Ополченцы в Луганской и Донецкой области организовали референдумы, по итогам которых в 2014 году были провозглашены Луганская Народная Республика и Донецкая Народная Республика. Существуют планы создания на базе этих республик независимого государства Новороссия.

В этой связи интересно рассмотреть продолжающийся в XXI веке процесс появления новых государств, таких как Восточный Тимор, Черногория, Косово, Абхазия, Южная Осетия и Южный Судан.

 

Восточный Тимор

Процесс деколонизации в португальском Тиморе начался в 1974 году, вслед за падением авторитарного режима в Португалии.

28 ноября 1975 года была оглашена декларация независимости Восточного Тимора. Однако, 9 дней спустя в страну вторглись части индонезийской армии, и Восточный Тимор был объявлен 27-й провинцией Индонезии.

Вторжение и последующие репрессии проводились при поддержке США, которые поставляли оружие и тренировали отряды индонезийского спецназа Komando Pasukan Khusus (Kopassus).

Основанная в 1970 г. Тиморская социал-демократическая ассоциация, переименованная спустя некоторое время в Революционный фронт за независимость Восточного Тимора (более известный по аббревиатуре ФРЕТИЛИН), боролась за национальное освобождение и требовала немедленной независимости.

Тиморцы, перейдя в труднодоступных восточных районах к партизанской войне, продолжали вооруженное сопротивление. До конца 1976 г. 32-тысячные индонезийские войска в Восточном Тиморе понесли 10-тысячные потери в боях с уступавшими им по численности, вооружению и подготовке тиморскими партизанами; по отдельным оценкам, оккупанты контролировали не более 20 % занятой территории. «Быстрой победоносной войны», на которую надеялись генералы в Джакарте, не получилось; полномасштабные боевые действия не прекращались до 1980 г. И даже после провозглашенной «нормализации» в 1980-х гг. индонезийское командование признавало, что отряды тиморских ополченцев – объявленные в официальных документах «бандами нарушителей безопасности» – существовали «во всех поселениях, всех селах, так же, как и в городах».

Индонезийское правление было отмечено жестокостью и насилием. За время 27-летней оккупации были убиты от 100 до 250 тыс. человек (при общем населении во время вторжения около 600 тыс. человек), почти столько же стали беженцами.

Что же позволило индонезийскому диктатору беспрепятственно оккупировать независимое государство и начать физическое уничтожение его населения? То же, что десятилетием раньше позволило ему истребить огромное количество политических противников, преимущественно коммунистов, внутри собственной страны – молчание «мирового сообщества» и «зелёный свет» для репрессий со стороны Соединенных Штатов. Победа во Вьетнамской войне социалистического Севера вновь вызвала параноидальный страх в кругах американского истеблишмента: опасение «распространения коммунизма» в Азии сообразно «эффекту домино» побуждало правящие круги США к агрессивному противодействию любому более или менее радикальному национально-освободительному движению в регионе.

Поддержка на словах, предоставленная левой ирредентистской партии ФРЕТИЛИН, выступавшей за независимость Восточного Тимора, со стороны Китайской Народной Республики, была для Вашингтона достаточной, чтобы провозгласить тиморское национально-освободительное движение коммунистическим и санкционировать расправу над ним руками индонезийской военщины.

Крайне показательно, что в день вторжения индонезийский диктатор Сухарто встречался в Джакарте с президентом Джеральдом Фордом и госсекретарем Генри Киссинджером. Последний, лауреат Нобелевской премии мира, посоветовал индонезийскому диктатору «действовать быстро» в отношении Восточного Тимора.

Ещё за полгода до этого события, 5 июля 1975 г., эта же тройка джентльменов встречалась в Кэмп-Дэвиде; прошло как раз два месяца со дня окончательной победы коммунистов во Вьетнаме. Ещё тогда Сухарто заявлял по поводу Тимора, что все сторонники независимости «находятся под коммунистическим влиянием». Объявив восточнотиморских борцов за свободу «левоэкстремистской угрозой», главы государств одновременно сошлись на мысли, что камбоджийские «красные кхмеры» полностью устраивают их в качестве противовеса «советско-вьетнамскому экспансионизму».

Геноцид, осуществленный индонезийской армией в Тиморе, был бы невозможен без постоянного поступления вооружения стоимостью свыше миллиарда долларов от «западных демократий» – Великобритании, Франции, Австралии и, конечно же, США. 90 % оружия, которое применялось индонезийскими силами во время вторжения, было произведено в США; американцы тренировали одиозные эскадроны смерти «Копассос», пользуясь богатым опытом подготовки ультраправых офицеров и парамилитарес в Центральной Америке. А представитель США Даниэл Патрик Мойнихэн мог успешно блокировать в Совете Безопасности ООН попытки ввести санкции против агрессора (естественно, Совбез единогласно призвал Джакарту вывести войска из Восточного Тимора, но она могла держать их там неограниченный срок под видом «добровольцев»; а уже через год США не дали ход попыткам мелких государств типа Гвинеи-Бисау или Исландии инициировать действия для обеспечения самоопределения народа Тимора-Лешти. Поэтому хотя Генеральная Ассамблея ООН и приняла предложенную Алжиром, Гайаной, Кубой и Сенегалом резолюцию, не признававшую оккупацию Восточного Тимора, ничего более существенного, чем церемониальное осуждение нарушения хунтой Сухарто международного права, международные организации не сделали.

Вдобавок, важный союзник США в регионе – Австралия (в лице премьеров Э. Г. Уитлема и Д. М. Фрезера) – также поддержал индонезийскую агрессию: Уитлем ещё в 1974 г. заявил на встрече с Сухарто, что «независимый Португальский Тимор был бы нежизнеспособным образованием и потенциальной угрозой стабильности в регионе». Уже после захвата Восточного Тимора индонезийцами Австралия стала единственным государством, которое официально (с 1978 г.) признавало эту аннексию. Наконец, австралийцы препятствовали деятельности тиморского освободительного движения за границей – например, они закрыли независимую радиостанцию в Дарвине, тем самым лишив партизан из ФРЕТИЛИН единственного канала связи с внешним миром.

Геноцид начался уже в первые дни «яванской оккупации», как эти события восприняло многонациональное население острова. На второй день после захвата столицы Восточного Тимора Дили (8 декабря 1975 г.) националистически настроенные индонезийские военные расстреляли 500 китайцев – при том, что эта этническая группа, представляя основу городской торговой буржуазии, в массе своей не поддерживала ФРЕТИЛИН. Под конец оккупации, практически вся 20-тысячная китайская диаспора на Тиморе была уничтожена «расовыми воинами» индонезийской хунты.

В июне 1976 г. армия совершила бойню в лагере беженцев в западнотиморском Ламакнане: военные подожгли поселение, в котором находилось до 6 000 мужчин, женщин и детей, и принялись расстреливать всех, кто пытался вырваться из огненного плена. С особой жестокостью войска Сухарто убивали «носителей марксистской заразы» – на месте казнили целые семьи, в домах которых обнаруживали партийные флаги ФРЕТИЛИН.

В результате индонезийской оккупации были убиты, замучены или доведены до голодной смерти в общей сложности от 150 000 до 250 000 человек (соответственно, от 1/5 до трети населения), почти столько же стали беженцами. Было уничтожено 80 % жилищ. Люди принудительно загонялись в «стратегические деревни» – так «политкорректно» назывались индонезийские концлагеря, вдохновленные аналогичным опытом правых диктаторов Южного Вьетнама. В «стратегических деревнях» население Тимора в свободное от подневольной работы время заставляли изучать бахаса индонесиа (введенный на всей территории Индонезии новый официальный язык на основе малайского) и проявлять уважение к государственной символике «нового порядка» Сухарто. Эксплуатация естественных и человеческих ресурсов Восточного Тимора достигла уровня, невиданного даже во времена португальского господства. Вхождение в состав Индонезии стало для тиморцев «новым изданием» колониализма в полном смысле этого слова: местный хозяйственный комплекс был полностью ликвидирован, а промышленность задушена в зародыше. Даже продовольствие и медикаменты доставлялись на остров исключительно из Индонезии.

