Всю свою жизнь экзорцист работает, принимая восхищение и благодарность одних и испытывая горькое презрение или даже гонения со стороны других. Бог хочет, чтобы этот обряд всегда исполнялся с креста.

Если священник не желает такого бремени, ему не следует принимать должность экзорциста.

Отец Хосе Антонио Фортеа, «Интервью с экзорцистом»

В 8.30 утра ничем не примечательного вторника у массивной деревянной двери церкви Скала-Санта, закрытой для посторонних до 9.00, собирается небольшая толпа. В основном здесь женщины разного возраста, лет от двадцати пяти и почти до семидесяти, в нарядах самой широкой гаммы, от шалей и брошей до джинсов, едва держащихся на бедрах, и кожаных пиджаков. Все они толкутся по кругу, некоторые переговариваются, другие молча ждут, стараясь ни на кого не смотреть. Помимо обычных дамских сумочек и рюкзаков некоторые держат большие пакеты с церковными свечами и водой в пластиковых бутылках.

Церковь Скала-Санта, или церковь Святой лестницы, всегда занимала особое место среди церквей Рима, притягивая бесчисленных паломников, благоговейно стремившихся увидеть святая святых, личную часовню римских понтификов, куда благочестивые паломники взбирались по особой лестнице, предположительно той самой лестнице из дворца Понтия Пилата в Иерусалиме, по ступеням которой Христос поднимался в день своей смерти на кресте. (В IV веке лестницу привезла в Рим царица Елена, мать императора Константина.) Паломники на коленях восходят на 28 ступеней, останавливаясь на каждой, чтобы прочитать молитву. Хотя теперь ступени заключены в оболочку из прочного дерева, через небольшие стеклянные окошки еще можно увидеть первоначальные ступени из мрамора, предположительно хранящего капли крови самого Христа.

Для римлян, помимо часовни и лестницы, эта церковь давно и прочно связана с экзорцизмом. Здесь, до самой своей смерти в 1992 году, 36 лет проводил обряды экзорцизма католик-пассионистотец Кандидо Амантини. Отец Кандидо, даже среди экзорцистов давно считавшийся святым, проводил открытую политику в отношении экзорцизма и никому не отказывал в помощи. Говорили, что отец Кандидо принимал до 60 человек в день, и, хотя в экзорцизме нуждался далеко не каждый, он старался дать всем простое благословение или хотя бы просто ободряюще похлопать по плечу.

Когда бразды правления достались отцу Томмазо, политика открытости была продолжена. Хотя церковь продолжает оставаться притягательной для туристов и паломников, теперь здесь круглосуточно изгоняют дьявола, звучат молитвы, крики и тому подобное.

Женщины терпеливо ждут оставшиеся полчаса. Когда толпа начинает прибывать, стоящие первыми пододвигаются к двери, занимая позицию для быстрого старта. Еще через несколько минут они слышат, как за дверями предательски брякнули ключи. Следует щелчок замка — и еще до того, как сурового вида блюститель врат успевает целиком отворить дверь, женщины начинают заходить внутрь. Поспешно следуя за сторожем, они обходят стороной исторические ступени и направляются к одной из двух боковых лестниц. Поднявшись по лестнице, они быстро минуют святая святых и, пройдя через часовню Сент-Лоуренс, оказываются у двери в ризницу. Половина из них ожидает увидеть красную ленту, натянутую поперек коридора.

Вместо этого все рассаживаются по местам, словно занимая свои привычные стулья. Одна из женщин с трудом опускается на стоявшую против двери деревянную скамеечку для коленопреклонения, другие скромно садятся на занимающую почти весь коридор длинную десятифутовую скамью. Несколько человек проходят в часовню, где преклоняют колена у полноразмерной фигуры Христа, распятого на кресте. Кто-то нервно перебирает четки, одними губами беззвучно проговаривая молитвы. Остальные просто ждут, глядя в пол. В коридоре уже человек двадцать народа, но люди продолжают идти. Одной из последних является привлекательная молодая женщина, которая проходит вперед всех и занимает позицию у самой двери. Кто-то нервно косится в ее сторону, но никто не возражает. Один из запоздавших, мужчина лет шестидесяти, спрашивает:

— Он уже кого-нибудь принимает?

