец, – я вижу, ты богат.
Не говорит, кричит о том твое обличье.
Но ежели б ты стал богаче во сто крат,
Не в этом истинно-бессмертное величье!»
Прошли года. И вновь вернулся сын к отцу.
«Отец, я знанье все постиг в его вершинах.
Мне, как первейшему на свете мудрецу,
Все мудрецы поклонятся в Афинах!»
И отвечал отец: «Ты знанием богат,
Прославлен будешь ты, быть может, целым светом.
Но ежели б ты стал ученей во сто крат,
Величье истинно-бессмертное не в этом!»
Прошли еще года. И в третий раз Клеоы
Вернулся к дряхлому отцу, к родным пенатам [16] .
Но не один вернулся он,
А с братом, вырванным из вражьих пыток братом.
«Отец, я услыхал его тюремный стон,
И я ускорил час его освобожденья!»
«Мой сын! Благословен день твоего рожденья! –
Клеону радостно сказал отец-старик. –
Смой кровь с себя, смени истлевшие одежды.
Ты оправдал мои надежды:
Твой подвиг – истинно велик!»
Разговор с редактором по поводу Шанхая
*
Скворцов-Степанов мне звонит,
Иван Иваныч мне бубнит,
Редактор-друг меня торопит:
«Брось! Пустяки, что чай не допит.
Звони во все колокола!
Ведь тут какие, брат, дела!»
«Что за дела? Ясней нельзя ли?»
«Шан-хай…»
«Шан-хай!!!»
«Кантонцы взяли!»
«Ур-р-ра, Иван Иваныч!»
«Ур-р-р…»
«Ты что там? Рот закрыл рукою?»
«Не то! Нам радостью такою
Нельзя хвалиться чересчур;
„Известья“ – в этом нет секрета –
Официозная газета:
Тут очень тонкая игра.
Давай-ка лучше без „ура“,
Пиши пером, а не поленом, –
Над нашим „другом“ – Чемберленом
Не измывайсь, не хохочи,
А так… чуть-чуть пощекочи,
Пособолезнуй мягко даже,
Посокрушайся, повздыхай:
„На кой-де леший в диком раже
Полезли, мистер, вы в Шанхай?
Ведь было ясно и слепому,
Понятно мальчику любому…
А вас нелегкая… Ай-ай!
Добро б, какая-либо пешка,
Но вы… По вашему уму…“
Демьяша, злобная насмешка
Тут, понимаешь, ни к чему.
Пусть, очарованный собою,
К международному разбою
Он рвется, как рвался досель.
Не нам, себе он сломит шею.
Ведь он работою своею
Льет молоко на наш кисель:
Сейчас победно флаг народный
Взвился в Шанхае. „Рабства нет!“
А завтра весь Китай свободный
Пошлет нам дружеский привет!
Тогда ты можешь не без шика
Взять с Чемберленом новый тон».
. . . . . . . . . .
Иван Иваныч, разреши-ка
Облечь все это – в фельетон?!
«Дипломатический занавес»
*
(Шутка)
«Муссолини утвердил протокол о захвате Бессарабии Румынией. Утверждение бессарабского протокола Италией обсуждалось при последнем свидании Муссолини с Чемберленом».
В паутине
Тайных линий
Подглядели
Мы подмен:
На картине –
Муссолини,
А на деле –
Чемберлен.
Мы будем говорить…
*
Кто нам ни угрожай и кто нас ни морочь:
«Культурных наций, мол, обязанность святая
Душить Китай» (как нас семь лет назад точь-в-точь!),
Но к удушаемым сочувствие питая,
Мы будем говорить: «Бандиты! Руки прочь
От возмущенного Китая!»
Всему свое время
*
Спокойствие и выдержка – они
Всего нужней нам в эти дни.
Нас провоцирует разбойная ватага.
Но для решительного шага,
Чтоб вражий пыл унять и сбить гнилую спесь,
Настанет день, и мир тогда увидит весь,
Как сокрушительна рабочая отвага!
Китайские тени
*
Писать мне тушью иль кармином?
Какие взять карандаши,
Чтоб дать эскиз – «Пред Чжан Цзо-лином
Подручный новый – Чан Кай-ши»?
Дыша коварством, скрытой местью,
Сидит разбойник матерой.
Пред ним навытяжку, честь честью,
Стоит кантонский экс-герой.
Поток взаимных многолетий,
С бандитом снюхался бандит.
За их спиною кто-то третий
На них восторженно глядит.
«Пантеон войны» (буржуазная панорама)
*
Вчера из Франции в Америку отправлен так наз. «Пантеон войны» – огромная панорама, нарисованная на полотне. Полотно свернуто в трубку и имеет 16 метров длины.(Из белых газет.)
«Вчера из Франции в Америку отправлен…»
Многомильярдный долг? Нет! «Пантеон войны»
В шестнадцать метриков длины!
Вот – мертвый полк лежит, он газами отравлен.
Вот артиллерией деревни сметены.
Вот Map некие бои, вот у Вердена драма…
Ну, словом, дядя-Сам, пред вами панорама
Такая – нервы береги!