25 лет сопротивления индонезийской оккупации – вот что позволило тиморцам выжить в условиях осуществляемого прозападным авторитарным режимом Сухарто ужасного геноцида, о котором так редко упоминали в «цивилизованных странах». Ключевую роль в сопротивлении сыграли левые повстанцы из Вооруженных сил национального освобождения (сокращенно ФАЛИНТИЛ – военизированное крыло ФРЕТИЛИН), массовую базу которых составляло крестьянство, поставленное индонезийской верхушкой на грань физического выживания. Нельзя не отметить и важный вклад в борьбу за свободу Восточного Тимора студенческого и молодежного движения, а также местной католической церкви.

Мир бы мог и не узнать о масштабах убийств, если бы не героические действия двух независимых американских журналистов левых убеждений – Алана Найрна и Эми Гудмен, ныне – ведущей на радиостанции «Democracy Now!». Гудмен и Найрн, рискуя собственными жизнями, попытались остановить расправу. Им удалось записать расстрел людей на пленку, а сами они едва спаслись от казни индонезийскими властями.

Ранее в защиту народа Восточного Тимора выступали считанные единицы, хотя среди них были и такие величины, как лингвист с мировым именем Ноам Хомский, никогда не скрывавший своих леворадикальных и анархистских взглядов и выступавший с жёсткой критикой внешней политики США, или левый историк Бенедикт Андерсон (брат другого известного историка-марксиста Перри Андерсона), удостоенный индонезийскими властями запрета въезжать в страну.

В 1996 г. на тиморских борцов за независимость, наконец, обратил своё внимание и Нобелевский комитет, наградив двух активистов, открывших миру правду о преступлениях индонезийских оккупационных войск, премией, которую раньше вручал Киссинджеру. Ими были Жозе Мануэль Рамуш-Орта, «министр иностранных дел в изгнании» и представитель ФРЕТИЛИН при ООН, и епископ Карлуш Фелипе Жименез Белу, протестовавший против массовых убийств и перепрятывавший у себя участников подполья – для «Нового порядка» Сухарто святой отец был таким же «врагом № 1» в рясе, как Десмонд Туту для режима апартеида или Оскар Ромеро для сальвадорской хунты.

Знаком времени было и то, что в 1997 г. Нельсон Мандела, осуществляя визит в Индонезию в качестве президента ЮАР, посетил не только Сухарто, но и заключенного пятью годами ранее Шанану Гужмау.

На фоне растущего международного внимания к проблеме Восточного Тимора Соединенные Штаты продолжали занимать крайне реакционные позиции, по-прежнему «не замечая» геноцида и постоянно происходящих на острове нарушений прав человека. Лишь после падения диктатуры генерала Сухарто в 1998 г. массовые народные выступления и давление мирового сообщества заставили нового президента Хабиби согласиться на широкую автономию и особый статус для Восточного Тимора. Однако Джакарта вместе с тем давала понять, что ни о какой независимости не может идти и речи.

Референдум по вопросу самоопределения Восточного Тимора, проводившийся 30 августа 1999 г. под эгидой ООН, шёл в атмосфере запугивания и террора со стороны индонезийской власти. Тем не менее, 78,5 % голосов жителей восточной части острова, отданные за самоопределение, были неопровержимым аргументом.

Лишь 30 августа 1999 года в Восточном Тиморе под эгидой ООН состоялся референдум по вопросу самоопределения, в ходе которого за независимость от Индонезии высказались 78,5 % жителей этой территории. Голосование сопровождалось всплеском насилия. Проиндонезийская полиция развязала неприкрытый террор, результатом которого погибло почти 2 тысячи человек, включая международных наблюдателей и детей, и до 300 тысяч стали беженцами, половина из которых фактически оказалась к концу года в положении пленных. К тому же, по оценкам специалистов ООН, из 880 тысяч жителей Восточного Тимора 750 тысяч покинули свои жилища. Только присутствие сил ООН, которые 12 сентября 1999 г. начали прибывать из 17 государств и достигли численности в 9 900 человек, позволило прекратить бойню, но одновременно оно ставило новое восточнотиморское руководство в зависимость от иностранной поддержки.

В результате в Восточный Тимор был введен миротворческий контингент ООН, который смог установить в стране некоторое подобие законности и порядка. По результатам референдума Индонезия признала независимость Восточного Тимора. 30 октября 1999 года последние индонезийские войска ушли из страны.

23 февраля 2000 года в стране была учреждена Временная администрация ООН (ВАООНВТ) вначале на срок три месяца, по истечении которых её мандат был продлен. Целями переходного периода являлись: содействие организации национальных государственных структур, административной и судебной систем, подготовка к выборам органов самоуправления. ВАООНВТ руководила страной до 2002 года.

20 мая 2002 года Восточный Тимор официально был провозглашен суверенным государством.

 

Черногория

С 1918 по 2006 годы Черногория входила в Югославию, а затем государственное образование Сербия и Черногория.

1 марта 1992 года на референдуме жители Черногории проголосовали за то, чтобы республика осталась в составе Югославии. За вступление в состав обновлённой Югославии проголосовало 95,96 % избирателей (всего проголосовало 66 % граждан СФРЮ, живущих в Черногории), в то время как бойкот выборам объявили албанцы, боснийцы и хорваты, проживавшие в республике.

С 27 апреля 1992 года по 3 июня 2006 года Черногория находилась в составе Союзной Республики Югославия, 4 февраля 2003 года ставшей Государственным Союзом Сербии и Черногории.

В конце 1990-х годов черногорский лидер Мило Джуканович из соратника Слободана Милошевича превратился в его непримиримого противника, что сразу привлекло на его сторону международное сообщество и сербскую оппозицию. Джуканович вначале потребовал от Милошевича закрепить за Черногорией право на самостоятельную внешнюю политику, а впоследствии поставил своей целью полную независимость. Тогда обретению ею юридической независимости воспрепятствовал Европейский союз.

Однако годы спустя государственное сообщество Сербии и Черногории было создано именно под мощным нажимом Европейского союза при активнейшем участии Хавьера Соланы. Согласно Конституционной партии нового государства, в феврале 2005 года должны были состояться выборы в его законодательное собрание, а с 2006 года республики в его составе получали право на проведение референдума о независимости. Однако выборы не состоялись – президент Сербии и Черногории черногорец Светозар Марович не назначил дату их проведения, ссылаясь на отсутствие законодательной базы.

В результате с начала марта 2005, после истечения срока мандатов, депутаты парламента Сообщества, его министры и сам президент с юридической точки зрения стали частными лицами. Примерно в это же время Джуканович и черногорский президент Филип Вуянович выступили с новым планом – о превращении Государственного сообщества в союз независимых государств.

Мнения сербских властей по этому поводу разделились: в то время как премьер-министр Воислав Коштуница отверг это предложение, президент Сербии Борис Тадич заявил, что оно может быть рассмотрено.

Процесс выхода из состава государственного союза Сербии и Черногории регулировался Конституционной хартией Сербии и Черногории, принятой 4 февраля 2003 года парламентом Союзной Республики Югославия. Статья 60 Конституции требовала, чтобы прошло не менее трёх лет с момента ратификации данной хартии, до того как одна из республик может выйти из Государственного Союза. Также государство, которое выходит из союза, отказывается от всех прав на политическую и правовую преемственность и не может являться правопреемником Государственного Союза Сербии и Черногории. Это означало, что выходящее из союза государство (в данном случае Черногория), подавая заявку на вступление в международные организации (например в Организацию Объединённых Наций) должна быть признана мировым сообществом, а Сербия становится правопреемницей Государственного Союза Сербии и Черногории.