Женщина на скамейке молча качает головой. Кто-то рядом вздыхает.

— Мне бы только благословение, и я сразу уйду.

Женщина на скамейке грозно смотрит на торопыгу.

— Он сам решит, кого принять первым, — говорит она.

Кто-то тут же интересуется:

— И кого он вызовет?

— Сначала он примет тех, кому на экзорцизм, потом дает благословения, — объясняет женщина на скамейке.

Кто-то достает бумагу, и люди начинают составлять список — словно заказывают столик в ресторане. У большинства на вторую половину дня намечены дела, и, увидев себя в конце списка, одни вздыхают, другие цокают языком.

Как будто по сигналу точного времени, дверь приоткрывается. В коридор высовывает голову отец Томмазо. Его усталые глаза ищут кого-то. Сидящие возле двери смотрят в сторону священника, но тут же прячут взгляд. Похоже, никто не хочет вызвать его недовольства. Отец Томмазо кивает молодой женщине, и та проходит без очереди. Дверь закрывается.

Повисает тишина. Ожидающие замирают в неловких позах. Неожиданно из ризницы доносятся звуки, напоминающие рычание вырвавшейся на свободу росомахи. Слышно, как падают стулья. Слышится громкий взвизг, пауза — и тишину нарушает женский голос: «Хватит!» Затем из-за двери доносятся стоны и подвывания, словно там кого-то мучают. Четки постукивают все чаще. Кто-то хочет отойти дальше, чтобы не слышать, но в холодном помещении церкви с мраморным полом слишком хорошая акустика.

Когда отец Гэри попросил найти экзорциста, который взял бы его в ученики, отец Дэниэл первым делом решил обратиться к отцу Томмазо. Но экзорцист оказался слишком занят, чтобы брать еще одного студента. Увидев, что отец Гэри огорчен отказом, отец Дэниэл тут же его успокоил: «Ты бы ничему особенному не научился. Место там совершенно безумное».

Задача была труднее, чем ожидалось: прошел уже почти месяц, а отец Гэри все искал экзорциста, который согласился бы с ним работать. Не помог даже кардинал, которого он встретил в коридорах Североамериканского колледжа. С учетом его скудного итальянского отцу Гэри требовался экзорцист, владеющий хотя бы элементарным знанием английского языка, — но, судя по ответу из Латеранского университета, ни одного такого в наличии не было.

В конце концов отец Дэниэл нашел подход к одному из экзорцистов, преподававших на курсе. Уже через пару дней он позвонил отцу Гэри и сообщил хорошие новости. Отец Бамонте, занимавшийся экзорцизмом с 2003 года и уже обучавший отца Аморта, сказал, что в случае крайней нужды он может принять отца Гэри в ученики (хотя и без особого восторга, в основном из-за языкового барьера). В то самое время отец Бамонте посоветовал отцу Гэри обратиться к священнику из ордена капуцинов, который немного говорил по-английски. Его звали отец Кармине де Филиппис.

После телефонного разговора отец Гэри начал смотреть на последние события с осторожным оптимизмом.

Наступил декабрь, и брусчатка на площади Святого Петра стала мокрой и холодной. Курс экзорцизма приостановил свою работу на ближайший месяц, и отец Гэри получил возможность насладиться каникулами. В сочельник в церкви Каса-Санта-Мария отслужили праздничную мессу, за мессой следовал обед, а следующей ночью отец Гэри участвовал в церемонии причащения, проходившей во время ночной мессы в соборе Святого Петра. Церемонией руководил сам Папа Римский. Несмотря на пронизывающе холодный ветер, после мессы площадь была полна народа. Когда отец Гэри и другие священники вернулись назад в Каса-Санта-Мария, улицы уже опустели. На часах было 3.00.

Через несколько дней отец Гэри и еще один священник из Каса, отец Пол Греццо, решили вместе съездить сначала в Вену, а потом в Боснию-Герцоговину, чтобы встретить Новый год в Междугорье. Приехав, два священника отслужили мессу для английских паломников, посетивших обитель. Следующие пять дней прошли в размышлениях и молитвах.