А вам ништо: «Давай военные долги!»
«Учтите ж, дядя-Сам, французское геройство
И жертвы, жертвы без числа!..»
А дядя-Сам молчит, – его такое свойство, –
И панорама, нет, его не потрясла!
Он – добр: расчетлив, но не жаден.
Но раз долги… плати, хоть лоб себе разбей!
* * *
Так хищник крупный беспощаден
К другому хищнику, который послабей.
«Пантеон революции» (советская панорама)
*
Академия художеств постановила соорудить к десятилетию Октябрьской революции грандиозную панораму «Взятие Зимнего дворца». Панорама будет устроена на круглом дворе Академии художеств. После окончания празднования Октябрьской революции панорама будет демонстрироваться во всех центpax СССР.
Французы со своей, мы – со своей работой,
Тож «панорамочка» о том, как мы в бою
Капиталистов смыли: «Ф-фью!!»
Американцам тож с великою охотой
Мы панорамочку отправили б свою.
Вот, дескать, дядя-Сам: на эту штуку глядя,
Сообразите, милый дядя…
А он не глуп: сообразит.
«Нет, – скажет, – милые! Спасибо за визит!
Зачем же нам глядеть на то, что видеть больно,
Что может занести огонь… на наш чердак?
Про ваши подвиги и так
Уж мы наслышаны довольно!»
* * *
Жаль-жаль. Слыхали мы и прямо и окольно:
Буржуи в ужасе от наших панорам.
Для них наш «Пантеон» – «Октябрьский тара-рам» .
По-ихнему, у нас черт знает что творится.
«На вкус и цвет», как говорится…
Кто внушает, а кто мешает
*
(Внушение по радио)
Нью-Йорк, 10 апреля. В Бостоне были сделаны опыты внушения по радио. С центральной станции спикер в определенный час заявил многочисленным слушателям: «Я прошу вас выполнить то, что я скажу. Слушайте меня. Опустите руки. Теперь вы чувствуете, как ваши мускулы ослабевают».
Американцы предсказывают новому методу внушения величайшую будущность. Какие перспективы открывает, например, он для коммерческой рекламы, которая сможет одним возгласом по радио завлекать тысячи клиентов в магазины.
Капиталистские края.
Капиталистская наука.
Уже в Бостоне – ай-я-я! –
Какая выдумана штука!
Тебе, читатель, или мне
Однажды без предупрежденья
Начнут по радиоволне
Внушать иные убежденья!
Новинка эта не нова,
И не нова и тупорыла.
Секрет внушения Москва
Давным-давно уже открыла.
Капиталистская волна –
Чего б она ни навнушала!
Давно б весь мир трясла война,
Когда б советская страна
Внушеньям подлым не мешала!
Никто не знал…
*
(«22 апреля 1870 года»)
Был день как день, простой, обычный,
Одетый в серенькую мглу.
Гремел сурово голос зычный
Городового на углу.
Гордяся блеском камилавки,
Служил в соборе протопоп.
И у дверей питейной лавки
Шумел с рассвета пьяный скоп.
На рынке лаялись торговки,
Жужжа, как мухи на меду.
Мещанки, зарясь на обновки,
Метались в ситцевом ряду.
На дверь присутственного места
Глядел мужик в немой тоске, –
Пред ним обрывок «манифеста»
Желтел на выцветшей доске.
На каланче кружил пожарный,
Как зверь, прикованный к кольцу,
И солдатня под мат угарный
Маршировала на плацу.
К реке вилась обозов лента.
Шли бурлаки в мучной пыли.
Куда-то рваного студента
Чины конвойные вели.
Какой-то выпивший фабричный
Кричал, кого-то разнося:
«Про-щай, студентик горемычный!»
. . . . . . . . . . . . . . .
Никто не знал, Россия вся
Не знала, крест неся привычный,
Что в этот день, такой обычный,
В России… Ленин родился !
«Идут навстречу»
*
Берлин, 22 апреля, (ТАСС). «Берлинер цейтунг ам Миттаг» публикует сообщение из Лондона о том, что за последние недели между Лондоном и Парижем происходит интенсивный дипломатический обмен мнений по вопросу о создании новой англо-французской Антанты.
«В английских и французских политических кругах, – пишет газета, – явно чувствуется разочарование Лигой Наций, что толкает оба государства на установление вне Лиги Наций единой с Соединенными Штатами позиции в важнейших политических вопросах. Соглашение предусматривает, что Франции пойдет навстречу пожеланиям Англии и Соединенных Штатов в вопросе о морском разоружении, Англия пойдет навстречу желаниям Соединенных Штатов в вопросе об оборонительном характере политики держав в Китае, а Англия и Соединенные Штаты пойдут навстречу стремлениям Франции».
Все три – те этой, эта тем –
Стремительно «идут навстречу».
Из многих тем, опасных тем,
Особо эту я отмечу.
Движенье встречное планет
Всегда сулит – одно мгновенье:
Не встречу радостную, нет,
А – катастрофу, столкновенье !