По Конституции Черногории государственный статус не может быть изменён без всенародного референдума. Закон о референдуме был внесён на обсуждение в черногорский парламент президентом Филипом Вуяновичем. 2 марта 2006 года закон о референдуме был единогласно принят.

Принятый закон о референдуме обязывал парламент уважать результаты волеизъявления народа. Результаты референдума должны быть обнародованы в течение 15 дней, а решение, которое будет вынесено в ходе голосования должно быть исполнено в ходе 60 дней. Руководство Сербии заявило, что оно будет уважать результаты референдума, и не вмешиваться в суверенитет Черногории.

Переговоры между властями Черногории и оппозицией об условиях проведения референдума шли с начала 2006 года. Первоначально оппозиция, выступавшая против самостоятельности Черногории, категорически отказывалась обсуждать даже самую идею проведения референдума. Евросоюз предложил своё посредничество. Посредническая миссия была возложена на спецпредставителя ЕС Мирослава Лайчака. В ходе дальнейшего обсуждения оппозиция приняла идею референдума и договорилась с правящей коалицией об условиях его проведения. Тем не менее, оставались расхождения по ключевому вопросу – о большинстве, необходимом для принятия решения.

Согласно черногорскому закону о референдуме, для принятия решения было необходимо набрать 50 % плюс один голос участвовавших в референдуме при обязательной явке в 50 %. Оппозиция же требовала обеспечить участие в референдуме не только населения самой Черногории, но и черногорцев, живущих в Сербии. В этих условиях Мирослав Лайчак предложил свою формулу: Евросоюз признает независимость Черногории, если за неё проголосуют 55 % от числа участвующих в референдуме. Эта формула вызвала бурно негативную реакцию в Черногории. Премьер-министр Мило Джуканович предупредил, что она несёт в себе опасность для стабильности Черногории.

Вопрос заданный на референдуме звучал так:

– Желаете ли Вы, чтобы Республика Черногория стала независимым государством с полным международно-правовым суверенитетом?

Сторонники независимости делали ставку на историю Черногории и права национальных меньшинств. Черногория была признана независимым государством ещё в 1878 году в ходе Берлинского конгресса. В 1918 году независимость страны была ликвидирована, когда в условиях окончания Первой мировой войны ассамблея Черногории приняла акт объединения с Сербией. Сторонники независимости обещали всем национальным меньшинствам полное соблюдение их прав в независимой Черногории. Лидером сторонников независимости являлся Мило Джуканович.

Оппозиционные политические силы, выступавшие за сохранение Сербии и Черногории, объединившиеся в «Блок за любовь» делали ставку на поддержку ЕС (который советовал черногорскому руководству не спешить с вопросом об отделении) и на наличие обширных связей с Сербией. «Юнионисты» утверждали, что правящая элита, выступающая за независимость пытается превратить Черногорию в «частное владение» и убежище для преступников. Также сторонники союза утверждали, что нельзя обрывать исторические связи с Сербией, поскольку 73 % граждан Черногории имеют близких родственников в Сербии. Лидером «юнионистов» являлся оппозиционер Предраг Булатович.

Референдум проходил 21 мая 2006 года в воскресенье. В 21:00 по местному времени голосование завершилось. Согласно первоначальным данным, в голосовании приняли участие 86,7 % внесенных в списки избирателей.

За независимость и выход Республики Черногории из состава государственного сообщества Сербии и Черногории высказались 55,6 % голосовавших, за союз Сербии и Черногории – 44,5 % участников референдума.

В итоге необходимого количества голосов для провозглашения независимости хватило, хотя требуемый порог был превышен всего лишь на 2000 голосов.

Европейские наблюдатели заявили об уверенности в том, что голосование было свободным и справедливым.

Независимость была объявлена 3 июня 2006 года, 15 июня признана Сербией, а 28 июня Черногория принята в ООН.

Президент Сербии Борис Тадич признал итоги референдума о независимости Черногории сразу после оглашения результатов голосования. Премьер-министр Сербии Воислав Коштуница, являвшийся противником независимости Черногории, признал результаты референдума лишь в конце недели.

Премьер-министр самопровозглашённой Республики Косово Агим Чеку заявил: «Это последний акт исторической ликвидации Югославии. В этом году Косово последует примеру Черногории».

 

Косово

В древности территорию современного Косова заселяли племена иллирийского происхождения. В VI веке здесь расселились славяне, частично ассимилировавшие, а частично вытеснившие романизированое население.

В XIII веке на Балканах было образовано сильное сербское государство – Сербское королевство, а город Печ в северном Косове стал резиденцией митрополита Сербии. Постепенно Косово превратилось в религиозный, политический и культурный центр Сербии.

Постепенно Косово превратилось в религиозный, политический и культурный центр Сербии. Здесь было основано множество монастырей и церквей, а в городах Призрен и Приштина располагались дворцы сербских королей.

В 1389 году в битве на Косовом поле войска сербского князя Лазаря были разбиты, а страна признала сюзеренитет турецкого султана. Тем не менее, сражение на Косовом поле стало символом сербского национального единства и борьбы за независимость.

Окончательно территория Косова была завоёвана турками в 1454 году. В результате завоевания, слома традиционных поземельных отношений и торговых связей, введения новых налогов и закрепощения крестьянства, экономика Косова пришла в упадок, целые районы опустели. Начался первый массовый исход сербов из Косова. Местная аристократия была вытеснена мусульманами, в том числе из числа принявших ислам славян, возник фактор национального и религиозного гнёта.

После долгих десятилетий борьбы потеря надежды на достижение независимости привело к Великому переселению сербов 1690 года: по призыву печского патриарха Косово покинуло несколько тысяч сербских семей, которые переселились за Дунай, на территорию Австрийской монархии.

На освободившиеся после ухода значительной части сербов земли Косова началось переселение албанцев, более эффективно интегрировавшихся в социально-политическую структуру Османской империи и принявших ислам.

Колонизация албанцами равнинных территорий Косова привела к возникновению сербо-албанского противостояния.

В XVIII веке центр сербского национально-освободительного движения переместился в Северную Сербию. В 1766 году был ликвидирован Печский патриархат, а в целом успешная политика эллинизации православной церкви привела к тому, что она потеряла роль лидера в борьбе за независимость.

В начале XIX века в северных районах Сербии образовалось Сербское княжество с центром в Белграде, которое добилось широкой автономии, в то время как Косово и другие области Старой Сербии остались под властью турок.

Упадок сербского национального движения в Косове в XIX веке сопровождался возникновением и быстрым ростом албанского освободительного движения. Доля албанского населения края неуклонно увеличивалась и к середине XIX века превысила 50 %.

Косово стало одним из центров албанского просвещения и борьбы за объединение всех населённых албанцами земель в единое автономное образование в составе Османской империи.

На рубеже XIX–XX вв. произошел всплеск насилия албанцев над косовскими сербами.

В результате Балканских войн 1912–1913 годов большая часть территории Косова вошла в состав Сербии. Тогда же было образовано независимое Албанское государство. Тот факт, что более половины этнических албанцев осталось за пределами Албании способствовал обострению албано-славянских противоречий в регионе. Кроме того, территориальные изменения стали началом нового витка этнических миграций: в Косово стали переселяться сербы из других районов, что поощрялось правительством Сербии, часть албанского населения эмигрировала за пределы страны.

В рамках Югославии албанский вопрос сохранял свою актуальность. Албанские националисты развернули партизанскую войну за присоединение Косова к Албании, в то время как правительство поощряло колонизацию края черногорскими крестьянами. В межвоенный период Косово покинуло несколько десятков тысяч албанцев.

