Эльфы, как и положено, жили среди природы и зелени. Сюрпризом стало то, что их жилища оказались обычными домами из белого камня. Они стояли на большом расстоянии друг от друга, но небольшими группками. Как пояснил Лари, эльфы живут семьями, или кланами. У каждой фамилии есть свои угодья, в центре которых ставится большой дом главы рода, а вокруг расположены дома боковых ветвей рода. Владыка эльфов владеет самыми лучшими угодьями в сердце леса и никогда их не покидает. Вот бедняга! Ни мир посмотреть, ни с народом пообщаться.

До дома Лари нам предстояло топать долго. Скоро мне наскучило любоваться на деревья со всех сторон да пытаться разглядеть изредка мелькавшие вдалеке за ними белые стены. Что делать? Поговорить на актуальные темы!

— Лари, а как правильно называть девушку-эльфа? — подергала я ушастика за рукав.

— Эльфийка, — он удивленно посмотрел на меня.

— Но тогда мальчики — эльфийцы? — продолжила я дразнить приятеля. Он так мило удивляется! Интересно, а он скоро поймет, что я шучу?

— Почему? Если мужчина — эльф, то девушка… — я перебила Лари:

— Эльфа? Точно! Эльф и эльфа! — подпрыгнула я и стала вертеться вокруг него, вместе с Малышом путаясь под ногами. Мы бы долго еще так дурачились, но попавшийся навстречу надменный эльф прожег нас холодным взглядом, словно водой окатил. Веселье как-то разом улетучилось.

— Это что, здесь все такие зануды? — шепотом поинтересовалась я у Лари.

— Угу, — так же шепотом ответил он и поспешно утянул меня за руку прочь.

Скоро я стала задаваться вопросом, почему нам было не взять лошадей или еще каких-нибудь верховых животных. Ушастик не замедлял шага ни на минуту, а у меня жутко устали ноги. Насколько Эль облегчал мне жизнь! Я благодарно потрепала Малыша по голове, а тот ткнулся носом мне в ладошку. Немного полегчало. Я не стала портить Лари настроение жалобами, как-никак человек домой рвется! Ой, то есть эльф.

К нему в имение мы попали уже затемно. Эль с сестрой как-то случайно оказались единственными наследниками одной из боковых веток не самой плохой фамилии. Они могли бы возвысить свой род, подняться в иерархии, но… Тут Лари замолчал и нахмурился. Потом сообщил, что сестра наверняка уже спит, и сегодня он тревожить её не будет. И что я могу чувствовать себя в его доме, как в своём собственном. Я хотела съязвить, мол, как это: готовить, стирать и убирать? Но на баловство уже не осталось сил.

Двухэтажный просторный дом из белого камня вынырнул из-за деревьев. Лари подергал за шнурок на стене, и дверь почти сразу распахнулась. На пороге показался мужчина лет сорока пяти с убранными в низкий хвост волосами и круглыми ушами. Узнав хозяина, низко поклонился и учтиво пропустил нас внутрь.

— Как тут без меня, Карасай? — спросил Лари, отдавая поклажу. Ушастик уже рассказал, что так зовут дворецкого, или управляющего. Малыш тихонько прошел следом за нами и стал старательно вытирать лапы о придверный коврик. Карасай удивленно на него уставился, но быстро собрался и ответил, с некоторой заминкой:

— С домом и хозяйством всё хорошо, сэр.

— А как… она? — Лари замер в ожидании ответа. Расслабился только услышав, что с хозяйкой всё по-прежнему и сейчас она изволит отдыхать в своих комнатах. Ушастик покачал головой.

— Спасибо, друг. Все дела утром, ладно? Отведи мою гостью, леди Марго, в комнаты на южной стороне. Для неё всегда будет стол и кров в моем доме, — Карасай опять поклонился.

— Собака, сэр? — нейтрально поинтересовался он. Ну да, такой динозаврик натопчет грязи с улицы, шерсть везде разбросает, еще и мебель пожует. А потом убирай это безобразие.

— Собака везде следует с леди, личный спутник, — управляющий опять кивнул.

— Рит, располагайся, как тебе удобно. С любыми вопросами можешь обращаться к Карасаю или ко мне. Я пойду наверх, надо решить пару вопросов, чуть позже посмотрю, как ты устроилась, — повернулся ко мне Лари.

Пять минут спустя, бредя по коридорам за Карасаем, я с удивлением обнаружила, что здание намного больше, чем кажется. Оно строилось буквой «П»: в центре — общие помещения, одно крыло — для хозяев, еще одно — для гостей. Мы свернули в коридор, потом поднялись по лестнице, и снова повернули. На освещении здесь явно экономят, и я не уверена, что найду нужные коридоры днем.

Наконец, мы остановились перед резной деревянной дверью с узором из листьев. Управляющий вручил мне ключ и удалился, пообещав принести ужин.

Комната оказалась уютной. Выдержанная в цветах дождливой осени, она была по-своему милой, но сразу становилось ясно, что здесь подолгу никто не живет. Не хватало чего-то человеческого, обжитого. Окинула взглядом помещение. Окно напротив входа, камин со столиком и парой кресел справа, кровать со столбиками и еще дверь у стены слева. Малыш сразу обошел всю комнату, заглянул под мебель, обнюхал и внимательно осмотрел все углы. Сунул нос во вторую дверь, зевнул и растянулся на ковре поперек комнаты. Я потрепала динозаврика за ушами и оставила отдыхать.

За второй дверью оказалась ванная комната. Что удивительно, была система канализации и водопровода. Стоит дернуть шнурок, и из трубы льется вода! Ура! Но тут меня постигло разочарование: вода оказалась холодной. Надо будет завтра спросить у Лари, как это правильно работает. А пока придется ограничиться умыванием.

В комнате раздался стук. Малыш что-то проворчал и остался лежать. За дверью обнаружился Карасай с подносом в руках и извинениями, что в такое позднее время он может предложить только бутерброды с сыром и холодным мясом. Он поставил у камина миску с мясной кашей для собаки, поднос с продуктами на столик у камина и предложил мне приступить к трапезе, не дожидаясь хозяина. Наверное, принял моё стеснение за желание подождать ушастика. Пришлось взять себя в руки и, изображая настоящую леди, чинно опуститься в кресло. Но выдержки надолго не хватило, и я совсем не элегантно вгрызлась в бутерброд. Мне показалось, или Карасай смеется? Да нет, всё так же невозмутим. Поинтересовался, желает ли леди вина? Леди отказалась и пояснила, что крепкие напитки не пьет, оставляя это право мужчинам. Управляющий с одобрением кивнул и налил мне компота. А голос Лари от дверей пояснил, что зато леди очень любит сладкое и может по достоинству оценить навыки повара в этой сфере.

— Лари! — подскочила я в кресле. Оставив еду, бросилась к приятелю, за руку утащила его к камину и, усадив в кресло, сунула в зубы бутерброд. Тот едва не подавился от такой бурной заботы, но затею оценил, и, когда кусок оказался в руках, от него осталась едва ли половина. Ушастик благодарно кивнул и стал энергично жевать. Я уселась на подлокотник второго кресла и принялась за остатки своего ужина. Карасай старательно отводил взгляд, но не забывал подливать нам из кувшинов.

Когда мужчины ушли, я без сил рухнула на кровать. Лари выделил мне несколько платьев и рубашек, которые его сестра купила, но никогда не надевала. Я его поблагодарила, определила одну из кофточек на пижаму и, переодевшись, тут же уснула.

Утром завтракали опять в моей комнате. До этого я выяснила, что вода за день нагревается в специальной бочке на крыше дома, на солнце. А в плохую погоду греют по-старинке, ведрами. Служанка показала, где надо повернуть вентиль, чтобы разблокировать трубу с теплой водой. И я даже успела искупать Малыша, который с утра уже оббежал ближайшие деревья, пока я сама умывалась.

Кроме Карасая в этот раз была еще и служанка, в аккуратном чистом переднике и со слишком круглыми ушками. Лари повздыхал, что персонала не хватает, поэтому, если я хочу личную служанку, он наймет сегодня кого-нибудь. Я отказалась. Переодеться я могу и сама, хвост — лучшая прическа, и вообще, не люблю присутствие посторонних. Да и банально не знаю, что с этой служанкой делать! Всю жизнь обходилась без прислуги. Даже если бы и хотелось, всё равно бы отказалась. Не хочу быть обременительной ушастику.

Лари сказал, что ему надо решить дела, накопившиеся в его отсутствие, и быть со мной весь день не сможет. Но пообещал познакомить с сестрой, как только она выйдет из своих комнат, и дал разрешение сидеть в библиотеке и других общих залах и гулять вокруг дома сколько угодно. Я покладисто кивала. Он не нянька, и так носится со мной сверх всякой меры. Интересно, а девушка у него есть? Такой эльф заслуживает лучшую эльфийку!

Наконец, ушастик решил, что дал сестре достаточно времени на сборы. Мы пошли переходами, коридорами и лестницами в противоположную сторону дома. Вот ведь загадка, снаружи дом такой компактный! Снова резные двери, на этот раз — с резными цветами. Мужчины постучались, и Лари зашел внутрь, а Карасай, спросив, нужно ли что-то, деликатно удалился. Я просочилась следом за ушастиком.

Первое, что бросалось в глаза в этой комнате — невероятной красоты белокурая дева. По-другому язык не повернется её называть. Точеные черты лица, аккуратный носик, ясные голубые глаза, изящные кудри и элегантные жесты. Её пальцы порхали над рукоделием, разложенным на столе, и эти движения завораживали, словно танец примы. Но всё портила кривая усмешка идеальных губ. Эльфийская дева подняла взгляд от своей работы и капризно надула губки при виде брата.

— Ты долго! — заявила эльфа. И это вместо приветствия? После того, как не виделись кучу времени?