9 января в папской академии «Царица апостолов» началась вторая часть учебного курса по экзорцизму. Для отца Гэри вторая половина курса началась так же плохо, как первая. Переводчик куда-то пропал, вынудив срочно начать поиск замены, которая никак не находилась. Впрочем, невелика потеря: как оказалось, первая лекция была посвящена итальянскому законодательству.

Зато теперь, когда закончились рождественские каникулы, жизнь в Риме вошла в обычную колею и отец Гэри наконец смог связаться с экзорцистом, рекомендованным отцом Бамонте. Он позвонил отцу Кармине. Стараясь изо всех сил, отец Гэри по-итальянски объяснил суть своей проблемы. Отец Кармине терпеливо слушал его пару минут, после чего вежливо прервал:

— Да-да, — сказал он по-итальянски. — Буду рад помочь, но сначала вы должны испросить разрешение моего руководителя.

Отец Гэри с легким сердцем повесил трубку. Он думал, наверное, это простая формальность, о которой отец Кармине просит всех приходящих к нему учеников. Но через два дня, наконец дозвонившись до названного человека, отец Гэри понял, что зашел в тупик. Его собеседник не только не был руководителем, но вообще не слышал об экзорцисте. Забавно, но этот человек немного говорил по-английски и, более того, имел родственников в Сан-Хосе — так что отец Гэри хотя бы пообщался с ним некоторое время. Поразмыслив, отец Гэри пришел к выводу, что таким способом отец Кармине дал ему отставку.

«Он меня не знает. Скорее всего отец Кармине решил от меня отделаться», — подумал он.

Придя на занятия в следующий вторник, он дождался перерыва и рассказал о случившемся отцу Дэниэлу. На счастье, именно в этот день отец Бамонте читал лекции на курсе, и отец Дэниэл решился подойти к нему, чтобы в последний раз спросить, не поможет ли тот отцу Гэри. Вернувшись через пару минут, отец Дэниэл выглядел довольно угрюмым.

— Не знаю почему, но он отказал, — со вздохом признался отец Дэниэл.

Отец Гэри решил, что дело совсем плохо.

— Скоро домой. Я не могу уехать, не поняв, что такое экзорцизм, — горько признался он.

— Попробуй еще раз позвонить отцу Кармине, — посоветовал отец Дэниэл.

В тот вечер, вернувшись в Каса, отец Гэри сначала всерьез раздумывал, не позвонить ли своему епископу, чтобы просить его назначить другого экзорциста, но вместо этого решил пойти в часовню и помолиться. Сев на деревянную скамью, он сказал так: «Господи, помоги мне — если хочешь, чтобы я с этим справился».

Поднимаясь по длинной лестнице в свою комнату, он решил в последний раз позвонить отцу Кармине. Впрочем, думал он, экзорцист почти наверняка не снимет трубку. К его изумлению, капуцин ответил. Отец Гэри рассказал отцу Кармине обо всем, что случилось. На другом конце линии повисла тишина. Наконец после долгого молчания он услышал голос отца Кармине:

— Ладно, ладно, но сначала я должен с вами встретиться.

— Я сам приду… скажите куда, — ответил отец Гэри.

— В воскресенье утром. Приходите, и тогда мы побеседуем.

Повесив трубку, отец Гэри никак не мог поверить удаче. Отец Кармине согласился с ним встретиться! Он решил, что это знак. Судя по тому, что все произошло после молитвы, Бог не остался в стороне.

Считается, что некоторые экзорцисты обладают даром исцеления или особой проницательностью. Иногда это называют даром Божьим, которым Святой Дух наделяет тех, кто всецело посвятил свою жизнь служению. Одним из таких экзорцистов был отец Кандидо Амантини. Рассказывают, что отец Кандидо мог определять факт демонической одержимости человека по обычной фотографии. Отец Грамолаццо вспоминает, как однажды страдавший демонизмом попытался ударить отца Кандидо, но всего в дюйме от лица кулак замер — так, словно руку вдруг остановила невидимая сила. Когда отец Кандидо подул на зависший над ним кулак, человек тут же отдернул руку, как ошпаренный.

