Наша профессия важна, если мы, экзорцисты, посредством одержимости и экзорцизма доказываем, что Бог не только существует, но и обладает большей силой. Таков путь веры — и я всегда говорю об этом в приходе, встречаясь с семьями, в которых есть одержимые.

Лишь милость Господа может вернуть этим людям сознание евангелической миссии нашей веры.

Отец Джанкарло Грамолаццо

В конце марта в Рим приехал епископ отца Гэри. Он прибыл вместе с другими священниками из епархии Сан-Франциско и Сан-Хосе, чтобы присутствовать на церемонии назначения в кардиналы архиепископа Левады. Епископ пробыл в городе всего около недели, тем не менее нашел время, чтобы встретиться с отцом Гэри и поговорить о его новом назначении. Еще в ноябре, когда отец Гэри уже четыре месяца как был в академическом отпуске, епископ интересовался, не захочет ли он поработать священником в приходе Сердца Иисуса в Саратоге, штат Калифорния. В один из дней они сели в читальном зале Каса, чтобы поговорить о прошлом — и о том, хочет ли отец Гэри служить в новом приходе.

Закончив обсуждать дела, епископ спросил о том, как идет обучение экзорцизму — без сомнения, ожидая получить в ответ несколько казенных фраз о занятиях, лекциях и учебниках. К его немалому изумлению, отец Гэри ответил, что только на этой неделе он присутствовал на пятнадцати сеансах экзорцизма.

— Так ты что, видел настоящий обряд экзорцизма? — переспросил епископ.

— Да, примерно шестьдесят раз, — ответил отец Гэри.

Затем отец Гэри подробно описал детали некоторых сеансов, увиденных им в церкви Сан-Лоренцо. Епископ сосредоточенно слушал. Отец Гэри привел слова отца Кармине (и других итальянских экзорцистов), утверждавших, что некоторые епископы не уделяют экзорцизму должного внимания. В продолжение разговора отец Гэри предусмотрительно заметил, что очень рад предоставленной ему возможности отправиться в Рим и учиться экзорцизму.

— Без этой учебы я даже не знал бы, с чего начать, — признался отец Гэри.

Затем разговор естественным образом перешел к практическому налаживанию обучения других американских священников.

— Если предполагается, что каждая епархия должна располагать собственным экзорцистом, то нам предстоит гигантская работа, — предложил отец Гэри епископу.

Одним из позитивных движений в этом направлении был созыв конференции на Среднем Западе США, которую отец Гэри собирался посетить в августе. По-видимому, организаторы собирались устроить нечто похожее на конференции Международной ассоциации экзорцистов. Конференция выглядела удобным местом для начала работы на новом поприще.

Отец Гэри намеревался вместе с епископом установить порядок на случай, когда кому-нибудь в епархии понадобится его помощь в качестве экзорциста. Здесь нужна была своя система, поскольку для начала экзорцизма отцу Гэри требовалось позволение епископа. Епископ обещал, что к моменту его возвращения все встанет на свои места.

В конце разговора отец Гэри поделился идеей создать в епархии что-то вроде «группы по экзорцизму». Его не оставляло беспокойство по поводу надежности распознавания одержимости, и, чтобы перестраховаться, он хотел, чтобы его «пациентов» осматривал психиатр или психолог. Задача осложнялась тем, что ему было необходимо подобрать знающих врачей, которые бы верили в возможность демонической одержимости, но не были слишком увлечены этой идеей — что, по мысли отца Гэри, могло оказаться такой же проблемой, как и излишний скептицизм. В дополнение ему хотелось заполучить в команду практикующего врача и, возможно, специалиста по истории теологии (это посоветовал экзорцист из Ангеликума).

Кроме медиков, он внес бы в список отца Кевина (отчасти имея в виду знание испанского) и еще пару священников. В то же время он пока не планировал собирать отдельную молитвенную группу (как советовал отец Бамонте). Отец Кармине всегда обращал его внимание на то, что посетители нередко стыдятся своего положения, — и отец Гэри хотел бы защитить обряд от вмешательства или присутствия посторонних. Как минимум он собирался сделать то же, что отец Кармине — пожертвовать оглашением имени одержимого во время мессы.