— Прости, Ари, были дела, — скуксившись при виде сестры, буркнул Лари.

— Не смей так меня называть при посторонних! — взвизгнула девица. М-да, внешность — еще не всё.

— Это не посторонние, Ари. Она… я… я ей обязан жизнью, Ари. И Рита моя гостья. Будь с ней повежливее, прошу, — в упор глядя на родственницу, произнес ушастик.

— Я ей ничего не должна! Моё имя — Араукария, и не иначе! — заявило это недоразумение.

Теплую встречу любящих родственников прервал Карасай, который озабоченно что-то прошептал Лари.

— Ну, вы тут пообщайтесь, у меня дела, глава рода зовет. Не скучайте и не ссорьтесь, ладно? — наш ушастик просительно перевел взгляд с одной на другую, вздохнул, и поспешно вышел.

В комнате повисла тишина. Я не знала, о чем говорить с милой леди, а она презрительно, в упор, не скрываясь, меня разглядывала.

Я в ответ окинула её оценивающим взглядом.

— Нравится? — самодовольно спросила эльфа. Угу, куда мне, простой человечке, до её неземной красоты.

— Не очень, — честно призналась я. — Под это платье очень проблематично подобрать подходящую обувь, и оно слишком пафосно для рукоделия. Я бы такое не надела.

Дева внезапно рассмеялась, нехорошо так, с истеричными нотками.

— Обувь? Обувь?! Так что, мой брат не сказал тебе? Верно, зачем выставлять позор семьи на показ! Так вот, милочка, скажу тебе прямо. Не нужна мне обувь, и никогда больше не пригодится. Эй, отодвинь меня, я хочу ей показать! — повелительно бросила леди не понятно кому. Я же стояла, растерянная, не зная, что и делать. Извиниться? Дать эльфе высказаться? Уйти?

К моему изумлению, после слов хозяйки ожила статуя у окна. Вернее, то, что до сих пор я принимала за статую. Зеленое, цвета мшистых камней, массивное, в брюках и жилете без рубашки, с коричневыми сапогами на тонкой подошве и кожаной перевязью через плечо. Эм? Судя по размерам и квадратному лицу, это орк? Мужчина легко поднял стул вместе с хозяйкой и поставил передо мной. Эльфа, словно хвастаясь, приподняла край юбок, демонстрируя неестественно ввернутые щиколотки и искореженные ступни.

Вам когда-нибудь доводилось видеть эльфа на инвалидном стуле? Мне довелось. Странная, даже ажурная конструкция из прутьев, чтобы немного пружинила, дабы не причинять дискомфорт пациентке, когда её переставляют с места на место. Полочка для ног, ремешок через талию и наискось через плечо, чтобы случайно не упала. Зеленый то ли орк, то ли гоблин, чтобы передвигать кресло. И эльфийка невероятной красоты, с премерзким характером, которая почему-то оказалась прикована к этому стулу.

Но так не должно быть! Это же волшебный мир! Здесь все болезни лечатся магией, и парень со сломанной ногой через 10 минут спокойно идет домой от простого травника. И чудеса случаются на каждом шагу. Живут эльфы, драконы и единороги, появляются из ниоткуда Хранители и спокойно путешествуют между мирами. То, что я видела перед собой, выбивало почву из-под ног. Это… это было неправильно.

Эльфийка любовалась произведенным эффектом, когда в комнату влетел её брат.

— Ари, ты… Как ты могла! Это фамильные драгоценности, они принадлежали нашей матери, она завещала Хранить их. Как ты могла отдать их Главе?!

Лари задыхался от возмущения и непонимания. Эльфа лишь легко пожала плечами.

— Он приказал.

— Что значит — приказал?! Это наследство наших родителей! Драгоценности принадлежат нашей ветке фамилии и ты не имела права… — навис над ней Лари. Зеленокожий предупреждающе встал ближе к эльфийке. Интересно.

— Тебя не было! А Глава приказал! Я всего лишь девушка, я калека, меня вообще никто не слушает и не принимает в расчет! — взвизгнула леди, если бы могла — затопала бы ногами.

— Открыть сейф можем только мы вдвоем. Почему ты так поступила? — убитым голосом спросил ушастик, отходя от сестры. И столько тоски в глазах!

— Он обещал лишить нас поддержки, если не соглашусь, — ровно ответила эльфа и поправила выбившийся из идеальной прически локон. Лари развернулся и вышел из комнаты.

— Пойдем отсюда, здесь не самое достойное общество, — выдала прекрасная дева.

Я совсем растерялась, так что, когда зеленое нечто легко, как пушинку, подхватило эльфийку и унесло прочь, даже забыла удивиться. Только проводила их взглядом, отметив, что плечи великана занимают почти весь коридор, и из-за его могучей спины видно только краешек платья дивной эльфы. Невольно залюбовалась на его спину. Вот это сила! И какие у него мышцы! На руках, на спине такой рельеф, словно он сутками занимается тренажерном зале.

Опомнилась я, только когда парочка скрылась из вида. Упс, и как мне теперь искать свою комнату? Звать их не буду, вот еще! Слуг не видно. Ладно, поброжу сама. Здесь где-то должна быть библиотека и кабинет ушастика. А еще под окнами, во внутренней части буквы «П», виднелся сад с прудиком. Хорошее место, чтобы привести мысли в порядок.

Прошло три дня. Я уже одурела от компании сестрицы, от невозможности высунуть нос на улицу. Нет, никто не запрещал, но косых взглядов проходящих мимо эльфов достаточно, чтобы держать меня взаперти. Конечно, я ведь всего лишь человек, а их коробит при мысли, что один из ушастого племени оказался в долгу перед простой человечкой. Иногда казалось, они специально проходят мимо дома, чтобы посмотреть на меня, словно на чудо природы. Было неприятно.

За ужином я вяло ковыряла вилкой салат, Малыш задумчиво на меня смотрел, а Лари напрягался всё больше, словно его что-то давило. Вздохнул, отложил вилку.

— Завтра мы идем в Сердце Леса. — Он серьезно на меня посмотрел. — Я не могу обещать, что ты увидишь Владыку, у меня самого такого шанса никогда не было. Но я обещаю, что сделаю всё возможное, чтобы выполнить обещание. Только не грусти, ладно? — улыбнулся он. — Как тебе моя сестра?

Я пожала плечами и неопределенно помахала вилкой в воздухе. Ну что тут еще скажешь?

— Ты не обижайся на нее, — как-то грустно продолжил Лари. — Она не всегда была… такой. Она раньше была не только красивой, но и умела улыбаться и радоваться, была очень доброй. У неё светлая душа, только она об этом всё больше забывает. Я… я не знаю, чем помочь ей.

— А как она пострадала? — я тоже отложила вилку. Похоже, этому дико-розовому овощному блюду суждено остаться недоеденным.

— Неудачное заклинание, — пожал плечами ушастик, промакивая салфеткой губы. — Мы с ней ставили эксперимент по взаимодействию двух разнополярных заклинаний, это должно было стать темой её выпускной работы в академии. Но защитный контур не выдержал и сила вырвалась из круга. Но тебе, наверное, подробности мало о чем скажут, поэтому не буду занудствовать описанием формул и расчетов, — криво улыбнулся Лари.

Ну да, ему сложно об этом говорить, а я только разбредила старые раны. Выходит, случившееся с сестрой — отчасти и его вина. И наверняка он много раз думал, как такое могло произойти и как это исправить.

— А как же лекари? Я всегда считала, что магией можно вылечить всё, — я на автомате комкала салфетку, пока подошедший Карасай не отнял её у меня.

— Как тебе объяснить… В вашем мире есть такое понятие, как аура? — я утвердительно кивнула. Лари считал, что управляющий безгранично верен ему и его семье, а потому подобные разговоры мы спокойно вели при Карасае. Малыш не возмущался, а его мнению я привыкла доверять.

— Так вот, в ауре любого существа Хранится вся информация о здоровье, моральном и физическом, — продолжил ушастик. — Когда существо просто ранено — порезался, сломал ногу, поймал стрелу в спину, — то в ауре всё равно остается запись о том, как всё должно быть в здоровом состоянии. Маги просто достают эти знания и немного ускоряют процесс заживления, опираясь на то, как всё должно быть. Но если рана магическая, — посмурнел Лари, — то страдает сама аура. Тело уже не знает, каким ему положено быть, и маги тут ничем помочь не могут. Обычно они останавливают процесс разрушения ауры, и тело застывает в том состоянии, в какое успело прийти к тому моменту. Но как обратить это вспять, никому не известно, — хмуро закончил ушастик.

Он извинился, что опять оставляет меня одну, и ушел, сославшись на дела. Я хмуро поковыряла в тарелке, поняла, что аппетит пропал совсем, и отправилась в библиотеку. Я пока не была готова читать заумные книги по теории магии, над учебниками по истории и энциклопедиями трав засыпала, а слезные дамские романы меня сейчас не интересовали. Тут бы со своей жизнью разобраться, прежде чем в чужую лезть! Выход нашелся случайно, когда я наткнулась на книгу детских сказок. Они совсем не были похожи на земные, про Красную шапочку и Спящую Красавицу здесь никогда не слышали. Зато были сказания о легендарных эльфах, которые снимали заклятия и варили зелья, спасали драконов и возводили стены из живых деревьев, умели договариваться с реками и заговаривать дожди. Не всё мне было понятно, что-то вызывало недоумение, но я здраво рассудила, что если на этих историях выросло не одно поколение эльфов, я смогу лучше понять их расу. Надо будет потом достать человеческие сказки и легенды.

