Меня зовут Дэвид Йорстон, и мой отец вот-вот превратится в супергероя. Он без конца это отрицает, но его мутация неизбежна. Еще пару минут назад он подражал мухе: такие знаки не обманывают.

– Нет, Дэвид, я не супермен! Хотел бы я им быть! Думаешь, я сильно горжусь тем, что я – это только я?

Классическое запирательство. Люди, наделенные супервозможностями, всегда выдают себя за слабаков, так они сохраняют свободу маневра и автономию действий. Доносится сильный запах шоколада. М-м-м.

– Это автомат на 108-м этаже, – говорит Лурдес. – Он плавится.

ОК, ну и вонища. Папа бегает кругами, как мутант в клетке. Вот тут-то он и замечает камеру слежения: серую коробочку на потолке. Он бросается к ней, размахивая руками, как мельница.

– Эй! Мы здесь! Йо-хо!

Он показывает Джерри в объектив, потом поднимает и меня. У меня даже синяки на бицепсах, так сильно он меня сжал. Наверно, его суперсила активируется.

– They can see us! Hello there! Заберите нас!

Он подпрыгивает, поворачивая камеру к двери, и показывает на нее пальцем.

– Look at the door! OPEN THE DOOR!

Папа пляшет пого, прямо все перчики Red Hot в одном лице. Но эти маленькие камеры, они без микрофона, так что нечего орать как ненормальный.

Несколькими сотнями метров ниже, в безлюдном центре слежения, на одном из черно-белых настенных мониторов возник жестикулирующий мужчина лет сорока, с двумя детьми, и сидящая у стены молчаливая женщина с лицом цвета кофе с молоком. Другие камеры теленаблюдения показывали опустевшие офисы с разбитыми стеклами, застрявшие лифты с обугленными трупами, полные дыма коридоры, холлы, затопленные автоматическими противопожарными системами, лестницы, забитые сотнями людей, цепочкой спускающихся вниз, навстречу сотням тяжело дышащих пожарных. Тысячи красных лампочек мигали на стенде перед пустыми креслами. Если Бог вообще существует, я спрашиваю, какого черта он делал в этот день.