Когда беседа подходила к концу, епископ признался, что находится под большим впечатлением от настойчивости отца Гэри и еще раз выразил свою поддержку.

Еще до встречи с епископом отец Гэри думал о том дне, когда он проведет свой первый обряд экзорцизма. По собственному опыту депрессии он знал, что необходимо выработать взвешенный и спокойный подход, помогающий людям раскрыться и создающий обстановку, благоприятную для исцеления. Отцу Гэри не нравилась почерпнутая из некоторых более фундаменталистских книг идея о том, что причину любых проблем — сомнений, страха, алкоголизма, жадности — следует искать в демоне. Он находил их авторов «теологически озабоченными». Как замечательно написал Клайв Стейплз Льюис в «Письмах Баламута»: «Есть два равносильных и противоположных заблуждения относительно бесов. Одни не верят в них, другие верят и питают к ним ненужный и нездоровый интерес».

Поэтому отец Гэри планировал начать с малого. Первое, что он сделает — это задаст ряд вопросов. Ходите ли вы на мессу? Посещаете ли церковь и молитесь ли? Когда последний раз исповедовались? Если ответы будут отрицательными, то, по всей вероятности, до экзорцизма придется вернуть такого человека к посещению церкви и участию в таинствах. Разумеется, для начала он ограничится простым благословением.

Оставалось неизвестно, согласятся ли прихожане с его осторожным подходом?

По опыту прихода Сент-Николас, где многие из бывших прихожан с ног до головы «упакованы» последними чудесами электронной техники, отец Гэри знал, как нелегко заставить людей остановиться, оглянуться и вложить личное время в занятие, отнюдь не сулящее быстрой отдачи. Впоследствии он скажет: «Мы живем быстро и быстро удовлетворяем свои потребности». С этим критическим замечание согласится почти каждый экзорцист.

Через несколько месяцев с подобными трудностями встретился отец Вине, попытавшийся вернуть к мессе прихожанку, обратившуюся к нему для экзорцизма. «Такое впечатление, что люди охотнее всего верят в крайности, — говорит он. — У меня есть счастливая возможность молиться вместе с прихожанами, но когда я говорю о необходимости посещения церкви и использования таинств, они смотрят на меня как на сумасшедшего. Они не считают религиозную практику необходимой. Знаю, что если сказать им: „Выйди на лужайку перед домом, покрути над головой мертвым цыпленком — и все наладится“, — то они так и сделают. При этом они считают зазорным сходить на мессу или на исповедь».

Отец Гэри предвидел и другие проблемы, в том числе свойственные именно американскому укладу. В отличие от Италии, где доминирует общественная монокультура (преимущественно католического толка), Америка представляет собой общество радикально иной конструкции. По прикидкам отца Гэри, в одной только епархии Сан-Хосе население говорит на ста разных языках. Наряду со значительной прослойкой испаноязычного населения в городе живет довольно много вьетнамцев. Для эффективной работы в таких условиях от экзорциста требовалось хотя бы поверхностное знание нравов различных иммигрантских групп (а также традиций их культуры).

Отец Гэри не считал себя знатоком в этой области. Он надеялся, что сможет получить нужную информацию или совет от других — возможно, более опытных американских экзорцистов. Понимая, как важно наладить регулярное общение, он обсудил это с отцом Винсом и еще с одним экзорцистом из штата Небраска. Основной проблемой была малая численность экзорцистов. По слухам, на всей территории США действовало всего около 14 официально назначенных экзорцистов. К тому же, как он уже отмечал в беседе с епископом, некоторые экзорцисты не прошли никакого формального обучения. Нельзя было вступать в схватку с демоном, не попытавшись найти единый подход к идее этого противостояния.

Наступил Великий Пост, и отец Гэри начал участвовать в ежедневных утренних мессах, проходивших в тех самых старых римских зданиях, где когда-то в домовых церквях собирались первые христиане (еще в те времена, когда нарождавшееся христианство было под запретом). Каждое утро около половины шестого отец Гэри покидал Каса и вместе с примерно другими 60 священниками пешком направлялся к очередному зданию, намеченному на этот день Великого Поста. Обычно священники выступали по очереди, произнося в разных церквях разные проповеди. Когда подошел черед выступать отцу Гэри, месса была назначена в церкви Сан-Мартино аи Монти (совсем небольшом храме, где, по слухам, был впервые прочитан Никейский Символ веры). По ощущениям отца Гэри, это событие служило вполне ясным напоминанием о церковной традиции, что в который раз помогло ему восстановить связь с истоками католической веры.