Да, вспомнить есть о чем
*
На пятнадцатилетней юбилее «Правды»
(Полит-элегия)
Да, вспомнить есть о чем, и есть чем похвалиться,
В каких превратностях прошли пятнадцать лет!
Какие крепости успели развалиться!
Каких людей уж больше нет!
И сам я… Грустного сознанья,
Увы, ни от себя, ни от других не скрыть:
Не те года, не та уж прыть, –
И мне уж говорят: «Пиши… воспоминанья!»
Ах, «Правда» милая, тебе – пятнадцать лет!
Не радоваться как такому юбилею?
Но – запевала твой, присяжный твой поэт,
На юбилеях всех обычно я болею.
Воспоминания острей, и глубока
Печаль о выбывших героях славной были.
На свитках памяти моей – нет, нет! – пока
Не наросло еще, друзья, архивной пыли!
«Разоружались» тройственно и «столковались», как им свойственно
*
(К провалу тройственной конференции «по разоружению»)
«Друг» «другу» вежливо «прощупавши» бока, –
Где – больно? Где – не больно?
Где можно «прямиком» нажать, а где – «окольно»? –
Нашли, что будет с них пока.
Без драки разошлись – и этого довольно!
А все-таки про «мир» сюсюкают: «Сю-сю!»
«Сю-сю!» – «Сю-сю!»
Миролюбивое такое выраженье!
Ну, ясно, что теперь пойдет у них вовсю…
Ра-зо-ру-жень-е!
Вот будет зрелище! Всемирное кино!
Трагикомическая лента!
Соревнованье: кто кого скорей… на дно?
Разоружать начнут какого конкурента?
Мы будем наблюдать… не семечки грызя.
Как говорится: «Будь готов!» Зевать нельзя,
Чтоб «интересного» не прозевать момента!!
Сказать по совести… по совести сказать…
*
(Диалог)
Из новейшего французско-русского самоучителя несалонных разговоров
Париж, 9 августа. (ТАСС) Буржуазная печать обеспокоена размерами движения и тем, что коммунисты играют в нем руководящую роль.
«Журналь де деба» пишет:
«Правительство запретило манифестации в Париже, но допустило демонстрации в Венсеннском лесу (под Парижем). В результате коммунисты захватили в свои руки руководство движенцем».
«Ай! Коммунисты – ай! Ну прямо в сердце нож! –
Рабочих за собой всех увлекли повально!»
Сказать по совести – ведь так и быть должно ж!
И натурально и похвально!
«Коммунисты ищут всякого повода для контакта с массами».(«Журналь де деба».)
Ан, глядь, подметили еще один штришок:
«Компартия от масс не прячется в мешок,
А ищет повода – быть с массами в контакте!»
По совести сказать – об этом грустном факте,
Контакте с массами… Да, есть такой грешок!
«Развиваемая сейчас коммунистами во Франции, в Европе и в других странах агитация имеет целью поднять толпу на бунт и в первую очередь доказать мощь международной коммунистической организации. Москва не упустит такой блестящей возможности и полностью ее использует».(«Журналь де деба».)
И в эту жалобу вникая.
Приходится признать: коварная Москва,
Чтоб «случай упустить», нет! Это черта с два!
Сказать по совести – Москва… Она такая!
«Французское правительство должно стоять на страже».(«Журналь де деба».)
Да! Верно! Правда такова-с!
На страже вы. Тому примеров много даже.
Так, например, вожди рабочие у вас
Под стражей, а у нас
Как раз,
По совести сказать, – они стоят на страже!
Что и говорить!.. «Заслуженный!..»
*
«Комментируя конгресс Амстердамского Интернационала, орган реформистской Всеобщей конфедерации труда „Пепль“ пишет: „Процесс руссификации Амстердама не будет иметь успеха“. Газета превозносит заслуги Удегеста».(Из газет.)
Да! «Заслуженный» – и весьма!
Лакей муштрованный. Жетонная отметка.
На фраке стареньком уж выцвела тесьма
И обтрепалася подмышкою салфетка.
«Хорошим господам» с усердием служа,
Тому ж других усердно учит.
«Заслуги» этого ползучего ужа
Бесспорны. Старый плут жить может не тужа:
Он от своих господ – свой «пенсион» получит!
Урок другим
*
(На случай нападения на СССР)
В связи с 13-й годовщиной мировой войны ирландские газеты указывают, что в «Ирландии сейчас находятся около 50 тыс. бывших солдат – участников этой войны. Многие из них нищенствуют».(Из газет.)
К прохвостам-богачам, вас посылавшим в бой,
Бесплодно вы стучитесь в двери.
Они ль вам возместят ужасные потери?!
На кой им черт бедняк безрукий и слепой? –
Вот после этого и пой;
«О, Типперери! Типперери!»
Ненадежные рогатки
*
В штате Рио-де-Жанейро (Бразилия) издан закон, объявляющий все забастовки «незаконными».(Из газет.)
То «твердолобые» состряпали «закон»,
То – вот в Бразилии – «закон» того покруче,
В Италии фашистский «дуче»
Законодательный Дракон [17] .