В годы Второй мировой войны большая часть Косова была включена в состав итальянского протектората Албания. В период итальянской оккупации албанские вооруженные формирования развернули борьбу за изгнание сербов с территории края. По сербским оценкам, от 10 до 40 тысяч было убито, от 70 до 100 тысяч человек было вынуждено покинуть Косово.

В 1944 году, во многом благодаря усилиям косовских партизан, территория края была освобождена и вновь вошла в состав Югославии. По конституции Федеративной народной республики Югославия 1946 года был образован автономный край Косово и Метохия в составе Социалистической республики Сербия.

Иосиф Брос Тито, надеясь на вхождение в состав Югославии Албании, поощрял переселение в Косово албанцев и, наоборот, ограничивал возможности для возвращения сербского населения. Хотя по уровню развития экономики Косово уступало другим регионам Югославии, уровень жизни здесь был существенно выше, чем в соседней Албании, что способствовало притоку беженцев оттуда.

Несмотря на постепенное расширение автономии Косова, среди албанского населения усиливались стремление к самостоятельности и ориентация на режим Энвера Ходжи в соседней Албании.

В 1968 году по краю прокатилась волна выступлений албанских радикалов.

В 1981 году в крае состоялись массовые студенческие манифестации с требованием предоставить Косову статус полноправной республики в рамках Югославии, вылившиеся в кровавые столкновения и подавленные федеральными войсками. Сербо-албанское противостояние вышло на новый уровень: сербы подвергались дискриминации местными органами власти, участились столкновения на этнической почве, албанское национальное движение радикализировалось, а среди сербов росли антиалбанские настроения.

Сербо-албанский антагонизм обострился после прихода к власти в Югославии Слободана Милошевича в 1988 году, который используя националистическую риторику смог завоевать широкую популярность среди сербского населения в условиях начавшегося распада Югославии. В 1989 году в Сербии состоялся референдум, утвердивший новую конституцию, которая радикально урезала автономию национальных краёв. Косовские албанцы бойкотировали референдум. По его результатам в Косове был распущен парламент, прекратилось вещание государственных радио и телевизионных станций на албанском языке, начались увольнения албанцев из государственных структур, в некоторых учреждениях образования было свёрнуто преподавание на албанском. В ответ начались массовые забастовки, акции протеста, этнические столкновения. В 1990 году в Косово было введено чрезвычайное положение. Тем не менее сепаратистские стремления среди албанцев возрастали. 22 сентября 1991 года было провозглашено создание независимой республики Косово, а затем проведены несанкционированные (среди албанской общины) референдум о независимости и президентские выборы, на которых президентом был избран Ибрагим Ругова. 22 октября 1991 года независимость Республики Косово признала Албания.

Началось формирование вооружённых формирований сепаратистов, которые в 1996 году были объединены в Армию освобождения Косова. В крае развернулась партизанско-террористическая война, жертвами которой стали сотни мирных жителей, чиновников и военных Югославии. Первоначально борьбу с сепаратистами вели лишь милицейские подразделения, но в 1998 году в военные действия вступила югославская армия. Война сопровождалась массовыми репрессиями, убийствами мирных жителей и этническими чистками с обеих сторон конфликта. Албанскими боевиками были разрушены многие памятники православной культуры. В 1999 году в военные действия вмешалась НАТО: массированным бомбардировкам были подвергнуты югославские города и военные объекты. Около полумиллиона, в основном албанцев, осталось без крова. В результате сербское правительство было вынуждено согласиться на ввод в Косово военного контингента НАТО KFOR и переход края под управление ООН, что и было осуществлено на основании резолюции СБ ООН № 1244 от 10 июня 1999 года.

Первоначально в отношении Косова мировое сообщество пыталось применить формулу «стандарты до статуса», которая предполагала достижение консенсуса между всеми политическими силами и этническими группами, и лишь после этого – определение статуса края. Эта политика, однако, не привела ни к возвращению в край сербов, ни к прекращению насилия. В октябре 2005 года Совет безопасности ООН высказался за начало переговоров о статусе края.

31 января 2006 года на заседании контактной группы по Косову на уровне министров иностранных дел (Россия, США, Великобритания, Франция, Германия, Италия, ЕС и НАТО) было принято заявление, согласно которому «при решении вопроса о статусе Косово необходимо полностью принять во внимание характер косовской проблемы, которая оформилась в результате распада Югославии, последовавших за этим конфликтов, этнических чисток и событий 1999 года, а также его длительного пребывания под международным управлением на основе резолюции ООН 1244». Министры высказались за необходимость предпринять все усилия для достижения договорённости по Косову уже в 2006 году. Россия выступила против установления конкретных сроков урегулирования, так же как и Сербия. Были согласованы три основных принципа переговоров: Косово не может быть возвращено под управление Сербии, не может быть разделено и не может быть присоединено к другому государству. Главой международных посредников по урегулированию проблемы Косова назначен бывший президент Финляндии Марти Ахтисаари.

17 февраля 2008 года Парламент Косова объявил о независимости Косова в одностороннем порядке. 1 декабря 2009 года в Международном суде в Гааге начались слушания о законности одностороннего провозглашения независимости Косово. 22 июля 2010 года Международный суд ООН признал законность решения властей Косово о провозглашении независимости от Сербии.

Независимость Косова признано 108 странами-членами ООН.

 

Южная Осетия

В 1989 году с процессом развала Советского Союза в Грузии началась политика создания нового грузинского государства под лозунгом «Грузия для грузин», выдвинутого Звиадом Гамсахурдия. Всем негрузинам запрещалось иметь более одного ребенка. На законодательном уровне это не было обозначено, однако об этом открыто говорили в государственных структурах, в парламенте и на митингах.

Для того чтобы защитить себя от агрессивного грузинского национализма и добыть гарантии ненападения, осетинская сторона обратилась в Верховный Совет Грузии с просьбой об изменении статуса Южной Осетии из автономной области на автономную республику. Однако Грузия, наоборот, упразднила автономию области. В ответ на это Южная Осетия объявила о создании своего государства, не входящего в состав Грузии.

10 ноября 1989 года совет народных депутатов Юго-Осетинской автономной области Грузинской ССР принял решение о её преобразовании в автономную республику. Верховный Совет Грузинской ССР признал это решение неконституционным. Это послужило поводом для начала серии агрессивных националистических акций в отношении Южной Осетии.

23 ноября 1989 года грузинские националисты организовали поход-демонстрацию на Цхинвал, в котором, по разным данным, приняли участие от 30 до 50 тысяч человек, среди которых были выпущенные по амнистии бывшие заключенные, некоторые были вооружены цепями и палками.

По словам организаторов похода, их целью было проведение митинга в Цхинвале в поддержку единства Грузии. У въезда в город колонны были остановлены местной милицией и жителями города. В результате стычек между участниками акции, осетинами и милицией на пути в город, 27 получили огнестрельные ранения и 140 госпитализировано.

В ответ участники Похода на Цхинвал блокировали въездные дороги и расположились в окрестностях города. Тогда грузины начали буйствовать на дорогах, останавливать машины и высаживать оттуда пассажиров, издеваться над ними, заставляли их лезть в холодную воду (на дворе был ноябрь). Потом начались убийства. Двенадцать осетин захоронили живьем. Стали происходить вооруженные столкновения. Началась некая блокада Цхинвала, было отключено электричество, газ, а завести продовольствие можно было только из Северной Осетии. За несколько месяцев блокады было убито несколько осетин и сотни были избиты.

В 1990 году на выборах в Верховный Совет Грузии победила радикальная националистическая партия во главе с Звиадом Гамсахурдия, а через несколько месяцев были введены части грузинской милиции вместе с военизированными отрядами националистов, наполовину состоявших из амнистированных уголовников. Был осуществлен захват города. Эта акция встретила сопротивление населения Южной Осетии и фактически инициировала начало конфликта, продолжавшегося до 1992 года, в ходе которого было уничтожено около ста югоосетинских сел, почти тысяча осетин погибло.