Я как раз начала второй томик, как в библиотеку внесли хозяйку. Похоже, ей скучно всё время сидеть в комнате, вот она и ищет моего общества по всему дому. Где бы я не устраивалась, через какое-то время объявлялась эльфа со своим неизменным спутником. Зеленокожий верзила не выглядел хорошим собеседником, общаться с прислугой не положено по статусу, брата вечно где-то носит, вот красотка и изнывает от одиночества.

— О, вижу, ты опять читаешь детские сказки? — с издевкой спросила эльфийка.

— А почему ты никогда не спускаешься в столовую, поесть со всеми? — со вздохом отложила я книгу. А там только началось про странных фиолетовых зверушек, напоминающих жаб-переростков. Я уже всю голову сломала, как Ленинид Находчивый смог их одолеть, если они имунны к магии, а у него с собой ничего из оружия нет?

— Зачем, — пожала изящными плечиками красотка. — Только аппетит всем портить. Мне же ничего, кроме овощей нельзя. Ну, иногда еще фруктами на десерт балуют, — украдкой вздохнула эльфийка и принялась задумчиво листать какую-то книгу, услужливо поданную зеленокожим.

— Почему? — ой, ну что за глупый вопрос! Кто меня за язык тянул!

— Так растолстею, — с наивной прямотой заявила эльфа. — А кресла-переноски для полных не делают.

— А разве у вас нет кресел-каталок? И ты что это, уже много лет не ешь ничего сладкого? — с ужасом истинного сладкоежки в голосе поинтересовалась я.

— Лет тридцать, — опять равнодушно пожала плечами эльфа. У меня же в голове мысли устроили бешеные скачки. Я еще ни от кого здесь не слышала, что бы кто-то, кроме воинов, занимался физическими упражнениями. И мне очень хочется подружиться с эльфийкой, потому что это было бы приятно её брату, а он мой друг. И хочется как-то их помирить, а то смотрят друг на друга безнадежно-кисло. Быть может, если эльфа научится быть чуть более самостоятельной, это скажется на её характере в лучшую сторону? А то ведь ни в ванну, ни в туалет самой, это так унизительно! Но для этого ей нужны мышцы, сильные руки, сильные спина и пресс. А то как иначе она сама себя будет в кресло затаскивать? Решено!

— А хочешь, я научу тебя, как есть сладкое и не толстеть? — вкрадчиво интересуюсь я.

— Такое невозможно, — недоверчиво надула губки красавица, но в глазах зажглась надежда. Ура, рыбка клюнула!

— Возможно. В сладостях много калорий, энергии, которую организм не успевает тратить, и поэтому она оседает складками на боках. Но если эту энергию сжечь…

— И как это сделать? — наклонила голову эльфийка.

— Делать упражнения, зарядку. Так сложно объяснить, лучше покажу. Послушай, — обратилась я к зелененькому, — ты не мог бы попросить у Карасая пирожные?

Эльфийка кивнула головой, подтверждая мои слова, и зеленокожий утопал. Эльфийка заинтересованно, с каким-то новым выражением разглядывала меня. Забытая книга лежала у её ног.

Карасай принес сладости, но предупредительно прошептал мне на ухо, что хозяйке, вообще-то, такое нельзя. На что так же шепотом получил ответ, что это женские разборки, я хочу с его хозяйкой подружиться и вообще, ничего плохого ей не сделаю. После чего был выставлен за дверь.

Я огляделась.

— Послушай, как тебя зовут? — спросила я у зеленокожего, предусмотрительно поставив пирожные на каминную полку, куда эльфийка сама достать не могла. На меня посмотрели как на врага народа, а я ободряюще улыбнулась и подмигнула, — мол сейчас всё будет.

— Мамыкин я, леди, — промычал орк. Ну, я так думаю, что он всё-таки орк.

— Мамыкин, ты не мог бы передвинуть стол вот сюда… Ага, вот так, спасибо. Теперь разверни его другим боком. Благодарю! И кресла тоже нужно отодвинуть. Спасибо большое! — поблагодарила я зеленокожего, когда с перестановкой было закончено. Всё дело в том, что в библиотеке по какому-то недоразумению был камин (огонь и бумага — не лучшее сочетание, не так ли?), перед ним — пушистый ковер и массивный стол с креслами вокруг. Подушки под спину и мягкие пледы украшали все кресла. Это Карасай так постарался или эльфийка занимается созданием уюта? Подумаю об этом потом.

На ковре перед камином я и решила устроить импровизированный пикник. Поставила миску с пирожными в центр, сама плюхнулась рядом, подавая пример.

— Леди, не соизволите ли Вы почтить моё общество своим присутствием и присоединиться к этому пикнику? — обратилась я к эльфе. Та хмыкнула, скрывая своё замешательство, и махнула Мамыкину. Через минуту она сидела на ковре, опираясь спиной на одно из кресел, с заботливо укрытыми пледом ногами.

— И что дальше? — с высокомерием в голосе поинтересовалась красавица.

— А дальше мы с тобой с удовольствием съедим по пироженке, а потом будем сжигать лишние калории, — заявила я, протягивая эльфе угощение. В тишине мы медленно, разтягивая удовольствие, умяли сладости. Потом я вздохнула, растянулась на ковре на спине и стала поднималь плечи от пола, держа руки за головой.

— Что это ты делаешь?! — мысль о том, не сошла ли я с ума, сквозила в каждом слове дивной эльфийки.

— Как это что? — не прекращая упражнений, удивилась я. — Я же говорила. Сжигаю жир. Я не хочу, чтобы это пирожное превратилось в обвислые бока и второй подбородок. Увы, для этого приходится немного попотеть, зато я могу есть сладкого, сколько захочу.

Последний аргумент сработал. Послышалась возня, и, повернув голову, я увидела, что эльфа тоже лежит на ковре и пытается повторить мои манипуляции.

— Ужасно глупо, — заявила она, сделав несколько раз.

— А есть еще упражнение, от которого талия будет всегда стройной безо всяких корсетов! — преувеличенно бодро заявила я и, все так же лежа на спине, стала «наклоняться» вбок, пытаясь тянуться руками к пяткам. Это воодушевило эльфийку больше. Потом мы, лежа на животе, опять поднимали плечи — укрепляли спину. А в конце я легла головой под стол и, ухватившись за столь удачно предусмотренную там перекладину, стала поднимать себя руками. Таких «подтягиваний» эльфа не смогла сделать ни одного, хотя честно пыталась.

— И сколько раз это нужно повторять? — с ужасом, но уже без издевки спросила эльфийка.

— Столько, сколько сможешь, — серьезно ответила я. — Рискнешь еще на одно пирожное? — из вежливости я продолжала сидеть на ковре, и сейчас мы с эльфой смотрели друг на дружку прямо.

— Пожалуй, на сегодня хватит. Не уверена, что смогу проделать всё это еще раз, — горько ухмыльнулась красавица.

— Сможешь. Ты сильнее, чем тебе кажется, — ответила я, переводя дыхание после физкультуры. Желая показать пример, я делала всё по максимуму, и теперь нещадно болели мышцы. Ничего, это скоро пройдет.

— Так всегда отец говорил, — светло улыбнулась эльфийка. Ой, так она тоже умеет! Будто солнышко загорелось! — Можешь звать меня А?рика, — сделала она ударение на первый слог.

— Спасибо, Арика.

В дверь предупредительно послучал Карасай и, не заходя, сообщил, что хозяин ждет меня в кабинете. Я извинилась перед Арикой, что мне нужно идти, и выскользнула в коридор. Если честно, я была рада управляющему, он появился как нельзя вовремя. Я просто не знала, что говорить и как вести себя дальше, чтобы не разрушить хрупкое понимание с эльфийкой.

Оказалось, что Лари только вернулся из дома Главы, и, узнав, что мы с его сестрой заперлись в библиотеке, не на шутку разволновался. Я его успокоила, заверив, что мы просто нашли общие темы для беседы, о своем, о девичьем. И огорошила идеей стула на колесиках. Расписала, как могла, его устройство, предупредила, что для него нужны будут спуски на всех лестницах. Зато его сестра сможет передвигаться по дому сама!

Ушастик крепко задумался, а потом сказал, что поговорит о каталке с мастерами.

На следующий день, ближе к обеду, мы стояли в Центре Леса, в приемной зале, и Лари пытался уговорить секретаря записать нас на аудиенцию к их правителю. С утра было море приготовлений, суеты, Лари волновался, а я не понимала, что в этом страшного. Мы же вроде как идем просто посмотреть замок, что в этом такого? В Кремле вон тоже народ толпами шастает, и ничего. А что до Владыки, то его может и не оказаться вовсе. Если честно, я сама не понимала толком, зачем он мне понадобился, так, минутная прихоть. Потому честно сказала ушастику, что эту дурную затею можно отменить. Но тот уперся, мол, чувствует зов долга. И вообще, со мной нельзя точно знать, что выйдет. Я пожала плечами. Если ему так надо меня туда сводить, я не против. Любопытно же!

Замок оказался не замком, а сооружением из белого камня, обвитым растениями, так, что стены за ними едва проглядывали. Вот это уже больше похоже на дома эльфов из земных сказок! Приемной называлась огромная открытая беседка, пристроенная к зданию у одного из входов. Возле стены стоял стол, за которым расположился эльф, принимающий всевозможные прошения. Бедняга был завален бумагами и свитками так, что макушка едва виднелась из-за стола.

От того, что колонны беседки были скрыты за какими-то цветущими лианами, было ощущение чего-то волшебного, сказочного. После знакомства с сестрицей Лари, вернее, с того момента, как увидела её кресло, я очень остро воспринимала реальность. Никак не верилось, что такие ужасы могут происходить в мире, полном магии и света. Еще и эти смурные эльфы, шастающие под окнами только для того, чтобы на меня поглазеть. Только сейчас, в этой беседке я наконец-то вспомнила, что, вообще-то, я в гостях у сказки. Эта мысль заставила улыбнуться. Пока ушастик о чем-то препирался со статным эльфом у стола, я разглядывала веточки и цветочки, оплетающие всё вокруг. Казалось, что они составляют что-то вроде кружева, только картика в целом всё время ускользала. Вокруг цветков вились насекомые, по поляне с низкой травой за нашими спинами проскакал кролик. Или заяц? Но кто-то пушистый и явно из родни эльфов. Хихикнув собственной шутке, я осмелела и оттошла от Лари поближе к колонне. Ой, какая яркая бабочка! А вот эта еще интереснее, целиком прозрачная, будто хрустальная.