Так все властители, чей трон гнилой стал шаток,
Возводят в ужасе «законный» Рубикон
Из юридических рогаток!
Урок
*
«Убьют?.. Иль не убьют?..»
«Убьют?.. Иль не убьют?..»
«Иль нет уже в живых ни Сакко, ни Ванцетти?..»
О, сколько их, кому сейчас вопросы эти
Работать, думать не дают!
А думать нужно, нужно, нужно!
И думать и работать дружно
Над тем, чтоб поскорей настал последний срок,
Когда, сметя врагов решительным ударом,
Рабочий класс врагам покажет, что не даром
«Сакко-Ванцетьевский» получен им урок!
В Тулоне
*
1
Про главное забыли
«В Тулоне (Франция) арестовано 6 матросов и 1 солдат, распевавших посреди улицы „Интернационал“ и угрожавших офицеру».(Из газет.)
«Крепок наш морской оплот?»
Гвоздь парламентских запросов,
«Вуй, месье! В такой-то год
Мы удваиваем флот!»
* * *
Ну, а хватит ли… матросов?!
II
Поклончик бы передать
Коль поедет кто в Тулон,
Передайте мой поклон,
Сами знаете, кому.
Адрес правильней: «В тюрьму,
Самый строгий каземат…
Шесть матросов и солдат!»
Шефы в деревне
*
(К десятилетию «Октября»)
1
Организация бедноты
У кулака, у Прова Кузьмича,
С советом рядом – лавка.
Пров перед лавкою стоит с попом, ворча:
«Как, батя, думаешь? Для ча
У сельсовета, глянь, сейчас такая давка?
Там – видишь? – стол. А за столом
Какой-то городской фабричный… костолом.
– Ломать приехал наши кости! –
Рабочий, значит, шеф пожаловал к нам в гости.
Не к нам с тобой, не, не! Я б на него – ату! –
Спустил бы всех собак, а ты, отец, от злости
Пред алтарем, забыв святую лепоту,
Завыл бы матерно, взамен „Премудрость! Прости!“
Шеф стал мне сниться. Сплю – проснуся: весь в поту!..
Четвертый день уже аль пятый
Он все толчется здесь – шеф этот распроклятый:
Ор-га-ни-зу-ет бед-но-ту.
Чтоб, значит, вся она „продуманно, по плану
Шла на борьбу сплошной стеной“.
С кем на борьбу? С тобой, а главное – со мной!
Не по башке начнут лупить, а по карману,
Снимать штаны с меня, последнее пальто! –
Кто мне поможет, а? Скажи мне без обману!»
«Никто, как бог! никто!..»
«Вот то-то, что… никто! –
Ворчит кулак, словам поповским злобно вторя. –
Сам не придумаешь, останешься без ног».
«Никто как бог!»
«Молчи! Заладил: бог да бог!
Он много нам – твой бог – доселева помог!
Эх, ты!.. Пойдем-ка, что ль, да выпьем лучше… с горя!»
2
Тракторизация
«Ну-к что? – куражился над беднотой кулак; –
Был шеф? Подзуживал вас всех держаться вкупе
Да насулил вам черта в ступе?
Получите, хе-хе, от падали… мослак!
Посульщиков таких видали мы, ребятки:
Раз в год приедут, погалдят,
Да вас же обопьют, да вас же объедят, –
Нажравшися, намажут пятки,
И все с них взятки
Гладки!»
Куражился кулак неделю, две и три,
А на четвертой – «Пров! – ему кричат. – Смотри!
Шеф!.. Ей же богу, шеф!.. На трахтере явился!»
Пров глянул, обомлел, а в горле – словно ком:
Кулак своим предлинным языком
Едва не подавился!
Впрямь – шеф на тракторе. Ту-ту, ту-ту, ту-ту!
Гудком сзывает бедноту:
«Вот, братцы, конь так конь! Садись! Бери за холку!
Железный этот конь вам натворит делов,
А перво-наперво сломает вам трехполку.
Всяк знает, кто не безголов,
Что с многополья-то куда побольше толку!»
Шеф держит речь, ну прямо агроном!
По старенькой сохе справляет панихиду!
А Пров Кузьмич, кулак, укрылся за гумном,
Осатанев от этакого виду,
Под шефские слова озлобленно рыча:
«Трах-те-ри-за-ция!.. Заветы Ильича!..
Так!.. Бедноту не дать в обиду!..
Так, так!.. Оно видать: парнишка развитой!..
Подохнуть бы тебе с твоею беднотой!..
Так!.. Трахтер!.. Есть чем похвалиться!..
Сквозь землю бы тебе с ним вместе провалиться!!»
3
Помощь крестьянке
Посмотришь на небо: такая синева!
И радостно глядеть на золотое поле!
А Пров Кузьмич, кулак, сварился: «Жив едва!..
Трещит – без хмелю – голова!
Да как ей не трещать?.. О господи, доколе!..
Видала? – Пров пристал к жене. –
Что шефы делают?.. Для мужиков? Не, не!
На этот раз у них подходец… к „женской доле“:
„Мы женщину хотим раскрепостить вполне!