20 сентября 1990 года Совет народных депутатов Юго-Осетинской автономной области провозгласил Юго-Осетинскую Советскую демократическую республику в составе СССР. Была принята Декларация о национальном суверенитете. В ноябре чрезвычайная сессия Совета народных депутатов заявила о том, что Южная Осетия должна стать самостоятельным субъектом подписания Союзного договора.

26 октября 1990 года в сессии Областного совета народных депутатов было предложено избрание временного исполкома республики под председательством Тореза Кулумбегова и утверждение Положения о выборах, представленного молодежной Группой ДСМ «Авзонгад» по формированию Верховного совета Республики Южная Осетия 1-го созыва по ускоренной процедуре с назначением даты выборов на 9 декабря.

28 ноября 1990 года Юго-Осетинской советская демократическая Республика переименована в Юго-Осетинскую Советскую республику.

9 декабря 1990 года прошли выборы в Верховный Совет Юго-Осетинской Советской Республики. Жители грузинской национальности их бойкотировали.

10 декабря 1990 года председателем Верховного Совета Южная Осетия был избран Торез Кулумбегов. В этот же день Верховный Совет Республики Грузия принял решение об упразднении осетинской автономии.

11 декабря 1990 года в Цхинвале в межэтническом столкновении погибли три человека, и Грузия ввела в Цхинвале и Дзауском районе чрезвычайное положение.

В ночь с 5 на 6 января 1991 года в Цхинвал были введены подразделения милиции и национальной гвардии Грузии. Эта дата считается началом Южноосетинской войны. Натолкнувшись на сопротивление осетинских отрядов самообороны и местной милиции, через три недели они были вынуждены оставить город.

1 февраля 1991 года Союз независимых энергетиков Грузии отключил энергоснабжение Южной Осетии. Следствием этого стали многочисленные жертвы среди мирного населения. В доме престарелых замерзло несколько десятков стариков, в родильном доме умирали младенцы.

4 мая 1991 года Собрание депутатов Советов Южной Осетии всех уровней проголосовало (при 1 голосе против) за отмену самопровозглашённой Юго-Осетинской Советской республики и возвращение к статусу автономной области. Это решение было отвергнуто Верховным Советом Грузии.

В течение 1991 года продолжались периодические вооружённые столкновения. Начался поток беженцев из зоны конфликта в Северную Осетию, на российскую территорию.

Грузинские полицейские силы контролировали стратегические высоты вокруг Цхинвала и осуществляли обстрелы города, приводившие к многочисленным разрушениям и жертвам. Осетинские отряды, базировавшиеся в блокированном Цхинвале, испытывали острую нехватку оружия и боеприпасов и действовали мелкими диверсионными группами. Гуманитарная ситуация в бывшей автономной области и городе была катастрофической.

1 сентября 1991 года Сессия Совета народных депутатов Южной Осетии отменила решения Собрания Советов всех уровней 4 мая как юридически неправомочное, упразднила Собрание как неконституционный орган и провозгласила Республику Южная Осетия в составе РСФСР. Это решение было аннулировано грузинским парламентом.

21 декабря 1991 года Верховный Совет Республики Южная Осетия принимает Декларацию о независимости.

19 января 1992 года в Южной Осетии прошёл референдум по двум вопросам (грузинское население, составлявшее по оценке 1989 года 28,9 % от всего населения Южной Осетии, по большей части референдум бойкотировало):

• согласны ли вы, чтобы Республика Южная Осетия была независимой?

• согласны ли вы с решением Верховного Совета независимой Республики Южная Осетия от 20 сентября 1991 года о воссоединении с Россией?

Более 98 % ответили «да» на оба вопроса.

В феврале 1992 года начались артиллерийские обстрелы Цхинвала грузинской артиллерией и бронетехникой.

20 мая 1992 года случилась Зарская трагедия. На дороге через село Зар грузинскими вооруженными формированиями была остановлена и расстреляна в упор из автоматов колонна беженцев из Южной Осетии, направлявшихся в Северную Осетию. Было убито 36 человек в возрасте от 11 до 76 лет, преимущественно старики, женщины и дети. Все это делали грузины, которые проживали на территории Южной Осетии. Представители Южной Осетии обратились к генеральному секретарю ООН с требованием остановить геноцид южных осетин Грузией, но никакой реакции не последовало.

29 мая 1992 года Верховный Совет Республики Южная Осетия принял Акт о Государственной независимости Республики Южная Осетия.

Планомерный геноцид югоосетинского населения прекратился лишь с приходом миротворцев. 14 июня 1992 года были подписаны Дагомысские соглашения, согласно которым прекращался огонь, создавалась Смешанная Контрольная Комиссия (СКК), в которую вошли Южная Осетия, Грузия, Россия и Северная Осетия. Формат переговоров сменился на четырехсторонний. Принимались определенные договоренности (о выводе вооруженных формирований, о местоположении и количестве постов), чтобы облегчить свободу передвижения. Образовалась зона безопасности.

Но Грузия ставила дополнительные посты, на которых задерживали осетин. В основном их потом сажали по фальшивым обвинениям, вменяя им незаконное хранение оружия, оборот наркотиков, фальшивомонетчество. Были случаи убийств осетин на таких постах. На требования провести расследование и наказать виновных не следовало никакой реакции, зато убийцы награждались медалями.

«Мирный» период, продолжавшийся до августа 2008 года, был мирным весьма условно. Весьма показательный случай произошел в 2006 году. В селах Курта, Эредви и Кехви были без предъявления обвинений задержаны 48 осетин и вывезены в грузинское село Гори. Когда их отпустили, выяснилось, что они были избиты, их пытали. Один из задержанных впоследствии скончался от полученных травм и ранений.

В отдаленные села не пускали кареты скорой помощи. Вся гуманитарная помощь от ОБСЕ и ООН задерживалась Грузией и в Южную Осетию не поступала. Однако ни ООН, ни ОБСЕ не реагировали на это. Все это время периодически обстреливались осетинские города и села. Было множество раненых и погибших. Закрывались глаза и на то, что грузинскую армию вооружают США и некоторые страны ЕС.

События принимают активный оборот 2008 году. Ближе к июлю учащаются вооруженные вылазки грузинских военных. К 1 августа начинается снайперская война. Обстреливаются осетинские посты, села. С 1 на 2 августа было двое погибших, со 2 на 3 – уже восемь.

Вслед за снайперами началась артиллеристская обработка, стреляли из минометов.

Апогеем всего этого стала открытая война 8 августа.

В ночь на 8 августа (ок. 00:15 мск) грузинские войска подвергли Цхинвал обстрелу из реактивных установок «Град», а примерно в 03:30 мск начали штурм города с применением танков.

Жилые районы обстреливались залповым огнем. Стоит отметить, что это не является точным оружием и, в соответствии с международными соглашениями, оно запрещено в отношении мирного населения. Но его использовали преднамеренно, обстреливали Цхинвал и окрестные села из минометов, гаубиц, использовали ковровые бомбардировки. Помимо этого, обстреливалась и Зарская дорога, по которой ехали беженцы.

К утру под контроль грузинских сил были взяты сёла Мугут, Дидмуха и Дмениси, а также окраины города Цхинвали.

Нападению подверглись и места дислокации российских миротворцев. Более десяти российских военнослужащих было убито, несколько десятков – ранено.

В качестве ответных действий с целью защиты югоосетинского населения (преимущественно граждан РФ) российская авиация утром 8 августа приступила к бомбардировке целей на территории Грузии. Самолеты накрывали только военные объекты: военная база в Гори, аэродромы Вазиани и Марнеули, где базируются самолёты Су-25 и Л-39, а также РЛС в 40 километрах от Тбилиси.