В этот период он вместе с отцом Винсом продолжал по три раза в неделю наблюдать сеансы экзорцизма в Сан-Лоренцо. Почти все случаи были хорошо знакомы. Впрочем, хотя отец Гэри имел опыт и знал, чего ожидать, они наткнулись на несколько сюрпризов. Во время одного из обрядов женщина сама вышла из транса и вполне нормальным голосом заявила, что чувствует себя прекрасно, добавив: «Можете больше не молиться». Внимательно посмотрев на женщину, отец Кармине окропил ее святой водой, заставив демона взорваться от ярости.

После сеанса отец Гэри с отцом Винсом решили посидеть за чашкой кофе и обменяться впечатлениями.

Отец Гэри все еще переживал из-за невозможности задать все интересующие его вопросы. Основными препятствиями были языковой барьер, непреодолимый даже для отца Кармине, и нехватка времени. В один из вечеров отец Гэри предложил собраться втроем после экзорцизма, чтобы потратить один час на обсуждение. На беседу он пригласил переводчика, с которым познакомился за обедом.

Через несколько недель после разговора с епископом отца Гэри попросили выступить перед группой священников, которые учились в Североамериканском колледже и через отца Винса прослышали о сеансах экзорцизма в Сан-Лоренцо. Обеспокоившись тем, что однажды они могут сами оказаться лицом к лицу с демоном, эти студенты просили отца Гэри поделиться опытом.

Для беседы выбрали общую комнату, в которой семинаристы играли и просматривали телевизор. Кроме прочего, в комнате имелась богатая подборка туристических путеводителей. Желающих собралось человек около шестнадцати, и большинству «студентов» уже перевалило за пятьдесят. Пожалуй, неудивительно, что каждый из пришедших мог рассказать, по крайней мере, один случай из своей практики — например, о том, как после благословения в комнате без окон сама собой загорелась свеча или о стычке с прихожанином, утверждавшим, что он проклят. Один священник из Эмайтивилля, штат Нью-Йорк, рассказал о группе монахинь из своей епархии, практиковавших культ викка.

Сняв белый воротничок священника, отец Гэри спрятал его в карман рубашки и доходчиво изложил собравшимся основные принципы работы экзорциста: быть серьезным в общении с людьми, задавать вопросы и не торопиться с выводами, не исключая факта демонической одержимости и не забывая, что человек, пришедший на прием, испытывает глубокие страдания. «Зло многообразно по форме. Думаю, что, встречаясь со злом в нашей собственной духовной жизни, мы как священники становимся только лучше. Желая повести людей за собой, мы должны отчетливо представлять, что такое зло, и не испытывать при этом параноидального страха. Думаю, что если мы забываем об этом — или если наша молитвенная жизнь не обеспечивает достаточного погружения в глубину этой тайны, — то наше служение едва ли может считаться удовлетворительным».

Беседа закончилась под общие аплодисменты.

После беседы отец Гэри с приятелем зашли перекусить в шумную переполненную пиццерию у самого проспекта Виктора-Эммануила II. Отец Гэри был от души рад тому, как прошла встреча, но теперь у него появились и другие заботы. До отъезда в Калифорнию оставалось меньше двух недель.

Сидя в переполненной пиццерии, он смотрел на плывшую мимо нескончаемую толпу и думал о том, что ему будет не хватать кипучей энергии Рима. Отец Гэри понял это лишь теперь, когда академический отпуск подошел к концу.

Через несколько дней из Сан-Франциско прилетел отец Кевин Джойс. Отец Гэри поехал в аэропорт, чтобы встретить соотечественника. К тому же им было необходимо поговорить. Отец Кевин нуждался в совете: пока отец Гэри был в отъезде, епископ направил к нему нескольких прихожан. Одна женщина в возрасте примерно тридцати лет утверждала, что из нее вылетают некие пузыри, полные энергии. Временами женщину не узнавал даже ее жених. Другой прихожанин, говоривший по-испански, утверждал, что слышит голоса и видит демонов. Несколько раз отца Кевина приглашали освятить дом.