Довольно, говорят, ей жить по старине:
В двойных цепях, в двойной неволе!
Трудна работа, но… рабочий класс упрям!
Мы перво-наперво поможем матерям,
Начнем с главнейшего покуда!“
И вот из города недели две назад
Сюда явилася какая-то паскуда,
Арендовала дом Михеевский и сад.
Теперь в дому – всего: игрушки, и посуда,
И умывальнички – всё шефские дары
Для деревенской детворы.
Подумай: сопляку и кукла и лошадка, –
Заплачет – пряничек дадут.
На доме вывеска, что, дескать, „ ясли “ тут
И „ детская площадка “.
Для деревенских баб-дурех,
Для Глашек, Машек да Матрех,
Теперь – лафа: весь день на полевой работе
Уж не метаться им в двойной, тройной заботе:
Тут дело, жаркая пора,
А рядом просит есть и хнычет детвора,
И пес – не догляди – забрался детям в миску.
Теперь же – „ясли“, детский рай!
Матрехе горя нет: знай, поле убирай!
Нет ни хлопот былых, ни риску.
За детворой надзор и ласковый уход.
Да, шефы – что сказать? – смекалистый народ,
На бабьей струночке играют самой слабой:
Ведь бабьи думки все о ком?
О детях!.. Ну, так вот… Ах, мать, не дураком
Подмечено: сумей поладить только с бабой,
Так после в пять минут поладишь с мужиком!»
4
Коллективизация
У кулака, что день, то настроенье хуже.
Пров – некого пилить, так он пилит попа:
«Сидеть, сидеть нам, батя, в луже!
И в лавочку мою народ валит не дюже,
И к лавочке твоей становится все уже
Травой заросшая тропа.
Исправить мужиков нет никакой надеи:
На шефов молятся злодеи!»
«Никто, как бог!»
«Опять!.. Уж ты меня не зли!..
Давно ли шефы-то свой трахтер привезли,
А нынче новые затеи:
Наладили „ сельхозкредит “ –
Мол, бедноте кредит весьма не повредит, –
Потом „ Машинное товарищество “ – нате! –
С припевом на такой оскоминный мотив:
Чтоб стала жизнь светлей в бедняцкой каждой хате,
Вся беднота должна сплотиться… в коллектив!
Пусть крепче бьется в ней общественная жилка!
За коллективом-де никто не пропадет!
Слышь, поп, машина как гудёт?
То кол-лек-тив-ная – сгореть ей! – молотилка!
Везет снопы Аким, а следом – Клим, Федот.
Сегодня общий обмолот.
Гудёт!.. В башках у них весь век бы так гудело!
Один старается, ретив, –
Другой – того быстрей!.. Общественное дело!..
Поганый этот… коллектив!..
Ста-ра-ют-ся!.. Глядеть противно!..
Машина за снопом глотает жадно сноп.
Ну, что ж нам делать, а? Скажи мне, глупый поп!
То ль в петлю вместе лезть? То ль… выпить…
кол-лек-тив-но?»
«Ник!.. Ник!.. Ник!., то, как… бог!»
«Икаешь богом?.. Во!..
Ты, вижу, батенька, хвативши без того!»
5
Радиофикация
« Изба-читальня ». У избы
На новом столбике две радиотрубы.
Пред сельской беднотой – на общем совещанье –
Рабочий держит речь о радиовещанье,
Насколько от него нам польза велика:
Чем селам, деревням – с пустого языка
Кормиться слухами да всякой небылицей,
Тут – разговор прямой с советскою столицей!
О чем? Да обо всем: как выбирать быка?
Корову как кормить жмыхом да свекловицей,
Чтоб два ведерка в день давала молока?
Как поле засевать? Где – рожью? Где – пшеницей?
Что дал « Октябрь » для мужика?
Как наш Союз живет? Что слышно за границей?
Как можно бедноте стреножить кулака?
Как церковь заменить хорошею больницей?..
Кулак у церкви пред звонницей
На это зрелище глядит издалека.
Увидевши, что поп Лука
Бежит к нему, закрывши уши,
Кулак смеется: «Что? Придется бить баклуши?
Шеф-то меня пока,
А нынче уж тебя хватает за бока?
Мужицкие – не ты, а он – спасает души?
Теперь другой закон!.. Совецкая скрижаль!
Ха-ха!.. Одначе, батя, жаль,
Что не попал ты на начало,
Когда тут радиё кричало!
Вот чудеса-то каковы!
Путь от Москвы до нас – ты знаешь, как он длинен?
Так вот по радию – сейчас вот – из Москвы
Кто говорил-то, а? Подумай! Сам Калинин!
– Крестьяне! – говорил Калинин из трубы. –
Приветствую!.. И все такое:
Про Чимбирлена там и каменные лбы
Врагов, что не хотят оставить нас в покое.
Я ж думал, слушая: – Эх, если б да кабы
Пришли спасители… ну, те же Чимбирлены!
Нет, не дождаться нам желанной перемены
Лихой теперешней судьбы!
Вот эту радию с каким сравнишь ты ядом?