Иногда даже миряне обладают подобным даром, и некоторые экзорцисты включают в свои молитвенные группы таких людей, которые помогают им различать те или иные ситуации. II Ватиканский собор подтвердил существование подобного дара, но рекомендовал следующее: «Такие Божии дары, как истинно выдающиеся, так и более простые и широко распространенные, следует принимать с благодарностью и смирением… Однако не следует необдуманно стремиться к дарам, истинно выдающимся… В каждом случае суждение об их подлинности и добродетельности надлежит выносить тем, кто находится на престоле Церкви и чья особая компетенция дает не только изгонять духа, но позволяет испытывать все сущее, твердо держась того, что есть благо».

Отец Кармине, учившийся у знаменитого отца Кандидо, не претендовал на обладание такими способностями. Он предпочитал опираться на жизненный опыт.

Отец Кармине родился в 1953 году на юге Италии, в Салерно, и в юном возрасте переехал в Рим вместе с семьей. Еще ребенком он проявлял огромное желание стать священником. «Неправда, что дети не понимают такие вещи, — говорит он. — Они все понимают». Уже в десять лет он знал, что хочет всецело посвятить себя Господу, чтобы в молитвах и покаянии вести жизнь странствующего монаха из ордена капуцинов. Странствующие монахи производили огромное впечатление на мальчика, много раз участвовавшего в религиозных службах в церкви Святой Терезы (в Корсо, Италия). Больше всего мальчика впечатляли их молитвы во время мессы. В 1974 году в возрасте всего 21 года он поступил в семинарию.

Первый опыт экзорцизма отец Кармине получил еще в стенах семинарии. Однажды посреди урока по теологии в класс вошел священник, сообщивший о возмутительном беспорядке в церкви. Пожилая дама пришла с девочкой, которая, оказавшись в храме, принялась ругаться, визжать и плеваться. Священник, который вел занятие, немедленно пошел узнать, в чем дело. Вернувшись, он ошарашил семинаристов сообщением, что, по его мнению, девочка одержима, и он решил отвезти ее к епархиальному экзорцисту. Как вспоминает отец Кармине, класс покатился со смеху, а он про себя подумал: «Дикость какая-то средневековая». Никто теперь не верит в экзорцизм, разве не так?

Несколько дней спустя отцу Кармине и другим семинаристам предложили участвовать в обряде экзорцизма. Отец Кармине согласился, и полученный тогда опыт изменил всю его жизнь. «Я видел ужасные, просто ужасные вещи», — говорит он. В какой-то момент во время обряда девочка принялась трястись и визжать, затем вдруг повернулась и ее глаза, прежде закрытые, неожиданно открылись. Она уставилась прямо на семинариста. «Я увидел в этих глазах ненависть, причем настолько явственную, что это причиняло почти физическую боль». Во время обряда он и его товарищи-семинаристы необъяснимым образом ощущали удары по голеням — будто кто-то пинал их, стоя прямо перед ними. Разумеется, рядом никого не было.

Наконец, ближе к завершению обряда экзорцизма, девочка начала в огромном количестве изрыгать человеческую сперму. Все это сопровождалось настолько отвратительным запахом, что отец Кармине выскочил из комнаты. «Я испугался до смерти и был просто в шоке от увиденного, — говорит он. — Я вдруг понял, что демоны существуют, что дьявол — это не кукла с рогами, которую мы видели на картинках и над которой смеялись. Это перевернуло мои теоретические представления, до этого момента слишком поверхностные. Я понял, что это враг, угрожающий нам всем».

Получив духовный сан в 1981 году, отец Кармине какое-то время находился в католической миссии в Боливии, после чего вернулся в Рим, где начал изучать экзорцизм под руководством отца Жакоба, последователя отца Кандидо. Отец Кармине вспоминает, в каких словах отец Кандидо определял главные качества экзорциста. «Он должен попытаться вести жизнь евангелическую, целомудренную и молитвенную; он должен обладать знаниями, что означает необходимость религиозного образования и знание Библии; и, в-третьих, он должен обладать жизненным опытом». Отец Кандидо также подчеркивал особое отношение экзорциста к исполнению обряда. «Ему предлагается, насколько это возможно, быть щедрым в помощи бедным людям, поскольку его долг как священника — помогать страждущим». Всем сердцем приняв этот совет, отец Кармине в 1987 году приступил к исполнению обрядов экзорцизма.