Опомнилась я только спустя несколько минут. Беседка с Лари и секретарем скрылась за поворотом, а я, как Алиса за кроликом, всё это время шла за бабочками и рисунком лиан. Сообразив что случилось, растерялась. А потом решила: раз уж я в сказке, надо идти до конца. В крайнем случае Малыш, оставшийся в доме Лари, обернется Элем, телепортируется ко мне и перенесет за границу эльфийских земель. Мы с ним этот план обговорили уже давно, и только поэтому он согласился отпустить меня одну (ну хорошо, с Лари) в Сердце Леса.

Оглядевшись по сторонам, нашла взглядом заинтересовавших меня бабочек и подошла к ним ближе. Та, что поярче, тут же отлетела на следующий цветок, на пару шагов дальше. А хрустальная села мне на плечо! Я замерла, не веря в такое чудо.

— Какая ты красивая! — шепотом поведала красавице. — Никогда таких удивительных не видела.

Бабочка гордо повела крыльями и упорхнула. Но, прежде чем я успела огорчиться, она мелькнула перед глазами. Ой, кажется, она села мне на голову! Вот это да!

Яркая подружка моей сопровождающей нетерпеливо сделала круг над цветком, поторапливая.

— Ты тоже очень красивая, — утешила я крылатую и шагнула за ней между лиан. Да здесь целый коридор! Пол покрыт травой, свет идет сквозь сетку веток и листьев, окрашивая всё в зеленоватый цвет.

Бабочки вывели меня в сказочный зал. Он был наполнен ароматом чудесных цветов, украшавших стены. Косые лучи света, проникая сквозь листья, придают помещению еще более волшебный вид. Зеленый пол, как и всюду здесь, покрыт мягкой травой. А в центре зала, на снежно-белом резном каменом троне, со скучающим видом восседал Владыка. Бело-зеленое струящееся одеяние касается травы. Идеальный маникюр с заостренными ноготками добавляет облику нечто звериное. Изумрудные глаза напоминают, что перед нами не человек. Сложная прическа убирает золотистые волосы назад, открывая уши. А их кончики слегка подрагивают намного выше макушки.

Владыка сидел, подперев голову рукой, и едва ли не зевал в потолок. Проводил равнодушным взглядом пригласившую меня сюда яркую бабочку. Потом посмотрел на меня. Сообразил, что я тут явно лишняя. Подобрался, сел прямо, горделиво задрал нос. Нееет, Владыка, после той скучающей рожицы на прекрасном лице в эту отстраненно-возвышеную гримасу слабо верится. Скучаете? Развлечем!

— А что это вы тут делаете? — с ходу огорошила я Владыку. Он уже успел вопросительно поднять брови, и ждал от меня объяснений. Дождался, на свою голову.

— Сижу, — ухмыльнулся он после небольшой паузы и слегка расслабился. Стража наверняка караулит поблизости, да и у него самого магия должна быть о-го-го. Я выгляжу безобидно, так почему бы и не поиграть с чужачкой, пока это не надоест его владычеству?

— А я гуляю, — заявила, нагло подходя ближе. Даже не поклонилась, какая я нехорошая! С другой стороны, он не мой король, и я ему ничего не должа. Моё поведение эльфа позабавило.

— И как же вы сюда забрели? — интересуется он. А голос-то какой бархатный! Ему бы в певцы.

— Да вот, за бабочками шла, — неопределенно пожимаю плечами я и присаживаюсь на корточки сбоку от трона, разглядывая край одежды. Потом, осмелев, проверяю ткань на ощупь. Мягкая, воздушная, прохладная, но, судя по всему, очень прочная. Не удивлюсь, если эти одежды вместо брони или щита от магии. Или и то, и другое вместе.

— За бабочками? — как-то глухо отзывается сверху эльф. Чего это он? Подняв голову, обнаруживаю, что он уставился на хрустальную красавицу, устроившуюся у меня в волосах.

— Да, за ними. Одну, яркую, как актриса, вы видели, она передо мной летела. А эта — хрустальная куколка, мы с ней подружились, — болтаю первое, что приходит в голову. А то вдруг Владыка разозлится, и Лари влетит?

Мы помолчали. Я всё так же сидела на корточках и, задрав голову, слегка испуганно смотрела на эльфа. Он же, восседая на троне, задумчиво пронзал меня взглядом нереально зеленых глах.

— Как тебя зовут, дитя? — наконец, отмер эльф.

— Рита, — пискнула я.

— А официально? Это ведь семейное имя, не так ли?

— Маргарита фон Земля, коротко Марго, — и чего это он смотрит на меня так странно?

— Можешь встать, Марго. Тебе не стоит меня бояться, я не причиню вреда отмеченной Миром. Похоже, сама Богиня привела тебя сегодня ко мне. Где твой Хранитель? — опять гордо выпрямился на троне Владыка. Интересно, а на камне ему удобно сидеть? Или подушечку подкладывает?

— А его сюда не пустили, — я встала перед эльфом и уперлась взглядом в пол. И чего теперь смущаюсь, спрашивается?

— Зря. Истинных Хранителей не так уж много осталось в этом мире, — покачал головой Владыка, от чего его уши стали забавно колыхаться из стороны в сторону. Я завороженно на них уставилась.

— Что-то не так? — озадачился эльф.

— А можно я их потрогаю? — блин, неужели я произнесла это вслух?!

Владыка озадачился, о чем я его прошу. Потом побраговел, а уши при этом стали и вовсе свекольные. Собрался что-то сказать, задохнулся возмущением. Потряс головой и… расхохотался.

— Трогай, — утирая рукавом слезы, великодушно разрешил мне.

Пока никто не передумал, я тихонечко подошла ближе. Нерешительно протянула руку, дотронулась кончиками пальцев… Я как раз упоенно щекотала уши Владыки, когда в зал, запыхавшись влетел Лари. С тихим стоном он подскачил ближе, схватил меня в охапку и оттащил подальше. Потом с поклонами стал лепетать извинения, что, мол, это всё его вина, не досмотрел, не велите казнить, не извольте гневаться, и что-то еще в этом духе. Секретарь и стража стояли у входа, не решаясь шагнуть в личные покои Владыки, и ошарашенно на меня пялились. Главный эльф молчал. Приняв это за добрый знак, Лари, всё так же не выпуская меня и не переставая кланяясь, стал пятиться к выходу.

— Стойте, — голос Владыки был сух и властен. Все замерли, пытаясь даже дышать через раз.

— Подойди, — тем же тоном приказали мне. Лари с какой-то обреченностью выпустил меня и стоял неподвижно, согнувшись в три погибели, не смея поднять взгляд от травы под ногами.

— Возьми, — столь же возвышенно распорядился главный кролик, ой, то есть, эльф, когда я осторожненько подошла к нему ближе. Я с опаской протянула руку, и в ней оказалось миленькое колечко, свитое из тончайших веточек, с крошечными цветами и листьями.

— Спасибо, — только и смогла пролепетать я.

— Представь её Семье, — распорядился Владыка и махнул рукой.

Лари шустро подскочил ближе и, схватив меня за руку, утянул прочь. Мы с ним ураганом промчались мимо ошарашенных охранников, вылетели через приемную беседку и совсем скоро были возле дома. Только оказавшись в своем кабинете, Лари отпустил мою руку. Я озадаченно плюхнулась на диван у стеночки. Да что за муха укусила ушастика?

Тот нервно метался по комнате, то хватаясь за голову, то за сердце. Наконец, подлетел к столу, достал из ящика пару рюмок и бутыль чего-то крепкого. Плеснул себе, выпил, выдохнул. Упал в своё кресло. Поднял на меня взгляд, покачал головой.

— Ну, ты даешь, — только и смог выдавить из себя этот ушастый товарищ.

— А что я такого сделала? — аккуратно спрашиваю, забираясь на диван с ногами. Пусть ступни отдохнут от босоножек, после марш-броска через весь лес.

— Ты… ты… ты просто нечто! — взорвался ушастик. — Владыка — неприкасаемый, любого, кто до него дотронется, пусть даже до края его одежд, ждет смерть. А ты вместо эшафота получила кольцо с руки самого Владыки! Ты хоть знаешь, что это значит?

Я покладисто покачала головой, рассматривая украшение.

— Теперь тебе открыт проход на наши земли в любое время дня и ночи. Ты можешь обратиться за помощью к любому эльфу, и он обязан будет тебе помочь. Можешь посещать все наши святыни, что обычно не доступно людям. Имеешь право подавать прошения и просить о правосудии или аудиенции, как все эльфы. И есть еще некоторые нюансы, надо посмотреть в библиотеке рода. Да такого не случалось уже много сотен лет! Это огромная честь, — закончил Лари.

— А оно не завянет? — поинтересовалась я, вытянув вперед левую руку и разглядывая, как украшение, словно живое, обвивает мой палец. Теперь колечко стал мне точно по размеру, и я более чем уверена, что само не слетит.

— Нет, что ты. Пока ты жива, оно будет цвести. Только не советую снимать, не важно, плаваешь в реке или копаешься в огороде.

Да я вообще не уверена, что оно снимается! Зато сидит невероятно удобно. Вообще забываешь, что на пальце что-то есть.