Причинами ввода российских войск в зону конфликта стали агрессия Грузии против неподконтрольных ей территорий Южной Осетии и последствия этой агрессии: гуманитарная катастрофа, исход из региона 30 тыс. беженцев, гибель российских миротворцев и многих жителей Южной Осетии. Действия грузинской армии в отношении мирных жителей ряд аналитиков и официальных лиц квалифицирует как геноцид.

9 августа продолжалась переброска войск с территории России в Южную Осетию и создание ударной группировки. Части и подразделения 58-й армии, прибыв на окраину Цхинвали, приступили к подготовке «операции по принуждению к миру» в зоне ответственности миротворцев».

В течение дня продолжался обмен артиллерийским огнём и удары российской авиации по территории Грузии.

Российские корабли вошли в территориальные воды Грузии и приступили к боевому патрулированию. Произошло российско-грузинское военно-морское столкновение.

11 августа российские войска перешли границы и вторглись непосредственно на грузинскую территорию. До Тбилиси оставалось менее 30 км.

12 августа на рабочей встрече в Кремле с министром обороны А. Сердюковым и начальником Генштаба Н. Макаровым Президент России Д. Медведев заявил, что на основе доклада принял решение о завершении операции по принуждению Грузии к миру»: «Безопасность наших миротворческих сил и гражданского населения восстановлена. Агрессор наказан и понёс значительные потери. Его вооружённые силы дезорганизованы. При возникновении очагов сопротивления и иных агрессивных наступлений принимать решения об уничтожении».

После этого во время визита в Москву председателя ЕС президента Франции Н. Саркози в ходе встречи с президентом России Дмитрием Медведевым и премьер-министром Владимиром Путиным были согласованы шесть принципов мирного урегулирования (План Медведева – Саркози):

1. Отказ от использования силы.

2. Окончательное прекращение всех военных действий.

3. Свободный доступ к гуманитарной помощи.

4. Возвращение Вооружённых сил Грузии в места их постоянной дислокации.

5. Вывод Вооружённых сил РФ на линию, предшествующую началу боевых действий.

6. Начало международного обсуждения будущего статуса Южной Осетии и Абхазии и путей обеспечения их прочной безопасности.

13 августа Грузия приняла план урегулирования конфликта, но с оговорками: по просьбе грузинского президента был убран пункт о начале обсуждения будущего статуса Южной Осетии и Абхазии.

16 августа президент России Д. А. Медведев поставил подпись под планом мирного урегулирования грузино-осетинского конфликта. До этого документ подписали руководители непризнанных государств Южная Осетия и Абхазия, а также президент Грузии М. Саакашвили. Подписание этого документа сторонами конфликта окончательно обозначило завершение военных действий.

Южная Осетия признана четырьмя государствами-членами ООН (Россией, Венесуэлой, Никарагуа, Науру), частично признанной Абхазией и непризнанными ПМР, НКР, ДНР и ЛНР.

С 1990 года в республике регулярно проходят свободные, конкурентные и демократические выборы.

С момента обретения независимости в 2008 году в республике дважды проходили парламентские и президентские выборы и один референдум. На выборах регулярно присутствуют международных наблюдателей.

Так, например, на парламентских выборах 2014 года присутствовало более 90 наблюдателей из 12 стран, в том числе России (депутаты, представители ЦИК РФ и общественные деятели), Абхазии, Армении, Греции, Литвы, Франции, ФРГ, Индии, США и самопровозглашенных Приднестровской Молдавской и Нагорно-Карабахской республик. Наблюдатели отметили хорошую организацию избирательных процессов и отсутствие существенных нарушений.

 

Абхазия

Во второй половине I тысячелетия до н. э. на территорию современной Абхазии проникли греки; ими были основаны портовые города-колонии.

В VI веке началось формирование Абхазского царства со столицей в Лыхны, добившееся полной независимости от Византии и Халифата в VIII веке.

В состав Абхазского царства входила не только Абхазия, но и Западная Грузия. В Абхазском царстве существовали многочисленные города, крепости и храмы. Население вело торговлю с соседними государствами, странами Ближнего Востока и Средиземноморья.

Во второй половине XVI века усилилась зависимость Абхазии и Западной Грузии от Османской империи. Значительная часть населения Абхазии была обращена в ислам; сопротивление абхазов уничтожению их духовных и материальных ценностей выражалось в антитурецких восстаниях (1725, 1733, 1771, 1806 и др.)

С конца XVIII века абхазские князья искали спасения от османского гнёта – и нашли его в виде покровительства России. 17 (29) февраля 1810 вышел Манифест Александра I о присоединении Абхазского княжества к Российской империи.

Сразу после Февральской революции 1917 власть в Сухумском округе оказалась в руках грузинских социал-демократов (меньшевиков).

В марте 1918 года большевики организовали вооружённое восстание против власти Закавказского комиссариата, и 8 апреля 1918 с занятием Сухума в Абхазии была провозглашена советская власть, продержавшаяся, впрочем, недолго: уже 17 мая в Сухум вошли войска Закавказского сейма. С 26 мая 1918 года Сухумский округ входил в состав Грузинской Демократической Республики. РСФСР признала Сухумский округ частью Грузии по советско-грузинскому Московскому мирному договору от 7 мая 1920 года.

Советская власть была вновь установлена на территории Сухумского округа 4 марта 1921 года. 28 марта 1921 года на территории Сухумского округа была провозглашена Советская Социалистическая Республика Абхазия. 16 декабря 1921 ССР Абхазия на основании особого союзного договора вошла в состав Грузинской ССР, а через год, 13 декабря 1922, в составе Грузинской ССР стала частью ЗСФСР и 30 декабря того же года в составе ЗСФСР вошла в СССР.

1 апреля 1925 была принята первая конституция ССР Абхазия, состоящей в договоре с Грузинской ССР (в статье 3 конституции подчёркивался уникальный статус Абхазии в СССР – «ССР Абхазия, объединившись на основе особого союзного договора с ССР Грузией, через неё входит в Закавказскую Социалистическую Федеративную Советскую Республику и в составе последней – в Союз Советских Социалистических Республик»). В 1931 году этот статус был утрачен – Абхазия стала обычной автономной республикой (Абхазская АССР) в составе Грузинской ССР, которая входила в состав ЗСФСР.

В 1990 Абхазия была провозглашена суверенной Абхазской Советской Социалистической Республикой.

Летом 1992 года усилились разногласия между Абхазией и грузинским руководством – главным образом по конституционному вопросу: в ответ на решение Верховного Совета Грузии возвратиться к конституции Грузии 1921 года Верховный Совет Абхазии объявил о восстановлении действия Конституции (Основного Закона) ССР Абхазия 1925 года, содержавшей указание на договорные отношения Абхазии и Грузии.

Разногласия привели к вооружённому конфликту, в результате которого погибло несколько десятков человек, более 200 тысяч (преимущественно грузин) стали беженцами. Мирное урегулирование было достигнуто при посредничестве России и ООН лишь в апреле 1994.

Независимость республики провозглашена Верховным Советом Абхазии в новой конституции от 26 ноября 1994 и в Акте от 12 декабря 1999 согласно итогам предшествовавшего референдума. Независимость Абхазии не была признана ни руководством Грузии, которое считает Абхазию частью грузинской территории, ни другими государствами-членами ООН.

Эскалация конфликта началась в конце апреля 2008 года, когда над Абхазией был сбит беспилотный самолет-разведчик, незаконно залетевший с территории Грузии. Этот инцидент вызвал серьезный международный скандал. Грузия обвинила Россию в том, что ее военно-воздушные силы сбили самолет, а также потребовала рассмотрения этого случая в Совете Безопасности ООН. Между тем СБ ООН не пришел к единому мнению по поводу ситуации в Абхазии. По обоим вопросам – об укреплении связей России и непризнанных республик и о полете грузинского беспилотного летательного аппарата – члены Совета лишь заслушали мнение России.

