В воздухе было что угодно, но не дух Рождества, который по логике вещей подобрался ровно по календарю совсем близко к Сакралю, но решил не спускаться и не радовать истосковавшиеся по чуду дома. Зимнее солнцестояние праздновалось в мире магии не так масштабно, как в Ординарисе, и всё же люди наряжали дома, доставали лакомства, пели песни и радовались тому, что с этого дня солнца будет чуть больше. Хорошей приметой в этот день было знаменитое северное сияние, прославившее эти места, но в этот год его не было, его заменили другие события, не столь радостные.

В Мордвин только вернулся отряд с боевых действий. Над раненными вились женщины в больничных формах — асклепы, раздавая пузырьки с зельями и обрабатывая раны, но некоторым помочь зельем было уже нельзя: они корчились от лихорадки и испускали последний дух прямо на больничной кушетке. Такие раны были магического происхождения, а всё, что касается обычных ран можно залечить чайной ложкой лечебного зелья. Но учитывая положение вещей, при которых Ксенопорея со всех сторон поджимала движение сопротивления, ингредиенты для таких напитков добывать всё сложней и Блэквелл отлично понимал, что рано или поздно его люди начнут умирать от обычных ран, поэтому он в последнее время строил планы как достать ингредиенты.

Он сидел в зале переговоров на седьмом этаже центральной части замка за круглым столом с деревянной резной столешницей, где был выгравирован герб его семьи на фоне пентаграммы. Блэквелл расположился в большом удобном кресле, подперев рукой подбородок, вокруг спорили Советники, стучали руками по столу.

Франческо постучал в дверь, на своих коротких пухлых ножках маленькими частыми шажками подошёл к господину и передал какие-то бумаги. Винсент пробежался глазами с нескрываемым интересом, потер затылок и шёпотом спросил:

— Где она?

— Ожидает, мой Лорд. За дверью.

— Здесь? Пригласи, — Блэквелл явно растерялся, что бывало с ним редко.

Он не видел её больше месяца и сейчас сердце учащённо билось. Отослав её в Варэй, он надеялся привести мысли в порядок и немного остудить интерес его союзников к персоне рабыни, и нисколько не сомневался, что Алиса пройдет обучение, но никак не раньше, чем через полгода. Блэквелл оплатил её обучение из своего кармана, зная, что нигде больше так не обучают, как в Варэй, хотя некоторые методы немного спорны, зато эффективны.

Алиса зашла в зал, плавно покачивая затянутыми в коричневые облегающие брюки бёдрами. Походные насборенные на икрах широкие кожаные сапоги на каблуке были ещё мокрыми от снега, кожаная дублёнка по фигуре с широким английским воротником расстёгнута, в кармане вязаный шарф, под дубленкой бежевая блузка с глубоким вырезом, открывающим вид на прекрасные округлости груди и медальон на длинной золотой цепочке. Волосы заплетены в косу и лежали на плече, пряди спадали на румяное с мороза лицо.

Блэквелл застрял взглядом на цепочке от медальона, про себя отметив, что ему доставляет удовольствие, когда она носит подаренную им вещь. Особенно, когда эта вещь скрыта в глубине её соблазнительного выреза, соприкасаясь с обнажённой кожей между округлыми грудями. Алиса осмотрела зал и, поймав взгляд своего господина, вежливо поклонилась в знак приветствия, не сильно утруждая себя сгибанием спины.

— Не ждали вас так скоро, Миледи, — неэмоционально сказал Блэквелл и слегка поклонился гостье. Советники наблюдали с интересом за происходящим, забыв про споры.

— Не люблю застревать на одном месте, Милорд, — проурчала она в ответ и едва заметно улыбнулась.

— У вас не плохие результаты… — Блэквелл ещё раз погрузился в табель успеваемости своей подопечной.

— Вы, я смотрю, неподдельно удивлены.

— Я ожидал чего-то подобного, но не скоро. Впрочем, это уже не важно. Вы свободны, отдохните после дороги, — Он сложил её бумаги и поспешил выпроводить. Но не успел, отвлекшись на девушку, которая слегка улыбнулась и подняла бровь.

— Блэквелл, что за секреты? Мы все жаждем услышать историю о том, где же была Леди Лефрой всё это время!

— Это постный и не интересный рассказ, Лорд Сальтерс! — изящно увильнула от прямого ответа Алиса, — Уверенна, вы провели это время куда занятней.

Сальтерс расцвёл от внимания красивой девушки и запетушился, но потом увидел на её поясе портупею с клинками и мечом и возмутился:

— Ты отправил эту благородную леди на военное обучение? Ты спятил? Её дело детей вынашивать, да мужа удовлетворять, а может, не только мужа! — влез Сальтерс с неуместными комментариями.

— Ты плохо знаешь эту благородную леди, Джон, — спокойно ответил Блэквелл.

— Дай сюда её результаты! — начал выходить из себя рыжий толстяк.

Блэквелл сверлил взглядом своего собеседника, но, тем не менее, кинул документы ему.

Тот сел, пробежал глазами по написанному и возмутился:

— Варэй! Варэй для девчонки??? Ты из ума выжил тратить столько на неё!

— Не считай чужие деньги. И прочитал бы ты дальше…

Всё это время Алиса неподвижно наблюдала. Она и не знала, сколько денег в неё вкладывают и тем более зачем.

Сальтерс перевернул пергамент, где были характеристики Алисы.