Лари не выдержал моего безмятежного вида и выставил из кабинета. Просидел там всю ночь и весь следующий день, изредка пуская к себе Карасая с подносом. После того, как дворецкий задержался там на пару часов, он стал как-то странно на меня коситься. Да что я, невиданный зверь какой, что ли?!

Для меня же это приключение прошло почти бесследно — под «почти» я понимаю подарок Владыки и новые впечатления. Спала я отлично, а после завтрака сидела в библиотеке и рассказывала о своих похождениях Арике. Она отреагировала на это спокойнее своего брата. Окинула меня задумчивым взглядом, а потом поинтересовалась, есть ли у меня подходящие платья для представления Роду. На мой озадаченный взгляд эльфийка фыркнула и заявила, что берет надо мной шефство. На завтра вызовет швею, а сегодня займется моими манерами.

Меня немного покоробило её обращение, но спорить я не стала. Сама ведь понимаю, что опозорюсь за столом.

Оказалось, опозорюсь я не за столом, а намного раньше, едва переступив порог. Вернее, переступая его. Надо одной рукой придерживаться юбки, замысловато их скомкав, чтобы не вытирали пыль. Вторая рука должна быть занята дамской сумочкой, зонтиком или придерживать шляпку. Арика нацепила прямо поверх джинс, в которых я ходила почти постоянно — благо всегда как только что из магазина или чистки! — одну из своих юбок, и я старательно топтала ковер, тренируясь в приседаниях (то есть поклонах и реверансах). Эльфа не оставляла без едких комментариев ни одно моё движение, заставляя меня рычать и огрызаться в ответ. За зарядку мстит, не пойму?

А потом меня учили присаживаться на стул, правильно держать руки, когда сижу или отвечаю (говорить, пока более старшие по положению не спросят, нельзя), не хмурить лицо, не улыбаться как блаженная, не скалить зубы, не смотреть с вызовом. В общем, я сбежала, завывая и едва не плача. Даже Мамыкин, и тот потешался, глядя на мои потуги. В своей комнате я скинула юбку, вдоволь на обнималась с Малышом, сидя на ковре, заплела косу, стоя перед зеркалом, и задумчиво покосилась на небрежно закинутую в кресло юбку.

Когда Карасай пришел звать меня на поздний обед, то застал меня семенившей через комнату с книгой на голове. Мимолетное удивление исчезло с лица управляющего так же быстро, как и мелькнувшая улыбка. Он приосанился, важно подошел ко мне и, предложив отпереться на его руку, несколько раз обошел со мной комнату, попутно объясняя. Оказалось, я неправильно держала локоть и слишком напрягала спину, от чего моя «элегантная походка» больше походила на марш в исполнении Буратино. Я поблагодарила Карасая. В ответ получила похвалу и повторное приглашение спускаться к столу. Дворецкий удалился, а я радостно обняла Малыша — у меня что-то получается! Наскоро помыв руки, собралась бежать в столовую, как внезапно Пес цапнул меня за подол юбки. Точно! Забыла переодеться!

В столовой было странно. За столом уже чинно восседала Арика, с неизменным Мамыкиным за спиной. Мы с ней какое-то время сидели в тишине, не зная, как прервать молчание. А потом к нам валился помятый, немного пошатывающийся, с нетрезвым лицом Лари. На полпути к своему стулу наконец заметил Арику, непонятливо на нее уставился, поморгал, потер глаза. Открыл и закрыл рот. Покосился на меня. Вздохнул. Перевел взгляд на стул. Почти по прямой дошел до него, плюхнулся. Налил воды из кувшина, выпил залпом. Опять меня покосился, покачал головой. Я почти услышала его «ну, ты даешь!», и скромненько пожала плечами в ответ.

Арика наклонилась ко мне через стол и прошептала, кивнув на ушастика:

— Что ты сделала с моим братом? — её глаза при этом озабоченно блестели.

Переживает за него!

— Он то же самое про тебя спросит, спорим? — подмигнула я ей, придвигая к себе тарелку с салатом. — А что до Лари, я всего лишь пощекотала уши Владыке в его присутствии, — я передала тарелку Арике, и та от души насыпала зелени себе в тарелку.

— Не думала, что у него такие слабые нервы. Уж сколько я ни старалась, ни разу таким его не видела. А ты талант! — с уважением взглянула на меня эльфа. — На что спорим? — поинтересовалась она, отправляя в рот первый листик.

— На желание? — тут же выдала я, угощая Малыша каким-то мясом на косточке.

Эльфа согласно кивнула.

Лари, выпив какой-то отвар и зажевав его обедом, почувствовал себя намного лучше. И тут же всех «обрадовал», что сегодня де идем представлять меня Главе. Ну, в крайнем случае, завтра, — поправился он, поймав скептический взгляд Карасая. Тут брата перебила Арика, и заявила, что я не готова и вообще, одну меня никуда не пустит. Лари от её громкого голоса поморщился. Немного помолчав, заявил, что раз Арика лучше его знает, как надо делать, то пусть сама этим и занимается, а он устал и идет спать.

Вечером я попыталась выведать у эльфийки, почему все так переживают по поводу представления меня Главе, но в Сердце Леса, к Владыке, отпустили совершенно спокойно.

— Так никто не ожидал, что ты дальше приемной попадешь, не то, что встретишь самого Владыку. А ты всех удивила. — подмигнула она, не выпуская из ловких пальчиков рукоделия. — Теперь же, на твоем месте, я бы не сидела здесь, растопырив уши, а готовилась. — Она подняла на меня взгляд. — Там такой гадюшник! Женская половина будет высматривать твои промахи, сплетни часть и задавать каверзные вопросы. Мужская часть станет искать выгоду и пути давления. Так что берегись, игры между семьями во влияние и интриги у нас весьма популярны.

Одарив меня тяжелым взглядом и убедившись, что я прониклась, эльфа вернулась к своему занятию. Немного помаявшись, я осмелилась спросить:

— Арика, а зачем ты отдала те украшения, о которых так Лари переживает?

Эльфа отложила шитье.

— Мне обещали, что обеспечат Лари проблемы, если не отдам. Он и так в сложном положении: остался старшим нашей ветви, хотя сам еще совсем мальчишка, единственный мужчина, еще и калека на руках. С таким грузом ни одна эльфийка не согласится выйти за него, тем более перспективная и богатая. Так что на приданное рассчитывать не приходится, а все средства, которые он сейчас зарабатывает, уходят на моё лечение. Я уже миллион раз говорила ему прекратить эти совершенно бесполезные траты, но он не хочет меня слушать, — эльфа вздохнула и принялась пристально разглядывать шитье — всё ли правильно сделала? Я же крепко задумалась.

— Слушай, ты его родная сестра, и к тому же он винит себя в произошедшем… Он тебя никогда не бросит, слишком любит, слишком заботится. Он с таким теплом рассказывал о ваших детских шалостях, и какой у тебя потрясающий смех, будто колокольчики звенят. Но он не всегда сможет быть рядом, как бы ни старался. Почему бы тебе не постараться самой себя защищать?

— Как?! — взвилась эльфа, отталкивая рукоделие. — Если ты не забыла, то я калека! Да я уже устала, сыта по горло всеми этими сюсюканьями, задыхаюсь от присмотра. При мне и про меня окружающие говорят так, будто я на смертном одре, и я всё чаще жалею, что это не так!

У девушки дрожали губы, она сжала ткань юбок так, сложно это было единственным, что не позволяло её на меня кинуться.

— Как? Да просто заряди в лоб следующему, кто посмеет тебя «пожалеть», кинжалом! А если серьезно, ты весь день то за шитьем, то за женскими книжками про любовь. Всё ждёшь, как тебе на голову свалится мифический принц и решит взмахом руки все проблемы? Самой-то не кажется, что ты сама себя слишком много и часто жалеешь? «Ах, я калека…». Но голова-то у тебя на месте? И то время, пока эти, как ты выразилась, «курицы», тратят на безмозглое хихиканье и войну за самые модные рюшечки, ты могла бы заниматься! «Араукария, личный секретарь Владыки», — разве не звучит? Или «Ари, лучший историк тысячелетия», «Арика, самый продвинутый экономист века». Выбирай любое звание, всё, что тебе по душе! И оно будет твоим, если приложить к этому немного усилий. Хватит сидеть у брата на шее! Пора самой зарабатывать себе на платья!

Эльфа и неизменно стоящий за её плечом Мамыкин смотрели на меня, вытаращив глаза.

— Ты не понимаешь… Это неприлично, чтобы леди сама работала.

— А тебе интересно, что думают о тебе эти высокомерные типы? Они уже считают тебя беспомощной уродкой с интеллектом ниже плинтуса. Куда уж хуже?! — грубость подействовала, на лице девушки появилось озадаченное выражение, а потом в глазах появился опасный блеск. Похоже, с Ари очень давно, а может, и вовсе никогда так не разговаривали.

— В мою комнату, — бросила она орку через плечо.

Через минуту я осталась одна, гипнотизируя взглядом незаконченную вышивку. Да уж, заварила я кашу. И вообще, кричу на девчонку, а сама-то? Я решительно встала и отправилась в библиотеку за учебником географии.

На следующее утро я спустилась в столовую последней — подобные знания никогда не давались мне легко. Кажется, я мужественно одолела страниц пятнадцать, после чего накрепко уснула. Зато теперь я любовалась потрясающей картинкой, стоя в дверях: Арика со сборником законов в левой руке задумчиво жевала салат, изредка морща носик от непонятных терминов. Лари подозрительно на неё косился, и несколько раз промазал мимо тарелки. А вот смотреть надо, куда вилкой тыкаешь!

Я потрясла головой, приводя мысли в порядок, и, как ни в чем не бывало, протопала к столу. И как у Лари с Карасаем получается так легко, невесомо ходить? После едких комментариев эльфы я казалась самой себе неповоротливым бегемотом.