В воскресенье после мессы отец Гэри оставил безмятежное спокойствие Каса и присоединился к толпе, двигавшейся в направлении виа Винченцо деи Луччези и к фонтану Треви.

По воскресеньям в Риме всегда много пешеходов. Римляне, живущие на окраине, устремляются в центр, чтобы смешаться с бесконечными потоками туристов, заполняющими наиболее известные городские площади. Вместо того чтобы прогуливаться по два-три человека, горожане предпочитали отдыхать большими компаниями, нарушая движение транспорта на и без того узких улицах и доводя до белого каления водителей такси, без стеснения выражавших свое недовольство.

На виа делла Стампериа отца Гэри застал резкий порыв ветра, разгулявшегося на узкой как труба улице. Выйдя на виа дель Тритоне, он свернул направо и начал подниматься по холму, двигаясь в направлении к пьяцца Барберини. Заметив людей, столпившихся на тротуаре у автобусной остановки, отец Гэри остановился. Еще не зная, как быстро он доберется до церкви Сан-Лоренцо Фуори ле Мура, отец Гэри положил на все путешествие 45 минут, с запасом.

Название церкви Сан-Лоренцо давно и прочно ассоциировалась со смертью. Построенная на месте подземных пещер III века, эта церковь примыкала к огромному, как город, кладбищу Верано. К тому же здесь хранились мощи сразу трех христианских святых — святого Лоренцо, святого Стефана и святой Иустины, а также Папы Римского Пия IX. В сравнении с другими римскими храмами (такими, как церковь Святого Иоанна Латеранского или церковь Святого Павла за стенами), здание церкви Сан-Лоренцо внешне казалось очень простым и напоминало скорее миссию. Это было кирпичное строение с белыми, похожими на зубы колоннами, смыкавшееся со склепами и усыпальницами. Церковь была очень и очень древней. Одну ее часть построили еще в VI веке при Папе Римском Пелагии II, а другая, с похожим на портик фасадом, была возведена в XIII веке Папой Римским Гонорием III. В отличие от расположенных невдалеке римских окраин, здание церкви мало изменилось за прошедшие века.

Когда-то Сан-Лоренцо окружали поля и виноградники, тянувшиеся вдоль одной из древнейших дорог Рима — виа Тибуртина, по которой состоятельные римляне уезжали из города на свои загородные виллы.

Отойдя на приличное расстояние от автобусной остановки, отец Гэри обнаружил, что находится в сравнительно тихой части города. Церковь стояла на асфальтовом ответвлении несколько в стороне от улицы, укрытая тенью высоко поднимавшихся кипарисов и японских зонтичных сосен. У входа на кладбище, возле самой арки стояло несколько прилавков с цветами. Хозяева цветов коротали время с газетами в руках, сидя на дешевых деревянных стульях. До встречи оставалось еще минут пятнадцать, и отец Гэри не спеша двинулся в сторону церкви.

Средневековый интерьер храма, построенного в двух разных осях, с его бесконечной чередой арок и характерной деревянной крышей вырастал, казалось, прямо из земли. Послонявшись туда-сюда в пределах нефа, отец Гэри пришел к мнению, что в церкви слишком сыро, темно, и воздух здесь, на его вкус, чересчур спертый и даже затхлый.

Ровно в десять часов он пересек небольшой дворик, отделявший церковь от монашеской обители. Нажав на крошечную кнопку звонка, он на секунду замер у двухстворчатой двери, разглядывая львиные головы, украшавшие дверь, и мысленно подготавливая себя к встрече с отцом Кармине. Сбывалась давняя мечта отца Гэри увидеть экзорциста в рабочей обстановке.