Высказав все, что можно было сказать об этих случаях, отец Кевин и отец Гэри пришли к обоюдному мнению, что пока они оба движутся в неверном направлении.

Отец Кевин заметил, с каким пылом и воодушевлением отец Гэри рассказывал обо всем, что он узнал за время обучения. Его поразили какая-то новая уверенность и очевидный духовный рост старого друга. По впечатлению отца Кевина, отец Гэри «совершенно преобразился». Он даже заметил: «Похоже, ты станешь настоящей ценностью для епархии после этой учебы».

— Надеюсь, — ответил отец Гэри.

В тот время отца Кармине не было в городе (он уехал на какое-то время) и пообщаться с капуцином не было никакой возможности. По этой причине отец Гэри связался с отцом Дэниэлом, попросив его зайти в Каса и ответить на кое-какие вопросы. Отец Дэниэл, плотно занятый работой, смог выкроить для встречи только час, с девяти до десяти вечера. Они обосновались в комнате отдыха и говорили об экзорцизме добрые два часа. Некоторые из вопросов уже обсуждались (ранее отец Гэри дискутировал с францисканцем по поводу лучшего способа освящения дома), но были и новые темы, которые охватывали, к примеру, распознавание проклятия, а также действие освященного масла, святой воды и соли — особенно при их добавлении в пищу, предназначенную для одержимого. Как выяснилось, в ряде случаев отец Дэниэл рекомендовал вливать несколько капель святой воды в стиральную машину, для освящения одежды жертвы. По его словам, это помогало.

Затем отец Дэниэл обсудил некоторые практические вопросы, характерные именно для Соединенных Штатов. Так, он высказал мысль, что отцу Гэри следовало бы письменно оформлять согласие жертвы и всех родственников до начала экзорцизма. Отец Дэниэл дал и другой ценный совет: «Нельзя освящать дом, не убедившись, что при этом присутствует вся семья. Это удобный случай для проведения небольшого опроса, нередко помогающего определить, является ли источником проблемы дом или все дело в семье».

В конце разговора они условились не терять связи. Поблагодарив францисканца, отец Гэри обещал писать обо всем, что случится после его возвращения в Штаты.

В четверг, перед Страстной неделей, отец Гэри и отец Вине в последний раз посетили церковь Сан-Лоренцо. Тот день у отца Кармине выдался «легким»: до пяти вечера ему оставалось посмотреть всего одну семейную пару. После этого они втроем обосновались в кабинете священника и проговорили в общей сложности полтора часа. У отца Кармине был свой переводчик (им оказался мирянин из церкви Сан-Лоренцо), так что отец Гэри смог задать накопившиеся вопросы — например, для чего отец Кармине вливает в ухо жертвы несколько капель святой воды, или как определить, вышел ли демон, если жертва не испытывает неприятных ощущений. Впрочем, явления левитации так и остались за гранью понимания. Поскольку обряд предписывал экзорцисту строгий пост, отец Гэри спросил, выполняет ли это требование отец Кармине.

Услышав перевод, отец Кармине рассмеялся и похлопал по круглому животу. «От пищи я не воздерживаюсь, — с улыбкой признался священник. — Ну, это нелегкая служба — и я имею дело со многими скорбями». Потом он сказал отцу Гэри, что на самом деле держит пост, например, не смотрит телевизор и не употребляет алкоголя. По-видимому, отец Кармине считал это также формой воздержания.

В конце разговора отец Кармине повернулся и, взглянув прямо на отца Гэри, сказал: «Очень жаль, что тебе приходится уезжать именно сейчас».

Отец Гэри поблагодарил отца Кармине за терпение и душевную щедрость, сказав, что без его неоценимой помощи не мог бы и думать о самостоятельном служении. Когда они с отцом Винсом собрались уходить, капуцин дал последний совет: «Когда будете молиться об освобождении, помните, что это не вы обращаетесь к человеку, находящемуся перед вами: вы только призываете к помощи Господа. Обращаясь к находящейся перед тобой злой силе от своего лица, можно навлечь на себя большую беду — по той причине, что демона изгоняет только сам Господь, но при твоем посредстве».