Стоило опуститься на стул, как Лари нагнулся в мою сторону и прошептал:

— Что ты сделала с моей сестрой?!

Арика застыла, не донеся до рта вилку с салатом и наконец оторвав взгляд от законов.

— Нет, ну неужели ты не мог подобрать другие слова? — возмутилась она. — Я же теперь желание ей должна!

Лари с непониманием переводил взгляд с сестры на меня, а мы, дружно фыркнув, вернулись к завтраку.

Представление Роду назначили через неделю. Каждый день я старательно упражнялась в манерах, а в свободное время читала что-нибудь умное. В среду Арике привезли кресло-каталку. Вернее, поставленное на колеса кресло-переноску. Мастер загорелся идеей, и долго мучил меня и эльфу вопросами. А как мне такое пришло в голову? Каким образом лучше организовать съезды (ах, вы называете их пандусами? Интересно-интересно, так и запишем!). Нужны ли особые приспособления для прогулок вне дома? Достаточно ли удобно сидеть или поменять наклон спинки? Легко ли крутятся колеса, ослабить их или же подкрутить, чтобы на наклонах они не катились сами? Вскоре мастер сам понял, что перегибает палку назойливостью, и ушел. Но прежде пообещал зайти через неделю, чтобы получить отзыв и по необходимости доработать кресло. Со мной он попрощался особенно эмоционально, раскланялся, заверил в вечной дружбе и попросил, если вдруг меня осенят еще какие-нибудь интересные идеи, сразу обращаться к нему.

У Арики осталось два дня до встречи с Главой, чтобы опробовать новое средство передвижения. Было много неудобств: пороги, лестницы, неровные дорожки в саду, но эльфа упорно осваивала колеса и решила на встречу ехать сама, а не сидеть в очередной раз на руках у Мамыкина. Зеленокожий продемонстрировал новый талант, и за короткое время по всему дому и саду появились деревянные пандусы, а местами и перила — держась за них, удобнее «закатываться» на крутые склоны. А накануне мероприятия, которое уже стало вызывать у меня легкую нервозность, он отвел меня в сторонку после ужина. Арика укатила в сад, Лари удрал в кабинет и зарылся в бумаги. Мы с Мамыкиным стояли возле лестницы, и огромный, массивный страшный орк отчаянно смущался.

— Спасибо, — наконец, пробормотал он, теребя один из кожаных ремней, которые, казалось, и составляли основную его одежду — ткань за ними почти не проглядывала.

— За что? — удивилась я, пытаясь оторвать взгляд от мощных мышц, бугрящихся на плечах. А он ведь по-своему красив!

— За хозяйку, — промычал Мамыкин, и, видя что я не понимаю, пояснил. — Она красивая. И умная. Теперь много учит. И тренирует силу сейчас много, даже без пирожных. А вчера кидала нож в дерево во дворе. Нож кривой, и бросает неправильно, но я научу, — заверил меня орк. — Она теперь хочет жить. Спасибо.

На этом зеленокожий развернулся и поспешно ушел искать хозяйку, а я оторопело проводила взглядом его спину.

Мероприятие назначили не на вечер, когда пришлось бы проводить всё более помпезно и торжественно, а всего лишь на обед. Это должно было сделать встречу менее официальной и почти домашней, но не помешало мне волноваться всю дорогу до дома Главы. Я путалась в платье, со страха позабыла все полученные за неделю советы и случайно оставила в комнате сумочку с мелочами. Возвращаться за ней никто не стал, но мне теперь некуда было пристроить руки. Малыша на Представление никто не звал, но я так вцепилась в динозаврика, что Лари с Карасаем после получаса тщетных попыток отлепить меня от Хранителя сдались и позволили вспять его с собой. Теперь пес бежал рядом, радостно скалясь на пролетающих мимо бабочек и громко облаивая проходящих мимо эльфов. Те забавно подпрыгивали и поспешно уходили соседними тропками, старательно пытаясь сохранить остатки надменности и не припустить бегом.

Дом главы оказался почти точной копией жилища Лари. Ну разве что выше на один этаж, да чуть длиннее. На крыльце нас уже ждала целая делегация. Двое мальчишек лет шестнаднадцати по виду (то есть в этой реальности им было лет по сто шестьдесят!), завидев нас еще издали, скрылись внутри здания с воплями: «Идут!». Женщина в чепчике служанки с оханьем подхватила ведро и тряпку и исчезла за углом дома. Судя по влажному блеску, она мыла дверь и декоративные колоны по бокам. В окнах мелькнули, прячась, или, наоборот, выглядывая, любопытствующие лица. Жаль, отсюда не разглядеть как следует. Малыш пару раз громко тявкнул, и окна шустро опустели, колыхнув шторами. Пока мы спускались с холма и подходили ближе, в двери забежали и выбежали еще несколько человек. Ой, простите, эльфов. А когда мы, наконец, оказались на пороге, вокруг стояла тишина, словно только что народ не бегал здесь, как ошпаренный.

— Ну и нравы, — скривила рожицу эльфа, степенно крутя колеса.

Лари только хмыкнул и постучал. Тишина. Арика дотянулась и подергала за низко висящий шнур колокольчика. Тот же результат. Я переминалась с ноги на ногу, непривычно чувствуя себя в туфлях на небольшом широком каблучке после любимых кроссовок. В своем мире я по лесу в нарядных платьях не бегала и не ждала под дверью, пока на меня вдоволь налюбуются из окон!

Малыш озадаченно оглядел нашу хмуро переглядывающуюся троицу. Подошел вплотную к заклятой двери, аккуратно потрогал её лапой, а потом без всякого предупреждения громко гавкнул. По ту сторону преграды кто-то тонко взвизгнул, этому звуку вторил густой сочный бас с крепким ругательством. Больше смысла нас мучить не было, поэтому дверь гостеприимно распахнулась, являя хозяйку дома с мужем и стайку прислуги. Я заученно сгребла юбки в охапку, изящно переступила порог и, мило скалясь, отвечала на приветствия. Уф, я-то боялась, что всё забуду! Как и говорила Арика, приветствие шло по строго описанному сценарию. Реплики действующие лица этого спектакля произносили настолько легко и непринужденно, что даже мне становилось ясно: это только заученная игра. И то, насколько я в неё сейчас впишусь, будет зависеть, пустят ли меня в свой круг и как будут относиться в дальнейшем. Цепкие взгляды буравили насквозь, подмечая малейшие детали. Малыш жался к моим ногам, стараясь не попадаться на пути у суетящихся вокруг существ. Ход выверенной веками церемонии нарушила только Арика, которая не смогла (да в общем-то и не собиралась) преодолеть порожек, и слуге пришлось доставать из полочки под сиденьем переносной пандус. После чего всё внимание хозяев переключилось на новое средство передвижения родственницы, а я тихо выдохнула и, наконец, осмотрелась.

Холл меня не впечатлил. Дорогой наборный паркет под ногами, деревянные панели в нижней трети стен, выше обито тканями. Все деревянные поверхности покрыты растительными резными узорами, слева от входа висит зеркало в полный рост как показатель богатства. Хозяева — пара эльфов лет эдак под пятьдесят по виду, одеты дорого, но мрачновато, на мой вкус. Строят чопорные лица, искусно ведут разговор в рамках отточенных веками традиций. Но стоит немного отойти от проторенных дорожек, как сразу теряются. Слуги заглядывают им в рот и стараются быть как можно незаметнее. Молодое поколение с любопытством таращится с верхних пролетов лестницы, старательно прячась за перилами. Я их разглядывала в зеркале, делая вид, что поправляю прическу, а потом, улучив момент, когда хозяева и прислуга на меня не смотрели, резко развернулась и показала молодежи язык. Те с ойканьем и хихиканьем испарились, а хозяева бросили гневные взгляды им вслед.

А чего я, собственно, так боюсь? Это моя история, моя сказка, и Миру нужна именно я. Ну не покусают же меня эльфы, если даже их Владыка принял благосклонно?

— Арика, скажи, это у всех тут такая традиция — держать гостей сначала за порогом, потом на пороге? — громко прошептала я, наклонившись к эльфе. Лари, услышав это безобразие, сделал страшные глаза, а Малыш фыркнул, соглашаясь.

— Ну что вы, что вы, дорогая! — запричитала хозяйка, подхватывая меня под локоток и утаскивая в гостиную. Я вежливо выкрутилась и пошла самостоятельно. Не люблю, когда ко мне прикасаются посторонние.

Еще полчаса бесполезных разговоров на мягких диванчиках, и нас, наконец, пригласили к столу. Там уже сидели представители младших ветвей рода и дети с внуками Главы — конечно, только те, которые достаточно подросли, чтобы сидеть за столом наравне со взрослыми. Когда мы вошли, один из слуг объявил зычным голосом хозяев, и все присутствующие встали, дождались благосклонного кивка и только тогда опустились обратно. Потом объявили Лари с Арикой, и любопытного внимания удостоилась коляска на колесах, по самим эльфам едва скользнули взглядами. А потом объявили меня. Такого оживления не вызвал даже приход Главы! Шепотки, оглядывания с ног до головы создавали впечатление, словно я персонаж какого-то шоу или экспонат на выставке. Но минуту спустя про меня все забыли, и виной тому стала Арика.

Эльфа не смогла подъехать на коляске вплотную к столу, и ей предложили пересесть на обычный стул. Но то ли слуги, то ли сама Арика не справились с этой задачей, и эльфа с грохотом оказалась на полу. Сидящие за столом дамы скривили носики, а мужчины поджали губы в ожидании истерики и скандала, а когда ничего этого не последовало, стали удивленно переглядываться. Арика же отогнала жестом кинувшихся ей на помощь слуг, пододвинула к себе стул и поднялась на него самостоятельно. Вокруг повисла пораженная тишина. Никто не ждал такого от капризной эльфийки. Она же вежливо кивнула всем собравшимся и по-прежнему невозмутимо приняла у подоспевшего слуги горячее влажное полотенце, изящно протерла им руки и указала на ближайшую тарелку салата, прося ей наложить. Я, пока никто на меня не пялился, тихонько проскочила на своё место и застелила колени салфеткой, как того требовал этикет. Горячее полотенце принесли и мне.