— Это невозможно! Даже мой сын прошёл обучение за год! А тут месяц! Нет, вы это видели? Да и какой у неё третий уровень? — бушевал Сальтерс, тряся перед другими Советниками пергаментом. И уже обращаясь к Алисе, — Детка, при всём твоем очаровании и горячем теле, я скорее поверю, что ты всем там отсосала…

Он не успел понять, что происходит, как Алиса уже молниеносно преодолела разделяющее их несколько метров, повалила Сальтерса мощным ударом ноги на стол и приставила к горлу обнажённый клинок из Вечной стали.

— Лорд Сальтерс, я бы на вашем месте не стала настолько недооценивать противника, пусть даже ваше невероятно раздутое эго не может воспринять женщину в каком-либо ином амплуа, кроме свиноматки, — она наклонилась прямо над его лицом и уже сквозь зубы, — А теперь подумайте, чего стоит ваш сын, если ему потребовался год на то, что я освоила за месяц.

— Отпусти его немедленно, — зло скомандовал ей Блэквелл, стоя уже неподалеку.

Она подчинилась и осторожно посмотрела на Хозяина, увидев злость в его глазах, но в душе он ликовал, ведь и сам давно мечтал врезать Сальтерсу, а тут ещё и этому дебилу-сыну косвенно досталось.

— Держите её подальше от меня, ясно? Ты ответишь мне за унижение, жалкая потаскушка! И за то, как ты провела меня на балу, за всё ответишь! — грозил Алисе Сальтерс.

— Джон, уймись, ты сам виноват. Зато воочию убедился, что Варэй дал точные данные об обучении Леди Лефрой. Браво, моя дорогая! — вступился за девушку мужчина средних лет, похожий на изображения греческого бога Зевса, — Винсент, ты наверняка знал о её талантах, но почему ты не вынес на собрание Совета вопрос о её обучении?

— Потому что это лично моё решение и мои вклады. — рыкнул Блэквелл, — И я действительно знал о её незаурядности. Так, ты почему ещё здесь? Живо в свою комнату! — резко обратился он к рабыне.

Серые глаза с шальными искорками встретились с изумрудными буквально на секунду, а потом девушка развернулась и пошла прочь.

— То есть ты думаешь, что женщине место в бою? Как ты себе это представляешь? — с интересом спросил «Зевс».

— Ты ведь знаешь, что на войне все средства хороши… она может быть спец-агентом. Вот посмотри, что пишет о ней Флэтчер.

«Зевс» взял рекомендательное письмо и начал читать вслух всем участникам собрания, которые уже с интересом слушали разговор.

«Я, Дронго Флэтчер, Куратор военного лагеря Варэй с 1986 года, и участник битв <перечисление битв>, рекомендую Алису Риссен Лефрой как одну из лучших выпускниц лагеря за мой век. Ставлю во внимание такие качества как неуёмную жажду знаний, тонкий умственный склад, по истине стратегическое мышление, способность выделять главное и незаурядные способности к магии и военному делу. Так же отмечу чрезмерную скрытность, осторожность и способность отключать эмоции, что может быть расценено и как достоинство, и как недостаток (что касается жестокости и умышленного причинения боли). Все дисциплины пройдены с успехом в кратчайшие сроки, экзаменационный тест спровоцирован лично ученицей и заключался в вызове своего Куратора на поединок. Экзамен прошла безупречно, чем доказала право быть причисленной к Магам Третьего Уровня с потенциалом к будущему развитию магических способностей.

Рекомендую Алису Риссен Лефрой к Особой службе.

P.S.: Лорд Блэквелл, в её „единственной личной вещи“ нет того, чего я искал. Хотелось бы объяснений, если вас не затруднит!».

Совет опять начал спорить:

— Нет чего и в чём? — спросил один из слушателей.

— Господа, вы слышали? Женщина Третьего уровня! В её-то возрасте! Да ещё и особая служба…

— У нас нет повода сомневаться в рекомендациях Флэтчера, они ни разу в жизни не ошибался в своих учениках…

— Один раз он ошибся!

— Это была не ошибка, в том отчете по сути было всё правильно сказано! — задумался «Зевс».

— Кроме одного. Что этот выпускник прыгнет дальше Первого Уровня!

— Это предсказать сложно, господа, и сейчас вопрос не в том. Я могу решить его и без вас, если хотите, — заранее зная ответ сказал Блэквелл.

— Не в этот раз, Блэквелл, это касается всех нас. Я думаю, что рекомендации и Варэй конечно говорят сами за себя, но её надо проверить в деле. Все согласны?

— Я вообще не вижу смысла слушать этого старого безумца Флэтчера с его дурацкой школой! О чём вы говорите? Сунуть женщину на поле боя? Или может доверить ей секретную информацию? Что за цирк? А дальше что? В Совет её пустить? Да вы чокнулись на её заднице, вот и обсуждаете всякий бред! — наконец подал голос Сальтерс.

Тем не менее было решение было принято большинством.

— Я выезжаю в Парборо сегодня, а потом проверим, — произнёс Лорд Блэквелл.

— Есть ли смысл удерживать эти земли? Там не осталось мужчин, детей забрали в рабство, да и женщин… оружие у них примитивное, зелий нет.

— То есть, исходя из вашей логики, и чёрт с ним с Парборо?

— Ну… да. Мы не можем себе позволить бежать на каждое дело, Лорд Блэквелл.

— Тогда, я возьму только своих людей!

— Дело ваше, но Совет здесь не при чём.

— Да мне фиолетово, если честно! Вы всегда не при чём, когда до дела доходит! Я возьму только отряд Кастиэля, они работают чисто и быстро! — гневно сказал Блэквелл и вышел из зала переговоров.

Этим же вечером он собрал самых надежных людей и двинулся на юго-восток в осажденный Парборо к своим подданным, которые уже не надеялись на помощь.