Калинин говорит – слыхать во всей стране,
А я вот не в Москве, а с мужиками рядом,
Но вроде нет меня: толкаюсь в стороне!
Вон середняк Пахом, гляди-ко.
Мать за рукав его схватила, воет дико:
„Куда ты? Господи-Христе!
Там бес кричал в трубу, усевшись на шесте!“
Одначе, слышь, Пахом, уже не веря в беса,
Орет на мать, что та не смыслит ни бельмеса,
И тянется туда… к трубе и бедноте!
Новинка шефская… Влечет само собою!..
Да, времена пошли не те,
Досель нам был не мед. А с этою трубою…
Труба нам, батюшка, с тобою!»
6
Организация молодежи
Пред сельскою «избой-читальней»
Звонкоголосый смех, галдеж:
Рабочий-отпускник, гость из столицы дальней,
Организует молодежь.
Лет двадцать самому приезжему парнишке,
Одначе – голова! Работа не легка.
Иное разъяснять приходится по книжке,
По «памятке отпускника».
Вопросов уймища. Не напастись ответов:
Тот спросит про войну, а тот про власть Советов,
Один – про Волховстрой, другой – про комсомол,
Кто – про зерно, кто – про помол,
Кто – про Китай, а кто – насчет декретов,
Тому – дай книжечку, тому – пяток портретов,
Тому – крестьянский календарь,
Мужицкий справочник настенный.
«Демьяна Бедного видал?»
«Видал».
«Сухарь?»
«Сложить меня с тобой».
«Да ну? Такой толстенный?
А хлестко пишет как стишки!»
«И просто так – не надо проще!»
«Учитесь, милые дружки,
Так сами будете писать того похлеще!»
«Учиться надобно!»
«Учиться!» – общий крик.
«А то вон в Змиевке пьют волсовет и рик,
А глядючи на них, все тонут в самогонке!»
На молодежь любуяся в сторонке.
Согнувшись на костыль, стоит Корней, старик.
«Слышь? – Он толкает в бок середняка Евсея. –
Слышь, речи там ведут о чем с отпускником?
Хор-р-ро-ший молодняк!.. С таким молодняком
Не пропадет Совецкая Расея!»
А где же Пров, кулак? Он дома заперся
И сына запер тож: «Что рвешься? Не туда ли?..
Мне эта молодежь осточертела вся!
Глаза бы лучше не видали!»
7
Военизация
Кулак глядит в окно и материт сынишку:
«Брось книжку, говорю!.. Брось, говорю я, книжку!..
„За-ве-ты Ле-ни-на“!.. Сопляк! Небогомол!
Идти желаешь в комсомол?
Вот в эти самые – ну ж ловок! –
Что учатся стрелять из боевых винтовок?..
А кто их учит, ась?.. Кого он учит, ась?..
Стрелять он учит их в кого, скажи, дубина?
Не понимаешь, ась – чай, родился вчерась! –
Что под пристрелом тут… – от-цов-ска-я судьбина?..
Слышь?.. Слышь, палят как? Тра-та-та!!
Кто учит? – Красный шеф! Палит кто? – Беднота!
А ты, слепой щенок, туда же!
Пристрелка бедноте нужна. И очень даже!
Ей власть Советская не мачеха, кажись!
Ей без нее хоть в гроб ложись!
Им есть что защищать – всем этим голодранцам!
Они дадут отпор не только иностранцам,
Ну, Чимбирленам там или еще кому,
А могут штык всадить еще врагу иному.
Кому, рассукин сын?.. Па-па-ше тво-е-му!
Отцу-у-у род-но-о-му!!
Я – враг унутренний!.. Что выпялил белки?
Рискни я только вновь затеять заварушку,
Как эти самые стрелки
Меня в секунт возьмут на мушку!
„А! скажут, ты, подлец, вновь тянешь нас к царю?
Вновь нас мутишь?“ И – бац!! Брось книжку, говорю!
И на стрелков в окно не пялься обалдело!
Как бишь… Язык свихнешь от этих слов одних!..
Во-ен-ни-за-ци-я у них!..
Пущай стараются. Не наше это дело.
И книжку эту тож… Швырни ее в пустырь!
Вот лучше на, читай божественный псалтырь…
Псалом… Псалом… Не то! Кафизма… Вот поди ты!
Ну ж буквы! Без очков слило всю мелюзгу.
…Во-ен-ни-за-ци-я!.. Стреляют!.. У, бандиты!
Стреляло б до смерти у вас у всех в мозгу!»
8
В гостях у шефов
Средь мужиков кулак пустил такой слушок:
«Вы шефов нюхали, какой от них душок?
Тьфу! Благодетелей нашли!.. Эх, вы, Митрохи!
Поди-ко-сь, ближе им казенный-то мешок,
Нахапают себе, а чтоб прикрыть грешок,
Так вам какие-то суют с обеда крохи!..
Рядятся – ше-фа-ми!.. Де-рев-не по-могать!
А сами, надо полагать,
Хоть говорят: „Живем в Москве по-пролетарски“,
Живут однакоже по-барски:
За восемь часиков работы – цап деньжат!