— Какая сегодня чудесная погода, — неловко разорвала тишину хозяйка. Вокруг тут же защебетали, подтверждая и соглашаясь.

— Я бы так не сказала, — опять «включила тишину» Арика, когда сидящая ближе всего дама поинтересовалась её мнением. — Слишком жарко для этого времени года. Уважаемый Глава, — воспользовалась повисшим молчанием ушастая красавица, — а когда вы вернете украшения моей матери?

Шушуканье, последовавшее за этим вопросом, накрыло волной. Казалось, ничто не успокоит эту стаю ворон, но Главе даже не пришлось перекрикивать шум. Едва мужчина раскрыл рот, все присутствующие тут же замолкли, боясь пропустить хоть слово.

— Что вы хотели этим сказать, милая кузина? — медовой патокой прозвучал голос Главы, такой же приторный, как и его улыбка. — Я лишь попросил вернуть то, что изначально принадлежало роду. Не вам, милая кузина, и не вашему брату, но роду в целом. В том числе всем, кто здесь присутствует, — изящно обвел рукой сидящих за столом мужчина. Его взглядом можно было колоть лёд. А гости не знали, можно им уже осуждать и обсуждать происходящее, или будет еще что-нибудь интересное? «Что-нибудь» не заставило себя ждать.

— Боюсь, уважаемый Глава, мы с вами не совсем поняли друг друга, — скопировала интонации длинноухого интригана Арика. Глава едва заметно расслабился, мысленно уже празднуя победу и, судя по взгляду, выселяя Арику с братом на другой конец леса, в болота. Но подруга не подвела, и, одарив оппонента нежнейшей из улыбок, столь же ласково закончила:

— Я говорю о тех украшениях, в которых моя мать выходила замуж. Согласно уложению пятнадцать части два Хартии о Наследовании, абзац третий, все украшения, наряды и прочие ценности, которые надеты на эльфийке во время обряда бракосочетания, становятся достоянием новообразованной семьи и переходят одной или нескольким их дочерям в качестве приданного. Глава рода вправе принять, по просьбе супругов или их прямых наследников, эти ценности на временное хранение, но обязан вернуть по первому же требованию. Быть может, вы имели ввиду какие-то другие украшения, я полагаю? — похлопала ресницами Арика.

Я же едва не аплодировала ей и, затаив дыхание, ждала ответа Главы. Мужчина стиснул вилку и уже не так медово ответил:

— Это положение к Хартии было подписано еще при прошлом Владыке и уже давно утратило силу, — супруга, глядящая на Главу с другого конца стола, побледнела и растеряно переводила взгляд с одного спорщика на другого, не зная, как прекратить это безобразие.

— Вы так уверены в этом, Глава? Значит, вы знали об этом пункте изначально?

У Главы покраснели кончики ушей. Мамочки! Сейчас прилетят неприятности!

Едва мужчина открыл рот, я, не дав ему произнести ни звука, затараторила, глядя исключительно на Арику. На остальных было слишком страшно поднимать глаза.

— Ой, а давайте, я об этом у самого Владыки спрошу? Мы с ним завтра идем за Слезами Богини, говорят, очень красивое место!

Я не уточняла, о чем «об этом», пусть каждый сам составит для себя вопрос, достойный суда Владыки. И я не врала ни слова — сегодня утром мы получили приглашение, оформленное личным секретарем эльфийского правителя. Лари, получив свиток, несколько минут стоял, растеряно глядя на бумагу. А потом молча протянул мне и ушел в кабинет. Похоже, с моим появлением его мир стал неумолимо рушиться.

Глава побагровел. Сжал кулаки, выдохнул, резко встал и скрылся за дверью. Десять минут спустя, когда гости устали строить догадки, эльф вернулся. Поставил перед Арикой черную деревянную шкатулку и так же, не говоря ни слова, вернулся на свое место. Ари не стала проверять, что внутри. Передала слуге и попросила положить в прикрепленную к её коляске сумку. Улыбнулась всем присутствующим и Главе в частности, отпила из бокала и взялась за вилку.

До конца вечера Глава не произнес ни слова, а его супруга тщетно пыталась отвлечь гостей от случившегося и мило щебетала.

Перед десертом, как полагается по этикету для таких приемов, сделали перерыв. Большая часть гостей ушла в сад. Арика не рискнула пересаживаться в коляску — ей еще предстоит самостоятельно перебраться туда в конце вечера. Она осталась за столом, держа невозмутимый вид, словно ничего не случилось. Её сосед, пожилой эльф, тоже предпочел задержаться и развлекал Арику легкой беседой.

Меня Лари утащил к окну и, воровато оглядевшись, доверительно сообщил:

— Близнецы от тебя в восторге. Они собираются сделать тебе предложение встречаться, и будут не против поцелуев или чего покрепче, — подмигнул этот… ушастый гад!

— Ты с ума сошел! Я девушка, а они эльфы! И вообще, мы сидим с ними почти рядом! — зашипела я на приятеля.

— Не переживай, братья уже договорились с тем чопорным троюродным дядюшкой, который буравил тебя взглядом. Теперь они будут сидеть рядом, — довольный собой, эльф ушел к гостям. На пороге столкнулся с вернувшимися близнецами и заявил так, чтобы я услышала:

— Она всё знает.

Уши мальчишек приобрели свекольный оттенок, я тоже залилась краской и отвернулась к окну. Те самые парни, которые караулили нас на крыльце, которым я показывали язык в холле. Которые не близнецы вовсе, а до неприличия похожие погодки (что в принципе редкость для эльфов), но это прозвище намертво к ним прилепилось. Ужас, как мне теперь сидеть с ними?!

Оказалось, молча. Мальчишки, каждому из которых не меньше ста шестидесяти лет, отчаянно смущались. Бледнели, краснели и шли пятнами. В итоге мне это стало смешно — ну сколько им, и сколько мне! И остаток вечера я развлекалась, украдкой строя им глазки, прикусывая губы и «нечаянно» задевая ближайшего обормота то локтем, то ногой под столом. А под конец осмелела на столько, что потянулась за печеньем и коснулась парня грудью. Эффект был сногсшибательным, в прямом смысле слова. Эльф поперхнулся и больше не рискнул взять ни крошки, а, уходя из-за стола, запутался в собственных ногах. Хозяйка посмотрела на меня с укором, мол, довела мальчика. А я благодарно улыбнулась Лари. Без его выходки развлекались и доводили бы меня близнецы!

Утром я проснулась очень рано. Словно кто-то щелкнул переключателем «сон-активность», и лежать дальше в кровати смысла не было. Я тихонько умылась, оделась и отправилась на кухню в поисках завтрака. Правда, спросонья перепутала поворот и оказалась в коридоре, где обитала Арика. Возле одной из дверей, на простом стуле дремал плечистый зеленый орк. Это что же, Мамыкин всегда так под дверью, на стульчике спит?! На цыпочках, чтобы никого не потревожить, пробралась на лестницу в холл. Выпустила беззвучно следовавшего за мной Малыша, пусть пока погуляет. А сама, умяв несколько бутербродов с мясом и сыром, задумалась. Что бы такого сотворить?

Взгляд упал на жареные в меду орешки. Здесь все сладости такие — фрукты в меду или карамели. Вот бы просто леденец! Сунул за щеку — и долгое время сладко, пока своими делами занимаешься. Только представить чопорных эльфов, говорящих друг с другом, держа за надутой щекой конфету сложно. А если на время разговора леденец доставать… Взгляд упал на банку с местными спичками — длинный, больше ладони, гладкий прутик с бусиной серы на конце. Если его обрезать, получится как раз подходящая палочка.

В общем, когда Лари спустился в столовую, у него на кухне таинственным образом испарился мешочек сахара, пара ложек варенья и пучок спичек. Зато появились леденцы на палочке. Жаль, что здесь не было специальных формочек, как у меня дома, но я расстаралась как могла и на блюде с сахарный пудрой пыталась изобразить хотя бы цветочки или ровные кружки. На мой придирчивый взгляд, вышли кляксы, но эльфы-то об этом не знают. Отправив свои художества на ледник, выпила за компанию с Лари чай с кексом, почитала про международную торговлю эльфов, которая, по сути, отсутствовала, и отправилась переодеваться к встрече с Владыкой. Я не стала разорять приятеля на дорогие платья, взяла только то, что по настоянию Арики мне сшили для вчерашнего безумства. Да и не нужно мне сейчас нарядов. Таскать с собой тяжело, в дороге в них неудобно. Поэтому я нацепила любимые, не снашиваемые джинсы, Малыш лизнул меня в нос, накладывая подходящий случаю морок.

— Хорошо выглядишь, — улыбнулся Лари, дожидающийся меня в холле.

— Подожди минутку, — промчалась я мимо него на кухню. Эльф только удивленно заломил бровь, но ничего говорить не стал.

Ура, застыли! Я сунула несколько карамелек в висящий на поясе мешочек, аналог кошелька, и, наконец, сообщила, что готова идти.

Уже несколько раз я замечала в эльфийском лесу рябь в воздухе. Иногда мы шли прямо через эти аномалии, иногда — обходили стороной. Лари пояснил, что это вроде природных порталов на небольшие расстояния, и чувствовать их, по идее, могут только эльфы. Я озадачила приятеля тем, что вижу их, а не чувствую. Ушастый выпал в астрал, не забывая, впрочем, переставлять ноги и обходить сомнительные места. В этот раз мы часто заходили в марево, поэтому в Центре леса оказались на удивление быстро. Охрана проверяла всех присутствующих, и нам пришлось дожидаться своей очереди.