Через пару минут дверь отворилась, и на пороге возникла бочкообразная фигура среднего роста в традиционном облачении странствующего монаха. У отца Кармине были коротко стриженные волосы и трехдюймовая борода с заметной проседью. Но, пожалуй, удивительнее всего были его голубые глаза. Похожие на узкие щелочки, зажатые между румяными щеками и тонкими, игриво выгнутыми по краям черными бровями, глаза придавали лицу шутливое, почти озорное выражение, делавшее отца Кармине намного моложе своих 53 лет. Несколько секунд он придирчиво рассматривал отца Гэри, затем в его взгляде мелькнула искра понимания, и лицо экзорциста смягчилось.

— А-а, падре Гэри, — произнес священник, — Bene, bene. — И добавил по-английски, с заметным акцентом: — Добро пожаловать.

Перешагнув через порог, отец Гэри оказался в маленькой приемной, заставленной случайно подвернувшейся мебелью, с висевшими на стенах религиозными фотографиями, в том числе изображениями пяти последних Римских Пап. У входа в кабинет отца Кармине на небольшом пьедестале стояла фигура высотой около трех футов, изображавшая Деву Марию. Два окна за несуразно огромными занавесками довершали вид комнаты, явно предназначавшейся для каких-то других целей. Отец Кармине даже не успел спрятать рождественские убранства. В углу стояла замысловатая декорация для рождественского вертепа, украшенная мерцающими огоньками. По-видимому, единственным обитателем комнаты был непомерно объемистый шелудивый кот, в полной неподвижности свернувшийся на одном из стульев. Показав пальцем на кота, отец Кармине сказал:

— Mala to. Совсем больной.

Отец Гэри, не питавший к кошкам большой приязни, остался на расстоянии.

— Идемте, идемте.

Отец Кармине прошел в кабинет, где царила столь же эклектичная обстановка. Большую часть комнаты занимал огромный, сильно загроможденный деревянный стол; рядом стоял небольшой диванчик и пара потертых кабинетных стульев. Другой мебели в кабинете не было. По стенам во множестве висели предметы религиозного назначения (некоторые — явно ручной выделки) и фотографии, собранные за годы миссионерской работы в Южной Америке.

Отец Кармине сел на стул сбоку от стола, и отец Гэри занял место напротив. Он передал отцу Кармине письмо от своего епископа. Поглаживая бороду, священник внимательно прочитал текст. «Bene, bene, — пробормотал он по-итальянски. — Хорошо, что епископы начали это понимать». Они проговорили около получаса, и отец Гэри еще раз рассказал о себе. Как он понял, отец Кармине почти не говорил по-английски и просто вставлял тут и там английские слова. Что гораздо важнее, священник неплохо понимал английскую речь — и это позволяло отцу Гэри нормально выражать свои мысли. Отец Гэри пробовал говорить по-итальянски и, несмотря на частые ошибки, мог как-то поддерживать общение. Особенно помогала фраза «Si, si, io capisco», вставляемая в коротких паузах цветистой речи собеседника. «Да, да, я понимаю».

Отец Гэри сразу проникся доверием к капуцину. Он чувствовал, что попал в надежные руки. Разговаривая, священник все время смотрел отцу Гэри в глаза, как бы испытывая собеседника и стремясь глубже его узнать. Позже отец Гэри понял, что экзорцисты почти всегда изучают глаза человека, по их выражению, являющиеся «окнами души». Вообще же отец Кармине считал одним из критериев одержимости неспособность жертвы выдержать взгляд экзорциста.

Особенно большое впечатление на отца Гэри произвело то, в какой спокойной и ровной манере отец Кармине описывал ход производимого им обряда.

В ходе разговора отец Кармине показал на пристроенную к кабинету совсем небольшую комнатушку (размером буквально с туалетную кабину), отделанную деревянными панелями.

— Здесь я даю благословения, — пояснил он.

Постаравшись что-то рассмотреть, не вставая с места, отец Гэри увидел лишь пару металлических стульев и ничего более.

В конце начало казаться, что отец Кармине более или менее удовлетворен их беседой.

— Va bene, — сказал капуцин в завершение разговора. — Почему вам не прийти завтра во второй половине дня? Скажем, в пять — чтобы нам вместе начать с самых трудных случаев.

Так началась практическая работа отца Гэри.