И на боку потом лежат
Да ездят в отпуска, а кто – и на курорты,
Где за казенный счет в тени под деревцом
Едят пирожные да сладенькие торты
И забавляются… винцом!
Да мне б такую жизнь, примерно,
Я б тоже „шефом“ был не хуже их, наверно!»
Бранились мужики, что шеф, мол, не таков,
Что про рабочих, бедняков,
Кулак любую чушь готов плести со злости.
А под конец… в Москву послали ходоков:
«Вы, значит, на завод… нежданно. Вроде в гости!»
* * *
«Ну, что? – когда назад вернулись ходоки,
Их обступили мужики. –
Как шефы там живут и как вас принимали?
Да много ль правды в том, что Пров про шефов нес?»
«А где он, этот гад, брехливый этот пес?
Будь здесь он, ребра бы ему мы поломали!»
«Таких, как Пров, за их бесстыжую брехню
Всех изничтожить бы не жалко на корню!..
Про шефов что сказать? Народ они – затейный,
Работают вовсю. А их житье-бытье…
Не знаешь, чем живет из них иной семейный
А урывает нам – затем, что он – идейный,
На пользу общую привык давать – свое,
А не казанное, как брешет Пров злодейный!..
Попали, стало быть, мы на завод литейный,
Где шефы делают литье.
Вот где, ребятушки, нагрето-перегрето!
Да у такого-то огня
Наш брат-мужик, в такой жаре-то,
И часу б выстоять не мог, не то что дня!
А взять горячий цех, где делают прокатку
Железных раскаленных змей,
Где повернуться не сумей,
Так кончишь горестно с такой змеею схватку:
Останешься с одной ногой или рукой.
Вот он – рабочий труд! Идут на труд такой,
Коль говорить всю правду-матку,
Не с жиру, братцы, нет, не с лишнего достатку!»
«Где Пров, язви его?!» – Метнулася толпа.
Пров тем лишь избежал жестокого погрома,
Что не нашли его ни дома,
Ни у попа:
Учуяв, что сулит для них мужичья злоба,
И Пров и пьяный поп куда-то скрылись оба!
«Триумфальный путь» изменника
*
«Таймсу» сообщают из Гонконга, что в числе пассажиров французского парохода «Шенонсо», отплывающего в Европу, находится и Чан Кай-ши.(Из газет.)
Героем был, пока не превратился в гада.
И вот – изменнику награда:
Скрипит фортуны колесо,
Добился Чан Кай-ши надежного приюта:
Заместо Пекина – каюта
На пароходе «Шенонсо»!
За плату или так его французы взяли?
И привезут куда? Маршрут узнать нельзя ли?
Охота проследить карьеру подлеца
До самого конца!
Нельзя ли наоборот?
*
«Томас и Бевин, – пишет консервативный „Спектейтор“ от 10 сентября, – охотно признали, что интересы труда и капитала – одинаковы». А потоми – путь открыт для «мира в промышленности». И, повторяя избитые фразы об участии рабочих в прибылях и даже в «управлении», орган крупной капиталистической партии восклицает: «Идеалом нашей индустрии является: каждый рабочий должен быть капиталистом» (!).(Правда, 17 сентября).
Вот идеал так идеал!
Рабочие весь век – с глухой тоской… в желудке –
О жареной мечтали б утке,
А толстогубый Капитал
Ее тем временем спокойно б уплетал!
Вот новость! Мудрецы в толк одного не взяли:
Рабочие – они… такой чудной народ:
Они свое твердят: «_нельзя ли,
Чтоб стало все… наоборот_?!»
Этап к победе
*
В новом хозяйственном году промышленность Ленинграда будет полностью снабжаться советским углем. Ввоз заграничного угля прекращен.(Из газет.)
Под заграничный злой, напористый нахрап
И «хулиганов» и «апашей» [18]
Готовя крепче сеть для их когтистых лап,
Отметим радостно еще один этап
Раскрепощения хозяйственности нашей.
На вражий гром из-за границ,
Коль снова нас враги начнут душить блокадой,
Мы им дадим отпор – ответной канонадой
Своих хозяйственных «бойниц»!
Готовят «боевик»
*
В Женеве (Швейцария) происходит киносъемка «Лига Наций» по сценарию одного из английских дипломатов. Актерами являются представители входящих в Лигу Наций государств.(Из газет.)
Сценарий – лондонский. Актеры и актрисы
Из буржуазных всех столиц.
Как много здесь знакомых лиц!
Какие старые, знакомые кулисы!
Как дома, в кино-ателье
С названьем пышным «Лига Наций»,
Бесстыжий Чемберлен гуляет в безбелье,
Не пробуя скрывать коварных махинаций.
Не потому ль сейчас такой в Париже крик,
А в Лондоне такой смешок утробно-жирный,
Что где-то делают старательно всемирный
Антисоветский… «боевик»?!
Грозный… паникер…
*
Найденная в подземной железной дороге Лондона «бомба», по поводу которой английские газеты забили страшную тревогу, оказалась жестяной коробкой с порошком магния для фотографирования.(Из газет.)