— Лари, а почему здесь так много народу? Какой-то особенный день? — поинтересовалась я, оглядываясь по сторонам.

— Конечно, особенный. Одна маленькая человеческая девушка проболталась на закрытом семейном обеде, что сегодня здесь может появиться Владыка. Родственники по большому секрету рассказали самым близким друзьям, и теперь здесь половина Леса, жаждет увидеть хоть издали своего правителя.

Я пробормотала что-то невнятное, смущаясь и не зная как реагировать. Лари добродушно посмеивался, но тут охрана подошла к нам. И бравые ушастые воины заявили, что людям запрещено посещать Сердце леса, поэтому… Они с ходу не решили, что со мной делать, и Лари смог вставить, что у нас вообще-то приглашение, а у меня кольцо Владыки. Я тут же сунула руку под нос ближайшему охраннику, он даже отшатнулся от такой прыти. Лари пытался что-то доказать по поводу подлинности приглашения и моей личности, когда я заметила самого Владыку. Он чинно проплывал мимо подданных, не отвечая на приветствия и не меняя застывшего выражения скуки на лице. Подданные с благоговейным ужасом взирали на своего правителя. Даже строгие охранники замерли, не зная, то ли им падать ниц, то ли оттеснить публику подальше.

— Владыка! — я помахала рукой, встав на цыпочки и подпрыгивая, чтобы меня было видно за спинами стражи. Лари привычным жестом с тихим стоном закрыл рукой лицо, охрана выпучила глаза и наставила на меня копья. А Владыка остановился и заломил бровь, мол, я жду, чего ты хотела. Я тут же просочилась мимо вконец обалдевших стражей и ринулась к поджидающему меня эльфу.

— Добрый день. А я вам леденец сделала. Вот.

Я под всеобщий ужас посмела заговорить с НИМ и даже протянула вынутую из кошеля конфету. Владыка с сомнением оглядел моё творчество и аккуратно взял двумя пальцами. Не брезгливо, просто словно не знал, что с этим делать. Я вынула вторую палочку, помахала ей в воздухе и сунула в рот.

— Спасибо за приглашение и за кольцо, оно очень красивое, — сказала я, достав леденец.

— Не за что, — едва слышно хмыкнул Владыка, хитро на меня посмотрел и тоже отправил леденец в рот. Заложил руки за спину и пошел дальше, а я, не зная, куда деваться, засеменила рядом.

Это было очень странное шествие. Высокий статный красивый эльф, идущий так плавно, словно парит над травой. Над его головой двумя антеннами покачиваются кончики ушей. Рядом я, простая человечка, тараторя без умолку, иногда спотыкаясь на кочках и смешно размахивая руками при разговоре. У нас обоих леденцы на палочках, то во рту, то в руках. Другие эльфы провожали нас непередаваемыми взглядами. Вокруг были и взрослые, и дети. Все женщины шли с кем-то из мужчин — отцом, мужем, братом, а молодые эльфы — с родителями. Часто попадались гуляющие сами по себе мужчины.

Тропинка закончилась, мы обошли огромное дерево, и с другой стороны к стволу оказался пристроен главный памятник ушастого народа.

Из белого камня была выточена прекрасная дева чуть выше меня, в длинном платье, с глубокой чашей в руках и венком из цветов на голове. Растения обвили статую, поэтому платье пестрило зелеными листьями, а голову помимо каменных украшали и настоящие цветы. Эльфы подходили по одному, кланялись и делали глоток воды из чаши, зачерпывая висящей на ближайшей ветке ложкой с длинной ручкой.

— Это и есть слезы богини? — тихо спросила я. На удивление, Владыка мне ответил:

— Да. Каждый день сюда приходят сыны и дочери Богини, просить помощи или совета. Рядом с ней нет рангов, и не важен статус. Мы все ходим по её земле, и одинаково ей служим.

— Поэтому вам здесь не кланяются? — я убрала пустую уже палочку от конфеты обратно в кошель. Не мусорить же в Сердце Леса? Владыка мой жест оценил и вдруг предложил:

— Не хочешь отведать слез Богини и спросить у неё совета? Я так понимаю, её помощь тебе сейчас нужна.

— А мне можно? Я ведь человек, иномирянка, и она не моя Богиня, — я с сомнением покосилась на очередь задумчивых эльфов, ждущих своего шанса испить благословения.

— Все живые существа — дети Мира, дети Богини. Я бы не стал предлагать, — немного раздраженно пояснил Владыка. Еще бы, ему — и приходится меня уговаривать. Я сделала неуверенный шаг в сторону всё увеличивающейся толпы паломников. Интересно же! Но Владыка пошел прямо к статуе, мазнув по мне рукавом. Пришлось топать следом. А говорил, статус не имеет значения!

Очередь нас пропустила, никто и не подумал спорить. Владыка подошел к Богине и, как и все, изобразил учтивый полупоклон. Посмотрел на меня, изогнув бровь. Я подошла ближе и поклонилась. Глаза статуи смотрели куда-то мимо паломников, вдаль. Лицо ничего не выражало. Странно, мне казалось, должно быть другое ощущение. А так — будто Богиня не здесь, со своими детьми, а летает мыслями в других реальностях или спит. Я с опаской взяла ложку. Это сколько же народу каждый день ей пользуется! Стараясь не показывать брезгливость, осторожно зачерпнула «слезы». Во рту оказалась простая вода, едва заметно сладковатая.

Когда мы отошли от всех в сторонку, я тихи поинтересовалась:

— А почему слезы сладкие?

— Это утешение. Богиня пролила за всех нас немало слёз. Как и все дети, мы не всегда поступаем мудро, а потом сами же страдаем от своих дел, — не глядя на меня, произнес на удивление разговорчивый эльф.

— Но это же неправильно, — покачала я головой.

— А как должно быть? — покосился на меня Владыка.

— Ну… — замялась я, не зная, как объяснить мелькнувшую мысль. — Например, если бы те, кто обижал окружающих, почувствовал на себе их боль. Дети ощутили бы любимый вкус, как обещание интересной жизни. Несчастные получили бы утешение, а больные…

Я осеклась на полуслове. Владыка неспешно уходил прочь, так и не пригубив из чаши, всем своим видом показывая, что разговор окончен. Наверное, у него дела. А я так и не смогла описать то чувство, которое заставило спорить с их традициями. От статуи послышался шум.

— Это ваши дети безобразничают! — пожилой стройный эльф с красными ушами ругался с молодой дамой с двумя симпатичными эльфятами.

— Они всё это время были со мной, под присмотром! — возмущалась эльфа.

— Да что там случилось-то? — раздался мужской голос из толпы.

— Кто-то насыпал в Чашу соли! — продолжал возмущаться эльф, не давая даме с детьми уйти.

— А у меня сладко, — растерянно ответила беременная эльфа, чья очередь как раз подошла.

— Чушь! Отдает гнильцой! — заявил её муж.

У статуи началось что-то невообразимое… Почувствовав чей-то взгляд, я обернулась и увидела стоящего чуть поодаль Ларимара. Он задумчиво и как-то отрешенно на меня смотрел. Потом, словно решившись, стремительно направился к святыне.

— Горькие, как и моя жизнь, — громко объявил он через минуту. Толпа как-то затихла, обдумывая услышанное. Лари подошел ко мне и грустно улыбнулся.

— Ну что, готова идти?

— Куда? — озадаченно поинтересовалась я, всё еще пытаясь осознать случившееся со Слезами Богини.

— Я знаю неплохую кормильню, предлагаю сходить пообедать. Правда, идти не близко, но все ближайшие еще с утра заняли, — пожал плечами эльф.

— Можно, — кивнула я побрела следом. Это что же я тут натворила?!

Мы сидели в просторном зале за столиком у стены. Все места у окон оказались заняты, но наш уголок мне показалось даже уютнее. Я вяло ковыряла когда-то так понравившийся мне десерт и понимала, что моё эльфийское приключение кончилось. То, что я сегодня сделала с их статуей, мне не простят. И я не сомневалась ни капли, что вкус воды поменялся именно из-за меня. Как, почему, — сейчас эти вопросы были не главными.

— О чем думаешь? — поинтересовался серьезный Лари.

— О дороге, — честно созналась я, старательно перемешивая некогда полосатое парфе в однородную массу.

— Ты права. Мы можем…

— Нет, Лари, — подняла взгляд на приятеля. — Эту часть пути мне надо пройти самой. — Лари нахмурился, и я пояснила. — У тебя сестра, которая только начинает жить заново, и ей нужна поддержка. Дом и хозяйство, за которыми нужен присмотр. Наверняка накопилось множество дел, которые ты не успел решить.

— Я еще не вернул тебе долг, — покачал головой ушастик.

— Еще будет шанс, — утешила я его. Мы вышли на улицу и медленно поплелись домой.

— Я пойду следом, как только смогу, — пообещал Лари.

— Буду ждать, — эхом откликнулась я.

День медленно угасал. Я жадно впитывала и запоминала всё происходящее вокруг. Изумрудная зелень, на сколько хватает глаз. Запах леса, ни с чем не сравнимый. Блики на траве и ветках. Солнечные зайчики в листве. Смех пробегавших где-то за деревьями эльфят. Рыжая хвостатая белка, бесстрашно бегущая по стволу рядом с нами. Яркие бабочки. Голубые, оранжевые, прозрачные и разноцветные. Стрёкот птиц, шуршание лесного ковра под ногами. Задумчивый Лари, бросающий на меня непонятные взгляды. Зыбкое марево перехода, и белая стена дома пятном снега выступила между стволов. Завтра днем меня здесь уже не будет.