После этих событий ситуация в зоне грузино-абхазского конфликта резко обострилась. Москва ввела в Абхазию дополнительные силы миротворцев, а Тбилиси расценил этот шаг как военную агрессию.

4 мая силами ПВО Абхазии были уничтожены два грузинских беспилотных летательных аппарата. 8 мая сбит очередной БПЛА. 12 мая сбито два БЛА Гермес 450.

После начала Вооруженного конфликта в Южной Осетии в августе 2008 года, Абхазия 9 августа начала военную операцию по вытеснению грузинских войск с территории Кодорского ущелья. Операция закончилась полным успехом 12 августа. Российские и абхазские вооруженные силы потеряли всего лишь два человека убитыми. Грузинские вооруженные силы были полностью вытеснены с Кодорской территории.

26 августа президент России Дмитрий Медведев подписал указы о признании независимости Абхазии и Южной Осетии, «учитывая свободное волеизъявление осетинского и абхазского народов, руководствуясь положениями Устава ООН, декларацией 1970 г. о принципах международного права, касающихся дружественных отношений между государствами, Хельсинкским Заключительным актом СБСЕ 1975 г. и другими основополагающими международными документами». 28 августа постоянный представитель России при ООН Виталий Чуркин зачитал эти указы на заседании Совбеза ООН.

24 ноября 2014 года президенты России и Абхазии Владимир Путин и Рауль Хаджимба подписали в Сочи Договор о союзничестве и стратегическом партнёрстве сроком на 10 лет, согласно которому создаётся общее оборонное пространство и совместная группировка войск, с перспективой полной военно-политической интеграции двух государств. Россия значительно, до 5 млрд руб. в год, увеличивает финансовую помощь Абхазии, включая социальные выплаты и пенсии.

 

Южный Судан

К моменту колонизации Африки европейскими странами в Южном Судане не существовало государственных образований в современном понимании. Арабы за многовековую историю также не смогли интегрировать этот регион. Некоторый прогресс произошел при османском правлении Египтом, когда в 1820–1821 годах зависимый от Порты режим Мухаммеда Али начал активную колонизацию региона.

В период существования англо-египетского Судана (1898–1955 гг.) Великобритания старалась ограничить исламское и арабское влияние на Южный Судан, введя отдельное управление соответственно Севером и Югом Судана, а в 1922 году даже издав Акт о введении виз для суданского населения на передвижение между двумя регионами. Одновременно проводилась христианизация Южного Судана. В 1956 году было провозглашено создание единого суданского государства со столицей в Хартуме, а в управлении страной закрепилось доминирование политиков с Севера, пытавшихся проводить арабизацию и исламизацию Юга.

Подписание в 1972 году Аддис-абебского соглашения привело к прекращению 17-летней Первой гражданской войны (1955–1972) между арабским Севером и негритянским Югом и предоставлению Югу определенного внутреннего самоуправления.

После примерно десятилетнего затишья захвативший власть в результате военного переворота 1969 года Джафар Нимейри возобновил политику исламизации. В уголовное законодательство страны были введены предусмотренные исламским правом такие виды наказаний, как забивание камнями, публичная порка и отсечение рук, после чего вооруженный конфликт возобновила Народная армия освобождения Судана.

По некоторым оценкам, за два десятилетия, прошедшие с момента возобновления вооруженного конфликта на юге Судана, правительственные войска уничтожили около 2 млн мирных жителей. В результате периодических засух, голода, нехватки топлива, расширяющегося вооруженного противостояния, нарушения прав человека более 4 млн южан были вынуждены покинуть свои дома и бежать в города или в соседние страны – Эфиопию, Кению, Уганду и ЦАР, а также в Египет и Израиль. Беженцы были лишены возможности обрабатывать землю или иным способом зарабатывать на жизнь, страдали от недоедания и неправильного питания, лишены доступа к образованию и здравоохранению. Многолетняя война привела к гуманитарной катастрофе.

Переговоры между повстанцами и правительством в 2003–2004 годах формально завершили 22-летнюю вторую гражданскую войну, хотя отдельные вооруженные столкновения в ряде южных районов имели место и позже. 9 января 2005 года в Кении было подписано Найвашское соглашение, предоставившее региону автономию, а лидер Юга Джон Гаранг стал вице-президентом Судана. Южный Судан получил право после 6 лет автономии провести референдум о своей независимости. Доходы от добычи нефти в этот период должны были, по соглашению, делиться поровну между центральным правительством и руководством южной автономии. Это несколько разрядило напряжённую обстановку. Однако 30 июля 2005 Гаранг погиб в результате крушения вертолета, и обстановка вновь стала накаляться. Для урегулирования конфликта в сентябре 2007 года Южный Судан посетил Генеральный Секретарь ООН Пан Ги Мун.

Международное сообщество ввело в зону конфликта миротворческие и гуманитарные силы. В течение 6-летнего периода власти юга организовали достаточно полный и эффективный контроль своей территории действующим Правительством Южного Судана со всеми министерствами, включая вооруженные силы и органы правопорядка. По всем оценкам, способность и желание неарабского региона жить самостоятельно не вызывали сомнения.

В июне 2010 года США объявили, что будут приветствовать появление нового государства в случае положительного исхода референдума.

Накануне референдума, 4 января 2011 года президент Судана Омар аль-Башир во время визита в южносуданскую столицу Джубу пообещал признать любые итоги плебисцита, и даже выразил готовность принять участие в официальных празднованиях по случаю образования нового государства, если на референдуме южане проголосуют за независимость. Кроме того, он обещал свободу перемещения между двумя странами, предложил помочь южанам создать безопасное и стабильное государство, а также организовать равноправный союз двух государств наподобие Евросоюза, если Юг обретет независимость.

В результате положительного исхода референдума новое государство было провозглашено 9 июля 2011 года. За отделение Южного Судана проголосовало 98,83 % избирателей. Большинство стран мира признало независимость Южного Судана.

 

Гагаузия

Гагаузия не является самостоятельным государством. Гагауз-Ери – это национально-территориальная автономия в составе Республики Молдова, которая на протяжении десятилетий отстаивает свою независимость в рамках принятых в международной практике демократических процедур, в частности референдума.

Инициатором проведения 2 февраля 2014 г. референдума в Гагаузии выступило непосредственно руководство молдавской автономии. На него были вынесены два вопроса, один из которых – о внешнеполитической ориентации Республики Молдова – носил консультативный характер. Второй же вопрос был призван решить будущую судьбу Гагауз-Ери в составе Республики Молдова. Предлагалось принять или отвергнуть отложенный статус Гагаузии в случае утраты Молдавией суверенитета. При положительном ответе на референдуме право Гагаузии на внешнее определение вступало бы в силу автоматически, в случае объединения Молдавии с Румынией.

Положение, при котором Гагаузия стала обладателем «странного» отложенного статуса сложилось ещё в самом начале 90-х гг. 19 августа 1990 года на I Съезде народных депутатов юга Молдавской ССР была провозглашена независимая Гагаузская Республика. В октябре 1990 года, в качестве реакции на взятый властями Молдавской ССР курс на объединение с Румынией, самоопределившаяся Гагаузская Республика объявила о начале выборов в Верховный совет Гагаузии. Это послужило предлогом для отправки в Гагаузию автоколонны с активистами Народного фронта Молдавии и «волонтёров» из Румынии в сопровождении отрядов милиции с целью срыва выборов и подавления гагаузского движения за национальную независимость. На здании молдавского парламента тогда висели плакаты «Гагаузия – лишай на теле Молдавии» и «Хороший гагауз – мёртвый гагауз». Эскалации конфликта удалось избежать благодаря вмешательству частей Вооруженных сил СССР и добровольцев из Приднестровской Молдавской Республики. Просуществовав в качестве независимого государства 4 года, в 1994 году, под впечатлением войны в Приднестровье, Гагаузия добровольно отказалась от курса на независимость, согласившись на статус автономии в составе Молдавии. При этом принятый в Молдавии Закон об автономном статусе Гагауз Ери, касающиеся прав и полномочий Гагаузской автономии, зачастую игнорируется и постоянно нарушаются официальным Кишинёвом.