Однажды видеть мне пришлось, как, обалдев
От света магния при съемке, «грозный» лев,
Как недорезанный, рычал на весь зверинец.
Британский лев как раз льву этому под стать.
«Ой, бомба! – Он дрожит, не может перестать. –
Не большевистский ли гостинец?»
Ну, вот и говори теперь,
Что этот хищный зверь
Породы, мол, не робкой
И может, дескать, сбить врага одним прыжком,
Когда он в ужасе рычит перед коробкой
С фотографическим невинным порошком!
Без хлеба – не обед
*
Союз булочников, входящий в Унитарную конфедерацию труда, воспретил своим членам работать по поставкам хлеба для прибывшего в Париж Американского легиона.(Из газет.)
«Вот соль, а хлеба – не даем!»
Ужель, ссылался на этакий прием,
Американское посольство
В Париже будет врать на языке своем
Дипломатическом, что это – хлебо…сольство.
Яснее ясного
*
За последнее время наблюдается снижение добычи нефти в Мексике, которая начинает уступать в этом отношении Венецуэле (Ю. Америка).(Из газет.)
Нью-йоркские банкиры и дельцы
Доселе Мексику держали под уздцы:
Нет стран для них приманчивей, чем страны,
Где нефтяные бьют фонтаны.
В Венецуэле, на беду,
Нефть в истекающем году
Так бурно захлестала,
Что Мексика отстала:
Венецуэла впереди.
Теперь того лишь и гляди,
Что у нее появятся припадки
Особой, нефтяной – так скажем – лихорадки,
Потом произойдет борьба, переворот,
Потом у берегов, чтоб «наводить порядки»
Появится… нью-йоркский флот!
* * *
Чтоб это предсказать, не надо быть пророком
Или кончать советский вуз.
Не натрудит мозгов над этаким уроком
И восьмилетний карапуз!
Чего тут больше?!
*
Лондон, 20. – Орган рабочей партии «Дейли геральд» публикует заметку о первой речи Франка Ходжеса (бывшего секретаря международной федерации горнорабочих, теперь занимающего пост директора одной из угольных компаний) на собрании акционеров. «Броун Кол Компани, Лимитед».(Из газет.)
Франк Ходжес, давний наш знакомец,
Карьеру сделал – уй-ю-ю!
Рабочей партии питомец
Прославил партию свою.
«Одной из угольных компаний
Он стал директором! Ур-р-ра!»
Ужель без веских оснозаний
Он проскочил в директора?
О нет! Промышленники туги
На поощренья и чины,
Рабочей партии заслуги
В предателе так почтены!
Рабочей партии газетка
До невозможности горда!
«Ах, это – масличная ветка
Связь – Капитала и Труда!
Ведь в их основе столько сходства!
Зачем же их разъединять?!»
* * *
Чего тут больше – идиотства
Иль подлости – нельзя понять!
Несокрушимая твердыня
*
Гремя, прошел годов десятисменный ряд.
Бессильно злобствуя, как десять лет назад,
Враги сулят нам путь погибельно-ненастный.
И снова им в ответ гранитный Ленинград
Свой голос подает – решительный и властный.
И так же ярко, как тогда,
На пролетарском первом фронте
Сверкает грозная Октябрьская Звезда
На ленинградском горизонте!
Есть чему позавидовать!
*
Осталось много ли упорных драчунов,
Старорежимников, кусающихся шало?
Им время – десять лет! – всем зубы обломало.
Но недовольных ворчунов –
Таких у нас еще не мало.
Ворчат: и то не так, и это ни к чему!
Им – про Москву, они – про Чухлому:
Ей, дескать, в пору быть советскою столицей –
Не все ль равно? Одна с Москвою стать.
Мы умудрились так отстать,
Что… «То ли дело за границей!
К примеру, взять хотя б Америку – страна-с!
Она сто тысяч раз продаст и купит нас.
А демократия – наипервейшей марки,
Хотя первейшие умы
Там не додумались, как мы,
До… политграмотной кухарки!»
* * *
Оно, конечно!.. Где уж нам!..
А все ж подобным ворчунам
Не вредно б, сунув нос в газетку,
Весьма обмозговать такую вот заметку:
Из умерших в прошлом году в С.-А.С.Ш.
1 1/2 млн. человек 20 процентов стали жертвой
убийств, несчастных случаев и самоубийств.
По числу убийств на первом месте стоит Чикаго.
Что, ворчуны?.. Заметочка?!. Жевать
И в рот ложить ее тем, кто умен, не нужно.
А с дураками толковать
Мне, извините, недосужно!
Счастливая страна, в которой…
*
В законодательный совет штата Массачусетс депутат Атвуд внес законопроект о наказании пожизненным заключением за ношение красного знамени или другой противоправительственной эмблемы.(Из газет.)
«Он с МОПРовским значком?! Советская идея?!
В тюрьму навек его, злодея!!»
* * *
Вот так «счастливая страна»!.. Глупцы, другой
Страны счастливой поищите!
А тут… Какой же тут уверенный покой,
Раз прибегать приходится к такой
Отчаянной самозащите?!