В знак признательности отец Гэри подарил капуцину отделанный серебром образ падре Пио, и еще раз высказал свою благодарность.

Они пожали друг другу руки, после чего отец Кармине по-приятельски похлопал американца по спине. «Fai il bravo, — сказал он на прощание. — Работай, как велит совесть».

После визита к отцу Кармине, собираясь в дорогу, отец Гэри несколько дней обдумывал все, что увидел и пережил в Риме. Участие в сеансах не только открыло ему глаза — изменилось само его отношение к служению в приходе. Отец Гэри во многом ощущал себя также, как отец Дэниэл, сказавший, что теперь он убежден в реальности духовного мира, — и одновременно чувствовал возросшую ответственность за тех, кто нуждался в его помощи. Казалось, он уже не имеет права вернуться к прежнему мировоззрению: это все равно что «отвернуться от Бога».

* * *

В начале апреля город медленно разворачивался от зимней спячки навстречу пробуждающейся весне. Отец Гэри твердо решил встретить Пасху в Риме. Он искренне любил этот праздник — гораздо больше, чем Рождество, окончательно и бесповоротно увязшее в торговле. В его представлении Пасха несет своего рода духовное очищение — и, что вполне вероятно, это был хороший момент для открытия новой главы его священства.

Отец Кевин, который на несколько дней уезжал в Ассизи (город в Италии, где родился и умер святой Франциск Ассизский), вернулся ко времени, чтобы провести с отцом Гэри следующие три дня: Страстной четверг, Страстную пятницу и субботу, предшествовавшую Светлому Христову Воскресению. В четверг вечером отец Гэри отправился на мессу, после которой они поужинали вместе с отцом Кевином. В Страстную пятницу он посетил Ватикан, где отстоял трехчасовую службу, и заодно заскочил к отцу Кармине, чтобы еще раз выразить капуцину свою признательность. В ночь Великой субботы отец Гэри пришел на Пасхальную заутреню в Североамериканский колледж, найдя исполненную там службу «благочестивой» и глубоко прочувствованной. Здесь он не мог не воспользоваться возможностью попрощаться с семинаристами и священниками, с которыми успел подружиться за время учебы.

Думая об этом, отец Гэри признавался, что даже не мечтал, чтобы его академический отпуск мог принести такие впечатления. Он получил действительно богатый духовный опыт. Услышав, что отец Гэри возвращается в Штаты, многие семинаристы высказывали желание тут же последовать его примеру. Он качал головой: «О нет. Десять месяцев прошли как день, на одном дыхании. Теперь я возвращаюсь в неизвестность».

Кроме нового прихода, отец Гэри ожидал куда более суровых испытаний, уже в качестве экзорциста. Теперь он не сомневался в реальности демонов, но станут ли эти демоны отвечать ему так, как они отвечали отцу Кармине? Будут ли действовать молитвы об освобождении? Вдобавок его не могла не беспокоить перспектива столкнуться с демонами один на один. В Риме, во время сеансов экзорцизма, он был наблюдателем: все внимание демонов было сосредоточено на отце Кармине, и роль отца Гэри как наблюдателя вовсе не предполагала общения со злыми силами. Однако, будучи экзорцистом, он запросто мог оказаться под боем. Справится ли он с такой ситуацией? До первого сеанса отец Гэри не мог знать точного ответа на этот вопрос.

Служба окончилась далеко за полночь, но на улицах было полно людей. Оставшись один, отец Гэри пешком возвращался в Каса. Несмотря на столь поздний час, он чувствовал себя в полной безопасности. В барах и ресторанах еще сидели посетители. Проходя мимо Пантеона, отец Гэри на какое-то время смешался с толпой, двигавшейся по виа деи Пастини в направлении виа дель Корсо. Его самолюбие приятно грел факт, что теперь он ориентировался в городе без карты. Какой контраст с первыми днями в Риме! Ночь выдалась теплой, и отец Гэри с удовольствием коротал последние часы, оставшиеся до отъезда. Кое-кто из встречных смотрел на него с вежливой улыбкой, большинство же с безразличием проходило мимо. Человек в черном одеянии, направлявшийся в одну из многочисленных римских церквей — для них он был лишь частью декораций Рима.