Решение о проведении 2 февраля 2014 года плебесцита по обозначенным выше двум вопросам было принято 27 ноября 2013 года, накануне того же саммита «Восточного партнёрства» в Вильнюсе, что положил начало Евромайдану на Украине. Оно было поддержано подавляющим числом голосов (34 из 35 депутатов) Народного собрания Гагаузии (НСГ) и поддержано Исполком автономии.

Дальнейшее развитие отношений Комрата и Кишинёва было далеко от идиллии. После того как кишинёвские политики начали высказываться в СМИ по поводу того, что референдумы в Гагаузии не нужны, Комратский суд отменил решение депутатов автономии, объявив плебисциты незаконными». В ответ, гагаузские законодатели единодушно проигнорировали повестки Генерального комиссариата молдавской полиции явиться для дачи показаний по поводу принятых ими решений о проведении референдумов на том основании, что в уголовном кодексе республики Молдовы не предусмотрено наказание за политические высказывания или действия.

20 января, в Комрате побывала многочисленная делегация молдавского правительства, которая провела совместное заседание с депутатами Народного собрания и Исполкома Гагаузии. Цель визита была единственная – убедить руководство Гагаузии отказаться от намерений провести 2 февраля референдум. Для того, чтобы мотивировать гагаузскую сторону была предпринята даже попытка убедить Комрат в реальной готовности центрального руководства рассмотреть возможность расширения полномочий автономии.

ЦИК Молдовы отказался предоставить Гагаузии печати для референдумов. В ответ Народное собрание автономии заказало в частной фирме комплект печатей и штампов на гагаузском языке для проведения голосования. В ряде населённых пунктов полиция пыталась помешать организации гражданских сходов в поддержку референдумов, было отказано во въезде в страну группе международных наблюдателей. Несмотря ни на что, референдум состоялся.

Его результаты можно назвать ошеломляющими. В то время, как на внеочередных парламентских выборах в Молдавии в 2010 г. явка, согласно данным Центральной избирательной комиссии составила 59 %, а на парламентских выборах в ноябре 2014 г. ещё меньше – всего 55,8 %, референдум в Гагаузии собрал 70,4 % избирателей автономии.

Ещё более показательными оказались результаты. По словам главы ЦИК автономии Валентины Лисник, в целом по Гагаузии на вопрос об отложенном статусе народа Гагаузии на самоопределение утвердительный ответ дали 68 тысяч 23 избирателя, что составило 98,9 %. Ответ «Нет» выбрали 1 тысяча 324 избирателя, или 1,1 %.

На консультативном референдуме результаты мало отличались. Так, за Таможенный союз России, Белоруссии и Казахстана выступил 68 тысяч 181 человек. Это 98,47 % от общего числа избирателей. «Нет» сказали только 1 тысяча 56 человек, или 1,52 %.

В то же время за вступление Молдовы в Евросоюз выступили только 1 тысяча 895 избирателей (2,77 %). Против – 66 тысяч 448 человек (97,22 % от общего числа избирателей).

Игнорировать полученные результаты можно только в том случае, если отказаться от принципов демократического развития как такового.

Вместе с тем, главным побудительным мотивом для проведения референдума стали не далеко не евроинтеграционные устремления Кишинёва. Как известно, в отличие от Украины, Молдавия парафировала на саммите соглашение об ассоциации с Европейским Союзом. Гораздо более важным фактором послужило заявление в конце 2013 г. президента Румынии Траяна Бэсеску о необходимости объединения Молдавии с Румынией и о том, что гагаузы мешают этому процессу.

Власти и СМИ Молдавии пытались представить действия Комрата по консультативному опросу населения автономии, как направленные против Европейского союза и за вступление в Таможенный союз РФ-Белоруссия-Казахстан, а второй вопрос референдума трактовался ими как намерение Гагаузии выйти из состава Республики Молдова. Проблема, однако заключалась не в трактовках вопросов, а в том, что именно Молдавия, противодействуя народному волеизъявлению, нарушала европейские нормы, которых должна бы придерживаться, подписав соглашение об ассоциации с ЕС.

Между тем, юридическая экспертиза однозначно свидетельствует о соответствии решения о проведении референдума молдавской конституции, Кодексу о выборах и закону «Об особом правовом статусе Гагаузии».

В Конституции Республики Молдова заложена концепция сильного независимого демократического государства, способного гарантировать и обеспечивать основные права и свободы граждан. Именно такое государство было воспринято народом Гагаузии в качестве гаранта его свободного самоопределения и последующего развития в составе Республики Молдова в результате сложных процессов государственного размежевания, протекавших на постсоветском пространстве.

Достигнутое взаимопонимание способствовало правовому оформлению статуса автономии, в том числе непосредственно в самой Конституции, статья 111 которой установила, что Гагаузия – это автономно-территориальное образование с особым статусом как форма самоопределения гагаузов, являющееся составной и неотъемлемой частью Республики Молдова, которое самостоятельно, в пределах своей компетенции, в соответствии с положениями Конституции Республики Молдова.

При этом, в статье 1 Закона «Об особом правовом статусе Гагаузии (Гагауз Ери)» от 23.12.94 предусматривается положение, согласно которому «в случае изменения статуса Республики Молдова как независимого государства народ Гагаузии имеет право на внешнее самоопределение ».

Как следует из статей 7, 11 и 12 Закона, к компетенции Народного Собрания, представительного органа Гагаузии, обладающего правом принятия законодательных и иных нормативных актов в пределах своей компетенции, отнесено также и участие в осуществлении внутренней и внешней политики Республики Молдова по вопросам, касающимся интересов Гагаузии.

В свою очередь, согласно статье 25 Закона, Республика Молдова является гарантом полной и безусловной реализации полномочий Гагаузии, определенных настоящим Законом.

В системной связи с приведенными положениями республиканского законодательства 14 мая 1998 года Народным Собранием Гагаузии было принято Уложение Гагаузии.

Статья 7 Уложения корреспондирует положению статьи 1 Закона «Об особом правовом статусе Гагаузии» и устанавливает, что статус Гагаузии не может быть изменен без согласия ее народа. В случае изменения статуса Республики Молдова как независимого государства народ Гагаузии имеет право на внешнее самоопределение.

По меньшей мере в отношении законодательного референдума, позволяющего народу Гагаузии реализовать свое право на внешнее самоопределение в случае изменения статуса Республики Молдова как независимого государства, следует отметить, что взаимосвязанные положения законодательства Республики Молдова и законодательства Гагаузии допускали легальную правовую возможность обеспечения и защиты права народа Гагаузии на самоопределение, поскольку прямо предусматривали его право на внешнее самоопределение в случае утраты независимости Республики Молдовы. И данный гражданами положительный ответ на этот вопрос, может реализоваться лишь в случае изменения статуса Республики Молдова как независимого государства. Таким образом, сами по себе результаты этого референдума не могли нарушить целостность существующего независимого государства, квалифицироваться как сепаратизм, напротив, были направлены на защиту суверенитета Молдавии.

Референдум в Гагаузии оказался направлен не против Запада, как такового, а против кампании румынизации Молдавии и уничтожения молдавской этнической идентичности и молдавской государственности. В рамках суверенной Молдавии вопрос об отделении Гагаузии даже не поднимался, равно как и не поднимался вопрос о повышении статуса автономии. Таким образом, референдум был направлен на соблюдение Молдавской конституции и защиту её суверенитета. Все действия и намерения Комрата находились в правовом и конституционном поле Республики Молдова.